П. С. ПАЛЛАС

НАБЛЮДЕНИЯ, СДЕЛАННЫЕ ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ

ПО ЮЖНЫМ НАМЕСТНИЧЕСТВАМ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА В 1793-1794

/Л.62/ Породы камней, видимых у домов и в русле ручья Аутки, состоят из вакки, имеющей вид гранители; черного рогового сланца, черного кровельного сланца, серого известняка с прожилками шпата, твердого песчаного сланца со слюдой; бурого глинистого сланца и, наконец, пудинга. Здесь и в Ялте сохранились еще несколько оливковых деревьев.

Ялта, или Ялита, лежит в шести верстах от Аутки, у моря на высоком мысе, у которого протекает ручей того же имени. Прежде она была населена греками, теперь в ней — небольшое число татар. Находившаяся здесь греческая церковь была случайно уничтожена пороховым взрывом во время предпоследней турецкой войны, и теперь видны ее остатки на скале у моря. Большой текущий в глубокой долине — ручей Ялта, впадающий тут же в море, на нем выше лежит деревня Дерекой, с пяти-шести верст кверху в дикой лесистой местности сбираются сюда воды, вытекающие из пяти долин, или больших ущелий высоких гор, называющиеся, считая с востока на запад, Кувё, Балла, Панаге, Стамиц и Темиар. Два главные — Кувё и Балла — соединяются в лесу в расстоянии версты над Дерекоем; сейчас [же] за деревней течет Панаге, самый сильный из впадающих в море к южному берегу источников.

Местность Ялта пригодна для всех насаждений жарких стран, а окружающие горы богато покрыты приморской сосной и другими лесными породами. Часть леса на горах сгорела в 1794 году. От Алупки до Ялты считают четырнадцать верст.

Округа Дерекоя, куда вверх вдоль ручья всего около двух верст пути верхом, — самая богатая по растительности местность всего Крыма. Замечательнейшие растения, которые я там приметил: Ophrys anthoropophora, muscaria и Corallorhiza, Serapius grandiflora, Satyrium Epipogum, Orchis Coriophora и militaris, Tamus communis, прекрасная Asperula и в каменистом ложе ручья — низкий, но во всех частях очень крупный и видный Heracleum с зловонными зонтичными цветами, имеющими запах выгреба нечистот при приближении ночи, как и вонючий Arum. Здесь имеется несколько старых каштановых деревьев, приносящих почти ежегодно съедобные плоды; было бы желательно, чтобы эти /Л.62 об./ деревья были посажены в большем количестве, ибо, кроме Дерекоя теперь их нет нигде в Крыму. Все сорта боярышника, растущего в горах, здесь очень обычны. Я приметил семь видов их: один с большим стволом, около фута толщиной, почти без колючек с черными плодами; второй — с бурыми плодами; третий — с продолговатыми красными плодами; затем известные виды Crat. torminulis, Aria, Oxyacantha и Crat. oriontalis Турнефорта, приносящий то ярко-желтые, то ярко-красные яблочки приятного вкуса, могущие быть улучшенными прививкой. [83]

Из долины, орошаемой речкой Ялта, перейдя незначительные холмы, приходят в долину Марсанды, где вновь показываются пласты бурого черноватого сланца, переслоенные бурым песчаником, кварцевым или кристаллизованным; далее встречаются только обломки разрушенных известковых скал. Деревню Магарач — между нею и Марсандой, на крутой возвышенности к морю находятся развалины монастыря — оставляют в стороне моря и следуют по дороге к деревне Никита по дикой, богатой лесом местности. Три названных деревни были прежде населены греками, переселившимися в Мариуполь; одичалые обширные их сады по странной случайности, неудобной для передачи, сделались собственностью коллежского советника Смирнова; но вместо того, чтобы отдать их в руки частных собственников [не имеющих желания работать на пользу общую], было бы лучше вообще, как и в прочих южных долинах, поселить там колонистов из теплых стран. Верхние склоны гор в изобилии покрыты соснами и другими высокоствольными деревьями, остающимися без употребления, между которыми часто попадаются Fraxinus ornus и Juniperus oxycedrus.

Прежде чем достигнуть далеко выдавшегося в море мыса Никита-Бурун, налево от верховой тропы встречаются высоко над морем большие известковые скалы, разорванные и разбитые ужасным образом. Между ними находится глубокое, широкое и опасное углубление [пещера], наполненное обломками скал, из которых дует холодный ветер. На этих осыпях цвел Crataegus Aria, между камнями росли кустоватый берест, приморские сосны и другие растения, хорошо укоренившиеся. На Скалах растет земляничное дерево.

/Л.63/ Мыс Никита есть край выдавшегося далеко в море скалистого крутого хребта, составляющего часть альп, или Яйлы. Его сложение сначала состоит из того же известняка, что и находимый в Марсанде; в середине хребта возвышается гребень песчаника с каплеобразными натеками в трещинах по длине; на восточной его стороне опять находится голубовато-серый известняк, видный местами на склоне хребта в долине Юрзуфа.

Эта прекрасная обширная долина, частью покрытая кустарником, окруженная к северу высокими горами, несколько отделенными от моря, перерезанная многими углублениями, ограниченная к востоку далеко выдающимся в море Аю-дагом ⁹⁶, образует круглую бухту, в середину которой входит идущий к морю горный хребет, оканчивающийся на берегу мысом, а за ним — несколькими подводными камнями. Неподалеку от этих подводных камней лежит у моря скала более 15 саженей высоты, разделяющаяся на два утеса, между которыми и Никита-Бурун есть маленькая круглая бухта, или рейд. На этом выступе построено укрепление Уршуф, или Юрзуф, представленный на седьмой виньетке. Деревня Юрзуф лежит более к западу; в глубине страны деревня Кизилташ с прекрасными садами и восточнее, у подножия Аю-дага — деревня Куркулет, откуда через горы идет верховая дорога в Кугуш. Кроме многих оврагов, в восточной части долины текут два ручья Сюнар-путан и Артек, впадающие в море. Почва здесь состоит, главным образом, из рыхлого бурого глинистого сланца, в котором увидимые пласты местами простираются от NW к SO, а в других местах они искривлены.

Сейчас описанная скала имеет на своей северной вершине ⁹⁷ защитную стену, совершенно недоступную; около 6 саженей ниже, на уступе, куда ведет удобный подъем; по впадине, разделяющей два утеса, [84] расположена, по-видимому, генуэзская батарея, построенная из бутового камня на извести, толщиною стены — в полтора сажени; один из ее фланков — с двумя амбразурами для пушек, обращенных на бухту, другой — для пяти пушек направлен в сторону долины. Проход между утесами был закрыт стеной, у подножья скалы, как кажется, было также укреплено стеной и ронделью. Под бата/Л.63 об./реей находится основание круглой башни, откуда крепостная стена спускалась к берегу моря. Здесь между подводным камнем и искусственным молом была устроена маленькая очень надежная гавань. Край скалы, обращенный к морю, — отвесный и недоступный. Здесь замечается голубоватый известняк, неправильные его слои падают к северу, подводные камни состоят из него же. В северной части скалы слои пластов яснее, они падают к северу под углом сорока пяти градусов и простираются от О к W. Камень голубоватый, вонючий при трении, усеян друзами шпата и очень тверд. Вокруг скалы, кроме ее обломков, находят куски гранита и черновато-зеленой базальтовой вакки, перемешанной с черновато-зеленым шерлом, происходящие, может быть, от выброшенного здесь судового балласта.

В крепости я нашел Hyosciamus albus, обильно цветущий, который я еще нигде в Тавриде не встречал, вероятно, размножившийся здесь из случайно занесенных семян. Под камнями находят скорпионов и огромных голубых Carabus.

Из обширной Юрзуфской долины, минуя Куркулет, достигают деревни Партенит, пройдя седловину, соединяющую Аю-даг с высокими горами. Черный сланец между Юрзуфом и Аю-дагом кое-где смешан с колчеданом и имеет железистые натеки.

Аю-даг — высокая, могущественная, с крутыми скалами конусоидальная гора, покрытая небольшой растительностью, отделена широкой долиной от верхней Яйлы, или альпа, и соприкасается с ним только посредством упомянутой выше седловины, которой подножие состоит из бурого сланца. Гора лежит в море, куда она круто опускается: как бы бастион; на ее южной стороне на почти недоступных скалах растет прекрасное земляничное дерево. С северной стороны гора состоит из вакки, смешанной с шерлом серовато-зеленоватого цвета, которая в свежем изломе имеет вид песчаника, но снаружи отделяется, как трапп, в виде трапецеидальной черноватой вакки. Со стороны моря она состоит из неплотного буро-красного песчаника, смешанного с зернами кварца. Обе породы клинообразными глыбами различных форм, величиной часто до локтя в поперечнике, сдвинуты вместе и к /Л.64/ стороне моря отвесно обломаны. Гора господствует над большей частью южного берега, благодаря ее высоте и выдающемуся положению; в море она видна как с мыса Судага, так и из Гаспры. На вершине Аю-дага находятся развалины греческого монастыря во имя святых Константина и Елены, укрепленного стеной. Длина постройки — шесть саженей, ширина — три, преддверие — четыре сажени. У монастыря лежит мраморная колонна длиною в аршин, имеющая в диаметре три четверти.

За Аю-дагом лежит долина, в ней между этой горой и восточным мысом находится деревня Партенит [17 верст от Ялты]; ее греческое название, как кажется, имеет отношение к истории Ифигении. Ручей Таката, в верхней части которого лежит большая, богатая садами деревня Дерменкой, течет в этой долине и впадает в море на широком побережье. Все садовые стены и дома Партенита построены из серого и черноватого трапповидного в изломе камня Аю-дага.

Вышеупомянутый мыс ограничивает с западной стороны бухту [85] Ламбат, или Лампад. Восточный заканчивает эту полукруглую бухту под деревней Кучук-Ламбат; он выдается в море скалистыми обрывами; его пласты, падающие к северу, состоят из трапповидной шерловой вакки; на них до половины высоты надвинут черный, частью рыхлый, глинистый сланец, круто поднимающийся почти до Биюк-Ламбата. Залив бухты имеет в основании бурый сланец, а западный мыс, тоже отвесно падающий в море, показывает ту же вакку, смешанную с шерлом. На утесах растут Avena fatua, Cynosurus aureus, Ephedra, Jonthlaspi и особенная Alyssum; здесь я нашел также и обыкновенные васильки, совсем низкорослые, очень редко встречающиеся в крымских полях.

По опасной тропе за Биюк-Ламбатом я взобрался частью на лошади, частью пешком по крутой покатости на альпы, охватывающие бухту, чтобы изучить каменные породы этих гор. Пройдя источники ручья Ламбат, мы оставили наших лошадей и пешком через густой дикий лес взобрались наверх. Над бурым сланцем, пласты которого лежат более низко, чем где-либо к вершине гор, я заметил обломки голубовато-серого известняка, усыпанного большими мадрепорами и следами очень маленьких кохлит. Эти обломки лежат на горе до высоты почти ста саженей отвесно над морем у подножия скалы, столь же высокой и под названием Магараша образующей часть Бабуган-Яйлы. Большие глыбы асбеста, или тремблита, сорвались с этой скалы. В садах Биюк-Ламбата я видел оливковые деревья и довольно большие, как кажется, привитые стволы Crataegus orientallis, или азароля Ornithopus sckorpioides растет наверху, между камнями.

В Кучук-Ламбате приходится опять оставить береговую дорогу, вследствие двух выдавшихся углов гор, один из которых называется Бутани-Каяссе. Первый состоит из серого известняка, кажется, обрушившегося со скал альпа в самое море, образовав подводные камни, из коих один по сходству с судном называется Даш-кемэ. Второй угол состоит опять из трапповидной вакки, смешанной с черным сланцем траппа. Вслед за тем устье ручья Ламбат, подле которого лежит множество обрушившихся и скатившихся до моря больших и малых глыб особенной горной вакки, похожей на гранитель, состоящей собственно из смеси кварца, белого известкового шпата и черной роговой обманки; последняя равномерно распределена и имеет значительную твердость. Эта особенная вакка показывается также на горе Аю-даг. Через прорыв, образуемый ручьем, между близлежащими горами, ясно видна разрушившаяся серая скала, лежащая высоко на альпе, называемая орлиным утесом [Куш-кая].

По ту сторону ручья, около моря, видны пласты сланца, то в прямом, то в волнистом направлении. Затем опять удаляются от берега по теперь безводной лощине Кара-Узень, глубоко прорытой в буром сланце, перерезывающей трапповидный пласт. Здесь достигают горы, выступающей на юго-восток от Бабуган-Яйлы, подходящей к морю, образуя небольшие разорванные вершины; дорога очень тяжела через гору Кастель, усыпанную обломками камней до самого моря, состоящих из толстых слоев светло-голубых, клинообразных и трапецеидальных разбитых камней. Этот очень тяжелый камень подобен вышеупоминаемой вакке в свежем изломе, имеет ясно различаемую примесь шерла и пластинчатое образование, усеян вкрапленными темными и бурыми точками, сильно смешан с кварцем, так что дает искры при ударе. Обломки распа/Л.65/даются (выветриваются), давая налет беловатой, немного ржавожелтой коры, внутри которой приметна темно-синяя линия. Подобная горная порода, разламывающаяся на кусочки, как морской сухарь, [86] находится в Уральских горах, в верхних частях реки Урала, у Верхояницка и называется в простонародье Сухарный камень ^88*.

После этих гор с разбитыми пластами следует опять бурый сланец, смешанный с глиной, волнистые пласты которого идут до Алушты. Вся дорога от Аю-Дага, у Партенита до Алушты длиною в 12 верст, усеяна прекрасными растениями, а между кустами часто встречаются Coronilla Emorus.

Широкая долина Алушты отделяет западную часть высоких Крымских гор, о которых я говорил до сих пор, от восточной. Ширина ее — приблизительно шесть верст и длина — не более пяти, считая от подножия верхнего Чатыр-дага до моря. Эта гора, уединенная двумя долинами, идущими до северной равнины, замыкает долину, как бы выдвигаясь к северу из цепи высокого хребта; на западной стороне выдается почти такой же высокий край западных гор, образующий так называемую Бабуган-Яйлу, достигая своими отрогами моря; на восточной стороне несколько менее высокий горный хребет Темерджи, лежащий против Чатыр-дага, также достигает моря своими частями, так как весь берег от Ламбата направляется к северо-востоку. Широкая, глубокая и лесистая долина между лежащей много южнее Бабуган-Яйлою и столь же обрывистым Чатыр-дагом идет к северо-западу от источников реки Алмы, собирающихся, главным образом, с восточной стороны альпа Бабугана, где идущая к Чатыр-дагу пониженная седловина отделяет их от источников, направляющихся к Алуште. Восточная, менее углубленная долина идет прямо на север между высокими горами Темерджи и Чатыр-дагом к источникам Салгира; здесь и была проложена егерским батальоном довольно хорошая экипажная дорога до Алушты. Из этой долины вытекает значительный ручей Темерджи, впадающий в море у Алушты; другой — Мезарлик бежит с западной долины через деревни Котнахур и Кутукуль у подножия Чатыр-дага и впадает в море у Алушты.

/Л.65 об./ Между этими двумя ручьями находится на отдельной возвышенности у моря местечко, в котором еще видны остатки древней греческой крепости; здесь прежде находилось значительное число жителей и была епископская кафедра. Еще сохранились остатки трех разрушенных башен и стен, сложенных из бутовых камней, вышиной более пяти аршин и толщиной от двух до трех аршин. Большая круглая башня образовывала юго-восточный угол к морю, на покатости от нее шла стена на запад, утолщаясь по причине уклона почвы. С северо-восточной стороны она была меньшей толщины, образуя тупой угол, защищенный четырехугольной башней в середине этого угла, а с севера — третьей башней, находящейся в 70 шагах от первой. Северный и западный склоны в долину очень круты, и там приметны только следы стен; также видны остатки стены, шедшей в середине пространства, занимаемого теперь татарскими хижинами, мусором и кучами навоза.

Объезд Чатыр-дага и восточных частей южных гор Крыма

Я отправился в мае месяце из Ак-Мечети для объезда Чатыр-дага, удаленного только на двадцать верст по прямой линии.

Наибольшая ширина белых гор нового известняка лежит по Бельбеку до Албата, а по Каче до Бия-Сала; они менее широки между речками Салгиром и Алмои в направлении к древним образованиям, но приближаются к включаемому в древние горы Чатыр-дагу по причине его более северного расположения, кончаясь не далее 10 верст от его северного подножия. Эта гора — наиболее высокая и видная из всего [87] Крыма с его равнины; она находится в 20 верстах от Ак-Мечети по прямой линии, включая и ее подножие, а около 10 верст от этого города кончаются белые известковые горы. Между Салгиром и Карасу эти горы более распространены, но также и более плоски и менее разорваны, так даго с этой стороны почти отовсюду беспрепятственно виден Чатыр-даг, так же как и вся восточная сторона высоких гор Темерджи до Судака. Эта гора еще виднее с моря, откуда ее ничто не скрывает, потому что онa представляет скалистые обрывы в сторону Алушты; таким образом, не следует удивляться древним мореплавателям, сделавшим ее предметом особого внимания, дав ей, по словам Страбона, название /Л.66 об./ Трапезус [стол].

Дорога к Чатыр-дагу ведет из Ак-Мечети вверх по Салгиру в Султан-Мамут — местопребывание самого почтенного и богатого из числа татарского дворянства статского советника Батыр-Аги из рода Ойрат, у которого все путешественники, желающие взойти на эту гору, находят гостеприимство, проводников и лошадей. Страна, которую проезжают, чтобы доехать до этой горы, приятно обставлена небольшими известковыми горами, представляя местами восхитительные пейзажи. Склоны гор хорошо покрыты и богаты травами, во многих местах виднеются пахотные земли многочисленных деревень, расположенных вверх по Салгиру с его обеих сторон. Между ними заметна деревня Ески-Сарай ⁹⁸ в расстоянии почти 12 верст от Ак-Мечети на левой стороне вышеназванной речки, как самая любопытная по находящейся в ней старой крепости, состоящей из неправильной четырехугольной стены, построенной подле горы с четырьмя башнями, все на известковом растворе; может быть, она составляет работу генуэзцев. В этой деревне, красиво расположенной, есть большая мечеть. Salvia austriaca (Jacquin) и nutans, Teucrium Laxmanni, Beta Cycla, Poeonia multifida многочисленны в этой местности. Hordeum bulbosum растет с обыкновенной в Крыму, как бы посеянной, дикой рожью на паровых полях.

От Мамут-Султана есть удобная верховая дорога, длину которой считают в 10 верст, проделанную по мягкому северному склону Чатыр-дага, и ее избирают все путешественники, восходящие на гору и желающие вместе с тем посетить находящуюся там пропасть, в которой снег сохраняется от одного года до другого. Надежда найти больше весенних цветов во всем их блеске вынудила меня предпочесть дорогу по южной стороне только что указанной, которую я предположил посетить при другом случае. Поэтому я проехал верхом значительно далее вверх по Салгиру. До деревни Аян видны по дороге на несколько срезанной горе пласты песчаника, переслоенные глиной, простирающиеся к SO и NW, затем падающие и скрывающиеся к NO. Сейчас же вслед за Аяном показываются горы серого известняка, скалистые и обнаженные, появляясь в большом /Л.67/ числе на О и W направлении, по которому срезаны и самые эти горы. В некоторых местах скала принимает свойство вонючего камня. В этих горах тянутся несколько лощин, постепенно размытых дождями ступенеобразно. Из-под одного из этих ущелий и промытых скал, из обширной пропасти выбивается Салгир сильным ключом холодной воды, с шумом появляющейся и выше выхода ключа в пещере, проделанной снеговыми водами из вышележащей впадины на верхних террасах горы, но без сомнения, увеличиваемой снеговыми водами внутренности Чатыр-дага, на вершине и впадинах которого она собирается. Здесь ловят много форелей между камней речки. Из растений по [88] скалам, покрытым мхом вокруг пропасти, видна Saxifraga липкая в изобилии и значительной величины. В трещинах скал — Ulmus pumila и Spiraea crenata, нигде более в Тавриде не растущая. Cerastium tomentosum — здесь обыкновеннейший цветочек. В изобилии также замечается Pedicularis tuberosa, нежный маленький Heracleum, Campanula hybrida, Asclepias nigra и Vincetoxicum, Geranium lucidum и robertianum, Asplenium Geterach и trichomanoides, а на затененных местах скал — Bryonia и Atropa physaloides.

Осмотрев источники Салгира, я следовал по немного спускающейся дороге в деревню Чавке, расположенную около двух верст далее на ручье того же имени. Продолжая путь отсюда, прежде всего замечают открытые высоты с пахотными полями, за которыми следуют более высокие горы, покрытые лесом, восходящие к подножию Чатыр-дага, а долина, поднимаясь еще выше, суживается между последней горой с крутым склоном к востоку и горами, соединенными с Темерджийской Яйлой. Эти горы в большей их части вдоль ручья состоят из бурого сланца, в котором обычно изрыты все лощины и овраги слоями, простирающимися в направлении на NO и падающими на северо-запад с крутым уклоном у подножия Чатыр-дага. Затем дорога лежит в тесном ущелье Анчар-Богасси, ведущем между высшей частью Чатыр-дага и верхней Темерджийской Яйлой в долину Шумы на южном склоне первой горы. В лесу находят Orobus luteus и tuberosus, Smyrnium Olusatrum, Dictamnus и хорошень/Л.67 об./кие Lathyri, и особенный однолетний Allium; в пахотных полях — не только обычные во всем Крыму Caucalis daicoides и latifolia, но также и Bunium Bulbocastanum, не встречаемый в других местах; его съедобные корни татары называют кодж-кардаш ⁹⁹; в изобилии также встречаются мелисса и Chelidonium cornieulatum. В сухих и тенистых местах лесов обычно находится маленькая особенная Blatta, темно-бурая, совершенно отличная от Blatta lapponica. В этом лесу обычны все здешние виды боярышника, а также Pirus orientalis, которой высокоствольное дерево, привитое на старом грушевом дереве, я видел подле Шумы; плоды на нем должны быть более крупные, чем на низких диких деревьях этого вида, что указывает возможность улучшения этого иволистного дерева.

Деревня Шумы, или Шуман, расположена довольно высоко на южном подножии Чатыр-дага, в местности богатой источниками. В числе этих прекрасных соседних родников, составляющих ручей Месарлик, текущий в Алушту, есть один — с силой [выбивающийся] из скалы через дыру величиной не менее лисьей норы. Деревня, вероятно, получила свое название от шума источников, вытекающих со всех сторон. Почва здесь так плодородна, что повсюду виднеются одиночные колосья диких ржи и ячменя. На NO от этой деревни находится довольно высокий альп горы Темерджи, склон которого крутой скалой падает в долине, особенно своим южным углом, где примечаются разорванные скалы, и продолжается к востоку так называемой Караби-Яйлой. На WSW виднеется Бабуган-Яйла, еще более высокая; на западе — деревня Кобукуль; на NW — самый Чатыр-даг; на SO и S видны море и Алушта, куда долина, окруженная небольшими лесистыми высотами, склоняется не так круто на расстоянии около 5 верст.

Именно 14 мая вслед за утренними сумерками, слегка дождливыми, покинув Шуму, я поднимался на Чатыр-даг в жаркий и необычайно ясный день. Верхом едут вдоль скалистого хребта до 5 верст от деревни, [89] подымаясь в верхнюю часть горы. Этот хребет, изогнутый в направлении с юга к северо-западу, состоит частью из серого известкового камня, а частью сначала из нескольких косых /Л.68/ слоев кварцевого песчаника, затем бурого твердого сланца и, наконец, довольно значительного пласта того же сланца, переслоенного глиной, местами с желваками железной руды. Высшая часть этого хребта и другого, спускающегося параллельно в долину и к морю, отенена грабом сначала с подмесью других деревьев, а выше им одним; прекрасный источник вытекает с первого хребта. Bunium здесь очень част, Polygala grandis [Jacquin] растет чрезвычайной красоты, иногда с голубыми цветами и еще реже — с белыми.

Верхняя часть Чатыр-дага, по которой уже нельзя ехать верхом, оголена и поднимается несколькими террасами скал, одна над другой ступенями, из коих самая значительная — нижняя. Наверху и между террасами примечаются большие поверхности котловинами, в которые набивается снег, питая местные источники. Порода камня — везде плотный и твердый известняк, серый, иногда более темный, слегка вонючий, разрушение которого дало много обвалов и осыпей на склоне и в лесу, но оно мало приметно наверху, выражаясь только трещинами самого разнообразного вида и рода, как бы — письмена. Разделение слоев, явно приметное в некоторых террасах, простирается от SO и О и от NWK W; падение их только около двух градусов отклоняется от перпендикуляра к юго-западу. В других террасах эти постели кажутся более повернутыми к северо-востоку с падением к NW. На верхнем плоскогорье возвышаются небольшие, одна над другой, скалистые высоты с лежащими между ними плоскими долинами с почвой растительного чернозема; некоторые из этих углублений, прикрытые с западной стороны, были еще наполнены снегом в половине мая, но на их краях только что распускался первоцвет, уже везде цветший. Вообщем, гора может иметь, считая с расширением ее подножия, около 10 верст от юга к северу длины и приблизительно от 5 до 6 верст от востока к западу. Наибольшее возвышение горы — на востоке, так же как и на западе, над ущельями с торчащими крутыми скалами, и не без ужаса взирают в глубины долины Алмы, которую густые леса между западным обрывом и Бабуганом, или Бабильган-Яйлой, выказывают еще более мрачной. На западе гора образо/Л.68 об./вывает наибольшую возвышенность, без сомнения, господствующую над Бабуган-Яйлою, стоящей против нее, поднимающейся, однако, не ниже первой террасы горы; обращая взоры за альп Термеджи и над так называемой Караби-Яйлой, беспрепятственно видно до Судага, так же как и над более низкими горами до Ялты со всем побережьем. Это зрелище еще шире — с северной стороны, смотря в ясную погоду с понижающейся в эту сторону горы, представляется обширнейший вид всех равнин Крыма и всего Тарханского Кута до Перекопа и еще далее.

Составляя превосходные специальные карты, что исполнялось немедленно после завладения этой страны, измеряя высоту горы, нашли, что она возвышается перпендикулярно над уровнем моря на тысячу двести футов. Измеряя с возвышенной плоскости Ак-Мечети, определили по барометру в августе 1797 года возвышение горы в семьсот четырнадцать с половиной футов. Но впоследствии оказалось, что барометры были несовершенны и между собой неодинаковы.

Только с половины наиболее высокого холма горы начинают примечать распростертыми несколько маленьких веточек обыкновенного можжевельника, Evonymus verrucosa и мелкую лозу. Кроме перечисленных, не видно никаких кустарников на верхней плоскости горы. Ее флора — смесь растений альп с степными, причиненная влиянием солнца [90] относительно разнообразных положений террас и скалистых холмов. Я видел, что в мае цвели: Veronica austriaca, Chamaedris и incana, Phleum vaginatum, Bromus tectorum, Vaillantia, обычно находимая повсюду в Крыму; Asperula cynanchica, Primula uniflora, Lithospermum arvense, Androsace Chamaesyce с красными и желтыми зонтиками, Alchemilla, Hyacinhus racemosus, Ornithogalum luteum и pilosum, Allium, названный выше; Gerastrium tomentosem, Geum, подобный alpinum, Fragaria vesca, Potentilla rupestris, Filipendula Anemone verna, Ranunculus rutaefo/Л.69/lins и nivallis, Siderites suriaca, Stachys germanica, Phlomis Herba-venti, Ajuga alpina, Lamium, Thymus Zygis, Thlaspi busa, Draba muralis и aizoides, Alyssum montanum и alpenium, Fumaria bulbosa и крупный вид этого семейства с охристо-желтыми цветами, с несросшимися лепестками, находимый в горах близ Карасу в первые весенние дни; Genista linifalia, Viola odorata, Taraxacum, Cierarium alpina, Ackrostichum Marantae, Asplenium Geterach adiantoides и Ruta.

Глубокая долина Алмы между Чатыр-дагом и альпом Бабугана — единственная местность в Крыму, где растет Belladonna, называемая татарами Бабуган-оот. Насекомыми гора еще более бедна потому, что за исключением нескольких маленьких обыкновенных бабочек и пчелок более не оказалось летающих. Гора, однако, летом очень ценится, охотно посещается табунами лошадей и прочим скотом за свои хорошие пастбища и отсутствие насекомых. Ночи на ней очень свежи, и летние засухи никогда не иссушают ее пастбищ. Главным образом этому содействуют туманы и облака, которые при малейшей влажности в атмосфере стягиваются к вершине Чатыр-дага, сначала венчают ее, закрывая мало-помалу, затем и совсем, как и высокие соседние горы или Яйлы; поэтому на эту гору окрестные жители смотрят, как на показатель дождя, редко обманывающий; она также предвещает продолжительную ясную погоду, когда очищена от облаков.

* * *

Поговорив о Чатыр-даге, я дам описание восточной половины Крымских гор, хотя и отделенных от него широкой долиной, но находящихся в одной с ним цепи и без перерыва простирающихся до Кафы. Эти горы состоят главным образом из пластов, признанных обыкновенными в западной половине; только там не замечается вакка с шерлом, замещенные мощными пластами песчаника, лежащими большими плитами и ромбоидальными столбами; жилы железной руды и /Л.69 об./ брекчия встречаются еще чаще в сланцевых пластах, а почва всех гор заметно солонцевата, что обнаруживается в водных жилах и вокруг источников; вот почему каперцы и иные солончаковые растения, любящие такую почву, почти невидные в западной части, изобилуют здесь.

Возвышенная часть, наиболее близкая к востоку, есть Темерджийский альп, отделенный от Чатыр-дага только очень приятной лесистой лощиной, давшей свое имя деревне, лежащей там довольно высоко; в нее приезжают верхом, поднимаясь вдоль красивого ручья, бегущего из источника, вытекающего в самой деревне. В глубине долины переходят пласт синеватого глинистого сланца, переслоенного бурым, в котором образовались значительные промоины. На противостоящих горах видны над самым сланцем известковые пласты; далее поднимаясь, показываются известковые пудинги, заключающие гальку всех крымских пластов и в особенности — песчаник величиной не более кулака. Чем более [91] поднимаютсяк подножию гор, срезанных почти отвесно над деревнею, тем многочисленнее и больше попадаются куски обрушившихся скал, лежащих по обеим сторонам ручья на склонах гор.

Деревня Темерджи расположена высоко над долиной и пахотными ролями с пшеницей и льном, засеваемыми и орошаемыми на склонах; у подошвы высокой скалы, почти отвесной, разорванной, унизанной торчащими кусками камня и покрытой лесрм в скалистых прорывах. Этот участок скал отделяется ущельем от плоскогорья альпа, или Яйлы, протягивающейся на северо-восток, и сам направляется с NW на SO. Наслоения его неясно примечаются и как будто местами они падают к NO и кажутся нависшими над долиной. По-видимому, именно такому положению приходится приписать падение огромных глыб, срывающихся со скал, видимых сейчас же перед деревней, где сильные источники выходят из-под камней; говорят, что эти глыбы своим падением когда-то раздавили несколько жилищ деревни. Рассказывают, что еще и теперь дожди причиняют обвалы частей скал, отрывающихся и скатывающихся вниз, но не причиняя вреда деревне, так как удерживаются ранее скатившимися. Нашлись даже татары, достаточно смелые, чтобы построиться между этими огромными /Л.70/ глыбами. Сложение их таково же, как и пудингов, о которых мы уже говорили, — с известковым цементом и известковыми стяжениями. Некоторые из этих глыб имеют величину до 7-8 саженей, местами наваленные одна на другую с промежутками, в особенности около опоясанного ими источника, так, что образовались пещеры, одна из которых с старым ореховым деревом перед нею дает такое прелестное пустынножительство, какое только можно себе вообразить. Это место в уменьшенном виде сходно с обвалами скал в Алупке с тою, однако, разницей, что положение и открытый вид отсюда несравненно приятнее. В полях находятся как обычные растения Ruta linifolia [так] и редкое Chelidonium hybridum.

Гора, у подножия которой расположена деревня, как и весь гребень Яйлы, срезана с юга на север, и подножие утеса скалы завалено до половины высоты большими осыпями, на которых растут Astragalus Poterium, Anthylles cornicuna, очень душистый Dracocephalum и другие красивые растения. Господин статский советник Габлицль даже уверяет, что нашел в этом месте редкую Statice Echinus, которая мне не попадалась нигде во всем Крыму. Слои брекчии в юго-западном углу скал, обращенных к морю и к долине Алушты, так же как и плоскогорье альп, падает к NO под углом сорока пяти градусов; они накрыты пластами песчаника, более плотного и отвесно растреснутого, образуя сверху конические пиловидные с затупленными вершинами выдающиеся утесы. Против этих скал эхо повторяет слова два, иногда три раза. В брекчии примечается много кварцевых галек, очень мало перенесенного гранита и между находимыми там катанными камнями не бывает бoльших человеческой головы. Я нашел здесь особую искрапленную вакку и прослойку, совершенно точно подобную черному траппу; наконец, кое-где — обломки черной лавы с мелкими пустотами, наполненными белым веществом, подобным оолиту. Astragalus Poterium вновь исчезает вместе с брекчией.

Перемежающийся дождь шел все утро, когда я находился подле Темерджи. Все эти дожди подходили со стороны Бабуган-Яйлы, на которой около полудня остановилась темная страшная туча; Чатыр-даг был тоже окружен густыми обла/Л.70 об./ками, увенчавшими также и Яйлу-Темерджи, после полудня.

Я спустился от Темерджи к морю вдоль по долине и, свернув с [92] дороги, ведущей к Биюк-Узеню, достигнул маленького ручья Едеев у обрывистой к морю террасы, чтобы вдоль нее прибыть к Куру-Узеню. Вся обширная долина между отрогами, спускающимися на юго-восток к морю, облесена дубом и иным чернолесьем, а во всех ее углублениях примечаются чередующиеся черные слои бурого песчаного или глинистого сланца, часто пронизанные железистой охрой, большей частью простирающиеся на северо-восток и врсток и круто падающие к северо-западу; эти слои, однако, местами смешиваются. Прибыв на террасу к морю, мы почувствовали невероятно жаркий воздух, увидели много очень толстых терпентинных деревьев и многочисленные кипарисовые можжевельники, составляющие значительную часть леса у подножия гор, часто имеющие до трех четвертей в диаметре. Мы также находили по всему побережью до Туяка Rhus Coriaria и называемый татарами сари-агач ¹⁰⁰, или сумах, по виду его древесины желто-лимонного цвета, такой красивой в фанерной столярной работе, и не менее полезный для окраски. Капорцы, Cotinus, Aegilops caudata и ovata, Elynius, Caput Medusae и иные травы и растения, охотно прозябающие на солонцеватой почве ^89*, были здесь очень многочисленны. Во всех углублениях и в самом ложе речки растет особый вид тамарикса, которого я никогда не видел в западных горах, в каждом его цветке — только три или четыре тычинки; каждый куст дает несколько стволов, часто вышиной более сажени, наклоненных к земле и столь обильно усыпанных колосьями цветов, что весь куст кажется совершенно покрытым красноватыми или белыми цветами.

От вышеназванного ручья Едеева до более значительного на западе, называемого Тут-Терек, впадающего в версте в море, и в двух часах хода на лошади от последнего источника до Алушты весь нижний обрез морского побережья состоит из бурого сланца, постели которого, перекрученные и волнистые, как разводы слоев дерева, принима/Л.71/ют всяческие направления, представляя иногда большие чешуйчатые тела, у которых внутреннее сложение походит на склопление охристых железных руд, а толщина часто бывает в одну и даже несколько саженей в диаметре. Удобная верховая дорога продолжается к востоку на довольно значительное расстояние вдоль моря до Караул-обо ¹⁰¹, вдающийся в море своими тупыми концами и обязанный своим именем поставленному здесь казачьему посту. Этот холм замечателен по событию, подобному в Кучук-Кое, и в то же время ясно видно в его первом выступе, что мягкие сланцевые постели сдвинуты к морю; везде приметны гребни более твердых слоев, также сдвинутые и разбитые; несколько слоев известняка, перерезывающие их, также разрушены и навалены один на другой, а вся почва — с таким обилием незаполненных трещин и расселин, что трудно заставить лошадь — с ужасом и против воли идущую этими местами, как бы чувствуя, что у нее земля проваливается под ногами, — перейти через высоту. Второй выступ холма — из сланца, извилистого как морские волны; наконец, третий — из кварцевых песчаников, плотных, образующих толстый пласт; за этим выступом находится деревня Куру-Узень, в которой на полях с пшеницей и льном растут многочисленные Beta Cycla и Chelidonium hybridum.

От Куру-Узеня за углом горы, подходящей к морю под именем Мангана, — три версты до Кучук-Узеня. Последняя деревня расположена в узкой долине между высоким мысом и другим отрогом гор, сбегающим [93] к морю и называемым татарами Кутилла. Можно одновременно видеть с этой высоты долины Кучук-и Куру-Узень, а вдоль по прибрежью к западу и востоку открывается вид на все горы и мысы, обращенные к морю; на востоке до Судага и Кооза с отчетливо представляющимися Чобан-Кале, на западе — Чатыр-даг, Бабуган-Яйла и до Аю-дага, еще более удаленного. Этот высокий отрог протягивается на юг до моря, образуя террасы, снижаясь от Караби-Яйла, не очень отдаленной. Эта Караби-Яйла заслуживает внимания любопытными своими ледниковыми ямами, в которых снег лежит все лето. Несколько подобных отрогов спускаются параллельно c альпа, позади деревни Туяк, до /Л.71 об./ которой после Кучук-Узеня считают только три версты от этого отрога. Состоит он по большей части из рода бурого и черноватого сланца, прорезанного оврагами, очень крутыми к высоким горам. В одном из этих оврагов, татарами называемым Зимавль, замечают песчаник, подобный роговому камню, с многочисленными трещинами с кварцем, в которых часто находят красивые друзы кристаллического шпата. Чем более углубляются в овраг, к горам, тем круче делаются пласты песчаника, наконец, становясь совсем на головы или даже падая в обратную сторону.

Приятная и жаркая долина Туяка расширяется по двум сторонам довольно значительного ручья Шит-Терек, вытекающего из двух лощин, Образуя у моря продолговатую равнину, не очень большую, но плодородную, с хорошими полями, засеянными поливным льном. Лен, выращиваемый в долинах, начиная от Алушты в особенности, предпочитается и продается дороже за его длину и тонкость, и оба качества следует приписать орошению. Засеваемые ими поля обрабатывают с большим старанием узкими грядами, между которыми — маленькие канавки для напуска воды; эта культура дает наиболее значительные средства для существования татар.

Так как равнина с галькой вокруг устья ручья обведена оградами из-за полей и защищена от скота, то на ней появляется много красивых растений. Наиболее приметны вдоль побережья: Andrachne telephioides, Craton tinctorium, Cleome ornithopodioides, Daucus muricatus, Anchusa italica, Bupleurum junceum, Centaurea Crupina и много других многочисленных трав. Деревня, как и Кучук-Узень, расположена вверх по долине с домами один над другим, пристроенными к скале и даже в ней самой. Здесь находят так же, как и во всех жарких долинах, одиночно летающую в кустах крупную особенную саранчу, подобную Gryllus tataricus, с полосатыми глазами, вполне окрыленную в мае месяце. С течением обстоятельств не представилось случая для проезда по стране на протяжении около 10 верст вдоль по морскому прибрежью между Туяком и Юскютом; следовательно, я не имею возможности сказать что-либо положитель/Л.72/ное относительно ее состояния. Судя по виду гор, они кажутся во всей этой стране, как и далее к востоку от Кутлака, состоящими в большей части из пластов сланца и глины. Большой ручей, высыхающий летом, а осенью и в дождливое время при его разливе достигающий 30 саженей ширины, должен вытекать с половины высоты альпа, впадая в море. Татары называют этот ручей Канака. Высокое и широкое плоскогорье альпа Караби-Яйлы кончается выступом около Ускюта, куда я приехал с востока; хребет высоких гор именно на севере этой деревни между двумя самыми высокими горами прерывается долиной, точно направляющейся с севера на юг, расширяясь в сторону моря, в довольно значительные пространства, по которым протекает ручей Акфортла, или Ускют-Узень, впадая в море. Остающееся к востоку продолжение высоких гор начинает отсюда суживаться и не [94] образует таких широких плоскогорий, альп. Прежде чем перейти к этому продолжению, я сделаю краткое обозрение долины Ускюта и для более точного познания этих гор дам описание разреза этой долины, одной из наиболее поучительных для геологии Крыма; это обозрение можно сделать по дороге из Ускюта на север, в направлении Карасубазара, доступной татарским арбам или двухколесным воловьим повозкам, но опасной и очень крутой.

Долина, в которой находится в некотором расстоянии от моря хорошо населенный Ускют, довольно широка до прибрежья, имеющего нечто вроде рейда, орошается несколькими источниками и имеет много виноградников, из плодов которых татары не выделывают вина, довольствуясь по большей части отвозкою урожая винограда в Карасубазар, где многие жители, но в особенности жиды, делают из него вино, впрочем плохое, потому что виноград этих мест слишком поздно вызревает и очень толстокожий. С высот вокруг Ускюта можно видеть на запад Аю-даг с выступающим Никита-Бурун, горы Алушты и более близкой Караби-Яйлой, за которой показывается Чатыр-даг, ясно господствуя на пространстве около шестидесяти верст южного берега.

* * *

/Л.72 об./ Очень неудобная для арб дорога, косо переваливающаяся через горы, может иметь более тридцати верст по прямому направлению из Ускюта в Карасубазар. Она идет прямо на север, поднимаясь по долине; из нее вытекает ручей, о котором мы уже говорили выше, и, круто сбежав с гор, исчезает в прибрежной гальке. Эта долина разделяет две высокие лесистые горы — Арпат, направо или на востоке, и Скала, налево или на западе. Эти две горы вследствие их открытого положения первые видимы вместе с Чатыр-дагом из перекопских степей. Первая [Арпат], представляющая высокие скалистые вершины, — самая мощная и образует на востоке с горами Кутлака непрерывную цепь. Вторая [Скала] есть одиночная вершина с утесами. Из долины, где обыкновенно находят Crucianella angustifolia, Asperula cynanchica, Minuartia, Scutellaria orientallis, Verbasum Berhavii и много других красивых растений, дорога поднимается у подножия Скалы, где все время углубляющаяся долина, чрезвычайно узкая, орошается сбегающими источниками. Прежде всего примечают пласты глинистого сланца, и, наконец, пласт серого известняка пересекает долину. Несравненно красивее структура гор и пластов, составляющих их самые верхние части там, где дорога достигает почти самой высшей точки и проходит подле вершины гора Скала. Прежде всего примечают значительный пласт рыхлой брекчии, у которой галька, образованная из буро-красной глины, по-видимому, заимствовала свой цвет от красной железной руды и болюса, столь слабой прочности, что ее можно раздавливать рукой. Этот пласт около пятидесяти аршин толщины простирается, как и многие следующие, от SW к NO, почти следуя за положением гор к востоку; его падение — к горам. За этим пластом следует значительный гребень известковых скал, щетинящийся высокими утесами, показываясь на обеих горах. Камень этих скал неравномерно расколот большими глыбами и содержит много обломков шпата, но никаких окаменелостей не имеет. Позади этого гребня представляется пласт брекчии толщиной около 35 аршин; затем показывается тонкий гребень известковой скалы, наклоненный на половину прямого угла к северу; затем — еще брекчия в восемь аршин толщиной; далее — пласт известковой скалы, смешанной побли/Л.73/зости с брекчией из катанных галек; затем — опять мощный пласт в восемнадцать аршин толщины известкового камня с брекчией и [95] другой — песчаного сланца в четырнадцать аршин, падающего почти перпендикулярно и простирающегося от ONO к WSW. После этого вновь показывается мощный гребень известняка, из которого бьют красивые и значительные источники. Наконец, в самой вершине долины вновь встречается глинистый сланец, бурый и серый, между которым толстый слой черноватого и серого вонючего камня, простирающийся вместе с сланцем почти с W на О и, по-видимому, падающий на половину прямого угла к Арпату. Все эти пласты, кажется, продолжаются через вершину горы Скала и достигают через долину противоположных восточных гор.

С высшей точки, до которой доходит дорога, через самый пласт вонючего камня начинается противоположная долина, продолжающая спускаться к NW и северу лесом граба, обнаруживая только пласты глинистого сланца, которых примечают, конечно, не менее ста, чередующихся до Енисальт. Эта долина становится открытой между понижающимися горами, делающимися более плоскими, собирая из нескольких источников ручей, участвующий в составлении Тунаса, притока Большого Карасу. Так же, как понижаются горы, понижаются и чередующиеся пласты сланца и глины. Совсем вблизи деревни Енисала и устроенной в этом месте мельницы ручей перебегает через горизонтальный пласт серого известняка толщиной в несколько саженей, волнисто падающий к NW, в котором, видимо, замечаются слои от аршина до сажени толщиной и следы окаменелостей. С обеих сторон ручья, кажется некогда перегороженного скалами, впоследствии разорванными, эти известковые пласты показывают округленные отделившиеся скалы, суживающие долину, как воротами, и причиняющие в глубине ущелья сильный ток воздуха. Самую высокую налево скалу на западе татары называют Куш-кая ¹⁰², подобную громадной круглой башне.

В деревне Енисала есть греческая церковь еще в хорошем состоянии, хотя все жители выселились; заместившие их татары имеют только жалкую мечеть. Под камнями построек находят много обломков раковистого конгломерата. /Л.73 об./ Следуя по течению ручья Тунасы, спускаясь к деревне Баши, примечают, как слои известняка выравниваются до угла в тридцать градусов и холмы становятся более покатыми. Когда, наконец, дорога выходит к Большому Карасу, выбегающему около Баши, как Салгир из углубления в скале, — вблизи которого построены артиллерийские казармы, столь опороченные за их нездоровую местность, и дворец, построенный для приема покойной монархини, — вновь отчетливо видны слои мелового рухляка, лежащие на твердом известняке, все более выравнивающегося. Эти рухляковые пласты, примечаемые очень низко в горах, оставшихся позади, представляют, напротив того, в сторону степи и в особенности поблизости глубокой долины, в которой расположен город Карасубазар, значительные горы, всегда скалистые и обрывистые к югу и покато сглаживающиеся к N и NW; они занимают и окружают все пространство между Большим и Малым Карасу.

Насколько город Карасубазар неприятно поражает взор своим жалким и грязным видом, настолько он выигрывает, смотря на него с высоты берега. Его вид, показанный на тринадцатом листе ^90*, особенно замечателен изображением большого таш-хана, самого значительного торгового учреждения; нескольких мечетей и многочисленных тополей, украшающих сад генерала Розенберга, ныне подаренный Медицинской коллегии для аптечного назначения. [96]

* * *

Продолжаю давать только общее описание гор вдоль Южного берега Крыма. За Ускютом сланцевые горы, всхолмленные и изрытые оврагами, продолжаются вдоль моря, и их отроги, между которыми несколько рытвин, смоченных родниками, сбегающими к морю, примыкают к высокому хребту гор. В особенности приметен узкий отрог, перерезанный глубокой долиной, спускающейся из Арпата почти параллельно морю и впадающий в ручей Ускюта. На самом дальнем конце этого отрога, там, где он поднимается, скалисто обрываясь к морю, почти на половине пути в Капсихор около 7 верст от Юскюта находится старое греческое укрепление, названное татарами Чобан-Кале ¹⁰³.

/Л.74/ Это укрепление состоит из прочной круглой башни около двадцати аршин в поперечнике и вышиной более четырех саженей, имеющей наверху проломанный свод; в нее проникают по лестнице, вход на которую поднят над землей. Хотя в этой башне и есть большая трещина, она все же очень прочна по причине толщины ее стен, построенных из штучного камня. Перед ее входом — значительная насыпь, происходящая, быть может, от рвов для фундамента, поросшая Astragalus ^91*, встречающегося только здесь; отсюда начинается рондель ^92* в северо-западной части башни, а стена в два аршина толщиной, построенная из бутового камня без раствора, повернув под углом, продолжается вдоль склона, к северу мыса; здесь скала, покрытая можжевельником, не так круто обрывается, по длине около ста шагов, примыкая к обрыву мыса в море; она служила прежде защитой с этой стороны пространству за башней, ныне она наполовину обрушена. В одном месте у этой стены заметны несколько могил, одна подле другой, обложенных грубым камнем, по-видимому, греческих. Выдающееся положение мыса, на котором находится подле берега моря эта совершенно открытая башня, позволяет не только видеть ее со всех сторон, с самых дальних высот, но и большую часть южного берега как в сторону Кафы, так и к Алуште.

Вокруг этой башни растут в изобилии Rhus Coriaria и Cotinus, так же как и малые кусты Crataegus Aria ^93*, a наверху ее стен видны Pisum maritimum, Clypeola Johnthlaspi и другие растения.

Приблизительно в направлении Чобан-кале от моря на высоте, на склоне гор, расположена значительная татарская деревня Арбат или Арпат, а по проезде ее горы этого же имени образуют высокую гору, называемую Построфиль, про/Л.74 об./стираясь затем на северо-запад, к деревне Вэрон, окруженной высокими горами.

Пласты глинистого сланца, иногда опрокинутые, но часто в их естественном положении и направлении продолжают тянуться вдоль по берегу. Должно быть, именно в этом месте горы по ширине нескольких верст некогда обрушились в море. Местами видны многочисленные овраги, пересекающие прибрежье, из них вытекают солонцеватые воды, теперь пересохшие; они оставили значительные отложения горькой соли в виде мучного налета. Сейчас перед Капсихором со стороны моря — мощный гребень песчаника в слоях один на другом толщиной в полтора и даже два аршина, простирающихся к OSO и падающих к NO, но разбитых внутри бесчисленными косыми трещинами, пронизывающими их насквозь.

Долина Капсихора ^94*, богатая садами и виноградниками, с самым приятным положением — около полутора верст от моря, между горами [97] — открывается к бухте, образующей прибрежье между мысом Чобан-кале и горами, выдавшимися в море между этим местом и Кутлаком. Это — бухта, не имеющая подводных скал, очень удобна для рыбной ловли. Ручей Шелен, поблизости которого лежит деревня этого имени, высоко в горах, в девяти верстах от моря, течет мимо Капсихора в море. Богатые татары, жители этих мест, имеют на берегу моря под высотами превосходные поля с огурцами и льном, старательно унаваживаемые и орошаемые. Они пользуются дорогой, переваливающей через горы, доступной арбам, для продажи на рынке Карасубазара зерна и прочих произведений их земель. Крап ¹⁰⁴ растет здесь в низинах без посева, и можно было бы разводить и хлопок с большой выгодой. Но вино здесь очень плохое потому, что не обращают внимания на посадку лучших сортов виноградных лоз в садах.

Из долины Капсихора вдоль моря прибывают в соседнюю, где течет в море ручей Ворун, выходящий из верхних трещин гор, откуда видны высоко расположенные дерев/Л.75/ни Ворун, Айсерес и Вэрон. Проследовав, поднимаясь в гору, порядочное расстояние между Tamarix germanica и tetrandra, верховая тропа проходит по очень крутой возвышенности, через глубокое поперечное ущелье, называемое Сюггюль-Тепе ¹⁰⁵. Здесь представляются пласты бурожелезистого глинистого сланца, чередующиеся с другими серыми, как видно в горах, странно развороченные и часто в удивительных положениях. Эти пласты представляют, как, например, у Алушты, разного рода кривые, ящикообразные, многоугольные фигуры, местами, но только в увеличенном виде — вроде желваков, почечных камней железных руд, с тою разницей, что здесь концентрические листы сланца, содержащие железо, вложены один в другой, а их промежутки наполнены серым рыхлым глинистым сланцем. Эти трапецеидальные тела часто достигают поперечника в две, три сажени, и их образование, без сомнения, очень трудно объяснить.

В конце этой долины переходят в следующую, протягивающуюся на юг, между двумя горами: Кютюр-обо и Тюльчин-кая ¹⁰⁶, более и более расширяющуюся к морю. Эта долина, так же, как и Лисья гора, сплошь покрыта черным можжевельником, схожим с кипарисом, стволы которого растут прямо и часто бывают толщиной в тело человека, но низкорослы по причине отрубания вершин и не более полутора саженей вышины. Обилие этих деревьев дало название долине — Кара-ардыч-дересси. Пласты бурого сланца и глины простираются то на ONO, то вполне на восток-запад и падают к югу с уклоном в половину прямого угла. То же противоположное падение и в пластах Лисьей горы, таких же до половины высоты, что и в Кютюр-обо, только у подножия горы между глинистым сланцем лежит мощный пласт песчаника. Эта гора чрезвычайно крыта и тягостна для входа; на ее склонах нет иной растительности, кроме черного можжевельника и маленьких серых дубов, но на ее вершине лежит толстый пласт того же самого плотного, падающего к югу жернового камня, употребляемого почти во всех мельницах в Крыму. Это, впрочем, только выдвинутый к северу отрог истинной горы жернового камня в Кутлаке, простирающийся в виде хребта к морю на юго-запад. Эта го/Л.75 об./ра, хотя и перерезанная на востоке глубоким оврагом, связывается с значительной лесистой горой Перчам-кая, расширяющейся к Судагу и делящейся на западе с несколькими искривлениями [98] на два хребта к морю, из коих северный, более короткий и низкий, кончается в долине, тогда как другой, более высокий, с которого кажутся отчетливо и близко видными Караби-Яйла, Чатыр-даг и даже до Аю-дага, продолжается крутым отрогом к морю. Он кончается двумя мысами, из коих один, более высокий и значительный, с другим кривым образовывают нечто вроде щипцов. Между этими мысами и крутой головой, скалистой и отвесной с основания, лежащей в море подле долины Судага и называемой Куш-кая, находится порт Судага [Судаг-лиман], в котором якоря падают в глинистое дно.

Большая гора жернового камня, так же как и малая, прорезана в подножье пластами глинистого сланца, образующими впереди еще несколько высот. Большая часть этих пластов состоит из песчаного сланца или песчаника, слои которого простираются в направлении ONO и WSW, падают почти под углом половины прямого и даже еще круче к SO, видны во всех вышеназванных долинах и проникают даже в облесенные горы. Гребень, или вершина горы, острая, как конек крыши, представляет торчащие пласты настоящего твердого жернового камня, состоящего по большей части из мелких кварцевых галек, смешанных с глинистыми желваками и связанных кварцевым, несколько известковым цементом. Слои этого камня имеют толщину от четверти до аршина, а под ними — рыхлый, рассыпающийся песчаник. Трещины в камне вертикальны, но деления пластов падают под углом половины прямого. К стороне моря, но несколько ниже высшей точки части хребта, серый известняк накрывает жерновой камень, образуя состав приморских гор близ Судага. Внизу, в глубокой долине подле Судаг-лимана, находят остатки старого греческого монастыря во имя Святого Георгия.

Жерновой камень, не столь твердый в малой горе, содержащий смесь зерен глинистых камней, с большим трудом разрабатывается татарами из Кутлака, скатывающими его с гор и обделывающими в жернова внизу; они продают/Л.76/ся по различным ценам, но никогда не ниже 30 или 40 рублей за пару. Здешний вид некоторых из этих камней, вообще нелучшего сорта, подал мне надежду найти здесь зерна гранита, но более внимательный осмотр тут же убедил меня в том, что эти породы принадлежат к ряду древних пластов Крыма, также и подобный же жерновой камень, но еще худшего качества, находимый на вершинах гор подле Стиле.

Деревня Кутлак расположена приблизительно в десяти верстах от Капсихора, в долине между горами с жерновым камнем в стороне моря и подымающимися к высоким горам за Айсерес и Вэрон. Эта долина — обширна, окружена со всех сторон горами средней высоты и частью усажена виноградниками, дающими вино посредственного качества, слабое и вовсе не сохраняющееся. Наиболее высокие из окружающих гор, кроме Лисьей горы, о которой уже было сказано, на юго-востоке; видная сейчас за деревней на NW круто скалистая гора Коердсен образована из твердого серого известняка; на севере — Чакал-кая, как кажется, с пудинговыми образованиями, на ней — два холма с торчащими в каждом двумя скалами: найдя в них некоторое сходство с коровьем выменем, их прозвали Эмчетен-кая. На востоке уже названная — гора Перчам-кая, занимающая своими холмами значительное пространство, сложенными в большей части из глинистого сланца; вдоль ее подножия в долине, ведущей к Судагу, протекает ручей Карагач.

Дорога, остающаяся до Судага около десяти верст, идет большей частью вдоль ручья между значительной горой Перчам-кая, состоящей, как мы уже сказали, из сланца и брекчии, за лесами Карагача и [99] противоположными горами, расположенными на севере, более разорванными и скалистыми, между которыми особенно примечается высокая вершина вонючего известняка, называемая Капларен-Каясси. В этих горах также видна брекчия или пудинг, перемежающиеся с глинистым сланцем и железистыми шнуровыми стяжениями, простирающимися от OSO к WNW и падающими на юго-запад. Вместе с этим ручьем, пройдя долину, засаженную виноградниками, названную по развалинам греческой церкви именем Аи-Сава, вступают в красивую долину Судага, полную виноградников и заслуживающую точного описания.

/Л.76 об./ Эта долина, славящаяся своим превосходным вином, простирается от моря в горы почти с юга на север по длине более трех верст и шириной в две версты, затем она разделяется около выдвинувшейся высоты, называемой Гейдатли, и протягивается между горами еще около трех верст, но более узкой к северу, к деревне Таракташ, а ее западная ветвь Ай-Сава длиною в две версты — к Кутлаку. Эта долина засажена виноградниками и плодовыми садами во всю ее длину, но только одна нижняя часть долины, образующая овальную равнину, видимо, наклоненную к югу, под полным жаром солнечных лучей, дает вино превосходного качества, тогда как верхние части долины, напротив того, более узкие, отчасти наклоненные к северу и частью закрываемые прилежащими горами от утреннего и вечернего солнца, доставляют вино, более терпкое и занимающее едва четвертое место в ряду производимого Крымом. Значительный ручей Сук-су, текущий с горных вершин по длине тринадцати верст, пробегает большую долину, падая в море; в него впадает маленький ручей Карагач, выходящий из прилегающей с запада долины, [который] течет не каждый год и почти всегда летом пересыхает. Вода этих обоих ручьев распределяется повсюду хорошо устроенными каналами, служит для орошения виноградников и оплодотворения почвы долины — неизбежная предосторожность в такой почве, рухляковые свойства которой удесятеряют ее сухость. Я скажу об этом более в отделе, назначенном для описания культуры винограда в Крыму.

Горы вокруг долины Судага — не из числа самых высоких в Тавриде, но, вообще говоря, они разорваны и очень круты; от этого происходит такой вид, что они кажутся более значительными, чем то было бы при пологих склонах. В них находят каменные породы различного образования вместе, что способствует приданию им различного внешнего вида, сообразного с различием их сложения. Эта долина сужена с востока к морю круглой возвышенной лысой горой Алчак-кая ¹⁰⁷, обрывисто расположенной в море, состоящей из мраморовидного известняка, называемого татарами вообще кокташ, а на западе — конической скалой Куш-кая ¹⁰⁸ того же состава, более вы/Л.77/сокой и облесенной сосной только на покатых склонах к северу, но почти везде срезанная обрывами к стороне моря и отделенная от него той скалой, на которой расположена старая генуэзская крепость Судаг. Далее от моря, спускаясь по обеим сторонам долины, видны очень обширные горы, отчасти облесенные, состоящие из смешанного сланца; на западе Перчам-кая, а на востоке, называемая русскими Голая, с разными прилегающими, соединяющимися с ее подножием. На севере главная виноградная долина закрыта невысоким хребтом в виде полумесяца Гейдатли, прорезанным пластами песчаника и брекчии, немало способствующим доброте вина от [100] получаемых в этой нижней долине солнечных лучей, связанной с горами, протягивающимися по северной стороне долины Аи-Сава. Напротив того, к северу, вдоль долины Таракташа, видны еще две высокие горы, одна из них за деревней Таракташ со скалами из брекчии в виде гребня называется именем Таракташ ¹⁰⁹; другая, ей противоположная, на западе от ручья, состоит из серого известкового камня и получила название Бакаташ ¹¹⁰ по причине отделившейся, повисшей на ее задней стороне обрывистой и лысой скалы, подобной сидящей лягушке. Из сказанного ясно видны, один подле другого, вокруг этой долины различные внешние виды, получаемые горами от входящих в их состав пластов, самых обыкновенных в Крыму; отчасти можно научиться их познать по двум видам, представленным на пятнадцатом и шестнадцатом листах ^95*, видя на первом гору Таракташ и деревню, в соседстве расположенную, в долине этого имени, а на втором — вид гор Куш-кая и Перчам-кая, находяся к морю на западе; тут же — и крепость Судаг. Вся ширина древних гор с разорванными и отчасти разрушенными пластами — около двадцати верст в местностях Судага, до места у речки Индол, где начинают показываться горы нового известняка, как я скажу далее.

Каждая из значительных гор, только что названных, чем-либо замечательна, так что приходится обозреть каждую из них отдельно. Гора Куш-кая — первая из всех, на которой останавливаются облака и туманы, идущие с моря, час/Л.77 об./то в самые ясные летние дни, хотя это чаще бывает весной и осенью; затем они покрывают высшую часть Перчам-кая. Когда эти туманы окружают и высокую гору Голую на востоке и спускаются в долину, то обыкновенно следует дождь.

Серый известковый камень вокруг крепости Судага и подле Куш-кая — тот же, что и примечаемый в Алчак-кая, расположенной на востоке долины; толстые пласты этой породы обыкновенно согнуты по виду горы, как листки луковицы, мало сдавленные один на другом и состоят из известкового, серого, твердого, потрескавшегося камня, дающего превосходную известь. В ней находят, но очень рассеянно крупные мадрепоры и миллепоры, очень измененные, а также и энтрохиты, но более — никаких следов окаменелостей или морских животных. Подле подобной мадрепоры я нашел кусочек черного как бы окаменелого угля. В этой известковой породе примечают также местами большие и малые пустоты, из которых некоторые открыты наружу, как можно видеть в одной скале между крепостью Судага и горами, возвышающимися в направлении к Куш-кая. Эта скала изображена на шестой виньетке ^96*, вместе с греческой церковью и стоящей там башней. На Алчак-кая примечают много малых пустот, наполненных наростами, подобными кораллам, белым и незначительным, но с видимыми разветвлениями, часто с укороченными концами, в известковой коре, беловатые, как бы отлитые на камне, почти сходные с Millepora Calcaria ^97*. В этой горе также видны местами немного диагонально наклоняющиеся трещины, наполненные известковым шпатом, ломким, немного желтоватым с отливом, ромбоидальным, твердым.

Значительный хребет Голой, отделенный долиной и широким оврагом от Таракташа, — сложение которой почти таково же, как и Перчам-кая, в отношении разнообразных сланцев — расширяется на шесть верст к морю, находясь в связи с подобной же Токлук-Сырт, о котором будет сказано далее. Очень высокая вершина и несколько меньших этой горы [101] прорезывают песчанистые слои и исчезают малыми отрогами в виде пальцев руки к морю, проходят глубокие овраги. Высшие части этой большой цепи гор, отделенные /Л.78/ на востоке, между деревнями Токлук и Кооз, долиной от другой, подобной же горы, называемой Биюч-Сырт, состоят отчасти из мощных слоев песчаника, расколотого на большие плиты и четырехугольные и также тонкие саженной длины столбы; здесь же и слои бурого сланца, окрашенные железом, более или менее рыхлые, и, наконец, серая рассыпающаяся глина, переслоенная с первыми постелями и проникнутая шнурами железистых желваков в направлении, параллельном пластам сланца. Простирание этих пластов, видимых на высотах, так же как и во всех оврагах, по большей части таково же, как и прочих, образующих горы вокруг долины Судага, — прямолинейное от NO и SO, их падение к NW под крутыми углами — и даже поставленные на головы. Более толстые слои песчаников образуют наивысшие хребты и возвышенности; долины же, напротив того, изрыты в сланцах, и долина самого Судага, мне кажется, образовалась также в подобных пластах глинистого и рухлякового сланца; во всяком случае, их примечают везде в возвышающихся краях, а также в подножье Перчам-кая, где они в особенности в углублениях выказывают сильную солоноватость и где замечают в широких частях глины параллельные слои, наиболее значительные и самые богатые хорошей железной рудой, болотной, красной, содержащей желваки с коркой охры, из которой по надобности можно было бы добыть хорошее железо для кузниц.

Серый песчаник этих мест есть плотный камень, очень твердый, звонкий, с силой растрескивающийся в огне, в разломе едва дающий заметить песок — так велико содержание в нем кварца. Плиты, добываемые из этого камня для жомов ^98* и мостов, часто бывают длиной сажени в полторы и шириной от половины до полутора и двух аршин, разнообразной толщины, иногда только в несколько дюймов. Столбы, добываемые вместе с плитами, в тех же пластах бывают такой же длины, но часто едва в четверть толщиной; очень удобны и употребительны татарами как могильные и пограничные камни и столбы. Встречают подобные же столбы, происходящие из слоев рыхлого песчаника, расслаивающиеся тонкими листьями, в которых находят рассеянные черные час/Л.78 об./ти растений. Значит, этот песчаник заключает подмесь извести или рухляка.

Эти сланцевые горы не менее замечательны и своими красивыми растениями, им принадлежащими. У подножия Перчам-кая виден красивый Hedysaram, дающий белые цветы, Astragalus lanatus и Dracocephalum caniloides; на горе Голой встречают Cheiranthus odoratissimus и Astragalus utriger [macrocarpus], здесь очень обыкновенные и нигде более невидные в Крыму. Долина не менее богата редкими и многочисленными растениями, каковы Illecebrum capitatum, Onosma Tauricum, Herniaria hirsuta, Hedysarum Tauricum, Seseli qumiferam, Salvia Habliziana, Scutellaria orientalis с желтыми и красными цветами, Lotus siliquosus, Eupatorium Ponticum, Vicia Bithynica, Alcea rosea, Capparis, Astragalus Poterium [татары его срезывают в этом месте, обжигают колючки на слабом огне и сладковатые ветки употребляют на корм скоту при надобности зимой, перевозя их вьюками] и vesicarius, Zygophayllum Tabago, Harmala, Salsola sedoides, ericoides, tamariscina и brachiata, Polycnemum oppositifolium, Scabiosa gracilis, Centauria Picris, splstitialis, montana, Tordylium maximum, Smirnium perfoliatum, Echium altissimum, Satyrium hercinum, Equisetum nigrum и giganteum. Но подле берега моря — Bunias Cakile, Crambe maritima, Verbascum pinnatifidium, Convolulus Soldanella и terrestris, Eryngium [102] maritimum, Salsola Traqus, Cenchrus, racemosus и многие другие. В числе заслуживающих внимания кустарников числят Pyrus orientalis и Crataegus orientalis, дикие розы, часто вырастающие до двух саженей высоты и Jasminum fruticans. Многочисленные лозы дикого винограда стелятся вдоль ручьев, нередок и Tamarix tetrandra. Луковицы Scilla hyacinnthus, Ornithogalum Narbonense и Hyacinthus paniculatus и racemosus — в таком изобилии, что можно сказать: нельзя копнуть лопатой, чтобы не найти их или клубни Lathyrus tuberosus.

Старая генуэзская крепость Солдайя, получившая имя от называемой так долины, расположена на скале, разорванной и обрывистой со всех сторон, но в особенности от моря, где она более высока, а с севера круто спускается. На краю она обнесена высокой толстой стеной с де/Л.79/сятью башнями, частью круглыми, частью квадратными; она прерывается только со стороны моря, где скалы недоступны; однако и здесь есть стена, поднимающаяся от более низко стоящей башни до наблюдательной, выстроенной на самой высокой точке скалы, в которой видны трубы, собиравшие дождевую воду в глубокие обширные сводчатые цистерны, превосходно построенные в крепости. В это место удобно взойти можно только одним путем, в северо-западном углу, между высокими башнями, но и эта дорога защищена наружным укреплением. На стенах и башнях, отчасти разрушившихся, во многих местах виднелись надписи, высеченные нарядным готическим шрифтом, сделанные с большим вкусом; многие увезены отсюда, и лишь немногие остались так же, как и барельеф Святого Георгия. В особом сочинении генуэзца Одерико ^99* ныне надобно искать исторические пояснения и разъяснения этих надписей. Много разваленных зданий, но готического стиля, изящной постройки еще существовали, когда я первый раз посетил эту крепость; теперь их снесли для построения казарм внутри стен, так что на восточном склоне города осталась только большая и красивая сводчатая соборная церковь, башни и стены крепости. В прежнее время у подножия горы на западе находилась татарская деревня с мечетью, большая часть ее жителей бежали при занятии Крыма, а недавнее построение казарм вынудило и остальных искать иное место для поселения. В глубокой долине, с западной стороны крепостной горы, на отдельной скале, имеющей с восточной стороны внизу пещеру, находятся та самая греческая церковь и высокая башня, которые изоб/Л.79 об./ражены на шестой виньетке ^100*. В самом низу, под скалой с возвышающейся над ней крепостью, море образовало рядом подводных камней маленький закрытый порт; но настоящим портом у генуэзцев был Судаг-лиман, о котором мы говорили, давая описание горы с жерновым камнем в Кутлаке, между Куш-и Перчам-кая; в нем, как сказано, была церковь или род монастыря. В прежние времена в нескольких местах долины Судага были подобные церкви или пустынножительства, представляющие развалины. Стоит вспомнить Аи-Саву, указанную уже ранее, подле прекрасного источника на северной стороне горы Перчам. Приметна подобная же маленькая церковь, в которую греки, обитатели виноградников, ходят на поклонение, построенная между большой и малой вершиной Голой подле значительного источника, вытекающего из этой горы; стены этой церкви во имя Святого Георгия еще довольно хороши. Верховая дорога по течению этого источника ведет через горы прямо в деревню Токлук, на расстоянии от долины Судага, по этому пути несколько менее пяти верст.

До сих пор во всей долине Судага между виноградниками построено очень мало жилых домов. В виноградниках, присвоенных себе князем [103] Потемкиным, после него возвратившихся опять в казну, он построил значительное винокуренное заведение, ныне разрушающееся. Также был построен большой сводчатый подвал из штучного камня в небольшом холме с двумя выходами в двадцать саженей длины на девять ширины. Этот подвал, над сводами которого находилась давильня и все устройства, необходимые такому заведению, может поместить не менее 600 бочек с многими тысячами ведер вина; несмотря на хорошее состояние, в котором он еще находится, им не пользуются.

Покидая долину Судага, следуют по удобной экипажной дороге, косо переходящей через горы, о которых придется еще говорить далее, описывая вместе с тем и идущие до равнины. Итак, я опишу долины вдоль по берегу и дам описание прибрежных гор, оставшихся до бухты Кафы, где они и кончаются. Расстояние от Судага до Кооз можно счесть в пятнадцать верст или несколько менее по обыкновенной экипажной до/Л.80/роге от Кооза через Отууз, девятнадцать — до Кара-дага, от Кара-дага в Кафу — шестнадцать верст.

Две дороги ведут в Кооз. Самая удобная для экипажей проходит по поперечной долине, идущей от деревни Перакташ, между горой этого Имени и следующей — Сары-кая с скалистым гребнем и Токлук-Сыртом в значительном расстоянии от моря, поднимаясь между гор близ источника, окруженного камнями, пересекая пласт брекчии и, наконец, достигнув обратной долины, круто спускающейся к Коозу между сланцевым Токлук-Сыртом и скалистой Порсук-кая. Эта дорога проходит по сланцевым горам, в которых пробиваются кое-где гребни брекчии и песчаника, и их пласты простираются на юго-восток, как и вообще пласты этой восточной части гор.

Другая, более трудная дорога идет по долине Судага неподалеку от моря через северное подножие Алчак-кая, представляющейся округленной и выходящей из моря; спускается между этой горой и соседней ей Ачик-Сырт к морю, следуя ближе или дальше по его прибрежью и ведущей несколькими колеями частью за Токлук, частью прямо в Кооз. На этом пути много геологических достопримечательностей. Алчак-кая состоит, как было замечено выше, из серой известковой скалы, обнаженной и расслаивающейся с восточной стороны ущельем, идущим к морю; он[а] как бы обрезан[а] с юга к северу на двух третях своей вышины; глинистые песчаники, составляющие горизонтальными пластами его ^101* восточное подножие, изобильно усеяны трещинами, особенно приметными подле известняков и наполненными известковым шпатом. За ущельем — маленькое возвышение на берегу моря, сложено из глинистых слоев, разделенных песчанистыми, в которых трещины наполнены известковым шпатом; они бывают толщиной от четверти до сажени и более и простираются то в довольно прямом направлении, то извиваясь на высотах, близко от NO к О и NNO, очень круто падая, почти отвесно. В первом значительном каменном пласте примечаемом у прибрежья, состоящем из серовато-белого песчаника, перемежающегося с слоями шпата, то тонкими, то толстыми, примечаются прослойки рыхлой охры и имеются друзы шпата, в которых лежат большие плоские желваки прекрасного пе/Л.80 об./регородчатого камня ¹¹¹, я нашел даже кусок окаменелого дерева [подобного тому, из которого выжигают уголь в Исландии]: плоский, раздавленный между постелями, шириной в две ладони, разделенный на осколки и усыпанный кристаллами шпата; следы подобных же частиц дерева видны и в некоторых слоях песчаников. [104] В соседних глинистых слоях примечаются местами рассыпанные друзы селенита, как то бывает в горизонтальных слоях. Другой слой камня, простирающийся более к востоку, представляет как бы разваливающуюся стену из штучного камня. Постели этого слоя, падающие почти отвесно, состоят из больших неправильных штук камня, как бы неплотно пригнанных одна к другой, а в промежутках наполненных и инкрустированных смесью сланцевого песка и ила. В этой удивительной смеси, представляющей как бы каменщичий [свойственный] раствор, находят разбитые белемниты с их осколками, частью еще соединенными, плоские отпечатки аммонитов шириной в ладонь и раковины гребешков, подобные еще живущим в Черном море.

Невозможно сомневаться в том, что эти слои отложились некогда под водой горизонтально, и куски дерева были между ними раздавлены в этом положении. Какое явление природы подняло всю эту громаду пластов, образующих горы на протяжении стольких верст и имеющих, как в горизонтальных слоях, довольно параллельности, круто и даже отвесно поставив их, не нарушив значительно параллельности даже в глинистых пластах, столь мало прочных, не расстроив необычайно все эти постели? Без сомнения, есть нечто непонятное в происхождении и даже в нынешнем состоянии этих пластов!

Более к востоку, также на берегу моря, тот же пласт имеет вышину в три и даже в пять саженей, неравномерно разделенный, и состоит внизу почти на четыре пятых высоты из слоев глины, обыкновенной и жирной, желтой и серой, местами снизу синевато-испятнанной, с несколькими желваками железной руды и тонкими постелями охры в волнистом направлении, приближающемся к горизонтальному, прорезанный тонкими жилами шпатов в диагональных и часто веерообразных направлениях. Этот глинистый пласт /Л.81/ кажется изборожденным действием волн, маленькими оврагами, совершенно заполнившимися горизонтально новыми морскими осадками на старых слоях. Этот новый слой, толщиной от одной до двух саженей, не протягивается далеко в материк; в его основе — слой гальки, крепко сцементированной, заполнившей все неровности и смешанной с ракушечным песком, внизу которого видится скопление еще довольно хорошо сохранившихся ракушек; над ним виден слой сцементированного круглого камня. Морской песок составляет наибольшую толщину этого нового пласта, и в его толщине, или в основе постелей, — небольшие прослойки раковин, точно тех же видов, что и теперь находимые в Черном море. Этот новый пласт камня появляется там, где море размывало мягкие слои глины до вакки, лежащей в море. Далее древние нижние пласты состоят из песчаника, в одном месте возвышающегося над поверхностью новых образований, где они и кончаются, незаметно понижаясь с другой стороны на юго-восток в море, теряясь по большей части к северу и часто вновь падая довольно круто. Еще далее эти древние пласты размыты широкими оврагами, направляющимися к морю, оставляя только одиночные холмы, по-видимому, бывшие окруженными морем, и, наконец [в нескольких верстах от Судага], приблизительно посередине бухты между скалистыми мысами, к стороне Судага, образующими Алчак-кая, а к стороне Кооз — хребет горы Буюк-Сырт — новые горизонтальные слои, сложенные из морского песка и перенесенного материала, связанного известковым цементом, смешанным с песком и обломками полуразбитых ракушек толщиной в одну — две сажени в виде двух выступающих плоских мысов почти на уровне моря своими нижними постелями, отчасти однородных во всю толщину, в особенности там, где пласты подобны пудингам, образованным из [105] самых больших круглых камней. Заключающийся в них материал состоит частью из песчаника, а частью — из серого и черноватого известняка как в самых обыкновенных породах древних пластов, отчасти из железистых желваков, пустых и шелушащихся, буро-красных, образующих шнуры в мягких слоях глины с немногими голышами, мало отполированными. Переносные материалы на берегу — все точно того же рода. Во всех постелях раку/Л.81 об./шек, лежащих диагонально или горизонтально между этими толщами, содержатся сердцевики ¹¹², обыкновенные гребешки ¹¹³, мелкие ракушки ¹¹⁴ и различные виды теллин ¹¹⁵ (песчанок) в том виде, как их отложило море: то цельные, то разломанные, довольно хорошо сохранившиеся и составляющие большую часть слоев. Этот пласт нового образования [дающий превосходный штучный камень, употребленный на постройку казенных подвалов в Судаге] дает новое доказательство бывшего поднятия уровня Черного моря в этой стране; тоже можно применить, как покажу далее, в нескольких местах на берегах этого моря.

Прилегающие равнины бесплодные, пропитанные солью, местами заливаемые еще морем, когда его уровень стоит высоко, не показывают никаких следов этого слоя, так же как и холмы этой равнины; напротив того, он замещен везде, где не существует растительный слой почвы, пластами глинистого сланца, окрашенного железом, песчаниковым сланцем, а местами — дикой известковой скалой. Таково сложение всей этой сухой и солончаковой части страны, в которой в четырех верстах от моря находится деревня Токлик, или Токлук, с виноградниками, дающими довольно хорошее вино, отделенной от Кооз на OSO Буюк-Сыртом, на N и NO — Токлук-Сыртом [слои которого прорезывают эту страну], на западе — Алчак-кая и на юге — морем.

Кроме того, в этой стране между берегом моря и деревней Токлук, на холме, видна замечательная скала вышиной в несколько саженей из громадных глыб раздробленных известковых пластов, из которых некоторые еще находятся почти на своих местах, тогда как другие свалены одна на другую. Татары называют эту скалу Параламь-кая ¹¹⁶ и, по-видимому, это — выдающаяся вершина гребня известковых скал. В нескольких сотнях шагов от нее на юго-восток на бесплодной равнине, окружающей холм, я нашел замечательное место погребения, вероятно, очень древнее, подобного которому я не находил в Крыму, за исключением, как в долине Кооз, оно — не татарское. Прежде всего видно на прямой Линии почти в направлении с О на W и по длине тридцати двух шагов около десяти /Л.82/ могил, обведенных на поверхности плоскими камнями, вкопанными в землю и как бы разделенных перегородками. Четыре измеренных из этих могил имеют по четыре аршина в каждой стороне, а пять других — только по два аршина и, следовательно, они продолговаты. Расстояния между ними неправильны и разнообразны, так как в двух местах это расстояние — всего в один аршин между ними. Вот — порядок и расстояния, в которых расположены эти могилы одна от другой, с востока на запад: 2, 1, 4, 1, 2, 2, 4, 3 3/4, 4, 2, 2, аршина. По-видимому, некоторые из этих могил имели прежде на южных концах более высокий камень. С юга в расстоянии почти двух саженей примечают также впереди этого ряда еще три одиночные могилы другого ряда, а к [106] восточному краю — плоский холмик, окруженный камнями и два прямоугольника, обставленных по краям на ребро плоскими камнями, у которых — на южных сторонах стоящие более длинные камни. Татары думают, что это — жидовские могилы, но без сомнения, они кажутся делом иной, более древней и немногочисленной народности.

Дорога, ведущая в Токлук, далеко удаляется от берега моря по причине многочисленных оврагов, спускающихся с обнаженного Токлук-Сырта, представляя по большей части глинистую и солончаковую почву, а в лощинах везде выступают горизонтальные пласты глинистого сланца, прорезанные песчанистыми, падающими на NW, иногда также стоящими на головах, с многочисленными шнурами и железистыми желваками, также встречаются кое-где Ludus Helmoti. Орошение предохранило деревенские виноградники, так же как в Судаге и Коозе, от солончаковости почвы. Tamarix tetrandra есть самый высокий куст, видный в этих долинах, где кроме того примечаются Astragalus Poterium и Harmala, a также во многих местах и красивый Hedusarum с цветами в красных прожилках и многочисленный красивый Carduus. Продолжающаяся еще далее дорога в Кооз оставляет справа большой хребет горы Буюк-Сырт, выдвинутый в море.

Красивая жаркая долина Кооз, столь богатая садами, в которой расположена деревня этого имени, производящая самое крепкое вино во всем Крыму, начинается немедленно /Л.82 об./ вслед за деревней между горами Токлук-Сырт и Порсук-кая, покрытая виноградниками она тянется до моря по длине четырех с половиной верст. Сейчас вслед за деревней она делится на две широкие долины. Западную: идущую у подножия возвышенного горного хребта к морю, вдоль высокой горы Копсель-Сырт, или Копсали, продолжающейся до моря, по ней сбегает безымянный ручей, выходящий выше деревни из трещины горы, орошающий сады. Главная долина, более широкая, идет прямо от деревни, расширяясь, окружает уединенную плоскую возвышенность, называемую Кодирли-Бурун, на южной стороне которой еще видны разрушенная келья и разваливающаяся греческая церковь во имя Святого Георгия. Западный рукав этой долины — самый широкий и раздвигается до одной версты; соединившись вместе, они идут, сужаясь до самого моря, где превосходный виноградник, называемый Бостанджди-оглы по имени его бывшего владельца, открывается прелестным видом на море и пропускает ручьи источника, бегущие по долине. В этом винограднике замечается сильный источник, покрывающий серым туфом все предметы, по которым протекает; чем далее сбегают его воды, тем более они смешиваются с глиной, и туф становится более рыхлым. Слева виноградная долина сжата возвышением, на котором стоит казачий пикет, и отделена от другой долины, менее длинной, но более широкой, прорезанной глубокими оврагами, в которых растет кустистая Salsola ericoides, капорцы, полынь и только местами Nitraria; справа — виноградная долина, более узкая, отделяющаяся от главной, открывается к морю с своим ручьем, часто высыхающим в устье. Все вышеописанные долины покрыты самыми превосходными и плодородными виноградниками. Татары этих мест по справедливости считаются лучшими виноградарями в Крыму.

Высокие горы, прикрывающие в некотором расстоянии эту долину, защищают ее от холодных ветров северо-запада, севера и северо-востока, не лишая ее, однако, благодетельного влияния солнца; все они идут к юго-востоку довольно параллельными цепями. На западе это — Токлук-Сырт, Буюк-Сырт и Копсали; с восточной стороны — сначала Порсук-кая, состоящая, как и первые три, из глинистых и песча/Л.83/нистых [107] слоев; затем — скалистый хребет горы Пандчар-кая ^102*, сзади нее — Эчки-даг, более резко выступающий с своими слоями скал, выдвинутыми на края, еще более подавшийся к морю; далее протягивается Кара-даг, кажущийся совершенно черным, глядя на него с этой стороны, а над ним по всей его длине — высокие вершины разорванных скал; сам он вдается в море крутыми скалами, позади него, подле бухты Кафы, наконец, выдается низкий мыс Киик-Атлама, также в основе скалистый и разорванный, заканчивающий, таким образом, великолепную красоту этого вида, которым можно наслаждаться с холма пикета, указанного выше.

Мы опишем подробно и особенно культуру виноградников в этой долине, также как и в Судагской. Здесь виноград вызревает ранее и дает сусло, более крепкое и сладкое; несмотря на то, вино в Коозе уступает судагскому в отношении тонкости вкуса и продолжительности сохранения, что происходит, может быть, от почвы, здесь более жирной, дающей больший урожай, чем в долине Судага.

Население долины Кооза еще и ныне довольно значительно. До выселения здесь было много греков, занимавшихся культурой винограда, и еще видны их разрушившиеся дома. В деревне есть и греческая церковь на высоте, разделяющей верховья долин, так же как и красивая мечеть с восьмиугольной башней, или минаретом, хорошо построенным из кирпича. Прежде были в деревне и несколько хороших фонтанов, из них некоторые ныне пересохли. Постройки жителям их домов и оград виноградников облегчаются штучным камнем, в изобилии добываемом в соседних горах, дающих большие плиты и могильные столбы для кладбищ, очень твердого сложения, подобного описанному нами, говоря о Судаге.

Дорога, идущая в Отууз, продолжающая экипажную, названную выше, начавшуюся от Таракташа, становится опасной для экипажей на перевале следующих крутых гор. Татары, однако, по ней проезжают в своих двухколесных арбах потому, что их волы привычны к крутым спускам. Эта доро/Л.83 об./га проходит, поднимаясь по долине выше Кооз, где находятся еще несколько плодовых садов, через скалистый гребень Порсук-кая, образуемый опять выступающими значительными слоями серого мраморовидного известняка, продолжающегося на север к армянскому монастырю в соседстве с Старым Крымом. На вершине выше названного разорванного гребня [Эльтегень], поперек хребта, видна старая крепостная стена, а самая дальняя часть этого хребта поднимается к NW в виде скалы в три вершины [Мадшил], пробитой накось треугольной дырой сквозь которую можно видеть. На вершине я видел разные Astragali, а с высшей точки гребня скалы дорога спускается тут же по стороне скалистой, чрезвычайно глубокой лесистой долины, где между растущими породами деревьев особенно примечается обилие Pyrus orientalis. Эта долина, ведущая в Отууз, названная Сарай-дере — от бывшей здесь постройки, принадлежащей генералу турецкой армии [между ними — разрушенная мечеть], — отделяет подножие Пандчар-кая и другой горы от противоположной высокой скалы Кизилташ-кая, также, по-видимому, состоящей из известняка. Он, однако, кончается в долине там, где дорога достигает высшей точки, близ фонтана из родника, и за ним следует мягкий пласт глины и сланца, в которых промыта долина с своими прилегающими разветвлениями. Глинистый сланец везде пронизан постелями тонкого сланца, бурого, пропитанного железом, более пониженных, чем близ Судага, очень мало наклонных, различно простирающихся и часто как бы сдвинутых. Местами видны слои железной руды.

Долина Отууз относительно своего расположения между высокими [108] горами и косого направления к восточным ветрам и полуденному солнцу не так благоприятно расположена для культуры винограда, как Кооз и Судаг, хотя ее почва и кажется лучше. Бoльшая часть винограда и плодов отсюда везется на рынок Кафы, туда же везут и дрова из богатых лесов соседних гор в довольно большом количестве. Жилья разделены на две маленькие деревни, недалекие одна от другой — Верхний и Нижний Отууз, в последнем есть мечеть. В первую можно приехать из Кооз и по другой долине — Суашан-дере. Долина, в которой расположен Отууз, закрыта на юго-западе горами Маля-кая и Папас-тепе; /Л.84/ на NO — горой Сари-Чесме, а с востока и юго-востока Большим Кара-дагом, далеко простирающимися и представляющимися с скалистыми, пилообразными вершинами. Это — очень приятная долина с почвой, столь же благоприятной для виноградников, как и плодовых деревьев, орошается маленьким ручьем Отууз. В песчаниках соседних гор видно много камней с отпечатками обломков черноватого дерева и стволов растений, а также и пудингов с катанными камнями. С горы Маля-кая, в которой пласты песчаника несколько известковы и простираются наполовину прямого угла от NW к SO, обрушаются большие глыбы скал, в которых видны значительные трещины или прослойки известкового шпата толщиной до одного фута с стоящими в них чечевидными кристаллами. Могильные камни здесь, как и в Коозе и Судаге — высокие плоские или толстые значительной длины и твердости, добываемые в пластах песчаника. Они все сцементированы известью и пропитаны железом, твердо-звонкие. Измерив подобные столбы, вкопанные как пограничные на высотах между Судагом и Коозом, я нашел, что они имели более двух саженей высоты над землей, хотя только около полуаршина ширины и еще несколько менее толщины.

Я продолжал свой путь от Отууз, чтобы посетить конец древних гор до восточной подошвы последней высокой горы — Кара-дага, где видна большая татарская деревня с мечетью и красивым фонтаном. Лучшая дорога идет на север, вокруг подошвы этой большой горы. Въехав на высоту, уже примечают слева на N и NO белые горы с новыми известняковыми пластами, тянущимися к морю с почтовой дорогой, ведущей из Эски-Крыма в Кафу, и близ последнего места совершенно накрывающими древние горы; но здесь они разделены, как и в других местах Крыма, широкой, открытой долиной. Они образуют в этой местности значительную гору, у которой скалистая терраса к югу называется Сари-кая.

Самый высокий гребень Кара-дага, завершающийся скалами в виде сахарной головы, состоит из серого дикого известняка, несколько вонючего при трении, но восточная подошва горы — из глинистых пластов, откуда вытекают несколько солоноватых источников. Однако источник подле /Л.84 об./ развалин деревни Кара-дага, обложенный штучным камнем, дает холодную чистую воду, выходя из-под самой высокой известковой скалы. Расстройство почвы водой и большое количество ям, примечаемых в растительном слое, делают небезопасной старую дорогу через деревню. Впереди Кара-дага, на юге к морю, примечается высокая круглая гора, называемая Азиис; на ней был погребен по своему желанию духовный этого имени, приходивший сюда молиться, умерший в почитании святости; к его могиле татары ходят на поклонение.

На востоке Кара-дага сбегает широкая, открытая к морю долина, тянущаяся почти от Эски-Крыма, называемая в стране Кююк-тепе ¹¹⁷. [109] На ней расположена ближе к морю маленькая деревня. Подле самого моря в небольшом холме, сложенном отчасти из песчаника, находят в трещинах яшму, редко чистую, почти травянисто-зеленую, иногда с красными прожилками, полупрозрачную на краях, а также и вулканическое образование в виде черноватого губчатого миндалевидного камня, заключающего в своих пустотах шпат и халцедон. На берегу моря — много гальки из этой яшмы и халцедона. Эта единственная во всей Тавриде каменная порода, могущая служить подтверждением в доказательство вулканической деятельности в самой отдаленной древности.

За этой долиной по сю сторону мало и полого подымающегося мыса, за которым расположена Кафа, и начинается бухта ее имени; узкий мыс выступает далеко в море скалистыми холмами; татары его называют Киик-Атлама ¹¹⁸, подле него была устроена батарея, названная Двуякорной. С этого мыса мне приносили большие куски полуокаменелого дерева, выбрасываемые морем, и иногда находимые в этом месте в пластах песчаника. Этим последним заканчиваются также и древние горные образования, которым я дал описание на протяжении двухсот верст вдоль Южного берега, кругообразно обставленные новыми образованиями.