Эта принцесса, воспитанная под присмотром своей матери, цесаревны Екатерины Ивановны, герцогини Мекленбургской, с ранней юности усвоила дурные привычки. Императрица Анна, нежно ее любившая, взяла ее к себе, поместила в императорский дворец, учредила при ней особый штат и приставила к ней гувернантку, госпожу Адеркас, но эта дама, совершенно непригодная выполнять обязанности, связанные с этой должностью, была внезапно выслана через Кронштадт из страны с приказанием никогда туда больше не возвращаться, не будучи допущена проститься с ее императорским величеством. Характер принцессы раскрылся вполне после того, как она стала великой княгиней и правительницей. По природе своей она была ленива и никогда не появлялась в Кабинете; когда я приходил к ней утром с бумагами, составленными в Кабинете или теми, которые требовали какой-либо резолюции, она, чувствуя свою неспособность, часто мне говорила: "Я хотела бы, чтобы мой сын был в таком возрасте, когда мог бы царствовать сам". Я ей всегда отвечал, что, будучи величайшей государыней в Европе, ей достаточно лишь сказать мне, если она чего-либо желает, и все исполнится, не доставив ей ни малейшего беспокойства. Она была от природы неряшлива, повязывала голову белым платком, идучи к обедне, не носила фижм и в таком виде появлялась публично за столом и после полудня за игрой в карты с избранными ею партнерами, которыми были принц ее супруг, граф Линар, министр польского короля и фаворит великой княгини, маркиз де Ботта, министр Венского двора, ее доверенное лицо, оба враги прусского короля, господин Финч, английский посланник, и мой брат; другие иностранные посланники, и придворные сановники никогда не допускались к этим партиям, которые собирались в апартаментах фрейлины Юлии Менгден, наперсницы великой княгини и в то же время графа Линара, которому великая княгиня собственноручно пожаловала орден Св. Андрея, при этом наградила его поцелуем, находясь еще в постели, хотя и была совершенно здорова. Она не ладила с принцем, своим супругом, и спала отдельно от него; когда же утром он желал войти к ней, то обычно находил двери запертыми. Она часто имела свидания в третьем дворцовом саду со своим фаворитом графом Линаром, куда отправлялась всегда в сопровождении фрейлины Юлии, принимавшей там минеральные воды, и когда принц Брауншвейгский хотел войти в этот же сад, он находил ворота запертыми, а часовые имели приказ [66] никого туда не впускать. Поскольку граф Линар жил у входа в этот сад в доме Румянцева, великая княгиня приказала выстроить поблизости загородный дом - ныне Летний дворец. Летом она приказывала ставить свое ложе на балкон Зимнего дворца со стороны реки; и хотя при этом ставились ширмы, чтобы скрыть кровать, однако со второго этажа домов соседних с дворцом можно было все видеть. В то время я заболел коликой столь жестокой, что, не испытывавший до тех пор никогда ничего подобного, я думал, что умру в тот же день; врачи, а с ними и все остальные полагали, что я был отравлен; однако через три недели я оправился от болезни, а за это время в Кабинете ничего не делалось. Прежде всего я позаботился о возобновлении оборонительного союза с прусским королем, и вместо взаимной помощи шестью тысячами человек, как было условлено в предыдущих договорах, моими заботами было предусмотрено двенадцать тысяч. Но этот договор, хотя и был ратифицирован и министры обоих дворов обменялись им, просуществовал недолго; вскоре в Дрездене был составлен другой договор, по которому Венский и Саксонский дворы брали на себя обязательство объявить войну королю Пруссии, лишить его владений и отобрать Силезию; маркграфство Бранденбургское должно было отойти римско-католическому курфюрсту Саксонскому и т д. Этот договор был подписан в Дрездене графом Братиславом, министром Венского двора и гофмейстером двора польской королевы, посредником весьма пронырливым, одним иезуитом, аккредитованным на эти переговоры Венским двором и графом Брюлем, министром польского короля. Копия этого договора была отправлена русским посланником при дворе польского короля бароном Кайзерлингом великой княгине, и эта государыня приглашалась принять в нем участие и объявить войну прусскому королю, своему союзнику. Принц Брауншвейгский, граф Остерман, канцлер князь Черкасский и вице-канцлер граф Головкин, все находившиеся под влиянием маркиза де Ботта и графа Линара, не только не нашли никаких возражений, но убедили великую княгиню-правительницу принять его, и в сторону Риги были двинуты российские войска, чтобы [67] атаковать прусского короля на территории королевской Пруссии. Так как этот договор сначала был передан мне и два дня находился в моих руках, я объявил великой княгине, что "меня приводит в ужас этот договор, направленный на то, чтобы лишить престола и владений монарха, который, как и его предшественники, с начала этого столетия был самым верным союзником России и особенно Петра Великого, что Российская империя на протяжении более сорока лет ведет обременительные войны; что ей нужен мир, чтобы привести в порядок внутренние дела государства, и что я и министерство ее императорского высочества будем нести ответственность за это перед юным монархом ее сыном, когда он начнет царствовать, если будет начата новая война в Германии в то время, когда та, которую мы ведем со Швецией, еще не закончена, и что ее императорское высочество только что заключила союзный договор с королем Пруссии". Великая княгиня, находясь в полном подчинении у графа Линара и маркиза де Ботта, не встретила никаких возражений ни от кого из своих министров, за исключением меня; она рассердилась на меня и сказала мне с запальчивостью: "Вы всегда за короля Пруссии; я уверена, что, как только мы двинем наши войска, прусский король выведет свои из Силезии". С этого дня великая княгиня стала оказывать мне дурной прием, и так как я не мог помешать тому, чтобы двинуть войска в сторону Риги, то попросил отставку, которая была мне дана сначала немилостиво, и я удалился в Гостилицы. Через несколько дней ее дурное расположение духа прошло, и она пожаловала мне пенсию в пятнадцать тысяч рублей в год и караул от Преображенского полка к моему дому. Доказательством непростительной небрежности великой княгини служит то, что она была за несколько дней предупреждена английским посланником господином Финчем, что будет низвергнута, если не примет мер предосторожности; но она не только не приняла никаких мер, но имела даже слабость говорить об этом с принцессой Елизаветой, что и ускорило выполнение великого плана этой государыни самой возвести себя на престол.
Полный текст

Метки к статье: 18 век Российская империя

Строптивость и упрямство в начале занятия страны [русскими] наблюдались у некоторых народов в большей степени, чем у других. Остяки, особые языческие народы в Красноярском уезде и тунгусы подчинились новым хозяевам легче всего. Но из последних те, что относятся к Охотску, и тунгусы, живущие по Верхней Ангаре неоднократно бунтовали и часто убивали русских. Причиной этого опять-таки отчасти было жестокое обращение со стороны русских начальников; отчасти это происходило, потому что их нередко грабили служивые и промышленные люди; отчасти — потому что они не хотели позволять русским охотиться на своей родной земле. Впрочем, некоторые племена тунгусов в Нерчинском уезде были приведены к покорности силой оружия...
Полный текст

Метки к статье: 18 век Российская империя

Утром порывистый ветер и мокрый снег. Взаимные визиты. Парад корпусам до часа. Двойной обед внизу и вверху. Потом катанье в 12-ти маленьких салазках на дачу Её Имп. Выс. Вел. Кн., за 7 верст от Ораниенбаума. Немного пасмурно. Частые падения в снег. Крики предостережения (balanza). Большое удовольствие и много смеху. Прекрасное положение фермы и любезная приветливость хозяйки, которая сама угощала Итальянскими ликёрами всех приехавших в её красивый круглый дом, возвышающейся на горе. Питье кофе и молока из Фермы с черным хлебом и маслом. Пасмурная погода при возвращении вечером, почти уже в темноте. Дорогой частые падения. Персонал санного катанья: Его Имп. Высоч., граф Гендриков и его супруга, семейство Шафирово, камерфрейлина Её Имп. Высоч. Катерина Ивановна Сурогородская, камергер Измайлов, князь Дашков, я, генерал Блек, паж Захар Феодорович. Вечером обыкновенно собрание внизу и вверху. Ужин внизу с увеселениями Итальянского шута.
Полный текст

Метки к статье: 18 век Российская империя Петр III

Мы пришли в маленькую деревню Cungar (Чунгар). Здесь мы узнали, что барабинские татары, которые живут по направлению к Таре и Ишиму, называются кунгурскими татарами. [...] Деревня Cupci (Чупчи). Здесь, в этой деревне, жила женщина, у которой обе щеки были окровавленные. Мы спросили о причине этого, на что получили ответ, что ее брат умер и она оплакивала его. У барабинцев существовал обычай: если умирали отец, мать, брат или дети, женщины расцарапывали себе лицо до крови и повторяли это в течение восьми дней, иногда две недели и даже четыре недели.
Полный текст

Метки к статье: 18 век Российская империя

В лета от мироздания 7189 (1681) году, идущу ему, лету, от начала дней царства благочестивейшаго в. г. ц. и в. кн. Феодора Алексеевича (т) (Т. е. “великий государь царь и великий князь всея Великия и Малыя и Белыя России самодержец”, иже бе зело (весьма, очень) в благочестии ревнитель и всякого добра и благочинства в государстве своем истинный желатель, по многих войнах и великих бранех с агаряными, внуки махометанския проклятые веры, с салтаном турецким Махметом постановлен бысть мир на 20 лет. А от рождения своево в то время имяше он, государь, 20 лет.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Российская империя

В том же городе по уложению королевской канторы, или таможни, приходили к послу откупщики, которые по французски называются визитере, спрашивать и осматривать заповедных товаров, то есть стофов, или материи золотых, белых нитеных кружев, постеленных судов, чаю и тобаку.
Однако ж, храня оне посольскую честь, ничего не досмотривали из рухляди посольской, только спросили с учтивостью, что такия вышеписанные вещи заповеденныя ест ли при обозе посольском. На что им учинен ответ с вежливостью, что посол, яко шляхтич честной, имеет нужды своего только обиходу, а не купец и заповедных и не заповедных товаров при себе имеет.
А естли им, тем дозорщиком, в том есть какое мнение, чтобы оне, взяв ключи, всю ту рухлядь путевую посольскую сами пересмотрели. Тем ответом оне, дозорщики, были гораздо удовольствованы и ничего не досматривали.
Полный текст

Метки к статье: 18 век Западная Европа Франция Российская империя

Великому Князю девятнадцать лет, и он еще дитя, чей характер покамест не определился. Порой он говорит вещи дельные и даже острые. А спустя мгновение примешь его легко за десятилетнего ребенка, который шалит и ослушаться норовит генерала Репнина, вообще им презираемого. Он уступает всем своим дурным склонностям. Он упрям, неподатлив, не чужд жестокости, любитель выпивки и любовных похождений, а с некоторых пор стал вести себя, как грубый мужлан. Не скрывает он отвращения, кое питает к российской нации каковая, в свой черед, его ненавидит, и над религией греческой насмехается; ежели Императрица ему приказывает, а ему сие не по нраву, то противится, тогда повторяет она приказание с неудовольствием, а порой и с угрозами, он же оттого в нетерпение приходит и желал бы от сего ига избавиться, но не довольно имеет силы, чтобы привести сие в исполнение. Всем видом своим показывает он, что любит ремесло военное и за образец почитает Короля, чьими деяниями великими и славными восхищается, и не однажды мне говорил: «Sie haben einen grossen Koenig, ich werde es machen wie er, nicht zu Hause still sitzen bleiben» [У вас великий Король, я буду делать, как он, и не стану спокойно сидеть дома. — нем.]. Однако ж покамест сей воинский пыл ни в чем другом не проявляется, кроме как в забавах детских, так что отверг он роту кадетов и составил себе взамен роту из лакеев, где в роли унтер-офицеров камердинеры подвизаются, а в роли офицеров — камергеры и камер-юнкеры, кои под командою его различные совершают эволюции. В покоях своих часто играет он в куклы. Супругу не любит, так что иные предвидят, по признакам некоторым: детей от него у нее не будет. Однако ж он ее ревнует. Так что ежели хочешь к нему войти в доверие, не стоит ее посещать чересчур прилежно. С ним толковать следует об осадах и битвах. Канцлер нынче у него на хорошем счету стараниями принца Августа и его шайки. Обер-гофмейстер Великого Князя, генерал князь Репнин, не осмеливается ничего предпринимать для его исправления. Князь этот, как говорят, славен воинскими талантами. Он неглуп, однако же желчный нрав, грубости и пьянство затмевают добрые его свойства. Принадлежит он к присным канцлера. Когда я из Петербурга выехал, за наперсника у его императорского высочества был молодой Вильбуа, камер-юнкер, у коего отец француз, а мать дочерью доводится лютеранскому пастору Глюку, в чьем доме взросла императрица Екатерина. Великая Княгиня умна и основательна не по годам, и хотя нету подле нее никого, кто бы добрый ей мог дать совет, держит себя с осторожностью и умеет делать хорошую мину при плохой игре. В одном лишь по справедливости можно ее упрекнуть — что не знает деньгам счета. Императрица нежно ее любила до той поры, пока не приняла на веру наветы графа Бестужева и дамы Чоглоковой. Еще пять месяцев назад была она девицей. Общее мнение гласит, что хотя поначалу супруг ее полагал, что дело свое исполнил до конца, однако же граф Разумовский, президент Академии, взялся довершить ради блага великой сей Империи. Ее Императорское Высочество держит это в секрете, в чем помогает ей обер-гофмейстерина, а равно и некоторая помесь обер-гофмейстерины и горничной, коя самые невинные поступки госпожи своей в дурную сторону перетолковывает. Зовут эту мегеру Крузе, она теща барона Сиверса. Тайны свои Великая Княгиня поверяет одной из фрейлин, по фамилии Кашелова (Следует читать: Кошелева.). Девица сия собою не дурна и не вовсе глупа. Весьма жаль, что к мнению Ее Императорского Высочества не прислушиваются, она бы во всем неукоснительно за короля стояла.
Полный текст

Метки к статье: 18 век Российская империя

Град Киев стоит на Днепре на правой стороне на высоких горах зело прекрасно; в московском и российском царстве такового града подобного красотою вряд сыскать. Верхний гpaд — вал земляной вельми крепок и высок, а по градской стене все караулы стоят крепкие, по сту сажень караул от караула; и в день и в ночь все полковники ходят: тихонько осматривают, таки ли крепок караул; а ночи уснуть не дадут, все караул от караула кричат и окликают: кто идет? Зело опасно блюдут сей град; да надобе блюсти; прямой замок московскому государству. В Киеве монастырей, и около Киева, зело много; и пустынники есть; райские места! есть где погулять! Везде сады, винограды и по диким лесам все сады.
Полный текст

Метки к статье: 18 век Российская империя