БУРХАРД ХРИСТОФОР МИНИХ

ДНЕВНИК

ГЕНЕРАЛА БУРХАРДТА ХРИСТОФА ФОН-МЮННИХА,

начиная с 1683 по 6-е Мая 1727 года.

(По близкому отношению знаменитого Мюнниха к истории Новороссийского края, помещается отрывок фельдмаршаловой автобиографии, которая покойным Д. Ч. Соколовым была получена от А. И. Вегелина. Русский перевод сделан г. Орбинским, Д. Ч. О.)

1683. Мая 9/20. Я, Бурхард, Христофор фон-Мюнних родился в вотчине моих родителей Нейенгунторфте в графстве Ольденбургском.

Отец мой был Антон Гюнтер фон-Мюнних, владетель вотчины Нейенгунторфта княжеский Ост-Фризский тайный советник и дросте в Эзенсе, в нынешнем же году бывший графств Ольденбурга и Дельменгорста в службе его королевского величества Короля Датского.

Мать моя была София Катерина фон Мюнних, урожденная фон-Эткен. [424]

О предках моих сведения можно получить из прилагаемой при сем генеалогической таблицы.

Таблица в том виде, в каком покойный отец велел написать ее, и в каком ее можно найти с приложением семейных гербов в Нейенгундорфте. В таком же виде она была приготовлена для похорон моей бабушки, Елисаветы Евы фон Нуцгорн; боковые же ветви за недостатком места тут опущены (Таблицу эту см. в конце автобиографии).

1700. Февраля 1-го получил вместе с старшими братьями от их светлости князей Ост-Фрисландских паспорт на проезд чрез Голландию, Францию и пр.

1701. Августа 1-го прибыл во Францию и пробыв три месяца в Страсбурге поехал в Дармштадт.

1702. Февраля 15-го. Получив из кабинета его светлости ландграфа Гессен-Дармштадтского патент на чин капитана инфантерии и кандидатство на командование 1-ою ротою и снабженный паспортом от его княжеской светлости, в котором удостоверялось мое капитанское звание, я возвратился к своим родителям в Фрисландию. [425]

1702. Марта 19-го. Умер Вильгельм III, король Английский.

1702. Мая 14-го. Окончив благополучно поездку в Фрисландию, прибыл снова в Дармштадт, чтобы принять свою роту.

1702. Июля 17-го. Получил патент на чин капитана в старом Шраутенбахском пехотном полку и на таком условии, чтобы военный оклад жалованья числился за мною уже с первого числа того месяца.

1703. Июня 29-го обручился при Дариштадтском дворе с гоф-дамою ее светлости Ландграфини, с благородною фрейлиною Христиною Лукрециею фон-Вицлебен.

1704. Января 8-го умер шурин моей матушки Даниил Сарнихгаузен.

1704. Мая 12-го находился в карауле на Рейне с своею ротою; но так как опасения, что неприятель перейдет чрез Рейн, исчезли по приближении Английских, Гессенских и др. союзных войск, то получил приказание от генерал-майора фон-Шраутенбаха оставить караул занятый моею ротою.

Мая 15-го был отправлен Дармштадтским ландграфом во Франкфурт к наследному принцу Гессен-Кассельскому, чтобы отдать честь его светлости и просить его снисхождения к Дармштадтским [426] владениям, чрез которые должны были проходить Гессенския войска.

16-го воротился из этой коммисии; в тот же день Гессен-Кассельский наследный принц проехал чрез Дармштадт, а Дармштадтский ландграф отправился в Эмс на воды.

29-го был откомандирован к княжескому охотничьему дому Егерсбургу, чтобы охранять его во время прохождения мимо его Английских войск.

Июня 1-го. Когда Английския войска прошли, то получил приказание отступить И 2-го числа опять прибыл в Дармштадт.

1704. Октября ...

1705. Января 1-го прибыл в первый раз в Зост, к своему шурину фон Ретбергу и к старшей сестре, которой не видал уже несколько лет; тут, не доезжая одной мили до Зоста, опрокинулся мой почтовый экипаж и выбросил меня в канаву, которая была очень глубока.

31-го отправился из Зоста по почте через Минден к родителям в Фрисландию.

1705. Февраля 6-го прибыл в Эссенс у дорогих родителей своих в полном здравии.

1705. Марта 4-го получил от его [427] светлости князя Фрисландского назначение главным инженером помятутого княжества и принадлежащих к нему владений, на тот случай, что иностранная служба дозволила бы мне принять таковую должность.

9-го выехал из Эсенса на собственных лошадях в сопровождении гг. Гланс и Болениус, которые хотели через Кассель и Дармштадт отправиться в армию; а два дня перед тем получил письмо от г. фон-Штейнэкер, в котором какой-то барон Гент, живший при Фрисландском дворе, запрашивал, не хочу ли я поступить подполковником в Голландскую службу.

Марта 22-го прибыл с прекрасным экипажем в Кассель.

23-го Кригсрат Клаути предложил мне от имени его светлости ландграфа командование ротой в гвардейской пехоте с чином майора, и когда я принял предложение, то 28 го числа получил патент.

Апреля 1-го начал числиться майором в Гессенкассельской службе, в следствие чего я тотчас поехал в Дармштат, чтобы уволиться из тамошней службы. [428]

9-го прибыл тут в своем экипаже.

13-го подал в отставку, в чем в начале встретил отказ, но по том по ходатайству нескольких добрых приятелей и в уважении того, что Дармштатския войска в этот год не отправятся в поход, добился резолюции его светлости, в силу которой был всемилостивейше уволен.

Апреля 28-го был обвенчан с дражайшею невестою своею Христиною Лукрециею фон Вицлебен, в то время гоф-фрейлиной при светлейшей ландграфине Гессен-Дармштатской.

Она родилась 14-го Августа 1685 г. в Пятницу, в 8-м часу утра в Эйхенберге, дворянском поместье Альтенбургского княжества, принадлежавшем г. Гаррасу, от которого мой тесть взял его на аренду. Тут же дражайшая супруга моя окрещена 16-го Августа того же года магистром Силлингеном.

Отцом ее был Ганс Гейнрих фон Вицбелен, ландес-гауптманн-оберст-вахтмистр княжества Альтенбургского, бывший гувернером его светлости герцога Фридриха Готского и пользовавшийся за свою честность всеобщим уважением. [429]

Мать же ее Анна Деворра фон Вицлебен родилась в Зебахе и была обергофмейстершею при разных княжеских дворах, в каковых должностях ознаменовала себя блестящими християнскими добродетелями.

Дед с отцовской стороны — Фридрих Эрнст фон Вицлебен; жена его Анна Агнеса фон Вицлебен урожденная фон Эрффа. Дед с материнской стороны — Ганс Людвиг фон Зебах, женатый на Ание Лукреции фон Зебах, урожденной фон Вангенгейм, как значится в таблице.

Восприемниками ее были:

1) Светлейшая княгиня герцогиня Саксен-Готская урожденная марк-графиня Баденская.

2) Высокоблагородная Анна Лукреция фон Зебахг, урожденная фон Вангенгейм вдовствующая владетельница Шёневердена, приходившаяся ей бабушкой с материнской стороны.

По этим двум восприемницам ей были назначены имена Христина Лукреция.

3) Баронесса фон Потенган, урожденная фон Эрффа.

4) Г-жа Мария фон Глейхен, урожденная фон Вормсен.

5) Г-жа девица Перпетуа Елисавета [430] Зебах, владетельница имения Годлау фон Гумбардо. В церковь несла ее девица фон Лангенфельд из Вейсенбурга.

6) Г. Фридманн Мельхиор фон Вицлебен, владетель Эльгерсбурга и Ангелроды.

7) В. Евстахий Гейнрих фон Гаррас владетель Османштета и Эйхенберга, где, как выше помянуто совершены крестины.

Тесть мой умер уже 1693 г. 7-го Июня, так что а не имел счастия знать его лично.

Теща же моя в то время как а обвенчался была обер-гоф-мейстершей у светлейшей ландграфини Гессен-Дармштатской и присутствовала при церемонии.

Венчание происходило в аудиенц-зале ландграфского замка в Дармштате и было совершено с надлежащим церемониалом его светлости придворным священником и инспектором Клауде.

1705. Мая 8-го умирает Римский император Леопольд.

Июня 2-го я выехал из Дармштата в армию, которая стянулась к реке Мозелю под начальством герцога Марльбругского, и оставил любезную жену свою в Дармштате; второй брат ее, Альбрехт фон Вицлебен, бывший пажом у герцога Готского, отправился со мною в качестве волонтера. [431]

7-го числа прибыл в армию, которая расположилась около Цирха, в 9 часах пути за Триром.

10-го был определен его светлостью герцогом Иоанном Адольфом Саксен-Вейсенфельским, который был тогда подполковником в Гессенской гвардейской пехоте командиром роты, находившейся прежде под начальством графа Данова.

Августа 28-го был опасно ранен на дуэли с капитан-поручиком Вобезером, с которым я перед тем ни разу не говорил; я нанес ему царапину через грудь от одного сосца до другого, а он проткнул два раза правую руку и в последний раз, когда я был утомлен потерею крови попал в локотный сустав с такою силою, что шпага прошла насквозь до самого горла.

1707. Января 23-то вечером в 5 часов родился на свет мой первый сын в Сончино, городе герцогства Миланского, где я стоял тогда на зимней квартире, а в следующий день 24-го он был окрещен полковым священником и наречено ему имя Антон Гюнтер Вильгельм Эрнст.

Восприемниками были:

1) Мой отец Антон Гюнтер фон Мюнних. [432]

2) Вильгельм Эрнст фон-Шпигель генерал от кавалерии и главнокомандующий Гесен-Кассельскими войсками.

3) Эрист фон Вильке, генерал-лейтенант по Гесен-Кассельской пехоте, по каковым трем восприемникам младенец и получил имя.

4) Фон Милиц Гессен-Дармштатский тайный советник и обер-гофъмейстер; это был мой особенный покровитель, который способствовал моему бракосочетанию.

5) Фон Бутлер, в то время мой подполковник, который принял младенца из купели.

6) Обер-гофъмейстерша фон Вицлебен.

Любезная жена моя чувствовала себя так хорошо после этих первых родин своих и оба мы были так рады счастливому рождению нашего сына, что я еще в тот вечер велел выстроится своей роте перед моей квартирой и отсалютовать это событие несколькими залпами, а по том пригласил офицеров своего полка равно как и главных представителей дворянства и магистрата вместе с нескольким Итальянскими дамами, и таким образом устроил порядочное угощение. Хотя женский пол в Италии в то время и неучаствовал в обществах, особенно если в таковых присутствовали чужие офицеры, тем не менее [433] хозяина наша, у которой мы стояли на квартире и другая благородная дама, пользовавшаяся большим почетом в городе, склонила прочих дам явиться на этот праздник, который был заключен танцами.

При этом случае я заметил, что лица обоего пола очень ловко танцуют итальянские форланы, но в то же время и что женский пол в Италии, так как он мало бывает в обществе, сначала очень дичится и почти не хочет вступать в разговоры; по том же особливо за танцами он делается таким развязным и необузданным, что судя по этому, нет ничего удивительного если мужья и отцы в Италии держат своих жен и дочерей под таким строгим присмотром. При этом случае я невольно вспомнил об этих стихах, которые г. Гоберг перевел из эклоги Фирсис, древнего поэта Феокрита

С козлом иначе вам не сдобровать.

как об увещании, которое бы очень пригодилось для тогдашних гостей моих.

Как редко тогда можно было встретить Итальянских дам в обществе иностранных офицеров, видно из того, что упомянутая сходка была первым и последним случаем, в который я встречался с ними, не смотря на то, что я простоял в Италии [434] на зимних квартирах всю эту зиму и часть последующей, что любезная жена моя постоянно была со мною, и что я сам достаточно мог изъясняться по итальянски, чтобы принимать участие в разговоре.

1707 Февраля 22-го скончался в Пиццигитоне вечером при закате солнца наш сын родившийся за 4 недели перед этим. Он умер от конвульсий без всякого признака другой болезни. Вследствие этого неожиданного случая постигшего нас на пути в Милан мы воротились в нашу квартиру и похоронили младенца под ретраншаментом.

1709. Февраля 10-го около часу по полудни родилась на свет моя старшая дочь, а следующего

11-го числа ее окрестил один Брауншвейг-Люнебургский полковой священник и нарек ей имена София, Анна, Луиза. Местом рождения же был город Мехельн в Брабанте, а восприемниками были:

1) Бабушка с материнской стороны София, Катерина фон Мюнних, урожденная фон-Эткен.

2) Бабушка с материнской же стороны Анна, Деворра фон Вицлебен, урожденная фон Зебах. [435]

3) Генеральша Луиза фон Зейбольдсдорф урожденная фон Шпигель, каковые восприемницы одни были на лицо и приняли младенца из купели.

4) Тетка с материнской стороны тайная советница Анна, София фон Вурмб, урожденная фон Зебах.

5) Дядя Иоганн Фридрих фон Мюнних, наследственный владетель Броктейха и Нутцорна.

6) Дядя же Иоган-Вильгельм фон Зебах, владетель Шёневерда.

7) Г-жа фон Шверцельн, урожденная фон Экстерн.

Даруй Боже младенцу христианскую добродетель и дай ему возрасти на славу Твою.

Это случилось во время жесточайшей стужи в тогдашнюю холодную зиму. Живучи в квартире, которая по Голландскому обычаю, имела большие камины, я тратил в день не менее одного талера на топливо (что состовляло часть моего жалованья). Не смотря на это однакож не нагревалась ни одна комната, так что родильница и новорожденная кое как только могли согреваться в постели, пока не прошла жестокая стужа.

Так как дрова, которые я покупал не отличались слишком большою сухостью, то я мог наблюдать, хоть у камина, как горел один конец поленьев, а на другом замерзала влага, выкипавшая из них. [436]

Когда мне нужно было писать, чернильница моя стояла у огня на горящих угольях. Но лишь только я успевал написать 4 или 5 слов этими горячими чернилами, как они уже примерзали к перу. А так как у меня была оловянная чернилица, то она наконец и расплавилась от жара.

1721 Января 8-го отправил из Варшавы доверенность к моему брату, тайному советнику, чтобы он, в случае кончины отца заступил мое место при разделе наследства.

Старшая же моя сестра, г-жа фон Ретберг, прибыла в Гундорфт 8-го Марта и лично присутствовала при этом разделе.

18-го Марта скончались покойные родители мои, отец Антон Гунтер фон Мюнних и мать София Катерина фон Мюнних, урожденная фон Вактерн, и схоронены в наследственном имении Нейенгундорфте, в тамошнем фамильном склепе.

21-го Марта приступили к разделу, а 23-го к распродаже излишней утвари и мебели.

Февраля 21-го пустился в дорогу в С.-Петербург, сопровождаемый обер-аудитором Шумахером и прислугою, из [437] которой никто не знал, куда шел путь наш. Семейство мое оставалось в Варшаве; а я держался следующего тракта, и, велев подложить под карету полозья, так как была санная дорога, быстро прибыл означенного

[438]

Ночь с 5-го на 6-е я оставался в Ревельне у моего свояка, г. фон Вильдеманна и у младшей сестры моей, которой я невидал уже несколько лет.

которого достиг утром в 8 часов в добром здравии

NB. От Риги до Петербурга почта считается не по милям, а по Российским верстам, коих на милю идет от 5 до 6 в. Каждая верста имеет 500 саженей.

Марта 23-го я отправился с Его Царским Величеством по его всемилостивейшему приказанию в придворном экипаже на мызу Стрельну, в Петергоф, Ораниенбаум и Кронштат, куда мы при хорошей санной дороге прибыли в тот же вечер. Во время этого путешествия был при нас барон фон Вальдекер посланник Трирского Курфирста. [439]

Его Царское Величество показал мне и барону фон Вальдекеру все, что в Стрельне и Петергофе было достопримечательного, а

24-го Его Царское Величество сам показал нам гавань, флот, лучшие корабли его, большой канал, начатые доки, и укрепления старого и нового Кроншлота, над которыми, не смотря на зимнее время в то время сильно работали; также лежавшее на берегу французское судно, которое недавно погибло, по тому что оно не следовало настоящему фарватеру, идущему мимо укреплений. Тут Его Величество взял топор и собственноручно отрубил кусок сваи, принадлежавшей к старым укреплениям, которые прежде были выстроены на том месте, чтобы показать нам как мало тут подгнило дерев; по том показал нам фрегаты отнятые у Шведского флота и проч. и проч. Наконец мы в свите Его Величества вернулись в С.-Петербург, где прибыли вечером того же дня.

Известие об этом путешествии было напечатано в газетах и таким образом Польский двор впервые узнал, что я в Петербурга.

Его величество король Польский, который до тех пор хранил большую благосклонность ко мне, к этому случаю послал своего каммер-инженера майора Яуха к моей жене, чтобы ей сказать, что если [440] она не знает где я, то Его величество извещает ее, что я в Петербурге. В ответ на что жена моя униженно извинилась, говоря что не знает моего местопребывания. Газеты же его королевское величество отправил к фельдмаршалу графу фон Флемингу с запросом правдиво ли известие обо мне, на что граф отвечал, что считает это известие такою же ложью как и многое другое, что печатается в газетах.

Так как в это время происходили переговоры о мире между Россиею и Швециею, то Его Величество с целью подвинуть переговоры приготовился к поездке в Ригу, но когда был спущен корабль ... то он не поехал.

Посланник Долгорукий, который в Варшаве предложил мне от имени Его Царского Величества вступить в русскую службу и обещал мне большия выгоды, находился в Петербурге и участвовал в нашей поездке в Кронштат; но не смотря на то что а торопил как его так и генерал-фельдмаршала князя Меньщикова, чтобы получить резолюцию на счет моего определения, а добился однакож ни чего иного, как царского приказа следовать за Его Величеством в Ригу.

Апреля. Не добившись в Петербурге резолюции на счет моего определения и получив из Кроншлота приказ Его [441] Величества следовать за ним в Ригу, куда он выехал ... числа, я отправился обратно из Петербурга по почте 2-го числа нового стиля и

Это путешествие было очень тегостно, по тому что наступила весна, и я несколько дней в местах где не было снега, должен был ехать на колесах, в других на полозьях, так что приходилось постоянно то снимать колеса с своего экипажа, то снова надевать их.

Май, Июнь.

Его Царское Величество был частью так занят заключением мира между Швециею и Россиею, о котором тогда трактовали, частью так недоступен вследствие приключившейся болезни, что я в течение нескольких недель не мог получить резолюции, пока наконец:

22-го Мая/2-го Июня в то время, когда Его Царское Величество хотел поехать из Риги в С.-Петербург, тайный советник граф Толстой и генерал-майор Ягушинский объявили мне резолюцию, что в силу универсала, изданного год тому назад, все иностранные офицеры, поступив в русскую [442] службу должны по крайней мере год прослужить в прежнем чине, и что на этом основании Его Величество соизволил принять меня в свою службу с чином генерал-лейтенанта.

Вследствие сего мне тогда же выдали патент за собственноручною подписью Его Величества числом следующего года, следующего содержания:

Божиею милостию, Мы Петр первый Царь и Самодержец всея России и проч. и проч.

Объявляем сим всем и каждому, что приняли на свою службу генерал-майора Мюнниха и за рекомендованную нам его опытность и ревность определили его генерал-лейтенантом нашей армии; сим же мы повелеваем всем Нашим подданным признавать и уважать означенного генерал-майора как подобает нашим генерал-лейтенантом. За сие Мы уповаем, что он в жалованном ему Всемилостивейше чине будет служить Нам верою и правдою, как следует доброму и верному офицеру и слуге. В засвидетельствование чего мы сие скрепили собственноручною подписью и приложением Нашей военной печати. Дано 22-го Мая 1722 года.

ПЕТР.

1721. А так как по случаю смерти моего отца я должен был отправиться домой для раздела имения с братьями и [443] сестрами и для того, чтобы вступить во владение своею частью, то а тотчас взял отпуск для этой поездки. Его Величество же пригласив меня перед своим отъездом к обеду и удостоив чести быть допущенным к целованию руки, выехали 2-го Июня из Риги в С.-Петербург. Но так как мне нельзя было оставить Ригу без паспорта, то к генерал-губернатору князю Репнину было послано письменное приказание снабдить меня таковым паспортом.

Июня. Перед тем я однакож должен был доставить г. тайному советнику графу Толстому письменный реверс, в котором обещал возвратиться на службу Е. Ц. В. при первой возможности. Вслед за тем а отправился:

[444]

В Ревельне я оставался у сестры до 8-го числа, 13-го Его К. В. Король Прусский обозревал конный и пехотный полки, стоявшие в Кенигсберге. Я был на смотру, но чтобы не замешкаться непредставлялся Е. В. 17-го числа я писал в Варшаву к г. генерал-фельдмаршалу, графу Флемнигу, потребовал увольнения из Польской и Саксонской службы и донес ему, что поступил в Русскую службу, а из Данцига я отправил морем в Любек обер-аудитора Шумахера с моим коммердинером и частью моего багажа.

В Гамбурге я оставался частью для того, чтобы отдохнуть от дороги, частью для того, чтобы увидеться с родственниками, которых давно не видал уже. Отсюда же [445] я известил братьев о своем прибытии.

1721. Июля 1-го Я выехал из Гамбурга и прибыл в Бланкенезе 2 мили. там переправился через Эльбу

Здесь я посетил старшего брата и осмотрел свой дом в Мюнхенавском имении. За тем

Тут встретил младшего брата с его женою, занятого разделом имения и выжидавшего меня, так как я дал ему с своей стороны полномочие для раздела. Несколько дней спустя прибыли в Гунторфт обер-аудитор Шумахер, и люди отправленные вместе с моими вещами морем.

Так я решился возвратиться в Петербург как можно скорее, чтобы начать службу, то я вместе с младшим братом употребил все усилия, чтобы ускорить раздел с остальными и приготовиться к отъезду.

На этот конец мы три брата назначили окончательное совещание в Эльсфлете на 12-е Июля и, хотя старший брат мой был [446] очень недоволен тем, что отец назначил меня, среднего, главным наследником всех имений и по тому много спорил, мы согласились все таки 12-го числа, особенно потому что я всячески старался уступить ему, где уступки не были прямо противны воле отца. Таким образом я уступил ему дом в Эльсфлете с принадлежностью за 666 2/3 талера, чтобы не оставить его недовольным, или еще вызвать процесс между братьями. 13-го Июля как я так и оба брата подписали рецесс, коим раздел наследства был покончен.

14-го Июля к нам прибыл и муж старшей сестры нашей, г. фон Ретберг с которым также все было покончено того же числа, так что в следующий день когда мы вместе с ним поехали в Гунстофорт мы вручили друг другу обоюдные квитанции.

Так как мой брат тайный советник имел полномочие и от младшей сестры и сверх того прибыл еще поверенный ее, адвокат Купе, то ее часть успели выделить к общему удовольствию. Весь раздел между нами, братьями и сестрами достиг таким образом желанного конца, как [447] значится в раздельном рецессе и в приложенных к нему ликвидациях. Не имея в Гунторфте хозяйства, я, после отъезда младшего брата в восточную Фрисландию, где служебные дела требовали его присутствия, отправился вместе с ним и его женою в восточную Фрисландию, а зять мой г. фон Ретберг возвратился в Вестфалию.

Это случилось 16-го Июля и мы в тот же день приехали

В Эссенсе я остался у своих братьев до середины Августа, устроил с ними все, что касалось управления двумя моими имениями Гунторфтом и Эльсфлетом и условился так, что старший брат принял на себя управление Эльсфлетом, а младший Гунторфтом.

Также я совершил несколько поездок в Аурих и Норден к депутатам земских сословий и к его светлости князю восточной Фрисландии, чтобы получить уплату некоторых долгов в несколько тысяч, или же обезпечение за них. Упомянутые сословия на этот конец отправили ко мне депутацию и после некоторых переговоров выдали мне облигацию в  (пробел в издании), [448] которая в последствии и была уплачена.

Август. Успев в получении наследства и вступив во владение имений и имея полную возможность в разсуждении управления их положиться на своего брата, тайного советника, даже во время отсутствия моего, я в середине Августа пустился в обратный путь, при чем названный брат и жена его проводили меня до Бремена; но прежде чем мы достигли этого города, мы провели еще несколько дней в Гунторфте где находились вещи моей покойной мачихи. На эти вещи претендовали ее наследники Валтеры в лице своего полномочного королевско-датского советника Гоудена. И с ними все было покончено полюбовно и вещи им выданы.

22-го числа я оставил Бремен.

23-го прибыл в Гамбург — 13 миль. Желая познакомиться с матерью моей свояченицы, г. тайною советницею фон Ватцендорф и с ее семейством, я выбрал тракт через Ратцебург, где она живет, но не застал ее, а только ее второго сына. Вследствие этого я не хотел остановиться и навестил его под именем капитана Ретберга, передал ему письмо к его матери.

Из Ратцебурга я отправил 27-го Августа [449] через почтодержателя Бергманна 100 тал. в Ганновер к адвокату Альберти, как к своему поверенному, для получения инвеституры за ленное имение Гундорфт.

Как сказано я прибыл в Ртацебург 26-го

в Любтен 27 (Пробелы означают места, оставленные такими в автографе).

Генеалогическая таблица

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

Главная страница  | Обратная связь COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.