ИОГАНН МИХАЭЛЬ ФОН ТАЛЬМАН

ДОКЛАДЫ

№ 1

Константинополь. 19 января 1709 г. ¹

...Новый татарский хан ², с почетом сопровождаемый до выхода из города великим везиром и другими турецкими министрами, отправился 24 декабря минувшего года в Крым. Эмири Ахор, или оберстштальмейстер султана, был ему дан в сопровождение в самую Татарию, где он, по старому обычаю, будет определен на службу.

Впрочем, все находится в Турции в таком благоприятном положении, что в этом году, слава богу, здесь не следует опасаться враждебных действий, чему немало способствовали завоевание Ryspel (?), достигнутое императорским оружием господство в Италии и победы в борьбе с венгерскими мятежниками ³, равно как поражение шведов на московской границе ⁴, что было как нельзя более кстати и благодаря чему очень вырос авторитет царя в глазах Турции...

№ 2

Константинополь, 7 апреля 1709 г.

...За последнее время прибыли в Турцию различные гонцы с письмами от нового татарского хана, в каковых письмах последний настоятельно обращает внимание на то, что при настоящем положении, когда Москва ведет еще войну против Швеции, невозможно безучастно смотреть на происходящее без значительного ущерба для будущего; если принять, во внимание, что московиты в последнюю войну, а особенно благодаря вновь выстроенной, после заключенного мира ⁵, в 16 часах от [40] Перекопа, или от входа в Крым, крепости ⁶ укрепились так близко, что могли бы без труда после заключения со шведами мира завоевать весь татарский Крым, который не имеет ни крепостей, ни каких бы то ни было орудий, прежде, чем Константинополь прислал бы достаточное подкрепление.

Вторично пришедший к власти хан Селим-Гирей ⁷ был уже 6 лет тому назад, во время своего первого правления, того мнения, что следует использовать свою власть для причинения московитам какого только возможно вреда и уже тогда писал в этом смысле в Турцию; но так как последняя в то время считала это неправильным и опасалась, что он сам решится на такой образ действий, был он снят с правления. Теперь же, как мне сообщают мои доверенные лица, его ходатайства в Турции находят больше сочувствия, и великий везир в последние дни держал совет с муфтием ⁸ и другими министрами и будто бы не только решил разрешить хану татарскому выступить со всеми ему подчиненными татарами против московитов ⁹, но и дает ему в помощь некоторые другие пограничные отряды под тем предлогом, будто бы хана об этом просили шведы. Поскольку их намерение натравить казаков на московитов ¹⁰ потерпело неудачу, то они вместо казаков желают заручиться помощью татар. Подробности об этом ожидаются в ближайшее время...

№ 3

Константинополь, 14 апреля 1709 г.

...Впрочем, Турция не приняла еще никакого решения в отношении ходатайств и просьб нового татарского хана, а именно разрешить ему не только с подчиненными ему татарами нанести московитам возможнейший ущерб, но и оказать ему для этой цели помощь со стороны других турецких войск, расположенных на границах. Турция ожидает скорого возвращения бююк мира-хора — обершталмейстера султана, который несколько месяцев назад был отправлен с татарским ханом в Крым, чтобы получить от него дальнейший доклад о положении московских и татарских дел.., [41]

№ 4

Константинополь, 15 мая 1709 г.

...14 дней тому назад здесь было погружено большое количество военного снаряжения, как то 20 пушек и всякого вида боеприпасы, и отправлено в Черное море, и, несмотря на то что такие транспорты по названному морю направляются как к венгерской, так и к турецкой границе, мои доверенные лица уверяют меня, что указанные боеприпасы предназначены исключительно для крепостей, выстроенных вновь на московской границе ¹¹.

Ввиду того что Москва стараниями нового татарского хана находится в большой тревоге, прибыли сюда недавно различные московиты с богатыми подарками из черных лисиц и соболей, а также со значительной суммой денег, чтобы при помощи этих подарков предотвратить грозящую со стороны Турции опасность...

№ 5

Константинополь, 18 июля 1709 г.

...То, что до сих пор в Турции не удалось достигнуть французскими и мятежническими махинациями против Его Императорского Величества, как будто достигнуто татарскими и шведскими происками, направленными против Москвы. Ваша Светлость помнит еще то, что я покорнейше докладывал 7 апреля ¹² в отношении ходатайств татарского хана в Турции. Тем временем прибыли к татарскому хану в Крым с письмами шведский посланник и посланник короля Станислава ¹³, каковые посланники и сегодня еще находятся там. Чтобы поддержать их просьбы к Турции, татарский хан послал эти письма с гонцом сюда. Мазепа, перешедший со стороны Москвы на сторону шведов ¹⁴, прислал через казака подробное письмо на восьми страницах Юсуф-паше в Бендеры, а последний переслал это письмо через янычара сюда ¹⁵, в Турцию. В письмах, как это поведал мне их переводчик, оба названных короля убедительно просят татарского хана при благоприятной возможности удалить московитов от границ Крыма и не только выставить против московитов подчиненных ему [42] татар, но и повлиять на Турцию, чтобы она со стороны турецких провинций с достаточным количеством войск нанесла бы этим своим врагам возможно больший ущерб.

Мазепа же в своем обширном послании изложил в виде подробной апологии причины, принудившие его оставить московскую сторону, а именно что московский царь многократно нарушал привилегии и вольности казаков ¹⁶ и он, Мазепа, со своими подчиненными не в состоянии был больше нести московское иго; что все казаки решились перейти на сторону его ¹⁷, Мазепы, и только ждут первой возможности, чтобы признать его официально; что все стоящие под московской властью бояре уверяют его в том, что для Турции нет ничего лучшего, как если бы они, казаки, были снова укреплены в своих старых правах и тем самым, как свободный народ между Москвой и Турцией, представляли собой прочный барьер. Шведский король имеет также намерение вернуть казакам их старые вольности ¹⁸, каковое намерение особенно явно могло бы быть приведено в исполнение, если бы и Турция приложила к этому свою руку помощи. Он, Мазепа, лучше кого бы то ни было другого знает о честолюбивых планах царя, который после подавления казаков и при помощи своих больших, недалеко от Крыма, в районе Азовского моря, вновь выстроенных крепостей и вооруженного корабельного флота в Азове считает себя в состоянии при первой возможности напасть на Крым и без большого сопротивления проникнуть по морю и по суше в Молдавию и Валахию, а также и в Турцию с помощью исповедующего греческую религию населения ¹⁹, которое ожидает от него, царя, избавления. Он, Мазепа, просит поэтому Юсуф-пашу все это принять во внимание, настойчиво представить это Турции и убедить последнюю оказать значительную помощь.

После того как великий везир в третий раз посовещался по поводу содержания названных писем с муфтием, с Абдуррахман-пашой, силяхдаром Али-пашой и другими и сделал доклад султану, было принято решение вооружиться на суше и на море и направить войска на московскую границу. По этому случаю был послан приказ капудан-паше ²⁰, находящемуся с турецким флотом в Средиземном море, при Лемносе, прислать обратно [43] пять подчиненных ему галер, которые после прибытия сюда и подкрепления пятью военными кораблями и шестью фрегатами, нагруженными многими пушками и всякими боевыми припасами, с тысячей топчу, или пушкарями, и многими габеги, или простыми солдатами, 14 дней тому назад отплыли в Черное море. Кроме того, пять янычарских отрядов и команды других находящихся здесь орд ²¹, составляющие вместе четыре тысячи человек, были снабжены всем необходимым для того, чтобы при следующем попутном ветре на других транспортных кораблях переправиться к московским границам. Также в течение нескольких недель в здешнем форте напряженно работают над тридцатью новыми фрегатами, которые должны быть готовы через несколько дней и из которых каждый получит экипаж из 200 человек.

Отдан также приказ, чтобы в Трапезунде ²² и прилегающих местах было собрано до четырех тысяч янычар, с которыми должны отправиться к московским границам в Румелии паша из Сиваса и наша из Трапезунда вместе с подчиненными им войсками. Паша из Софии, Исмаил-паша, уже выступил в направлении Бендер. Несмотря на все это, турки, которые обычно очень хорошо осведомлены о таких вещах, в данном случае высказывают настолько различные мнения, что нельзя понять, имеет ли все это целью действительный разрыв с Москвой или только укрепление границ. Верно только то, что великий везир в аудиенции, данной 14 дней назад находящемуся здесь московскому послу, уверил его в дружбе со стороны Турции, каковое обстоятельство было также подтверждено через реис-эфенди, которого названный посол посетил два раза. Но на такие дружественные уверения нельзя особенно полагаться, так как многие примеры прошлого, приведение которых излишне, показывают, что Турция, для того чтобы усыпить бдительность своих противников, никогда не давала больших уверений в дружбе, как именно в то время, когда она подготовляла действительный разрыв...

№ 6

Константинополь, 5 августа 1709 г.

...26 июля через трех одновременно отосланных Юсуф-пашой в Турцию прибыло известие о том, что [44] шведский король был атакован московитами во время попытки отступления со своей армией из Украины и потерпел поражение ²³ с потерею всего обоза, орудий и всей армии, с пленением большинства своих генералов и министров, разбит наголову. Сам король с Мазепой и приблизительно 200 человек с трудом спаслись бегством ²⁴ верхом на лошадях на оттоманскую территорию и в настоящее время находятся в турецкой пограничной крепости Озю. По этому случаю великий везир созвал 27 июля чрезвычайную большую конференцию всех турецких министров и сделал об этом доклад султану. На конференции было решено отдать приказ уже прежде составленным и отсюда отосланным отрядам с большинством пашей и алай-бекам ²⁵ со всеми им подчиненными сипахи ²⁶ и с ополчением выступить к московской границе, для каковой цели были посланы со строгими приказами 29 и 30 июля 8 пашей из Турции в Румелию, а другие в Анатолию. Здесь, а также в других гаванях Черного моря продолжаются беспрерывные работы над многими фрегатами, которые предназначены для этого предприятия. Но, несмотря на то что еще в этом году через несколько месяцев будет собрана значительная турецкая армия на московской границе, считается, что в этом году она не предпримет никаких враждебных действий и будет служить только для безопасности этих стран ввиду позднего времени года и еще особенно потому, что достигнутая московитами победа значительно нарушила принятые Турцией меры в пользу Швеции и ввела турецкое министерство в большое замешательство, каковое обстоятельство еще больше усилено полученным несколько дней назад известием о том, что предварительные переговоры с Францией о генеральном мире, считавшемся здесь уже заключенным. потерпели неудачу.

Король шведский просил у Турции через Юсуф-пашу дать ему возможность бежать во Францию через Черное море, Константинополь и Средиземное море. Эта просьба была Турцией отклонена, но Юсуф-паше был отдан приказ обеспечить его королевское величество со всем окружением всем необходимым и подготовить почву, чтобы они могли в безопасности вернуться на родину, правда соблюдая при этом все меры предосторожности, чтобы не возбудить подозрений со стороны [45] московитов, прежде чем Турция будет в состоянии ничего не опасаться с этой стороны благодаря посланным на московскую границу войскам. 30 июля прибыл курьер царя к здешнему послу ²⁷ с известием об одержанной победе над шведами, о чем посол сообщил мне еще в тот же день через одного офицера. Я выразил ему через переводчика Шмидта мою радость по этому случаю...

№ 7

Константинополь, 11 августа 1709 г.

4-го числа текущего месяца прибыл к здешнему послу курьер от московского царя с новым посланием на имя султана и великого везира В послании высокопоставленный царь сообщает им обоим об одержанной победе над королем Швеции и полностью уполномочивает своего посла не только возобновить существующий дружественный пакт с Турцией, но и продлить его на несколько лет дольше, чем это было установлено при заключении Карловицкого мира. В связи с этим вышеуказанный посол 6-го числа с. м. принят великим везиром ²⁸ с обыкновенными почестями и во время аудиенции передал от имени своего государя драгоценные подарки стоимостью в 5000 талеров ²⁹, и был за это пожалован обыкновенными кафтанами и почетным платьем для себя и своих офицеров. Посол будет принят султаном 20-го с. м.

Нет никакого сомнения в том, что именно благодаря принятым Турцией военным приготовлениям Москва была вынуждена просить о возобновлении и продлении мира с Турцией. Но действовала ли Москва в свою пользу или против нее при этой просьбе, еще неизвестно. Я лично того покорнейшего мнения, что Москва при настоящих обстоятельствах не могла бы сделать ничего более невыгодного для своего общественного приличия, так как Турция, находившаяся до настоящего времени в немалом опасении благодаря московским успехам, начинает теперь немало опасаться этой мощи из-за неожиданной просьбы о продлении мира и (как мне сообщают мои доверенные лица, которых я инкогнито посетил на этих днях) намеревается в предстоящем [46] трактате о продлении мира (каковой трактат должен быть заключен с названным послом в ближайшие дни) настаивать на том. чтобы Москва разрушила вновь построенную после Карловицкого мира крепость недалеко от Крыма ³⁰ и отдала Турции обратно Ассак ³¹...

Если бы это продление мира осуществилось... то нет сомнения, что императорский интерес претерпел бы при этом немалый ущерб, так как Турция до сего времени удерживалась от действий в пользу французов и венгерских мятежников главным образом благодаря страху перед московскими войсками, теперь же, если эта причина благодаря возобновлению и продлению указанного мира отпадет, турецкие войска, находящиеся со всех сторон в наступлении на московские границы, а также почти готовые фрегаты, которые могут быть употреблены и по Дунаю, при продолжающейся войне против Франции и Венгрии, в будущем году могут быть направлены против Его Имп. Вел-ва. Поэтому прошу покорнейше Вашу Светлость и Милость принять все эти обстоятельства во внимание и сообщить мне, как мне следует при этом держаться; прошу прислать мне со следующим курьером предназначенные для секретных расходов деньги, о которых просил я покорнейше в моем последнем письме.

Король шведский и Мазепа находятся еще при Юсуф-паше на границе, и, несмотоя на то что царь московский просил о выдаче обоих, Турция ни в коем случае не соглашается на это и хочет помочь королю вернуться в его страну...

№ 8

Константинополь, 21 августа 1709 г.

...Турция занимается в настоящее время почти исключительно московскими делами, о чем великий везир на этих днях снова несколько раз совещался с остальными везирами... и потребовал от муфтия специально его легального решения о том, что можно сделать по мусульманским законам при существующих обстоятельствах и принимая во внимание продолжающийся мир с Москвой. Точно так же собрался на этих днях корпус, [47] или оджак, янычар, из которых позавчера снова 1500 человек отправились отсюда водным путем на московскую границу... по требованию Турции. Все эти происки принимаются (как должное) ханом татарским и Юсуф-пашой Бендерским, которые уже некоторое время состоят в переписке с королем шведским и королем Станиславом и которые, насколько это было возможно, объявили себя сторонниками партии королей и стараются посредством постоянно посылаемых гонцов настроить Турцию против Москвы.

Московиты же, наоборот, стараются устранить все трудности на пути дружбы с Турцией, и недавно послал царь татарскому хану 10000 дукатов, как причитающуюся ему перед войной сумму, чтобы умилостивить его этим и залучить в свою партию. Здешний московский посол имеет также поручение употребить большую сумму денег для сохранения дружбы, и сдается, что Турция склонна к тому, чтобы возобновить дружбу с Москвой в том случае, если ей будет дана сатисфакция через разрушение вновь построенной крепости на границе Крыма и через возвращение крепости Ассак, или по крайней мере одного из двух, ввиду того что в этих отдаленных и пустынных местностях, куда даже турецкая милиция направляется с большой неохотой, Турция не намеревается добиваться каких бы то ни было успехов. По сообщению моих доверенных лиц, великий везир уверил султана в том, что поведет все это без кровопролития к полному его удовольствию.

Если бы это действительно было приведено в исполнение, то для нас опасность была бы больше, чем когда бы то ни было во время настоящего венгерского восстания, и тогда собранные на московских границах войска могли быть употреблены прямо против Венгрии, с которой Турция никогда не спускает своих внимательных глаз. Сераскир из Белграда сообщил Турции с гонцом три дня тому назад, что стоящие по эту сторону Дуная повстанцы предпринимают обширные набеги на Штирию и уводят многих людей и скот и что его шпион, пришедший из Венгрии с этим известием... не мог сказать, где находятся фельдмаршал фон Гейстер и генерал-фельдцейхмейстер барон фон Нехемб со своими войсками, чем великий везир был очень обрадован. [48] Король шведский находится все еще в Бендерах при Юсуф-паше и собрал там из своей разбитой армии постепенно корпус из 5000 человек ³². Куда думает он направиться с этим корпусом, надеюсь узнать в ближайшее время.

№ 9

Константинополь, 15 сентября 1709 г.

Турция продолжает собирать с большим старанием все, что могло бы быть ей полезно в будущем походе; для этой цели кроме всех уже принятых мер был послан приказ в Азию приготовить несколько тысяч верблюдов и мулов для легкого груза; из Румелии были вытребованы в большом количестве запряженные волами повозки для доставки провианта и множество упряжных буйволов для артиллерии. 21 и 22 августа здесь были испробованы в присутствии султана и великого везира 270 вновь отлитых орудий различной величины; за исключением двух, все выдержали пробу; для этих орудий, как и для остальной артиллерии, здесь и в других местах Турции отливается огромное количество пуль и бомб. В последнее время были посланы курьеры в отдаленнейшие крепости Азии, как то Багдад, Дамаск, Алеппо, Сайда, Дизория и Иерусалим, к находящимся там в гарнизонах янычарам с приказом, чтобы они выступили из указанных мест и направились к центру монархии в определенные для них места, дабы своевременно быть под рукой для похода. Между тем здесь прилежно работают по приказу аги ³³ янычар и других офицеров... а также аги сипахов над производством палаток и другой необходимой экипировки, — одним словом, все и вся должно быть устроено так, чтобы великий везир в течение месяца, после того как будет дан последний приказ к выступлению, мог бы собрать всю оттоманскую боевую силу, снабженную всеми боевыми припасами, и выступить с ней в следующем году против избранного противника.

Все это, по общему мнению и по мнению некоторых доверенных лиц, направлено против Москвы, к чему Турция имеет достаточно оснований. Во-первых, потому, что вновь построенная царем крепость на границе Крыма по московской мирной капитуляции не может [49]

быть опротестована, на что Турция уже в течение нескольких лет время от времени заявляет безрезультатные протесты ³⁴. Во-вторых, потому, что султан считает себя в высшей степени оскорбленным тем, что царь в тоне приказания повторно письменно требовал выдачи бежавших на турецкую территорию шведского короля и Мазепы. И в-третьих, потому, что московские генералы преследовали побежденных ³⁵ шведов несколько миль на оттоманской земле и многих из них уничтожили и увели в плен; наибольшим же поводом к разрыву с Москвой служат для Турции продолжающиеся ходатайства теперешнего татарского хана, старший брат которого Калга Султан прибыл сюда недавно из Крыма с различными устными донесениями турецкому министерству.

...Чтобы перейти от шведского вопроса к московскому, была дана московскому послу 3-го числа с. м.³⁶ у султана аудиенция с обыкновенными почестями, во время которой посол передал присланные царем подарки, состоящие из различных редких мехов ценностью в 25 000 талеров; при этом была снова выплачена турецкому войску квартальная плата, а также два рагузских ³⁷ представителя со своей трехлетней данью из 12000 дукатов ³⁸ были допущены к обыкновенному коленопреклонению перед султаном. Названный посол настойчиво протестовал против этого неравного общества ³⁹, но должен был покориться; три года назад им также была дана аудиенция в присутствии тогдашнего посланника. Между прочим, Турция до сего времени еще окончательно не решила с послом вопроса об обновлении и продлении мира, для достижения какового имеет он поручение не жалеть никаких денег; для этой цели пересланы ему большие суммы денег и векселя из Москвы.

Но описанное вначале вооружение Турции может легко вызвать подозрение не только в Москве, но и в других граничащих странах. Поэтому взял венецианский баило 1-го числа с. м. аудиенцию у великого везира, чтобы позондировать его в отношении его расположения к Венеции. Я же ежегодно покорнейше жду указаний Вашей Светлости и Милости при существующем положении. Тем временем напоминаю я все же покорнейше о том, что, во-первых, существующие с Москвой [50] разногласия могут быть легко устранимы путем хотя бы уничтожения новой крепости, на что царь мог бы согласиться, потому что Турция и без того в этих пустынных местах не будет добиваться никаких успехов. Во-вторых, в таком случае вся наготове стоящая оттоманская военная сила, при продолжающемся восстании и французской войне, по мнению некоторых доверенных лиц, будет направлена против Венгрии, к каковому походу турецкие войска очень склонны, тогда как война против Москвы внушает им отвращение ввиду опасения поражений; а также два года назад начатые, а теперь большей частью законченные фрегаты были предназначены для плавания по Дунаю и Тиссе, а не по Босфору. В-третьих, многие прежние примеры учат нас, что Турция почти всегда при своих военных предприятиях делала вид, что направляет удар в одну сторону, чтобы потом неожиданно обернуться в другую. В-четвертых, французы и венгры работают беспрестанно в том направлении, чтобы теперешняя турецкая сила была употреблена против Его Имп. Вел-ва. И наконец, недоброжелательные намерения Турции достаточно подтверждаются тем обстоятельством, что с ее тайного согласия к повстанцам в Венгрию нелегально переходят почти ежедневно по нескольку турок, босняков и арнаутов.

Поэтому покорнейше прошу Вашу Светлость и Милость все это представить на размышление и, учитывая такое положение, переслать мне со следующим курьером обещанные деньги для секретных расходов, так как без таковых средств нет возможности своевременно узнавать истинные намерения Турции и пресекать возможные враждебные намерения,

№ 10

Константинополь, 4 октября 1709 г.

...Московский посол на представленную им просьбу быть допрошенным по докладу о возобновлении и продлении мира был приглашен в квартиру реис-эфенди, где и изложил все; реис-эфенди не ответил на это ничего определенного и принял все ад референдум с уверением, что со стороны Турции в ближайшее время последует [51] ответ на его, посла, сообщение, чего, однако, до сего дня не произошло. Между тем старается названный посол осуществить свое намерение при помощи денег согласно полученному от царя приказанию какой угодно ценой добиться устранения опасности разрыва. При этом наиболее невыгодно для Москвы то обстоятельство, что Турции это известно и потому она держит себя еще более гордо.

27-го прошлого месяца сентября прибыл от шведского короля из Бендер капитан ⁴⁰ его личной охраны с письмом для великого везира, в каковом письме дается находящемуся здесь шведскому представителю ⁴¹ звание чрезвычайного посла; в этом звании последний получил 1-го числа с. м. аудиенцию у великого везира и при этом выразил от имени своего государя благодарность за пересланные султаном три недели назад драгоценные подарки и обещание отблагодарить соответствующим образом, как только Его Вел-во снова достигнет своей страны. Этот чрезвычайный посол останется некоторое время для защиты шведских интересов в Турции, где он свою власть немало преувеличивает, несмотря на испытанное большое поражение, и распространяется о достигнутых прежде в Германии победах, а также о причиненном два года тому назад императорскому двору опасении; чтобы пресечь это хвастовство на должных местах, осведомил я осторожно моих хороших друзей.

Впрочем, наталкивается бендерский сераскир, Юсуф-паша, на все большие препятствия к отправке короля по приказу Турции в Польшу, к расположенному там корпусу ⁴² под командой генерала Крассау. и говорят, что Его Вел-во должен будет оставаться в Бендерах, пока не замерзнут реки, по которым под татарским конвоем сможет он достичь названного корпуса. Если этот план не удастся. Его Вел-во будет вынужден направиться из Бендер через Турцию в Дураццо, а оттуда продолжать путешествие морем, тем более что и Ракоци, которому король писал относительно своей поездки, из страха перед императорскими войсками не может обеспечить ему безопасного маршрута через Венгрию, как это хотелось бы королю.

Между прочим, Турция продолжает как здесь, так и в других местах вести большие военные приготовления, [52] и так, что нельзя, в сущности, точно узнать, направлены ли они только против Москвы или также и против других...

№ 11

Константинополь, 31 октября 1709 г.

После того как шведский посол, как уже было доложено, получил аудиенцию у великого везира, была дана ему также 8-го числа с. м. аудиенция с обыкновенными почестями у султана, при которой была оказана ему особая честь тем, что он со всеми своими низшими должностными лицами был одарен кафтанами, тогда как обыкновенно при даваемых послам аудиенциях такая честь оказывается только их почетнейшим офицерам; и то, что он мог предстать перед султаном без подарков, объясняется, без сомнения, настоящим положением его государя. Его обращенная к султану речь содержала выражение благодарности за оказанную его королю протекцию и обеспечение безопасности в пределах турецких границ, а также уверение, что в будущем такое поведение Турции найдет у шведского короля достойное признание; он просил, чтобы султан соблаговолил отправить Его Вел-во с верным конвоем от турецких границ в его страну; на это султан не ответил ни слова.

15-го числа с. м. названный посол вместе с прибывшим с королевским посланием из Бендер капитаном шведской лейб-гвардии (за него он себя здесь выдает, а на самом деле это генерал-фельдцейхмейстер литовской армии по имени Пугниовски ⁴³) был приглашен к реис-эфенди, который, чтобы позондировать их, сообщил им от имени великого везира, что Турция хочет посредничать между этими двумя державами. Подобным же образом и Юсуф-паша Бендерский зондировал шведского короля. Но, к большому удовлетворению Турции, ни король, ни его посол не хотели ничего и слышать о соглашении; напротив, они дали понять, что, пока хоть один швед существует на земле, они не положат оружия, но отомстят Москве за испытанное поражение. На что вручил реис-эфенди послу ответное послание великого везира шведскому королю о том, что Турция примет все меры, чтобы проводить его вел-во с достаточной охраной к его стоящим в Польше войскам. [53] С каковым посланием названный генерал-фельдцейхмейстер Пугниовский 21-го числа с. м. отбыл отсюда в Бендеры.

Названному генералу-фельдцейхмейстеру были оказаны здесь Турцией большие почести; ему были показаны сераль ⁴⁴, цейхгауз с арсеналом, и, когда он наконец распрощался инкогнито с великим везиром, тот выплатил ему на дорогу 1000 дукатов.

В общем названный шведский посол дал знать о своем прибытии всем присутствующим здесь послам, в том числе и мне, а затем сделал им всем по очереди — за исключением послов московского и венецианского, — а также и мне, вместе с генерал-фельдцейхмейстером, 19-го числа с. м. первый визит, на который вчера я ответил.

Тем временем посетил московский посол по постановлению великого везира около шести раз реис-эфенди и долго совещался с ним о разногласиях между Турцией и Москвой, пока наконец Турция объяснила послу, что ее серьезное желание состоит в том, чтобы, во-первых, царь беспрепятственно пропустил шведского короля под турецким конвоем к его стоящим в Польше войскам; во-вторых, чтобы царь возвратил Турции обратно крепость Ассак ин статус-кво, и, в-третьих, чтобы он уничтожил крепость, построенную на крымской границе противно условиям капитуляции. Относительно первого и второго пунктов ответил названный посол, что он не имеет на это от своего государя никаких инструкций, но он напишет об этом, как он это уже сделал несколько дней тому назад; что же касается третьего пункта, то решается он взять на себя смелость дать обещание об уничтожении новой крепости для сохранения дружбы.

Тем временем начала Турция, помимо всех указанных в моих предыдущих докладах военных приготовлений, собирать новый корпус кавалерии из 10000 человек, из которых в течение немногих дней 2 000 человек были обмундированы, вооружены, и 24-го числа с. м. перед городом произведен им великим везиром смотр; остальные должны быть также представлены к смотру в ближайшее время. Этот корпус, точно так же как и другие направляющиеся в Бендеры турецкие войска и татары, должен еще этой зимой сопровождать шведского [54] короля в Польшу, несмотря на то что король Август с некоторыми саксонскими отрядами снова вернулся в эту страну ⁴⁵ (каковое обстоятельство очень не по вкусу Турции) и что Мазепа, через которого надеялись склонить на свою сторону большую часть казаков, недавно умер в Бендерах ⁴⁶. Но для того, чтобы вся турецкая армия, которую предполагают будущей весной выставить на поле брани против Москвы, была обеспечена всем необходимым, были отправлены несколько дней тому назад несколько капыджи-пашей ⁴⁷ на Дунай с большими суммами денег, чтобы организовать там большие склады и собрать необходимые для транспортировки провианта транспортные средства. Это могло бы угрожать интересам Его Имп. Вел-ва, если бы Турция за это время пришла с Москвой к соглашению, так как в таком случае все эти военные снаряжения неожиданно могли бы быть употреблены против Венгрии.

№ 12

Константинополь. 19 декабря 1709 г.

...Ваша Светлость и Милость благоволили узреть из моих в течение трех месяцев посылаемых докладных посланий, что Турция послала большие военные снаряжения и множество отрядов, как пеших, так и конных, отсюда и из других мест Турции на московские границы. так что в настоящее время находится в Бендерах и в окрестностях много артиллерии и чрезвычайно большое количество различных боевых припасов и один корпус из 20—30 тысяч человек одних турок, не считая расположившихся по соседству татар, точно так же как и отдан приказ остальной оттоманской военной силе быть готовой к выступлению. Зачинщиком этого большого движения является великий везир со своими креатурами — бывшими кехья-пашой ⁴⁸ и капудан-пашой и Абдуррахман-пашой. из которых первому недавно был ттепедан султаном Египетский пашалык, а второму — Софийский пашалык, против воли великого везира. не желавшего удаления их из Турции; с начала своего правления выражал великий везир часто своим друзьям свое намерение — что он будет считать себя недостойным своего высокого звания, если не удастся [55] ему посредством нескольких экспедиций и удачной кампании снова поднять потерянную в последней войне репутацию оттоманского оружия. Так как предполагавшаяся два года назад кампания против венгров потерпела неудачу, обратил он год тому назад свое благосклонное внимание к просьбам Швеции и короля Станислава порвать с Москвой и через хана татарского и Юсуф-пашу Бендерского вступил с ними в переписки. Хотя испытанное при Полтаве большое шведское поражение и охладило его пыл, но сдается, что он этим еще больше ожесточился против московитов, так как после этого начал он с особым рвением работать над приготовлениями к войне и послал в Бендеры большое количество войск, которые прежде всего должны были бы сопровождать шведского короля к его стоящему в Польше корпусу, пока он лично со всей турецкой военной силой следующей весной не смог бы выступить в поход против Москвы.

Эта выработанная великим везиром программа поддерживалась только его обоими креатурами — капудан-пашой и Абдуррахман-пашой. Хотя остальное министерство и особенно силяхдар Али-паша, зять и фаворит султана и соперник великого везира, вначале и соглашалось с этим, но полтора месяца назад, либо желая поступить вразрез с намерениями великого везира, либо усмотрев в этом вред для Турции, высказался он официально перед султаном против этого предприятия и представил ему, что ввиду того, что Москва соглашается на все условия и просит обновления и продления пакта о мире с Турцией, нет никаких законных оснований на разрыв с нею, особенно ввиду того, что за короткое время статус рерум в Польше совершенно изменилось и шведская и станиславская партия там полностью распались, благодаря вступлению короля Августа в это государство ⁴⁹, и даже находившиеся там войска были вынуждены бежать в другие места. Следовательно, Турция не только должна была бы считаться с Москвой, но и была бы одновременно втянута в войну против Польши и Саксонии, без того, чтобы можно было особенно рассчитывать на обещанную шведским королем диверсию; точно так же, при таком измененном положении вещей, не мог бы шведский король, как это было решено раньше, быть доставленным [56] в безопасности через Польшу под охраной собранных в Бендерах войск.

Эти причины заставили султана созвать 6 ноября со всем своим министерством конференцию об этом важном предприятии; на этой конференции, согласно показаниям почти всех моих доверенных лиц, было решено вопреки большому сопротивлению великого везира, что, после того как Москва соглашается на все условия и польский вопрос за последние месяцы, после вступления короля Августа, подвергся такому изменению, что со шведской стороны и думать нечего о малейшей диверсии против московского царя, при таком положении вещей для Турции выгоднее всего поддерживать и дальше дружбу с Москвой и согласиться на предложенное ею. После этого дал великий везир 10-го с. м. московскому послу аудиенцию и начал устранять все состоящие между Турцией и Москвой разногласия; позже поручил он реис-эфенди и дефтердару ⁵⁰ вести переговоры с названным послом. После того как они, по показанию некоторых моих доверенных лиц, пришли к соглашению в главных пунктах, вплоть до ратификации царя, которую обещал посол достичь в кратчайшее время, было решено, что, во-первых, ввиду того что Турция не в состоянии была бы долго удерживать крымских татар, не добившись для них некоторых сатисфакций от Москвы, должен царь и дальше выплачивать назначенную татарам перед последней войной сумму золотом под названием калпак акчасы, или шапочных денег; во-вторых, так как Турция неоднократно в течение нескольких лет не без основания жаловалась в отношении построенной при заключении мира царем на границах Крыма крепости, должно быть это место, стоящее на пути к обоюдной дружбе, сровнено с землей; в-третьих, так как значение (репутация) Оттоманской империи требует чтобы бежавший на ее территорию шведский король был сопровожден в безопасности через Польшу в свое государство, должен царь беспрепятственно пропустить короля со всеми его сопровождающими лицами через Польшу, а также должен заставить короля Августа и Польскую республику поручиться за полную безопасность шведского короля.

На это вышеназванный посол срочно послал гонца, чтобы добиться согласия царя в отношении этих пунктов; [57] Турция решила также послать для этой цели названного дефтердара к царю, но послу удалось воспрепятствовать этой посылке под тем предлогом, что дело будет этим больше задержано, чем ускорено, так как царь находится в постоянном движении, почти никогда не задерживается долго на одном месте и потому это посольство должно было бы искать его окольными путями и с большой потерей времени.

Тем временем Турция неожиданно прекратила свои так ревностно продолжавшиеся как на море, так и на суше приготовления к войне и отдала приказ всем войскам, находящимся в пути, приостановить продвижение; из этого, по общему суждению и по мнению моих доверенных лиц, очевидно, что Турция серьезно намеревается продолжать начатые с Москвой переговоры и думает возобновить и продлить существующую с этой державой дружбу, к чему была она принуждена особенно благодаря поразительно изменившемуся положению в Польше... а также благодаря ходатайству некоторых турецких министров, подкупленных Москвой большими суммами денег.

Со своей стороны, шведский король в Бендерах у Юсуф-паши и его посол здесь не оставили ничего неиспробованным из обещаний и ходатайств, что могло бы повлиять на Турцию в отношении разрыва с Москвой, как это может узреть Ваша Светлость и Милость из приложенной копии письма к Турции, которое в оригинале, написанное собственноручно послом на немецком языке с приложенной печатью, было вручено мне одним из моих доверенных лиц. Жаждущий войны великий везир был до такой степени воодушевлен этим посланием, что собрал в кратчайший срок довольно большой корпус при Бендерах, который должен был бы прежде всего сопровождать шведского короля к его стоящим в Польше войскам, что означало бы начало разрыва с Москвой. Он приказал также изготовить желаемые в названном послании грамоты, которые уверили бы преданных королю Станиславу поляков в оттоманской протекции и побуждали оказывать возможное сопротивление московитам, и послал их Юсуф-паше в Бендеры. Он и провел бы свою выработанную программу, если бы не пришлось ее отставить по указанным выше причинам. [58]

После того как шведы с большим замешательством увидели, что их направленные против Москвы ходатайства остались без результата и, следовательно, великий везир не имеет ни воли, ни силы доставить их короля из Бендер через Польшу в безопасности, стали они заботливо обдумывать другой безопасный для короля путь. Поэтому здешний шведский посол договорился с французским посланником, с которым он и без того состоит в хорошей переписке, и унитис вирибус привлекли они также присутствующего здесь депутата мятежников Хорвата Ференци, чтобы попытаться добиться у Турции переправить короля шведского в сопровождении стоящих в Бендерах турецких войск и татар в подчиненную мятежникам Венгрию, откуда он легко мог бы с помощью турецких, татарских и мятежнических войск найти путь на свою родину через Силезию, где большинство императорских подданных ему очень сочувствует, или по крайней мере между Польшей и Силезией. Тем более что и Турция при этом и исполнила бы свое обещание — доставить его в безопасности на родину — и оказала бы большую поддержку венгерским мятежникам, и произвела бы немалую диверсию императорским сторонникам, к тому же без повода к официальному разрыву, так как данные королю в сопровождение турецкие и татарские отряды считались бы шведскими вспомогательными войсками. Чтобы добиться у Турции осуществления такого проекта, предпринял шведский посол лично у реис-эфенди, а через него у великого везира все мыслимое. Французский же посол через своих переводчиков и через турецких доверенных лиц пытался с большим усердием ускорить это. Оба продвинули дело настолько, что великий везир по их предложению ночью принял мятежника Хорвата Ференци, чтобы узнать от него, как от опытного человека, все подробности о дорогах и тропинках в Верхней Венгрии.

Как только я узнал об этом опасном намерении, я не преминул посетить инкогнито одного и другого моих доверенных лиц и напомнил им, что они должны предпринять на определенных местах, чтобы воспрепятствовать этому, причем было очень кстати, что Ваша Светлость и Милость прислали мне с последним курьером известную сумму денег. Частью этих денег я одарил их [59] для возбуждения усердия и обещал еще большие суммы при условии, что упомянутое враждебное намерение будет пресечено благодаря их содействию. Кроме того, через них, а также посредством устных и письменных сообщений на соответствующих местах выставил я в таком свете достигнутое победоносным оружием Его Имп. Вел-ва и его высоких союзников... что теперь нет почти никакого сомнения в том, что враждебный проект будет оставлен Турцией без всякого внимания. Тогда же вручен был через переводчика Шмидта один из трех присланных сюда кусков золотой парчи великому везиру, который был этому очень рад и предложил за то свою благосклонность в будущем.

Впрочем, по донесениям некоторых недавно прибывших из Бендер лиц, король шведский настолько оправился от своего ранения ⁵¹, что может снова ездить верхом и заниматься охотой и другим спортом. Но будто бы благодаря своему настоящему тяжелому положению впал он в меланхолию, так как не знает, каким образом найдет он выход из турецкого лабиринта, вход в который оставила Турция открытым, выход же из которого без затруднений разрешается только очень немногим. Турция пытается все еще удержать его обещаниями доставить в безопасности под защитой своих войск, как только станут реки. Однако по приведенным выше причинам на эти обещания мало надежды, и, по мнению моих знакомых турок, хочет Турция так долго задержать его в Бендерах, пока она, заручившись этим залогом, не достигнет полного соглашения с Москвой; тогда посчитает она ему все произведенные военные расходы и не выпустит его из пределов Турции до уплаты последних. Юсуф-паша получил от Турции приказ ценой своей головы ручаться за недопущение его бегства. Но если бы [королю] все же удалось обмануть бдительность названного Юсуф-паши и бежать, то останется ему открытым из Бендер единственно путь через Зибенбюрген.

Точно таким же образом не только охлаждается с каждым днем проявляемая прежде Турцией снисходительность к здешнему шведскому послу, но и обращается в суровое отношение. Когда несколько дней тому назад пять шведских ливонцев, взятых в плен во время последней войны между Швецией и Москвой и [60] состоящих на службе московского посла в качестве лакеев, бежали ⁵² в своих ливреях в квартиру названного шведского посла и последний хотел их защитить как своих подданных, приказал ему великий везир выдать упомянутых пять лакеев московскому послу. Когда же он не захотел этому подчиниться, пригрозили ему взять этих пять лакеев силой у его квартиры. Чтобы избежать этой крайности, выдал он последних Турции с условием, что они не будут переданы московскому послу. Великий везир был рассержен сопротивлением посла и приказал заключить его под арест в его квартире, которую никто не смел покидать и посещать, поставив новую стражу из 30 янычар, но после прошествия полутора дней снял он стражу и дал послу прежнюю свободу. Из пяти выданных Турции лакеев два из страха быть возвращенными московскому послу сделались турками, один вернулся добровольно к названному послу, после чего двое остальных, как и первые два, приняли магометанство (отказались от своей веры).

После того как несколько недель тому назад московиты и поляки уничтожили или увели в плен приблизительно 400 расположенных на квартирах в Молдавии, недалеко от польской границы, шведов ⁵³, возникли у Турции подозрения, что молдавский князь Михал ⁵⁴ состоит в соглашении с московитами. Поэтому сместила Турция последнего, и под строгой охраной был он доставлен сюда, а 1-го числа с. м. заключили его вместе с его женой и детьми, а также почетнейшими чиновниками в Семи башнях. На его место назначил султан князем Молдавии, по предложению великого везира, господина Николаки Маврокордато ⁵⁵, переводчика Турции.

№ 13

Константинополь, 7 января 1710 г.

...Причины, по которым для Турции является выгодным оказать сопротивление чересчур большим успехам московского царя, следующие:

1. Московский царь без разрешения могучего султана напал на его территорию и произвел враждебные действия против шведов, друзей султана, что проделал [61] он не непреднамеренно, а после здравого размышления.

2. Поскольку Турция, несмотря на благоприятную возможность, не оказала ему сопротивления, грозит он стать слишком опасным соседом.

3. Его враждебное отношение к Турции видно из того, что он... замышляет покорить крымских татар и причинить дальнейший вред Турции.

4. При этой ситуации могла бы Турция найти свою большую выгоду не только в том, чтобы оказывать ему сопротивление и своевременно пресекать его слишком большие успехи, но и в осуществлении надежды присоединить себе важный торговый город Ассак.

Для этого было бы очень важно, чтобы Турция посредством грамоты объявила бы в Польше, что она ввиду дружбы с его кор. вел-вом польским королем Станиславом и Республикой, не может допустить, чтобы благодаря образу действий московитов и других нарушителей мира верные поляки предавали бы друг друга, а не оказывали бы этому возможное сопротивление, для чего всем им должны быть обещаны содействие и всякая помощь. Тем временем должны были бы татары посредством быстрого нападения сделать все дороги между Ассаком и Москвой и Киевом и Москвой ненадежными и с помощью опустошения и поджогов — негодными для продвижения войск московитов, что принесло бы большую пользу и что следует еще обдумать. Соединение же с нашими шведскими войсками могло бы произойти лучше всего в Польше, и зимние квартиры могли бы быть заняты там — на чужой земле. Впоследствии можно было бы конжунктис вирибус совершить серьезное нападение на Москву и в течение короткого времени заставить ее образумиться, так как царь не будет в состоянии оказывать сопротивление двум монархам одновременно. Что касается других соседей, как то императора и Венеции, то Турция может не опасаться продолжения французской войны, о чем я лично буду докладывать подробно.

Мартин Нейгебауэр
(шведский посол) [62]

№ 14

Константинополь, 26 января 1710 г.

...После того как султан полностью предпочел... высказавшихся за сохранение мира министров и отклонил искания жаждущего войны великого везира, согласился он наконец на представленную Дивану просьбу московитов о возобновлении и продлении мира и приказал составить свое императорское мнение, или союзную грамоту, которая и была действительно вручена московскому послу на данной ему султаном 14-го числа с. м. ⁵⁶ публичной аудиенции. Эта аудиенция состоялась со всеми полагающимися московитам, как и другим послам христианских держав, обыкновенными почестями. Но так как московский посол потребовал для своей особы обхождения наравне с послами Его Ими. Вел-ва, которым одним при таких случаях, для доказательства высшего императорского достоинства, разрешается надеть подбитый соболями кафтан; вместо простого (неподбитого) кафтана, который хотели ему надеть, требовал он подбитого соболями, не допуская быть одетым в неподбитый кафтан, из-за чего произошел большой спор, задержавший церемонию на целый час. Несмотря на то что великий везир категорически отказал ему, посол ни в коем случае не хотел подчиниться, так что великий везир вынужден был доложить об этом султану посредством реферата; султан через чаус-пашу ⁵⁷ отдал приказ, что если названный посол не наденет тотчас предложенный ему кафтан, то будет немедленно изгнан из сераля. Увидев, что это приказание может быть приведено в исполнение со всей строгостью, и желая избежать крайностей, посол дал одеть себя в неподбитый кафтан и был введен обыкновенным путем на аудиенцию. Султан же был так рассержен его горделивыми претензиями, что не дал послу довести свою речь до конца, а приказал вручить ему его императорское послание и снова вывести из зала аудиенций, не удостоив взглядом.

Верно, однако, то, что обговоренный с Москвой в Карловицах и позже заключенный здесь трактат о мире возобновлен Турцией и продлен на 30 лет ⁵⁸, считая от момента заключения мира в Карловицах... Что именно [63] было еще решено обеими сторонами, об этом намереваюсь я раздобыть подлинную копию, которую и перешлю в ближайшее время.

Теперь подумывает Турция серьезно разделаться и со шведским королем и сопроводить его на его родину, для каковой цели присутствующий здесь шведский посол был призван 20-го числа с. м. к реис-эфенди, сообщившему ему от имени великого везира, что, несмотря на возобновленный между Москвой и Турцией пакт о мире, его высокий государь и в будущем будет пользоваться прежним почетом и с должными почестями будет доставлен от турецких границ в безопасное место; Его Вел-во с собранными вокруг него шведами сможет беспрепятственно пересечь Польшу по дороге к своей земле; Турция даст Его Вел-ву для его большей безопасности через капыджи-пашу сотню людей из Бендер для конвоя, а на польской границе будет находиться московитский генерал с отрядом солдат для сопровождения короля вместе с названным капыджи-пашой до границ Швеции. Но еще неизвестно, будет ли король доволен этим и решится ли он доверить свою высокую особу московитам на основании данных Турцией уверений. Несмотря на это и считая, что король примет предписанный Турцией маршрут, был действительно послан отсюда в Бендеры позавчера один из знатнейших;— капыджи-паша, по имени Муса-ага, с 30 лошадьми, из которых одна была особенно роскошно оседлана, и с 30 000 дукатов, назначенными на покрытие королевских дорожных расходов, был действительно послан отсюда в Бендеры, чтобы сопровождать короля в пути до его страны, куда он должен будет отправиться из Бендер в начале месяца марта.

Хотя турецкое министерство и вводилось часто в искушение (благодаря врожденной этой нации жадности к деньгам) обходиться с королем совсем иначе и не выпускать его из Турции, не получив большого вознаграждения, но в конце концов верх одержало все же чувство великодушия и соображение, что шведы, считаясь с оказанным их королю вниманием, в случае разрыва в будущем с Его Имп. Вел-вом или с царем московским смогут произвести диверсию в пользу Турции.

Наконец, прибыл сюда 16-го числа с. м. новый венецианский представитель, кавалиере Мочениго, и получил [64] 21 свою первую аудиенцию у великого везира. Он был немало обеспокоен тем, что Турция после вновь заключенного с Москвой соглашения хотела бы направить свою находящуюся на марше армию против Морей. Это беспокойство могло бы охватить и нас в отношении Венгрии, однако я через моих доверенных лиц и после точного зондирования почвы в турецком министерстве получил уверения, что Турция сложит на этот раз снова поднятое против Москвы оружие, не предпринимая враждебных действий и против кого бы то ни было другого.

Комментарии

1. Здесь и далее даты даны по новому стилю.

2. «Новый татарский хан...» — Девлет-Гирей II. В 1690-1724 гг. неоднократно занимал ханский престол. Большой ненавистник России. После Полтавской битвы стоял у Перекопа с войском в ожидании остатков шведской армии под командованием генерала А. Левенгаупта [57, с. 87-88, 89, 97, 155; 53.а, с. 15; 8, т. IX, вып. 2, с. 689].

3. «...венгерскими мятежниками» названы участники национально-освободительного движения в Венгрия (1703-1711) под руководством Ференца Ракоци II против господства Габсбургов. Императорские войска одержали победу над повстанцами у Тренчика 4 июля 1708 г: [18, с. 458-460].

4. «...поражение шведов на московской границе...» По мере приближения к русской границе (август — сентябрь 1708 г.) шведская армия неоднократно терпела поражения. Самым крупным ив них явился разгром корпуса генерала Левенгаупта, который двигался из Прибалтики на соединение с армией короля. Личный состав корпуса насчитывал 16 тыс. «природных шведов». Обоз состоял из 8 тыс. повозок, груженных продовольствием и вооружением. Руссские войска под командованием Петра I в ожесточенных двухдневных боях (27 и 28 сентября) у деревни Лесная уничтожили 10 тыс. шведов. Захватили весь обоз и артиллерию. Поражение при Лесной было для Карла XII непоправимым ударом, Петр же от победы под Лесной вел счет «всех благополучных последствий России». Он называл ее «матерью Полтавской победы» [47, с. 166-177].

5. «...после заключенного мира...» Константинопольский мир 1700 г. между Россией и Турцией, заключенный на 30 лет, полностью сохранял русские завоевания конца XVII в. [9, т. IV, с. 66- 73; 25, с. 107-108].

6. «...вновь построенная... крепость» — это Каменный Затон на левом берегу Днепра, против Запорожской Сечи. Постройка (1703 г.) этой крепости, как и городков на р. Самаре, была вызвана условиями военного времени. Крепость явилась форпостом русских укреплений на юге, на границе с Крымом, преграждала крымцам путь вторжения на Украину. Русский гарнизон крепости охранял южную границу, следил за действиями запорожцев и за их отношениями с крымцами [см. 23, с. 328].

7. У Тальмана ошибка. Селим-Гирей, отец Девлет-Гирея, умер крымским ханом в 1704 г.

8. Муфтий — глава мусульманского духовенства.

9. «...разрешить хану татарскому выступить... против московитов». Подобные действия великого везира противоречили условиям Константинопольского мирного договора 1700 г. и были весьма опасными для России накануне генерального сражения под Полтавой. Узнав о них, П. А. Толстой нашел пути, чтобы связаться с матерью султана Ахмада III, возглавлявшей придворную партию. Старая султанша сумела убедить сына приостановить подготовку к войне, которая принесет Турции много бед и несчастий. Султан приказал не нарушать мира с Россией [36, с. 274].

10. «...их намерение натравить казаков на московитов...» Под казаками Тальман подразумевает украинское население. Шведы, вторгшись на Украину, пытались привлечь на свою сторону, на антирусской основе, местных жителей. Но украинцы развернули на-родную войну против оккупантов и изменников [см. 73].

11. «...крепостей, выстроенных вновь на московской границе». Новыми турецкими крепостями на русской границе были Аджи в устье р. Кубань и Еникале на берегу Керченского пролива. Были укреплены Керчь и Очаков.

12. См. док. № 2, датированный 7 апреля.

13. «...прибыли к татарскому хану в Крым с письмами шведский посланник и посланник короля Станислава...» Шведский посланник к хану Девлет-Гирею — Отто Вильгельм фон Клинковстрэм (1683-1731). Он прибыл в лагерь Карла XII под Полтавой за несколько дней до битвы из Польши, где находился в качестве дипломатического агента при шведском генерале Э. Д. Крассове. По решению шведского правительства Клинковстрэм был послан к королю с сообщением о смерти его любимой сестры — герцогини голштинской Гедвиги Софии. После поражения шведов под Полтавой и бегства короля за Днепр Клинковстрэм был послан по приказанию короля Карла XII в Очаков и другие места для переговоров о пропуске короля я его людей в турецкие земли, а затем к хану Девлет-Гирею. Клинковстрэм пробыл в Крыму около восьми недель [64а, с. 199-130]. Относительно посланника короля Станислава можно полагать, что это был маршалок Адам Тарло.

14. «Мазепа, перешедший со стороны Москвы на сторону шведов...» 25 октября 1708 г. гетман Левобережной Украины И. С. Мазепа с небольшой группой казацкой старшины и двухтысячным отрядом казаков перешел на сторону шведского короля, с которым у него был тайный союз против России [см. 72}. Известный дипломат петровского времени князь В. И. Куракин утверждал, что еще до 1708 г. «много факций от Мазепы было как в Крым и Белогородску орду, так и в Царьгород, чтобы турки и татары мир разорвали с его величеством царским» [3, с. 318].

15. «...переслал это письмо через янычара сюда...» Юсуф-паша Силистрийский был подкуплен русскими. Получив письмо Мазепы, он его тотчас же переправил в Стамбул и одновременно сообщил, что :в войну с Россией ввязываться не стоит, поскольку дела у шведов плохи. К тому же Юсуф-паша враждовал с крымским ханом и не желал оказывать ему помощь в войне против России [56 с. 259].

16. «...привилегии и вольности казаков...-» Под этим обычно имеют в виду «Договорные статьи казаков с царем Алексеем Михайловичем 1654 года», так называемые Мартовские статьи. ,В последующем «статьи» с различными поправками подтверждались при каждом новом гетмане [см. 7, ч. I]. Петр I в манифесте от 28 октября 1708 г. обвинил Мазепу в том, что он «хитростию своею», без царского указа «аренды и многие иные поборы наложил на Малороссийский народ, будто на плату войску, а в самом деле ради обогащения своего». Петр I объявил об отмене ненавистных украинскому народу аренд и налогов, введенных Мазепой J8, т VIII, вып 1 док. 2771, 2794].

17. «...все казаки решились перейти на сторону его...» Это утверждение бывшего гетмана не имело под собой основания. Уведенные Мазепой казаки, оказавшись в расположения шведов, убегали, группами и по одиночке. В итоге при Мазепе остался небольшой отряд наемных казаков. Население Украины широко развернуло народную войну против оккупантов и изменников. [см. 70, гл. V].

18. «Шведский король имеет также намерение вернуть казакам их старые вольности...» Это утверждение Мазепы, как и предыдущее, не соответствует действительности. Украина интересовала Карла XII лишь как база снабжения и пополнения его армии, как плацдарм для дальнейшего наступления на Москву. Именем короля и Мазепы шведы грабили население, развязали жестокий террор, предавая все огню я мечу [см. 77, с. 394-396; 32 а, с. 211].

19. «...исповедующего греческую религию населения...» Имеется в виду находившееся под гнетом турок население Балканских стран, исповедовавшее православную религию [о связях между ним и Россией ом. 60; 17].

20. Капудан-паша (офиц. капудан-и-дерья) — в Османской империи командующий флотом, адмирал.

21. Орда (орду) — армия. Орду-и-хумаюн — Августейшая армия, действующая армия Османской империи под командованием великого везира.

22. Ныне Трабзон.

23. «...шведский король... потерпел поражение...» 8 июля 1709 г. под г. Полтавой произошло генеральное сражение между русской и шведской армиями. За несколько часов боя шведы потеряли 9224 убитыми и почти 3000 пленными [59, гл. V].

24. «.Сам король с Мазепой... с трудом спаслись бегством...» Разбитая под Полтавой шведская армия, преследуемая русскими, за три дня достигла Переволочны. Первыми переправились через Днепр и бежали в турецкие владения Карл XII и Мазепа. На левом берегу реви под командованием генерала Левенгаупта осталось более 16 тыс. шведских солдат и офицеров. 11 июля они сдались русским войскам, которыми командовал генерал А. Д. Меншиков. Шведская армия перестала существовать. О трудностях шведов при переправе через Днепр и Буг говорится в показаниях участника этого перехода Ф. Шульца [8, т. IX, вып. 2, с. 1075-1076]. Убегавших шведов преследовала русская конница и украинские казаки.

25. Алай-бек — командир отряда янычар.

26. Сипахи — турецкая кавалерия.

27. «...прибыл курьер царя...» По русским источникам, царский курьер прибыл в Стамбул к Толстому 22 июля по ст. ст. Он привез письмо Петра I с реляцией о победе над шведами под Полтавой, а также письмо государственного канцлера Головкина, сообщавшего о капитуляции шведской армии под Переволочной. Послу было предложено объявить при султанском дворе «о сейсщастливейшей нам виктории» и устроить торжественный прием иностранным послам. Последним П. А. Толстой объявил о полученном известии в тот же день {8, т. IX, вып. 2, с. 997].

28. «...вышеуказанный посол 6-го числа с. м. был принят великим везиром...» Имеется в виду русский посол. В статейном списке П. А. Толстого дата этого приема указана как 26 июля (-ст. ст.), что соответствует 6 августа по нов. ст. Аудиенции же у султана он добился лишь ИЗ августа по ст. ст. и подал ему одновременно четыре грамоты. В недатированном письме Г. И. Головкину, в конце июля, Толстой постскриптум сообщил: «Был я з грамотою царского величества у везира, и принял меня со изрядным почтением, где ему подал великого государя грамоту и при ней ответ и подарки нс присланных ко мне соболей по здешнему обыкновению» [8, т. IX, вып. 2, с. 1092].

29. Талер — серебряная монета, находившаяся в обращении в странах Европы с конца XV до начала XX в. В России талер был известен как «ефимка».

30. «Крепость недалеко от Крыма» — Каменный Затон.

31. Ассак — Азов.

32. «...корпус из 5000 человек». Это утверждение Тальмана неверно.. Толстой был ближе к истине, когда писал, что Карл XII стоит «лагерем в поле возле Бендер, людей с ним немного» [56, с. 358].

33. Ага — хозяин, начальник; составная часть наименований многих должностей и званий, преимущественно воинских.

34. «...Турция... заявляет безрезультатные протесты». Имеется в виду крепость Каменный Затон на Днепре. Условия военного времени не позволяли русскому правительству удовлетворить требования Турции и уничтожить крепость (см. прим. к док. № 2).

35. «...московские генералы преследовали побежденных...» После переправы через Днепр Карла ХII, Мазепы и примерно 2 тыс. шведов и украинских казаков преследовать их было приказано генерал-майору Г. С. Волконскому. Под его командой было 4 драгунских и 5 украинских полков. 19 июля Волконский настиг шведов и мазепинцев на р. Южный Буг. Во время боя русские перебили около 200 и 260 человек взяли в плен. Но Карлу XII и Мазепе удалось бежать в Бендеры [44, с. 507].

36. По русским источникам, 23 августа по ст. ст.

37. Paгуза (ныне Дубровник) — порт на Адриатическом море.

38. Дукат — золотая монета. Начала выходить в Венеции в конце XVII в. В России дукаты называли «веницейскими», «цесарскими» или «венгерскими» деньгами.

39. «...посол настойчиво протестовал против этого неравного общества...» Рассказывается о приеме у султана 3 сентября 1709 г. Русский посол долго добивался этой аудиенции, на которой он вручил султану сразу четыре царские грамоты. Но Толстой настойчиво протестовал против того, что его, представителя великой державы, султан принимает одновременно с представителями небольшого городка Рагузы, вассала Турции.

40. «...прибыл от шведского короля из Бендер капитан...» Речь идет о Станиславе Понятотоком (1676-1762), генерал-майоре. Отец будущего польского короля Станислава-Августа II, Понятовский рано начал заниматься политической деятельностью. Когда началась Северная война, он примкнул к оппозиции — к противникам короля Августа II, союзника Петра I. В конце 1701 г. главари оппозиции послали Понятовского к Карлу XII, когда тот находился а Курляндии, Со вступлением на польский престол шведского ставленника Станислава Лещинского Понятовский был назначен резидентом при Карле XII, участвовал в походах шведской армии, жил вместе со шведским королем в Бендерах, от его имени вел переговоры с высокопоставленными турецкими сановниками, с ним же отправился в Швецию. После смерти Карла XII (1718) Понятовский перешел на сторону Августа II [см. 24]. В Стамбул Понятовский был направлен с весьма важным поручением — помочь находившемуся там шведскому представителю противодействовать планам русского посла П. А. Толстого [8, т. IX, вып. 2, с. 1076]..

41. «...находящемуся здесь шведскому представителю...» Им был Мартин Мартинович Нейгебауэр (1670-1758), немец, родом из Гданьска. Раньше служил в Москве, был приближенным царя, воспитывал царевича Алексея. За постоянное требование новых чинов и третирование персонала двора царевича Петр I приказал отказать ему от службы без отпускных. В 1704 г. он написал в Германии антирусский памфлет. В 1706 г. на брошюру Нейгабауэра было опубликовано опровержение на немецком языке, в котором автор ее назван «архишельмою». В 1707 г. он поступил на шведскую службу и служил в королевской походной канцелярии. Находясь после бегства из-под Полтавы в районе Очакова, Карл XII 22 июля отправил Нейгебауэра в Стамбул с письмом султану, в котором сообщал о своем поражении, просил убежища в турецких владениях и предлагал союз против России [56, указатель имен]. Однако Нейгебауэр не получил аудиенции у султана, поскольку у него не было посольского чина. Понятивский привез письмо, в котором Нейгебауэру присваивалось звание посланника. После смерти Карла XII Нейгебауэр стал канцлером в Померании и получил титул барона.

42. «...а Польшу, к расположенному там корпусу...» В 1708-1709 гг., когда главная шведская армия под командованием короля находилась на Украине, в Польше оставался шведский корпус генерал-лейтенанта Э. Д. Крассова. Он поддерживал там власть шведского ставленника С. Лещинского. После Полтавской битвы Петр I приказал генерал-лейтенанту Гольцу, корпус которого находился на Волыни, отрезать путь Карлу XII к польской границе, не дать ему соединиться с корпусом генерала Крассова. Летом 1709 г. русская регулярная кавалерия во главе с А. Д. Меншиковым двинулась в Польшу против корпуса Крассова и войск Лещинского. Под натиском русских войск и польских сторонников короля Августа II корпус Крассова отошел в Померанию. Вместе с ним бежал Лещинский [44, с. 507; 15].

43. Понятовский.

44. Сераль — султанский дворец.

45. «...король Август... снова вернулся в эту страну». Польский король Август II (1697-1733). Он же курфюрст саксонский. В Северной войне — союзник России против Швеции. В 1706 г. шведская армия, преследуя Августа, вторглась в Саксонию. Карл XII принудил Августа отказаться от польской короны в пользу С. Лещинского и разорвать союз с Россией. Узнав о поражении шведской армии [под Полтавой, Август с саксонцами вернулся в Польшу (24.VIII.1709) и вместе с прусскими войсками очистил польскую землю от шведов [30, с. 324-332].

46. «...Мазепа... недавно умер в Бендерах...» Мазепа умер 22 августа (ст. ст.) 1709 г. [33, с. 711]. А. С. Пушкин называет другую дату смерти Мазепы — 20 сентября 1709 г. [49, с. 234].

47. Капыджи-паша (капыджи-баши) — один из низших придворных чинов в Османской империи.

48. Кехья (кяхья-бей, кетхуда-беи) — министр Порты, заместитель великого везира, ведал главным образом внутренними делами.

49. «...вступлению короля Августа в это государство...» Имеется в виду возвращение в Польшу в августе 1709 г. польского короля Августа II из Саксонии, его наследственного владения, где он находился с лета 1706 г. после подписания с Карлом XII Альтранштадтского мира об отречении от польской короны в пользу Лещинского [см. 20].

50. Дефтердар — глава финансового ведомства в Османской империи, соответствует министру финансов.

51. «...оправился от своего ранения...» За десять дней до Полтавской битвы Карл XII находился очень близко от расположения русских войск, был обстрелян и ранен. Пуля задела пятку левой ноги, прошла вдоль подошвы и застряла между пальцами, Во время Полтавского боя короля носили на специальных носилках под охраной драбантов — королевских телохранителей [45, с. 19; 81, с. 471-472].

52. «...пять шведских ливонцев... состоящих на службе московского посла... бежали». Подробности этой истории описаны С. Понятовским в его записках [6, а. 45-46].

53. «...московиты, и поляки уничтожили или увели в плен приблизительно 400 ... шведов».. Шведами командовал подполковник королевской лейб-гвардии Аксоль Гилленкрок. Русские в этой операции, проведенной в сентябре 1709 г. близ Черновиц, взяли в плен 664 офицера и рядовых [8, т. IX, вып. 1, с. 410-411]. О. Понятовский сообщает, что Карл XII использовал нападение [русских войск на владения султана в качестве повода, чтобы «возбудить Оттоманскую империю к мести и вооружить турок против московитов» [6, с. 47].

54. "...молдавский князь Михаил..." — господарь Михаил Раковнца.

55. Николай Маврокордато — сын первого драгомана Турции (ответственного переводчика, выполнявшего функции помощника реис-эфенди) Александра Маврокордато. На молдавском престоле оставался всего несколько месяцев.

56. По русским источникам, 3 января (ст. ст.).

57. Чауш (чавуш) — сержант, страж, пристав. Иногда чавуши посылались с ответственными поручениями в провинции империи.

58. «...трактат о мире возобновлен Турцией и продлен на 30 лет...» А. С. Пушкин в «Истории Петра» писал: «...2000 мешков шведских денег были Толстым выданы верховному визирю, что весьма подкрепило его дипломатические рассуждения. Толстой получил аудиенцию: султан объявил, что он готов подтвердить мир...» [49, с. 246].