Так как у москвитян в четвертый раз жениться считается грехом, то они как можно наилучше обращаются с третьей женой, с первыми же двумя поступают словно с невольницами, ибо надежда на новый брак и бесчестное лакомство порождают [в них] мысль стараться о причинении смерти своей жене, да и ласки первой супруги  тягостны мужу, так что первая жена едва ли год только пользуется любовью мужа. Как бы то ни было, но москвитяне даже и поговорку такую выдумали “У попа, мол, настоящая жена последняя, а у мирянина — третья”, потому что после кончины тех жен не позволяется вступать в новое супружество и тем и другим лицам, и потому москвитяне к таким только женам питают истинную супружескую любовь, после смерти которых они не могут более надеяться на новый брак. Впрочем, некоторые из властных лиц вынуждают патриарха делать в их пользу отступление от закона касательно четвертого брака, но в таком случае хотя тот и не запрещает им жениться, однако в то же время и не одобряет такого святотатственного супружества и, на основании непреложного воспретительного закона, считает четвертый брак недействительным.
У донских казаков другое обыкновение они могут разводиться с женами без малейшего стеснения, причем, по их обычаю, требуется только, чтобы муж вывел перед собранием всего общества (каковое собрание называется у них кругом) свою жену, поставил ее на середину круга перед атаманом и всем обществом и объявил во всеуслышание, что жена ему уже более не нравится, сказав это, муж должен оборотить жену кругом и, выпустив ее из рук, объявить, в силу супружеской власти, свободной, и кто таким способом отпущенную женщину схватит, тот и должен ее считать своей женой, содержать и печься о ней до дня новой сходки. Таким образом даже и у сих варваров совершение развода определено известными правилами, и разводы сии только тогда законны, когда совершены в кругу и в присутствии всего общества. Почти такие же обычаи замечаются и у турок, где вольные люди венчаются с невольницами в присутствии воеводы. Но такого вида бракосочетание мужчины с женщиной похоже на наложничество, так как мужчина всегда, по произволу, может разорвать эту связь. Что же касается до самой женитьбы такого рода на невольнице, то вот как она совершается жених, обратившись к воеводе, заявляет ему свое желание жениться. Тот, приступая к соединению представившихся ему особ, требует от жениха пояс, а от невесты венок, затем [жених] предлагает невесте брак, причем обещает ей известное приданое, например пятьдесят червонцев, после сего [воевода] отдает невесте пояс и венок и составляет акт, в который вносит все, что сделано, причем отмечает число, записывает имена бракосочетавшихся и некоторые их приметы. Если жена не нравится более мужу, то опять надо обратиться к воеводе и вновь ему объяснить дело, и тот за два или за три червонца (вытребовав прежде для жены обещанное вено) велит мужу принести назад венок, взятый им перед тем у жены, а у жены берет пояс и, отдав мужу пояс, а жене венок, разводит брачную чету и объявляет мужа и жену разлученными.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Российская империя Петр I

В лето 6800 месяца феврал<я> в 10 день житье госпожи нашея Федосьи; 3а Софьи. Господи благослови. Постриглас<я> госпожа наша Софья, великая княжна, Ярославна на паметь святаго мученика Харланьпия, во 7 час нощи, и постриже ю епископ Андрей, ирьи Явидович<ь>, тъ бо бе игумен у святаго Михаила. Ту бо пострижес<я> Софья в монастыре мужском святаго архистратига Михаил<а>, понеже таяшес<я> матери своея княини великие и всем домашным своих.  В то бо время не бе во град<е> князя Михаила, брата ег<о>, но бе в Орде, заступая крестьяны от нашествия поганых. Брат же еа, князь велики Михаил, любляш<е> сестру свою Софью, аки свою душу, и не можаш<е> долго терпети, не видев сестры своеа, рано и поздо бьаше челом ей. Егда же поиде во Орду, и внид<е> к ней, и пролив слезы своя, и реч<е>: «Госпожа моа, сестрица милая, послушай меня, брат<а> своего, не мози сево сотворити без мене, еже ес<ть> умыслила во сердци своем», – видяше бо хотение сестры своеа, како любляш<е> чин ангельской. Се же беседующу брату к ней, она ж<е>, видевши скорбящи ея ради, и обещас<я> не сътворити без него, он же рад быв и, целовавь ю, отиде от нея и тако поиде во Орду. Она ж<е>, помысли в себе, глаголюще: «Аще послушаю брата своего, обращус<я> боящис<я> брата, а не бога», – и нач<а> молитис<я> сице богу: «Господи, откры очи мои, увы мне, да разумею чюдес<а> от закона твоего», – понеж<е> жадаше чину ангельскаго, яко елень источник, яко рыба воды, яко земля росы, яко птица воздуха, яко младенец сытости.
Егда же отверзьс<я> мира и яже в мире по заповедей господним, и нача почитати житья преж<е> иных святых дев – Феклы, Февроньи, Еупраксии и прочих, како презреша славу света сего прелестнаго, и вниде в умиление в сердце еа любити бога всею душею своею и всем сердцем своим, и нач<а> томити плот<ь> свою постом и жажою, и пеньем обнощным, и наголеганьем, и железа ношаше на теле своем. Тогда уже отверзе злато и сребро и камение драгое и моляшес<я> богу, помощи просящи на супостата врага.
Полный текст

Метки к статье: 13 век Московия Российская империя

Во имя Отця и Сына и святого Духа. Се язъ грешный худый рабъ Божий ИВАНЪ пишу душевную грамоту, ида въ Орду, ни кимь не нуженъ, целымь своимь умомъ, въ своемь здоровьи. Аже Богъ что розгадаетъ о моемь животе, даю рядъ сыномъ своимъ и Княгиии своей. Приказываю сыномъ своимъ отчину свою Москву; а се есмь имъ розделъ учинилъ. Се далъ есмь сыну своему болшему Семену: Можаескъ, Коломну со всими Коломеньскими волостми, Городенку, Мезыню, Песочну, Похряне, Устьмерьску, Брошевую, Гвоздну, Иваны деревни, Маковець, Левичинъ, Скулневъ, Капевъ, Гжелю, Горетову, Горки, село Астафьевьское, село на Северьсце въ Похряньскомъ уезде, село Костянтиновское, село Орининьское, село Островьское, село Копотеньское, селце Микульское, село Малаховьское, село Напрудское у города.
А при своемь животе далъ есмь сыну своему Семену: 4 чепи золоты, 3 поясы золоты, 2 чаши золоты съ женчуги, блюдце золото съ женчугомь съ каменьемь; а къ тому еще далъ есмь ему 2 чума золота болшая; а изъ судовъ изъ серебрьныхъ далъ есмь ему 3 блюда серебрьна.
А се даю сыну своему Ивану: Звенигородъ, Кремичну, Рузу, Фоминьское, Суходолъ, Великую свободу, Замошьскую свободу, Угожь, Ростовци, Окатьева свободка, Скирминовьское, Тростна, Негуча; а села: село Рюховьское, село Камоничьское, село Рузьское, село Белжиньское, село Максимовское, село Андреевское, соло Вяземьское, село Домонтовьское, село въ Замошьской свободе, село Семциньское. А изъ золота далъ есмь сыну своему Ивану: 4 чепи золоты, поясъ болший съ женчугомь съ каменьемь, поясъ золотъ съ капторгами, поясъ сердониченъ золотомъ окованъ, 2 овкача золота, 2 чашки круглыи золоты, блюдо соребрьно ездниньское, 2 блюдци меншии.
А се далъ есмь сыну своему Андрею: Лопастну, Северьску, Нарунижьское, Сорпоховъ, Нивну, Темну, Голичичи, Щитовъ, Перемышль, Растовець, Тухачевъ; а се села: село Талежьское, село Серпоховьское, село Колбасиньское, соло Нарьское, село Перемышльское, село Битяговьское, село Труфоновское, село Ясиновьское, соло Коломниньское, село Ногатиньское. А изъ золота далъ есмь сыну своему Андрею: 4 чепи золоты, поясъ золотъ Фрязьский съ женчугомь съ каменьемь, поясъ золотъ съ крюкомъ на червчате шолку, поясъ золотъ Царевьский, 2 чары золоты, 2 чумка золота меншая; а изъ блюдъ: блюдо серебрьно, а два малая.
А се даю Княгини своей съ меншими детми: Сурожикъ, Мушкину гору, Радонежьское, Бели, Воря, Черноголовль, на Вори свободка Софроньевская, Вохна, Дейково Раменье, Данилищова свободка, Машевъ, Селна, Гуслиця, Раменье, что было за Княгинею; а села: село Михайловьское, село Луциньское, село у озера, село Радонежьское, село Дейгуниньское, село Тыловское, Ротожь, село Протасьевское, село Аристовьское, село Лопастеньское, село Михайловское на Яузе, 2 селе Коломеньскии. А изъ городьсткихъ волостий даю Княгини своей осмничее; а тамгою и иными волостми городьскими поделятся сынове мои: такоже и мыты, которыи въ которомъ уезде, то тому; а оброкомь медовымъ городьскимь Василцева веданья поделятся сынове мои. А что моихъ бортниковъ и оброчниковъ купленыхъ, которыи въ которой росписи, то того. 
Полный текст

Метки к статье: 14 век Московия Российская империя

И Володимер говорил:
Государю вашему, Его Цесарскому Величеству, на Его жалование челом бьем, а что вам велел Цесарское Величество вспросити нас про своего Брата, а про нашего Государя здоровие, ино Пан Жигимонт Посол Государя вашего, видел здоровье Государя нашего; а мы как будем у вашего Государя, и мы Ему Государю вашему, своего Государя здоровье скажем; а Посол Государя вашего, Пан Жигимонт, как нас у Государя нашего взял на свои руки, так и учинил, и до вашего Государя допровадил здоровых. И Маршалок ехал у Володимера с правую сторону, а Доктор Павел с левую, а Истома ехал за Володимером, а с ним ехал Жигимонт, и проводили Володимера до подвория.
И на Благовещеньев день, после полдень на четвертом часу, прислал по Володимера Максимилиан Советника своего Яна Ваншха, Уберта, да Жигимонта, да Гертмана Голдекаря, и ехали на двор, Ян у Володимера с правую сторону, а Голдекарь с левую, а Истома Ехал за Володимером, а с Истомою ехал Жигимонт у Истомы с левую сторону, и взъехали на Цесарев Двор, и у лесницы с коней сошли. И как взошли вверьх, ино их встретил Маршалок Цесарев Леонард Рауберт; и как вошли в камору к Максимилиану, и Максимилиан позвал Володимера и Истому к руце, и Володимер Цесарю Великого Государя здоровье сказал, и Цесаря о его здоровье вспросил; и Цесарь к Великого Князя имяни шапку снимал; и Володимер грамоту подал, и Цесарь сам сел, а Володимеру да Истоме велел сести же, и грамоту роспечатали, и смотрели; и призвал к себе Максимилиан Гардинала Круценского, да Бисскупа Тергистенского, да Жигимонта и иных своих Советников, и с ними поговорил.
Полный текст

Метки к статье: 16 век Российская империя Западная Европа

В-первых, наипаче всего должни дети отца и матерь в великой чести содержать. И когда от родителей что им приказано бывает, всегда шляпу в руках держать, а пред ними не вздевать, и возле их не садитися, и прежде оных не заседать {Усаживаться, садиться.}, при них во окно всем телом не выглядывать, но все потаенным образом с великим почтением не с ними в ряд, но немного уступя позади оных в стороне стоять, подобно яко паж некоторый или слуга. В доме ничего своим именем не повелевать, но именем отца или матери, от челядинцев просительным образом требовать, разве что у кого особливые слуги, которые самому ему подвержены бывают, для того, что обычайио служители и челядинцы не двум господам и госпожам, но токмо одному господину охотно служат. А окроме того, часто происходят ссоры и великие между ими бывают от того мятежи в доме: так что сами не опознают, что кому делать надлежит.
Дети не имеют без именного приказу родительского никого бранить или поносительными словами порекать. А ежели то надобно, и оное они должны учинить вежливо и учтиво.
У родителей речей перебивать не надлежит, и ниже прекословить, и других их сверстников в речи не впадать, но ожидать, пока они выговорят. Часто одного дела не повторять, на стол, на скамью или на что иное не опираться и не быть подобным деревенскому мужику, который на солнце валяется, но стоять должни прямо.
Без спросу не говорить, а когда и говорить им случится, то должни они благоприятно, а не криком и ниже с сердца или с задору говорить, не яко бы сумасброды. Но все, что им говорить, имеет быть правда истинная, не прибавляя и не убавляя ничего. Нужду свою благообразно в приятных и учтивых словах предлагать, подобно якобы им с каким иностранным высоким лицом говорить случилось, дабы они в том тако и обыкли.
Неприлично им руками или ногами по столу везде колобродить, но смирно ести. А вилками и ножиком по торелкам, по скатерти или по блюду не чертить, не колоть и не стучать, но должни тихо и смирно, прямо, а не избоченясь сидеть.
Полный текст

Метки к статье: 18 век Российская империя

Ивана Михайловича Головина Государь весьма любил и жаловал и послал его в Венецию, чтоб он там научился кораблестроению и узнал конструкцию галер, равно и италиянскому языку. Головин жил там четыре года. По возвращении оттуда, Монарх желая знать, чему он выучился, взял его с собою в Адмиралтейство, повел на корабельное строение и в мастерские, и показывая распрашивал обо всем; но ответы показали, что Головин ничего не знает. Наконец Петр Великий спросил его, выучился ли хотя по италиянски? — Головин признался, что очень мало и сего. — «Ну так чтож ты делал?» спросил его Государь. — Всемилостивейший Государь! отвечал ему Головин: я курил табак, пил вино, веселился и учился играть на басу, и редко выходил с двора. Как вспылчив Государь ни был, однако чистосердечным и откровенным признанием так был доволен, что леность его ознаменовал только титлом: князь баса. — И велел нарисовать его на картине с курительною трубкою, сидящего за столом,  веселящегося и окруженного подле музыкальными инструментами, а математические и прочие инструменты брошенными вдали, в знак того, что науки ему не понравились, и что выучился он только играть на басу. Сию картину видел я сам у Государя, и которою Его Величество любовался. При всем том Головин находился в службе при Адмиралтействе в чине генерал-маиора. — Петр Великий любил его за прямодушие, за верность и за природные таланты. В беседах, где бывал Государь, бывал и Головин, то между ближними своими называл его в шутках ученым человеком и знатоком корабельного искусства или басом.
Полный текст

Метки к статье: 18 век Российская империя Петр I

А людей в Китайском государьстве и в городех множество, и жалованья царского бояром и дворовым людем по тысячи лан серебра на месяц, а иным менши; а за ыными есть вотчины с пашнями.

А конным людем рядовым дают по десяти лан на месяц.

А пешим по пяти лан на месяц;

А ково пошлют на службу, и им дают серебра сверх того много.

А вес в Китайском государьстве русково легче; в фунте по 11 лан;

А лан их по 10 золотников;

А московским весом в лане 9 золотников.

И потому в руской вес их весу в фунте 110 золотников,

А русской фунт больши будет 11 золотников.

А дворовых людей у всяких людей живет по силе, хто чем может владеть.

А женятца они против мусулманского звычаю, ходят в мечать.

А как детей родить, и попов в домы призывают, и имяна им дают, и над «ими поют;

А по мусулмански не обрезывают.

А торгуют в Китаях медными денгами, чюзами; на лан серебра — 1300 чюзов;

А на тех чюзах напечатано имя китайского царя, тяжестию чюз против золотника.

А сребряных денег у них нет, а золотые денги есть.

 А хто де у них в Китаях умрет, и тем де людем делают гробы дощаные, и великие и высоки, и красят всякими красками.

А жена де и дети и род того умершаго в то время нарядятца в белое платье и провожают до мечатей, а с ними идет поп и говорит, неведомо что, и похороня де того умершаго, род в том белом платье ходят до шти недель.

А огненного ружья у них мало и за-нет. А бой у конных и у пеших людей лучной; а луки у них долги и стрелять горазды. А наряду болшего пушашного нет жа, толко ести в одном городе, где царь, пушечки, и те неболшие, пол сажени, и немного их.

А как приезжают в Китай руские люди и немцы и стреляют ис пищалей птицы и убивают, и китайцы тому дивуютца и о такой стрельбе разпрашивают.

А порох у них делают сами: плох. И свинец, и сталь, и красное железо, и медь, и яшмовые и ентарные и хрустальные и цениные и склянишные всякие суды есть и делают; а железо варят они на камени добро.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Сибирь Китай Российская империя

"Карта земли войска Донского, рисунки: воинской и домашней одежды донских казаков и регалий, всемилостивейше пожалованных войску донскому. К статистическому описанию Земли Войска Донского". Составленный в 1833 году альбом цветных рисунков воинской и домашней одежды и регалий донских казаков, а также  подробная карта земли войска Донского, составленная под начальством Генерального Штаба генерал майором Богдановичем (1833 года) позволяет получить представление о быте, местах проживания Войска Донского - военизированного формирования донского казачества.

Метки к статье: 19 век Российская империя

Во второй половине XIX века Российская империя расширила свои владения за счет Центральной Азии, присоединив к себе территории, которые в настоящее время входят в состав Узбекистана, Казахстана, Туркменистана, Таджикистана и Кыргызстана. В 1865 г. российские войска заняли Ташкент, а в 1868 г. — Самарканд. В 1867 г. царь Александр II утвердил создание Туркестанского генерал-губернаторства Российской империи. По распоряжению генерала Константина Петровича фон Кауфмана (1818–1882 гг.), первого генерал-губернатора Туркестана, был создан "Туркестанский альбом" — собрание наглядных материалов о Центральной Азии, включающее в себя около 1200 черно-белых фотографий, а также архитектурные планы, акварельные зарисовки и карты. Работа состоит из четырех частей, разбитых на шесть больших томов в кожаном переплете: "Часть археологическая" (два тома), "Часть этнографическая" (два тома), "Часть промысловая" (один том) и "Часть историческая" (один том). Первые три части работы составлены русским востоковедом А. Л. Куном при помощи Н. В. Богаевского. Альбом был подготовлен и издан в 1871–1872 гг.
Туркестанский альбом, Часть 1 этнографическая
Туркестанский альбом, Часть 2 этнографическая
Туркестанский альбом. Часть промысловая
Туркестанский альбом, Часть историческая
Туркестанский альбом, Часть 1 археологическая
Туркестанский альбом, Часть 2 археологическая

Метки к статье: 19 век Российская империя Центральная Азия

1. Тот, кто сопровождает преступника после совершения им преступления, чтобы он смог спасти свою голову, будет наказан по усмотрению судьи, но не так, как сам преступник; однако, если он его сопровождает для того, чтобы он не был схвачен людьми князя, которые посланы специально, чтобы его поймать, он будет наказан смертью.
2. Жена, которая окажет помощь своему мужу-преступнику после того, как он совершил преступление, дабы его не убили, не подвергается наказанию.
3. Тот, кто будучи безоружным, сопровождает виновного после совершения им преступления, но лишь немного провожает его, чтобы показать ему дорогу, не подлежит наказанию.
4. Тот, кто провожает убийцу, после того, как он совершил убийство, не зная о том, что это убийца, и что он только что совершил убийство, не подлежит наказанию.
5. Тот, кто будет сопровождать виновного после того, как он причинил кому-либо вред, будет наказан, как и виновный, хотя некоторые ученые говорят, что он должен быть наказан только в размерах по усмотрению судьи; но если он будет сопровождать виновного значительно позже, через несколько дней, то он не подлежит наказанию.
6. Тот, кто зная о том, что другой совершил преступление, даст или подарит ему затем свою лошадь для того, чтобы он мог избежать кары, должен быть наказан по усмотрению судьи.
7. Если человек спрячет вора или какого-либо иного преступника после того, как тот совершил преступление, для того, чтобы он не был схвачен пострадавшими лицами или людьми князя, или если он предоставит ему средства для бегства, он должен быть наказан по усмотрению судьи, хотя некоторые ученые говорят, что его надо наказать, как виновного.
8. Тот, кто спрячет труп убитого человека, чтобы его не нашли, подлежит наказанию как убийца.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Румыния