|
|  |
|
|
» РОЗАЛИОН-СОШАЛЬСКИЙ А. Г. - ЗАПИСКИ РУССКОГО ОФИЦЕРА, БЫВШЕГО В ПЛЕНУ У ТУРОК В 1828 И 1829 ГОДАХ
|
|
|
Во время атаки, я скакал на правом фланге и скоро увидел себя окруженным турками, из которых один выстрелил мне прямо в лицо; в тоже время я получил удар в бок, надобно полагать сломленною пикой, — я свалился с лошади почти без чувств, но мгновенно очнувшись, увидел над собою чужую лошадь и в тоже время турка, наклоняющегося ко мне со своею шашкой. В каком-то оцепенении, я ожидал, лежа, своей участи и прощался смятенными мыслями с семейством и светом, в полной уверенности, что турок, по обычаю, отрежет мне голову. Тут я испытал, каково бывает в минуту такого рода смерти. Смятение чувств отнимает у них силу и живость. В одно мгновение рождается тысяча мыслей, но все они, так сказать, едва касаются души, которая от сильного волнения остается почти неподвижною. Уже воображал я мою голову откатывающеюся от трупа, воображал горесть семейства и родных при получении вести о моей погибели, и даже по какому-то странному воспоминанию прежних метафизических размышлений, думал: теперь решиться загадка. Но все чувства эти были тупы и мысли темны; я, как будто, не принадлежал уже этому миру. Пусть назовут это перепугом или как хотят, я рассказываю истину, и желал бы, чтобы тот, кто не испытал, каково лежать под ножом, не делал слишком невыгодного обо мне заключения, в награду моей искренности. Вдруг, турок схватывает меня за руку, выдергивает из под лошади, стоящей надо мною, заставляет бросить саблю, бывшую еще в моей руке, и давая знать, что он не хочет убить меня, отводит несколько в сторону (толпа турок все еще неслась мимо нас, преследуя рассеянных и сопротивлявшихся по одиночке уланов); обирает деньги, часы и серебряные мундирные вещи. Физиономия его смягчилась и я видел уже в ней ручательство за жизнь мою, как вдруг является другой претендент на меня и начинает жестокую ссору с первым. Не могши уже воспользоваться вещами, он желает по крайней мере приобрести пленника; я делаюсь предметом физического их состязания, так сказать, мерилом силы того и другого; их голоса возвышаются, лица дичают. В это время подъехал к нам чиновник и, сделав несколько кратких вопросов, решил их соперничество, отдав меня прежнему моему владетелю. Этот опять успокоился, взял меня за полу и повел мимо множества окровавленных трупов туда, где собиралась рассеянная толпа. Я объяснил ему, как мог, что мне некуда бежать, и что предосторожность не нужна — и шел уже свободно, пока привели ему коня; тогда он, сев сам, посадил меня на мою лошадь, бывшую у него в руках, взял повод узды и повел ее, предоставив мне держаться за седло или за гриву. Многие турки подъезжали и угощали меня приветствиями, вероятно не очень благосклонными; давали, как говорится, нюхать мне свои кинжалы и шашки, — это продолжалось, пока мы не доехали до турецкого войска. Я изумился, увидев, что их было до трех тысяч... Полный текст |
|
|
|
|
|
|
» ПОЛЬ НАДАР - ПРОГУЛКА ПО БАКУ 1890 Г.
|
|
|
 Поль Надар родился в Париже в 1856. С 1874, он работает в студии своего отца, известного фотографа Гаспара-Феликса Турнашон по прозвищу Надар, портретиста крупных современных писателей и артистов (Бальзака, Вагнера, Бодлера, и т.д.). В 1886-1887 годах он официально возглавляет семейную студию. Вслед за своим отцом, сначала он развивает свое искусство в области портрета. В 1890, он предпринимает длинное путешествие, которое должно его привести в Ташкент на Всемирную Выставку. Уехав из Парижа, 18 августа он прибывает в Стамбул на Восточном Экспрессе, пересекает Чёрное море, сев на судно в Стамбуле, пересекает Кавказ через Тбилиси и Баку, затем достигает территорий русского Туркестана. Он объезжает регион в течение двух месяцев, сначала на поезде, направившись по Закаспийской магистрали, затем на конной повозке, и привозит оттуда более 1200 негативов, которые представляют повседневную жизнь, памятники, пейзажи, стройку строительства железной дороги и множество портретов. Фоторепортаж Поля Надара является одним из первых «больших репортажей» в истории фотографии. Недавнее усовершенствование и выпуск в продажу фотографического оборудования, более лёгкого и готового к работе, а именно использование броможелатиновой эмульсии серебра на гибких носителях (катушки), которая постепенно заменяет коллодиум на стеклянной пластине, позволяют выполнить большее количество снимков. Поль Надар путешествует с новыми аппаратами моментальной фотосъемки в руках, Kodak nº 2, разработанного Жоржем Истманом, увиденным в 1889 на Всемирной выставке в Париже, который работает с гибкой пленкой, а также с Détective Nadar своего собственного изобретения. В 1893, Поль Надар становится к тому же представителем компании Eastman-Kodak во Франции. Однако, Надар продолжает параллельно использовать классическое оборудование. В частности он привозит в своем багаже тяжелую традиционную камеру, которая позволяет снимать фотографии на стеклянных пластинах размером 30 x 40 см. Речь идет о хрупком и габаритном оборудовании, но, не будучи ни авантюристом, ни исследователем, Надар имеет скорее комфортабельные условия путешествия. Рекомендованный генералом Комаровым, губернатором русского Туркестана, и генералом Анненковым, инженером, занимающимся строительством Закаспийской магистрали, он путешествует в регионе с пропусками, которые ему позволяют бесплатно ездить на закаспийских поездах. Его проживание также оплачивается властями на протяжении всей его одиссеи, и повсюду, где он проезжает, его встречают и чествуют офицеры и местные влиятельные лица. С другой стороны почти достоверно известно, что Гюстав Перейр, выходец из крупной семьи банкиров, взял на себя значительные расходы Надара. Перейры интересовались финансированием железных дорог за границей и целая серия фотографий о железнодорожном оборудовании позволяет думать, что речь шла отчасти о получении некоторой конфиденциальной информации. |
|
|
|
|
|
|
» ПОЛЬ НАДАР - ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ БАТУМА В ТИФЛИС 1890 Г.
|
|
|
 24 августа 1890 года французский фотограф Поль Надар прибывает в Стамбул на Восточном Экспрессе, пересекает Кавказ через Тбилиси и Баку, затем достигает территорий русского Туркестана, современные Туркменистан и Узбекистан. Он объезжает регион в течение двух месяцев, сначала на поезде, направившись по Транскаспийской магистрали, затем на конной повозке, и привозит оттуда около 1200 негативов, которые представляют повседневную жизнь, памятники, пейзажи, строительство железной дороги и множество портретов. Ниже фотообзор его путешествия из Батума в Тифлис. |
|
|
|
|
|
|
» ПОЛЬ НАДАР - ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ СТАМБУЛА В ТРАБЗОН 1890 Г.
|
|
|
 24 августа 1890 года французский фотограф Поль Надар, прибыл на "Восточном экспрессе" в Стамбул, откуда совершил путешествие по Закавказью и Средней Азии. Путь его пролегал из Стамбула в Трабзон и Батум морем. Далее в Тифлис и Баку посуху. В Баку он пересел на пароход до туркменского Узун-Ада (бывший порт, построенный на восточном берегу Каспийского моря в бухте Узун-Ада Михайловского залива в Красноводском уезде Закаспийской области Российской империи. До 1899 года порт служил начальным пунктом Закаспийской железной дороги). Откуда по Закаспийской железной дороге (военная железная дорога, построенная в 1880—1891 годах российскими железнодорожными батальонами в Закаспийской области России), проехав через Асхабад, Мерв, Чаржуй, Бухару и Самарканд посетил работавшую тогда в Ташкенте Туркестанскую выставку. По пути Поль Нодар фотографировал местные достопримечательности, флору и фауну, памятники, древние крепости, жителей простых и именитых. Часть фотографий, снятых на 3,5-дюймовую черно-белую пленку, мы публикуем в данном репортаже. Для улучшения восприятия мы улучшили качество фотографий с помощью искусственного интеллекта и придали им цветность. |
|
|
|
|
|
|
» СОКОЛОВ А. Е. - ДНЕВНЫЕ ЗАПИСКИ О ПУТЕШЕСТВИИ РОССИЙСКО-ИМПЕРАТОРСКОГО ПОСОЛЬСТВА В ПЕРСИИ В 1816 И 1817 ГОДАХ
|
|
|
 В Еривани предстал первый случай к наблюдению в некоторой мере этикета. Сардарь Хуссеин-Кули-хан, областию Ериванскою повелевающий, известен отличным гордецом и невежею (ибо не умеет он даже ни читать, ни писать). Будучи в некоторой степени родства с шахом по происхождению из того же рода Каджарских татар, и притом облеченный весьма значительною властию по управлению обширной области сопредельной с Российскими и Турецкими, он не знает меры в надменности своей, и ни пред кем не встает, ниже, подобно шаху, удостоивает кого либо приветственным жестом или наклонением головы. Сею известностию руководствуясь, г-н посол принял уже на сей щет меры осторожности дружественным отношением к сардарю, еще из Караклиса отправленным 22-го апетля, в коем к предъуведомлению о скором прибытии своем на границу областей, его высокостепенством управляемых, его превосходительство присовокупил, "что он не сомневается, чтобы его высокостепенству не было приятно встретиться с послом, который вступает в Персию единственно для объявления дружбы своего великого государя его величеству шаху Персидскому".
Теперь же пред въездом в Еривань 3-го майя, на отдохновении в Ечьмиадзине, наблюдена осторожность и внушением приставу Аскер-хану, что прилично было бы, чтоб сардарь Ериванский непременно выехал вне крепости своей на встречу Российскому послу и что в противном случае посол и не останавливаясь в Еривани проедет далее. Получив доверение от пристава о том, что непременно исполнено сие будет со стороны сардаря и быв предъуведомлен об отличной встрече, изготовленной в Еривани, посол отправился туда церемонияльно. В последующий день было послу донесено приставом Аскер-ханом, что сардарь желает иметь честь угостить у себя его превосходительство; но доложившему внушено было, что надлежало бы сардарю сделать послу прежде посещение. Возражение на сие сделано хотя не было, и сардарь был первый с визитою у посла, однакоже заметно начинало уже быть для нас, что Персияне прилагали старание брать первенство над послом. Гораздо заблаговременно также сделано было внушение приставу и на щет вежливости, с каковою надлежало сардарю принять посла у себя, и следствием того были все учтивости, послу сделанные сардарем, вопреки его обыкновению, на которые и сами Персияне взирали с удивлением и в том признавались.
Полный текст
|
|
|
|
|
|
|
|
|
