ЖАК МАРЖЕРЕТ

СОСТОЯНИЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ И ВЕЛИКОГО КНЯЖЕСТВА МОСКОВИИ

С ОПИСАНИЕМ ТОГО, ЧТО ПРОИЗОШЛО ТАМ НАИБОЛЕЕ ПАМЯТНОГО И ТРАГИЧЕСКОГО ПРИ ПРАВЛЕНИИ ЧЕТЫРЕХ ИМПЕРАТОРОВ, ИМЕННО, С 1590 ГОДА ПО СЕНТЯБРЬ 1606.

В 1607 г. в Париже, в галерее Лувра, в книжной лавке известного издателя Матье Гийемо появилась небольшая книга под длинным и несколько претенциозным названием: "Состояние Российской империи и великого княжества Московии. С описанием того, что произошло там наиболее памятного и трагического при правлении четырех императоров, а именно, с 1590 года по сентябрь 1606" ¹. Автор ее, капитан Мapжeрет,несколько лет прожил в России и был очевидцем и участником многих событий. Книга заинтересовала парижан. Ее читали и при дворе, ибо в посвящении королю Генриху IV автор указывал, что написал ее „по повеленио" его величества, и в научных кругах, Маржерет был принят и долго беседовал с известным гуманистом и историком де Ту, главным хранителем королевской библиотека, создававшим именно в то время очерк по истории России, в его фундаментальном труде "История своего времени". Чем же объясняется подобная популярность небольшого сочинения совершенно безвестного офицера? Видимо, ответ на этот вопрос можно найти и в интересе и далекой экзотической стране, и в [8] политической обстановке самой Франции, и в ее недавней истории конца ХVI - начала ХVII вв.

К моменту выхода книги в стране около сорока лет полыхало пламя гражданской и религиозной войны. За этот период государственная и территориальная общность Франция находилась под угрозой гибели много раз. В стране действовала полицентрическая система власти. Кроме короля, в стране некоторые области управлялись Католической лигой, другие подчинялись гугенотам, во главе которых стоял Генрих Бурбон (будущий Генрих IV), и, наконец, в Париже действовало собственное самоуправление. Кровавые битвы между единоплеменниками, выступавшими под различными политическими и религиозными знаменами, страшная Варфоломеевская ночь, восстания крестьян и горожан против сеньоров, бюргерской верхушка, королевской и местной администрации, грабежи и убийства, производимые наемными отрядами, приглашенными на помощь враждующими группировками, полная деграцация и распад структуры политической власти, и, как следствие этого, развал и анархия в стране, гибель всех символов права и порядка, физическое истребление мирного населения в ходе военных действий, вымирание целых округов вследствие страшных стихийных бедствий, голода, эпидемии - вот какую картину наблюдали читатели книги Маржерета на протяжении многих лет в собственной стране. Несмотря на все усилия Генриха IV, направленные на стабилизацию - Нантский эдикт, свободу вероисповедания, во Франции царило весьма призрачное спокойствие, могущее каждодневно быть нарушено выступлениями политического или классового характера. Неоднократные покушения на короля и, наконец, его демонстративное убийство в 1610 г., через три года после публикации книги Маржерета, показывали в достаточной степени кризис и политическую слабость центральной власти в стране. Именно в этой связи современникам была интересна книга отставного капитана. И, прежде всего, в силу исторических и политических аналогий а параллелей, которые она предлагала своим читателям. [9]

Эти параллели разительно напоминали события, произошедшие совсем недавно, и в которых мог участвовать сам читатель, к которые он, безусловно, знал ж наблюдал. В книге дано описание смерти Ивана Грозного, "страшного тирана", трагедии Бориса Годунова, „чудесного воцарения" Лжедмитрия I, появления вооруженных поляков в Москве, гибели самозванца, голода, мятежей, классовых волнений, кровавых баталий, начинающейся иностранной интервенции, внутренней распри, борьбы за власть в огромной стране. Все это находило отклик в памяти любого француза. Действительно, на его глазах совершилась смерть Карла IX, одного из организаторов Варфоломеевско и ночи, трагедия и гибель клана герцогов Гизов, убийство последнего Валуа - Генриха III, "счастливое воцарение" Генриха Бурбона, голод, мятеж, крестьянское восстание "Кроканов" на юге страны, введение испанского гарнизона в Париж, анархия, ожесточенная борьба за власть. Отмечать параллели, видимо, просто излишне ². Нужно подчеркнуть только одно. Интерес французского [10] читателя к книге Маржерета дал не только не случаен, но и характерен. Весьма определенная заинтересованность в информации о русской действительности была, пожалуй, типична для культурного европейца ХVII в. искавшего аналогов и ответов на волновавшие его политические вопросы бурной эпохи войн и революций в истории и политике России, и отнюдь не стремившегося при этом только лишь противопоставить Западную Европу Восточной. Это явление было характерно и отражало, видимо, не только мнение читающей публики, но мнение ученых и политиков. Достаточно отметить, что в одном из западноевропейских сочинений изображение русской Смуты начала ХVII в. дано так, что заставляет читателя вспомнить Английскую буржуазную революцию. Речь идет о "Истории Московии" Джона Мильтона, блестящего представителя европейской культуры и политики ³. Сходная тенденция - перенос на русскую историю конца XVI - начала ХVII в. взглядов, понятий, проблем и их решений, характерных для Франции начала ХVII в., видим в труде де Ту ⁴.

Несмотря на популярность книги, сведений о жизни ее автора немного. Почти неизвестна его биография до приезда в Россию. И это объясняется не столько нежеланием Маржерета, любителя приключений, сохранить инкогнито в политических делах, или из - за этических соображений (о них он вспоминал весьма редко), сколько незначительным, почти незаметным положением, которое он занимал у себя на родине, куда, что весьма характерно, после своего отъезда капитан не очень стремился возвратиться (не были ли к тому у весьма "энергичного" офицера свои веские причины?). Не повлияли на полноту сведений о "деятельности" [11] Маржерета ни публикация его книги при Генрихе IV, ни ее переиздание при Людовике Солнце в 60 - е гг. ХVII в. Но и та часть биографии капитана, которая связана с его пребыванием в 10 - 20 - e гг. ХVII в. в Польше и в крупнейшем транзитном центре Германии Гамбурге, также почти неизвестна. Видимо, этому способствовали не только связи Маржерета с его добрыми друзьями - англичанами, но и служба в качестве политического агента в соответствующем ведомстве, пользующимся большим вниманием на протяжении 20 - х гг. ХVII в. кардинала Ришелье. Как французские, так а русские историки XVII - XX вв. осветили биографию капитана в самых общих чертах. Даже в наше время французская историография, в том числе и энциклопедические справочника, не сообщают ничего нового по сравнению с трудами ХVIII - ХIХ вв. Вероятно, в этом нет особой вины исследователей. Надо предположить, что в архивах Франции нет никаких дополнительных сведений о Маржерете ⁵. [12]

Маржерет (Mаrgerеt) Жак родился около 1550 или 1560 гг. в городке Оксон во Франции, расположенном на границе Бургундии и провинции Империи -  Франш - Контэ. Последнее обстоятельство и позволяло Жаку - Огюсту де Ту назвать его "франшконтийцем". По некоторым косвенным данным можно полагать, что принадлежал Маржерет по рождению к „дворянам мантии", т.е. к судейскому сословию. Религиозные войны затронули и этот район Франции. Маржерет принимал в них участие. В начале 90 - х гг. ХVI в. он уехал на Балканы. Здесь он в качестве наемника - офицера воевал против турок в войсках императора, трансильванского князя и польского короля. В 1600 г. завербовался на службу в Россию. В Москве капитан командовал пехотной ротой. Участвовал он в борьбе против Лжедмитрия, а с приходом последнего в Москву становится начальником одного из отрядов гвардии. Маржерет прожил в Россия до сентября 1606 г., когда он уехал через Архангельск во Францию. Он был принят королем, рассказывал о своих путешествиях, и опубликовал о них книгу. ⁶ Вскоре капитан вернулся в Россию, где [13] поступил на службу к Лжедмитрию II, а затем к польскому гетману Ходкевскому. Маржерет участвовал в Клушинской битве (1610 г.). а в марте 1611 г. в подавлении восстания москвичей против интервентов, в поджоге и уничтожении Москвы. ⁷ Осенью 1611 г. капитан уехал в Польшу, а затем через Гамбург и Англию во Францию. Вояж на Британские острова был продиктован тесными контактами с английским резидентом в Москве Джоном Мериком ⁸ Его поручения капитан [14] исполнял неоднократно ⁹.

На контактах Маржерета с англичанами, видимо, стоит остановиться несколько подробнее, ибо они во многом дополняют наши представления о „специфических особенностях" службы капитана в Москве. Эти контакты были постоянны. Маржерет служил вместе с англичанами и шотландцами в "гвардии" Лжедмитрия, уехал из Москвы в 1606 г. вместе с англичанами, во время путешествия останавливался в Ярославле на английском подворье. Известна переписка Маржерета с английским резидентом в Москве. Наконец, попытка возвращения летом 1612 г. на русскую службу предпринималась капитаном совместно с англичанами. На вполне определенные отношения Маржерета со "своими друзьями" указывает письмо капитана Джону Мерику. В этом письме - донесении корреспондент неоднократно подчеркивает свою готовность служить адресату: „Я не могу упустить случая, чтобы изъявить моей готовности к вашим услугам и кратко уведомить вас о Москве...". и далее: „Примите, м. г., сии строки в удостоверении всегдашней готовности служить Вам" ¹⁰. И это не традиционная формула вежливости. На услуги и на [15] характер таких услуг, которые оказывал капитан англичанам, вполне определенно указывает само содержание письма, сообщающее очень четко и конкретно о военной и политической обстановке в Москве, в самый разгар борьбы с поляками. Более того, из письма становится ясно, что подобная переписка велась систематически.

Напечатано было письмо в историко - географическом сборнике С. Перчаса „Наши Пилигримы" ("Посмертный Гаклюйт, или Пилигрим Перчаса") в третьем томе. Сам издатель и дальнейшая публикация письма также наводят на вполне определенные выводы. Как известно, в начале XVII в. послы и резиденты английской стороны были теснейшим образом связаны с Робертом Сесилем графом Солсбери, министром Елизаветы I и Якова I. Этому министру подчинялась дипломатическая служба и разведка. Одним из каналов его информации была переписка фанатического любителя путешествий, открытий, всяких рассказах о чудесах природы архидьякона и пребенда Вестминстера Ричарда Гаклюйта. Сей ученый муж издавал письма и отчеты путешественников в своих сборниках, одновременно информировал министра Р. Сесиля о всех известиях политического, экономического и военного характера. Так, большинство сообщений о России, поступающих от частных лиц, шло в Лондон к главе разведки через Р. Гаклюйта. Сохранилась одно из писем английского фактора Джосиана Логана с Печоры, датированное летом 1611 г. Оно направлено Р. Гаклюйту и содержит ценные сведения о плаваниях русских на восток в Северном ледовитом океане. Вот что пишет Д. Логан: „Таким образом, я вам открыл самый большой секрет и то, что, насколько я знаю, ближе всего подходит к истине; если вы найдете это нужным, доставьте графу Сэлсбери (Salisbury) копию с этого письма" ¹¹. Это письмо [16] после смерти Гаклюйта (1616 г.) было опубликовано его преемником Перчасом в 1625 г. в третьем томе своих „Пилигримов", именно там, где находится и письмо Маржерета к Джону Мерику. Это позволяет заключить, что Мерик посылал часть своих донесений графу Солсбери и его преемникам через Гаклюйта. А, следовательно, капитан состоял агентом английского посла, что впрочем подтверждается и не только содержанием рассмотренного послания, но и всеми его дальнейшими действиями Маржерета.

На родине Маржерет пробыл недолго, уже к весне 1612 г. он был в Гамбурге. Его занимал новый проект, который предусматривал захват русского Севера и передачу его под протекторат британской короны ¹². Для того, чтобы осуществить подобный план, Маржерет стремится поступить на русскую службу, совместно с английскими офицерами. Но в ответ на свое предложение англичане получали вежливый, но [17] твердый отказ -  русское правительство в них не нуждалось. Грамота, отправленная офицерам, подписана князем Дмитрием Пожарским "со товарыщи". Интересно, что русские превосходно знали о всех деяниях бравого капитана. В документе прямо высказано удивление, что стремящиеся на русскую службу офицеры находятся вместе с Маржеретом. В грамоте указано на предательство капитана, борьбу на стороне поляков, грабеж и убийство мирного населения, мародерство и воровство. "И как польские и литовские люди крестное свое целованье преступили, оплота московских бояр, царствующии град Москву разорили, выжгли и людеи секли, и тот Яков Маржерет, вместе с польскими а литовскими людьми, кровь крестьянскую проливал и злее польских людей, а в осаде с польскими и с литовскими людьми в Москве от нас сидел, и награбився государские казны, дорогих узорочей несчетно, из Москвы пошел в Польшу..." ¹³ Маржерету действительно очень повезло, он вместе с солдатами своей роты немцами и поляками, разграбил сокровища из государственной казны. Хранилище в Кремле, где она находилась. Маржерет неоднократно посещал, вместе с самозванцем, в качестве офицера охраны. Осведомленность капитана простерлась настолько. что он составил описание некоторых сокровищ, которые он видел в казне. Это описание находим в записках. В грамоте, посланной англичанам, князь Дмитрий Пожарский весьма [18] резонно заявил, что учитывая все деяния наемника Маржерета - "Московскому государству зло многое чинил и кровь крестьянскую проливал, ни в котором земле ему, опричь Польши места не будет". Слова князя оказались пророческими. С 1612 г. Маржерет действительно скитался по Польше и Германии и до своей смерти в начале 20 - х гг. исполнял роль французского политического агента и мелкого фактора по торговле мехами. ¹⁴

Популярность записок объясняется не только интересом современников. Памятник французской письменной культуры начала ХУII в. привлекает исследователей, профессиональных историков и географов, на всем протяжении своего 375 - летнего существования. Сочинение Маржерета заслуживает пристального внимания, как источник по истории русско - французских культурных отношений. Записки являются, пожалуй, одним иг первых трудов, посвященных России, и созданным уроженцем Франции, не только посетившим, но и служившим несколько лет в Москве. Само по себе издание сочинения Маржерета - незаменимое свидетельство интереса [19] "массового" ¹⁵ читателя к Московии я определенный шаг в становления культурных связей в Европе в ХVII в., начало которого ознаменовалось появлением такого гуманистического труда, как "История своего времени" де Ту.

Но есть и другие причины, по которым записка привлекают внимание исследователей. Труд Маржерета интересен, как свод информации о Россия. Сочинение выступает в качестве непосредственного источника, содержащего сведения по весьма многочисленным отраслям знаний духовной е материальной жизни России.

Прежде чем классифицировать конкретную информацию по тем или иным проблемам, необходимо отметать, что самые разнообразные сведения о Московии рассыпаны по всей книге без четкого плана. Структура книги весьма расплывчата, с частыми нарушениями основного изложения, с отступлениями, с вводными эпизодами и воспоминаниями, Н. Г. Устрялов довольно верно подметил слабые стороны книги. Он писал, что "судя по слогу, можно думать, что автор никогда не беседовал с музами"... ¹⁶ добавим только, что на это указывают структура книги а само изложение. Поэтому для - того, чтобы ответить на вопрос, ка»ая именно информация находится в книге по определенным проблемам, необходимо исследовать весь объем фактографического материала. [20] Причем эта систематизация не может опираться на внешнюю структуру - книги, в ней нет разбавки на главы. Все это заставляет более тщательно я более подробно отнестись к классификация сведений ¹⁷.

Открывается книга весьма традиционно. Маржерет дает описание страны. Географическое положение, границы, климат, рельефы, пути сообщения -  вопросы, которые затронуты в записках. Автор сообщает о территории страны, которая имеет своими пределами Литву, Подолию, Турцию, реку Обь, Каспийское море, Ливонию, Швецию, Норвегию, Новую Землю и Ледовитый океан. Маржерет дает краткие известия о сельском хозяйстве: перечисляет важнейшие злаки, плоды, указывает на агротехнические особенности сельского хозяйства Руси. Он указывает, что в продаже чрезвычайно много хлеба, меда. Отмечает крайнюю дешевизну мяса, благодаря большому поголовью рогатого скота и овец, обилие и разнообразие превосходной рыбы - стерляди, белуги, осетров, белорыбицы, семги, форели. „Подобного богатства нет в Евpoпe" - заключает автор.

Большое место занимают в книге сведения о внешней и внутренней политике Руси. В записках находим, комплексные сведения о политической жизни страны, о правительстве, смене династий, дипломатических отношениях, социальных явлениях.

Открывается указанный цикл сообщений информацией о генеалогии великих князей, ведущих свой род "из Дании". Причем автор ссылается на русские летописи. Последних он, конечно, не использовал, но характерно, что Маржерет знает этот исторический источник. Сообщает капитан и о титуле русского царя, о внешних отношениях России со странами [21] Европы и Азии.

Маржерет рассказывает о истории Россия конца XVI в. В записках помещен небольшой рассказ о деяниях царя Ивана Васильевича. Некоторые сведения заслуживают пристального внимания. Так, Маржерет указывает, что, вопреки легенде, царевич Иван умер не от удара посохом, хотя он знает о столкновении Грозного с сыном. Последний, как подчеркивает автор записок, скончался спустя некоторое время во время путешествия на богомолье.

Интересные и подробные сообщения находим в книге о царе Федоре, его правлении, о влияния Бориса Годунова на внутреннюю и внешнюю политику России. Сообщает капитан а о "покушении" на царевича Дмитрия. Автор обвиняет Бориса в непосредственном заговоре о целью убийства претендента на царский трон. Маржерет уверяет своих читателей, что царевич остался жив, что вместо него похоронен другой. Капитан рассказывает о смерти царя Федора, выборах на царство Бориса, о его "прагматизме" в политических делах, о мерах по организации грандиозного похода против татар, о укреплении государственных границ.

Изложение затем прерывается, но вся вторая половина книги целиком посвящена политической истории. Маржерет продолжает рассказ о Бориса, о его отношении к боярам, о его "коварстве", с которым он расправлялся со своими врагами, о приезде в Москву и сватовстве принца Густава. Законен, в книге приведены довольно подробные известия о голоде в стране, о начале классовых волнений на окраинах Московского государства.

Начиная с 1604 г. рассказ становится все более подробнее и четче, иногда с точными датами. Маржерет сообщает о появлении в 1604 г. на границе "Дмитрия Ивановича" с 4 тысячами войска, о битве под Новгород - Северском в декабре 1604 г., и о битве под Кромами в январе 1605, в которых поляки были разбиты, о переходе на сторону самозванца войск через месяц после того, как пршло известие о смерти царя Бориса. [22]

Капитан довольно последовательно излагает дальнейшие известия: приезд Лжедмитрия I в Москву, его коронация в конце июня 1605 г., посольство в Польшу, опала Шуйских, приезд Марины, венчание ее с самозванцем, заговор и убийство "царя Дмитрия". Крайне интересно сообщение о волнении среди волжских казаков, у которых появился самозванец под именем Петра, сына царя Федора. Заслуживает самого пристального внимания при этом небольшое уточнение ,Маржерета, пытавшегося сравнять казаков "между Астраханью и Казанью" с казаками Подолии и Волыни.

Автор был очевидцем восстания жителей Москвы против поляков. Зам Маржерет удачно избег участи некоторых телохранителей самозванца. Капитан сообщает об избрании царе Василия Шуйского. В заключении книги Маржерет дает характеристику "деяний" самозванца и делает предположение о eгo чудесном спасении.

Сравнительно много сведений в книге о религии. И это естественно. Автор, истинный сын своего века, жил в ту эпоху, когда религия определяла не только нравственные и этические критерии члена общества, но и его идеологические и политические взгляды. Мapжepeт сообщает, что русские - христиане греческого вероисповедания. Приняли они крещение лет 700 до приезда капитана в Москву. Маржерет сообщает о положении духовенства в России, о праздновании религиозных праздников -  масленицы, пасхи и других. Подробно автор записок рассказывает о веротерпимости русских, что ему, очевидцу и участнику религиозных войн во Франции и борьбы с турками на Балканах, кажется достойным всяческого внимания. Он сообщает о жителях московской Немецкой слободы, населенной преимущественно лютеранами - лифляндцами. На территории огромной России, присовокупляет автор записок, рассчитывая поразить своих читателей, под  властью царя, кроме немцев - лютеран, довольно легко уживаются магометане и язычники - татары, турки, персы, мордва, «не говоря о сибиряках и лапландцах".

Другой цикл информации связан с описанием социальной [23] структуры общества. Правда, эти сведения относятся к определенной прослойке - дворянству» Именно о нем почти все сведения. Автор превосходно понимает феодальную иерархию. маржерет отмечает, что свое богатство дворяне измеряют по количеству слуг (холопов?). Весьма подробно освещены обязанности и службы дворян, и прежде всего военная.

Представляют значительный интерес "политологические" наблюдения автора записок. Это известия о самодержавии русского царя. Подчеркивается полное и беспрекословное подчинение всех подданных без исключения своему государю. Подобное наблюдение могло быть, конечно, по достоинству оценено французским читателем начала ХVII в. Маржерет подчеркивает, что носителем верховной власти является царь. Правительство и правительственные учреждения суть органы исполнительной власти, Единственный источник законодательства - государь.

Много и, пожалуй, с известным знанием дела рисует Маржерет структуру государственной власти России. Он пишет о Боярской Думе и о ее составе, о Приказах, о дьяках - "секретарях" Думы, о сборе средств в государственную казну, о системе обложения. Приведены известия о налогах, о накоплении казной драгоценных металлов -  золота, серебра, добычи которых в России не было, о русских монетах и их номинальной стоимости.

В запасках подробно изложены известия о военных силах России. Автор дает весьма интересное описание войск, останавливается на их численности, организации, снабжении, стратегии и тактике.

Итак, в книге находим информацию по следующим проблемам: политическая и социальная история России конца ХVI - начала ХVII вв., государственный строй, идеи самодержавия, религия, дворянство, бюрократия, военные силы. Рассмотрены также вопросы, связанные с географическим положением страны и ее сельским хозяйством. Как видим, круг информации достаточно широкий.

Видимо, надо отметить некоторые наблюдения, [24] относящиеся к тексту записок. Специфическая черта книга - это ее конкретность. Факт - это почти всегда констатация события или действия, без сложной взаимозависимости и взаимоусловливаемости. Автор не берется за воспроизведение каких - либо широких обобщений, сложных картин политической жизни или даже своих собственных гипотез, предположений. В тексте почтя всегда приводятся только события или их совокупность в элементарной последовательности. Этим, безусловно, сочинение Маржерета разительно отличается от некоторых „ученых" трудов предшественников или современников (С. Герберштейна, П. Петрея и Д. Мильтона). Но, может быть, подобное явление и послужило в известной степени популярности книги в историографии.

Какие же источники попользовал автор записок в процессе работы над своим произведением? Можно с полным правом утверждать, что никаких русских письменных памятников им не привлекалось, хотя название "русские летописи" ему хорошо знакомо и он знал о их существовании. Думается, что столь категорично можно утверждать и другое. Маржеретом не были использованы и труды предшественников, писавших о России. И если русские летописи неоднократно упоминаются з тексте, то было бы напрасно искать хоть какой - нибудь намек на знакомство автора записок с сочинениями иностранцев. Итак, надо полагать, что основной комплекс пактов базируется на воспоминаниях Маржерета, на описании того, что он видел, слышал, в чем иногда сам участвовал. На источник, принадлежащий автору, непрофессиональному сочинителю, далекому от требований научных историко - политических трактатов, указывает и сама форма изложения. Факты, наблюдения, описания Маржерета почти никогда не претендуют на сложную логическую взаимосвязь с другими явлениями на внутреннее смысловое значение. Автор дает просто описание факта, события, его внешний рисунок, просто констатация. Можно привести многo примеров подобной манеры изложения фактов. Но остановимся лишь на одном описании важного события дипломатического характера. [25]

Маржерет сообщает о приезде в Москву при царе Борисе польско - литовского посольства во глазе с Сапегой. Из повествования автора нельзя узнать с какой целью прибыло посольство, его состав, даже точную дату пребывания его р. столице. Зато мы получаем превосходное описание свиты встречающих, роскошного зала, где находился царь, его сопровождающих, торжественного обеда в честь делегации, наконец, угощения, посланного дипломатам с царского стола. Подобная "внешняя" картина событий вне всякого сомнения базируется на тех впечатлениях иностранного офицера, который в качестве охранника был допущен к торжественной встрече дипломатов, а затем доставлял царские подарки к ним на подворье, где они остановились.

Кроме собственных наблюдений, Маржерет включает в книгу факты, почерпнутые из уст других очевидцев. Подобными информаторами были представителя самых различных кругов: самозванец, его секретарь протестант Станислав Бучинский, "император" Василий Шуйский, "царь" Симеон Бекбулатович, французский купец Бертран де Кассан и даже безымянный повар - француз, слуга Юрия Мнишека, представители русской администрации, иностранцы - наемники. Каждый из них сообщил определенные сведения. Хотя подобная информация имеет неодинаковую степень достоверности, она интересна благодаря различной социальной, политической, национальной принадлежности информатора, его личных оценок и субъективного восприятия действительности.

Устная информация является основой сочинения Маржерета. И все же утверждать, что она единственный источник книги, нельзя. Некоторые наблюдения над текстом заставляют думать, что автор использовал письменные источники.

Обращают на себя внимание известия записок с конца. 1604 по середину 1505 гг. Эти известия постепенно приобретают форму записей участника событий, непосредственно и в определенной последовательности фиксировавшего важнейшие факты действительности. Тик, сообщая об осаде Новгород - Северского, автор дает точную дату выхода армии царя [26] Бориса на исходные рубежи и даже определяет топографию расположения войск "в десяти верстах" от сил Лжедмитрия I. Далее в книге следуют точно датированные известия: 20 декабря 1604 г. трехчасовой бой под Новгород - Северским;

28 декабря уход Джедмитрия I в Северскую землю; утром 21 января 1605 г. поражение самозванца и его бегство в Путивль. Последующие сведения также подтверждают характер сообщений. В записках находим известия о Лжедмитрии I, который оставался в Путивле до мая 1605 г., о осаде Рыльска, длившейся 15 дней, о смерти царя Бориса "от апоплексии в субботу двадцать третьего апреля" 1605 г. В книге сообщается о приезде в армию 27 апреля Басманова, о переходе его, вместе с Голицыном, на сторону самозванца 17 мая. Затем Маржерет дает точные сведения вплоть до убийства Лжедмитрия I, т.е. до субботы 27 мая 1606 г. Все эти датированные известия особенно четко видны на общем фоне недатированных сообщений, которые в книге превалируют. Какова же форма источника?

Комплекс датированных сообщений, иногда с точным определением времени и места событий, заставляет думать, что в их основе лежит письменный источник мемуарно - дневникового или эпистолярного характера. Возможно, при определении надо отдать предпочтение последнему. О его существовании заставляет думать следующие обстоятельства. Во - первых, очень краткая, лапидарная форма повествования, скорее характерна для делового письма - донесения, нежели для обстоятельного мемуара. Во - вторых, мы ничего не знаем о дневнике Маржерета, скорее, наоборот все предыдущие известия носят характер сообщений по позднейшим воспоминаниям автора, тогда как письма Маржерета, очень краткие, но весьма содержательные, сохранились. Поэтому можно предположить, что рассмотренный комплекс сведений был почерпнут Маржеретом из копий - черновиков собственных писем, направленных адресату в Москву, а может быть и заграницу, учитывая связь капитана с англичанами.

В своей книге Маржерет иногда сообщает уникальные [27] сведения, например, приводит справку о доходах, поступающих в Большой приход. Вне всякого сомнения, дать подобные сведения мог только человек сведущий в бюджете этого учреждения. Им был скорее всего кaкoй - либo высокопоставленный государственный чиновник, дьяк. Из числа знакомых Маржерета таких было немного. Сама книга капитана и его служба пожалуй дают возможность с известной достоверностью определять подобных информаторов. Это прежде всего "вице - канцлер", как называли его иностранцы, дьяк Афанасий Иванович Власьев. Капитан с ним был хорошо знаком. Именно Власьев нанимал его в Польше на службу русскому царю. Возможно, некоторое время он имел отношение к выдаче жалованья иностранным наемникам. Сталкивался с ним Маржерет и во время дворцовых приемов, где капитан заполнял роль начальника дворцового караула. Трудно предположить возможность каких - либо дружеских, коротких отношений между Власьевым и Маржеретом. Разница в положении "вице - канцлера" и наемного офицера огромна. Но контакты непосредственные по делам службы были и существовали постоянно. Следовательно, определенная информация поступила к Маржерету от Власьева. Насколько последний был осведомлен во внутренней и внешней политике России, можно понять только ознакомившись с основными вехами его биографии. Начав свою карьеру еще при Иване Грозном "подьячим Мастерской палаты", Власьез в апреле 1595 г. уже в качестве дьяка, вместе с М. В. Вельяминовым, едет послом к "цесарю". Через три года "думный дьяк" вновь „правит" посольство у императора Рудольфа Габсбурга. С июня 1599 по февраль 1503 г. Власьев, который пользуется особым расположением царя Бориса, "ведает" Казанскими и Мещерскими дворцами, в то же время он думный дьяк Посольского приказа. Власьев совершает многочисленные поездки за рубеж с дипломатическими миссиями. Он был в Польше, Литве, в 1603 - 1604 гг. в Шлезвиге, в Даннии. После смерти Бориса становится ближайшим советником Лжедмитрия I, его главным „казначеем" и "секретарем". В августе 1605 г. Власьев [28] посылается в Польшу ко двору Сигизмунда III за Мариной Мнишек. В Кракове при обручения, венчании а свадебных церемониях он был главным действующим лицом, ибо представлял самого жениха - Лжедмитрия I. Об этом сообщает и сам Маржерет, подчеркивая дипломатические и политические таланты Власьева. После убийства своего патрона "главный подскарбий" был сослан в Уфу. Из ссылки Власьев был возвращен во время интервенции по указу Сигизмунда Ш, который велел быть ему казначеем и думным дворянином ¹⁸.

Вторым информатором, видимо, давшим Маржерету непосредственные сведения по внутренней и внешней жизни Руси, был дьяк Постник Дмитриев. О нем прямо говорит Маржерет - автор записок в конце своего сочинения, где приводит данные в пользу "подлинности" Джедмитрия I. Последний, как указывает Маржерет, мог несколько скептически относиться к православной религии, ибо он был на Западе, в Польше, где мог познакомиться с положениями "подлинно христианских знаний" и познать "смысл догматов веры". Причем, по мнению автора книги, подобное отношение вполне допустимо. И как раз в качестве примера он приводит Постника Дмитриева, который побывав с посольством Бориса Федоровича в Дании и „узнав отчасти", что такое протестантская религия, по возвращении „среди близких друзей" критически отзывался о православной вере.

Кто же был, "сей вольнодумец" из числа высокопоставленной московской бюрократии? Источники сообщают, правда, весьма лаконично и неполного карьере Постника Дмитриева. В 1589 г. он упоминается как дьяк Посольского приказа. Дмитриев служил в нем несколько лет, затем был дьяком Новой чети, нового приказа и Новгородского приказа. При правлении Бориса Годунова становится дьяком на Москве. [29] В июне 1599 г., вместе с дворянином Василием Сухиным "думный дьяк" Постник Дмитриев посылался в швецию. Через два года он вновь в Скандинавии. С 1600 пo 1602 гг. Постник Дмитриев вместе с Иваном Ржевским были посланникама в Дании. ¹⁹ Именно о факте биографии Дмитриева и упоминает Маржерет.

Надо полагать, что целый комплекс известий в книге принадлежал Афанасью Власьеву и Постнику Дмитриеву. Но отсутствие в сочинении Маржерета каких - либо прямых ссылок на информатора, сходство служебного положения обоих дьяков заставляет быть предельно осторожным при атрибуции фрагментов текста. Приведем лишь один пример. Рассматривая генеалогию великих князей, Маржерет неождиданнo сообщает, что их предки прибыли... из Дании. Учитывая, что подобных известий нет, кажется, даже в позднейших летописях. а также и то, что автор вообще не пользовался этим видом исторического источника, можно допустить следующее. Во - первых, ему пересказали основные факты "Повести временных дет" о призвании Рюрика а его братьев "из варяг". Во - вторых, информатор автора записок заменил несколько расплывчатое указание на норманнско - скандинавское происхождение князей точным определением их родины  - "Дания". Видимо, тот, кто заменил один географический термин на другой, был человеком в достаточной степени образованным и сведущим.

И Афанасий Власьев, и Постник Дмитриев были подобными людьми. Добавим, что они оба вернулась из Дании перед самым написанием книги. Как видим, определить авторство, скажем, комплекса историко - генеалогического невозможно. И Власьев, и Дмитриев могли сообщить подобные сведения Маржерету. [30]

Подобные выводы о источниках информации распространяются и на,другие сведения, которые находим в записках. Известия о Думе, ее составе, о дьяках, о приказах, о сборе налогов, о суммах, хранящихся в казне, также сообщения о дворянстве и придворной иерархии могла быть сообщены как Афанасием Власьевым, так и Постником Дмитриевым. Если первый был думный дьяк Посольского приказа с февраля 1601 г., ездил в Данию, имел отношение к государственной казне при Джедмитрия I, как "подскарбий надворный и секретарь великий", то второй был дьяком Посольского приказа уже в 1598 г., также ездил в Данию, имел непосредственное отношение к финансам в качестве дьяка Новой чети и Новгородского приказа. И тот и другой знали латынь и немецкий язык. Думается, что определить с точностью, кто именно сообщил какой - либо факт из приведенного выше комплекса информации, просто невозможно.

Правда, одно сообщение, пожалуй, можно приписать непосредственно Постнику Дмитриеву. Это интересное известие о том, что "с одним из знакомых" Маржерета Борис Годунов посылал в Смоленск двадцать тысяч рублей для раздачи населению во время голода. Подобная миссия, видимо, произошла около 1603 г. Из "знакомых Маржерета", кто был лично знаком царю Борису и обладал соответствющим высоким чином для такого, чтобы возглавлять столь важное мероприятие, как транспортировка и раздача огромной суммы денег, были, видимо, только два человека - все те же Власьев и Дмитриев. Последний отсутствовал в России с 1600 по 1602 гг. Власьев в 1603 и 1604 гг. был неоднократно за границей. Дмитриев же за границу в этот период не посылался. Видимо, именно он и был отправлен в Смоленск сразу же после приезда из Дании. Косвенным подтверждением этого является сообщение, что его коллега по дипломатической миссии, Иван Ржевский исполнял аналогичную роль а тоже был послан с деньгами для раздачи. «Послал Государь в Новгород Ивана Ржевского, да дьяка Нечая Федорова, а во Псков Тимофея Лазарева да дьяка Палицына. а в [31] Ивaн - город Головина, а велено им бедным людем давать хлеб и деньги ²⁰. Если Дмитриев ездил в Смоленск, то естественно, что от него Маржерет мог узнать об этой поездке.

Заслуживает тщательного рассмотрения направленность книги. Сочинение Маржерета содержит антирусские выпады, впрочем, как большинство сочинений иностранцев, участвовавших в оккупации России начала ХVII в. Правда, в книге достается я другим народам, в том числе а немцам ("ливонцам "), с которыми капитан служил, общался, и чей язык он неплохо знал. Но общая направленность книги вряд ля может быть определена только лишь на основе оценок отдельных, конкретных событий. Видимо, политическая тенденциозность сочинения во многом зависит от суммы взглядов, убеждений, идеологии самого автора.

В период польско - шведской оккупации России капитан был целиком на стороне интервентов, независимо от их религиозной и политической принадлежности. Но в 1601 - 1605 гг. он служил в войсках московского царя, сражался против Лжедмитрия I. Какие тогда были взгляды Маржерета ? Для определения симпатий и антипатий капитана, для выявления его тенденциозности и политической направленности при изложения событий и фактов, мотивировки тех для иных поступков и явлений, которые он описывает, необходимо установить вероисповедание автора книги. Это представляет чрезвычайный интерес. Ведь именно вероисповедание определяло в ХVI - ХVII вв., в эпоху столкновения Реформации с Контрреформацией, религиозных войн во Франции, польско - шведской интервенции в России, борьбы с воинственными поползновениями папской курии и иезуитов не только религиозное, но я политическое кредо большинства европейцев. Но можно ли, вообще, ставить вопрос о вероисповедании Маржерета. Ведь капитан был католиком. В историографии нет сомнения по этому поводу. В самом деле, он хорошо был принят при дворе короля Франции, служил в войсках [32] католических государей - императора и польского короля. И тем не менее, есть некоторые обстоятельства, которые заставляют усомниться в принадлежности к католической вере автора записок»

В начале книги, в посвящения Генриха IV, Маржерет приводит эпизод своей биографии. Видимо, этот рассказ, по мнению автора, рекомендовал его королю с наилучшей стороны. Маржерет упоминает об осаде города Сент - Жан - де - Лон. Он оборонял его и служил под началом де Вогренана. Последний был одним из трех - четырех дворян, возглавлявших роялистов Бургундии, большинство которых составляли протестанты ²¹. Но если Маржерет был на стороне Генриха IV и воевал в войсках Вогренана, то, может быть, надо осторожнее отнестись к традиционной точке зрения о католицизме Маржерета.

Религиозные войны во Франции в 80 - 90 - е гг. XVI в. принимали саше ожесточенные и уродливые формы. Враждующие партия брали заложников из числа мирных жителей, женщин, детей, имущество противников подвергалось грабежу и уничтожению. Бургундия и Фронш - Контэ не были исключением. Сохранились списки находящихся в тюрьме за август 1589 г. В них числится, взятая в качестве заложника, и жена К. Маржерета ²². Подобные акции были обычным явлением со стороны католической партии г. Дижона, стремящейся предотвратить связи чиновников протестантов со сторонниками короля. Документ, конечно, ничего не сообщает о степени родства капитана с репрессированными жителями Джона. Но важно отметить, что чиновник К. Маржерет и его жена были протестантами.

Через несколько лет в Дижоне произойди аналогичные события. В 1590 - 1591 гг. лигеры (сторонники католической Лиги) стали конфисковать и делить имущество "иностранцев" [33] и гугенотов. В мае 1590 г. был занят дом Маржерета. Видимо, того, кто и ранее подвергался гонениям ²³.

Как видим, во всяком случае родственники Маржерета были гугеноты, а не католики.

С окончанием религиозных войн во Франции Маржерет уезжает на Балканы, где воюет против турок. Как он сам пишет: "Я отправился служить князю Трансильвании и императору в Венгрии, затем польскому королю в чине капитана...". Пожалуй, все указывает на то, что Маржерет, воюя на стороне антитурецкого союза, демонстрирует свои истино католические убеждения, сражаясь под знаменем самых рьяных сторонников ортодоксального христианства. Но именно здесь сталкиваемся с интересным явлением.

Новейшая историография, посвященная распространению протестантизма, весьма недвусмысленно указывает на существование очень сильной влиятельной и обширной общины ариан - унитариан на территории Трансильвании, Венгрии, Словакии, именно в тех районах, ²⁴ где был Маржерет. Наконец, и сам трансильванский князь Сигизмунд Баторий и его ближайшее окружение не только имела контакты, но и разделяла взгляды протестантов. Один из наиболее авторитетных исследователей истории протестантизма в Польшe и на Балканах Я. Тазбир пишет: "Достаточно напомнить о том, что из числа польских ариан уже в конце XVI в. венгерские унитариане выбирали своих министров (духовников) и учителей, а польские кальвинисты бывала частыми гостями в принадлежащей Трансильвании Словакии". и далее, поясняя цель, средства, методы подобных контактов, продолжает: "Наконец (особенно это относятся к Польским Братьям), хорошее [34] знание языка, широкие связи и умственные горизонты облегчали им исполнение роли корреспондентов, информаторов и дипломатических агентов" ²⁵ (подчеркнуто нами - Ю. Л).

Итак, опять возникает сомнение в том. является ли участие Маржерета в борьбе против турок подтверждением его католицизма. А может быть, наоборот, и это участие указывает на принадлежность к протестантам. Действительно, случайно ли появление Маржерета именно в районах, где было столь сильно влияние протестантов? Ведь война с османами велась по огромному фронту, по всему Балканскому полуострову. И быть может, вполне закономерно, что Маржерет начал воевать именно в войсках трансильванского бана, столь расположенного к протестантам? А наш капитан один из сотен французских и немецких гугенотов, завербованных эмиссарами Сигизмунда Батория для войны с турками?

Думается, что и дальнейшая служба Маржерета у польского короля была не совсем случайна. Не помогли ли ему в этом польские протестанты? На исключительно тесные связи протестантов обеих сторон - Польши и Трансильвании указывает Я. Тазбир. „Эту проблему невозможно изучать в отрыве от политических связей католической Речи Посполитой с преимущественно протестанской Трансильванией, ибо как в дипломатических переговорах, так и в ходе военных столкновений мы то и дело наталкиваемся на польских протестантов. Поэтому можно смело сказать, что как наши (т.е. польские - Ю.Л.) кальвинисты, так и ариане сыграли более или менее важную роль в каждом очередном этапе польско - трансильванских отношений в ХVII в.". ²⁶

Я. Тазбир вскрывает подоплеку подобных контактов. "Безусловно, принципиальное значение имело здесь [35] релзгиозное родство: в связи с растущим влиянием контрреформации польские иноверцы все чаще не только искали поддержку в соседних протестантских государствах, но и стремились посадить на трон Речи Посполитой шведского короля или князя Трансильвании" ²⁷ -  Именно в подобных условиях можно допустить появление Маржерета или даже "Маржеретов" в войсках польского короля. Они, действительно, могли быть используемы (и использовались), как информаторы, и как люди, преданные своим единоверцам, я разделяющие их политические цели.

Наконец, при влиятельном прочтении текста записок находим и прямое свидетельство о вероисповедании автора. Сообщая о веротерпимости в русском государстве, где каж - дый мог исполнять свои религиозные обряды, Маржерет пишет: „Император (т.е. русский царь - Ю. Л.) дает свободу совести, каждому позволяет публично исполнять обряды и веровать открыто, исключая римских католиков". Подобное заявление говорит о многом, но прежде всего о том, что в момент появления на Руси Маржерет скорее всего не был "папистом". Иначе бы его появление в Москве было бы весьма проблематичным. Русское правительство не только не поощряло, но даже затрудняло приезд на службу иностранцев - католиков. Это объясняется весьма просто. Правительство было весьма обеспокоено темя постоянными усилиями, которые исходили от римской курии, а также от польской короны в деле пропаганды и насильственного распространения католицизма. Особенно этот процесс усилился в конце XVI - начале ХVII вв., как раз перед польской интервенцией, которую надо рассматривать, как продолжение все той же политики, но только уже в форме открытого насилия, войны а национально - религиозного порабощения.

Вне всякого сомнения, один из первых вопросов, который был задан капитану при его вербовке в Варшаве в начале 1600 г., был вопрос о вероисповедании. Если бы [36] Маржерет был католиком, контракт с ним не был бы подписан. Ни одного католика - офицера в Москве в конце ХVI - начале XVII вв. не было. Трудно даже представать "паписта", капитана польской армии, непосредственно переходящего на военную службу к московскому царю.

Не мог Маржерет д скрыть своего вероисповедания. Контракт о его найме заключил дьяк Афанасий Власьев, Один из крупных деятелей московской администрации, он, безусловно, соблюдавший инструкции своего правительства о службе иностранцев, внимательно следил, чтобы не было никаких нарушений. Конечно, он собрал сведения и рекомендации о Маржерете, прежде чем взять его на службу. Отметим также, что и в дальнейшем капитан никого не мог ввести в заблуждение относительно своего вероисповедания. Его соседи по московской "Немецкой" слободе были осведомлены о его религии. Вряд ли эти сведения долго бы оставались тайной для московского правительства.

Следовательно, в момент подписания контракта и самой службы капитан был протестантом. А его книга - это сочинение гугенота.

Определение вероисповедания Маржерета объясняет многое в его сочинении: политические акценты при описании я даже подборе фактов по истории внешней политики, повышенная заинтересованность при сборе сведений о православной зэре, веротерпимости русских. Весьма многое становится ясно при рассмотрении эпизодов борьбы с Лжедмитрием I. До захвата столицы автор, также как и все „московские немцы", не поддерживал самозванца. Небольшая горстка наемников не играла фактически никакой политической роли и, видимо, ориентировалась на те круги московской бюрократии, с которыми была связана по службе. Вот почему в сочинении, несмотря на все дальнейшие контакты автора записок с самозванцем, отражено действительное, подлинное отношение. Маржерета в 1604 - 1605 гг. к началу польско - католической агрессии. И хотя капитан избегает оценочных оределений можно понять, что в этот момент он не [37] является сторонником Лжедмитрия I и его покровителей. Это отношение, безусловно, меняется, как только самозванец занял Москву.

Интересны и другие особенности книги, весьма определенно отражающие политические симпатии и антипатии автора. Вот несколько примеров, Маржерет подчеркивает, что истинную религию русские дипломаты могли узнать только в Дании, в протестанской стране. Подобное заявление весьма любопытно, учитывая, что упоминания о главе католической церкви, папе римском, на комплименты которому были столь щедры авторы -  католики, в записках, вообще нет.

Из повествования Маржерета становится ясно, что автор был довольно близок с польскими протестантами, пришедшими в Москву вместе с самозванцем. Один из них, секретарь Лжедмитрия I Станислав Бучинский, был информатором капитана. Именно этот приближенный самозванца предназначался в послы к французскому королю. Маржерет пишет, что секретарь Лжедмитрия I в августе 1606 г. на английском корабле должен был достичь берегов Франции и встретиться с Генрихом IV.

Как видим, определенные политические тенденции автора - гугенота проявляются весьма четко.

Сочинение Маржерета хорошо известно как истории, исторической науке, так и художественной литературе. Образ самого автора увековечен А. С. Пушкиным в трагедия "Борис Годунов". Книга Маржерета, насыщенная разнообразной информацией, посвященная бурной эпохе и дающая возможность воссоздать образы ведущих персонажей русской истории, привлекала как исследователей историков, так и писателей. В России записки использовали В. Н. Татищев, Н. М. Карамзин, С. М. Соловьев, В.0. Ключевский, З. Ф. Платонов, во Франции де Ту и Проспер Мериме. Все работы советских историков о России начала XVII в. и все обобщающие труды, посвященные этой эпохе, используют книгу Маржерета в качестве источника.

При публикации сочинения Маржерета была сделана [38] попытка разыскать оригинал памятника. ²⁸ Предполагалось, что искать его надо во Франции, в центральных архивах страны ²⁹. В начале июля 1980 г. из Ленинградского отделения Института истории СССР АН СССР было отправлено письмо в Париж в Архив Франции с просьбой установить существование оригинала сочинения. Вскоре был получен ответ. В нем г. Б. Майо, главный хранитель службы справок, писал, что в Архиве Франции рукописи нет, и что запрос из Ленинграда направлен им в Национальную Библиотеку. Был получен ответ и из этого хранилища. В письме указывалось, что оригинала книги в Национальной Библиотеке тоже нет. В ответе, подписанном хранителем г. П.Даненом, также читаем:

"Я полагаю впрочем, что напрасны попытки найти рукопись этого текста. В самом деле, величайшая редкость, когда рукопись опубликованного труда была бы сохранена, и это касается ХVI, ХVII я даже ХVIII столетия". После таких ответов можно полагать, что оригинал сочинения Маржерета не существует, во всяком случае в центральных архивах Франция. В этой связи особое значение приобретает вопрос о изданиях книги, о ее первых публикациях.

Сочинение Маржерета о России неоднократно переиздавалось. Вслед за первой публикацией 1607 г. в Париже увидело свет второе издание. Оно вышло при Людовике XIV в 1669 г. ³⁰ По сравнению с текстом первого издания оно [39] несколько сокращено, наблюдаются фактические ошибки неточности в транскрипции собственных имен. Затем около ста пятидесяти лет книга не пркадекала внимания, до тех пор пока она не заинтересовала историков - специалистов. В 1821 г. ее переиздал небольшим тиражом известный ученый - востоковед А. - Ж. Клапрот. ³¹ Он довольно долго жил в России. Клапрот был адъюнктом восточных языков в Петербургской Академии наук.

В России книга Маржерета была издана в 1830 г. Источник публиковался одновременно в Петербурге ³² и в Москве ³³. [40] Одним из переводчиков и издателей был историк Н. Г. Устрялов, ставший впоследствии академиком и профессором Петербургского университета. Несмотря на известные просчеты - в основу перевода было положено неполное издание 1669 г., сокращение текста и даже ошибки при переводе, публикация вошла в научный оборот. В известной степени этому способствовали и последующие переиздания, Н. Г. Устрялов включил текст перевода в свою подборку источников „Сказания современников о Дмитрии Самозванце". Этот сборник издавался трижды (в 1832 - 1834, 1837 и 1859 г.). ³⁴

Почти одновременно с петербургскими изданиями во Франции в 1855 и I860 гг. вновь публикуется сочинение Маржерета. Инициатором публикации был знаток истории Бургундии и Франш - Конте А. Шеврёль. ³⁵ В подготовке памятника принимал участие и классик французской литературы П.Мериме. ³⁶ Русское издание Н. Г. Устрялова во многом облегчило [41] работу французским публикаторам. Последние использовали петербургское издание. Французские публикаторы на него ссылаются в своих комментариях ³⁷. В 1855 и 1860 гг. было вновь опубликовано издание 1607 г. А. Шеврёль издал также два небольших письма Маржерета от 1619 г. ³⁸

В двадцатом веке книга Маржерета издавалась дважды, и оба раза в популярных изданиях. В 1913 г. она вышла в России ³⁹. При публикации в основу положены позднейшие французские издания и перевод Н. Г. Устрялова, какие - либо комментарии отсутствуют. А в 1946 г. сочинение Маржеретa вышло в Париже ⁴⁰. При публикации текст памятника несколько сокращен, язык подвергся подновлению.

Такова история изданий книги Маржерета. Как видим, научного издания ни в России, ни во Франции за последние сто двадцать лет сделано не было. Более того, издание 1607 г. давно не переиздавалось в обеих странах. Наконец, за истекший срок и Французское (1860 г.) и русское (1559 г.) издания стали практически недоступными исследователям, превратившись в библиографические раритеты. Meжду тем, в нашей историографии прямо отмечается необходимость изучения и публикации сочинений иностранцев начала ХVII в. В обобщающей работе В. Т. Пашуто, посвященной кардинальным проблемам истории внешних отношении России, указывается, что именно эта "разнохарактерная литература [42] еще не вполне и опубликована и изучена". ⁴¹ И далее перечисляются сочинения иностранцев, среди них первое место занимает книга Жака Маржерета. Показательно, что в работе В. Т. Пашуто сформулированы вполне конкретные задачи изучения западноевропейской историографии о России. Он пишет:

"Простой перечень этой весьма разнородной группы информаторов - из разных стран Европы показывает назревшую необходимость их строго индивидуального изучения с учетом выдвинувшей их общественной среды и соответствующих мемуарно - историографических традиций" ⁴². Значение сочинения Маржерета как источника по истории смутного времени, отсутствие переиздания авторского прижизненного текста книги, наконец, необходимость изучения оригинального памятника западноевропейской историографии о России - все это обосновало настоящую публикацию. ⁴³