МЕЙЕНДОРФ Е. К.

ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ ОРЕНБУРГА В БУХАРУ

О торговле Бyхарии ¹

С самых отдаленных времен торговля споспешествовала установлению постоянных сношений между различными государствами Средней Азии, особенно, когда через долгое время после походов Александра, войн Государей Бактриянских и опустошений Парфян, тоесть с третьего до седьмого века нашей Эры (226-658), Мавареннагар (Бухария) начал новую жизнь.

Могущество Калифов и обширное пространство их Империи произвели счастливое действие на торговые обороты. Бухара особенно обогатилась во время Саманидов; торговля с соседственными народами, и даже с Китаем, усилилась неслыханным дотоле образом. Это счастливое следствие было произведено благодетельным влиянием Ламизма на диких Монголов. Правила сей религии, особенно предписывающей кротость, терпение и самоотвержение, произвели [162] удивительно выгодное преобразование в нравах и характере сих народов, преобразование, которое много способствовало к обезпечению спокойствия личного и утвердило на прочных основаниях право собственности.

Цветущая торговля сего государства, прерванная опустошениями Чингис-Хана, ожила не прежде как через два века, старанием Тимура, который дал свою могущественную помощь караванам и повелел собрать полезные сведения посредством торговцов и путешественников, посланных им в Европу, Аравию, Индию и Китай.

Тогда в Бухарию начали приезжать купцы из всех прилежащих к ней государств и она сделалась складочным местом торговли Средней Азии и даже торговли Востока с Западом. Несмотря на многократные волнения, которые производили столь частые перемены в сих странах, мы находим, что торговля там всегда производилась по одним направлениям. Со времен Александра главным был всегда тот-же великий путь, по которому и ныне идут караваны из Бухары, через Самарканд, Кошгар и проходят чрез Кокан (Фергана Арабов) и Тахт-Сулейман.

Древний путь Индийской торговли с Трансоксианою был тот-же, что и ныне: Атток, Пейшавер, Кабул суть главные ее растахи. Наконец, [163] и в средние века дороги ее, по которым производилось сообщение между Мавареннагаром и Астраханью, были те же, по которым и ныне следуют Бухарские караваны. Таким образом географическое положение Бухарии, свойство земли, климат и произведения соседственных государств, созидают, так сказать, или по крайней мере облегчают обширную торговлю, всегда обогащавшую сию страну. К сим природным преимуществам Бухарии присоединяется страсть к богатству, более общая между ее обитателями, нежели между Татарами вообще. Таджики одарены торговым гением. Они показывают столько-же ума и деятельности в своих торговых действиях, сколько умеренности в образе жизни. Сии различные причины объясняют, как Бухария сделалась истинно торговым государством.

Жажда к золоту там столь велика, что главнейшие чиновники с жаром занимаются торговлею и легко побеждают предрассудок, по которому менее уважается состояние купца, нежели воина. Начиная с самого Хана, все предпочитают дары денежные всем другим: жадность к богатству превосходит там всякое вероятие. Например, кто-бы мог вообразить, что с первой аудиэнции, данной Великим Визирем [164] Бухарским Г-ну Негри, разговор был единственно о цене подарков, привезенных сим последним, и что Визирь, первый Министр, умолял Поверенного в делах, не утаить чего нибудь из присланного Императором Всероссийским к Хану?

Да и где-же золото может быть так уважаемо, как не в той стране, где оно заменяет добродетель? Богатый Бухарец получает титул бега, а это заставляет уважать его, или по крайней мере предполагать, что кто получил сей титул, тот пользуется высоким уважением.

Правительство не берет никаких пошлин за вывозимые товары; оно требует только пошлин, и то самых умеренных, с товаров ввозимых. Торговля почти совершенно свободна, так что Таджики могут совершенно предаваться своей склонности к спекуляциям.

Самая выгодная для Бухарии торговля с Россиею, потому что сия Империя составляет главный и почти единственный источник для сбыта произведений Бухарии, кроме того, что многие товары, получаемые из России, дают жизнь транзитной торговле Бухарцов.

Бросим взгляд на сношения, существовавшие между Бухариею и Россиею: это покажет нам давность, [165] продолжение и увеличение сих сношений с последней половины осьмнадцатого века.

Некоторые ориенталисты полагают, что с половины осьмого века от Р. X., торговля проникла из Индии к Балтийскому морю через Бухарию и Россию. Арабские писатели упоминают о городе Бухаре, как главном месте торговли Хазаров с Арабами, которые покупали там, всего более, меха, янтари и женщин.

Лерберг, в своем ученом сочинении, говорит о Бухарских купцах, которые, до осьмнадцатого века, приезжали в Тару, Томск и Тобольск, для обмена разных тканей на меха и железо. Барон Герберштеин видел Бухарских купцов в Москве, а Ермак встретил их в Тобольске, уже давно производивших торговлю с Сибирью.

Бадуччи Пеголетти, живший около 1355 г., первый упоминает о торговом пути, который от Азова до Пекина имел направление через Астрахань, Сарай, Сарайчик и Ургендж. Без сомнения, караваны проходили через Отрарь, и через Бухару и Самарканд, когда сии места были в мире.

Великий Князь Василий Иванович завел сношения с славным Бабуром, последним Султаном из рода Гимуридов Мавареннагарских, который расширил торговлю своих владений. Царь Иван [166] Васильевич был в сношениях с Ханами Чагатайскими. Он дал согласие на путешествие Дженкинсона, посланного в 1558 году Англинскою Московскою компаниею на восток от Каспийского моря. Дженкинсон нашел, что торговля Бухарии с Россиею была довольно значительна. Исключая путешественника, или может быть путешественников, известных под именем Вениамина Туделы, Дженкинсон первый из Европейцов доставил известия о Бухарии. Он говорит о великом числе Индийских, Персидских и Московитских торговцов, которые приезжали в сию страну и привозили иностранные произведения.

Во время Бориса Годунова, многие Бухарские и Хивинские посланники приезжали в Москву: предметом их посольств были одне торговые пользы

С этого времени Бухарские купцы получили в России привиллегии и Царь Алексей Михайлович дал их также Индийцам, которые торговали в Астрахани.

В одном Русском сочинении, изданном в Петербурге в 1792 году, под названием Книги большому чертежу, описывается старинная карта России, переделанная в 1627 году и которая, вероятно, принадлежит к тринадцатому веку. В этой книге есть географические подробности о Мавареннагаре и Киргизской степи. Оне [167] любопытны, ибо доказывают, что правительство Московское имело довольно верные сведения о сих странах и было в сношениях с Среднею Азиею.

Петр Великий так заботился о всех частях правления своей Империи, что не мог не заняться торговлею России с Бухариею. Не буду упоминать о несчастной экспедиции Князя Бековича-Черкаского и об экспедиции Генерала Лихарева, который, по берегу Иртыша прошел на три дни пути за Норд-Саизан, но не зная, куда идти далее к востоку в сих обширных пустынях, решился возвратиться: он был счастливее Князя Бековича, которого трагическая кончина дала повод к Русской пословице: погиб как Бекович. В это время Петр I-й решился овладеть знаменитым золотым прииском Василькарским, подле Ургенджа, и построить несколько крепостей по реке Аму, для обезпечения и облегчения Русской торговли с Среднею Азиею и с Индиею. Говорят, что он даже велел предложить Бухарскому Хану покориться России, дабы тем избавиться от неустройства его народов.

Известно, что Петр I-й предполагал учредить прямое сообщение между своим Государством и Индостаном и хотел начать это покорением Киргизов. Смерть [168] сего Государя воспрепятствовала исполнению его предположения ².

Со времени Петра Великого Правительство Российское не переставало заниматься торговлею с Азиею, которой важнейшую ветвь всегда составляла торговля Бухарская. В 1751 году покорились России средния и малые Киргизские орды со своими Ханами Шемиакою и Абул-Хаиром. Это, и построение Оренбургской крепости в 1742 году, начатой на другом месте с 1735 года, было чрезвычайно важно для сей торговли. Русские купцы начали ходить со своими караванами в Бухару и Хиву, но частые нападения в Киргизской степи и разграбление одного большого Русского каравана в самой Хиве, в 175З году, отвратили их от сей опасной торговли.

Между тем Хивинцы продолжали торговать с Рускими. Сии последние составили в 1762 году купеческую компанию в Астрахани для торговли с Хивою. В этом-же году приехал в Россию Хивинский посланник. Другой посланник приехал к нам в 1793 году. В следующем году Императрица Екатерина II послала к Хивинскому Хану Медика Бланкеннагеля, который издал краткое описание Хивинского Ханства. Наши [169] торговые сношения с Хивинцами продолжаются с сего времени безпрерывно, хотя Киргизы иногда и грабят Русские караваны. В 1820 году Полковник Муравьев был послан Генералом Ермоловым в Хиву. Он возвратился оттуда благополучно, хотя и подвергался большим опасностям.

В 1762 году один Бухарский караван был ограблен толпами Пугачева, на границах Оренбургской Губернии и Хан Бухарский отправил посла в Россию (в 1775). С сего времени до 1819 года, одиннадцать посланников, один после другого, приезжали в Россию; каждый из них оставался у нас много лет и получал преимущества для торговли своей страны с Российскою Империею. Им были даны новые выгоды; они собрали новые сведения о потребностях потребления Империи. Отсюда торговля Бухарцов с Россиею значительно увеличилась, особенно по причине скорого сбыта хлопчатой бумаги и Кашемирских шалей.

Перейдем к настоящему положению торговли между обоими Государствами.

Можно верить, что перемена места Макарьевской ярмарки, переведенной с 1818 года в Нижний Новгород, имела влияние на путь Бухарских караванов, идущих в Россию, потому что по крайней мере девять десятых из привозимых ими товаров продаются на сей [170] ярмарке, и сверх того Бухарцы на ней производят все свои закупы. Караваны всегда идут к различным таможням, находящимся по нашей границе между Каспийским морем и Петропавловском.

Следуя самым кратким путем из Бухары в Нижний-Новгород, должно было-бы проходить через Хиву, Сарай-чик, Астрахань и продолжать идти по Волге до того места, где бывает ярмарка. Но такой путь, довольно неудобный по недостатку в воде для больших караванов, сверх того предполагает между Хивинцами и Бухарцами дружественные сношения, которые, по несчастию, бывают часто прерываемы. Самая дальняя дорога через Петропавловск: но бухарцы ездят по ней, если уверенность быть ограбленными от Киргизов малой орды или Хивинцов, по дороге на Троицк или Оренбург, заставляет их сделать сей объезд. Я говорю, уверенность, потому что опасение быть ограбленным всегда существует.

Ныне всего более приезжают Бухарцы к Троицкой таможне, потому что железо и медь продаются в Троицке дешевле нежели в других Русских городах, с которыми они имеют сношения с 1803 года. Частые грабежи, со стороны Киргизов на Оренбургской дороге, навели такой ужас на Бухарцов, что они совершенно оставили сию дорогу. [171]

Только попечениями Оренбургского Военного Генерал-Губернатора, Г. Эссена восстановлен порядок между Киргизами малой орды, и Бухарцы начали препровождать караваны в Оренбург, по Астраханской дороге, самой прямой. Связи купцов Бухарских с чиновниками таможен и положение тех мест, где находятся аулы и где живут родственники провожатых Киргизских, имеют там же влияние на дорогу, избираемую караванами. Купцы Бухарские обыкновенно разделяют на две части свои товары: одну вверяют Киргизам, которые нанимаются к ним со своими верблюдами; другую-же часть, которую обыкновенно составляют самые драгоценные предметы, как-то золото, серебро, шелковые материи и шали, они навъючивают на собственных своих верблюдов и препровождают особенным караваном. Таким образом они отделяются от Киргизов для избежания всякой распри с этими грубыми людьми, всегда готовыми обидеть купца-Таджика, боязливого по своей природе. Киргизы с своей стороны собираются толпами, что называют они кош; едут в свои аулы с товарами и расходятся, но в назначенное время приезжают в степь, где хозяева товаров ожидают их и принимают вверенное. [172]

Время прибытия и отъезда караванов, приходящих в Россию и отъезжающих из оной, изменяется, смотря по времени, удобному для переезда через степь, и по продолжительности Нижегородской ярмарки, которая обыкновенно начинается в половине Июля и оканчивается около 20 Августа.

Купцам надобно время для окончания своих рассчетов, перевоза своих товаров в пограничные таможни, найма верблюдов и приготовлений к пути, так, что караваны оставляют Бухару в Мае месяце, а границы России в Октябре и даже Ноябре. В сей последний месяц снега часто бывают очень глубоки в соседственных Оренбургу и Троицку степях, и караваны иногда принуждены пускать вперед верховых, для очищения дороги своим вьючным верблюдам. Все купцы Бухарские едут в дороге на лошадях; одни только служители сидят на верблюдах. Даже из Киргизских провожатых, по крайней мере третья часть верхом на лошадях – так неприятен и утомителен ход верблюда для того, кто сидит на нем. Погода – в Октябре и Ноябре месяце иногда бывает весьма дурна и случаются столь сильные вьюги, что караваны принуждены останавливаться на время от сих ужасных ураганов, иногда продолжающихся более трех дней. [173]

На верблюда обыкновенно нагружают шестнадцать пудов и цена за провоз с пуда, может быть полагаема, от Троицка до Бухары, около 6 рублей ассигнациями, а от Орска до Оренбурга 5½ рублей.

Киргизы обыкновенно едут от Русских границ до Бухарии два месяца, следовательно в Декабре и в Январе находится в Бухаре множество Киргизских верблюдов, хозяевам которых надобно возвращаться как можно скорее к себе домой. С сего времени договариваются они с Бухарскими купцами о перевозе товаров в Россию, получая от 40 до 50 рублей, не более, с верблюда, после чего остаток зимы проводят с купцами в их аулах. Такая смесь доверенности и страха с одной стороны, страсти к грабежу и честности, с другой, весьма замечательна и может заставлять думать, что Киргизы, подобно многим другим народам, лучше взятые отдельно, нежели целыми своими ордами.

Бухарские купцы, отправляющие караваны в Россию, оканчивают свой оборот не прежде как по возвращении, то есть в Январе месяце, около времени приготовления новой отправки. Это заставляет Бухарского торговца затрачивать на свой оборот только половину капитала, другую-же он употребляет на [174] покупку товаров в то время, когда они продаются по самой низкой цене, на пример, весною скупают бумажные ткани, зимою пряденую женщинами хлопчатую бумагу, следовательно, Бухарец распоряжается так, чтобы можно было воспользоваться отъездом Киргизов в Январе и имеет ту важную выгоду, что всегда отваживает только половину своего капитала.

По приезде к нашим таможням со своими товарами, Бухарцы продают некоторую часть оных торговцам, производящим мелочную продажу, особенно Татарам и Башкирам, живущим поблизости. С остальными товарами Бухарцы едут в Нижний-Новгород, где продают товары оптом фабрикантам и купцам.

Им дано право производить свою торговлю в России, в наших пограничных с Азиею городах, с 1807 года, на трех ярмарках: Нижегородской, Ирбитской и Коренной.

В числе невыгодностей, происшедших от сего позволения, замечают, что оно сделало из торговли наших пограничных городов простой мелочной торг. Оно дало средство Бухарцам, покупать товары по внутренней цене и отняло у Русских купцов большие барыши, какие они прежде получали от своих торговых оборотов с Бухарцами. [175]

Сих выгод не возможно уже приобрести, если бы даже отняли у Бухарцов право торговать внутри России; но Бухария, не имея другого источника для сбыта своих произведений, кроме России, могла-б быть принуждена доставить Русским более важные барыши в торговле, против получаемых ныне.

Торговля с сею страною никак не может быть сравниваема с торговлею, какую производит Россия с Европою; потому, что если-бы сия Империя, на пример, положила препоны вывозу своих товаров в Европу – там стали бы получать тaкиe-же товары из Персии, Швеции, Канады. Сверх того, континентальная и запретительная система Бонапарте, как ни была ужасна, но в тысяче отношениях способствовала умножению в Европе числа и деятельности фабрик, в то время, как Бухарцы могут получать только из России многие товары и недостаток просвещения препятствует им дать более развития своей мануфактурной промышленности.

Всякий Бухарец, давший присягу в верности России и сделавшись Российским подданным, может свободно торговать в сей Империи. Это предоставленное им средство дало повод ко многим злоупотреблениям. Бухарцы препоручили многим своим соотечественникам, сделавшимся таким образом Русскими подданными, [176] продавать свои товары, не только в местах назначенных для сей торговли, но и во всей России. Явилось и другое злоупотребление, не менее пагубное: зная все местности, Бухарские купцы часто пускаются на контрабанду.

В то время как Российское Правительство великодушно давало особенное покровительство Бухарским купцам, Хан Бухарский наложил по десяти процентов подати на товары, привозимые Русскими купцами, а Жиды и Армяне платят ему только пять процентов, Музульмане-же два с половиною процента. Ясно, что этот закон клонится к совершенному разрушению торгорли Русских купцов с Бухариею.

Такая несправедливая мера, рано или поздно, должна побудить Российское Правительство к требованию возмездия. Бухарский Хан почитает подать с ввозимых товаров вознаграждением за убытки, будто бы причиняемые ему Русским Тарифом 1817 года, по которому на Бухарские товары наложено двадцать пять процентов пошлины. Но рассматривая и раскладывая пошлины, утвержденные сим Тарифом на каждый род товаров, привозимых Бухарцами в Россию, находим, что они обложены неболее как пятью на сто, а такая пошлина наложена на все товары Азиятские, которые идут через Бухарию. [177]

Бухарцы обыкновенно вывозят Русских товаров на половинную только сумму против привозимых ими; за остальную половину они берут червонцы и ефимки Голландские, Испанские пиaстры и даже серебряные рубли, не смотря на запрещение вывозить сей род монеты. Товары, вывозимые Бухарцами из России, суть: кошениль, гвоздика, сахар, олово, красный и синий сандал, сукно, выделанные красные козлы Кангурские, Казанские и Арзамасские, воск, иногда мед, железо, медь, сталь, золотая канитель, небольшие зеркала, выдры, жемчуг, Русская нанка, чугунные горшки, иголки, корольки, плис, бумажные платки, парчи, мелкие стеклянные поделки, небольшое количество Русского холста и кисеи.

Прибыль, получаемая Бухарцами от торговли с Рускими, довольно значительна; ее полагают около тридцати процентов на капитал, за всеми издержками, считая тут-же и треть барыша, которую они обыкновенно платят коммисионерам, занимающимся продажею их товаров.

В Россию приезжает только самое малое число богатых Бухарских купцов, подвергаясь опасностям и трудам дороги. Вообще они менее получают от продажи Русских товаров в Бухарии и более от своих товаров [178] продаваемых в России. Это заставляет думать, что вывоз Русских товаров в Бухарию почти не может увеличиться.

Выгоды Бухарских купцов должны быть значительны и по соображению частых грабежей, каким подвергаются их караваны. Должно полагать, что Бухарцы привыкли к подобным опасностям, потому что оне угрожают им на всех дорогах, по которым производится у них торговля.

Купцы Бухарские, также как говорит Форстер об Индийских, время свое почитают за ничто. Они даже не предписывают своим коммисионерам возвращаться в год отъезда; они не столько стараются о выручке суммы своего капитала, сколько о продаже своих товаров по назначенной цене. Коммисионеры ждут благоприятного времени и их терпение и деятельность почти всегда бывают награждаемы успехом. Цена товаров, ввозимых Бухарцами в Россию почти на трех тысячах верблюдов, может простираться в хороший год миллионов до восьми ассигнациями – сумма чрезвычайная для такой страны, где всех жителей два миллиона с половиною: она доказывает важность сей торговли для Бухарцов. Она и останется важною до тех пор, пока разведение хлопчатой бумаги и шелководство не зделают больших успехов в южных [179] областях России, и промышленность Бухарцов будет оставаться без перемены, то есть, пока они не будут уметь приготовлять тонких тканей, выделывать кож и добывать железа, вероятно находящегося в горах Туркестана.

Сия торговля еще более увеличилась-бы с прекращением опасностей, каким подвергаются караваны на пути из Бухарии к Русским владениям. Этот путь был-бы совершенно безопасен, если-бы Ханство Хивинское покорилось России.

Кроме великой выгоды для торговли, приобретение сего Ханства уменьшило-бы безчеловечный торг людьми и подданными Русскими, производимый Туркоманами и Киргизами; увеличило-бы благотворное влияние России на Западную Азию и со временем доставило-бы России средства посеять и распространить в сей части Азии благодеяния Европейской образованности.

Торговля Бухарцов с Кашгаром, после торговли с Россиею, важнейшая для их страны. Ее составляют от семи до восьми сот вьюков на верблюдах, отправляемых из Бухары в конце Мая или в начале Июня, когда на горе Тереке стает снег. Перевоз товаров между Кашгаром и Коканом обыкновенно производится на лошадях, [180] потому что горы делают дорогу для верблюдов чрезвычайно затруднительною.

Бухарцы отправляют в Кашгар те из Русских товаров, которые не продались в Бухаре и которые сами Руские иногда посылают в Кульджу, Аксу и Кашгар – как-то, сукна, лучшие корольки, настоящий жемчуг, кошениль, парчу, бархат, золотую и серебряную канитель, Немецкие выдры, куниц, кожи, сахар, большие зеркала, медь, сошники, латунь, иголки, стеклянные мелкие вещи, Русскую нанку и проч. Бухарцы вывозят из Кашгара большое количество низкой доброты чаю, фарфоровой посуды, некоторые Китайские шелковые материи, небольшое количество шелку сырцу, ревеню и джамбы, Китайскую серебряную монету, весом в несколько фунтов, которая формою походит на лошадиную подкову, с небольшим кругловатым выпечатком. Иногда, отправив сии товары домой, Бухарцы едут, с деньгами, в Большой и Малый Тибет, покупать козий пух, отвозят его в Кашемир и заказывают из него делать шали.

В Кашемир они обыкновенно ездят через Кабул и Пейшавер. Много Татар, Русских подданных, отправляются из Семипалатинска и едут в Кашемир через Кульджу, Кашгар и Тибетские города. [181]

Хлопчатую бумагу возят из Бухары в Кабул, потому что она худо разводится в Авганистане. Количество оной, отправляемое в сию страну, гораздо менее того, которое отправляется в Россию.

Торговлею Бухары с Кашемиром всех более занимаются Кабулские купцы. Они вывозят из Кашемира шали и прекрасные суконные чапраки, шитые золотом. Один Кашемирец уверял меня, что в его родном городе есть тридцать тысяч станов, на которых ежегодно выработывается сто тысяч шалей. Из них двадцать тысяч остается в государстве; шестьдесят тысяч идет в Индию и двадцать тысяч в Кабул. Из числа сих последних пять тысяч остаются для обихода в Авганистане, двенадцать тысяч расходятся в Персии, Турции, Аравии и в Африке; наконец, три тысячи отправляется в Бухару, и отсюда тысячи две посылается в Россию. Разумеется, что сии количества бывают различны каждый год, но вместе с тем это дает понятие о сбыте шалей, в тех государствах, где оне в моде. Из народов, имеющих сношения с Бухapиeю, самую значительную торговлю производят Индийцы и Авганцы. Индийцы большею частию приезжают из Кабула, Шикарпура, [182] Мультана и вообще из Северного Индостана. Они привозят Кашемирские шали, шелковые материи шитые золотом, тонкий миткаль, белый и узорчатый (первый употребляется на чалмы, другой на подкладку одежд), несколько настоящего жемчугу и драгоценных каменьев и, наконец, большое количество индиго, который они называют нил. Голубой цвет общий у Бухарцов.

Цена, за перевоз с берегов Инда через Кабул в Бухару, обыкновенно от шести до семи рублей (ассигн.) за пуд; пошлины обходятся около шести на сто по цене товаров; однакож некоторые Индийские произведения, на пример пряные коренья, опиум и кисея, могли-б быть с выгодою привозимы в Россию и сухим путем.

Выше упомянуто, что Бухарцы получают из России кисею. Кстати можно заметить, что во время существования континентальной системы, Бухарцы находили выгоду привозить в Оренбург Англинские товары, получаемые ими из Индии. Вот как нужды народов образуют источники для сбыта и открывают для торговли новые пути, о которых самые просвещеннейшие министры не могли-б никогда подумать. Индийцы получают из Бухары только Голландские червонцы; они также производят там торг деньгами, то есть [183] отдают их в рост. Это обыкновенное ремесло Банианов.

Кабульские купцы привозят в Бухару индиго, шали, выработанные в Кашемире, Кабуле и Герате. Последнее два сорта суть низкого качества. В обмен они берут Русскую кисею, бумагу писчую, железо, медь, стеклянные вещи, кошениль и парчи, которые дешевле Индийских и Персидских.

Бухарцы отвозят сии-же Русские товары в Персию и всего более в Meшeгeд и Герат, также хлопчатую бумагу, шёлковые материи своей земли, сукно, гвоздику и ревень. В Бухарию получается сахарный песок через Персию, Авганистан и всего более через Пейшавер. Они привозят из сих стран грубые шали, которые употребляются в народе на чалмы, желтые пояса, деревянные гребни и небольшое количество ковров и бирюзы Эта торговля, для которой обыкновенно каждый год употребляется около шести сот верблюдов, самая важная для Бухарцов после торговли их с Россиею и Кашгаром.

Коканские купцы привозят в Бухару белые бумажные материи для окраски оных, шелковые материи, которые прочнее Бухарских, и около пяти сот пуд шелку сырцу, низшего качества против Бухарского: цена Бухарского [184] шелка была, в 1821 году, 352 рубли ассигнац. за пуд, в то время как шелк Коканский не стоил более 304 рублей. Ташкент посылает в Бухару тe же товары, но в меньшем количестве.

Опасности, каким подвержены караваны, разумеется, должны иметь влияние на цену товаров в Бухаре: вот от чего она так значительно и быстро изменяется. На дороге из Бухары в Россию, Хивинцы и Киргизы грабят караваны; со стороны Авганистана – Гезареги; со стороны Герата – Омберты; подле Мейменега – Элеуты или Гезареги; наконец, со стороны Мешегеда – Туркоманы. Купцы могут переносить столь частые потери, только получая большие барыши; следовательно Бухарцы получают весьма огромные; но из них неизвестно ни одного купца, которого состояние простиралось-бы до миллиона франков. Говорят, что есть один Бухарец, живущий вне государства и составивший себе огромное богатство фальшивыми ассигнациями, которые делались в Бухаре. Выше упомянуто, что по торговле Бухарии с Россиею употребляется три тысячи верблюдов; торговля Бухарская со всеми другими государствами занимает почти тоже число верблюдов. Капитал, обращающийся во всей внешней торговле Бухарии, [185] составляет от двенадцати до пятнадцати миллионов рублей ассигнациями.

Комментарии

1. Из Путеш. Барона Мейендорфа в Бухарию.

2. Хан орды, Абул Мегмед, наследник Шемиаки, дал присягу Pоссии в 1740 году.