29. Донесение королеве Христине из Москвы 13 февраля 1653 года.

[…]

Полковнику Букхофену, уже год обучающему 2 конных полка, ²⁰² каждый численностью в 1.000 человек, которые большею частью [135] все из благородных (von Adel, дворян), было объявлено быть готовым со своим полком в поход, чтобы он мог, когда ему будет выдан приказ, тотчас выступить. Как слышали от него, он должен получить приказ направить свой поход в Яблонова (Diablona) и Белогород (Belowogorod) против татарских границ. ²⁰³ Другие думают, что он получит настоящий приказ только (тогда), когда он будет в походе. Часть считает, что он отправляется против польских границ, но большинство считает, что он пойдет даже в Астрахань. Так как особенно в Казани и в других вокруг лежащих местах и также здесь много вербуется войска (Volck), то, должно быть, все отправляются против Астрахани в виду того, что калмыки нанесли русским на русских границах у Персии большой урон, и они очень сильны и снова, должно быть, что-то особенное замышляют.

По всей видимости, персидский государь должен находиться с калмыками в хороших отношениях, так как до сих пор в этом году еще никто из Персии не явился, и из Персии здесь нет никаких других известий, как только известий, приходящих от границ, благодаря которым известно, что задержка русских купцов и их товаров еще продолжается. Отсюда с порядочной свитой назначен (в Персию) великим послом Василий Петрович Бутурлин (Wassili Petrowitz Buturlin), но думают, что он предпримет путешествие не раньше, чем со вскрытием рек. ²⁰⁴

Здесь очень домогаются узнать, какие надежды подают переговоры в Любеке. ²⁰⁵ Как я заметил, в Любеке есть частные лица, которые [136] сообщают этому государству (России) о состоянии переговоров, может быть, чтобы заслужить только некоторое благорасположение, с целью тем скорее добиться в своих частных намерениях чего-нибудь, касающегося их торговли. Должно быть, в Любеке при переговорах надеялись на что-то плодотворное, и следовало бы, как я теперь могу хорошо предвидеть, не мало бояться этой нации (Любека).

[…]

Москва, 13 февр. 53 г.. Иоганн де Родес.

Комментарии

202. Букхофен уже в 1649 г. обучал 2.000 дворянских рейтеров, но так как они не хотели подчиняться голландским и иноземным офицерам, как некрещенным и большею частью незнающих своего дела, то Букхофен 200 лучших из этих дворянских рейтеров ежедневно обучал упражнениям, чтобы они могли потом заменить иноземных офицеров.

203. Яблонов (Яблонова, Яблоново, Яблоновой) находился на Украйне и в XVII веке был городом, а теперь - село Яблонова Большая Курской губ., Корочанского уезда под 50° 51' с. ш. и 7° 2' в. д. (от Пулкова), в 13 верстах к сев.-вост. от уездного города Короча, а от г. Белгорода к сев.-вост. почти в 60 верстах. До учреждения наместничества - был уездным городом, в 1708 г. вошел в состав Киевской губернии, а в 1719 г. его уезд приписан к Белгородской провинции той же Киевской губернии. Белогород (Белгород) - уездный город Курской губ.. Это были пограничные города. Еще 22 апр. 1652 г. белгородскому воеводе Бутурлину приказано было принять меры предосторожности против ожидаемого прихода крымцев и литовцев, с приказанием: "а что у тебя в Белегороде каких вестей объявятся, и ты б о тех вестях писал в Яблоново, к боярину нашему и воеводе ко князю Григорию Семеновичу Куракину". В Ельце в октябре 1652 г. тоже приказано готовиться против крымцев, а в феврале 1653 г. указано послать служилых в Яблоново против крымского прихода (И. С. Зак., I, №№ 78, 87, 92).

204. Бутурлин не поехал, а поехали в 1653 г. в Персию великими послами окольничий князь Иван Лобанов Ростовский и стольник Иван Комынин; посольство не было особенно удачным, но шах Аббас все-таки приказал отпустить в Россию всех задержанных в течение нескольких лет в Персии русских купцов.

205. Это были переговоры относительно выдачи Анкидинова, которого голштинский герцог не хотел выдать. Любек был посредником между герцогом и Россией.