РАШИД-АД-ДИН

СБОРНИК ЛЕТОПИСЕЙ

РАЗДЕЛ ВТОРОЙ

|А 12б, S 27| ОТНОСИТЕЛЬНО ТЕХ ТЮРКСКИХ ПЛЕМЕН ³⁰⁹, КОТОРЫХ В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ НАЗЫВАЮТ МОНГОЛАМИ, НО В ДРЕВНИЕ ВРЕМЕНА КАЖДОЕ ИЗ ЭТИХ ПЛЕМЕН В ОТДЕЛЬНОСТИ НОСИЛО [СВОЕ] ОСОБОЕ ПРОЗВИЩЕ И ИМЯ; КАЖДОЕ ИМЕЛО [СВОЕГО] НАЧАЛЬНИКА И ЭМИРА; ОТ КАЖДОГО ПРОИЗОШЛИ [РОДОВЫЕ] ВЕТВИ И ПЛЕМЕНА, ВРОДЕ НАРОДОВ: ДЖАЛАИРЫ, ОЙРАТЫ, ТАТАРЫ И ДРУГИЕ, КАК ЭТО БУДЕТ ПОДРОБНО ПОКАЗАНО В ЭТОЙ ГЛАВЕ

Их обиталища [йурт] и становища [макам] были в определенных местах. Их внешний облик и язык похожи на внешность и язык монголов, потому что в то [древнее] время монголы были народом, принадлежащим к тюркским племенам; в настоящее же время вследствие их счастья, могущества и величия все другие племена называются этим их специальным именем.

Повествование об упомянутых племенах [представляется] в таком виде, как [оно записано]. Да поможет Аллах [изложить] все надлежащим образом!

Племя джалаир,

их ветви и некоторые повествования, относящиеся к этому племени, помимо всего того, что будет сказано в истории Чингиз-хана

Это племя в давние дни было многочисленно; каждое его ответвление имело эмира и предводителя. В эпоху Чингиз-хана, а также и в настоящее время из [этого племени] было и есть много эмиров в Туране и Иране. Часть их становищ была в местности Онон. Рассказывают, что в древние времена хитайские войска устроили такую бойню этой части джалаиров, что лишь немногие могли убежать; когда, убегая, они уходили, то убили Мунулун, которая была женой Дутум-Мэнэна, как это будет приведено в повествовании о нем.

Другие роды джалаиров учинили им допрос: «Почему вы совершили столь осуждаемый поступок?». И по этой причине некоторых из них убили, а часть других стала пленниками и рабами второго сына Дутум-Мэнэна, Кайду-хана, его детей и родственников; [эти пленники и рабы], переходя по наследству от предка к предку, дошли в конце [93] концов до Чингиз-хана; вследствие этого то племя было его унгу-боголом ³¹⁰. Во времена [Чингиз-хана] и его рода [многие из них] стали эмирами, людьми почитаемыми и уважаемыми, каждый по [особой] причине, как то будет объяснено [ниже].

Говорят, что их юртом была [местность] Кима [кима] в Каракоруме; у них [столь] слепая преданность, что они давали масло [в пищу] самцам-верблюдам гур-хана, который был государем уйгуров. По этой причине их называли именем белагэ. Это племя джалаир состоит из десяти больших ветвей, из которых каждая в отдельности стала многочисленным народом; они следуют в таком распределении и порядке: джат ³¹¹, тукараун ³¹², кунксаут ³¹³, кумсаут ³¹⁴, уят, нилкан ³¹⁵, куркин ³¹⁶, тулангит, тури ³¹⁷, шанкут ³¹⁸.

В эпоху Чингиз-хана среди всех джалаирских племен известнее и старше [всех] был [некто] Мукали-гойон [го-ван] из народа джат; все левое крыло войска Чингиз-хана признавало его; его потомков тоже называют прозвищем гойон, а значение [этого названия] на хитайском языке [го-ван] будет: великий хан. В то время как Чингиз-хан оставил его с ратью в местности, которую называют Караун-Джидун ³¹⁹ хитаи дали ему прозвище. Его сын, Богол-гойон, был заместителем отца в эпоху Угедей-каана, а прозвал его так Чингиз-хан. Хантун-нойона ³²⁰, который был старшим из эмиров Кубилай-каана, он послал со своим сыном Нумуганом и с войском в направлении [владений] Кайду. Вследствие ослушания царевичам его схватили и вручили Кайду; спустя некоторое время последний его освободил, как это будет изложено [дальше].

В этом государстве [т.е. в Иране] был из их племени [т.е. джалаиров] Джаукур ³²¹, эмир-тысяцкий, и его брат Умук. Во времена |А 13а, S 28| Чингиз-хана были Джочи-Тармалэ и его брат Джочи-Чауркан; из-за них между Чингиз-ханом и тайджиутами случилась война по причине, которая будет рассказана [дальше]. У вышеупомянутого Джочи-Тармалэ было пять сыновей: Кутукту, Кутукдур, Кундагай, Илга и Эрлэн ³²².

Из детей Кутукту в [тумане] Алду ³²³ – Олкун был эмир над тысячью [воинов] ³²⁴. Дети Кутукдура были при потомках Джагая; [94] из [этих] его детей, по имени Булаудура ³²⁵, Борак отправил с посольством к его величеству Абага-хану, чтобы он попросил у него красивых и жирных коней. Когда Абага-хан услышал известие о приходе [послов] Борака, он приказал схватить [Булаудура] и сказал ему: «Ты уже приходил [сюда] с хитростью и [теперь] ты солгал!». Посол ответил: «Когда раба посылали, то там не было известно что-либо [подобное такому] положению и предприятию». Последовал [высочайший] приказ заключить его в тебризскую тюрьму; там он остался. Из его детей существует Дилхи ³²⁶, он находится у Джилэ ³²⁷.

Сын Кундагая, Курчи-Бугун, был правителем [шихнэ] Грузии, а сын Бугуна, Тимур-Бука, состоит оруженосцем [курчи] при царевиче Харбандэ.

Илгай-нойон был великим эмиром; он пришел сюда [в Иран] с Хулагу-ханом; [он был] известным и славным [мужем]; у него было десять сыновей.

Первый сын Туган остался в Монголии и сюда не прибыл. У этого Тугана было два сына, Кунджи и Урум, которые прибыли в это государство [т.е. в Иран]. Второй сын – Шинтур-нойон ³²⁸, у него сыновья: старший – Джинту, второй – Джилэ, третий – Джитау ³²⁹, четвертый – Ханду, пятый – Тэкнэ, шестой – Укуна ³³⁰.

Третий сын – Туган-Баджу-Макарбахам; он имел двух сыновей: Кутана и Кунджука. Сын Кунджука, по имени Абу-Бекр, есть эмир-темник и находится в Хорасане при царевиче Харбандэ.

Четвертый сын его – Тенкядай ³³¹, а его сын – Иткун-Бакин-Кшубахем ³³².

Пятый сын – Туку ³³³, его сын – Хусейн.

Шестой сын Акдаш был одиннадцати лет, [когда] был убит на войне с [золотоордынским ханом, – А.С.] Беркэ.

Седьмой сын – Джалаиртай ³³⁴, его сын Кара-Бука пребывает в свите царевича ?ири ³³⁵.

Восьмой сын – Туган-Бука ³³⁶, у него сыновья: Джалаиртай, Яглау ³³⁷ и Джиланджи.

Девятый сын – Урукту ³³⁸ был сугурчи ³³⁹ у Абага-хана и был убит на войне в Малой Азии [Рум] вместе с Туку. Его сын Акбал был в свите Кинжату. Государь ислама, после установления его вины, предал его казни. [95]

Десятый сын – Акбука был великим эмиром у того же Кинжату; Байду убил его. Его дети: Хусейн-гургэн, Мусаил и Удунджи.

Из этих десяти сыновей трое – Шиктур, Туган и Туган-Бука – были от одной матери по имени Муклун ³⁴⁰. Другой эмир из племени джалаир, по имени Кадан, был в свите Чингиз-хана, он имел сына по имени Илукэ ³⁴¹. Этого Илукэ [Чингиз-хан] отдал вместе с войском своему сыну Угедей-каану, так как он был дядькою [атабеком] последнего во время его детства и имел о нем отеческое попечение. Во время Угедей-каана [Илукэ] [был] почитаем и [был] уважаемым [старцем] и эмиром войска. Рассказывают, что отец эмира Аргуна в дни голода и нужды продал [будущего] эмира Аргуна за одно бедро говядины Кадану, который был отцом Илукэ-нойона. Когда [Кадан] отдал одного из своих сыновей Угедей-каану в [его] ночную охрану ³⁴², то тому сыну он дал в качестве дружинника эмира Аргуна. [Аргун] был его рабом и слугою. Так как [Аргун] был расторопным, знающим дело, красноречивым и умным человеком, то его дела быстро пошли вверх и он вышел из степени равных и подобных себе. Рассказ об этом будет сообщен в главе об ойратах.

Кайду отправил к Абага-хану посланника, по имени Данишменд, бывшего сыном Илукэ-нойона. Илукэ имел брата, младше себя, по имени Элджидай, который вступил в связь с наложницей [кума] своего старшего брата. Илукэ хотел его умертвить, но [Элджидай] убежал [от него] и прибыл к Угедей-каану. [Угедей] попросил его [у Илукэ], и Илукэ подарил его [Угедею]. Угедей-каан сделал этого Элджидая вместе с Шики-Кутуку постоянно состоящим при своей особе, чтобы Элджидай носил его седалище и с Шики-Кутуку ходил в ханской ставке; Элджидай изучил правила хорошего тона, [придворные] обычаи и искусства и постепенно превратился в уважаемого эмира.

Во время восшествия на ханский престол Менгу-каана он сказал: «Вы все постановили и сказали, что до тех пор, пока будет от детей Угедей-каана хотя бы один кусок мяса и если его завернуть в траву, – и корова ту траву не съест, а если его обернуть жиром, – и собака на тот жир не посмотрит, – мы [все же] его примем в ханство, и кто-либо другой не сядет на престол. Почему же теперь вы поступаете по-другому?». Оспаривая эти слова, ему так соизволил |А 13б, S 29| ответить Кубилай-каан: «Такой уговор был, однако вы прежде изменили [все] обусловленное, [все] слова и древнюю ясу. Первое то, что повелел Чингиз-хан: «Если кто-нибудь из моего рода изменит ясу, то пусть не посягают на его жизнь, не посоветовавшись [предварительно] об этом вместе со всеми старшими и младшими братьями». Зачем вы убили Алталу-нойона ³⁴³? Еще Угедей-каан сказал [в свое время], чтобы государем был Ширамун ³⁴⁴; каким же образом вы со [всей] своей сердечностью отдали власть государя Гуюк-хану?». [96]

Когда Элджидай услыхал эти слова, он сказал: «В таком случае истина на вашей стороне». Этот рассказ будет подробно изложен в своем месте.

В эпоху Менгу-каана Мункасар-нойон, из рода джат, был великим эмиром и старейшим из судей ³⁴⁵. Причина его возвышения, степени и величия была такова. В то время как Менгу-каан со своим отцом Тулуй-ханом и с войском возглавили поход на страну кипчаков и взяли их, – Мункасар-нойон в этой войне проявил рачительность ³⁴⁶. Менгу-каан поручил ему знатных кипчаков, дабы он увел их вперед и доставил в ставку [великого хана]. В отношении [этого] он много постарался. [Кроме того] в то время, как потомки Гуюк-хана задумали измену против Менгу-каана, [Мункасар-нойон] был верховным судьей и, не взирая на лица и [не подчиняясь влечению] сердца, не смягчился, а подверг виновных наказанию. Когда Менгу-каан выступил войною против нангясов, он также был с ним и там умер.

Из его детей в этом царстве [в Иране] был Хандукур-нойон, которого Менгу-каан послал с приказанием сформировать десятитысячный отряд [туман]; он имел также Курмиши, Ил-тимура и других сыновей. Из племени уръят ³⁴⁷ пришел с Хулагу-ханом Уклай-курчи и стал дозорным в отряде. Его сыновьями были: Арук и Бука; они служили в свите Абага-хана. Один раз Арук ездил с посольством к [великому] каану; оттуда он привез синюю тамгу ³⁴⁸; здесь же к нему полностью перешло приведение в порядок института сусунчиев [т.е. чиновников, ведавших отпуском рационов, – А.С.] ³⁴⁹. После этого, по распоряжению Абага-хана, он стал эмиром, а Бука сначала был тамговщиком и ведал хранилищем мехов, во время же Ахмеда и Аргун-хана он стал важным эмиром; подробности этих обстоятельств будут рассказаны в своем месте.

Из их родственников были Кипчак и потомки Кипчака: Газан, Ишик-Туглы ³⁵⁰ и Айнэ-бек. Газану были препоручены четыре тысячи Барагана ³⁵¹ и Укула ³⁵². [97]

Тайджи ³⁵³ и его сын Балту, [происходившие] из племени тукараун ³⁵⁴ и их рода, были в Малой Азии и там казнены; брат Балту – есть Иса. Эмир Бартас, будучи эмиром-тысячником, также из [племени] джалаир.

В эпоху Чингиз-хана был другой эмир по имени Буркэ; [Чингиз-хан] назначил его с Джэбэ и Субэдаем ³⁵⁵ в это государство; он также остался на той стороне реки. Его сын Наурчи ³⁵⁶ является секретарем [битикчи] каана ³⁵⁷, а ранее этого был секретарем Никудера ³⁵⁸.

Во время Чингиз-хана из всех эмиров-тысячников правого крыла войска, которые были в свите [Чингиза], был Бала-нойон ³⁵⁹.

В то время, когда султан Джелал-ад-дин, перешедши реку Синд, убежал, [Чингиз-хан] послал его с войском в Хиндустан, в погоню за [султаном]. Так как [Бала-нойон] не нашел [султана], то, разграбив часть Хиндустана, возвратился и прибыл [опять] на службу к Чингиз-хану. Во время Кубилай-хана один из детей [Бала-нойона], по имени Макуй, занял его место. Посол Ахин, который прибыл от великого каана, был его родственник. В этом государстве [т.е. в Иране] Учан, эмир-тысячник, который пребывал на границе Кермана, и Нурин ³⁶⁰-конюший ³⁶¹, состоящий в свите, – оба его родственники. У него был старший брат по имени Харкай-Касар ³⁶²-нойон – также эмир-тысячник правого крыла.

Из числа эмиров-тысячников левого крыла войска Чингиз-хана был один по имени Есур ³⁶³ из племени джалаир; из его детей Курут ³⁶⁴ отправился к [великому] каану с посольской миссией. Точно так же из левого крыла одною тысячей ведали два брата [тоже] из [племени] джалаир. Одного из них звали Укай-Калджа, а другого – Караджу. Как было упомянуто, они были старые слуги Чингиз-хана и у его отцов служили больше, чем другие эмиры. Так как они исстари имели несомненные права, то Чингиз-хан пожелал поставить их в среде старших эмиров. Они не согласились и сказали: «Твой родитель, |А 14а, S 30| Есугэй-бахадур, дал нам совет смотреть за баранами». По этой причине они ведали одной тысячью [воинов] и смотрели за личными [ханскими баранами]. Сапа, отец Сартак-нойона, который во время детства Аргун-хана был эмиром орды в Хорасане и Мазандеране, и его сын Качар – [оба] были из их рода. Говорят, что в то время, как племя меркит, воспользовавшись удобным случаем, разграбило дом Чингиз-хана, меркиты отослали его жену, которая была беременна Джочием, к [Он]-хану ³⁶⁵ [98] по той причине, что тогда между меркитами и Он-ханом установился мир; так как у него [Он-хана] была давняя дружба с отцом Чингиз-хана, а его [самого] он называл своим сыном, то Он-хан держал у себя эту госпожу как невестку, и смотрел на нее взором целомудрия и сострадания. Когда эмиры сказали: «Надлежит ее [тебе] взять [в жены]», он отвечал: «Она – моя невестка; не следует смотреть на нее оком предательства». Когда Чингиз-хан получил известие [об этом], он послал [упомянутого] Сапа, бывшего дедом Сартака ³⁶⁶, с требованием [выдачи] той госпожи. Он-хан оказал ему почет и уважение и передал ему [ту госпожу]. Они [Сапа и жена Чингиза] направились к Чингиз-хану; в пути появился на свет Джочи; так как дорога была опасна, то они не имели возможности остановиться и устроить колыбель; [Сапа] из некоторого количества муки сделал мягкое тесто, завернул в него младенца и то [тесто с младенцем] положил в свой подол и понес бережно, чтобы члены его не пострадали. И ребенка назвали Джочи по той причине, что он неожиданно появился на свет.

Брат Мукали-гойона, по имени Тайсун ³⁶⁷, ведал одной тысячью [воинов] левого крыла.

Из числа родственников Илгай-нойона эмир Дуладай был стольником; Угедей-каан отдал его вместе с тысячей [воинов] своему сыну Катану. Улдур-курчи, который был блюстителем порядка [шихнэ] в четырех больших ордах Чингиз-хана и ведал одной сотней из его личной тысячи [воинов], также был из племени джалаир. Когда Чингиз-хан давал войско [своим] детям, он передал Чагатаю эмира из джалаиров по имени Мукэ; его сын Есур ³⁶⁸ был эмиром войска Борака; его звали Екэ-Есур ³⁶⁹.

Кончено!

Племя сунит,

и народ, который называют кабтарун ³⁷⁰, является отделившимся от сунитов

Из народа кабтарун в этом государстве [т.е. в Иране] мало людей. Однако из слуг монголов, которых приводили из улусов каана, Кайду и Токта ³⁷¹, имеется несколько из этого народа. Из племени сунит было много эмиров. Во времена Чингиз-хана его оруженосцем [курчи] был Джурмагун. После кончины Чингиз-хана, когда Екэ, Джэбэ и Субэдай, которые [в свое время] прибыли в Иран, возвратились обратно дорогою на Тимур-Кахалга ³⁷² и, явившись к Угедей-каану, [99] засвидетельствовали ему свое почтение ³⁷³, – он, назначив Джурмагуна ляшкар-тама ³⁷⁴ четырех десятитысячных отрядов войска, отправил в эту сторону. Ляшкар-тама бывает тот, которого назначают [командовать] войском, уволив из тысячи и сотни, и посылают в какую-либо область, чтобы [он и вверенное ему войско] там постоянно находились. Несколько великих эмиров из тысячников и темников прибыли вместе с ним. Несмотря на то, что эти эмиры были из другого рода, упоминание о них будет приведено в этой племенной ветви. Однако, поскольку обстоятельства жизни эмира [Джурмагуна] представляют собою отдельный рассказ, я подробно изложу его здесь же, когда придет очередь упомянуть его.

Из этого войска был один эмир-темник, родственник Джэбэ, [по имени] Байджу-нойон ³⁷⁵, из племени йисут. Когда умер Джурмагун, каан назначил на его место Байджу. Когда Хулагу-хан прибыл в это государство, Байджу проявил особое рвение при завоевании Багдада; Хулагу-хан дал [ему] хорошие кочевья и утвердил [его] эмиром-темником. После его смерти его сын Адак ³⁷⁶ ведал десятитысячным отрядом отца; когда Адака не стало, то Аргун-хан одну часть его десятитысячного отряда передал под команду ³⁷⁷ Кубатай-Буралги ³⁷⁸, а другую – Газану из племени джалаир, [приходившемуся] старшим братом Ишик-Туглы. После них Кайхату-хан отдал [этот отряд войска] Инэ-беку ³⁷⁹, брату упомянутого Газана. Когда же он стал заодно с Сука ³⁸⁰, то государь ислама, Газан-хан, казнил его, а то войско ³⁸¹ пожаловал сыну |S 31| Адака, Суламишу; а так как [последний] оказался изменником, то [Газан-хан] казнил и его, а тысячный отряд из десятитысячного отряда [Суламиша] передал Бука-Масару ³⁸², а другие [тысячи] поручил другим определенным лицам.

Из [числа] эмиров-темников был другой эмир [по имени] Екэ-Есур ³⁸³ из племени куралас. Во время Чингиз-хана он был великим и уважаемым эмиром, и [Чингиз] всегда общался с ним. [100]

Когда они пришли в это владение, то Екэ-Есур долгое время ведал своим десятитысячным отрядом. После него его место занял его сын Ходжа-нойон ³⁸⁴. Сыновья Ходжа-нойона: Туна и Мулакар, которые [оба] были эмирами-тысяцкими; сыновья Туна были: Турату-гургэн, Ярулад ³⁸⁵ и Курмиши. Их казнили, так как после Аргун-хана они вместе с [другими] эмирами оказались изменниками. Другой эмир-темник был Мелик-шах; когда собрали войско из уйгуров, карлуков, туркмен, кашгарцев и кучайцев, то отдали [его] ему [под начальство]. Когда он скончался, то его место передали его сыну Хандучаку. [Хандучак] без вины умертвил владетеля Кума ³⁸⁶, по этой причине эмир Аргун, согласно письменного указа Менгу-каана, предал его казни перед воротами Туса ³⁸⁷, а его семейных роздали потомкам четырех сыновей Чингиз-хана. На место [Хандучака] назначили его брата Саларбека. В то время, как Кит-Бука ³⁸⁸ был убит на войне с Египтом, он был с ним, но бежал и вернулся обратно. Вследствие этого Хулагу-хан обвинил его и казнил, а те тысячные отряды поручил другим эмирам. В настоящее время Баулдар ³⁸⁹ имеет [под своим началом] один из тех тысячных отрядов.

Некоторые из эмиров-тысяцких, которые пришли с Джурма, и поныне известны. Один [из них] – отец Кара-Есудер-Сариджи ³⁹⁰, бывшего эмиром-тысяцким в Малой Азии [Рум], другой – Мин-Икатмиши ³⁹¹, у которого был сын Али-Бахши, ведавший тысячью уйгуров; другой эмир был Эскэ-нойон; когда его не стало, его место занял его родственник Джурмэ-нойон. Его дети: Килтыкай ³⁹² и Тагай; другой эмир был Чагатай, старейшина оруженосцев [курчи], из племени арулат, из родственников Богорчин-нойона. Его зарезали ножом еретики [исмаилиты]. Его сыновья: Дуладай-яргучи [судья], Бай-Тимур, Кара-Булган ³⁹³ и Сартактай. Сын Дуладая – Ашик ³⁹⁴-Тимур; сын Бай-Тимура – Тук-Тимур. Упомянутый [выше] Кара-Булган был эмиром-тысяцким и судьей. В войны Тудана и Туку в Малой Азии [Рум] египтяне захватили Сартактая и увели его туда [т.е. в Египет].

Другой эмир был Чагатай-младший; так как в то время не стало Чагатая [сына Чингиз-хана], то его имя стало запретным, и после этого [Чагатая младшего] стали называть Сунитай, так как он [происходил] из племени сунит. Сначала он был эмиром-тысяцким, [но] когда умер отец Тукучара, Куту-Бука-нойон, его место передали Сунитаю. Его сыновьями были: Имекчин-бахадур ³⁹⁵ и Тагай. Сыновьями [101] Имекчина были Буралги и Тай-Бука ³⁹⁶, а сыновьями Буралги были Джебраил и Микаил. Когда Сунитай скончался, его место дали Хулкуту-курчи, из племени мангут, дяде Кутлуг-шах-нойона. Во время Аргун-хана [это место] передали Тукучару. Государь ислама, Газан-хан, пожаловал в управление Аладу ³⁹⁷. Много было и других эмиров из племени сунит. Так, например, в эпоху Чингиз-хана был эмир по имени Тимур; у него был брат Ил-Тимур-баурчи ³⁹⁸, из ставки старшей жены Чингиз-хана, матери [его] четырех сыновей, Бортэ-фуджин ³⁹⁹, он ведал одной сотней воинов из личной [государевой] тысячи.

В ту же эпоху был другой эмир из правого крыла [войска] по имени Уклай-Худби ⁴⁰⁰ и один из левого крыла по имени Тамудар-нойон, – оруженосец [курчи] Чингиз-хана; он имел сына чрезвычайно высокого роста и проворного. Во время Менгу-каана его стали называть «блаженный курчи» [мубарак-курчи]; в его характере была доля слабости и вялости, по этой причине он и был так прозван. Имекчин ⁴⁰¹ и Бугудай-конюший [актачи] – из детей и родственников Тамудар-нойона. Илукан-джасаул ⁴⁰², который жил во время Абага-хана, был из племени сунит. Ныне известно это количество [имен].

Племя татар

Их имя издревле было известно в мире. От них отделились многочисленные ветви. Все то племя [состояло] из семидесяти тысяч домов [или семей].

Места их кочевий, стоянок и юртов были [точно] определены в отдельности по родам и ветвям вблизи границ областей Хитая. Их |S 32| же основное обитание [юрт] есть местность, называемая Буир-наур ⁴⁰³. Большую часть времени они были народом, повинующимся и платящим дань хитайским императорам; постоянно некоторая часть из них восставала и бунтовала, и хитайские государи для противодействия им снаряжали войска и снова приводили [их] к повиновению.

Они также враждовали и ссорились друг с другом, и долгие годы длилась война между этими племенами и происходили битвы ⁴⁰⁴. (Говорят, [что], когда племена татар, дурбан, салджиут [в тексте салджиун] и катакин ⁴⁰⁵ объединились вместе, они все проживали по низовьям рек. [102] По слиянии этих рек образуется река Анкара-мурэн ⁴⁰⁶. Река эта чрезвычайно большая; на ней живет одно монгольское племя, которое называют усуту-мангун. Границы [его расселения] в настоящее время соприкасаются с [пропущено название страны]. Та река [Анкара] находится вблизи города по имени Кикас ⁴⁰⁷ и в том месте, где она и река Кэм ⁴⁰⁸ сливаются вместе. Город тот принадлежит к области киргизов. Утверждают, что эта река [Анкара] течет в одну область, по соседству с которой находится море. Повсюду [там] серебро. Имена этой области: Алафхин, Адутан, Мангу и Балаурнан. Говорят, что лошади их [тамошних народов] все пегие [ала]; каждая лошадь сильная, как четырехгодовалый верблюд; все инструменты и посуда [у населения] из серебра. [В этой стране] много птиц.

Соркуктани-беги ⁴⁰⁹ послала с тысячью людей на корабле [в ту страну] трех эмиров: Тунлик из племени карчукур, Бакджу из племени кара-тут и Мункур-Хитна[?] из племени [слово пропущено] с тысячью мужей. Они доставили к берегу [из глубины страны] много серебра, но положить его на корабль не смогли. Из того войска больше 300 человек не вернулись обратно, оставшиеся погибли от гнилости воздуха и от сырых испарений. Все три эмира [впрочем] возвратились благополучно и жили долго [после того].

Это племя [татар] прославилось поножовщиной, которую оно устраивало промеж себя по причине малой сговорчивости и по невежеству, бесцеремонно пуская в ход ножи и сабли, подобно курдам, шулам и франкам. В ту эпоху у них [еще] не было законов [ясак], которые существуют в настоящее время среди монголов; в их природе преобладали ненависть, гнев и зависть. Если бы при наличии их многочисленности они имели друг с другом единодушие, а не вражду, то другие народы из китайцев и прочих и [вообще] ни одна тварь не были бы в состоянии противостоять им. И тем не менее, при всей вражде и раздоре, кои царили в их среде, – они [уже] в глубокой древности большую часть времени были покорителями и владыками большей части [монгольских] племен и областей, [выдаваясь своим] величием, могуществом и полным почетом [от других].

Из-за [их] чрезвычайного величия и почетного положения другие тюркские роды, при [всем] различии их разрядов и названий, стали известны под их именем и все назывались татарами. И те различные роды полагали свое величие и достоинство в том, что себя относили к ним и стали известны под их именем, вроде того как в настоящее время, вследствие благоденствия Чингиз-хана и его рода, поскольку они суть монголы, – [разные] тюркские племена, подобно джалаирам, татарам, ойратам, онгутам, кераитам, найманам, тангутам и прочим, из которых каждое имело определенное имя и специальное прозвище, – все они из-за самовосхваления называют себя [тоже] монголами, несмотря на то, что в древности они не признавали этого имени. Их [103] теперешние потомки, таким образом, воображают, что они уже издревле относятся к имени монголов и именуются [этим именем], – а это не так, ибо в древности монголы были [лишь] одним племенем из всей совокупности тюркских степных племен. Так как в отношении их была [проявлена] божественная милость в том смысле, что Чингиз-хан и его род происходят из племени монголов и от них возникло много ветвей, особенно со времени Алан-Гоа, около трехсот лет тому назад возникла многочисленная ветвь, племена которой называют нирун и которые сделались почтенны и возвеличены, – [то] все стали известны как племена монгольские, хотя в то время другие племена не называли монголами.

Так как внешность, фигура, прозвание, язык, обычаи и манеры их были близки у одних с другими и хотя в древности они имели небольшое различие в языке и в обычаях, – ныне дошло до того, что монголами называют народы Хитая и Джурджэ ⁴¹⁰, нангясов, уйгуров, кипчаков, туркмен, карлуков, калачей, всех пленных и таджикские народности, которые выросли в среде монголов. И эта совокупность народов для своего величия и достоинства признает полезным называть себя монголами. Перед этим, тоже вследствие силы и могущества татар, был такой же случай и по этой причине еще [и поныне] в областях Хитая ⁴¹¹, Хинда и Синда, в Чине и Мачине ⁴¹², в стране киргизов, |А 14б, S 33| келаров и башкир, в Дешт-и Кипчаке, в северных [от него] районах, у арабских племен, в Сирии, Египте и Марокко [Магрибе] все тюркские племена называют татарами. Тех татарских племен, что известны и славны и каждое в отдельности имеет войско и [своего] государя, – шесть, идущих в таком порядке: татары-тутукулйут ⁴¹³, татары-алчи ⁴¹⁴, татары-чаган, татары-куин, татары-терат ⁴¹⁵, татары-баркуй ⁴¹⁶. Племя тутукулйут – самое уважаемое из [всех] татарских племен.

Есть такой обычай, что всякий человек, который происходит из этого племени, если он будет мужчина, его называют – тутукулитай, если же он будет женского пола, то называется – тутукуличин. [Происходящие] из [племени] алчи-татар [называются] алчитай и алчин; из племени куин-татар, – куитай и куичин, [из] племени терат – терати ⁴¹⁷ и тераучин ⁴¹⁸.

Хотя у этих племен было много сражений и стычек друг с другом и они были постоянно заняты убийствами, разорением и грабежом друг друга, однако случилось так, что между ними и монгольскими племенами [тоже] произошли распря и война. В этом положении [татарские племена] объединились вместе. Старые кровь и вражда между [татарами и монголами] произошли по следующей причине: во времена Кабул-хана, бывшего монгольским ханом, из рода которого происходит большинство племени кият, а монгольские племена нирун суть его двоюродные братья, а другие ветви монголов, из которых каждая [104] [еще] до него были известны под своим особым именем и прозвищем, – все были его дядьями и дедами и все по родству и дружбе с ним [считались его] друзьями и союзниками, а в напастях и [бедственных] случаях они становились ему помощниками и защитниками, – [в это время] занемог [некто] по имени Сайн-тегин, брат Кара-Лику ⁴¹⁹ из племени кунгират, которая была женой Кабул-хана. Для лечения [Сайн-тегина] попросили у татар [прислать], шамана по имени Чаркил-Нудуя ⁴²⁰. Он пришел и совершил камланье ⁴²¹, но Сайн-тегин умер. Над шаманом учинили насилие и отослали домой. После того старшие и младшие братья Сайн-тегина отправились и убили этого Чаркила шамана [кам].

Вследствие этого между татарами и монголами возникла вражда и сыновьям Кабул-хана, вследствие [их] побратимства и свойства ⁴²² с Сайн-тегином, по необходимости и нужде пришлось помогать его племени. По этой причине между ними и татарами возникли ссора, вражда и война, и они неоднократно сражались.

С обеих сторон во всякое время, как находили удобный случай, они убивали друг друга и грабили. Долгие годы продолжались эти войны и распри. В начале событий татары, воспользовавшись удобным случаем, захватили Хамбакай-хана ⁴²³ по той причине, которая будет объяснена в [истории] племенных ответвлений тайджиутов. Хамбакай-хан же был из числа государей и вождей народа тайджиут, а происхождение [урук] последнего ведется от племянников Кабул-хана. Вследствие того, что [татары] знали, что хитайский император был оскорблен Кабул-ханом, потому что последний убил его послов и дружинников [нукеров], – как об этом будет рассказано в том повествовании, – что [император] имел злой умысел против Кабул-хана и монголов, которые все были его родственниками и были с ним заодно, [что] ненависть к ним [глубоко] запала в сердце императора, татары же были ему подвластны и подчинены ему, – они отправили к нему Хамбакай-хана. Да к тому же и сами имели к Хамбакай-хану старинную вражду и неприязнь, почему и решились на такую дерзость и непреклонность. Хитайский император приказал пригвоздить Хамбакай-хана железными гвоздями к «деревянному ослу». [Хамбакай-хан] сказал: «Меня взяли другие, а не ты; недостойно и непохвально будет и далеко от благородства так мерзко поступить со мною. Племена монгольские, которые все являются моими родственниками, постараются отомстить [за меня] тебе, и твоим владениям поэтому будет причинено беспокойство». [105]

Алтан-хан ⁴²⁴ не послушал этих слов и пригвоздил Хамбакай-хана на «деревянном осле» ⁴²⁵, отчего тот умер. Одному из его нукеров, по имени Булагачи, [император] разрешил вернуться [домой]. Тот принес монголам дурную весть [о происшедшем]. После этого Кутула-хан отправился с монгольским войском на войну с хитайским императором и разграбил [его] страну. Рассказ об этом во [всех] подробностях будет приведен в повествовании о Кабул-хане.

В другой раз племена татарские, найдя подходящий случай, захватили старшего сына Кабул-хана и предка племени кият-юркин, Укин-Баркака ⁴²⁶, и отправили его к Алтан-хану, чтобы он его, пригвоздив к «деревянному ослу», убил. По этим причинам у монгольских племен |А 15а, S 34| вражда и ненависть к хитайскому императору увеличилась, и до времени Чингиз-хана они постоянно воевали друг с другом. С каждой стороны выходили на другую, убивали и грабили [один другого], [пока] в конце концов, как это рассказывается в повествовании о Чингиз-хане и его роде, Чингиз-хан не сделал кормом [своего] меча все племена татар и хитайских императоров, всех сделал [их] слабыми и своими пленниками и всех их и ту сторону привел под свою власть и повиновение, как это видим воочию на сей день. Из всех сражений, которые во всякое время каждый из монгольских государей вел с вождями и царями татарскими, – некоторые могут быть упомянуты.

Одно таково. Один из татарских государей, по имени Матар ⁴²⁷, воевал с Кадан-бахадуром, сыном Кабул-хана. В первой же атаке Кадан-бахадур ударил копьем его и по седлу его коня, так что низверг его на землю вместе с конем. И хотя Матар был ранен, но не умер от этой раны, однако продолжительное время болел [от нее]. Когда выздоровел, то опять вступил в войну [с монголами]. Кадан-бахадур вторично так поразил его копьем в спину, что оно прошло через спинной хребет, отчего Матар тут же умер; войско его стало добычей [монголов]. Этот рассказ подробно приведен в повествовании о Кабул-хане и его сыновьях.

Другое [сражение] такое, [бывшее] во время Чингиз-хана. Хотя последний и прежде того воевал с татарами, [но однажды], найдя удобный случай, одержал над ними верх, множество из них перебил и полностью [их] разграбил. Это событие произошло так: некоторые татарские племена, вождем и царем которых был Муджин ⁴²⁸-Султу ⁴²⁹, вступили в войну с хитайским императором Алтан-ханом, не [106] желая ему повиноваться. Хитайский император снарядил войско и, поставив предводителем его великого эмира, по имени Чинсан, послал воевать с татарами; так как последние не имели силы сопротивляться хитаям, то устрашились и, отступив, обратились в бегство. Узнавши об этом, Чингиз-хан, [используя] удобный случай, выступил в поход с окружавшим его войском, ударил на них, побил множество [татар] и разграбил все, что они имели. Известно, что на той войне из числа захваченной добычи была серебряная колыбель, шитое золотом покрывало и разные другие блага, ибо в то время татарские племена были самые состоятельные и самые богатые из всех кочевников. После этого [события] сын упомянутого Муджин-Султу, по имени Алак-Удур ⁴³⁰, и его брат Кыркыр ⁴³¹-тайши объединились с каждым племенем монгольского народа и с другими племенами, [союзными с монголами], и сражались вместе с Чингиз-ханом, как будет [об этом] приведено в повествовании о нем.

Когда всевышняя истина сделала Чингиз-хана могущественным и он победил имевшихся у него врагов вроде племен катакин, салджиут, тайджиут и дурбан, государя кераитов Он-хана [т.е. Ван-хана], Таян-хана, государя [племени] найман, Кушлук-хана, государя [племени] меркит, Токта-беки и других враждовавших с ним, то татары, которые постоянно ходили на помощь и поддержку тех племен, ослабели; а так как они были убийцами и врагами Чингиз-хана и его отцов, то он повелел произвести всеобщее избиение татар и ни одного не оставлять в живых до того предела, который определен законом [йасак]; чтобы женщин и малых детей также перебить, а беременным рассечь утробы, дабы совершенно их уничтожить, потому что они [татары] были основой мятежа и восстаний и истребили много близких Чингиз-хану племен и родов. Ни одному творению не было возможности оказать покровительство тому племени [т.е. татарам] или скрыть [кого-нибудь] из них, или [даже] нескольким из них, кои уцелели от истребления, обнаружиться и объявиться.

Однако в начале державы Чингиз-хана и потом каждое из монгольских и немонгольских племен [брали у татар] себе и для своего рода девушек, а им давали [своих]. Чингиз-хан также взял от них девушек, ибо из [числа] его жен Есулун ⁴³² и Есукат ⁴³³ были татарки; старший брат Чингиз-хана, Джочи-Касар, также высватал у них жену; многие эмиры тоже брали [за себя] татарских девушек. По этой причине они скрыто попрятали некоторых татарских детей. Чингиз-хан передал одну тысячу татар Джочи-Касару, чтобы [тот] всех их перебил. [Джочи] ради своей жены и из сострадания, которое оказывал [обреченным], перебил из них пятьсот, а [другие] пятьсот |А 15б, S 35| скрыл. Когда впоследствии [это обстоятельство] стало известным Чингиз-хану, он разгневался на Джочи-Касара и соизволил заметить: «Из прегрешений Джочи-Касара одно есть [как раз] это». Он имел еще два-три других греха, которые будут изложены в повествовании о нем.

В конечном счете, после гнева Чингиз-хана на племя татар и уничтожения их, [все же] некоторое количество [их] осталось по разным [107] углам, каждый по какой-нибудь причине; детей же, которых скрыли в ордах и в домах эмиров и их жен, происходивших из татарского племени, воспитали. От некоторых беременных [татарских] женщин, которые избежали смерти, родились дети; [поэтому] племя, в настоящее время считающееся татарским, – из их рода. Из этого [татарского] народа, как во время Чингиз-хана, так и после него, некоторые стали великими и уважаемыми эмирами и доверенными государства ⁴³⁴ в ордах [высокопоставленных монголов]; к ним применялось положение унгу-богульства ⁴³⁵.

После того, вплоть до нынешнего дня, в каждой орде и в каждом улусе [из них] появлялись великие эмиры. Иной раз им давали девушек из рода Чингиз-хана и от них высватывали [невест]. В каждом улусе также существует из того племени много народа, который не стал эмирами, а присоединился к [монгольскому] войску; всякий из них знает, из какой ветви татар он [происходит].

Из числа татарских детей, которые в эпоху Чингиз-хана стали почтенными [людьми] и эмирами и которых воспитали он и его жены, был некто Кутуку ⁴³⁶-нойон, называвшийся также Шики ⁴³⁷-Кутуку. Обстоятельства его жизни были таковы. В то время как [монголы] разорили татарский народ, Чингиз-хан еще не имел детей, а у его старшей жены, Бортэ-фуджин, было желание иметь ребенка. [Как-то раз] Чингиз-хан неожиданно увидел упавшего на краю дороги ребенка, поднял его и прислал к Бортэ-фуджин [со словами]: «Так как ты постоянно желаешь иметь ребенка, то воспитай этого вместо своего дитяти и храни [его]». Жена [Чингиз-хана] воспитала его, как родного сына, с полным почетом и честью, в своем семействе. Когда он вырос, его нарекли Шики-Кутуку, а также называли Кутуку-нойоном; [сам] он называл Чингиз-хана – эчигэ ⁴³⁸, что означает отец, – а Бортэ-фуджин – тэрикун-экэ ⁴³⁹. Рассказывают, что когда Бортэ-фуджин скончалась, он бил руками по ее могиле и кричал: «О, сайн-экэ ⁴⁴⁰, мину!» и таким образом рыдал над ней. После Чингиз-хана он был в живых. Угедей-каан называл его старшим братом, и он сиживал с его сыновьями выше Менгу-каана; он был приближенным у детей Тулуй-хана и Соркуктани-беги и скончался во время смуты Арик-Буки. Из его сыновей один находится на службе [великого] каана. [Кутуку-нойону] было восемьдесят два года; он решал тяжбы по справедливости и много оказал помощи и благодеяний преступникам; он неоднократно повторял: «Не нужно, чтобы признавались из-за страха и испуга». Он говорил виновным: «Не бойся и говори правду!». Из прений судей известно, что с той эпохи [вплоть] до настоящего времени как в Могулистане, [108] так и в тех пределах, [кои зависят от нее], в основу судебных решений кладут правила его манер и способов [решать дела]. Причин его величия было много; некоторые [из них] записаны, а две другие причины излагают правдивые повествователи. Одна [из них] такова. [Кутуку-нойон] был в возрасте пятнадцати лет, когда [однажды] зимой орды Чингиз-хана кочевали. Была крайняя стужа, и снега [выпало] непомерно [много]; Кучукур-нойон из племени йисут начальствовал над ордами ⁴⁴¹, внезапно по краю дороги, по снежному насту, пробежало стадо диких коз [аху]; Кутуку сказал Кучукуру: «Я догоню этих коз, так как они вследствие массы снега не смогут бежать, и я их перестреляю». Кучукур [на это] заметил: «Ну, что же – можно!». [Кутуку] погнался следом за козами. К ночи, когда орды остановились на ночлег, Чингиз-хан потребовал [Кутуку], [но] он не явился; [Чингиз-хан] спросил о нем Кучукура, [тот] ответил: «Он ушел за дикими козами». Чингиз-хан, до крайности рассердившись, сказал: «При [таком] снеге и морозе мальчик погибнет!» – и ударил Кучукура тележной палкой. Когда легли спать, Кутуку явился. Чингиз-хан спросил его: «Что ты сделал?». Он ответил: «Из числа тридцати диких коз больше, чем три, не смогли ускользнуть; всех остальных же я побил и бросил среди снегов». Чингиз-хан сильно удивился мужеству этого мальчика и послал Кучукура с несколькими нукерами, дабы они привезли тех [убитых] |А 16а, S 36| коз. По этой причине Чингиз-хан сердечно полюбил Кутуку.

Другая причина была такая. Еще ранее [этого], [когда] Кутуку был в возрасте двенадцати лет, Чингиз-хан однажды отправился в поход и дом остался без мужчин. Один конный грабитель, враг из племени тайджиут, проезжал [мимо]; младший сын Чингиз-хана, [по имени Тулуй], был пятилетний мальчик, он бегал вне дома и играл. Тот тайджиут, [нагнувшись] со спины лошади, схватил его, чтобы увезти, захвативши голову [ребенка] подмышку. Мать мальчика подбежала и схватила вора за руку; прибежал [также] Кутуку и схватил [его] за другую руку, но вор [так сильно] сжимал голову царевича, [что] никаким способом не могли освободить [ребенка] из рук вора. [В этот момент] собака Барака ⁴⁴², который пасет баранов, вскочила и кинулась на вора, и они вырвали царевича из его рук. Следом за этим прибыл Чингиз-хан и отправил по следам вора человека. Его нашли и убили. [Чингиз-хан] чрезвычайно одобрил мужественный поступок Кутуку и его схватку с вором.

Были другие два мальчика, оба родные братья. У одного было имя Кули ⁴⁴³, а у другого – Кара-Мэнгэту-Ухэ ⁴⁴⁴; они были татары из [племени] тутукулйут ⁴⁴⁵. Две жены Чингиз-хана, которых он взял из народа татарского, Есулун ⁴⁴⁶ и Есукат ⁴⁴⁷, поскольку принадлежали к той же [109] кости, оказали милосердие тем двум мальчикам, выпросив их у Чингиз-хана. Тот подарил им [этих детей]. Оба [мальчика] стали стольниками [баурчи] в орде Есулун.

Кули, который был постарше, в то время тоже был уважаемым человеком. Чингиз-хан доверял ему, и он сделался эмиром. После он принадлежал к орде Тулуй-хана и был чрезвычайно почитаем. После Тулуй-хана потребовали [такого] эмира, который был бы старшим в орде и главою эмиров Суюкту, сына Тулуй-хана; Соркуктани-беги [жена Тулуй-хана] избрала [таковым] Кули-нойона в согласии со своими сыновьями и эмирами. Он сказал Соркуктани: «Каким образом вы отдаете меня такому человеку?». Они ответили ему: «Он – из рода Тулуй-хана!». Он заметил: «Я послужил бы тому сыну, который родился бы от тебя!». Цель этого рассказа та, что степень его была такова, что он мог говорить такие дерзкие слова против сына Тулуй-хана, которому его передали.

В этом государстве [Иране] из его сыновей был Дурбай ⁴⁴⁸-нойон, бывший эмир войска Диярбекра; сын Дурбая – Бураджу, а сын Бураджу – Денгиз, состоящий эмиром тысячи.

Но Кара-Мэнгэту-Ухэ не снискал большой известности во время Чингиз-хана. У него был сын, по имени Сали. Во время Менгу-каана он сделался эмиром и доверенным [лицом]. Причина этого [заключалась] в следующем. В области Тангут было две крепости; одна называлась Тукджи ⁴⁴⁹, а другая – Туксенбэ ⁴⁵⁰. Менгу-каан самолично осадил их. Он издали наблюдал, каким образом воюют [его войска]; [Менгу-каан] увидел своего малорослого воина, который, взяв в руку копье, шел на крепостную стену, а против него, с той стороны, продвигался на бой человек с мечом в руке; воин [Менгу-каана] не отступал, взобрался на стену, поразил копьем в шею того меченосца и поверг его на землю. Когда Менгу-каан увидел такую смелость, она ему понравилась и он тотчас повелел, чтобы того воина с приметою малого роста вытребовали из среды войска и привели к нему; [Менгу-каан] его узнал и когда спросил об обстоятельствах [дела], воин изложил их точно так, как сам Менгу воочию их видел. И [каан] тогда удостоверился, что это [был] тот самый [воин]. [Менгу-каан] наградил его ⁴⁵¹, дал ему эмирское звание, и он стал на службе особо доверенным [инак] и почтенным человеком.

Ранее этого события [Менгу-каан] послал на границу Хиндустана двадцатитысячное войско и повелел ему быть в Кундуз-Баглане ⁴⁵² и в пределах Бадахшана; начальствование же над ним дал Мэнгэту ⁴⁵³. [110] Когда он скончался, [Менгу-каан] передал [командование эмиру] по имени Хукуту ⁴⁵⁴, а когда и он также умер, [тогда каан] на его место послал этого Сали-нойона в качестве командующего теми двумя туманами войска. Это было в то время, как [Менгу-каан] назначил в Иран Хулагу-хана.

Менгу-каан сказал Сали-нойону: «Страна, в которую ты отправляешься, есть пограничная между Хиндустаном и Хорасаном и соединяется со страной и областями, в которые отправляется Хулагу. Ты будешь всегда там, как ответвление его армии, т.е. твое дело и твое войско поручены ему [Хулагу-хану] и тебе надлежит пребывать под его начальствованием». Тогда Сали-нойон спросил: «До какого же времени я там буду?». [Менгу-каан] соизволил сказать: «Ты там будешь всегда!».

|А 16б, S 37| Сали-нойон повел войско в Хиндустан и Кашмир, завоевал много областей, привез [разную] добычу и прислал Хулагу-хану множество индусов-невольников. И большая часть индусов, которая проживает здесь по деревням инджу, – из числа тех. После [Сали-нойона] тем войском ведал его сын Уладу-нойон ⁴⁵⁵. Братья Уладу: один из них Абишка ⁴⁵⁶, который ведает областями Рума [Малой Азии] и тамошними войсками; другой [брат] Элкэн, эмир тысячи. У Уладу есть два сына: один – Бекитут, эмир войска караунов, которое находится в Хорасане; другой – Далкак ⁴⁵⁷, безотлучно пребывающий при его величестве.

Во время Чингиз-хана Есулун-хатун заявила: «Кули-нойон и его брат Менгу-Ухэ стали старшими, состоят в свите, приобрели доверие в делах; из их старших и младших братьев и из их народа находятся повсеместно. Вот если бы последовал указ собрать их!».

Приказ [был издан], и всех оставшихся татар собрали и хотя они не имели родственной связи с [Кули-нойоном и Менгу-Ухэ], их присоединили к ним и они стали им принадлежать. Из числа тех татар, которых они собрали, в этой стране [т.е. в Иране] проживает тридцать семейств. Уладу-нойон представил заявление, по которому последовал ярлык государя ислама Газан-хана, – да продлит аллах его царствование! – сформировать [из них] старинную тысячу. Они находятся при нем. Есулун-хатун и Есукат, как вышеупомянуто, обе были женами Чингиз-хана; они имели брата по имени Кутукут ⁴⁵⁸. Он был старшим эмиром и ведал одною тысячей воинов левого крыла войска Чингиз-хана. Джурмэ ⁴⁵⁹-гургэн, который был в этом государстве [т.е. в Иране], и первая супруга Абага-хана, Нукдан ⁴⁶⁰-хатун, мать Кайхату, были племянником и племянницей упомянутого Кутукута.

У Чингиз-хана была одна наложница из татарского племени; ее имя не известно; младший сын [Чингиз-хана] Чаган родился от нее; он умер в юных годах. Из племени чаган-татар в этой стране [т.е. в Иране] пребывают: Кирай, его брат Дуладай и его братья: [111] Мухаммед, Хандан ⁴⁶¹ и их сыновья. Из этого племени также [происходит] Курбука-бахадур, который ведает войском и пограничной полосой, Хартабиртом и Малатьей ⁴⁶².

Из племени хойин ⁴⁶³-татар [происходили]: Самкар ⁴⁶⁴-нойон, конюший [актачи] Хулагу-хана, а во время Абага-хана ставший почтенным и великим эмиром; Туган, Мулай и Куйтай, отец Бука-курчи. Из племени нераит-татар в этом государстве [в Иране] не известно, чтобы кто-либо был почитаем и знаменит, [но] несомненно их много среди [рядовых] воинов. Но так как они не почитаемы и не знамениты, то [о них] не наводилось справок. Из племени алчи ⁴⁶⁵-татар в этом государстве [тоже] никого, кто бы был почтен, известен и был бы достоин записи. Однако в улусе Джочи-хана старшая жена сына Джочи, Бату, по имени Буракчин ⁴⁶⁶, была из племени алчи-татар; также из этого племени была супруга Тудай-Менгу, государя того же улуса, по имени Турэ ⁴⁶⁷-Кутлуг ⁴⁶⁸; из эмиров Бату из этого племени был старший эмир по имени Ит-Кара; из эмиров Менгу-Тимура, также государя того улуса, из того же племени был старший эмир по имени Бек-Тимур.

Из татарских эмиров, родословие которых не выяснено и не известно, из какого племени они [происходят], был некто Есун-Туа ⁴⁶⁹ – конюший и эмир конюших четырех чингизхановых кешиков ⁴⁷⁰ и [вместе с тем] командир сотни в личной Чингиз-хана тысяче. Он принадлежал к главной орде Бортэ-фуджин [супруги Чингиз-хана]; у него был сын по имени Бекдаш ⁴⁷¹; Кубилай-каан послал его с посольством к Хулагу-хану. Некоторые эмиры, супруги и уважаемые татарские племена, относящиеся к ним рассказы и их жизненные обстоятельства, выявленные от любого человека и известные из любой книги, будут написаны отдельно.

Рассказывают, что когда Куридай-Татир ⁴⁷² и Кумус ⁴⁷³-Синджан, [происходившие] из [племени] алчи-татар, оба отправились на войну с Сарык-ханом, государем кераитов, то Куридай-Татир шел в [112] авангарде. Кумус-Синджан сказал ему: «Ты идешь в авангарде, но в действительности ты пренебрегаешь установлением караула и ясаула ⁴⁷⁴ и принятием мер предосторожности. Благо в том, чтобы я шел в авангарде!». Куридай-Татир ответил: «Потому только, что ты был сыном и братом наместника, ты хочешь отнять у меня, ради [своего] преимущества, убеждения и образ действий моих дедов и отцов. Суть же заключается в том, чтобы тебе идти одному грабить, делать все, что угодно и вернуться с войском обратно!». Кумус-Синджан ответил: |А 17а, S 38| «Я не могу грабить без тебя!». Он двинул войско и пошел. Сарык-хан, перекочевывая [с места на место], подходил [все ближе]. Трижды разгромили его [татары]; ради грабежа оставляли отдельные отряды и преследовали его. В конце концов Кумус-Синджан гнался за ним по пятам с тремястами всадников. Войска Сарык-хана про себя рассудили, что это вражеское войско продвигается без арьергарда. По этой причине они храбро атаковали татар и, отбив Кумус-Синджана от [его] войска, захватили его в плен.

Сарык-хан спросил у него: «Куда ты подходил?». От сказал: «Я слышал, что в лесу Буркан ⁴⁷⁵ выросли хорошие ветвистые деревья, и я подходил за тем, чтобы нарезать палок для стрел». Сарык-хан сказал: «Для того чтобы нарезать ветви, ты весьма отважно подошел!» – и косо посмотрел на него. Кумус-Синджан заметил: «Ты не можешь [так] косо смотреть на меня, потому что твой род тоже не мог так смотреть, а твое собственное происхождение было такое же, [что и твоего рода]». Сарык-хан сказал окружающим: «Почему вы позволяете так много говорить этому родовитому бахадуру? Сбейте его!». [Кумус-Синджан] возразил: «Твой меч не сделает мне [ничего], а вот мой сделает [что-то] в отношении тебя!». В конце концов Кумус-Синджана убили.

Сарык-хан сказал: «Среди алчи-татар имеется семьдесят колен, но не было мужа, кроме Кумус-Синджана! Теперь время таково, чтобы нам их прогнать!». Тогда он приказал своим кибитковладельцам расположиться на реке Орхоне ⁴⁷⁶ и при лунном свете втайне собрал войско. Один из его воинов убежал и известил [об этом] Кури-дай-Татира. Куридай-Татир, двинув войско, направился вверх по реке Орхону. Пройдя между кибиток [кераитов], он настиг [войска Сарык-хана] на той самой дороге, по которой они шли. Воины Сарык-хана посмотрели на них с презрением. Но войско [Куридай-Татира], внезапно атаковав Сарык-хана, обратило его в бегство, так что он [в конце концов] из сорокатысячного войска, которое имел, ушел с сорока человеками: всех же остальных поубивали.

При этом поражении с Сарык-ханом убежала женщина [по имени] Тарбай ⁴⁷⁷-Каян ⁴⁷⁸ и выбралась с ним из побоища. Во время этих обстоятельств был эмир Джилау. Та женщина сказала: «Мы [до сих пор] обижали верхи и низы [народа]; если все [теперь] умаляется, почему нам не умалиться; если все распадается в прах, почему мы [одни] не распадаемся?!». Сарык-хан заметил: «Эта женщина говорит правильно!». По этой причине он отправился и отдался под покровительство Битактай-Утуку-курчи Буюрук-хана ⁴⁷⁹. [113]

После этого от той женщины родился Ил-Кутуй. Когда [Сарык-хан] отдался под покровительство того племени, он выдал свою дочь за Куджагуша ⁴⁸⁰ Буюрук-хана; имя той дочери было Торэ-Каймыш; [она приходилась] сестрой Каджир ⁴⁸¹-хану. Затем Каджир-хан и Сарык-хан совместно набрали войско и напали на татар. Освободив для Сарык-хана улус Керайчин, [Каджир-хан] отдал его [Сарыку]. В то время Он-хан со своей матерью Илма-хатун были взяты татарами в плен; их также освободили. Человек [по имени] Элджидай любил Илма-хатун; так как он был соблазнительный человек, то [Каджир-хан] отдал его им [кераитам] навсегда ⁴⁸².

Распределение сыновей Торэ-Каймыш, [дочери Сарык-хана], таково: Юла, Магус ⁴⁸³, Тай-Тимур и Тайши; были еще четыре других, имена которых не известны.

После того монголы пошли к Сарык-хану. Сарык-хан сказал: «Из сотни жен, которых я имею, нет ни одной, которая приходилась бы [мне] по сердцу. Я не знаю рук и ног той, которая имеет разум, как я не знаю разума той, у которой красивые руки и ноги; нет [у меня] красавицы, знающей [свое] дело, и искусницы. Из тысячи меринов, которых я имею, нет ни одного мне по сердцу: или припадает в беге на ноги, или необузданный и с норовом, или слишком смирен; тот же, который хорошо выезжен и крепко сложен, – не в теле ⁴⁸⁴. В больших битвах один раз восклицают: «Ху! Ху!», а затем [уже] испытывается – победил ли ты, или потерпел поражение. Трудно воевать с мухой, когда она кусается; если ее убить – будет стыдно [перед] родственниками, а если не убить – невозможно переносить [ее укусов]».

После этого Утуку-курчи Буюрук-хан отправился к Сарык-хану, чтобы [ему] подарили тех монголов. Сарык-хан сказал: «Мы смешались с этими монголами, кои суть наши младшие братья, обнялись |А 17б, S 39| и взяли друг друга за руки, [и теперь] мы не можем отдать их!». [114] Буюрук-хан ответил: «Я твой умерший дух оживил многими людьми! Я [собрал] и заставил остановиться во время полуденного намаза твои [рассеянные] стада и отары на месте стоянки стад, т.е. я обеспечил тебе безопасность и избавил [тебя] от врага, но человек забывчив так же, как изменчива земля. После сего будь в дружбе с монголами, но продолжай оставаться [моим] учеником!». Сказав эти слова, он возвратился обратно. После этого Сарык-хан сказал: «Этот человек не достоин доверия!» – и направил монголов по краю горы, называемой Далан-Дабан ⁴⁸⁵, и сам пошел той же дорогой, [но] от места Туй-Тагаджу ⁴⁸⁶ он вернулся обратно, и монголы сказали друг другу: «Сарык-хан голоден и ослабел!». И в качестве уркуджута ⁴⁸⁷ они дали десять меринов на каждого его человека и, посадивши, устроили [им] угощение. Сарык-хан сказал: «О, мои младшие братья-монголы, никогда не становитесь друг другу сватами ⁴⁸⁸ и таким же образом будьте далеки от всякого, кто связан с той [чуждой вам] стороной, за исключением тех случаев, когда станете [с другими] побратимами [анда], чтобы быть вам родственниками друг друга. О, мои младшие братья-монголы! Не уединяйтесь с женщиной, которая имела бы [над собой] владычество, т.е. мужа. Не удаляйтесь в ущелья и извилистую холмистую местность!». Все!

Племя меркит

Их также называют племенем удуит ⁴⁸⁹, хотя некоторая часть монголов называет меркитов мекритами, [но] смысл обоих [названий] один и тот же. Таким же образом [племя] бекрин ⁴⁹⁰ называют мекрин ⁴⁹¹. Их происхождение и ветви также будут сообщены.

Это племя удуит-меркиты имеет четыре ветви в таком разделении: уйкур ⁴⁹², мудан, тудаклин и джиюн. Это племя имело многочисленное, чрезвычайно воинственное и сильное войско. [Меркиты] – это часть монгольского [племени]. Они сражались и воевали с Чингиз-ханом и Он-ханом. О них будет рассказано в нескольких местах летописи и оттуда [это] станет известно.

Как-то раз во время юности Чингиз-хана они одержали над ним победу и его внезапно захватили [в плен]. В те дни не существовало [115] обычая быстро убивать пленных, [так как], возможно, что-нибудь [за них] возьмут и [тогда] их освободят.

Это дело произошло так. Однажды Чингиз-хан ехал по некоему важному делу; он достиг высокого холма и направился на [его] вершину; седло вместе с ним отделилось от спины лошади без того, чтобы распустилась подпруга или развязались нагрудные ремни; Чингиз-хан упал. Сильно удивившись этому обстоятельству, он сам себе сказал: «Может быть всевышняя истина не желает, чтобы я ехал по этой дороге, и затрудняет мое дело». Он подумал о возвращении, но сатана снова одержал [над ним] верх, и [Чингиз-хан] отправился по влечению сердца. Неожиданно некоторое количество [людей] из племени меркит напали на него, захватили, увели и стерегли до тех пор, пока, по прошествии некоторого времени, не прислали им кое-что из дома Чингиз-хана и не взяли его обратно.

В другой раз, в то [самое] время, когда владыка [всяческих] козней посеял распрю и вражду между Чингиз-ханом и Он-ханом, они разъединились, и хотя племя меркит перед тем много раз враждовало с Чингиз-ханом и Он-ханом и воевало [с ними], а один раз Он-хан их ограбил, – однако в то время, когда между Чингиз-ханом и Он-ханом произошла размолвка, [меркиты] объединились и подружились с Он-ханом и его братом Джаканбу ⁴⁹³. Случайно в то время они одержали победу [над Чингиз-ханом] и разграбили его дом и стан, и так, что [даже] увели его старшую жену Бортэ-фуджин и отослали к Он-хану. Когда Чингиз-хан узнал [об этом], он отправил одного доверенного человека и просил Он-хана отослать ее [к нему]. Он-хан [сохранил] ее за завесой целомудрия и в сопровождении того посланца отправил ее обратно. В пути у нее родился Джочи-хан, как [об этом] сообщалось [в истории] ветви джалаиров.

В эпоху Чингиз-хана государем и вождем удуит-меркитов был |А 18а, S 40| Токта-беки; он имел брата, по имени Куду, и дочь, по имени Туру-кайчин ⁴⁹⁴. Чингиз хан взял [ее] для Кубилай-каана, когда ей было тринадцать лет. Хотя Кубилай-каан взял ее прежде всех [своих] жен, но так как она не имела ребенка, то ее положение было ниже прочих жен.

Однажды Он-хан неожиданно разграбил Токта-беки, а он имел много жен. Из их числа [Он-хан] увел двух, по имени Кутуктай ⁴⁹⁵ и Кылык; он захватил [также] брата [Токта] по имени Куду и его сына Джилауна ⁴⁹⁶, который родился от дочери Он-хана. Они, вторично убежав от него, ушли.

Урхан также был братом Токта-беки. Этот Токта-беки имел шесть сыновей; их имена [следуют] в таком порядке: Тукуз, Куса, Куду, Джилаун, Джибук ⁴⁹⁷ и Култукан-мэргэн. Имя Куду было также [именем] его брата. Джилаун родился от дочери Он-хана.

Из этих шести сыновей первыми убиты: Тукуза умертвил Он-хан; на Туса внезапно напал Чингиз-хан и убил [его] вместе с его войском. Джилаун и Джибук были [также] убиты в битве с Чингиз-ханом; Куду был убит в то время, как он, убежав из сражения, направился к кипчакам. [116]

Много раз [меркиты] сражались с Чингиз-ханом, как об этом будет подробно изложено в [дальнейших] повествованиях. В последней войне младший сын Токтай-беки Култукан-мэргэн, который чрезвычайно хорошо и метко пускал стрелы, убежав, ушел к кипчакам. Джочи-хан послал отряд для его преследования, и он его схватил. Так как [Джочи] слыхал о меткости его стрельбы, то, поставивши мишень, приказал ему пустить [в нее] стрелу. [Култукан-мэргэн], выстрелив, попал в цель, а вслед пустил другую, попал в [самую] зарубку, где оперенье первой стрелы, и расколол [ее]. Джочи-хану это чрезвычайно понравилось; он отправил к Чингиз-хану посланца с просьбой сохранить жизнь Култукана. [Чингиз-хан] не одобрил [это] и сказал: «нет ни одного племени хуже племени меркитов: сколько раз мы воевали с ними; много беспокойств и затруднений видели от них, – каким же образом возможно оставить его в живых, чтобы он опять возбудил мятеж?!. Я приобрел для вас все эти области, войско и племена; какая же нужда в [этом человеке]?! Врагу государства нет лучшего места, чем могила!» – По этой причине Джочи-хан казнил [Култукана], и их род пресекся.

В конце концов Токтай-беки [также] был убит на войне. Другой эмир из племени меркитов был Тайр-Усун ⁴⁹⁸; он также был предводителем меркитов. Однажды, помирившись, дал Чингиз-хану свою дочь, Кулан-хатун. От нее родился сын по имени Кулкан. Повествование о Кулкане будет приведено [дальше] в [настоящей] летописи.

Этот Тайр-Усун вторично стал [с Чингиз-ханом] во враждебные отношения; войско Чингиз-хана схватило его, разграбило [его становище] и увело его жену Туракина ⁴⁹⁹-хатун. Чингиз-хан отдал ее Угедей-каану, у которого от нее родилось четыре самых старших сына; старший и главный из них Гуюк-хан, как это упоминается в повествовании о нем. Чингиз-хан постановил, чтобы никого из [меркитов] не оставляли в живых, а [всех] убивали, так как племя меркит было мятежное и воинственное и множество раз воевало с ним. Немногие оставшиеся в живых или пребывали [тогда] в утробах матери, или были скрыты у своих родственников. Упоминание о супругах и эмирах, которые происходят из их рода, следует в таком распределении:

Огул-Каймиш ⁵⁰⁰-хатун была первой супругой Гуюк-хана; она принесла от него двух сыновей: Ходжу и Наку ⁵⁰¹.

Кулан-хатун – супруга Чингиз-хана; она имела от него сына по имени Кулкан.

Брат упомянутой Кулан-хатун, – по имени Джемал-ходжа; он ведал сотней [воинов] из числа личной тысячи Чингиз-хана.

В последней войне Таян-хана, государя племени найманов, с Чингиз-ханом с ним вместе был Токтай-беки; он упорно сражался. Когда Таян-хан был убит, Токтай-беки с одним своим сыном бежал к Буюрук-хану |А 18б, S 41| «найману». Чингиз-хан снова направил войско на Токтай- беки, и он был убит в сражении. Его брат Куду и его сыновья: Джилаун, Маджар ⁵⁰² и Тускан ⁵⁰³ хотели унести его тело и похоронить, но [117] не имели возможности поднять [труп], взяли его голову и ушли. Когда они достигли границ области уйгуров, то отправили к иди-куту ⁵⁰⁴ посланца, по имени Букан. [Иди-кут] убил посланца вследствие того, что они воевали друг с другом, и послал к Чингиз-хану вестников с сообщением об их обстоятельствах. В то время как предводители племени джуръят покорились Чингиз-хану, а [затем] снова стали во враждебные отношения и бежали, в их числе был Тагай-Далу ⁵⁰⁵, старший из всех их эмиров. В пути на него напал некий эмир из племени меркит, по имени Кудун-Орчан ⁵⁰⁶; он убил его, а племя его разорил. По этой причине у племени джуръят не осталось более силы. Все!

Племя курлаут ⁵⁰⁷

Это племя с племенами кунгират, элджигин и баргут близки и соединены друг с другом; их тамга у всех одна; они выполняют требования родства и сохраняют между собою [взятие] зятьев и невесток. Эти три-четыре племени никогда не воевали с Чингиз-ханом и не враждовали [с ним], а он никогда их не делил и никому не давал в рабство по той причине, что они не были его противниками; [Чингиз-хан] по справедливости назначил их в [свою] страну. В его время все они следовали путями побратимства и свойства [анда-кудай] и все состояли в кешике Джида-нойона. Еще до настоящего времени в кешике находятся их потомки.

В эпоху Чингиз-хана из племени курлаут-уймакут был старший эмир Эбугэн-нойон; его сын Бурунтай-нойон во время Чингиз-хана также был почтенным эмиром; его сын Туртака-нойон состоял при Арик-Бука и постоянно сопровождал его.

Так как [Туртака-нойон] большого преступления не сделал и от него не произошло ничего [злого], то Кубилай-каан сделал его старшим эмиром и дал ему должность эмира дивана и везирата; ни один из эмиров не был выше его степенью. После этого [Кубилай-каан] послал его во владение Кайду. Это дело [предоставило] ему начальствование. По той причине, что все восстали на него, Кубилай-каан потребовал его к себе.

[Туртака-нойон] испугался и с небольшим числом нукеров бежал и присоединился к Юбкуру ⁵⁰⁸, сыну Арик-Буки, и к Улус-Бука, внуку Менгу-каана и сыну Зиркея ⁵⁰⁹, которые были оба со стороны Кайду. Он был с ними до того времени, как умер Кубилай-каан. После того [Туртака-нойон] взял этих двух упомянутых царевичей и отправился на службу к Тимур-каану; ныне он там находится.

Во времена Хулагу-хана, Кара-юртчи ⁵¹⁰, отец Мазука – сокольничьего [кушчи], был старшим из всех юртчи и всех эмиров, которые приходили с ним. Менгу-каан беседовал с ними и наставлял. Во время [118] Абага-хана был Андуз-Бука ⁵¹¹, сын Караки-Акай Мазука; он был при Хулагу-хане зонтоносцем [шукурчи]. Когда умер его отец, он стал старшим над всеми юртчиями. В настоящее время Мазук-нойон происходит из их рода.

У каждого рода этого племени было и есть особенное прозвище; [они следуют] в таком распределении и порядке: джунгуркин ⁵¹² и уймакут.

Шикуки-нойон, который в эпоху Хулагу-хана был судьею [йаргучи] и вместе с Гараки ⁵¹³ отправился в Хорасан, – был из племени курлаут. Все!

Племя таргут ⁵¹⁴

В эту страну [Иран] от каана приходил некто по имени Таргудай; он происходил из этого племени. Имена и положение других эмиров, которые были [из племени таргут], неизвестны. Однако из старших жен от этой кости [происходит] наиболее почтенная госпожа, дочь |А 19а, S 42| Бартан-бахадура, мать четырех сыновей, ее имя – Сунигул ⁵¹⁵-фуджин. Все!

Племя ойрат

Юртом и местопребыванием этих ойратских племен было Восьмиречье [Секиз-мурэн]. В древности по течению этих рек сидело племя тумат. Из этого места вытекают реки, [потом] все вместе соединяются и становятся рекой, которую называют Кэм; последняя впадает в реку Анкара-мурэн ⁵¹⁶. Имена этих рек таковы: Кок-мурэн, Он-мурэн, Кара-усун, Санби-тун ⁵¹⁷, Укри-мурэн ⁵¹⁸, Акар ⁵¹⁹-мурэн, Джурчэ ⁵²⁰-мурэн и Чаган-мурэн.

Эти племена еще издревле были многочисленны и разветвлялись на несколько отраслей, у каждой в отдельности было определенное название с таким распределением... ⁵²¹

Несмотря на то что их язык монгольский, он [все же] имеет небольшую разницу от языка других монгольских племен, например такую: нож другие [монголы] называют китуга, а они [говорят] мудага ⁵²². Подобных этим словам существует множество [других]. [Ойраты] всегда имели государя и вождя. Хотя во времена Чингиз-хана они оказали некоторое сопротивление [монголам], однако [скоро] прекрасно [119] смирились и покорились, как [это] изложено в истории. Чингиз-хан поддерживал с ними связь – давал и брал девушек, и было у них [между собою] побратимство и свойство [анда-кудай].

В тот век государем и вождем этого племени был Кутука-беки; он имел двух сыновей: Иналчи ⁵²³ и Торэлчи, и одну дочь по имени Огул-Каймиш ⁵²⁴, которую взял [за себя] Менгу-каан. Еще раньше Чингиз-хан имел намерение взять ее в жены, но [этого] не случилось. Говорят, что хотя она была снохой Кубилай-каана и Хулагу-хана она всегда называла их сыновьями, а они оказывали ей полный почет.

Этому Торэлчи-гургэну Чингиз-хан дал свою дочь Чичиган ⁵²⁵, у него от нее родились три сына: одного звали Бука-Тимур, другого – Буртоа; в характере этого Буртоа была вялость и ею он стал известен; третьего [сына] звали Барс ⁵²⁶-Бука. У него родились две дочери; одна Илчикмиш ⁵²⁷-хатун, которая была выдана за Арик-Бука. Она была [его] старшей женой, и он очень сильно любил ее. Она была очень высокого роста. [Арик-Бука] не имел от нее детей. Другая [дочь] – Уркенэ-хатун, которую отдали Кара-Хулагу, сыну Моа-Тукана, внуку Чагатая. От этой Уркенэ-хатун происходил Мубарак-шах. Угедей [Чагатай (?)] ⁵²⁸ чрезвычайно любил [Уркенэ-хатун] и называл ее Уркенэ-бэри, т.е. невестка. Она долгое время управляла улусом Чагатая. От этих вышеупомянутых трех сыновей родились дети в таком перечислении:

Дети Бука-Тимура. Он имел сына, по имени Джунэн ⁵²⁹, которому дали [в жены] дочь Арик-Бука, по имени Нумуган ⁵³⁰; [кроме сего] он имел еще двух дочерей: Улджэй-хатун, которая была женой Хулагу-хана; имя другой не известно; ее отдали Тукану из славного рода Бату; от нее происходил Менгу-Тимур.

Другой рассказ таков: этот Бука-Тимур имел четырех сестер: одна – Кубак-хатун, первая жена Хулагу-хана, мать Джумкура; другая – Уркенэ-хатун, мать Мубарак-шаха; [третья] – мать Менгу-Тимура, государя Батыева улуса; четвертая – Улджай, [жена] Хулагу-хана. Этот рассказ правилен ⁵³¹.

Дети Буртоа. Он имел двух сыновей; имя одного – Улуг, а другого Хин ⁵³². Оба состояли при Кубилай-каане. Чингиз-хан этому Буртоа дал девушку [своего] рода, имя и колено которой не известны; Буртоа был [поэтому] зятем [гурган].

Дети Барс-Буки. Он имел двух сыновей: имя одного Ширап, а другого Беклемиш; оба состояли при Кубилай-каане, будучи в его свите. Вот и все. Рассказ о другом сыне Кутука-беки, о |А 19б, S 43| вышеупомянутом Иналджи, таков. Бату дал ему одну из своих сестер по имени [120] Кулуй-Икачи ⁵³³. От нее родился сын, по имени Улду ⁵³⁴; у него было два сына: Никтей и Аку-Тимур. Оба они пребывали в улусе Кунджи ⁵³⁵ и начальствовали над четырьмя тысячами войска джалаиров.

Из числа эмиров-гургэнов, которые имели родство с Кутука-беки, предводителем племени ойратов, был некто Тенгиз ⁵³⁶-гургэн, которому Гуюк-хан дал [в жены] дочь, и он стал [ему] зятем. В то время как Гуюк-хан умер и на царство садился Менгу-хан, род Гуюк-хана и некоторые эмиры замыслили измену. Эмиров казнили; Тенгиз-гургэна также обвинили и так избили [его] палками, что с его бедер спадало мясо. После этого дочь [Гуюк-хана], бывшая его женой, попросила пощадить [его] жизнь; ей подарили его. Старшая жена Аргун-хана, Кутлуг ⁵³⁷-хатун, была дочерью Тенгиз-гургэна от упомянутой выше жены.

Сыновья Тенгиз-гургэна: Суламиш ⁵³⁸ и …… ⁵³⁹; сын Суламиша – Чичак ⁵⁴⁰-гургэн. Дочь Хулагу-хана, Тудукач ⁵⁴¹, отдали за Тенгиз-гургэна; в настоящее время ее имеет [женой] внук Чичак-гургэна. У него родились от нее сыновья.

Тарки-гургэн был сыном Джакыр-гургэна, а Джакыр-гургэн был сыном Бука-Тимура. Он и его сын Тарки ⁵⁴²-гургэн были эмирами тысяч ойратов. Тарки имел [женою] дочь Хулагу-хана, Менгу-Лукан ⁵⁴³. Когда же она умерла, он вместо нее взял [в жены] дочь Менгу-Тимура, Ара-Кутлуг, бежал с войском из Диярбекра и ушел в Шам [Сирию]; там у него отобрали войско и разделили.

Нулун-хатун ⁵⁴⁴, которая была старшей женой Джумкура, старшего сына Хулагу-хана, также была дочерью Бука-Тимура и сестрою Джакыр-гургэна. *У нее еще была дочь, по имени Ургудак; ее отдали [в жены] сыну Сунджак-аки, Шади. Теперь Джебеш и ее сестра Кунджук – супруга государя ислама, – да продлит Аллах его царство! – суть дочери той Ургудак ⁵⁴⁵. Она имела другую дочь, по имени Улджэтай ⁵⁴⁶, [которая] была женой Менгу-Тимура.

Он имел от нее двух дочерей; одна вышеупомянутая Ара-Кутлуг. После Менгу-Тимура ее взял [в жены] его сын Анбарджи ⁵⁴⁷; от нее он имел дочь, по имени Кутуктай; ее высватал Араб, сын Самкура.

В Иране и Туране было и есть множество [людей] из числа эмиров ойратского племени, однако не известно, кто какой ветви, только они между собою знают свое происхождение. Из их числа был эмир Аргун-ака; однако за [его] происхождение [ему] не оказывали уважения. Рассказывают, что во времена Угедей-каана его отец в голодный год продал его за говяжью ляжку одному эмиру из племени [121] джалаиров, по имени Илукэ-Кадан. Этот эмир состоял в качестве воспитателя [атабек] при Угедей-каане. В то время как [Илукэ] определил одного из своих сыновей в кезик ⁵⁴⁸ ночной стражи Угедей-каана, он вместе с тем сыном отдал [туда] и Аргун-ака. Так как он был расторопным человеком, то постепенно становился большим и уважаемым человеком, пока не достиг правления и баскакства над страной Ирана. Его сыновья такие: Кирай-Мелик, Таряджи ⁵⁴⁹, Ноуруз, Лекзи, Хаджи, Йол-Кутлуг ⁵⁵⁰, Булдук ⁵⁵¹ и Ойратай ⁵⁵², а внуки его: Курак и много [других] кроме него. Также он имел много дочерей. Некоторых из них он дал [в жены] государям и эмирам. Его сыновья Ноуруз и Лекзи в качестве зятьев взяли девушек рода [Чингиз-хана]. Из племени ойрат также происходят Ил-Сукурчи и его сын Туган.

Токтай-беки во время, когда была последняя война, в которой он был убит, не воевал на дороге с войсками Чингиз-хана и покорился [ему]; [но] тот повел их на Токтай-беки, его разорили и умертвили. Все!

Племена: баргут, кори и тулас ⁵⁵³;

племя тумат также ответвилось от них

Эти племена близки друг с другом. Их называют баргутами вследствие того, что их стойбища и жилища [находятся] на той стороне |А 20а| реки Селенги, на самом краю местностей и земель, которые населяли монголы и которые называют Баргуджин-Токум ⁵⁵⁴.

В тех пределах сидело множество [других] племен: ойрат, булагачин, кэрэмучин ⁵⁵⁵ и другое племя, которое они называют хойин-урянка, – также было близко к этим границам; каждое в отдельности имело начальника и предводителя. Чингиз-хан покорил всех их, и подробности об их положении приведены в [этой] истории.

Из племени баргут в этом государстве [т.е. в Иране] был Джурджаган, атабек Аргун-хана; его женой [была] Булаган ⁵⁵⁶, а сыновьями: Таутай ⁵⁵⁷ и Буралги-Кукелташ. Сын Буралги, Саталмыш, был старшим и уважаемым эмиром во времена государя ислама, – да продлится его царство! – [он] взял [в жены] дочь Менгу-Тимура, Курд-фуджин, которая раньше была супругой султана Кермана Союргатмыша.

Сыновья Таутая: Кутлуг-Тимур, Эсэн-Тимур, Булас ⁵⁵⁸ и Хулкун, которые [ныне] состоят эмирами тысяч. Сын Кутлуг-Тимура, Тагай, который ныне взял за себя жену Саталмыша, Курд-фуджин; |S 44| дети: Тимур и Мухаммед. По той причине, что в давнее время из племени баргут высватывали мать Джэдай-нойона; дядья Джэдай-нойона [по отцу] убили его отца, так как он был сторонником Чингиз-хана, [122] хотели также умертвить [самого] Джэдая, который был тогда грудным младенцем, но его родственники и мать спрятали [его] среди своего племени, вырастили его и [впоследствии] передали [Чингиз-хану]; [это племя] до настоящего времени притязает на родство и дружбу и имеет всякого рода утвержденные [за ним] права.

У племени баргут также была и есть дружба с племенем элджигин; они притязают на родство и единство [с ними], несмотря на то, что они не от их кости и не от их ветви. По этой причине они берут [в жены] друг от друга девушек и дают [их].

У Арик-Бука была одна наложница; от нее родились Найра ⁵⁵⁹ и Бука; она была из племени тулас, которое [является] ветвью баргутов. Старшая жена Бартан-бахадура, по имени Сунигул-фуджин, мать [его] сыновей, тоже происходит из племени баргут ⁵⁶⁰. Все!

Племя тумат

Местопребывание этого племени было поблизости вышепоименованной [местности] Баргуджин-Токум. Оно также ответвилось [от] родственников и ветви баргутов. [Туматы] жили в пределах страны киргизов и были чрезвычайно воинственным племенем и войском. Их предводитель Тайтула-Сокар явился к Чингиз-хану, покорился и смирился [перед ним]. Когда Чингиз-хан был занят завоеванием областей Хитая и оставался там [в течение] шести-семи лет, то по возвращении он услыхал, что [племя] тумат вторично восстало. Чингиз-хан приказал отправиться [туда] Ная ⁵⁶¹-нойону из племени баарин; [но] сказали, что он болен. [Тогда] он послал Борагул-нойона.

Этот рассказ изложен [там, где говорится] о ветви племени [х]ушин, в средине повествования о Борагул-нойоне.

Вкратце [дело обстояло так]: они [монголы] дали большие сражения и покорили племя тумат. Однако на войне Борагул-нойон был убит. Так как туматы были злокозненным и недоброжелательным племенем, то [монголы] множество из них перебили.

Из эмиров этого племени не известен никто, кто был бы почтенным и знаменитым. Вот и все!

Племена булагачин и кэрэмучин

[Оба] они обитали в пределах [той же местности] Баргуджин-Токум и у самого края страны киргизов. Они близки друг к другу. В этом государстве [Иране] из них никто не известен; также никто из эмиров и не-эмиров этих племен не пользуется известностью и не знаменит.

Племена урасут, теленгут и куштеми ⁵⁶²

Эти племена подобны монголам; известно, что они хорошо знают монгольские лекарства и хорошо лечат монгольскими [способами]. Их [123] также называют лесным племенем, потому что они обитают по лесам |А 20б, S 45| в пределах страны киргизов и кэм-кэмджиутов ⁵⁶³.

Монголы из лесного племени многочисленны, и людей [посторонних] они [своим разнообразием] вводили в заблуждение, потому что всякое племя, у которого юрты были [расположены] по лесистым местам, называли лесным племенем. Таким образом, племя тайджиут было лесным вследствие того, что их стоянки были между страною монголов, киргизов и баргутов.

У этих племен [урасут, теленгут и куштеми] страна была расположена по ту сторону киргизов, [на расстоянии] около одного месяца пути.

Некоторые из братьев и дядьев Чингиз-хана относились к лесному племени, как [об этом] приведено в истории. Короче говоря, лесных племен – множество, потому что из одной [племенной] отрасли у одного брата юрт был вблизи леса, а у другого – на равнине; происшедшие же от них племена получили два имени.

Однако [существует] много различий между одним лесным племенем и другим, потому что от леса до леса бывает [расстояние] в месяц пути, в два месяца или в десять дней.

После того как киргизы выразили покорность, а [потом] восстали, Чингиз-хан послал к этим вышеупомянутым племенам своего сына Джочи-хана. Он прошел по льду через Селенгу и другие реки, которые замерзли, и захватил [область] киргизов.

Во время [этого] похода и возвращения он также захватил и те племена. Все!

Племя лесных урянкатов

Это племя не принадлежит к другим урянкатам: они получили это имя потому, что их юрты были в лесах. Они никогда не имели ни палаток, ни шатров; их одежда была из кожи животных; у них не было быков и баранов; вместо них они выращивали горных быков [и коров], горных баранов [и овец] и джейрана ⁵⁶⁴, который похож на горную овцу; они ловили ⁵⁶⁵ их [и приручали], доили молоко и ели. Они считали большим пороком пастьбу баранов до такой степени, что если отец или мать ругали дочь, то говорили: «мы отдадим тебя такому человеку, у которого тебе придется ходить за баранами!». [124] |А 21а| Она же до крайности огорчалась, так что от огорчения и скорби вешалась.

Во время перекочевок они грузили поклажу на горных быков и никогда не выходили из лесов. В местах, где они останавливались, они делали из коры березы и других деревьев немного навесов и лачуг и удовлетворялись этим. Когда они надрезывают березу, то из нее вытекает [сок], похожий на сладкое молоко; они его всегда пьют вместо воды. Мнение их таково, что не бывает лучше этой жизни и что нет никого блаженнее их.

Стих

Птица, которая понятия не имеет о чистой воде,
Целый год держит клюв в грязной воде.

Они думали так, что если люди обитают в городах, областях и равнинах, то они пребывают в тяжком мучении. Так как в их стране очень много гор и лесов, а снег выпадает в большом количестве, то зимой по снежному покрову они бьют массу дичи. Они делают особые доски, которые называют чанэ ⁵⁶⁶, и на них становятся; сделавши из ремня поводья, [прикрепляют их к передним концам досок], берут в руки палку и, [скользя] по снежному покрову, упираются той палкой в землю, подобно тому как гонят по воде судно. Они так гоняются на чанэ [лыжах] по степи и равнине, по спускам и подъемам, что настигают горного быка и других животных и убивают [их]. Рядом с теми чанэ, на которых сами находятся, они тащат привязанными другие [лыжи]; на них они складывают убитую дичь. Если [даже] наложат на них две-три тысячи манов [груза] ⁵⁶⁷, то потребуется небольшое усилие, чтобы с легкостью идти по снежному насту. Если же кто-либо будет несведущий и неопытный в этом деле, то, когда он побежит, ноги его разойдутся врозь и разорвутся, особенно на спусках |S 46| и при быстром разбеге. Обученный же человек бегает с великой легкостью. Никто сему не поверит, пока не увидит.

Молва [об этом] достигла благословленного слуха государя ислама, – да продлится его царство! – и он приказал привести группу лиц, которые [были из] той страны. Они сделали то как раз тем способом, который [только что] изложен. Он был доказан, и в нем не было ошибки. В настоящее время [государь] приказал вторично сделать [испытание].

Чанэ знают в большинстве областей Туркестана и Могулистана. Особенно же о них имеют понятие в областях Баргуджин-Токум, [у племен:] кори, киргиз, урасут, теленгут и тумат, потому что в этих областях [особенно] употребляют этот способ [передвижения].

Тот упомянутый народ твердо и непоколебимо [стоит] на том |А 21б| правиле и обычае и постоянно пребывает в лесах. Однако в [125] августейшую эпоху Чингиз-хана и его великого рода те пределы стали юртом других монгольских племен и они [урянкаты] смешались с другими монголами. В настоящее время юрт племени сулдус – в окрестностях тех лесов.

В этом государстве [т.е. в Иране] из тех племен никого нет, кто был бы известен. Однако во время Чингиз-хана из этого племени был эмир, по имени Удачи, из [числа] эмиров тысяч левого крыла. Впоследствии его вместе с его тысячей назначили охранять великий гурук ⁵⁶⁸ Чингиз-хана, который [находится] в местности Буркан-Калдун ⁵⁶⁹. Они [поэтому] никогда не ходят в ханскую страну. Тулуй-хан и его род, Кубилай-каан, Менгу-каан и их роды – все погребены в том гуруке. У других родов Чингиз-хана гуруки находятся в другом месте. Вот и все!

Племя куркан

Ранее этого, [а именно] в то время, как у Чингиз-хана была война с племенем тайджиут и он собирал войска, это племя присоединилось к Чингиз-хану. Повествование о них приведено в [настоящей] истории. Однако не известно, чтобы в то время и в настоящее из этого племени был какой-нибудь старший эмир.

Племя сакаит ⁵⁷⁰

В то время, когда у Чингиз-хана были усобица и распря с племенами тайджиутов, это племя присоединилось к Чингиз-хану, и [тем] прибавилось его войско. Повествование о них приведено в каждой летописи. Однако из этого племени ни в то время, ни ныне никто не известен, кто был бы знаменит и уважаем. Аллах всевышний да окажет [мне] защиту и помощь! [126]

Комментарии

309. Тюрками Рашид-ад-дин называет кочевые племена Центральной Азии самого различного происхождения, говорившие не только на тюркских языках, но и на языках монгольском, тангутском и тунгусо-манчжурских. Таким образом, «тюрки» у нашего историка – не этнический и лингвистический, а социально-бытовой термин: «кочевники». Следовательно, терминология Рашид-ад-дина не может служить основанием для установления происхождения тех или иных племен.

310. О значении этого термина, позаимствованного от монголов, см. ниже, в прим. 45 на стр. 15, кн. 2.

311. В ркп. В – хан; у Березина – джаит.

312. С огласовкою. В ркп. S и у Березина – тукраут; В – тукраут.

313. В ркп. В – без диакритических точек; у Березина – кунгкаут.

314. В ркп. S – кумаут.

315. В ркп. L – билкан; С, В – без диакритических точек.

316. В ркп. С, L, I – кукир; В – кукаp; у Березина – куркин.

317. В ркп. В – бури.

318. В ркп. S, В и у Березина – сангкут.

319. Вероятно, современное урочище Харá-нидун на бывшем алтайском почтовом тракте, соединяющем Калган и Улясутай (см.: Арх. Палладий. Дорожные заметки на пути по Монголии, стр. 194).

320. В ркп. В – хайтун-бартан.

321. В ркп. С, L, I – чаха кум; В – джаркум андакэ; у Березина – джаркум.

322. В ркп. С, L, I – арк?н; В и у Березина – арин.

323. В ркп. В и у Березина – акэ.

324. Приведенное здесь выражение «в тумане Алду» надо, очевидно, понимать в том смысле, что монгольские племена, все поколения, роды, кланы делились на «десятки», «сотни» (джаун или джагун), «тысячи» (минган) и «тьмы», иначе на «десятки тысяч» (тумэн), т.е. на группы кочевых стоянок, которые могли выставить десяток, сотню, тысячу и десять тысяч воинов. (См.: Б.Я. Владимирцов. Общественный строй монголов, стр. 104).

325. В ркп. С, L – йулаудур; В– фуладуд?р?ай; у Березина – пулад дарнай.

326. В ркп. S, С, L – дилнджи; В – б?л?и; у Березина – Дильджи.

327. В ркп. S, В это слово написано без диакритических точек; I – хилэ; у Березина – Джинкэ.

328. В ркп. С – ш?ктур; В – синкур; у Березина – шинктур.

329. В ркп. В – х?ту; у Березина – хиту (что он читал как «Хайту»).

330. В ркп. В – акату (укату); у Березина укату.

331. В ркп. С – т??идай; I – нингкирай; В – без диакритических точек; у Березина – тенгк-идай.

332. У Березина – биткун-балинкшубахам; В – то же.

333. В ркп. В и у Березина – куту.

334. В ркп. В – джалаирбай.

335. В ркп. С – ??ри; I – бири; В – хири; у Березина – с?ри (по его чтению – «Сури»).

336. По ркп. С, L, I, В и у Березина – туган-бука был десятым сыном.

337. У Березина – джидаиртай, йаглагу.

338. По ркп. В и у Березина Урукту был восьмым сыном.

339. Слово это проф. Березин переводил как «зонтиконосец» (Сб. летописей, т. I, стр. 371), но, повидимому, оно происходит от тюркского глагола *** – сугурмак – вытаскивать меч из ножен, – и в таком случае настоящее причастие от него в форме сугурчи могло бы означать оруженосца.

340. В ркп. В – туклун.

341. В ркп. В – илук.

342. В тексте рукописи стоит слово кабтаули, а в других списках – каитаули, от кабтаул, каковое слово является транскрипцией монгольского кэбтэул (множ. число – кэбтэут), – этим словом обозначался отряд в 80 человек ночной Чингизовой стражи. (См.: В. Бартольд. Туркестан в эпоху монгольского нашествия. Ч. II, стр. 412, прим. 4. Там же указано на ошибочность домыслов проф. Березина о происхождении слова кабтаул). Таким образом, термин *** или *** значит «ночная охрана, ночной дозор».

343. В ркп. S – алт-алукан; С, L – алталука; В, I – алталукан; у Березина – алталун-каан.

344. В ркп. В, L – ширмун.

345. В тексте – йаргучийан – «судьи», от монг. джаргу – «суд». По словам акад. Владимирцова – «в качестве орудия защиты и нападения в руках феодалов был суд (jargu), которым ведали они сами и которому они предписывали законы, законы чисто «феодальные», составленные с точки зрения класса феодалов» (Б.Я. Владимирцов, op. cit., стр. 163).

346. В ркп. стоит слово киджамиши, каковое я сближаю с древнетюркским кичэ, кича *** – «стараться, быть прилежным в работе» – и перевожу его как «рачительность» (в смысле усердия, старания). (О слове *** см.: Л. Будагов. Сравнительный словарь турецко-татарских наречий, II, стр. 174; В. Радлов. Опыт словаря тюркских наречий, II, стр. 1379). Проф. Березин считал это слово происходящим от тюркского глагола кичмак (проходить), от него же старая, винословная форма кичатмак (в изданном им тексте ***, что Березин переводил как «переноска, перевозка, транспортирование»).

347. В ркп. С, L, В и у Березина – уйат.

348. Т.е., очевидно, грамоту с синей печатью хана.

349. Употребленное в тексте сусунчийан, несомненно, то же, что и шушунчи (***) в ярлыке Тимур-Кутлука (см. в изд. Березина: Тарханные ярлыки Тохтамыша, Тимур-Кутлука и Саадат-Гирея. Казань, 1851, стр. 31, прим. 13). Однако у Березина стоит вместо этого сунджиян, что он переводил почему-то как «потешные» (Сборник летописей, I, стр. 40).

350. В ркп. В – бу?ли.

351. В ркп. С, L – тараган; у Березина – в?раган (по его чтению – «Бораган»).

352. В ркп. В и у Березина – Угул.

353. В ркп. S – тайхи; С – найджи; L, В – без диакритических точек; у Березина – кайджу.

354. В ркп. С, L, I, В и у Березина – тукраут.

355. В ркп. В – су?кдай; С – субудай; L – су?дай; I – суидай.

356. В ркп. L и В – баурчи; у Березина – надурчи.

357. В ркп. S, С, L – каман; L – ?аман.

358. В ркп. А – т?ку’да’р; С, L, I, В – н?куд?р; у Березина – никудар.

359. В ркп. S – ?ла-нуйан.

360. В ркп. S – ?ур?н; С, L – нурик; В – ?ркай.

361. В тексте ахтачи. Относительно этого слова см. прим. 99 на стр. 54 в вышеназванном труде «Тарханные ярлыки Тохтамыша...», изд. И. Березина.

362. В ркп. В – б?ркай.

363. В ркп. S – б?б?сур; С – бисур; L, Р, I – меркезы + сур; у Березина –
Харкай-нойон.

364. В ркп. S, В – к?рут; С, L – куурут; I – куур?т.

365. Т.е. разумеется известный глава христиан-кераитов, Ван-хан, бывший в годы молодости Чингиз-хана «первым лицом в восточной Монголии» (В. Бартольд. Туркестан в эпоху монгольского нашествия, II, стр. 410) и союзником Чингиза; Ван-хан у Марко Поло – Aung-khan, Unc Can, священник Иоанн или поп Иван. Китайский титул вана, т.е. царя, этот хан получил от правительства джурдженей (вышеназванное государство Джурджэ) за помощь, которую он оказал этому правительству против татар. (См. Путешествие М. Поло. Перев. И.П. Минаева, под ред. В.В. Бартольда, стр. 82-86; The Trav. of Marco Polo, ed. By Frampton and Penzer, pp. XIII, 51, 52, 58, 87, 187, 188).

366. Противоречие с предыдущим утверждением, что Сапа был отцом Сартака.

367. В ркп. В – тасун; у Березина – Тавилсун.

368. В ркп. S, L, В – ??сур; I, Р – ?исур; С и у Березина – бисур.

369. У Березина – мукэ бисур.

370. В ркп. В – кирун; у Березина – киркин.

371. В ркп. В – ва ба ф?тай; С, L, I – опущено; у Березина – ва бэ к?тай (что он читал как «и в Китай»).

372. В ркп. В – тимур-к?л?кэ; Р – ?имур-к?хл?кэ; Березин передал: «через Дербент (Железные ворота)». (Сборник летописей..., I, стр. 44), повидимому, следуя за Quatremére в его «Histoire des Mongols» (p. 146). Бретшнейдер отождествляет Timur kahlakah с проходом, или дефиле Талки, лежащим к северу от Кульджи при выходе небольшой горной речки Талки (правый приток Или) из оз. Сайрам (см.: Med. Researches, I, p. 69, прим. 170, 162, 449; II, p. 35, прим. 805).

373. В тексте – улджамиши от тюркского глагола улджамак – оказать почтение старшему, т.е. «стать одним коленом на землю, руку положить на голову и потом приблизиться и поцеловать колено почитаемого». (См.: В.В. Радлов. Опыт словаря тюркских наречий, I стр. 1093); в конце причастной формы – персидское и (***) для обозначения производного существительного.

374. Как видно из приведенного текста Рашид-ад-дина, термин тама совершенно
точно означал те монгольские корпуса, которые отправлялись в ту или иную область
для постоянного там расквартирования в виде гарнизонов, и потому командующий такими войсками (ляшкар-тама) выбывал из состава центральных войсковых делений (туманы, тысячи и сотни).

375. В ркп. S, I – ?аджу; С – та?джуй; L – алхуй; В – балх?ур.

376. В ркп. S, L, I, Р – авак.

377. В тексте тусамиши; проф. Березин считал вероятным его происхождение от глагола тузмак – приводить в порядок, образовать (Сборник летописей..., стр. 231, прим. 44). Но есть другой глагол – тусамак – «нацеливаться, прицеливаться, настораживаться», от которого прошедшее причастие, тусамиш, совершенно точно соответствует в грамматическом отношении вышеприведенному – тусамиши.

378. В ркп. I и у Березина – бакыятай. В ркп. В – буралки; у Березина – буралги.

379. В ркп. В – таминэ-бик; Р – ба антэ-бик; у Березина – Айна-бек.

380. В ркп. S – сук?л; С, L, I – сукэ.

381. Здесь кончается текст ркп. А, л. 14а, далее лакуна этого списка восполняется по ркп. S, лл. 31-32.

382. В ркп. С, L, I – бэ букаджар; В – бэ ?каджар; Р – бэ букаджар; у Березина –
бэ тукаджар.

383. В ркп. С и у Березина – икэ-бисур; L – икэ-??сур; В – ?аксур.

384. В ркп. С, L и у Березина – джуджэ (что Березин читает как «Джуча»); I, Р – худжэ.

385. В ркп. В и у Березина – барулад; I – барула; Р – ?арулад.

386. Кум – город в Иране, по дороге из Тегерана в Исфахан. До недавнего времени Кум являлся вторым религиозным центром Ирана.

387. Тус был древнейшим городом Ирана; ныне не существует, его развалины в 25 км к юго-востоку от Мешхеда.

388. В ркп. В – ки?ту-бука; I – киб?ту-бука; у Березина – кит-бука.

389. В ркп. В – баукдаз; L – ?улдар; у Березина – баулдар.

390. В ркп. С, I – кара-йисудр-capиxи, L – кара-??судр-сар?хи, у Березина – Карасудр-сариджи.

391. В ркп. С, L, I – икатмиш; В и у Березина – икатмиш; Р – икатм?тиш.

392. В ркп. Р, В – к?л??кай; у Березина – к?лткай (он читал «Килткай»).

393. В ркп. В – кара-тулаган.

394. В ркп. I – ашиу (или ашив); Р, В и у Березина – аш?к (что он читал как «Ашак»).

395. В ркп. А – пропуск, и это имя вставлено мною из следующих строк. В ркп. В и Березина – илчин; С, L, P – имакхин-бахадур.

396. В ркп. В – байбука.

397. В тексте ркп. А (с огласовкою) – балалду или же баладу. Березин привел Улдар (с предлогом бэ) и всю фразу перевел: «Государь Ислама пожаловал управление Улдару» (Сборник летописей... т. I, стр. 481), но непонятно, управление чем?

398. баурчи – повидимому, в значении придворного чина – отведывавшего, пробовавшего пищу в ханской кухне, прежде чем подать ее хану, или в значении подносителя пищи хану, ханского стольника. По словам Б.И. Панкратова, в старых монгольских текстах термин баурчи означал повара. (См. также: И.Н. Березин. Тархан. Ярлыки Тохтамыша..., стр. 31).

399. Собственно, Бöртэ-госпожи, ибо слово фуджин по-китайски значит «госпожа» и через монголов перешло к мусульманским авторам в форме куджин. (См.: Л. Будагов. Сравнительный словарь турецко-татарских наречий, т. I, стр. 790).

400. В ркп. С – х?брии; L – без диакритических точек; I – дж?рии; В – х?рни; хирии; у Березина – харби.

401. В ркп. В – илджин; I, S – имкхин; у Березина (А, I) – инкджин (что он читал как «Ункчин»).

402. Джасаул или ясаул – исполнитель велений Чингизовой ясы (ясака).

403. Буир-нор, или Боир-нор – озеро в северо-восточной части Монголии (см. выше, прим. 215 на стр. 74).

404. Весь дальнейший текст, заключенный в круглые скобки, не имеется в издании проф. И.Н. Березина «Сборник летописей» (т. 1, стр. 49 и сл.).

405. Последнее слово написано без диакритических точек.

406. Повидимому, разумеются те левобережные притоки Ангары, кои вливаются в нее по выходе ее из озера Байкала.

407. В ркп. А это слово написано как ***.

408. Очевидно, разумеется р. Енисей, в который впадает Ангара под именем Верхней Тунгузки. В истоках своих Енисей называется Улу Кем и Кемчик (т.е. большой и маленький Кем), теперь немного севернее слияния Ангары и Енисея расположен г. Енисейск.

409. Старшая жена Тулуй-хана, мать Менгу-каана, племянница Ван-хана кераитского, христианка.

410. Джурджэ см. выше, прим. 206 на стр. 66.

411. О значении термина Хитай см. прим. 162 на стр. 47.

412. См. прим. 797 на стр. 160.

413. В ркп. А – тутуклинут; С – туту?линут; I – ту?у?линут; В и у Березина – тутуклиут.

414. У Березина – анджи (что он читал как «анчи»).

415. В ркп. L и у Березина – нраит; в тексте же (ркп. А) трат.

416. В ркп. С – иукуй; В – нркуй.

417. В ркп. С – траутин; L – траут?н; I – траути; В – ?равин; у Березина – нрати.

418. В ркп. S, В – нрва?джин; С – тувач?н; L – т?вахин; у Березина – нараджин (он читал как «нерэчин»).

419. В ркп. С, L, I – куакул?ку; В и у Березина– куакуа.

420. В ркп. I – ч?рк?л-нуди; В – х?р?к?л-6удуй; у Березина – дж?рк?л-будуй.

421. камламиши кард.

422. В тексте – анда-кудаи. В отношении первого слова следует заметить, что у монголов «два лица, обычно принадлежащие к разным родам, хотя бы и близким, заключают между собой союз дружбы и непременно обмениваются подарками, после этого они становятся anda «названными братьями» – таков древний монгольский обычай» (Б.Я. Владимирцов. Общественный строй монголов, стр. 60, 61). Второе слово – производное от монгольского худа (тат. – куда) – «сват», с персидским окончанием для выражения существительного. Оба вместе взятые слова поэтому можно перевести по-русски выражением «побратимство-сватство», или лучше «свойство». Происхождение второго слова у древних монголов было тесно связано с тем, что чужеродцы у них именовались джадами, но среди чужеродцев существовали родственники по жене (тöркÿд); членов таких родов можно было рассматривать уже не как чужеродцев, и потому их величали худа-сват (Б.Я. Владимирцов, ор. cit., стр. 59, 60).

423. В ркп. В – хампай-каан; С – хамикай-хан.

424. Алтан-хан (как здесь, так и дальше) означает не собственное имя царствовавшего тогда китайского императора, а имя или прозвание вообще китайских государей у монголов, соединенное с именем правившей тогда в Сев. Китае (Хитай) династии Гинь или Цзинь, что значит «золотая» (династия). Этому точно соответствует тюрко-монгольское Алтан-хан (золотой государь). (См.: Путешествие Марко Поло. Перев. И.П. Минаева, под ред. В.В. Бартольда, стр. 161, прим. 2. Соответствующие подробности об этом см. во II части этого тома).

425. Проф. А.К. Боровков высказал, повидимому, очень удачную догадку, что выражение «деревянный осел» (хар-и чуб, хар-и чубин) представляет дословную передачу тюркского йагач-эшкэк – «деревянный осел» в значении «скамья». Параллель этому, впрочем, можно видеть и в терминологии телесных наказаний в России XVI-XVII вв. «бить кнутом на козле», «дать плетей на кобыле».

426. В ркп. В – первое слово у?к?ин; шторое слово в ркп. S – т?рфак; С, L – т?ркак; I – б?ркак; В – ?ркан; у Березина – б?ркан (что он читал как Бурхан).

427. Написано с огласовкою (Березин читал – «Мотор»).

428. В ркп. С, L – мухин.

429. В ркп. I – с?ктур.

430. В ркп. В – алан; у Березина – улан (он читал – «Олан»). Второе слово в ркп. I – дур.

431. В ркп. S, L – киркиз; В – сукту; у Березина – кутукту.

432. В ркп. I – йисулун; В – бисулун; у Березина – мисулун.

433. В ркп. S – ??сукат; I – ?исукат; В – бисукат; у Березина – мисукат.

434. В тексте му‘тамад ал-мулк – довольно обычный титул сановников в некоторых мусульманских государствах (особенно в Иране).

435. В тексте унгу-бугули, что соответствует монгольскому унаган-богол.

436. В ркп. S – футуку; L – куту?у.

437. В ркп. В – ш?нки; S – шинки.

438. В ркп. А – иджэ; С, I – ?чэ; L – б?джэ; В – ?нджэ; у Березина – иджкэ (что он читал как «ичкэ»). Поскольку все эти начертания, несомненно, соответствуют монгольскому эчигэ – «отец», то в текст перевода возможно ввести это последнее слово.

439. В тексте ошибочно барикан икэ вм. тарикан икэ (как в ркп. В и у Березина). Повидимому, в эпоху Рашид-ад-дина алиф в средине слов читался как о (перед конечным н – как у), а алиф и яй в начале слов – как долгое е, потому что вышеприведенные слова есть транскрипция монгольских – тэригун-экэ – старшая мать.

440. Т.е «о! моя добрая матушка!»

441. В тексте стоит башламиши кардан – начальствовать, от тюркского глагола башламак – начальствовать, командовать; стоять во главе чего-либо.

442. В тексте – саг-и барак; у Березина – бики барак, т.е. имеется в виду имя пастуха, поспешившего на помощь жене Чингиза и Кутуку. Из дальнейшего изложения этого эпизода все же видно, что в нем играл главную роль мальчик Кутуку, а не пастух.

443. В ркп. В – тули.

444. В ркп. В? – м?нгут? уах?мэ; у Березина – кара менг?ти-ухэ (по его чтению – «Хара-Менггэту-Уха»).

445. В ркп. С – ??кулиут; L – бикулут; В – с?кулиут; у Березина – туту-кулиут.

446. В ркп. S – ??сулун; С – ??с?лун; L – бис?лун; В – ??бис?лун; у Березина – Бисулун.

447. В ркп. S – ?сиукат; С, L – бисукат; В – ?сукат; у Березина – б?сукат (что он читал как «Бисукат»).

448. В ркп. С, L – д?р?ай; В – д?рнай; у Березина – дурбай (что он читал как «Дурбай», а в следующей строке – как Дуриной). (См.: Сборник летописей, I, стр. 61).

449. В ркп. В – кулхи.

450. В ркп. S – ту?с?ниэ; L, В – туксинэ; у Березина – тукинэ (что он читал как «Тукина»).

451. В тексте тюркско-персидское существительное сиургамиши, от глагола сиургамак – награда, пожалование; благорасположение, благосклонность.

452. Разумеется местность в северном Афганистане, входящая в состав современной Катагано-Бадахшанской провинции. Кундуз как район лежит по р. Кундуз-дарье, левому притоку Аму-дарьи; главный город Кундуз расположен на той же реке, южнее впадения в нее р. Таликан. Баглан лежит к югу от Кундуза на р. Гори, из слияния которой с Пянджширом образуется Кундуз-дарья. (См.: Бурхан-уд-Динхан-и Кушкеки. Каттаган и Бадахшан. Перев. с персидск. под ред. проф. А.А. Семенова. Ташкент, 1926, стр. 43, 44 и 50-58).

453. В ркп. В – мункэ.

454. В тексте *** – он дал [эмирскую власть над ними человеку] по имени Хукутай, т.е. первая буква в этом выражении обозначает дательный падеж, почему, вопреки чтению проф. Березина «Бухукту» (кстати ни в одном списке нет такого начертания, чтобы после б стояло у [бу]), переводится как выше.

455. В тексте это имя написано именно с такой огласовкою. В ркп. В и у Березина – улду.

456. В ркп. L – ?лш?каст; В – ?шкас; у Березина – Ишкас.

457. У Березина – д?лт?к (он читал – «Делтек»).

458. В ркп. В – ?у?укут.

459. В ркп. С – джумэ; L – джумумэ; В и у Березина – джунмэ (по его чтению – Дзонма).

460. В ркп. – нукда; В и у Березина – тукдан.

461. В ркп. С и у Березина – дж?ндан (по чтению Березина – «Джиндан»); В – х?идан.

462. Повидимому, это написание в рукописях A, S, С, В и у Березина х?рб?т?рт, x?pm?pm, х?р?п?рт и подобное этому есть искаженное название крепости Хартабирт (переставлены точки над 3 и 4 буквами). Это название Якут считает армянским. Между Хартабиртом и Малатьей по Якуту два дня пути; между ними протекает р. Евфрат (Jacut's Geogr. Wörterbuch. II. Leipz., S. 417). Позже название Хартабирт (Хартапирт) произносилось по-турецки сокращенно Харпут, хотя писалось турками как ***. В султанской Турции г. Харпут был административным центром области или губернии (эйалет) и уезда (лива) того же имени; Малатья (по-турецки) – древняя Мелитена – был уездным административным центром в лива того же имени в области Харпут в верховьях Евфрата. (См.: С. Mostгас. Dict. géogr. de l'Emp. Ottoman. S.-Pétersburg, 1873, pp. 87, 169).

463. В ркп. L – кубин.

464. В ркп. В – самгад; у Березина – самгар.

465. В ркп. В – илчи; у Березина – ?нчи (он читал – анчи).

466. В ркп. – буракх?н; В – буракчи.

467. В ркп. С – курэ; L – фурэ.

468. В ркп. В – ?у?лкун; у Березина – кутл?кун (по его чтению – «Кутлугун»).

469. В ркп. S – ?исун-ну; С – ??сун-туа; L – ??сун-?уа; у Березина – бисунтуа.

470. Термин кешик или кезик (монг. кэшиг или кэсиг) значит «очередная стража», гвардия, из знатной молодежи, учрежденная Чингиз-ханом (см.: Б.Я. Владимирцов, стр. 119, 120).

471. В ркп. С – никдаш; L– ??кдаш.

472. В ркп. S – та?т?р; L – ?а??р; В – ба?р; у Березина – баир.

473. В ркп. В и у Березина – камус.

474. Т.е. охраны лагеря и внутреннего его распорядка.

475. В ркп. В – муркан.

476. В тексте – уркан, у китайцев Ho-lin [Хэ-линь] (см.: Е. Bretschneider, op. cit., I, p. 55), – правый приток р. Селенги, впадающей с юга в озеро Байкал.

477. В ркп. S – тар?ай; С – ?ар?ай; L, В – ?а?й; у Березина – татай.

478. В ркп. S – ка?ан; С – кабан; В – ?а?ан; у Березина – каман.

479. Данное место, видимо, искажено переписчиками, и потому Березин все эти слова принимал за одно собственное имя. В ркп. С, L – утаку турчи; В – у?аку-йурчи; у Березина – сагитай убаку турджи буйурук-хан.

480. Слово куджагуш проф. Березин сближал с подобным монгольским в значении «начальника военной дивизии» (см.: Сборник летописей. История монголов, I, стр. 243, прим. 99).

481. В ркп. L – к[ф]ах?р; В и у Березина – кадж?р (что он читал как «Каджар»).

482. Фраза эта в рукописях написана, повидимому, с ошибками или с искажениями и притом по-разному: ***. Профессор Березин, сближая слово *** с монгольским ÿнгэ (тюрк. *** – цвет, вид – и находя, что это не подходит, допускал «в тексте какую-нибудь ошибку» (Сборник летописей, I, стр. 244, прим. 102). Можно сблизить *** со старотюркским *** (мöнгу) «вечный» и перевести его наречием «навсегда».

483. Так и в ркп. С, L; В и у Березина – була, магус.

484. Проф. Березин (Сборник летописей, I, стр. 69) перевел это место о меринах так: «Из тысячи меринов, которых я имею, нет ни одного, который был бы по сердцу. Которая лошадь рóсла и молода – очень мясиста, которая искусна и сильна – мяса нет». В тексте: ***. Персидский глагол бэ руй дар амадан означает падать лицом вниз, в гиппологии – припадать на колени, тыкаясь мордой в землю (для понятия «спотыкаться» существует глагол пайпа хурдан); слово тоусан означает буйного коня, норовистого; суст-гуш (в некоторых списках неправильно суст-гушт) значит – «очень смирная лошадь», ленивая (букв. вислоухая); термин хунарманд – в значении «искусный в езде, хорошо выезженный конь».

485. В ркп. L, В – далан-?а?ан; Б – Далан-Дабан.

486. В ркп. С, L – ?а’аджун; у Березина – т?ритагаджу (он читал «Дури-Тагаджу»).

487. Это слово (в ркп. С, L – урукджут; В – урк?джут) проф. Березин считал множественным числом от монгольского оркичэ – «отбрасываемое в сторону». «Впрочем, едва ли не лучше производить его от глагола уркэ-дзику – быть увеличену – и переводить «в виде увеличения»», – замечает он (Сборник летописей, т. I, стр. 244, прим. 105).

488. В тексте куда (монг. худа). Дело в том, что у древних монголов было в обычае брать жен в дальних родах; «также часто наблюдалось обыкновение брать невест в какой-либо род из одного и того же рода. Члены таких родов величали друг друга (мужчины) «сватами» xuda» (Б.Я. Владимирцов. Общественный строй монголов, стр. 47, 48). Поэтому Сарык-хан предостерегает монголов от браков со своими сородичами.

489. В ркп. В – удут; у Березина – ороют.

490. В ркп. С – н?крин; L – н?кр?н; В – ?кр?н.

491. В ркп. L – м?крин; В – ?крин; у Березина – к?брин (что он читал как
 «кибирин»).

492. В ркп. S – ух?р; С – уйгу-маркит; L – уйгу-марк?т; В – ?зх?р?м?крит; у Березина – ух?р-м?крит (что он читал как «ухур-мегрит»).

493. В ркп. В – джак?м??у; у Березина – джалбу (по его чтению – Дзалбо).

494. В ркп. S – турука?хин; С, L – ?урна?хин; В и у Березина – турукалджин (по чтению Березина – «Турукалчин»).

495. В ркп. В – кукук?ни; у Березина – кукукти (по его чтению «Хухухтей»).

496. В ркп. S – хилаун; L – хилавун; у Березина – джилаун.

497. В ркп. В – дж?нук; у Березина – джиук.

498. В ркп. С, В – та?р-урсун; L – таб?р-урсун; у Березина – таир-урсун.

499. В ркп. L – турк?нэ; В – т?рк?нэ.

500. У Березина – укулкамиш.

501. В ркп. S – нафу; С – нату; L – набу; В – ?аку; у Березина – баку.

502. В ркп. L – махар; В – маджайэ; у Березина – Джиук (но с вариантом по ркп. Ханыкова – маджар).

503. У Березина – култукан, но вариант – по той же рукописи Ханыкова – тускан.

504. идикут – титул уйгурских государей.

505. В ркп. С, L – туган-далу; В – т?ган-валу; у Березина – туган ва алукэ.

506. В ркп. S – ?удук-урхнг; С, L, В и у Березина – кудун [последнее слово в этих рукописях почти без диакритических точек и, видимо, читается как орчанг (S) или очанг (С, L); у Березина – орчинг].

507. В ркп. С, L, Р, В и у Березина – курлуут (он читал как «курлут»).

508. В ркп. А – иубукур; С, В и у Березина – буйукур; L, В – без диакритических точек; Р – ?уиукур.

509. Березин читал это начертание как «Ширкэ».

510. йуртчи – или сокращенно йурчи – по-тюркски означает того, кто устраивает или ставит юрту [кибитку] и имеет за нею надзор.

511. В ркп. С, L, В – андуаз; Р – ??дур; у Березина – идур.

512. В ркп. С – джутккукин; Р – джутккуркин.

513. В ркп. А – с огласовкою ?араки; В, Р и у Березина – г?р?ги (что Березин читал как «Гырги»).

514. В ркп. А – с огласовкою таргут; С, В – б?ргут; L – ??р‛?ут; Р и у Березина – m?pгym (что Березин читал как «торгут»). У Владимирцова – тархут – племя «лесных монголов» (op. cit., стр. 66).

515. В тексте с огласовкой; см. в кн. 2 – Сунигил.

516. Прибавленное к названиям монгольских рек слово мурэн означает реку. Речь, видимо, идет о верховьях р. Енисея (Кем), которая, по представлению автора, впадает в Ангару (см. прим. 408 на стр. 102).

517. У Березина – иби-усун (по его чтению – «Ибей-усун»).

518. В ркп. В – ??уй; у Березина – ?кут (по его чтению – «Ухут-мурен»).

519. В тексте с огласовкою. В ркп. S – ак; В – у; у Березина – ук.

520. В ркп. В и у Березина – хурхэ (Березин читал – «Хорха»).

521. Дальше в тексте пропуск.

522. Проф. Березин указывает, что «в чисто монгольском языке мы имеем другое, более твердое правописание для этого слова (т.е. китуга, – А.С.): хотуга и хотага, что и побудило меня вместо стоящего во всех манускриптах мудга читать худга», см.: Сборник летописей... I, стр. 250, прим. 130).

523. В ркп. В – йталджи.

524. В ркп. С – кутмиш; L – к?тм?ш; В – кимиш; Р и у Березина – куймиш (Березин читал – «Коймиш»).

525. В тексте собственно – джиджакан.

526. В тексте везде – парс.

527. В ркп. S, L, В и Р – такое же начертание, лишь в некоторых случаях отсутствуют диакритические точки; у Березина – илхакиш.

528. В ркп. В – Гуюк-хан, у Березина – Джагатай-хан. Очевидно, правильно следует – Джагатай (Чагатай).

529. В ркп. S – джу?н; С – джуш; L – ху???н; Р, В и у Березина – джут?н (Березин читал как «Джутен»).

530. В ркп. S – ?ум?р’ан; С – ?умука; В – ?умука; у Березина – тумукан (что
он читал как «Томоган»).

531. Весь этот абзац у Березина помещен в отделе «Дети Барс-Буки», причем, вместо имени Кубак-хатун, дано – Куйак-хатун.

532. В ркп. S, В – х??н; С – х?ин; L – х?бн; Р и у Березина – джин (чин).

533. В ркп. В – и?к?хи; у Березина – ик?чи (что он читал как «Икчи»).

534. В ркп. В – луд; у Березина – будур.

535. В ркп. В – кулхи; у Березина – кулджи.

536. В ркп. В – ??кк?р; у Березина – Тенкгир.

537. В ркп. S – ку?лук; В – ку?л?мук; у Березина – куйлун (по его чтению – «Хуйлун»).

538. В ркп. В – суламин.

539. В ркп. А, как и в ркп. S – пропуск.

540. То же, повидимому, в ркп. S, В (хотя и без диакритических точек); у Березина – ч?чак (по его чтению – Чечек).

541. В ркп. В – будукадж.

542. В ркп. В – туки-ула.

543. У Березина – мнгу-букан.

544. В ркп. S – ?улун; В – ?рлун; у Березина – тулун.

545. *Вставлено согласно текста ркп. В и Березина.

546. В ркп. В – илх?тай, у Березина – инджитай.

547. В ркп. В – ан?арджи; у Березина – инарджи.

548. О термине кезик или кешик см. прим. 470 на стр. 111.

549. В ркп. В – ?ар?джи; у Березина – тартаджи.

550. В ркп. S – ?ул-?тл??; В – ?ул??лук; у Березина – бул?клук (он читал «Булуклук»).

551. В ркп. В – ?улдуф; у Березина – Юлдук.

552. В ркп. В – ??р?ай; у Березина – Иртай.

553. В ркп. В, Р – куалас; С, L – туалас.

554. О позднейших поселениях баргутов в Монголии, в Чахарии, и характеристику их самих см. у арх. Палладия Кафарова в его «Дорожных заметках на пути по Монголии в 1847 и 1859 гг.» (стр. 159-161).

555. В ркп. С, L – ?р?муджин; у Березина – к?рмучин (по его чтению – «керемучин»).

556. В ркп. L – б?лгай.

557. В ркп. S – наутай; В, Р – тар?ай; С, L и у Березина – тартай.

558. В ркп. В – ?улан; у Березина – Булан.

559. В ркп. С, L – баира; у Березина – наира.

560. Ср. стр. 118.

561. В ркп. S – ?йа; В – та?а; у Березина – набага.

562. В ркп. С, Р, L, I и у Березина – к?ст?ми (что Березин читал как «кестеми»; В – кистами.

563. Местопребыванием этих племен, повидимому, были пространства между верховьями pp. Оби и Енисея. На карте «Старой Сибири» (табл. 1), приложенной к «Сибирской Истории» И.Е. Фишера (СПб., 1774), теленгуты показаны обитающими по верховьям Оби и ее правому притоку Том. В названии племени «кэм-кэмджиюты», несомненно, лежит имя кем [кэм, кам], каковым обозначались верховья р. Енисея, образующегося из слияния pp. Улу-Кем (Большая вода) и Кемчик (Камчик) (Малая вода). По имени р. Кемь в XVII в. по левому берегу Енисея, где впадает в него небольшая речка, тоже Кемь, в Сибирском наместничестве существовала особая Кемская волость (см. карту Сибири первой половины XVII в., приложенную ко II т. «Истории Сибири» Г.Ф. Миллера, М.-Л., 1941). Быть может, в позднейших татарах-камаши (камачи), обитающих в верховьях Енисея, можно видеть далеких «кэм-кэмчиутов».

564. В тексте монгольское джур, соответствующее тюркскому джейран, т.е. газель, степная серна (Gazella subguttorosa).

565. В тексте стоит тюркско-персидское уругламиши кардан, – возможно, от глагола урукламак – ловить дикое животное накидыванием на шею аркана или длинным тонким шестом с ременною петлею на конце (по-русски – укрюком). У проф. Березина – куламиши (Сборник летописей..., I, стр. 90).

566. Повидимому, родственное этому казанско-татарское чангкя или чанггя в значении как лыж, так и салазок.

567. Разумеется, повидимому, употребляемый и поныне во всем Иране как нормальная мера веса – малый, или тавризский, ман (мэн), равный 640 мискалям, или 2.949 г (см.: Мухаммед Али Джемаль-задэ. Гандж-и шайган. Тегеран, 1335 г. х., стр. 167), хотя едва ли при таком весе возможно увести на одних лыжах груз в 2000-3000 манов, т.е. от 6000 до 9000 кг (до 562.5 пуда). Здесь, видимо, в весе трофеев охоты допущено обычное восточное преувеличение.

568. Тюркское гурук или курук (***), монгольское хориг, или хоригул, – место, запрещенное для других и предназначенное только для царских особ и их семейств. По словам акад. Б.Я. Владимирцова, «монгольский кочевой сеньор мог по своему желанию объявить «запретными» определенные участки своего нутука (т.е. принадлежащей ему местности, где он кочевал, – А.С.), создавать так наз. «запретные места» (xorig), которые отводились под кладбища лиц ханского рода или предназначались для господской охоты. На подобные «запретные места», как это явствует из их наименования, конечно, никто из посторонних не допускался совершенно» (Б.Я. Владимирцов. Общественный строй монголов, стр. 112).

569. Речь здесь идет, очевидно, о том запретном месте в Бурхан-Халдуне, где похоронен Чингиз и которое до сих пор, насколько известно, никому из путешественников не удалось разыскать. Интересные сведения о гробнице Чингиз-хана (возможно, мнимой) в местности Йеке-Этзен-Коро см. в статье «Гробница Чингиз-хана», помещенной в «Правительственном вестнике» за 1898 г, №№ 32 и 33 (а также у арх. Палладия Кафарова в его «Комментариях» на путешествие Марко Поло по Северному Китаю. СПб., 1902, стр. 14).

570. В ркп. S – шакаит; В, С, L – сакаит; I – сафа???; у Березина – сакаит (по его чтению «сагаит»).