ПЕТР ПАТЕРСОН

ИСТОРИЧЕСКОЕ ИЗВЕСТИЕ О ЦАРЕ ДИМИТРИИ И СОБЫТИЯХ В МОСКВЕ

Патерсон Петр, купец из Германии, уроженец города Упсаля, был в Москве в конце царствования Бориса Годунова и во время воцарения Лжедмитрия I.

…Иван Годунову, главный предводитель войска (ибо Мстиславский и Шуйский, занимавшие после него первые места, по повелению Бориса возвратились в Москву) был пойман в бегстве и посажен в тюрьму...

По вшествии в Москву Димитрий, сопровождаемый, духовенством, входит в церковь святой Богородицы (Успенский собор), а по начатии службы в Архангельский собор, в котором погребены были его родственники. Узнавши, что здесь похоронен и Борис, приказал он вырыть его тело и перенесть за город в небольшую часовню…

Ходя по собственному дому Бориса, не мог он (Димитрий) быть равнодушен, но, послав работников, тотчас повелел срыть его до основания под предлогом, что будто бы дом сей осквернен злыми волхованиями.

Говорили также, что в подземелье поставлена была статуя, державшая в руке зажженную лампаду, и что под [227] ней насыпано было множество пороху; все сие будто бы устроено было для того, чтобы, когда выгорит масло и треснет лампада, огонь, упавший в порох, взорвет на воздух весь дом и ближайшие к нему строения. Но по открытии сего статуя была вынута и разбита...

Димитрий составил себе новую гвардию из ливонцев и немцев и к ним прибавил еще по сотне французов, вооруженных бердышами, англичан и шотландцев. Сотником французов, вооруженных бердышами, был Яков Маржерет, секвонец, которого мы после видели. Одежда их была шелковая, тканная золотом. Над англичанами — Матвей Кнутзен, над шотландцами — Алберт Ланта исправляли должности сотников. Оружием их были обоюдоострые секиры, а одежда в праздники шелковая, в будни же из лучшего красного сукна.

Купцы из Германии и Италии в надежде получить большие выгоды отправились в Россию, но жестоко обманулись в своих ожиданиях, ибо многие потеряли жизнь, и только немногие, со значительными потерями, избавились от смерти.

Долготу пути в Россию можно видеть из того, что купцы, поехавши в исходе января, в Москву прибыли 6 мая…

По смерти Димитрия для большего посмеяния на тело его наложена была отвратительная личина, найденная, как говорят, между редкостями терема, ко рту приставлена волынка, употребляемая польскими крестьянами, а в рот положен динарий для награждения музыкантов, или, как говорили другие, который он должен был заплатить за провоз в ад...

Не только с военными людьми и с теми, которые последовали за Димитрием, но и с купцами поступили в Москве очень жестоко. Амврозий Келлари кроме 30 тысяч червонных потерял и жизнь; Якову Вину собственным его мечом отрубили голову. Нафан спас жизнь свою за 40 тысяч флоринов; Николай Ламбургский, фактор польских купцов, накануне убиения Димитрия отдал ему драгоценные камни и другие редкие товары. Два аугсбургца, поверившие Димитрию более 200 тысяч, червонцев, не получили их обратно; Марцеллий потерял 100 тысяч флоринов...