СТАТЕЙНЫЕ СПИСКИ ПОСОЛЬСТВ

ПОСОЛЬСТВО ВО ФРАНЦИЮ 1615-1616
 

1615 августа 30. — 1616 июня 29.
(Датируется временем отъезда посольства из Архангельска и возвращения туда же)
— Статейный список посольства И. Г. Кондырева и М. Неверова в Голландию и Францию

187/ Лета 7123-го майя в 10 (Число не указано, в посольской книге вписано: 10 (Л. 110)) день государь царь и великий князь Михайле Федорович всеа Русии велел Ивану Гавриловичю Кондыреву да подьячему Михайлу Неверову быти у францужского Лодвика короля для своего государева дела в посланниках.

И от Архангельского города отпущены за море на галанском на воинском карабле августа 30 число.

А в Галанскую землю пришли в устье Тесен ¹ октября 3 число 124-го году и стояли в деревне Ендер ². А галанской посланник Исак Аврамов ³ ездил ко князю и к статом с вестью. И октября в 7 день приехал от Стат навстречю стат же Флорос Фантейлин ⁴, и пришот, говорил: те Статы государи надо всеми Соединальные Нидерлянские земли, услышав великого государя царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии самодержца вас, посланников, что в их землю пришли, велели вас встретить и проводить до собранья своего и воски под вас и под люди ваши присланы. И того ж дни и поехали.

И едучи к [Г]аге, (Гаага) ночевали две ночи, — первую ночь ночовали в городе в Алкмаре, а другую ночь ночовали в городе Гарломе (Гарлем). А стояли на гостинствах, а столы были готовлены нарочные по их чину. А встречали в тех городех у восков перед гостинствы тех городов лутчие люди. А бургомистры на подворье приходили и во всем царского величествия имя говорили с великою честью и службы свои к его царскому величествию приказывали.

Октября в 9 день приехали в княжое в Гагу. И недоезжая Гаги версты за четыре, встречал Маврицыус ⁵ князь з братом своим с Ындриком ⁶, да сними корнелы и ротмистры и ка/188/питоны в восках, а иные служилые люди на конех верхи. А приехав блиско, не сьехався сажон на десять, Маврицыус и Индрик князи и со всеми людьми из восков вышли и с лошадей ссели. А Иван и Михайло ис своих восков вышли ж. И сшотчися, Маврицыус князь говорил:

Слыша он великого государя царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии самодержца имя, и для его царского имяни величества вас выехали встретить и спросить, здорово ли дорогою ехали.

И Иван и Михайло говорили: милостью Божиею как есмя от великого государя царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии самодержца его царского величества пресветлых очей поехали, и до сех мест ехали дал Бог здорово. И в целованья место имались за руки по своему обычаю. И посадил Маврицыус князь Ивана и Михайла с собою в возок, Ивана посадил в большом месте, а сам хотел сести подле его с левую руку, и Иван его чтил, чтоб он сел с правую руку. И Маврицыус никако не сел, а говорил: он бы для такова великого государя шол пеш. И сел з братом в дверех с правую [175] сторону, а Михайла и встречного пристава посадил с левую руку. А толмачил у князя Исак Аврамов, а сидел в воску впереди против Ивана.

А едучи, Маврицыус говорил с Ываном о войнах, как государевы царевы и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии люди на поле на прямое дело ходят и с какими бои и как к городом к приступом ходят и какие люди на боех и у приступов крепче, пешие ли или конные.

И Иван сказывал: люди у великого государя нашего царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии конные бывают не с одным боем с копьи и с пищальми и с луки, а пешие все с пищальми. А на прямое дело ходят смотря по недругу и по их бою, а к городом к приступом ходят пешие люди. /189/ Князь же спрашивал, сколь далече из лука русские люди стреляют.

И Иван сказывал: не ровен лук, и не ровен стрелец, доброй стрелец из доброго лука сажон полтораста и больши стрелит.

И Маврицыус князь сказывал: был у них от турской посланник, и он стрелял наутек 340 ступеней.

Да Маврицыус князь россказывал: у нас де здеся бои бывают у цесаря, у шпанского, у францужского и у иных королей, что на прямое дело сходятца так, как другу друга мочно копьем достать, да сшотчися, бью[тца], что стена с стеною сразитца, а хто чей полк разобьет, тот и побил. А всего де честнее и крепче у них бывают на боех пешие люди.

И Иван говорил: здесь в ваших странах бои, а инде своим обычаем, а как где повелось, так и бьютца. /190/

А октября в 10 день присылали ис собрания Статы статов же Ендрика фан Бринина Инсиндре, Флороса Фантелина, которой приезжал навтречю, Якоба Магнуса, государь от Берхамбахт Мелисент, Индрика фан Ренеса, государь от Зулестейн и Медрехт ⁷. А пришотчи, статы говорили: те статы государи надо всеми Соединальны[е] Недерлянские земли прислали великому государю царю и великому князю Михайлу Федоровичю всеа Русии самодержцу службу свою обьявити и вам, его великого государя посланником, приезду вашему поздравляти и спросити, во всем делали их люди вам честь и нет ли каковы досады. А они все Статы для великого государя царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии вам службою своею приказываютца чтоб вам учинити честь.

И Иван и Михайло говорили: милостию Божиею, а великого государя царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии самодержца величеством, а вашего к нему, великому государю нашему, доброприятною службою, во всем покойны и на вашей к себе добродетели на поисканье челом бьем. А чтоб вам всем статом меж себя со князем поговорить, чтоб нам у вас и у князя для великого государя царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии самодержца дела быть вскоре, потому что мы посланы от великого государя царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии самодержца его царского величества к брату его Лудвику королю францускому для их великих государей государственных великих дел наскоро, и нам бы здеся не измешкать.

И статы говорили: как похотите, так у Стат в собранье будете, тем вам мотчанье не учинитца, а князю у нас до того и [176] дела нет. А во Францовскую землю вам итти вскоре наудачю льзя ли, потому что во Францовской земле межусобье, и мы по ся места не ведаем, где ныне король, пошол ис Париса к шпанс[кой] украине, а быть ему в Бардиусе ⁸, а он ещо в Бардиус не бывал.

И Иван и Михайло статов Ендрика фан Бринина с товари/191/щи звал и к себе есть, и статы есть остались. А за столом Иван и Михайло в розговорех стат роспрашивали, каким обычаем и за што во Францужской земле у короля з землею ссора учинилась и хто ныне против короля и за што стоит.

И статы сказывали: ссора учинилась во Францужской земле за то: старого короля, нынешняго короля отца, Ендрика убили изменники ⁹, шпанского короля ¹⁰ доброхоты по шпанского короля умышленью, и после короля шесть лет про то не сыскивано. А владела всем после короля королева ¹¹, да с нею те ж шпанского короля доброхоты. А ныне королева с теми ж изменники зговорила у шпанского короля францужского короля женить, а за шпанского королевича францужского короля сестру королевну дать ¹². И королевского колена Кундея князь ¹³ и с ним многие великие люди стали, чтоб королю женитца помешать и про убивство старого короля сыскать, а сыскав бы, убойцом мщенье учинить и соединитца им с шпанским королем не дать, штоб шпанской король Францужкою землею не завладел, покаместа король возмужает и станет сам владеть. А ныне король молод, владеть еще сам не может.

А на дороге о том, в городех в Алкмаре и в Гарламе, и приехав в [Г]аге, велели перевотчиком проведывать, у всяких людей роспрашивать и слушать, как о том говорят. И о том о всем всякие люди говорят так ж, как и статы сказывали. А про короля говорят, только де король у шпанского короля женитца, и Кундея де его в Парис пустить не хочет, и королем ему не бывать. А земля де вся стоит с Кундеем и городы откладываютца к нему ж ¹⁴. /192/ Октября в 12 день присылали статы, чтоб Ивану и Михайлу у них на посольстве быть, а Маврицыус князь будет тутож.

И Иван и Михайло у стат в собранье на посольстве были и речи по государеву указу говорили и грамоту о францужском отпуске подали. И о францужском отпуске статы сказали, что они карабли им и провожатых изготовят, а изготовя, пришлют сказать.

Октября в [...] (пропуск в тексте) день присылали статы к Ивану и к Михайлу спрашивать в кото[ро]й им город во Францовскую землю итти, в Парис ли или в Бардиус, и они туды карабль и изготовят. /193/ И Иван и Михайло приказывали к статом, чтоб они к ним от себя прислали с кем о государеве деле и про францужские вести и про отпуск поговорить. А приказывали к ним о том для того: приходил на посольской двор галанец торговой человек Товия Валтасаров и сказывал перевотчиком, что пришли во Фландорскую землю от шпанского короля 25 караблей, а на них 8000 людей, и чают они на себя от шпанского войны. А сказал им тайно з заказом, чтоб они того никому их людем, что он им сказал, не сказывали. Да перевотчиком же сказывал амстрадамец торговой человек Сионов сын Люсов, что на море [177] обьявились многие воинские карабли, и которые их карабли пошли было торговать, все поворочались. А Кундея на устье заставу учинил и пошлину емлет с караблей с торговых великую, да многих, и грабят ¹⁵. А вас х королю никак не пропустят, и вам бы ждать подлинных вестей да по вестем ехати, а без подлинной бы вести одналично не ехать, хотя Статы и отпущать станут. И посланником бы себя поберечь, вскоре не ехать, а што без подлинной вести ехать, да себя потерять — ни горою, ни морем проезду во Францужскую и из Францужские земли нет давне. И короля нихто не слушает, и служить нихто не хочет, а стоят все с Кундеем князем. Да в те ж поры из Галанские земли пошол Маврицыусов брат князь Ондрей очищать Брунсвик ¹⁶. А под Брунсвиком стоял брунсвикской князь с шурином своим, з датцким королем ¹⁷. А Брунсвик в соединенье с Любком и с вольными городы, а те все городы в докончанье з Галанскою землею. И Галанские Статы им помогали и Брунсвик выручали. А покаместа было про то не ведомо и в мире чаяли, што послали Статы на шпанского короля людей во Фландорскую землю и итти было и затем /194/ во Францовскую землю нельзе, потому что фландорская земля ко Францужской земле на дороге.

И по прошенью Статы ис собранья присылали к Ивану и к Михайлу говорить тех же статов, которые у них наперед того были, Индрика Зиндрина с товарищи.

И Иван и Михайло статом говорили: великий государь царь и великий князь Михайле Федорович всеа Русии самодержец писал к вам, чтоб вам нас от себя отпустить и проводить до Францовского королевства послати. А того было великому государю нашему неведомо, что ныне во Францовской земле межусобная брань и король ис стольного своего города вышел. И вам бы нам велети вести, что у вас про францужское королевство есть, обьявити и про то подлинно сказать, Где чаете королю, тут ли быть, где ныне король, или ему итти в Парис. А мы по государеву наказу к тому примеряся, вам скажом, куды нам итти.

И статы сказали; вести у них ныне есть, что король в Бардиусе, а чают ему итти в Парис, а вам бы по-нашему, итти в Парис же, потому что тут двор, тут вам указ будет. А за королем вам ходить наудачю льзя ли, потому что король ныне в Бардиусе, а узнает, што ему тут пробыть нельзя, и он пойдет в ыной город, и вам только потерять себя, а короля не дойти, потому где король, тут с обе стороны воинские люди.

И Иван и Михайло спрашивали: в Парисе ныне хто и х кому Парис, королю ли или Кундею правит, и есть ли х королю ис Париса проезд, и нет ли на той дороге воинских людей.

И статы сказали: В Парисе меньшой королевич, и владеют всем перлементи (так в тексте), а не помогают ни королю, ни Кундею, а проезд по дорогам худ, потому что во всей земле ратные люди, и вам бы по городом до Париса наймать провожатых, и приехав, в Парисе ждать короля. А быть королю в Парис, как зделаетца с Кундеем, а покаместа у них зделка не будет, Кундея его в Парис не пропустит.

И Иван и Михайло статом говорили: нам по государеву наказу опричь короля ни до кого дела нет, а вам бы служба [179] своя к великому государю нашему и великому князю Михайлу Федоровичю всеа Русии показати, чтоб те вести, что у вас ныне есть и вперед будут, нам показати и отпустить бы нас, розведав подлинно, чтоб нам [льзя быти] у короля, нигде не замотчав, и для нынешнего смутного времени с нами послати такова человека, хто б был францужскому языку достаточен.

И статы сказали: что у них вестей ныне, и они им сказали, а что [вперед] (Край листа оборван) /195/ будет, и они к ним пришлют. А о том человеке, кого с вами послать, поговорят со всеми в собранье.

И Иван и Михайло после их посылали по встречного своего пристава, по Флороса Фантейлина, и говорили ему на-один, чтоб он службу свою и раденье к великому государю царю и великому князю Михайлу Федоровичю всеа Русии самодержцу показал, что у них вестей изо Францовской земли и в собранье есть, списав, список прислал.

И Флорос з грамотки, какову к ним посол их, которой во Францужской земле живет, писал, список прислал, и переведен по-руски, а в переводе написано, что войны прибывает, а ко всей земле погибели, а Кундея во многих местех поиск учинил.

И Иван и Михайло для подлинных вестей посылали переводчиков в Амстрадам, а велели у тех торговых людей, которые ездят на Русь, проведывать подлинно; что ныне во Францужской земле делаетца, и где король, и што у них с Кундеем на какове мере, и чаять ли вперед меж их зделки, и землею короля на государстве любят ли, и о чом у короля с Кундеем спор и ссылка о том меж их есть ли и чего чают меж их.

И перевотчики из Амстрадама привезли вести, и написано в них, что королю из Бардиуса вскоре не бывать, а всею землею его на государстве любят, а хотят отца его изменников сыскать и казнить, а ему государствовать по-прежнему.

Да и Статы из собранья от себя прислали вести ж, а в них написано, что король в Бардиусе, а в Парис ему не бывать вся зима.

И Иван и Михайло изложили на том, что итти в Бардиус и к статом посылали, чтоб они их велели отпустить в Бардиус, а для б договору о карабле прислали к ним кого поговорить.

И Статы для договору присылали прежних же стат, Ендрика Зиндрина с товарыщи. И пришот, те статы сказали, что у них по государево грамоте карабли и провожатые до Францовские земли им готовы, и по вашему прошенью таков человек, который во Францовской земле много лет служивал и языку достаточно умеет и нравы знает, готов.

И Иван и Михайло говорили: что вы к великому государю царю и великому князю Михайлу Федоровичю всеа Русии самодержцу к его царскому величеству службу свою показуете, его великого государя нашего веле[нье] /196/ исполняете и сверх его царского величества грамоты, что к его царского величествия делу годно, и та ему, великому государю нашему, ваша служба и раденье будет все ведомо. А ещо б вам нам объявить, карабль ваш нас до Бардиуса довезет, а тут будет короля нет, а нам будет х королю в тот город, где он, на карабле дойти мочно, и нас на том карабле туды, где король, проводити, и только себе почаем вскоре отпуску, пождати нас во Францовской земле и назад к себе в Галанскую землю привесть велите ли. [179]

И статы сказали: того зделать не уметь, што нашему караблю вас ждати и назад вести, потому что францужской король на нас за то станет негодовать, что нам в его земле вас с своим караблем ждати. А [...] (Зачеркнуто: «што») будет короля в Бардиусе нет, а пошол в Парис, и мы вас велим отвести до Рована, потому что Рован к Парису ближ.

И Иван и Михайло им говорили: за то королю на вас досадовать не за што, нешто будет вам покажетца так убыточно, и для того нас ждати не велите, и мы станем на те дни, что нас станет карабль ждати, карабельным людем наем от себя платить. А чтоб вам за тем нас ждати отложить не велеть, а напрасно карабля вашего не станем держати ни одного дни, — будет узнаем, что нам зажитца или караблей тут нанять назад добудем, и мы ваш карабль тотчас отпустим.

И статы сказали, что они о том поговорят в собранье.

И сказали Ивану и Михайлу, что владетель у них во всех Статах стат же Ян Бернафельт ¹⁸. И Иван к нему приказывал, чтоб с ними повидался. /197/

И Ян Бернафельт у Ивана был, а пришот, говорил: в чом будет ему мочно великому государю царю и великому князю Михайлу Федоровичю всеа Русии послужить, и он рад ему, великому государю, служить и для его великого государя и тебя навестити пришол. А сидит он в собранье 40 лет, а у послов ни для каких дел не бывал, только бывал у францужских послов для воинских дел, да и то с первых лет, а з 28 лет ни у каковых послов не бывал ни для каких дел, а к вам пришол для того, что слыша великого государя вашего величество и к подданным нашим, к торговым людем милость, да и для того, что писал к нам государь ваш, что он, великий государь, хочет с нами быти вперед в дружбе и в ссылке, и мы его царского величествия мидости ради и служити готовы, где его царского величествия к нам веленье будет и сколько их мочь сяжет. (так в тексте)

И Иван и Михайло ему говорили о толмаче и о карабле так же, как и прежним статом.

И он сказал: о том они в собранье говорили, а что их о том приговор, с тем к вам и пришлем. И Иван его звал есть, и он есть остался, и ел еству рускую, как была варена у Ивана про себя.

И назавтрие того дни Статы ис собранья прислали статов же Индрика Зиндрина с товарыщи с тем, что они караблю велели провожать до Бардиуса, а будет короля в Бардиусе не будет, и они велели туды провожать, где ныне король и ждать велели караблю по вашей воле, как вы там себе отпуску почае те. И как на море на карабль ехать, и они учинят весть. /198/

И ноября в [...] (пропуск в тексте) день в [четверг] приезжали к столу статы Ендрик Зиндрин с товарыщи 7 человек и потчивали Ивана и Михайла своею ествою, а говорили, что у них так в обычае повелось, что послом и посланником на отпуске стол бывает и потчивают статы, потому что у них государя нет, а владеют всем от всех городов выборные люди статы и к себе великих государей послов и посланников звати и потчивати никому у себя на подворье от земли одному нельзя, и для того потчивают [180] на посольском дворе. А для великого государя вашего чести статы всех семи государств Статов вас потчивать прислали. И после стола встав, статы чашу великого государя царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии многолетнего здоровья [...] (зачеркнуто: пили) поставити велели и били челом Ивану, чтоб подал, а они про его царское многолетное здоровье чашу пить ради. И пили все государеву чашу радостно, а подавал Иван. /199/

Ноября в 11 день пошли на море на карабль, а провожать прислали Статы прежнего стата Флороса Фантейлина, и провожал на карабль до устья.

А во Францовскую землю пришли в устье в реку Горон (Гаронна) декабря 10 число. И не доходя города Рояна ¹⁹ стоит на заставе от Кундея князя воинских 17 караблей. И прислал х караблем, на которых Иван и Михайло шли, спрашивать от себя дву караблей, а иные в те поры выимали якоря. И приехав, спрашивали, какие карабли и куды идут. /200/

И капитон по приказу сказал, что карабли воинские Галанские земли, а провожают великого государя царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии самодержца посланников.

И карабли зашли с реки и пропустить не хотели, а говорили, чтоб им ехать в Роян к воеводе, а в Бардиус они их без воеводцкого ведома не пропустят, потому что вся земля в зборе тут.

И Иван и Михайло велели говорити переводчиком: где великий государь царь и великий князь Михайле Федорович всеа Русии самодержец холопем своим велел быти, тут по его царского величества приказу и идут, а до земли до вашей царского величества посланником дела нет.

И они учали заезжать из салдатов по караблю поставили и парусы завесили, грозились битца, а на галанских караблях воинские люди изготовилися и наряд изготовили против и велели воинскому караблю напустить на амаралов карабль. И амарал исторопился, битца не похотел и дорогу дал. А провожали галанцы до Бардиуса на дву караблях — один был воинской невеликой карабль «Ахт», по-руски «Гонец», а другой карабль торговой, а на тот путь наряжен воинским же запасом и нарядом.

Декабря в 11 день приехали во Францовскую землю под город Бардиус и посылали с карабля в город перевотчиков к королевским думным людем. И велели говорити, что присланы от великого государя царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии самодержца к великому государю их, Лодвику королю, посланники для их великих государственных дел, а стоят под городом на караблях. И они бы, думные люди, про них государю своему сказали и прислали их встретить и двор и корм велели дата по посольскому обычаю. /201/ И думные люди приказали, что они, доложа государю своему, встретить пошлют тотчас, да послали, велели двор изготовить.

И того ж дни в час ночи приехал от короля навстречю на берег х караблю в трех восках королевской барун мосор де Буйнил ²⁰, да с ним королевских 3 конты, по-руски князи, — конт де Ампере, конт де Нантулие, конт Синт-Аньян ²¹. Да за [181] восками ж пеших человек з дватцать да восмь свеч витых. А в восках было по четыре лошади, — в первом воску лошади серые, а воски подбиты бархаты червчатым да зеленым, а по бархату шито золотом. И поставя воски, переехали пристав и конты на карабль.

И Иван и Михайло велели их встретить перевотчиком и людем своим, а сами вышли на карабль ж и стояли у кормы, потому что в корму было им итти тесно.

И Боинил и конты пришли на карабль с великою честью, сняв шляпы.

И пришет к Ивану, барон мосор де Буинил говорил: великий государь наш король, услыша великого государя вашего присылку, обрадовался и велел вас встретить мне да 3-м контом и принять честно, как достоит великого государя послом, и вам бы ехати на берег и в город на подворье.

И Иван и Михайло говорили: слышав великого государя вашего короля к великому государю своему царю и великому князю Михайлу Федоровичю всеа Русии брацкую любовь и подвижность, тому радуемся и на его к себе милости челом бьем. А нешто как [аж] даст Бог государя вашего послы или посланники у великого государя нашего будут, и великий государь наш его царское величество тем государя вашего послом и посланником по тому ж велит учинити, и чтоб великий государь, ваш велел нам быти у себя на посольстве не замотчав.

И говоря, (говоря вписано вместо зачеркнутого: и остався) поехали на берег, а приказали с обеих караблей, как на берег переедут, велели изо всего наряду стрелять.

И едучи дорогою, с Иваном и с Михайлом Боинил говорил: великий государь наш король и королева государства Московского не знают и з государем вашим ссылка не бывала. И как вы к думным людем присылали про себя сказать и они стали короля и королеву докладывать, и король и королева тому подивились, что на [перед] /202/ сего послы из Московского государства у них не бывали. И государю нашему королю и королеве про великое государство Московское розсказывали королевского двора честные люди, которые в Московском государстве бывали. И великий государь наш король и королева вас велели приняти честно, как у них в государстве иных великих государей послов приимают и во всем велели честь воздати.

И Иван и Михайло говорили:

Прежнему великому государю нашему царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии самодержцу, нынешнего великого государя нашего царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии самодержца деду, с прежним государем вашим, з Гендриком королем францужским дружба и любовь и ссылка бывала ж ²². /203/ А ныне великий государь наш царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии самодержец, ведая деда своего великого государя царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Русии самодержца с прежним государем вашим з Гендриком королем францужским любительную дружбу и ссылку, так ж з братом своим с великим государем вашим Лодвиком королем хотя быти в братцкой любви и дружбе и в ссылке, как он, великий государь наш, с ыными [182] великими хрестьянскими государи в братстве и любви и в дружбе и в докончанье, послал к нему, государю вашему, государство свое обестити (так в тексте) и о иных о своих великих государственных делех, которые ему, великому государю нашему, и государю вашему и их великих государств настоят ко всякому добру и покою хрестьянскому. А Московское великое государство славно во всех великих хрестьянских и мусульманских государствах, не то што здесь, но и в дальних странах отчины его великого государя нашего — Сибирское царство подошло к Китайскому великому государству, а Астраханское царство — к Персицкому государству. А Францужского государства торговые люди в государя нашего отчину, в Поморья, ездят торговать по вся лета.

И Боинил говорил: государю нашему королю и королеве присылка государя вашего добре полюбилась. И слыша его великого государя, велели вам честь учинити свыше иных великих государей послов.

А приехав в город на подворье, пристав Боинил и конты проводили в комору, а шол пристав Буинил все с левую руку и у Михайла, а конты шли за ним. А проводя, Боинил говорил, чтоб послом не осудить, город здеся украинной, а король ныне здесь /204/ не с малыми людьми, да с королем же многие государей послы, и лутче того двора здеся добыть немочно. А стоял на том дворе шпанского короля посол, а очистили его вскоре для вас. А будет тот двор мал, и на вас заняты подле того четыре дворы, а очистить их велят завтра. Да простився, пошли вон.

И Иван пристава Боинила проводил до дверей, а Михайле ис коморы проводил в переднюю полату, а перевотчиком и людем велели провожать до воска.

И идучи, де перевотчиком Боинил говорил: велел де было король послати к посланником корм з дворца, мясную еству, сказал что, и им мясная ества не пригодитца ²³, и для того не послали. А рыбы здеся вскоре добыть нельзя, и им бы на то не подивить, потому что лучилось вскоре.

А поедучи з двора, пристав никаких людей на дворе не оставил и сторожей не было.

И наутро декабря в 12 день, в четверг, приходил от короля и от королевы с кормом клюшник. А пришот, говорил: великий государь и королева вам, великого государя посланником, приезду поздравляют и ради добре. И велели вам во всем честь воздати и корм давати з дворца. И принесли, велите принято. Да велели король и королева у вас для ваших дел быти гарды своей салдату. И што будет вам сверх того з дворца понадобитца, и вам бы о том приказывати ко мне с тем салдатом, а я о том учну короля и королевы докладывати.

И Иван и Михайло велели корм принять, и корму принесли скудно добре, с нуждою на пять человек на день.

И Иван и Михайло клюшнику говорили: великому государю вашему Лодвику и великой государыне королеве на их милости на корму челом бьем. А Божиею милостию великого государя нашего царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии самодержца его царского величества жалованьем у нас запасы свои есть. А каких было запасов [183] весть немочно, и у нас его царского величества жалованьем купить есть на шго, только бы добыть купить. А того кормуг што ты принес, нечево /205/ не токмо что нам всем, и перевотчику тем одному пронятца нечем, только не принять того королевского жалованья не смеем.

И клюшник промолчал, ничево не говорил, а приносили корму по тому ж всего шесть ден, а после того и того не приносили.

Того ж дни приходили королевские потешники и королевские трубачей и набатчики, 47 человек. И пришот на двор, играли, а в обычаях у них повелось, что их послы и посланники и всякие иноземцы дарят. И дано им дару 24 крона.

Да воеводских трубачеев и набатчиков 62 человека, а дано им на подарки 16 кронов.

Да королевским возницам десяти человеком дано 10 кронов.

Клюшнику и сократарьюсом (так в тексте) в подарки десять пар соболей.

Королевского ж двора гардам, которые приносили алманаки ²⁴, на подарки вышло 320 картикуй ²⁵.

Жонкам и девкам и робятам того двора, на котором дворе в Бардиусе стояли, 15 картику[й].

Воеводцким 2-м возницам 3 картуй.

В гостинстве ночь ночевали, да назавтрее половину дня жили, а взяли за корм и за питье и за дрова 55 кронов.

Да жонкам и девкам и робятом, которые постели стелют и полаты метут, в подарках 10 шилен ²⁶./206/

И Иван спрашивал Буинила: у руки послы у государя вашего бывают ли.

И Буинил говорил: не бывают.

И Иван говорил, чтоб он короля доложил, чтоб король нас после посольства и королевы пожаловали к руке, потому что у нас у великого государя нашего то в обычае ведетца, што все послы после посольства бывают у руки, то послом от государя милость.

И Боинил сказал; коли вы похотите, королю и королевом за то стоять не за што, а наперед того у нас не бывало. /207/

Да Боинил же говорил: велел вам король и королева говорити, чтоб вам от государя государю их поклон отправить. А о деле, што наказано, то бы вам говорить з ближними людьми, а у ближних людей будете иным временем.

И Иван и Михайло говорили:

Того нам никак учинить не уметь, что нам от великого государя нашего государю вашему наказано, а на посольстве того не говорити. Что ж государя вашего к великому государю нашему дружба и любовь, что государь наш наказал ему нам говорити, и государь ваш нам о том велит говорити з ближними людьми, а себе на посольстве того говорити не велит. Того нигде ни в которых государствах не ведетца, что от великого государя к великому государю наказано, а говорити то мимо государя з ближними людьми. И государь бы ваш нового обрасца не всчинал, то все слушал, что нам великий государь наш к нему, брату своему, наказал, и на посольстве о том нам по великого государя нашего братству и любви свою любовь и [184] подвижность объявил, как у великих крестьянских государей искони в обычаех против братьи их великих хрестьянских государей дружбы и братственной любви бывает.

И Боинил говорил: великий государь наш король и королева то приказали к вам не для гордости и неприятельства, для того что государь наш король ещо молод, а люди государства его ныне в смуте, и тут будут на посольстве доброхоты и изменники его и иноземцы многих государств, и ему, государю, то хочетца от них скрыть, чтоб нихто неприятель его великого государя вашего с ним дружбы и любви не ведал. А шо вам ему, государю, на посольстве речью и говорить, и он, государь, ещо молод, государственных дел не делает, и после вам то з ближними людьми говорить же, только то сведают неприятели его. /208/

И Иван и Михайло отказали, что им никак того учинити не уметь, что на посольстве от великого государя своего государю вашему наказных речей не говорити. И государь бы ваш велел нам у себя на посольстве быть и никого тут тех людей, которым не верит, пущати не велел.

И Боинил говорил: государь молодой, а люди здеся вольные, да ещо ныне в смуте. И как то учинить новой образец, что на посольство к себе не пустить, да и для того иной и ему, государю, служит, а недоброхот. Да ездил о том о всем докладывать.

И приехав, сказал:

Великому он государю своему королю и королеве речи ваши сказывал. И король и королева приказали, велели говорить, только вам того по их приказу не зделать и вам меж великими государи, государем своим и государем нашим, тем дружба и любовь помешать нихто ни х кому с указом не приезжает. А как великих государей послов и посланников приимати, то во Францужской земле знают давно, которых государей послы бывают неприятны, и тех послов отделывают и без короля приказные люди. А з государем вашим государь наш хотя быти в братстве и любви и дружбе, делает по его царского величествия честь во всем, а нечести ни в чом учинити не хочет. А то издавна на Францовской земле и у прежних государей францужских королей ведетца, что дел на посольстве перед короли не говорят, а говорят о всяких делех послы з думными людьми. Да и то вам король и королева велели говорить, будет вам похочетца толь, чтоб дело ваше было королю ведомо преж думных людей, и король и королева велели вам то дело себе подати, написав, /209/ и им будет ведомо. А только вы упрямо учините, станете через королевскую волю делать, то на посольстве говорити, и король у вас слушать не станет, и посольство ваше будет не в посольство.

И Иван и Михайло, видя то, што устоять за то немочно, да и в наказе про то не описано, велели речь перевотчиком написати по-немецки.

И декабря в 14 день, в суботу, у короля на посольстве были. А приезжал с королевскими воски пристав барун мосор де Буинил, а с ним 2 сократарьюса, Пизиусовы порутчики. А привез 2 воска королевских, и в восках приехали на королевский двор х крыльцу. А по королевскому двору стояли салдаты с мушкеты. А в сенех и по леснице гарды королевские с протазаны ²⁷, платье на них бархат лазорев, шито серебром и [185] зделано как латы, протазаны навожены золотом, кисти шелк лазорев да червчат с серебром. А сказывают, их 400 человек, а всей королевской дворовой гарды 3000 человек.

А как в полату, в которой были на посольстве, вошли, и в полате у дверей встретил от короля всей гарды королевские капитон. А встретя, остався, пошол с левую руку у Ивана поперед Михайла, сняв шляпу. И Ивану и Михайлу говорил, чтоб они шапки сняли и королю поклонились, а короля было еще не видеть. И Иван ему говорил: не видяв нам короля, перед кем шапки снимать и кому кланятца. А как короля увидели, и пришот к рундуку ²⁸, королю поклонились.

И король встал, а велел Ивану и Михайлу взойти на рундук. И как Иван и Михайло взошли, и король им велел на себя шапки положить, а сам сел.

И Иван правил от государя царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии поклон, покаместа государево имя говорил, без шапок стояли Иван и Михайло.

И против был государева поклона король усидел, и Иван о том королю по наказу говорил.

И король тотчас встал, а ближней человек Пизиус ²⁹ о том говорил с великим умаленьем, чтоб в том на государя их, короля, дива не учинить, потому что дитя, посольственные дела ему ещо не за обычай. И он то, государь, учинил никако не хитростью, а государя вашего братству и любви государь их рад и во всем ему, великому государю, рад честь воздаватй по братцкой любви [и] /210/ дружбе, а нечести ни в чом показать государь наш государю вашему не хочет. И с тех мест и до отпуску король все стоял без шляпы. А грамоту принял и держал любительно сам король, а никому не отдал.

А после грамоты Иван подал речь письмом, а говорил:

А о чом великий государь наш царь и великий князь Михайле Федорович всеа Русии самодержец и многих государств государь и обладатель тебе, великому государю, брату своему, о ваших великих государских государственных делех велел нам говорити, и ты великий государь приказал то себе подати письмом, и мы учинили для братства и любви государя своего с тобою, великим государем, по твоей королевской воле.

И король, приняв, отдал ближнему своему человеку Пизиусу. И говорил король: великому государю вашему любительному своему брату и доброму другу во всем служивне готов, где будет мне мочно. И он бы, брат наш, не токмо о тех делех, о которых к нам писал и наказывал, о которых делех и не писал, был надежен. А мы ему, великому государю брату своему, подвижны служивне.

И после того пожаловал король и королева мать и королева молодая к руке.

А быв у руки, Иван велел королю сказать подарки, челом бьет от себя сорок соболей да лисицу чорну, а королеве матере сорок соболей.

И король и королева велели подарки поднести к себе Ивану самому и приняли у Ивана сами ж, а приняв, смотрили и почали быть весели и сказали: помози Бог.

И Иван и Михайло, челом ударя королю, пошли ис полаты и поехали на подворье. /211/ [186]

А на посольстве перед королем стояли с правую руку рацер (Так в тексте) сакратарь де тат Пизиус, а налево от короля стоял дюк де Немур гертох ³⁰. А больши толь никого блиско короля не было. А место, где король сидел, вшот в полату против дверей к задней стене зделана дымная труба, где кладут огонь. А по прави меж стены и трубы зделан рундук вверх три ступени. А посреди рундука к задней стене поставлен стул королевской, а с правую руку у короля стул задом к трубе королевы матери, а с левую руку у короля стул к сторонн[ей] стене королевы его. Да на рундуке ж стояли блиско х королеве матере Пизиус, а по левую руку дюк де Немур, да за ним блиско королевы молодой жонки да девки. А людей полата полна, а все стояли, нихто не сидел. А чинов никаких перед королем не было, и король и королевы в обыч/212/ном платье.

А едучи дорогою, пристав Боинил говорил и приехав на подворье: приказали де король и королева быти вам у ближнего своего человека у Пизиуса. И чево государь ваш у короля просит, то сказати велели ему, а он короля доложит и против того вам ответ учинит.

И Иван и Михайло Боинила спрашивали, какой человек Пизиус и где нам у него быти.

И Боинил сказал: Пизиус у короля ближней человек, а быти вам у него в той полате, где приезжает в думу король и королева и все думные люди да и всех великих государей послы к тем людем, кому которое посольство бывает приказано, приезжают и с ними говорят. А без того у них во Францужской земле не бывает. А вам у Пизиуса быти надобет, потому что король идет вскоре отселева в ыной город, и вам бы до походу на посольство ваше ответ был. /213/

И Иван и Михайло говорили: великий государь наш царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии самодержец к великому государю вашему и брату своему Лодвику королю писал и приказывал, чтоб государь ваш, видя его царскую к себе любовь и подвижность, похотя с ним, великим государем, быти в братстве и любви и в ссылке, как он, великий государь наш, с ыными великими государи хрестьянскими, нас бы отпустил не задержав, и своих бы послов и посланников к нему, великому государю, о добрых делех, о братственой любви и дружбе слал с нами вместе и с ними наказал подлинно, как им великим государем нашим меж себя в дружбе и в любви вперед быти, и тебе б о том государя своего короля и королевы доложить или ближнем людем сказать, чтоб они короля и королевы доложили, будет им поход отселева вскоре, а нас будет до походу им отпустить ко государю нашему и своих послов послать не успеть, и они б нам велели быти с собою в походе, дав подводы и корм. А чтоб нас ко государю нашему велели отпустить от своего лица, как великому государю нашему по его царскому величеству достоит, и своих бы послов или посланников ко государю нашему о добрых делех, о братственной любви и дружбе слали с нами вместе.

И Боинил сказал: короля он и королевы доложит, а то дело наудачю статное ли, что дать корм и подводы, того у них в государстве не ведетца, подвод и кормов послом и посланником не дают. [187]

И Иван и Михайло говорили: будет король и королева станут откладывать за тем, что нам корм и подводы дать, и у нас лошади и корм будет, только нам, будет их отселева поход будет, вскоре велели с собою быти в походе и велели бы нас к великому государю нашему к его царскому величествия отпустить от своего лица, как его царскому величествия достоит, и своих бы послов или посланников к великому государю нашему о добрых делех, о братственной любви и дружбе слал с нами вместе. /214/

И декабря в [...] (в тексте пропуск) день, приехав, Боинил сказал, что он короля и королевы о всем по вашему приказу докладывал, и король и королева к вам приказывали, чтоб вам быть у ближнева человека их, у Пизиуса, и с ним о государеве деле говорить. А они ему приказали, велели вам во всем честь учинить, как у них в государстве повелось.

И декабря в [...] (в тексте пропуск) день Иван и Михайло у Пизиуса были. А приезжал с королевскими восками пристав же Боинил: А как приехали, Пизиус встретил в сенех. А как з двора поехали, проводил до воска. А седчи, Пизиус говорил: чево государь ваш у государя нашего просит, и они б ему объявили, а грамоты государя вашего у нас перевесть некому.

/215/ И Иван и Михайло Пизиусу говорили тое статью, которая написана в наказе думным и ближним людем говорити.

И Пизиус, выслушав, молвил: великий государь наш король великого государя вашего братству и любви рад и велел на посольство ваше ответ дати, как достоит великому государю вашему. А грамоты государя вашего у нас перевесть некому, руских перевотчиков у государя нашего нет. И хочетца ему ведать то, как у государя вашего с польским и с свейским короли ссора учинилась и что ныне меж их, война ли, или о миру ссылка, и на чом меж их миру чаять.

И Иван и Михайло о том о всем говорили по наказу и о неправдах по списку, каков список дан ³¹. А про грамоту сказали, что грамота с ними на запас от великого государя нашего есть такова ж, какову мы на посольстве подали, немецким письмом. И мы к тебе тое /216/ грамоту пришлем.

И Пизиус, слушав неправды польского и свойского королей, покачал головою да молвил: то он все уразумел гораздо. Да после того говорил: великий государь наш король и королева во всем государя вашего прошенье полнить станут и ко государю вашему свою подвижность против его государские любви и подвижности отпишут и послов своих пошлют. А людем своим заказ учинят однолично, у польского и свейского короля най-моватись и в государя вашего государства войною ходити не велят. А как ехали к себе, провожал до воска, и покаместа в возок не сели, никак не поворотился.

Того ж дни приезжал на посольской двор королевской барун, ближнего человека дюк де Пернанов ³² племянник. А пристав в те поры сидел у Ивана. И пришот, тот дюк дю Пернанов племянник с Ываном и с Михайлом остался и спрашивал о здоровье и говорил: Московское он великое и широкое государство знает и царю Василью с Яковом Пунтосовым ³³ служил, над францужскими ратными людьми был начальником. И ныне он королю и королеве про Московское великое государство [188] росказывал. И король и королева хочет з государем вашим быти в любви и дружбе и посылают послов, и чает он, что то будет государю вашему любо.

И Иван и Михайло говорили: а не хотя бы великий государь наш царь и великий князь Михайле Федорович всеа Русии самодержец з братом своим, з государем вашим, быти в дружбе и в любви и в ссылке, и он бы, великий государь, ко государю вашему и не посылал. А то великий государь наш царь и Великий князь Михайле Федорович всеа Русии самодержец, ведая деда своего великого государя нашего царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Русии самодержца с прежним государем вашим, з Гендриком королем францужским, любительную дружбу и ссылку, ко государю вашему прислал государство свое обестити (так в тексте) и о иных о своих и государя вашего государственных .делех и прежних государя нашего, а своего деда, с прежним государем вашим, з Гендриком королем, братственную любовь и ссылку напомянуть. И о том великий государь наш ко государю вашему писал и с нами наказал, чтоб государь ваш, видя к себе великого государя нашего любовь и подвижность, нас велел отпустити, не задержав, и своих бы послов или посланников к нему, великому государю, слал, наказав допряма, как им, великим государем нашим, вперед меж себя в братстве/217/ной любви и ссылке быти.

А после его про него пристав Боинил говорил, что он добиватца добре, чтоб его ко государю вашему послали, да чаю де мимо его ныне пошлют, потому что у него в королевском дворе племяни много.

А перевотчику Мартанье велели Иван и Михайло проведывать, как король из Бардиуса сколь скоро пойдет и куды пойдет и што про послов говорят, хочет ли король послов послати, и буде хочет, и кого хочет послать имянем и какова чина человека. И Мартанья проведывал а сказывал, что на королевском дворе то и говорят, что послать король ко государю хочет, а [...] (пропущено 2 слова) добиваетца, чтоб его послали. А сколь скоро послов послати король хочет и как из Бардиуса итти хочет, того не ведомо, коши ³⁴ были перевезены за реку, да опять поворотили из-за реки. А про присылку де король и королева безпрестани хвалят и хотят з государем в ссылке быти и любо им добре. А дары Ивановы так ж хвалят и своим ближним людем кажут. Да то ж и пристав Боинил про дары говорил, что король и королева Ивана хотят дарить против.

А на королевской двор проведывать галанского перевотчика Мартанью посылали по двожды на день с самого приезду и велел[и] ему, что услышит сказывать себе, потому что он со многими королевского двора и великих людей с людьми знаетца.

И декабря в 16 день Мартанья сказывал: розговаривал де сегодни у канслера на дворе конт ди [Омпуре], которой был на встрече с приставом з баруном с мосор де Боинилом, что де государь ваш пишетца в титла многими, а не всем тем владеет, пишетца всеа Русии, а Русь де за польским, а Лифлянты за польским же королем. /218/ [189]

И он де, Мартанья, против того ему говорил, штоб де ты то сказал послу, и он бы тебе против того умел дати ответ, а то де за очи говоришь, делаешь смуту. А те де люди ему стали смеятца. что он против его замотчал, говорить ничево не умел.

И декабря в 17 день в вечере пришет с королевского двора, перевотчик Мартанья сказывал: на королевском де дворе великая смута учинилася, пригнал гонец ис полков, что послан был от короля против Кундея князя дюк дю Гвиз ³⁵, а с ним было 12000 людей, и тех де людей Кундея побил, а хочет итти по обе стороны реки к Бардиусу и хочет короля осадить. И король де и королева и ближние люди в великой кручине. А ратные люди, которые ныне при короле, служить не хотят без денег, а у короля де денег нет. А здешнего де города люди хотят папские веры у всех ружье поотнимать. И говорят де, што король завтра идет в поход, а хочет иттить в город в Агулем да в Седан ³⁶.

И Иван и Михайло того ж часу посылали перевотчиков к приставу Боинилу, а велели ему говорить, чтоб он у них побывал. И наутро Боинил приезжал.

И Иван и Михайло ему говорили: слышали они, что король отселева идет вскоре, а они не отпущены, а в походе с собою король нам быти не велел. И он бы, Боинил, короля и королевы доложил, чтоб король, похотя с великим государем нашим царем и великим князем Михайлом Федоровичем всеа Русии самодержцем быти в братственой любви и в дружбе и в ссылке, велел нас отпустить от своего лица и своих бы послов или посланников ко государю нашему его царскому величеству отпустил. А на отпуске бы велел нам быти у себя, как у великого государя нашего братьи его великих государей послом и посланником бывает и как у всех великих хрестьянских государей государя нашего послом и посланником отпуск бывает, и грамоту б к великому государю нашему нам велел отдати при себе, государе, — то меж их, великих государей наших, начало доброму делу. /219/

И Боинил, быв у короля, сказал, что он о том короля и королевы докладывал.

И король и королева вам сказати велели, что им и самим то не любо, что вы у них ничем не почтены и на отпуске не были, только б вам в том не подивить, поход им лучился вскоре, быть вам у них неколи. А не для неприятельства то учинили, но случаем. А грамоту б вам ко государю взята, а пришлют к вам на подворье. А о всем ко государю вашему свою подвижность и невзгоду писали, да и вам бы то государю своему сказать, што здесь сталось случаем, а братству и дружбе его великого государя ради. А отпустити вас приказали здешнего города державцу честно и служити вам велели, чтоб было все к вашей чести. /220/

И Иван и Михайло о том посылали говорить к Пизиусу.

И Пизиус сказал то ж, что де посланником не подивить, на отпуске им у короля быть неколи, а грамоту он к ним пришлет. А чтить их и провожать и во всем служити им приказали король и королева здешнему воеводе.

И декабря в 20 день изутра в осмом часу, а по-московски в третьем часу дни принес на подворье королевской сократарь, [190] Пизиусов порутчик Индрик королевскую грамоту, а король уже пошол, а списка не принес.

И Иван говорил о списке, и он список принес. А перевесть было списка в те поры вскоре нельзя, и велели перевесть у грамоты подпись. А на подписи перевотчики перевели написано:

К пресветлейшему и велеможнейшему князю нашему любительному брату и доброму другу царю росийскому.

И Иван и Михайло посылали с тою грамотою к Пизиусу, а велели ему говорить, чтоб он тое грамоту велел переписати и велели бы в нее великого государя царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии самодержца имя написати с титлы, как он великий государь в своей грамоте ко государю их писался, да и список с тое грамоты к ним прислал. А тое грамоту ему велели отдати, потому что та грамота написана не попригожю.

И Пизиуса не застали, уехал за королем, а сократарьюс, которой грамоту принес, говорил, что у государей их у францужских королей то повелось издавна, что ни х которому государю в ответную грамоту имянем и титл не пишут, а короли францужские своего имяни и титл не пишут же.

И Иван и Михайло посылали с тою грамотою за королем на стан перевотчика Мартанью, а велели ему грамоту отвести Пизиусу и ему говорити, что та грамота написана не [по-]пригожу и он бы ее велел переписати и велел великого государя нашего царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии самодержца написати с полным имянованием и с титлы, как великий государь наш его царское величество ко государю их Лодвику королю в своей царского величествия грамоте писался. /221/

А будет Пизиус тое грамоты переписать не похочет, и ему велели итти х королю и х королеве и говорити то ж, и чтоб король, похотя с великим государем нашим царем и великим князем Михайлом Федоровичем всеа Русии самодержцем быти в братстве и в любви и в ссылке, велел тое грамоту переписати. А велел бы в ней государево царево и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии саможержца имя написати с полным имянованьем и с титлы, как великий государь наш к нему, великому государю, в своей царского величествия грамоте писался и как его великого государя все великие государи братья его царского величествия описуют.

А будет ему короля и королевы видети немочно, и ему велели говорити ближним людем, чтоб они короля и королевы доложили, чтоб король и королева велели тое грамоту переписати и велели б государево царево и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии самодержца имя написати с полным имянованьем и с титлы, как он, великий государь наш, к нему, великому государю в своей царского величествия грамоте писался, да и список с тое грамоты взяти. /222/

И перевотчик ездил за королем 3 дни, а издержал на подводы на наем и на корм и на перевозы сто тринатцать золотых кронов. [191]

А грамоту привез и з грамоты список, а в списке великого государя царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии имя написано.

И сказал: как де он приехал х королю на другой стан и у Пизиуса был и ему по приказу о грамоте говорил. /223/

И Пизиус де ему отказал, — того де в государстве их искони не повелось, что государев писати имяны или титлы, и государь де их ни х кому имянем и с титлы по тому ж не пишетца, а ныне им нового обрасца учинить нельзе, как де государь их пишетца к великому /224/ отцу папе и к великим государем к цысарю и к шпанскому королю и к иным великим государем, так написано и к росийскому государю. А что де великий государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии в своей грамота государя их короля написал имянем, и то у них не самая честь, тем имянем государи их не пишутца, то ему, государю, и величество и имя, что король францужской.

И он де, Мартанья, пришол х королю и королю грамоту поднес и по приказу говорил. И король ему сказал, что он с великим государем царем и великим князем Михайлом Федоровичем всеа Русии хотя быти в братстве и в любви и в ссылке, велит тое грамоту переписать и велит написати его царского величествия имя, как он, государь, в своих грамотах сам описуетца. Да тотчас послал по Пизиуса, велел ему грамоту переписать и велел государя царя и великого князя Михайла Федоровича всеа Русии написати с полным имянованьем и с титлы как он, государь, в своей к нему грамоте писался.

И Пизиус де королю говорил, что в посольственых обычаех у них то не ведетца, на посольство в ответную грамоту ни х которым государем имянем и титлы не пишут, а от себя как хто хочет, так пишет. А ныне ему новой образец как учинить.

И король де ему говорил: да коли де у них так ведетца, и посланники о том прислали.

И Пизиус де ему сказал: посланник де у тебя учнет государю своему венца твоего просить, и тебе и венец свой государю их отдать же. Да пошол король и Пизиус с ним х королеве.

И вышотчи, де Пизиус говорил: великий государь король, хотя с великим государем вашим быти в братстве и в любви и в дружбе, через обычай предков своих велел государя вашего имя в грамоту свою (над строкой другим почерком) написати, а титл де государь их себе не пишет и ни х кому их титл не пишут же, и имянем по ся места ни х которым государем не посылали, а то велели учи[нить] по рускому обычаю для братства и любви государя вашего. /225/

А как из Бардиуса поехали на карабль, и приезжал на подворье бардиуской воевода прощатца и ехать до карабля прислал свой возок,

А как приехали на устье под город Роян, и города Рояна воевода выслал с кормом и приказывал службу свою, где будет велят ему в чом послужить, и он готов. А что будет хотят с собою провести торговых караблей безпошлинно, и он им за те карабли не постоит. Да воевода ж приказывал бить челом за то, [192] што королю на них итти карабля не дали и их тем с Статами не ссорили.

А карабль воинской, тот, которой Ивана и Михайла посылали Статы провожать, хотел король взять и послати на Кундеевых воинских караблей, которые на устье с торговых караблей пошлину емлют, для того что была буря и дву караблей нанесло на мель, а иные розбило, а с иных деревье поссекали. И он хотел карабли (другим почерком) пожечь, а людей побить. И капитон карабля не дал и Ивана о том спрашивался, и Иван ему сказал: как тебе велели Статы, так и делай. И капитон сказал, что взять у него карабль у мертвого, а не у мертвого карабля не имывать, хотел битца, и они ему сулили дары, и он отнимался тем, што дан карабль великого государя посланником и он без их приказу ничево делать не смеет. И так и прошло, карабля не взяли и на Кундеевых караблей не посылали. /226/

А по скаске во Францовской земле великие роды и по местом 1 прынц по латыне Кундей (другим почерком), по роду королю близок, дядя, а ныне против короля стоит [...] (пропуск в тексте), а по-руски принц [кабы] дядька и остерегатель над королем и воинских дел начальник. (Напротив на полях другим почерком: «по-руски удельные князья»)

2 дюк дю Свайсун ³⁷

3. дюк дю Лугвиле ³⁸

4. дюк дю Гвиз, того дюк дю Гвизов дед третьево Гендрикуса короля хотел убить и на королевстве учинитца хотел сам, и король его казнил ³⁹. И как после шурина своего нынешнего короля отец Наварской Ендрик король Францужского королевства доступил, и дюк де Гвиз против его бился. А ныне стоит с королем против Кундея, большой воевода в конатаблево место. И потому Кундея встал, что все ныне в чинех те великие люди, которые были тогды королю противники, а хотели Францужское королевство подвесть под шпанского короля.

5. дюк дю Мене ⁴⁰

6. дюк дю Роган ⁴¹

7. дюк дю Бульюн ⁴²

8. дюк дю Вандом ⁴³

9. дюк дю Парнон. Тот же и с королем в корете сидел, как короля зарезали, про него ж говорят, и убойца королевского у себя держал, а ныне владетелем при короле добре. Его ж и племянника к Москве ко государю послати хотел король. (другим почерком) /227/

А чины во Францовской земле. 1 чиновник конютабле, тот владеет над всеми чинами. А ныне конатабля нет, умер, а был дюк де Муморанси де Франс ⁴⁴.

А под ним другой чин 4 моршалы, владеют воинскими людьми.

1 моршал дюк дю Бульюн ⁴⁵. Про него ж в наказе написано, что сватал дочь его за себя свийской король, а присылал Якова Пунтуса, и того не бывало.

2. Делигардере

3. Де Боис

4. Де Роклоре [193]

А при короле канслер Блюлярт ⁴⁶, тот о [всем] указывает от короля и всякие земские дела ведает. Да с ним 4 сокротари, ближние ж люди у короля.

А имена сокротарем:

1. Вильтра или Вильрой ⁴⁷

2. Пизиус [кои Левро сын], а в Бардиус к нему на подворье сам король и королева и все думные люди съезжались в дому. 3 сократарь Ломиси, а четвертого имяни не проведали. /228/

О дружбе и о любви францужского короля, с [которыми он] в дружбе и в любви и в докончанье и с которыми в недружбе.

И о тех делех, что написано в наказе про них проведать, и о тех делех проведано и то писано по статьям порознь.

С папою римским францужской король в дружбе и в любви и под его пастырством вся земля Францужская.

Шпанский король францужскому королю тесть, а преж того меж ими было мирное постановенье учинено при отце нынешняго короля.

Цысарь Матьяш ⁴⁸ со францужским королем в дружбе и в любви и в ссылке, а ныне по жене францужскому королю дед, теща его была цысарю племянница, Леопольдуса бискупа Страхоборского ⁴⁹ родная сестра. /229/ А другая сестра была за польским за Жигимонтом королем ⁵⁰, и та умерла. И он другую сестру родную ж Леопольдусову понял. А четвертая сестра Леопольдусова за гертохом за Фларенция ⁵¹. Да и до свойства францужский король с польским в ссылке был же.

А в 123-м году польского короля посол, которой у шпанского короля был ⁵², ко францовскому королю заежжал, просил помочи, И король и думные люди ему отказали. И звал его к себе король есть, а сам король за столом не сидел, потчивал его в королевское место дюк де Мене, а с послом де было 60 лошадей.

А шпанской де король того посла чтил добре, на дворе у него на посольском в столе есть ставили на золотых блюдах. А на отпуске пожаловал ему король в подарки тритцать тысяч кронов золотых. И встреча де и отпуск ему был честен добре. А просил де у короля помочи ж, а на кого и что ему король сказал, того проведать было не у кого.

С аглинским королём францужский король в дружбе и в любви и в ссылке. А сватает аглинский король у францужского короля меньшую сестру за сына своего ⁵³, а просит в приданые государства Гены ⁵⁴, потому что то государство Гена бывало своё особное, и государя генского не стало, а после его осталась дочь одна, и тое дочь понял был француской Францикиус ⁵⁵ король и тем королевством владел. И после того с тою королевою роспустился, для того что де она от него воровала.

И тое королеву понял аглинский король и тем государством Геною владел аглинской король ⁵⁶ и ныне в титлах своих пишетца францужским. /230/

А у аглинского тое землю взял францовской Ендрикус король, а со Францовскою землею Генская земля смежно, а от Аглинской земли море розлило.

И француской же Лодвик король хотел за аглинского королевича сестру свою и то государство за нею в приданые дати, для того чтоб с ним аглинской король на Кундея и на [194] люторскую веру стоял с одного, а на чом у них вперед зделка будет, того не ведомо.

С дацким королем францужской король в сылке ж, а докончанья и недружбы нет, потому что земли их розошлись иными землями.

З галанцы и с недерлянцы францужской король в дружбе и в докончанье и послы францужского короля в Галанскои земле, а галанские во Францужской земле живут без съезду. А учинился с галанцы в докончанье францужской Ендрик король, нынешнего короля отец, для того что он францужским королевством завладел по жене, а шпанской был излюблен землею. И похотя себя утвердить, сложился с голанцы и им против его помогал, чтоб шпанской король силен не был ⁵⁷.

С свицоры ⁵⁸ францужской король в дружбе и в докончанье из давных лет. И коли похочет францужский король на войну, людей /231/ в Свицорской земле наймует, а у недругов его не наймуютца. А Свицорская земля меж Францужские земли и Итальянские, а про свицорских людей говорят так, что бойцы великие и измены в них никако не бывает и з бою николи побегу не живет, только им надобет платить всегда, а без денег не служат ни одного дни, как срок дошол, тотчас и деньги дай, а в долг ни одного дни не служат. /232/

С турскими салтаны францужские короли издавна в дружбе и в любви и в докончанье. И францужские торговые люди в Турской земле торгуют безпошлинно.

И как нынешней Лодвик король, учинясь, послов своих посылал, и турской к нему посла своего присылал. И пошол ис Францужские земли в прошлом в 123-м году. И ныне сказывают, от турского салтана посол идет же.

А дружба де францужским королем с турским учинилась тому лет с 60, оттого: взял шпанский король у францужского Франс Легранде короля в Ытальянской земле государство Наплес да княжество Миланен ⁵⁹. И францужской Франс Легранде король посылал к турскому на шпанского просити помочи. И турской царь францужскому Франс Легранде королю на помочь людей присылал, и те оба государства очистя, ему отдал ⁶⁰. И с тех мест францужские короли с турскими салтаны в дружбе и в докончанье. А теми государствы после того шпанской опять завладел и ныне владеет ⁶¹.

А с папою и с шпанским королем турской салтан в недружбе. А цысарь был мирен, да ныне наудачю мир меж их не нарушитца ли. Присылал турской к нему на воевод, которые от него в Венгерской (вместо зачеркнутого «в Волоской») земле с изветом, что воеводы его мирное постановенье с ним нарушили.

И цысарь де посланники его принял и отпустил честно и дарил великими дары, а воевод своих в Венгерской земле переменил. А устоит ли на прежнем мирном постановенье или не устоит, того не ведомо. А до сроку де мирного постановенья с пять лет ⁶².

У францужского ж короля ныне посол из Западной Индеи, а просит помочи на шпанского короля ⁶³. А што ему король сказал, того не ведомо, а принас был не отпущон. /233/ [195]

[С] Свийским де королем францужскому королю ссылка не бывала, а ныне де свийский присылал посланников жаловатца на польского короля, что он пишет в титлах свийским и стоит на него и государством его хочет завладеть не по делу.

И король де и думные люди посланнику его отказали, что им до того дела нет, и ответу на посольство его никакова не дали, так де и поехал ⁶⁴.

А Яков Пунтус во Францовской земле не бывал и за королеву и у дюк де Бульюна за дочерь от свийского короля не сватывался и людей во Францовской земле не наймывал.

А дюк дю Бульюн был у францужского у Ендрикуса короля и у нынешнего Людвикуса короля прынц суврин де Седам, премир маршал ду Франц. А вотчина у него своя, город Седан, блиско Цысарева земли. А веры он люторские, а сестра за ним родная Маврицыуса, что ныне в Галанской земли князь. А ныне дюк дю Бульюн стоит с Кундеем на короля. А королю ни в чем в родстве ни в племяни не бывал.

А свийской король наймует людей тех, которые к нему ходят изо всех земель служить народом, а иных ему людей наймовати в Галанской земли наперед сего (другим почерком). А галанцы с ним учинилися в докончанье и против всех его недругов ему помогали и наряд у себя лили и к нему посылали, а зелье и всякие пушечные запасы все к нему возили из Галанской земли. Да свитцкому ж королю собрал Ондреян фанлют, что был в прошлом во 122-м году, у Архангельского города ⁶⁵ воинских 4000 людей, а идет с теми людьми к свитцкому ж королю на первых караблях. А пошол был он к свитцкому во 123-м году, да з дороги воротился, для того што сказали ему, у свитцкого денег нет, давать ратным людем нечево. А ныне пошол з докончаньем. (другим почерком) /234/

О том, как францужского Ендрикуса короля убили.

Короля Ендрикуса францужского зарезал мужик ⁶⁶, тому семой год. А зарезал да тем обычаем: ездил король на Пушечной двор в корете, а с ним сидел в корете думной человек дюк де Парнон. И встречю де королю в уском переулке излучился мужик с телегою с сеном, и королевской возок стал. А убойца, вскоча на колесо, да короля толкнул ножом, и пришло де в ребро, от тое де было раны быть живу мочно. А в те поры де был король кинулся к дюк де Парнону, и дюк де Парнон его не поберег, и убойца де и вдругорядь его толкнул. И тут де его в корете и не стало. А тот убойца не побежал тотчас, его поймали и пытали. И он де с пытки ни на кого не говорил.

А говорят про королевское убойство, что умыслил его убита дюк дю Парнон да королева, потому что король у дюк дю Парнона хотел отнята чин, чем он пожалован при прежнем короле, при третьем Ендрике. И для де того дюк дю Парнон, умысля, сказал королеве, что бутто король то сведал, что она с приданым своим с маршал Денкром ⁶⁷ ворует и хочет король маршал Денкра казнить, а ее хочет отослать в итальянскую землю.

И для де того королева с ним короля убить удумала. И того де убойца видали до королевские смерти за два месяца у дюк дю Парнона во дворе. А у пытки де были немногие королевины [196] ж советники, а великих людей к тому сыску никово не звали. А маршал Денкра де ныне у королевы времянен добре, и бутто де с ним королева ворует и недавно родила. /235/

И прынц де Кундеи за то стал, чтоб королевское убойство сыскать, от кого завод и где казна, что после короля осталося. А казны де после короля осталося 28 мильюн, а мильюн десять сотн [сян] кронов, а крон по 23 алтына по 2 деньги. Итого 800 000 рублев мильюн.

А всее де ту казну королева розделила з ближними своими людьми, з дюк дю Парнуном, с канслером с Блулартом де Селереем да з братом его з де Селереем же, да с мосор Доле, да с мосор Бульюном, да с маршалом де Анкра, да с канслеровым сыном, с сократарь де татом Пизиусом ⁶⁸. А розделя, свою всю казну отослала с маршал де Анкром в Ытальянскую землю. А тот де маршал де Анкр итальянин, отец у него был мужик столечник.

А преж де того Кундея о том же вскоре после королевские смерти говорил в Думе, чтоб про королевское убойство сыскать, а повинны де тому королевскому убойству дюк дю Парнон и иные его советники. И королева де его за то с канслером и с иными своими советники ссылали [...]лу.

А иные про королевское убойство сказывают, что убить его накупил папа веры своей з государи за то, что он хотел итти воевать на цысаря и нанял был воинских людей с пятьдесят тысеч и деньги воинским людем дал. И назавтрее было того дни, которого дни его зарезали, итти ему ис Париса. А войну он всчал был по ссылке люторские веры з государи, с аглинским королем и з галанцы и с и[ны] ми люторские веры землями для того, чтоб ему быть по-прежнему в их люторской вере. А пап[и] /236/ ны он веры учинился для великих и всяких служилых и жилецких Париса города людей ⁶⁹, потому что в Парисе все люди папины веры. И его были хотели убить за то, что он держал люторскую веру. И аглинской де король к нему дары великие присылал, чтоб он был по-прежнему в их вере. И для де был того он всчал войну на папину веру, хотя быть по-прежнему в люторской вере.

А для де отьезду своего ис Париса приказал был король государство свое ведати во всем королеве своей.

И как де короля убили, и она по тому приказу и по ся места государством владеет.

А имя королеве Марья де Медис, лет побольши тритцати, ростом велика, долголика, бела, нос прям, очи исчерна кари. А дочь де гертоха Фларенция, а нынешняго де папы племянница. А бывали де они дохторского родства, и ныне де королева герб носит дохторской ⁷⁰.

А детей после короля осталось, что прижил с нею, 2 сына да 2 дочери. Сын король Лодвикус ныне 16 лет, круглолик, ягодицы выдалися к носу, чело кругло, взлизовато, нос прям, маленько привскорючь, исподняя губка поотвисла, ростом невелик, волосом исчерна рус, в языке тих, [пришевель], стыдлив.

Другой брат, сказывают, Иоган Гастон де Борбун, 8 лет. Сестра девица, имя ей Крестина де Борбун, лет в 12. Оба живут в Парисе, сказывают, ростом дородны и лицы добры. А сватает тое королевну аглинской Якуб король за сына. А [197] большая им сестра всем, что ныне выдана за шпанского королевича, Елизабет де Бурбун, лет в 17 выдана ⁷¹.

Да у короля ж Ендрикуса остались 2 сына непрямой жены — большой сын дюк де Вандом, лет в тритцать, тому де дал отец его /237/ при себе княженье Британью, да его ж де женил отец на дюк де Маркуровой дочери ⁷². А дюк де Маркур де умер, а после его осталось княженье Анбиртанья, город большой Нанте и иные городы, да дочь одна, и он после себя дочь свою со всем приказал Ендрикусу королю. И он тое Маркурову дочь выдал за сына своего и вотчину его и што после отца ее осталось всю казну отдал дюк дю Вандому ж.

И ныне дюк дю Вандом стоял на короля с Кундеем же за то: дал де ему отец при себе грамоту, что ему быть над всеми францужскими ратными пешими людьми корнелу и женералу, и ныне де тот чин держит дюк дю Парнун, а хочет в свое место в том чину учинити сына своего, и он де стоит за то, чтоб король тот чин ему по отца своего грамоте дал.

А меньшой де брат дюк де Вандомов одной матери с ним, а короля ж Ендрикуса сын, шувалир де Вандом, тот живет в Парисе, а дает ему король годовой оброк.

А францужским королем Ендрикус король, нынешняго короля отец, учинился тем обычаем: был бы король Наварской, а во Францужской земле был король Ендрик ж другой (зачеркнуто: король) ⁷³. И тому Ендрику королю в Парисе на игре выкололи копьем глаз, и оттого францужского Ендрикуса короля не сталось. А после его остались 2 королевича — Карлус, тот королем на францужском королевстве учинился ⁷⁴, а другой Ендрик — того отпустил по прошенью польских и литовских людей на Польское королевство ⁷⁵. И Карлуса короля францужского не стало, и брат его Ендрик, ис Польши пришот, а Францужском королевстве учинился и владел не по-королев/238/ски — пил да всегда тешился (Исправлено из: «тешитца») ... А государством владел с матерью его великий человек дюк де Гвизов дед ⁷⁶, а как деду его имя, того не проведано. А жил де он с королевою, з Гендриковою третьего короля францужского матерью ⁷⁷. И удумали де было королева и тот ее ближней человек короля убить, потому что король живет не по-королевски, а он всее землю правил и все люди его любили. И король де Ендрикус третей то уведал и того ближнего человека и з братом убил. И мать де его з думными и со всякими людьми хотела за то убить самого, и король от того убойства ис Париса збежал в Туре город ⁷⁸. И оттого во Францужской земле в те поры учинилась смута. И в то смутное время Ендрикус король Наварской, нынешнего францужского Лодвика короля отец, пришол на Францужскую землю войною и Парис осадил ⁷⁹. И францужской третей Ендрикус король с ним помирился, зговорил за него и дал сестру свою родную ⁸⁰ и многие городы приданые, а Парис взял и королевствовал по-прежнему. И того Ендрикуса короля по матери же его веленью зарезал чернец ⁸¹. И оттого во францужской земле учинилось межособье великое. А в те поры Наварской король почал королевства Францужского доступать, по[то] му что за ним /239/ кораля [198] францужского другово Ендрика дочь, а третьево Ендрика короля сестра, а иных никого королевского колена не осталось. И француские думные люди, не хотя Наварского короля на Францужское королевство, сослалися с шпанским. И шпанской король против Наварского короля пришол и Новарского Ендрика короля осилел, и Новарский Ендрик король побежал был а Аглинскую землю, и застали его шпанского короля люди во францужском в украйном городе в Дипине и осадили ⁸². И от шпанского короля отъехал к наварскому королю великой человек Францужского королевства ⁸³ и францужских людей зговорил к Ендрику королю тысяч з десять и шпанского короля людей, вышод из города, побил. И шпанской король для измены францужских людей ис францужские земли отшол во свою землю, а Наварской Ендрик король Францужским королевством завладел по жене ⁸⁴. И пришод в Парис, учал был держати свою люторскую веру и за то были всякие люди в Парисе его хотели убить. И он веру свою люторскую покинул и учинился в папине ж вере и почал быть француской и наварской король и с тою королевою своею, по которой учинился францужским королем, жив немного лет, роспустился, бутто де от него та королева воровала, и посылал к папе, чтоб ему понять иная жена, для того что она от него ворует да и для того с нею у него детей не было ⁸⁵. И папа его благословил, и он женился на той королеве, нынешняго Лодвика короля матере. А прежняя его королева, францужского королоя дочь, /240/ жила в Парисе после роспуску лет с пятнатцать, да умерла. [...]. (Опущена часть списка с изложением истории отношений между Испанией и Нидерландами)

О том, как была розмена королевам францужской и шпанской ⁸⁶ и как были потехи. (Вверху другим почерком и зачеркнуто: «Подклеить под Иванов список») /245/

С шпанскою де королевою был дюк де Седа, а с ним было ратных людей с 7000, а пятьсот человек конных, которые перед королевою ехали, на всех платья бархат рудожолт с круживы з большими с серебрены, да 500 человек пеших, платье на них таково ж рудожолто бархатно, те шли пеши около королевнина воска. А со францужскою королевною был на розмене францужской дюк дю Гвиз, а по-руски удельной князь Гвиз, а с ним всяких воинских с 4000 человек. А розмена им была меж шпанского Сан-Боляно города да меж францужского Баяна города ⁸⁷, на Тироне на реке зделан мост, а по обе стороны мосту по чардаку, а середи мосту зделан чардак же. И сослался, сошлися в чардак, а сшотчись, францужской воевода шпанскую королевну к себе взял, а францужскую шпанскому отдал, да и поворотилися. И шпанской был воевода хотел королевну провожать, и францужской воевода провожати ему не дал и мост розметати велел. Да и то говорят, что бутто шпанской король дочь свою провожал сам тайно, никому себя не объявил. А приданых всяких людей с обе стороны за королевною человек по 10, а приданого за обеими королевнами по 500 кронов золотых да по чепи, даров посылали — францужской послал к невесте своей чепь, а называют ее каркант, а шпанской против тово прислал сына своего к невесте, а францужского короля к сестре чепь же золоту, а в ней 3000 алмазов да 50000 кронов, да 12 лошадей шпанских. А как де королевна в город Бардиус [199] пришла, и король встретил ее в городе, а где сошлись, тут зделан был чардак. А потехи, которые зделаны были к свадьбе /246/ и после свадьбы король тешился, и Иван и Михайло тое потеху видели. За. городом на берегу зделан чардак осмоугольной, верх осмоугольной ж з долы, а по углом люди деланы как резные. А сказывают, деланы на холсте на клейном, левкашено [и валы] описаны, как есть живы, а наверху человек стоячей. Да на воде на реке Гороне под городом же Бардиусом потешной караблик, а на нем зделан чардак тем же делом с вокны. А потеха из них бывает, изо всех окон пущают ядра огненые, полетят вверх, а от них сыплет огонь безпрестани. А взлетев вверх, станет рвать как пищальная ручная стрельба бывает, посыплютца искры великие. Да у короля ж потехи огненые ж: зделан кит соломяной, пустят на воду да зажгут, а из нево полетят так же вогняные ядра, а взлетев вверх, також рвет, как пищальная ручная стрельба, слышать вдали.

А для свадьбы королевские по всему городу по улицам, по перехресткам зделаны были столбы резные, а на них кругом по 4 рыбы дольфины, а изо всех рыб из горл приведено медные шурупы, а в них приведено вино красное да белое. А пили, приходя, по 3 дни всякие люди. Да у столбов же зделаны колодезы каменные белые с великой с самой с пивной тчан. (Опущен «Перевод с неметцких вестей, — что привез Иван Кондырев изо Францовские земли» (Л.247-250))