В феврале 1660 года явился в Енисейскую съезжую избе «тюремной целовальник» Корнило Трофимов и заявить воеводу И. И. Ржевскому, что «тюремной сиделец, послуживец Еремия Пашкова, Ондрюшка Салтанов, сказывает за собою государево великое дело»... Салтанов немедленно приведен был к воеводе и подьячему В. Панову, и «в роспросе сказал: тюремной-де сиделец Григорей Плещеев стреляет из пищали по башне, а на той-де башне образ Всемилостивого Спаса. А при воеводе-де при Офонасье Пашкове и при Иване Акинфове ружья у него Григорья в тюрьме не было, а завел-де он то ружье при воеводе при Максиме Ртищеве и по се число у себя держит, и из тюрьмы выходить — стреляет по башням.
«Да он же-де, Григорей, которые служилые люди походят на государевы службы, и он-де, Григорей, жен их и дочерей ворует, и как-де они приедут с служеб — и он им посмехается и их укоряет.
«Да он же-де Григорей, приходя в заднюю тюрьму, говорил, что-де Литва одолеет русскую силу. А слышали-де ту речь целовальники Корнилко Плехань да Ивашко Васильев. А ему-де (Плещееву) через такое великое дальное растояние почему было ведать?
«Да подал (Салтанов) лист, а сказал: дал-де ему тот лист Ивашко Прохоров Безруково посмотреть, а на листу написано парсуна (портрет), да назади листу написано русским письмом: «сий изразець Ивана Прохорова Безруково», да в другом месте написано: «сий лист Ивана Питиримова Игуменца».
«И спросил-де Ондрюшка ево Григорья Плещеева: «видал ли-де ты в лицах парсуну царя Ивана Васильевича (Грозного?) всеа Русии?» — И он-де Григорей ему Ондрюшке сказал: «видал-де!» — И он-де Ондрюшка тот лист ему показал, и он-де посмотря листа на тое парсуну плюнул и молвил: «что-де то-за чорт!?» — И бранил всякими непристойными словами И, он-де, Ондрюшка, ему молвил: «для-де ты чево так наругаешься, плюешь и бранишь такова великого государя парсуну?» — Потому-де он, Ондрюшка, про то в съезжей избе воеводе И. И. Ржевскому и подьячему Викуле Панову и известил, что-де такое великое дело потаить невозможно»...
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Российская империя

Царю государю и великому князю Михаилу Федоровичю всея Руси биют челом холопи твои государевы ленские служилые люди Мишка Стадухин, Митька Михайлов Ярило, Фторко Гаврилов, Онисимко Иванов, Гришка Фофанов, Завьялко Сидоров, Семейка Дежнев, Макарко Тверяков, Мишка Савин Коновал, Мокейко Игнатьев, Сергейко Ортемьев, да томской служивой человек Ромашка Иванов Немчин, Ивашко Беляна, Семейка Мотора, енисейской служивой человек Поспелко Козьмин, красноярской служивой человек Бориско Прокофьев, да сироты твои государевы, промышленые люди Ивашко Гаврилов Куклин, Сысойко Васильев, Ульянко Карпов, Ивашко Павлов, Офонько Якимов, Ивашко Собуров, Федька Федоров.
В прошлом государь во 151-м (1643) году июля в 8 день сошлися мы, холопи твои государевы и сироты твои государевы, на море и сложилися мы, служивые люди и промышленые люди, Мишка Стадухин с товарищи да Митька Михайлов Ерило с товарищи вместе за един, чтоб нам, холопем твоим государевым, служити всякая твоя государева служба вместе за един человек ити нам на новую реку на Ковыму к новым людям неясашным к оленным людям и к пешим сидячим людям и призывать их к государеву жалованью и ясаку с них прошать.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Российская империя

В Вильну де при нас приехали из обозу Хмелинсково Могилевцы и из иных литовских городов торговые люди... и сказывали нам, как де осадил Хмелниской сам ксенжу Родивила с войском ево у Белой Церкви, а другое ево войско ксенжа Родивила осадили Хмелинскова запорожские черкасы в Любечю, и тут ксенжа Родивил с своим войском сидел в осаде многое время и в той осаде ему Родивилу и всем людем ево учинилося со всякой осадной нужи теснота великая, и учал быть голод и мор, а на кони их падеж великой. И сидячи де гетман в той осаде лошади свои из под себя резал и ел, а потом и падежные свои лошади из земли выкапывая с голоду ели ж, и ксенжа Родивил видя на себя и на войско свое голод и от смрада в осаде великое поветрие со всякой нужи учал быть голод и мор большой и гетман ксенжа Родивил учал ссылаться и просить у Хмелинсково и у черкас перемирья, и Хмелинской умилився над ево войском перемирье учинил, и позвал Хмелинской ксенжу Родивила и больших сенатарей и полковников и ротмистров и поручиков и лутчих шляхту к себе на обед, и ксенджа Родивил на обеде был со многими паны и об миру просил, а Хмелинской на обеде ксенже Родивилу и паном говорил, что правды де у вас нет и на договорном слове непостоятельны и на праве своем не стоите и преже вы сево со мною мир взяли и крест целовали и на том во всем не устояли, нелзе де вам верить. И ксенжа Родивил Хмелинскому говорил: дам де тебе из своего войска лутчих людей полковников в заклад двадцать человек и которые де тобе наша братья надобны, и Хмелинской де у Родивила ксенжя двадцать человек лутчих людей выбрав в заклад взял и перемирье учинил до сойму всей посполитой речи. А быть им в закладе до королевского сойму, а на сойме де перед королем чего ты будешь просить и мы де на сойме перед королем того поступимся. И ксенжи Родивилово войско из осады велел Хмелинской освободить. И гетман Богдан Хмелинской велел со всего ксенжи Родивилова войска, грубя ксенже Родивилу и всей шляхте, платье верхнее и исподнее лутчее все снимать со всех с панов и в то их панское вместо платье велел подавать летчинное платье и сермяжное снимая с черкас да надевать на шляхту.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Российская империя Украина

7168 году ноября в 19 де[нь] бил челом великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, а в Брясловле Лук[ь]яну Ивановичю Писареву подал челобитную жид Монка з женою с Мелкою да з детми с Янкою да с Лазарком, чтоб их великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержец пожаловал — велел бы их кр[е]стит[ь] в православную хр[и]стиянскую веру. И по государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца указу Лукьян Иванович Писарев велел того жида з женою и з детми кр[е]стит[ь] николскому св[я]щеннику Луке и страху Б[о]жию их учит[ь].
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Российская империя Евреи

Лета 7149 февраля в 13 по Государеву Цареву и Великого Князя Михаила Федоровича всея Русии указу память Петру Ивановичю Бекетову. Быти ему на Государеве Цареве и Великого Князя Михаила Федоровича всея Русии службе в Сибири в Енисейском остроге у енисейских у казаков в головах. И Петру, приехав в Енисейской острог, взяти у Богдана Болкошина  енисейским казаком имянной список з денежными и с хлебными оклады, а, взяв список, велети к себе быти енисейским казаком к смотру с ружьем , со всею службою. Да как к нему, Петру енисейские казаки к смотру придут  и Петру по имянному списку тех казаков пересмотрити всех налицо и перписати, что у ково какова ружя. (И)  (пере) смотря и переписав, сказати  им Государево Царево и Великого Князя Михаила Федоровича всея Русии жалованное слово, что великий Государь Царь и Великий Князь Михайло Федорович, жалуючи их, енисейских казаков, велел у них для их росправ быти ему, Петру, в головах и ведати их во всем и судити и розправа меж ими чинити и во всем делати прямо в правду по государеву указу и от  сторонних  людей и ото всяких обид оберегати. А сказав им государево жалованное слово, приказати им, чтоб они без отпуску из Енисейского сотрогу нихто никуда не ездили. Да как он, Петр, енисейских  казаков пересмотрит и что у кого какова ружья перепишет и Петру о том отписати и енисейским  казаком имянной список прислати  к Государю Царю и Великому Князю Михаилу Федоровичю всея Русии к Москве с енисейскими служилыми людьми кого учнет посылати из Енисейского острогу к Государю с отписки или с какими иными государевыми делы воивода Осип Оничков. А отписку и енисейскимказаком и ружью их розпись велети подати в Сибирском приказе боярину и князю Борису Михайловичу Лыкову да дьяком Микифору Шипулину да Григорью Протопопову. И ведати енисейскихказаков по сему государеву наказу и судтити и росправа меж ними чинити в правду, а будет меж енисейских казаков судные дела будут в болших числех и учнутца в споре и Петру тех спорных судных дел одному не вершити, а вершити их с воеводою с Осипом Оничковым вместе и с ыными воеводы, хто будет в Енисейском остроге после Осипа Оничкова.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Казаки Российская империя

Службу я певал по уставу единогласно на старине, за то мене боярин Иван Родивонов бил и у руки моей отгриз перст, а в дороге, наехав на меня, дважды из двух пищалей стрелял, ино ни едина, бог запретил, не выстрелила, и двор от меня отнял, и всего ограбил. Так я пошол к Москве к духовнику государеву Стефану, протопопу да к Неронову Ивану — они оба обо мне государю известили. С тех пор государь знать меня стал.
Опят[ь] меня  они з грамотою на старину отпустили.
Вторая на меня буря была. Пришли в село мое скоморохи с медведями и з гудками, и я, ревнуя по бозе, гудки их изломал и медведей распустил из рук их. И за сие мене воевода в Казани приказал посадит[ь] в Волгу, и от сего бог помиловал. Опять на старине напал на меня началник, приехав в дом ко мне, стрелял из пищалей, а я, запершися, молитву ко господу приносил и сей, божиим духом гоним, в дом свой побеже, и в нощь ту в болезнь впал. По меня боярыня прислала и просила, чтобы помолился об нем и проетил. И я исповедал его, и маслом помазал, и бысть здрав.
Таже паки изгнали меня из старины; и я паки к Москве побрел. И тут велел мене государь в Юрьевец поставить]/ в протопопы. И в Юрьевце был я 8 недель добро. Таже собралися попы, мужики и бабы, пришли к патрияршу двору, и где я судиею был и, вытоща меня, били били (Так в рукописи), не знаю, ни ведаю за что, как бы не воевода со служивими прибежал и отнял, то до смерти хотели убить. А ножно те то попы и бабы били, каторых я унимал, чтоб не блудили. Таже нощию я ушол паки к Москве и явился к духовнику Стефану. Тут меня у духовника в доме государь меня видел и пенял, что я город оставил; а я умолчал о своем изгнании.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Российская империя

Царю Государю и Великому Князю Михаилу Федоровичу всеа Русии бъет челом холоп твои Яшко Сулашов. Нынешняго, Государь, 136 году, в Светлое Воскресенье, о велице дни, пришел я, холоп твой, с товарищи к завтрени в собор, к Софеи Премудрости Божии, и у благословения у Архиепископа были, и после, Государь, того, как вышел Архиепископ из олтаря со крестом и с образы, и мы холопи твои ходили к Архиепископу ко кресту и к образом, и после, Государь, тово пришли ко мне холопу твоему целоватца Тобольские дети боярские и иных чинов люди, которые тут прилучилися, и к моим товарищам, и дети боярские и иных чинов люди с нами холопи твоими целовалися по обычаю, как ведетца, а сын боярской Данила Низовцов, умысла воровски надо мною холопом твоим, невесть по чьему наущенью, пришед ко мне холопу твоему целоватца и принес яйцо на руке, и я холоп твой поднес к нему яйцо жь и хотел с ним поцеловатца, и он, Государь, умысля воровски, поцеловал меня холопа твоего в руку, и я холоп твой в ту жь пору в церкви перед Архиепископом и перед товарыщи и перед всеми людьми зашиб тово сына боярского за то, что он меня холопа твоего, умысля воровски, мимо губ моих целует меня в руку, велел ево дати за пристава, до твоего Государева указу. Милосердый Государь Царь и Великий Князь Михайло Федорович всеа Русии! пожалуй меня холопа своего, вели, Государь, про то его Данилово воровство и про ево воровское умышленье, с кем он на меня холопа твоего умышлял, сыскать, или хто ево Данила на меня холопа твоего научил, чтоб мне холопу твоему от тово Данила в таком ево в напрасном воровском умышленьи от тебя Государя в опале не быть. Царь Государь, смилуйся, пожалуй!И Преосвященный Макарий Архиепископ Сибирский и Тобольский, выслушав боярина князя Юрья Яншеевича Сулешова челобитной, велел тово сына боярского Данила Низовцова поставити перед собою, и по челобитной боярина князя Юрья Яншеевича Сулешова ево Данила роспрашивал: вчера де ты Данило в соборной церкви в Софеи Премудрости Божии был ли, и боярину князю Юрью Яншеевичу с яицом целоваться приходил ли, и в руку боярина князя Юрья Яншеевича поцеловал ли, и для чего ты в руку целовал мимо уст, по какому ты умышленью так сделал, и с кем умышлял, или хто тебя научил?
И Данило Низовцов Пресвященному Макарию Архиепископу Сибирскому и Тобольскому в распросе сказал: пришол де я к боярину ко князю Юрью Яншеевичу целоватца с яицом, а в руку не целовал, нешто боярину князю Юрью Яншеевичу так показалось; да постояв не много, сказал: виноват де я перед Государем, и сделалось по грехом без хитрости, в те поры в церкви была теснота, и меня попехнулн сзади, и я де пошатнулся на боярина на князя Юрья Яншеевича руку губами безхитростно, и боярин князь Юрьи Яншеевич за то на меня закричал, что де ты страдник так делаешь, и ударил меня по щеке, да послал в тюрьму, а ни с кем де я про то не мышливал и не думывал, и нихто меня не научивал. А у роспросу у Пресвященного Макария Архиепископа Сибирского и Тобольского были протопоп Иван, до протодьякон Матвей, да ключарь Ондреян, да Ондрей, да казначей старец Гарасим, да старец Саватей, да туто жь у сыску были: воевода Федор Кирилович Плещеев, да диаки Гарасим Мартемьянов, да Микита Левонтьев, да письменной голова Никита Беглецов.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Российская империя

Апреля и 28 день Государь Царь и Великий Князь Михайло Федоровичь всеа Руссии указал быть у себя Государя на отпуске Кизылбашским купчинам; а в рындах в белом платье указал Государь быти стольникам Князю Петру да Князю Федору Княж Дмитриевым детем Пожарсково, да Князю Федору, да Князю Петру Княжь Федоровым детем Волконсково.
И Государю Царю и Великому Князю Михаилу Федоровичу всеа Руссии били челом Князь Федор да Князь Петр Волконские, что они со Князем Петром да со Князем Федором Пожарскими быти готовы; толькоб в том отечеству их порухи не было; что наперед сево на Боярина на Князя Дмитрея Михайловича Пожарсково били челом Государю в отечеств Гаврило Пушкин и иные такие ж, которые им в версту.
И Государь Царь и Великий Князь Михаило Федоровиче всеа Руссии приказал думному Дьяку Федору Лихачеву, а велел Князю Федору и Князю Петру Болконским сказати, что они бьют челом не делом; а быти им с Князем Петром и со Князем Федором Пожарскими мочно всегды бессловно; а что наперед сево на Боярина на Князя Дмитрея Михаиловича Пожарсково бил челом Гаврило Пушкин, и ему в том деле отказано; а которые иные били челом не делом и тем наказанье было: биты, и в тюрме сидели, и Государев указ Князю Федору и Князю Петру Волконским сказан, и в рындах были.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Российская империя