П. С. ПАЛЛАС

НАБЛЮДЕНИЯ, СДЕЛАННЫЕ ВО ВРЕМЯ ПУТЕШЕСТВИЯ

ПО ЮЖНЫМ НАМЕСТНИЧЕСТВАМ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА В 1793-1794

ПРЕДИСЛОВИЕ

/Л.7/ Если бы я мог здесь ознакомить моих читателей с беспокойствами и горестями, омрачающими дни моей старости, то они, конечно, извинили бы запоздалость появления этого второго тома; из сказанного на странице 369 ^1* и следующей этой части можно приблизительно отгадать, что было причиной этой запоздалости. Были еще и другие побочные обстоятельства, способствовавшие тому же. Первое из них, особенно важное, была невозможность дать моим заметкам о Крыме тот же порядок и ту же полноту, как в первой части этой работы вследствие недостатка времени и невозможности это сделать без особенно больших трудов. Затем, я хотел еще раз посетить различные места полуострова, чтобы придать большую полноту моим заметкам. Сюда следует присоединить частые расстройства моего здоровья и тягость кабинетной работы, делающейся для меня все более и более трудной. Надеюсь, что все это побудит читателей отнестись ко мне снисходительно. Однако я все же не хотел бы распрощаться с ученым миром.

Если я проживу еще несколько лет дольше достигнутого шестидесятилетия, то займусь изданием некоторых работ, материалы для которых у меня частью давно уже готовы; тогда, быть может, провидение позволит мне их докончить и отдохнуть, дойдя до цели.

Здесь я должен еще исправить невольную ошибку, сделанную в первом томе этих заметок путешественника, которую Гюльденштедт сделал еще ранее меня. На странице /Л.7 об./ 348 [1 том] сказано, что весь Бештау состоит исключительно из породы древнего известняка. Должен признаться, что о середине его вершины, покрытой во время моего посещения густым инеем или мелким снегом, я судил по соседним вершинам и холмам этой цепи гор. Граф Аполлос Мусин-Пушкин, предпринявший в прошлом году из любви к минералогии путешествие на собственный счет по Кавказским горам, дал мне образцы гранита и гранители, взятые с вершины Бештау, не оставляющие сомнения в том, что эти отдельно выдвинутые горы Кавказа имеют гранитное ядро, на котором отложились известковые образования. Мы можем ждать очень интересных результатов от работ графа, принадлежащего к редкому числу людей его положения, посвятивших свои средства и талант ученым изысканиям в этих замечательных Кавказских горах ^2*

ПУТЕШЕСТВИЕ В КРЫМ ^3*

От Берды сначала мы путешествовали по Ногайской или так называемой Крымской степи, еще пятнадцать лет тому назад находившейся под властью не России, а крымского хана и служившей частью пастбищем многочисленным стадам крымских дворян и иных состоятельных жителей, частью местожительством кочующих ногайских орд, подвластных крымскому хану. Кроме сел и киргизов ^4*, занимающихся одновременно возделыванием земли и торговлей, не было в этих степях постоянных деревень, но понемногу ногайцы, переселенные с Кавказа и Кубани, устраивали жилища, годные для зимы, более и более занимаясь земледелием.

Первое поселение, встречающееся в Крыму, известное древним под именем Херсонеса Таврического, есть Перекоп, или по-татарски Ор-Капи. Это — обычное место прохода на полуостров, хотя и ныне большая часть возов с провиантом из Малороссии и обратно с рыбой и [21] иными предметами торговли, в особенности предназначаемыми для восточной части Крыма, следуют на паромах через узкий пролив Сиваша, у ныне покинутой крепости Дженишке, Тонкой ¹, проходя далее в Крым вдоль песчаной Арабатской косы, местами очень узкой, длиною в сто десять верст.

/Л.8 об./ Так как весь Крымский полуостров соединен с материком только Перекопским перешейком, то весьма вероятно, что Крым с его южной возвышенной частью был островом, когда уровень Черного моря стоял выше, как о том свидетельствуют древние писатели ^5*.

Уже в очень отдаленные времена Перекопский перешеек был укреплен, чтобы защитить полуостров от вторжения тавро-скифов. Его укрепления состояли из стены с башнями, что и дало повод грекам назвать это место Neon-Teichos ². Видные ныне укрепления — работа турок — состоят из вала и глубокого рва, еще хорошо сохранившегося, проведенного от Черного моря до Сиваша; бока его поддержаны стенами из тесаного камня. Если вспомнить, что Сыробулатская пристань, удаленная отсюда на пятьдесят верст, есть ближайшее место, откуда могли доставлять камень, употребленный для этих укреплений, то нельзя ни удивляться значительности этой работы. Ширина рва — около двенадцати саженей, а глубина — в двадцать пять футов, но насыпь вала от времени несколько осела. Линия обороны от прохода к западу до Черного моря занимает пять с половиной верст и имеет три батареи, из них сильнейшая находится на самом берегу моря; к востоку, до Сиваша, считают три версты, и на этой длине находятся только две батареи; одна из них опирается на Сиваш. Это протяжение перешейка — восемь с половиной верст, /Л.9/ почти тождественно с данным Страбоном ^6**, подтверждая удивительную точность составления этим, древним географом описания Черного и Азовского морей и в особенности Крымского полуострова.

Как русское название крепости — Перекоп — указывает на прорытие перешейка, так и татарское — Ор-Капи также означает ворота в линии укрепления. И действительно, в Крым переходят по мосту и сквозь сводчатые ворота, находящиеся подле крепости. Самая эта крепость находится к востоку, близ этих ворот, представляя образчик неправильного укрепления, построенного исключительно из тесаного камня, которым вдеты и стены ее глубоких рвов. Она имеет вид удлиненного прямоугольника, входящего своей длинной наружной стороной в оборонительную линию и имеющую двойную оборону с трех внутренних сторон, по которым обведен и второй глубокий ров, наполовину осыпавшийся, ее длина — около ста пятидесяти восьми саженей, а ширинa от рва линии — восемьдесят пять саженей. В наружных валах крепости северо-западный угол составляет — пятиугольный, юго-западный — шестиугольный, а юго-восточный — двухугольный бастионы; ее четвертый, северо-восточный, угол выдается в главный ров линии шестиугольным бастионом, под которым скрывается выход, ведущий к очень хорошему и глубокому колодцу, находящемуся между главным рвом и внутренним бастионом. В южной куртине крепости находится главный вход в нее, а подле него выдвинут полубастион; второй вход устроен на восточной стороне. Внутренний оборонительный вал крепости более высок, чем наружный, представляя также вид четырехугольника длиною сто десять саженей и шириною шестьдесят саженей; в нем на северных углах выступают в ров линии два четырехугольных бастиона, а на [22] середине северной куртины устроен шестиугольный кавальер ^7*, на двух южных углах находятся неправильные бастионы, а посреди куртины — главные ворота внутренней обороны. Над этими воротами я видел вырубленную в камне сову, почитаемую подлинным гербом Чингисхана; таковым, кажется, ее принимали и прочие владетели Крыма, так что на этом основании она должна была бы перейти и /Л.9 об./ в русский герб. Внутри крепости есть еще и род каменного замка и несколько совершенно разрушенных казарм, находящихся близ мечети. В замке и вне его имеются два колодца.

Предместье Перекопа, крайне неправильно застроенное, находилось по южную сторону крепости; ныне оно передвинуто на три версты в глубь страны, называясь Армянским базаром; в нем — несколько улиц с лавками. У главной линии, внутри или вне ее, имеются только несколько домов русских чиновников, служащих при соляных промыслах или в гарнизоне крепости. Когда я был в первый раз в Крыму, в крепости был особый капитан-комендант и гарнизон в двести человек, но позднее ³ в Перекопе стоял батальон, а его командир исполнял и обязанности коменданта.

На первом месте рисунков ^8* вид Перекопской крепости представлен отчетливо и ясно, с ее воротами и линией обороны со стороны Крыма; на рисунке показано и значительное летнее торговое движение.

Несмотря на присоединение Крыма к России, все-таки Перекоп остается весьма важным местом, одинаково полезным как для России, так и для Крыма. Для России — как место задержания чумной заразы, занесение которой весьма возможно при большом общении Крыма с Константинополем и Анатолией и также остановки ⁴ татар при смутах, так как их верность все еще двусмысленна, а Перекоп закрывает всякое сообщение с империей. А для Крыма — как место, создающее величайшие трудности дезертирству в Россию. Независимо от этих двух значительных выгод это место представляло бы и еще немалую выгоду, если бы возобновили уже предложенный проект о вольных гаванях, могущих возбудить большую торговую деятельность из Черного моря в Средиземное и Анатолию, служа удобным местом для таможни и взимания пошлин. Если затем, как Тулон и Марсель для южной Франции, избрать лучшие порты в Крыму, чтобы устроить в них карантины для всего Черного и Азовского морей, направляя суда, идущие в Таганрог, Херсон и Одессу, выдерживать карантин в Севастополе, Кафе и Керчи, как это уже дважды предполагалось, то преграда в Перекопе могли бы навсегда остановить страшную опасность заноса чумы во внутренние более /Л.10/ населенные и открытые места империи. Эта ужасная болезнь не могла бы проникнуть через Азовское море, берега которого, подверженные заразе, столь трудно охраняемы, а только через порты Херсона, Николаева и Одессы. Одновременно можно было бы уменьшить расходы на многочисленные карантины, устроив эти учреждения совершенными в своем роде.

Запах Сиваша, или Гнилого моря, когда дует восточный ветер, сильно ощущается в Перекопе. Утверждают, впрочем, и верят, что эти испарения предохраняют жителей от перемежающейся лихорадки, столь обычной прежде в Крыму; о таковом же влиянии береговых морских испарений я слышал и в других местах.

Мы продолжали наше путешествие 29 октября по направлению к [23] Симферополю, тогдашнему местопребыванию Таврического правительства.

Три четверти Крымского полуострова представляют волнистую равнину, или степь с небольшими углублениями и впадинами. Качество почвы этой степи разнообразно, но в большой ее части, а в особенности в угле, оканчивающем ее между Перекопом и Козловым, она песчана или песок с примесью глины. Самый угол татары называют Тархан-Дип, а русские — Тарханский Кут. Эта степь местами, как, например, от Перекопа до соляных озер, глиниста и пропитана солью, бесплодна и подобна находящейся у Каспийского моря, имея много сходства с морским илом; она незаметно понижается в направлении к соляным озерам и после выпавшего ночью дождя представляла затруднения для передвижения.

До Армянского или Нового базара считают четыре версты, но это расстояние не кажется столь большим. Через восемнадцать верст далее достигают юго-западной оконечности Тузлы, или старого соляного озера ⁵; его берега вышиной в одну сажень обрываются к урезу воды, где Salsolauer coides дает довольно значительную поросль. Я избегаю здесь описания этого озера и других находящихся между ним и Сивашом — существование их подтверждается и Плинием — до общего обозрения всех соляных озер Крыма, имеющих, как мне кажется, одинаковое происхождение и качество; ограничиваюсь замечанием о /Л.10 об./ том, что эти обширные соляные хранилища вблизи Перекопа ввиду их изобилия и большого вывоза соли в Россию — самые значительные на полуострове. Соль этих озер снабжала Белую и Новую Россию, Малороссию и Харьковскую губернию при посредстве многочисленных воловых возов, идущих летом. По этой причине прежде в Перекопе всегда находился член Таврической казенной палаты, почитая, как говорят, очень для себя выгодным исправлять эту должность; с своей стороны, и казна более чем удвоила свои доходы, отдав на откуп соляную торговлю.

До станции Тишун, или Тереклицушун — 26 верст, считая по каменным столбам ^9*, поставленным во время путешествия покойной великой императрицы. На всех главных дорогах каждая верста обозначена треугольным обелиском, высеченным в тесаном камне, а каждая десятая верста — милевым столбом в виде красивой круглой колонны, увенчанной родом восьмиугольной капители с округленной вершиной. Эти прочные знаки делают совершенно излишними вновь поставленные для обозначения верст деревянные столбы.

От Тишуна проезжают по прекрасному каменному сводчатому мосту, построенному турками через водный рукав, тянущийся от Черного моря в глубь страны, искривляясь к северу; затем проезжают по нескольким маленьким мостам, служащим для переправы по почве, пропитанной соленой водой, стекающей с вязкой волнистой степи к Черному морю.

В 18 верстах находится вторая станция — Дюрмен, где обычная дорога, ведущая из Перекопа в Козлов, отделяется, идя более к юго-западу.

На полдороге к следующей станции степь понемногу повышается; поверхность ее, покрытая травой, чернеет, и под нею виднеются первые пласты ракушечного известняка, состоящего из двухстворчатых раковин и оолита, зерна которого состоят из мелких улиток, что придает этим образованиям желтый или красноватый цвет. Далее виднеются два [24] плоских возвышения того же сложения; на первом из них находится татарская деревня Кара-Кодиша, а перед нею, близ дороги, старое кладбище с особенными, в виде обелисков, надгробными памятниками, формы которой я не вст/Л.11/речал в Крыму.

Проехав следующую станцию — Аи-бар [26 верст], степь понижается и становится опять глинисто-желтой. В темноте мы достигли деревни Аблан [22 версты]; в ней, кроме мечети, есть медресе, или школа; здесь мы остановились вследствие темноты.

Рано утром 30 октября мы еще раз переменили лошадей в Мендерчике [16 верст] и прибыли около полудня в Симферополь [26 верст], где меня радушно встретил мой друг ^10*, часто уже упомянутый, проводив в приготовленное для меня зимнее помещение.

После долгого путешествия по однообразным и скучным степям трудно себе представить что-нибудь более приятное, чем снова увидеть горы и местность, усеянную холмами, лесами, пересеченную извилистой речкой. Кроме того, гористая часть Крыма имеет даже позднею осенью много разнообразия и перемен. Можно себе вообразить наше восхищение, когда достигнув в долине прелестной маленькой речки Салгира, мы увидели перед собой, хотя еще в отдалении, более высокие горы.

Приятная и часто даже жаркая погода в течение всего ноября, продолжавшаяся до декабря, дала мне возможность и в позднее время года собрать редкие семена, а в уцелевших еще растениях увидеть надежду на весенние занятия ботаникой. Но расстроенное здоровье положило предел моему рвению; оно так ухудшилось во время осенней поездки, что я должен был провести декабрь и январь в комнате, чтобы несколько полечиться.

Зимой, да и вообще, температура в Крымском полуострове очень переменчива и неровна как вследствие топографии местности, так и по разнообразию положения долин и высот в гористой части этой области. Об этом я скажу в подробном физическом обозрении, здесь же ограничусь только описанием зимы 1793 на 1794 годы. В первую половину ноября погода стояла ясная, сухая и приятная, сопровождаемая постоянными ветрами, приносящими таковую. Некоторые дни этого месяца были так жарки, что нельзя было подниматься на окружающие горы без сильной испарины, но в сентябре было несколько заморозков, а горы покрылись снегом и инеем, /Л.11 об./ скоро, впрочем, растаявшими. Во второй половине ноября начались маленькие морозы с метелью, длившиеся, перемежаясь с пасмурными днями, до 27-го. В этот день в 7 1/2 вечера в Бахчисарае, Карасубазаре и Перекопе чувствовалось легкое землетрясение; его нельзя, однако, сравнивать с наблюдавшимся в 1790 году во всей южной части полуострова. В тот же день ветер перешел на юго-запад и наблюдались стаи дроф, от 10 до 20 пар, летящих в горы, вследствие выпавшего в степях и на Керченском полуострове глубокого снега. 28-го при сильной буре и перемежающемся дожде, налетевших из архипелага, началась оттепель: маленькие горные потоки вздулись и с шумом низвергались с высот. В декабре было опять много ясных дней, во время которых в северном направлении, где вид на перекопские степи открыт, показались на горизонте темные снеговые облака, что здесь в самые ясные и зимние дни очень обыкновенно.

С первыми днями января 1794 года установились морозы, и с 5-го выпал снег, достигавший в долине глубины четверти и продержавшийся до конца месяца, что здесь считают редким явлением; жители его отпраздновали катанием на санях; в суровые зимы 1798 и до 1800 [годов] они пресытились этим удовольствием. В начале февраля снег быстро [25] стаял, а 6-го появились скворцы; 8-го холодный восточный ветер с морозом сменил дувший до того теплый юго-западный; 12-го, с переменой четверти луны, началась ясная погода с небольшими дождями, так что 13-го и 14-го, в теплый солнечный день, появились на пригретых сторонах гор и в кустарниках цветы различных видов крокусов и Viola odorata, Adonis verna, Hyocinthus racemosus и Ormithogalum pilorum стали давать рост, а в полях началась пахота. Но 16-го в полдень задул северовосточный ветер, вновь принесший снег и мороз, а в новолуние, 18-го, поднялась жестокая буря с востока, продолжавшаяся с непрерывной силой и малыми изменениями между северо-востоком и юго-востоком до половины марта; она утихла только с наступлением новолуния; вследствие холода и сухости все растения очень запоздали в развитии, и кизил начал цвести только в конце марта, тогда как в другие годы уже в нача/Л.12/ле февраля на нем были почки.

Все-таки мороз во всю зиму не превышал -10° по Реомюру, и хотя Боспор несколько раз покрывался льдом, но скоро от него освобождался. Ледоход из Азовского моря, однако, не переставал во всю зиму; обычно он тянется до поздней весны, что и составляет причину весенних холодов, как и в Петербурге льды Ладожского и Онежского озер, хотя реки южной России освобождаются ото льда гораздо раньше.

* * *

Город, в котором я провел зиму, известен под двумя названиями: во время татарского владычества его звали Ак-Мечеть ⁶, а после завоевания Крыма новые его владетели дали древнегреческое название Симферополя обширной и прекрасной долине, лежащей к северу от старого города, где были построены дворец областного правления и здания для присутственных мест всего Крыма; совершенно новый город с главной церковью должен был быть построенным по правильному плану, но только несколько из намеченных домов были кончены. Теперь ⁷ прежнее название преобладает.

Город расположен посреди равнины, несколько возвышающейся к Юго-востоку, окруженной почти со всех сторон более или менее отдаленными известково-мергельными ⁸ горами и высотой с восточной стороны, омываемой течением быстрого Салгира, откуда открывается прекрасный вид на низменный правый берег; в общем вся эта местность открыта бурям, столь частым в этой стране, особенно юго-восточным, идущим из горных долин, а также ничем не задерживаемым от востока, северо-востока и севера и, наконец, юго-западным или севастопольским, приносящим обыкновенно дождь, как восточные — сухую и ясную погоду. На равнине, предназначенной для построения Симферополя, в расстоянии полуверсты находится прекрасный губернаторский дом, переделанный в казарму после упразднения губернаторства; несколько построек для присутственных мест и немногие еще разбросанные дома, в том числе и училище. Приблизительно посередине, между губернаторским домом и ста/Л.12 об./рым городом, на берегу Салгира, находится поврежденный дождями редут, построенный Суворовым, чье имя превосходит всякие титулы; посреди него должен был построиться собор. Со [26] стороны поля на запад, спускаясь по речке, в последний год предыдущего управления начали строить новые кварталы домов по плану, а также и в старом городе, на берегу Салгира. Но с тех пор, как Крым из губернии стал уездом Новороссийского наместничества, Симферополь много потерял в своем развитии, и многие дома, покинутые обитателями, разрушаются вследствие упадка торговли и отъезда жителей.

Старый город Ак-Мечеть построен, как и все татарские города, с узкими, кривыми и немощеными, очень грязными улицами, и так как все его дворы обнесены оградами, а дома построенные внутри этих дворов, очень низки, так что их почти не видно, то кажется, что бродишь среди стен известкового бутового камня. Все дома построены из белого мергельного известняка, обычного в этой местности и выламываемого не правильными, а не постелистыми кусками, в них примечается много окаменелостей, известных под именем чечевичных камней ⁹; только малая часть этого камня обтесана для углов и обделки дверей и окон. Вместо известкового раствора во всех татарских городах полуострова для построек употребляют глину, смешанную с известью, прибавляя для прочности песок. Дворовые постройки по большей части — плетневые, обмазанные глиной, а их крыши — из легкой желобчатой черепицы, положенной на глине по плетням; эти крыши, если черепица не подмазана известью, требуют большого ремонта от влияния господствующих здесь бурь. Из общественных зданий, кроме упомянутого губернаторского дома с хорошим садом, теперь обращенного в казармы, здесь имеются три татарские мечети или молитвенные дома ^12* с их башнями ¹⁰, с которых их священник ¹¹ четыре раза в сутки призывает на молитву; затем есть русская православная церковь, очень простая, считающаяся собором и довольно значительная на базарной площади, построенная живущею здесь с /Л.13/ 1797 года общиной греков; неподалеку — армянский молитвенный дом; татарская баня, переделанная в публичную тюрьму и несколько казарм в юго-восточной, самой высокой части города. На левом берегу Салгира находятся в городе четыре мельницы — для их работ проведен из Салгира канал — и две другие, построенные ниже: первая — у самого Салгира, вторая — на ферме бывшего губернатора Шегулина, так же как и деревня Бахтишэли, находящиеся в двух верстах от города; эта последняя приводится в движение маленьким протоком Бала-Салгир, соединенным с еще меньшим — Абдаллой. Подле этих мельниц находятся прекрасные фруктовые сады, между ними замечателен сад коллежского советника Гохфельда, положившего чрезвычайные старания на его устройство; здесь же — и его винокуренный завод.

Город Ак-Мечеть был прежде местопребыванием Калги-султана, знатнейшего лица после крымского хана, всегда бывшего из ханского семейства рода Гиреев. Выше города, на левом берегу Салгира, у него был обширный дворец, совершенно разрушенный вскоре после занятия Крыма; только обширный залив Салгира, имеющий обильный источник у подножия известковых скал, служивший Калге-султану для забавы в плавании на лодках, указывает место бывшего дворца; теперь здесь устроены пивоварни.

Салгир в обыкновенное время представляет маленькую речонку, во многих местах переходимую просто в сапогах, текущую по широкому каменистому руслу. После быстрого таяния снегов в горах или [27] сильных дождей в верховьях вода в речке прибывает в течение 24-36 часов, а иногда и нескольких дней, так что, наполнив каменистое русло, она, наконец, выходит из берегов, превращаясь в бурный поток, уносящий людей и животных, делаясь крайне опасным для переправы. Вода речки мутнеет от глины, и ей надо дать отстояться прежде употребления. Поэтому город имел прежде водопровод, проведенный подземными трубами из источника с западных высот, отдаленных на 3 версты, мимо которых проходит дорога на Бахчисарай; этот запущенный и в 1795 году вновь возобновленный водопровод вскоре был опять разрушен жадными цыганами, достав/Л.13 об./ляющими воду в город бочонками, и теперь он остается без употребления. Жители довольствуются для питья водой, взятой из Салгира и из источников, вытекающих по его берегам, хотя вода в них очень известковая.

Рыбы в Салгире очень мало, в нем ловятся только гольцы ¹² и уклея ¹³, а также маленький вид марины ¹⁴ усатой, самой большой из них; форели ¹⁵ водятся только в его истоках и никогда не доходят до города. Раков ловят в глубоких местах речки и в ручьях, и они очень вкусны.

Известковые горы, находящиеся около Салгира, как и все, идущие в одну сторону до маленькой речки Алмы, а в другую — до ручья Зуя, состоят из белого или желтоватого известняка, не очень твердого, пористого, глинистого, который то шелушится тонкими слоями, то лежит в плотных постелях ^13*, иногда содержа много окаменелостей, по большей части так называемых чечевичных камней ¹⁶ величиной то в маленькую чечевицу, то достигая большой монеты ¹⁷. Во многих местах, как, например, на левом берегу Салгира, выше города, и на Алме в известковых скалах находят большие раковины Ostrea diluviaro ^14* и другого вида значительной величины и веса, превратившихся в серую массу, подобную шпату; у подножия скал эти раковины, легко отделяемые, разбросаны там и сям. Здесь же находят гребешковые устрицы ¹⁸, грифиты ¹⁹, очень мало белемнитов ²⁰ и еще реже — зерна трубянок ²¹. На некоторых высотах в каменолом/Л.14/нях за городом, по дороге, ведущей в Бахчисарай, этот известняк мелообразен и усеян отпечатками мелких раковин. Там и сям видны в нем прослойки, мергельные и глинистые, покрывающие известняк, а в некоторых местах между известняками отложения из желтого песчаного рухляка и мелких округленных кварцевых голышей. Эти камни, выветрившиеся на поверхность глинистого чернозема, могут легко ввести в заблуждение, давая повод думать, что здесь было прежде море, их округлившее. Все эти пласты слабо падают к северу, а большая часть из них состоящих гор обрывается отвесно к югу или юго-востоку, в каковом направлении они кажутся имеющими пилообразный вид.

Всего замечательнее в долине Салгира, как и во многих других, [28] образовавшихся в новых известняках, покрывающих равнину полуострова, есть общий вид склонов и террас. Все они до известной высоты кажутся размытыми, изъеденными морскими волнами. Трудно решить, можно ли приписать это явление высокому стоянию уровня воды Черного моря в давние времена или выветриванию. Следовало бы установить нивелировкой возвышение этих долин над современным уровнем моря и высоту выветривания их скал.

На этих известковых горах произрастают многие прекрасные растения, частью распространяющиеся даже западнее Карасу. Между ними — кустистая Salvia Hablisiana; большой Hedysarum с белыми в красных жилках цветами; Gypsophila, цветы которой собраны в пучки; Onosma с желтыми цветами, растущая только в Крыму, подобная Onosma simplex; удивительный Carduus elegans, Carlinalanata, Satureja montana, Convolvulus-Cantabrica и terrestris, и много других более обыкновенных растений.

/Л.15/ Объезд юго-западного угла Крымского полуострова

Март месяц начался такой хорошей погодой, что я не имел терпения воздержаться от желания познакомиться с столь любопытным Таврическим полуостровом. Из Ак-Мечети я пустился в дорогу 8 марта в Бахчисарай, удаленный на 31 версту.

Путь до реки Алмы большей частью проходит по плоскогорью, но отчасти также и по приятным долинам с прекрасной зеленью; между известковых гор, особенно обрывистых с южной стороны и очень отдаленных одна от другой; в них примечаются следы угля, а также обвалы и террасы белого цвета, почти того же сложения, как и находящиеся подле Салгира, в них разбросаны такие же окаменелости. В некоторых попадаются прекрасные, хорошо сохранившиеся устричные раковины гребешков ²².

В трех верстах от города, едучи вдоль глинистой горы, переезжают источник, снабжающий город водой и впадающий вместе с маленьким болотистым ручейком в Салгир. Еще далее, в трех верстах, в низине долины переезжают ручей Булганак, хотя и очень малый неподалеку от его истока и исчезающий в сухое лето, но, однако, считаемый за одну из наиболее значительных речек, потому что /Л.15 об./ он впадает в море непосредственно. В шестнадцати верстах от Ак-Мечети достигают Алмы в очень приятной открытой местности, чрезвычайно плодородной и усеянной многими деревнями. Там именно находятся многочисленные пастбища, сберегавшиеся крымскими ханами для своих табунов лошадей. Направо видна деревня Хан-Али и другие, между ними в особенности отмечается красивая Хаджа-беке с многочисленными ломбардскими тополями. Река Алма вытекает из лесных долин между Чатыр-дагом, т.е. Шатровой горой, и более высокой противостоящей Бабуган-Яйлой; в нее впадают не только малые источники, сливающиеся в ручейки, но и два более значительных притока Куизу и Мэнер, вытекающие у подошвы Чатыр-дага. Когда выпавший снег быстро тает или выпадают обильные дожди, Алма становится почти столь же опасной и опустошительной, как и Салгир. Почти не проходит года, чтобы в ней не тонули люди, в лучшем случае отделываясь купаньем. Не менее опасен, особенно по глубоким ямам, образующимся в подвижном ложе и [29] речным потокам, впадающим из боковых долин, и ручей Бадрак, переезжаемый после Алмы вслед за его впадением в эту речку.

После того въезжают на высоты однообразно непрерывно тянущиеся до Бахчисарая, образуя своими южными обрывами узкую долину, где, как во впадине, прячется город Бахчисарай. Не доезжая четырех верст до города, прежде стоял загородный дом ханов, а близ дороги находился превосходный фонтан, обделанный тесаным камнем; к сожалению, его не могли уберечь от разрушения.

Наконец, подъезжаем и к городу Бахчисараю ^15*, не видя его самого, спрятанного налево в долине, куда спускаются по крутой дороге, спиной к городу. Узкая долина расширяется, сливаясь с другой, тянущейся SSO к NNW, она закрывается с обеих сторон, в особенности с северной, высокими стенами скал, состоящих из меловых и известковых слоев; в этих скалах находятся несколько пещер и округленных причудливой формы столбов, образовавшихся от выветривания. Маленький ручей Джурюк-су ²³ протекает /Л.16/ по долине, изливаясь в Качу и разделяя город в длину на две части; он вполне заслуживает свое название, так как выносит с собой все городские нечистоты с улиц и многих выгребов, для чего через них пропущены особые трубы; это очень способствует плодородию огородов, разводимых в долине несколько ниже города, для поливки которых употребляется большая часть речной воды, отведенной канавами близ горы, что невежды принимают за родниковую воду, текущую с высот. Улицы города — по ширине почти версты и по длине двух с половиной — построены по обеим сторонам ручья, поднимаясь уступами одна над другой; они извилисты, узки, ничтожны, неправильны, чрезвычайно нечисты, с плодовыми садами, в которых вмешанные ломбардские тополя составляют украшение, придавая городу вместе с башнями мечетей и изящными дымовыми трубами большей части домов, впрочем очень жалких, красивый вид; чтобы дать о нем представление, я просил нарисовать верхнюю часть города там, где расположен ханский дворец и этот рисунок изображен на листе 2-м ^16*. Главная улица, ведущая к ханскому дворцу по правой стороне Джурюк-су, обставлена с обеих сторон жалкими лавками, построенными под домами отчасти из дерева; эта улица так узка, что две повозки разъезжаются только с великими затруднениями; к этому неудобству приходится прибавить ужасную мостовую. В нескольких других улицах едва может проехать одна повозка, а в иных могут двигаться только пешеходы и всадники; в большей их части уложены широкие камни, чтобы пешеходам избегать грязи.

Лучшее украшение города — мечети, училища ²⁴, бани и ханский дворец с его усыпальницами. В Бахчисарае насчитываю 31 мечеть; большая часть их построена из тесаного камня, а над ними возвышаются изящные башни. Кроме того, в городе находятся греческая и армянская церкви, две синагоги и три магометанских школы. Две бани устроены по-турецки, сводчатые, с круглыми куполами. В городе числят 16 больших ханов, служащих заезжими домами или складами, между ними — шесть особенно больших, каменных; 21 питейное заведение, 17 татарских кофеен, 5 /Л.16 об./ мельниц, работающих водой Джурюк-су, и 517 лавок. В этом числе: 121 лавка с шелковыми и другими товарами розничной продажи; 41 искусных седельников и хороших кожаных изделий, 135 съестных припасов, 24 башмачника, 23 с изделиями больших и малых [30] татарских ножей и иных острых инструментов, пользующихся известностью за их закалку; 5 медников, 10 брадобреев, 19 портных, 6 ювелиров, 5 оружейников, 8 продаж башмачных изделий, 9 обозных и лесных, 5 канатных заведений, 8 бочарных, 7 с войлочными изделиями и дождевыми плащами, 4 горшечника; 5 продающих трубки с чубуками, 20 пекарень, 13 дубильных для кож и сафьяна, 6 кузниц, 13 лавок с продажей крепких татарских напитков ²⁵, выделываемых из проса; 13 свечных заводов и 7 резчиков по дереву. В городе насчитывают домов 1561, а разных жителей: 3166 — мужчин и женщин — 2610. В этом населении есть 210 греков обоего пола, между ними — 14 дворянского происхождения и 42 купца; 51 армянин; 1162 еврея, в числе которых 420 записаны купцами, и почти 3000 татар, из коих — 20 дворян, 237 купцов, 173 духовных и 78 учеников к ним. По приказу покойной императрицы этот город назначен одним татарам, и в нем нет русских горожан. Всего более там татар и жидов ^17*, имеющих свои отдельные магистраты.

Ханский дворец расположен ближе к западному концу города, на самой речке, на южном склоне долины; он состоит, как ясно показывает рисунок, с северной стороны из различных зданий, беспорядочно построенных вокруг дворов, и заслуживает особенного описания. Первый двор, в который входят через каменный мост и ворота, построен на Джурюк-су, поддержанный каменной прибрежной стеной; он заключает только жилья; слева видна ханская мечеть с двумя башнями, далее — конюшни; справа — собственно ханский дворец, занимающий один верхний этаж; вверху этот двор прегражден садовыми стенами и террасами, идущими от долины. Во внутренний дворцовый двор входят справа, через ворота; над ними построены комнаты; здесь — и вход в самый дворец, в углу слева, пройдя большую прихожую, с несколькими фонтанами, и где, уничтожив маленькие /Л.17/ комнаты, расчистили место для удобной лестницы, по которой входят в верхние жилые помещения. Внизу находятся еще несколько комнат и большой зал Дивана. Вверху комнаты и галереи убраны в турецком вкусе коврами и диванами; восточными пейзажами, безвкусно рисованными на стенах; букетами цветов, искусно исполненными; каминами и цветными стеклами в окнах; некоторые в них переделки были сделаны для придания им европейского вида к приему монархини в 1787 году. Посредине обыкновенных ханских комнат устроен продолговатый сад из роз с беседками; в его верхнем конце помещен фонтан, вода которого падает струями в каменные водоемы, построенные несколько ступенями для эффекта падения воды. Рядом с помещениями ханов находятся маленькие комнаты гарема, плохо убранные и уже почти разоренные; подле них — постройки; над ними возвышается киоск, похожий на клетку, в нем ханы обычно держали соколов и из него по направлению через мечеть открывается несравнимый и самый романтический вид на скалы края города в его северной части. К строениям гарема прилегают несколько садов, и в них — маленькая каменная купальня; но большая, выложенная мрамором, бывшая подле дворца, совершенно разорена.

Большой плодовой сад состоит из четырех террас, поддержанных стенами тесаного камня, по ним переходят с одной на другую по каменным разоренным лестницам, устроенным сбоку. Нижняя терраса совершенно покрыта виноградными беседками, а ни верхних — одни плодовые деревья разных сортов, их прививки лучшего качества, и между ними есть превосходные груши. [31]

Большая мечеть, стоящая против дворца, — одна из наиболее значительных и самая красивая в Бахчисарае. Внутри ее устроено отделение или ложа с окнами, назначавшаяся для самих ханов; в нее поднимаются со двора по особой лестнице. Именно в эту ложу, чтобы не смущать татар, и вводят иностранцев, особенно женщин, когда они любопытствуют — видеть татарское богослужение по пятницам или большим праздникам, а в особенности посмотреть на крикливые танцы дервишей.

/Л.17 об./ Сзади мечети начинается большое кладбище, поднимающееся вдоль садовых строений; в нем погребены лица ханского рода, наиболее значительные мурзы и духовенство. Оно заполнено могильными камнями, между ними мужские отличаются особой формой тюрбана. В этом же месте, неподалеку от церкви, замечаются стоящие рядом два новых прекрасных могильных сводчатых здания и того же назначения — третье, более древнее; первые наполнены гробами ханов, поставленными на земле и покрытыми черной или зеленой тканями. Одно из этих зданий построено Хаджи-Гиреем. Несколько далее поднявшись, встречается одиночная могила Менгли-Гирея, очень поэтичная, лучшего стиля, окруженная каменными портиками; ее внутренность отенена виноградом и иной растительностью. Значительно выше, на краю самой верхней садовой террасы, построен изящный мавзолей для грузинки, супруги доблестного хана Крым-Гирея, покрытый купольным сводом с золоченым шаром над ним. Могилы самого хана и его брата в виде каменного саркофага с обычным столбом с тюрбаном, отененные деревьями слив и иными, находятся между мечетью и могилой Хаджи-Гирея. По высочайшему повелению все дворцовые здания содержатся в возможно хорошем состоянии как внешними починками, так и сохранением убранства; и то и другое — образцы причудливого стиля азиатов.

Имена старых ханов, погребенных у главной мечети ханского дворца в Бахчисарае, были мне указаны в следующем виде ^18*.

В первом мавзолее — Батыр-Гирей, умерший в 1051 г. эгиры ^19*, или 165 тому назад; Ислам-Гирей, умерший в 1025 г., или 150 лет тому назад; Махмет-Гирей, умерший в 1075 г., или 139 лет тому назад. Во втором мавзолее — Адил-Гирей, умерший в 1093, или 120 лет тому назад; Сафа-Гирей, умерший в 1104, или 111 лет тому назад; Хаджи-Селим-Гирей, умерший в 1117, или 99 лет тому назад; Девлет-Гирей, умерший в 1125 г., или 90 лет тому назад; Саадет-Гирей, умерший в 1137 г., или 71 Лет тому назад; Каплан-Гирей, умерший в 1149 г., или 65 лет тому назад; Менгли-Гирей, умерший в 1154, или 60 лет тому назад; Селамет-Гирей, умерший в 1156, или 60 лет тому назад.

Вне сводчатых усыпальниц лежат: Селим-Гирей, умерший в 1161 г. эгиры, или 55 лет тому назад; Арслан-Гирей, умерший в 1180 г., или 36 лет тому назад; Крым-или Керим-Гирей, умерший в 1182 г., или 34 года тому назад.

В верхнем, прекрасном мавзолее, находящемся вне сада, погребена любимая жена Крым-Гирея Дилира-Бикез, бывшая христианкой; умерла она в 1176 г. эгиры, или 40 лет тому назад.

Нельзя в достаточной мере [не] похвалить в Бахчисарае так же, как и во многих татарских городах, старательного ухода за водопроводами, проведенными с далеких высот подземными глиняными трубами в общественные фонтаны, а также для непрерывного пропуска воды во дворы знатных или богатых лиц. Здесь так умело распоряжаются этими водами, что те, вытекая из каменных водоемов, поступают на поливку маленьких городских садов, а частью особыми каналами проведены в выгребы, устроенные для общественного удобства вблизи фонтанов; [32] таким образом, эти водные струи уносят не только эти нечистоты, но и уличные в ручей Джурюк-су. Татарская полиция тщательно блюдет за исправным содержанием водопроводов на общественный счет, тогда как в других городах, как, например, в Ак-Мечети и Кафе оста/Л.18/вили разрушаться по нерадивости и недостатку доброго желания.

Бахчисарай, несмотря на нечистоту его улиц, тесных и сырых, должен почитаться здоровым местом, что следует приписать постоянным тягам воздуха, образующимся в узкой долине, открытой в ее верхней части. Так как она совершенно закрыта от северных ветров, то положение ее чрезвычайно теплое, и в ней персики, миндаль и иные плодовые деревья и весенние цветы распускаются гораздо ранее; большую часть зимы здесь погода теплая, и даже в ту пору, когда в других местах Крыма чувствуются общие холода. Все необходимое для жизни и ее потребностей получается из населенных мест по Алме и Каче, а также и с гор в большом количестве и по очень умеренным ценам. Его торговля довольно значительна, как потому, что ведется с деревнями, так и благодаря частым приездам верхом в город мурз; все это дает благосостояние и торговцам, и ремесленникам.

* * *

В расстоянии трех верст от верхней части долины Бахчисарая, считая по прямой линии, как раз в начале узкой долины, откуда вытекает Джурюк-су, между этой долиной и другой, соединяющейся с нею к юго-западу, на высокой выдавшейся известковой горе, находящейся между этими двумя долинами, расположен Джуфут-кале, или Жидовская крепость, столь известная и посещаемая иностранцами. В нее ведет большая дорога, извивающаяся по известковым высотам, ограничивающим Бахчисарай с юга, вокруг юго-западной долины и по другим соседним. Эта дорога частью пробита в голом известняке, может быть, длиною до пяти верст. Путь для всадников, гораздо более короткий и прямой, идет из татарского главного города прямо вверх по долине, мимо греческого монастыря, находящегося в той долине, откуда поднимаются в Жидовский город по той же тропе, что служит для доставления туда воды на ослах в маленьких продолговатых бочонках, навьюченных по обеим сторонам животного к седлам, устроенным для этой цели; /Л.18 об./ каждый бочонок воды стоит 5 копеек. В начале юго-западной долины, вне города, находится жидовское кладбище, осененное прекрасными деревьями, в нем примечаются ряды большей частью однообразных надгробных камней [в виде саркофага с приподнятыми плитами, уложенными на концах, как скаты домовых кровель]; на некоторых нарублены еврейские надписи. Жиды придают такое большое значение этой маленькой, называемой Иосафатовой долине, что когда бывшие ханы надумали вытребовать с них добровольный подарок, то, чтобы получить его, им достаточно было угрозы вырубить деревья этого места, будто бы нуждаясь в дровах.

Жидовский город, начинающийся на самой узкой части выдвинутой горы, защищен частью стенами, а частью каменными жилыми домами столь же старательно с узкой стороны, как и с расширенного склона сзади города. В нем — двое внешних ворот, по одним с каждой стороны, старательно запираемых на ночь. Его улицы узки, извилисты и очень чисты, состоя из скалы; на главной улице уложены большие камни для удобства пешеходов. Посередине города находятся еще и третьи ворота, указывающие его древнюю величину и современное [33] расширение. Подле этих ворот виднеется мавзолей дочери хана Тохтамыша, состоящий из двух усыпальниц, одна над другой; с западной стороны он украшен изящным сводчатым портиком ^20*. Могила или мавзолей должен был быть построен для дочери Тохтамыш-хана, похищенной одним мурзой при помощи хитрости и бежавшим в эту крепость, в то время находившуюся во владении генуэзцев. Со времени этого происшествия прошло приблизительно 350 лет. Татары в то время имели много домов и мечеть в Чуфут-Кале. Синагога хорошо построена и владеет маленьким садиком, служащим для "праздника кущей" ^21*. Все дворы города по татарскому обычаю окружены высокими стенами, построенными из бутового камня на глине. В городе насчитывают около двухсот домов, тесно построенных; население его — около 1200 душ обоего пола. Все караиты, или караимы, как они сами себя называют, не принимают к себе иных жидов, кроме польских караитов, также отвергающих талмуд. Эти местные жиды получают свою библию из Польши, но почти вполне усвоили старинную татарскую одежду и говорят их языком, так как с незапамятных времен жили, торговали, занимались производством изделий и ремеслами под владычеством татар.

/Л.19/ К северу этого маленького городка гора, им частью занимаемая, расширяется, как мы уже сказали, в обширную равнину, наклоненную, каменистую, слегка покрытую травой, а в пониженных частях колючим кустарником держи-дерева ²⁶. Здесь со времен владычества ханов живет на свободе маленькое стадо оленей, 14 штук старых и молодых; из них несколько застрелили зимой. Жиды по старому порядку не смеют обрабатывать эту поляну, хотя и очень бы того хотели. Казна кормит животных на свой счет зимой, а водопой их — в водоеме; разбежаться они не могут, хотя место ничем не огорожено, потому что не могут перескочить через обрывы скал, окружающих весь этот выступ горы.

На этой поляне приметны фундаменты многих каменных построек, что указывает на более древнее поселение, а в скалах, на стороне юго-западной долины, в особенности подле греческого монастыря, есть несколько пещер. Именно в этом месте по указанию графа Тотта ^22* — говорят, подтверждаемому некоторыми жителями Бахчисарая, — были вделаны на недоступном месте в обрывы скал медные или железные кольца, существование которых я не могу подтвердить как очевидец. Впрочем, скалы долины Джурюк-су, как и многие другие в этих известковых горах, имеют вид как бы размытых морем, волны которого их омывали.

В восточной долине, внизу Джуфут-кале, ниже истока Джурюк-су виднеются фундаменты бывшего ханского увеселительного замка, называемого Ашлама ^23*. Подле него был превосходный плодовый сад с деревьями, привитыми в лучших сортах, но от сада, как и от замка, теперь едва приметны только следы.

Живущие здесь жиды держат много ослов для своих поездок, а также для доставки воды и съестных припасов, что может делаться только вьючными животными; при владычестве ханов им не позволяли ездить на лошадях, а их закон /Л.19 об./ воспрещает разводить мулов. [34]

* * *

Ниже Бахчисарая, в двух верстах от него, находится деревня Дозис, подле Джурюк-су с капустными огородами; между нею и южными высотами видны древние ханские мавзолеи, называемые татарами Эски-юрт ²⁷. Рисунок этих памятников на третьем листе ^24*, взятый с южной высоты, дает о них полное представление. Новые стремления к уничтожению много содействовали совершенному разрушению этих значительных памятников, частью совершенно развалившихся. Окна и дверь новейшей и красивейшей из этих ханских усыпальниц, покрытой купольным сводом, были отделаны наличниками из белого с серыми прожилками мрамора, его следы еще приметны; невежественные руки кощунственно выломали большую их часть для обделки каминов. Между этими строениями находятся многие надмогильные столбы и камни, из коих немало мраморных с листовым орнаментом лучшего вкуса. Как бы то ни было, в настоящее время деревенские татары внимательно блюдут за этими остатками, чтобы уберечь их от конечного истребления. Обратив внимание на сходство этих погребальных построек с находящимися в Мадшоре, Таратуке и Болгари ^25*, не останется сомнения и в народности их воздвигшей!

* * *

Проехав плоские возвышенности между известково-мергельными горами, достигают около 6 верст от Бахчисарая маленькой речки Качи, текущей в обильной растительностью долине, приятной, хотя по своей сырости и нездоровой; тут же — деревня Эгиз-оба, названная по двум холмам, погребальным или пограничным, приметным на высоте перед Качей. Господин адмирал Николай Семенович Мордвинов — один из тех редких и замечательных в его положении людей, которые охотно употребляют свое состояние на благо родины и пользу человечества. Этот достопочтенный человек во многих /Л.20/ случаях и в различных местах выказывал свои блестящие качества на службе, отдавая предпочтение общественной пользе перед частной, сделав не менее полезным и свой философский отдых, доказав это почтенным образом, устроив подле этой деревни сначала слесарное и кузнечное заведение, затем — превосходный кожевенный завод, управляемый немецким мастером; наконец, завел превосходный питомник, взращивая в нем лучшие сорта плодовых деревьев, местных и иностранных, для общего и своего пользования. Старые татарские сады подле его деревни, где устроено русское поселение, а также и далее вверх по Каче, обладают замечательным превосходством в обилии и отличных качествах плодовых сортов; особенно выделяется это место вывозом из него яблок синапа ^26*, отправляемых на подводах до Петербурга и Москвы. Спускаясь отсюда к морю, вдоль по Каче, находим много плодовых садов и в особенности виноградников, доставляющих частью сладковатое довольно полное, но недолго сохраняющееся вино. За эти вина, между которыми мало выделывается красных, платят во время виноделия около рубля за ведро ²⁸, тогда как за плоское (жидкое), слабое вино, скисающее в первую же весну, добываемое в низинах Алмы, платят только от 70 до 80 копеек. [35] Культура и сорта винограда почти одинаковы на Алме и Каче, но положение виноградников на последней теплее, а их почва благоприятнее. Здесь так же, как и в Венгрии, не дают винограду расти ни стволом, ни шпалерами, но ведут его кустом, для чего образовывают на каждом род головы, из которой пускают несколько побегов для плодоношения будущего года. Этот способ обрезки несравненно прибыльнее в богатой почве, часто он дает столько, что при продаже, производящейся по счету кустов, платят до одного рубля за каждый. Здесь в обычае на зиму засыпать кусты землей до третьего глазка, раскрывая их для обработки только в апреле, когда начинают появляться молодые побеги. Этим способом цветение винограда наступает ранее, и его созревание ускоряется сравнительно с южными долинами, где виноград никогда не закапывают. Ничто не влияет так благоприятно на плодородие виноградника, как чистая обработ/Л.20 об./ка земли под ним. Однако иногда случается, что поздние морозы истребляют надежду урожая; я также наблюдал, что в этой стране и незакрытые виноградники нисколько не страдали даже в суровые зимы 1798 и 1799 годов.

Кача, хотя западнее Алмы, а потому окружена более высокими горами, происходя из многих долин и впадин, между Бабуган-Яйлою и высокою горой Потамис, принимая в себя много больших ручьев, менее рбильна водой, чем Алма и Бельбек, почти параллельно которым она течет до впадения в море. В сухое лето — это только маленький ручей, и хотя снег и дождевые воды значительно ее переполняют на короткое время, но она никогда не делается столь опасной для проезжающих, как обе другие, по причине ее широкого каменистого ложа. Она протекает в плодородной открытой стране со многими татарскими деревнями, где не ощущается недостатка в плодовых садах.

Известковые горы между Качей и Бельбеком становятся круче и выше, более сближенными и пересеченными. Под конец выступает со стороны моря еще более высокая сравнительно гора в виде непрерывной высоты от запада к востоку. Эта гора только в одном месте прорезана поперечной долиной, о которой далее скажем подробнее, ведущей от Бельбека к югу в направлении Мангупа. Для переезда через эту гору прорезана очень трудная дорога, и та была устроена для путешествия покойной императрицы в Балаклаву и Севастополь; она представляет чрезвычайные трудности после перевала на крутом спуске к югу. Кроме этой дороги, есть и другая, обычная, почтовая, на деревню Дуван-кой ²⁹ в 16 верстах от Бахчисарая; близ нее достигают Бельбека узкой долиной, скалистой и очень жаркой, по которой, имея речку слева, спускаются в низину, расширяющуюся в направлении моря. Вся эта долина заполнена садами; в ней посажены и виноградники, вину которых мергельная почва придает вкус столь же сладкий, как и приятный, уподобляя его при хорошем уходе шипучему шампанскому. Лучшие виноградники были посажены сербом, отставным полковником Тотовичем. Известково-мергельные горы с обеих сторон долины были, по-видимому, разорваны подмывшими их /Л.21/ потоками и источниками и завалены обломками скал, сползшими к их подножью. [Туча (ливень) разразилась летом 1796 года близ Дуван-коя, последствием чего было сильное наводнение, давшее много обвалов, которое снесло громадное количество камней, засыпавших значительную часть садов и на неделю сделавших непроезжей почтовую дорогу]. Известняки здесь очень [36] выветривавшиеся и подобны находящимся подле Севастополя, с селитряными отложениями. Местами они — плотного сложения и мало содержат приметных окаменелостей; в некоторых упавших кусках скал я встречал много маленьких улиток ³⁰.

Бельбек так же, как Кача, Алма и Салгир, считаются в числе наибольших речек Крымского полуострова, но в других странах в них бы видели только большие ручьи. Массы вод, выпадающих при обильных дождях, быстро сливаясь по крутым склонам верховий долин, прорыли ложа речек на большую ширину и придают им иногда в течение нескольких дней или даже только часов, особенно зимой и осенью, видимость значительных рек, вновь становящихся скромными маленькими ручьями летом, когда количество воды убавляется. Истоки Бельбека находятся в высоких горах большой западной Яйлы или Альпа; с его видами соединяются воды многих ручьев и источников, вытекающих из гор Узен-баша. Эта речка быстро течет малыми перепадами в довольно облесенных горных долинах, но в известковых горах, начиная с Албата, где она принимает название собственно Бельбека, она течет только между дикими, разорванными островерхими, зубчатыми, известковыми скалами, представляющими великолепные виды. В верховье эта речка называется Кабарта, и по преданию некогда в ее окрестностях жили черкессы или кабардинцы, почему и страна между верхним Бельбеком и Качей еще и ныне называется Черкес-тюсс.

Через Бельбек, текущий здесь по мягкому дну, переезжают по мосту между имением морского капитана Алексиано и мельницей, построенной вице-адмиралом Ушаковым на землях графа Чернышева. В устье этой речки кончаются известковые горы, нерезко переходя в обрывистые мысы, несколько вдающиеся в море, железистого сложения, судя издали по их /Л.21 об./ желтоватому цвету. Эти возвышенности, по-видимому, состоят из песчаных мергелей, смешанных с мелким гравием, видимым над вышеуказанными известняками, потому что вся глинистая возвышенная плоскость между устьем Бельбека и Севастополем покрыта хрящом и мелким гравием, в особенности кварцевым, явно происходящим из выветрившихся мергелевых слоев, видимых местами между Салгиром и Карасу.

Севастополя достигают, прибыв на так называемую Северную косу, составляющую продолжение вышеописанной каменистой возвышенности, подымающейся над морем, по нивелировке от 60 до 130 футов, причем ее наиболее высокие части прилегают к открытому морю на западном берегу. Здесь находятся большие заезжие дома, недавно построенные несколькими торговцами, думавшими создать здесь род городского предместья, чтобы содействовать перевозке съестных или иных припасов из деревень по Бельбеку и Каче в город, расположенный по другую сторону бухты. Переправа отсюда делается на шлюпках, переплывающих в город через рейд, оставляя обыкновенно экипажи подле устроенной для того почтовой станции.

Морской город Севастополь, или, как стали его называть, Ахтиар, по имени татарской деревни, некогда расположенной на северной стороне рейда в трех верстах от Инкермана, основался немедленно вслед за занятием Крыма по причине превосходных качеств его порта и быстро развился в значительный город. Он расположен, как это видно на листе 4-м ^27*, амфитеатром по южную сторону рейда, на возвышенном мысе между малой Южной бухтой и еще меньшей Артиллерийской. Эта [37] возвышенность состоит из слоев известняка над морем около 30 футов у конца мыса, но постепенно поднимающихся, доходя до 190 футов в верхнем конце города. Эта возвышенность вместе с обрывистым, также из известковых слоев берегом противоположной стороны прикрывает Южную бухту, называемую также Малой, настолько, что взор с берега на некотором его расстоянии, как в пропасти, не видит корабельных мачт. Город построен параллельными, поднимающимися улицами и разделен поперечными на кварталы. На са/Л.22/мом мысе расположен так называемый дворец, дом, устроенный в 1787 году для приема императрицы; далее следует адмиралтейство, арсенал и дома морских офицеров, а выше — жилища горожан, рынок и недавно построенная греческая церковь, кроме другой, имеющейся для флота. Госпитали, морские казармы и магазины находятся по большей части по другую сторону Малой бухты и образовывают вместе с гарнизонными казармами, построенными выше, род предместья. Вне города, близ Артиллерийской бухты, находятся: таможня, артиллерийские казармы и несколько домов; у следующей Малой бухты — здания карантина и по берегам большого рейда — загородные дома, или хутора, принадлежащие морским офицерам. Сам по себе город Севастополь — не длиннее полутора верст, и его ширина не превышает 200 саженей, но в это пространство не входят ни полковые казармы, построенные более чем в 400 саженях от верхней части города, ни матросские казармы и госпитали, находящиеся против самого города.

Порт — наиболее важная часть Севастополя; морские офицеры — англичане сравнивают его только с Мальтой или Магоном, и он в особенности заслуживает описания. Главная бухта, рейд, называвшаяся татарами прежде Кади-лиман, а в своем верховье — Авлита или Авлинта, протягивается почти прямо к юго-востоку внутрь страны и от начала Северной косы до устья ручья Биюк-Узень, впадающего в ее верховье, имеет длину полных шести верст, а ширину 600 саженей в устье, доходящую местами внутри до 800, постепенно уменьшаясь до 350 и 300. Ее средняя глубина, начиная с устья, нигде не превышает десяти-одиннадцати саженей и до бывшей деревни Ахтиар, где устроены морские магазины, не менее 9 саженей, убавляясь к берегам до трех саженей. В порту нет ни одного подводного камня, но перед Северной косой есть малая песчаная мель, которой следует избегать; а в ней матросы ведут самую изобильную рыбную ловлю. Глубина воды уменьшается к вершине порта в направлении Инкермана, и к устью речки она — не более половины и даже четверти сажени, так что шлюпки тянутся по илу, пока выйдут на чистую воду. Вход в порт защищен сильными ба/Л.22 об./тареями, расположенными на обоих противоположных мысах. Кроме этих батарей есть еще одна, против города, и две — на двух мысах в самом городе, а также выше расположенная оборонительная линия. Одна из этих батарей, полукруглая, защищает также вход в Артиллерийскую бухту, без чего город был в опасном положении. Большой рейд, так же как и Малая бухта, превосходно укрыты от всех ветров известковыми горами, возвышающимися внутрь страны. Только изредка случалось, что западные бури, проникающие в устье рейда, причиняли ущерб, дрейфуя некоторые суда на их якорях.

Около 750 саженей от устья большой рейд, предназначаемый для военных кораблей, отделяет в юго-западном направлении, так сказать, малый рукав, который татары называли Карталы-кош ³¹, а ныне он [38] называется Южной или Малой гаванью. Она тянется более двух с половиной верст в глубь страны, имея в устье ширину 200 саженей, отделяя от себя по восточную сторону небольшой узкий залив, обставленный матросскими жилищами; его длина — не более 300 саженей при уменьшающихся ширине и глубине, не превосходящей 6-9 саженей, к его искривленному концу. Когда флот разоружается, то входит в этот залив, где он — в совершенной безопасности, а вооружившись, он выходит на рейд, стоя там в линии на якорях. Малая Артиллерийская бухта — не длиннее 300 саженей, она названа по казармам, построенным для этого рода оружия, — находится несколько ближе к входу на рейд и отделена от Малой, вышеуказанной, мысом шириной от 200 до 300 саженей, на котором расположен город.

На той же стороне находится в 900 саженях от Малой гавани небольшой узкий залив, длиной в 250 сажень, ранее называвшийся Авлин-той, где можно удобно хранить суда набок, обжигать их и исправлять. Дело в том, что морской червь, проедающий судовое дерево, водится в большом количестве в Черном море по всему побережью Крымского полуострова, до Кафы и Керчи, а также в Ахтиарской гавани; они проедают судовую обшивку менее чем в два года. До сих пор от них не найдено иной действительной меры, как вводить суда, по крайней мере каждые два года, в эту /Л.23/ малую бухту, крепить их набок и обжигать можжевельником, смолой обмазывая, — способ, очень опасный по ущербу, приносимому судам — как по необходимости их кренить, так и по опасности от огня. Эти черви не столь многочисленны в менее соленом Азовском море, а также и в лимане у Очакова, где заметили, что черви отстают и проеденные ими суда впитывают более воды, а, выйдя в Черное море, их обшивка опять сжимается. Я видел в сообществе моего друга, ныне контр-адмирала Пристмана, это обжигание судов и рассматривал морских животных, приставших к подводной части, затем посетил берега бухты, в вершину которой впадает ручей, орошающий небольшую площадку, обильную травой, но вредную для работающих матросов своей сыростью. Морская добыча оказалась не особенно разнообразной. Наиболее замечательным было столь хорошо описанное Гёртнером Alcyonium Schlosseri ^28*, здесь бывшая попеременно оливковой, желтоватой и желто-оранжевой, с белыми или желтыми звездами; затем — Ascidia студенистая, морские тюльпаны ³², пара сертулярий ³³, Cschara lapidea, Tabularia ovifera, принадлежащая Балтийскому морю и описанная мною ^29*, и древесная устрица ³⁴. Берег бухты со всех сторон состоит из значительно селитряно выветрившихся слоев известняка, рассыпающегося в порошок и кажущегося как бы изъеденным. По продолжению этой долины, близ бухты, примечаются запущенные виноградники и дикий хмель — остатки старинной культуры.

Соседство моря, открытое и выгодное расположение Севастополя на сухой почве доставляют ему здоровый воздух, умеряемый летом ветрами и зимой более мягкий, чем во многих других местах Крыма, под защитой гор с севера и с востока. Наибольшая там жара не превосходит 26 1/2 градусов Реомюра ³⁵.

Ветры с суши и с моря, изменяясь утром и вечером, дуют в направлении порта, освежая воздух и в то же время благоприятствуя входу и [39] выходу судов, тогда как в открытом море, вне порта, всего более господствуют северо-западный и северо-восточный ветры.

Страх, наводимый матросами на татар, причиняет дороговизну съестных припасов, только малые их количества /Л.23 об./ доставляются из деревень. Русские купцы приводят туда скот из степей, а моряки, имевшие прежде более свободы, прибегая к непозволительным средствам добычи, дешево его продают. Свои бойни обыкновенно они устраивали в лесных горах Инкермана, откуда говядина случайно доставлялась в город. Большие бурые коршуны обычно указывали место этой бойни, летая над нею. Ржаная мука и рыба — единственные предметы более изобильны и дешевы, чем где-либо в Крыму; первая — потому что матросы, так же как и солдаты, продают то, что не съедают, а вторая — потому что шлюпки каждого морского капитана ходят на рыбную ловлю и продают добытое на рынке. В числе этой рыбы особенно встречается в рейдовых водах кефаль ³⁶, маленькая макрель ³⁷, или пеламида, и султанка ³⁸, но только самой мелкой породы — все это в больших количествах. Несколько лет тому назад открыли, что в порту есть и устрицы. Хозяйство офицеров на хуторах, где откармливают птицу и свиней, прибавляет и эти предметы к потребляемым припасам. Небольшое количество собираемого местами сена и привозимого татарами с гор так недостаточно для корма лошадей и коров горожан, что в долгие зимы часто платят от 80 копеек до рубля за пуд. То же можно сказать о дороговизне строевого леса и дров; их бы совершенно не доставало, если бы мошенничество не помогало иногда обывателям. Редкость топлива так велика, что можжевельник, прежде довольно многочисленный на почве Херсонеса, истреблен, и необходимый для обжига корабельных днищ вынуждены добывать далее Инкермана. Осталось только колючее держи-дерево ³⁹, до которого боятся дотронуться. Не так стоит дело с строевым камнем, изобильным в окрестностях: с тех пор, как истощился штучный камень в древней крепости Корсуня, из которого построено много домов в Ахтиаре, начали выпиливать в штучный камень скалы мягкого известняка в Инкермане, доставляя его водой в город. Портовые батареи также ныне строят из этого же камня.

Иностранные товары, особенно турецкие и греческие, так же как вина и фрукты, легко получаются с судов, дер/Л.24/жащих здесь карантин Или входящих в порт для исправлений. Невзирая на выгоды, обладаемые этим городом или могущие получиться для ввоза, несомненно верно, что его порт совершенно погиб для вывоз. Новыми установленными порядками чрезвычайно затруднена тайная торговля железом, канатами и другими казенными предметами, так же как и постройка малых судов. Несмотря на то много судов, особенно весной, избирают этот порт по причине даваемой им удивительной безопасности частью — для выдерживания карантина в Карантинной бухте, а частью — для сдачи груза или для починок; было бы очень опасным для плавания в Черном море, если бы купеческим судам было воспрещено входить в этот порт, как то сделано для Балаклавы.

Мы должны еще сказать о нужде, испытываемой городом Ахтиаром, не имеющим хорошей здоровой воды в достаточном количестве. Богатые люди еще могут иметь необходимую им, доставляя ее за пять [40] верст по Балаклавской дороге из колодца глубиной в четыре сажени, но малосостоятельный не имеет на то средств, и необходимость употреблять солоноватую воду, доставляемую несколькими колодцами на берегу моря, вероятно, способствует, так же как и иные соленые припасы обычной пищи, развитию скорбута ^30*, господствующего здесь по зимам. Сухопутные войска присвоили себе единственный хороший колодец, находящийся при входе в Малую гавань подле полковых казарм. Было бы крайне необходимо обратить внимание на состояние здоровья стольких тысяч человек, построив водопровод. Таковой, без сомнения, существовал у древних жителей Херсонеса; многочисленное население, наполнявшее эту страну, что видно по следам развалин, не могло же погибать от жажды. Должно заняться розыском этого водопровода, следы которого уже найдены, и восстановить его потому, что источник, который пробовали провести в город несколько лет тому назад с расстояния шести-семи верст от дома трактирщика, как он называется, с трудом удовлетворял бы надобностям населения.

Комментарии

*1 Имеется в виду 1-й том изданного в 1799 г. в Лейпциге труда П.С. Палласа "Bemerkungen auf einer Reise in die suedlichen Statthalterschaften des Russischen Riechs in den Jahren 1793 und 1794".

*2 Там же. С. 348. Здесь П.С. Паллас ссылается на представление путешествовавшего по Кавказу И.А. Гильденштедта о строении горы Бештау.

*3 Другим названием — "Таврида" Крым обязан его древним обитателям — таврам, жившим в Горном и Предгорном Крыму в эпоху "бронзы" (1-е тысячелетие до н.э.). В степной части Крыма обитали киммерийцы, вытесненные позднее скифами. С III в. до н.э. на юго-восточной окраине нынешнего Симферополя находилась столица Скифского государства — Неаполь-Скифский, разоренный в III в. н.э. гуннами. С IV в. до н.э. на Крымском побережье располагались греческие колонии: Херсонес (близ современного Севастополя), Пантикапей (современная Керчь). В результате объединения греческих колоний на Керченском и Таманском полуостровах сложилось крупнейшее античное рабовладельческое государство Боспор (Боспорское царство) со столицей в г. Пантикапее; население Боспора составляли греки, скифы, сарматы, тавры. С V в. н.э. на Южном берегу Крыма, от Алушты до Балаклавы, существовало Мангупское княжество, или Готия (в XIII-XV вв. Феодоро), со столицей в г. Мангупе. Его населяли греки, армяке, караимы (иудеи-талмудисты) и потомки тавров, скифов, сарматов, готов, аланов. В XIII в. часть территории Мангупского княжества заняли татары. В XIV в. на части побережья обосновались генуэзцы, вытеснившие греков. Генуэзцы утвердились в Кафе (Феодосия), Чембало (Балаклава), Солдайе (Судак). Восточные славяне появились в Крыму в III в. до н.э. В X в. н.э. на керченском и таманском берегах возникло Тмутараканское княжество, входившее в состав Киевской Руси. Крупные торговые центры Крымского побережья — Херсонес, Сугдея (Солдайя), Боспор (Пантикапей) — назывались и славянскими именами: соответственно Корсунь, Сурож, Корчев; на картах арабских географов Черное море именовалось Русским, а пролив Боспор Киммерийский (ныне Керченский) считался устьем реки Русской. Тмутараканское княжество занимало прочные позиции в экономических, политических, культурных связях Киевской Руси с Византией и странами Востока.

Начавшееся в XIII в. монголо-татарское нашествие на Крым привело во второй половине XV столетия к установлению там владычества султанской Турции и ее сателлитов — крымских ханов. Окончательно оно было сломлено благодаря активной внешней (военной и дипломатической) политике Российской империи лишь во второй половине XVIII столетия и завершилось присоединением Крыма к России в 1783 г. В 1784 г. Крым стал называться Таврической губернией.

*4 П.С. Паллас, очевидно, подразумевает киргизов из Меньшей и Средней киргизских орд (кочевавших между Волгой и Уральскими горами), которые были расселены русским правительством по пограничным местностям России "за жалованье" согласно его договоренности с киргизскими ханами в 1738-1739 гг. о принятии ими российского подданства. См.: Щекатов А. Словарь географический Российского государства. М, 1804. Т. 3. С. 472-473.

*5 Вот как объясняет Плиний в IV книге "Естественной истории" (глава 26(86)): "От Каркинита начинается Таврика, которая некогда также была залита морем везде, где теперь расстилаются равнины; далее она поднимается обширными горными хребтами". Господин граф Иван Потоцкий по недосмотру напечатал недостаточно точный перевод этого замечательного места в своих "Fragments historiques et geographiques sur la Scythie, la Sarmatie et les Slaves". Tom 1. P. 37.

*6 Сорок стадий, считая приблизительно пять стадий на версту.

*7 Кавальер (cavalier) — фортификационное сооружение оборонительного назначения.

*8 П.С. Паллас во втором томе "Наблюдений..." (1801 г. издания) дает в подстрочнике ссылку: "См. с. 2 настоящего издания". В книге были использованы рисунки и виньетки художника X. Гейслера. В настоящем издании см.: Описание листов гравюр на меди и виньетках. Л. 1.

*9 П.С. Паллас говорит о "екатерининских милях" — каменных колоннах, увенчанных двуглавым орлом. Они были расставлены на построенной перед посещением Екатерины II Крыма дороге от дер. Альмы (ныне с. Почтовое) до Бахчисарая.

*10 П.С.Паллас называет своим другом крымского вице-губернатора Людвига Ивановича Габлица (в настоящем издании сохранено и написание имени, данное переводчиками, — Габлицль), участника экспедиций 60-70-х годов по южным районам России, автора трудов по географии Таврической губернии.

*12 Прежде было пять, две из них разрушены.

*13 Постели — пустые породы, образующие подошву (постель) пласта.

*15 Название Бахчисарай обозначает буквально сад-дворец.

*16 См.: Описание листов... Л. 2.

*17 Во всех изданиях "Наблюдений..." на немецком языке П.С. Паллас пишет "luden". А.Л. Бертье-Делагард и С.Л. Белявская приняли написание, бытовавшее в XIX в. в юго-западных районах Российской империи. В настоящем издании сохранено лишь в целях точного следования тексту рукописи.

*18 Нижеследующий список ханов, погребенных у главной мечети, напечатан [в издании 1801 г.] в самом конце под заглавием "Добавления" с таким примечанием: "Эти добавления я получил тогда, когда части текста, к которым они должны быть добавлены, были уже напечатаны. Издатель". (Естественно, что добавления не могли быть внесены в свое место в первом издании, но и в позднейшем, 1803 года, малого формата они также оставлены в конце с тем же примечанием; в позднейших французских переводах поступлено также: причину тому мы не можем угадать, но в английских переводах добавления внесены в свое место, чему последовали и здесь [т.е. русском переводе], внеся в наиболее подходящие места. Примечание переводчиков.)

*19 Эгира (эджра, геджра) — начало мусульманского летосчисления. Первый год эгиры — 622-й — от рождества Христова.

*20 К этим дополнительным строкам о мавзолее вполне относится примечание, сделанное к списку погребенных ханов. [См. л. 17.]

*21 "Кущей праздник" — один из трех главных еврейских праздников, установленный в память 40-летнего странствования евреев по пустыне. Празднуется в июле восемь дней.

*22 В "Записках о турках и татарах" барона Ф. Тотта, изданных в Амстердаме в 1784 г., говорится: "Еще и теперь можно видеть остатки тех цепей, которыми генуэзцы держали в повиновении себе Крым. Остатки эти свидетельствуют вместе с тем о страхе и беспокойстве, в котором находились завоеватели. Они состоят из развалин больших замков, построенных на неприступных утесах. Внутри этих скал пробито множество ходов, которые соединяются между собой и выходят то в замок, то в конюшни и скотные дворы, высеченные также в скалах".

*23 Ашлама значит прививок с прививка деревьев. Этот замок получил свое название от находившегося здесь плодового сада.

*24 См.: Описание листов... Л. 3.

*25 См. моих первых путешествий 1-ю часть: стр. 122, листы грав. VI и VII.

*26 Имеется в виду известный сорт крымских яблок — синопские.

*27 См. Описание листов... Л. 4.

*28 Pallas. Spicilegia Zoollgica. Tasc. X, p. 37, tab. IV, fig. 1-5. Botryllus stellatus.

*29 Spicil. Zool., указанные места, tab. IV, fig. 9.

*30 Скорбут — авитаминоз, цинга.

1 Как называют ее русские.

2 Новая стена.

3 В 1797 г.

4 Sperre.

5 Старое озеро.

6 Белая Церковь.

7 После 1798 года.

8 Рухляковыми. В русском языке определяется как "рухлая", "рыхлая".

9 Linsensteine.

10 Мизгирь.

11 Мулла.

12 Вьюны, Schmerlen.

13 Bitterlinge.

14 Barben.

15 Forellen.

16 Linsensteine.

17 Pistole. [Вот что пишет П.С. Паллас в дополнение к вышеизложенному]: Я принужден высказать здесь мое мнение по поводу этого ископаемого, происхождение которого еще неизвестно. Так как в его легко отделяющихся одна от другой наружных створках не видно отверстий и внутри сложение их клетчатое, в виде колец и поперечных перегородок, не имеет никакого подобия с черепокожными, но гораздо более сходно с внутреннею тканью кости каракатицы [Sepia], то я думаю, что чечевидный камень мог быть чешуей или костью особенного, живущего на большой глубине моря, возможно уже исчезнувшего вида Doris или Sepia; следы его обнаруживаются в известковом илу, отложенном морем в этих местах и доныне неизвестном нам в живом состоянии.

18 Hahnenkamm-Austern.

19 Gryphiten.

20 Belemniten.

21 Buccinum.

22 Hahnenkamm-Austern.

23 Вонючая вода.

24 Медресе.

25 Буза.

26 Или юхарника, Paliurus.

27 Древнее жилище.

28 Эймер, или мера в 10 кварт.

29 Молитвенная деревня.

30 Heliciten.

31 Бухта коршунов.

32 Seetulpen.

33 Sertularien.

34 Baumauster.

35 91° Фаренгейта.

36 Mugil Cephalus.

37 Makrelen.

38 Mullus barbatus.

39 Christdorn.