МАВРИКИЙ. ТАКТИКА И СТРАТЕГИЯ. DrevLit.Ru - библиотека древних рукописей

МАВРИКИЙ

ГЛАВА I.

Об особенном у каждого народа обычае (способе) вести войну (строить боевой порядок).

Так как мы поставили себе целью изложить все то, что касается конницы и управления ей, без знания чего нельзя легко победить неприятеля, то нам необходимо описать боевые порядки и обычаи тех народов, которые тягостны для Империи, для того, чтобы желающие воевать с ними могли лучше приготовиться. Ведь не все народы ведут войну одинаковым способом и не все употребляют одни и те же боевые порядки, отчего нельзя против всех вести войну одинаково, так как одни вследствие чрезмерной отваги действуют более быстротою и натиском, а другие бросаются на врага сомкнуто и в порядке.

ГЛАВА II.

Как надо воевать, с персами (cumPersis).

Народ персидский трудолюбив, скрытен и склонен к рабству. Все-таки он любит отечество и верен ему. Начальству повинуется со страхом и в войне за свое отечество терпеливо переносит большие труды и лишения. Что надо сделать, старается выполнить сознательно и сообразно с правилами военного искусства. Старается действовать в порядке, а не с безрассудной храбростью и опрометчивостью. В жарких странах легко переносит зной, голод и жажду. Крепок при нападении (осадах), а еще более при обороне. Имеет особенную способность скрывать свое горе и мужественно переносит несчастье, обыкновенно с веселым видом. При переговорах далек от того, чтобы просить мира, но даже не желает просить у неприятеля того, что прямо касается его блага и предложенное им принимает поздно. Носят zabas ⁽²¹⁴⁾ или панцири, вооружаются мечами ⁽²¹⁵⁾ и стрелами, которые пускают очень искусно. Не храбрее других воинственных народов, но все-таки склонен к войне. Не имеют обыкновения окружать лагерь рвом, кроме тех случаев, когда близко сражение, однако вьючные обозы туда не ставят, но для них устраивают особенное укрепление ⁽²¹⁶⁾, чтобы и самим туда отступить при неудаче. Коней не выгоняют на пастбища, но сами собирают корм для них. Боевой порядок их разделяется на три равные части, т.е. на середину, правое и левое крылья. Середина состоит из 400 или 500 отборных воинов и подкрепляется резервом ⁽²¹⁷⁾. Глубина строя делается различной, но вообще заботятся о том, чтобы самые храбрые из каждой тагмы были поставлены в первую или во вторую линию б. п. или фаланги, и чтобы фронт боев. пор. был выровнен и сомкнут. Обозы с оружием и прочие держат неподалеку за строем. Если приходится вступить в бой с вооруженными копьями, то стараются действовать против них дротиками, выстроив боевой порядок на местности неудобной, и ударяют на расстроенных и потерявших порядок копейщиков. Любят уклоняться от боя не только накануне сражения, в особенности если узнают, что неприятель приготовился и построился к бою, но и после сражения любят биться, в особенности во время жары в теплых странах, так что вследствие одной только жары и проволочки времени у неприятеля проходят смелость и порыв. На нападение решаются не торопясь, а обдумавши и выждав удобного времени, делают несколько атак одну вслед за другой. Продолжительный холод и дожди изнуряют их и кроме того уменьшают силу и крепость луков. Таким образом пехотный строй (боевой порядок) надо делать сомкнутым, местность для боя против них в бою копьями выбирать ровную и открытую или стараться скорее вступить с ними в бой, потому что стрельба из луков на близком расстоянии бесполезна и они, обратившись в бегство, не могут защищаться копьями или прикрываться щитами (потому что не вооружены ими) и не умеют, как скифские племена, быстро поворачивать назад и нападать на преследующего их противника. При действии против них выгодно устраивать обходы во фланг или в тыл, так как большинство их легких войск действует на фронте и в их боевом порядке нет особенных отрядов для наблюдения за флангами. Также во многих случаях можно делать нечаянные нападения на их лагери, потому что палатки у них ставятся за рвами в беспорядке и разбросано. Итак, боевой порядок надо строить так как сказано об этом в книге о боевом порядке. Местность выбирать ровную, удобную для движения и открытую – без болот, канав и полей (рвов), чтобы боевой порядок не расстроился. Когда войско готово и боевой порядок построен, то если решено, что надо дать в назначенный день генеральное сражение, то не следует откладывать его. Движение в атаку и удар должно производить своевременно в сомкнутом строю, быстро как полет стрелы и непродолжительно, как этого требует здравый смысл, иначе в людей и коней может попасть много стрел, так как неприятель очень искусен в быстрой стрельбе. Если необходимо дать сражение на неудобной местности, то боевой порядок лучше составлять из пехоты и конницы, а не из одной только конницы. Потому что вооруженные копьями, действуя против лучников, если сами, как сказано, не разомкнуты и не рассыпаны, да еще и не скоро двигаются в атаку, несут большие потери от стрел. Поэтому-то и нужно для боя выбирать ровные места. Когда увидишь, что войско непригодно для боя, то не надо ввязываться в открытый бой, а действовать против неприятеля хитростями и устраивать против него засады в выгодных местах, чтобы как неприятелю, так и своим воинам не была известна причина, по которой откладывается открытый бой, иначе первые сделаются более смелыми, а вторые будут более бояться. В сражении не надо направлять удара на неприятельский фронт, но на фланг или в тыл. Потому что персы перед боем наступают медленно, чтобы не разорвать фронта боевого порядка и тыл их вполне открыт для нападения. Поэтому, если бы преследуемые ими повернулись вдруг назад и ударили на их фронт, то это было бы очень рискованно, так как они наткнулись бы на строй в полном порядке. Потому что персы преследуют врага не так беспорядочно, как Скифы, а медленно и стройно. По этой причине, если кто хочет после неудачи опять ударить на них, то надо, как сказано, направлять удар не на фронт, а обойдя стороной – ударить в тыл.

ГЛАВА III.

Как следовало бы воевать со скифами, т.е. аварами, а также с турками ⁽²¹⁸⁾ и подобными им народами.

Скифские племена употребляют, так сказать, один строй и боевой порядок; начальников у них много, но они невежи в военном искусстве; одни только турецкие и аварские племена стараются установить более сильные, чем у остальных скифских племен, строи и боевые порядки и в бою действуют сомкнуто. Турецкие племена многочисленны, независимы, чуждаются всяких занятий и искусств и не заботятся ни о чем, кроме того, как бы крепче биться с неприятелем. Аварское племя напротив – трудолюбиво, способно к перемене (культуре) и очень опытно в военном деле. Оно управляется одним главой, но повинуется ему со страхом, а не с любовью, труды и лишения переносит стойко. В минуты необходимости переносит жару, холода и прочие невзгоды, хотя ведет пастушеский образ жизни, но любознательно и скрытно. Одержимо беспримерной алчностью к деньгам. Клятв не держит, договоров не исполняет, его нельзя достаточно обуздать никакими подарками, так как прежде чем получить предлагаемое, уже замышляет обмануть и отказаться от того, на что согласилось. Неприятелей своих старается победить не открытой силой, а при помощи обмана, хитростей и лишения их съестных припасов. Вооружение их состоит из лат, мечей ⁽²¹⁹⁾, луков и длинных копий, причем в бою у многих по два копья. Копья носят на (за) плечах, а луки в руках и в бою действуют теми или другими, смотря по обстоятельствам. Выдающиеся из них не только себя, но также и своих лошадей покрывают спереди железом или лоскутьями ⁽²²⁰⁾. Упражняются с большим старанием, так что могут с коня стрелять из луков. За ними всегда гонится большое число обозных животных обоего пола, потому что ими и питаются, от их присутствия и войско кажется многочисленнее. Палатки не огораживают рвами, как Римляне или Персы, но располагают верно в разных местах, смотря по необходимости – причем каждый род отдельно; даже вплоть до дня сражения, коней заботливо кормят как летом, так и зимой. Все припасы сносят на руках и складывают у палаток и окарауливают до сражения, которое обыкновенно начинают вечером. Свои сторожевые караулы выдвигают далеко и располагают их близко одни к другим, чтобы неприятелю трудно было сделать нечаянное нападение. В сражении же боевой порядок их состоит не из трех частей, как у Римлян и Персов, но из различных ватаг ⁽²²¹⁾, соединенных между собой так, чтобы казались только в одну линию. Кроме боевого порядка у них имеются еще особенные отряды, из которых одни выдвигаются вперед для производства нечаянных нападений на неосторожного противника, а другие служат поддержками тем частям боевого порядка, которые наиболее теснимы неприятелем. Свои обозы, а также почти всегда и вьюки с оружием ⁽²²²⁾ ставят либо за серединой боевого порядка, или за тем или другим из флангов его, в расстоянии 1000 или 2000 шаг., с небольшим прикрытием. Часто для их прикрытия в тыл боевого порядка выделяется отдельный конный отряд. Глубина боевого порядка неопределенна и делается, смотря по обстоятельствам; о соблюдении ее, а также о равнении по фронту и сомкнутости заботятся более всего. Бой начинают дальними засадами, обходами неприятеля, притворным отступлением с переходом опять в наступление и строями в виде клина ⁽²²³⁾, т.е. разбросанными. Когда неприятель обратится в бегство, то не довольствуются как Персы, Римляне и другие народы, умеренным преследованием его и грабежом провинций, но все расположенное во второй линии (резервы) упорно гонит неприятеля до полного его рассеяния. Если часть неприятеля уйдет от преследования и укроется в каком-либо укреплении, то они стараются всеми силами узнать: не имеется ли там у них недостатка в чем-либо – или в фураже или в продовольствии, чтобы заставить неприятеля либо покориться им или согласиться на выгодные для них условия. Сначала предлагают легкие условия, а потом, когда неприятель соглашается на них, изменяют таковые на более тяжелые. Для них очень чувствителен недостаток в пастбищах, потому что они водят с собою много животных; в боях с ними надо пользоваться пешим сомкнутым строем (употреблять пеший сомкнутый строй), потому что они не спешиваются и, будучи постоянно как бы привязаны к лошадям, с трудом ходят пешком.

Местность для боя надо выбирать ровную и незасеянную. Конный строй употреблять сомкнутый и без интервалов. Кроме сражения в пешем строю необходимо осторожно делать ночные нападения, причем одна часть войска производит его, а другая стоя в порядке выжидает. Особенно много вредят им их собственные добровольные перебежчики, так как они, будучи непостоянны и корыстолюбивы и состоят из многочисленных родов, не особенно соблюдают родственные связи и согласие между собой; когда понемногу начинают возникать между ними раздоры, то они ласково принимают перебежчиков, за которыми следует огромное число. Перед боем прежде всего надо заботиться расставить сторожевое охранение (наблюдение) в разных удобных местах. Потом хорошенько обдумать меры на случай неблагоприятного исхода и заблаговременно отыскав крепкое (труднодоступное?) место, снести туда на несколько дней продовольственных припасов как для людей, так и для животных, в особенности же запастись водой. Затем с обозами поступить так, как про это сказано в книге об обозах. Если при войске будет пехота, то ее надо поставить в первой линии боевого порядка, конечно насколько это можно по обычаям тех племен, из которых она составлена, и построить так, как это видно из описания строя επικαμπιόν οπισθίασ, т.е. того, в котором конница соединена вместе с пехотой. Если к бою пригодна только одна конница, то наиболее лучших из всадников поставить на флангах. Сзади достаточно будет дефензоров. Курсоры должны при преследовании быть от дефензоров не далее 3-4 полетов стрелы и не дожидаться, пока они не повернутся. Надо заботиться о том, чтобы выстроить боевой порядок по возможности на ровной местности, где легко было бы действовать, чтобы на ней не было ни лесов, ни болот, ни труднопроходимых складок, удобных неприятелю для засад и чтобы сторожевое охранение было со всех четырех сторон на установленных интервалах. Выгодно, если бы сзади боевого порядка была или труднопроходимая вброд река, или болото или озеро, которые обеспечивали бы тыл. Потому что они, потерпев поражение при первом деле, не отказываются от боя, как другие народы, но всячески стараются различными способами действовать против неприятеля, до тех пор, пока не будут разбиты наголову. Когда же войско из конницы и пехоты и последней в нем много, то надо позаботиться о запасе фуража для вьючных животных. Потому что не всегда можно его достать, когда неприятельская конница близко.

ГЛАВА IV.

Как следовало бы воевать с рыжеволосыми народами, т.е. франками, лангобардами ⁽²²⁴⁾ и т.п. (Imp. Leon Instit. XVIII букв.)

Рыжеволосые народы очень любят свободу, смелы и неустрашимы в боях, (атакуют) быстро и стремительно; трусость и отступление, хотя бы на малейшее пространство, считаются позором. Смерть презирают. Стремительно кидаются в бой и дерутся как в конном, так и в пешем строю. Если во время боя очутятся в затруднительном положении, то все конные слезают с лошадей и продолжают биться спешившись, а не отказываются от боя, хотя бы пришлось биться с далеко превосходящей их числом конницей. В особенности любят сражаться пешком и делать быстрые набеги.

Строятся они для битвы, будут ли пешие или на конях – не в определенном числе или порядке и, не в меры или мерии, но как придется – по кровному родству или по дружбе, причем часто, если перебьют их друзей, то они, стараясь отомстить за них, бросаются на явную погибель. Фронт боевого порядка в боях ровняют и смыкают, атакуют – в пешем или конном строю – стремительно, причем не стараются сдерживаться, как бы вовсе не имея страха. Начальникам своим повинуются очень мало, не любознательны, не заботятся об усовершенствовании (образа жизни), также об искусствах и о своем благосостоянии, считая все это неподходящим для себя, а более всего заботятся о конном строе. Их легко подкупить деньгами, так как они корыстолюбивы. Труды и лишения переносят нелегко. Потому что хотя сильны духом и готовы перенести лишения, однако тела их подвержены болезням, изнежены и неспособны к этому. На них губительно действуют – жары, холода, дожди, недостаток в съестных припасах, особенно в вине, а также уклонение от боя. В конном бою для них не выгодна местность труднопроходимая и пересеченная. Их легко разбить, напав с фланга или с тыла, потому, что они не заботятся об их охранении. Если притворно отступить, а вслед за тем сейчас же повернуть против них, то их легко расстроить; того же можно достигнуть, сделав ночное нападение конными лучниками, так как лагерем становятся в разных местах. Итак: воюя с ними, никогда не следует вступать в открытый бой, особенно вначале, но, строго соблюдая порядок, устраивать засады, действовать вообще против них более хитростью и обманом, медлить и затягивать время, притворно выказывая желание вступить с ними в мирные переговоры, чтобы отвага и свирепость их ослабели или от недостатка съестных припасов, или вследствие изнурения от жары или холода. Этого можно достигнуть, располагая войско лагерем на местности труднодоступной и труднопроходимой, где бы они, будучи вооружены копьями, не могли вследствие местных условий с успехом действовать. Если же дело дойдет до боя, то надо поступать так, как сказано в книге о боевых порядках.

ГЛАВА V.

Как воевать со Славянами ⁽²²⁵⁾, Антами и т.п. народами.

Племена Славян и Антов ведут одинаковый образ жизни, у них одни нравы, любят свободу и не склонны ни к рабству, ни к повиновению, храбры, в особенности в своей земле, выносливы – легко переносят холод и жару, недостаток в одежде и в пище. К чужестранцам благосклонны, усердно заботятся о них и провожают их из одного места в другое, куда пожелают, здравыми и невредимыми, так что если бы чужестранцу был причинен вред в хижине того, кто должен был о нем заботиться, то на него нападает сосед, вполне уверенный в том, что мстя за иностранца, совершает благочестивое дело. Взятые в плен у них не обращаются навсегда в рабство, как у других народов, но состоят в неволе только на определенный срок, а затем им предлагается на выбор: или, заплатив выкуп, вернуться на родину, или оставаться у них свободными в качестве друзей. У них многочисленные стада скота и много произведений земли, в особенности пшена и проса, которые складываются в кучи ⁽²²⁶⁾. Женщины их целомудренны и очень любят своих мужей, так что в случае смерти последних, они ищут себе утешения в собственной смерти и добровольно убивают сами себя, не будучи в силах переносить одиночества ⁽²²⁷⁾. Селятся в лесах или около рек, болот и озер – вообще в местах труднодоступных. В своих жилищах устраивают много выходов на всякий случай. Все необходимое прячут в землю ⁽²²⁸⁾ и скрывая все лишнее, живут как воры. Сражаться с неприятелем любят в местах труднодоступных, теснинах и вообще в закрытых. Делают частые набеги и нечаянные нападения днем и ночью, употребляют много хитростей различного рода и вообще как бы дразнят неприятеля ⁽²²⁹⁾. Они особенно способны переправляться через реки. Потому что они дольше и лучше, чем остальные люди умеют держаться на воде и часто некоторые из них, испуганные нечаянным вторжением в их владения, ложатся на дно реки навзничь и дышат, держа во рту длинные, нарочно для этого просверленные внутри камыши, концы которых выходят на поверхность воды; и это могут выдерживать долгое время, так что совершенно нельзя догадаться об их присутствии. И не знающие этого при виде качающихся камышей, думают, что они растут в воде. А знающие если различать по положению камыша или по виду, что он не настоящий, то могут или им же проткнуть им рты или вырвать, чем и заставить вынырнуть из воды, так как без камыша они не могут долго оставаться в ней. Каждый из них вооружен двумя дротиками, а также прочными, но труднопереносимыми с места на место щитами; кроме того они употребляют деревянные луки и стрелы, напоенные очень сильно действующим ядом, если раненный ими не примет противоядия, или не обрежет сейчас же место кругом раны, чтобы яд не распространялся далее по всему телу, или не употребит других средств, известных опытным врачам ⁽²³⁰⁾. В начальники никого не выбирают и вечно в ссоре между собой. Строя не знают, не стараются сражаться вместе или выходить на ровную и открытую местность, а если случайно и отважатся идти в бой, то наступают вместе медленно, издавая крик и если неприятель отзовется на него, то живо повертывают назад, а если нет, то прямо обращаются в бегство, не стараясь вовсе дружно померяться с неприятелем. Впрочем, они стараются занимать леса, очень усиливающие их, так как прекрасно умеют сражаться в закрытых местах; нередко они бросают добычу, как бы от страха и уходят в леса, а затем, внезапно бросаясь оттуда, наносят большой урон тем, кто подойдет к добыче. Они стараются делать это различным образом, выставляя, напр. съестные припасы, на которые и ловится неприятель. Совершенно вероломны и нелегко соглашаются на мирные договоры, так что их покорить можно более страхом (силой), нежели подарками. Так как между ними царят различные мнения, то они или не соглашаются между собой, или же если которые и согласятся, то другие делают им наперекор, потому что они все различного мнения друг о друге и никто из них не хочет послушаться другого. В боях с ними выгодны: стрельба из луков, нечаянные нападения, засады, устраиваемые в разных местах, пешие строи, в особенности легковооруженная пехота и местность открытая, годная для маневрирования. Таким образом (для действия против них) надо войско составлять из конницы и пехоты, причем большая часть последней должна быть легко вооружена, запастись дротиками и стрелами, да не только одними стрелами, а вообще всякого рода метательным оружием. Также наготовить мостов, в особенности плавучих, для беспрепятственной переправы через реки, потому что в их владениях они по большей части не переходимы вброд; причем, по обычаю Скифов, одна часть войска должна наводить мосты, а другая сражаться ⁽²³¹⁾. Также надо иметь с собой меха из воловьих или козьих шкур, для устройства из них паромов, чтобы воины могли ими воспользоваться при внезапных набегах, а также при переправах летом ввиду неприятеля. Все-таки вторгаться в их земли лучше зимой, когда они не могут хорошо укрыться за обнаженными от листьев деревьями, когда снег затрудняет их бег, дома их плохие, сами они почти голые, да кроме того, и войску легче переходить через замерзшие реки. Большую часть обозов и лишнюю домашнюю утварь надо оставить в скрытном и укрепленном месте с малым прикрытием. В укрытых местах надо расставить скороходов ⁽²³²⁾. Некоторую часть конницы, под начальством опытного мужа, надо оставить на границе для наблюдения, чтобы перешедшее войско при внезапном нападении неприятеля не было разделено на части, а также для того, чтобы в случае распространения слуха, что неприятель собирается напасть в другом месте, этот начальник отряда, радея об интересах всего войска, не дал бы им времени сосредоточиться и увеличить опасность для армии. Этот отряд не должен становиться к Дунаю, чтобы неприятель, заметив его малочисленность, не пренебрег бы им, но, пока не придет время следовать за перешедшим войском, выжидать, держась от него и не слишком близко и не слишком далеко и отстоять от Дуная в одном переходе. Как только войско переправится, сейчас же надо утвердиться в неприятельской земле, переходы делать по местности ровной и открытой, выслав немедленно вперед отборный отряд под начальством опытного начальника, причем соблюдать тишину, чтобы лучше разведать, где неприятель.

Насколько возможно стараться о том, чтобы войско без предварительной разведки не вступало в местность неудобную и летом труднопроходимую, особенности если пехота и конница (передовые) не успеют разогнать неприятеля и он сосредоточен. Если надо проложить путь через затруднительное для движения дефиле, то, как уже об этом сказано, следует или расширить и сравнять его, или оставить для прикрытия его достаточно сильный отряд вплоть до своего возвращения, чтобы неприятель внезапно не прорвался бы, или, заняв тихонько проход, не напал бы на наше войско, да вдобавок еще обремененное добычей. Но при расположении лагерем надо, насколько возможно, избегать местности затруднительной и не располагаться вблизи нее. Потому что при такой обстановке неприятелю легко сделать нечаянное нападение и захватить животных (обоз). Пехоту же надо ставить в порядке в лагере укрепленном рвом, а кавалерию отдельно. Когда лошадей выгоняют на пастбища, то сторожевое охранение надо выставлять во все стороны на дальнее расстояние. Если лошадей нельзя выгонять на пастбища, то их надо днем и ночью держать внутри лагеря. При предстоящей битве не надо строить слишком широких боевых пор., не стараться ударить на неприятеля только с фронта, но также на остальные части его боевого пор. Если же неприятель занимает укрепленные пункты, охраняет свой тыл и нелегко позволит обойти себя или ударить себе во фланг или в тыл, то необходимо, чтобы в этом случае одни устроили засаду, а остальные ввиду неприятеля обратились бы в притворное бегство, чтобы он, соблазнившись надеждой на преследование, вышел из своих укреплений, а тогда и ударить на него, причем бывшие в засаде должны отрезать ему путь отступления. Так как у них много князей и они между собой не согласны, то выгодно некоторых из них привлечь на свою сторону, или посредством обещаний или богатыми подарками, в особенности тех, которые по соседству с нами и имеют сношения с другими, чтобы не соединились все вместе и не поступили под начальство одного. Также надо хорошенько следить за перебежчиками-изгнанниками (из славян), которые вызываются быть проводниками. Потому что есть и римляне, которые иногда забывают своих и делают добра больше неприятелю, чем своим. Если они оправдают доверие, то их следует щедро наградить, а если нет, то наказать. Съестные припасы, могущие найтись в стране, не надо зря уничтожать, а лучше их отправить в свою землю на животных или на судах. Так как реки их впадают в Дунай, то все это легко сплавить на судах. Пехоту необходимо иметь не только в дефиле и укрепленных пунктах, но и в местах затруднительных для перехода (рвы, канавы, реки) чтобы, при появлении неприятеля, можно было быстро навести мосты. Потому что легко перебросить через реку мост, если перед тем в ночное время потихоньку переправить на ту сторону небольшое число тяжеловооруженных (в подлиннике – вооруженных щитами) и легкой пехоты, чтобы они, продвинувшись вперед и наскоро построившись в боевой порядок, прикрыли бы постройку моста. В речных ущельях и в местах переправ крайне необходимо ставить надежные караулы ⁽²³³⁾. Потому что нечаянные нападения делаются (при переходе через реки) тогда, когда войско разделено и впереди идущие не могут помочь задним. Когда же предпринимаются нечаянные нападения против неприятеля, то их надо производить в порядке и так, чтобы одни нападали с фронта, а другие же – пехота или конница, скрытно пробравшись, ударяли бы в тыл, чтобы неприятель, если бы и захотел уклониться от боя и отступить, то попался бы в их руки. Необходимо даже и в летнее время беспрестанно причинять неприятелю вред, опустошая его нивы и задерживаться в стране, чтобы пленники из римлян воспрянули духом и отважились на бегство из плена. Потому что в это время леса одеты листвой и пленникам легче бежать. Все прочее относительно похода, выступления, опустошения страны и всего, что может случиться при этом, объяснено в той книге, где мы говорим о походах в военное время. Все-таки здесь изложим это вкратце, насколько возможно.

Владения Славян и Антов расположены сейчас же по рекам и соприкасаются между собой, так что между ними нет резкой границы. Вследствие того, что они покрыты лесами, или болотами или местами, поросшими камышом, то вообще часто бывает, что предпринимающие экспедиции против них, тотчас же на границе их владений принуждены остановиться, потому что все пространство перед ними непроходимо и покрыто дремучими лесами, в которых легко издали услышать идущих походом, так что нападающие скоро принуждены бывают отступить. Так как юноши их очень искусно владеют оружием, и при удобном случае подкрадываются и внезапно нападают, то неприятель, предпринявший поход против них, не может особенно много вредить им. Вследствие этого и по труднодоступности страны, их надо разорять частыми набегами. (При наступлении) надо прежде всего построить банды или тагмы в таком порядке, чтобы они знали: которая пойдет впереди, которая за ней и т.д., в особенности при прохождении через дефиле: чтобы не перемешивались, а шли бы отдельно. Если река (Дунай) будет перейдена и вторжение можно сделать двумя отрядами, по двум направлениям, то войско надо разделить на две части, из которых одну вполне готовую (снабженную всем необходимым) без обозов взять гипостратегу и идти с ней вперед на 5, 10 или 20 миль прямо через незнакомую местность, чтобы, выйдя из необитаемой местности на равнину, найти и захватить добычу, а затем двигаться на соединение с другой частью войска, которая со стратегом. Стратег же с остальной частью должен вторгнуться с другого места и, собирая добычу, идти постепенно навстречу первому отряду, разоряя и грабя местность, лежащую между двумя отрядами, а под вечер сойтись вместе в заранее условленном пункте, где и стать лагерем. Делать таким образом вторжение безопаснее: неприятель, избегнув одного, может нечаянно встретиться с другим, да кроме того не может соединиться. Если для вторжений имеется только один годный путь, то и тогда надо разделить войско и одну из частей его наиболее готовую и сильную, без обозов, поручить гипостратегу, чтобы он наступал, находясь сам по обыкновению впереди со своей собственной бандой, имея при себе всех начальников тагм, и в первой неприятельской стране, куда придет, выделить одну или две банды, чтобы одна из них собирала добычу, а другая охраняла бы первую. Не следует с самого начала выделять много банд, кроме тех случаев, когда область окажется обширной. Если стратег считает, что его помощнику не стоит нападать на могущего встретиться неприятеля в этих областях, а быстро продвигаться вперед, то и он сам должен также двигаться вперед в другие области, пока подставившиеся силы неприятельские не будут достаточны. Как только гипостратег достигнет первых областей, то должен выделить и держать около себя до окончания набега 3 или 4 банды отборных воинов, чтобы составлять для своего отряда сильный резерв. Когда гипостратег сделает все это, то стратег должен следовать за ним, и собирать отряды, выделенные для сбора добычи, направляясь к гипостратегу, который также по пути должен делать то же самое; там, где они оба встретятся, в тот же день стать лагерем. По вышесказанной причине полосу для вторжения надо выбирать шириной не менее, как в 15 или 20 миль, чтобы и войска было достаточно для сбора добычи, и можно было бы в тот же день сойтись вместе и стать лагерем. В подобного рода набегах отряды, вступая в бой, не должны брать с собой пленников, а встретившихся неприятелей убивать, идти вперед, не мешкать, не задерживаться в одном месте, особенно передним, и пользоваться случаем. Это Мы написали как сумели, почерпнув из своего опыта и из сочинений древних (авторов).

Все же прочие правила, которые теперь не встречаются и не описаны в этой книге, легко при вышеозначенной опытности собрать в будущем, сообразно с обстоятельствами, и, насколько можно, приноровить для позднейших поколений. Потому что, как могли бы Мы, или кто-либо другой, описать все, что может когда-либо случиться, чтобы предупредить все ⁽²³⁴⁾? Не всегда стараются победить неприятеля одним и тем же способом и не всегда употребляют одни и те же правила военного искусства, вследствие чего никто не может нарисовать будущее в определенных чертах. Кроме того причины войны многочисленны и разнообразны, да и способы ведения ее отличаются один от другого. Итак, чтобы победить неприятеля, надо усердно просить помощи у Бога, потому что человек по природе хитер и его нелегко покорить. Также при помощи совета многое можно почерпнуть, а также многого избежать, вопреки мнению.

Конец XI книги.

214. Имп. Левъ называет zonas.

215. ens.

216. fossa.

217. valetque per supernumerarios.

218. Imp. Leon Instit XVIII почти буквально с Имп. Маврикия "Турками" визант. летописцы сперва называли болгар.

219. gladium.

220. centunculis.

221. turba – толпа, ватага.

222. Sarcinae.

223. per cuneos.

224. Лангобарды и Авары в 567 году разрушили царство дружественных Византии Гепидов, распространились по Дунаю и Саве и заняли могущественное положение в придунайских, притисских и прикарпатских странах. Название народа происходить от боевой секиры, которая служила ему оружием. Слово Barthe происходящее от baerja – baren (поражать) было древне-германск. назван. топора или секиры. Lange barthen значит длинные секиры – котор. сохран. до позд. врем. в назв. алебард.

225. Импер. Льва сочин. в слав. пер. Кн. I, гл. 14 стр. 34 (и Instit. milit. XVIII – почти буквально с Маврикия). "Славяно-российский народ в велие множество возрасте, народ крепкий иможный, его же отец мой василий кесарь греческий помощью божиею святым крещением просвети и властители по обычаю своему им устави. Сии славяне, древних лет великое раззорение делаша в земли греческой".

226. Cumulus, значит куча – овин, скирда.

227. Имп. Лев. Филос. приводит это место буквально, взяв его у Маврикия, хотя славяне уже приняли христианство.

228. Римляне возили с собой железные щупы, чтобы отыскивать зарытое в землю.

229. Per ludibrium simulantes.

230. Medici periti.

231. Т.е. прикрывать наводку мостов.

232. Летучая почта?

233. Opystofulaces.

234. Quomodo enim possibile Nobis sit, aut cuiquam alii, pro ratione eorum omnium, quae accidere unquam possunt, scribere, ut cuncta evi tentur!

ПЕРВОИСТОЧНИК СОЧИНЕНИЙ О ВОЕННОМ ИСКУССТВЕ ИМПЕРАТОРА ЛЬВА ФИЛОСОФА И Н. МАККИАВЕЛЛИ С латинского перевел капитан Цыбышев. С предисловием Заслуженного Ординарного Профессора Николаевской Академии Генерального Штаба Генерал-Майора П.А. ГЕЙСМАНА. С.-Петербург. 1903