№ 26

1601 г. августа 30. — Грамота в Туринск голове Федору Фофанову о необходимости соблюдения интересов местного населения при собирании ясака и местных служилых людей при выдаче им хлебного жалованья.

От царя и великого князя Бориса Федоровича всеа Русии в Сибирь, в новой острог на Туру, голове Федору Констентиновичу Фофанову. По нашему указу во всех сибирских городех воеводам и головам велено беречи того накрепко, чтоб сибирские земли ясашным людям насильства и убытков и продажи ни от кого не было, и ясаков бы лишних с них не имати, и вновь за посмех не прибавливать, и во всем им велено льготить. А велено им на нас ясак имать рядовой, как кому мочно заплатить, смотря по вотчинам и по промыслом. А на кого будет ясак положен тяжел, не в силу, и вперед им того ясаку платить немочно, и того велено сыскивать, да будет ясак положен не по делу, и в том им тягость, и им в ясаке велено [170] льготить. А бедных людей, кому платить ясаков немочно, и с тех ясаку имать не велено, чтоб им сибирским всяким людям ни в чем нужи не было, и жили бы Сибирские земли всякие люди в нашем царском жалованье во всем в облегченье и в покое и в тишине безо всякого сумнения, и промыслы всякими промышляли, и детей своих и братью и дядь и племянников и друзей на наше царское милосердие отовсюду призывали, и в городех юрты и в уездех волости полнили. И ныне нам ведомо учинилось, что прежние воеводы, будучи в сибирских городах, воровали, Сибирские земли ясачным людям чинили насильство великое, имали с них своим воровским призволеньем ясаки лишние, да и свои воевоцкие поминки имали потому ж многие, а иные ясашные люди в ясаке и в поминках в их стояли у них на правеже, а гонялись, живучи, они все за тем, чтоб им друг перед другом ясаку и поминков собрати больше прежнего, а того не прочили, чтоб та прибыль вперед прочна была и стоятельна; и приехав к Москве, нам тем бьют челом, чтоб они, живучи в Сибири, в своих городех в ясакех прибыль учинили великую; а про поминочную рухледь нам бьют челом, что к ним тое поминочную рухлядь приносили ясачные люди собою, для нашего царского имени, как ясачные люди с ясаком в город приходили, а не в неволю, а оне будто за то их поили и кормили своими запасы; и веря их воровскому челобитью, давано им за то наше жалованье, а иным и поминочная рухледь отдавана; а ныне от их воровские прибыли и ложного челобитья в сибирских городех многие волости ставятся пусты. Да им же велено отдавать нашим служилым людем и ружником и оброчником наше хлебное жалованье так же, как те хлебные запасы посылают к ним из Казани, муки ржаные в два верха, а крупы и толокна вровно; и они воровали, давали нашим служилым людям и ружником и оброчником наше хлебное жалованье муку и крупу и толокно не против нашего указу, в трусок без верхов, а оставалось у них у десяти чети по две чети лишку; а служивых и всяких людей теснили; а многие служивые люди семьянисты, и того им нашего хлебного жалованья недоставает. И как к тебе ся наша грамота придет, и ты б вперед на 110-й год с Туринского уезда, с городков и с волостей, с князьков, и с мурз, и с остяков и с вогулич, ясашных людей, имал наш ясак по нашему указу; а лишних бы еси ясаков с них не имал, и вновь за посмех прибавливати не велел, и поминков на себя не сбирал. А кто сверх ясаку принесет тебе челом ударить, и ты б у них то имал и клал в нашу казну; а будет кто не принесет, и у них того не просил. И во всем ясашных людей берег, чтоб им однолично насильства и убытков и продажи ни от кого не было. А которые ясашные люди будут бедны или больны и увечны и нашего ясаку им платить нечем, а учнут приносити в ясак шубенка пупчатые и бельи и бобришка худые и ярчишка, и ты б у них того не имал, и ясаку на них не правил, и в доимку на них в ясашных книгах того нашего ясаку не писал. А что на 110-й год с Туринского уезда, с городков и с волостей и с князьков и с мурз и с остяков и с вогулич, нашего ясаку и поминков сберешь, и что перед прежним нашего ясаку прибудет, и ты б тот наш ясак и что сверх ясаку возмешь, велел писать в ясашные книг и подлинно порознь по статьям. А ружником и оброчником давал бы еси наше хлебное жалованье по прежнему нашему указу в нашу казенную осьмину, не труся, каков наш указ послан наперед сего, по тому ж, как наши хлебные запасы и сибирские городы из Казани посылают, чтоб им в том нужи не было. Писан на Москве лета 7109-го августа и 30 день.

На обороте: Дьяк Нечай Федоров. — А грамоту привез Тюменской конной казак Богдашко Шиш во 110-м году декабря в 22 день. — А подлинная государева грамота по тобольской отписке воеводы князя Ондрея Ондреевича Хованского послана в Тоболеск в нынешнем во 135-м году ноября в 17 день.

ИИ АН СССР, по описи 1929 г., М 19. Три сстава. Список 1626 г. Список XVIII в. в ААН, ф. 21, оп. 4, № 5, лл. 29-30 об., № 25. [171]