АЛ-МАСУДИ

ЗОЛОТЫЕ КОПИ И РОССЫПИ САМОЦВЕТОВ

МУРУДЖ АЗ-ЗАХАБ ВА МА'ДИН АЛ-ДЖАУХАР

/312/ [XIX] О халифате ал-Кахира би-л-Лаха

Присягнули ал-Кахиру Мухаммаду б. Ахмаду ал-Му'тадиду би-л-Лаху [в] четверг двух ночей, прошедших от джумада-л-ула триста двадцатого года (11.05.932). Потом был он свергнут [в] среду пяти [ночей], прошедших от джумада-л-ула триста двадцать второго года (23.04.933), и выкололи ему глаза. Был халифат его год, шесть месяцев и шесть дней. Прозывается [он] по кунйе Абу Мансур, и мать его — умм валад. [500]

/313/ Совокупность известий [об ал-Кахире], деяниях его и обо всем замечательном, что было в дни его

Назначил ал-Кахир вазиром Абу 'Али Мухаммада б. 'Али б. Муклу в триста двадцать первом году (933), потом сместил его, назначил вазиром Абу Джа'фара Мухаммада б. ал-Касима б. 'Убайдаллаха б. Сулаймана ¹, потом сместил его и назначил вазиром Абу-л-'Аббаса Ахмада б. 'Убайдаллаха ал-Хасиби. Нравы [ал-Кахира] почти не поддаются описанию из-за переменчивости и разносторонности их. Был он неустрашимым, яростным для врагов своих. Погубил он многих государственных людей, из них Му'нис ал-Хадим, Йалбак и 'Али б. Йалбак ². Боялись люди гнева его. Было у него в привычке иметь при [себе] огромное копье, которое носил он в руке, если находился в доме своем, и ставил перед собой, когда сидел. Принимался он колоть тем копьем [того], кого хотел убить. [Тогда] притихли [те], кто прибегал к смуте против прежних халифов. Был [ал-Кахир] непостоянным, страшным в ярости. И привело описанное нами к [тому], что подстерегли его в собственном доме, схватили и выкололи ему оба глаза. Он жив и теперь, и держат его на Западной стороне в доме Ибн Тахира, согласно дошедшим до нас сведениям. Ар-Ради би-л-Лах запретил всякое упоминание [о] нем. Когда [же] присягнули Ибрахиму-ал-Муттаки би-л-Лаху, нашли ал-Кахира заключенным в одном [из] покоев, и [ал-Муттаки] приказал [перевести] его в дом Ибн Тахира, и он заключен там и ныне, как мы указали.

Рассказывал Мухаммад б. 'Али ал-'Абди ал-Хурасани ал-Ахба-ри ³, которого ал-Кахир любил. Он сказал: Остался со мною ал-Кахир наедине и сказал: «Скажи мне правду, а иначе это». И показал на копье. [Тогда] увидел я, [клянусь] Аллахом, смерть воочию между мною и им. И сказал я: «Скажу я тебе правду, о Повелитель Верующих». И он скачал: «Смотри мне», повторив это трижды. [Тогда] сказал я: «Да, о Повелитель Верующих». Он сказал: «Не скрывай от меня /314/ ничего, о чем бы ни спросил тебя, и не приукрашивай историю, не говори о ней рифмами и ничего не опускай». Я сказал: «Да, о Повелитель Верующих». Он сказал: «Ты знаток известий об аббасидских халифах, нравах их и обычаях, [начиная] с Абу-л-'Аббаса ал-Саффаха, и о [тех], кто [был] после него». [Тогда] я сказал. «Если мне [будет обещана] безопасность, о Повелитель Верующих». Он сказал: «Это тебе [обещано]». Сказал [Мухаммад б. 'Али]: «Что до Абу-л-'Аббаса ас-Саффаха, то был он быстр в пролитии крови, [501] и принялись подражать ему наместники его на Востоке и Западе и стали жить согласно житию его, подобно Мухаммаду б. ал-Аш'асу ⁴ на Западе, Салиху б. 'Али в Египте, Хазиму б. Хузайме ⁵ и Хумайду б. Кахтабе ⁶. Был [ас-Саффах] вместе с тем морем щедрым, дарующим, расточающим богатства, и шли упомянутые нами наместники его и иные [вельможи], бывшие в век его, путем его». Сказал [ал-Кахир]: «Расскажи мне об ал-Мансуре». Я сказал: «Правду, о Повелитель Верующих?» Он сказал: «Правду». Я сказал: «Был он, [клянусь] Аллахом, первым, кто породил рознь между потомками ал-'Аббаса б. ал-Мутталиба и родом Абу Талиба. Было до этого дело их единым. И был он первым халифом, [кто] приблизил звездочетов и стал поступать по приговорам звезд. Был с ним Наубахт ал-Маджуси ал-Мунаджжим ⁷, и принял он ислам из рук его; он отец этих ан-нубахтиййа ⁸; а также Ибрахим ал-Фазари ал-Мунаджжим ⁹, сочинитель касиды о звездах, различных небесных науках и строе небосвода; а так же 'Али б. 'Иса ал-Астурлаби ал-Мунаджжим ¹⁰. [Ал-Мансур] — первый халиф, для которого переводились книги с иноземных языков на арабский, из них Калила ва Димна ¹¹ и книга ас-Синдхинд ¹². Перевели для него книги Аристаталиса, [трактующие] проблемы логики, и прочие ¹³. Перевели для него книгу ал-Маджисти Батлимуса ¹⁴, книгу ал-Арисматики ¹⁵, книгу Иклидиса ¹⁶ и многие древние сочинения греческие, ромейские, пехлевийские, персидские и сирийские. Дали их людям, те посмотрели в них и пристрастились к науке этой. В дни [ал-Мансура] составил Мухаммад б. Исхак Китаб /315/ ал-магази ва-с-сийар ва ахбар ал-мубтада ¹⁷. До этого не были [эти известия] ни собраны, ни знаемы, ни составлены. Был |ал-Мансур] первым халифом, назначавшим маула своих и гуламов на наместничества и поручавшим им ведение дел своих. Он стал отдавать им предпочтение перед арабами, и последовали этому халифы из сынов его. [Тогда] пали арабы, и погибла доблесть их, и миновались степени их. [Когда] достался халифат [ал-Мансуру], стал изучать он науки, прочитал [сочинения по различным] толкам [ислама], прошелся по [различным] мнениям, рассмотрел секты и записал хадисы. В дни его умножились предания о старине и распространились науки».

Сказал ал-Кахир: «Ты сказал, и получилось хорошо, растолковал и объяснил. [Так] сообщи мне об ал-Махди — каковы были нравы его?» Я сказал: «Был он добрым, расточительным, благородным, щедрым. И люди следовали пути его и подражали поведению [502] его, и устремились ко многому. Выезжая, брал он с собой кошельки [с] динарами и дирхамами. Кто бы ни просил [у] него, давал он тому. А если молчал [просящий], то раздавались милости шедшими перед [халифом слугам] — и так он одаривал [нуждающегося]. Увлекся [ал-Махди] убиением безбожников и отступившихся от религии, так как появились они в дни его и [стали] провозглашать учения свои из-за распространения книг Мани, Ибн Дайсана ¹⁸, Маркийуна ¹⁹, что передали 'Абдаллах б. ал-Мукаффа ²⁰ и иные. Книги эти были переведены с персидского и ал-фахлавиййа ²¹ на арабский и сочинены были Ибн Абу-л-'Ауджой ²², Хаммадом 'Аджрадом ²³, Йахйей б. Зийадом ²⁴, Мути' б. Ийасом ²⁵ в поддержку учений манихейства, ад-дайсаниййа и ал-маркийуниййа. И умножились из-за этого еретики и распространились воззрения их среди людей. Был ал-Махди первым, кто приказал диалектикам-богословам сочинять книги против безбожников и прочих. И они выдвинули доводы против упорствующих, опровергли прелесть [бесовскую] и очевидной сделали правду для верных. Принялся [ал-Махди] отстраивать Запретную мечеть ²⁶ и Мечеть Пророка ²⁷, да пребудет с ним приветствие и благословение Аллаха, в [том виде], в каком пребывают они до сих пор. Отстроил он Иерусалим, разрушенный землетрясениями».

/316/ Сказал [халиф]: «[Так] сообщи мне об ал-Хади, хотя и кратки были дни его — каковы были нравы его и черты?» Я сказал: «Был он великим богатырем и первым, перед кем стали устраивать процессии мужей с заостренными мечами, поднятыми булавами и натянутыми луками. Пошли наместники дорогой его. И умножилось оружие в век его».

Сказал [ал-Кахир]: «Славно сказал ты и постарался в речениях своих. [Так] сообщи мне об ар-Рашиде, каков был путь его?» Я сказал: «Он то и дело [совершал] паломничества и творил набеги, рыл водоемы, колодцы, пруды и сооружал дворцы [на] пути в Мекку. И явил он это там в Мина, [на] 'Арафате и [в] Городе Пророка ²⁸, да пребудет с ним приветствие и благословение Аллаха. [Тогда] снизошла на людей доброта его, соединенная со справедливостью. Также строил он пограничные крепости, возводил города и укреплял в них твердыни, подобные Тарсусу и Адане. Отстроил он ал-Масису и Мар'аш ²⁹ и укрепил оборонительные сооружения, а [также] прочее — придорожные здания и обители [для] марабутов ³⁰. Последовали ему наместники его. [Стали] подражать ему подданные, [503] следуя деяниям его, опираясь на имамат его. И [ар-Рашид] подавил ложь, явил истину, облагодетельствовал ученых и предпочел [мусульман] прочим народам. Особенно прославилась деяниями [своими] в дни его Умм Джа'фар Зубайда бинт Джа'фар б. ал-Мансур благодаря осуществленным ею постройкам придорожных домов и рытью водоемов, прудов и колодцев в Мекке, и дорога ее известна до сего времени, как и возведенные ею придорожные дома в области сирийских приграничных крепостей и в Тарсусе и устроенные ею для этого вакфы ³¹. Прославились в дни [ар-Рашида] деяниями своими Бармакиды, щедрость их и смелость. Был ар-Рашид первым халифом, кто играл молотом на поле, метал стрелы на бирджасе ³², и играл он мечем и клюшкой, и приблизил искусных в этом. И увлеклись люди этим. Был он первым, кто играл в шахматы и в нарды, из халифов сынов ал-'Аббаса. Оказывал он игрокам милости и назначал им жалование. Назвали люди дни его благодаря блеску, обилию блага и плодородия их Днями Невесты, и [из-за] многого другого, что выходит за пределы и описания». /317/ Сказал ал-Кахир: «Вижу я, что ты пренебрег подробностями деяний Умм Джа'фар. Почему?» Я сказал: «О Повелитель Верующих, из любви к краткости и ища сжатости». Сказал [Мухаммад б. 'Али]: [Тогда] взял [ал-Кахир] копье, потряс им, и увидел я красную смерть на острие его. И блеснули при этом глаза его. [Тогда] я покорился и сказал: «Это ангел смерти». И не сомневался я, что заберет он жизнь мою. И [ал-Кахир] замахнулся [копьем] на меня, и я испугался. Убрал он копье, [которое] меня миновало, и сказал: «Горе тебе! Разве возненавидел ты свою голову и наскучил жизнью своей?» Я сказал: «Отчего, о Повелитель Верующих?» Он сказал: «Расскажи мне еще [об] Умм Джа'фар». Я сказал: «Слушаюсь, о Повелитель Верующих. Благодеяния и праведность жития ее проявлялись и в серьезности, и в шутке. [Что же до] серьезного и прекрасных построек, [то не было] подобных им при исламе: прорыт ею источник, известный как 'Айн ал-Мушаш ³³ в Хиджазе, и она [же] проложила каналы для воды его во всякой низине, возвышенности, равнине, горе и ухабистом месте, так что вывела [воды источника] на двенадцать миль ³⁴ в Мекку. Совокупность [того], что потратила она на [рытье источника], из упомянутого и сосчитанного, [составляет] тысячу тысяч и семьсот тысяч динаров. Из деяний ее упомянуты мною водоемы, дома, пруды и колодцы в Хиджазе и в пограничье, и израсходовала она тысячи на это. Помимо [504] [того], в дни ее снизошли на нищих и убогих благодать и изобилие. Помимо того, она первая надела убор из золота и серебра увенчанный драгоценностями, и это вторая сторона того, чем оказывают государи милость во время правления своего и чем славятся они в поступках и житиях своих. Было изготовлено для [Умм Джа'фар] великолепное шитье, так что достигло шитое платье, которое было сделано для нее, пятидесяти тысяч динаров [в цене]. Она первая стала посылать аш-шакириййа из слуг и служанок по областям своим верхами, ездили они по делам ее с посланиями и письмами от нее. [Она] первая стала делать шатры из серебра, эбенового дерева и сандалового дерева. Занавеси ее [были] расшиты золотом и серебром, оторочены соболиным мехом, бархатом и шелком из /318/ красного, желтого, зеленого и голубого [цветов]. Ввела в употребление платья, расшитые драгоценностями, и свечи из амбры. И стали подражать ей люди во всех деяниях своих. Когда [же] перешла власть сыну ее, о Повелитель Верующих, [стал] он выдвигать слуг, отдавать [среди них) предпочтение [одним перед другими] и возвышать положение, подобно Каусару и прочим. Когда [же] увидела Умм Джа'фар, как увлечен он слугами и как занят он ими, купила она рабынь стройных прекрасноликих, надела на головы их чалмы, завила им [локоны на] лбу, висках и затылках, одела их в кафтаны, полукафтаны и пояса, затянула им станы, придала выпуклости их бедрам и послала к нему [невольниц]. И [девушки] побывали в руках его, понравились ему и привлекли к себе сердце его. И выставил он их [на обозрение] приближенным и простонародью. Люди стали стричь рабынь, одевать их в кафтаны и пояса и звать их мальчишками».

Когда [же] услышал ал-Кахир это, овладели им радость, блаженство и веселие, и воскликнул он громко: «Эй, гулам, подать стакан за описание мальчишек!» [И] бросилось к нему много невольниц одинаковых ростом, [а] я принял их за юношей в полукафтанах, кафтанах, с [локонами] на лбах и затылках и [в] золотых и серебряных поясах. [Тогда] поднял [ал-Кахир] чашу, и смотрел я на чистоту кристалла, свечение вина и лучи его и красоту тех невольниц, а копье [стояло] перед [халифом]. [Ал-Кахир] поспешил выпить и сказал: «Ну?» [Тогда] я сказал: «Слушаюсь, о Повелитель Верующих». Потом перешла власть к ал-Ма'муну. И он в начале правления своего, когда главенствовал над ним ал-Фадл б. Сахл и прочие, обращал взор к приговорам звезд и велениям их, [505] подчинялся приказаниям их и следовал примеру древних царей Сасанидов, подобных Ардаширу сыну Бабака ³⁵ и иным. Усердствовал он в чтении древних книг, погрузился в изучение их и постоянно читал. И стал [ал-Ма'мун] словно волшебником в понимании [их] и достиг [полного] знания [в трактовке] их. Когда [же] случились с ал-Фадлом б. Сахлом Зу-р-Рийасатайном известное и прибыл [ал-Ма'мун в] Ирак, отступился он от всего этого, выказал приверженность единобожию, обещанию и угрозе ³⁶, [стал] участвовать в собраниях богословов, приблизил к себе многих видных диалектиков и спорщиков, /319/ таких как Абу-л-Хузайл ³⁷, Абу Исхак Ибрахим б. Саййар ан-Наззам и прочие, с кем он соглашался или расходился. Непременно приглашал он на собрания свои факихов и людей знания из адибов, привозил их из [различных] городов и назначал им жалования. [Тогда] возжелали ученые люди умозрительных изысканий и предались [научным] исследованиям и диалектике. Каждое их сообщество составило книги, в которых обосновывало свой толк и поддерживало ими речения свои. Был [ал-Ма'мун] самым милосердным из людей, наитерпимейшим, наиспособнейшим, наищедрейшим, обильным богатством, наирасточительнейшим в пожалованиях, никогда о том не желая. И стали подражать ему вазиры его и приближенные.

Потом ал-Му'тасим. Поистине, он, о Повелитель Верующих, следовал учению брата своего ал-Ма'муна. Владела им любовь [к] молодечеству и подражанию персидским царям в утвари и ношении шапок и тюрбанов. [Стали] носить их люди, следуя ему, и назвали их ал-му'тасимиййат. Снизошла на людей щедрость его и милость, и стали пути безопасны благодаря ему.

Потом Харун б. Мухаммад ал-Васик. И он, поистине, следовал вероучению отца своего и дяди. Преследовал он инакомыслящих и подвергал людей испытаниям. Обильны были благодеяния его. Приказывал он судьям во всех городах не принимать свидетельства [того], кто расходился [с] ним [во мнениях]. Любил [ал-Васик] поесть обильно, щедро жаловал, легко [поддавался] влиянию и выказывал любовь к подданным своим.

Потом ал-Мутаваккил, о Повелитель Верующих. Поистине, отошел он [от убеждений] ал-Ма'муна. ал-Му'тасима и ал-Васика. Запретил он споры и прения о вероучениях и наказывал за это. Приказал он [следовать] традиции и выказал [приверженность] хадисам. И благостны [стали] дни его, упорядочилось государство [506] и продлилось царствование его. [Известно и] иное, о Повелитель Верующих, чем он прославился».

Сказал ал-Кахир: «Слушал я речи твои. И словно видел я [тех] людей, как описал ты, [будто] воочию смотрел на них. Обрадовало меня слышанное от тебя. Открыл ты двери правления и показал пути главенства».

Потом приказал он [пожаловать] мне награду, которую тут же выдал. Потом он сказал мне: «Если желаешь, встань». [Тогда] я встал, и встал он следом за мною с копьем своим. И почудилось, /320/ [клянусь] Аллахом, что он метнет в меня [копьем] сзади. Потом свернул он к дому слуг. И не прошло и нескольких дней, как случилось с ним [то], что случилось.

Сказал ал-Мас'уди: [О] муже, беседу которого передал я, [есть] славные известия. Он жив и питаем до этого срока, и это год триста тридцать третий (944/5). Восхваляет [он] царей, общается со старейшинами, здрав он умом и мнения его достохвальны.

Во [времена] халифата ал-Кахира би-л-Лаха, и это год триста двадцать первый (933), была кончина Абу Бакра Мухаммада б. ал-Хасана б. Дурайда в Багдаде. Был он из [тех], кто в нынешнее время [явил] умение в стихотворстве. Достиг он пределов и [познании] языка и занял место ал-Халила б. Ахмада в этом. Ввел он в язык такое, [чего] не было к книгах предшественников. Шел он в поэзии любым путем, иногда щедрым, а иногда нежным. Стихи его [так] многочисленны, что [нельзя] исчислить их или привести здесь. И из славных стихов его касида, называемая ал-Максура ³⁸, в которой восхвалил он аш-Шаха б. Микала. Говорят, что включил он в нее наибольшее число слов, заканчивающихся на максуру. И начало ее:

Разве не видите вы, [что] цвет волос моих [стал] походить
[На] локоны утра под сполохами зари?
И из [стихов его]:
Поистине, если доберутся два неумелых
До неизвестного [им], то перепортят все.

И об этом он говорит:

Не закричу я, попав в пучину:
«Поток не замочил меня».

И из [стихов его]: [507]

И [даже] если скрою я глубокий вздох,
Охватит [он мою грудь] от края до края.

Стали отвечать ему [стихами] по поводу этой касиды, называемой ал-Максура, многие поэты, из них Абу-л-Касим 'Али б. Мухаммад б. Да'уд б. Фахм ат-Танухи ал-Антаки ³⁹, и он пребывает в настоящее время, и это /321/ год триста тридцать второй (943/4), в Басре среди сторонников ал-Бариди. Начало этой его касиды [на] максуру, в которой восхваляет он танух и родичей своих из куда'а, [таково]:

Если бы не оканчивалось [стихотворение] мое, я бы не прекратил
речей, повинуясь запрету.
Что делать с [тем], кто преступил меру?
Если прекратил я [речи], то не перестало сердце
Кровоточить от взоров красавиц.
И если глаз увидит кромешников, то
Закроется, и на веках его угли темноты.

И об этом же он говорит:

Сколько газеленков, пастбище которых — взоры ее,
[Оказались] быстрее, нежели край острия,
Быстрее, нежели страх поражает [душу], и быстрее
Любви, проникающей в трепетное сердце.
[Ибо подобно племя] куда'а б. малик б. химйар
Возвышенности среди возвышенностей.

[Сочинять стихи в роде] ал-максура [ранее всех] стал Абу-л-Мукатил Наср б. Нусайр ал-Хулвани ⁴⁰. [Вот что сказал он] о Мухаммаде б. Зайде ад-Да'и ал-Хасани и Табаристане:

Остановитесь, друзья, на тех холмах
И спросите их: «Где те красавицы?
Где [те], что развели сады свои
На вас? Исцелят те сады страсть».

И у Ибн Варки ⁴¹ также [есть касида на] ал-максуру:

Повторяй по прихоти своей:
«Вот долины ал-Маха и ал-Кана»
И проливай жемчужины слез при отъезде тех красавиц.

И из [тех], кто умер позже смерти Ибн Дурайда, — ал-'Умани Абу Абдаллах ал-Муфаджжи' ⁴². Был он писцом, стихотворцем, проницательным в [понимании] редких слов ⁴³, и другом ал-Бахили [508] ал-Мисри, соперничавшего [с] Ибн Дурайдом. Вот речение ал-Муфаджжи', в коем он преуспел:

Сердце мое бьется из-за Рудайны,
И между нами Зу-л-Джалхатайн.
Предстал передо мной ее образ во время ночного привала,
И перестал я следить за созвездием Овна.

Мы привели бывшие в дни ал-Кахира события, несмотря на краткость срока правления его, в ал-Китаб ал-Аусат, и это позволяет не упоминать [об этом] здесь.