ЖОФФРУА ДЕ ВИЛЛАРДУЭН

ЗАВОЕВАНИЕ КОНСТАНТИНОПОЛЯ

LA CONQUESTE DE CONSTANTINOPLE

401

Тогда Иоаннис послал свое войско к Финепополю. Он недолго вел осаду, поелику находившиеся в городе сдались ему и он пообещал им сохранить жизнь; и едва только он им обещал это, как приказал прежде всего убить архиепископа города; а у некоторых [102] знатных людей он повелел содрать кожу с живых, другом же отрубить голову; и всех остальных он повелел заковать в цепи; а весь город приказал разрушить: и башни, и стены, и высокие дворцы, и богатые дома, повелев их спалить и уничтожить. Так был разрушен славный город Финепополь, один из трех наилучших в Константинопольской империи ⁷²³.

102

А теперь мы оставим Финепополь и Ренье Тритского, который был заперт в замке Станемак, и вернемся к Анри, брату императора Бодуэна, оставшемуся в Панфиле вплоть до наступления зимы. И тогда он держал совет со своими людьми и со своими баронами; и решение совета было таково, что он поставит ратников в городе под названием Русса ⁷²⁴, который находился посередине весьма плодородной местности. Командирами этих ратников были назначены Тьерри Лоосский, сенешаль, вместе с Тьерри де Тандремондом, коннетаблем; и Анри, правитель империи, вверил им около 140 рыцарей и немало конных оруженосцев; и он приказал им вести войну против греков и защищать эту приграничную землю.

403

Сам же он с остальным войском двинулся к городу Визоя, и поставил там ратников, и назначил начальником Ансо де Кайо, и вверил ему около 120 рыцарей и много конных оруженосцев. А в другом городе, который назывался Аркадиополем, укрепились венецианцы ⁷²⁵. Город же Напль брат императора Бодуэна пожаловал Вернасу ⁷²⁶, чьей женой была сестра французского короля, а сам он хотя был греком, но стоял на стороне франков; а из греков никто, кроме него, не держал их сторону. И рыцари из этих городов повели войну против греков и совершали многочисленные конные набеги ⁷²⁷; многие совершались и против них. Анри же с остатком своего войска удалился в Константинополь ⁷²⁸.

404

А Иоаннис, король Блакии и Бугрии, который был могуществен и владел богатым добром, не терял даром времени, но собрал большое войско из коменов и блаков; и когда миновали три недели после Рождества ⁷²⁹, он покинул их в Романию, чтобы оказать подмогу находившимся в Андринополе и в Димоте. И когда они получили подкрепление, то осмелели и совершали конные вылазки с большей уверенностью.[103]

405 ⁷³⁰

Тьерри де Тандремонд, который был командующим и коннетаблем, за четыре дня до праздника ев Марии на Сретенье ⁷³¹ произвел конный набег; и он скакал целую ночь, имея почти 120 рыцарей, а Руссу оставил под защитой немногих людей. И когда рассвело ⁷³² он прибыл к селению, где расположились комены и блаки. И рыцари застигли их врасплох, так что те, кто находился в этом селении, не успели ничего узнать об их приближении, и многих поубивали, и захватили чуть ли не 40 их коней. И когда они нанесли этот удар, то повернули к Руссе.

406

А в эту же самую ночь комены и блаки тоже совершили конный набег, чтобы нанести удар, а их было добрых 7 тыс. И утром ⁷³³ они появились перед Руссой и пребывали тут довольно много времени. Город же был обороняем малым числом людей, и они заперли свои ворота и взобрались на стены. И тогда те повернули назад. Не успели они отойти от города на полтора лье, как повстречали отряд, совершавший набег, которым командовал Тьерри де Тандремонд. Когда французы их увидели, они тотчас построились в четыре боевых отряда и собрались понемногу отойти к Руссе; и, если бы Бог дал им войти в город, они были бы в безопасности.

407

И комены, и блаки, и греки этой земли устремились на них, поскольку их было великое множество; и они подступили к арьергарду и начали весьма жестоко нападать на него. В арьергарде были люди Тьерри Лоосского, что был сенешалем и вернулся в Константинополь; а командиром этого отряда был Вилэн, его брат ⁷³⁴. И комены, и блаки, и греки теснили их чуть ли не вплотную и ранили многих их коней. И велики были шум и крики; и с ходу, нажимая на них, они отбросили их к отряду Андрэ Дюрбуаза и Жана де Шуази ⁷³⁵; и наши, таким образом, отбивались сообща довольно долгое время ⁷³⁶.

408

А потом враги удвоили свой натиск, и тогда они отбросили наших на отряд Терри де Тандремонда, коннетабля. И прошло совсем немного времени после этого, как они отбросили их на боевой отряд, которым командовал Шарль де Френ ⁷³⁷. И так отбивались на скаку, мчась вперед, что менее чем в полулье от себя увидели Руссу. А те нажимали на них, подступая все ближе и ближе; и натиск [104] был велик, и много было ранено — и их самих, и их коней. Поелику Бог определяет ход событий, то наши не смогли выдержать и были разбиты; и они были тяжело вооруженными; а те, их противники, были легковооруженными, и они стали их убивать.

409

Увы! Как печален был этот день для христианского мира! Ведь из всех 120 рыцарей уцелели не более 10, которые не были убиты или взяты в плен. И те, которые спаслись, бежав, явились в Руссу и соединились со своими людьми, которые были в городе. Там были умерщвлены Тьерри де Тандремонд, Орри де Лиль, который был отменным и весьма чтимым рыцарем, и Жан де Помпонн, Андрэ Дюрбуаз, Жан де Шуази, Гюи де Конфлан, Шарль де Френ, Вилэн, брат Тьерри, сенешаля. Книга не может рассказать вам обо всех тех, кто там был убит или захвачен в плен. Приключились в этот день великая печаль и одна из самых больших потерь, и одно из самых великих несчастий, которые постигали когда-либо христиан земли Романии.

410

Комены, и греки, и блаки повернули назад, те, которые так успешно исполняли свои намерения в этой земле и захватили много добрых коней и добрых кольчуг. И это несчастье произошло за день до праздника госпожи св. Марии на Сретенье ⁷³⁸. А оставшиеся, которые уцелели от разгрома, и те, кто был в Руссе ⁷³⁹, как только спустилась ночь, покинули город, и поспешали всю ночь, и утром прибыли к городу Родестоку.

411

Эта скорбная весть достигла Анри, правителя империи, когда он шествовал в процессии в церковь св. Богородицы Влахернской ⁷⁴⁰, в день праздника св. Марии на Сретенье. Знайте, что в Константинополе были очень испуганы и считали уже, что земля утрачена. Тогда Анри, правитель империи, принял решение укрепиться в Салембрии, что была в двух днях пути от Константинополя, и послал туда Макэра де Сент-Менеу с полсотней рыцарей, чтобы защищать город.

412

И когда до Иоанниса, короля Блакии, дошла весть, что приключилось с его людьми, он очень обрадовался, потому что они убили и захватили в плен большую часть добрых ратников, имевшихся у франков. Тогда он повелел собрать во всей своей земле [105] всех воинов, сколько только можно было, и сколотил большое войско из коменов, в из греков, и из блаков; и он вступил в Романию ⁷⁴¹. И большая часть городов держала его сторону, и все замки. И у него имелось столько воинов, что это было поистине чудом.

413

Когда венецианцы услышали, что он подходит, они оставили Ар-кадиополь ⁷⁴². И Иоаннис скакал, пока не достиг города Напля. который был укреплен греками и латинянами и где был Вернас ⁷⁴³, чьей женой была императрица, сестра короля Франции; а командиром латинян был Бег де Франсюр ⁷⁴⁴, рыцарь из земли Бовези. И Иоаннис, король Блакии, приказал штурмовать город и взял его силой.

414

Там погибло так много людей, которые были убиты, что это поистине было чудом. И Бега де Франсюра привели к Иоаннису, и тот велел тут же прикончить его. А всех прочих, которые ничего не стоили для него, из греков и латинян, и весь меньшой люд, женщин и детей, он приказал увести пленниками в Блакию. После чего приказал срыть и разрушить весь город, который был очень хорошим и очень богатым и находился в доброй стране. Вот так, как вы слышали, был разрушен город Напль ⁷⁴⁵.

415 ⁷⁴⁶

В 12 лье оттуда стоял у моря город Родесток, который был весьма богатым, и сильным, и большим, и прочно укреплен венецианцами. И, кроме того, туда явился отряд конных оруженосцев, а их было около 2 тыс., и они прибыли в город, чтобы пополнить ряды его защитников. Когда же они услышали, что Напль взят силой и что Иоаннис убил людей, которые были в городе, среди них распространился такой страх, что они сами потеряли веру в себя. Поелику Бог допускает случаться бедам с его людьми, то венецианцы в панике кинулись на корабли, так что малого недоставало, чтобы один стал топить другого. А конные оруженосцы, которые были из Франции, и из Фландрии, и из других земель, пустились бежать по суше.

416

Вот, послушайте-ка, какое это было несчастье, которое они сами на себя навлекли. Ведь город был столь могуществен и так обнесен добрыми стенами и добрыми башнями, что они никогда не нашли бы кого-либо, кто бы их осадил, и Иоаннис никогда не повернул бы в эту сторону. А когда Иоаннис, который был примерно в полудне перехода оттуда, услышал, что они бежали, он поскакал [106] в эту сторону. Греки, которые остались в городе, сдались ему; и он тотчас повелел схватить их, малых и великих, кроме тех, которые бежали, и повелел отвести их в Блакию, и приказал разрушить город. Ах, какая великая это была утрата! Ибо то был один из лучших городив Романии и один из лучше всего расположенных.

417

Неподалеку оттуда был другой город, который назывался Панедор ⁷⁴⁷, который сдался ему; и он приказал его разрушить и уничтожить, а жителей отвести в Блакию, так же как и жителей другого города ⁷⁴⁸. И затем он поскакал к городу Ареклое ⁷⁴⁹, который расположен был у доброй морской гавани и принадлежал венецианцам, которые укрепили его довольно слабо; и он осадил его и взял силою. Там тоже учинено было великое смертоубийство жителей; а оставшихся он повелел увести в Блакию; и он приказал разрушить город, как и другие.

418

А оттуда он поскакал к городу Дайн ⁷⁵⁰, очень сильному и весьма красивому; и жители не отважились защищать его; он сдался ему; и он приказал срыть его и разрушить. Потом он устремился к городу Кюрло, который сдался ему, и он приказал его срыть и разрушить, а жителей повелел увести в плен. И какой бы замок или какой бы город ни сдавался ему, он обещал жителям жизнь и приказывал разрушать эти города, а мужчин и женщин уводить в плен; и он не выполнял никаких соглашений, которые заключал с ними.

419

В то время комены и блаки дошли в своих набегах вплоть до ворот Константинополя, где был правитель империи Анри со всеми теми людьми, которые у него имелись, весьма опечаленный и озабоченный, поскольку не было у него достаточно людей, чтобы защитить свою землю. А комены захватывали таким образом скот, пасшийся на земле, и мужчин, и женщин, и детей; и они разрушали города и крепости; и они учиняли такое ограбление, что никогда никто не слыхивал о столь огромном опустошении.

420

И вот подступили они к некоему городу, что в 12 лье от Константинополя, который назывался Натюр ⁷⁵¹, и Анри, брат императора, пожаловал его Пэйану Орлеанскому. В этом городе проживало множество народа, и здесь укрылись все жители этой части [107] страны. А те ⁷⁵² напали на него и захватили силою ⁷⁵³. Здесь произошло опять такое смертоубийство людей, какого не случалось ни в одном городе, где они побывали. И знайте, что все крепости и все города, которые сдались Иоаннису и которым он обещал, что останутся невредимыми, были снесены и уничтожены, а люди уведены в Блакию, как вы слышали.

421

Знайте, что за пять дней не осталось вокруг Константинополя совсем ничего для разграбления, за исключением городов Визой и Салембрии ⁷⁵⁴, которые были защищаемы французами: в Визое был Ансо де Кайо примерно со 120 рыцарями ⁷⁵⁵, а в Салембрии, — Макэр де Сент-Менеу с полусотней рыцарей ⁷⁵⁶. Анри же, брат императора Бодуэна, оставался с прочими в Константинополе. И знайте, что им приходилось очень худо, потому что, кроме самого Константинополя, они удерживали только эти два города.

422 ⁷⁵⁷

Когда греки, которые были в войске Иоанниса, увидели это, то они, те, кто сдался ему и восстал против французов и чьи крепости и города он разрушил и не сдержал ни единого своего обещания, поняли, что преданы и обречены на гибель. И потолковали между собой и рассудили, что когда комены и блаки возвратятся, то Иоаннис поступит точно так же с Андринополем и Димотом; а коли он разрушит эти два города, тогда вся Романия погибла навечно. И они назначили втайне своих гонцов и послали их в Константинополь к Вернасу.

423

И они просили его умилостивить Анри, брата императора Бодуэна, и венецианцев, чтобы они заключили с ним мир и отдали бы Андринополь и Димот Вернасу; а все греки взяли бы его, Анри, сторону, и вот греки и франки смогли бы объединиться вместе. Об этом держали совет; там было говорено по-всякому; но конец совета был таков, что Андринополь ⁷⁵⁸ и Димот ⁷⁵⁹ вместе в зависимыми от них областями будут уступлены Вернасу и императрице, его супруге, которая была сестрой короля Филиппа Французского ⁷⁶⁰; а [108] Вернас за это встанет на службу императору и империи ⁷⁶¹. Так было обговорено и заключено соглашение и установлен мир между греками и французами.

424

Иоаннис, король Блакии и Бугрии, который долго оставался в Романии и наносил вред стране в течение всего Великого поста и довольно много времени спустя после Пасхи, повернул к Андринополю и к Димоту и собирался поступить с ними таким же образом, как поступил с другими. И когда греки, которые были вместе с ним, увидели, что он повернул к Андринополю, они начали бежать от него, ночью и днем, по 20, 30, 40, 100 человек.

425

И когда он прибыл туда, он потребовал, чтобы жители впустили его, как это делали греки в других городах. А они ответили ему, что не сделают этого, и сказали ему: «Господин, когда мы сдавались тебе и поднимались против французов, ты поклялся нам, что окажешь нам честное покровительство и сохранишь нам жизнь. Ты не сделал этого, но погубил Романию. И мы хорошо знаем, что ты поступишь с нами точно так же, как ты сделал с другими». И когда Иоаннис это услышал, он осадил Димот, и расставил вокруг 16 больших камнеметательниц, и начал приготовлять осадные орудия разного рода ⁷⁶² и опустошать все окрестности.

426

Тогда жители Адринополя и жители Димота назначили своих гонцов; и они послали их в Константинополь к Анри, который был правителем империи, и к Вернасу, чтобы они, Бога ради, оказали помощь Димоту, который подвергся осаде. И когда в Константинополе услышали эту весть, то держали совет насчет подмоги Димоту Много нашлось там таких, которые не осмеливались одобрить решение о том, чтобы выступить из Константинополя и бросить в эту затею немногих христиан, которые еще оставались. Все же поставлено было, что они выступят и пойдут к Салембрии ⁷⁶³.

427

Кардинал ⁷⁶⁴, который был от апостолика Римского, произнес проповедь об этом и отпустил грехи всем, кто выступит и кто погибнет в сражении. Тогда Анри выступил из Константинополя с теми людьми, которые у него имелись, и он поскакал к городу Салембрия, и там, разбив лагерь перед городом, оставался около восьми дней ⁷⁶⁵. И каждый день прибывали к нему гонцы из Андринополя, и жители просили его сжалиться над ними и прийти к ним на выручку, ибо если он не поможет им, они окончательно погибли.[109]

428

Анри держал тогда совет со своими баронами; и было решено двинуться к городу Визоя, который был очень хорош и могуществен ⁷⁶⁶. Как они сказали, так и сделали; и они подошли к городу Визоя и разбили лагерь перед городом накануне праздника монсеньера св. Иоанна Крестителя в июне ⁷⁶⁷. И в день, когда они расположились лагерем, прибыли гонцы из Андрианополя и сказали Анри, брату императора Бодуэна: «Сеньор, знайте, что если ты не поможешь городу Димоту, то он не сумеет продержаться больше восьми дней; и камнеметательницы Иоанниса уже снесли стену в четырех местах, а его люди дважды были на стенах».

429

Тогда обратился он к совету, чтобы испросить у чего, как поступить. Много говорено было и так и эдак. Но конец совета был таков, что они сказали: «Сир, мы уже раньше пришли к тому, что будет постыдно, если не придем на выручку Димоту; и пусть каждый исповедуется и причастится, и выстроим наши боевые отряды». И они подсчитали, что у них имеется почти 400 рыцарей, а больше нет; и они позвали гонцов, приехавших из Андринополя, и спросили у них, сколько ратников у Иоанниса; и те ответили, что у него примерно 40 тыс. вооруженных людей, не считая пеших, числа которых они не ведают. Ах! Боже, как опасна битва столь малого числа людей против такой громады!

430

Утром в день праздника монсеньора св. Иоанна Крестителя ⁷⁶⁸ они исповедались и причастились; а на следующий день ⁷⁶⁹ пустились в дорогу. Авангардом командовал Жоффруа, маршал Романии и Шампани; с ним находился Макэр де Сент-Менеу. Вторым отрядом командовали Конон Бетюнский и Милон ле Бребан; третьим — Пэйан Орлеанский и Пьер де Брашэ; четвертым — Ансо де Кайо; пятым — Бодуэн де Бовуар; шестым Гюг де Боме; седьмым — Анри, брат императора Бодуэна; восьмым — Готье д'Эскорнэ и фламандцы. Арьергард составлял Тьерри Лоосский, который был сенешалем.

431

Так скакали они, построившись в боевом порядке, три дня, и никогда еще воины не устремлялись навстречу битве при столь опасных обстоятельствах. Ибо были две опасности: от того, что их было мало, а враги имели гораздо больше против тех, с кем им предстояло сражаться; с другой стороны, они не верили, что греки, с которыми они заключили мир, добропорядочным образом помогут им; напротив, они опасались, как бы те, когда возникнут [110] трудности, не переметнулись на сторону Иоанниса, который был столь близок к тому, чтобы завоевать Димот, как вы о том уже слышали.

432

Когда Иоаннис услышал, что идут франки, он не отважился ожидать их, но спалил свои осадные орудия и снял лагерь. Так снялся он из лагеря под Димотом; и знайте, что все сочли это великим чудом. И Анри, правитель империи, прибыл на четвертый день ⁷⁷⁰ к Андринополю и разбил лагерь в прекраснейших на всем свете лугах, на берегу реки. Когда жители Андринополя увидели, что они прибыли, они с крестами вышли шествием из города и выказали величайшую радость, которую когда-либо можно было видеть; и они должны были выказать ее, ибо их положение было не из лучших ⁷⁷¹.

433

И вот в лагерь французов пришла весть, что Иоаннис расположился в крепости под названием Родесток ⁷⁷². А утром войско французов пустилось в дорогу ⁷⁷³ и поскакало в ту сторону, чтобы вступить в битву. А Иоаннис снял лагерь и поскакал назад в свою страну. Они преследовали его пять дней ⁷⁷⁴, а он все время их опережал. Тогда на пятый день ⁷⁷⁵ они расположились в красивой местности, в крепости под названием Фраим ⁷⁷⁶. Там они оставались три дня ⁷⁷⁷.

434

И тогда покинул их отряд добрых ратников из-за распри с Анри, братом императора Бодуэна. Предводителем этого отряда был Бодуэн де Бовуар. С ним был Гюг де Боме, а также Гийом де Гоменьи и Дрэ де Борен. И поехало их в этом отряде всего около полусотни рыцарей. И они считали, что остальные не рискнут остаться в стране той против своих врагов.

435

Тогда Анри, правитель империи, и бароны, которые были вместе с ним, держали совет; и решение их было таково, чтобы ехать вперед. Они ехали два дня и разбили лагерь в некоей весьма прекрасной долине, вблизи крепости под названием Мониак ⁷⁷⁸. И крепость эта сдалась им, и они оставались там примерно пять дней. И они сказали, что отправятся помочь Ренье Тритскому, который осажден был в Станемаке и был там заперт уже около 13 месяцев ⁷⁷⁹. Таким образом, в лагере оставался Анри, правитель империи, [111] и большая часть его людей: остальные двинулись на выручку Ренье Тритскому в Станемак.

436

И знайте, что они поехали туда с большой опасностью для себя, те, кто туда отправился, да и мало кто видел, чтобы приходили на выручку при столь опасных обстоятельствах. И они скакали три дня по землям своих врагов ⁷⁸⁰. На выручку эту отправились Конон Бетюнский и Жоффруа де Виллардуэн, маршал Романии и Шампании, Макэр де Сент-Менеу и Милон ле Бребан, и Пьер де Брашэ, и Пэйан Орлеанский, и Ансо де Кайо, и Тьерри Лоосский, и Гийом де Першуа, и отряд венецианцев, капитаном которого был Андрэ Валер. И вот таким-то образом скакали они до крепости Станемак и приблизились к ней настолько, что увидели Станемак.

437

Ренье Тритский находился у палисада ⁷⁸¹ и заметил авангард, который возглавлял Жоффруа-маршал, и другие отряды, которые двигались вслед за ним в строгом строю. И он не знал тогда, что это за люди, и в том нет ничего удивительного, что он сомневался, ведь прошло столько времени, а он не имел каких-либо вестей о них; и он подумал, что это греки, которые подступили, чтобы напасть на них.

438

Жоффруа, маршал Романии и Шампани, взял туркоплей и конных лучников и выслал их вперед, чтобы разведать, что же делалось в крепости, ибо они не знали, умерли те или живы, ведь он долгое время не слышал о них никаких вестей. И когда наши подошли к крепости, Ренье Тритский и его люди узнали их; вы хорошо можете представить, сколь великую испытали они радость. Тогда они выступили из-за палисада и пошли навстречу своим друзьям, и те и другие выказали большую радость ⁷⁸².

439

И бароны расположились тогда в прекрасном городе, что находился у подножия крепости и всегда поддерживал осажденную крепость. Бароны сказали тогда, что многократно слышали, будто император Бодуэн умер в плену у Иоанниса, но они не верили этому. И Ренье Тритский сказал, что он в самом деле умер, и они поверили этому ⁷⁸³. Многие были этим опечалены: если бы они были в состоянии предотвратить его смерть!

440

Так они переночевали в городе; а на следующий день поутру они выехали и покинули Станемак. И они ехали два дня, а на третий день прибыли в лагерь, где близ крепости Мониак, которая находится [112] на реке Арте, их ожидал Анри, брат императора, и где он расположился. Это было великой радостью для тех из лагеря Ренье Тритского, что был освобожден, и он воздал по заслугам тем, кто привел его сюда: ведь они отправились туда при весьма опасных обстоятельствах.

441

Тогда бароны приняли решение идти в Константинополь и короновать Анри, брата императора Бодуэна. И они оставили Вернаса ⁷⁸⁴ со всеми греками этой земли и со всеми 40 рыцарями, которых оставил ему Анри, правитель империи. Итак, Анри, правитель империи, и другие бароны отправились в Константинополь; и они ехали от одного места к другому, пока не прибыли в Константинополь, где были очень хорошо приняты. В воскресенье после праздника Успения св. Марии, что в августе ⁷⁸⁵, при большом ликовании и с великими почестями в храме св. Софии они короновали как императора Анри, брата императора Бодуэна. И было это в год от воплощения господа нашего Иисуса Христа 1206.

442

И когда император был коронован в Константинополе, как вы слышали, а Вернас оставлен в земле Андринополя и Димота, то Иоаннис, король Блакии и Бугрии, узнав об этом, собрал столько людей, сколько мог. Вернас же не укрепил как надо стены Димота, которые Иоаннис пробил своими камнеметательницами и мангоньо, и оставил там мало воинов. И Иоаннис устремился к Димоту, взял его и разрушил, и снес стены до основания. И по всей земле он захватывал мужчин, и женщин, и детей, и скот; и учинял громадные разрушения. Тогда жители Андринополя обратились к императору, чтобы он пришел им на выручку ⁷⁸⁶, ибо Димот уже был таким образом потерян.

443 ⁷⁸⁷

Император Анри собрал тогда сколько мог людей, и выступил из Константинополя, и поскакал от одного места к другому к Андринополю со всеми отрядами, построенными к бою. И Иоаннис, король Блакии, находившийся в стране, когда услышал, что император едет, отступил в свою землю. И император Анри скакал, пока не прибыл к Андринополю, и разбил лагерь близ города, на равнине. [113]

444

И тут греки, жители страны, пришли к нему и рассказали, что Иоаннис, король Блакии, увел мужчин, и женщин, и скот, и что он разрушил Димот и опустошил всю землю окрест, и что он находится еще на расстоянии дня пути отсюда. И решение императора было таково, что, если тот еще подождет его, он выступит сразиться с ним, чтобы вызволить пленников и пленниц, которых он увел. И он поскакал вслед за ним ⁷⁸⁸; а тот все время его опережал; так он преследовал его четыре дня. После этого он прибыл к городу под названием Вероя ⁷⁸⁹.

445

Когда жители города увидели, что подходит войско императора, они бежали в горы и оставили город. А император прибыл со всем своим войском и расположился перед городом; и он нашел там много хлеба, съестных припасов и всякого добра. И он оставался там два дня и приказал своим людям проехать все окрестности; и они завладели довольно большим количеством скота, быков, коров и буйволов. Тогда он выехал из этого города со своей добычей и поскакал к другому городу на расстоянии одного дня пути оттуда, который назывался Блим ⁷⁹⁰. Подобно тому как другие греки бросили тот город, здешние точно так же оставили этот; и он нашел здесь в изобилии всяческого добра и разбил лагерь перед городом.

446

Тут дошла до них весть, что в некоей долине, в трех лье от лагеря, находятся пленники и пленницы, которых Иоаннис увел с их скотом и с их повозками. Тогда император Анри велел, чтобы греки Андринополя и Димота нашли их, и он дал им два отряда рыцарей. Как было уговорено, так и было сделано назавтра. Командиром одного отряда был Эсташ, брат императора Анри Константинопольского, а другого — Макэр де Сент-Менеу.

447

И они поскакали, они и греки, к долине, которую им указали; они нашли там людей, как им о них говорили. И люди Иоанниса завязали бой с людьми императора Анри, и были с одной и с другой стороны убитые и раненые мужчины, женщины и кони; но всемогуществом Божьим франки одержали верх, и они вернули пленников и повели перед собою назад.

448

И знайте, что эта подмога была немалой: ведь там было чуть ли не 20 тыс. что мужчин, что женщин и детей, и около 3 тыс. повозок, груженных их одеждами и их поклажей, не считая скота, которого было преизрядно. И их войско, пока они шли в лагерь, [114] растянулось едва ли не на два больших лье. И они прибыли в лагерь ночью; и этому был очень рад император Анри и все другие бароны; и он приказал им расположиться отдельно, чтобы никто не потерял ни одного ломаного денье из того, что у них имелось. Следующий день император Анри оставался на месте из-за тех людей, которых он освободил. Но на другой день он выступил из этой земли и скакал переход за переходом, пока не прибыл к Андринополю.

449

Там он отпустил на волю мужчин и женщин, которых освободил; и каждый пошел туда, куда хотел, в землю, где родился или в какую-либо другую сторону; а всевозможный скот, которого было великое множество, был разделен между воинами, кому сколько полагалось. Император Анри пребывал тут пять дней; а потом они поехали верхами до города Димота, чтобы узнать, в какой мере он был разрушен и можно ли его восстановить и укрепить; и он расположился перед городом и увидел, он и его бароны, что разрушения таковы, что там не было места, которое можно было бы восстановить.

450

В это время в лагерь прибыл гонцом барон маркиза Монферратского по имени Отон де ла Рош. И он повел речь о браке между дочерью Бонифация Монферратского и императором Анри, о чем уже говорено было раньше; и он принес весть о том, что дама прибыла из Ломбардии, и что ее отец послал за ней, и что она сейчас в Салониках. И было уговорено о браке с той и другой стороны. Тогда гонец Отон де ла Рош ⁷⁹¹ вернулся в Салоники.

451

А император со своей стороны собрал людей, чтобы надежно доставили в лагерь добычу, захваченную ими в Верое. И он поскакал верхом, делая один переход за другим, за Андринополь, пока не достиг земли Иоанниса, короля Блакии и Бугрии. И они прибыли к городу, который назывался Ферм ⁷⁹², и взяли его, и вступили туда, и захватили очень большую добычу. И там они находились три дня, и объехали всю страну, и овладели большой добычей, и разрушили город под названием Аквило ⁷⁹³.

452

На четвертый день они покинули Ферм, который был красив и хорошо расположен; и там были горячие источники, самые прекрасные на всем свете; и император приказал уничтожить и сжечь тот город; и они унесли весьма крупную добычу, состоявшую из [115] скота и другого добра. И скакали, переход за переходом, до тех пор пока не прибыли к городу Андринополю, и оставались в этой земле до праздника Всех Святых, когда из-за зимы они не могли больше воевать. И тогда император Анри возвратился в Константинополь со всеми своими баронами, которые были весьма утомлены от этой войны. В Андринополе же Анри среди греков оставил своего человека, его имя было Пьер де Радингем, всего с 20 рыцарями.

453 ⁷⁹⁴

В это же время Тольдр л'Аскр, который держал землю по другую сторону Рукава, находился в перемирии с императором Анри ⁷⁹⁵; и он не выполнял его как следует, но нарушал и прерывал. И тогда император держал совет и послал на ту сторону Рукава в город Эспигаль Пьера де Брашэ, которому была выделена земля в этом краю ⁷⁹⁶, и Пэйана Орлеанского, и Ансо де Кайо, и Эсташа, своего брата, и большую часть своих добрых ратников, чуть ли не 140 рыцарей. И они начали войну против Тольдра л'Аскра, войну большую и очень жестокую, и они нанесли изрядный вред его земле.

454

И они скакали до земли, называемой Экизой ⁷⁹⁷, которая со всех сторон была окружена морем, кроме одной стороны; и при входе, куда входили, некогда стояла крепость со стенами, башнями, рвами, которые находились почти в развалинах. И войско французов вступило туда; и Пьер де Брашэ, которому эта земля была выделена, начал их поднимать из руин и сооружать две крепости с двумя воротами. И отсюда они начали совершать набеги на земли л'Аскра, и они овладели великой добычей и множеством скота, и они привозили добычу и скот на свой остров. А Тольдр л'Аскр часто возвращался в Экизу; и часто происходили стычки; и одни и другие несли потери; и война была великой и опасной.

455

А теперь мы оставим их и расскажем о Тьерри Лоосском, который был сенешалем, которому должна была принадлежать Никомия ⁷⁹⁸, а этот город был в одном дне пути от Никеи Великой, столицы земли Тольдра л'Аскра ⁷⁹⁹. И он ⁸⁰⁰ отправляется туда с большой частью людей императора Анри; и он убедился в том, что крепость разрушена; и он укрепил каменной кладкой церковь св. Софии ⁸⁰¹, очень высокую и красивую, и отсюда он также повел войну в этой местности. [116]

456

В это самое время маркиз Бонифаций снова выехал из Солоник ⁸⁰²; он отправился в Серру, разрушенную Иоаннисом; он восстановил ее, а затем воздвиг крепость под названием Драм ⁸⁰³ в Филипповой долине ⁸⁰⁴; и вся земля окрест сдалась и покорилась ему; и в этой земле он зазимовал.

457

Тем временем миновало Рождество ⁸⁰⁵. Тогда вестники маркиза прибыли к императору в Константинополь и сказали ему от имени маркиза, что он послал свою дочь на галере в город Эйн ⁸⁰⁶. И тогда император Анри послал Жоффруа, маршала Романии и Шампани, и Милона де Бребана, чтобы встретить даму. И они ехали верхом переход за переходом, пока ни прибыли в Эйн.

458

И они увидели даму, которая была весьма хороша и прекрасна собой; и они приветствовали ее от имени своего сеньора, и с большими почестями привезли ее в Константинополь. И император Анри обвенчался с ней в церкви св. Софии в воскресенье после праздника Сретенья госпожи св. Марии ⁸⁰⁷ с большой радостью и великими почестями; и оба они несли на головах короны; и свадебные торжества устроены были во дворце Львиной Пасти в присутствии всего высокого двора. Вот так произошло бракосочетание императора и дочери маркиза Бонифация, имя которой было Агнеса, императрица, как вы слышали.

459

Тольдр л'Аскр, который воевал против императора Анри, назначил своих гонцов и послал их к Иоаннису, королю Блакии и Бугрии; и он поведал ему, что против него выступают все ратники императора Анри, которые ведут против него войну по ту сторону Рукава, в стороне Тюркии; и что сам император находится в Константинополе с немногими людьми; и что теперь Иоаниис мог бы отомстить ему; он, Тольдр, нападет на него с одной стороны, а тот — с другой; и у императора так мало людей, что он не сумеет [117] защищаться против них обоих. Иоаннис собрал большое войско коменов, пришедших к нему; и он собрал войска из блаков и бугров, такие огромные, какие только мог собрать. И тогда прошло столько времени, что начался Великий пост ⁸⁰⁸.

460

Макэр де Сент-Менеу стал укреплять замок Каракас ⁸⁰⁹, который расположен на берегу морского залива, в шести лье от Никомии, в сторону Константинополя; а Гийом де Сен начал укреплять другой замок, Шиветот ⁸¹⁰, который расположен на берегу Никомийского залива, по другую сторону, против Никеи. И знайте, что императору Анри пришлось изрядно потрудиться, действуя со стороны Константинополя, так же как и баронам, которые были в этой земле. И Жоффруа де Виллардуэн, маршал Романии и Шампани, ясно свидетельствует, что еще никогда, ни в какое время люди не были так обременены войной, ибо они ведь были рассеяны по стольким землям.

461

Тогда Иоаннис вступил из Блакии со всеми своими войсками и с большим войском коменов, которое примкнуло к нему, и вступил в Романию. И комены дошли до ворот Константинополя. А он осадил Андринополь, и он расставил там 33 большие камнеметательницы, которые обстреливали стены и башни. А в Андринополе были только греки да Пьер де Радингем, который находился там всего с 10 рыцарями по повелению императора. И тогда греки и латиняне вместе послали сообщить императору Анри, что Иоаннис вот так осадил их, и пусть он, император, выручит их.

462

Император был крайне озабочен, когда узнал об этом: ведь его люди были разбросаны во многих местах по другую сторону Рукава, а император находился в Константинополе с малым числом людей. И решение его было таково, что он выступит из Константинополя со столькими людьми, сколькими будет располагать через две недели после Пасхи ⁸¹¹; и он послал в Экизу, где находилась большая часть его людей, призывая их явиться к нему. И начали прибывать оттуда морем Эсташ, брат императора Анри, и Ансо де Кайо, и большая часть их людей; и в Экизе остался тогда Пьер де Брашэ с немногими людьми.[118]

463

Когда Тольдр л'Аскр прослышал, что Андринополь в осаде, и что Анри по необходимости скликает своих людей, и что он не знает, куда ему мчаться, туда или сюда, и что он столь отягощен бременем войны, тогда он собрал самое большое подкрепление, стольких людей, скольких только мог. И он приказал натянуть свои палатки и шатры перед воротами Экизы; и много раз бросались на приступ то с потерями, то с добычей. И когда Тольдр л'Аскр увидел, что в городе у них мало людей, он взял большую часть своего войска и все корабли, какими мог располагать на море, и послал их к крепости Шиветот, которую укрепил Гийом де Сен, и они осадили ее с моря и с суши в субботу третьей недели Великого поста ⁸¹².

464

В городе было 40 рыцарей, весьма добрых ратников. И их командиром был Макэр де Сент-Менеу, а их крепость была еще слабо укреплена, так что противники могли достать их мечами и копьями. И они весьма плотно осадили их с моря и с суши. И осада эта продолжалась всю субботу. И они превосходно защищались, и книга свидетельствует, что никогда еще 40 рыцарей не защищались в столь неблагоприятном для себя положении со столькими людьми; и это явно сказалось: ибо из рыцарей, которые там были, лишь пять не были ранены; а один был убит, и то был племянник Милона ле Бребана по имени Жиль.

465

Еще до того, как эта осада началась, утром в субботу в Константинополь со всей поспешностью прибыл гонец, и застал императора Анри во Влахернском дворце сидевшим за едой ⁸¹³, и сказал ему: «Сеньор, знайте, что те, кто в Шиветоте, осаждены с моря и с суши; и если вы им тотчас не окажете подмоги, их полонят и они погибли».

466

С императором были Конон Бетюнский, и Жоффруа, маршал Шампани, и Милон ле Бребан, и немного людей. И совет был кратким: пусть император идет к берегу и садится на галион ⁸¹⁴, и каждый садится на тот корабль, какой случится. И тогда он повелел кликнуть клич во всем городе, чтобы все последовали за ним, поелику есть такая нужда в том, чтобы помочь его людям, ибо коли он не выручит их, то погубит. Вы могли бы видеть тогда, как город Константинополь кишмя закишел венецианцами и пизанцами, [119] и другими людьми, которые знакомы с морем; и со всех ног помчались они к кораблям, один обгоняя другого. Вместе с ними погрузились рыцари при всем своем вооружении; и кто мог отплыть раньше, отплывал первым из гавани, чтобы следовать за императором.

467

Так плыли они на веслах весь вечер, столько времени, сколько еще продолжался день, и всю ночь, до рассвета следующего дня ⁸¹⁵. И едва взошло солнце, император Анри потрудился так, что увидел он Шиветот и войско, которое стояло вокруг него, и на море, и на суше. А те, кто был в крепости, не спали целую ночь, но всю ночь укрепляли ее, будь то совсем больные или раненые, какими они и были, и они действовали таким образом, словно это были люди, которые ничего, кроме смерти, не ждали.

468

И когда император увидел, что греки вот-вот ринутся в бой, а у него еще было мало своих людей, — с ним были Жоффруа, маршал, на другом корабле, и Милон ле Бребан, и пизанцы, и другие рыцари; и всего у него насчитывалось 17 больших и малых судов, в то время как у противника их имелось около 60, — и когда они увидели, что если будут ожидать подхода своих людей и страдать из-за того, что греки нападают на тех, кто в Шиветоте, что они будут убиты или взяты в плен, они приняли решение вступить в бой с теми, кто осаждал Шиветот с моря.

469

И они поплыли с этой стороны, построив корабли в одну линию по фронту, и все на кораблях были при оружии, в шлемах с опущенными забралами. И когда греки, которые готовы были ринуться в бой, увидели, как они подходят, то сразу поняли, что это идет подмога осажденным; они оставили крепость и бросились им наперерез, и все их войско, множество людей, пеших и конных, которые у них имелись, встало напротив них на берегу. И когда греки, что были на кораблях, увидели, что император и его люди, несмотря ни на что, тем не менее устремляются на них, они отступили к своим, которые стояли на берегу, с тем чтобы те могли им помочь, пуская стрелы ⁸¹⁶ и бросая камни ⁸¹⁷.

470

Император держал их, таким образом, в осаде своими 17 судами, пока не послышался крик, исходивший со стороны Константинополя; и еще до того, как наступила ночь, прибыло столько ратников, что на море им повсюду принадлежал теперь большой перевес. И всю ночь они спали с оружием в руках, а их корабли стояли на якоре. И решение их было таково, что, как только они увидят [120] день, они двинутся к берегу, чтобы сражаться и захватить вражеские суда. И когда дело подошло к полночи, то греки втащили все свои суда на сушу, и кинули в них огонь, и все их спалили, и снялись с места, и бежали прочь.

471

Император Анри и его люди очень обрадовались победе, которую ниспослал им бог, и тому, что они сумели помочь своим. И когда наступило утро ⁸¹⁸, император и все остальные пришли в крепость Шиветот; и они увидели своих очень больными и большинство сильно ранеными. И император и его люди осмотрели крепость и увидели, что она была такой слабой, что ни к чему ее удерживать: они собрали всех своих людей на корабли и отплыли от крепости и оставили ее.

472

Иоаннис, король Блакии, осаждавший Андринополь, не терял времени даром; напротив, его камнеметательницы, которых имелось у него довольно ⁸¹⁹, били по стенам и по башням и очень сильно повредили стены и башни. И он направил к стенам своих подкапывателей; и его люди много раз бросались на приступ. А те, кто был в городе, удерживались весьма твердо, и греки, и латиняне. И они то и дело обращались за подмогой к императору Анри: пусть он знает, что если он не поможет им, то они наверняка погибли. А император был весьма озабочен, ибо когда он хотел оказать подмогу своим людям с одной стороны, Тольдр л'Аскр так теснил его с другой, что ему поневоле приходилось возвращаться назад.

473

Вот так-то пробыл Иоаннис перед Андринополем весь апрель месяц; и он был уже близок к тому, чтобы захватить его, ибо разрушил стены и башни в двух местах до земли, причем они могли схватываться там врукопашную мечами и копьями с теми, кто был в городе. Он произвел таким образом множество могучих приступов. А они хорошо защищались. И много было убитых и раненых с той и с другой стороны.

474

Поелику Бог хочет, чтобы совершались события, комены, которых Иоаннис разослал по всей стране, творили свои грабежи и возвратились со всей своей добычей к лагерю у Андринополя. И они сказали, что не останутся больше с Иоаннисом, а хотят уйти оттуда [121] в свою землю. Так комены отделились от Иоанниса. И когда он это увидел, он не отважился остаться без них под Андринополем; и вот отошел он от города покинул его.

475

И знайте, что сочли то великим чудом, что Иоаннис, который был столь могущественным человеком, оставил город, который находился близко к тому, чтобы быть взятым, как обстояло дело с этим. Вот так-то совершаются события, как хочет бог. Жители Андринополя не замедлили обратиться к императору, чтобы он тотчас прибыл, Бога ради; пусть он знает, поистине, что если Иоаннис, король Блакии, вернется, то все они будут убиты или взяты в плен.

476

Император собрался идти к Андринополю со столькими людьми, сколько у него имелось ⁸²⁰. И тогда к нему пришла весть, весьма важная, что Эстурион ⁸²¹, который был адмиралом галер Тольдра л'Аскра, вошел с галерами в Бук д'Ави, в Рукав св. Георгия, и что он дошел до Экизы, где были Пьер де Браше и Пэйан Орлеанский, и что он осадил ее с моря, а л'Аскр — с суши. И жители земли Экизы восстали против Пьера де Брашэ, равно как и жители Марморы ⁸²², которые были его подданными; и они причинили ему зло, убили немало из его людей.

477

И когда весть эта достигла Константинополя, то были там очень напуганы. Тогда император Анри собрал общий совет со своими людьми, и со своими баронами, и с венецианцами. И они сказали, что если не помогут Пьеру де Брашэ и Пэйану Орлеанскому, то они погибнут, а их земля будет потеряна. Тотчас снарядили они 14 галер и посадили на них самых знатных людей из венецианцев и баронов императора.

478

На одну взошел Конон Бетюнский и его люди; на другую — Жоффруа де Виллардуэн, маршал, и его люди; на третью — Макэр де Сент-Менеу и его люди; на четвертую — Милон ле Бребан; на пятую — Ансо де Кайо; на шестую — Тьерри Лоосский, который был сенешалем; на седьмую — Гийом де Першуа; на восьмую — Эсташ, брат императора. И император Анри посадил, таким образом, на все галеры своих лучших людей. Когда они отплыли из порта Константинополя, все, кто их видел, говорили, что воистину [122] никогда еще галеры не были лучше вооружены и не везли лучших людей. Таким образом, поход к Андринополю на этот раз был отложен.

479

И те, кто был на галерах, двинулись по течению Рукава прямо к Экизе. Не знаю, каким путем Эстурион, адмирал галер Тольдра л’Аскра, узнал об этом; он отплыл из Экизы и бежал, поплыв по течению Рукава. А они преследовали его два дня и две ночи до самого выхода из Бук д’Ави примерно около 40 миль ⁸²³. И когда они увидели, что не могут его нагнать, то повернули назад и возвратились в Экизу и застали там Пьера де Брашэ и Пейана Орлеанского. А Тольдр л'Аскр снялся с места у города и вернулся обратно в свои земли. Так, как вы слышали, была оказана подмога Экизе. А те, кто был на галерах, возвратились назад в Константинополь и вновь стали готовиться к своему походу на Андринополь.

480

Тольдр л'Аскр послал большую часть своих людей, все свои силы в землю Никомию. А люди Тьерри Лоосского, которые укрепили церковь св. Софии, и те, кто был в ней, послали своему сеньору императору просьбу, чтобы он оказал им подмогу, ибо, коли не получат подмоги, не смогут удержаться, тем паче что у них совсем нет съестного. К огорчению императора Анри и его людей им пришлось оставить поход на Андринополь ⁸²⁴ и пересечь Рукав св. Георгия в сторону Т юркий со столькими людьми, сколькими он располагал, чтобы помочь Никомии.

481

И когда люди Тольдра л'Аскра проведали, что он подходит, они тотчас очистили землю и отступили назад к Никее Великой. А когда император это узнал, он созвал свой совет; и решение было таково, что Тьерри Лоосский, сенешаль Романии, останется со всеми своими рыцарями и со всеми своими оруженосцами в Никомии, чтобы охранять землю, а Макэр де Сент-Менеу — в Каракасе и Гийом де Першуа — в Экизе; и они будут защищать окрестные земли.

482

Тогда император Анри с оставшимися у него людьми уехал в Константинополь. И он предпринял попытку двинуться к Андринополю. И вот однажды, пока он готовился к своему походу, Тьерри Лоосский, сенешаль, который был в Никомии, и Гийом [123] де Першуа отправились со всеми своими людьми поискать фуража. Люди же Тольдра л'Аскра проведали об этом: они застигли их врасплох и напали на них; и их было много, наших же мало; и начались тут бой и схватка. Понадобилось не столь долгое время, чтобы малое число людей не смогло сопротивляться большому.

483

Тьерри Лоосский держался очень хорошо, и он, и его люди, и был дважды сбит с коня, а его люди силою вновь усаживали его в седло. И Гийом де Першуа был сбит и опять посажен в седло, и был спасен. Не могли вынести франки этот натиск и были разгромлены. Тьерри Лоосский был там захвачен в плен и смертельно ранен в лицо. Вместе с ним были так вот захвачены в плен столько из его людей, что мало кто спасся. А Гийом де Першуа, будучи раненным в руку, спасся на коне. Те же, кто уцелел от поражения, собрались в церкви св. Софии.

484

Тот, кто составил эту историю, не знает, напраслина ли это или верно, но он слышал, как порицали некоего рыцаря по имени Ансо де Реми, который был вассалом Тьерри Лоосского, сенешаля, и командиром его людей и который его бросил в бою.

485

И тогда те, кто вернулся в Никомию и собрался в церкви св. Софии, Гийом де Першуа и Ансо де Реми, назначили гонца и со всей поспешностью послали его в Константинополь к императору Анри; и они поведали ему, что случилось так, что сенешаль и его люди попали в плен, и что они сами осаждены в церкви св. Софии в Никомии и что у них осталось еды всего на пять дней, и пусть он ведает правду, что ежели не поможет им, то все они погибнут или будут пленены. Император, словно по кличу тревоги, как можно поскорее переплыл Рукав св. Георгия, он сам и его люди, чтобы помочь тем, в Никомии. Таким-то вот образом поход в Андринополь был отложен и на этот раз.

486

И когда император переплыл Рукав св. Георгия, он построил свои боевые отряды и поскакал, переход за переходом, пока не прибыл к Никомии. Когда проведали об этом люди Тольдра л'Аскра и его братья ⁸²⁵, которые командовали войском, они отступили назад и обошли гору ⁸²⁶ с другой стороны — к Никее. А император расположился по другую сторону Никомии ⁸²⁷, на прекрасной равнине ⁸²⁸ у берега реки ⁸²⁹ против горы ⁸³⁰, и приказал растянуть свои палатки и шатры, и повелел своим людям совершить набег на [124] эту землю, ибо когда ее жители узнали, что Тьерри Лоосский, сенешаль Романии, захвачен в полон, то восстали, и франки захватили много скота и пленников.

487

И император Анри оставался, таким образом, на равнине пять дней. А в это время Тольдр л'Аскр назначил гонцов, и послал к нему, и запросил его насчет того, чтобы заключить перемирие на два года под условием, что император разрешит ему разрушить Экизу и крепость церкви св. Софии ⁸³¹, он же возвратит ему всех пленников, которые были захвачены во время того поражения ⁸³² и в других местах, которых в его земле немало.

488

Тогда император держал совет со своими людьми, и они сказали, что им не вынести сразу две войны ⁸³³; и что лучше перенести эту потерю, чем утратить Андринополь или какую-либо иную оставшуюся землю; и что так они разъединят своих врагов, Иоанниса, короля Блакии и Бугрии, и Тольдра л'Аскра, которые были друзьями и помогали друг другу в войне.

489

Так было дело обещано и договорено. И тогда император послал в Экизу за Пьером де Брашэ; тот явился, и император так уговорил его, что он отдал ему Экизу; а сам он сдал ее Тольдру л'Аскру, чтобы разрушить ее и церковь в Никомии. Так заключено было это перемирие, и срыты эти крепости. Тьерри Лоосский был освобожден и другие пленники тоже.

490

Тогда император Анри вернулся в Константинополь и собрался идти к Андринополю со столькими людьми, сколькими располагал. И собрал он свое войско в Салембрии. А уже прошло столько времени, что все это было после праздника св. Иоанна ⁸³⁴. И он скакал до тех пор, пока не прибыл к Андринополю, и расположился на ближних лугах перед городом. А те, кто был в городе и кто очень хотел, чтобы он прибыл, вышли оттуда шествием и приняли его чрезвычайно доброжелательно. И все греки той земли пришли туда. [125]

491

Он оставался перед городом лишь один день, пока не убедился воочию, какие разрушения нанес там Иоаннис стенам и башням своими подкопщиками и камнеметательницами, которые очень сильно повредили городу. А на следующий день он пустился в дорогу и поскакал по направлению к земле Иоанниса. И он скакал четыре дня; а на пятый день он прибыл к подножию Блакийской горы к городу, который назывался Юлуи ⁸³⁵, что Иоаннис недавно заселил жителями. И когда жители страны увидели, что подходит войско, они бросили город и бежали в горы.

492

Император Анри расположился перед городом: и те, кого отрядили на конях, стали объезжать землю и захватили великое множество быков и коров, и буйволов, и другой скот. А те, кто был в Андринополе и пребывал в нужде, не имея съестного, волокли за собой свои повозки и нагрузили их мукой и всяким зерном, и они нашли массу съестного; и они нагрузили доверху также другие повозки, которые захватили. Так оставалось войско три дня; и каждый день скакали конники по стране за добычей; а страна была вся покрыта горами и высокими ущельями, и те из войска, кто безрассудно рыскал по стране, погибли.

493

Наконец, чтобы взять под защиту охотников за добычей, император Анри послал Ансо де Кайо, а также Эсташа, своего брата, и Тьерри Фландрского, своего племянника ⁸³⁶, и Готье д'Эскорнэ, и Жана Блио. Эти четыре боевых отряда поехали, чтобы охранять охотников за добычей, и вступили в могучие горы. И когда их люди разбрелись по стране и собирались возвратиться, они увидели, что ущелья сильно защищены; и блаки страны собрались вместе, и напали на них, и причинили им большие потери — и в людях, и в конях. И они были почти разбиты: дело дошло до того, что рыцарям даже пришлось спешиться. Однако с помощью Божьей они все же возвратились в лагерь, но понесли большие потери.

494

А на следующий день император Анри и войско французов уехали оттуда, и они скакали, переход за переходом, назад, пока не прибыли к городу Андринополю. И они доставили сюда провиант зерном и другими припасами, которые привезли. И император пробыл на равнине близ города добрых 15 дней.[126]

495

В это самое время Бонифаций, маркиз Монферратский, находившийся в Серрах, которые он укрепил, совершал конные вылазки вплоть до Месинополя. И вся земля отдалась под его власть. Тогда он назначил своих гонцов и послал их к императору Анри, и просил его встретиться с ним, чтобы переговорить на реке, что протекает под Капсалой ⁸³⁷. Ведь у них не было прежде возможности переговорить, пока земля не была завоевана, ибо столько было между ними врагов, что одна сторона не могла подойти к другой. И когда император и его совет прослышали, что Бонифаций Монферратский в Месинополе, они очень обрадовались. И император в ответ послал к нему своих гонцов передать, чтобы он встретился с ним для переговоров в день, который он ему назначил.

496

Так император выехал оттуда: а в Андринополе он оставил Конона Бетюнского с сотней рыцарей, чтобы охранять землю. И они прибыли туда в назначенный день, на очень красивую равнину близ города Капсала. И император подъехал с одной стороны, а маркиз — с другой, и они встретились с великой радостью. Это было и неудивительно: ведь они долгое время не виделись. И маркиз спросил, как поживает его дочь, императрица Агнеса; и ему сказали, что она тяжела дитятею; и он был этому весьма рад и весел. Тогда-то маркиз стал вассалом Анри и стал держать от него свою землю, точно так же, как он был вассалом его брата императора Бодуэна ⁸³⁸. Тогда же маркиз Бонифаций пожаловал Жоффруа де Виллардуэну, маршалу Романии и Шампани, город Месинополь со всеми зависимыми от него владениями, либо Серры — то, что ему полюбилось бы более всего ⁸³⁹; и он стал его вассалом, оставаясь также вассалом императора Константинопольского.

497

Так оставались они два дня на этой равнине, пребывая в великой радости, и сказали, что поелику Бог даровал им возможность соединиться, они еще смогут быть опасны своим врагам. И они потолковали об этом и условились, что в конце октября месяца прибудут со всей своей ратью на равнину близ города Андринополя, чтобы воевать против короля Блакии. Весьма радостные и весьма довольные, они расстались. Маркиз поехал в Месинополь, а император Анри — в Константинополь. [127]

498

Когда маркиз был в Месинополе, то не прошло и более пяти дней, как он совершил конный набег по совету греков, жителей страны, на Месинопольские холмы, отъехав на расстояние дня пути с лишним. И когда он уже находился в этой стране и собирался покидать ее, то тамошние бугры ⁸⁴⁰ собрались вместе; и они увидели, что у маркиза мало людей. И они сошлись со всех сторон и на пали на его арьергард. И когда маркиз услышал крики, он совсем без доспехов вскочил на коня, с копьем в руке. И когда он примчался туда, где схватились врукопашную с его арьергардом, он кинулся на них и отогнал их назад на довольно большое расстояние.

499

Там маркиз Бонифаций был смертельно ранен в грудь, ниже плеча; и он стал истекать кровью. И когда его люди это увидели, они впали в смятение, растерялись и начали худо себя вести. А те, которые были рядом с маркизом, поддержали его. И он потерял много крови и стал терять сознание. И когда его люди увидели, что ему уже не окажешь никакой помощи, они поддались страху и стали покидать его. Так потерпели они поражение из-за этого злоключения. И те, кто с ним остался, а их было мало, погибли. А маркизу Бонифацию Монферратскому отрубили голову ⁸⁴¹. И жители страны отослали голову Иоаннису, и он испытал от этого самую большую радость из всех, которые когда-либо получал.

500

Увы! Сколь печальная была эта утрата для императора Анри и для всех латинян земли Романии — лишиться такого человека, одного из лучших баронов, одного из самых щедрых, одного из лучших рыцарей на свете — из-за злоключения. И произошло это несчастье в год от воплощения Иисуса Христа 1207.

Комментарии

723 Никита Хониат рассказывает: разъяренный тем, что жители города, не признав власти Калояна, поставили своим главой Алексея Аспьета, болгарский царь приказал многих убить мечами, а Алексея повесил за ноги. Те, кому удалось бежать, скрылись в Адрианополе и в Дидимотике, заключили мир с французами и обратились к Феодору Вране с просьбой взять на себя предводительство ими. Виллардуэн, более строго следуя хронологии событий, расскажет об этом соглашении между частью греков и французами только позднее, уже повествуя об осаде Адрианополя, которую Иоаннис собирался предпринять после Пасхи 1206 г., т. е. десятью месяцами спустя (см. § 423). С данными Жоффруа де Виллардуэна, равно как и Никиты Хониата, касающимися восстания в Филиппополе, отступления Ренье Тритского, нарушения клятвы Калояном и его насилий, целиком согласуются и сведения, содержащиеся в письме императора Анри к Жоффруа де Виллардуэну, упомянутому выше.

724 Никита Хониат именует город Рузионом; он находился на дороге, ведшей из Салоник в Константинополь; город этот упоминается еще в анонимной итало-норманнской хронике Первого крестового похода (конец XI — начало XII в.). Некоторые исследователи ошибочно считали, будто Русса отстояла на один день пути от Родосто (о чем якобы пишет Виллардуэн в § 410). На самом деле из его сообщения явствует, что это расстояние могло быть покрыто за одну ночь, что, впрочем, удалось лишь беглецам, обезумевшим от ужаса. Из хроники Анри Валансьенского (§ 563—566) очевидно, что расстояние от Родосто до Руссы равнялось двум обычным переходам: промежуточным был переход до Навплин, Русса — это, должно быть, позднейший Рускиой, иначе Кешан.

725 Аркадиополь, согласно договору о разделе империи, достался венецианцам (см. § 303).

726 Имеется в виду Феодор Врана, сын Алексея Врана и племянницы византийского императора Мануила, являвшийся при Алексее III правителем Фракии. После смерти Андроника в 1185 г. вдова последнего Агнесса (сестра французского короля Филиппа II Августа) стала наложницей Феодора Враны. Впоследствии он сочетался с ней законным браком, от которого родилась дочь, вышедшая затем замуж за Наржана де Туей, кузена Гюи де Дампьера (сведения об этом приводит под 1205 г. французский хронист Альбрик де Труафонтэн).

727 Император Анри в сущности организовал таким образом линию прикрытия (см, выше § 390) Визоя — Аркадиополь — Навплия, перерезав три главные дороги в Константинополь. Русса являлась как бы форпостом на дороге от Ипсалы.

728 Судя по изложению фактов в § 397 и 402. он вернулся в Константинополь лишь в начале зимы. Понятие «зима» тут употреблено весьма условно: в своем письме к папе от февраля 1206 г. (текст письма сохранился в «Деяниях Иннокентия III») Анри указывает, что он возвратился в свою столицу около праздника св. Ремигия, т. е. где-то в начале октября 1205 г.

729 Около 15 января 1206 г.

730 Далее следует рассказ о поражении крестоносцев при Руссе. О нем сообщается и в письме Анри Иннокентию III (Деяния Иннокентия III, гл. 106); те же сведения воспроизводятся в письме Анри к Жоффруа де Виллардуэну — Анри пишет о несчастье, постигшем крестоносцев под Руссой еще до взятия Калояном Филиппо-поля, но это не означает, что хронологически он представляет последнее событие предшествовавшим первому. Как Жоффруа де Виллардуэн, так и Никита Хониат считают, что вначале произошел разгром при Руссе, а уже потом — взятие Филиппополя.

731 30 января 1206 г. Судя по письму Анри к папе римскому Иннокентию III, целью вылазки была крепость Сосса.

732 31 января 1206 г.

733 31 января 1206 г.

734 Вилэн де Лоос здесь упоминается впервые; его имя отсутствует в приводимом Виллардуэном перечне немецких крестоносцев, прибывших в августе 1202 г. в Венецию. Вероятно, он отправился в крестовый поход вместе с Тьерри Лоосским.

735 Жан де Шуази тоже упоминается здесь в первый раз.

736 Имеются в виду те 120 рыцарей, которых взял в свой набег Тьерри де Тандремонд.

737 Этот рыцарь упоминается только в данном месте хроники.

738 День «очищения» Богородицы (2 февраля), считавшийся у католиков важным церковным праздником.

739 Судя по письму Анри Фландрского, не более 30 человек.

740 Церковь находилась к северу от Влахернского дворца, вне его пределов.

741 Вторжение началось, видимо, в начале Великого поста, т. е. в конце февраля 1206 г. (§ 424). Анри Фландрский в своем письме к Жоффруа де Виллардуэну оценивает войско Калояна в 100 тыс. человек.

742 Там ими был поставлен гарнизон, в то время как Анри Фландрский занял Визою, Руссу и Навплию (см. § 403).

743 Сравнить с § 403.

744 Бег де Франсюр — рыцарь из графства Блуаского Франсьюр — в 5 км к югу от Амьена. Упоминался хронистом выше, § 292—293.

745 Эти сведения совпадают с сообщением Никиты Хониата.

746 Интересно сопоставить данные § 415—419, приводимые хронистом, с известиями Никиты Хониата. Согласно рассказу последнего, «скифы» (т. е. куманы), разрушив Навплию, разбили Феодора Врану, овладели Родосто, уничтожив его до основания, и увели всех жителей. Затем они захватили Гераклёю, Даоний, тоже взяв в нем всех его жителей и перебив их. В глубине территории они разрушили Аркадиополь, Мессону, Чурлу и все поселения вплоть до Константинополя.

747 Панедор находился на пути из Траянополя в Константинополь, между Навплией и Родосто, вблизи последнего.

748 То есть так же, как жителей Родосто.

749 Речь идет о Гераклее: по разделу 1204 г., город отошел венецианцам.

750 Даоний, на берегу Пропонтиды, между Гераклеей и Константинополем.

751 Так называет хронист город Атиру, между Селимврией и Константинополем (в свое время Фульхерий Шартрский на подобный же лад именовал его «Натурой»), в 12 лье к западу от Константинополя; город являлся частью земель латинского императора, ныне Боюк-Чекмедже.

752 Имеются в виду куманы и влахи.

753 Судя по изложению событий Никитой Хониатом, жители Атиры вначале рассчитывали подкупить куманов и тем самым отвести угрозу от города. Однако, лишенные поддержки латинян, которую получили было после поражения Феодора Враны при Родосто (см. § 415), они были застигнуты врасплох ночью и перебиты, когда пытались найти спасение на кораблях, стоявших в гавани.

754 То же самое передает Никита Хониат.

755 Ср. выше, § 403.

756 Ср. выше, § 411.

757 Судя по сообщениям Никиты Хониата, излагаемые ниже события якобы имели место после падения Филиппополя, около 1205 г., когда греки пошли на сближение с французами и попросили назначить командующим Феодора Врану. В действительности, как видно из рассказа Жоффруа де Виллардуэна (§ 403), начиная с лета 1205 г. французы использовали к выгоде для себя услуги Феодора Враны, но делали это вовсе не в ответ на просьбы греков. Письмо Анри Фландрского к Жоффруа де Виллардуэну подтверждает сведения последнего о том, что греки обратились к латинянам весной 1206г., после опустошений во Фракии, произведенных Калояном, а точнее сказать, после того как болгарский царь уже осадил Дидимотику.

758 Адрианополь по договору 1204 г. был отдан венецианцам. Как видно из сохранившейся грамоты, они, в свою очередь, должны были на определенных условиях передать город и прилегающую к нему территорию Феодору Вране.

759 Дидимотика являлась, по договору 1204 г., владением крестоносцев.

760 См. выше, § 249.

761 То есть станет вассалом императора.

762 Но рассказу Никиты Хониата, Калоян начал с того, что попытался отвести в сторону течение р. Гебра. чтобы вплотную приблизиться к стенам города.

763 Единственный хорошо укрепленный город, как и Визой, еще остававшийся в руках крестоносцев (см. § 421).

764 Это был Бенедикт, папский легат, кардинал-священник церкви св. Сусанны. Он упоминается также в письме Анри Фландрского к Жоффруа де Виллардуэну.

765 Если принять во внимание, что Селимврия, к которой первоначально направились крестоносцы, выступившие из Константинополя, находилась в двух днях пути от него (§ 387, 411), что они оставались там восемь дней (§ 427) и что 23 июня они прибыли к Визое (§ 428), отстоявшей примерно в трех днях пути от Селимврии, то можно предположить, что войско Анри выступило из Константинополя 8—10 июня 1206 г. Тот факт, что крестоносцы вначале отправились к Селимврии, отмечен также Никитой Хониатом.

766 Никита Хониат ничего не говорит об этом маршруте крестоносцев, о том, что они сделали явный крюк, направляясь к Визое. Город всегда оставался под их властью (§ 421). Анри, вероятно, избрал его в качестве наиболее прочной и самой близкой базы для замышлявшихся в конечном счете военмх действий по направлению к Дидимотике и Адрианополю.

767 23 июня 1206г.

768 24 июня 1206 г.

769 25 июня 1206г.

770 28 июня 1206 г.

771 То есть было не лучшим до прихода французов.

772 Местоположение крепости под этим названием не установлено. Вероятнее всего, она находилась в долине р. Арды (см. § 435).

773 29 июня 1206 г.

774 С 29 июня по 3 июля 1206 г.

775 3 июня 1206 г.

776 Фраим — скорее всего современный Ефремкой, на правом берегу р. Арды.

777 То есть с 3 по 5 июля. В письме Анри Фландрского лишь вскользь упоминается об этом преследовании.

778 Крепость находилась на р. Арде (ср. § 440), однако само место не поддается идентификации. Кажется более или менее определенным — на основе рассказа в целом, — что Калоян, достигнув долины Арды, отступил от Дидимотики, чтобы обойти крестоносцев, угрожавших со стороны Адрианополя, и что как раз он подвергся их преследованию. Видимо, Фраим, о котором речь шла выше, находился на р. Арде, примерно в пяти днях перехода от Адрианополя (ср. § 433). Мониак тоже расположен был на р. Арде (§ 440), двумя днями пути выше по течению (§ 435).

779 Ср § 400.

780 Относительно датировки описываемых событий у Виллардуэна нужно заметить следующее. Преследование противника, как мы видели, началось 29 июня и продолжалось пять дней (§ 433), во Фраим рыцари прибыли 3 июля. Там они оставались 3 дня (§ 433), т. е. с 3 по 5 июля. Затем крестоносцы отправились в дорогу и пробыли в пути два дня (§ 435), т. е. 6 и 7 июля, а на второй день (§ 435), следовательно, 7 июля, достигли Мониака. Здесь они задержались примерно на 5 дней, т. е. с 7 до 11 июля, а затем продвигались еще три дня (§ 436), иными словами, с 12 по 14 июля, и прибыли к Станемаку 14 июля. На следующий день (§ 440), значит 15 июля, они выступили обратно к Мониаку, куда явились на третий день (§ 440), следовательно 17 июля. В научной литературе приводились и другие подсчеты: пребывание во Фраиме относили к 4—6 июля, прибытие в Мониак — к 9 июля; отъезд оттуда — к 15 июля; прибытие в Станемак — к 12 июля, возвращение в Мониак — к 20 июля. Причины расхождений в датировке двоякого рода: исследователи, предлагавшие последнюю датировку, считали переход из Фра-има до Мониака равным трем дням (хотя в тексте названы два дня); не учитывался день прибытия. В § 136 и особенно в § 163 и след, сам Виллардуэн, называя количество дней остановки, включает туда и день прибытия.

781 Ограждение из врытых в землю свай перед стенами и рва — своего рода «передний край» оборонительных сооружений.

782 Об освобождении Ренье Тритского упоминают также, хотя и довольно бегло, Никита Хониат и Анри Фландрский (в письме к Жоффруа де Виллардуэну).

783 Письмо Анри Фландрского подтверждает, что первое определенное известие о смерти Бодуэна крестоносцы получили из уст Ренье Тритского. Об обстоятельствах ее ходили разноречивые слухи. По сообщению Никиты Хониата, Калоян, разъяренный тем, что Филиппополь выбрал своим главой Алексея Аспиета, приказал отрубить латинскому экс-императору ноги и кисти рук и отправить на уединенную скалу, чтобы его исклевали хищные птицы. По Георгию Акрополиту, череп покойного был превращен в чашу. Альбрик де Труафонтэн рассказывает в своей хронике под 1205 г. (источником его сведений выступал в данном случае некий фламандский священник, вернувшийся из Тырново), будто жена Иоаннитцы, тщетно домогаясь любви Бодуэна, обвинила его перед своим супругом, который велел прикончить экс-императора: это, конечно, лишь вариант расхожей в средневековой хронографии темы. Сохранились (в частности, в одной из венецианских рукописей) и другие версии насчет обстоятельств гибели Бодуэна Фландрского.

784 По сведениям Никиты Хониата, они оставили Феодора Врану в Адрианополе. Об этом же говорится и в письме Анри Фландрского к Жоффруа де Виллардуэну. См. также далее, § 442.

785 20 августа 1206 г. Из письма Анри Фландрского к Жоффруа де Виллардуэну видно, что французы, следуя указанию папского легата Бенедикта, попросили патриарха (Томмазо Морозини) произвести церемонию коронации нового императора, но поначалу натолкнулись на сопротивление. Возникли трения между французскими крестоносцами и венецианцами. Сохранился текст присяги, которой 12 августа 1206 г. (еще до своей коронации) Алри подтвердил обязательства, взятые французами ранее в отношении венецианцев (по мартовскому договору 1204 г. и по договору от октября 1205 г.).

786 Как явствует из письма Анри фландрского к Жоффруа де Виллардуэну, весть о том, что Калояь осадил Адрианополь, достигла Константинополя спустя три дня дрсле коронации нового императора, т. е. 22 августа.

787 О дальнейших событиях сведений почти не сохранилось: они отсутствуют в письме Анри Фландрского и в «Истории» Никиты Хониата. Анри вкратце отмечает лишь, что Иоаннитца, отброшенный от Адрианополя, был преследуем крестоносцами; он сообщает, что для обеспечения безопасности государства императору недоставало 600 рыцарей и 10 тыс. оруженосцев. Никита Хониат бегло рассказывает, что, узнав о падении Дидимотики, Анри двинулся на помощь Адрианополю.

788 Некоторые исследователи полагали, будто Калоян отступил в долину Арты, а Анри пытался перерезать ему дорогу через долину Марицы: однако эта точка зрения явно не согласуется с текстом Виллардуэна, который ясно пишет о том, что император преследовал болгарского «короля».

789 Античная Бероя, ныне Стара Загора, примерно в 75 км северо-восточнее Филиппополя и в 120 км северо-западнее Адрианополя.

790 По-видимому, этот город находился где-то на пути перехода через Шипку, северо-западнее города Стара Загора.

791 События, связанные с продолжением этого сюжета, освещаются далее, в § 457.

792 Фермы, у греков — Дебельтос, ныне Бургас на Черном море.

793 Древний Анхиал, ныне Акило, близ Бургаса, на берегу Черного моря.

794 Военные действия, описываемые в § 442—452, происходили между 20 августа 1206 г. (дата коронации Анри) и 1 ноября 1206 г. (дата возвращения императора в Константинополь). Однако, хотя Виллардуэн указывает, имея в виду оба «рейда» из Адрианополя, время переходов и остановок, все же не представляется возможным точным образом обозначить место каждого эпизода в ряду остальных и точно датировать его в рамках того или иного хронологического отрезка.

795 В предшествующем изложении событии хронист не упомянул о заключенном ранее перемирии, намек на которое содержится в одном из писем Иннокентия III к Феодору Ласкарю (эпистолярий Иннокентия III, кн. XI, № 47).

796 Ср. § 305, 319—320. Пьер де Брашэ держал эту часть своих земель как вассал Луи Блуаского. Впервые он появился там еще в ноябре 1204 г.; обстоятельства вновь призвали его туда в марте 1205 г., когда вспыхнуло восстание греков (ср. § 341).

797 Речь идет о Кизике. Именно так, в частности, называет этот город Альбрик де Труафонтэн в своей хронике (под 1206 г.): он приводиг три равнозначных названия города: «остров, называемый Азикум, или Кизикум, т. е. Эскизия». Видимо, ко времени этих военных действий относится вторичное взятие города Пеги (Эспигаля) Пьером де Брашэ, о чем сообщает Никита Хониат.

798 До этого времени, зимой 1204/05 г., Тьерри Лоосский вел военные действия у Абидоса и Адрамития под командованием Анри Фландрского (см. § 322). Он должен был вернуться в Константинополь в то же самое время, что и Анри (см. § 340, 380 и след.). Вероятно, именно этот последний, став императором, и пожаловал ему Никомидию, город, которым Бодуэн, первый латинский император, реально еще не овладел.

799 Никея была столицей герцогства, пожалованного императором Бодуэном Луи Блуаскому; однако его рыцари, высадившись в Эспигале, не пошли дальше Бруссы (см. § 304—305), и город, таким образом, остался под властью Феодора Ласкаря.

800 То есть Тьерри де Лоос.

801 По обычаю XII в., о котором, в частности, упоминают английский хронист Гилельм Мальмебэрийскнй, немецкий хронист Отгон Фрейзингенский и другие историки того времени. Обычай этот был осужден церковью, но и ею же разрешен в особых случаях, а именно во время войн против язычников (согласно одному из постановлений Авиньонского собора 1209 г.).

802 Далее следует продолжение рассказа о событиях, начало которых было изложено в § 398.

803 Драма, севернее Христополя.

804 Филиппы, развалины которых сохранились и поныне северо-западнее селения Филибеджик. Ср. § 280.

805 25 декабря 1206г.

806 Эйн (Aatmes), упоминаемый Виллардуэном, — это Энос, близ устья р. Ма-

807 февраля 1207 г.

808 7 марта 207 г.

809 Так называет хронист Харакс, на северном берегу Исмидского залива, к востоку от Джебизе (ныне Хараке).

810 Иногда этот город ошибочно идентифицируют с Киосом. В действительности описание Виллардуэна позволяет думать, что речь идет о селении, расположенном в Исмидском заливе, на его южном берегу (Киос же находится на берегу залива Гемлик). Название Киос встречается еще в «Алексиаде» Анны Комичной (кн. XVII, гл. 2), а Цизитот — в латинских хрониках Первого крестового похода. Согласно сообщениям их авторов, именно отсюда (по «Алексиаде» — у Киоса) в июне 1097 г. крестоносцы волоком дотащили суда, предоставленные им, до Асканийского озера, у Никем. Эти факты не позволяют, однако, отождествлять оба пункта: в данном случае ошибку допустила, по-видимому, Анна Комнина (а не латинские хронисты, писавшие в качестве очевидцев), приурочив рассказываемые ею события к Киосу, тогда как на самом деле они происходили в Кивоте. Решающее доказательство того, что речь идет не об одном и том же, а о разных пунктах, дает текст самой «Алексиады»: в ее VIII книге (гл. 10) Анна Комнина ясно отличает Киос («это приморский город в Вифинии») от Кивота. Впрочем, в XIV книге (гл. 5) «Алексиады» она утверждает, что Кивот находится напротив селения Эгиалы, на берегу пролива, ведущего к Никомидии, что само по себе исключает Киос и заставляет соотносить Кивот с каким-то селением в окрестностях современного Эрсека. По сведениям нормандского хрониста XII в. Ордерика Виталия, крепость Цивитот заложил в начале XII в. византийский император Алексей I, намереваясь отвести ее для англов, покинувших родную страну.

811 То есть к 15 апреля 1207 г. ,

812 31 марта 1207 г.

813 Завтрак подавали обычно около девяти часов утра.

814 Галион — то же, что галера.

815 1 апреля 1207 г.

816 Из луков.

817 Из мангоньо.

818 2 апреля 1207г.

819 См. § 461.

820 Согласно решению, принятому им еще в марте (ср. § 462), но с запозданием, вызванным положением дел в Малой Азии (см. § 465—471). Предположительно эти события происходили в начале мая 1207 г.

821 Иоанн Стирион, калабрийский пират, которого византийские императоры Исаак II и Алексей (II назначили командиром флота для борьбы с противниками Византии (рассказ об этом содержится в «Истории» Никиты Хониата).

822 Мармора — остров в Пропонтиде, к северо-западу от Кизика.

823 Разумеется, речь идет о расстоянии (40 миль), на протяжении которого крестоносцы преследовали Эстуриона уже по выходе из «Бук д'Ави»: ведь длина пути от Экизы (Кизика) до Бук д'Ави гораздо больше 40 миль.

824 Виллардуэн употребляет здесь слово «vois» (la vois d'aler a Andrenople); как и в ряде других случаев, оно означает в данном контексте «путешествие», «поход» (ср., например, § 485). Буквальный смысл этого пассажа был бы: «чтобы они отказались предпринять путь к Адрианополю».

825 До сих пор Виллардуэн упоминал лишь одного брата Феодора Ласкаря — Константина Ласкаря (§ 322).

826 Речь идет о высотах Бейлик Даг, которые отделяют Исмид (Никомшшю) от Исника (Никеи).

827 Имеется в виду, что Анри прибыл из Константинополя.

828 Между Исмидским заливом и озером Сабанджья.

829 Реки, текущей с высот Бейлик Дага и впадающей в Исмидский залив.

830 Речь снова идет о высотах Бейлик Дага.

831 В Никомидии.

832 То есть в битве при Никомидии (см. § 482—483).

833 То есть войну против греков Феодора Ласкаря и против болгар Калояна.

834 24 июня 1207 г.

835 Речь идет об Олэ, или Голоэ.

836 В действительности Тьерри Фландрский приходился двоюродным братом императору Анри.

837 Ипсала — гора, господствующая над долиной р. Марицы, на ее левом берегу.

838 Любопытно, что до сих пор хронист нигде не упоминал о том, что маркиз приносил когда-либо вассальную присягу Бодуэну, хотя, в сущности говоря, его статус вассала сам собой подразумевался условиями соглашения о выборах первого латинского императора (см. § 258).

839 Выбор маршала Шампани пал на г. Серры.

840 To есть болгары.

841 Если суммировать общее количество дней, указываемых хронистом для всех событии, о которых рассказано в § 490—499, то начиная с июля 1207 г (§ 490) они продолжались примерно полтора месяца (§ 490: поход из Константинополя в Адрианополь — 5 дней, ср. § 368; § 491: пребывание в Адрианополе один день; поход к Юлуи — 5 днеи; § 492; пребывание в Юлуи — 3 дня; § 494: возвращение в Адрианополь — 5 дней; пребывание в нем — 15 дней; § 496: пребывание в Ипсале — 2 дня; § 498: пребывание Бонифация Монферратского в Мессинополе — 5 дней, всего — 41 день). Гибель Бонифация Монферратского, в соответствии со сведениями Виллардуэна, может быть датирована приблизительно между 20 августа и 20 сентября. Более определенная и, видимо, точная дата — 4 сентября — названа в книге записей усопших цистерцианского монастыря де Лочедио.

Текст воспроизведен по изданию: Жоффруа де Виллардуэн. Завоевание Константинополя. М. Наука. 1993