И мы, великий государь царь и великий князь Борис Федорович всеа Русии самодержец и наш сын великий государь царевич князь Федор Борисович всеа Русии, с Божиею помощию и Пречистые Богородицы нашие  —  крестьянские надежи милостию и заступлением управляя и содержая государственные свои земли, вам всем людем к тишине и покою, и льготе и оберегая в своих государствах благоплеменный крестьянский народ во всем и в том есмя по нашему царскому милосердому обычаю, жалея о вас, о всем православном крестьянстве и сыскивая вам всем, всего народа людем полезная, чтоб милостию Божиею и содержанием нашего государского управления было в наших во всех землях хлебное изобилование, житие немятежное и неповредимый покой у всех ровно, велели есмя в нашем царствующем граде Москве и в наших московских и во всех городех нашего царского держанья, хлебных скупщиков, и тех всех людей, которые цену в хлебе вздорожили, и на хлеб деньги задатчили, и хлеб закупали, и затворили, и затаили, сыскивати. И вперед того смотрети-ж и беречи, и проведывати накрепко и о скупщиках, и о закупном хлебе по всем городом нашего государства учинити укрепление и береженье великое, чтоб от тех скупщиков и ни от каких людей однолично нигде хлеб не дорожал и от тое дорогови нужи и скудости и оскорбления никаким людем не было.
И за таким нашим царским великим утвержением, и за крепко учиненною заповедью велели есмя учинити у Соли хлебную цену одну: купити и продавати ржи четь по полтине, овса четь в полполтины, ячмени четь в четыре гривны: а купити есмя велели всяким людем понемногу про себя, а не в скуп, чети по две, и по три, и по четыре человеку.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Борис Годунов Московия Российская империя

Служил я, государь, из Казани из Лаишевскаго города конную службу в Немецких походех под Ругодевым с государем царем с Федором Ивановичем всея Русии в передовом полку с воеводою со князем Тимофеем Романовичем Трубецким, да со князем Меркурьем Щербатовым, да с головою с Федором Туровым; да я же, государь, служил под Выборгом с боярином со князем Федором Ивановичем Мстиславским, да с Иваном Васильевичем Годуновым, да с головою с Залешанином с Волоховым в большом полку; да я же, холоп твой, в Черемисе с Иваном Чипчигом Царев город ставил, и Самару город с Казанским сыном боярским с Федором Струковым ставил, да я ж с Леонтьем с Лодыженским Уржум город ставил; да под Серпуховым с г.[осударем] ц.[арем] и в.[еликим] к.[нязем] Борисом Федоровичем в.[сея] Р.[усии] был с воеводою с Силою с Пушечниковым, и Тарский город из Казани с головою с Мамлеем ставил же, и береговую службу на Туле по два годы с головою с Иваном с Мансуровым, да с Андреем с Олябьевым служил.
И во 150 (1641/42) г.[оде] я, холоп твой, переведен по выбору дьяка Алексея Шапилова в Туринской в пашенные крестьяне и мне твоя государева пашня не за обычай: дед мой и отец были не пашенные, служили государю стрелецкую службу, переведены из Переславля из Залесскаго, пришли с г.[осударем] ц.[арем] и в.[еликим] к.[нязем] Иваном Васильевичем в.[сея] Р.[усии] под Казань; и как государь Казань взял, и велел моему деду и отцу в Казани служить стрелецкую службу.
А как я прислан в Туринской к голове к Федору Янову, и острог ставил, и пашню твою государеву пахал, наймуючи великою нужею три года; да в те же, государь, годы посылали меня, холопа твоего, головы Федор Янов да Федор Фофанов в Пермь Великую и к Соли Камской в Кай городок и к Вятке пашенных крестьян называть на твою государеву пашню и ямских охотников. И те, государь, крестьяне в Туринском остроге твою государеву пашню пашут и ныне, а ямские охотники ям гоняют.
И как наехал голова Иван Лихарев, разсмотря мою службишко и работу, велел бить челом на Москве; и я, холоп твой, бил челом на Москве г.[осударю] ц.[арю] и в.[еликому] к.[нязю] Борису Федоровичу в.[сея] Р.[усии], чтоб мне государь велел быть в Туринском в пушкарях, а в свое место поставить. И я, государь, в свое место в пашню поставил пришлаго человека Омельку Федорова с детьми и с зятем, отдал дворенко и пашенной завод весь коров и лошадей по цене на 53 рубля. И в то время, государь, в Туринском служилых людей не было, всего было три пушкаря; а в пушкарях я, холоп твой, был 16 лет, за твоею государевою пашнею в дозор ходил за севом и за молотьбою и у ясашного сбору по вся годы был, и караулы караулил, и с твоими государевыми хлебными запасы плавал до Тюмени и до Тобольска, и до Пелыми.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Российская империя

Царю государю и великому князю Михаилу Федоров[и]чю всеа Руси бьет челом твой иноземец Ивашка Шолковской старых иноземцов.
Служил яс, холоп твой, твои царьские службы [с] своею братьею с иноземцы с Москвы в роте Федора Старовского. И было, государь, за мною твое царьскоя жялованья, поместейца на Белеозере. И как, государь, пришли на Бело-озеро козаки, и меня, холопа твоево, казаки взяли в твоей царьской жалованье, в моем поместейце, и меня, холопа твоево, били и мучили нещядно, и животы мои поимоли. И как, государь, те козаки пошли з Бела-озера под Москву, и меня, холопа твоево, взяли с собою неволею. И как те козаки пришли под Москву, и я, холоп твой, от них отъехол к Москве (В рукописи ошибочно Мскве) и стал на Тверской улицы у немчина, твоево государева сопальника (Так в рукописи), у Костентина. И как, государь, велел ты тех Козаков имать в своей царьской опале, и меня, холопа твоево, в те же поры взял с подворья сотник стрелецкой с стрельцами Семен Федоров и привел, государь, меня в Стрелецкой приказ. И с Стрелецкова, государь, приказу послали меня, холопа твоево, в тюрьму. И яс, холо[п] твой, и по ся мест живот свой мучю в темнице, помираю голодною смертью.
Милосердый государь царь и великий князь Михайла Федорович всеа Руси, пожалуй меня, холопа, вели меня, холопа своево, ис темницы выкинуть и вели, государь, меня дать на поруку, чтобы я, холоп твой, сидечи в темнице, напраснаю см[е]ртью не умер и твоей царьскай службы впредь не отст[ал].
Царь государь, смилуйся, пожалуй!
Под текстом отметка: Пристав Сергей Олексеев.
На об. помета: Государь пожаловал — будет крепкая порука будет, кому мочно верить, и ево дать на поруку.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Российская империя

И до его государскаго обиранья посылали мы Московскаго государства во всех городех и в уездех тех городов во всяких людех тайно проведывати верными людьми, ково чаяти государем царем на Московское государство, и во всех городех и в уездех от мала и до велика та же одна мысль, что быти на Московском государстве государем царем Михаилу Федоровичу Романову Юрьева, а опричь его государя на Московское государство польского, и литовского, и немецкого королей и королевичей, и из иных государств и из Московскаго государства из иноземцов, из царей и из царевичей, и из бояр, и изо всяких чинов людей никого не хотели.
И мы, видя к себе от всяких людей многое их о государском обиранье слезное рыдание и прошение отъбрати, и нарекли всею замлею на Московское государство государем царем великаго государя царя и великаго князя Феодора Ивановича всеа России племянника Михаила Федоровича. Да и потому видя, по настоящему времени, что в Рязанских городех воюет Ивашко Заруцкой с воровскими людьми и прельщает Маринкою и сыном ея, выблядком, многих малодушных людей, а на Беле озере, и на Вологде, и в Галиче, и у Соли Галицкие воюют черкасы, и под Колугою, от Колуги в семи верстах, по тому же стоят черкасы многие люди, а без государя ратные люди, дворяня, и дети боярские, и атаманы, и казаки, и всякие разные люди, на черкас и на Ивашка Заруцкого итти не хотели, а говорили и приходили на нас с великим шумом и ставили нам о государском обиранье в нерадение. И мы потому, не дождався великого господина Ефрема, митрополита Казанского и Свияжского, и Казанского государства выборных людей, отбрали и нарекли на Московское государство быти государем царем и великим князем всеа России Михаилу Феодоровичу.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Российская империя

Иван Васильевич царствовал сорок лет (Иван IV Грозный (1530-1584) — великий князь с 1533 г., первый русский царь (с 1547 г.), так что срок его правления указан автором приблизительно.) и в своё правление увеличил государство завоеваниями Казанского и Астраханского царства и некоторых мест в Ливонии (В результате Ливонской войны Россия не только ничего не приобрела, но утратила все завоевания в Ливонии, а также часть собственных владений (Ивангород, Ям, Копорье, Корела с уездом)). Но в отношении подданных он правил как тиран, убил собственного сына Ивана Ивановича (Lekneet Ivanowits) (Иван Иванович (1554-1581) - царевич, старший сын Ивана Грозного (не считая умершего в 1553 г. младенца Дмитрия). Погиб от руки отца во время ссоры.) и желал продолжить злодейства, но был тайно отравлен своим врачом Жаном Нилосом (Jean Nilos) (По-видимому, речь идет о докторе Иоганне Эйлофе, который подчинялся главе Аптекарского приказа Богдану Бельскому. Некоторые современники (Исаак Масса, гетман Жолкевский, Иван Тимофеев) придерживались сходной версии об отравлении Ивана Грозного) по приказанию двух царских советников - Богдана Бельского и Бориса Годунова (Бельский Богдан Яковлевич (?-7.3.1611) - государственный деятель. Племянник Малюты Скуратова-Бельского. Выдвинулся в период опричнины. В 1575-1576 гг. - главная фигура при Государевом дворе. После смерти Ивана Грозного - член регентского совета, выступал претендентом на престол. В 1602 г. подвергся опале и ссылке. Активно поддерживал Лжедмитрия I, который пожаловал ему боярское достоинство. С 1606 г. - воевода в Казани, где и погиб.
Борис Годунов (ок. 1552-13.4.1605) - русский царь (с 17 февраля 1598). Его возвышение в период опричнины связано с женитьбой на дочери Малюты Скуратова (ок. 1570 г.) и браком царевича Фёдора с сестрой Годунова (ок. 1575 г.). С воцарением Фёдора Борис Годунов стал одним из главных членов правительства, а с 1587 г., после ожесточённой дворцовой борьбы, - единоличным правителем государства.).
Полный текст

Метки к статье: 17 век Борис Годунов Василий Шуйский Московия Российская империя

И в прошлом деи во 126-м году канун Николина дни пришли мы к помещику своему Ивану Хрипунову в деревню Нифонтовскую, где он стоял, ночью, с оружьем, а звал до он нас оберегать себя от розбойников. И тое деи ночи он, Иван, ездил по полю до полуночи, и с полуночи де учал его с нами по зговору звать тот его человек Лучка во двор, и он деи во двор и поехал. И как де приехал во двор, и с коня слез, и вшел в ызбу да лег на стол и заснул, а мы де, его крестьяне и человек его, в ызбе. Да, проснулся, он, Иван, учал прошать огни, чтоб зажгли, а человек деи его, Лучка, в тое пору приготовил пищаль, а я деи, Агейко, стою с рогатиною в темне, в ызбе ж. Да как он в третьей попрошал огню въздуть, и я де, Агейко, его, Ивана, рогатиною и ткнул в бок, а человек деи его. Лучка, в тое пору его из пищали и застрелил, а крестьянин дек Олешка с Хярхи топором и ткнул по шее. И он деи тут и умер. И мы деи с него сняли тое шубу волчью, которая ныне на мне, да Сапун заячей под зенденью, а деньги де все были у человека его Лучки.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Российская империя

В "отписке" Ленского (Якутского) воеводы стольника Петра Головина, 1641 г., рассказывается, между прочим: когда воевода был проездом в Енисейском остроге, пришел к нему Тобольский пятидесятник Богдан Ленивцев и доложил: "ходил-де он, Богдашка, по двором, где стоят Тобольские служилые люди, для выима зерновые игры, и пришли-де они к Енисейскому палачю к Ивашку Кулику, и в той-де избе из бумашки пьет табак Енисейской служилой человек Ондрюшка Козлов, и как-де он, Ондрюшка, увидел ево, Богдашку, и тое-де бумашку с табаком вкинул в рот и проглотил..."
Произведенный Головиным по этому извету розыск открыл и других "табатчиков", которые также "пили (т. е. курили) табак из бумашки". Один из них — "гулящий человек" Семен Сулеш "у пытки" показал: "было-де у него 3 бумашки табаку, а купил-де он тот табак у Тобольского служилого человека у Мартынка Прокопьева Кислокваса, а дал по гривне за бумашку, и пил сам тот табак дома, никому не продавывал..." Кислоквас сознался в продаже Сулешу 3 "бумашек табаку".
Весь табак, отобранный Головиным у этих и других "табатчиков", был сожжен "на площади", а с "табатчиков" взяты "заповеди" (денежный штраф за "заповедный товар") и "поручные записи" в том, что "им впредь не воровать, табаку самим не пить и никому не продавать".
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Российская империя

Лета 7112 августа в 7 день по Государеву Цареву и Великого Князя Бориса Федоровича всеа Русии указу память Костянтину Ртищеву, ехати ему от Москвы до Вологды и до Устюга Великого и до Колмогор и до Архангельского города в стречю аглинского посла, и где Костянтин аглинского посла встретит, и Костянтину пришед к послу молыти речь, обослався толмачом или приставом, которой с послом.
По повелению Великого Государя Царя и Великого Князя Бориса Федоровича всеа Русии самодержца и многих государств Государя и обладателя и его Царьского величества сына, Великого Государя Царевича Князя Федора Борисовича всеа Русии, их Царьского величества приказные люди велели мне тебя аглинского Якуба Короля посла встретити и в приставех у тебя быти и корм давать.
Да будет аглинского посла заедет на Двине у Архангилского города или на Колмогорах, а он еще к Вологде не отпущен, и Костянтину взяти у приканных людей, у Тимофея у Лазарева да у подьячего у Рохманина Воронова, под посла под дворян и под их люди и под рухлядь суды, как мочно поднятца, и гребцов, да ехати к Вологде и корм послу з дворяны и с людми давати по росписи, покупая по цене, а питья вина, и меду, и пива, что давати послу в поденной корм, взяти ему в дорогу, сметив по росписи, в колко день мочно поспеть до Вологды; да и в запас послу что давати по его запросу, медов взяти, сколко пригож; а про людей меду и пива взяти ему до Устюга, а на Устюге взяти про людей меду и пива, сметив до Вологды, да итти с аглинским послом в судех к Вологде; а на Двину в Архангилской город о посолском отпуске и о питье к Тимофею Лазареву да к Рохманину Воронову о всем от Государя писано. А будет Костянтин встретит аглинского посла в котором месте в дороге, и Костянтину, обослався с послом и пришед к нему, молыти речь по сему ж Государеву наказу и итти с аглинским послом к Вологде и корм послу з дворяны и с людми давати по росписи, какова ему дана за приписыо диака Афонасья Власьева. А как с аглинским послом к Вологде подъедет, и Костянтину, не доезжая до Вологды за стан, обослатися со князем Михайлом Вадбалским, чтоб князь Михайло велел под посла и под дворян и под него Костянтина изготовити лошади добрые, взяв в Прилутцком монастыре сколко пригож, на чем послу и дворяном ехати от судна на двор. А седла б князь Михайло на лошади положил свои и держал лошади наготове. Да как посол к Вологде приедет и учнет ис судна выходить на берег, и у них бы в то время на Вологде у судов и на посаде в рядех, и на площади и по улицам тем местом, которым ехати послу, и до двора было людно и урядно по посолскому обычею, а рухлядь посолскую и дворянскую и людцкую велети перевести ис судов на подводах. И будет посол учнет говорити, чтоб ему на Вологде передневати и пособратца, и Костянтину дати то послу на волю. Да как посол изготовитца, и Костянтину взяв на Вологде у князя Михайла Вадбалского под посла и под дворян и под люди и под рухлядь их и под себя и под толмача подводы, как мочно поднятца, и ехати с аглинским послом и з дворяны к Москве, а к князю Михайлу Вадбалскому о подводах от Государя писано; и береженье к послу в дороге и на станех держати великое, чтоб ему ни от кого обиды и бесчестья не было, и иноземцы б и руские никакие люди к послу и к дворяном и к посолским и к дворянским людем не приходили, и ни о чем с ними не разговаривали, и корм послу з дворяны и с людми давати по росписи, покупая по тамошней цене, а денги за корм велети кормовщиком платити; а питья, вина и меду и пива, что давати послу в поденной корм, взяти ему на Вологде в дорогу до Ерославля, сметив по росписи, в колко ден мочно поспети. А из Ярославля взяти ему про посла и про люди питья до Ростова, сметя, в колко ден мочно поспеть. А в Ростове взяти питья у приказных людей, сметив до Москвы. Да и для запросов в дорогу питья в тех городех имати, что будет пригож. А к приказным людем в те городы о том от Государя писано. А корм послу з дворяны и с людми давати по росписи, емлючи у всяких людей, а за корм денги велети платити по цене, как где что купят, а за корм денги учнугь платити в городех приказные люди. А где что аглинскому послу корму даст и что за тот корм кормовщики дадут денег, и Костянтину то писати в книги ж и привести к Москве, и отдати в Посолском Приказе диаку Офонасыо Власьеву; а будет у них тех денег, что с ним послано на корм, не станет, и Костянтину аглинскому послу корм имати у всяких людей без денег, да то записывати в книги.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Российская империя Борис Годунов