Июля 18-го дня отправился весь флот из Астрахани, и тогож дня не далее могли дойти как до Иванчука, рыбного лакола Сергиево-Троицкого монастыря, лежащего в 30ти верстах от Астрахани, где большие суда стали на якоре, и малые пристали к берегу. Июля 19-го дня, по утру, в начале 8-го часа, по данному сигналу, наши пошли далее и около полудня прошли последний учуг, а оттуда, к вечеру, к Ярковскому устью. Сию ночь стояли еще на реке. На 3-й день, то есть 21-го июля, пошли в море и стали на якорях у острова Четыре бугра называемого. На сем месте, 22-го числа, у генерала-адмирала на гупере, в присутствии государя императора, был совет, на котором определено следующее:

1) если погодою суда разнесет, то собираться им к устью реки Терека. 2) Государю императору положено командовать на корабельном своем боте авангардиею. Всем малым весельным судам, особливо Москворецкому стругу и островским лодкам, следовать за его величеством вдоль подле берегов. 3) Всем ластовым судам под командою капитана фон-Вердена идти прямо к острову Чеченю и там ожидать указа. 4) Гуперу и двум шнавам, на коих были граф Толстой и князь Кантемир, ехать подле берегов так близко как глубина дозволит. Тогоже дня, в 3-м часу по полудни, пошел весь флот, при тихом северном ветре, далее в море. Корабельный бот, на котором государь присутствовать изволил, и следующие за оным островские лодки видны были в малом отдалении, к вечеру в исходе 9-го числа настал юго-западный ветер и следовательно противный, с переменным порывом; для того приказал генерал-адмирал дать сигнал к бросанию якорей; чрез час стал ветер пакта благополучный, — новый дан сигнал к продолжению пути, но островские лодки, оного не слышав, стояли до следующего утра на якорях. Во время ночи гупер и шнавы отдалились несколько от берега. Как скоро день настал 22-го числа, то старались опять к оному приблизился, но уже был полдень, когда императорский бот стал у них в виду. Он стоял на якоре под мысом 12 колков. Пополудни около 4-х часов подошли они к боту весьма близко, а следующего утра 23-го дня повелел государь на своем боте якорь поднять, и направил путь свой прямо к устью реки Терека, куда его величество того же дня и прибыл, но генералу-адмиралу и двум шнавам надлежало прежде буктироваться вокруг мыса 12ти колков и для того они так скоро за государевым ботом следовать не могли. Сверх того императорской бот шел скорее нежели их суда. По сим причинам были они принуждены переночевать у острова Чеченя за пять миль от устья реки Терека.
Полный текст

Метки к статье: 18 век Российская империя Персия Петр I

Так как у москвитян в четвертый раз жениться считается грехом, то они как можно наилучше обращаются с третьей женой, с первыми же двумя поступают словно с невольницами, ибо надежда на новый брак и бесчестное лакомство порождают [в них] мысль стараться о причинении смерти своей жене, да и ласки первой супруги  тягостны мужу, так что первая жена едва ли год только пользуется любовью мужа. Как бы то ни было, но москвитяне даже и поговорку такую выдумали “У попа, мол, настоящая жена последняя, а у мирянина — третья”, потому что после кончины тех жен не позволяется вступать в новое супружество и тем и другим лицам, и потому москвитяне к таким только женам питают истинную супружескую любовь, после смерти которых они не могут более надеяться на новый брак. Впрочем, некоторые из властных лиц вынуждают патриарха делать в их пользу отступление от закона касательно четвертого брака, но в таком случае хотя тот и не запрещает им жениться, однако в то же время и не одобряет такого святотатственного супружества и, на основании непреложного воспретительного закона, считает четвертый брак недействительным.
У донских казаков другое обыкновение они могут разводиться с женами без малейшего стеснения, причем, по их обычаю, требуется только, чтобы муж вывел перед собранием всего общества (каковое собрание называется у них кругом) свою жену, поставил ее на середину круга перед атаманом и всем обществом и объявил во всеуслышание, что жена ему уже более не нравится, сказав это, муж должен оборотить жену кругом и, выпустив ее из рук, объявить, в силу супружеской власти, свободной, и кто таким способом отпущенную женщину схватит, тот и должен ее считать своей женой, содержать и печься о ней до дня новой сходки. Таким образом даже и у сих варваров совершение развода определено известными правилами, и разводы сии только тогда законны, когда совершены в кругу и в присутствии всего общества. Почти такие же обычаи замечаются и у турок, где вольные люди венчаются с невольницами в присутствии воеводы. Но такого вида бракосочетание мужчины с женщиной похоже на наложничество, так как мужчина всегда, по произволу, может разорвать эту связь. Что же касается до самой женитьбы такого рода на невольнице, то вот как она совершается жених, обратившись к воеводе, заявляет ему свое желание жениться. Тот, приступая к соединению представившихся ему особ, требует от жениха пояс, а от невесты венок, затем [жених] предлагает невесте брак, причем обещает ей известное приданое, например пятьдесят червонцев, после сего [воевода] отдает невесте пояс и венок и составляет акт, в который вносит все, что сделано, причем отмечает число, записывает имена бракосочетавшихся и некоторые их приметы. Если жена не нравится более мужу, то опять надо обратиться к воеводе и вновь ему объяснить дело, и тот за два или за три червонца (вытребовав прежде для жены обещанное вено) велит мужу принести назад венок, взятый им перед тем у жены, а у жены берет пояс и, отдав мужу пояс, а жене венок, разводит брачную чету и объявляет мужа и жену разлученными.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Российская империя Петр I

Метки к статье: 13 век Московия Российская империя

Метки к статье: 14 век Московия Российская империя

И Володимер говорил:
Государю вашему, Его Цесарскому Величеству, на Его жалование челом бьем, а что вам велел Цесарское Величество вспросити нас про своего Брата, а про нашего Государя здоровие, ино Пан Жигимонт Посол Государя вашего, видел здоровье Государя нашего; а мы как будем у вашего Государя, и мы Ему Государю вашему, своего Государя здоровье скажем; а Посол Государя вашего, Пан Жигимонт, как нас у Государя нашего взял на свои руки, так и учинил, и до вашего Государя допровадил здоровых. И Маршалок ехал у Володимера с правую сторону, а Доктор Павел с левую, а Истома ехал за Володимером, а с ним ехал Жигимонт, и проводили Володимера до подвория.
И на Благовещеньев день, после полдень на четвертом часу, прислал по Володимера Максимилиан Советника своего Яна Ваншха, Уберта, да Жигимонта, да Гертмана Голдекаря, и ехали на двор, Ян у Володимера с правую сторону, а Голдекарь с левую, а Истома Ехал за Володимером, а с Истомою ехал Жигимонт у Истомы с левую сторону, и взъехали на Цесарев Двор, и у лесницы с коней сошли. И как взошли вверьх, ино их встретил Маршалок Цесарев Леонард Рауберт; и как вошли в камору к Максимилиану, и Максимилиан позвал Володимера и Истому к руце, и Володимер Цесарю Великого Государя здоровье сказал, и Цесаря о его здоровье вспросил; и Цесарь к Великого Князя имяни шапку снимал; и Володимер грамоту подал, и Цесарь сам сел, а Володимеру да Истоме велел сести же, и грамоту роспечатали, и смотрели; и призвал к себе Максимилиан Гардинала Круценского, да Бисскупа Тергистенского, да Жигимонта и иных своих Советников, и с ними поговорил.
Полный текст

Метки к статье: 16 век Российская империя Западная Европа

Метки к статье: 18 век Российская империя

Метки к статье: 18 век Российская империя Петр I

А людей в Китайском государьстве и в городех множество, и жалованья царского бояром и дворовым людем по тысячи лан серебра на месяц, а иным менши; а за ыными есть вотчины с пашнями.

А конным людем рядовым дают по десяти лан на месяц.

А пешим по пяти лан на месяц;

А ково пошлют на службу, и им дают серебра сверх того много.

А вес в Китайском государьстве русково легче; в фунте по 11 лан;

А лан их по 10 золотников;

А московским весом в лане 9 золотников.

И потому в руской вес их весу в фунте 110 золотников,

А русской фунт больши будет 11 золотников.

А дворовых людей у всяких людей живет по силе, хто чем может владеть.

А женятца они против мусулманского звычаю, ходят в мечать.

А как детей родить, и попов в домы призывают, и имяна им дают, и над «ими поют;

А по мусулмански не обрезывают.

А торгуют в Китаях медными денгами, чюзами; на лан серебра — 1300 чюзов;

А на тех чюзах напечатано имя китайского царя, тяжестию чюз против золотника.

А сребряных денег у них нет, а золотые денги есть.

 А хто де у них в Китаях умрет, и тем де людем делают гробы дощаные, и великие и высоки, и красят всякими красками.

А жена де и дети и род того умершаго в то время нарядятца в белое платье и провожают до мечатей, а с ними идет поп и говорит, неведомо что, и похороня де того умершаго, род в том белом платье ходят до шти недель.

А огненного ружья у них мало и за-нет. А бой у конных и у пеших людей лучной; а луки у них долги и стрелять горазды. А наряду болшего пушашного нет жа, толко ести в одном городе, где царь, пушечки, и те неболшие, пол сажени, и немного их.

А как приезжают в Китай руские люди и немцы и стреляют ис пищалей птицы и убивают, и китайцы тому дивуютца и о такой стрельбе разпрашивают.

А порох у них делают сами: плох. И свинец, и сталь, и красное железо, и медь, и яшмовые и ентарные и хрустальные и цениные и склянишные всякие суды есть и делают; а железо варят они на камени добро.
Полный текст

Метки к статье: 17 век Московия Сибирь Китай Российская империя