|
|  |
|
|
» АБДУЛ-КЕРИМ АЛЬ-КАШМИРИ – ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ ИНДИИ В МЕККУ
|
|
|
 Нам позволено было еще отдохнуть двенадцать дней в Ахрефе; после чего победитель отправил армию свою в Тгегран чрез степи по насыпи, к А’ббасу лежащие, у него было в обыкновении, во время сих маршей, не брать никого с собою, кроме своего Гарема и прислужниц, которые пели во всю дорогу; армия его окружала на одну милю расстояния; но по сей узкой дороге войска не могли занять обе стороны. Два человека спрятались в валежник, дабы нечаянно на него сделать нападение; и как скоро, услышав топот ног его лошадей, устремились на него, яко львы на свою добычу; один выстрелил из пищали по Государе, которой, будучи ранен в руку, спустился с лошади, чтоб уподобиться мертвому и избежать новых ударов. Оная хитрость имела успех; ибо убийцы скрылись, воображая, что его застрелили. Женщины Гарема подняли ужасной вопль; невольники и евнухи сбежались; тревога скоро сделалась всеобщею; стали искать разбойников; но не нашли их другого следа, кроме одной оружейной пули, которую они уронили. С тех пор Надир перестал ездить в Коруге. Чиновники были опасны, чтоб на кого из них не пало подозрение. Чрез три дни после сего схватили двух Афганцев, обвиненных оным преступлением; но после обстоятельного исследования Государь, будучи уверен об их невинности, отпустил их, выдав каждому в награждение по десяти томанс, или двести рупиев. Он сделал выговор их донощикам, и подтвердил им не тревожить безвинных: ибо он знал своих злодеев. Полный текст |
|
|
|
|
|
|
» ОПИСАНИЕ, СОСТАВЛЕННОЕ ИЗ ЗАПИСОК И СЛОВЕСНЫХ СВЕДЕНИЙ, ОТОБРАННЫХ ОТ ВЫХОДЦА ИЗ АЗИИ, ПЛЕННОГО ГАБАЙДУЛЛЫ АМИРОВА СТРАНСТВОВАВШЕГО БОЛЕЕ 30 ЛЕТ И ПРОВОДИВШЕГО ПО БОЛЬШЕЙ ЧАСТИ ЖИЗНЬ СВОЮ В РАЗНЫХ МЕСТАХ ИНДИИ
|
|
|
 Амиров начал путешествие свое из Бухарии в Индию, придерживаясь персидских границ. На этом пути описывает он разные владения до Индейского моря. Потом, возвращаясь на север, по владениям Кабульского властителя, и придерживаясь восточной стороны Зюнгории, проезжал он чрез несколько городов владениями сейков и потом прибыл в город Кабул, от которого к югу шел он по пути, ведущему населенными местами чрез горы, разными владениями, до самых границ Деканского владения. В эти страны и города путешествие свое предпринимал он неоднократно и пребывание там имел немалое время. По таковом многолетнем и трудном его странствовании возвратился он наконец в Бухарию, а оттуда в свое отечество.
Вначале, когда Амиров оставил отечество, по двухлетнем пребывании его в самом городе Бухаре, отправился он для любопытства, а более для снискания себе пропитания, в южную сторону и прошел через владения бухарские, на 80 верст. Там, говорит он, жилища расположены по обеим сторонам дороги и оканчиваются при реке Аму-Дарье. Земля изобильна разными плодоносными садами, хлебопашеством и всем нужным для жизни человеческой. В 6 верстах за рекою находится крепость Чарджюй, которая также принадлежит Бухарии, и так как она окружена кочующими разного рода τрухмeнцaми, то в ней находится всегда 500 человек бухарской конницы. Ездят в этой стране на одноколках, на верблюдах и ишаках. Монета обыкновенная бухарская. Перешед границу Бухарин, отправился он в город Мавру, по-древнему называемый Шаги-Джиган, находящийся под владением Персидским, до которого обыкновенной верховой езды считают 8 или 10 суток, а расстояние к нему от крепости Чарджюй примерно 400 верст. Путь к этому городу песчаный и безводный, а находится только два колодца. Вдали по сторонам кочуют трухменцы. За пять верст до города песок оканчивается и идет земля черная. Здесь растут деревья, годные и для строения. Сады расположены в довольно хорошем виде, и земля плодородна. Из реки Бянди-Султан проведены каналы. Строения в городе глиняные и самый город Мавра обведен стеною из необожженного кирпича вышиною примерно в 12, толщиною в 4 аршина; окружность города около шести верст; трои ворот. Внутри города кремль по их названию Арк, в котором дворец хана. Жители в этом городе персияне, весьма ласковы, обходительны и гостеприимны; росту высокого, крепки, недурны собой и весьма опрятно одеты. Одежда их состоит из тонких сукон и материй, делаемых на лучших персидских и индейских фабриках. Пищу употребляют почти такую же, как и в Бухарии, но приправляют различною зеленью и душистыми пряными кореньями. Купцы приезжают из Индии, Персии, Бухары и Хивы; торгуют по своей воле, без малейшего притеснения; товары привозят разные азиятские, а частью из Бухарии и Хивы, также доходят сюда и русские произведения. Более всего достойно внимания, что купцы, приходящие в этот город для торга из старинного персидского города Машада, привозят самые лучшие драгоценные каменья. Говорят, что и поныне множество этих камней хранится в Машаде, — остаток от Надир-шаха. Вся торговля города Мавры располагается в трех караван-сараях, построенных из кирпича. Пошлина берется так называемая сороковластелинная, т. е. по 2½ копейки с рубля. Деньги в этом городе — серебряная монета, называемая рупия. Ездят на верблюдах и ишаках, также на одноколках, запрягая в них лошадей. Щеголяют аргамаками. Полный текст |
|
|
|
|
|
|
» САМУИЛ ГЕОРГ ГМЕЛИН - ПУТЕШЕСТВИЕ ПО РОССИИ ДЛЯ ИССЛЕДОВАНИЯ ТРЕХ ЦАРСТВ ПРИРОДЫ
|
|
|
 Князь Вяземский, овладевший неприятельским станом, послал атамана Федора Павлова с вооруженными казаками и стрельцами искать убежавших неприятелей. Который и действительно привел со стрелками и огнестрельным оружием великое множество, а князь у пленных допытаться не мог, куда точно Емтурчей убежал, то он возвратился в город где Дербиш Але объявлен царем астраханским, и те татары, кои или в Астрахани остались, или в бегстве пойманы, России и новому их владельцу в верности присягали. Между тем, главнокомандующие имели между собою военный совет, на котором положено за приведенным в страх Емтурчеем гнаться. Для того снабдили нового астраханского царя достаточным гарнизоном, а над оным начальствующим сделали князя Андрея Барятинского и Петра Тургенева, а армию разделили на многие части. Та, с которою Вяземский взял неприятельский лагерь, осталась при нем и он с нею отправился в море. Предводители передового полка заняли протоки волжские Ризан, и Чаган, и Иванчук полковники Полиахтий Тимофеев и князь Давид Кордуров, другие ж протоки стерегли другие начальники. Все команды собрали знатное число варваров, кои или в лодках, или на берегу находились. Многие так же из россиян, кои у них из давних лет как пленники служить принуждены были, получили свою вольность; наконец, узнали, что Емтурчей с великим числом войска на ту сторону Волги, которая Мочак называется и Кизлярскую степь напояет, в сторону Белого озера ушел. Россияне, за ним погнавшись и пришед к тому месту, услышали только сие, что он убежал в Тюмень. Вся дорога, туда ведущая, была занята, а сверх сего легкие войска разосланы по островам, близ берега находящимся. Сии захватили великое число сообщников Емтурчеевых с деньгами, сокровищами и ружьями, и от них спознали, что жены Емтурчевы живут в стороне Сшимошагской, а об нем самом никакого известия не получили. Итак, Павлов и Федор Рышков с имеющимися при них войсками туда поехали, а чтоб никакого о сем подозрения не было, то ехали денно и нощно, и противились, порубили и овладели сокровищами. Полный текст |
|
|
|
|
|
|
» КАЗИМИР ВАЛИШЕВСКИЙ - ЕКАТЕРИНА ВЕЛИКАЯ. (РОМАН ИМПЕРАТРИЦЫ)
|
|
|
 Емельян Пугачев был сын донского казака. Он тоже, как простой солдат, принимал участие в Семилетней войне, отличился в ней, потом сражался против турок и наконец дезертировал. Его поймали, но он опять бежал и начал жизнь outlaw и бродяги, завершившуюся страшной, кровавой эпопеей. Рассказ о том, будто случайное сходство с Петром III помогало ему играть роль самозванца, теперь опровергнут и, по-видимому, не имел под собой никаких серьезных оснований. В сохранившихся портретах Пугачева нет ни одной черты, напоминающей Петра; тот походил на кривляющуюся обезьяну, а Пугачев был типичный русский мужик. Он принял имя покойного императора только потому, что другие поступали так до него. Но, в противоположность другим, он сумел выбрать подходящую минуту для общественного переворота. Он не вызвал движения, приготовлявшегося издавна; напротив, скорее это движение овладело им. И Пугачев не пытался даже руководить им. Он только стал во главе его и, ничего не разбирая на своем пути, ринулся вперед, увлеченный бушующими и грозными волнами восставшего народа. Шествие это было ужасно: оно покрыло дымящимися и окровавленными развалинами половину громадной России. Но через четыре года дисциплинированная сила одолела силу дикую и неорганизованную. Пугачев был взят в плен одним из помощников Панина, привезен в Москву в деревянной клетке, приговорен к четвертованию и казнен. Но палач отрубил ему голову прежде, чем начать пытку. Екатерина уверяла, что это было сделано по ее приказанию: она хотела показать, что у нее больше гуманности, нежели у Людовика XV, четвертовавшего Дамиена. А между тем преступления Пугачева были неизмеримо тяжелее: жертв, погубленных им и его шайкой, было положительно не счесть. И хотя, – пока он не был пойман, – Екатерина и посылала Вольтеру более или менее остроумные остроты по адресу «маркиза Пугачева», но в душе сознавала, какая он был грозная сила, и до трепета боялась его! Что характерно во всей этой истории и что, между тем, повторяется нередко при аналогичных обстоятельствах, это то, что, восстав против государства и той его формы, в которую оно вылилось при Екатерине, Пугачев и его товарищи не нашли ничего лучшего, как начать именно с подражания этому самому государству или, вернее, с рабской и грубой копировки его в его мелких внешних подробностях. Женившись на девушке из народа, самозванный император сейчас же окружил ее свитой «придворных дам». Выдрессированные под палкой, они – с бесконечно-грубым комизмом – разыгрывали фрейлин, упражнялись в церемонных реверансах и почтительно целовали ручку «императрицы». Чтоб усилить иллюзию своего царского сана, Пугачев назвал приближённых себе разбойников именами первых сановников Екатерины: казак Чика получил фамилию Чернышева с чином генерал-фельдмаршала; другие назвались: графом Воронцовым, графом Паниным, графом Орловым и т. д. Полный текст |
|
|
|
|
|
|
» ИСТОРИЧЕСКИЕ РАССКАЗЫ И АНЕКДОТЫ - ЕКАТЕРИНА II
|
|
|
 Всем известно, сколько великая Екатерина любила Россию, новое свое отечество и все русское: язык, одежду, обычаи и проч. Известно также, что Александра Петровна Левшина, воспитанная в «Обществе благородных девиц», имела счастие с первого взгляда понравиться императрице. Привязанность сия достигла до того, что государыня вела с ней любопытную переписку, называя ее «черномазой Левушкой». Государыня иногда нарочно приезжала в «Общество», чтоб ею утешаться, и наконец при выпуске оттуда, пожаловала ее во фрейлины, где она пользовалась отличными милостями. В подтверждение вышеписанному: — случилось в Царском-Селе в обществе у императрицы все заговорили одним французским языком; она, заметя сие, сказала: — «Мы русские и в русском селе, можем обойтись без иностранного языка и говорить на отечественном». Докладывают ей, что русский язык не имеет ни приятности свойственной французскому, ни легкости к свободному изъяснению и что нет возможности составить и одной шарады. Екатерина, обратясь к Александру Юрьевичу Нелединскому-Мелецкому, которого по уму и познаниям называли encyclopedie portative спросила: — Как вы думаете? Нелединский вместо ответа предложил следующую шараду: «Мое первое в лесу (лев), мое второе в колесе (шина), а целое здесь в величайшей милости и уважении (Левшина)». Екатерина была отменно довольна, много шутила и весь вечер занималась шарадами на русском языке. Полный текст |
|
|
|
|
|
|
» ГМЕЛИН И. Г. - ПУТЕШЕСТВИЕ ПО СИБИРИ
|
|
|
 Тунгус редко женится ранее 15 лет, обычно это происходит в 20 лет. Если у него есть сестры, то он выпрашивает у отца одну из них и идет к другому тунгусу, который тоже имеет сестер, и с ним меняется. Женщины при этом никакого права голоса не имеют, обмен происходит без их согласия. А когда обмен совершен, женщины считаются замужем. Других брачных церемоний у них нет. Часто случается, что девочке нет еще пяти, а то и четырех лет, а ее уже обменивают, и о ней заботятся, пока она не будет зрелой. Если сестер для обмена нет, то тунгус заявляет о своем желании [жениться] отцу той, которую наметил взять в жены, сначала через третье лицо. В случае благоприятного ответа, он говорит с отцом [девушки] сам и договаривается о калыме. За красивую девушку отдают до 10 оленей и сверх этого еще различные деревянные вещи. Тунгус берет себе от одной до семи жен, в зависимости от достатка. Если жена изменила мужу, он ее выгоняет, не давая ничего из имущества. Но она скоро находит себе другого мужа. Тунгусы имеют право брать жен только из своего рода.
Когда тунгус умирает, то родственники на другой же день делают гроб из четырех досок, кладут в него покойника в повседневной одежде вместе с его личными вещами — луком, стрелами, ложкой, чашкой, топором, трубкой и идолом. Некоторые кладут еще котел. К покойнику привязывают также кусочек мяса. Когда труп положен в гроб, приходят близкие родственницы и громко плачут. Тут же закалывают оленя или собаку и их кровью обмазывают гроб. При этой церемонии присутствие шамана необязательно. Если убивают оленя, то внутренности и срезанное мясо с костей уносят в чум; кости; складывают в сосуд, а жир подвешивают на кол. Если же убивают собаку, то труп с кожей насаживают на кол у могилы. Летом роют могилу, опускают в нее гроб, а сверху; наваливают деревья и кустарники, чтобы дикие звери не вырыли труп. Зимой гроб, ставят на замерзшую землю и тоже вокруг и сверху плотно укрывают деревьями. На небольшом расстоянии от могилы разводят огонь, чаще из сырого кустарника, чтобы было больше дыма, и бросают туда все, что остается у могилы. Дым, по мнению тунгусов, должен очистить все вокруг. После этого идут в чум и съедают оленье мясо, а на другой день покидают это место, так как тунгусы боятся покойников, особенно: своих ближайших родственников. Шамана хоронят точно так же, только в могилу с ним кладут бубен и шаманскую одежду, а вокруг могилы вбивают высокие палки. Страх перед умершим шаманом у тунгусов так велик, что все, кто живет поблизости от его могилы, переезжают очень далеко, даже если шаман был не из их рода.
Полный текст
|
|
|
|
|
|
|
» КАЗИМИР ВАЛИШЕВСКИЙ - ДОЧЬ ПЕТРА ВЕЛИКОГО
|
|
|
 Разумовский с 1731 г. был певчим императорской капеллы. Федор Степанович Вишневский проезжал через Украину на возвратном пути из Венгрии, где он закупал вина для погреба Анны Иоанновны, и, остановившись в селе Лемеши, был поражен мощным басом, колебавшим стены маленького местного храма. Он узнал, что голос этот принадлежал молодому крестьянину, который не прочь был бы петь и в другом месте. Отец его, казак и горький пьяница, часто колотил его и даже как-то чуть не убил, запустив ему топором в голову. Назывался отец Григорием Яковлевичем и носил прозвище Розума, вследствие того, что в пьяном виде говорил о самом себе: «Ей! що то за голова, що то за розум!» Сын его пас общественное стадо и нередко предоставлял его собственной судьбе, чтобы сбегать к дьячку, учившему его читать и петь. Хорошие церковные певчие тогда, как и теперь, ценились в России. Певчие императорской капеллы были почти все малороссы, и недалеко от Лемеш, в Глухове, была даже особая школа на двадцать четыре человека, где обучались эти артисты. Вишневский взял с собой молодого пастуха, за что был вознагражден чином генерал-майора и местом при дворе Елизаветы. Цесаревна, выпросив себе певчего, недолго наслаждалась его красивым голосом; Алексей Григорьевич вскоре его потерял. Но она сделала из него бандуриста, и он сумел, очевидно, отличиться в этой новой должности, потому что вскоре она поручила ему управление одним из своих имений, а затем своим двором. <...> Поселившись во дворце, в апартаментах, смежных с покоями государыни, он был уже не «ночным императором», а открыто признанным участником всех удовольствий, всех поездок ее величества, со всеми внешними признаками почета, принадлежащими принцу-супругу. Одно путешествие ее величества было отменено по причине легкого нездоровья Алексея Григорьевича в последнюю минуту, когда великий князь и великая княгиня уже сидели в санях. Выходя из театра в сильный мороз, императрица заботливо запахивала шубу Алексея Григорьевича и оправляла его шапку. В Опере итальянские певцы чередовались с малороссийскими, так как их таланты больше нравились фавориту. Малороссийские блюда входили в меню даже официальных обедов, и Разумовский сидел за столом всегда рядом с государыней. Эти черты еще многозначительнее интимного обеда, подсмотренного великим князем в щелочку, просверленную им в стене, когда временщик сидел напротив императрицы в халате. Полный текст |
|
|
|
|
|
|
» АНЕКДОТ О ПАВЛЕ I
|
|
|
 В Гатчине, между служителями великого князя, был мелкий чиновник Квятковский, который заведывал скотным двором. Этот чиновник, происходя из бедных дворян Смоленской губернии, соединял в себе странности малороссиянина и поляка, был довольно груб и правдив, прост и лукав, и говорил по русски не совсем правильно. За что-то Павел прогневался на него и приказал прогнать его из Гатчины. Прошло несколько лет; Павел воцарился; о Квятковском не было и слуха. Раз император учил гвардию на Царицыном лугу, был всем доволен и весел. По окончании ученья, объехав ряды войск и громко изъявив благодарность, он поворотил лошадь свою и приветствовал народ. Зрители, стоявшие вдали в бесчисленном множестве, все низко кланялись. Один только человек хотя имел шляпу под мышкой, но стоял опустив руки в карман нижнего платья и отворотя лицо в другую сторону. То был Квятковский. — «Кто этот невежда?» грозно закричал император, «узнать кто он и почему мне не кланяется?» Один из адъютантов поскакал к этому человеку с вопросами от имени императора. — «А что ему до меня надобно»? отвечал Квятковский. «Он меня довольно знает и я его довольно знаю; что ему в моей фамилии. Скажи ему что я Квятковский, которого он прогнал из Гатчины». Полный текст |
|
|
|
|
|
|
|
|
