Е. К. МЕЙЕНДОРФ

ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ ОРЕНБУРГА В БУХАРУ

Книга вторая

Заметки о ханствах, соседних с Бухарией

Глава первая

Преобладающая раса Средней Азии

Азиатские народы, которых мы в России называем татарами, имеют несколько приплюснутый нос, выдающиеся скулы, подбородок с редкой растительностью и узкие, часто слегка раскосые глаза. Чингисхан во главе монголов покорил татар, которые были включены в войска как его самого, так и его преемников. Ввиду того что татары были в них весьма многочисленны, победители восприняли тюркский язык. От этого смешения татар с расами, сходными с монголами (Автор считает своим долгом придерживаться в этом вопросе мнения лиц, которые принимают татар и монголов за два разных народа. Это мнение опровергнуто г-ном Клапротом, который в своих ученых «Записках об Азии» (стр. 461 и 473) достаточно ясно доказал, согласно свидетельству китайских и маньчжурских писателей, так же как и Абулгази, что оба эти обозначения — синонимы и что оба народа идентичны. То, что утверждает г. Мейендорф по поводу татар, должно относиться, по нашему мнению, исключительно к племенам тюркской расы, смешанной с монгольской и покоренной Туши-ханом ¹, сыном Чингисхана, и обитающей в обширных странах, известных под названием Дешти-кипчака и Туркестана.— Прим, г-на А. Жобера.), произошли, я полагаю, все те народности, которые следует рассматривать как единую монголо-татарскую расу. Им должно быть присвоено это имя, которое вполне им соответствует. Они-то и являются преобладающим населением Туркестана.

В самом деле, какая разница между лицом киргиза, узбека, туркмена, хезарейца, аймака и лицом османского турка, казанского или крымского татарина!

Некоторые современные географы утверждают без достаточных, по-моему, оснований, что лица киргизов очень схожи с татарскими, напоминающими европейские. Но едва ли допустимо сравнивать киргизов и прочих монголо-татар с [59] калмыками, потому что у последних нет ни дородности, ни ярко выраженных черт лица, свойственных первым.

Бегство калмыков-торгоутов из приволжских степей в 1770 году через киргизские степи, где часть их была вынуждена остановиться, без сомнения, содействовало умножению числа калмыцких лиц, встречающихся нынче у киргизов.

Когда я однажды спросил одного киргиза, имевшего абсолютно монгольскую внешность, не калмак ли он (так киргизы называют калмыков), то все его соотечественники, присутствовавшие при этом, принялись хохотать. Я осведомился, что забавного нашли они в моем вопросе, и узнал, что калмыки-торгоуты были обращены в рабство киргизами, и последние считают позорным происходить от этого народа. Тогда я понял, что вызвало их смех по адресу этого киргиза, которого я невольно обидел.

Размеры, приписываемые обычно Татарии в этнографическом смысле, мне кажутся не совсем точными, так как в это понятие входит только область, населенная сибирскими, казанскими, астраханскими и крымскими татарами, а также страна, простирающаяся от гор Белур ² до Каспийского моря. Но к этой же расе должны быть причислены также османские турки. В Джунгарии, в Малой Кульдже 500 населенных пунктов принадлежат дунганским татарам, являющимся такими же татарами; они занимают тысячи населенных мест в Большой Кульдже и говорят по-татарски и по-монгольски.

Татары, живущие и преобладающие в стране, которую мы неправильно называем Малой Бухарией (имя не известное никому из азиатов; в дальнейшем я заменю его названием «Китайский Туркестан»), хотя и покоренные калмыками, не были окончательно истреблены. Скорее это произошло с джунгарскими калмыками, которые были уничтожены в Китайском Туркестане маньчжурами в 1759 году. Татарский язык до сих пор преобладает в Кашгаре, Яркенде, Хотане и Аксу — странах, принадлежащих Татарии в этнографическом смысле.

Я не разделяю мнения тех, кто утверждает, что география должна считать Татарию страной, которая простирается на восток до гор Белур и на юго-восток до Гиндукуша, хребта, отделяющего Татарию от Афганистана. Действительно, хотя татарская раса не распространяется так далеко к югу, тем не менее в наименование «Татария» в географическом смысле будут включаться страны совершенно не татарские, в то время как в нее не войдет Китайский Туркестан, область фактически татарская. Если в географии принято давать стране имя народа, то следует по крайней мере, чтобы она была заселена этим народом, иначе это обозначение окажется неопределенным и приведет к недоразумениям. [60]

Итак, мне кажется, что было бы лучше заменить название «Татария» именем «Средняя Азия», каковое я нахожу более точным и более правильным с географической точки зрения.

Глава вторая

Я называю Средней Азией область, расположенную между Иртышом, Алтаем, Тарбагатаем, Музартом, или Мус-тагом, Белуром, Гиндукушем, горами Гаур ³, лежащими к северу от Персии, восточным берегом Каспийского моря, Уралом и северными границами киргизской степи.

Наименование «независимая Татария», обозначающее независимые татарские государства, относится к области политической географии. Впрочем, чтобы быть последовательным, я должен говорить о независимой Монголо-Татарии.

Обширное плато, населенное монголами, можно назвать «Монголией», дабы избежать какой бы то ни было неточности. Я допускаю также обозначения Большой и Малый Тибет, Китайский Туркестан и Джунгария, или Илийская провинция, как ее именуют китайцы.

Ту часть Азии, которую я проехал или на которую распространились мои исследования, можно разделить так: к северу— страна киргизов, к западу — Хивинское ханство, где живут каракалпаки, аральцы и туркмены, к востоку — Кокандское ханство — Фергана, как называют ее арабские географы,— включающее также города Ташкент и Туркестан, к югу — Бухария, туркменские пустыни, ханства Меймене, Андхой, Балх, Хульм, Бадахшан, Куляб, Хиссар, Шерсабес, или Шахрисябз, и страна, населенная гальчами, или восточными персами ⁴, элеутами и хезарейцами, кочевниками шиитами, шигани и дервазе, кочевниками-язычниками ⁵.

Уровень киргизской степи очень низок: по нашим наблюдениям, барометр во время постоянно ясной погоды поднимался там только на 27 дюймов и от 7 до 9 линий ⁶. Температура воздуха была приблизительно от 8 до 10°.

На севере степи до 52-й параллели встречаются сосновые и березовые леса, превосходная трава и почва, годная для обработки. Чем дальше на юг, тем грунт становится суше. Только в некоторых местах Улу-тага, горной цепи, состоящей из лишенных растительности долин, гранитных скал и свинцовых рудников, совсем мало сосен. [61]

На западе степи, т. е. на пути из Оренбурга в Бухару, трава не встречается вплоть до Мугоджарских гор. За Орском она попадается лишь на расстоянии 250 верст от Урала. Далее, на всем этом пространстве, не видно ни единого кустика, так что караваны, идущие из Орска, должны запастись дровами для приготовления пищи. Коровьим пометом можно пользоваться только в сухое время.

Большая часть поверхности киргизской степи представляет собой глинистые равнины, слегка волнистые и покрытые полынью, колючими кустарниками и дальше на юг саксаулом. В этой печальной стране много песчаных областей, из коих самая обширная, Каракумы, ограничена с юга Сырдарьей и Бетпак-Дала — областью, которая тянется к северу и северо-западу от Туркестана. Ввиду того что я уже описывал эти пустыни, считаю ненужным рисовать картину еще раз.

Мы видели, что в этих пустынных местах существуют возделываемые участки вдоль Сырдарьи и между Куваном и Джаныдарьей. Они находятся также вокруг всех городов, например Туркестана, Ташкента и др. Наконец, огромную площадь между Сыр-и Амударьей занимают пески Кызылкумы. Они ограничены с севера и юга глинистыми пространствами, менее смешанными с песчаными частицами, чем киргизская степь, но зато более сухими, а следовательно, более бесплодными.

Между Каспийским и Аральским морями местность в основном песчаная. Там имеются колодцы глубиной, как говорят, от шести до девяти сажен. Вдоль Аральского моря простирается цепь скалистых гор под названием «Карагумбет». От берегов залива Барсук, или Кул-Маджар, к наиболее близким берегам Каспия тянутся земли, покрытые раковинами, указывающими, по-видимому, на древнее соединение этих морей.

Возделанные площади возле городов и рек в этой части Азии — это только маленькие оазисы, обязанные своим плодородием оросительным каналам. Большая же часть области — пустыня, где обитает лишь несколько кочевых племен. Кое-где горные цепи прерывают огромные равнины Средней Азии.

В середине киргизской степи над всеми горами господствует группа Улу-таг. Она заканчивает цепь Аргамак, направляющуюся с востока на запад.

Два отрога Уральских гор выдвигаются в степь: один проходит возле Губерлинска (о нем мы уже говорили), другой — у Акто-карагая, к северу от Верхнеуральска. Последний сохраняет свое название до истоков Тузака, где понижается, приняв наименование «Даджабук-карагай», после чего поднимается на большую высоту. Возле истоков Сунду [62] ка он понижается еще раз и уже под названием «Караадыртаг» направляется к отрогу Мугоджарских гор.

Горы Караадыртаг тянутся к востоку до Тупалагтага, кончающегося высотами Теке-турмаз и Кутуртаг, подле Сары-тургая. Примечательно, что к западу от Акто-карагая, Джабаз-карагая и гор Караадыр нет ни одного соленого озера, в то время как они находятся тут же к востоку от этой цепи.

К югу от Кызылкумов Буканские горы простираются к западу до Амударьи в районе Хивы. Там они образуют горную цепь, хорошо известную под названием Василькара, и, суживая Амударью, быть может, дают начало Джаны-ширу, или «Душе льва». Это наименование встречается в турецкой географии Хаджи Хальфы, но в Бухарии в настоящее время неизвестно.

На востоке Буканские горы соединяются с Кукертли; вполне возможно, что вместе со всей горной страной Бук-бульдук, Сусыз-кара, Кульчуком, или Куль-чуктамом, и Арслантагом они являются отрогом, отделяющимся от снеговых гор, расположенных к северо-востоку от Самарканда, вероятно, между этим городом и Джизаком. Южная часть этого отрога, разветвляясь, направляется с востока на запад и заканчивается очень высокой горой Нуратаг. Находясь примерно за 100 верст от этой горы, мы заметили в декабре месяце, что ее вершина была покрыта снегом, тогда как в долине его не было. Мы увидим далее, что местоположение Нуратага способствует плодородию земель, лежащих между его склонами и Бухарой.

Самая возвышенная часть этого плато — юго-восточная. Там между Кокандом, Хиссаром и Дарвазом вздымаются горы, покрытые вечным снегом, названия которых не знал ни один бухарец. Самые высокие из этих цепей находятся к северу от Дарваза; те, что лежат к югу от Коканда, несколько ниже; они сначала тянутся вдоль дороги, ведущей в Кашгар, затем перерезают ее на перевале Терек, почти всегда покрытом снегом, и уходят влево от этой дороги. Г-н Назаров называет эти горы «Кашкар-Диван» ⁷. В 1814 году, побывав в Коканде и Маргилане, он написал отчет о своем путешествии. Посредством Терека они соединяются с Алатагом («Пестрыми горами»), откуда берет начало Сырдарья. Алатаг простирается от Туркестана, Ташкента и Коканда к границам Джунгарии.

Горы заселены киргизами Большой орды, называемыми «дикими, или черными». Эти горы именуются «пестрыми», потому что некоторые из их вершин покрыты вечным снегом, на других снега никогда не бывает, в результате получается смешение белого и черного, что напоминает масть лошадей «в яблоках»; люди, живущие в постоянной близости к лошадям, [63] естественно, дали это название горам подобной окраски.

К северу от города Рометан, расположенного на востоке Бухарии, находится очень высокая гора, соединяющаяся цепью, идущей к северу от Ягнау. С этой горной системой сливаются бухарские горы, разделяющиеся на несколько отрогов, которые я попытался показать на карте. Между Самаркандом и Шерсабесом, или Шахрисябзом, находится перевал через высокие горы, которые далее сглаживаются и раздвигаются, не доходя до Карши. По дороге от Гузара через Денау в Хиссар, севернее, остается горная страна, понижающаяся к Амударье между Карши и Денау. Я ничего не могу сказать о горах, лежащих к югу от Амударьи, но далее опишу путь, которым следуют караваны, идущие из Балха в Кабул. Знакомство с ним может пролить некоторый свет на топографию этих стран.

Две большие реки, Аму и Сыр, орошают области, о которых мы говорили. Аму принимает свое имя только после слияния Сурхаба, или Вахша, с Бадахшаном ⁸. Амударья начинается на юго-востоке, Сыр — на северо-востоке. Аму принимает в себя затем Кафирниган, Тупаланг, Гулум и другие реки и величественно катит свои воды в русле шириной от 200 до 300 сажен. В конце она разделяется на два рукава и впадает в Аральское море, пройдя примерно 1400 верст от слияния Сурхаба с Бадахшаном. Я не допускаю, чтобы река Мургаб могла доходить до Аму, так как песчаные пустыни, по которым она течет, вероятно, поглощают ее. Известно, что самаркандская река, которую здесь называют «Куван», а в районе Бухары — «Зеравшан», теряется в озере Каракуль, не имеющем видимого сообщения с Амударьей, от которой она удалена на 30 верст.

Много споров было о древнем русле Оксуса ⁹. Некоторые географы полагали, что путешественники XVI и XVII столетий сами не видели русла, а руководствовались сведениями, почерпнутыми из «Географии» Птолемея. Следовательно, эти географы, по-видимому, не допускали мысли о том, что Оксус когда-либо впадал в Каспийское море, хотя Дженкинсон ¹⁰, Брюс, Ханвей и Бекович — все упоминают об одном рукаве этой реки, по которому в море вливалась по крайней мере часть ее вод. Тем не менее кажется, что должна быть некоторая доля вероятности в утверждении этих путешественников, особенно после того, как русский полковник Муравьев, совершив в 1820 году путешествие из Балханского залива в Хиву, видел те же следы, о которых сообщают упомянутые путешественники ¹¹. Г-н Муравьев полагает, что Аму приблизительно в 160 верстах к северу от Хивы поворачивала на запад перед впадением в Балханский залив, разделяясь на два рукава. Впрочем, в том, что между Каспийским [64] морем и Хивой в нескольких местах видно сухое русло, где растут кустарники, сообщает не один г-н Муравьев: некий казачий майор, человек образованный, уроженец Хивы, считает, что Амударье можно вернуть ее древнее течение, и это, по его предположению, известно всем. Утверждают, что Амударья была повернута хивинцами во время походов казака Степана Разина в 1670 году ¹². Однако Дженкинсон писал в 1559 году: «Надо отметить, что в прошлые времена великая река Оксус впадала в этот залив Каспийского моря... теперь она не доходит так далеко... но впадает в Аральское море... Вода, которой пользуется вся эта страна, берется из каналов, проведенных из реки Оксус, к великому истощению этой реки; вот почему она не впадает больше в Каспийское море...» ¹³. Наиболее распространенное среди жителей Хивы мнение по этому поводу заключается в том, что течение Амударьи изменилось под влиянием землетрясения, которое произошло более 500 лет назад. Это утверждение не представляет собою ничего невероятного, так как Бухара и Хива действительно подвержены сотрясению земной коры. Весьма возможно также, что река Оксус, некогда разделяясь на севере Хивы на два рукава, имела одно устье в Каспийском море, другое — в Аральском. Это предположение примирит различные мнения географов.

Ширина верхней Амударьи, или Сурхаба, возле Дарваза — 40 сажен; она необычайно быстра вплоть до слияния с Каратегином ¹⁴, несет в своих водах частицы золота, окаймлена, пропастями и с грохотом падает со скалы на скалу.

Оставим на долю г-на Эльфинстона определение истоков Амударьи, мне же по этому поводу не известно ничего заслуживающего внимания.

Сырдарья, длина которой приблизительно 1200 верст, становится внушительной только после слияния с Акбурой, протекающей подле Тадж-, или Тахти-Сулейман, горы, называющейся также Ош ¹⁵. В этом месте она выходит на пространство более широкой долины и течение ее становится быстрее. Ее истоки скрыты в высоких горах Белура, или Алатага. Ни разу путешественники, ходившие из Коканда в Кашгар, не могли сообщить мне ни малейших сведений по этому вопросу. Много потоков, ручьев, рек впадают в Сырдарью между Кокандом и Ходжентом, где она шире, чем в устье у Аральского моря, потому что Куван и пески, по которым она течет, отнимают у нее значительное количество воды. Примерно в 350 верстах от Аральского моря Сырдарья образует Куван, как об этом уже говорилось. В Бешузаке Куван разделяется на пять рукавов, которые соединяются и чуть дальше образуют множество различных размеров озер, называемых Аралу-кулляр. Окружающая местность плодородна [65] и хорошо обработана. Невдалеке от устья Сырдарья соединяется с Куваном маленьким ручьем, а немного выше — другим, текущим только во время половодья; первый из них, без сомнения, способствует облегчению земледельческих работ.

Прибрежные жители Аму и Сыра утверждают, что эти реки во многих местах проходимы вброд. Однако я не встречал никого, кто меня заверил бы, что действительно переправлялся через них таким образом. Чтобы переправиться с одного берега на другой, на этих реках прибегают к самым различным способам. Я переплывал через Сыр на весельной лодке. Назаров пересек ее возле Коканда на барке, которую вплавь тащили две лошади. Существует еще один, довольно своеобразный способ: путешественник надувает два козьих меха, с помощью которых он держится на воде; на них он складывает свою одежду. Мехи привязываются к хвосту лошади, которая переправляется через реку вплавь. В Бухаре мне рассказывали, что таким образом переправляются даже через Амударью. Меня уверяли, что не умеющие плавать ложатся на один из мехов и, отталкиваясь рукой, переправляются без всякой опасности. Что касается киргизов, то они, будучи прекрасными пловцами, правой рукой хватаются за гриву коня, а левой гребут, переплывая таким образом Сырдарью.

Иргиз и Тургай, слияние которых я видел в Тонгуз-хане, в некоторых местах почти высохли. Они образуют озера Аксакал, которые тянутся к северо-востоку; самое западное из них, удаленное примерно верст на 130 от Аральского моря, Вероятно, не имеет подземного сообщения с морем, так как отделено от него цепью глинистых холмов, лежащих посреди песчаных пустынь. Названия «Тараз» и «Талаз» ныне неизвестны.

Аральское море, называемое на востоке Ургенджским или Ургенчским морем, на востоке и северо-западе окружено песчаными буграми и глинистыми равнинами, на северо-востоке— холмами, возвышающимися на 20—30 сажен над его уровнем; на северо-западе находятся залив и озера Кульмагур. Поблизости находятся остатки древнего укрепления, колодец с пресной водой и следы морского ложа, которые с этой стороны видны далеко. На западе Аральское море Окружено цепью гор Карагумбет, склоны которых круто спускаются к морю и отлого — в противоположную сторону, где зарождаются ручьи. Верстах в 5, 10 и 15 от Аральского моря вдоль этих гор русские войска смогли бы иметь легчайший доступ к Хиве. Путь проходит вблизи Аксуата ¹⁶ и Ходжа-бека, озер, отстоящих одно от другого на 40 верст; последнее находится в 100 верстах от Хивы. Только начиная от этого озера аральскую воду можно пить. Здесь заметно изменение ее цвета: она становится беловатой вследствие смешения [66] с водами Амударьи. Южная часть Аральского моря наполнена островами, на которых обитают аральцы, народ, питающийся рыбой и довольно способный к искусству судовождения. Они пользуются парусами; киргизы, напротив, путешествуют вдоль берегов на весельных лодках. Меня уверяли, что они не употребляют парусов, отличаясь в этом отношении от киргизов, обитающих в районе устья Эмбы, которые с недавнего времени совершают плавания. Рыболовством на Аральском море занимаются только аральцы; киргизы довольствуются рыбной ловлей в Сырдарье. В Аральском море водятся, вероятно, те же виды рыб, что и в Каспийском. В Бухаре мы видели маленького осетра 3—4 футов длиной, пойманного в Арале. Я предполагаю, что западная часть моря глубже, потому что там его берега гористы.

В степи, как правило, болота не встречаются. Сырдарья верстах в 50 от устья, разливаясь, образует озера; некоторые из них высыхают от палящего солнца, и в 10 верстах от обоих берегов реки находятся покрытые камышом равнины. Углубления, в которых задерживается вода, напоминают болота. Кроме того, воды повсюду просачиваются в песок и поэтому никогда не превращаются в стоячие. Тем не менее в степи попадаются отдельные вязкие влажные глинистые пространства, пропитанные солью, хотя и здесь совсем не видно воды.

Климат киргизской степи очень здоровый. Почти все чужеземцы, живущие здесь некоторое время, полнеют. Воздух исключительно чист, и, вдыхая его, я часто испытывал невыразимое наслаждение. Киргизы почти никогда не страдают болезнями груди и в своей стране не знают, что такое оспа, хотя легко заболевают ею в России и Бухарии. Они страшатся ее, и с полным основанием, потому что заражаются обычно по прошествии детского возраста, когда опасность бывает наибольшей.

Сильно заблуждаются те, кто думает, что в киргизской степи прохладное лето и умеренный климат: жара здесь удушливая, а глинистые равнины и песчаные, выжженные солнцем, лишенные тени пустыни долго сохраняют сильный зной.

С первых дней мая я очень мучился от жары; в течение знойного периода двигаешься лишь поневоле, животные прячутся, вся природа погружается в полный покой, всюду царит угрюмое безмолвие. Приятная и благодетельная роса совершенно не освежает ночей, не оживляет растений. В конце апреля в Каракумах трава уже желтеет.

В июне месяце 1821 года я видел в Оренбурге термометр, показывавший 49° по Реомюру на солнце и 27° в 10 часов вечера, тогда как зимой он опускается нередко до 30° ниже нуля. Летом киргизы ходят почти голые, особенно во время [67] работы: они свертывают до пояса свои халаты, служащие им рубашкой, и подставляют свои спины солнечным лучам.

За жгучим летом следует суровая зима; такова она, впрочем, только до Мугоджарских гор и песков Каракумов ¹⁷.

Глава третья

Я не буду много останавливаться на описании Хивинского ханства. Г-н Муравьев, посетивший эту страну в 1820 году, опубликовал подробное сообщение о своем путешествии. Дочь бухарского хана, современника Надир-шаха Абулфайза, вышла замуж за хивинского хана по имени Каип, родом киргиза. Один из его потомков — нынешний хан Мухаммед Рахим ¹⁸. Столь же счастливый, сколь и предприимчивый, он подчинил многие туркменские орды, обитавшие на юго-востоке и западе. Его власть распространяется от берегов Каспийского моря до границ Бухарии. К югу от Хезариста, или Хазараспа, самого южного города Хивинского ханства, а также к западу приблизительно до 40-й параллели обретаются неподвластные Хиве и враждебные ей туркменские племена, живущие вдоль северных границ Хорасана и Дахистана. Туркмены вновь отстроили город Серахс, расположенный приблизительно в 200 верстах на юго-запад от Мерва.

Захватив Мерв, нынешний хивинский хан овладел Серахсом, но, не имея возможности оборонять этот город, поручил его охрану своим туркменам, чтобы защитить государство от нападений персов. Туркменские племена были изгнаны из Мангышлака киргизами, распространившимися ныне с этой стороны до 44° северной широты.

Туркмены, обитающие на восточных берегах Каспийского моря, поддерживают связь с Россией, получая оттуда муку. Почти все они заклятые враги персов. В 1813 году туркмены послали депутацию к генералу Ртищеву ¹⁹ с просьбой не заключать сепаратного мира с персами, надеясь вскоре одержать успешную победу над общим врагом. Хивинскому хану несколько лет назад удалось вырвать туркменские орды из-под власти бухарского хана, и теперь те нападают на своих старых друзей — бухарцев, чтобы доказать свою преданность новому государю.

Жадный Мухаммед Рахим, по-видимому, благосклонно относится к грабежам русских и бухарских караванов. Хивинцы [68] совершают походы даже в самую Бухарию, хотя у них нет сил бороться против этой страны, имеющей в шесть раз больше населения, чем их ханство. В 1808 году бухарский хан захватил Хиву, но немного времени спустя вернул ее тому же хану, которого только что покорил. Веледи-Нассар ²⁰ был убит и оставил трон своему брату Мухаммеду Рахиму, который не замедлил возобновить свои разбойничьи набеги на Бухарию; он еще продолжает их и воздает таким образом злом за добро, которое было оказано его брату. Он также частенько нападает на киргизов, живущих вдоль Сырдарьи, и захватывает много пленных, принуждая их оседать в его владениях и заниматься земледелием. Мухаммед Рахим проводит новые ирригационные каналы и недавно приказал удлинить один из них на расстояние 120 верст от Амударьи, из которой он выведен.

Из всех городов Хивинского ханства самый оживленный в торговом отношении — Новый Ургенч: в нем обычно встречаются караваны, хотя город и не располагает караван-сараями для хранения товаров.

Жители Хивы — узбеки, покорители и хозяева страны, кочевые и полукочевые туркмены, каракалпаки, аральцы, небольшое число евреев, наконец, таджики, или сарты, о которых мы расскажем при описании обитателей Бухарии.

Хотя жители этих двух стран относятся к одной и той же расе и исповедуют одну и ту же веру, хивинские медресе (школы) никогда не могли сравниться по своей известности с бухарскими. Хивинцы отличаются также большим варварством, чем обитатели Бухарии, о чем свидетельствуют менее тщательная обработка земли, более бедные селения, более ограниченная торговля и меньшие богатства.

Климат в Хиве несколько холоднее, чем в Бухарии. Природные условия сходны, обе страны изготовляют одинаковую продукцию, и все же Хива производит ее в значительно меньшем количестве. Особенно слабо развито в Хиве производство шелка, поэтому из страны не вывозят ни сырца, ни тканей. Хлеб там обычно дороже, чем в Бухаре. Мы еще будем говорить о торговле Хивы с Россией. А сейчас перейдем к описанию маршрута Сарайчик — Хива.

                                                                                                Дни

От Сарайчика до колодцев Белаули (в них много воды)   4

Попадается несколько колодцев до Эмбы или Джема       3
До сернистых источников Юч-каната                                  2
До многоводных колодцев Мансульмас                               3
Здесь начинаются песчаные холмы, которые
можно пройти лишь за девять дней; три
из них кладут на пересечение глубочайших песков;
два или три дня полностью
уходят на поиски воды; когда холмы кончаются [69],
то доходят до колодца Айбугир                                              9
Подле этого колодца течет река, вытекающая
из Аму и образующая озеро в песках.
Воды нет до Старого Ургенча                                                 3

Этот маршрут, который составляет 24 дня, значительно тяжелее, чем путь вдоль Аральского моря, хотя последний намного длиннее. От Хивы до Бухары 350 верст. Через Амударью переправляются против Нового Ургенча, или в Ханка, на 25 верст выше по реке, или в Хазараспе, в 50 верстах ниже Ханка. На юг от Хазараспа и вдоль Амударьи поля занимают пространство в 20 верст.

Из Хивы в Бухару чаще всего переправляются через Амударью в Кукертли, что по-тюркски означает «серный»; правый берег Амударьи там очень крут. Через 80 верст, возле Чарджуя, Амударыо можно перейти в нескольких местах.

Затем, выйдя из Хивы и передвигаясь вдоль левого берега Амударьи, в течение одного дня можно пересечь поля, расположенные лишь на расстоянии 5 верст от реки. Пески начинаются лишь в Кукертли. Переправившись через Амударыо и направляясь к Чучаку (по-татарски «треножник»), названному так по подходящим там близко к берегу трем холмам, пересекают пустыню. Из-за нагроможденных буграми подвижных песков часто приходится переносить ужасные бури. Это — кратчайшая дорога.

В Кукертли следует запастись водой, чтобы добраться до возделанных земель Бухарии. С этой стороны они начинаются в 40 верстах от Бухары, около Чаркуша. За день пути до этого селения встречается вода, пригодная только для лошадей. Значительно меньше песка вдоль по течению Амударьи до места, расположенного в 80 верстах от Чарджуя. Лучшая дорога та, которая ведет прямо к этому городу и оттуда в Бухару через Каракуль, но при этом надо делать объезд в 150 верст.

Кокандское ханство лежит к востоку и северо-востоку от Бухарии. Эта страна значительно расширилась со времени присоединения Ташкента в 1805 году и Туркестана и соседних городов в 1815-м. Границами ее на западе служат пустыни или Сырдарья, на юге — Кашкар-Диван, на востоке — Алатаг, на севере — Казакли-Джулак и Сузак. На юге пограничными городами являются Ош, Тахти-Сулейман. Через Ак-Мечеть ²¹, расположенный на Сырдарье, проходят все караваны, идущие из Бухары в Петропавловск. Свое название городок получил в связи с находившейся там древней мечетью, от которой остались одни развалины. Меня уверяли, что в этом районе обычно кочует род исун ²², принадлежащий к Большой орде.

В 100 верстах к востоку от Ак-Мечети находится Казакли-Джулак, [70] небольшой городок на Сырдарье ²³. Издалека виднеются северные оконечности Алатага, которые, удаляясь от Сырдарьи, теряются в степи и начиная от окрестностей города Туркестан называются Каратаг.

Сузак — маленькая крепость в горах. К югу от нее — город Туркестан, который до 1798 года находился в зависимости от киргизских султанов. Последний из них, Тогай, низложенный ташкентским ханом Юнусом-ходжой, убежал в Бухарию.

В Туркестане есть крепость, окруженная рвом шириной в две с половиной сажени, который может быть наполнен водой при приближении неприятеля. Протекающий в пяти верстах оттуда Карачик орошает поля. В городе 22 колодца и около 1000 глинобитных домов, обнаруживающих признаки ветхости.

Из всех святых, погребенных в Туркестане, Кара-Ахмед-ходжа ²⁴ наиболее почитаем; перед мечетью, носящей его имя, находится огромный котел, имеющий в ширину по меньшей мере две сажени. Он покоится на чугунной подставке и используется для приготовления пищи, которую состоятельные люди в определенные дни раздают беднякам.

Население Туркестана состоит из киргизов и небольшого числа узбеков.

Ташкент, в котором минимум 3000 домов, окружен глиняной стеной, пришедшей в упадок, так же как и дома; последние построены гораздо хуже, чем в Бухаре. В Ташкенте десять медресе: три из них выстроены по образцу бухарских. Каналы, выведенные из Чирчика, протекающего в 20 верстах к югу от города, доставляют сюда воду и орошают поля.

Ташкентский район производит хлопок и шелк, в то время как в туркестанском их добывается очень мало.

Артиллерия ташкентского бека состоит из пушек, навьюченных на верблюдов, как в Персии. Вокруг этого города расположены селения Джетыкент, Сайрам, Карабура, Чимган, Икан и пр. и пр., населенные узбеками. Там встречается лишь небольшое число таджиков и туркестанцев и совсем нет евреев.

В соответствии с пройденным мной маршрутом и сообщенными мне сведениями о расстояниях от Туркестана до устьев Сырдарьи и до Бухары; между Туркестаном, Ак-Мечетью и Ташкентом; Ташкентом — Кокандом — Ходжентом — Ура-тюбе — Самаркандом; Самаркандом — Бухарою и, наконец, на основании собранных мною данных я убежден в том, что в русской карте Средней Азии допущено много ошибок. Для киргизской степи она гораздо точнее карты Арроусмита ²⁵, но менее верна, чем та, в отношении Самарканда, направления Сырдарьи между Кокандом и Туркестаном, местоположения Коканда и пр. Поэтому я подвинул к западу [71] часть Сырдарьи, заключающуюся между Туркестаном и Ходжентом, впрочем не относя ее так далеко, как Арроусмит, потому что это противоречило бы указанным мне расстояниям.

Я не согласен с положением, данным на русской карте Коканду и Ходженту, и во многом приближаюсь к сведениям Арроусмита, не стремясь, впрочем, точно им следовать.

Ходжент лежит на берегах Сыра, и нужно пройти через этот город, чтобы попасть на Ура-тюбе, в Коканд. Вследствие этого приходится делать большой крюк, чтобы избежать опасной горной местности. Впрочем, можно попасть в Самарканд и из Маргилана, если бы не киргизы-ченшки, подчиненные бухарскому хану, которые грабят путешественников в этом районе. Ходжент — крепость, окруженная, как и Бухара, полями и садами.

Коканд, расположенный в десяти верстах от Сырдарьи, заключает в себе по крайней мере 6000 домов и по величине равен Бухаре. Воду в него доставляют каналы, проведенные из Сырдарьи. Вокруг города не видно стен, кроме глиняной стены, окружающей дворец. В ней двое кирпичных ворот: одни — около базара Кистан, другие называются Калмак.

В Коканде четыре караван-сарая, и немало чужеземных купцов постоянно останавливаются там. Вся торговля Ташкента и Кашгара с Бухарой производится через Коканд. Продукция Бухары широко распространена в Кокандском ханстве, которое менее обширно и не так могущественно, как первая. Обе страны враждебны друг другу и часто пребывают в состоянии войны. Лет десять назад бухарцы захватили Ура-тюбе, которая до этого была независимой областью.

Нынешний кокандский хан Омар, сын своего предшественника Нарбуты ²⁶, пользуется большим уважением. Он живет в добром согласии с хивинским ханом, которому приходится родственником, так же как и бадахшанскому владетелю, на дочери которого женат.

Маргилан, говорят, по размеру равен Коканду; это весьма древний город, так же как Андижан и Наманган.

Ош, расположенный под горой Тахти-Сулейман, название которой означает «Трон Соломона», менее значителен. Паломничество, достигшее здесь огромных размеров, способствует притоку сюда больших денежных средств. Паломники приходят в Ош, чтобы посетить невысокую гору, где находится небольшое квадратное здание: по преданию, возле этого места Соломон зарезал верблюда, кровь которого еще до сих пор алеет на скале. Если кто-то страдает ревматизмом или другими болезнями, то стоит только вытянуться на плоском камне — и боль обязательно проходит. Все, кто побывал там, рассказывают об этом. Многие уверяли меня, что там нет никаких следов колонн, а г-н Назаров утверждает, что он видел остатки двух древних зданий, под которыми [72] находится пещера ²⁷. Тем не менее суеверие постоянно привлекает в Ош множество людей.

От Оша до Кашгара не встречается более ни городов, ни возделанных полей: это — страна гор. Со своими стадами в Алатаге кочуют каракиргизы, или дикоплеменные киргизы. У этого народа глаза посажены еще ближе и более раскосые, чем у прочих киргизов. Лицом они очень похожи на калмыков, отличаются храбростью, а лошади их столь же быстры, как и черкесские.

Китайские купцы ²⁸, собираясь в небольшие караваны, ведут торговлю с алатагскими киргизами. Они отправляются из Кашгара или Кульджи... Эти киргизы проводят зиму в горах и покидают их летом. Они сеют ячмень и просо. Область Джетысу («Семь рек») киргизы посещают охотнее всего.

Весной 1818 года каракиргизы ограбили несколько кишлаков около Ташкента. Для наказания за набег вскоре было отправлено 5000 кокандцев, которые совершили весьма удачный поход в горы, где обитают киргизы. Данные об этих кочевниках я заимствую у одного татарина, бывшего у них в плену и прожившего в горах семь лет. Он меня уверял, что многие вершины Алатага покрыты вечным снегом и что в той стране встречаются береза и один из видов ели. Однажды татарин был выменен на 13 лошадей, а затем включен в состав приданого. Ему удалось бежать с китайскими купцами, и, проведя некоторое время в Кашгаре, он попал в Бухару. Мы взяли его с собой в Россию.

По дороге из Кашгара в Ош татарин перешел вброд несколько рек, и путь его проходил по чрезвычайно гористой стране. На горах он видел снег, но на дороге его не было. Деревья были огромны, но он не заметил среди них ни ели, ни дуба. Склоны гор, по которым он спускался, длиннее, чем те, по которым поднимался; мороз был сильный.

Другой путешественник уверял меня, что на Тереке царит постоянная зима. Хотя до перевала через этот хребет, добавил он, можно выбрать одну из трех дорог, по ущельям идти невозможно из-за лежащего в них обильного снега. Эти три перевала следующие: Белаули, или Талдык, — на севере; Терек — в середине; Шарт — на юге.

Глава четвертая

Кашгар

Согласно данным, которые мне удалось собрать, бухарцы называют Китайский Туркестан «Алты-шаар» («Страной шести городов»), т. е.: Кашгар, Яркенд, Хотан, Аксу и два города на Или ²⁹. [73]

Кашгар — большой город, охраняемый китайским гарнизоном; в него входят и из него выходят совершенно свободно. Город лежит на реке Кашгар, которая сливается с Кызылсу («Красная вода»), текущей между Кашгаром и Яркендом. Чтобы попасть из Кашгара в Кашмир, нужно пройти через Яркенд, где все еще говорят по-татарски, и далее через города Большой и Малый Тибет. Так как эта страна гориста, то караваны совершают только небольшие дневные переходы. Путешествовать там можно только верхом на лошади, на верблюдах же — нельзя. Яркенд находится в четырех днях пути от Кашгара, Большой Тибет — в 35 или 40, а Кашмир — в 22 днях от Большого Тибета. В середине пути надо пройти через Малый Тибет. Река, омывающая стены этого города, течет к северу от Кашмира или, вернее, впадает в кашмирскую реку.

Мне кажется вероятным, что города, которые называются «Тибет», — те же самые, что известны под названиями «Ладак» и «Драус», или «Дервазе». Однако удивительно, что ни одному бухарцу не знакомы эти наименования, в то время как различные купцы, с которыми я говорил, называют их Большим и Малым Тибетом (Обозначения Большой и Малый Тибет, в приложении к городам, происходят, несомненно, от того, что бухарцы, так же как и другие восточные народы, придают название шехр или белад безразлично — области, стране и городу.— Прим. А. Жобера ³⁰.). Русские купцы из Семипалатинска, побывавшие в Кашмире, именуют их так же. Между Кашгаром и Кашмиром нет других городов, кроме только что упомянутых, по соседству с которыми встречается несколько селений, разбросанных на горных склонах. Большой и Малый Тибет окружены садами; мне рассказывали, что дома там сделаны из дерева, как в России, с очень высокими крышами. Живут в них ламаисты, поклоняющиеся идолам (Уже давно была закончена подготовка настоящей рукописи, когда я нашел в С.-Петербурге в июне месяце 1823 г. описание путешествия в Индию Рафаила Данибегова, грузинского дворянина. Посвященное е. в. императору Александру, оно переведено с грузинского на русский и напечатано в 1815 г. Этот труд не представляет ничего интересного вплоть до рассказа о прибытии автора в Кашмир, но описание пути этого города до Семипалатинска через Кашгар приятно удивило меня тем, что содержащиеся в нем сведения почти совпадают с теми, которые раздобыл я. Вот выдержки из этого описания:

«Из Кашмира я отправился в город Тибет, куда прибыл, сделав приблизительно 200 верст в 20 дней. Он построен на холмах и окружен скалистыми горами, на которых растет лишь немного овса. Жителя смешивают овсяную муку с молоком и пекут ее, добавляя масло. Они настолько бедны, что это их единственная пища. Я обратил там внимание на достойный осуждения и противоречащий здравому смыслу обычай: если в одном доме живут несколько братьев, то супругой для всех является одна женщина. В случае рождения мальчика он получает имя старшего брата, и только его одного будут считать отцом (этот обычай, как всем известно, распространен в Тибете.— Прим. франц пер.). Здесь пьют много чая, а шерсть для шалей привозят из Лхассы. Все товары перевозятся на баранах, которых нагружают до отказа. От этого города в Кашмир товары перевозят на лошадях.

В Тибете можно будет продавать большое количество русских товаров, например серебряных изделий и шелковых тканей: чаба ³¹ станут их охотно покупать. Это племя привозит из Лхассы много козьей шерсти, которую отсюда отправляют в Кашмир. Чтобы пройти из Тибета в Лхассу ³², нужно три месяца.

Я находился в пути десять дней, прежде чем добрался из Тибета в Яркенд. Это путешествие было весьма тоскливым: бесплодие почв, необычайная глубина пропастей, чрезмерная высота гор, между которыми расположены ледники, вызывали у меня грусть, возраставшую еще от постоянного одиночества, так как эти места необитаемы. Наконец мы увидели Яркенд: этот город, окруженный ветвистыми деревьями, произвел на меня довольно приятное впечатление.

Китайский гарнизон состоит более чем из 2000 человек; их глава называется «амбань». В Яркенде более 3000 китайцев занимаются торговлей. Климат здесь хороший, но вода дурна. Красивых зданий я не заметил; обитатели довольно зажиточны. Хотя, как я уже говорил, климат там здоровый, должен добавить: за исключением осени — нигде не находил я ее столь скверною. В течение почти всего осеннего периода небо покрыто облаками и какая-то странная пыль, происхождение которой мне неизвестно, падает наподобие дождя и делает это время года до крайности неприятным.

Нередко большая влажность воздуха способствует зарождению каких-то красноватых насекомых, которых жители зовут карбитами. Укус этих насекомых почти всегда смертелен. Если вместо дождя жители видят падающую пыль, то надеются на хороший урожай, зато ждут плохого, если идет обыкновенный дождь. Эта пыль настолько густа, что солнечные лучи не могут пробиться через нее. Такое явление продолжается иной раз семь-восемь дней. Вместе с тем пыль эта настолько мелка, что проникает сквозь малейшее отверстие.

Помимо Яркенда китайцы господствуют в Худаме (Хотане), Гашгире (Кашгаре), Аксу, Дуробане [Турфане] и Или. В каждом из этих городов имеется губернатор, обязательно китаец. Китайцы очень многочисленны в Или, или Кульдже. считается, что там их более десяти тысяч. Они очень высокомерны и весьма ленивы, проводя все время за курением табака. Ни один житель не смеет оставить город без паспорта, так как надзор администрации очень строг. Это — одно из средств, которое используют китайцы, чтобы положить конец всевозможным беспорядкам. Из Яркенда я прибыл через 13 дней в Аксу. Этот город невелик, состоит из большого числа довольно хорошо выстроенных домов и расположен в долине; он разделен на две части: в одной живут китайцы, в другой — мусульмане. Они ведут между собой очень деятельную торговлю.

Из Аксу в три дня я доехал до Турфана [Уч-Турфана], маленького, довольно невзрачного городка. Так как его жители очень бедны, то в нем нет ничего любопытного. В 20 верстах — границы страны киргизов.

Пройдя Турфан, я пересек кочевья калмыков, киргизов, кайсаков и по истечении трех месяцев путешествия прибыл наконец в Семипалатинск»). Я установил, что Большой Тибет лежит под 35°50' с. ш. и 76°35' долготы к востоку от Парижа. [74]

Расстояния и направления, которые мне сообщили, вызвали у меня желание свести их в таблицу, где я пометил ряд долгот и широт, извлеченных из рукописных таблиц Улугбека ³³, которые я достал в Бухаре. Для сравнения привожу данные, которые были напечатаны в издании Гравиуса 1652 года (см. таблицу). [75]

Географические положения

* Графа «широта» не заполнена.

Из всех определений широта Бухары единственная, которую я проверил и вычислил с точностью до двух минут.

Определения, данные Улугбеком, не совпадают с теми, которые я добыл из других источников, однако они любопытны потому что этот автор упоминает о таких городах, которые  более не существуют и следы которых мне даже не могли указать. Быть может, я был бы в состоянии дать какие-либо интересные объяснения по поводу развалин этих городов и истории их гибели, если бы имел возможность консультироваться с более образованными бухарцами, чем те, к которым я обращался. От Кашгара до Семипалатинска-55 дневных переходов, из них 12 до Аксу и 25 до Кульджи.

Из превосходного труда г-на Риттера ³⁴ («Die Erdkunde in Verhaеltniss zur Natur und zur Geschichte des Menschen Von Carl Ritter, Berlin, 1817-1818. Появилось еще два тома этой книги; 2-е издание первого Тома опубликовано в 1823 г.) мы узнаем, что [76] самый удобный перевал в горах к северу от Кашгара находится возле Аксу [Бедель]. Это мне подтвердили; тем не менее караваны делают объезд и не без основания пользуются другим путем. Двигаясь из Кульджи в Аксу, они идут вдоль китайской границы, чтобы не подвергнуться ограблению. Точно так же хивинские караваны, идя в Оренбург, проходят через Сарайчик или Сарайчикову [крепость] и далее вдоль Урала, вместо того чтобы идти из Хивы в Оренбург, пересекая напрямик киргизскую степь.

Между Кульджой и Семипалатинском наиболее широкая река — Алагуз; она течет к северу от Тарбагатайских гор. Самые высокие горы — Чулк-карагай в 100 верстах от Кульджи; требуется четыре дня, чтобы их пересечь.

Существуют две Кульджи — Малая и Большая; обе расположены на Или, и расстояние между ними 40 верст. Караваны проходят через Малую Кульджу, которая лежит севернее Большой. Это — крепость, нисколько не похожа на бухарские, и ее можно скорее сравнить с европейской, так как она имеет выступающие углы и род бастионов. Ворота запираются каждый вечер при заходе солнца, после чего производится пушечный выстрел. Комендант крепости носит титул цзяньцзюня, а начальник полиции — галай да. В течение трех месяцев за различные преступления отрубили головы трем киргизам и пяти китайцам. Возле храмов стоят глиняные истуканы различной величины, они облачены в вышитые одежды и держат руки на животе. Внутри храма — идолы, обычно золотые, укрепленные в застекленных нишах, к подножию которых возлагают хлеб.

Кульджа в китайской Джунгарии охраняется гарнизоном примерно в 2000 чанпанов, или китайских пехотинцев. В этом городе шесть ворот и около 9000 глинобитных и деревянных домов; есть также и каменные с такими же крышами, как в России. В окрестностях Кульджи нет полей; верстах в 30 от города встречается с полдюжины деревень, населенных китайцами.

Горы Талку покрыты великолепным лесом, снабжающим Кульджу деревом. В горах живут какие-то калмыки, большинство из них — кочевники, а некоторые состоят на службе у китайцев. Вообще же среди них мало оседлых.

Кроме дунганских татар в Кульдже проживает много китайцев, среди которых есть каракитайцы, или «черные китайцы». Их женщины имеют очень маленькие ступни.

Недалеко от Кульджи Или имеет всего только 100 футов в ширину, и летом ее переходят вброд во многих местах. [78]

Глава пятая

Пройдемся теперь по странам, лежащим к югу от Коканда и к востоку от Бухарии. Мы найдем там мусульманские ханства, независимые племена, также исповедующие веру в лжепророка, и такие, которые его не признают и которых мусульмане считают неверными. Все эти народы обитают в горной местности.

Наиболее богатая из них — Хиссарское ханство. Его хан, тесть аталыка ³⁵ и верный союзник бухарского эмира, живет в городе того же названия, расположенном в 15 верстах к западу от берегов Сарыджуя или Кафирнигана.

Хиссар расположен в хорошо возделанной долине, изобилующей пастбищами, насчитывает примерно 3000 домов. Жители этой страны почти все узбеки. Среди них лишь немного таджиков, в большинстве очень богатых. Говорят, что там несколько раз видели, как узбеки продавали просо; если зерно никто не покупал, то они выбрасывали его, чтобы не везти обратно. Узбеки владеют большими стадами и живут в достатке.

Хиссарскому хану подвластны Денау, самый большой после Хиссара город, Сарыджуй, Тупалак, Регар, или Регара, Каратаг, Дештабад, Чокмазар и Ходжа-Таман. В последнем погребен святой, весьма почитаемый мусульманами.

Рамит — довольно большой город, примерно в 100 верстах к северу от Хиссара. Его хан во время войны может иметь в распоряжении около 10000 человек. Недалеко от Рамита поднимается одна из высочайших гор в этой стране ³⁶.

Куляб, вмещающий приблизительно 3000 домов, расположен восточнее Хиссара, на пути из Бадахшана в Коканд. Он независим.

Все эти города населены узбеками, большая часть которых — земледельцы.

Хан Оби-гарма часто воюет с хиссарским ханом. Южнее всех этих городов расположено ханство Бадахшан. Его столица, носящая то же наименование, известна еще под названием Файзабад и лежит на берегах Бадахшана ³⁷, который впадает в Амударью. Это одно из крупнейших ханств в стране. Впрочем, отсюда вывозят только ляпис-лазурь; помимо того, по всему этому пути следуют только обычные караваны. [78]

Чтобы попасть из Бадахшана в Кашмир, нужно проехать через Кашгар или через Пешавар, ибо горы, отделяющие Бадахшан от Кашмира, непроходимы.

В горной области к востоку от Бухарии и к северу от Хиссара обитают гальча, бедный, но независимый народ. Гальча — мусульмане-сунниты; русские путешественники называют их восточными персами, так как они говорят по-персидски и не знают никакого другого языка. Чертами лица они сильно отличаются от таджиков. Цвет их кожи смуглый и даже темнее, чем у бухарских арабов. Жилищем им служат жалкие хижины, выстроенные в лощинах между гор. Они занимаются земледелием, имеют немного быков и очень мало лошадей.

Матча и Ягнау — города, населенные гальча и расположенные к югу от Коканда, в котором встречается много гальча, приходящих туда для обмена своих продуктов на кокандские товары.

Продвигаясь далее на восток, можно попасть в гористую страну, почти никому не известную. Говорят, что здесь живут какие-то кяфиры, или неверные, народ весьма свирепый.

Начиная с Каратегина мусульмане не встречаются. Жители города ³⁸ не жестоки. Страшные кяфиры ³⁹ живут в Калаихуме, городе, называемом также Дарваз и лежащем на реке того же наименования. Между Хиссаром и Дарвазом местность настолько гориста, что лошадей часто приходится вести под уздцы. Дороги круты, пропасти обрывисты, и на дне их с грохотом катит свои воды Дарваз; аналогичная картина встречается на каждом шагу.

Дарваз несет в своих волнах золото, которое возбуждает жадность бухарцев, время от времени рискующих жизнью, чтобы собрать крупицы драгоценного металла. Вот как они его добывают: воду в Бухаре носят в бурдюках, наполненных воздухом и сохраняющих форму животного, с которого они содраны. Наилучшими считаются бурдюки из кожи баранов или диких козлов. Там, где у животного шея, в бурдюке— отверстие. Привязав к бурдюку веревку, бухарцы бросают его в Дарваз ⁴⁰, где он быстро наполняется тиной, песком и золотом, которое затем легко извлекают. Но так как оно никогда не бывает без примеси, то цена его относится к цене чистого золота, как 18:21. Не может ли этот прием облегчить объяснение того места у Геродота, в котором историк сообщает о способах, употреблявшихся индийцами, для извлечения золота из песка? (Геродот, кн. III, гл. 102—105).

К югу и востоку от Бадахшана живут сикпаны, или сиях-пуши ⁴¹, полукочевые и наполовину дикие народы: они немусульмане. «Сикпан» в переводе означает «черная одежда» [79], так как они носят только шкуры черных баранов. Через их страну проезжают, направляясь прямо из Хульма в Пешавар: при этом путь идет через их главный город Чет-рар ⁴², через Кундуз и далее по гористой местности. Поэтому этим путем пользуются редко. Бадахшанский хан часто воюет с сияхпушами, а его купцы продают пленных в Бухаре.

В центре Бухарии существует независимое ханство — Шерсабес, или Шахрисябз, именуемое так по главному городу. Последний лежит на одноименной реке: эта та самая Кашка, которая протекает через Карши, один из самых больших городов Бухарии. Река эта много раз способствовала сохранению независимости Шахрисябзского ханства. Дело в том, что при помощи плотин можно на большое расстояние затопить окружающую город и крепость местность, что достаточно для того, чтобы помешать бухарцам овладеть ими. К тому же шахрисябзские узбеки известны своим мужеством.

Шахрисябзское ханство, присоединенное к Бухарии Мухаммед-Рахим-ханом, отпало от нее после его смерти в 1751 году (В 1751 г. умер Убайдулла II. Мухаммед Рахим умер в 1753 г.— Прим. переводчика.). Потеря этой территории должна была быть весьма чувствительной для бухарцев. Богатое различной продукцией, ханство направляет в Бухарию отличный хлопок и красильные корни. Там же добывают железо, кожу и другие товары, идущие в Россию.

Шахрисябзский хан может выставить армию или, скорее, произвести набор около 20000 всадников. Ему подчиняются две крепости, Дуаб и Китаб, и города Джауз, Питахане ⁴³, Яккобаг, Утакурган. Кроме того, Шахрисябз заслуживает внимания потому, что он воздвигнут на месте селения Кеша, где родился знаменитый Тимур.

Теперь я намерен предложить читателю два маршрута: один из Балха в Кабул, другой — из Бухары в Герат. Добавив несколько слов по поводу владений, лежащих на этом пути, я исчерпаю все данные, которые были мне сообщены относительно ханств, расположенных вокруг Бухарии.

Нет ничего более непостоянного, чем границы азиатского ханства. Так, Балх, вероятно древняя Бактра, принадлежал балхскому хану. Лет 15 назад его изгнал афганский шах, но Килич-атаи, балхский хан, вскоре вернул свою независимость. Перед смертью, в 1820 году, он поручил своих двух сыновей бухарскому хану. На следующий год некий Катаган, глава узбекского рода чильминар («сорок башен»), совершил удачный набег на владения молодых людей и изгнал их оттуда. Тогда бухарский хан направил против Катагана 12 000 человек, которые вынудили его искать убежища в [80] балхской крепости, где его надеялись вскоре захватить. Таково было положение вещей в этом городе в то время, когда я уезжал из Бухары.

На пути из Балха в Кабул первую остановку обычно делают у могилы шаха Мердана, где находится небольшая горка. Второй день уходит на то, чтобы добраться до независимого города Хульма. Когда он принадлежал афганцам, они взимали, так же как в Балхе и Бамиане, по два с половиной процента стоимости товаров, принадлежащих проходившим караванам.

Килич-Али, хульмский хан, с тех пор как освободился из-под владычества афганского шаха, не налагает никаких пошлин на караваны. Мусульманский закон запрещает любому государю, который не в состоянии содержать 12 000 вооруженных людей, взимать иную подать, кроме зя-кета и ушра ⁴⁴, и, следовательно, требовать плату с проезжающих.

Сын Килич-Али, менее религиозный, чем его отец, умерший три года назад, восстановил налог на караваны.

Говорят, что в Хульме сливаются пять рек и образуют водопад. Река Хульм впадает в Амударью. Меня уверяли, что древний Хульм был разрушен, а тот город, который носит это название сейчас, назывался некогда Ташкурганом; он отстоит от Балха примерно на 65 верст.

От Хульма до крепости Айбак — один дневной переход. Дорога идет вдоль реки Хульм, вытекающей из Дуаба, страны, которая отстоит на четыре дня пути. Берега этой реки покрыты полями и садами.

Из Файзабадского владения течет река, сливающаяся у Айбака с Хульмом.

От Айбака до Дуаба — 56 верст. В 4 верстах от Айбака начинается великолепная, покрытая садами долина Ализандана, а в 15 верстах находится город Сербаг.

В 12 верстах от Эйбы ⁴⁵ раскинулась многонаселенная страна Гуррам. Вдоль реки Хульм тянется долина, которая в 15 верстах от Гуррама, около селения Руи, поворачивает налево и достигает Дуаба, находящегося в 14 верстах.

Там возвышается гора Каракотал; ее можно пересечь только за полдня. Далее встречается несколько маленьких укреплений или обнесенных стенами селений, обитатели которых снабжают караваны съестными припасами.

Эти укрепления известны под названием «мадер». Восемью верстами дальше расположены другие укрепленные селения, называемые «камедер» и окруженные полями и виноградниками. Их снабжают водой источники Энден, находящиеся к югу от этих фортов.

От Камедера полдня пути до Сейгана после перевала через очень высокую гору Налифар. [81]

В 20 верстах от Сейгана возвышается гора Аграбад, у подножия которой разместилась крепость того же названия. Это богатая и хорошо возделанная местность, где имеются медные, серебряные и золотые рудники. Страну охраняют пастухи, иными словами, все ее жители являются воинами. Впрочем, они не могли добиться сохранения своей независимости, так как крепость поочередно принадлежала то афганскому шаху, то хульмскому хану. Таким образом, в отдельные периоды владения последнего достигали весьма обширных размеров.

Перевалив Аграбад и пройдя 20 верст по холмистой местности, путешественник прибывает в Бамиан, очень древний город, насчитывающий около 20000 жителей и окруженный множеством селений. Там можно увидеть многочисленные развалины и пещеры с изваянными фигурами. У вершины соседней горы возвышаются две каменные статуи огромных размеров. Меня уверяли, что каждая имеет 20 сажен высоты. Знакомый индиец говорил мне, что одна из этих статуй изображает бога Раму. Эти колоссальные статуи с давних пор известны в Европе и сохранились до настоящего времени ⁴⁶.

Некий кашмирец рассказывал мне с самым серьезным видом, что шах Мердан, вероятно тот самый, который погребен между Балхом и Хульмом, убил жившего на вершине одной из бамианских гор дракона и что слезы, которые текли из глаз чудовища, были источником зарождения вод, еще до сих пор орошающих Бамианскую область. Последняя охраняется 56 укреплениями.

К северу от Бамиана виден лежащий в развалинах город Муджа, или Миджа (Это древний Бамиан, разрушенный в 1221 г. монголами, которые вырезали его жителей. Поэтому его развалинам дали название «мау билиг» или «город печали».— Прим. г-на Клапрота.). В трех верстах к востоку от Бамиана течет река того же названия. Через две версты находится форт Топчи, затем следует перевалить через Шутургардан, самую высокую гору, расположенную между Балхом и Кабулом. Далее можно попасть в горную крепость Калу, вмещающую около 200 домов. Через десять верст находится форт Хаджихаб, а за ним гора и селение, название которого, кажется, арабского происхождения и где только 40 домов.

Пройдя 40 верст по гористой местности, путешественник достигает трех фортов Бикалы, или Гардан-дивани. Совершив затем полудневный переход через слегка всхолмленную местность, прибывает к источникам Сер-чашме, образующим большой бассейн, в котором, если доверять всегда верящим в чудеса восточным путешественникам, живут удивительные рыбы с жемчужинами в ноздрях, причиняющие болезни [82] всякому, кто захочет их поймать. Там находится ныне существующая афганская граница: отсюда до Кабула 9 фарсахов, или примерно 70 верст.

Согласно этому маршруту, сообщенному мне купцом, который более 30 раз совершал путь из Бухары в Кабул, расстояние от Балха до этого города равняется 392 верстам; караваны проходят его за 12 дней.

Узбеки живут вдоль этого пути вплоть до местности за Бамианом. Далее встречаются хезарейцы, большинство которых населяют горную страну, предшествующую Гардан-дивани. За этой крепостью начинается страна афганцев.

Что касается афганских государей, мне известно о них следующее. Правитель Герата Камран— сын Махмуда. Визирем отца, бывшего шахом Афганистана, был Фатх-хан. Он принадлежал к влиятельному семейству и имел 17 братьев, старший из которых — Мухаммед Азим-хан — был правителем Кашмира. Камран, завидуя могуществу визиря, сумел заманить его в Герат и там зарезал. Это жестокое деяние, происшедшее в 1819 году, послужило сигналом к восстанию в пользу влиятельной семьи визиря.

Махмуд бежал из Кабула в Герат, где находится до сих пор. Там он образовал независимое от Афганистана государство.

Мухаммед Азим-хан убежал в Кабул и обосновался там в качестве первого визиря, захватив всю власть в свои руки, а титул номинального шаха предоставил одному из родственников Махмуд-шаха ⁴⁷.

Быть может, англичане не совсем чужды этим смутам, ослабляющим Афганистан. С другой стороны, его население, разделенное на несколько группировок, могло бы легко подпасть под власть персидского шаха, который в таком случае окажется грозным соседом для Индии.

Сикхи использовали отсутствие Мухаммед Азим-хана для того, чтобы завладеть Кашмиром, и ныне этот смелый народ господствует в прекрасной долине Сринагара.

Путь, которым обычно пользуются, чтобы попасть из Бухары в Герат, состоящий примерно из 4000 домов, проходит через Керки, Амударью и Андхой. Возделанные поля простираются вдоль этого пути лишь верст на 25 за Бухару. Далее начинается степь, в которой киргизы, с коими мы до этого шли, пасут своих верблюдов.

Пройдя около 150 верст, Карши оставляют влево и прибывают в Керки. Через этот пункт и Чарджуй идут главные пути от Амударьи в Герат: чарджуйский маршрут ведет через Мерв, и в этом случае приходится преодолевать в два раза больше песков, чтобы добраться до Мерва, чем направляясь в Андхой через Керки, небольшое укрепление в 100 домов, окруженное зубчатой стеной и рвом. [83] Говорят, что здесь ширина Амударьи более 200 сажен, а глубина от 4 до 5; ее каменистые берега круты и подняты на 3—4 сажени.

Независимый город Андхой очень велик и вмещает до 4000 домов, в которых живут главным образом арабы, а также узбеки и таджики.

Небольшая, пересыхающая летом речка течет недалеко от города, жители которого вынуждены рыть колодцы, чтобы обеспечить себя водой. Андхой отстоит примерно на 100 верст от Балха и на 120 от Керки.

В 80 верстах от Андхоя находится Меймене. Пo дороге встречается несколько селений. Меймене заключает в себе около 1000 домов, где живут только узбеки, кочующие летом... Они нередко грабят караваны, воюют со своими соседями, совершают набеги на Хорасан и доставляют пленников на невольничьи рынки Бухары.

От Меймене до Герата раскинулась горная страна, по которой, однако, проходят дороги, доступные для артиллерии. От Меймене до реки Мургаб, имеющей около 6 сажен в ширину и текущей среди каменистых берегов, примерно 60 верст. Около этой реки попадается несколько ив и тополей, но на всем пути растут кустарники, особенно фисташки.

Аймаки и ялунтуши бродят в этих городах и вдоль Мургаба; они мусульмане суннитского толка и говорят по-персидски, чертами лица они напоминают скорее татар, чем узбеков, обитают приблизительно в 3000 войлочных палатках или кибитках и весьма склонны к грабежу. Если маленький караван желает совершить свой путь по этой стране в безопасности, то ему нужно подкупить одного из вождей этих кочевников. Тогда тот сопровождает караван и всячески покровительствует ему.

Почти в 30 верстах за Мургабом оставляют вправо город Меручак, отстоящий на 180 верст от Мерва.

От берегов Мургаба до Герата лишь 50 верст. Итак, согласно этому маршруту, Герат находится на расстоянии 310 верст от Керки.

Среди народов, обитающих в соседних с Бухарой странах, перечень которых я только что привел, может быть, живут неизвестные мне народности. Однако я буду считать свою цель достигнутой, содействуя расширению географических сведений об этих отдаленных местностях.

Перейдем теперь к описанию Бухарии. При чтении его благосклонный читатель пусть вспомнит, что я не в состоянии предложить ему много подробностей об этой стране, потому что проехал только 120 верст, причем местное правительство чинило нам все мыслимые препятствия, мешая собирать нужные сведения.

Комментарии

1. По-видимому, под именем Туши-хана А. Жобер подразумевает Джучи — старшего сына Чингисхана, возглавлявшего отряды татаро-монгол, которые завоевали значительную часть Средней Азии.

2. Под горами Белур (иначе Болор) Мейендорф понимал полосу гор Памира и Тянь-Шаня, отделяющую равнину Восточного (или, как его часто называли в те времена, Китайского) Туркестана от Ферганы, Алая и равнин Средней Азии. Существование Белура было опровергнуто в результате путешествий и исследований П. П. Семенова-Тян-Шанского, А. П. Федченко, Н. А. Северцова и И. В. Мушкетова.

3. Горы Гаур — ныне Копетдаг.

4. Под термином «гальча» следует понимать горных таджиков, а не «восточных персов», как это делает Е. К. Мейендорф. — Прим. ред.

5. «Шигани» и «дервазе» — это, видимо, шуганцы, дарвазцы и другие горцы верховьев Пянджа, смутные сведения о которых как о кочевниках могли дойти до автора данной работы в результате расспросов, а их исмаилитские верования дали повод информаторам Е. К. Мейендорфа назвать их «язычниками».

6. 27 дюймов 7-9 линий (старая французская мера) равны около 68,7 см.

7. Кашгар-Даван — современный Алайский хребет (Алай-Таг, или Ала-Тоо); через перевал Терек-Даван и другие перевалы этого хребта проходили кратчайшие пути из Коканда в Кашгар, почему Назаров и назвал его хребтом «Кашгарского перевала» («Кашгар-Даван»). В хребет Алатаг Назаров ошибочно объединил Алайский хребет, хребты Алатаг приисыккульские и Алатаг (Алатау) Джунгарский. «Записки о некоторых народах и землях Средней части Азии Филиппа Назарова, посланного в Коканд в 1813 и 1814 годах», СПб., 1821, стр. 61 и 78.

8. Говоря о реке Бадахшан, Е. К. Мейендорф имеет в виду Пяндж.

9. Оксус — древнее название Амударьи.

10. Антони Дженкинсон (ум. в 1610 или 1611 г.) — английский купец и дипломат, который на протяжении 1557 — 1572 гг. четырежды побывал в Русском государстве; в 1558^1559 и 1562-1564 гг. с разрешения Ивана Грозного ездил в Иран и Среднюю Азию. — Прим. ред.

11. Н. Н. Муравьев, в дальнейшем известный под фамилией Муравьев-Карский (1784-1866), — русский военно-политический деятель. В 1819-1821 гг. совершил поездки в Хивинское ханство и Туркмению, описав их в изданной им книге «Путешествие в Туркмению и Хиву в 1819 и 1820 годах... капитана Николая Муравьева, посланного в сии страны для переговоров», ч. 1-2 и альбом, М., 1822. — Прим. ред.

12. Походы Степана Разина на Волгу и к берегам Каспийского моря происходили не в 1670, а в 1667-1669 гг. — Прим. ред.

13. Цит. сверена переводчиком по кн.: «Английские путешественники в Московском государстве в XVI в.», Л., 1937, стр. 176-177.

14. Под рекой Каратегин следует, по-видимому, понимать реку Оби-Хингоу.

15. В действительности Ош — это город на востоке Ферганской долины (ныне в Киргизской ССР), расположенный у подошвы невысокой горы Тахти-Сулейман («Трон Соломона»), бывшей в старину местом паломничества.

16. Из географических наименований, приведенных автором при описании Аральского моря, Кульмагур (в форме Улу и Кчи Кульмагир) встречается еще только на карте А. И. Левшина, приложенной к первой части его труда «Описание Киргиз-казачьих, или Киргиз-кайсацких орд и степей» (СПб., 1832), и то южнее, чем их дает Мейендорф. А. И. Бутакову известен Аксуат как урочище, а не озеро (см. его карту Аральского моря 1850 г ). Он же об Аксуате специально говорит в своем дневнике от 28 июля 1849 г. («Дневные записки плаванья А. И. Бутакова на шхуне "Константин" для исследования Аральского моря в 1848-1849 гг.», Ташкент, 1953, стр. 44). Мыс Аксуат упоминается Л. С. Бергам в его известном труде «Аральское море» (СПб., 1908, указатель).

17. Эта глава в основном базируется на расспросных сведениях. Впервые в русской науке мы встречаем попытку дать приблизительную географическую схему, в связи с чем ее данные в деталях не всегда соответствуют действительности. В частности, совершенно неправильны сведения о правых притоках Амударьи и всей топографии местности, расположенной к востоку от Бухары. Тем не менее здесь впервые в русской науке мы встречаем попытку дать географическую схему той высокогорной части Средней Азии, которая начинает становиться известной лишь с 70-х годов прошлого столетия благодаря исследованиям русских ученых — А. П. Федченко, Н. А. Маева, В. Ф. Ошанина и др. Е. К. Мейендорф был одним из первых русских путешественников, сообщивших оригинальные сведения о нынешнем Таджикистане.

18. Хан Мухаммед Рахим I правил Хивинским ханством с 1806 по 1825 г.

19. Михаил Федорович Ртищев (1764-1835) — главнокомандующий Грузии и «главноуправляющий по гражданским и пограничным частям» (1812-11817).

20. Личность Веледи-Нассара установить не удалось.

21. Ак-Мечеть, ныне Кзыл-Орда. — Прим. ред.

22 .Исун — по-видимому, правильнее Усюн или Уйсюн См. А. И. Лев-шин, Описание киргиз-казачьих или киргиз-кайсацких орд и степей, ч. 3. СПб , 1832, стр. 9.

23. Казакли-Джулак — ныне г. Джулек Кзыл-Ординской области Казахской ССР.

24. Кара-Ахмед-ходжа, более известен как Ходжа-Ахмад-Ясави. Его усыпальница, воздвигнутая Тимуром, являлась одним из крупнейших сооружений той эпохи и широко известна в Средней Азии.

25. Дж. Арроусмит (1790-1873) — английский картограф, составитель «Лондонского атласа всеобщей географии» и карт ко многим описаниям путешествий — Прим. ред.

26. «Предшественником» Омар-хана, правившего в Коканде в 1809-1822 гг., был его брат Алим (1800-1809). а не Нарбута — Прим. ред.

27. См.: Ф. Назаров, Записки о некоторых народах и землях..., стр 70.

28. Автор вероятно имел в виду уйгурских купцов Восточного Туркестана. — Прим. ред.

29. В «Алты-шаар» не входили «города на Или» Речь здесь идет о городах Янги-Гиссар и Уч-Турфан. — Прим. ред.

30. Сноска А. Жобера вызвана, по-видимому, тем, что в действительности не было городов под названием «Большой» и «Малый Тибет» (как, впрочем, города «Кашмир» и какой-то «кашмирской реки»), и Жобер относил эти наименования к областям. — Прим. ред.

31. Чаба — по всей видимости, местная народность. — Прим. ред.

32. Автор оперирует здесь представлениями конца XVIII в. На деле Лхасса является главным городом Тибета. — Прим. Ред.

33. Мухаммед Тарагай Улугбек (1394-1449) — внук Тимура, правитель Мавераннахра, выдающийся математик и астроном, составил уникальные для своего времени астрономические, а также географические и тригонометрические таблицы. — Прим ред.

34. Карл Риттер (1779-1859) — крупный немецкий географ, автор многотомного труда «Землеведение Азии», часть которого переведена на русский язык. — Прим. ред.

35. Аталык — один из высших чинов в бухарской придворной иерархии. — Прим. ред.

36. Город «Рамит» и «одну из высочайших гор», о которых пишет Е К. Мейендорф, трудно идентифицировать с чем-либо на современных картах. — Прим. ред.

37. Реки под названием «Бадахшан» не существует. Файзабад лежит на берегах реки Кокча. — Прим. ред.

38. Что имеет в виду автор под «городом» Каратегином, не ясно; едва ли бывшую столицу Каратегинского бекства — Гарм. Вероятнее всего, вместо «город» следует читать «область».

39. Кяфяры (букв «неверные»), или сияхпуши, как их называли некоторые авторы, занимают северо-восточную часть Афганистана, район юго-восточных склонов Гиндукуша, т. е. живут южнее, чем полагал Е. К. Мейендорф. До середины 90-х годов прошлого столетия они были независимы. В ислам обращены после покорения афганским эмиром Абдуррахман-ханом в 1896-1897 гг.

40. Под рекой Дарваз следует понимать реку Пяндж. Какое отношение имели «бухарцы» к добыче золота в этих краях, находившихся тогда в нескольких сотнях километров от границ Бухарского ханства и не входивших в его состав, понять трудно. — Прим. ред.

41. Сияхпушей автор отличает от кяфиров, хотя, так же как и последних, считает немусульманами и помещает их примерно там, где расположена страна кяфиров (см. прим. 39).

42. Четрар — современный Читрал. Он лежит гораздо далее к востоку, чем Кундуз, и дорога из Хульма в Пешавар должна сначала проходить через Кундуз, а уж затем через Читрал.

43. Какие именно пункты подразумевает Е. К. Мейендорф, называя города Джауз и Питахане, я не смог установить.

44. 3якет (иногда — зякят) — налог на скот, ввозимые и вывозимые товары и др. Ушр — десятина. См.: А. А. Семенов, Бухарский трактат о чинах и званиях и об обязанностях носителей их в средневековой Бухаре, — «Советское востоковедение», V, М.-Л., 1948, стр. 149, прим. 68 и 69.

45. Под названием «Эйба», вероятнее всего, имеется в виду тот же город Айбак.

46. У древнего города Бамиан до арабского завоевания (VII в.) находились буддийские монастыри, а в соседних с городом скалах были высечены две огромные статуи («Бамианские колоссы»), дошедшие и до наших дней. — Прим. ред.

47. Е. К. Мейендорф не совсем верно излагает некоторые события в истории Афганистана начала XIX в. Махмуд-шах убил своего визиря Фатх Али-хана из могущественного рода баракзаев не в 1819, а в 1818 г. и не в Герате, а в Кабуле. После восстания и прихода к власти баракзаев Махмуд-шах бежал в Герат, до 1863 г. составлявший самостоятельное Гератское владение. — Прим. ред.

Текст воспроизведен по изданию: Путешествие из Оренбурга в Бухару. М. Наука. 1975