КНЯЗЬ ЯКОВ ПЕТРОВИЧ ШАХОВСКОЙ

ЗАПИСКИ

XI

Поутру поехал я во дворец и, не входя в парадные камеры, зашел к его превосходительству Никите Ивановичу Панину, который и тогда, так же как и ныне, при его императорском высочестве государе цесаревиче и великом князе Павле Петровиче обер-гофмейстером, а у монархини в милости и, по услужении ее величеству при восшествии на престол, в особливой перед прочими доверенности находился; мне ж издавна всегда был, пред многими ко мне благосклонными, лучший приятель. Я нашел его одного в его спальне и принят весьма ласково, с уверениями продолжения его всегда ко мне дружбы; причем, имея с ним по тогдашним происхождениям и обстоятельствам немалый разговор, сведал от него, что уже много вновь сенаторов из первейших придворных чинов произведены, в числе коих он и я находимся; напоследок объяви мне, что он за исправлением некоторых дел скоро во внутренние покои ее императорского величества идти не может, присоветовал, чтоб я не теряя часов шел в парадные камеры, куда знатнейшие чины входят: там-де кто случится из придворных, увидя вас, не замедлит ее императорскому величеству о приезде вашем донесть, ибо-де ее величество каждый день о приезде вашем весьма милостиво отзываться изволила.

Я вошед, при первом взоре ее величества, со всеискреннейшим моим почтением и должным поздравлением повергнулся к стопам ее и вскоре ту ее материнскую руку, коею милостиво меня от низкого поклона удержать соизволила, поцеловать усчастливился. Ее [165] величество, во-первых, изволила изъявить милостивое удовольствие о моем приезде и, весьма много выхваляя прежней моей бытности при делах государственных поступки (которые ее величества изъяснения, ежели б я здесь подробно описывать стал, то бы мог иногда читатель счесть мне в хвастовство), напоследок соизволила объявить мне, что ей весьма угодно будет, дабы я паки в службу ее величества вступил.

Не описывая многих поимянно, об одном только здесь означу, которое я вскоре, с помощью мне в том его сиятельства графа Никиты Ивановича Панина, ее величеству представить, нужно требуемое тому поправление доказать и в действо произвесть, яко весьма мне по бытности моей в Синоде знакомое и многажды в моих руках бывалое дело, участливился, то есть о рассмотрении синодальных, что прежде бывали патриаршие, также архиерейских домов и монастырских вотчин и о сочинении каждому из тех о доходах и расходах пристойных штатов. [166]

Чрез несколько недель потом, как внезапным случаем в ночи в доме моем сгорела поварня без большего мне убытка, то на другой день ввечеру от ее императорского величества чрез одного, в небытность мою в доме, к моему дворецкому присланного офицера от неизвестной персоны три тысячи рублев для вручения мне отдать повелела. И хотя мой дворецкий, по незаобыклости таких тихих подаяний, оные деньги принять отрекался, но привезший те офицер, [167] положа оные в мешках у него на столе, немедленно уехал. Сколько ж те таким образом оставленные у моего дворецкого деньги по неизвестности разных воображений, гаданий и беспокойств во всю ту ночь и в последующий день приключили, оное, благосклонный читатель, зная уже о моих предметах, к коим я жарко стремился, легко себе вообразить может.

Но недолго так я находился; ибо как в последующий день приехал во дворец и ее императорское величество изволила при первом своем всемилостивейшем на меня взоре спросить: что я так невеселым нахожусь, не болезнь ли какая или недавно бывший в доме моем пожар какое беспокойство приключили? то я, как с тем намерением приехал, чтоб о тех от неизвестной персоны присланных деньгах ее величеству донесть, осмелился подступить поближе и говорил ее величеству, что еще новое в прошедший вечер приключение гораздо чувствительнее бывшего пожара дух мой остревожило и я не нахожу способа, как то решить. Ее величество в тот миг соизволила с милостивою усмешкою мне сказать: "Я постараюсь вас успокоить, только откройтесь мне о том чистосердечно”. И, взяв меня за руку, соизволила, от прочих отдаля, тихо спросить: “Какое то новое беспокойство, мне приключившееся?” Я как инако не заключал, что то по интриге для искушения от моих завистников или от какого богача, неправо себе что получить ищущего, такие деньги ко мне подосланы, то с должным почтением, но весьма в прискорбном виде о том ее величеству донес; но ее величество со всемилостивейшим видом то от меня выслушав, соизволила мне объявить: “Чтоб я не сердился и не оскорблялся, ибо-де я та неизвестная персона, которая к вам три тысячи рублев на постройку новой в доме вашем поварни прислала; только не кланяйся и не благодари, а паче теперь, мне за то”. Такие высочайшие милости и чувствительное обрадование и в окамененном бы сердце благодарность возбудить могли, тем наиболее по моей искренней преданности в сердце моем оная пылала, что о чем я тогда не токмо искать, но и мыслить не начинал, то паче чаяния моего без всяких о том предзнаменований, по собственному ее величества благоволению и высочайшей милости получил.

Я не отважусь здесь столь разумной, милостивой и трудолюбивой монархини повседневно производимых по ее званию дел подробно объяснить, ибо перо мое то все описать теперь сил не имеет; [168] и для того и в оных походах только то, что до моих поведений касалось, сколько мне теперь из достопамятнейшего на мысль приходит, кратко опишу.

Сим образом, помнится, в бытность в Ярославле в приличных разговорах случилось мне на любопытные ее величества вопросы обстоятельно доносить, каким образом прежде бывшие генерал-кригс-комиссары и по их ордерам подчиненные их, а потом еще учрежденные при армии генерал-инспекторы в государствование императрицы Анны Иоанновны, повсегодно в летнее время, все армейские и гарнизонные полки в исправных экзерцициях и в довольствовании всех военных чинов по содержанию штатов, также все мундирные и амуничные вещи, дорожные экипажи и бываемую на разные употребления в полках денежную казну осматривали и лучших исправностей во всех учреждениях и производствах наблюдали и, как я напоследок, без мала 8 лет будучи генерал-кригс-комиссаром (когда уже генерал-инспекторы были отставлены, а по их инструкциям учрежденные полкам осмотры приобщены к должности генерал-кригс-комиссара), многократно по обеим тем должностям армейские полки, представляемые мне от дивизионных и бригадных командиров в параде, начиная с экзерциции, и во всех по артикулу учрежденных военных действиях, а потом их ружья, все их мундиры и амуницию, в строю находящуюся, и сначала обер- и унтер-офицеров, потом рядовых по именному списку всех перекликая, осматривал; а потом, отдаля штаб- и обер-офицеров от рот, каждого порознь к себе, в поставленную для меня особливо нарочную палатку, спрашивал о исправном от их командиров содержании, и нет ли им от кого обиды и притеснения, и после, оставляя оных при своей палатке, прохаживал вдоль шеренги и во фрунте стоящих унтер-офицеров и солдат таким же образом спрашивал, обнадеживая их, какое об них имеет ее величество в исправном содержании и довольствовании материнское попечение и что все то мне от ее величества наблюдать и в потребных случаях их защищать поведено. А по исполнении того, распустя полки в лагери их, все, как выше описано, по моим должностям прилежно осматривал и потребные взыскания и наставления делал. Причем о бывших тогда некоторых примечания и удивления достойных приключениях ее величеству доносил. [169]

Между прочим же кстати мне пришло уведомить ее императорское величество, как государь император Петр Великий узаконил, дабы в каждый год по одному из господ сенаторов ездили по всему государству для ревизования в губернских, воеводских и прочих канцеляриях производимых ими дел и для восстановления доброго порядка, и что я еще в молодых летах будучи слышал, что первый из господ сенаторов в силу того был по государству объездчик граф Андрей Артамонович Матвеев, муж в разуме и в делах достохвальный, который, приехав в город Переславль-Залесский и осматривая воеводской канцелярии дела, когда нашел секретаря по его делам смерти достойным, то оный немедленно по резолюции его, графа Матвеева, в том же городе на публичном месте и повешен; но не знаю, правосудие ли сего сенатора так учиненное было тому причиною, что также и о других его сотоварищах, тогда в Сенате присутствующих, коим бы по очереди каждый год объезжать следовало, вообразили, что они такими же будут или коварными происками лакомство и прочие пристрастия крыть хотящие, так превозмогли, только в последующий год таких по государству объездчиков уже не было.

Вот, мой любезный читатель, смотрите, какие успехи были с искреннею верностию и усердием служащаго и чистосердечно желающего раба, чтоб полезными отечеству делами имя государей в числе бессмертных прославить! Я в тот же час, имея в памяти должности генерал-кригс-комиссара и генерал-инспектора, по коим я полки, как выше описал, многократно ревизовал, в коих многие есть пункты, способные употребить к ревизованию и градских канцелярий, иное ко апробации ее величества на словах представил.

Ее величество все то милостиво апробовать соизволила и, прибавя еще к тому некоторые от себя мне наставления и изъяснения, изволила приказать, чтоб я оное в последующий день самым действом начал; а какого содержания оная ее величеством апробован-ная инструкция была, то узнаете по действительному по той исполнению, о чем при сем обстоятельнее опишу. [170]

Того ж дня призвал я к себе воеводу и магистратского главного судью и объявил им, что я, по высочайшему ее величества мне изустному повелению, буду в следующий день рано в их канцелярии для ревизования порядочного производства и исполнения их должностей, и для того б у них было во всякой готовности к освидетельствованию моему все то, что им и без понуждения моего по узаконениям в готовности всегда в канцеляриях своих иметь должно. И таким же подобием, как я по вышеписанным должностям, будучи генерал-кригс-комиссаром, к осмотру моему полкам приготовляться повелевал, приказал им, чтоб были 1) имянной список присутствующим членам и всем канцелярским служителям со означением их служб и достоинств, как уже о том давно учрежденная форма гласит, 2) настольный реестр о находящихся в их канцеляриях нерешенных делах с показанием о каждом, отчего те без решения продолжаются, 3) реестр о полученных из Сената, из Юстиц-коллегии и из губернии указах, кои поныне в неисполнении находятся, также с показанием, какие тому препятствующие причины, 4) ведомости о наличной денежной казне, о недоимках и содержащихся в оной колодниках с изъяснением же, буде есть по тем к производству и решению какие препятствия.

В следующее утро приехал я в воеводскую канцелярию и, сев в главное судейское место, объявил, как выше описано, об осмотре оной высочайший ее императорского величества указ и велел записать его в протокол. А как все те ведомости, о коих выше упомянуто, на судейском столе приготовленные лежали, то я, во-первых, взяв имянной список и по оному всех канцелярских служителей, коих число было невелико, перекликая одного за другим и назначенным по тем спискам не вовсе исправными пристойное наставление учиня, приказал всем выйти вон из присутственной камеры, оставя при себе только одного воеводу Оный был господин коллежский советник Кочетов, коего я таким же образом, как и в полках штаб- и обер-офицеров, спрашивал о следующем, а именно 1) не имеет ли он от губернской канцелярии, или от Юстиц-коллегии, или от других командующих им в ревностном усердии и в справедливом должности его производстве затруднений и помешательств, ему оказуемых, 2) доволен ли он своими подкомандующими и не знает ли он за кем каких скрываемых пороков или пристрастий, правосудие и удовольствие по делам нарушающих, и о всем бы том представил мне чистосердечно с ясными доказательствами, в чем я ему по благоволению ее величества потребное защищение и вспоможение учинить потщусь

На сии мои ему объявления хотя и были от него представления, но однако немного, о коих я ему приказал, чтоб он мне письменно представил Потом велел ему выступить вон, а позвав его товарища, [171] секретаря и прочих канцелярских служителей, впуская их по одному, так же как и выше описал, у них спрашивал, но от них никаких представлений к дальнейшим производствам не было, а я, учиня им пристойным образом каждому краткие наставления, велел воеводе, секретарю и некоторым канцелярским служителям войти в судейскую и все вышеименованные приготовленные для осмотра моего реестры и ведомости одну за другой рассмотрел и против тех пунктов, по коим мои наставления и резолюции были потребны, моею рукою подписал И как все те вышеописанные в присутствие мое в канцелярии действия в то ж время в обыкновенную меморию надлежащим порядком записываемы были, то я апробовав оную, приказал, чтоб как оная, так и все те по моим данным резолюциям письменные мне представления, к дальнейшим от меня производствам подлежащие, приготовлены и в последующий день не позже как пред полуднем мне поданы были, чем сие ревизование и кончено, и как теперь помню, что я, не более 4 часов в оной воеводской канцелярии быв, все то произвел, а после тотчас отъехал в магистратскую канцелярию же, которая была неподалеку, и в той уже все присутственные члены таким же порядком в силу моего приказания с потребными мне представлениями в готовности меня ожидали Но как в оной канцелярии служителей было еще меньшее число, тако ж находящимся их производств делам реестры и ведомости к ревизии еще менее, нежели в воеводской канцелярии, были, то я по оным таким же образом, как выше описал в воеводской канцелярии, надлежащее производство и пристойные о чем подлежало резолюции учиня, пополудни в исходе 1-го часа из оной канцелярии отправился во дворец и усчастливился ее величеству, за публичным столом обеденного кушанья со своими придворными и со многим числом тамошних из уезда приезжих дворян присутствующей, явиться

Такое мое уведомление великое удовольствие и удивление о том скором исполнении произвело, и ее величество весьма с милостивым видом изволила мне повелеть сесть за оный же стол обедать и, оставя мне время, чтоб я несколько себя насытил, изволила, не вставая из-за стола, о той мне порученной и так скоро исполненной комиссии долго разговаривать с довольными мне похвалами, что ж [172] при том присутствующие и к речам приставать всегда могущие господа говорили, о том вы сами, любопытный читатель, по употребляемой ныне в разумном свете политике угадать можете. А я, как выше описал, от оных канцелярий все потребные мне уведомления и представления в последующий день получил и, сочиня из тех пристойный рапорт, ее величеству подать усчастливился, который ее величество с великим удовольствием принять и прочесть соизволила.

Такие счастливые для меня успехи и отменные знаки милости и доверенности ее величества ощущая, благодарностию к персоне ее величества наполненный мой дух всегда ревностно стремился ее величеству вернорадетельные услуги показывать. Итако я доложил ее величеству, не соизволит ли мне повелеть на возвратном ее величества шествии в Москву через город Ростов и Переславль-Залесский тамошние воеводские и магистратские канцелярии таким же образом осмотреть, что ее величество и апробовать всемилостивейше изволила.

Ее величество оное мое представление всемилостивейше от меня принять соизволила и, изъявляя о том свое удовольствие, соизволила мне приказать, чтоб я все те учиненные мною в вышеописанных канцеляриях производства, также и представленные мне от них доказательства о требуемых по оным изъяснениях к рассмотрению и решению Правительствующему Сенату с объявлением высочайшего ее повеления от себя письменно сообщил, что я по прибытии в Москву в 1763 году и учинил, о чем любопытный читатель, во удостоверение и в лучшее по любопытству сведение, может найти те мои Сенату сообщенные бумаги в архиве.

XII

В то же время бытности в Москве соизволила ее величество собственноручным надписанием, данным Сенату, поручить мне, дабы я коллежские, канцелярские, также губернские и воеводских канцелярий прежние штаты и к тем в прошедших разных временах [173] прибавленные учреждения рассмотрел и вновь, по состоянию надобностей, с лучшими успехами оные сочинения к апробации ее величеству представил.

Поверьте, благосклонный читатель, что такие по оной комиссии мои рассмотрения и сочинения великого труда мне стоили, ибо я, уже издавна обыкши все по должностям моим производимые дела не по наружным только видам и своими гаданиями, но по существу прежде бывших и настоящих происхождений рассматривать и вероятнейшие надежности к лучшему о тех решению изобретать и полагать со всеми моими о том прилежными тщаниями, как помнится, менее года участливился все то исполнить и еще к лучшему рассмотрению, согласию и поправлению быть могущих в том моих ошибок представил Правительствующему Сенату.

Между тем о сих сочиненных мною всем коллегиям и канцеляриям и в Сенат к рассмотрению представленных штатах почти всей публике было известно, тем наиболее что я, как выше описал, мало вверяясь собственному моему разуму, а паче в том, чего сам в своих руках прежде не имел и в практике не видал, всегда спрашивался о том с людьми, такие дела в своих производствах имевшими, и [174] для того рассматривая прежние, сочинял сии новые штаты, и чтоб все по тем должности к лучшему учредить, со многими из господ президентов и с губернаторами, советниками и из воевод мужами, долголетне и прилежно должности свои производящими, советовал и рассуждал.

Но увы! ей, не в укоризну и не в поношение, но по искренней моей любви и чистосердечной рабской верности беспристрастное сожаление имея, произношу некоторое роптание, для чего Всевышний удостоиваемых образ его носить не одаряет своим провидением, без коего наиразумнейшие, добродетельнейшие и справедливости все спокойство жизни своей в жертву приносящие монархи не могут избегнуть злоковарных сетей, в которые льстецы ко исполнению своих жадных лакомств и прочих пристрастий их заводят и хитрыми своими предупреждениями повреждают и отгоняют беспристрастно с искреннею любовью монархам и отечеству служащих людей, чему подобное нахожу и в рассуждении сочиненных мною штатов происхождение; ибо я от таковых происков, как выше описал, в сомнительствах объяснения представить не усчастливился, а чрез несколько месяцев по прибытии ее величества из Москвы в Петербург сведал, что мои завистники скрытно оные штаты рассмотреть домоглись и, охуля оные, инаковые сочинили, кои апробованы и от имени ее императорского величества в Сенат для обнародования и должного исполнения присланы.

Впрочем, для прочтения желающий копию сочиненных мною штатов в архиве Сената найдет. О преимуществе же последних, по коим и доныне как в коллегиях, так и в губерниях и во всех канцеляриях, уже со многими к тем после дополнениями дела производятся, другим, а паче тем, кои по оным действительно должности свои исполняют, любопытство ваше удостоверить оставляю. [175]

И хотя такие от моих завистников и неприятелей бессовестные для повреждения мне многим обществу полезным делам помешательства умножали мне огорчения, но привычка моя быть в знатных титулах и устремления, о коих я выше уже много описывал, дух мой возвести на те пути, коими изнемогающие в старости прямо пользуются, не допускали, паче же отменные знаки пред многими другими часто являемой высочайшей ее императорского величества ко мне милости наисильнейше привязывали меня и под тучами в волнующемся вихрями море обращаться.

Я бы еще при сем о бывших моих в Сенате, в присутствиях ее императорского величества, при рассуждениях и соглашениях, по производимому тогда об откупе во всем государстве и о курении дворянам вина делу, употребленных мною споров и письменно представленных ее императорскому величеству моих по тому делу мнениях, против многих других рассуждений, описал; но как самому себя познавать и изобличать в непохвальных излишностях не легко есть, я же то употреблять о себе нередко тщась, иногда, да уж поздно, раскаивался о моих часто не в меру употребляемых жарких об истине домогательствах, и что гибких и кстати нежно-лестных слов производить ни склонности, ни дара не имея, паче же уже в брюзгливой старости находясь и теперь многими как словесными, так и письменными моими представлениями от многих знатнейших вельмож в том похвалы себе не заслужил, и для того о сем подробно в предосуждение себе описывать теперь оставил, дабы и по смерти моей, когда найдутся такие люди, которые при рассуждениях об оных делах разно толковать будут, удобнее было моим детям и их потомкам при таких случаях меня извинить, а ссылаюсь только на то, что в Сенате на бумаге о том найдется и что по тем делам самым действом поныне произошло и благоразумным известно есть. [176]

И тако я, от двух всемилостивейших монархинь имев счастие многие отличные пред другими мне в чинах равными во многих делах поручения производства, и чрез милостивые их ко мне доверенности нередко имев многих моих сограждан жребий в руках моих, и довольно имев случаю по самым делам завистных, ненавистных и пристрастных ласкателей, их хитрые и разнообразные происки и употребления под похвальными видами успешно во зло производимые познавать, научен был не забывать и помнить, что от счастья к несчастью один шаг бывает.

За сим прости, мой любезный читатель! Теперь перо мое изнемогло, а дух мой, не надеясь еще другой весны дождаться, в наставший теперь чистый и благорастворенный воздух в мою деревню и в возращенный моими попечениями сад пользоваться спешит.

1772 года, апреля 10 дня. [177]

Всемилостивейшая государыня императрица. Вашему императорскому величеству, по верноподданнической моей должности, всенижайше доношу, и свидетель есть Всевышний Судья и сердцевидец Бог, что я порученную мне от вашего императорского величества должность, ей ревностно и беспристрастно всегда исполнять тщуся и о решении оставленных в Синоде без надлежащего исполнения дел, к пользе Святой Церкви и к лучшему вкоренению народу закона и в соблюдение вашего императорского величества интересов руководствовать могущих, Синоду письменно и почасту и словесно предлагая, и хотя за не частым в канцелярию членов полным собранием и за кратким их присутствию временем (о чем обстоятельно в подаваемых вашему императорскому величеству моих осьмидневных репортах значится), не скоро, но некоторые из тех к надлежащему исполнению производятся; а таковые ж между теми находящиеся дела, по коим одни яко епархиальные архиереи, а другие яко монастырские начальники правлениями и по оным ответами и отчетами в Синод обязаны и по тем же паки, яко члены в Синоде рассматривать и справедливо решить должны, весьма не скоро в надлежащее действо производятся. Того ради, по ревности и беспристрастию, с коими я вашему императорскому величеству служение мое подданническое исполняю и дабы я в том от Бога и от вашего императорского величества осужден не был, чрез сие донесть и экстракт о некоторых в Синоде без надлежащего исполнения длящихся делах для собственного вашего императорского величества известия и рассмотрения (ибо уповаю, что по моим частым о том докукам доклады или просьбы к вашему императорскому величеству учинены будут) поднесть дерзновение принял, с истинным при том вашему [178] императорскому величеству, яко Богу моему, откровением: чтоб означенные дела в Синоде в надлежащее состояние привесть, возможности моей нет, и скорее старания к учинению мне разными образы в том препятствия, нежели к надлежащему означенных дел исполнению, употребляются; ежели когда повелите мне, нижайшему рабу, предстать вашему императорскому величеству, то я по истине, яко Богу моему, без всякого пристрастия о происхождении оных дел вашему императорскому величеству донесу.

Дня 15 июля 1745 года.

2

Всемилостивейшая государыня императрица. По верноподданнической моей Богу и вашему императорскому величеству должности, которую я всегда беспристрастно продолжать тщусь, о оставленных поныне без надлежащего исполнения делах, каковых ваше императорское величество, яко главнейших Всевышнему Судье угодностей (то есть чтоб иметь милосердие к лишенным, не отвращать лица от злостраждущих и охотно являть пособствие тем, кои себе пособить не могут) исполнять всегда ищете, при сем вашему императорскому величеству из состоящих о тех указах экстракт с приложением моего мнения для всемилостивейшего рассмотрения и благоволения поднесть дерзновение принял, и при том же вашему императорскому величеству, яко Богу моему, истину доношу, кто в Синоде о таковых и сим подобных делах, кои до них самих, яко до епархиальных архиереев, также до монастырей и до вотчин им подвластных касаются, мне для вашего императорского величества интересов чинимые предложения прежде на меня злобу и ненависть, нежели надлежащее тем делам решение сочинять могут; но я, будучи в должности моей верен, не могу премолчать, ибо вашего императорского величества милость и правосудие твердая надежда и спасение мое есть. При сем же о прочих моих многих Синоду предложениях и о сочиненных для решения полезных дел выписках (о коих я вашему императорскому величеству в Петергофе письменно, а и здесь такожде и словесно доносил) ныне в канцелярии Синода без решения продолжаются. До смерти моей пребуду вашему императорскому величеству всевернейший, радетельнейший и всепокорнейший раб

Февраль 1746 года. [179]

3

Сиятельнейший рейхсграф, милостивый государь мой, Алексей Григорьевич. По верноподданническому моему рабскому к ее императорскому величеству усердию, претерпевая все на меня Святейшего Синода членов негодования удержанием излишнего получаемого ими жалованья, которое они, сверх ежегодно бываемых им из архиерейских вотчин и монастырей многочисленных денежных и хлебных доходов, на свои собственные расходы употребляли, — уже двадцать четыре тысячи рублев в казне ее императорского величества соблюл. А ныне паки, и за присланным ее императорского величества указом, Святейшего Синода члены в свою угодность, а не в силу указов, учиненным не по порядку определением оные взять себе хотели. Того ради, по моему ревностному усердию, с крайним моим вернотщательным прилежанием ее императорского величества интересы наблюдая, по силе моей инструкции, протестовал и не надлежащее о выдаче им того жалованья учиненное определение остановил и из того всего происхождения сочиненный экстракт для подачи ее императорскому величеству, ко всемилостивейшему рассмотрению и апробации с должным моим почтением при сем приложить дерзновение приняв, нижайше вашего сиятельства, милостивого государя моего, яко известного о всех ее императорскому величеству вернослужащих предстателя, прошу оный ее императорскому величеству, нашей всемилостивейшей государыне, поднесть и меня одного против многих за ее императорского величества интересы спорить определенного, в случае заочно токмо за свои прибытки жалобами сплетенными утесняемого, известным ее императорского величества правосудием защитить и испросить, чтоб позволено мне было не едиными словами, но чрез доказательство настоящих дел мою невинность и беспристрастную верность удостоверить. А я есмь и всегда подвергая милостивой вашего сиятельства протекции, с должным почтением непременно пребуду, сиятельнейший рейхсграф, милостивый государь мой, покорнейший слуга

Июня 20 дня 1748 года.

4

Всемилостивейшая государыня императрица. Еще кроме надлежащей моей вашему императорскому величеству верноподданнической учиненной присяги, в инструкции должности моей, вселюбезнейшим вашего императорского величества родителем государем императором Петром Великим узаконенной, между прочим, изображено: в 1-м пункте: “обер-прокурор повинен смотреть, дабы Синод свою [180] должность хранил и во всех делах к рассмотрению и решению Синоду подлежащих истинно и ревностно и порядочно, без потеряния времени, по регламентам и указам, отправлял и чтоб в Синоде не на столе только дела вершились, но самым действом, по указам, исполнялись”. В 2-м: “также должен смотреть, дабы Синод во всем праведно и нелицемерно по регламентам и указам поступал. А ежели что увидит противное сему, тогда в тот же час повинен Синоду предлагать явно, с полным изъяснением, в чем он или некоторые из них не так делают, как надлежит, дабы исправили. А ежели не послушают, то должен в тот час протестовать и оное дело остановить и немедленно объявлять генерал-прокурору для доношения вашему императорскому величеству”. В 10-м: “и понеже сей чин — яко око и стряпчий о делах государственных, того ради надлежит верно поступать, ибо перво на нем взыскано будет и ежели в чем поманит или инако каким образом ни есть должность свою ведением или волею преступит, то яко преступник указа и явно разоритель государства наказан будет”.

К. Яков Шаховской.

Июня 21 дня 1748 года. [181]

5

Всемилостивейшая государыня императрица. По порученной мне от вашего императорского величества в Святейшем Синоде должности, которую всегда ревностно без всякого пристрастия исполнять тщусь, усмотря в 1745 году, что присутствующие Святейшего Синода члены денежное жалованье, не по силе вселюбезнейшего вашего императорского величества родителя высокославныя и вечнодостойныя памяти государя императора Петра Великого состоявшегося о том в 1721 году генваря 18 числа указа, не малую сумму из лишнего из принадлежащей Богу и вашему императорскому величеству казны себе употребляют, сначала словесно подавая им совет, чтобы они собою оный указ преступать и излишним жалованьем пользоваться не дерзали, но испросили б того из высочайшей вашего императорского величества милости предлагал; но как они, того от меня за потребно не приняв, о той себе жалованья выдаче протокол подписали, то я тогда ж по должности моей, с ясными резонами письменно протестуя, тою им выдачу остановил, а вашему императорскому величеству, при всеподданнейшем доношении, о происхождении того экстракт подал. И с того времени Святейшего Синода члены, за необъявлением от них о получаемых ими от своих мест для причету, по силе означенного государя императора Петра Великого 1721 года указа, к жалованью доходах и за нечинением о том должного производства самовольно жалованья (коего с начала моего о том протесту против прежних выдач уже с 24 т. рублев в казне вашего императорского величества осталось) лишались. А сего 1748 года апреля 6 дня в присланном вашего императорского величества за собственноручным подписанием указе оный вселюбезнейшего вашего императорского величества родителя указ (который я, по верноподданнической моей должности, в 1745 году защищая, жалованья им без причету брать остановил) подтвержден и чтоб Святейшего Синода членам оное удержанное жалованье выдать и впредь производить по силе того 1721 года генваря 18 числа указа, точно изображено. Но оные члены и за тем того жалованья себе получить имея тщание, сего июня 10 дня, будучи в синодальной канцелярии в собрании, в небытность мою объявя своеручно, без надлежащего поправления от их подчиненных мест канцелярского порядка для причету к жалованью об одних только, и то малом числе получаемых ими деньгах, а о хлебных и прочих вотчинных доходах, каковые владеющие деревнями обыкновенно продают и тем не малую сумму денег сочиняют, умалчивая и тогда ж не слушав по надлежащему сочиненной о том из указов выписки, учинили о выдаче оного непристойное, к немалому вашего императорского величества интереса ущербу, припискою в преждеучиненное к производству протоколов [182] решение, которое я, по должности моей, протестациею останови и вышеписанных денег взять их не допустя, о всем том происхождении и моих на оное чинимых им протестах экстракт, такоже и с своеручных их объявлений копию, для всемилостивейшего рассмотрения и апробации вашему императорскому величеству при сем подношу. И припадая к стопам вашего императорского величества, с рабскою моею верноподданническою покорностью прошу явить мне со всемилостивейшим покровом наставление, понеже без того один против шестерых, да еще таковых персон, которые по своим делам просители и сами судьи есть, в частых спорах за ваши императорского величества интересы обретаючись и с истинною в изнеможение впаду. И при сем на известное вашего императорского величества правосудие твердо уповая, что заочная оных Святейшего Синода членов на меня приносимая жалоба без надлежащего исследования и доказательства природной вашего императорского величества к верноподданным милости и от меня нижайшего отвратить не может, во всю жизнь мою непременно пребуду, всемилостивейшая государыня императрица, вашего императорского величества всеподданнейший и всерадетельнейший раб

Июня 21 дня 1748 года.

6

Всемилостивейшая государыня императрица. Во исполнение вашего императорского величества мне повеления о деньгах всенижайше доношу: из тех только, кои я усмотря, что напрасно тратились, силою вашего императорского величества указов, от надлежащих расходов удержал 100 т. рублев ко употреблению, куда ваше императорское величество повелите. С вернорабским моим усердием всеподданнейше представляю, а именно: 1) Собранные, в силу Духовного регламента и указов, по смерти духовных персон при Святейшем Синоде и в разных местах по епархиям обретающиеся тридцать тысяч девятьсот сорок четыре рубли. 2) В Новгородском архиерейском доме, за положенное тому дому суммою, по апробованному от государыни императрицы Анны Иоанновны, на все как архиерею, так и на прочее довольное содержание штату, остающиеся деньги и за хлеб, по ценам с 1745 года, с посланного по объявлению моему из Святейшего Синода (дабы оных никуда в расход не тратить) вашего императорского величества указа, поныне за шесть лет — сорок семь тысяч восемьсот пятьдесят восемь рублев. 3) Из собирающейся на штат Святейшего Синода суммы (из коей напредь сего повсягодно синодальные члены не в силу указов сверх бываемых им многочисленных от епархий и монастырей доходов полное жалованье брали, удержанные мною ж с майской 1745 года трети, [183] поныне, кроме несколько в расход между тем временем употребленных) в наличестве остается более тридцати тысяч рублев. А ежели когда ваше императорское величество и оным синодальным членам за вышепоказанные прошлые годы, в коих они епаршескими и монастырскими доходами себя содержали, означенное удержанное жалованье сполна, из единой вашего императорского величества высочайшей милости, выдать повелите, то оные синодальные члены и кроме тех денег из других в ведомстве Святейшего Синода бываемых в разных местах за расходами остатков и из неокладных сборов толикую сумму сыскать могут. По канцелярии ж синодальной экономического правления, где всех епархий и знатнейших монастырей доходы ведомы, остающихся от расходов в наличестве денег и хлеба мало оказуется. Но ежели бы, всемилостивейшая государыня, во оной экономической канцелярии о доходах (кои Святейший Синод у вашего императорского величества на богоугодные дела и для лучшего тех доходов размножения испрося поныне еще в худшем состоянии оставляет) по моим Святейшему Синоду неоднократным письменным предложениям (о чем я, по должности моей, и вашему императорскому величеству доносил) учреждены были, то б поныне уже не малая сумма денег, а наипаче величайшее число хлеба в готовности было. Всемилостивейшая государыня императрица, вашего императорского величества всевернейший, радетельнейший и всеподданнейший раб

Ноября 10 дня 1751 года.

7

Всемилостивейшая государыня императрица. Упрямство, что я всегда, беспристрастно соблюдая вашего императорского величества интересы, прилежно наблюдаю, дабы монаршеская власть и рабское послушание в своих пределах сохранялось, и что я с такими, кои по делам, на которые точных регламентов и указов нет, вместо того чтоб с докладу и испрося указ вашего императорского величества, по тому поступать, сами по своим рассуждениям о тех определяя в действо производить охоту имеет, я ни для какого приобретения согласиться не могу, учинило меня, в кратчайшее в сем моем от вашего императорского величества пожалованном чину, Военной коллегии неприятелем. Но чтоб о всем подробно происхождении описанием теперь ваше императорское величество не утрудить (но когда повелите, обстоятельнее представлю), при сем о последнем происхождении кратко донесть дерзаю. Понеже при таковых чрезвычайных войск, в силу именного вашего императорского величества указа, движений необходимо потребно будет сверх [184] определенных табелей и штатов и деньгам на чрезвычайные расходы и на всякие тому войску и генералитету случающиеся необходимости употреблять; но чтоб о таковых экстраординарных деньгам вашего императорского величества расходах предрассуждать и число и меру полагать и по своим определениям производить ныне присутствующим в Военной коллегии, о том оная коллегия ни от вселюбезнейшего вашего императорского величества родителя, ни от последующих по нем коронованных государей, наивящше же от вашего императорского величества точного указу не имеет; но только то, что в прошедшую польскую войну, по докладу Минихову, от государыни императрицы Анны Иоанновны дана была за собственноручным подписанием резолюция, дабы комиссариат на кургеров, на штафеты, на шпионов и на прочие чрезвычайные расходы, по его тогдашним письменным требованиям, деньги отпускал. Толкуя себе в пример ныне и впредь, а паче когда и война случится, чрезвычайные расходы определять в свою власть приписуют, а меня и комиссариат, без всякого отрицательства по их определениям, выдавать принуждает, и что я их в том не послушал и спросился Сенату (в чем комиссариат особливо указом вселюбезнейшего вашего императорского величества родителя обязан) — за все то мое упрямство невзирая на то, что комиссариатская должность под особливою протекциею вашего императорского величества, как о том именно в военном артикуле в 3-й главе означено, взысканием ответа и еще без надлежащего штрафа оставить меня не намерена. Всемилостивейшая государыня, в таковых случаях сколь более они от исполнения у вашего императорского величества именного за рукою о чрезвычайных деньгам расходах указу (о коем я точно обер-цалмейстеру и оной коллегии члену Сумарокову ясно, как им самим тако определять не надлежит, персонально доказывал) отдаляются избрав, то, как выше изображено, данную Миниху резолюцию себе в пример (коим паче себя обвиняют, нежели оправдают) свое в том определении утверждать и впредь действительными учинить стараются, столь наиболее беспристрастная ревность и вернорабское к вашему императорскому величеству усердие в том им не последовать, а вашему императорскому величеству донесть принуждает, что исполня с несомненным упованием на ваше императорского величества правосудие и милость, которые меня в подобных сему при Синоде приключениях не токмо защищали, но и беспристрастну в должности моей в век быть научили. Повергаяся к стопам вашего императорского величества, покорно прошу, рассмотря мою невинность и дабы Военная коллегия, сердясь, что я не их собственные определения исполнять, но вашего императорского величества указы ненарушимо хранить тщусь, в смятность должность мою не приводили, милостиво защитить и избавить меня от клеветы человеческой, дабы [185] возмог сохранить заповеди твои. Всемилостивейшая государыня, вашего императорского величества всеподданнейший и вернорадетельнейший раб

Июня 13 дня 1753 года.

8

Всемилостивейшая государыня императрица. Сего марта 15 дня в присланном ко мне от генерал-шефа, кавалера и вашего императорского величества генерал-адъютанта графа Петра Ивановича Шувалова письме объявлен вашего императорского величества указ, чтоб поведенную, по докладу моему, постройку цейхгауза впредь до указа не чинить; о чем, по рабской моей должности, вашему императорскому величеству во известие и, буде о том производстве от кого инако как вашему императорскому величеству донесено, во оправдание мое чрез сие представить смелость принял. Когда в прошедшем декабре месяце ваше императорское величество изустно повелеть мне соизволили, чтоб цейхгауз для поклаж армейских мундирных и амуничных вещей отстроивать, тогда же я, по должности моей, как такие дела производить и утверждать надлежит, — еще же слыша, что ваше императорское величество об отделке всего того цейхгауза намерение свое объявлять изволили, представляя, что по прежней смете на отделку только внутри в некоторой части оного цейхгауза для поклаж комиссариатских магазейнов сорок тысяч Рублев от архитектора показано, — испросил у вашего императорского величества позволение, чтоб план и разных образцов тому цейхгаузу фасады, а о ценах, во что тот станет, смету для апробации прислать к вашему императорскому величеству; и потому, прибыв в Москву, чрез архитектора, князя Ухтомского, сочиня оному цейхгаузу план и разных образцов фасады, с особливым же при том показанием, сколько в оном цейхгаузе только для надобностей комиссариатских места и в том строения потребно, и с учиненными оным же архитектором о всем том строении порознь о ценах сметами с приложением моего доклада и мнения сего года минувшего генваря 15 дня к генерал-прокурору, князю Никите Юрьевичу Трубецкому, для представления вашему императорскому величеству к рассмотрению и апробации послал. Но не получа на то вашего императорского величества апробации и точного указу, никакого начинания к тому строению не учинил, ибо я, по должности верноподданнической, и особливо будучи при Синоде, частыми из уст вашего императорского величества научениями пользоваться и утверждаться имел счастие, всегда должности моей дела не инаково, но во всем как вашего императорского величества законы и точные [186] указы повелевают производить всегдашнее тщание имею. Всемилостивейшая государыня императрица, вашего императорского величества всеподданнейший и вернорадетельный раб

В 16 день марта 1755 года, из Москвы.

9

Всемилостивейшая государыня императрица. Я, сначала будучи не богат и чрез 36 лет в военных и штатских службах беспорочно в должностях моих обретался, высочайшею вашею императорского величества милостью в знатный чин возведен, а к содержанию моей фамилии и к поведению по пристойности моего характера, также на платья и экипаж, весьма недостаточные доходы имел, ибо и ныне за мною токмо во всех деревнях не с большим 1000 душ и так малодоходны, что, ей, не более как на 1 1/2 тысячи рублев в год получаю. Но Всевидящему и Всемогущему Творцу угодно стало, чтоб меня от убожества чрез графиню Софью Никитичу Головину избавить; она, по отце Пушкиных одной фамилии и не весьма дальняя родственница с матерью моею, узнав меня, учинилася ко мне милостива и видя, что я с покорностью и ласкою справедливо ей во всяких случаях и в ее тяжких, почти всегда одержимых, болезнях и с детьми моими вернорадетельно и неотступно упреждая домашних рабов ее, служим и о здравии и о упокоении ее всеусердно всегда стараемся, в такое удостоверение и обязательную милость нас приняла, что не только недостатки к содержанию и поведению нашему награждала, но еще соизволила, чтоб и по смерти ее определенною от нее к нам милостью мы от убожества избавлялись; по учиненной о своих имениях письменной за ее рукою и нескольких свидетелей подписанной духовной, также и во всенижайшем своем к вашему императорскому величеству сочиненном же письменном прошении, между прочим, о мне и о детях моих — чтоб в некоторых ее имениях участниками же быть, — написала. А уведомился я, что ноября 27 числа она, будучи в Москве, из тяжких ее болезней, по воле Всемогущего, от сея временныя в вечную жизнь взята; того ради оное ее, графини Головиной, к вашему императорскому величеству нижайшее прошение, а с ее духовной и завещательного письма, кои я куда надлежит, в силу вашего императорского величества законов, для производства представил, для известия копии при сем подношу и, нижайше припадая к стопам вашего императорского величества с сыном и с дочерью моею, которая уже невеста, еще на моих руках есть, всеподданнейше просим: всемилостивейшая государыня, ради Самого Бога, по природному своему милосердию и правосудию, [187] избавьте нас от убожества. Всемилостивейшая государыня, вашего императорского величества всеподданнейший раб

Декабря 5 дня 1755 года.

10

Всемилостивейшая государыня императрица. Несумненно веруя о божеском и о вашем императорского величества правосудии, что сие мое недостойнейшего и под гневом вашего императорского величества в сокрушении находящегося раба слезное и неискусным пером в волнении страха и горести сочиненное прошение так, как Сам Бог, выслушать не возгнушаетесь, приемлю смелость всенижайше представить, всемилостивейшая государыня, что я ветхие и к сломке и к переноске назначенные покои, в коих была разрядная и живали комиссар, также пиво- и медовары и их работники, состоящие ныне впусте при дворцовых пивоварнях, которые по течению Яузы реки, с одной стороны ниже гофгошпиталя, а с другой стороны ниже торговых бань, ей, весьма не на приличном месте находятся, дерзнул приказать гошпитальную контору и несколько подьячих и прочих служителей здоровых, а не больных и окроме таких, кои за больными хождение имеют, перевесть и чрез то в гошпитале верхний апартамент опорознил и при себе более 100 постелей для больных солдат вновь прибавил и тем тогда всех привозимых больных солдат и рекрут принимать и для пользования в призрительном содержании иметь способ нашел и то, по истине, всемилостивейшая государыня, для такой необходимости, чтоб спасать жизнь без призрения умирающих от духоты и от непомещения в гофгошпитале больных солдат: ибо я ссылаюсь на полковых командиров, как без помощи солдат в горячках и в прочих болезнях, за неимением в гошпитале к помещению места, назад чрез Москву в их квартиры полумертвых отвозили. А потом, когда г. Маслов, паче жалости к призрению больных солдат, за одно только то, что я без позволения его оные ветхие покои занять велел, озлобясь и минуя все то, как я от его же подкомандующего уверен, что оные покои, также и все те пивоварни уже дворцовой гжельской волости крестьянин Яков Федотов сломать и перенесть на Введенские горы подряжен; да хотя б и того не было, то не потребовав, дабы я на том же или б и лучшем месте, где б он мне назначил без помешательства призрения больным солдатам, а к надобному времени такие ж покои из нового леса построить велел, токмо многие жалобы к повреждению моему несправедливым образом соплетал и уваживая о тех покоях излишнее опорожнения оным домогался; то и тогда я, опасаясь, дабы более за то, когда оные негодные и к сноске назначенные покои впусте до [188] сломки стоят, а больные в гошпитале паки от тесноты без помощи страдать будут: в том пред Богом и пред вашим императорским величеством обвинен не был, о опровержении оных, без особливого вашего императорского величества указа, пока минует необходимая надобность, ответною из комиссариата к нему, Маслову, промемориею с прописанием вышеозначенных резонов отказать отважился, довольно зная, как ваше императорское величество и величайших сокровищ для помощи таким страждущим жалеть не изволите и будучи в рассуждении, когда оный Маслов, тех ветхих покоев и пиво- и медоварен, которым я от него только до мая месяца, пока можно, несколько в легких болезнях солдат в палатках помещать требовал, сломать не велит и, в повреждение мне, инаково о том вашему императорскому величеству донесет. И когда в том так, как и от всех заочно обвиняемых, и от меня ответ ваше императорское величество взять повелите, то б, все о том изъясня с доказательством о ветхости оных строений и что те пиво- и медоварни по течению Яузы реки с одной стороны ниже и близ самого гошпиталя, а с другой стороны неподалеку ж и ниже ж торговых бань, ей, весьма в неприличном месте стоят, вашему императорскому величеству представить был готов и когда б поведено было, вместо оных, где наилучшем месте, хотя из суммы гошпитальной, новые построить к надобному времени успели бы, и тогда же вспомня пример, как и в прошедшую шведскую войну в С.-Петербурге, за непомещением в гошпитале умножившихся больных, многие партикулярных персон каменные пустые дома заняты были, чтоб и он, г. Маслов, недавно построенный о двух апартаментах каменный свой дом, ныне пороз-жим состоящий, в случае, ежели еще больные умножатся, в угодность Богу и в честь себе для помещения и призрения оных больных солдат занять мне позволил, оною промемориею его склонял особою; как слышу, он, соплетая на меня жалобы, разглашает тот двор его не токмо занимать, ниже назначать под больных не приказывал и в том всеми свидетельствуюсь также, что я и во оные ветхие и в ломку назначенные при поварнях обретающиеся покои во осторожность, — а особливо слыша злобное г. Маслова, как он тот мой поступок мне в повреждение превратить устремился, многократно определенному именным вашего императорского величества указом, для повседневных при гошпитале смотрений и лучшим порядком наблюдательств, генерал-майору Кумингу и под его ведением состоящим гошпитальному доктору и комиссару (чтоб не токмо плотников и протомоиц, ибо оные для житья и таких дел другие особливые места имели), но ниже таких, кои часто при больных находятся, во оные избы жить не допускали, подтверждал и во уверение того, что во оные покои, в силу моих приказов, не таковые жить определены от оных, как генерал-майора Куминга, так и от [189] комиссара с точным показанием, кто именно во оные ветхие покои из гошпитальных служителей переведены, репорты имею. И что же оные после поданных мне репортов плотников и протомоек своевольно в те покои перевели и о том мне знать не дали, того мне усмотреть невозможно, паче же ныне при многотрудных моих о заготовлении и отправлении на армейские и новоформирующегося корпуса полки мундирных и амуничных вещей и прочих по должности моей нужнейших и время не терпящих делах, для коих я непрерывно в каждый день большую часть в канцелярии комиссариата бываю. Всемилостивейшая государыня императрица, я, не ища никаких предстателей, к правосудию и милости вашего императорского величества прибегая и с рабским моим повиновением припадая к стопам вашего императорского величества, чрез сие всепокорнейше просить дерзаю, ежели как инако о моих в том поступках от кого вашему императорскому величеству донесено, то, для лучшего о всем том уверения, повели, всемилостивейшая государыня, из здесь главнейшим в поверенностях вашего императорского величества находящимся персонам, по присяжной должности, исследовать, и ежели инаковые мои производства найдутся и буде после поданных мне от генерал-майора Куминга и от комиссара вышеписанных репорт из других мест плотники и протомои в те ветхие и к сломке назначенные покои по моему приказу или с моего ведома переведены и жили, то, по законам вашего императорского величества, нещадно еще наказать меня повелеть. Всемилостивейшая государыня императрица, вашего императорского величества вернорадетельнейший и всеподданнейший раб

Майя 1 дня 1757 года.

11

Всемилостивейшая государыня императрица. Какие я, по моей должности, о скорейших из рижских магазейнов к полкам мундирных и амуничных вещей отвозах старательства употреблял, о том обстоятельно в учрежденную при дворе вашего императорского величества Конференцию уведомил. А ныне же, во исполнение изустного вашего императорского величества мне повеления, по верноподданнической моей рабской должности, вашему императорскому величеству беспристрастно доношу. Я в проезд мой чрез Ригу к генералу Фермеру до Либавы и будучи там, также и обратно едучи до Риги, сколько где мне с солдатами и с офицерами видаться случалось, всегда елико возмог разведывал чрез пристойные разговоры, какую они склонность имеют к преждебывшему главному их командиру и отчего в прошедшей кампании солдаты в слабости были? И хотя, всемилостивейшая государыня, как обыкновенно от разных людей [190] разные и рассудки слышал, но по большей части сказывали, что солдаты до баталии были в состоянии и охотно как наискорее с неприятелем драться желали. А когда по счастливой баталии паче чаяния к границам армия назад пошла, то солдатам было неприятно, и потом случившаяся худая погода и трудные марши много слабости и болезней солдатам приключили, и то все к непохвале главному командиру причитают. А ныне же солдаты, коих мне видеть случалось, а до прочих от многих уверяем был, что все в добром состоянии и охотно в поход собирются; и, по истине, беспристрастно же вашему императорскому величеству доношу: когда мне случалось в разговорах им напоминать вашего императорского величества соизволение и сказуемые им милости, то не токмо язык их, но и вид, на лице их оказующийся, довольно уверял, что они повеления вашего императорского величества ревностно и охотно исполнять тщатся. Всемилостивейшая государыня, вашего императорского величества верноподданнейший и всенижайший раб

Дня 4 генваря 1758 года, из Риги.

12

Ее императорскому величеству самодержице всероссийской от тайного действительного советника, генерал-прокурора князя Шаховского всеподданнейший доклад. Ваше императорское величество из высочайшей милости к дому оставшему барона Александра Строганова в их соляных, медных и железных заводах повелеть мне соизволили между женой и детьми его на основании законов раздел учинить; и я, стараясь всемилостивейшее вашего величества исполнить по всем вашего императорского величества о разделах узаконениям, с крайним моим наблюдением рассматривал; но токмо точных о соляных, о медных и железных заводах, за движимое или за недвижимое имение их почитать и как оные наследникам и женам разделять, узаконений нет; и не для того ль, что такие минеральные промыслы и заводы по большей части после уложения строиться и размножаться стали, а в дворянские фамилии и гораздо невдавне вошли и о тех разделах едва ль дела и тяжбы приказные были ль, ибо таких и по справкам не оказуется. А только по прежним делам, также и еще по состоявшейся о разделе Балковых наследников 1749 года на докладе собственноручной вашего императорского величества апробации, — из домовых всяких пожитков и уборов, также хлеба и скота, из городовых и загородных дворов и приморских мест и в деревнях из помещичья строения женам четвертая часть к получению утверждается. И для того всенижайшее мнение мое при сем представить дерзновение принял: оные соляные так медные, и железные и другие заводы, также как и прочие из таковых материалов [191] разных художеств фабрики от разных строений, инструментов, плотин и водой движущих машин, работою же и деньгами ж из земли и воды достающие прибыли, гораздо ближе к мельницам и дворам помещиковым с садами регулярными и со многими в тех уборами, с фонтанами и прочими водяными и земляными строениями (как первые для прибыли доходов, так последние для прибыли ж вместо денег, любящим хороший вид и увеселительного при тех время провождения такими же капиталами построены) уподоблять и равно из всех тех женам, яко из движимого 4-я, а наследникам указные части определять; что все, к высочайшему соизволению и апробации, вашему императорскому величеству всеподданнейше представляю.

Майя 20 дня 1761 года.

13

А ныне раздел ее, баронессы Строгановой, с наследницами состоит только в следующем: 1) При соляных промыслах в розсольных трубах, варницах и анбарах. 2) При медных и железных заводах, в фабриках, дворах и разных заводских инструментах и рудах, как наличных, так и в земле сысканных, и в мастеровых людях. В строение и произведение тех заводов и на прииск руд баронесса Строганова употребила от собственной своей части капитала в число всей суммы 4-ю часть. А законами поведено: Соборного уложения 17-й главы по 1-му пункту, женам после мужей давать из мужних животов 4-ю часть да приданое. По именному 194 году указу, по 1-му пункту, из оставших после мужей дворов давать женам четвертый жеребий.

А понеже соляные розеолы и медные и железные руды находятся под землею не везде, но в некоторых весьма редких местах и положение имеют жилами и слоями, при чем и бывают разной доброты, то как по их приобретению, так и положению, с недвижимым имением, т. е. с пашенными и порозжими землями, лесными угодьями и сенными покосами, в коих заключается четвертной дачи мера, ни малейшего сравнения не имеют, а более по качеству своему сравниваются с движимыми вещами: ибо всякий, кто таковые подземные богатства по счастию найдет, пользуется ими по вынятии уже их из-под земли, употребляя розеол на варение соли, а руды — на выплавку и выковку металлов; при всем же том произведении должен завсегда издерживать капитал и доставать деньги через деньги, а не так, как вотчинные доходы получаются через безденежные крестьянские работы.