АКОП СИМОНЯН

ЖИЗНЕОПИСАНИЕ ХАЙДАРА АЛИ-ХАНА

Он был сыном некоего солдата ¹ по имени Фати Джанги ², родился в 1717 году ³ в Коларе ⁴.

Говорят, что когда ребенок родился, отец его позвал звездочетов и жрецов и попросил: «Предскажите нам будущее». Жрецы ответили: «Если проживет мальчик сорок дней, умрет его отец, а он вырастет мужественным, знаменитым и храбрым. Но если младенец будет убит, то отец проживет еще долгие годы».

Но когда мать услышала это, то, поразмыслив, решила: «Лучше пусть умрет сын мой, но живет муж». Она позвала к себе одну из своих служанок и, передав ребенка, сказала: «Возьми моего сына и убей его, бросив в колодец, но так, чтобы никто не узнал об этом. Если кто-нибудь узнает, я своими руками предам тебя жестокой смерти. Служанка завернула младенца в полотняную простыню и вышла с ним из дома. Но тут она столкнулась с Ибрагимом Схабом ⁵, дядей младенца (братом матери).

Ибрагим Схаб спросил у служанки: «Что ты несешь?». Она ответила: «Ничего особенного». Тогда он выхватил меч и крикнул: «Если не скажешь правду, отрублю голову твою». Очень испугавшись, служанка призналась: «Господин мой, сестра ваша приказала мне убить своего новорожденного сына, бросив в колодец». «В чем причина этому?» — спросил Ибрагим Схаб. Служанка поведала о пророчествах жрецов. Тогда Ибрагим Схаб приказал ей: «Иди с ребенком за мной». Приведя их в свой [198] дом, он оставил ребенка, а служанке приказал: «Вернись к госпоже своей и скажи, что ты убила ребенка, бросив его в колодец», — и добавил: «Если не сделаешь так, как приказал, я убью тебя». Служанка под страхом смерти вернулась к госпоже и сказала, что выполнила ее приказание. Выслушав ее, та обрадовалась, что муж будет жить.

Спустя 40 дней после этого муж ее, Фати Джанги скончался ⁶. Жена, оплакивая смерть мужа, причитала: «Горе мне, несчастной. Зачем я поверила этим обманщикам-жрецам. Теперь я потеряла и мужа, и сына». Три месяца она предавалась своему неутешному горю.

Ибрагим Схаб, ее брат, отдал ребенка кормилице, у которой он оставался три месяца. Однажды Ибрагим Схаб решил навестить свою сестру. Она встретила его воплями и слезами. Ударяя себя в грудь, она говорила: «Почему ты до сих пор не приходил утешить меня. Ведь я потеряла и сына, и мужа». Брат, увидев сестру в таком горе, плачущую горючими слезами, сказал ей: «Сестра моя любимая, перестань рыдать. Правда, ты потеряла мужа, но сын твой жив. Я спас его и отдал кормилице, он в моем доме». Но сестра не поверила словам брата. Тогда Ибрагим Схаб позвал служанку, которая должна была бросить ребенка в колодец, и приказал ей поведать госпоже обо всем случившемся. Служанка сделала это. Услышав все это из уст своей служанки, она несколько успокоилась, перестала рыдать и, опустившись на колени перед братом, молила доказать, правда ли рассказанное.

Когда Ибрагим Схаб увидел, что сестра настойчиво требует показать ей своего сына (так как она считала, что они обманывают ее, чтобы утешить), он приказал своим слугам отправить в его дом и привести кормилицу с ребенком. Слуги быстро выполнили приказание своего господина и почти тотчас вернулись с ребенком. Увидев его, мать потребовала, чтобы брат и служанка поклялись, что это действительно ее сын. Убедившись, что это правда, она схватила ребенка на руки и, счастливая, стала целовать его. Поблагодарив брата, она одарила служанку, не выполнившую ее приказа убить ребенка. Ребенок с этого дня остался у матери.

Ибрагим Схаб выбрал двух служанок и двух слуг, [199] чтобы они ухаживали за ребенком. Ибрагим Схаб был очень знатным человеком, он командовал отрядом конников в сто человек, поэтому его боялись и очень заботились о ребенке. И так как Схаб очень любил племянника, то навещал его два раза в день. Так продолжалось до тех пор, пока мальчику не исполнилось семь лет. В семь лет он каждый день играл в те игры, в какие обычно играют все дети, в эти годы. Он никогда ни с кем не дружил, все время ходил один, держа в руках меч, которым рубил ветки деревьев, развивая мускулы рук. Он все время думал о том, как стать знаменитым войном. Так он жил до двенадцати лет. Однажды он пошел к Ибрагиму Схабу и попросил у него: «Дай мне хорошего коня». Схаб приказал отдать ему любимого коня, которого он захочет. Ему тут же отдали того, которого он выбрал из сотни коней ⁷.

Когда Ибрагим Схаб спросил его: «Зачем тебе нужен конь», тот ответил: «Хочу учиться военному делу». Этот ответ очень понравился Схабу. Взяв коня, Гейдар отправился к солдатам дяди, у которых стал учиться военному делу. Когда ему исполнилось четырнадцать лет, он опять пошел к Ибрагиму Схабу с просьбой разрешить командовать солдатами. Схаб ответил: «Ты еще молод, не справишься». Гейдар опустился на колени: «Разреши мне на небольшой срок командовать хотя бы несколькими солдатами, и тогда ты узнаешь, могу ли я справиться с делом». Уступив настойчивым просьбам племянника, Схаб разрешил ему командовать двадцатью солдатами-пехотинцами ⁸. Поблагодарив дядю, Гейдар ушел, забрав отданных в его распоряжение двадцать солдат. Он ежедневно обучал их по своему усмотрению. Часто он нападал на соседние деревни, которые были подвластны маратхам, грабил крестьян и раздавал награбленное своим солдатам. Скоро они получили возможность приобрести коней. Таким образом, у него под командованием оказалось двадцать всадников. Когда Ибрагим Схаб увидел, что племянник очень смел и в любом деле храбр, то он написал письмо в Мансур своему правителю ⁹ (т. е. радже): «У меня есть племянник, сын сестры, четырнадцати лет, очень храбрый, любит военное дело, поэтому прошу Ваше Высочество разрешить ему [200] командовать отрядом и назначить жалованье». Раджа разрешил Гейдару командовать двумястами конников ¹⁰, приказал назначить ему жалованье в шестьсот рупий в год и повелел называть его Фати Гейдаром. Такую же должность имел отец его Фати-Джанги. И когда был получен этот приказ, его все начали называть Фати-Гейдаром, дали войска и назначили жалованье из казны раджи, как и было приказано. Когда Фатех-Хайдар получил разрешение командовать двумястами солдатами, он с гордостью сказал себе: «Если в юности я добился права командовать столькими людьми, то чего же я достигну, если свою храбрость покажу радже». Он продолжал совершать с войском свои налеты на соседние маратхские деревни. Так продолжалось до тех пор, пока ему не исполнилось двадцать лет. К этому времени Гейдар был известен как человек очень умный, сообразительный, находчивый.

В это время началась война ¹¹ между Пунтишери ¹² и Тшампулом ¹³. Из Пунтишери отправили посла к мансурскому радже с просьбой оказать помощь. Правитель Мансура согласился. Он приказал Фатехи-Гейдару взять под свое командование 500 пехотинцев, а другому командиру, имя которого не помню, 2500 конников. Это трехтысячное войско (500 пехотинцев и 2,5 тыс. всадников) ¹⁴ направилось к Пунтишери на помощь. Там они сражались против Тшампула месяцев шесть, но одержать победу не смогли. За это время мансурские войска не получали жалованья. Попав в затруднительное положение, они восстали против правителя ¹⁵ Пундишери, которого звали Чанта Схаб ¹⁶, оставили его и, возмущенные, вернулись в свою страну. Но Фати-Гейдар отказался подчиниться своему главнокомандующему и не вернулся с ним в Мансур. Он со своим немногочисленным войском присоединился к пондишерийцам и они осадили крепость Тшатполи. Осада была продолжительной и длилась месяцев восемь. Убедившись, что все попытки занять крепость путем осады тщетны, он стал искать другие возможные пути для занятия крепости. Ежедневно отправлялись в крепость послы, которые подкупали там знатных людей. Это был единственный способ занять город. В конце концов они заняли город, обезглавили королеву, [201] которую звали Рани ¹⁷ (в Тшампули не было короля, страной правила королева).

После этого Фати-Гейдар попросил вознаграждения, но, ничего не получив, поссорился с Чанта Схабом, вернулся в свою столицу и о ходе войны доложил своему Правителю. Поведение Чанта Схаба вызвало гнев правителя против него ¹⁸.

Фати-Гейдар надеялся, что получит награду за свой поход, т. к. он действительно смело и храбро сражался в этой войне, но он ничего не получил. В это время местный раджа враждовал с срнкпатанским ¹⁹ раджой. Фати-Гейдар оставил службу у своего :раджи и перешел на службу к срнкпатанскому радже ²⁰. Тот принял его с великими почестями, вознаградил, поручил ему командовать двадцатью тысячами конников и провозгласил его вторым командующим страны. Фати-Гейдар своим умом и находчивостью сумел завоевать симпатию всей знати города.

Он ежедневно и настойчиво обучал свои войска военному мастерству. Все хвалили его перед правителем, говоря: «Нет среди нас такого храбреца, как Фати-Гейдар».

Раджа Срнкпатана отправил одного из своих приближенных в Мансур, чтобы просить у местного раджи руки его дочери. Тот обрадовался этому и, подготовив все нужное для свадьбы, вместе с дочерью и семьей в сопровождении пятисот солдат приехал в Срнкпатан. Срнкпатанский раджа приказал своему войску продвинуться вперед и тщательно охранять дороги, а Фати-Гейдару с двумя тысячами отборных солдат окружить крепостные ворота, через которые должны были войти в город майсурцы, пропустить их, а затем всех убить. Выполнив приказ, воины Фати-Гейдара убили раджу, членов его семьи и всех тех, которые прибыли с ним. После этого Фати-Гейдар со своим войском продвинулся к Мансуру. И так как жители не знали о случившемся, он быстро занял город и захватил все богатства, принадлежавшие радже. Таким образом Мансур стал подвластен срнкпатанскому радже. После этого, как это принято, все вельможи пошли на поклонение к своему новому радже. С ними пошел также Фати-Гейдар. Он бил челом своему правителю. Там же он получил от раджи приказ о [202] назначении его главнокомандующим и щедрое вознаграждение. Он поблагодарил раджу, поклонился и вышел. Он сам стал назначать всех командиров по своему желанию, стараясь привлечь всех их на свою сторону. Скоро никто не осмеливался противоречить его приказам. Фати-Гейдар делал все сам, ни с кем не советуясь, он был человеком принципиальным и сообразительным, с большим упорством учился сам и обучал войска свои военному мастерству

В это время Чанта Схаб враждовал с Махмат Али-ханом ²¹. Чанта Схаба поддерживали французы, Махмата Али — англичане. С обеих сторон было собрана большое войско. Но Махмат Али не был столь богат как Чанта Схаб. Последний, используя свои богатства, получал поддержку от французов. Правда, и Махмату Али помогали англичане, но он не имел достаточно средств, чтобы платить жалованье многочисленному войску. Когда началась война, Махмат Али оказался в затруднительном положении и послал письмо с просьбой о помощи и большие подарки срнкпатанскому радже, с которым был в дружеских отношениях. Они составили договор, по которому Махмат Али обещал, что если срнкпатанский раджа пошлет ему на помощь десятитысячную армию, оплатив все расходы, и если он (Махмат Али) одержит победу над врагом своим, Чанта Схабом, арестует его и сам будет хозяином всего Крнтака ²², то он возместит своему союзнику все расходы и после войны подарит город Тшанпли или три крура рупий. После того как раджа Срнкпатана ознакомился с предложениями Махмата Али, он выразил удовлетворение этим договором, принял все его пункты и с удовольствием написал ему письмо: «Хорошо, я согласен со всеми твоими предложениями, но прошу, подробно написать свои обещания на отдельной бумаге, скрепить это своей печатью и печатью своих вельмож и послать мне. После этого я готов свои войска и средства для их содержания отправить тебе». В тот же час, как был получен это г ответ, Махмат Али написал свое обязательство, скрепил печатью, приказал своим вельможам также поставить свои печати под ней и отправил со своим послом в Срнкпатан. Когда срнкпатанский раджа получил это обязательство, он отдал его начальнику канцелярии [203] двора и поручил хранить в казне очень бережно, т. к. это долговая расписка.

После этого он отдал приказ главнокомандующему своих войск Фати-Гейдару подготовить десятитысячную отборную армию. Тот быстро сформировал такую армию и сам стал во главе ее. Он выступал со своим войском, в котором насчитывалось 6 тысяч всадников и 4 тысячи пехотинцев, и пошел на помощь Махмату Али-хану. После соединения численность войск Махмата Али-хана“ говорят, достигла 60 тысяч. Кроме этого, англичане послали ему на помощь 500 европейских ²³ солдат с 6 пушками. Все это войско вело войну против Тшампула. Сначала были построены укрепления для защиты. Война между враждующими сторонами длилась четыре месяца. Однажды войска Чанта Схаба вышли из крепости, чтобы напасть на войска Махмат Али-хана. Заранее узнав о намерении врага, Махмат Али-хан в выгодной позиции: сосредоточил свои войска. Между ними началась страшная битва, в которой е обеих сторон пало много воинов. Говорят, что только убитых было 5 тысяч ²⁴. Во время этой битвы Чанта Схаб был взят в плен ²⁵. Остальные era войска пустились в бегство. Все богатства были разграблены. После битвы Махмат Али-хан приказал привести Чанта Схаба и отрубить ему голову на виду у всех. Так он отомстил ему за кровь своего отца Анаварди-хана. Говорят, что Чанта Схаб был причастен к убийству Анаварди-хана — отца Махмат Али-хана. Затем войска Махмат Али-хана вошли в город и заняли его. Население города добровольно признало его власть. Махмат Али-хан отпустил войска срнкпатанского раджи со словами: «Идите в страну вашу с миром».

На пути в Срнкпатан были расположены маратхские крепости. Одна из них, Кшангри ²⁶ была завоевана Фати-Гейдаром в честь срнкпатанского раджи. Оттуда Фати-Гейдар продвинулся к крепости Раеткота ²⁷, очень большой и хорошо укрепленной. Она была построена высоко в горах на расстоянии 18 косов ²⁸ от Кшангри. Эта крепость также была им занята. После этого войска Гейдара вернулись в свою столицу.

По возвращении Фати-Гейдар нанес визит своему радже. Когда он вошел во дворец, то тут же раджа дал [204] приказ вручить ему подарок за его победы, одержанные на войне и на пути домой.

Затем к Махмату Али был отправлен посол, который ему сказал: «Теперь ты властелин тех краев, которых желала твоя душа, и ты отрубил голову твоему смертельному врагу. Ты обязан по договору, который составлен между нами, отправить три крура рупий или отдать город Тшанпули». Но Махмат Али-хан не захотел выполнять свое обещание и ответил, что англичане якобы препятствуют этому, что город заняли они и сейчас он в их руках. Такие безрезультатные переговоры продолжались довольно долго, к единому решению не пришли, и это стало причиной ссоры между Махмат Али-ханом и срнкпатанским раджой. После этого Фати-Гейдар стал действовать по своему усмотрению, не считаясь ни с кем. Это привело к тому, что вся знать города начала злословить по его адресу. Фати-Гейдар, узнав об этом, свел дружбу с главным диваном и тайно перетянул его на свою сторону. Затем он послал с двоюродным братом своей жены Махтум Али-ханом ²⁹ трехтысячное ³⁰ войско в Пунтишери к французам и письмо к их наместнику с выражением дружбы и любви. В этом письме было, в частности, сказано: «Хочу быть в вечной дружбе с вами, обещаю всегда посылать свои войска Вам на помощь». Французы из-за жадности сразу же согласились, т. к: они подумали, что наступит такой час, когда они смогут разграбить богатства страны Фати-Гейдара. В ответном письме они сообщили, что и сами они являются его вечным союзником. Махтум Али-хан остался в Пунтишери, Получив ответ французов, Фати-Гейдар очень обрадовался, т. к. в его намерения входило приобретение пушек и винтовок у французов, в которых он так нуждался. Он вновь начал собирать войска и обучать их военному делу.

Раджа стал сомневаться в верности его, так как чувствовал его недобрые намерения, и потому приказал ему оставить все войска в городе и с семьей и близкими переехать жить за город ³¹. Место, где обосновался Фати-Гейдар, представляло собой островок, образованный излучиной реки. Эту реку армяне зовут Колорама ³² (не знаю, как она зовется местными жителями). Река эта [205] вытекала с западной стороны города, охватывая его двумя рукавами, затем соединялась и впадала в море около города Колорама, потому и мы эту реку зовем Колорама. Длина острова шесть миль, а ширина — три. В результате остров был почти недоступен. Единственной, дорогой туда был каменный мост. Ежегодно в половодье с на остров в течение двух месяцев невозможно было попасть. На этом острове, забрав свое имущество, семью, близких, и вынужден был поселиться Фати-Гейдар. Он там жил в лагере и, как прежде, получал жалованье. Так продолжалось месяцев пять, пока не начался период дождей и река не вышла из берегов. Знатные люди города, посоветовавшись, решили внезапно напасть и арестовать или убить ³³ главнокомандующего. Но граждане, сторонники Фати-Гейдара, предупредили, что его хотят арестовать. Услышав об этом, Гейдар начал думать, каким образом спасти свою жизнь. И так как у него уже не было времени, он ночью закопал все свои богатства, прикрыл большим камнем, зарезал много баранов и кровью испачкал все кругом, чтобы создать видимость резни. Потом он распорядился из множества винтовок стрелять а воздух, чтобы было слышно в городе. Сделав все это, он приказал своим людям быстро срубить деревья, перетащить их на берег и связать канатами. Получился большой плот. Все уместились на нем (их было около 150 человек) ³⁴, переплыли на противоположный берег и быстра продвинулись в Бенклур ³⁵.

На следующее утро войска раджи вышли из города, чтобы арестовать или убить Фати-Гейдара. Когда она подъехали к стану главнокомандующего, там уже никого- не было. Они увидели большие окровавленные камни и подумали, что между людьми Фати-Гейдара произошла резня. В этом их убедила и ночная стрельба. Вернувшись, в город, они подробно рассказали радже обо всем. Знатные люди были в недоумении: «Куда они могли деться?». Уйти из-за половодья не было возможности. Они реши ли, что люди Фати-Гейдара перебили друг друга или: утонули в реке. Но точно о том, что случилось с Гейдаром и его людьми, они так и не узнали, ибо не обнаружили никого.

На расстоянии трех миль от Бенклура Фати-Гейдар [206] разбил палатку, а одного из своих верных людей ³⁶ отправил в город, чтобы сообщить защитникам крепости о своем приезде. Когда начальник гарнизона крепости Али Араб ³⁷ (по национальности араб) услышал о его приезде, он тут же отправился в стан главнокомандующего. Они встретились и братски обнялись. Когда они вошли в палатку, Али Араб спросил у него о причине его приезда. Фати-Гейдар ответил ему, что обо всем расскажет после того, как они войдут в крепость. И когда он со своими людьми вошел в крепость, то рассказал обо всем происшедшем в Срнкпатане и попросил Али Араба помочь ему. Последний сразу объявил о своем согласии и о том, что будет подчиняться ему, как слуга своему хозяину. Тогда Фати-Гейдар отправил посла в Пунтишери к Махтум Али-хану и передал, что случилось с ним. Махтум Али-хан купил двести винтовок и выехал к нему со своим трехтысячным отборным войском. Фати-Гейдар обрадовался его приезду, начал собирать подати с народа и формировать новую армию. За девять месяцев он собрал восьмитысячную армию ³⁸ — 2 тысячи конников и 6 тысяч пехотинцев — и продвинулся с ней к Срнкпатану. Он остановился около города, на берегу реки и послал на другой берег письмо радже: «Вельможа, зря оклеветали меня, Вашего слугу. Я Ваш слуга, пришел с восьмитысячной армией к Вам на службу, как и раньше. Клянусь, что буду Вам служить верно». Запечатав это письмо, он отдал его одному из своих слуг, чтобы тот передал радже и вернулся с ответом. Но слуга вернулся без ответа: раджа не хотел отвечать. Тогда на следующий день Фати-Гейдар написал много подметных писем на имя командиров. В письмах говорилось: «Вчера я получил Ваше письмо, в котором Вы говорите, что готовится заговор во главе с диваном ³⁹ и хотите убить раджу и вместо него дивана посадить на трон. И если я дам согласие присоединиться к Вам, то Вы откроете крепостные ворота передо мной и назначите меня на мою прежнюю должность — главнокомандующим. Отвечаю Вам: «Не желаю принимать участия в деле, которое вы замыслили. Я не присоединюсь к Вам и не хочу быть участником заговора, так как дал клятву верно служить своему правителю — радже. Будьте здоровы» ⁴⁰. [207]

Запечатав письмо, он на каждом написал имя и адрес командира и поручил своему разведчику поехать в город и передать все их радже. Тот поехал в город и все сделал так, как ему было приказано. Когда раджа прочел письма, он был страшно удивлен и начал думать, правда это или обман? Но все-таки отпустил человека, принесшего письма. На третий день Фати-Гейдар написал такое же письмо на имя главного судьи и опять поручил своему человеку сделать все так же, как и в первый раз. Когда раджа прочел и это письмо, то испугался. Он тотчас пошел к своей матери и рассказал ей обо всем. Мать сказала ему. «Сын мой, я знаю точно, что твои приближенные зря оклеветали Фати-Гейдара, так как я сама видела, как он верой и правдой много лет служил тебе. Так послушайся совета, пошли человека к Фати-Гейдару, пригласи его, вознагради и снова назначь главнокомандующим, как и раньше». И этот несчастный поверил словам матери, пригласил Гейдара в город и сделал так, как сказала она.

Когда Фати-Гейдар снова стал главнокомандующим, он уволил часть командиров, отрубил голову тем, которые не хотели подчиняться ему и назначил новых командиров из своих людей. После этого уже никто не осмеливался идти против него. Он стал действовать только по своей воле, раздавая солдатам большие деньги и т. д. Солдаты готовы были отдать жизнь за своего главнокомандующего. Он по-прежнему сам ежедневно занимался военным делом и тщательно учил своих солдат. Все время он думал об одном: как арестовать раджу? С этой целью он завел дружбу с главным министром. Ежедневно он ходил к нему во дворец, где они вели различные разговоры. Однажды во время беседы Фати-Гейдар сказал: «Я думаю, что раджа хочет арестовать тебя. Ты должен быть осторожен. Это я говорю тебе потому, что обещал, пока жив, быть твоим другом. Учти это, за последствия я не отвечаю, что бы ни случилось». Диван остался наедине со своими мыслями. Он думал только об одном: как быть, чтобы спасти свою жизнь? Так он думал много дней. А Гейдар после этого оклеветал дивана перед раджой, сказав: «Диван, двоюродный твой брат, хочет убить тебя, а самому стать владыкой [208] твоей страны. Так как я обещал служить тебе верой и правдой, я обязан сообщить тебе то, что я слышал и быть готовым выполнить твой приказ. Так решай сейчас, что ты намерен предпринять. То, что я говорю тебе, верно, так как я слышал это все из уст своих приближенных. Быстрее решай, что тебе предпринять, пока с тобой не случилось несчастье». Так он посеял раздор между ними, и они стали думать о том, как бы убить друг друга. Оба боялись народа. А властолюбивый Фати-Гейдар курил им фимиам, т. к. отлично знал, что спустя короткое время сам наследует правление государством и был очень доволен своими поступками. Он созвал всю свою армию и спросил у воинов о размере жалованья, которое они получают. Когда воины ответили ему, Фати-Гейдар сказал: «Этого мало, я обещаю прибавить жалованье. Но вы будете верными своему долгу и подчиняться моей воле». Он щедро раздал им деньги ⁴¹. После всего этого он стал обдумывать, как довести до конца начатое раньше дело. Однажды он пошел к очень богатому купцу, которого звали Нарсидас ⁴² (так называют крупных торговцев в Индии), и попросил у него одолжить ему шестьдесят лакхов ⁴³ (хунов) ⁴⁴ рупий для его нужд. Нарсидас дал ему то, что он просил. Заняв у Нарсидаса деньги, он их щедро раздал, стараясь тем самым привлечь людей на свою сторону, чтобы привести в исполнение задуманное. Тогда ему было всего тридцать три года.

Пришло время, когда Фати-Гейдар решил арестовать своего раджу. Он пошел во дворец и сказал ему: «Владыка мой приближается час, когда должны убить тебя. Предприми что-нибудь срочно». Тот ответил: «Никогда я не хотел плохого дивану, ибо он мне двоюродный брат. Но так как сейчас он собирается убить меня, то лучше мне убить его. Потому и приказываю тебе: «Как поймаешь его, тут же убей». Главнокомандующий ответил радже: «Владыка мой, я поклялся верно служить Вам и готов сейчас же выполнить Ваш приказ, но боюсь гнева народа. Они могут после убийства дивана убить и меня, так как он также является законным наследником государства. Правда, я обязан и готов выполнить Ваш приказ, но умоляю, Ваше величество; дайте мне письменный приказ, чтобы я смог прочесть его во [209] время приведения в исполнение приговора». И ничтожный раджа написал приказ и отдал в руки главнокомандующего. В нем говорилось: «Приказываю тебе, где бы ни встретился мой двоюродный брат, тут же убей его. Никто не имеет права спросить тебя, по какой причине ты убиваешь его. Тот, кто осмелится вмешаться, пусть умрет». Хитрый Фати-Гейдар взял приказ у раджи и. поклонившись, вышел. Он тут же направился к дивану и, показав ему приказ раджи, сказал: «Смотри, какой приказ я получил. Показываю тебе его, так как клялся тебе в дружбе и не хочу, чтобы что-нибудь с тобой случилось. Подумай, что делать». Диван, увидев приказ раджи, испугался и стал умолять Фати-Гейдара: «Вижу я, что жизнь моя в твоих руках, и верю, что ты мне друг. Посоветуй, как мне спасти жизнь свою». «Ничего я тебе не могу сказать, чтобы ты убедился в моей дружбе, кроме того, что я твой друг. Приказывай, что тебе угодно, и я выполню твой приказ». И тогда диван спросил его: «Нельзя ли убить раджу, моего двоюродного брата, чтобы я занял трон вместо него?» Главнокомандующий ответил, что он готов выполнить приказ, но приказ должен быть дан в письменном виде, так как боится гнева народа. И глупый диван поверил его словам и написал: «Друг мой Гейдар Али-хан, приказываю тебе убить моего брата раджу, за что обещаю четыре лакха хун (рупий) после исполнения приказа. Когда же я стану раджой, обещаю большие подарки в знак благодарности». Фати-Гейдар взял эту бумагу, пошел во дворец раджи и, показав ее, сказал: «Владыка мой, не бойся и не подозревай меня ни в чем. Я с тобой, я поклялся отдать жизнь свою за тебя. Теперь время арестовать его».

В 1748 г. ⁴⁵ он снова зашел во дворец раджи и сказал ему: «Владыка мой, этой ночью надо арестовать дивана. Ты должен дать приказ твоим слугам внезапно войти к нему домой, арестовать его, заковать в цепи и посадить в тюрьму. Я буду охранять дорогу с войском, чтобы никто из жителей города не взял меча в свои руки и не восстал». Затем он пошел к дивану и также сказал: «Сегодня ночью ты должен послать слуг во дворец раджи с приказом убить его. Я со своим войском обещаю охранять твое имущество». После этого он ушел [210] к себе и стал ожидать результатов. И диван, и раджа поступили по совету хитрого главнокомандующего. В ту же ночь раджа был убит, а диван посажен в тюрьму и закован в цепи. На рассвете в городе поднялся большой переполох. Правительница-рани, жена раджи, послала одного из своих служителей пригласить к себе главнокомандующего. Когда тот узнал, что все получилось так, как он задумал, то пришел во дворец со своими войсками, чтобы увидеть труп своего владыки. Войдя во дворец, он притворился удивленным, несмотря на то, что обо всем знал очень хорошо. Спустя некоторое время с великими почестями труп раджи по обычаю сожгли (они были идолопоклонниками). После кремации, когда все вернулись во дворец, жена раджи (рани) ⁴⁶ отдала два лакха хун (рупий) главнокомандующему. Она хотела подкупить Фати-Гейдара, чтобы он помог сыну раджи занять место отца. Фати-Гейдар пошел во дворец, взял за руки старшего сына, посадил его на трон и приказал стрелять из пушек и бить в барабаны, чтобы все слышали и пришли поклониться новому радже. Тут же он от имени раджи, которому было всего четырнадцать лет, приказал отрубить всенародно голову дивану, чтобы отомстить за смерть отца. Он стал главнокомандующим и диваном и управлял страной по своему усмотрению, стараясь накопить побольше богатств, чтобы достичь своей цели.

После этих событий он опять собрал многочисленное войско в 30 тысяч солдат (26 тысяч пехотинцев и 4 тысячи всадников). В 1749 г. ⁴⁷ со своей армией Фати-Гейдар двинулся на маратхов и начал с ними войну от имени своего раджи. Близ маратхской границы были расположены четыре крепости: Хесур ⁴⁸, Хесикота ⁴⁹, Балапур ⁵⁰ и четвертая — Чик Балапур ⁵¹. Ему удалось занять "все эти крепости, разграбить их и вернуться в Срнкпатам с богатой добычей, которую он спрятал в одной из крепостей под надежной охраной.

Спустя некоторое время он стал обдумывать, каким путем отстранить нового раджу. Однажды он позвал к себе одного из слуг раджи, подкупил его и уговорил в подходящий момент отравить владыку. И этот злодей за небольшую награду отравил раджу. Услышав о смерти [211] своего раджи, народ стал думать: «От чего он умер? Ведь раджа никогда и ничем не болел». Никто не осмеливался выяснить истинную причину, но все были уверены, что его отравили по приказу главнокомандующего. После кремации раджи хитрый полководец посадил на трон брата раджи и поклялся ему в верности. Новому радже было всего двенадцать лет. Опять Гейдар приказал стрелять из пушек и бить в барабаны, чтобы народ пришел на поклонение к новому радже. По прошествии нескольких дней после восхождения на трон нового раджи Фати-Гейдар вышел из Срнкпатана и двинулся в Санур Банкапур ⁵² на Хаким-хана ⁵³ (родом из Патны). Хаким-хан, не имевший достаточно сил, чтобы оказать сопротивление, отправил к нему одного из своих министров с вопросом: «Что тебе надо от нас?» Фати-Гейдар ответил ему, что он требует подчинения себе, передачи правления страной в его руки, поселения Хаким-хана с семьей вне города. При этом он обещал ему ежегодно давать два лакха хунов или рупий, если он откажется от права управлять страной. Если его условия не будут приняты, Гейдар угрожал перебить всех жителей города- Вернувшись, посол передал все Хаким-хану. Попав в безвыходное положение, Хаким-хан был вынужден принять предложение Фати-Гейдара. С обеих сторон составили договор, по которому вся страна Хаким-хана с крепостными переходила к Фати-Гейдару. В городах были назначены новые коменданты крепостей, в обязанности которых входило собирать ежегодно подати, в том числе два лакха хунов или рупий, которые он обещал Хаким-хану. Говорят, что доходы от этих сборов превысили 18 лакхов хунов. Фати-Гейдар делал все это якобы ради юного раджи.

Сделав это все, он возвратился в Срнкпатан и был встречен с почестями, подобающими королю после выигранных сражений. Впереди несли его флаги, били барабаны, стреляли из винтовок и пушек. Народ, увидев такой пышный и торжественный въезд, был охвачен страхом и потому все вышли навстречу ему и проводили его в город. В тот же день, когда он вернулся домой, он приказал рядом с дворцом раджи построить роскошный дворец для себя. После постройки дворца, он перешел [212] жить в него и оттуда правил всей страной: вершил суд, наказывал виновных, отдавал разные приказания по своему усмотрению. Никто не рисковал идти против его воли, так как все боялись его. Видя все это, он возомнил о себе: «Как я вижу, все меня считают своим настоящим правителем, без моего приказа ничего не осмеливаются делать. Пришло время, когда я должен стать действительно законным правителем». И он приказал своим слугам отравить юного раджу. Слуги сделали так, как приказал Фати-Гейдар, и убили раджу. В городе начались волнения, т. к. не было больше наследника. В народе чувствовалось недовольство. Фати-Гейдар испугался, что горожане поднимут восстание и убьют его. Поэтому он поехал во дворец раджи и со слезами на глазах стал утешать мать умершего, желая показать, будто тоже скорбит по его смерти. Он говорил ей: «Успокойтесь, мы все смертны. Пришел час его смерти — он умер. Есть много знатных людей по происхождению, которые имеют маленьких детей. Выбери одного из них. Обещаю служить ему как своему радже. И пусть он станет наследником твоего государства».

Вдова так и поступила: она усыновила двухлетнего младенца из знатной семьи. Фати-Гейдар взял ребенка на руки, поцеловал его перед всеми, назвал правителем, и сказал: «Повелитель мой, я готов с верностью служить тебе, как слуга своему хозяину». Вернувшись во дворец, он тут же приказал назначить охрану вокруг дворца раджи, чтобы никого не пропускали без его ведома. Ежедневно во дворец посылалось питание.

После этого, он стал фактическим хозяином страны, каким и является до сих пор. Он открыто властвует над страной и больше никого не боится, так как расправился со всеми, в верности которых сомневался. По его приказу одним отрубали голову, других избивали до смерти. Он назначил градоначальником брата своей жены Исмаил Схаба ⁵⁴,а сам покинул город и поселился в военном лагере. В это время его уже начали называть Гейдар Али-хан. Когда весть обо всем, что он делал, дошла до Гедарабата ⁵⁵ и о нем рассказали Нзам Али-хану ⁵⁶, властителю Дакана ⁵⁷ (область эта в Индии называется Суба Дакан), тот присвоил ему имя Наваб Гейдар [213] Али-хан Бахдур ⁵⁸. Но обычно звали его просто Наваб Бахдур. После перегруппировки войск он двинулся в путь, но ни кто не знал о его намерениях. В пути разведчики доносили ему, что на него готовится напасть огромная армия маратхов, которая продвигается быстрым маршем. Услышав об этом, он предпринял меры предосторожности, затем, стараясь воодушевить свою армию, он сказал: «He бойтесь, надеюсь, что победа будет за нами». Свернув с прежнего пути, он повел армию по тому направлению, откуда двигались маратхи. Противники встретились на поле, название которого, к сожалению, я не помню, где и произошло сражение. В этой страшной битве с обеих сторон пало очень много воинов. Говорят, что погибло около 20 тысяч человек, но победу одержал Гейдар-Али. Маратхи, побросав свои доспехи, отступили. Победители собрали богатые трофеи. После этого Гейдар регулярно совершал набеги на маратхские деревни, а :сам беспрестанно ездил по стране, вербуя новую армию. Во время одной из поездок его путь лежал мимо города Сира ⁵⁹. Город этот был очень большой, хорошо укрепленный и богатый. Говорят, что он был построен королем Овранкзибом ⁶⁰, которого иногда зовут также Алемгир. Город окружали двойные крепкие крепостные стены, построенные из камня, с укрепленными башнями. Каждая крепостная стена была окружена глубоким рвом. Город был подчинен маратхам.

Фати-Гейдар напал на этот город, но т. к. не имел больших пушек, чтобы разрушить крепостные стены, то семь месяцев не мог его взять. Убедившись, что город занять невозможно, он снял осаду и опять начал совершать набеги на маратхские деревни. Однажды он проезжал мимо города Биднура ⁶¹, который некоторые зовут Рани Биднур ⁶². Город этот был столицей королевства, самурин (король) которого как раз в это время скончался. В городе были беспорядки, так как король этот оставил двух сыновей, из которых один был от законной жены, а второй — от любовницы. Горожане разделились на две группы. Одна защищала кандидатуру законного наследника, требуя, чтобы законный сын стал королем вместо отца, другая группа защищала незаконного сына. Эти разногласия длились уже четвертый месяц. Когда [214] жители города услышали, что Наваб Бахдур проезжает мимо их города, то, посоветовавшись, решили отправить к Гейдару посла с приглашением в город, чтобы тот помог им посадить на трон нового правителя ⁶³. «Когда он приедет, то мы позовем обоих мальчиков, посадим по обе стороны от него и тот, на голову которого он возложит венец, будет королем». Всем понравилось это решение. Они послали двух знатных людей к навабу Бахдуру, который в это время находился в двадцати семи милях от города. Послы подробно рассказали ему обо всем, происходящем в городе. Он спросил у послов: «Чем вы оплатите расходы по содержанию моей армии, если я приду в ваш город, останусь там на некоторое время и решу ваш спор? Ведь пока я буду в вашем городе и вернусь назад, пройдет не менее месяца или двух».

Послы ответили, что они готовы щедро оплатить расходы по содержанию его армии и вознаградить его шестью лакхами рупий. Услышав от послов такое предложение, обрадованный Бахдур сказал им, что он согласен, но придет в город при одном условии: они разрешат ему для своей охраны привести в город 2 тысячи солдат. «Кроме этого, — сказал он, — после того как я войду во дворец, никто туда входить не должен, кроме двух сыновей короля и двадцати вельмож. На чью бы голову я ни возложил венец, вы должны считать его своим королем, поклоняться ему и одарить его, как это принято по обычаю».

Послы-вельможи согласились на это предложение и заключили с ним договор (о чем говорилось выше). После этого Фати-Гейдар вместе с армией подошел к городу. Отобрал одну тысячу солдат для своей охраны, а основную армию оставил за стенами города. «Я вхожу в город, а вы должны быть в боевой готовности. Как только увидите, что в городе поднят мой флаг, то должны тотчас ворваться в город». Войска были готовы выполнить приказ своего командующего. Войска же, которые вошли с ним в город, тоже получили приказ: «Тогда я с вельможами сяду во дворце с венцом в руках и они примут клятву, я возложу венец на свою голову. Вы должны воспрепятствовать тому, кто осмелится противиться этому. Тех, кто не послушается — убивать». [215]

И вот он вошел во дворец, сел на трон, приказал привести сыновей короля и посадил одного слева, другого справа от себя. Потом принесли и положили венец перед ним. После того как он заставил сыновей и вельмож поклясться в верности, он взял в свои руки венец и сказал: «На чью голову я положу венец, тому вы обязаны тотчас подчиниться. Правда, они братья и наследники короля и, несмотря на ту небольшую разницу между ними, лишь один из них может удостоиться венца, который находится в моих руках. Если венец я положу на голову законного сына, то незаконнорожденный сын получит поддержку матери и убьет его. А если положу его на голову незаконнорожденного сына, то законный сын с помощью вельмож убьет его. Мне кажется лучше будет, если оба окажутся живы и будут жить вместе. И так как среди вас нет более достойного этого венца, кроме меня, и так как этот венец послал мне сам господь бог, я буду вашим королем. Вы обязаны поклоняться и вознаградить меня подарками по обычаю вашему». Сказав эго, он возложил венец на свою голову. «Я хорошо знаю, — продолжал он, — что среди вас есть такие, которым не по душе то, что я делаю. Но они должны убедиться в том, что это возвышение подарил мне сам бог, и потому вы должны подчиниться мне. В противном случае, я прикажу отрубить вам голову». Услышав слова своего командующего, солдаты обнажили мечи, чтобы внушить всем страх. Фати-Гейдар приказал поднять флаг в городе так, чтобы его было видно со всех четырех сторон войскам, расположенным за городом. Когда войска увидели флаг, они с мечами ворвались в город, как это и было приказано, и захватили его. Двадцатитысячная армия Хейдара-Али расположилась в нем. Жители города не осмеливались выходить из своих домов, так как войска начали грабить город.

Я удивляюсь, как могли правители этого города быть такими слепцами. За короткий период, который я прожил там, я своими глазами видел, как недоступен город не только потому, что он хорошо укреплен, но и потому, что он удобно расположен — окружен высокими горами и непроходимыми лесами. Еще в древние времена самуринские короли, увидев это столь недоступное [216] место, решили построить там крепость. Жителей соседних деревень согнали на строительство города, а потом приказали в нем жить. За короткое время город разросся и стал неприступным. Взять его осадой почти не было возможности, потому что продовольственных и других нужд город не испытывал, так как там хорошо созревали фрукты и другие растения, необходимые для питания. Урожаи там были настолько обильными, что купцы соседних городов приезжали, чтобы скупать там продукты и перепродавать в другие места. Город пересекали три большие реки, находящиеся друг от друга на расстоянии двух миль. Они брали свое начало высоко в горах, протекали через весь город и в южной стороне пропадали в горах. Реки способствовали обильным урожаям фруктов, ягод и овощей. Леса были богаты всевозможной дичью. В городе было множество красивых строений, достойных восхищения. Город этот заслуживает внимания в нашей истории не только из-за неприступности, но и из-за его богатства. Говорят, что в длину город протянулся на 46 миль, а по ширине на севере — на 20 миль, на юге на 15.

Молю господа бога, чтобы забытый мой армянский народ имел такой же недоступный, полный богатства, застроенный город и с правителем армянином. Здесь я кончаю свой рассказ о городе и продолжаю мое повествование о храбром Навабе Бахдуре.

А на следующий день после занятия города он огласил приказ о том, чтобы солдаты не смели больше грабить население. И тогда народ пришел на поклонение ему. Он приказал стрелять из пушек, бить в барабаны и устроить большое торжество. На третий день вельможи и народ преподнесли ему подарки, как это было принято. На четвертый день он подсчитал сокровище дворцовой казны. Говорят, что он нашел там девять куруров хунов, не считая золотых и серебряных вещей. После этого он позвал к себе тех двух вельмож, которые пригласили его в город, и сказал им: «Я сделал то, что вы хотели. Тем я разрешил ваш спор. Вы обязаны выполнить теперь ваши обещания. У меня в руках наш договор, в котором вы обещаете при разрешении вашего спора оплатить расходы по содержанию войска и подарить мне шесть [217] лакхов хун». Они ответили: «Господин наш, в договоре говорится о другом. Сейчас все в твоих руках и ты же являешься нашим хозяином и пастырем». Но Бахдур приказал им: «Идите и принесите мне деньги на расходы по содержанию моей армии, которые равняются десяти лакхам хунов, и шесть лакхов, которые вы мне обещали, в общем шестнадцать лакхов хунов. Даю вам на это недельный срок». Они ушли от него растерянные и не знали, что делать. Прошло семь дней, но они все еще не выполнили приказа. Тогда Фати-Гейдар Бахдур велел их взять под стражу и бить до тех пор, пока они не заплатят шестнадцать лакхов хунов. Взяв их под стражу, охранники начали их страшно пытать различными способами, избивать палкой, так что они согласились отдать все свое имущество, оцененное в четырнадцать лакхов хунов. Стража после получения денег сообщила, что они отдали все, что у них есть, и просила освободить их. Но Бахдур приказал избивать их до тех пор, пока не заплатят еще лакха. Стража продолжала их бить, пока оба не умерли. Когда их родственники и близкие приехали и попросили трупы, чтобы сжечь их, как это принято по обычаю, Бахдур сказал, что разрешит увезти трупы при одном условии — если эти родственники заплатят остальные деньги, и взял их под стражу. Убедившись, что это не король, а просто наказанье божье и нет никакого спасения от него, они согласились уплатить два лакха хунов, взяли трупы и сожгли. После убийства этих двух вельмож он приказал вызвать всех князей города, взять их под строжайший арест, а затем каждому в отдельности он устанавливал сумму выкупа. (Говорят, что он требовал с них такие большие деньги, что даже половину из них невозможно было заплатить. Просто он хотел их убить). Если же за короткий срок требуемые деньги не будут отданы, он приказывал избивать арестованных палками и так как не было никакой возможности уплатить деньги, несчастные умирали от побоев и пыток, а наваб захватывал все их имущество. Говорят, что он убил их умышленно, потому что боялся, что они сами убьют его ⁶⁴, так было уничтожено триста знатных людей города.

После этого наваб разослал во все соседние деревни [218] и на побережье Кост-Малавар ⁶⁵, которое было подвластно государству Бидур (теперь его называют также Гейдар Нагар), указ с требованием подчиниться, признать его власть и заплатить подати. Ему все подчинились, как своему правителю, потому что неоткуда было ждать помощи, и послали дань. Никто не осмелился воспротивиться его приказу, потому что все уже знали о его зверствах и боялись его.

После всего этого Бахдур назначил правителем города своего двоюродного брата. Оставив там небольшой гарнизон, он с остальным войском осадил крепость Сира. Осада эта длилась четыре месяца. Население города начало испытывать острый недостаток в продовольствии. Не ожидая спасения от своего правителя, горожане вынуждены были сдать город с условием, что они обязуются заплатить дань, а солдаты не будут грабить население и народ останется свободным. Город был очень красивый и богатый. Бахдур назначил главой города двоюродного брата своей жены Мир Садика ⁶⁶, а сам через несколько дней поехал в Срнкпатам, где провел некоторое время.

В 1767 г. Нзам Али-хан и его брат Васаладжанк ⁶⁷ собрали большое войско и начали войну против Махмат Али-хана, который несколько лет подряд не платил им дани. Выехав из Гейдарабата, они прибыли в Крнатак, иначе называемый Кост Кортандел. Наваб Бахдур также присоединился к ним и объявил войну Махмат Али-хану, потому что он себя считал хозяином Срнкпатана и имел в руках обязательство Махмат Али-хана, по которому тот должен был заплатить ему три крура рупий или же отдать город Тшампли. Таким образом, собралось многочисленное войско (около 150 тысяч) с восемьюдесятью пушками и другим вооружением. Махмат Али-хан не имел войска, способного противостоять им (хотя в его войсках были английские части), и вынужден был заплатить дань Диван Нзам Али-хана по приказу свое го правителя приехал к Махмат Али-хану и составил с ним договор, по которому Махмат заплатил пятьдесят лакхов рупий, в результате чего было заключено перемирие. После перемирия Нзам Али-хан вернулся в свою страну, а Наваб Бахдур и Васаладжанк остались там. [219]

Говорят, что Васаладжанк хотел присоединиться к англичанам и выступить против Бахдура. Когда об этом узнал Бахдур, он внезапно, пока тот еще не успел перейти к англичанам, напал на его войско и начал сражение,, так что остатки войск пустились в бегство и вернулись в свою страну. Были собраны богатые трофеи. Бахдур остался с войском, в котором насчитывалось 20 тысяч солдат (8 тысяч всадников и 12 тысяч пехотинцев). Тогда же произошел такой случай: Мафус-хан, брат Махмат Али-хана, восстал против своего брата, присоединился к Бахдуру и начал войну против брата. Махмат Али-хан, собрав свои войска, объединился с англичанами и выступил против брата и Бахдура. Во время одного из боев войска Мухаммед Али-хана взяли в плен Мафус-хана ⁶⁸. Махмат Али хотел убить брата, но англичане не позволили ему это сделать и, взяв с него слово, что он не убьет брата, отправили в Тричинополи и там арестовали. Но пока оставим их и начнем рассказ об англичанах.

Англичане начали против Бахдура ожесточенную войну. Английскими войсками командовал генерал Смит ⁶⁹. Вскоре ⁷⁰ они ворвались во владения Хайдара Али и заняли Кшантури ⁷¹, Хасур, Колар. Оттуда продвинулись дани. Выехав из Гейдарабата, они прибыли в Крнатак, гарнизон города во главе с Ибрагимом Схабом (дядя Бахдура) храбро сражался против англичан и взял в плен около 400 английских солдат. Наваб Бахдур в свою очередь опустошил эту страну, уничтожив все. После этого генерал Смит любой ценой хотел добиться ареста Бахдура. Он всячески старался заставить его принять бой, но тот ускользал от него. Хайдар стал вести против англичан партизанскую войну. Внезапно нападал на продовольственные обозы англичан, уничтожал солдат и т. д. Так они преследовали друг друга несколько месяцев, но безрезультатно. Наваб все время думал, как ему избавиться от преследования англичан. Всегда находчивый, он приказал позвать большую группу танцовщиц (которых в Индии зовут рамджани ⁷²) и коларатни ⁷³, отобрал среди них семьсот, зараженных венерическими болезнями, одарил их и приказал идти в лагерь английской армии в качестве танцовщиц и остаться там [220] распутничать. Те послушно выполнили приказ, отправились в лагерь английской армии. Они круглосуточно танцевали для солдат. Английские солдаты, не подозревавшие ни о чем, спали с ними, скоро многие англичане заразились страшной болезнью, и так как они не лечились, то болезнь быстро развивалась и скоро солдаты не смогли ни ходить, ни сидеть. Генерал Смит спросил о причине их болезни. Они признались, что заразились от тех семисот танцовщиц, которые находились в армии. Генерал позвал к себе танцовщиц и спросил, с какой целью они приехали в английскую армию. Те, испугались, признались во всем. Тогда он приказал выслать их из лагеря, угрожая смертью, если они посмеют вернуться. Они вернулись к Бахдуру и рассказали ему обо всем случившемся.

Вскоре он быстрым маршем провел свою армию через Карнатик в Малабар (он отлично знал, что противник не может передвигаться такими темпами, а сам не мог дать открытого боя). Войска Бахдура грабили близлежащие деревни, безжалостно уничтожали население, угоняли в плен. Жителей городов охватила тревога, так как враг с каждым днем становился все безжалостнее, опустошал страну, в городе Мадрасе число раненых ежедневно достигало почти сотни человек. Англичане решили собраться и посоветоваться, ибо убедились в том, что вызвать Бахдура на открытый бой невозможно, а партизанская война, которую он вел, приводила народ в отчаяние. Посоветовавшись, они решили помириться с ним и с этой целью отправили к нему двух лучших людей из Мадрасского совета. Английские послы мистер Дубрин ⁷⁴ и мистер Стресин ⁷⁵ прибыли в его армию, которая находилась в шести милях от города, и начали переговоры. После долгих споров ⁷⁶ был заключен договор ⁷⁷, который гласил: «Англичане обязуются освободить те территории, которые были захвачены во время войны, вернуть семьи Чанта Схаба и Имам Схаба, находившиеся в плену. Признать власть Бахдура над Мансуром и Срнкпатаном. Наваб Бэхдур обязан вернуть пленных англичан». Договор этот англичане представили в совет и члены совета поставили свои подписи под ним. Англичане предложили Махмат Али-хану также [221] подписать договор, но он отказался, так как этот договор его не удовлетворял. Он не захотел мириться с Навабом Бахдуром. Англичане, не посчитавшись с несогласием своего союзника, заключили мирный договор с Навабом.

После этого Бахдур со своей армией возвратился в Срнкпатан. Весть о его победе распространилась повсюду. Делийский король Алигухар ⁷⁸ присвоил ему новый, титул — Чахмахджанг (т. е. новолунье).

С этого времени его стали называть Хайдар Али-хан Бахдур Чахмахджанг и он начал чеканить монеты со своим именем. На этих монетах изображали с одной стороны идолов, а с другой — полумесяц , т. е. арабскую букву «х», — первую букву имени Хайдар. На медных монетах был изображен слон. Говорят, что у Хайдара был большой слон, который много лет служил ему и которого он любил. Он и велел изобразить на монете этого слона и две печати. На одной из них можно было прочесть «Фати-Гейдар», на другой «Наваб Али-хан Бахдур. Чахмаджанг». После того как он получил такое высокое звание, он назначил главнокомандующим своего сына Типу Схаба, храбростью похожего на отца.

Пока Наваб Бахдур вел войну против Крнатака, маратхи собрали многочисленаое войско, напали на город Сира и после ожесточенных боев заняли его. Градоначальника Мир Схаба, который был шурином Бахдура, маратхи взяли в плен, заковали в цепи и посадила в тюрьму. Услышав об этом, Бахдур начал собирать, большую армию, чтобы начать войну против маратхов. После двухлетней подготовки, он приказал Типу Схабу — своему новому главнокомандующему — напасть на маратхов. Типу Схаб должен был в первый раз самостоятельно руководить сражением. И так как он был еще совсем молодым, двадцатилетним юношей, Бахдур очень беспокоился за него. Типу Схаб с пятнадцатитысячным отборным войском двинулся на город Сира, занятый маратхами. Увидев приближающиеся войска, маратхи вышли из крепости и между ними началось сражение. Юный полководец действовал очень храбро и прославил свое имя. Маратхи не могли противостоять войскам Типу Схаба, пустились в бегство и укрылись в крепости. Молодой полководец осадил крепость. Осада эта [222] продолжалась восемь месяцев. Много раз жители города посылали послов к Типу Схабу, чтобы заключить договор о сдаче города, но тот каждый раз отказывался. Город испытывал большой недостаток в припасах. Невозможно было достать никакого продовольствия. Так продолжалось до тех пор, пока Типу с боем овладел городом. Началась жестокая резня, продолжавшаяся час. Затем Типу вызвал к себе градоначальника и спросил: «Где находится мой дядя Мир Схаб?». Тот показал ему тюрьму, где, кроме Мир Схаба, закованного в цепи, находились также пятьдесят его приближенных. Всех их освободили, они вымылись, каждому дали новую одежду, соответствующую его чину, и привели к Типу Схабу. Увидев друг друга, Типу и Мир Схаб обнялись и расцеловались. После этого Типу Схаб разрешил своим войскам грабить, город. Начался большой погром. Воины Типу Схаба отбирали у жителей все имущество, избивали их палками, мучили, чтобы те показывали, где упрятано серебро и золото. Так продолжалось дней тридцать пять, после чего Типу Схаб потребовал поднести ему все награбленное. У них был такой обычай: каждый, кто грабил или брал что-либо, обязан был честно обо всем дать отчет, после чего одну четверть оставлял себе, а три четверти отдавал правителю. Те, которые скрывали часть награбленного, строго наказывались. Издавна у индусов был этот обычай: три четверти трофеев получал правитель. Говорят, что доля правителя Типу Схаба превысила тридцать лакхов хунов (один хун равняется четырем рупиям, один лакх равняется ста тысячам рупий, один крор равняется ста лакхам). В руки грабителей попало много добра, так как город был очень богатым, а народ его был жаден и скопил уйму всего. О количестве же спрятанных богатств никто ничего не знал. Когда жители города увидели, что у них беспощадно отбирают все, что есть, они закопали в землю сокровища и украшения.

Сделав все это, Типу Схаб послал гонца к своему отцу и сообщил обо всем происшедшем. Наваб Бахдур, узнав о храбрости и военном мастерстве своего сына, очень обрадовался, устроил большой пир и послал сыну приказ: отдать всю добычу и трофеи Мир Схабу и [223] с немногочисленным войском отправить его в Срнкпатан, а затем собрать всех состоятельных граждан Сира и также отправить их в Срнкпатан, оставив на месте бедняков. Город же уничтожить до основания. Получив этот приказ, Типу Схаб позвал к себе Мир Схаба и отдал ему награбленное, чтобы тот с немногочисленным войском отвез все в Срнкпатан. Но он отдал Мир Схабу не все, оставив у себя пятьдесят лакхов хунов. После этого он приказал разрушить до основания первую и вторую крепостные стены, оставив цитадель города для защиты остальных жителей. По его приказу собрали всех богатых (до ограбления) жителей города (говорят, что их было около двадцати четырех тысяч человек с семьями и без семей) ⁷⁹ и под охраной отправили в Срнкпатан. Назначив управляющего городом и оставив там маленький гарнизон для сбора податей с окружающих деревень, Типу со своими войсками вернулся в Срнкпатан и тут же пошел во дворец к своему отцу. Все вельможи хвалили его за храбрость перед своим правителем Навабом Бахдуром. Но тот, не дослушав их, спросил сына, сколько всего он захватил трофеев? Типу Схаб ответил, что их было столько, сколько отправлено. Но наваб покачал головой, говоря: «Нет, не все». Он отлично знал количество денег, спрятанное сыном ,так как он подослал к нему своего агента, который следил за сыном и тайно посылал подробные сведения о его поступках. После доклада он отпустил сына.

Когда жители города Сира прибыли в Срнкпатан, несчастные ничего не имели. Они были почти нищими. Наваб Бахдур приказал построить за его счет на острове помещения. Скоро был построен почти целый город и назван Шахрганджам ⁸⁰, и наваб приказал переселенцам жить в нем. Но несчастные, хотя и нашли жилище и покой, в карманах не имели ни гроша, чтобы купить пищу, одежду и нужные вещи. Часть из них погибла от голода, так как гордость не позволяла им заниматься попрошайничеством. Однажды наваб отправился осмотреть новый город Шахрганджам. Город ему понравился: «Очень хороший город», — сказал он. Один вельможа по имени Ализаман-хан ⁸¹ подошел к нему и сказал: «Правитель наш, какая польза от того, что город [224] тебе нравится. Народ погибает от голода, т. к. горожане очень бедны и ничего не имеют». Тогда наваб Бахдур спросил Ализаман-хана: «Скажи, что желают жители города, и я выполню». Тот ответил: «Правитель наш, жители находятся под охраной, поэтому никто не осмеливается уйти с острова. Им необходимо хотя бы приличное питание». Наваб отдал приказ выдать каждому по две пары одежды по достоинству и отпустить из казны денег, чтобы они могли жить в течение трех месяцев. Наваб выделил четырех человек, каждому вручил по 25 тысяч хунов из своей казны и они начали раздавать народу деньги: кому 500, кому 20, кому 10, а кому 5 хунов на том условии, что они вернут их с процентами (4% в год). Эти четверо в конце года должны были собрать проценты и разделить между собой в качестве платы за свою работу. Получившие деньги начали заниматься торговлей. Через 7 месяцев эти четыре, выделенных навабом человека, должны были проверить, нет ли среди получивших ссуду лентяев и бездельников, которые лишь транжирят деньги. У таких они должны были отобрать деньги и посадить в тюрьму, чтобы это стало уроком для остальных, чтобы все накопили капитал и стали богатыми, как и раньше.

Через 7 лет эти четверо обязаны были вернуть в казну по 25 тысяч хунов. В случае недостачи они должны были заплатить из своего кармана. После такого распоряжения наваб вернулся.

Говорят, что многие из переселенцев поехали в свой город Сира, раскопали спрятанные ими богатства и драгоценности и привезли их в свой новый город, продали и стали заниматься торговлей.

Я сам был очевидцем этого и встретил среди них много богатых людей. Наваб приказал всем торговым караванам, приходящим в город Срнкпатан, продавать товары в новом городе Шахрганджаме без всякой пошлины. Собирателям пошлины строго было приказано ничего с переселенцев не брать.

Спустя некоторое время наваб призвал к себе Ализаман-хана, сказал, что хочет женить своего сына Типу Схаба и спросил, где можно найти красивую девушку. Ализаман-хан ответил: «Правитель мой, в городе [225] Аркат есть одна очень красивая девушка — внучка Имам Схаба ⁸², которая достойна твоего сына. Разрешите мне, твоему слуге, поехать и привезти эту девушку». Наваб, тут же приказал выдать ему из казны деньги и припасы на дорогу. Взяв все необходимое, Ализаман-хан поехал (в город Аркат. Он хорошо знал многих его жителей, т. к. родился там и вырос. Приехав в Аркат, он послал к девушке старых женщин с небольшими подарками, чтобы добиться у нее согласия на брак с Типу Схабом. Получив согласие, он вернулся в Срнкпатан с девушкой. Наваб был безгранично рад своей невестке, т. к. она была очень красивая и происходила из знатной семьи. Затем сыграли большую торжественную свадьбу. После свадьбы наваб подарил своей невестке много украшений с драгоценными камнями. Некоторые говорят, что они стоили около двух лакхов хунов. А сыну он подарил большой город, доходы которого составляли пять лакхов рупий и которые сын мог использовать для своих нужд. Пока происходило все это, маратхи собрали многочисленное войско и объявили войну навабу Бахдуру. Они послали ему письмо, в котором говорилось: «Много раз ты нападал на наше государство, но мы прощали тебе. Ты же не довольствовался этим, видя нашу слабость. Ты овладел большим городом Сира, ограбил его, переселил жителей, да еще приказал разрушить город, построенный великим правителем Оврангзибом ⁸³. За что? Кто тебе разрешил? Сира много лет была владением, которое мы сохраняли с великой любовью в честь великого правителя Оврангзиба. Как же ты осмелился поднять руку на такой великий, красивый, поразительный город. Мы отомстим тебе за это. Готовься встретиться с нами».

Прочитав это письмо, он тут же приказал собрать войска, выйти из города, разбить лагерь и быть наготове.

Всякий раз, когда он начинал войну или нападал на какой-нибудь город, он, звал к себе жрецов и спрашивал их, когда выйти ему в путь или когда начать нападение. Как говорили ему жрецы, так он и делал. И в этот раз он позвал к себе жрецов и спросил у них, когда можно начать войну против маратхов. Те ответили: [226]

«Правитель наш, лучше тебе заключить мир с маратхами». Но он ответил: «Боже упаси заключить с ними мир». Тогда жрецы ответили: «Мы не можем сказать, когда тебе начать войну, т. к. мы видим, что у тебя будут большие несчастья. Правда, ты останешься жив, но спасешься от врагов с большим трудом. Все твое имущество попадет к ним в руки. Мы не отвечаем за последствия. Поступай как хочешь».

В первый раз он не послушался жрецов, которым он очень щедро платил, с которыми не расставался и к советам которых всегда прислушивался. В 1769 г. ⁸⁴ он выехал из города, некоторое время жил в лагере, а затем двинулся против маратхов, которые быстро продвигались со стопятидесятитысячной армией. Они встретились на расстоянии 50 миль от города Срнкпатана ⁸⁵. Место, где произошла встреча, было покрыто множеством препятствий. В ожесточенном бою с обеих сторон пало много воинов ⁸⁶. Войска Бахдура разбежались, т. к. не могли противостоять врагу. Солдаты были так ошеломлены, что даже не узнавали друг друга. Наваб Бахдур тоже хотел бежать, но сначала ему это не удавалось. Спустя некоторое время он и 150 солдатов-конников сумели ускользнуть от маратхов и собрались на одном из холмов. Он думал только о том, как бы спасти свою жизнь. С ним были двое приближенных, которые ему говорили: «Правитель наш, если мы потеряем время, то враг окружит этот холм и мы погибнем. Лучше нам бежать отсюда в город в надежде, что бог поможет нам спастись от их рук». Так они и сделали: спустились с холма галопом и прорвались сквозь окружение. Когда Бахдур добрался до города, с ним осталось всего 20 человек. Неизвестно, что стало с остальными ⁸⁷.

Бахдур тяжело переживал случившееся не только потому, что был побежден врагом, но и потому, что не знал, что случилось с сыном Типу Схабом. Так продолжалось дней восемь. Говорят, что раза два в день он спрашивал, не появился ли Типу. Он поклялся: «Если своими глазами увижу сына живым, клянусь перед богом, что за короткий срок отомщу врагу. На 8-й день Типу вошел в город, переодетый нищим. Восемь дней он занимался попрошайничеством в армии маратхов и маратхи [227] так и не узнали его. Когда Типу вошел в город, отцу дали об этом знать. Он тут же вознаградил двумя тысячами хунов тех, кто принес ему добрые вести. Поднявшись с пола, он сел на свое место и приказал привести к себе сына Типу. Увидев сына, он с трудом узнал его, так сильно тот изменился. Поблагодарив бога, он начал готовить новую большую армию.

Маратхи, победив Бахдура, забрали множество трофеев и продвинулись к Срнкпатану. Они находились на расстоянии пушечного выстрела от города. После разгрома армии наваба разбежавшиеся солдаты по 4, по 5, по 10, а иногда и по 100 человек начали по ночам возвращаться в город. Так собралось 800 солдат. В городе, кроме них, было еще 1500 солдат. В общем собралось 2300 солдат. Но на всех было всего 150 винтовок и 50 коней. С этими силами наваб и хотел еще раз выйти в бой. Он все время обдумывал, как бы устоять перед врагом. Однажды Типу Схаб пришел к отцу и спросил у него разрешения выйти со 150 солдатами ночью из города и попытать счастья. Отец не соглашался, боялся, что его могут взять в плен или убить. Сын долго просил его, пока, наконец, не получил разрешения. Когда наступила ночь, он со 150 отборными пехотинцами (среди них не было ни одного конника) вышел из города. Они тайком подошли к коням маратхов, каждый выбрал по одному коню, и затем все успешно вернулись в город. На следующий день он уже с 200 солдатами сделал то же самое. Таким образом он похитил у маратхов 700 коней. Как-то он снова вышел с 300 солдатами, но ему ничего не удалось сделать, т. к. враг был настороже. Спустя 10 дней ночью наваб с 500 конников, а Типу с 300 пехотинцев вышли из города. Солдаты наваба начали стрельбу по одну сторону лагеря противника. Среди маратхов поднялась паника. Пользуясь этим, Типу угнал еще 500 коней, которые стояли по другую сторону лагеря. Наваб, в свою очередь захватив 60 пленных и угнав 800 коней, удачно вернулся в город. На следующий день к рассвету маратхи на 3 мили отвели свои войска от прежних позиций. Вскоре у них начал чувствоваться недостаток в продовольствии, т. к. они находились далеко от своей [228] страны, а окружающие деревни были разрушены и там невозможно было ничего достать.

Однажды наваб Бахдур, собрав горожан, сказал. «Настав час, когда мы должны восстать против моего врага, но, как видите, войска для этого слишком малочисленны. Каждый из вас должен взять длинный кол в руки, выйти из города, собраться на холме близ реки. И когда я с конницей нападу на маратхов, вы вскинете палки над головами и поднимите шум. Враг, увидев толпу на берегу реки, подумает, что это вооруженные винтовками солдаты. Так мы их обманем». И вот однажды Бахдур со своим сыном вышли из города с 300 солдат и с 30 000 жителей города, вооруженных палками, и заняли позицию на берегу реки. Разделив войска на две части, он внезапно напал на маратхов с обеих сторон. Началось избиение. В армии маратхов поднялась паника. Они - никак не ожидали, что Бахдур осмелится выступить еще раз против них. Увидев на берегу реки многочисленные войска с винтовками, они струсили и, оставив все, что имели, пустились бежать. Победу в этот день одержал Бахдур. Собрав многочисленные трофеи, он вернулся в город. Жители города стали умолять его: «Правитель наш, нам пора заключить мир с ними, т. к. все окружающие области превратились в развалины. Мы не знаем, что случилось с их несчастными жителями». Наваб тоже считал нужным заключить мир. С этой целью он послал к маратхам посла, чтобы узнать их условия. Маратхи потребовали 50 лакхов рупий за согласие заключить мир. Наваб Бахдур не захотел платить столько денег, он предложил лишь 15 лакхов рупий ⁸⁸. Переговоры продолжались много дней. Каждый вечер или в полночь Дипу Схаб нападал на стан маратхской армии, грабил и возвращался в город. Когда в маратхской армии усилились продовольственные затруднения, маратхи вынуждены были согласиться на 15 лакхов рупий. Они послали человека к Бахдуру передать, что решили заключить мир ⁸⁹ за обещанные 15 лакхов рупий. Бахдур попросил, чтобы те дали ему 30 дней для этого. Он передал маратхам, что город Сира был разрушен сыном без его ведома и разрушены крепостные стены без его приказа. Теперь он обещал восстановить крепостные стены и город. [229]

На 3-й день он послал маратхам 5 лакхов рупий, а также разного продовольствия стоимостью в 2 лакха рупий, которое его слуги продали в армии маратхов за 10 лакхов рупий. Эти деньги и были переданы маратхам. В общем они заплатили маратхам 15 лакхов рупий и заключили мир. Маратхская армия вернулась в свою страну.

В ту же ночь, как маратхи двинулись в путь, Бахдур вызвал к себе сына Типу Схаба и приказал с 4000-ным отборным войском выйти из города и по дороге догнать маратхов. Он это сделал потому, что его разведчики донесли о продвижении маратхов через реку Кишнари ⁹⁰ и перевозке ими большого богатства. Добравшись до места, где находились запасы и богатства маратхов, Типу Схаб с 500 солдатами напал на охрану и уничтожил всех. Трофеев было так много, что они не могли забрать с собой все. Типу Схаб послал человека в город Хайдарнагар, т. е. Рани-Биднур, просить помощи у градоначальника. Тот послал многочисленных воинов и охрану. Они помогли Типу перевезти трофеи в город Хайдарнагар, т. к. он был ближе и находился в 6 днях пути от реки Кишнари. Говорят, что стоимость отнятых трофеев превышала 30 лакхов рупий.

Когда маратхи прибыли на место и увидели, что там произошло, они были возмущены беззаконными действиями Типу Схаба и послали письмо навабу Бахдуру, в котором говорилось: «Еще нет месяца, как мы заключили мирный договор с тобой. Что это за беззаконие! Слова твои подобают лишь коварному человеку. Ты должен ответить нам за это, мы не можем больше прощать тебе твои нечестные поступки». Наваб им ответил так: «Я заключил с вами мирный договор с таким намерением, чтобы между нами был вечный мир. К тому, что произошло, я не причастен. После вашего ухода сын мой восстал против меня, бежал, не говоря ни слова, и совершил это беззаконие. Вы вправе возмущаться, но я говорю вам правду: это было сделано не по моему приказу. Вы можете арестовать моего сына и повесить, если желаете, потому что этот презренный не только восстал против меня, но и совершил такое, чему нет оправдания. Он заслужил виселицу на засохших деревьях и публичную казнь». Когда маратхи получили это письмо, они поверили, что [230] Типу действительно восстал против отца, т. к. в письме разрешалось повесить сына (несчастные не догадались о коварстве Бахдура). Наваб знал, что сын его не попадет в руки к маратхам, потому и решился на такую хитрость. Маратхи пытались арестовать Типу Схаба, но это им не удалось, ибо он укрепился в городе Хайдарнагаре. И обманутые маратхи вернулись в свою страну.

А Наваб Бахдур вновь начал собирать многочисленное войско. Говорят, что численность его превышала к тому времени 50 тыс. воинов, из которых 20 тыс. было всадников и 30 тыс. пехотинцев. Он послал во все концы страны приказы к местным правителям собрать как можно больше войск и обучить их военному делу. После этого он постепенно начал грабить и подчинять своей власти правителей соседних областей.

Недалеко (от границ его государства) находился большой город Чтлдрук ⁹¹. Раньше раджа этого города был в дружбе с прежним правителем Срнкпатана. Дружба эта была очень близкой и чтлдрукский раджа называл раджу Срнкпатана отцом, а тот его сыном. С давних времен между ними так повелось, что когда один вел войну, другой шел ему на помощь со своими войсками. Потому и попросил наваб Бахдур у чтлдрукского раджи помощь. Последний тут же с 8 тыс. отборных храбрых солдат поспешил в армию Бахдура и присоединился к его войскам. Объединившись, они подчинили себе много раджей и захватили много богатства. У Бахдура было такое правило: пленного раджу отправлять в Срнкпатан и сажать в тюрьму, где его спустя несколько дней отравляли. Почти никто из раджей, попавших в плен, не оставался в живых.

Комментарии

1. Говоря «солдат», автор имеет в виду «военнослужащий». Фатех Мухаммед (Фатех Джанг, в армянском тексте - Фаты Джанги) командовал отрядом, состоящим из 70 всадников и 300 пехотинцев. Он находился на службе у правителей Майсура.

2. Фати Джанги - Фатех Джанг в конце жизни получил прозвище Немид-хан.

3. Хайдар Али родился в 1311 г. хиджры, т. е. между 1718-1719 гг.

4. Колар - древний город в Майсоре. На самом деле Хайдар Али родился не в Коларе, а в маленькой крепости Динавели или в Будикоте во владениях своего отца, недалеко от крепости Колар.

5. Ибрагим Схаб (Ибрагим Сахиб) дядя Хайдара Али. Симонян часто упоминает его. О нем как о дяде (брате матери Хайдара) один раз упоминает Вилке. В остальных источниках он не фигурирует как дядя или покровитель Хайдара. Тем не менее сообщение армянского источника об Ибрагиме Сахибе, как об одном из выдающихся полководцев майсурской армии, участвовавших во многих операциях, можно считать верным.

6. Все рассказанное носит легендарный характер. На самом деле, отец Хайдара-Али Фатех Хайдар погиб в одном из сражений в 1728 г. Между прочим, Хайдар не был единственным сыном Фатех Мухаммеда, у него был брат по имени Шахбаз.

7. По другим источникам, покровителем Хайдара Али был один из его дальних родственников.

8. По Чолат Мухаммеду, старший брат Хайдара Али-Шахбаз, а не дядя выделил небольшой отряд из 5-6 всадников и 50-60 пехотинцев своему брату Хайдару.

9. Мансур (Майсор) - княжество в Центральной Индии. Речь здесь идет о радже из династии Водеяров, который, однако, в тот период фактически не правил Майсуром.

10. По свидетельству майора Стюарта, в 1742 г. Хайдар Али получил от правителя Майсора титул наика. («Наик» означает «командир», «начальник»). Как сообщает Вилке, по ходатайству Ибрагим Сахиба в 1749 г. Хайдар получил титул наика от главнокомандующего майсурских войск Десараджи.

11. Автор имеет в виду борьбу между французским ставленником Чанда Сахибом и «правителем» Карнатика, ставленником англичан, Мухаммедом-Али.

12. Пунтишери (Пондишери) - см. комментарии к «Истории Индии» Т. Ходжамаляна.

13. Тшампул (Тричинополи, Тиручираппалли. Между прочим, город Тричинополи называют Тшампул почти все армянские источники, написанные в Индии) - в XVI-XVIII вв. хорошо укрепленная крепость государства найяков - правителей Мадури. Крупный центр торговли и ремесла, славился изготовлением и обработкой драгоценных камней. Благодаря своему стратегическому положению этот город-крепость считался ключом к югу Индии. Кто владел Тричинополи, тот господствовал над всеми княжествами крайнего юга, военными путями из Танжера и Майсор и из Карнатика на Малабар.

14. Эти цифры сообщаются впервые.

15. Автор ошибается, Чанда Сахиб был не правителем, а диваном Карнатика.

16. Чанта Схаб (Чанда Сахиб) - см. примечание к «Истории Индии». Здесь допущена неточность: майсурские войска сражались не на стороне Чанда Сахиба, а против него. По-видимому, здесь здесь должен быть не Чанда Сахиб, а Мухаммед Али.

17. Автор явно путает более ранние события с событиями 1751 г. Рани, правительница Мадуры, была вероломно взята в плен Чанда Сахибом и казнена в Тричинополи в 1731 г. В этих событиях войска Майсура не участвовали.

18. Тут также допущена ошибка. Эта кампания, в которой участвовал Хайдар Али, кончилась тем, что Чанда Сахиб попал в плен к Мухаммеду Али и был казнен. Мухаммед Али, а не Чанда Сахиб после снятия осады с Тричинополи и победы решил не вы полнить своего обещания. Он не отдал Тричинополи Майсуру и не «вознаградил» Хайдара Али.

19. Срнкпатан (Серингапатам) был столицей Майсурского государства. В 1799 г. ограблен англичанами.

20. К сожалению, источник не сообщает подробностей и настоящих причин вражды между раджой и Нанджараджей. Кроме личной вражды, там были более серьезные причины. Военная политика Майсура терпела крах. Нападение Хайдарабада в 1755 г., затем маратхов в 1757 г. довели Майсур до финансовой катастрофы. Войска, давно не получавшие жалованья, сели в дхерна (сидячий протест. - Р. А.) у дверей главнокомандующего. Раджа и Нанджарадж обвиняли друг друга в создавшемся положении. Вот в таких условиях произошло столкновение между раджой и его главнокомандующим. А. Симонян прав, что Хайдар был на стороне раджи, отстранил главнокомандующего и сам занял его место. Это подтверждают и другие источники.

21. Махмат Али-хан - Мухаммед-Али, наваб Карнатика.

22. Крнтак (Карнатик) - княжество на восточном побережье Южной Индии.

23. Эти подробности о численности войск Майсура и Карнатика впервые встречаются у Акопа Симоняна.

24-27. Симонян тут что-то путает, на самом деле хайдаровской армией в это время были взяты майсурские крепости Полни и Вирупашка.

28. Кос - мера длины в Индии.

29. Махтум Али-Хан - один из высших командиров армии Хайдара Али.

30. По Лангле, 5000 кавалерии и 3000 пехоты (см. Лангле, Гайдар Али, стр. 10).

31. По другим источникам, Гайдар не по приказу раджи, а сам уехал в свою летнюю резиденцию, (см. Лангле, Гайдар Али, стр. XI).

32. Колорама (Колерун, Колидион) - приток р. Кавери. Серингапатам стоит на Кавери, но автор, видимо, жил на побережье, где Каверн впадает в море двумя рукавами - южнее Кавери, севернее Колерун. Тут речь идет о Серингапатаме.

33. Действительно, дворцовая клика, недовольная Хайдаром, хотела отстранить его от власти. Главным организатором заговора стал Кханде Рао, бывший главный муттасаид (писец) Хайдара, его представитель во дворце раджи. Нападение на лагерь Хайдара, по Н. К. Сниху, было назначено на 12 августа 1760 г.

34. По другим сведениям, Хайдар забрал все богатство, бросил семью, армию, переправился на тот берег Кавери и удрал в Бангалур. Число верных Хайдару солдат было гораздо больше 3000 человек, но они находились вдалеке от стана главнокомандующего и были отрезаны от лагеря Хайдара. По другим источникам, оставшихся вместе с Хайдаром солдат насчитывалось 300.

35. Бенклур (Бангалур) был основан как военная крепость в XVI в. и долгое время имел важное военно-стратегическое значение. В XVII в. входил в состав Маратхского государства. Хайдар Али поехал именно в Бангалур, потому что там находилась часть его войск во главе с Исмаилом Сахибом, подготовившим поход на Аркат. После завоевания Индии англичанами Бангалур был превращен в центр колониальной и военной администрации.

36. В Бангалур был послан Камар Бек.

37. Имя Али Араба из Кермани и других источников не известно.

38. По Хаувадана Рао, Хайдар из Понтишери вызвал свой 7-тысячный корпус.

39. «Диван» - первый министр и министр финансов.

40. Об этих хитростях Хайдара Али было известно, но такие детальные подробности сообщаются впервые.

41. Об этих и других связанных с ним фактах впервые сообщает Симонян.

42. Нарсидас (Нарсингхдас) - об этом впервые сообщает Симонян.

43. Лакх - 100 000 рупий.

44. По сообщению самого Симоняна, в период Хайдара Али 1 хун равнялся 4 рупиям.

45. На самом деле эти события происходили гораздо позже, в 1759 г. По всей вероятности, эта ошибка издателя текста «Жизнеописания», а не автора. Трудно поверить, что автор «Жизнеописания» Симонян, современник, человек близко стоящий к Хайдару Али, мог так ошибиться. Во всех древнеармянских рукописях до середины XIX в. вместо цифр употребляются армянские буквы. Читатели, не разбирающиеся в тексте, путают похожие буквы и в результате порой получаются грубые ошибки. Это еще усложняется тем, что а Индии армяне пользовались двумя летосчислениями. Издатель текста, по-видимому, расшифровывая цифры, допустил ошибку. Между прочим, эти ошибки в отношении летосчисления встречаются довольно часто.

46. В некоторых местах в армянском тексте слово «рани» написано с большой буквы, поэтому создается впечатление, что это собственное имя. На самом деле слово «рани» означает «царица».

47. Дата неверна. Разве что в 1759 г.? Тут повторена та же ошибка, которая объяснена выше.

48. Хесур (Хосур) - небольшой город на северо-востоке Майсура.

49. Хесикота (Хоскот) - город на северо-востоке Майсура, владение мелкого палаяккара, аннексированное Хайдаром Али в 1741 г., несколько раз переходил то к маратхам, то к Майсуру. В последний раз в 1771 г. наваб Хайдар Али отобрал Хоскот у маратхов.

50. Балапур (Дод Балапур) - небольшой город на северо-западе Майсура. Дод Балапур был завоеван и присоединен к Майсуру в 1761 г. Несколько раз был захвачен маратхами, затем отвоеван Майсором.

51. Чик Балапур (Чик-Баллапур) - хорошо укрепленная крепость на севере Майсора.

52. Санур Банкапур (Саванур Банкапур) - небольшое княжество на севере Майсора за рекой (севернее) Варада, находившееся в вассальной зависимости от Бендура.

53. Хаким-хан - патамский наваб в Савануре. Много раз в союзе с маратхами вторгался в Майсор: в 1776, 1770, 1760 гг. и т. д.

54. Исмаил Схаб (Исмаил Сахиб) - один из высших командиров армии Хайдара Али.

55. Гедарабат (Хайдарабад) - см. примечание к тексту «Истории Индии».

56. Нзам Али-хан (Низам Али-хан) - правитель Хайдарабада, заменивший своего брата Салабата Джанга в 1762 г. За 40 лет правления в борьбе против маратхов, Майсора и во внутренней феодальной борьбе сумел упрочить и нормализовать положение династии, которая до Низама Али находилась на грани уничтожения.

57. Дакан (Декан) - область в Индии.

58. Хайдар Али титул «Бахадура» получил в 1759 г. от своего майсорского раджи, фактически ставшего пленником Хайдара. «Бахадур» означает «храбрый», «герой», «богатырь». Этот титул обычно в Индии присваивали главнокомандующим, великим полководцам.

59. Сира - город на северо-западе Майсора, крупный центр торговли, ткачества и т. д. В 1761 г. Сира за 300 тысяч рупий был куплен Хайдаром Али у Васалат Джанга.

60. Овранкзиб (Аурангзоб) - правитель Индии (1658-1707).

61. Биднур (Бендур, Хайдарнагар) - один из самых больших городов своего времени в Южной Индии (на западе от Майсора). Благодаря своему стратегическому положению господствовал над горными проходами из Малабара и Каннары.

62. Рани Биднур - «Королева Биднур», так называли этот город имея в виду его красоту, богатство, многолюдность, хорошее место нахождение и т. д. Столица одноименного княжества.

63. По другим сведениям, Хайдар Али вступил в Бендур не для решения спора между наследниками трона, а для того, чтобы восстановить на престоле местного «Лжедимитрия» - юношу, выдававшего себя за сына покойного правителя, спасшегося от убийства людьми, подосланными регентшей Бендура. См. К. А. Антонова. Английское завоевание Индии..., стр. 179.

64. Действительно, против Хайдара был организован заговор дворцовой клики, который был раскрыт. Часть организаторов заговора Хайдар уничтожил, а часть сослал в далекую крепость Маджугири.

65. Кост-Малавар - побережье Малавар (Молабар).

66. Мир Садик (Мир Садык) - впоследствии глава финансового и налогового ведомства Майсорского государства.

67. Васаладжанк (Басалат Джанг) - младший брат Низама Али-хана. Долгое время претендовал на престол Хайдарабада, вел войну против брата. Это он в 1761 г. за 300 тыс. рупий продал г. Сиру Хайдару Али.

68. Мафус-хан - один из братьев Мухаммеда Али. О его восстании против брата говорится впервые.

69. Дж. Смит - полковник английской колониальной армии в Индии. А. Симонян иногда ошибочно называет его генералом. Руководили рядом неудачных походов и сражений против Хайдара Али. Это он командовал английскими войсками во время битвы при Чангаме в 1767 г.

70. Англичане ворвались на территорию Майсора 14 августа 1767 г.

71. Кшантури (Чангама) - город Карнатика, под которым в 1767 г. в первый раз полковник Смит разбил войска Майсора и Хайдарабада.

72. Рамджани - человек низкого происхождения от родителей смешанных каст.

73. Коларатни - дословно «черная драгоценность».

74. Дубрин (Ж. Дюпре) - член Мадрасского совета, позднее губернатор Мадраса. Действительно был посредником при переговорах между Хайдаром Али и Мадрасским советом.

75. Стресин (Стриттон Дж.) - член Мадрасского совета, губернатор Мадраса (1776-1777). Хаувадапа Рао вместе с Стриттоном вторым посланником в Майсор, упоминает Джорджа Бурчера - брата губернатора.

76. Особенно долгих споров между Хайдаром Али и англичанами не было, основные споры шли между Мухаммедом Али и англичанами. Мухаммед не был доволен уступками англичан в ущерб Карнатика.

77. Договор между Майсором и англичанами был подписан 3 марта

78. Алигухар (Али Гоухар) - шах Алем II. См. прим. к «Истории Индии».

79. Бюкенен, говоря о насильном переселении населения города Сира, указывает цифру в 12 000 человек.

80. Шахрганджам (Шахр-Ганлжам) - город в Майсоре, недалеко от Серингапатама. В период правления Хайдара Али этот новоотреченный город в основном был населен переселенцами из города Сира:

81. Ализаман-хан (Али Заман-хан) - один из приближенных и высших офицеров Хайдара Али.

82. Имам Схаб (Имам Хасиб) - по-видимому, претендент на карнатинский престол, находившийся при дворе низама Хайдарабада.

83. Оврангзиб (Аурангзеб) - см. примечание к тексту «История Индии».

84. Явная ошибка, эти события происходили на самом деле не в 1769 г., а в 1771 г.

85. Акоп Симонян говорит об окружении и разгроме войск Хайдара Али и Типу султана маратхами 7 марта 1771 г. около г. Чинкурли.

86. Хайдар понес большие потери: по подсчетам Синха, приблизительно 40-45 орудий, 20-25 слонов, 7-8 тыс. коней.

87. Из армии наваба действительно спаслось очень мало людей. В этом бою сам Хайдар и Типу Султан избежали плена. Почти все высшее офицерство, участвовавшее в этом сражении, попало в плен, в том числе Али Заман-хан, Мир Али Риза, Ясим-хан, Абдул Мухаммед и др. Рассказывают, что Хайдару удалось бежать случай. . Попавшего в плен Ясим-хана, который был очень похож на Хайдара, маратхи приняли за правителя Майсура. Они поняли свою ошибку спустя несколько часов, начали искать Хайдара, но уже было поздно.

88. По другим источникам, сумма, которую Майсор должен был заплатить маратхам, равнялась 7,5 млн. рупий. См. К. А. Антонова, Англо-французская борьба и роль государства Майсора в 1769-1784 гг. В сб. «Из истории общественных движений и международных отношений», стр. 127.

89. Мир между маратхами и Майсором был заключен гораздо позже. Стычки между врагами продолжались до июня 1772 г.

90. Кишнари (Кришна-Кристна) - река на юге Индии, на плоскогорье Декан. В упомянутое время река Кришна была границей между маратхами и Майсором на севере Майсора.

91. Чтлдрук (Читталдруг) - сильно укрепленный город-крепость на севере Майсора. Тут и далее речь идет о взятии этой крепости и пленении читаллдругского Палаяккара Хайдаром Али в 1779 г.