Этикет конца 19 века. Дамы приглашают кавалеров на "Белый танец". 1900 г. (Оцвеченное фото)

Метки к статье: 19 век Российская империя

Комиссия отправилась в Тифлис в мае 1837 года и, по прибытии туда, тотчас открыла свои действия. Естественно, что в таком крае, где вес правителя в глазах народа зависит еще более, чем в Европе, от степени видимой доверенности к нему государя, одного прибытия сей комиссии уже было достаточно, чтобы поколебать власть главноуправляющего и породить интриги. Если высшим властям известно было, что цель комиссии заключается единственно в устройстве будущего, а отнюдь не в ревизии прошедшего и настоящего, то не могли этого знать ни подчиненные лица, ни жители. Они полагали, напротив, что сенатор прислан для обнаружения существующих беспорядков и злоупотреблений, а барон Ган нисколько не старался рассеять в них это убеждение, зная, что барон Розен стоит на невыгодном счету в Петербурге, и предвидя, что ему нельзя будет долго удержаться на месте. Предвидение это, действительно, вскоре и сбылось. Летом (Император Александр II исправил: «Осенью») 1837 года, когда комиссия была уже в полном ходу, император Николай, в первый еще раз в продолжение своего царствования, лично посетил Закавказье и остался недоволен столько же состоянием военной части, сколько и всем устройством гражданским. «Посещение Закавказского края государем, — как выразился Ган в одном из последующих своих рапортов, — пробудило со всех сторон надежды, дало голос заглушенным дотоле жалобам, подняло завесу, закрывавшую множество злоупотреблений, поселило ужас в виновных, тесно между собою соединенных общею им опасностью». Ган, с своей стороны, удалясь от прямой цели своей посылки, ревностно способствовал обнаружению этих злоупотреблений. Действовав сперва через сопровождавшего государя генерал-адъютанта графа Орлова, а потом, во время пребывания государя в Тифлисе, достигнув и нескольких личных докладов, он умел совершить, между прочим, один истинно дипломатический подвиг. Доложив государю, что считает долгом раскрыть разные местные неустройства и злоупотребления, дошедшие до него при исполнении его поручения, он просил, чтобы дозволено ему было представить эти обвинения непременно в личном присутствии барона Розена, так как он, Ган, не имеет ничего сокрытого и желает действовать во всем совершенно гласно. Желание его  совершилось, и вместе с ними был призван к аудиенции и Розен. Ган читал свои замечания, а государь тут же требовал к ним объяснений от Розена, который не умел или не мог отвечать почти ни на одну обвинительную статью, и, между тем, невольно должен был отдать справедливость деликатности и праводушию поступка своего противника. Результатом этой аудиенции и разных личных неудовольствий государя была смена, в конце 1837 года, Розена и замещение его генералом Головиным, дотоле председательствовавшим в правительственной комиссии внутренних дел царства Польского. Управление сего последнего, как увидим ниже, не только не принесло пользы, но еще увеличило запутанность и неустройства...
Полный текст

Метки к статье: 19 век Российская империя Кавказ

Недавно поручик Винсент Эйр (Eyre) издал записки о несчастном времени своего пленничества в Кабуле, под названием: Diary of a Prisoner in Affghanistan. Это еще первый подробный рассказ об роковом событии, которое оставило столько темных, грустных воспоминаний в летописях англо-индейской державы. В нашей статье: Афганистан в последние десять лет, (Сын От. 1842 года книжка десятая) мы упоминали об ужасном поражении двадцатитысячной английской армии, истребленной в несколько дней оружием, голодом и суровой погодой афганистанской зимы. Теперь представим подробности этого события, рассказанные очевидцем.
Полный текст

Метки к статье: 19 век Центральная Азия Афганистан

Метки к статье: 19 век Российская империя

Мой образ жизни в это время в Таш-Кургане был следующий: с раннего утра, до 9 часов, я занимался своими уроками, от 9 до 2 часов дня я принимал двор, выслушивал тяжбы, разбирал споры моих подданных; после 2 часов спал, затем занимался различными военными упражнениями, стрельбой, верховой ездой, игрой в поло и т. п. По праздникам, в пятницу, я целый день проводил на охоте, возвращаясь в форт Таш-Курган только ночью. Спустя пять  месяцев после моего назначения в Таш-Курган меня навестили отец и мать, которые все это время оставались в Кабуле. Я был очень рад поцеловать руки моих родителей; отец остался со мною в моей резиденции до следующей весны, после чего отправился в Балх, оставив со мною мою мать. Тем временем я продолжал свои учебные занятия, управляя также и вверенным мне округом. Так как я питал большое расположение к армии и к населению Таш-Кургана, среди которого у меня было не мало личных приверженцев, то я часто оказывал милость своим подданным, уменьшая количество назначенных к поступлению от них земельных податей, в случае неурожая.
Полный текст

Метки к статье: 19 век Афганистан Центральная Азия

"Очерк путешествия по Европейской Турции", - сочинение покойного заслуженного профессора Новороссийского университета Виктора Ивановича Григоровича, — в первый раз был напечатан отдельной книгой в Казани, в 1848 г., в небольшом числе экземпляров, и в настоящее время составляет библиографическую редкость. Специалисты по науке славянских древностей и истории славянских литератур, знакомые с этим очерком, давно сделали справедливую ему оценку. Мы не беремся в этом кратком предисловии проследить, насколько эта книга, исполненная богатых научных сведений и наблюдений знаменитого труженика в деле разработки первых памятников церковно-славянской письменности, не утратила и ныне своего значения и интереса для науки славянских литератур и древностей.
Скажем только, что в настоящее время, когда идет святая брань, поднятая православною Русью и ее доблестным Царем-Освободителем за человеческие права и нравственно-религиозное существование наших единоплеменников, стонущих под гнетом невежественных и грубых Османов, предлагаемый очерк, сделавшись общедоступным, через напечатание его вторым изданием, может наилучшим образом ознакомить наших читателей с географией Балканского полуострова, с бытом Болгар, их материальным и нравственным состоянием, в порабощении у Турок, и их безотрадным положением между, с одной стороны, их неограниченными, но невежественными повелителями-турками, врагами их веры по принципу, и с другой стороны — будто бы просвещенными, но лукавыми их единоверцами — Греками и Куцовлахами.
Полный текст

Метки к статье: 19 век Болгария Турция

В. Г. Тепляков, состоявший чиновником особых поручений при генерал-губернаторе Новороссийского края графе М. С. Воронцове, в 1829 г. совершил поездку на Балканы с целью приобретения памятников древности для Одесского музея. Венелин имел возможность познакомиться с отчетом Теплякова о командировке.
Особый интерес представляет вторая часть «Путевых записок», содержащая живые и яркие заметки о болгарских городах, взаимоотношениях болгар с турками; записи насыщены географическими, топографическими, статистическими, этнографическими сведениями. Они сделаны на основе данных, добытых или лично Венелиным, или же при посредстве других лиц. Особенно много подобных сведений сообщил Венелину житель Силистрии Кальчо Петков. Он подробно описал состояние Тырновской епархии. Некоторые части Записок, на наш взгляд, дописаны позднее (например, рассказы об истории Силистрии и Тырнова).
Полный текст

Метки к статье: 19 век Болгария

Наши военные, еще с 1861 года, отдалились от поляков и не бывали в их семействах, а потому и не могли знать положительно о приготовлениях к открытому восстанию; хотя все понимали, все чувствовали, что вокруг их готовится что-то недоброе. Поляки в своих действиях и поступках в отношении к русским стали чрезвычайно дерзки, нахальны. Русскому в Польше была жизнь не в жизнь: худо и дома, еще хуже вне его. Дома — русский каждую минуту мог ожидать, что или выбьют стекла его квартиры или устроят кошачью музыку. (Эта музыка состояла в том, что соберутся под окнами квартиры и начнут кричать, как кому вздумается: кто по-собачьи лает; кто мычит, как корова; кто мяукает по-кошачьи и т. д. И это делала толпа иной раз в две или три тысячи человек и более). Вне квартиры русский подвергался неприятности быть избитым или оплеванным. Не буду приводить всему этому примеры: они известны из газет 1861 и 1862 годов. Начальство не приступало к решительным мерам, полагая, что поляки опомнятся, придут в себя, и действовало мерами кротости. Приведу в доказательство следующее наставление военным начальникам покойного наместника князя Горчакова: держать себя с приличною гордостью, не давая вида, что подобное положение дел унижает их значение. Это наставление было объявлено по случаю жалоб на то, что жители-поляки, при встрече на улице с военными, не взирая на звание, проходя мимо, или обгоняя их, нарочно задевали и толкали их, либо  харкали и плевали. Все это я упоминаю, чтобы показать, как обходились русские с поляками до мятежа и как поступали поляки с русскими. Всякая мера правительства, клонившаяся к восстановлению спокойствия, тишины и порядка, нарушаемых поляками, выставлялась ими в виде насилия; всякое бесчинство, публичное оскорбление, наносимое русским, оправдывались, по иезуитски, патриотизмом. Словом сказать, смотря по обстоятельствам — из мухи делали слона и из слона — муху.
Полный текст

Метки к статье: 19 век Российская империя Польша