38. Донесение королю Карлу X из Москвы 14 марта 1655 года.

[…]

В этот же день до меня имел также аудиенцию английский Mons-r Вилльям Придакс а после того он был первого этого (месяца марта) с Алмазом, канцлером в "Посольском приказе", на конференции. Он (посланник) устно сообщил ему совсем немного, но полностью передал свои требования, написанными на трех листах. Что ему будет на это отвечено и какого содержания он получит ответную грамоту к протектору, еще нельзя знать, но, насколько еще теперь можно было узнать, он достигнет немногого; как говорят, некоторые великие господа думают, что достаточно было бы, чтобы английская нация, равно как и другия, свободно торговала у Архангельска (а не в самой стране). Что в действительности из этого выйдет, о том я со всем усердием разузнаю и подданнейше сделаю сообщение Вашему Кор. В-ству.

До сих пор я просил относительно ответа на грамоту Вашего Кор. В-ства, но от канцлера Алмаза получил в ответ, что она не требует ответа, так как Их Цар. В-ство уже ответили на сущность дела с посланным Вашего Кор. В-ства г-ном Удде Эдла ⁷ (Vdde [241] Ohdla). Ha это я снова просил об отправке гонца, посланного Вашим Кор. В-ством, который тогда скорее всего передал бы и депешу об этом.

[…]

Вследствие теперешней войны рижские горожане потерпели не мало убытка; в Риге вследствие теперешнего совершенного разорения Белороссии большинство лишено пропитания; с каким чувством они (рижские купцы) к этому могли относиться, г. "боярин" сам может себе хорошо представить. На это он (боярин) мне ответил: что касается торговли, то они (рижане) могут ее теперь, как и раньше, производить, а если бы они теперь имели дорогу до шведских границ, то они хотели бы возить туда не только (те) товары, которые добываются в Белороссии, но также и те, которые из этой страны (России) ближе всего можно доставлять по Зап. Двине. На это я ему в свою очередь ответил, что если бы это могло случиться, или если бы к этому стремились, то рижским купцам, может быть, было бы все равно, торговать ли с подданными Их Цар. В-ства или польского короля. После этой речи он очень ласково обошелся со мной и стал мне также говорить, что Ваше Кор. В-ство совсем недавно писали Их Цар. В-ству, что герцог (Furst) курляндский отдался под покровительство Вашего Кор. В-ства, вследствие чего Ваше Кор. В-ство дружелюбно просили Их Цар. В-ство пощадить области сказанного правителя (Furst) и не вторгаться в них, а теперь они (царь) узнали, что (курляндский) правитель посылал войска (volker) польскому королю (Яну Казимиру) или (гетману) Радзивилу.

[…]

И так как Ваше Кор. В-ство не отменили письмом милостивейше возложенной на меня комиссии о продаже 8.000 мушкетов, то я продал их "боярину" Илье Даниловичу, и хотя я твердо полагал, что, [242] несомненно, - получу за штуку 3 ртр., однако я не мог за них получить дороже, чем по 2 1/2 (рейхсталера) за штуку, и даже не деньгами, а ходкими товарами, которые я приму на свой счет, а Вашему Кор. В-ству деньги, которые простираются до 20.000 рейхсталеров, как скоро произойдет выдача в Ниен-Шанце, будут сданы по предписанию Вашего Кор. В-ства. Некоторые нарвские любские горожане продали с доставкой к будущему году комиссару Петру Микляеву 30.000 мушкетов по 120 коп., 115 и 105 копеек за штуку. Если бы этого не случилось, то я, может быть, еще получил бы по 3 рейхсталера за штуку. Но окончательного решения дела о сказанных 8.000 мушкетах я еще не имею, но, должно быть, в течение 2 - 3 дней оно состоится. Вследствие этого я отправлю с этими письмами только одного из двух находящихся здесь гонцов, а другой последует (потом) с решением и резолюцией относительно лат (der harnisch).

[…]

Москва, 14 марта 55 г.. Иоганн де Родес.

Комментарии

7. М. Гл. Арх. Ин. Д., шв. д., р. II, 1654 г. окт. 26-22 сент. 1655, № 4: приезд в Вязьму 2 шведских гонцов: Ганса Линнера и Ерикса Сигфредсона (Сифрисона) с грамотами к Родесу и отпуск их в Москву; приезд в Вязьму и в Москву посланника Одлеодели с 2 грамотами; отпуск их. Грамота об отпуске из Москвы гонца Сифрисона послана в Новгород 16 июня 1655 г. (там же, дело 1655 г. янв.-дек., № 2). Русское правительство было тогда в войне с Польшей, и, получив известие, что курляндский герцог Иаков помогал Польше войсками, Россия отправила в Курляндию войска с боярином Вас. Бор. Шереметьевым. Курляндский герцог (в русских документах именуемый князем) отдался тогда под покровительство Швеции, которая поэтому прислала 4 января в Москву посланника Удде Эдла (Одде-Одела, Уддеудла) (между прочим также для извещения о вступлении Карла I на престол), а вслед за ним и гонца Портмана. Царь их принял, по случаю мора, в Вязьме 7 янв., и, узнав, что король просит не вводить русских войск в Курляндию, а со своей стороны обещает держать нейтралитет в русско-польской войне, Алексей Михайлович сказал, что отзовет свои войска из Курляндии. В июле однако сама Швеция объявила войну Польше и отняла у нее Великую Польшу.