| |
|
|
» Сказки русских пленных, привезенных посланником Василием Даудовым из Бухары
|
|
|
Казанского уезду помесного села Богороцкого Федора Садилова поп Офонасей Иванов сказал: тому 12 лет взяли ево в полон изменники башкирцы з женою ево Марьицею да з детьми з девками з Дунькою да з Домницею, и в полону были в калмыцких || и в нагайских улусех и в Балху и в Бухарех и в Хиве; и будучи в Хиве дочь свою Дуньку выдал замуж за полоненика же самарского стрельца за Максимка Степанова; и от Полонского терпения свободился собою, и из Бухар до Яику ехали на своих подводах, пили ели свое. Того же села Федоров крестьянин Садилова Мишка Потапов сказал: тому де ныне 33 года взяли ево в полон под тем селом калмыки, и в полону был в нагайских улусех и в Хиве и в Бухарех, и от полонуго терпения выкупил ево астараханца посацкого человека Ивашка Берекецкого человек ево Сенька, а окупу дал 3 сукна да шубу да денег 50 руб., и из Бухар вь Яицкой город приехали он Мишка с ним Сенькою на своей подводе и пил ел свое же. || Того же села Садилова крестьянка Дарьица Мокеева сказала: тому де ныне 33 годы приехав де нагайцы и то село розгромили и ее в полон взяли и продали в Бухарех Аблаис хану, и Аблаис хан отпустил ее на волю, и жила на воле 20 лет; и как де посланник Василей Даудов был в Бухарех и поехал в Астарахань, и она де Дарьица поехала с ним же и ехала до Яику на своей подводе, пила и ела свое. Того же села ево же Федорова крестьянка Лукерьица Клементьева сказала: тому ныне 9 лет взяли ее в полон в том селе изменники башкирцы и продали в Бухары бухарцу тазичку; и как де приехал в Бухары посланник || Василей Даудов, и ее де выкупила ис полону полонянка же девка Офимка, а дала выкупу 25 руб., и отвела ее к нему Василью, чтоб ее вывез с собою на Русь, и Василей де Даудов ее из Бухар до Яику вез на своих подводах, пила и ела ево же, да ей же дал он Василей полтину денег. Полный текст
|
|
|
|
|
|
|
» ЗАПИСКА О ПОЕЗДКАХ АЛЕКСАНДРА БЕКОВИЧА КНЯЗЯ ЧЕРКАСКОГО, К ВОСТОЧНОМУ БЕРЕГУ КАСПИЙСКОГО МОРЯ, И О СУХОПУТНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ ЕГО В ХИВУ
|
|
|
Петр Великий не терпел отлагательства: тут же состоялся новый указ «Господам Сенату» об отправлении Князя Черкаского, а сему последнему даны были собственною Его Величества рукою писанные пункты. Сии документы столь занимательны, что нельзя не вписать их здесь от слова до слова. a) Именные указ об отправлении Князя Черкаского. «Господа Сенат! Понеже Капитана Князя Черкаского отправили Мы паки туда, откуда он приехал, и что ему там велено делать, о том дали ему пункты, и чего он против всех пунктов будет от вас требовать, также и сверх того, и в том чините ему отправление без задержания» У подлинного письма приписано Его Императорского Величества собственною рукою тако: «Петр. Из Либоу 14 дня Февраля 1716 года». b). Князю Черкаскому данные пункты, от Его Царского Величества, и по оным как поступать будучи в Хиве: «1. Надлежит над гаваном, где бывало устье Амму-Дарьи реки, построить крепость человек на тысячу, о чем просил и посол Хивинский. 2. Вхать к Хану Хивинскому послом, а путь иметь подле той реки и осмотреть прилежно течение оной реки, також и плотины, ежели возможно оную воду паки обратить в старый пас; к тому ж прочие устья запереть, которые идут в Аральское море, и сколько к той работе потребно людей. 3. Осмотреть место близь плотины, или где удобно, на настоящей Аму-Дарье реке для строенияж крепости тайным образом; а буде возможно будет, то и тут другой город сделать. 4. Хана Хивинского склонять к верности и подданству, обещая наследственное владение оному: для чего представлять ему гвардию к его службе, и чтоб он за то радел в наших интересах. 5. Буде он то охотно приймет, а станет желать той гвардии, и без нее ничего не станет делать, опасаясь своих людей, то оному ее дать сколько пристойно, но чтоб были на его плате; а буде станет говорить, что перво нечем держать, то на год и на своем жалованье оставить, а впредь чтоб он платил. 6. Ежели сим, или иным образом склонится Хивинский Хан, то просить его, дабы послал своих людей, при которых и наших два бы человека было, водою по Сыр-Дарье реке в верх до Иркеты городка для осмотрения золота. 7. Также просить у него судов, и на них отпустить купчину по Амму-Дарье реке в Индию, наказав, чтоб изъехав ее, пока суда могут итти, и оттоль бы ехать в Индию, примечая реки и озера, и описывая водяные и сухой путь, а особливо водяной к Индии тою или другими реками, и возвратиться из Индии тем же путем; или ежели услышит в Индии еще лучший путь к Каспийскому морю, то оным возвратиться и описать. 8. Будучи у Хивинского Хана проведать и о Бухарском, не можноль его хотя не в подданство, ежели того нельзя сделать, но в дружбу привести таким же манером: ибо и там також Ханы бедствуют от подданных. 9. Для всего сего надлежит дать регулярных 4000 человек, судов сколько потребно, грамоты к обоим Ханам, также купчин к Ханам же и к Моголу. 10. Из морских Офицеров Поручика Кожина и Навигаторов человек пять или более послать, которых употребить в обе посылки, первая под образом купчины, другая в Иркеты. 11. Инженеров из учеников Куломовых дать двух челов. 12. Нарядить козаков Яицких полторы тысячи, Гребенских пять сот, да сто человек драгун и доброго командира, которым итти под образом провожания каравана из Астрахани и для строения города; и когда оные приидут к плотине, тут велеть им стать, и по той реке, где плотина, прислать к морю для провожания его, сколько человек пристойно. Вышеписанному командиру накрепко смотреть, чтоб с обывателями земли ласково и без тягости обходился, и для делания там города отпустить с помянутыми конными несколько лопаток и кирок. 13. Поручику Кожину приказать, чтоб он там разведал о пряных зельях и о других товарах, и как для сего дела, так и для отпуска товаров, придать ему Кожину двух человек добрых людей из купечества, и чтоб оные были не стары. По сим пунктам Господам Сенату с лучшею ревностию сие дело как наискорее отправить, понеже зело нужно». Полный текст
|
|
|
|
|
|
|
» БОРНС АЛЕКСАНДР - ПУТЕШЕСТВИЕ В БУХАРУ
|
|
|
Я не стану говорить о синдском дворе, потому что описание его можно найти в путешествии г. Поттинджера и в книге, изданной моим братом (Narrative of a visit to the Court of Sinde. By James Burnes, Surgeon. Edin. 1831). Замечу только, что блеск его, как кажется, помрачился: эмир и бывшие при нем члены его семейства, хотя и имели на себе драгоценные украшения, однако же ни дворец, ни дарбар его ни сколько не обратили на себя нашего внимания; грязная зала не имела ковров и была наполнена засаленными солдатами; шум и пыль были нестерпимы. Сам эмир несколько раз старался восстановить в ней молчание; но без успеха, так что за шумом нельзя было расслышать части разговора. Мы, однако ж, скоро узнали, что вся эта толпа была собрана с тем намерением, чтоб дать нам понятие о войсках Синда. Само собою разумеется, что для этой цели не забыли наполнить народом все аллеи и выход: до такой степени, что мы не иначе могли выбраться из форта, как при усиленных стараниях сопровождавших нас сановников. После этого свидания я отправил подарки, назначенные его высочеству; они состояли из различных предметов европейской производимости: из ружья, пары пистолетов, золотых карманных и столовых часов, двух телескопов, английских шалей, двух нарядных шандалов граненого хрусталя с транспарантами и, наконец, персидских книг, роскошно отлитографированных в Бомбее, всемерной карты и карты Индустана на персидском языке. Главный эмир предварительно этому два раза присылал ко мне с просьбою не иначе передать ему все эти предметы, как в его собственные руки, и обладатель сокровищ, ценимых в пятнадцать миллионов фунтов стерлингов, пристрастною рукою раздавал своим родственникам вещи, ценность которых не превышала нескольких сотен фунтов. Чтоб дать еще лучшее понятие о низости этого человека, стоит только сказать, что он втайне присылал своего визиря просить меня обменять шандалы и столовые часы, не сообразовавшиеся с убранством синдийского дворца, на какие-нибудь иные вещи, находившиеся между подарками, назначенные другим владетелям. Я отвечал визирю, что эти подарки привезены мною с той целью, чтоб показать достоинство европейских произведений, и что у нас не в обычае отдавать кому-либо вещи, принадлежащие другим лицам. Отказ этот подал повод к другому посланию, что служит доказательством совершенного отсутствия деликатности в гайдрабадском кабинете, тем более, что точно тоже случилось и в 1809 г., когда британское посольство находилось при этом дворе. В заключение всего, вечером к нам прислано было от имени других членов семейства несколько дюжин подносов с плодами и вареньем, убранных вызолоченными листьями. На другой день, рано утром, Мир Измаил Шах, один из визирей, вместе с нашим мехмандаром, проводили нас в дарбар; дорогою визир говорил мне, что я сделаю большое удовольствие эмиру, если соглашусь переменить часы. При втором свидании было гораздо более порядка: оно совершенно удовлетворило наши желания; эмир беспрекословно согласился на все предложения нашего правительства, как скоро я ему их передал. Последовавший за этим разговор был исполнен дружбы: его высочество подробно расспрашивал о моем брате и внимательно рассматривал наше платье, и много смялся при виде моей треугольной шляпы, украшенной перьями. При прощании он еще раз в точных выражениях повторил все свои вчерашние уверения, так что, при всей сомнительности его образа действий, я расстался с ним совершенно довольный всем, что между нами происходило, ибо он, как казалось, уже не имел более намерения препятствовать нашему путешествию в Лагор. Мир Нассир Хан, сын эмира, подарил мне прекрасную дамасскую саблю в красных бархатных ножнах, украшенных золотом; а отец его прислал кошелек с 1.500 рупий и просил извинить его, что за неимением такого готового клинка, какой он желал бы подарить мне; он вручает мне сумму равную его ценности. После всех встреченных нами неприятностей, мы не ожидали столь хорошего приема в Гайдрабаде. Утром, на другой день, мы выехали из города и стали лагерем на берегу Инда, не в далеком расстоянии от наших судов. Полный текст
|
|
|
|
|
|
|
» МУХАММАД ТАГЫ-ХАН - ОТМЕНИТЕЛЬ ПРЕДЫДУЩИХ ИСТОРИЙ
|
|
|
Курбан Клыч-хан, йомут, обратив спину
к иранскому государству, поспешил в Хорезм и
призвал Мухаммед (Рахим)-хана, узбека, на земли
Гюргена и степи Атека (1231 г. х . — 1816
г.).
Правитель Хорезма, собрав ратных
людей, принял твердое решение итти походом на
Гюрген, чтобы взять у туркмен заложников и
сделать их своим племенем и улусом, подобно
племенам теке.
Как только это известие достигло
государя, он отдал приказ, чтобы Фараджулла-хан
со своим войском направился из земель Бастама и
Астрабада, а с той стороны к ним присоединились
бы Зуль-фекар-хан и Мутталиб-хан с семнанскими и
дамганскими солдатами, а также чтобы беглербеги
Астрабада со своими людьми сопутствовали им.
Полный текст
|
|
|
|
|
|
|
|
|