29 июня — день одного из самых больших их праздников. При его величестве были все его придворные. Шах сказал мне, что если полученные мною грамоты мне не нравятся, то в будущем их можно будет изменить. В ответ я поклонился ему и воздал его высочеству мою самую сердечную и смиренную благодарность, говоря, что в самое скорое, какое только возможно, время наше королевское величество узнает о его доброте к ее купцам. Последние же прибегнут со своими просьбами к его высочеству в такой форме и порядке, какие найдут наиболее подходящими и необходимыми для обеспечения своей торговли. Шах ответил следующими словами: когда мы увидим их благоразумные просьбы, мы и окажем им наше дальнейшее благоволение. На этом я удалился.
После того как я получил шаховы грамоты, я не раз едал в обществе благорасположенных к нам князей и других лиц, которые раньше ко мне и не приближались. Кто-нибудь ежедневно приходил в мою лавку и ел и пил со мной из моей собственной посуды. Точно так же по дороге из Казвина сюда, когда я садился обедать, ко мне приходили разные лица и ели у меня без церемоний, хотя я очень хотел бы, чтобы они были от меня подальше, ибо мне приходилось уделять им то, что я с радостью съел бы сам. Я не сомневаюсь, что теперь мы будем жить тут спокойно, потому что всюду, куда я ни прихожу, лучшие люди оказывают мне любезный прием.
Шах спросил меня, будете ли вы в состоянии ежегодно доставлять ему по 100 000 кусков каразеи и сукна. Я ответил, что вы можете снабдить его страну 200 000. Этому его высочество был очень рад, так как турецкий посол в прошлом году привел его, как мне передавали разные лица, в отчаяние, сказав, что великий Турок не позволит провозить какое бы то ни было сукно в его страну.<br> Полный текст

Метки к статье: 16 век Персия Кавказ Московия

4 Янв. день Крещения, царь с братом и всеми знатными в богатых золотых одеждах, с жемчугом и другими каменьями, в дорогих мехах, с короной на голове по татарскому образцу, шествовал в церковь процессией с митрополитом, епископами и священниками. Этот день я попался царю в русском платье, и он спросил: “не я ли это”, главный дьяк отвечал: “да”. Тогда он пригласил меня к обеду — он вышел затем из церкви и направился к берегу реки, где на морозе стоял с непокрытою головой со всеми своими придворными. Во льду была сделана прорубь, митрополит освятил воду с большою службой и торжественностью и окропил этою водой царского сына и бояр. По окончании чего народ, в громадном числе, наполнял горшки этою водой, чтоб отнести ее по домам; в воду эту бросали детей и больных и сейчас же вытаскивали; также было крещено несколько татар. Царь смотрел на это все. Привели также лучших царских лошадей, чтобы их напоить освященною водой. По окончании всего этого царь возвратился в свой дворец, и обедал при свечах в деревянном дворце, великолепно позолоченном. Обедало свыше 300 иностранцев; я сидел, как и прежде, прямо против царя и получал кушанья, хлеб и напитки от Царя.
Полный текст

Метки к статье: 16 век Московия

Иностранцы, которые постоянно проживают в Москве, — это лютеране и кальвинисты, притом последних меньше, чем первых. Но кальвинисты превосходят лютеран богатством, ибо среди них большинство — купцы. Лютеране отчасти купцы, отчасти чиновники и мастера. Среди мастеров большинство ювелиры, они превосходно приспособились и постоянно заняты работой. Кальвинисты, которых здесь называют реформаторами, — это голландцы, они состоят под покровительством голландской республики и имеют своего резидента. Лютеране, которые предпочитают, чтобы их называли евангелистами, принадлежат разным странам: Швеции, Дании, Ливонии, Гамбургу и т. д. В первое время по прибытии они жили в пределах города, где и теперь есть улица, на которой обитают старожилы. Их считали язычниками, отсюда москвитяне и сегодня называют их улицу «Поганый пруд», или улицей язычников.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Российская империя

26-го Августа мой господин угощал Михаила Глебовича. Пригласил он и воеводу из крепости, но тот извинился нездоровьем, что однако была неправда: он просто не смел показаться на глаза Михаилу Глебовичу, который в день нашего приезда обругал его на чем свет стоит за то, что встретив нас в поле (за городом), он правил поклон герцогу Гансу как олух: не поцеловал у него руки, когда тот протянул ему ее, да и нам, сидевшим в повозке с герцогом Гансом, не пожал руки, вследствие чего по приказанию Михаила Глебовича он должен был вернуться назад от своей лошади, чтобы протянуть нам руку. Во время нашего пребывания в Новгороде мы были однажды в крепости, а дворяне наши были там в разное время нисколько раз; ходили мы по крепости взад и вперед куда хотели, но воевода ни разу (нам) не показался, не позвал нас к себе, никого к нам не выслал и даже не угостил чаркою водки или иным чем.

Метки к статье: 17 век Московия

Этот русский город называется Великий Новгород; в этом обширном городе дома деревянные, кроме одной части, окруженной стеной в четыре итальянских мили длиной; эту часть называют Камень-град, и чужеземцам вход в нее не дозволяется.
В нем более трехсот церквей и его семьдесят монастырей мужских и женских. Город делится на три части: на правой стороне на восток, (где) мы жили; левая на запад, делится на две части, т. е. на Камень-град и его отделение, составляющее третью часть. Между этими двумя частями города протекает река, весьма скрашивающая местность, и особенно Камень-град, возвышающийся над другими частями. С запада показывается озеро как море; вокруг - равнина - местоположение прекрасно. В городе такое множество лягушек, что нет ни одного крестьянского дома, в котором их не держали бы по меньшей мере двух сотен, считая дурным предзнаменованием убийство этого животного, а также множество больших пауков, которые считаются населением за червей, и их никто не решается убивать или трогать. Кроме градоначальника и нескольких правительственных продавцов здесь нет выдающихся личностей. Местность без всякой промышленности, но производительна, обильна всякими злаками, домашними и дикими животными, птицей, а особенно рыбой.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия

Также этот господин (который, кажется имел имя Годонов), пока я жил в Москве, каждую неделю по крайней мере один-два раза посылал мне лучшие кушанья со своего стола, а также напитки, а по временам каждый день, а иногда даже два-три раза в день. И если бы я был таким дерзким, чтобы попросить его, и, без сомнения, он бы не отказал мне в чем-то большем, и так приказал бы, что он вскоре и сделал, как вы скоро услышите. Этот Годонов (так, мне кажется, его звали) имел свой двор недалеко от Гостиного двора, поэтому, когда он скакал в замок или из замка, где он каждый день должен был два раза быть, по дороге он нередко останавливался перед моей лавкой (поскольку она была близко от ворот) и подходил. По временам, когда он находил меня без дела, он отправлял лошадь домой, присаживался ко мне на час-другой к большому удовольствию и радости моего господина. Так как этот подталкивал также и других, кого он мог, к нашей лавке. Этот с нынешнего дня (8 января 1585 года) получил для меня грамоту от великого князя, что я всегда по своему усмотрению могу один передвигаться по всему городе и предместью.
Полный текст

Метки к статье: 16 век Московия Борис Годунов

Но вскоре мы испытали обратное. Губернатор , бывший человеком, пользовавшимся выдающеюся репутацией среди московитов, явившись со всем своим гарнизоном, в один момент отбросил вошедших в город людей и опрокинул их с высоты пролома вниз, а затем, с трудно передаваемою стойкостью овладев брешью, открыл по нашим людям такой убийственный огонь и перебил их такое количество, что пришлось податься и уступить превосходству неприятельского огня, не прекращавшегося нисколько, несмотря на наши восемнадцать пушек, стрелявших беспрерывно по брешам.
Наши потери в людях по меньшей мере были такими же, как и в первом деле. И, так как полки оказались сильно ослабленными и оставалось мало офицеров для командования, осада Глухова была снята к великому сожалению Его Польского Величества и всей нации. Потом было решено продвинуться на границу Московии, по направлению к городу, называемому Севском , чтобы попытаться атаковать армию Ромодановского , расположенную по ту сторону реки Десны , прежде чем к ней присоединится племянник царя князь Черкасский  с бывшими у него еще 50.000 человек, ибо противостоять всем этим соединившимся силам для нас было бы невозможно.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Польша

Криштоф Граевский, давая отчет о своей поездке в Москву, показал, что осенью прошлого тысяча пятьсот семьдесят четвертого года из Данцига приехал Антоний Смит, виленский мещанин, часто ездящий в Москву и женатый на дочери его соседа Осипа Гатского. Он присоветовал Граевскому обращаться к нему в своих торговых московских делах, обещая приобрести за тысячу злотых красный камень рубин от краковского жида, имени которого Граевский не помнит. А в Москве, по знакомству, которое будто бы он имел в казне великого князя, Смит обещал променять этот камень на товары, стоящие гораздо более десяти (“Za kilkanascie”) тысяч  злотых. Граевский согласился приобрести этот камень, и сам отправился (Вероятно, в Вильну), а из Вильны в Данциг за покупкой зеркала, но уже не застал там Смита. После этого Граевский ухал в Торн, и там-то нелегкая принесла к нему жида, некоего Ицку, прежде служившего Бродавке, а теперь находящегося в услужении у пана воеводы Сандомирского (Ян Костка (Niesiecki. “Herby” I. 57)). Этому-то жиду Граевский рассказал, что собирает драгоценности в намерении отправиться с ними в Москву.
Полный текст

Метки к статье: 16 век Московия