18. Донесение королеве Христине из Москвы 23 марта 1652 года.

Вашему Кор. В-ству 31-го января было (послано) через гонца Андрея Фраса мое последнее (письмо), на которое всеподданнейше ссылаюсь.

С тех пор (дело) с грамотой Вашего К. В-ства относительно хлеба затянулось до 11-го февраля, когда ее можно было передать. ¹⁴⁸ В этот день я с S-r Петром Терье подошли к руке Их Цар. В-ства и ее (грамоту), как раньше, с должным почтением передали Их Цар. В-ству. После подхода к руке я вместе с г. Терье несколько раз домогались у канцлера Михаила Юрьевича ответа и наконец получили ответ, что Их Цар. В-ство предоставят (купить) Вашему Кор. В-ству 20.000 "четвертей" зерна (ржи), или 1.000 ластов, за цену, которую заплатят в Архангельске другие купцы. На это я ответил канцлеру, что я никогда не мог надеяться, что (русские) поставят Их Кор. В-ство в одинаковое положение с купцами; кроме того, что если Ваше Кор. В-ство должны заплатить за ласт столько же, за сколько он покупается купцами, то Ваше Кор. В-ство не писали бы сюда; однако только Ваше Кор. В-ство или только кто-нибудь другой (из дружественных держав) решились бы дать поручение купить его (зерно), но Ваше Кор. В-ство ради соседственной дружбы надеялись, что оно будет уступлено Вашему Кор. В-ству за цену Их Цар. В-ства, в какую оно ему самому обходится, или по крайней мере за цену, за какую лишь 2 года тому назад Их Цар. В-ство его уступили (т.е. по 1 рублю за [97] четверть). Это однако могло мало подействовать. Наконец канцлер отослал меня к боярину Илье Даниловичу, чтобы я домогался у него относительно цены другого решения, что до сих пор и продолжается. Какое решение наконец последует на это, будет после постановления подданнейше упомянуто Вашему Кор. В-ству.

При здешнем правительстве с некоторого времени объединены (собрались на собор) все духовные (лица) в особенной озабоченности, однако плоды их деяний так горьки и терпки, что причиняют разного рода неприятности. В особенности первым плодом этого было то, что открыто (всенародно) было опубликовано и провозглашено, что ни один русский впредь не должен более служить у некрещенных язычников, под чем они разумеют всех чужестранцев в совокупности, под (страхом) того наказания, что тот, кто будет найден у чужестранца, будь он кто-угодно, будет в первый раз бит "батогами" (Padoggen), во второй раз - "кнутом" (knuht), или плетью, а в третий раз снова бит плетью, оба уха будут (у него) отрезаны, и в опале будет сослан в Сибирь, а тот, кто его задерживает, привлекается к такому же наказанию. Это теперь строго исполняется. ^l49 Так, обыкновенно сходятся 10 - 20 "стрельцов", вторгаются совершенно неожиданно в дома иностранных офицеров и купцов, обыскивают их и, если там находят русского, схватывают его и отводят в замок для наказания. Это причиняет всем иностранцам большое огорчение, так как они без людей не могут быть. Они все подали прошение Их Цар. В-ству, однако это не было услышано, и совсем ничего не было принято (во внимание). Разные старонемцы (Altteutschen), как они здесь называются, особо подавали прошение, и, чтобы они могли только удержать своих людей, обязывались вместе с русскими соблюдать посты, так как русские думают, что, когда они служат у иностранцев, хотя бы им даже не давали никакого мяса, они все-таки делаются от запаха нечистыми. Однако им был дан ответ, что они должны дать себя перекрестить. Также хотят объявить, что у всех тех (иностранцев), которые имеют здесь поместья (landtguter) и не хотят позволить себя перекрестить, будет их имущество обратно отнято. Это направлено против поступка ген. Лесли ¹⁵⁰ (Lesle), который теперь, на старости лет, сидит (в заключении) у одного "пристава", будучи обвинен в том, что он будто осквернил в деревне (auf dem lande) их религию, что его жена бросила в печь русский образ, или Бога, и сожгла, что он заставил русских людей есть в пост собачье мясо, и (был обвиняем) во многих тому подобных вещах. Среди других находится также лейтенант Вилльям Тамсен (Willem Tamson), который служит под начальством [98] полковника Букгофена (Buckhoffen), но он (В. Тамсен) родился в Нарве; отец его (Тамсена) живет на русском гостином дворе; он (В. Тамсен), будучи тогда у ген. Лесли в деревне, стрелял вместе с ним в церковь и по кресту, который стоит наверху на церкви; он (В. Тамсен) тоже порядочное время сидел (в заключении) у "пристава". Дело разбиралось перед здешним судом, и из поместья были привлечены крестьяне, которые частью это признали и выдали за истину, а частью ничего об этом не знали; многие полагают, что, так как один "боярин" добивается имущества (поместья) ген. Лесли, он подкупил для этого крестьян, а так как они теперь не имеют представленным ни одного достаточного доказательства с обеих сторон, которое обвинило бы его (ген. Лесли) или оправдало, то они утверждают, что будто дело дошло до самого крайнего предела, и таким образом 10-го этого (месяца мартa) обе стороны, именно упомянутый лейтенант (В. Тамсен) и крестьяне были ужасно мучимы; однако обе стороны остались непоколебимы. Что теперь далее будет предпринято в этом (деле), будут ли они приведены к дальнейшим, более жестоким пыткам, покажет время. Очень опасаются, что старый Лесли тоже будет сюда (привлечен к пытке), однако относительно этого нет никакой уверенности. Если теперь у этих старонемцев, как угрожают, будут отняты их имущества (поместья), то довольно много их даст себя перекрестить; они уже и говорят: "мы не можем уйти из поместья (aus dem land) и сделаться рабами; если только мы будем к этому (к крещению) вынуждены, и если иначе, действительно, нельзя будет поступить, то мы по необходимости должны будем это сделать". Этому не мало будет споспешествовать недавно объявленное предложение француза (Жана де Грона), раньше упомянутого, а теперь перекрещенного, чтобы при перекрещивании больше не требовали от людей проклятия, проклинания и оплевывания их богослужения и бывшей их религии, как это раньше обыкновенно происходило, так как это будто многим, которые имеют к этому охоту, внушает отвращение. ¹⁵¹ Теперь большинство всех офицеров подали прошение, что, так как не хотят им оставить людей, они хотели бы получить свой отпуск и уехать из поместья (aus dem lande); на это однако они еще не получили никакого ответа. Среди других полк. Ионс (Jonss), шотландец, который же передает, что служил Вашему Кор. В-ству, сказал боярину Илье Даниловичу, что не желал бы никакому государю служить, как язычникам, а так как его здесь за такового считают, то он желал бы попросить свой отпуск; ему однако был дан ответ, что он ведь может благополучно его получить; сейчас он серьезно его домогается и хочет из поместья выбыть; получит ли он его, покажет время. [99]

Всеми этими делами двигает, говорят, духовник Великого Князя (Стефан Вонифатьевич) ¹⁵² и старается о многих новшествах. Иностранцы его сильно ненавидят. Кажется, что также между патриархом (Иосифом) и этим духовником происходит соперничество, так как последний добивается поставить возможно выше свое собственное правление (eigenen staat), чтобы тем лучше мог бы (проявлять) свою волю и таким образом самолично, без согласия патриарха, предпринимать и выполнять что-нибудь важное. Он также желает носить другого рода одеяние, которое здесь не употребительно. Думают, что он спекулирует на кардинат, однако под другим именем. Но патриарх не хочет с его совета ничего совершать.

Митрополит из Новгорода (Никон), который также здесь, заявил, что недалеко от Соловки (Jaluski), по направлению к Архангельску, будто выходит из земли нетленным тело некоего "князя" Колычова (Collichof), который давно умер и был погребен в Новгороде. Они отсюда заключают, что он должен быть святым. Поэтому на этой неделе князь Хованский вместе с митрополитом и много монахов и попов, также большое число "стрельцов" отправились принести сюда тело. ¹⁵³

Францбеков, который состоит "воеводой" в одной местности Сибири, о чем недавно было упомянуто, сюда еще не прибыл, но сказывают, что он между прочим сюда послал для пробы всякого рода руды, которые содержат в себе частью золото, частью серебро, которые он нашел за Сибирью, по направлению к Китаю (Kitaijen). Там же он завоевал также 2 города, из которых все жители, как только они узнали о его прибытии, бежали. Жители этих городов много торгуют [100] с китайцами. Поэтому здесь приняли решение отправить туда значительную часть немецких офицеров и полк. Рольцкого (Roltzky), который в течение 3 - 4 недель составил полк драгун из 1.200 человек. Над ними имеет командование князь Иван Иванович Лобанов (Iwan Iwanowitz Labanof), который получил назначение помогать Францбекову, а также проникнуть глубже в эту самую страну. Это было вполне решено 4 - 5 недель тому назад; также не было ничего более достоверного, как то, что офицерам также было объявлено находиться наготове; теперь же это снова совершенно затихло. Я держусь того мнения, что это только предлог, и что (русские) исподволь готовятся (к войне), следя бодрствующим оком за Польшей.

После моего последнего (письма) были снова посланы в Онегу (Onega) против границ Вашего Кор. В-ства 10 - 12.000 мушкетов. Мушкетов делается все больше и больше; их заготовляется весьма большое количество, однако при пробах, говорят, почти половина разрывается.

Хмельницкий имеет своих послов еще здесь. Они здесь уже более 4 недель находятся, очень часто добиваются своего отпуска; однако они очень вежливо задерживаются. ¹⁵⁴ Сказывают, что относительно их отпуска ожидают предварительно писем от отправленного в Польшу посольства, в особенности, так как прибыло известие, что Хмельницкий, говорят, снова примиряется с королем, и Хмельницкому обещаны хорошие условия.

Относительно посольства в Персию, о котором я упоминал в моем последнем (письме), снова тихо, однако полагают, что оно отправится вниз по Волге с первой же полой водой. Армянин, который состоит "купчиной" (im Cupzyn) Великого Князя, привез сюда из Астрахани 52 тюка шелка в обмен на соболи; прежде, чем они прибыли сюда, говорили о 80 тюках; получено ли, может быть, остальное тайно частными лицами, я не могу знать.

Долго ходил слух, что в Новгороде, Пскове и Ладоге будет наложена высокая пошлина на все проходящие товары, и кажется, действительно, что к тому было серьезное намерение. Однако так как предстоящая комиссия на границах в это лето, без сомнения, достигнет своего успеха (т.е. состоится), то, может быть, (русские) приняли это в соображение и, таким образом, постановили шведские и голландские товары так же, как и раньше, пропускать, а чтобы все-таки не оставить своего намерения, то они своих собственных подданных, которые до того платили только за проезд, обложили пошлиной в 7% за все товары, которые они (русские) везут через границу в страну Вашего Кор. В-ства, так что таким образом они вследствие пошлины теперь будут [101] опасаться перевозить свои товары; из-за этого однако произойдет только то, что Их (русских) принудят сюда (в Москву) привозить их (товары), чтобы отчасти голландцы, которые сами выдумали подобные вещи, могли бы тем большее количество всех сортов товаров свозить (сюда для обмена их на русские); тогда, наверное, архангельским торговцам не доставит никакой выгоды, когда некоторое количество товаров будет прибывать через Восточное море на первую ярмарку.

От Вашего Кор. В-ства я не могу этим подданнейше скрыть, ¹⁵⁵ что в эту зиму, как из Стокгольма, так и из Ревеля и Нарвы, были здесь на шведском дворе некоторые купцы, чего в течение многих лет раньше не происходило, и сделали порядочный почин в торговле. ¹⁵⁶ Их прибытие было мне известно заранее, так что я в прошлую осень поспешно возвел разные хорошие деревянные здания, так как при господине Померенинге, как это может засвидетельствовать господин Розелинд ¹⁵⁷ (Rosselind), который сам это видел, на дворе не было ни одного помещения, в котором кто-нибудь мог бы расположиться. Но так как я хорошо вижу, что торговля год от году увеличивается, и сюда прибывает все больше и больше купцов, то по необходимости требуется больше помещений. Однако так как из-за пожара нельзя быть в деревянных зданиях почти ни одного часу в безопасности, то по необходимости нужны каменные здания, чтобы купцы могли быть уверены в безопасности своих товаров и своей личности, что было бы тогда также не малым поощрением для купцов. Этой зимой перебывало на здешнем дворе порядочное количество денег и товаров, и я вместе с купцами, вследствие опасности от пожара, жил не в малом страхе, так что купцы просили меня, чтобы я подданнейше доложил об этом Вашему Кор. В-ству и усерднейше просил Вашего Кор. В-ства милостивой резолюции. Так как Ваше Кор. В-ство еще раньше милостиво изложили свое мнение и пожелали, чтобы что-нибудь было построено из камня, то тогда Ваше Кор. В-ство к концу (года) назначили как на прошлый год 1.000 рст. (рейхсталеров), так и на этот будущий год также 1.000 рст.; я из них и получил 1.000 рст., которые были назначены в прошлом году и которые еще, сверх того, уже вышли на деревянные постройки и разного рода издержки, при чем я, как только то и другое, что уже начато, будет готово, перешлю счет в милостивую рент-камеру Вашего Кор. В-ства. Чтобы воодушевить купцов, я их утешил насчет будущей зимы, ссылаясь на милостивейшее изъяснение Вашего Кор. В-ства. [102] Чтобы однако теперь с наименьшими затратами этого достигнуть, я здесь просил, чтобы все относящиеся сюда материалы были доставлены из строительной камеры Великого Князя, или "Каменного приказа" (Camin Precas), по их собственной (казенной) цене, а я за это обязывался в будущую зиму доставить столько красной меди, во сколько это (т.е. материалы) обойдется, чего я и добился. Так как тогда при таком способе материалы будут приобретены за цену более, чем на половину, дешевле, нежели если бы они были по обыкновению куплены на базаре, то я не сомневаюсь, что Ваше Кор. В-ство подтвердят это и всемилостивейше повелят, чтобы в это лето мне было послано в Шанц-Ниен столько красной меди, во сколько эти материалы обойдутся, что вместе со 1.000 рст., которые будут употреблены на рабочую плату и всякого рода издержки, я приблизительно оцениваю во 100 шиффунтов. М-r Терье, который был здесь по поводу образовавшейся в этой стране компании, сможет устно лучше подданнейше далее развить Вашему Кор. В-ству необходимость подобного здания. ¹⁵⁸

17-го были именины Их Цар. В-ства. Когда они в этот день шли в церковь, все иностранные офицеры во второй раз сами подали Их Цар. В-ству прошение, в котором они все добивались своего отпуска (отставки), но на это еще не последовало ответа. Сказывают, будто вышеупомянутый духовник уверил Их Цар. В-ство, что если только ему будет предоставлено вполне распоряжаться ими (иностранцами), то к будущему Семену дню (Semondenn), что у русских - Новый Год, а у нас - 1 сентября, он доведет до того, что немногие из иностранцев не будут перекрещены. Сегодня я узнал, что из старонемцев свыше 120 лиц отправились в монастырь и дали себя перекрестить. ¹⁵⁹

18-го прибыл сюда из Польши Герасим Семенович Дохтуров, который месяц тому назад был отсюда отправлен туда. Послы, которые были отсюда отправлены туда за ним, встретили его в 10 милях пути от Варшавы. Как только при польском дворе узнали, что упомянутые послы находятся в пути, то этого Дохтурова долго не задерживали, но тотчас же отправили его обратно с грамотой, так что можно [103] предполагать, что его миссия малой важности, и что тогда все обосновывается прибытием послов. Кроме того, после его прибытия распространился слух, что в Польше еще усиленно вербуют солдат, и при этом передают, будто их планы направлены против Вашего Кор. В-ство.

16-го этого (месяца марта) было отнято у князя Семена Васильевича Прозоровского ¹⁶⁰ (Semen Wassiliwitz Proserofskoi), который был воеводой в Путивле (Potumel), его "боярство", или звание государственного советника (Boijar oder Reichsrathsschafft); он был лишен всех почестей и брошен в тюрьму. Он приходится тестем (Schwiegervatter) князю Якову Кудепетовичу (Jacob Goudenekewitz), который раньше занимал должность, которую теперь занимает боярин Илья Данилович Милославский. Помощник упомянутого князя Прозоровского, "окольничий", и его "дьяк" были публично биты "кнутом" перед "Посольским приказом" и объявлены в опале. Им предъявляется тяжелое обвинение, что они задержали нескольких греков, которые отправлялись в Иерусалим, и не хотели пустить их через границы, прежде чем они им не дали так много "посула" (Possul), или подарков, сколько ими было потребовано, несмотря на то, что те имели паспорт Их Цар. В-ства. Таково было содержание приговора, но, по-моему мнению, это есть только предлог, так как, если бы все, которые берут здесь "посул", наказывались, то очень мало от высших до низших (лиц) освободилось бы от такого наказания. Однако многими, которым известны события, которые до моего времени протекали, считается, что это есть еще остаток недоброжелательства, которое было наложено на весь дом, из которого была девушка, которую Их Цар. В-ство избрали в первый раз в жены, которая однако потом оказалась неспособной, за что ее родители, с которыми вышеупомянутый боярин состоит в кровном родстве, и она сама, после полученного наказания, были сосланы в опалу.

(Далее следуют добрые пожелания королеве и подпись:) Иоганн де Родес.

Москва, 23 марта 52 г.

Р. S. Только что сейчас при окончании (этого письма) я получил от боярина Ильи Даниловича окончательное решение относительно зерна, именно, что ласт уступлен Вашему Кор. В-ству за 51 рст. (т.е. за 25 1/2 рублей).

Комментарии

148. 11 Февраля было велено Родесу быть у царя "на дворе". Сохранилась программа этого приема: Родесу было указано ехать в город (т.-е. в Кремль) со шведским переводчиком Ульфом Яковлевым и дожидаться в Посольском приказе (он был в Кремле же, возле дворца), а "как государь велит итти комисару к себе, государю, и комисару итти ис Посольского приказу вверх архангельскою да благовещенскою папертьми и по красному крылцу и в проходные сени и в Столовую избу"....; Волошенинов провозгласит царю о приходе Родеса, который тогда произнесет поздравление от королевы с полным царским титулом и подаст грамоту; "и государь вспросит про королевино здорове, приподывся"...., затем велит принять грамоту у комиссара и допустит его к руке; точно так же государь пожалует к руке и гонца, привезшего грамоту. Эта грамота (от 18 ноября 1651 г.) была переведена по-русски, но оказалось, что в ней шла речь не об Анкидинове, а лишь о хлебе; именно королева просила позволить купить Петру Торенсу (Терье) 2.000 ластов, т.-е. 40.000 четвертей, ржи для вывоза. 16 февраля царь приказал дать ему у Архангельского города только 20.000 чети по тамошней цене. 13 марта П. Торенс подал в Посольский приказ лист, в котором жаловался, что ему позволено купить у Архангельска малое количество хлеба (М. Гл. Арх. Ин. Д., р. II, 1652 г., № 4).

l49. Уже Уложение запретило русским жить у иностранцев.

150. Александр Лесли, английский полковник, потом генерал, приехал с офицерами в Россию на царскую службу в 1630 году.

151. Ho еще Коллинс (1667 г.) рассказывал, что от инославного лица при перекрещивании требуется, "чтобы он отрекся также от своего первого крещения, чтобы проклял своего отца и мать и чтобы плюнул трижды через плечо". (Зап. Моск. Арх. Ин., XV, 129).

152. Высоконравственный, кроткий, всеми любимый и уважаемый благовещенский протопоп Стефан Вонифатьевич приобрел, как духовник царя Алексея, решающее влияние на церковные дела с восшествием на престол этого государя. Влияние Стефана на Алексея было велико; даже ночью царь с ним беседовал. Стефан стоял во главе кружка ревнителей благочестия и перемен в церковных делах. Иосиф ему противодействовал насколько мог и вообще был в натянутых отношениях с кружком; "скинуть меня хотят", говаривал он, хотя впрочем в этом ошибался. Сам Стефан Вонифатьевич не имел в мыслях стать патриархом. (Н. Каптерев, "Патриарх Никон", 1909 г., I).

153. Тут Родес дает не совсем верные сведения. В 1648 г. Никон был назначен митрополитом новгородским. Он уговорил царя перенести из Соловок мощи митрополита Филиппа. За мощами отправился сам Никон с боярином князем Иваном Никитичем Хованским и Василием Отяевым, и они привезли мощи в Москву. Св. Филипп происходил из знатного рода бояр Колычовых; в молодости он служил при дворе великого князя, а потом стал соловецким игуменом; избран в московские митрополиты в 1566 г.; задушен в 1569 г. Малютой в Тверском Отрочь монастыре; вскоре его тело было перенесено соловецкой братьей в Соловки (а не возле, как говорит Родес), откуда Никон перенес его в Москву.

154. Именной указ 22 марта 1652 г.: быть "у себя государя на дворе запорожскому посланцу Ивану Искре и казакам на отпуске". (И. С. Зак., I, № 76).

155. Сбоку этой фразы, на полях, приписано по-шведски: "Om ett steenhaus pa Svensche hofuet att oppssetia".

156. Среди приезжих купцов был и ревельский швед Михаил Паульсен, которому было указано 17 марта 1652 г. "быти у себя, государя, на дворе" (М. Гл. А. Ин. Д., шв. д., р. II, 1652 г., № 4, середина дела).

157. Розелинт Яган, шведский дворянин, был в апреле 1651 г. в Москве с грамотой от королевы.

158. О своих хлопотах по постройке шведского двора Родес писал уже в донесении от 10 авг. 1651 г. Среди русских архивных документов 1652 г. находим написанное в доклад: гостиный свейский двор не раз горел и 2 года тому назад "в пожарное время згорел", так что в 160 году была только "малая палата и подле того немного деревяных хором поставлено, и ныне де ее кор. в-ства подданные торговые люди хотят торговлю заводит на Москве, как утверждено в последнем вечном мирном договоре, в Столбове поволено и договорено, и те торговые люди били челом, чтоб ее кор-ну в-ству милостивым помогательством тот свейской двор устроить" (М. Гл. Арх. Ин. Д., шв. д., р. II, 1652 г., № 4).

159. 21 сентября 1653 г. вышел указ об отписке в казну поместий и вотчин у немцев, некрестившихся в православную веру (П. Собр. Зак., I, № 103).

160. Боярин князь Семен Васильевич Прозоровский в 1649 - 1651 г. был воеводой в Путивле (Путимле). В 1654 г. в литовский поход он был в товарищах Якова Куденетовича Черкасского, который предводительствовал большим полком и которому Прозоровский приходился шурином (Русский биографический словарь, СПБ., 1910 г.), а в 1657 г. царь наградил Прозоровского за этот поход. Прозоровский умер в 1660 г..

Боярин князь Яков Куденетович Черкасский играл раньше первую роль в государстве; затем его сменил Морозов, а после московского бунта 1648 г. - Милославский, хотя скрытое влияние Морозова продолжалось и потом.