АЛ-МАСУДИ

ЗОЛОТЫЕ КОПИ И РОССЫПИ САМОЦВЕТОВ

МУРУДЖ АЗ-ЗАХАБ ВА МА'ДИН АЛ-ДЖАУХАР

/334/ [IV] О халифате Мусы ал-Хади

Мусе б. Мухаммаду ал-Хади приняли присягу на седьмую [ночь], оставшуюся от [месяца] ал-мухаррам, когда была кончина ал-Махди. [Ему было] двадцать четыре года и три месяца. [Это случилось] на утро [той] ночи, в которую была смерть родителя его ал-Махди, и это в сто шестьдесят девятом году (5.08.785). Он умер в 'Иса-базе ¹, под Городом Мира, в сто семидесятом году, на двенадцатую [ночь], оставшуюся от месяца раби' ал-аввал этого года (17.03.786). Его халифат был год и три месяца. Прозывался он по кунйе Абу Джа'фар. Мать его — ал-Хайзуран бинт 'Ата', харашитская ² умм валад, и она мать ар-Рашида. [Известие] о присяге пришло к нему, [когда он находился] в местностях Табаристана и Джурджана ³ на войне, бывшей там. Он поехал верхом по бариду, а брат его Харун принял за него присягу. Об этом говорит один поэт:

Когда к лучшему из бану хашим пришел
Халифат Аллаха ⁴ в Джурджане,
Он перепоясался для войны,
Глядя взором опытным и неустанным.

/335/ Совокупность известий о нем и его деяниях, [а также] обо всем замечательном, что было в его дни

Был Муса жестокосердным, со свирепым нравом, прихотливым, образованным, любившим вежество. И был он мощным, храбрым, щедрым, великодушным.

Рассказывал Йусуф б. Ибрахим ал-Катиб ⁵ — он был сподвижником Ибрахима б. ал-Махди ⁶ — со слов Ибрахима, — что тот стоял перед [ал-Хади], а он [сидел] на осле в своем багдадском саду, известном по его имени ⁷. Вдруг сказали [ал-Хади]: «Захвачен муж из хариджитов» ⁸. [Тогда] он велел его ввести. И когда хариджит приблизился к [ал-Хади], то выхватил меч у одного из стражников и выдвинулся [вперед], желая [убить] ал-Хади. Я ⁹ и все, кто были со мной, разбежались от него, а он неподвижно сидел на осле. Когда хариджит приблизился, Муса воскликнул: «Отрубите ему голову!» Аза [хариджитом] никого не было. Он смутил его, и хариджит обернулся, чтобы посмотреть. А Муса напал на него, повалил, выхватил меч из его руки и отрубил ему голову. Сказал [Ибрахим б. ал-Махди]: [Мы боялись ал-Хади] сильнее, чем хариджита. Но он не [стал] порицать нас за наше бегство и не упрекнул нас в этом. После того Дня [Муса никогда] не садился на осла и не расставался с мечом. [122] 'Иса б. Да'б [участвовал в собраниях ал-Хади]. Он был из жителей Хиджаза ¹⁰ и был наиболее образованным и ученым из людей своего времени и [наиболее] сведущим в известиях о мужах и их деяниях. Ал-Хади давал ему подушку, и [никто] другой не смел желать от него этого. [Ал-Хади] говорил ему: «О 'Иса, не наскучишь ты мне ни днем, ни ночью, и [всякий раз], когда ты уходил от меня, я думал, что [не желаю] видеть другого».

Упомянул 'Иса б. Да'б, что ал-Хади донесли, будто человек из округа ал-Мансуры ¹¹, [одного] из городов Синда, из благородных и из людей, среди них главенствующих, из рода ал-Мухаллаба б. Абу Суфры ¹², воспитал синдийского или индийского невольника и что невольник полюбил госпожу свою и соблазнил ее, и она ему ответила [взаимностью]. [Тогда] вошел его господин, и застал ее с ним. И он отрезал невольнику член и оскопил его. Потом [стал] его лечить, пока тот [не] выздоровел. И [так] жил [невольник] некоторое время. А у господина его было двое сыновей, один — младенец, а другой — юноша. [Однажды] тот муж отлучился из дома своего, а синдиец взял обоих мальчиков /336/ и поднялся с ними на самый верх ограды дома. Потом вошел господин его, поднял голову и [вдруг увидел] сыновей своих с рабом на ограде. [Тогда] он сказал: «О такой-то! Ты подверг сыновей моих гибели». [Раб] сказал: «Оставь это. Если ты сейчас при мне не отрежешь себе член, то сброшу их [вниз]». [Тогда господин] сказал ему: «Аллах, Аллах со мною и с моими сыновьями». Он сказал: «И не думай просить, клянусь Аллахом, этого желает душа моя. Свершить зло мне легче, чем [выпить] глоток воды». И [раб] собрался сбросить их. [Тогда] господин его поспешил взять нож и обрезать себе член. Увидев, что [дело] сделано, раб сбросил отроков, и они разбились. И он сказал: «То, что я сделал, это за поступок твой со мною, а убийство этих двоих — в придачу».

[Тогда] ал-Хади приказал [послать] письмо владетелю Синда с [повелением] убить раба и пытать его самыми страшными пытками и повелел изгнать всякого синдийца из своего государства, и синдийцы были дешевы в дни его [правления] и продавались по небольшой цене ¹³.

Ал-Хади назначил вазиром ар-Раби' и передал ему бразды правления, что были у 'Омара б. Бази ¹⁴. Затем он назначил вазиром и [главой] дивана посланий 'Омара б. Бази', а ар-Раби' одному отдал бразды правления. И умер ар-Раби' в этом году ¹⁵. [Было] [123] сказано, что ал-Хади дал ему [отравленного] напитка из-за рабыни, которую ему подарил ал-Махди. Ранее она принадлежала ар-Раби'. Сказано и другое.

Появился в дни его ал-Хусайн б. 'Али б. ал-Хасан б. ал-Хасан б 'Али б. Абу Талиб ¹⁶, да будет доволен ими Аллах. Он был убит в Фаххе, в шести милях от Мекки, в день ат-тарвийа (1.06.786). Во главе войска, которое сражалось с ним, было несколько хашимитов, из них Сулайман б. Абу Джа'фар, Мухаммад б. Сулайман б. 'Али ¹⁷, Муса б. 'Иса ¹⁸ и ал-'Аббас б. Мухаммад б. 'Али ¹⁹ с четырьмя тысячами всадников. Ал-Хусайн был убит и [также] большинство тех, кто был с ним. Три дня они лежали непогребенными, так что пожрали их хищные звери и птицы. Был с ним Сулайман б. 'Абдаллах б. ал-Хасан б. ал-Хасан б. 'Али ²⁰. В тот день он был пленен, и ему, беззащитному, в Мекке отрубили голову. Вместе с ним был убит 'Абдаллах б. Исхак б. Ибрахим б. ал-Хасан б. /337/ ал-Хасан б. 'Али ²¹. Был пленен ал-Хасан б. Мухаммад б. 'Абдаллах б. ал-Хасан б. ал-Хасан б. 'Али ²², и ему, беззащитному, отрубили голову. 'Абдаллаха б. ал-Хасана б. 'Али ²³ и ал-Хусайна б. 'Али ²⁴ пощадили и заточили у Джа'фара б. Йахйи б. Халида б. Бармака ²⁵, а после этого убиты. [Тогда] ал-Хади разгневался на Мусу б. 'Ису за то, что он убил ал-Хусайна б. 'Али б. ал-Хасана б. ал-Хасана, а не привез его к [ал-Хади], чтобы он поступил с ним так, как решит, и захватил имущество Мусы.

Те, кто привезли голову [ал-Хусайна б. 'Али], ожидали награды, а ал-Хади заплакал, обругал их и сказал: «Вы прибыли ко мне, ожидая награды, словно привезли мне голову человека из тюрок или дайламитов. [А] это человек из семьи Посланца Аллаха, да пребудет с ним приветствие и благословение Аллаха. И лучшая моя награда вам — [это] то, что я вас ничем не награжу».

Об ал-Хусайне б. 'Али, [погибшем] при Фаххе, говорит некий поэт того времени в своих байтах:

Плачу, рыдаю я и по ал-Хусайну, и по ал-Хасану,
И по сыну 'Атаки ²⁶, которого погребли без савана.
Оставили в Фаххе рано утром,
[А не] в родном доме.
Они были убиты достойно,
Не [как] евнухи и не [как] трусы.
С них смыли унижение, [124]
Как с одежды отмывают грязь.
Пошли рабы [Божьи] за дедом своим ²⁷,
И милостивы они к людям.

Ал-Хади был весьма покорен матери своей ал-Хайзуран и соглашался с ее просьбами о том, что нужно людям. И вереницы [просителей] не оставляли ее дверей. Об этом говорит Абу-л-Му'афи ²⁸: О Хайзуран, успокойся, остановись. Пусть сыновья твои правят [своими] рабами.

Однажды [ал-Хайзуран] заговорила с [ал-Хади] об [одном] деле, а он не мог его выполнить. [Тогда] заболела на ней ослица ²⁹, и она сказала: «Ты обязательно [должен меня уважить]». Он сказал: «Не буду [этого] делать». Она сказала: «Я это обещала 'Абдаллаху б. Малику». [Тогда] ал-Хади разгневался и сказал: «Горе сыну /338/ распутницы! Теперь я узнал, что это [его просьба], и ни за что [ее] для тебя не исполню». Она сказала: «Значит, я никогда тебя ни о чем просить не буду». Он сказал: «Меня это, клянусь Аллахом, не заботит». И разъярился. Она встала разгневанная, а он сказал: «[Садись] на свое место и слушай слова мои. Пусть [прервется] родство мое с Посланцем Аллаха, да пребудет с ним приветствие и благословение Аллаха, [но] если я узнаю, что у дверей твоих стоит кто-нибудь из моих военачальников, или приближенных моих, или слуг моих, то я отрублю ему голову и отниму его имущество. [Так] пусть тот, кто [этого] желает, следует этому. Что это за ежедневные процессии у твоих дверей? Разве нет у тебя прялки, которой бы ты занялась, или Корана, который бы тебя наставил, или дома, который бы тебя хранил? Берегись и еше раз берегись раскрыть рот свой, [чтобы просить] за мусульманина или зиммия» ³⁰. И она ушла, не ведая, куда ступает, и после этого при нем не произносила ни доброго, ни дурного.

Упомянул Ибн Да'б. Он сказал: Позвал меня ал-Хади в такое время дня, когда он не имел обыкновения звать меня. И я вошел к нему. [Оказалось], что он сидит в малом зимнем павильоне, а перед ним книжица, в которую он смотрит. И он сказал мне: «'Иса!» Я сказал: «Вот я, перед тобой, о Повелитель Верующих!» Он сказал: «Этой ночью я не спал, и стали одолевать меня мысли и донимать меня тревоги. Меня взволновало то, что Омейяды из бану харб и бану марван пролили много нашей крови». [Тогда] я сказал: «О Повелитель Верующих! 'Абдаллах б. 'Али убил на реке Абу [125] Футрус ³¹ такого-то и такого-то из них», пока не перечислил большинство тех, кто был убит. «А 'Абд ас-Самад б. 'Али ³² убил из них в Хиджазе за один раз примерно столько, сколько убил 'Абдаллах б. 'Али. [Ведь] он сказал, пролив кровь их:

Исцелилась душа моя, и излечила [души моей] болезнь
Месть моя бану марван
И роду Харба. О, если бы старец ³³ видел,
[Как] я проливаю кровь сыновей Абу Суфйана».

Сказал Ибн Да'б: [Тогда] обрадовался, [клянусь] Аллахом, ал-Хади и [пришел в хорошее расположение духа]. И он сказал: «О 'Иса! Это сказал Да'уд б. 'Али, и это он убил в Хиджазе тех, кого ты упомянул. И, поистине, /339/ ты напомнил мне [эти два байта], словно я их [раньше] не слышал». Я сказал: «О Повелитель Верующих! Сказано, что [эти байты] — 'Абдаллаха б. 'Али; он сказал их на реке Абу Футрус». [Ал-Хади] сказал: «[Да], так говорили». Сказал Ибн Да'б: Потом слова и речи привели нас к известиям [о] Египте, его пороках и достоинствах, и известиям о Ниле. И ал-Хади сказал мне: «У [Египта] больше достоинств». Я сказал: «О Повелитель Верующих! Это притязание египтян, и оно не имеет оснований. Иракцы отвергают это и упоминают, что пороки [Египта] более многочисленны, нежели его достоинства». Он сказал: «Подобно чему?» Я сказал: «О Повелитель Верующих! Из пороков Египта то, что там не идут дожди, а если пойдет дождь, то [египтянам] это не нравится, и они обращаются к Аллаху с мольбой. А ведь сказал Аллах, Велик Он и Славен: «Он Тот, Который посылает ветры благовестником пред Своим милосердием» ³⁴. [Так] это величайшая милость для этих людей, а они ею недовольны, и она им вредна, бесполезна, и не вырастают от нее посевы их, и не становится плодородной земля. И из пороков [Египта] южный ветер, который они называют ал-марисиййа. Дело в том, что египтяне называют верхнюю часть Са'ида ³⁵ до ан-Нубы Марис ³⁶. И если ветер ал-марисиййа, а это южный [ветер], дует тринадцать дней подряд, то египтяне покупают саваны и бальзамные снадобья и ожидают убийственную эпидемию и всеобщую беду. Потом из пороков [Египта] переменчивость его воздуха, ибо [египтяне] в один день меняют одежды свои по многу раз, и один раз они надевают рубахи, и [одежды] на подкладке в другой [раз], и [одежды на вате] в [третий] раз, в зависимости от времени [дня] и от дуновений [126] воздуха, различных [в Египте] в разные времена года днем и ночью. Египет снабжает [продовольствием], но [сам] не запасается, и если [будет засуха], то [египтяне] погибнут. Что до Нила его, то будет с тебя того, чем он отличен от всех рек, больших и малых. И ни в Евфрате, ни в Тигре, ни в реке Балх ³⁷, ни в Сайхане ³⁸, ни в Джайха-не ³⁹ нет никаких крокодилов. Они в Ниле Египетском вредоносные без пользы и портящие без выгоды. И об этом говорит поэт:

Я покинул Нил с ненавистью,
Ибо сказано мне, что [водится] крокодил в Ниле.
/340/ И кто-то видит Нил вблизи,
А я вижу Нил лишь в ан-навакил ⁴⁰.

[Ал-Хади] сказал: «Горе тебе! Что это за ан-навакил, в которых ты видишь Нил?» Я сказал: «Кувшины и горшки, которые [египтяне] называют этим именем». Он сказал: «Что же поэт имел в виду?» Он сказал: «[Дело в том], что он наслаждается только водой в сосуде, боясь входить в нильскую воду из-за крокодила, [ибо тот] похищает людей и [иные] живые существа». Он сказал: «Поистине, этот род животных лишил людей [возможности извлекать] пользу [из вод Нила]. Я весьма желал посмотреть на [крокодилов], однако ты удержал меня своим описанием».

Сказал Ибн Да'б: Затем спросил меня ал-Хади о городе Дан-кала ⁴¹, и это столица царства ан-Нубы, — [о том], каково расстояние между нею и между Усваном ⁴²». Я сказал: «Говорят, сорок дней по берегу Нила по сплошной возделанной земле».

Сказал Ибн Да'б: Затем сказал мне ал-Хади: «О Ибн Да'б! Оставь упоминание ал-Магриба и известий [о] нем и давай [перейдем] к упоминанию достоинств Басры и Куфы и того, в чем одна превосходит другую». Сказал [Ибн Да'б]: Я сказал: «Упомянуто [со слов] 'Абд ал-Малика б. 'Умайра ⁴³, что он сказал: «Прибыл к нам в Куфу ал-Ахнаф б. Кайс ⁴⁴ вместе с Мус'абом б. аз-Зубайром. И не видел я безобразного старца, с которым я не узрел бы в лице ал-Ахнафа сходства. Он был лысым, косоглазым, лопоухим, кривым, с рябым лицом, криворотым, с наехавшими друг на друга зубами, с худыми скулами, кривоногим, однако если он говорил, то показывал душу свою. И однажды [ал-Ахнаф б. Кайс] стал похваляться перед нами Басрой, а мы [стали] похваляться перед ним Куфой. Мы сказали: «Куфа щедрее, мужественнее, просторнее и [воздух ее] ароматнее». [Тогда] сказал ему [некий муж]: «Клянусь Аллахом, [127] Куфа похожа на прекрасноликую юницу с благородной родословной, у [которой] нет имущества. И если она скажет слово, то не без надобности. [Тогда] воздержится от нее тот, кто ее домогается. А Басра всем своим видом схожа разве что с вислощекой старухой. И если скажет, то о богатствах своих и о щеках своих, и [тогда] воздержится /341/ от нее домогающийся ее». Ал-Ахнаф [же] сказал: «Низ Басры — тростник, середина ее — дерево, а верх ее — свежие финики. У нас больше тика, слоновой кости и бархата. У нас больше сладостей и денег. Клянусь Аллахом, я прихожу в Басру, не иначе как по доброй воле, и выхожу из нее, не иначе как против воли [своей]». Сказал [Ибн Да'б]: [Тогда] встал перед ним юноша из бакр б. ва'ил ⁴⁵ и сказал: «О Абу Бахр! Чем ты достиг среди людей того, чего достиг? Клянусь Аллахом, ты не самый красивый из них и не самый благородный, и не самый отважный». Он сказал: «О сын брата моего! [Я получил] это в противоположность тому, в чем [пребываешь] ты». Он сказал: «А что это?» Он сказал: «Ибо я оставил то, что меня не касается, подобно тому, как касается тебя в деле моем то, что не должно тебя касаться»».

Сказал ал-Мас'уди: Об Ибн Да'бе с ал-Хади [имеются] хорошие известия, упоминание которых было бы длинно, а объяснение их широко. Нам не подобает приводить их в этой книге, ибо мы поставили в ней себе за условие краткость и сдержанность [изложения], [решив] урезать иснады ⁴⁶ и отказаться от повторения речений.

У басрийцев, куфийцев и тех, кто пьет воду из Тигра, много споров об их водах, о полезных и вредных качествах [этих вод]; и за это куфийцы порицают басрийцев. Они говорят: «Вода ваша грязна, мутна и вонюча». И отвечают им басрийцы: «Откуда приходит к нам грязная вода, [ведь] морская вода чистая и вода ал-Батихи ⁴⁷ чистая, и [воды эти] смешиваются посреди города нашего?» Сказали куфийцы: «Если пресная чистая вода смешается с морской водой, [то] обе они станут грязными, и [даже] если люди станут очищать [такую воду] сорок ночей и нальют часть ее в бутыль, она покроется пеной и загрязнится».

Куфийцы похвалялись водой своею, а это Евфрат, перед водой Тигра, и это вода Басры, и сказали: «Наша вода самая пресная [из] вод и самая питательная [из] них. Она полезнее для организмов, [нежели] вода Тигра. Евфрат лучше Нила; вода Тигра лишает мужчин желания и уносит ржание коней, [которые] перестают ржать только с уходом их резвости и [от| недостатка сил. И если [128] живущие на [таких водах] не будут мазаться жиром, то поразит их сухота костей /342/ и кожи. И все арабы, что поселились над Тигром, почти не поят коней своих из него, а поят из колодцев из-за [того, что] воды [в] них смешанные и из-за различия сортов их, ибо вода [там] не одного сорта, так как туда вливаются реки, подобные обоим Забам ⁴⁸ и другим. Напитки отличаются [в этом] от того, что едят, ибо различие [видов] еды не вредно, а различие напитков, подобных [виноградному] и [финиковому] вину и другим винам, если их будет пить человек, вредно. И если наша вода превосходит воду Тигра, то что ты думаешь о превосходстве ее перед водой Басры, [которая] смешивается с морской водой и болотной среди камышей и тростников. И сказал Аллах Всевышний: «Это — приятное, пресное, то — соль, горькое» ⁴⁹. Евфрат — вот наиболее приятная из вод сладостью. И Евфрат разливается, [питая все источники] пресной воды под Куфой. Куфийцы в свой черед порицали басрийцев и говорили: «Басра быстрее из всех земель разрушается, [там] самая плохая почва, и [она] самая далекая от неба и быстрее всего тонет». А басрийцы ответили куфийцам на то, о чем те спрашивали и в чем попрекали, а также на насмешки их над тем, что они пьют воду из Тигра. И они порицали куфийцев и перечисляли пороки [Куфы] и то, что передают о жителях ее, о скупости [их] в еде и питье, и коварстве их, и малой верности. Мы привели описание всего этого в книге нашей Ахбар аз-заман, а также указали на особенности земли, вод, времен года, разделения климатов и прочее в наших предшествующих книгах подробно и ясно и упомянули в этой книге только [самое] примечательное.

Вернемся же теперь к известиям [об] ал-Хади и отклонимся от этого предмета.

Ал-Хади захотел сместить брата своего ар-Рашида с попечения завета и передать [попечение завета] сыну своему /343/ Джа'фару б. Мусе ⁵⁰. Он заточил Йахйу б. Халида ал-Бармаки ⁵¹ и хотел его убить. [Тогда] сказал ему Йахйа, а был он попечителем дела ар-Рашида: «О Повелитель Верующих! Не полагаешь ли ты, что если случится то, от чего я прошу Аллаха защитить нас, не поражать нас этим и продлить житие Повелителя Верующих, то признают ли люди власть Джа'фара, сына Повелителя Верующих, и не случится ли клятвопреступление, и будут ли люди довольны молитвой своей, хаджжем своим и газвом ⁵² своим?» [Ал-Хади] сказал: «Я так не думаю». Он сказал: «Осознаешь ли ты, что [к халифату] поднимутся [129] именитые люди дома твоего и он уйдет от сынов отца твоего к другим? И ты будешь тем, кто подбил людей на нарушение [слова] и умалил для них [значение] клятв их. И если бы ты оставил присягу брату твоему как она есть и присягнули бы Джа'фару после него, то это было бы вернее. А когда [Джа'фар] достигнет возраста мужчин, ты попросишь брата твоего поставить его впереди себя». Сказал [ал-Хади]: «Ты указал мне на то, на что я не обращал внимания». Потом он решил сместить [ар-Рашида], согласен он или нет, и велел донимать его в большинстве дел его. [Тогда] посоветовал Йахйа [ар-Рашиду] попросить у [ал-Хади] разрешения выехать на охоту и подольше ею заниматься, ибо срок Мусы [ал-Хади] короток, [как показал] гороскоп, составленный при рождении его. Ар-Рашид попросил позволения, и [ал-Хади] разрешил ему. [Тогда ар-Рашид] поехал на берег Евфрата неподалеку от ал-Анбара и Хита — вот и углубился в пустыню за ас-Самавой ⁵³. Ал-Хади написал ему, приказывая вернуться, а ар-Рашид стал приводить многие причины, и ал-Хади распустил язык свой, ругая его. И представился ал-Хади случай выехать в местность ал-Хадиса ⁵⁴, заболел он там и отяжелел в недуге. Никто из людей не осмеливался входить к нему, кроме младших слуг. Потом он указал им, чтобы они привели ал-Хайзуран, мать его, и она встала у головы его. [Тогда] он сказал ей: «Я умру этой ночью, и тогда же станет править брат мой ар-Рашид. Ты знаешь, что предопределил корень рождения моего в Рее ⁵⁵. Я приказывал тебе в одном и запрещал в другом, чего требовало царское правление, а не установления религии относительно сыновнего долга. Не был я тебе непокорным, но был я заботливым, послушным, щедрым». Затем он сжал руку ее и прижал к груди. /344/ Было рождение [ал-Хади] в Рее, а также рождение Харуна ар-Рашида. И в ту ночь случилась кончина ал-Хади, [началось] правление ар-Рашида и [произошло] рождение ал-Ма'муна.

Говорится, что ал-Хади поставил перед собой мужа из вельмож, [совершившего] много проступков, и стал напоминать ему прегрешения его. [Тогда тот] муж сказал ему: «О Повелитель Верующих! Извинение мое [перед тобой] за упреки твои, — вот мой ответ тебе, и признание мое [собственных моих проступков] вменяет мне грех. Но я говорю:

И если надеешься ты [найти] в наказании отдохновение,
То не скупись при прощении на воздаяние». [130]
[Тогда ал-Хади] отпустил его и наградил.

Рассказывало несколько знатоков известий из обладателей знания об известиях (Аббасидской] династии, что Муса сказал Харуну, брату своему: «Словно я вижу тебя говорящим себе об исполнении видений и надеющимся на то, от чего ты далек, а это очень трудное дело». [Тогда] сказал ему Харун: «О Повелитель Верующих! Кто возгордится — унизится, кто смирится — возвысится, а кто поступит несправедливо — будет покинут. И если власть перейдет ко мне, я награжу того, кого ты рубил, и поступлю милостиво с тем, кого ты обделял. И поставлю я детей твоих выше детей моих и женю их на дочерях моих, и тогда я этим осуществлю закон имама ал-Махди». [Тогда] гнев покинул Мусу, и на лике его проявилась радость. И он сказал: «Это [была плохая] мысль о тебе, о Абу Джа'фар. Приблизься ко мне». [Тогда] Харун встал и поцеловал руку его, потом ушел, чтобы вернуться к месту своему. И Муса сказал: «[Клянусь] великим старцем и благородным царем ⁵⁶, не будешь ты сидеть [иначе], кроме как со мной во главе собрания». Затем он сказал: «Эй, казначей! Сейчас же принеси брату моему тысячу тысяч динаров. И когда поступит харадж, то отнеси к нему половину его». Когда [же] Харун собрался уходить, коня его ввели на ковер [покоя].

/345/ Сказал 'Амр ар-Руми ⁵⁷: Спросил я ар-Рашида о видениях. И он сказал: «Сказал ал-Махди: «Видел я во сне, словно я вручил Мусе жезл и Харуну жезл. Жезл Мусы немного покрылся листьями сверху, а жезл Харуна покрылся листьями сверху донизу». Он поведал о [своих] видениях ал-Хакиму б. Исхаку ас-Саймари ⁵⁸, который их толковал. И он сказал [ал-Махди]: «Оба они будут царствовать. Дни [же] Мусы будут малочисленны, а Харун достигнет предела жизни халифа. И дни его будут наилучшими [из] дней, а век его — наилучшим [из] веков».

Сказал 'Амр ар-Руми: Когда халифат перешел к Харуну, он выдал Хамдуну ⁵⁹, дочь свою, за Джа'фара б. Мусу, а Фатиму ⁶⁰ за Исма'ила б. Мусу ⁶¹, исполнив то, что обещал [ал-Хади].

Рассказывал 'Абдаллах б. ад-Даххак ⁶² со [слов] ал-Хайсама б. 'Ади. Он сказал: Подарил ал-Махди Мусе ал-Хади меч 'Амра б. Ма'дикариба ⁶³, [называвшийся] ас-Самсама ⁶⁴. И велел Муса принести его, после того, как принял халифат, и положил [этот меч] перед собою, а также [поставил] корзину, полную динаров. Сказал он хаджибу своему: «Впусти поэтов». Когда [же] они вошли, [131] он приказал им сказать [стихи] о мече. [Тогда] начал Ибн Йамин ал-Басри ⁶⁵ и сказал:

Овладел Самсамой аз-Зубайди 'Амра
Из всех сынов человеческих Муса Верный.
Меч 'Амра, как слышали мы,
Наилучший [клинок], который скрывали ножны.
Зажгли молнии на нем огонь.
Затем поседела на нем от смерти судьба.
/346/ И если вынешь его из ножен, [то] затмит он сияние Солнца, и
будет его почти не видно.
Словно жемчуга и драгоценные камни,
Текут по двум лезвиям [меча] ключевой водой.
И не заботится он, когда наступает мгновение удара,
Рубить ли слева или справа.

В этом [стихотворении] — много байтов. [Тогда] ал-Хади сказал ему: «Твои меч и корзина — бери их». И [Ибн Йамин] роздал [содержимое] корзины поэтам и сказал: «Вы вошли вместе со мною и были обделены из-за меня. И в мече — возмещение». Затем ал-Хади послал к нему и купил у него меч за пятьдесят тысяч.

Об ал-Хади [имеются] славные известия, хотя дни его и были коротки. Мы привели упоминание о них в наших двух книгах 'Ахбар аз-заман и ал-Аусат. От Аллаха поддержка.