Не имея денег и не заставши в Корфу Министра Италинского, я не нашел иного средства избавиться от голода и потери понапрасну времени, как ехать в Мальту. Я утешал себя наперед лестною надеждою на благосклонность ко мне и на глубокое просвещение в Науках Министра Италинского, предполагая, что естьли он не пожелает снабдить меня на счет моих покровителей небольшою суммою денег, дабы я мог отправиться для продолжения моих упражнений к знаменитым остаткам древнего Агригента, то по крайней мере, по любви своей к Наукам, и особенно для ободрения и покровительства тех, которые в них упражняются, не откажет дать мне у себя кусок хлеба, позволит мне воспользоваться обширною Мальтийскою библиотекою и обращением со сведущими людьми, пока не переменятся политические обстоятельства; или наконец доставит мне случай возвратиться в мое Отечество, естьли уже ничто не будет благоприятствовать моему предприятию. - Но тщетны были все мои ожидания! Получив от него нерешительный ответ, принужден я был относиться к его Секретарю, который несколько времени обольщал меня одними лестными обещаниями: сначала обнадежил отправлением в Сицилию, и наконец вдруг, без всякого приготовления, ночью, прислал мне от имени Министра приказ немедленно возвратиться с отправляющимся тогда судном в Корфу, лишив меня таким образом последнего с ним свидания и без всякой о мне рекомендации, кроме словесного поручения Капитану судна: попросить Министра при Ионической Республике, Графа Мочениго, отправить меня в Россию.
Обремененный грустию и отчаянием, возвратился я назад в Корфу, и желая узнать решение моей участи, явился к Графу Мочениго: натурально, что такое странное мое возвращение не могло подать ему выгодных о мне мыслей; со всем тем, он тронулся моею участию и обещал мне покровительствовать, хотя неоднократно изъявлял свое удивление, свидетельствуясь обширным письмом Министра, в котором не было сказано обо мне ни слова. Секретарь его, гордый Италианец, старался потом всеми образами уверить меня, что Министр на покровительство путешественников, в подобных моим обстоятельствах, никакого предписания от Двора не имеет; что отправить меня в Россию на казенный счет, или с казенным каким-нибудь препоручением, не можно; словом, не трудно было приметить, что этот случай, не смотря на доброе сердце Графа, по застенчивости моей, не мог быть благоприятнее Мальтийского.
Полный текст

Метки к статье: 19 век Турция Османская империя Греция

Если Вы заметили в тексте опечатку, выделите ее и нажмите Ctrl+Enter