АЛ-МАСУДИ

ЗОЛОТЫЕ КОПИ И РОССЫПИ САМОЦВЕТОВ

МУРУДЖ АЗ-ЗАХАБ ВА МА'ДИН АЛ-ДЖАУХАР

/166/ [XIII] О халифате ал-Му'тазза би-л-Лаха

Присягнули ал-Му'таззу би-л-Лаху, и он аз-Зубайр б. Джа'фар ал-Мутаввакил, и мать его умм валад, называемая Кабиха, и прозывается он по кунйе Абу 'Абдаллах, и ему в то время восемнадцать лет, после того, как ал-Муста'ин сместил сам себя, и это в четверг двух ночей, прошедших от муххаррама, и сказано — трех ночей, прошедших от него, двести пятьдесят второго года (24.01.866), как мы предпослали. Присягнули ему военачальники, маула, аш-шакириййа и жители Багдада, стали поминать его в [пятничных] [369] проповедях в соборной мечети в Багдаде на обеих сторонах ¹. Потом сместил ал-Му'тазз самого себя в понедельник трех ночей, оставшихся от раджаба двести пятьдесят пятого года (11.07.869), и умер, после того, как сместил себя, через шесть дней.

Был халифат его четыре года и шесть месяцев. Погребен он был в Самарре. Таким образом, совокупность дней его с тех пор, как присягнули ему в Самарре перед смещением ал-Муста'ина, до дня, когда он был смещен, четыре года, шесть месяцев и несколько дней, а с тех пор, как присягнули ему в Городе Мира — три года и семь месяцев. Скончался он, и ему было двадцать четыре года.

/167/ Совокупность известий об [ал-Му'таззе], его деяниях и обо всем замечательном, что было в дни его

Когда был свергнут ал-Муста'ин би-л-Лах и привезен в Васит после того, как свидетельствовал он о себе, что непричастен он к халифату и что не годится для него, и когда увидел он случившуюся смуту и что сделал он людей свободными от присяги себе, сказали об этом поэты и умножили речения свои, описали это в стихах своих и далеко ушли [в описании этого]. И сказал об этом ал-Бухтури в длинной своей касиде:

[Отправьтесь хоть все] в Васит за курицей —
Не вырастут у курицы орлиные когти.

Об этом говорит стихотворец, известный как ал-Канани, в касиде:

Поистине, вижу я, что ты предчувствуешь разлуку —
Стал имам ведомым, свергнутым.
Стал халиф Ахмад б. Мухаммад
Смещенным [халифом] после дней халифата и великолепия.
Были при нем дни, когда смеялся цветок,
И эта весна — для кого творил он весну?
Скинула судьба его с высот его
И оказался он в Васите, не мечтая о возвращении.

Между смещением ал-Муста'ина и убийством его прошло пять месяцев и [один] день.

Умерли в халифат ал-Муста'ина многие ученые люди и знатоки хадисов. Из них — Абу Хашим Мухаммад б. Зайд ар-Рифа'и, Аийуб б. Мухаммад ал-Варрак ², Абу Кариб Мухаммад б. ал-'Ула ал-Хамадани ³ в Куфе, Ахмад б. Салих ал-Мисри ⁴, Абу-л-Валид [370] ас-Сарри аз-Димашки, 'Иса б. Хаммад Загба ал-Мисри ⁵ в Египте, прозываемый по кунйе Абу Муса, и Абу Джа'фар б. Саввар ал-Куфи, и [было] это в двести сорок восьмом году (862/3).

В халифат ал-Муста'ина — а это в двести сорок девятом году (863/4) — была кончина /168/ ал-Хасана б. Салиха ал-Баззара, был он из лучших знатоков хадисов, Хишама б.Халида аз-Димашки, Мухаммада б. Сулаймана ал-Джухани в ал-Масисе ⁶, ал-Хасана б. Мухаммад б. Талута ⁷, Абу Хафса ас-Сайрафи в Самарре, Мухаммада аз-Занбури ал-Макки ⁸ в Мекке, Сулаймана б. Абу Таййиба и Мусы б. 'Абд ар-Рахмана ал-Барки ⁹.

В халифат ал-Муста'ина — а это в двести пятидесятом году (864/5) — умерли Ибрахим б. Мухаммад ат-Тамими, кади Басры ¹⁰, Махмуд б. ал-Хаддаш ¹¹, Абу Муслим Ахмад б. Абу Шу'айб ал-Харрани, ал-Харис б. Мискин ал-Мисры ¹², Абу Тахир Ахмад б. 'Амр б. ал-Мусаррих ¹³ и прочие из тех, от упоминания о коих мы воздержались, старейшины знатоков хадисов и передатчики преданий, упоминания о коих мы привели, начиная с первых времен асхабов до нашего времени, и это триста тридцать второй год (943/4), на шестом году нашей книги, озаглавленной ал-Аусат. Однако приводим сообщения о кончине [тех], кого мы перечислили, чтобы не отсутствовали в этой книге жизнеописания [тех], кого следует упомянуть по мере [надобности] нуждающегося в этом [читателя].

В двести сорок восьмом году (862/3) извлек ал-Муста'ин из халифатской казны красный камень яхонт, известный как ал-Джа-бали ¹⁴, который берегли цари. Ар-Рашид некогда купил его за сорок тысяч динаров. И вырезал на нем ал-Муста'ин имя твое — «Ахмад» — и возложил тот камень на перст свой. Тогда заговорили об этом люди. Рассказывали, что тот камень передавали друг другу цари из Хосроев ¹⁵. Был он добыт в давнее время, и говорили, что всякий царь, что высекал на нем свое имя, умирал убиенный, а если царь умирал и садился на трон его преемник, то он стирал надпись. [Обычно] носили его цари, и был он без надписи, и редко попадал он к кому из царей, который вырезал бы на нем надпись. Был это красный яхонт, горевший ночью, словно фонарь. Если вносили его в дом, где нет светильника, он сиял. И виднелись в нем ночью /169/ призрачные истуканы. О нем существует замечательная история, которую мы привели в нашей книге Ахбар аз-заман, когда рассказывали о печатях персидских царей. Этот камень появился в дни ал-Муктадира, потом след его затерялся. [371]

Об ал-Му'таззе, когда установилась его власть и утвердился его халифат, а ал-Муста'ин сместил себя, стихотворцы сказали много речений. И из них речение Марвана б. Абу-л-Джануба из длинной касиды:

Поистине, обратилась удача к ал-Му'таззу,
А ал-Муста'ин получил то, что заслуживает.
Знал он, что царство не для него
И что оно для тебя, но надеялся попусту.

И об этом сказал человек из жителей Самарры, и говорили, что это ал-Бухтури:

Как хороша тюркская клика,
Мечом отразившая превратности судьбы своей.
Убили они халифа Ахмада б. Мухаммада ¹⁶
И облачили всех людей в одеяние страха.
Чинят они несправедливость, и разделилось наше царство,
И имам наш в нем подобен гостю.

Об ал-Му'таззе, возвращении власти к нему и [всеобщем] согласии по его поводу говорит Абу 'Али ал-Басир:

Возвратилось дело ислама к наилучшему прибежищу,
И укрепились основы царства,
Умиротворилось оно, успокоились,
Населилось и расцвело.
Так восхваляй одного Аллаха и ходатайствуй
О прощении тех, кого обошло обильное Его воздаяние.

Был на вазирстве ал-Му'тазза Джа'фар б. Мухаммад, потом назначил он вазирами нескольких. Тогда послания исходили от имени Салиха б. Васифа ¹⁷, словно он был возведен в сан вазира.

И была кончина Абу-л-Хасана 'Али б. Мухаммада б. 'Али б. Мусы б. Джа'фара б. Мухаммада ¹⁸ в халифат ал-Му'тазза би-л-Лаха, /170/ и это в понедельник четырех ночей, оставшихся от джумада-л-ахира двести пятьдесят четвертого года (24.05.868). И было ему сорок лет. И сказано — сорок два года. И сказано — более того. Было слышно, как на похоронах его говорила [некая] девушка: «Понедельник и прежде, и теперь приносит нам несчастье» ¹⁹. Молился над ним Ахмад б. ал-Мутаваккил 'ала-л-Лах ²⁰ на улице Абу Ахмада и в доме его в Самарре. И был он там погребен. [372]

Рассказывал нам Ибн [Абу]-ал-Азхар. Он сказал: Рассказывал нам ал-Касим б. 'Аббад. Он сказал: Рассказывал нам Йахйа б. Харсама ²¹. Он сказал: Послал меня ал-Мутаваккил в Медину, чтобы доставить к нему 'Али б. Мухаммада б. 'Али б. Мусу б. Джа'фара из-за [чего-то], что стало известно о нем. Когда прибыл я в Медину, закричали и зашумели жители ее таким криком и шумом, подобных которым я не слыхивал. Тогда стал я успокаивать их и клясться им, что не было приказано мне учинить над ним ничего дурного. Обыскал я дом его и не нашел в нем ничего, кроме Корана, записанной молитвы и подобного этому. И я забрал его, стал ему служить и хорошо с ним обращался. Однажды, когда я спал, а небо было ясным и солнце светило, он уселся верхом, [надев] плащ от дождя и заплетя хвост своему коню. Я удивился поступку его, и не прошло и мгновения, как появилось облако, открыло отверстие бурдюка своего, и изрядно досталось нам от дождя. [Тогда] повернулся он ко мне и сказал: «Я знаю, что тебе не понравилось [то], что ты видел, и ты вообразил, будто я знал [то], чего ты не знал. Но это не так, как ты подумал. Просто вырос я в пустыне и знаю ветры, после которых бывает дождь. И когда я проснулся, подул ветер, который не обманывает. Почуял я в нем запах дождя и приготовился к этому». Когда я прибыл в Город Мира, начал с Исхака б. Ибрахима ат-Тахири — был он наместником Багдада, — и он сказал мне: «О Йахйа, поистине, этого мужа родил Посланец Аллаха, да пребудет с ним приветствие и благословение Аллаха. Ал-Мутаваккил таков, каким ты его знаешь, и если ты подговоришь его на убийство 'Али б. Мухаммада, то будет Посланец Аллаха, да пребудет с ним приветствие и благословение Аллаха, противником твоим. И я сказал: «Клянусь Аллахом, не замышлял я против него ничего, кроме хорошего». /171/ Потом отправился я в Самарру и начал с Васифа ат-Турки. Был я из друзей его. И он сказал мне: «Клянусь Аллахом, если упадет с головы этого человека волосок, то не кто иной, как я, буду взыскателем за него». Тогда я удивился таким речам и уведомил ал-Мутаваккила о [том], что я слышал, и о [том, как 'Али б. Мухаммада] восхваляли. И он дал ему славную награду, проявив свою милость и уважение.

Рассказывал мне Мухаммад б. ал-Фарадж ²² в городе Джурджане, в месте, известном как Би'р Абу 'Инан. Он сказал: Рассказал мне Абу Ду'ама. Он сказал: Пришел я к 'Али б. Мухаммаду б. 'Али б. Мусе, навещая его в болезни, от которой и приключилась его [373] кончина в этом году. И когда собрался я уходить, он сказал мне: «О Абу Ду'ама, тебе причитается. Не рассказать ли тебе хадис, который тебя порадует?» Тогда я сказал: «Сколь нуждаюсь я в этом, о сын Посланца Аллаха». Он сказал: «Рассказал мне отец мой Мухаммад б. 'Али. Он сказал: Рассказал мне отец мой 'Али б. Муса ²³. Он сказал: Рассказал мне отец мой Муса б. Джа'фар. Он сказал: Рассказал мне отец мой Джа'фар б. Мухаммад. Он сказал: Рассказал мне отец мой Мухаммад б. 'Али. Он сказал: Рассказал мне отец мой 'Али б. ал-Хусайн. Он сказал: Рассказал мне отец мой ал-Хусайн б. 'Али. Он сказал: Рассказал мне отец мой 'Али б. Абу Талиб, да будет доволен им Аллах. Он сказал: Сказал Посланец Аллаха, да пребудет с ним приветствие и благословение Аллаха: «Пиши, о 'Али». Он сказал: «Я сказал: «А что мне писать?» Он сказал мне: «Пиши: «Именем Аллаха Милостивого Милосердного. Вера — это [то], что почтили сердца и подтвердили дела, а ислам — это [то], что выражает язык и [что] делает брак законным». Сказал Абу Ду'ама: Тогда я сказал: «О сын Посланца Аллаха, не знаю я, [клянусь] Аллахом, что лучше — хадис или иснад!» И он сказал: «Это, поистине, свиток, написанный почерком 'Али б. Абу Талиба под диктовку Посланца Аллаха, да пребудет с ним молитва и благословение Аллаха, который мы наследуем — младший от старшего».

Сказал ал-Мас'уди: Привели мы историю об 'Али б. Мухаммаде б. Мусе, да будет доволен им Аллах, с Зайнаб-лгуньей ²⁴ в присутствии ал-Мутаваккила и о [том, как 'Али б. Мухаммада б. Мусу] спускали, да будет доволен им Аллах, в ров со львами, [о том, как львы] изъявили ему покорность, а Зайнаб отказалась от слов своих, будто она — дочь ал-Хусайна б. 'Али б. Абу Талиба, /172/ да пребудет с ним благословение, и будто Аллах Всевышний продлил жизнь ее до того времени, в книге нашей Ахбар аз-заман. И сказано, что 'Али б. Мухаммад умер отравленным, да пребудет с ним благословение.

Сказал ал-Мас'уди: В двести пятьдесят третьем году, и это в халифат ал-Мутазза, умер Мухаммад б. 'Абдаллах б. Тахир, в половине зу-л-ка'да (17.11.867), через тринадцать дней после убийства Васифа, и луна была в затмении. И был он щедростью, благородством, обилием возраста, памятливостью, хорошими манерами, царственностью бесед таким, каким не был никто из подобных ему в век его. О нем говорит ал-Хусайн б. 'Али б. Тахир в своей касиде: [374]

Затмились вместе и луна, и амир,
Потом появилась луна, а амир сокрыт.
Снова источает луна свет свой, ибо очистилась,
А свет амира не возвращается.
О два затмения в злосчастную ночь воскресенья!
Уготовила вас судьба.
Край одного — острее меча,
И в огне возмужало горение.

Упомянул Абу-л-'Аббас ал-Мубаррад. Он сказал: Однажды расслабился Мухаммад б. 'Абдаллах б. Тахир и настроился на сотрапезничество, когда пришел к нему Ибн Талут ²⁵, который был вазиром его, самым близким к нему человеком и чаще всего с ним уединявшимся. Тогда Мухаммад б. 'Абдаллах повернулся к нему и сказал: «Непременно должен быть у нас сегодня третий, благодаря сотрапезничеству с которым прекрасно будет общение и сладостна беседа [наша]. Так кого бы нам позвать? И избавь нас от того, чтобы был он злонравным, или низкородным, или явственно нищим». Сказал Ибн Талут: Тогда задумался я и сказал: «О амир, пришел мне на ум муж, в общении с которым не будет нам тягости. Свободен он от надоедливости сотрапезника и от бремени собеседника, легок поступью, если пожелаешь, стремителен в прыжке, если захочешь». Сказал Мухаммад б. 'Абдаллах: «А кто это?» Я сказал: «Мани-Безумец» ²⁶. Он сказал: «Хорошо ты, клянусь Аллахом, [придумал] . Так пусть же отдадут приказ начальникам [шурты] двадцать /173/ восьмого квартала и ищут его, чтобы немедленно доставить его мне». Тогда быстро изловил его начальник ал-Карха и привел его к двери амира. Его взяли, образили, почистили, отвели в баню, одели в чистые одежды и ввели к Мухаммаду б. 'Абдаллаху. И Мани сказал: «Мир тебе, о амир». Тогда сказал Мухаммад: «И тебе мир, о Мани. Разве не пора тебе навестить нас, когда стремимся мы к тебе и завладел ты нашими сердцами?» И сказал Мани: «Тоска сильна, любовь крепка, путь далек, сокрытие трудно, а привратник груб. Если бы у дверей нас пропустили, то легко бы мы вас посетили». Тогда Мухаммад сказал: «Если вежливо просил ты позволения, то пусть вежливо будет тебе разрешение. Да не будет Мани препятствия, в какое бы время ночи или дня он ни прибыл». Потом позволил амир ему сесть, и он сел, и велел принести еды, и он поел. Потом омыл руки свои и сел на свое место. А Мухаммад [375] возжелал послушать Му'нису, невольницу дочери ал-Махди. Ее привели, и первое, что она запела, было:

Я не из людей, которые поутру забывают
Слезы страсти своей, пролитые по любимым.
И скажи девственницам Неджда, так как исчезла ночью ноша их:
«Пусть это будет не последняя встреча».

Тогда сказал Мани; «Хорошо спела ты. И, клянусь правом амира, надо бы тебе добавить к этому:

И встал я, размышляя, и слеза замешкалась
В глазу моем, [не зная, течь ли ей].
И не ревнует меня больше этот амир
К несправедливому, непримиримому и упорствующему в разлуке».

И она принялась это петь. Тогда сказал ему Мухаммад: «Влюблен ли ты, о Мани?» Он засмущался, и Ибн Талут мигнул ему, чтобы он ничего не открывал Мухаммаду, что может повредить ему в глазах его. И Мани сказал: «Не знали мы о таком веселье и такой любви, но [они] проявились. Неужели после седины [вновь] наступит молодость?» Потом предложил Мухаммад Му'нисе такой напев:

Скрыли ее от ветров, потому что я
Сказал: «О ветер, передай ей привет».
/174/ И если бы были довольны они покрывалом, то было бы [это]
пустое, однако [все же]
Запретили ей при [дуновении ветра] разговаривать.

[Тогда] она это запела, и Мухаммад развеселился. Он приказал принести ритл ²⁷ вина и выпил. И сказал Мани: «[Жаль, что] сочинитель этих стихов не добавил:

Тогда я вздохнул и сказал призраку своему:
«Ах, если ты будешь сильнее домогаться ее призрака,
То почти ее приветом от меня, ибо боюсь я,
[Что] не дадут ей жалобы мои спать».

Иначе еще тяжелее пришлось бы кресалу страсти, что бьет в самое сердце, и сильнее кипело бы в печени, жаждущей ключевой воды. Строй же стихов был бы более благосочиненным, а смысл [их] достиг бы предела своей завершенности». Тогда сказал Мухаммад: «Хорошо сказано, Мани». Потом он приказал Му'нисе добавить эти два байта к двум первым и пропеть их. Затем она спела два таких байта: [376]

О други мои, не покидайте
Сраженного страстью, останьтесь.
Не [успели] проехать мы мимо дома Зайнаб,
Как выдала слеза сокрытую нашу тайну.

И это понравилось Мухаммаду. Тогда сказал Мани: «Если бы не боялся я прогневить [тебя], то добавил бы к этим двум байтам [еще] два байта, что не придутся по нраву разумному [человеку], но все же сами по себе хороши». И сказал Мухаммад: «О Мани, желание красоты и [целебное] воздействие ее врачует от любой болезни. Читай же, что там у тебя». И он сказал:

Газеленок, подобный месяцу — если бы глянул на скалу,
То раздробил бы ее.
И если улыбнется [красавица], воображу
Сверкание молнии или нанизанный жемчуг.

Тогда сказал Мухаммад: «Хорошо [сказано], о Мани. Продолжи-ка такие стихи:

Приятны наслаждения лишь с тем,
Кто по нраву нам.
Запела красавица и заплакала, словно слеза ее
Вышла из темницы терпения».

[Тогда] сказал Мани:

/175/ И можно ли спокойно взирать на девушку-красавицу,
Которую я обижу, если сравню ее с павлином?
И совершу несправедливость, если назову ее ивой,
В райском саду посаженной.
И несправедливым [буду], если сравню ее
[С] драгоценностью, в море погруженной.

Потом он замолчал, и Мухаммад попросил его продолжить поэтическое описание. Тогда сказал Мани:

Прекраснее она описания, и слова
Перед ней бессильны.

Тогда сказал Мухаммад: «Хорошо сказано». И сказала Му'ниса: «Долженствует благодарность тебе, о Мани. Да поможет тебе [377] судьба твоя, [да] пожалеет тебя друг твой, [да] охватит тебя радость и [да] разминется с тобой [то], чего ты опасаешься. И да продлит Аллах для нас это [наслаждение], сохранив жизнь [тех], с кем мы соединились». И сказал ей Мани при речении ее «да пожалеет тебя друг твой»:

Нет у меня друга, чтобы пожалел он меня.
Рассталась душа моя с обольщениями [мысли].
Соединен я с благодеянием того,
Кто сам соединен со славой.
Я осчастливлен благодеянием того,
Чей нрав благостен.

Тогда кивнул Мани Ибн Талут, чтобы он встал. И он поднялся, говоря:

Царь, подобных которому мало.
Украшают его достойные витязи.
Тахирит в шествии своем,
Благодеяния его среди людей расточаются.
Кровь того, кто сетует на меч его,
Вместе с порывами ветра разбрызгивается.
О Абу-л-'Аббас, храни вежество.
Край которого судьбою зазубрен.

Тогда сказал Мухаммад: «Долженствует наградить тебя за благодарность твою, хотя прежде мы и не оказывали тебе благодеяния». Потом повернулся он к Ибн Талуту и сказал: «Ни темнота происхождения, ни невзрачная внешность, ни равнодушие ко благам жизни не могут уничтожить в человеке зерно дара, который был ему ниспослан. И не ошибся Салих б. 'Абд ал-Куддус ²⁸, когда сказал:

/176/ Да не очарует тебя тот, кто бережет платье свое,
Боясь пыли, а честь его в убытке.
И, может быть, обеднел молодец, и увидел я его
В грязных одеждах, а честь его незапятнанна».

Сказал Ибн Талут: «Не видел я сообразительнее его, ибо говорит девушка «да сжалится над тобой друг твой» и читает он при речении ее: [378]

Нет у меня друга, что пожалеет меня.
Рассталась душа моя с обольщениями [мысли]».

Сказал [ал-Мубаррад]: И Мухаммад не переставал выплачивать [Мани] жалование его, пока [тот] не умер.

Донесли ал-Му'таззу, что ал-Му'аййад замышляет против него и что он склонил к себе многих маула. Тогда заточил он ал-Му'аййада и Абу Ахмада ²⁹, и они братья по отцу и матери. Был пытан ал-Му'аййад, чтобы сместил он сам себя с воспреемства завета, и бит он был палкой сорок раз, пока не согласился, и не свидетельствовал это о себе. Потом дошло до ал-Му'тазза, что тюрки замыслили извлечь ал-Му'аййада из темницы его. И когда наступил четверг восьми ночей, оставшихся от раджаба двести пятьдесят второго года (11.07.866), извлек он ал-Му'аййада мертвым. Пригласили кадиев и факихов, и увидели они его, и не было на нем следа [насилия]. И говорят, что его завернули в отравленное покрывало и завязали края его, так что он умер в нем.

Утеснил ал-Му'тазз Абу Ахмада в заточении его. И было между вступлением его в Сурра ман Ра'а и полученными им там почестями и между заточением его шесть месяцев и три дня. Потом доставлен он был в Басру на тринадцатую ночь, оставшуюся от месяца рамадан (2.10.867), после убийства ал-Му'аййада через пятьдесят дней. Назначен был Исма'ил б. ал-Кабиха ³⁰, и он брат ал-Му'тазза по отцу и матери его, вместо ал-Му'аййада на воспреемство завета. И собрались вожди маула ал-Му'тазза и попросили его помиловать Васифа и Бугу, и он согласился с ними.

В этом году (866/7) умер Зурафа ³¹, смотритель дворца ал-Мутаваккила в Египте.

Захватил Йусуф б. Исма'ил ал-'Алави ³² Мекку и умер в этом году. Тогда сменил его после кончины его брат Мухаммад б. Йусуф ³³_. И был он старше его на двадцать лет. И поразило людей /177/ в тот год из-за него сильное бедствие. Тогда послал ал-Му'тазз Абу-с-Саджа ал-Ашруси ³⁴ в Хиджаз, и бежал Мухаммад б. Йусуф, а известное количество сторонников его было убито.

В [том году] сразился ал-Хасан б. Зайд ал-Хусайни с Сулайманом б. 'Абдаллахом б. Тахиром ³⁵ и изгнал его из Табаристана.

В этом году прибыл в Самарру 'Иса б. аш-Шайх аш-Шайбани ³⁶ из Египта, и с ним много богатств и семьдесят шесть мужей из всех родов потомков Абу Талиба из сынов 'Али, Джа'фара и [379] 'Дкила. Они ушли из Хиджаза, боясь смуты и бедствий, его поразивших, в Египет. И доставили их оттуда. Тогда приказал ал-Му'тазз одарить их и отпустить, ибо дело их утомило его. И ушел 'Иса б. аш-Шайх в Палестину.

В этом году, и это двести пятьдесят третий год (867), умер Сафван ал-'Укайли ³⁷, владетель Дийар Мудар, в самаррской тюрьме.

В этом году было избиение жителями Карха [в] Самарре ферганцев и тюрок Васифа ат-Турки. Буга избавился от них. Ожесточилось дело с Мусавиром аш-Шари ³⁸, и Салих б. Васиф был поставлен на место Васифа.

В двести пятьдесят четвертом году (868) вышел Буга ас-Сагир из Самарры в сторону Мосула. Тогда маула разграбили дом его, и бывшие с ним из войска рассеялись. Спустился он в заураке переодетым, и напало на него несколько магрибинцев у Джиср Самарра ³⁹. [Тогда] был он убит, и выставили голову его в Самарре.

При жизни Буги ал-Му'тазз не наслаждался сном и не снимал вооружения своего ни ночью, ни днем, боясь Буги. И говаривал он: «Поистине, боюсь я, что спустится на меня Буга с неба или выйдет из-под земли». И решил Буга спуститься по реке тайно, чтобы добраться до Самарры /178/ ночью, отвратить тюрок от ал-Му'тазза и раздать им деньги. И случилось с ним [то], что мы описали.

Когда убедились тюрки в решимости ал-Му'тазза убивать вождей их [и увидели], что строил он козни в погибель им и что стал он опираться на магрибинцев и ферганцев помимо них, двинулись к нему все вместе, и это когда от раджаба двести пятьдесят шестого года осталось четыре ночи (10.08.869), и принялись уязвлять его прегрешениями его, браня его за деяния его. И потребовали они от него денег. Был устроителем этого Салих б. Васиф вместе с военачальниками тюрок. [Однако халиф] упорствовал и объявил, что у него денег нет. Когда же попал ал-Му'тазз в руки [тюрок], то послал в Город Мира за Мухаммадом б. ал-Васиком, прозванным ал-Мухтади ⁴⁰, куда тот был сослан и заточен в темницу [по его же приказу]. Тогда привезли его за один день и одну ночь в Самарру. По дороге его повстречали вельможи. Вошел он в ал-Джаусак, и согласился ал-Му'тазз на отречение, если дадут ему обещание, что не убьют его и пощадят его самого, имущество его и детей. И отказался Мухаммад б. ал-Васик сесть на ложе царства или принять присягу, пока не увидит ал-Му'тазза и не услышит слов его. [Тогда] [380] привели ал-Му'тазза, и на нем была испачканная рубаха, а на голове — платок. Когда же увидел его Мухаммад б. ал-Васик, бросился к нему и обнял. И они оба сели на ложе. [Тогда] сказал ему Мухаммад б. ал-Васик: «О брат мой, какова власть твоя?» Ответил ал-Му'тазз: «Дело, с которым я не справляюсь, которое не исполняю и для коего не гожусь». И захотел ал-Мухтади уладить дела его и помирить с тюрками. [Тогда] сказал ал-Му'тазз: «Нет мне в этом надобности, и недовольны они, что я халиф». Сказал ал-Мухтади: «Тогда я свободен от присяги тебе». Он сказал: «Ты свободен и на просторе». И когда освободил его ал-Му'тазз от присяги себе, отвратил ал-Мухтади от него лицо свое. [Тогда] убрали ал-Му'тазза с глаз ал-Мухтади и вернули в темницу его. И был он убит в темнице своей после того, как был свергнут, через шесть дней, как уже говорили мы в начале этой главы.

Сказали поэты о свержении ал Му'тазза и убийстве его и умножили речи свои, и оплакали они его, и получилось у них хорошо. Вот речение одного из людей того века из касиды его:

/179/ Глаз, не скупись на пролитые слезы
И оплачь наилучшего из пораженных горем страдальцев.
Предал его верный заступник, и
Объяли его ладони погибели скорою смертью.
Напали на него утром тюрки, мстя ему,
Свергающие его — да выкуплю я этого свергнутого.
Они убили его своими несправедливыми, грубыми руками, —
Царя, чью щедрость и чье терпение они испытали.
Затмевал он прелестью своей великолепие луны,
И принял [смерть] с покорностью.
Видишь ты, что солнце покоряется и не восходит —
Или увидело оно [халифа], когда восходило.
Не убоялись они войска и не испугались меча —
Так горе мне из-за убитого, свергнутого.
Стали тюрки владыками власти и мира —
Всех слушающих и повинующихся.
И видишь ты среди них Аллаха владыкой власти,
Который пристыдит их за скорое убийство.

И сказал о нем другой в длинной касиде:

Стал глаз мой лить слезы,
Когда сказали мне: «Зарезали имама». [381]
Убили его несправедливо, противозаконно и вероломно,
Когда привели к нему умиротворяющую смерть.
Преобразил Аллах лик его
И напоил дух его [небесным] духом.
О тюрки, под силу ли вам противиться року
Безжалостными своими мечами?
Так приготовьтесь к [иному] мечу,
Ибо вершите вы скверное.

И сказал другой также в длинной касиде:

Принялся глаз мой лить слезы,
Когда увидел господина людей свергнутым.
Скорбь души моей по нему. Сколь был он возвышен
И великодушен, как подданный Аллаха и как властелин.
Вменили ему грехи без преступления,
И почил он среди них, убитый, сраженный.
Сыны дяди его и дяди отца его
Проявили униженность и выказали покорность.
Не этим укрепляется царство, побеждается
Враг, и [не на этом] держится мир.

/180/ Был ал-Му'тазз первым халифом, начавшим выезжать в золотых украшениях. Предшествовавшие ему халифы сынов ал-'Аббаса, а также сообщество из сынов Умаййи выезжали в легких украшениях из серебра — с поясами, перевязями, сумами и уздечками. И когда выехал ал-Му'тазз в золотых украшениях, стали подражать ему в этом люди. Подобно этому и ал-Муста'ин до него ввел употребление широких рукавов. Ранее это не было известно. И он установил ширину их в три шибра ⁴¹ или около того и уменьшил шапки, а были они длинными, словно шапки судей.

В двести пятьдесят пятом году (868/9) объявились в Куфе 'Али б. Зайд ⁴² и 'Иса б. Джа'фар ал-'Алави ⁴³. [Тогда] отрядил к ним ал-Му'тазз Са'ида б. Салиха, известного как ал-Хаджиб, с великим войском, и оба талибита были разбиты из-за того, что сторонники их разбежались.

Упомянули мы ранее в этой книге [о] кончине Исма'ила б. Йусуфа б. Ибрахима б. 'Абдаллаха б. Мусы б. 'Абдаллаха б. ал-Хасана б. ал-Хасана б. 'Али б. Абу Талиба ⁴⁴, да будет доволен ими Аллах, и о тех лишениях и бедствиях, что поразили жителей [382] Meдины и прочих областей Хиджаза в дни его и о том, что случилось с братом его Мухаммадом б. Йусуфом ⁴⁵ после кончины [Исма'ила б. Йусуфа] и о войне [Мухаммада б. Йусуфа] с Абу-с-Саджем. И когда потерпел он поражение перед лицом Абу-с-Саджа, двинулся в ал-Йамаму и ал-Бахрайн ⁴⁶, захватил их и оставил там потомство свое известное и по сей день как бану-л-ахдар. И объявился в стороне Медины после этого некий сын Мусы б. 'Абдаллаха б. Мусы б. ал-Хасана б. ал-Хасана б. 'Али б. Абу Талиба ⁴⁷.

Сказал ал-Мас'уди: Упомянули мы в книге нашей Ахбар аз-заман все известия о [тех], кто объявился из рода Абу Талиба и кто из них умер в заключении и от яда и от прочих видов убийства. Из них 'Абдаллах б. Мухаммад б. 'Али б. Абу Талиб, и он Абу Хашим ⁴⁸, /181/ которого 'Абд ал-Малик б. Марван напоил ядом; Мухаммад б. Ахмад б. 'Иса б. Зайд б. 'Али б. ал-Хусайн б. 'Али б. Абу Талиб — Са'ид ал-Хаджиб привез его из Басры и заточил его в темницу, пока он не умер; был с ним сын его 'Али ⁴⁹, и когда умер отец, его освободили, и это в дни ал-Муста'ина, и было сказано другое; Джа'фар б. Исма'ил б. Муса б. Джа'фар ⁵⁰, убил его Ибн ал-Аглаб ⁵' в земле ал-Магриб; ал-Хасан б. Йусуф б. Ибрахим б. Муса б. 'Абдаллах б. ал-Хасан б. ал-Хасан б. 'Али б. Абу Талиб ⁵², убил его ал-'Аббас в Мекке; и привезен был в дни ал-Му'тазза из Рея 'Али б. Муса б. Исма'ил б. Муса б. Джа'фар б. Мухаммад ⁵³ и умер, заточенный в темнице его.

Привез Са'ид ал-Хаджиб из Медины Мусу б. 'Абдаллаха б. Мусу б. ал-Хасана б. 'Али б. Абу Талиба. Был он таким аскетом и богомольцем, что и описать нельзя, и был с ним Идрис б. Муса ⁵⁴. Когда же двинулся Са'ид в сторону Зубалы ⁵⁵ по столбовой дороге, собралось много бедуинов из бану фазара и других племен, чтобы вызволить Мусу из рук его. Тогда отравил он его, и Муса умер там. И освободили бану фазара сына его Идриса б. Мусу.

В халифат ал-Му'тазза в двести пятьдесят втором году (866/7) было начало смуты между ал-билалиййа и ас-са'диййа ⁵⁶ в Басре, и последовало за этим появление повелителя зинджей ⁵⁷.

Об ал-Му'таззе имеются славные известия, которые мы не упомянули. Мы привели их полностью в наших двух книгах Ахбар аз-заман и ал-Аусат. И от Аллаха благополучие.