1. Глава рода обязан носить непосредственные (dereitas) гербы, без отличий (sem diferenзa) и смешивания с какими-либо другими гербами. И он, будучи главою более чем одного рода, да будет обязан носить непосредственные гербы всех тех родов, чьим главой он является, в своих четвертях [гербового поля] без смешения, согласно тому, как это было установлено Королем Гербов Португал .
2. Другие братья, а также все прочие из рода носят их [гербы] с отличием, установленным благородной Гербовой Службой (Officio da Armaria); и если пожелают, могут таким образом носить до четырех гербов тех, от кого происходят, четверочастно, а более — нет; а если пожелают взять только гербы без добавлений (extremas) со стороны своих матерей, то могут это сделать.
3. Бастарды пусть носят гербы со своим знаком незаконнорожденности (quebra da bastardia), согласно Установлению Гербовой Службы.
Полный текст

Метки к статье: 16 век Португалия

И был Афонсо Лопес, наш кормчий, на одном из малых судов. Ему и приказал капитан, как человеку смышленому и в подобных делах сведущему, поехать на шлюпке и осмотреть гавань; когда же он вернулся, то привез с собою двух людей из местных, что навстречу ему плыли на своей узкой лодке. А были это юноши, красиво сложенные, и у одного был лук с шестью или семью стрелами. На берегу же ходило тех людей множество, с луками и стрелами, но оружие им не понадобилось. Ночью привез Афонсо Лопес тех двоих к капитану, и на флагмане их приняли с большой охотою и лаской.
Кожа у них темная и слегка красноватая, тела ладные, лица красивые, носы правильные. Были они голые, даже без лоскута какого для прикрытия. Да и вовсе пет им дела срам скрывать или показывать, равно как бы лицо — с тою же невинностью держатся. У обоих нижняя губа проколота, и торчит из нее настоящая белая кость, длиною в ладонь, толщиной — с веретено, а на конце острая, как шило. Вставляют ее в губу изнутри, и та часть, что промеж губой и зубами, обточена как шахматная ладья; и будучи там вставлена, их не тревожит и не мешает ни говорить, ни есть, ни пить.
Волосы у них гладкие. И головы с боков острижены, от шеи вверх, и над ушами тоже, на темени же торчат высоко. А у одного из них под волосами от виска к виску — этакое подобие гривы из желтых перьев длиной в палец, густое и жесткое, и закрывает ему затылок и уши. А приклеено к волосам перышко по перышку чем-то мягким, как воск (но не воском), и получается шапка — очень округлая, очень жесткая, очень ровная, и ничего с ней не сделается, сколько ни мой — только лучше стоять будет.
Полный текст

Метки к статье: 15 век Португалия Америка

И пробыли мы в море три месяца без трех дней, по причине частого безветрия и ветров противных. Весь экипаж наш заболел тяжко, десны распухли так сильно, что покрыли все зубы, и мы не могли есть; распухли также и ноги, а на теле появились большие нарывы, настолько истощающие здоровенных мужчин, что они умирали, хотя никакой другой болезни и не было у них. Так умерло за это время тридцать человек (да столько же умерло и раньше), и в конце концов на каждом корабле оставалось лишь 7—8 человек, годных к службе, но далеко не здоровых. Да, если бы такие обстоятельства продолжались еще недели две, мы либо умерли бы все, либо пришлось бы возвращаться назад, в Индию. Ведь мы дошли до того, что прекратилась всякая дисциплина…Но вот бог, наконец, послал нам попутный ветер, и на шестой, кажется, день мы увидели землю, которой обрадовались, точно Португалии, ибо надеялись мы все там выздороветь. И это было 2 января 1499 г.
Полный текст

Метки к статье: 15 век Португалия

Кроме того, полагаем за благо и повелеваем, чтобы ни один христианин из наших владений любого сословия или состояния, какого бы ни был, не ходил растрепанным, и тот, кто будет обнаружен идущим растрепанным, пусть платит десять либр каждый раз, как будет таковым обнаружен, и заключен, пока не сделает топете. И если окажется такой человек, что ему неоткуда будет заплатить эти десять либр, пусть остается в темнице десять дней. И если за эти десять дней не заплатит их, пусть ему сделают топете и публично в конселью дадут десять кнутов. И пусть то же самое делают с ним каждый раз, как обнаружат его идущим растрепанным, если ему неоткуда заплатить эти десять либр. И даже если их никто не обвинит, повелеваем, чтобы наши власти делали это, несмотря на то, что никто их не обвиняет; а с деньгами пусть поступают так, как было сказано выше относительно других случаев.
Полный текст

Метки к статье: 14 век Португалия Западная Европа

Во имя господа. Угодно было мне, графу Энрике, и супруге моей Терезе, дочери короля дона Альфонсо, пожаловать вам, жителям Коимбры, великий и малый, и любого сословия (cuisecumque ordinis) и вам, и детям, и потомкам вашим- грамоту относительно неизменности (жизни) вашей, а также обычаев в службы.
Во-первых, (постановляю), чтобы вы никогда не были обязаны нам senara, а из добычи, захваченной во время похода (fossato), отдавали бы нам не больше пятой части ее, и две части-тыловым частям (azaga), а вам пусть остается две части. А из взятого во время набега (azaria) -нам пятая часть, вам-четыре части без каких-либо платежей алкайду (alcaidaris).
Если какой-либо кавалейру (miles) купит у трибутарин виноградник, пусть виноградник будет свободным; а если возьмет в супруги жену трибутария, то весь надел, который она имела, пусть будет свободным. А если трибутарий захочет стать кавалейру, пусть живет по обычаю кавалейру.
Сколько бы держателей (iugarios) не имели кавалейру на своих наделах как в пределах Коимбры, так и вне ее, как в селениях, так и внутри укреплений, пусть те служат им, как свободные, и не касаются их штрафы за насилие либо убийство (rapsum vel homicidium).
Если же какой-либо кавалейру достигнет столь преклонных лет, что не сможет более воевать, то, пока он жив, пусть пользуется достоинством кавалейру. А если кавалейру умрет, то пусть жена его почитается как при жизни мужа, и пусть никто ни ее (вдову), ни чью-либо дочь не берет в жены без согласия ее или ее родичей (parentes).
Полный текст

Метки к статье: 12 век Португалия Западная Европа

Сказали все: Мы хотим, чтобы он был королем. И сказал представитель: Как вы хотите чтобы он был королем: он сам и его сыновья или только он сам? И сказали все: Пусть будет так во имя божие. Поднялся архиепископ Браги и взял из рук аббата Лорвана большую золотую корону готских королей со многими жемчужинами, которая была отдана монастырю, и возложили ее на короля. И сеньор король с обнаженным мечом в руке, с которым ходил в битву, сказал: Благословен господь, который помог мне; этим самым мечом я освободил вас и победил наших врагов, и вы поставили меня королем и вашим сеньором. А поскольку вы содеяли так, установим же законы, по которым земля наша пребудет [230] в мире. Сказали все: Желаем сеньора короля, и угодно нам установить законы, которые покажутся вам добрыми, и мы все с сыновьями и дочерьми, внуками и внучками — в вашей воле. И тут же созвал сеньор король епископов, благородных мужей и прокурадоров, и говорили они меж собой: Создадим вначале законы о наследовании королевства. И создали их таковыми:
Пусть сеньор король Афонсу здравствует и владеет королевством. Если он будет иметь детей мужского пола, пусть они здравствуют и владеют королевством таким образом, чтобы не надо было снова ставить их королями. И пусть все идет следующим образом: если отец владеет королевством, когда он умрет, пусть владеет им сын, после него — внук, после него — сын внука, а после того сыновья сыновей, всегда, вовеки веков. Если умрет первый сын при жизни короля — отца, пусть второй будет королем, если второй [умрет], то третий, если третий — то четвертый и далее в таком же порядке.
Если умрет король без сыновей, но имеет брата, пусть тот будет королем в [течение] своей жизни. И когда умрет, не будет королем сын его, если не поставят его епископы, прокурадоры и знатные королевских кортесов; если же поставят его королем, он будет королем, не поставят — не будет королем.
Полный текст

Метки к статье: 12 век Португалия Западная Европа

В тот день император, дослушав [содержание «записки»], возрадовался и подпрыгнул [от радости]; обратившись к послам, сказал: «Мы исстари и до сегодняшнего дня еще не имели возможности слышать о таком глубоком и чудесном Законе. Однако мы сами навряд ли решим [вопрос о его принятии]». И [он] спросил каждого из [своих] министров: «Лицо Будды, [изваяние] которого преподнесла соседняя страна на Западе, ослепительно блистает. Такого [у нас] до сих пор: не было. Должны ли [мы] почитать [его]?» Ооми Сога Инамэ-но сукунэ, обратившись [к императору], сказал: «Все соседние страны на Западе как одна почитают его. Неужели одна [страна] Урожайной Осени Восходящего Солнца; отвернется [от него]?» Омурадзи  Мононобэ Окоси, мурадзи Накатоми Камако, обратившись [к императору], разом сказали: «Те, кто в нашей стране правили Поднебесной, весной, летом, осенью, зимой - постоянно поклонялись ста восьмидесяти престольным божествам из небесных святилищ. [Если] сейчас [начать] заново поклоняться чужеземному божеству, можно опасаться, что божества [нашей] страны за это прогневаются». Император сказал: «Человек, пожелавший; принять [буддийскую веру], - Инамэ-но сукунэ, поэтому пусть попробует [он] почитать [Будду]». Ооми воспринял [эти слова], встав на колени, и возрадовался. [Он] установил [изваяние Будды] и в [своем] доме в Охариде. Прилежно выполнял обряды выхода из мира. Очистил дом в Мукухара и сделал [из него] храм.
Полный текст

Метки к статье: 6 век Япония

Въ продолженіи всей компаніи 1812 года до Москвы, будучи квартирмейстерскимъ офицеромъ, находился я при казацкихъ полкахъ, составлявшихъ арьергардъ 2-й арміи. На кануне вступленія непріятеля въ столицу, отпросился я въ оную, дабы разъ еще побывать въ Москве и дома; 1-го сентября передъ вечеромъ въехалъ я верхомъ въ городъ съ двумя казаками, при мне находившимися. Не буду описывать то, что я чувствовалъ тогда; описать трудно и невозможно, а чувство это известно всемъ Русскимъ, бывшимъ тогда въ арміи или Москве. Переночевавъ дома, на другой день, 2-го сентября утромъ, ездилъ я по городу за некоторыми надобностями. Безпокойство приметно было по всемъ улицамъ, но многія лавки еще были открыты, и въ нихъ торговали по обыкновенію, что вселяло обманчивое спокойствіе во многихъ жителей, и было, вероятно, причиною ихъ гибели. Возвратившись домой, отправился я верхомъ изъ города чрезъ ближнюю заставу (Лефортовскую); часъ былъ, я думаю, пятый. Отъехавъ съ версту отъ города въ право, увидели мы конницу, и хотя отъ насъ еще довольно далеко, но можно было различить, что тутъ была и наша и непріятельская. Подъехавъ еще. ближе, велелъ я казакамъ подождать меня, а самъ поскакалъ къ стоящимъ вместе верхомъ офицерамъ. То былъ нашъ генералъ-маіоръ На.....евъ и французскій ген. Себастіани съ своими адьютантами: у одного изъ последнихъ спросилъ я о предмете разговора обоихъ генераловъ. "Они уговариваются о томъ, чтобы пропустили полки наши, отвечалъ онъ мне; наша бригада отрезана, но насъ пропустятъ, и на сегодняшній день заключено перемиріе". Въ то же время, по команде, раздалась Французская коннида, и нашъ драгунскій и казацкій полки пошли въ интервалы. Начинало смеркаться. Я поскакалъ на то место, где оставилъ двухъ казаковъ своихъ. Пріехавъ, искалъ и кликалъ ихъ, но, не находя, поехалъ весьма скоро обратно. Не прошло пяти минутъ, какъ я говорилъ съ адьютантомъ генерала П. Не смотря на сумерки, видны были еще мне войска наши, но французы протянули уже ночную цепь свою, и когда я подъехалъ къ ней, меня окликнули. Зная, что существуетъ перемиріе, не имелъ я причины скрывать, кто я, да къ тому же и обмануть было бы трудно не приготовившись. Итакъ я отвечалъ часовому: "Русской". Въ это время подъехалъ офищеръ, разставливавшій ночные посты; и сказалъ мне, что не можетъ пропустить меня безъ позволенія генерала. "Поедемъ къ нему", отвечалъ я. Онъ былъ недалеко и сиделъ еще верхомъ, раздавая приказанія окружавшимъ его офицерамъ. Дабы избавиться вопросовъ, сказалъ я ему, что я адьютантъ генерала П., и что немного отставши прошу я его дать приказаніе пропустить меня чрезъ аванпосты; онъ тотчасъ приказалъ о томъ, и я поехалъ, радуясь, что такъ скоро отделался. Но не отъехалъ еще ста шаговъ, какъ услышалъ за собою голосъ генерала, который кликалъ меня. Я воротился: "Здесь въ близости находится король Неаполитанскій, сказалъ онъ мне, вы говорите по французски, и онъ верно радъ будетъ поговорить съ вами. Сделайте одолженіе подождите немного, я уже послалъ адьютанта сказать ему объ васъ". Не имея ни малейшаго опасенія быть долго задержану, а еще более взятому въ пленъ, остался я безотговорочно. Генер. Себастьяни слезъ съ лошади, вошелъ въ маленькій деревянный домъ, подле коего мы стояли, и попросивъ меня войти съ нимъ, велелъ принять мою лошадь. Вошедши распрашивалъ про Бородинское сраженіе, про Москву и проч. Такимъ образомъ прошло съ полчаса. Наконецъ воротился посланный адьютантъ и донесъ, что король занятъ, и никакъ меня видеть не можетъ. Я тотчасъ всталъ, изъявляя генералу мое сожаленіе, что не могъ исполнить его желанія, и опять просилъ его приказать проводить меня и про пустить чрезъ передовые посты.
Полный текст

Метки к статье: 19 век Российская империя Франция