№ 116

1616 г. марта 20. — Грамота в Мангазею воеводе Ивану Биркину о посылке в устье Енисея служилых и промышленных людей для разведывания тамошних мест, о переписи живущих там людей, о собирании сведений о приходе «на Енисею» немецких людей и о запрещении торговли с немцами в «Енисее и Мангазее».

Текст этой грамоты заимствован в начале из упоминаемой в ней тобольской отписки 6 февраля 1616 г., полученной в Москве 17 марта 1616 г. (отписка, по списку XVII в. из портфеля Миллера № 542, напечатана в РИБ, II, № 254, стб. 1049-1054). Варианты из этой отписки приводятся в сносках.

От царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии в Сибирь, в Мангазейский город, воеводе нашему Ивану Ивановичу Биркину да Воину Афанасьевичу Новокрещенову. В нынешнем во 124-м году марта в 17 день писали к нам из Тобольска боярин наш и воевода князь Иван Семенович Куракин, да князь Григорий Гагарин да дьяк Иван Булыгин: сказывал де им двинянин торговой человек Кондрашко Куркин: в прошлом де во 118-м году были они в Мангазеи, а из Мангазеи пришли на Енисею, к Николе на Турухан, и он Кондрашко, ноговоря с двиняны с торговыми людьми с Осипком Шипуновым с товарищи, сделав кочи, пошли на промысел в реку в Песиду, и шли вниз по Енисею до Енисейского устья четыре недели, и пришли на Енисейское устье в Петрове заговенье, и устье де Енисейское занесло из моря льдом, а лед был в толщину сажень 30-ть и больше; а падет де Енисей в морскую губу Студеного моря, которым ходят немцы из своих земель кораблями ко Архангельскому устью; ¹ и стояли они на Енисейском устье за льдом недель с пять, потому что из реки в губу проехать было немочно, ² да как потянул полуденный ветер, и тем ветром лед из устья отнесло в море; и в те поры и большими кораблями из моря в Енисею пройти было мочно; ³ река угодна, боры и черный лес и пашенные места есть, и рыба в той реке всякая такова ж, что и в Волге, и наши ясашные и промышленные люди на реке живут многие. ⁴ Да им же де сказывал немчин Сава Фрянчуженин: тому де лет с семь ходили голандские немцы кораблями морем к Мангазее, а хотели пройти в Енисею, и пришли де того же лета к себе назад, а сказывали, что лето было сиверно, льдом их в Енисею не пропустило, а только де дождалися полуденного ветра, и им бы в Енисею пройти было мочно. Да им же сказывали про Енисейскую дорогу Кондрашка ж Курочкии да тобольский стрелец Кондрашка Корела, что от Архангельского города в Мангазею по вся годы ходят ночами многие торговые и промышленные люди со всякими немецкими товары и с хлебом, а поспевают морем в Карскую губу от города в две недели, а из Карские губы в Мутную реку вверх до волоку ходят пять день, а волоком итти и кочи таскать версты с полторы, а переволокши [233] с волоку, спустится кочами в Зеленую реку и итти вниз четыре днища, а из Зеленые реки в реку в Таз, а Тазом в Мангазею, а от Мутные реки всего до Мангазеи ходу две недели. ⁵ Да боярину ж князю Ивану Семеновичу сказывал Степан Забелин: сказывали де ему в Монгазеи промышленные люди, что у Архангельского города наимовали их немцы в вожи, чтоб их провести в Монгазею, и они де без нашего указу вести их в Мангазею не посмели. ⁶ И они по тем распросным речам послали в Монгазею тобольского стрельца Гришку Богданова, а велели ему итти на лыжах в Сургут, а из Сургута в Мангазею. А к тебе, Воину, они писали: как аж даст бог лед вскроется, и реки пройдут, и тебе б послать на Енисейск устье служилых и промышленных людей, сколько человек пригоже, а велети Енисейского устья рассмотреть, льдом его не занесло ли, и будет занесло, и тебе б велети подождать, полуденным ветром лед из Енисея вычистит ли или нет; а промышленных бы и торговых и всяких людей, которые часто живут на Енисее, распросить накрепко: лед из Енисейского устья ветром разносит по вся ли годы или каким временем и о кою пору проходить в Енисею с моря короблями и иными судами мочно ли; а про то б торговым и промышленным и всяким людям заказать накрепко, чтоб немцом в Мангазею дорог не указывали и их не провозили ни на которые места; а будет немцы с торги и придут на Енисею или в Мангазею, и им с ними торговать не велети; а будет мочно их которыми мерами взять в город, и вам бы их велети держать в городе в Мангазее до нашего указу. ⁷ И нам бы о том велети указ учинити. И как к вам ся наша грамота придет, и вы б тотчас послали на Енисейское устье наших служилых и промышленных людей, сколько человек пригож, а велели им досмотреть на Енисейском устье: мочно ли в котором месте близко устья острог поставить, чтоб к острогу жилетским людям пашнею и сенными покосы и лесы были угодно, и какие люди и сколь блиско около Енисейского устья живут. Да и про то б есте велели распроситъ подлинно: которые наши сибирские городы к тому Енисейскому устью ближе подошли, и сколько до которого города днищ водяного ходу или сухим путем верст, и будет водою, и какими суды ход: большими или кочами; да где присмотрят острог поставите, и они б сметили накрепко, сколько к тому острогу под пашню будет земли, и лесу и сенных покосов, и много ли в тот острог людей надобить. Да им же бы есте велели около того места версты по 2, по 3-й и по 5-ти и по шти и по 10-ти и по 15-ти я но 20-ти и по 30-ти в по 40-у и по 50-т и по сту и больше переписать всяких людей по имяном, а чей кто сын и с прозвищи, и чем промышляют, и к которому городу ясак дают, и почему ясак дают или [234] без ясачно живут; да то все велели им написати в книги подлинно порознь. Да тех же людей велели б есте распросить накрепко: немецкие люди из моря на Енисею кораблями или кочами наперед сего торговати приезживали ль, и будет приезживали, с какими товары, и много ль их людей приезжало; да хто что про то скажет, и вы б о том о всем подлинно отписали и переписные книг и велели отдать в Казанском дворце дьяком нашим думному Петру Третьякову, Петру Викулину с товарыщи. А о том бы есте заказ учинили крепкой промышленным людям и ясашным татаром, чтоб они немецких людей на Енисею и в Мангазею отнюдь никак не пропускали, и с ними не торговали и дорог им ни на которые места не указывали. А будет кто с немецкими людьми учнет торговать или дорогу учнет указывать, и тем людям от нас быть в великой опале и в казни. Писан на Москве лета 7124-го году марта в 20 день.

На обороте: Дьяк Иван Шевырев.

ААН, ф. 21, оп. 4, № 16. лл. 150 об.-152 об., № 45.

Комментарии

1. и проезд с моря к Енисейскому устью есть.

2. был без престани ветр с сиверу, и хотели было назад воротитца.

3. а Енисея де глубока, кораблями ходить по ней мочно же.

4. и отнесло де... лед от устья в море полуденным ветром однем днем. А как… река и море прочистилося, лед отнесло в море. И они де выслали из Енисея и поворотили вправо и шли подле берег губою два дни, да выехали в реку в Пясиду, а Пясида в море падет одним устьем. А как де... лед был в Енисее, и в те поры лед были в Пясиде, а как из Енисей лед в море унесло, и в те поры лед из Пясиды вынесло.

5. Да стрелец же Кондрашка сказывал: видел де он в прошлых годех на Оби, едучи в Мангазею, до завороту, карабельную доску, а чает, што разбило корабль, а устья де... Обсково нихто не знает, разлилась на многие места, и островы частые и мелко добре, не токмо большим судном, кораблем или кочами ходити, и мелкими судами ходить не мочно.

6. И мы, холопи твои, по той их сказке, в Монгазею и в Енисею проходу чаем немецких торговых людей, потому что река Енисея угодна, рыбы в ней много, а живут по ней пашенные татаровья, и зверь по ней дорогой; а река Енисея от сибирских городов отдалела, а им ходить с немецкими товары податно; а поспеть де от Архангельского города в Монгазею недели в полпяты мочно.

7. Прибавлено: А буде, государь, те оба ходы проведают немцы и учнут приходить к Монгазею многими кочами и корабли, и о том вели нам, холопем своим, свой государев указ учинить: велеть ли им торговать и от Архангельского города торговым и всяким промышленным людем на те дороги в Мангазею, а из Мангазеи к городу с товары и со всяким промыслом ходить ли. Да буде, государь, твой государев указ будет, что торговым людем ходити от Архангельского города с товары и з запасы в Монгазею, мне, государь, мочно и твои государевы запасы в Монгазею посылати от Соли Вычегоцкой и с Устюга реками Вычегдою и Двиною, а из Двины морем на Карскую губу и на Мутную реку потому: волоки, по сказке Кондрашки Курочкина да Кондрашки Корелы, всего полторы версты, а то все водяной ход и близок от Архангельского города: поспевают в Монгазею в полпяты недели.