№ 2

1645 г. Отписка торгового человека в Якутскую приказную избу о восстании казаков Якутского острога ¹

153-го году июля в 3 день у казенных анбаров соболиных стояли служивые люди на карауле Алешка Коркин, Данилко Скребычкин, Фетька Чюкичев, Лазарко Аргунов. Тово ж числа с утра велено выдать к потписке соболи государевы и тово ж числа извещали торговые люди [239] стольнику и воеводе Петру Петровичю Головину: у казенного де анбара лестницы нет, отнесена де под башню в ворота, а на карауле де стоит у казенных анбаров служивый человек Алешка Коркин один, и ево де посылали по лестницу и он де не идет. И тово ж числа распрашивал стольник и воевода Петр Петрович Головин того де служивого человека Алешку Коркина, а для чево он, Алешка, по лестницу не пошел под башню и Олешка Коркин сказал: для того де яз, Алешка, по лесницу не пошел один: десять на карауле, а товарищи де мои служивые люди Данилко Скребычкин, Фетька Чюкичев, Лазарко Аргунов на карауле в тоя поры не были, розошлись по домам. Июля ж в 4 день стольник и воевода Петр Петрович Головин тех служивых людей караульщиков 3-х человек Данилка Скребычкина, Фетьку Чюкичева, Лазарка Аргунова велел добыть их деньщиком Ивашку Дубову, да Офоньке Медветчику, хотел им дать поученье, бить батоги, потому что приказано им, велено у казенных анбаров стоять им безпрестанно двум человеком, а другим двум человеком велено быть под приказом в потклети безпрестанно для береженья и для сполошного времяни и для пожару. Тово ж числа деньщики, пришед, сказали: служивые де люди караульщики Данилко Скребычкин, Фетька Чюкичев, Лазарко Аргунов не слушают и в приказ не идут и после тово, помешкав, те служивые люди караульщики Данилко Скребычкин, Фетька Чюкичев, Лазарко Аргунов в приказ пришли и стольник и воевода Петр Петрович Головин велел тех караульщиков Данилка Скребычкина с товарищи деньщиком бить батоги и ис сеней служивые люди почали говорить тем караульщикам, велели выбежать из приказу вон и те служивые люди, караульщики, [240] Данилко Скребычкин, Фетька Чюкичев из приказу вон выбежали и стольник и воевода Петр Петрович Головин вышел в сени почал говорить служивым людям: для чево приходят шумом и служивых людей от наказанья отымают: и из служивых людей выступался пятидесятник Мартынко Васильев, почал говорить: не бей де нас, не дадим де бить никово. И стольник и воевода Петр Петрович Головин хотел ево, Мартынка зашибить рукою и Мартынко ухватил стольника и воеводу Петра Петровича Головина за груди и отпехнул от себя прочь и тут же стоя закричал служивой человек тобольской Алешка Коркин – не бей де нас, не бей, не дадимся де бить и стольник и воевода Петр Петрович Головин велел взять ево, Алешку Коркина, служивым людям и служивые люди за нево, Алешку, не приметца нихто. И стольник и воевода Петр Петрович Головин принялся за нево, Алешку, и сам Олешка Коркин принял стольника и воеводу Петра Петровича Головина за груди и поволок из сеней на крыльцо и приволок к порогу к сенному, а кличет к себе служивых людей, а служивые люди стоят на крыльце многие и тюремщики и стоя крычат великим шумом.

И в те поры кинулся новоприборной служивой человек Ивашко Пуляев, которой седит в Приказе в подьячих и ухватил Олешку Коркина на пороге сенном за волосы, а другою рукою за руку, которую рукою он, Олешка, держал стольника и воеводу Петра Петровича Головина за груди и отнял у нево, Алешки, стольника и воеводу Петра Петровича Головина от Ивашкиных рук на сенном пороге.

А в те поры были в сенях сын боярский Иван Пильников да служивые люди Семейка Черкашенин, енисейской служивой человек Симанко Головачев, тобольской служивой человек десятник Данилко Иванов Козица, Ивашко Сергиев да деньщики служивые люди Ивашко Дубов, Афонька Медветчик, да торговые люди Матюшка Ворыпаев, Лучка Гундоров, гостиной сотни торгового человека Василья записи приказчик Якунька Кокорин, печатника и думного диака Федора Федоровича Лихачева крестьянин Ивашко Осколков.

В тоя же поры на крыльце на нижном и перет приказом на площаде служивые люди Богдашко Медведко, Алешка Коркин, Пашко Малафиев, пятидесятник Мартынко Васильев, тюремных поседельцев Панько Мокрошубов, Вторышка Катаев, Костька Дунай, Евлампейко Шаламко кричали великим шумом, чево де стоять, пойдет де на двор к воеводе и поемлем людей его и побьем и торговых де людей Афонасья Федотова и иных торговых людей, которые ходят к воеводе к Петру Головину на двор /л. 4/ побьем же. Ходят к воеводе к Петру Головину на двор побьем же ², а буде до смерти не убить ино де ноги да руки отломаем людям ево и торговым людям и за приставы пометать, а Нехорошка де Павлова из за приставы выпустим и по тюремщиков выпустим и за приставов отдадим. А как кричали на площади, и в те поры тут были на площади, которые, приставлены у соболиного розбору в караульщиках служивые люди енисейской Митька Вятка, тобольские служивые люди Гришка Табуркин, Ивашко Пиминов, березовской Васька Юрьев, енисейской Агапитко Иванов. Записку писал торговой человек Лучка Гундоров.

ЦГАДА, ф. Якутская приказная изба, опись № 2, 31, лл. 10-12. Подлинник. [241]

Комментарии

1. Вопрос о классовой борьбе в Сибири в период ее колонизации разработан крайне недостаточно. Больше других изучены томские бунты 1637-8 и 1648 гг. (см. Н. Н. Оглоблин. К истории томского бунта 1647 г. М. 1903, отд. изд.) А между тем классовая борьба внутри сибирского колонизационного потока была одной из важнейших движущих сил процесса. Среди архивных дел нам встретились документы о якутских бунтах 1645 и 1685 гг.

Во втором случае имел место скорее большой заговор. Помещаем документ о бунте 1645 г., почти накануне исторического похода Семена Дежнева и его спутников.

2. Так в тексте.