ДИЕГО ДЕ ЛАНДА

СООБЩЕНИЕ О ДЕЛАХ В ЮКАТАНЕ,

ИЗВЛЕЧЕННОЕ ИЗ СООБЩЕНИЯ, КОТОРОЕ НАПИСАЛ БРАТ ДИЕГО ДЕ ЛАНДА ОРДЕНА СВ. ФРАНЦИСКА

От богатой литературы майя, благодаря беспримерному варварству католических монахов, яростно уничтожавших "языческие" рукописи, написанные иероглифами, сохранились жалкие остатки. В конце XIX в. во многих местах Юкатана были обнаружены учеными так называемые книги Чилам Балам ("книги пророка-ягуара"; Чилам Балам — имя известного пророка майя из Мани). Эти книги написаны испанскими буквами, приспособленными к языку майя ("традиционный алфавит"), и представляют собой довольно хаотическую смесь текстов и отрывков различного содержания, стиля и происхождения. Некоторые отрывки относятся к доиспанскому периоду и, вероятно, являются транслитерацией иероглифических текстов, но подверглись более или менее сильному искажению. Другие отрывки написаны уже в колониальное время. Некоторые тексты повторяются в разных книгах Чилам Балам. Списки большинства этих книг относятся к XVIII в. В начале XIX в. такие книги были почти в каждом индейском селении, но во время "войны рас" юкатанские каратели, зверски избивавшие индейское население, уничтожили и последние остатки древней литературы майя, пережившие страшные века испанского колониального режима.

Из 13 книг Чилам Балам (часть их известна лишь по названию) опубликованы и переведены только некоторые. Изучению подвергались главным образом книги Чилам Балам из Чумайеля, Мани и Тисимина. Впервые отрывки из книг Чилам Балам, с весьма сомнительным испанским переводом, опубликовал Лисана (1633 г.). Первым собирателем и исследователем этих книг был Пио Перес. В 1843 г. Стефенс опубликовал некоторые отрывки, переведенные на английский язык с испанского перевода Пио Переса. Затем появились переводы хроник майя из книг Чилам Балам на французский (Брассёр де Бурбур) и английский (Бринтон) языки. До 1930 г. не было попыток дать полный перевод какой-либо из книг Чилам Балам. Дело в том, что язык, на котором написаны многие тексты в этих книгах, сильно отличается по лексике [55] и грамматике от языка майя, изученного испанскими миссионерами XVI — XVII вв. Первый опыт перевода книги Чилам Балам из Чумайеля сделал Медис Болио (1930 г.). Позже появились и другие переводы. Все они более или менее приблизительны и во многих местах сильно расходятся друг с другом.

Сохранившиеся в книгах Чилам Балам древние тексты дают некоторое представление о литературе майя. Наиболее распространенными и, вероятно, одними из самых древних были календарные тексты или "альманахи". Эти тексты представляют собой краткие заметки о днях и месяцах; часть заметок — жреческая астрология, но многие из них — просто народные приметы. Образцом календарного текста, дающего приметы на каждый день года, может служить "альманах" на 1841/42 г. из материалов Пио Переса, опубликованный Стефенсом. В нем приводятся такие, например, приметы: "9 [число месяца] Соц 4 [день] Эб. Плохой день; рождается владыка", "18 Сип 6 Имиш. Хороший день; дождь". Подобным образом даются приметы к месяцам, например: "[месяц] Мак; черепахи кладут яйца", "[месяц] Шуль; рыбы мечут икру" (книга Чилам Балам из Чумайеля). Некоторые календарные тексты чисто астрологического характера, например заметки к названиям каждого из 20 дней: "[день] Мулук. Акула и ягуар — его знамение. Пожирание сыновей, пожирание жен. Богатые. Убийца двуутробок также. Богатые также" (книга Чилам Балам из К'ава; речь идет о судьбе лиц, родившихся в этот день; см. ниже комментарии к названиям дней).

Подобного рода тексты были, по-видимому, у всех сельских жрецов. Из трех сохранившихся иероглифических рукописей две (Дрезденская и Мадридская) представляют собой в основном именно календарные тексты с хозяйственными метеорологическими, астрологическими и ритуальными указаниями в таком роде: "бог Чак находится на Красном дереве на востоке", "бог Чак зажигает факелом огонь в небе" (т. е. гроза), "принести в жертву богу Чаку на поле индюка" (Дрезденская рукопись, стр. 30, 36, 41) и т. д. Отдельные разделы трактуют, например, о следующих предметах:

[56]

Особо следует выделить тексты ритуальные, трактующие о местопребывании и атрибутах богов, хотя они могут быть связаны с календарными текстами. Ритуальные тексты представляют собой обычно сухие перечни. Образцами их могут служить "Ритуал четырех стран света" (в книге Чилам Балам из Чумайеля) и разделы о местопребывании бога Чака в иероглифической Дрезденской рукописи (в последнем случае текст календарно-ритуальный).

Важное место в литературе майя занимали хроники, сохранившиеся в рукописях Чилам Балам из Чумайеля, Мани и Тисимина.

В хрониках кратко перечисляются важнейшие события с V в. до 1610 г., обычно без комментариев, например: "в двадцатилетие 6 Ахау [692 — 711 гг.] была захвачена страна Чак'анпутун", "в двадцатилетие 5 Ахау [1342 — 1362 гг.], пришли иноземцы, пожиратели людей; иноземцы без юбок — их имя; страна не была опустошена ими". Хроники частично восходят к иероглифическим текстам. Иероглифические рукописи исторического содержания упоминают, кроме Ланда, Санчес де Агиляр, Вильягутьерре и Понсе.

Наряду с хрониками в книгах Чилам Балам встречаются исторические повествовательные тексты, образцом которых может служить описание прихода к власти Хунак Кееля (книга Чилам Балам из Чумайеля). Повествование ведется в сжатом энергичном стиле. Повествовательные тексты могут быть с полным основанием отнесены к художественной литературе.

Далее, в книгах Чилам Балам представлены мифологические тексты, которые характеризуются довольно вычурным стилем и большим количеством мест, связанных с жреческой символикой и мистикой. Таковы тексты о "Сотворении мира", "Создании месяца" и "Ритуал ангелов" в книге Чилам Балам из Чумайеля.

Обширно представлены в книгах Чилам Балам пророческие тексты, т. е. пророчества чиланов о будущих "годах" и [57] "двадцатилетиях". Из всех религиозных текстов пророчества отличаются наибольшими художественными достоинствами. В пророчествах речь идет, как правило, о бедствиях, как то: война, засуха, голод и т. д. Засуха, например, описывается в таких выражениях: "В это время вспыхнет пламя в сердце страны; загорится земля, загорится высота. В это время будут взяты запасы овощей, будут мольбы к небу. Хлеб погибнет, пища погибнет. Заплачут совы, заплачут филины на перекрестках по всей земле, по всему небу". О временах после испанского завоевания пророческий текст говорит: "Увы! Под бременем младшие братья [т. е. индейцы] в двадцатилетия 7 Ахау из-за горя, из-за нищеты, из-за дани, впервые наложенной на вас. Вы будете нести бремя дани завтра и в последующие дни, когда вырастут ваши дети. Будьте готовы переносить тягость нищеты, которая бродит среди ваших селений". Кроме пророчеств о "годах" и "двадцатилетиях", сохранилось несколько пророчеств о возвращении К'ук'улькана. Католические монахи пытались выдавать их за пророчества о приходе испанцев и использовали при обращении индейцев в христианство.

Из религиозных текстов следует отметить еще заклинания и молитвы. Они очень редки в книгах Чилам Балам. Тоззер опубликовал молитвенные песнопения на диалекте лакандонов (записанные им в начале XX в.).

Образцом эпических текстов может служить так называемая "Песнь ица" (книга Чилам Балам из Чумайеля), в которой говорится о захвате Чичен-Ицы вражеским войском. Эта песня сохранилась в сильно искаженном виде. "О! Что достойно нас? — Драгоценный нагрудный камень. — Что отличает доблестных людей? — Мой плащ, моя повязка. — Так сказал бог. — Плакал ли ты о ком-нибудь? — Ни о ком. — Юношей я был в Чичен-Ице, когда пришел захватывать страну злой предводитель войска". Далее певец говорит о разгроме его родного города и о том, что он умирает на городском празднике (вероятно, приносимый в жертву торжествующими победителями). Эпические произведения, по-видимому, были в большом ходу у майя. Санчес де Агиляр сообщает, что индейцы на своих собраниях читали книги исторического содержания и некоторые места в них пели под аккомпанемент барабана.

Хотя лирическая поэзия несомненно была у древних майя, ни одного образца ее не сохранилось. В источниках упоминаются песни, написанные определенным размером (среди иероглифических текстов). Впервые лирические песни майя были записаны в конце XIX в. (образец любовной песни [58] опубликован Брассёр де Бурбуром). Трудно судить, насколько они отличались от древних.

В книгах Чилам Балам представлены диалоги или, скорее, вопросы и ответы. В этих текстах перечисляются вопросы, которые должен задавать верховный правитель в начале нового "двадцатилетия", когда проверялись полномочия батабов, управлявших селениями. На эти вопросы тут же дается ответ. Тексты эти записаны уже после испанского завоевания и, вероятно, сильно искажены.

По свидетельству Ланда и других источников, у древних майя пользовались большим распространением драматические произведения (бальц'ам). Для театральных представлений строились специальные сооружения в виде каменных платформ. Были профессиональные актеры, отличавшиеся большим мастерством. Представления были исторического и мифологического содержания. Актеры обычно надевали маски. Насколько можно судить, у древних майя были и трагедии и комедии. Ни одно драматическое произведение не сохранилось, но известны (по словарю из Мотуля) названия некоторых комедий, например: "Прихлебатель", "Продавец кувшинов", "Белый попугай", "Садовник, выращивающий какао". Брассёр де Бурбуром была записана драма на языке киче "Рабиналь-Ачи" (на испанский язык ее перевел Луис Кардоса-и-Арагон).

Инструментальная музыка у майя была очень тесно связана с песнями и танцами. По данным Даниэля Айяла, майя употребляли пятитонную гамму. Музыкальные инструменты описаны у Ланда достаточно подробно. Из его описания видно, что майя употребляли разнообразные ударные и духовые инструменты, в частности флейту (чулъ) с четырьмя отверстиями. Струнных инструментов не было, если не считать музыкального лука с тетивой из волокон хенекена. Танцующие употребляли металлические бубенчики. Древние танцы майя известны только по описанию Ланда.

Архитектура майя была весьма разнообразна. Среди различных архитектурных сооружений следует упомянуть ступенчатые пирамиды с храмами на вершине, дворцы, астрономические обсерватории, стадионы для игры в мяч, колоннады, платформы для танцев и представлений, здания для паровых бань, арки и т. д. Древнейшим образцом архитектуры майя является ступенчатая пирамида E-Vil-sub в Вашактуне, с четырьмя лестницами, украшенная 16белыми рельефными масками. Для перекрытия помещений майя употребляли так называемый "ложный свод", образуемый наклоном стен, обычно стрельчатой формы, хотя встречается и форма трилистника. В [59] древнейший период (до IX в.) фасад зданий обычно украшался посредине и наверху поясами сложных узоров (иногда с иероглифическими надписями). Здания Ушмаля и городов прилегающей к нему холмистой области Пуук характеризуются преобладанием геометрического архитектурного орнамента и широким употреблением колонн (круглых с квадратной капителью) и полуколонн (стиль Пуук). Постройки Чичен-Ицы тольтекского периода украшались стилизованными фигурами людей и животных, особенно змей.

Скульптура майя достигла чрезвычайно высокого развития. На древнейших рельефах фигуры изображаются условно — голова и ноги в профиль, а туловище в фас. Но вскоре появляются рельефы, где фигуры изображены полностью в фас или в профиль. Скульптура служила не только для украшения зданий, но и являлась самостоятельным видом искусства. Стелы в честь окончания "двадцатилетия" обычно снабжались рельефными изображениями, а в ряде случаев делались в виде статуй. Многие рельефы изображают сложные сцены (бои, пленники перед правителем, правитель на троне, окруженный знатью, и т. д.) и отличаются исключительной выразительностью и реализмом. Сохранились великолепные образцы круглой скульптуры майя, например, "юный бог кукурузы" из Копана. В эпоху после тольтекского завоевания скульптура использовалась почти исключительно для украшения зданий и перестала играть самостоятельную роль.

Образцов живописи майя сохранилось очень немного, но их достаточно, чтобы судить о том, какого мастерства достигли древние художники майя. Наиболее выдающимся памятником живописи являются фрески Бонампака (VIII в.), расположенного недалеко от Яшчилана. Фресками покрыты стены здания, построенного на склоне холма. Здание состоит из трех помещений. На стенах помещения слева (если смотреть с фасада) изображено приготовление к битве. Прямо против входа изображены (в натуральную величину) три фигуры военачальников в пышных головных уборах из зеленых перьев. Справа и слева их окружают воины в причудливых шлемах, музыканты, поднявшие вверх ударные инструменты, знаменосцы, трубачи с большими трубами, фигуры в звериных масках (всего изображено 26 фигур). На противоположной стене того же помещения новая сцена. Главный военачальник (вероятно, правитель) сидит на троне, окруженный группой знатных воинов. Он что-то говорит стоящему около него воину, взяв его за руку. Воин слушает, наклонив голову. Поодаль в горделивой позе стоят два других военачальника. Слуги поддерживают их пышные уборы из перьев. В [60] центральном помещении на стене против входа изображен бой. Воин, одетый в шкуру ягуара, хватает за волосы пленника, бессильно поднявшего вверх руки. Но воин смотрит не на пленника. Перед ним два вражеских бойца; один собирается метнуть в него дротик, второй бросается вперед с копьем. Но с другой стороны им навстречу движутся воины-победители с поднятыми палицами и копьями наперевес. Над ними колышутся знамена. Сзади трубач трубит в громадную трубу. На противоположной стене изображена ступенчатая пирамида или платформа. На вершине стоит главный военачальник с копьем в руке. Перед ним сидит знатный пленник, простирая к нему руки. Вокруг два других военачальника с шкурами ягуаров на плечах и знатные воины в торжественных застывших позах. У ног главного военачальника на ступеньке лежит в изнеможении пленник. Голова его запрокинулась, руки бессильно повисли. На груди, руках и ногах видны раны. Сбоку сидят обнаженные пленники с искаженными болью лицами. С пальцев рук у них каплет кровь. Одного из них схватил за руку воин и склонился над ним. Из кисти руки пленника брызжет кровь. В третьем помещении изображено победное торжество. На ступеньках пирамиды танцуют три военачальника и воины в фантастических крылатых уборах. Слева от них трубачи. На боковой стене изображены три женщины (вероятно, жены военачальников; они появляются и в предыдущих сценах); две из них беседуют, третья ест; около них слуга на коленях и служанка с ребенком на руках.

В целом фрески Бонампака поражают стройностью замысла и необыкновенным мастерством исполнения. Из красок наиболее употребительны черная, белая, желтая, красная, оранжевая, зеленая и голубая разных оттенков; краски эти комбинировались. В живописи сохраняется отчасти традиция условного изображения. Так, лицо никогда не изображается в фас, а всегда в профиль. Хотя туловище изображается в фас, ноги при этом обычно показаны в профиль, иногда в разные стороны носками. Но наряду с этим фигуры, как правило, изображаются в разнообразных динамических позах, и многие из них трактованы без малейшей условности, с предельным реализмом и выразительностью. Живописцы майя переходили от условного изображения к перспективному.

Фресковая живопись обнаружена также в развалинах Вашактуна (табл. XVII). Кроме того, образцом изобразительного искусства может служить роспись на сосудах (наиболее знамениты по своим художественным достоинствам сосуды из Чама, Небаха и Ратинлиншуля). Фресковая живопись, [61]обнаруженная в зданиях тольтекского периода в Чичен-Ице и некоторых других городах Юкатана (Танках, Чакмультун, Тулум), носит совсем иной характер, явно в связи с мексиканским влиянием. Перспектива полностью отсутствует, пропорции не соблюдаются, фигуры не могут закрывать друг друга и т. д. В целом фрески тольтекского периода имеют скорее пиктографический характер и гораздо более примитивны, чем фрески Бонампака и Вашактуна. В "Колодце жертв" в Чичен-Ице обнаружены металлические диски с изображениями, отличающимися высокими художественными достоинствами. Особенно замечательны сцена принесения в жертву пленного воина майя тольтеками и изображение морского боя между тольтеками и майя.

Из спортивных игр следует отметить чрезвычайно популярную у майя игру пок-та-пок. Она заключалась в том, что одна команда игроков забивала тяжелый каучуковый мяч в каменное кольцо на стене, а другая команда защищала это кольцо. Мяч били локтями, коленями и туловищем, так как трогать его руками и ногами запрещалось. Для этой игры строились богато украшенные стадионы (в одной Чичен-Ице было шесть таких стадионов). Игра, по-видимому, была очень азартной.

Главы XXXIV — XL и первая половина главы XLI посвящены описанию календаря и летосчисления майя. Эти главы особенно важны, потому что никакой другой источник не дает описания календарных праздников. Для изучения летосчисления майя большое значение имеет также работа Пио Переса (1842), который использовал тексты на языке майя.

Древний календарь майя привлек к себе особое внимание буржуазной американистики. Количество работ по календарю буквально необозримо (из них наибольшее значение имели работы Фёрстеманна, Баудича, Морли и Томпсона). Такое увлечение календарем отчасти объясняется тем, что многие ученые считали изучение календаря ключом к расшифровке письменности майя и поэтому подменили изучение письменности изучением календаря. С другой стороны, крупнейшие знатоки майя, особенно Морли и Томпсон, вообще сводили всю древнюю культуру майя почти что к одному жреческому календарю; при таком подходе получалось, что изучать древнюю культуру майя — это значит изучать календарь (как указывалось выше, Морли ухитрился даже историю майя выводить из календаря).

В результате длительного изучения были установлены цифры майя и способ написания чисел, а также [62]математическое значение (не чтение) 9 иероглифов, обозначающих периоды времени. Кроме того, удалось более или менее приблизительно увязать летосчисление майя с европейским (в настоящее время общепринята система пересчета по Гудмэну — Мартинесу Эрнандесу — Томпсону). Совершенно неизученной осталась проблема происхождения календаря. Большинство зарубежных ученых полагает, что календарь и летосчисление были изобретены сразу, одним человеком в III в. до н. э. Эта точка зрения не выдерживает критики хотя бы уже потому, что даже чисто формальное изучение календаря свидетельствует о многократных изменениях его.

Древность календаря майя определяется тем, что в датах на древнейших стелах IV в. н. э. употребляются те же самые иероглифы дней и месяцев, как и в иероглифических рукописях майя XVI в. Поэтому календарь может служить прекрасным источником для изучения древних майя в период, предшествующий возникновению городов-государств. Хотя, по словам Ланда (стр. 192), календарь был полностью монополизирован жрецами, основные элементы его вовсе не жреческого происхождения. В качестве основы календаря жрецы использовали установившееся в течение многовековой практики деление года на сезоны земледельческих работ, а происхождение циклического летосчисления связано с политической организацией (сменой правления по родам).

В жреческом календаре майя счет дней в году был неразрывно связан со счетом дней в 4-летнем и 52-летнем циклах. Поэтому целесообразно прежде всего коснуться всего 52-летнего цикла в целом.

Основными единицами счета времени были 13-дневная неделя, 20-дневный месяц (виналь) и 365-дневный год (хааб). Дни недели обозначались числами от 1 до 13, а дни месяца имели 20 названий и, кроме того, также обозначались числами от 0 до 19 (первый день месяца считался нулевым). Таким образом, дата майя состояла из числа 13-дневной недели, названия дня, числа месяца и названия месяца, например 4 Ахау 8 Кумху означает: 4 число 13-дневной недели, день Ахау, 8-е число месяца Кумху. Такая дата обозначала не только определенный день в году, но и определенный день в 52-летнем цикле, так как она могла повториться только через 52 года. Это можно показать следующим расчетом.

Название дня повторяется с тем же числом 13-дневной недели через каждые 260 дней (13X20).

Каждое из названий дней соответствует одному и тому же числу месяцев (от 0 до 19) в течение года, но на [63] следующий год названия дней смещаются по отношению к числам месяцев, так как 365-дневный год. кроме 18 двадцатидневных месяцев, имеет еще 5 добавочных дней. Отсюда следует, во-первых, что на одно и то же число месяца в разные годы приходятся 4 разных названия дней, и, во-вторых, что через 4 года названия дней придутся на те же числа месяцев (4X5 = 20).

После каждых 4 лет следующий год будет начинаться с дня того же названия, но с разных чисел недели. Для того, чтобы год начался снова с дня того же названия и того же числа 13-дневной недели, нужно, чтобы прошло [64] 13 четырехлетних циклов, т. е. 52 года или 18980 дней. Таким образом, у майя различались следующие циклы (табл. 2, 3):

1) 260-дневный цикл, повторяется название дня и числа недели;

2) 4-летний цикл, повторяется название дня и числа месяца;

3) 52-летний цикл (так называемый "Календарный круг"), повторяется название дня, числа недели и числа месяца.

Происхождение 13-дневной недели, 20-дневного месяца и двадцати названий дней не ясно. Следует, однако, иметь в виду, что система счисления у майя была двадцатеричной; поэтому не исключено, что в качестве длины месяца была взята чисто математическая единица счета (название 20-дневного месяца — виналь — этимологически связано со словами "двадцать" и "человек"; в древности майя, чтобы сказать "двадцать", говорили "один человек", по числу пальцев на руках и ногах). У тольтеков, которые пользовались таким же календарем, как и майя, через каждые 20 дней устраивались ярмарки. 13-дневная неделя скорее всего жреческого происхождения, так как 13 у майя священное число (в частности, было 13 небес, 13 небесных богов и, возможно, 13 знаков зодиака).

Названия двадцати дней весьма тесно связаны с жреческой астрологией, потому что каждому дню соответствовало много разных примет (что, впрочем, еще не доказывает [65] жреческого происхождения названий дней). Следует отметить, что названия дней в основном совпадают в пределах всей языковой семьи майя, а названия дней у сапотеков и ацтеков во многих случаях — перевод названий майя.

Установить значение названий дней очень трудно, так как эти названия — слова древнего языка; часть их вышла из употребления задолго до испанского завоевания. Еще труднее установить чтение иероглифов, обозначающих дни. В некоторых случаях чтение иероглифа явно не соответствует традиционному названию дня. Некоторые иероглифы, обозначающие дни, либо совсем не встречаются в рукописях майя в другом значении, либо принадлежат к числу очень редких. Приводим приблизительное толкование названий дней и приметы по книге Чилам Балам из К'ава.

Имиш — это слово встречается в текстах майя только как эпитет "мирового дерева" (имиш яшче); значение его не ясно (по Ройсу, может обозначать "изобилие"). Знак дня — идеограмма, изображающая скорее всего дождевую тучу. По жреческой астрологии, атрибут дня — кукуруза (ишим). Ребенок, родившийся в этот день, будет дурным, распутным и бесчестным человеком.

Ик' — "ветер", "дух". День обозначается фонетическим знаком (который изображает гроздь или плод, ик, ич). Атрибут дня — ветры и цветок никте (символ чувственности). Родившийся в этот день будет непостоянным и сладострастным.

Ак'баль — это слово в текстах майя не встречается. Большинство исследователей толкуют его как производное от ак'аб — "ночь", "тьма". Более вероятно, однако, считать, что ак'баль — производное от ак' — "дождевая вода". День обозначается идеограммой, изображающей, по-видимому, дождевую воду (ак'). Атрибут дня — йалам — "олененок" (по Томпсону, следует читать балам — "ягуар"). Родившийся в этот день будет бедняком, плебеем.

К'ан — "спелая кукуруза" (может означать также "самка игуаны"; ацтекское название дня "ящерица"). День обозначается фонетическим знаком, изображающим раковину (кан). Покровительница дня — богиня кукурузы Иш К'ан, атрибут — "красное мировое дерево" (чак имиш-че). Родившейся в этот день будет мудрым.

Чикчан — непонятное слово, возможно, означает "большая змея" (чик — "большой"; чан — в некоторых диалектах майя — "змея"). День обозначается фонетическим [66] знаком чан. Атрибут дня — погремушка гремучей змеи. Родившийся в этот день будет иметь "огненный дух" и дурную судьбу.

Кими — "смерть". День обозначается фонетическим знаком (изображающим челюсть, кам). Атрибут дня — филин. Родившийся в этот день будет убийцей с очень плохой судьбой.

Маник' — непонятное слово. Древнее название дня бесспорно было кех — "олень" (в древнейшем произношении че). Название маник, по-видимому, сильно искаженное слово языка нахуа, означающее "олень" (у ацтеков этот день называется масатл — "олень"). День обозначается фонетическим знаком че (изображение сжатой кисти руки). Атрибут дня — зеленый попугай и какао. Родившегося в этот день ждет дурная судьба ("окровавленные руки").

Ламат — непонятное слово, может быть производное от корня лвм — "блестеть", "сверкать". Знак дня напоминает идеограмму планеты Венеры и ацтекскую идеограмму "золото". Атрибут дня — собака с головой ягуара. Родившийся в этот день будет пьяницей, болтуном и сеятелем раздоров.

Мулук — непонятное слово, может быть производное от корня муль — "погружаться в воду" (Баррера Васкес). Знак дня принадлежит к числу очень редких (изображает, по-видимому, каплю воды, m'ax). Атрибут дня — акула и ягуар. Родившийся в этот день будет богатым, притеснителем детей и жен.

Ок — непонятное слово. Знак дня — фонетический (изображает уши животного). Атрибут дня — попугай. Родившийся в этот день будет прелюбодеем, беззаконником и болтуном.

Чуэн — непонятное слово, многие исследователи сопоставляют его с чуэн — "мастер", "ремесленник". День обозначается фонетическим знаком (изображение раскрытого рта с зубами, чи, ко). Родившийся в этот день будет ткачом, плотником, ремесленником, очень богатым, разумным.

Эб — вероятно, вариант слова йееб — "мелкий дождь", "туман". Иероглиф дня — идеограмма, изображающая лицо в профиль с вписанным знаком мелкого дождя (йееб) справа. Родившийся в этот день будет богатым, щедрым, хорошим человеком.

Бен — непонятное слово. День обозначается знаком, изображающим хижину (фонетически читается бен). Родившийся в этот день будет нищим, плебеем.[67]

Иш — непонятное слово; в одном из диалектов (кекчи) значит "ягуар". День обозначается фонетическим знаком (изображающим, вероятно, жидкость, иш). Атрибут дня — ягуар. Родившийся в этот день будет пожирателем мяса и убийцей ("окровавленные руки").

Мен — непонятное слово, может означать "делать", "строить" (или "строитель"). День обозначается фонетическим знаком мен. Родившийся в этот день будет весельчаком, мастером делать и говорить.

Киб — "воск". Знак дня — сложная идеограмма, очень редко встречающаяся (фонетически читается, вероятно, киб или чиб). Родившийся в этот день будет храбрым, охотником, вором, убийцей, с плохой судьбой.

Кабан — "землетрясение". Каб — "земля", ан — "шум", "гул" (ацтекское название дня Оллин — "землетрясение"). День обозначается фонетическим знаком каб (изображающим льющуюся жидкость, каб). Атрибут дня — дятел. Родившийся в этот день будет заботливым, справедливым.

Эсанаб — непонятное слово, вероятно означающее "кремневый нож" или "наконечник копья" (наб значит "копье"). День обозначается знаком, изображающим наконечник копья (фонетически читается, вероятно, ток). Родившийся в этот день будет храбрым, здоровым, делающим кремневые ножи, лекарем.

Кавак — "буря", дождь". День обозначается сложной идеограммой бури (как фонетический знак читается ку). Атрибут дня — кецаль и какао. Родившийся в этот день будет задумчивым, знатным.

Ахау- — "владыка". День обозначается знаком, изображающим, по-видимому, сарбакан (выдувная трубка, из которой стреляют глиняными шариками). Атрибут дня — орел. Родившийся в этот день будет богатым, храбрым, разумным, притеснителем маленьких.

Ланда приводит последовательно для целого года числа и названия дней, названия и иероглифы месяцев и описания праздников. 1 января приходится на воскресенье. Это показывает, что запись Ланда была сделана в 1553 г.

Ланда, Пио Перес и книга Чилам Балам из Чумайеля дают одинаковые даты начала и конца каждого месяца. Санчес де Агиляр, явно в связи с високосным годом, дает даты начала месяцев Поп и следующих, до месяца Моль включительно, днем позже. Тем не менее следующий за месяцем Моль месяц Чен у него начинается, как и у предыдущих авторов, 23 декабря. Когольюдо дает ту же дату для начала [68] месяца Чен, хотя предыдущие месяцы у него, как и у Санчеса де Агиляр, начинаются позже, чем у Ланда. Из этого можно сделать вывод, что начало месяца Чен согласовывалось у майя с зимним солнцестоянием.

Календарь майя во времена испанского завоевания начинался с месяца Поп, 16 июля. По предположению Женэ, в древности первым месяцем был не Поп, а Яш-к'ин, так как ему предшествует месяц Шуль (что значит "конец"), в по-следних числах которого справлялись праздники, напоминающие праздники 5 "дней без имени". В Чиапасе начало месяца Яш-к'ин приходилось, по Нуньесу де ля Вега, на христианский праздник Рождества или, что то же самое, на зимнее солнцестояние. Отсюда понятен смысл названия "Яш-к'ин" — "новое солнце", так как с этого времени дни начинают увеличиваться. При этом следует отметить, что название "Яш-к'ин" встречается в пяти языках майя, тогда как "Поп" — только в Юкатане.

Если предположить, что в древнем календаре месяц Яш-к'ин начинался не 13 ноября, а 23 декабря, в день зимнего солнцестояния (на месте месяца Чен), то легко можно объяснить названия многих месяцев и расхождение между названиями месяцев во времена испанского завоевания (записанными у Ланда испанскими буквами) и древними названиями (записанными иероглифами). Кроме того, при таком пересчете названиям месяцев будут соответствовать некоторые приметы, указанные в книге Чилам Балам из Чумайеля.

Названия месяцев пытались толковать многие исследователи, однако они внесли мало нового по сравнению с первым комментатором — Пио Пересом. Последние по времени комментарии Томпсона (1950) отличаются особой фантастичностью, так как он исходил из предположения, что названия месяцев религиозного происхождения, а иероглифы месяцев — сплошь идеограммы. Ниже приводится приблизительное толкование названий месяцев и даты начала и конца месяцев по Ланда (в скобках) и по предполагаемому древнему календарю.

Яш-к'ин (13 XI — 2 XII) — "новое солнце" (т. е. начало увеличения дней). Второе название — Ц'е-яш-к'ин — "не настоящее новое солнце" (це — префикс неполноценности, подобный русскому па- в словах "пасынок", "паводок"). Оно возникло, очевидно, в связи с смещением начала месяца, которое уже не приходилось на зимнее солнцестояние. Древнее название записано двумя идеограммами и фонетическим знаком, которые читаются яш'киниль. В древнем календаре месяц приходился на 23 XII — 11 I. [69]

Моль (3 XII — 22 XII) — "сбор" (т. е. уборка кукурузы). Древнее название записано очень редким иероглифом, который читается, по-видимому, также моль. В древнем календаре месяц приходился на 12 I — 31 I, когда был в разгаре сбор поздней кукурузы. По замечанию книги Чилам Балам из Чумайеля, "время хорошо для сбора початков кукурузы"; замечание относится к месяцу Яш, который в новом календаре приходился на 12 I- — 31 I.

Чен (23 ХII — 11 I) — "колодец". Древнее название у Ланда написано иными иероглифами, чем в рукописях майя (у Ланда идеограмма с звуковым подтверждением и ключевой знак, читается чен или ичин). В древнем календаре месяц приходился на 1 II — 20 II. Название "колодец" объясняется тем, что в это время стоит засуха. По словам Ланда (стр. 100), "к концу января и в феврале бывает короткое лето с палящим солнцем, дождь не идет в это время, кроме как в новолуние". Ср. ацтекский месяц Атльковалко — "нужда в воде" (12 II — 3 III).

Яш (12 I — 31 I) — "новый". Древнее название записано идеограммой, ключевым знаком и фонетическим знаком; читается яшиль. В древнем календаре месяц приходился на 21 II — 12 III. Название не совсем ясно, но, по-видимому, объясняется тем, что в этом месяце справлялся праздник обновления храма Чаков, богов земледелия (в связи с подготовкой новых полей, расчищенных от леса).

Сак (1 II — 20 II) — "белый". Древнее название записано идеограммой с ключевым знаком, читается сак. В древнем календаре месяц приходился на 13 III — 1 IV. Название следует истолковать скорее всего как "месяц сухих стеблей кукурузы" (поле с оставшимися сухими стеблями после сбора початков называлось сакаб). По книге Чилам Балам из Чумайеля, в месяце Сак цветут белые цветы (вероятно, народная этимология, появившаяся после смещения начала месяца).

Кех (21 II — 12 III) — "олень". Это название возникло в связи с началом охотничьего сезона (в предыдущем месяце Сак справляется праздник в честь богов охоты, после которого разрешается проливать кровь на охоте). Древнее название записано идеограммой, ключевым знаком и фонетическим знаком, читается тоокиль или чакиль, что значит "сожжение" или "красный". В древнем календаре месяц приходился на 2 IV — 21 IV. В это время происходило выжигание полей (тоок).

Мак (13 III — 1 IV) — "накрывание" (вероятно, в смысле "тушение"). Древнее название, написанное двумя [70] фонетическими знаками, читается также мак. В древнем календаре месяц приходился на 22 IV — 11 V. В этом месяце заканчивали выжигание полей, справляли праздник "Тушения огня" (туп' к'ак') и молились о дожде для посевов. По замечанию книги Чилам Балам из Чумайеля, в это время "кольцо вокруг солнца в небесах" (т. е. очевидно, солнце видно сквозь дым костров при выжигании полей). Замечание относится к месяцу Муан, который, по новому календарю, приходился на 22 IV — 11 V.

К'ан-к'ин (2 IV — 21 IV) — "желтое солнце". Название возникло потому, что во время выжигания участков солнце сквозь дым кажется желтым (Пио Перес). Иероглифы древнего названия написаны у Ланда крайне неясно, хотя можно разобрать контуры фонетических знаков ц и н. Цун на диалекте цельталь значит "посев" (Томпсон). Слева написана идеограмма солнца (к'ин). Может быть, имелось в виду написать иероглифами оба названия — древнее цан или цун и новое кан-кин. По древнему календарю месяц приходился на 12 V — 31 V; в это время делался посев.

Муан (22 IV — 11 V) — "облачный" (или "дождливый"). Древнее название записано знаком, изображающим голову совы (муан). По древнему календарю месяц приходился на 1 VI — 20 VI — начало сезона дождей.

Паш (12 V — 31 V) — "барабан" (или "музыкальный инструмент"). Древнее название, написанное иероглифами, читается тун, что значит "звук", "шум" (тун-куль — "барабан"). По древнему календарю месяц приходился на 21 VI — 10 VII. Название объясняется, вероятно, тем, что в это время приходилось шумом отпугивать птиц от молодых всходов на полях, или же тем, что в этом месяце справлялся военный праздник.

К'айяб (1 VI — 20 VI) — название не ясно, но, по-видимому, означает "большой дождь" (к’а-йееб); в это время начинается сезон дождей. Древнее название записано двумя фонетическими знаками и читается аак'аан. Аак значит "свежий" (о зерне); таким образом, древнее название означает, по-видимому, "месяц молодых зерен кукурузы". Слева от древнего названия фонетическим знаком и идеограммой записано новое название — к'а-йееб. По древнему календарю месяц приходился на 11 VII — 30 VII. В это время начинали созревать наиболее скороспелые сорта кукурузы.

Кумху (20 VI — 10 VII), второй вариант Кумку — "шум грозы". Это название, по Пио Пересу, объясняется тем, что [71] в начале сезона дождей от ударов грома непрекращающихся отдаленных гроз слышится сильный грохот, "наподобие канонады". Древнее название, записанное фонетическими знаками, читается кум-кун, что также означает "отдаленный шум". По древнему календарю месяц приходился на 31 VII — 20 VIII — разгар сезона дождей.

Поп (16 VII — 4 VIII) — "циновка" (символ власти). Название объясняется, по-видимому, тем, что в новом календаре этот месяц был первым в году. Древнее название записано уникальным иероглифом с вписанным ключевым знаком и читается, вероятно, ч'акаан, т. е. "месяц рубки деревьев" (ч'ак — "рубка"). По древнему календарю месяц приходился на 20 VIII — 8 IX. В это время начинали рубку деревьев в лесу для расчистки новых полей.

Уо (5 VlII — 24 VIII) — "лягушка" (название, вероятно, связано с продолжающимися дождями). Древнее название записано идеограммой и фонетическим знаком, чтение его не ясно (приблизительно, эк'-ча; эк' значит "черный", ча может означать "скрещивать", "удваивать"). Возможно, что древнее название означает "месяц сгибания початков черной кукурузы". По древнему календарю месяц приходился на 9 IX — 28 IX. В это время производилось сгибание початков ранних сортов кукурузы.

Сип (25 VIII — 13 IX) — имя бога охоты. В этом месяце справлялся праздник в честь богов охоты и начинался охотничий сезон. Древнее название аналогично предыдущему и приблизительно может быть прочтено чак-ча (или тоок-ча); чак (тоок) значит "красный", а также "большой". Название может означать "месяц сгибания початков красной кукурузы". По древнему календарю месяц приходился на 29 IX — 18 X. В это время производилось сгибание початков поздних сортов кукурузы.

Соц (14 IX — 3 X) — "летучая мышь". Древнее название записано иероглифом, который также читается соц. На диалекте чоль социл означает "зима", "короткие дни" (Томпсон). По древнему календарю месяц приходился на 19 X — 7 XI.

Цек (4 X — 23 X) — вариант Сек. Название комментаторами не истолковано; по-видимому, оно означает "сбор ранней кукурузы" (сеек значит "собирать по зернышку"). Древнее название неполно записано у Ланда двумя фонетическими знаками и читается Се(к)аан (полное написание встречается в рукописях майя). По древнему календарю месяц приходился на 8 XI — 27 XI. В это время происходила уборка ранних сортов кукурузы (с мелкими [72] початками). По замечанию книги Чилам Балам из Чумайеля, в это время "сгибают стебли кукурузы" (замечание относится к месяцу Яш-к'ин, который по новому календарю приходился на 13 XI — 2 XII). Это, по-видимому, следует отнести за счет каких-то местных особенностей, так как, по Баррера Васкесу, сгибание происходит в октябре.

Шуль (24 X — 12 XI) — "конец". Древнее название записано двумя фонетическими знаками и читается также шуль. По древнему календарю месяц приходился на 28 XI — 17 XII и был последним в году. До зимнего солнцестояния оставалось 5 "дней без имени".

Хотя некоторые приведенные чтения и этимологии возбуждают сомнения, в целом можно считать несомненным точное соответствие большинства древних названий месяцев сезонам земледельческих работ, если считать началом месяца Яш-к'ин — день зимнего солнцестояния.

Касаясь всего 52-летнего цикла в целом, следует отметить, что в дошедшем до нас виде он определенно является результатом точных математических расчетов. Из этого, однако, никак не следует, что само циклическое летосчисление — результат творчества жрецов — астрономов и математиков. Есть все основания считать, что древнейшим циклом у майя был 4-летний. Об этом свидетельствуют связанные с ним многочисленные обряды и мифологические персонажи. По представлениям майя, было четыре главных бога (Хобниль, Кан Цик Наль, Сак-Кими, Хосан-Эк'), каждый из которых правил миром в течение года, а затем уступал власть преемнику. В связи с праздниками 4-летнего цикла жители селений выбирали себе "князя", обязанностью которого было выполнение новогоднего ритуала. Кроме того, с 4-летним циклом связаны выборы "военачальника" — накона, который занимался военным ритуалом (по словам Ланда, након избирался на три года; это следует, по-видимому, понимать в том смысле, что его переизбирали через три года, на четвертый год). Эти обычаи — пережитки родового строя когда вождь и военачальник действительно были выборными. Представление о богах, сменяющих ежегодно друг друга у власти, нельзя понять иначе, как отражение в мифологии древнего реального социального института. Речь идет о смене правления по родам, характерной для перехода от родоплеменной организации к государству и известной у многих народов Азии и Африки. На следующем этапе обычно наблюдается тенденция удлинить срок правления. Выделяются [73] династические роды, узурпирующие власть, хотя при этом обычно сохраняется традиция периодической передачи власти, но уже не от одного рода к другому, а внутри одного правящего рода.

Таким образом, циклическое летосчисление возникает как естественный результат смены правления по родам, а количество лет в цикле определяется не прихотью жрецов, а количеством родов в племени (или во фратрии, если должности дублируются). Например, наиболее широко распространенный в Азии 12-летний цикл восходит к гуннам, у которых было традиционное деление на 24 "племени" (т. е. первоначально рода, по 12 родов во фратрии; должности при этом дублировались). Следует отметить, что у майя были еще некоторые пережитки традиции смены правления, кроме указанных выше, но они приурочены уже к более долгим циклам. Так, по книге Чилам Балам из Чумайеля, раз в "двадцатилетие" (к'атун) все батабы (начальники селений) должны были являться к правителю (халач виник), чтобы получить подтверждение своих полномочий. У тольтеков, которые пользовались заимствованным у майя календарем, считалось, что правитель не должен править дольше 52 лет (т. е. одного "календарного круга").

Институт смены правления наряду с потребностями земледелия был мощным толчком к развитию календаря с точным счетом дней, так как возможность продлить или сократить хотя бы на небольшой срок полномочия была далеко не безразлична при борьбе за власть (известно, например, что в древнем Риме жрецы пользовались для политических целей своим правом регулировать календарь). Очевидно, именно в это время закладываются основы жреческого календаря майя с точным счетом дней. Попутно можно указать, что к этому же времени, видимо, относится и начало астрологии (так как зная заранее, кто будет править в предстоящие годы, можно было строить различные предположения о грядущих событиях). В дальнейшем, когда древние социальные институты отошли в область мифологии, оформилась мистическая жреческая астрология, основанная на эзотерических учениях о богах. Нужно, конечно, всячески подчеркнуть, что смена правления не является единственной причиной возникновения циклического летосчисления и сама должна рассматриваться как элемент целой системы взаимно связанных социальных институтов. Однако подробное рассмотрение всех этих проблем требует специального изучения.

Кроме циклического летосчисления майя пользовались также летосчислением по эре, указывая количество дней, [74] Прошедших от начальной даты. Количество дней считалось с помощью следующих периодов времени.

К’ин = 1 день

Виналь = 20 кин = 20 дней

Тун = 18 виналь = 360 дней (около 1 года)

К'атун = 20 тун = 7 200 дней (около 20 лет)

Бак'тун = 20 к'атун = 144 000 дней (около 400 лет)

Пиктун = 20 бак'тун = 2 880 000 дней (около 8000 лет)

Калабтун = 20 пиктун = 57 600 000 дней (около 160000 лет)

К'инчильтун = 20 калабтун = 1 152 000 000 дней (около 3200000 лет)

Алаутун = 20 к'инчильтун = 23 040 000 000 дней (около 64 000 000 лет)

Летосчисление по эре велось от начальной даты 4 Ахау 8 Кумху, соответствующей (по пересчету Томпсона) 3113 г. до н.э. Эта дата не самая ранняя из встречающихся в иероглифических текстах майя. Считалось, что до нее прошло 13 бак'тунов. Неизвестно, что, собственно, обозначает эта дата (может быть, конец последнего потопа, которых, по космогоническим представлениям майя, было несколько). Вначале, когда возникло летосчисление по эре, высшей единицей счета был бак'тун. В дальнейшем, по мере развития астрономических и математических знаний, жрецы отодвинули легендарные космогонические события на миллионы лет назад.

Чтобы датировать события, майя указывали число дней, прошедших от начальной даты, а в конце писали еще дату 52-летнего цикла. Например, наиболее ранняя из известных дат майя (Лейденская пластинка) выглядит таким образом: 8 бак'тун 14 к'атун 3 тун 1 виналь 12 к'ин 12 Эб 0 Яш-к'ин. Это означает, что от начальной даты 4 Ахау 8 Кумху прошло 8 X 144 000 + 14 Х 7 200 + 3 Х 360 + 1 Х 20 + 12 Х 1 = 1 253 912 дней, причем по циклическому счету (по которому дана и начальная дата) было 12-е число 13-дневной недели, день Эб, 0-е число месяца Яш-к'ин. Для сокращения эту дату сейчас принято записывать следующим образом: 8.14.3.1.12 12 Эб 0 Яш-к'ин. [75] В последние века перед испанским завоеванием майя перешли от этого так называемого "длинного счета" к упрощенному "короткому счету" по к'атунам — "двадцатилетиям". Каждый к'атун обозначается названием и числом его последнего дня. Например, к'атун 8 Ахау обозначает такой 7 200-дневный период, последний день которого называется Ахау и приходится на 8-е число 13-дневной недели. Так как счет к'атунов ведется со дня Ахау (начальная дата), то очевидно, что каждый к'атун кончается тоже днем Ахау (7200 делится на 20 без остатка) с различными числами 13-дневной недели от 1 до 13. Число недели, приходящееся на последний день данного к'атуна, всегда на 2 меньше, чем у предыдущего (потому что при делении 7200 на 13 в остатке 2). К'атун, последний день которого выйдет с тем же числом недели, повторяется через 7200 X 13 = 93 600 дней (около 256 лет). Порядок смены к'атунов, как показано у Ланда, следующий: 11 Ахау — 9 Ахау — 7 Ахау — 5 Ахау — 3 Ахау — 1 Ахау — 12 Ахау — 10 Ахау — 8 Ахау — 6 Ахау — 4 Ахау — 2 Ахау — 13 Ахау. Далее должен опять итти 11 Ахау ("возвращение к'атунов"). Хроники майя пользуются исключительно, этим способом для обозначения дат.

Вторая половина главы XLI посвящена описанию системы письма древних майя. Хотя о письменности майя упоминают очень многие испанские авторы (Ангиера, Понсе, Агиляр, Авенданьо, Медель, Когольюдо, Вильягутьерре и др.), сведения их настолько кратки, что ничего не добавляют к описанию Ланда.

Древняя письменность майя была полностью забыта вскоре после испанского завоевания благодаря варварской деятельности франсисканских монахов и в первую очередь самого Диэго де Ланда. Когда иероглифические рукописи погибли на кострах испанской инквизиции, а "языческие" жрецы были физически истреблены, знатоков древней письменности больше не осталось. В какой-то мере представление о иероглифах сохранилось вплоть до ХVIII в., так как в книгах Чилам Балам приводятся знаки дней и месяцев (рис. 12 — 13), но знаки эти искажены до неузнаваемости и часто перепутаны.

Письменность майя подобно древневосточным системам письма пришлось расшифровывать заново. Первые попытки расшифровки относятся к середине XIX в., когда Кингсборо опубликовал Дрезденскую иероглифическую рукопись. К этому времени путешественники (Дюпэ, Стефенс) обнаружили иероглифические надписи на камне в развалинах древних городов майя. Позже были опубликованы еще Парижская и [76] Мадридская рукописи. После опубликования работы Ланда приведенный у него список иероглифов майя, имеющих звуковое значение (так называемый "алфавит Ланда"), послужил предметом нескончаемой полемики. Вся история расшифровки письменности майя — яркий пример беспомощности современной буржуазной науки. Первые исследователи XIX в. (Брассёр де Бурбур, Рони, Шарансей, Лё-Плонжон, Крессон, Боллерт, Томас, Пусс, де Ларошфуко) пытались применить "алфавит Ланда" к чтению иероглифических текстов. Хотя они исходили из принципиально неверного предположения о чисто звуковом характере письменности майя, некоторым из них все же удалось наряду с множеством абсурдных толкований правильно прочесть отдельные слова в рукописях. Например, Томас правильно прочел слова куц, — "индюк", ле — "силок", моо — "попугай", к'ук' — "кецаль". Тем не менее неверный принцип чтения и порочные методологические установки предопределили безуспешность попыток расшифровки. В большинстве случаев эти авторы полагали, что майя были связаны через Атлантиду с народами Древнего Востока, и искали прямые аналогии между письменами майя и египетскими и даже греческими. В дальнейшем буржуазные ученые отказались от попыток фонетического чтения иероглифов, признали "алфавит Ланда" плодом недоразумения и приняли тезис об идеографическом характере письменности майя. Это направление возникло в результате засилья реакционных школ, которые стали безраздельно господствовать в буржуазной науке с конца XIX в. При таком подходе расшифровать письменность майя было теоретически невозможно. Зелер, исходя из тезиса об идеографическом характере письма у майя, "опроверг" правильные и неправильные чтения Томаса, и дело расшифровки прочно зашло в тупик. После того как Фёрстеманн установил принцип написания чисел у майя и доказал наличие календарно-астрономических знаков в иероглифических рукописях, расшифровщики полностью переключились на изучение календаря. Это направление, лидерами которого являются Морли и Томпсон, подменяющее изучение письменности майя изучением календаря, господствует до настоящего времени в зарубежной американистике. Следует отметить, что попытки расшифровки велись очень небрежно и на крайне низком теоретическом уровне. Например, попытка составить каталог знаков (с чего, казалось бы, следовало начинать) впервые была сделана только в 1931 г. (Гэйтс), притом явно неудачно (перепутаны сложные и простые знаки, разные знаки сочтены вариантами одного, и наоборот, варианты одного сочтены разными знаками). В качестве [77] примера фонетического знака во всех работах, от самых ранних до самых последних, неизменно фигурирует знак солнца (к'ин), встречающийся в написании слов яш-к'ин ("новое солнце", название месяца), чи-к'ин ("закат солнца", "запад") и т. д., хотя этот знак является типичной идеограммой, что ясно уже при самом поверхностном ознакомлении с любой иероглификой. Поэтому неудивительно, что попытки фонетического чтения (последнюю сделал Ворф в 1941 г.) оказались безуспешными, а алфавит Ланда — "опровергнутым". Томпсон в своей последней работе "Иероглифическая письменность майя" (1930) пишет: "Вообще нет также сомнения, что Ланда ошибся в попытке извлечь алфавит майя у своего осведомителя. Символы майя обычно обозначают слова, изредка, может быть, слоги сложных слов, но никогда, насколько известно, не буквы алфавита" (стр. 46). По-видимому, лидерам американских расшифровщиков придется удовольствоваться лаврами Афанасия Кирхера, который тем же методом и с таким же успехом читал в XVII в. египетские иероглифические тексты. Из крупных знатоков майя только Тоззер справедливо считал вопрос о характере письменности майя далеко не выясненным (1941, 169).

Диэго де Ланда приводит список 27 знаков (еще 3 знака встречаются в примерах написания слов), соответствующих, как он утверждает, буквам испанского алфавита. Приведенные знаки идут в основном в порядке испанского алфавита, но с рядом отклонений, как это видно из следующего сопоставления.

Испанский алфавит a – – b – c C ch d e f g h i j – k l –

Алфавит Ланда а а a b b c – t – e – – h i – ca k l l

Испанский алфавит ll m n n o – р – q – г s – t u v x y z

Алфавит Ланда – m n – o o p pp cu ku – x x – u v – – z

Отсутствие в "алфавите Ланда" букв d, f, g, ll, n, r объясняется тем, что соответствующих знаков не было в языке майя (табл. 4). Это же относится и к букве j, которая в XVI в. произносилась дж. Отсутствие букв C и у можно объяснить их неустойчивостью в испанской орфографии XVI в. Что касается остальных букв, то "алфавит Ланда" имеет следующие особенности:

а — передано тремя знаками. Первый знак обозначает долгое а, но употребляется в качестве слогового знака аак (аак') и встречается очень редко (в словах аак'ил,[78] аак'аан, аак'нак, производных от корня аак' — "свежий", "новый"). Второй и третий знаки передают краткое а и тоже принадлежат к числу очень редких. Третий знак, по-видимому, мог употребляться в качестве местоименного префикса 2-го лица. Первый знак изображает голову черепахи (аак), второй знак — мужской орган (ач), третий знак — лист (ак?).

b — передано двумя знаками. Первый встречается в сочетаниях всего дважды и, повидимому, является идеограммой слова бе — "дорога" (он изображает след ноги). Второй знак не имеет прямых аналогий в рукописях. Возможно, он является вариантом знака дня Ламат (который назывался также Ламбат).

с — передано сложным знаком, который читается как z "традиционного алфавита". Вероятно, знак приведен на название буквы (се), а не на ее произношение (двоякое в испанском), или же имелась в виду буква C (которая могла заменять z в "традиционном алфавите"). Знак изображает, вероятно, голову животного, заключенную в фигурный овал, причем вместо глаза вписан фонетический знак.

ch — не дано у Ланда, хотя это очень распространенный звук в языке майя. На месте этой буквы стоит t, переданное знаком, который обычно употребляется как идеограмма красного цвета (чак). Звуки т и ч обычно чередуются в языке майя, и этот знак действительно мог иметь фонетическое значение т (например в слове та-к'ах — "брать"). Знак изображает костер, очаг (ср. ток — "жечь", чак — "печь", чук — "пылающие угли"). Звук ч обычно передается в рукописях фонетическим знаком, изображающим сжатую кисть руки (ср. кеп. — "сжимать пальцами"), который Ланда приводит в качестве иероглифа дня Маник'.

e — передано знаком, который употребляется изредка для обозначения краткого e (в словах че — "дерево", ле — "силок"). Знак изображает, вероятно, гнездо с яйцами (е — "яйца птиц" или "мелкие камни").

h — передано знаком, который читается ч (ч'). Вероятно, он приведен на название буквы (hache), а не на ее произношение. Знак изображает агаву (челен). У Ланда он встречается в двух вариантах написания; в рукописях его форма тоже варьируется.

i — передано знаком, который употребляется очень редко, в качестве и алфавитного и слогового (ич). Знак изображает водоем (ср. ичин — "купаться", чен — "колодец")[79]

k — передано двумя знаками соответственно двум вариантам этого звука в языке майя. Первый знак употребляется и как слоговой и как алфавитный и довольно часто встречается в качестве глагольного суффикса. Второй знак передает к' с гортанным взрывом и тоже встречается и как алфавитный и как слоговой (см. третий пример написания слов у Ланда). Первый знак изображает оборванные стебли травы (ср. ка — "сбивать траву", "полоть", каак — "обрывать листья"). Второй знак изображает кулак (ср. к'аб — "рука", коп — "ударить кулаком") с вписанным дополнительным значком. Значок понадобился, чтобы различить два варианта знака кулака (второй вариант, с иным дополнительным значком, читается чук и употребляется в написании имени бога Чак).

1 — передано двумя знаками, которые читаются, по-видимому, одинаково. Первый знак в нескольких случаях употребляется в качестве глагольного суффикса. Второй знак чаще передает согласную корня, но тоже может входить в состав сложных глагольных суффиксов. Смысл знаков не ясен (может быть, они изображают тыквенный сосуд, лак, и лист, лее).

m — передано знаком, который встречается всего в нескольких сочетаниях и, по-видимому, может обозначать слог мач (нач, нак). Знак изображает тыльную сторону кисти руки (ср. моч' — "пальцы", мач — "брать рукой", "схватывать"). Звук м обычно передается в рукописях другим знаком (см. написание слов улум — "индюк", мут — "тотем").

n — передано знаком, который, кажется, всегда обозначает слог нук (нок) и обычно встречается в написании слова ц'анукул) "символ", "эмблема". Знак изображает, по-видимому, червя (нок').

о — передано двумя знаками, очень редко встречающимися; оба, по-видимому, обозначают краткое о. Первый знак изображает, вероятно, шелушение початка кукурузы (ср. ош — "шелушенная кукуруза", ошом — "шелушить кукурузу"). Смысл второго знака не ясен.

р — передано знаком, обозначающим слог пак. Знак принадлежит к числу редких и встречается почти исключительно в разделе о принесении жертв (пак-у-ках кеч) в начале Дрезденской рукописи. Знак изображает, по-видимому, голову собаки (пек') с дополнительным знаком копья (вероятно, для того, чтобы отличить от домашней собаки — цул).

рр — передано знаком, который встречается почти исключительно в имени бога войны (бог F, по Шелльхасу). [80] Вероятно, он обозначал слог п'ак' (ср. имя бога войны Пак'-ок). Знак изображает лицо в профиль с вписанным другим знаком (черты и точки), который встречается и самостоятельно и имеет фонетическое значение пок'(пак).

q — отсутствует у Ланда. На его месте стоят два слоговых знака, соответственно названию буквы (си). Транскрипция Ланда соответствует "традиционному алфавиту". Первый знак употребляется не только как фонетический, но и как идеограмма дня Кавак. Второй знак принадлежит к числу редких (встречается в словах к'ук' — "ке-цаль", к'уч — "гриф"). Первый знак сложный (может быть, изображает дождь, бурю). Смысл второго знака не ясен (может быть, "тесто", кукуруза, размоченная в известковой воде, — к'уум).

s — отсутствует у Ланда (в XVI в. произносилось з). На его месте стоят два знака x (произносилось ш). Первый знак обозначает перевернутое с "традиционного алфавита" (и,') и встречается главным образом в написании слова ц'анук(ул) — "символ". Второй знак обозначает слог шиб (в частности, в именах богов Чак Шиб Чак, Сак Шиб Чак и т. д.). Первый знак изображает раскрытую ладонь (ср. ц'а — "давать"). Смысл второго знака не ясен.

u — -передано знаком, который употребляется очень часто, обычно в качестве местоименного префикса 3-го лица. Знак изображает, по-видимому, сосуд (черпак, у). v — заменено у Ланда вторым u (это буквы постоянно чередуются в испанской орфографии XVI в.). Знак принадлежит к числу очень редких и, может быть, обозначает слог ва. Знак изображает, по-видимому, льющуюся воду (ср. век — "лить", "выливать").

z — передано знаком, который в рукописях обычно обозначает слог су и употребляется при написании каузативного глагольного суффикса сах (в слове чук-сах — "схватить"). Знак изображает сосуд с жидкостью или кушаньем (ср. са — "каша из кукурузы", сулеб — "сосуд").

В примерах написания слов Ланда приводит еще три фонетических знака:

ha — (второй пример) передано знаком, который употребляется очень часто, обычно для выражения глагольного суффикса ах. Знак изображает, по-видимому, падающие капли (ср. хаа — "дождь", "дождевая вода").

mа — (третий пример) передано знаком, который иногда выражает глагольный суффикс -ма и употребляется также [81] в качестве алфавитного. Знак изображает разведенные руки, может быть, жест отрицания (ср. ма — "нет"; ма в сложных словах может означать также "рука").

ti — (третий пример) передано знаком, который встречается и как слоговой и алфавитный и обычно употребляется для передачи предлога ти — "к", "в", "от". Смысл знака не ясен (может быть, цветок, ср. тик — "распускаться").

Таким образом, ряд знаков "алфавита Ланда" соответствует не произношению, а названиям букв испанского алфавита (например, be, hache, ka, cu). Вероятно, по тому же принципу приведены и некоторые другие знаки, соответственно их идеографическому значению. Этим же объясняется, видимо, перемещение буквы х (equis), так как у Ланда приведен знак на ее произношение (на месте s), но не на название. Фонетические знаки указаны у Ланда в основном правильно, хотя в его "алфавит" попали знаки, обозначающие не только открытые, но и закрытие слоги.

Из трех примеров написания слов, приводимых Ланда, только третий пример (фраза та in kati) не нуждается в комментариях. Первые два примера не поддаются удовлетворительному объяснению. Первый пример никак нельзя прочесть le — "силок", а только elel — "жечь". Второй пример читается не ha — "вода", а может быть aak chulah — "смачивать" или aach-ah — "сжимать". Вероятнее всего предположить, что Ланда диктовал индейцу эти слова (le и ha), произнося, по европейскому обычаю, испанские названия букв, в первом примере ele, e, le, во втором примере hache, a, ha, в результате чего индеец и написал elel и aach-ah.

Письменность майя возникла, по-видимому, в первые века до нашей эры, так как в IV в. н. э. она появляется (надписи на камне) примерно в том же виде, что и перед испанским завоеванием. Майя называли письмена воох, а рисунки — ц'иб. В сохранившихся рукописях текст и рисунки (в красках) идут обычно параллельно (каждая фраза сопровождается рисунком). Один и тот же писец с помощью кисточки из волос и писал текст и иллюстрировал его рисунками (хотя по существу письменность и живопись уже отделились друг от друга). Благодаря этому среди письмен встречаются иногда настоящие маленькие рисунки, а среди рисунков попадаются идеографические и фонетические знаки (например, в сцене добывания огня, на стр. 6 Дрезденской рукописи, бог сверлит не дощечку, че, как следовало бы нарисовать, а фонетический знак че, изображающий сжатую кисть руки). [82]

Книги майя называли хуун или анальтех (последнее слово мексиканского происхождения). Бумага для книг делалась из древесной коры. По словам Бельтрана, майя приписывали изобретение письменности богу К'инич Ахау ("солнечноглазый владыка", эпитет Ицамны). Все источники указывают, что знание письма было исключительной монополией жрецов. Это, конечно, не означает, что письменность была изобретена жрецами. Изобретение ее относится к тем временам, когда жречество только появлялось,

В иероглифических рукописях майя употребляется около 270 знаков. Фактически количество знаков было, вероятно, больше, так как дошедшие до нас рукописи невелики по объему и очень бедны по словарю. Большинство знаков вписывалось в овал, но наряду с ними имелось довольно много фигурных знаков. По изображенным предметам знаки можно разделить на несколько групп. Самую обширную группу составляют знаки, связанные с земледелием, изображающие растения, воду и дождь. Далее идут группы знаков, изображающих животных (майя обычно рисовали только голову), постройки, утварь и орудия, а также части человеческого тела. Любопытно отметить отсутствие среди знаков изображения лука. Было довольно много сложных знаков, представляющих собой комбинацию двух и даже больше. При этом знаки обычно вписывались один в другой.

В письменности майя, как и в других иероглифических системах письма, употребляются знаки фонетические (алфавитные и слоговые), идеографические (обозначающие целые слова) и ключевые (поясняющие значение слов, но не читающиеся). Один и тот же знак в разных сочетаниях может употребляться то как фонетический, то как ключевой, то как идеограмма. Например, знак "костра", обычно употребляемый как идеограмма красного цвета (чак, в древнем произношении, вероятно, — тоок), иногда употреблялся как фонетический знак (т). Идеограмма дня Кавак употреблялась также в качестве ключевого знака в смысле "период времени" (в названиях месяцев) и в качестве фонетического в слове куй, — "индюк"). В некоторых случаях писцы майя употребляли особые значки, показывающие, что знак употреблен в особом смысле. Эти значки можно сравнить с вертикальной чертой в египетской иероглифике или, более отдаленно, с нашими кавычками. Например, фонетический знак че с такими значками означал "олень" (кех, в древнем произношении — че). Знак "растения", обычно идеограмма зеленого цвета (яш), при наличии таких значков читался фонетически халь (что может означать "стебель", "трава"), как это видно [83] по написанию слова нохоль, юг (пишется ма-халь). Некоторые знаки употреблялись исключительно как идеограммы (особенно изображения животных). Ключевых знаков в письменности майя сравнительно мало. В большинстве знаки майя были фонетическими, преимущественно слоговыми. Поэтому Гаспар Антонио Чи, давая общую характеристику древней письменности, совершенно правильно . утверждал, что майя пишут с помощью слоговых знаков (CDU, XI, 52).

Хотя у майя были знаки для обозначения всех основных гласных звуков, при написании слов гласные обычно не выписывались. Это объясняется нестойкостью гласных звуков в языке майя (непоследовательный сингармонизм), так как смысл слова определялся в основном согласными звуками. Поэтому определить точную огласовку древних слов, записанных иероглифами, очень трудно. Одна группа слоговых знаков обозначала закрытые слоги с неопределенным гласным. Так, знак "кулака" (чук) употреблялся не только при написании глаголов учук — "случаться", чуксах — "схватывать", чукуль — "рубить", но и в имени бога Чак. Знак "червя" (нок) употреблялся в слове ц'анук — "символ". Вторая, самая употребительная группа слоговых знаков обозначала открытые слоги тоже с неопределенным гласным. Эти знаки употреблялись одновременно в качестве алфавитных (обычно в конце слова; см. написание слов к'уч — "гриф" и к'ук' — "кецаль", к'ам — "получать" и так'-ах — "брать"). Неопределенность гласных звуков, передаваемых слоговыми знаками, по-видимому, ограничивалась законами перехода гласных. При чтении древних слов приходится условно придавать им огласовку языка майя XVI — XVII вв. Наиболее часто в рукописях майя встречаются, конечно, фонетические знаки, обозначающие суффиксы, префиксы, предлоги, местоимения и т. д., например: знак "черпака" — местоименный префикс 3-го лица существительных и глаголов у-, знак "дождевой воды" — суффикс глаголов -ах, знак "огня" — суффикс существительных -иль, знак, обозначающий суффикс причастий -аан, префикс мужского рода и принадлежности ах, предлог ти — "в", "к", "от" и т. д.

Язык иероглифических текстов значительно отличается по произношению слов, словарному запасу и грамматике от языка майя XVI — XVII вв. Часто встречаются переходы согласных к — к', ч — т, ч — к, м — н и других, отсутствуют некоторые распространенные грамматические формы, есть много непонятных слов. Ниже приводятся примеры написания слов в рукописях майя, преимущественно такие, в которых употребляются знаки "алфавита Ланда".[84]

[85]

Хотя некоторые слова прочтены предположительно, сомневаться в достоверности "алфавита Ланда" больше не приходится. Впрочем, расшифровка письменности майя, предложенная автором настоящей статьи в 1950 г., была основана не на "алфавите Ланда", а на сравнительном изучении фраз в сочетании с рисунками. "Алфавит Ланда" является только наглядным доказательством правильности расшифровки. Решающую роль при этом сыграли общие взгляды советских ученых на развитие письменности, вытекающие из материалистического понимания истории общества. Хотя многие зарубежные ученые пользовались при попытках расшифровки сходными приемами и располагали гораздо большим материалом, их неудача была обусловлена предвзятым тезисом об идеографическом характере письменности майя и тому подобными идеалистическими установками.

После испанского завоевания и уничтожения древней письменности у майя вошел в употребление испанский алфавит с несколькими добавочными буквами.. Этим так называемым "традиционным алфавитом" написаны все тексты на языке майя колониального периода, в том числе книги Чилам Балам. Ниже приводятся (табл. 4) варианты "традиционного алфавита и различные способы его транскрипции. Единой транскрипции до сих пор не выработано.

В главе LI, заключающей работу, Ланда дает общий обзор результатов испанского завоевания. Как и следовало ожидать от верноподданного защитника интересов церкви и короля, заключение это сводится к беззастенчивым восхвалениям, расточаемым "католическим" королям, "облагодетельствовавшим" индейцев, прозябавших в "язычестве". В связи с этим следует вкратце остановиться на дальнейших судьбах индейцев майя.

Ланда подробно перечисляет ввезенных испанцами домашних животных и культурные растения. Нелишним было бы заметить, что Испания, а затем и весь мир получили от майя не менее ценные культурные растения, например кукурузу, томаты, зеленый перец, какао, ананасы, ваниль, табак, а из других американских колоний еще картофель, подсолнечник и т. д. Что касается ввезенных испанцами культурных растений, то за редкими исключениями ими пользовались только испанские колонисты, а не индейцы. К тому же королевское правительство поспешило запретить возделывать в колониях ряд культур, в частности приказало вырубить виноградники и уничтожить шелководство, дабы не подрывать торговую монополию метрополии. Разведение рогатого скота испанскими помещиками было настоящим бедствием для индейцев, так [88] как стада вытаптывали и уничтожали их посевы. Волнения и столкновения на этой почве не прекращались до конца XIX в. Почти три столетия страшного гнета довели испанские колонии до крайней степени нищеты и разорения. Насквозь продажная колониальная администрация, помещики и церковь старались любыми средствами увеличить свои доходы. "Лютый иберийский лев, набросившись от Геркулесовых столбов на империи Моктесумы и Атагуальпы и овладев несчастной Америкой, в течение нескольких веков высасывал все ее соки", — писали в 1825 г. депутаты, подписывавшие акт о независимости Боливии.

Королевское правительство сделало все возможное, чтобы задержать экономическое развитие колоний. Развитие промышленности строго запрещалось, а торговля была полностью монополизирована "Советом по делам Индий". Испанские товары продавались на колониальных рынках по невероятно высоким ценам, а это влекло за собой еще более жестокую эксплуатацию индейцев, оплачивавших роскошную жизнь своих помещиков.

В течение очень долгого времени господствующей формой эксплуатации индейцев оставалась крепостническая система энкомьенды с принудительным трудом. Целиком зависевшие от произвола помещиков-энкомендеро индейцы немногим отличались от рабов, хотя по закону считались "свободными". Владельцы энкомьенд пользовались землей и принудительным трудом индейцев, но не были собственниками этих земель. Они получали право пользоваться энкомьендой или пожизненно, или до тех пор, пока соблюдались условия получения энкомьенды. Но наряду с энкомьендами стали играть важную роль крупные частновладельческие поместья (асьенда), возникшие большей частью в результате пожалований больших участков земли испанскими королями в собственность отдельным владельцам. Система энкомьенд стала мешать расширению частновладельческих поместий; кроме того, она препятствовала развитию товарного сельского хозяйства, требовавшего свободных рабочих рук. Поэтому в XVIII в. делаются попытки (хотя и безуспешные) уничтожить энкомьенды и принудительный труд индейцев. Епископ Гомес де Парада, посетивший Юкатан в 1716 г., доносил королю, что положение в стране самое удручающее: духовенство крайне невежественно и развращено, горожане страдают от самой позорной тирании властей, которые бесчестно наживаются на общем обнищании, а несчастные индейцы помещиками превращены в рабов. В 1724 г. по поручению королевского правительства епископ запретил принудительный [89]труд. Но присланный в том же году новый губернатор довел до сведения короля, что индейцев необходимо "разумными методами" принуждать к работе, иначе-де они разбегутся и обленятся. Кроме того, губернатор ссылался на то, что так называемые репартимьенто приносят огромный доход. Эти репартимьенто состояли в том, что индейцам раздавали хлопок и небольшие суммы денег, а через 6 месяцев требовали с них, разумеется с ростовщическими процентами, ткани и воск. Король согласился с доводами губернатора и цедулой от 1 июля 1731 г. восстановил принудительный труд и репартимьенто.

Собственники частновладельческих поместий (асьенд) занимались главным образом разведением крупного рогатого скота на естественных пастбищах саванн и кустарниковых лесов и вели торговлю шкурами, говяжьим салом и солониной. Пастбищное скотоводство требовало больших свободных площадей, поэтому индейцев сгоняли с их земель. Лишенные земли индейцы, чтобы не умереть с голоду, принуждены были наниматься батраками к владельцам асьенд. Но заработная плата была настолько ничтожной, что индейцы, принужденные просить ее за много времени вперед, вскоре оказывались в неоплатном долгу. Возникла новая форма эксплуатации, долговая кабала (пеонаж), которая сохраняется в странах Латинской Америки до настоящего времени. Но в колониальные времена наряду с долговой кабалой продолжали сохраняться и самые варварские формы принудительного труда. Волнения индейцев не прекращались во время всего колониального периода. В 1761 г. вспыхнуло восстание в провинции Сотута. Стоявший во главе его индеец Хасинто принял имя Кан Эк' (родовое имя династии, правившей в Тайясале, у озера Петен-Ица; эту область, окруженную густыми лесами, испанцы завоевали только в 1697 г.).

После того как восставшие индейцы разбили испанский отряд, посланный усмирять их, восстание начало принимать большие размеры, и губернатор двинул на его подавление все свои военные силы. Повстанцы, вооруженные мачете (большие ножи), луками и отчасти охотничьими ружьями, не смогли устоять против большого испанского войска. Восстание было подавлено. Колониальные власти запугивали индейцев кровавыми расправами. На главной площади Мериды вождь восстания Хасинто Кан Эк' был растерзан раскаленными щипцами, восемь его соратников повешено, а двести других участников восстания получили по 200 ударов плетью.

Провозглашение независимости Мексики и Гватемалы в 20-х годах XIX в. ничего не изменило в положении индейских народных масс. Территория расселения майя оказалась [90] разрезанной новыми государственными границами. Обезземеливание и нищета индейского населения продолжали увеличиваться. В 40-х годах XIX в. в Юкатане вспыхнуло крупнейшее восстание индейцев, переросшее в борьбу за независимость и получившее название "войны рас" (La Guerra de Castas). В это время креолы — помещики Юкатана — вели с переменным успехом борьбу за отделение от Мексики, стремясь образовать независимое государство. В военных действиях против мексиканцев принимали участие и индейцы, призванные в войска юкатанских сепаратистов. Благодаря этому многие индейцы оказались вооруженными.

В середине 1847 г. индейцы составили заговор, во главе которого стояли Сесилио Чи (касик Ичмуля), Хасинто Пат и Бонифасио Новело. Власти узнали о подготовке восстания, перехватив письмо Сесилио Чи к влиятельному касику Антонио Ай. Последний был схвачен и расстрелян. Губернатор приказал арестовать индейских вождей. Это послужило сигналом к восстанию. Юкатанское правительство пыталось приостановить его жесточайшим террором. Военный Совет в Мериде за несколько дней расстрелял более 200 индейских касиков и должностных лиц и более 100 сослал на каторгу. Правительственные отряды жгли селения и расстреливали жителей. Но террор только придал восстанию больший размах. Индейские вожди действовали независимо друг от друга, что дробило силы восставших. Сесилио Чи выдвинул программу полного изгнания белых из Юкатана и восстановления доиспанских порядков. Хасинто Пат выступал с более умеренной программой, имея главной целью добиться уступки индейцам определенной территории.

В результате успешного наступления индейские войска заняли Сотуту, Вальядолид и Исамаль, и к середине 1848 г. почти весь Юкатан оказался в их руках, кроме Мериды и узкой полосы вдоль западного берега. Юкатанские власти, лишившись территории и населения, то пытались вести переговоры с восставшими, то обращались к великим державам с мольбами защитить их от "варваров". Наконец, мексиканское правительство, встревоженное волнениями индейцев в самой Мексике, согласилось помочь юкатанским властям, потребовав от них отказа от сепаратистских попыток. В конце 1848 г. мексиканские войска начали контрнаступление. В это время из-за внутренних распрей погибли выдающиеся индейские вожди Сесилио Чи и Хасинто Пат. Мексиканским войскам удалось оттеснить восставших индейцев в юго-восточную часть Юкатана. Эта область еще полвека оставалась независимой. В результате зверского [91] избиения жителей мексиканскими войсками численность населения в Юкатане сократилась наполовину.

Центром независимой индейской области стало основанное в 1851 г. селение Чан Санта-Крус. Мексиканские войска неоднократно вторгались в индейскую область, а в 1860 г. даже взяли Чан Санта-Крус, но каждый раз были вынуждены отходить, не выдерживая партизанской "лесной войны". Тем не менее эти вторжения, сопровождавшиеся сожжением сел и массовым избиением жителей, сильно ослабили независимых индейцев. В 1899 г. юкатанский генерал Игнасио Браво начал наступление на независимую индейскую область и в 1901 г. взял и разрушил Чан Санта-Крус. Мексиканское правительство отказалось признать эту область частью штата Юкатан, и она вошла в состав Мексики под названием "территории Кинтана Роо". С начала XX в. экономикой Мексики и всей Центральной Америки начали завладевать монополии США. Климатические условия и почва в Юкатане оказались подходящими для выращивания агав, дающих текстильное волокно (хенекен или сисаль). Когда в США повысился спрос на волокно, юкатанские помещики заняли свои земли под плантации агав. Почти вся продукция хенекена идет на экспорт в США. На плантациях работают индейские батраки — пеоны, по существу на положении крепостных. Революция 1910 — 1917 гг., в которой принимали участие и индейцы майя (в армии Сапаты), ничего не изменила в их положении. Половинчатые земельные реформы правительства Карранса не распространялись на Юкатан. Только при правительстве Карденаса (1934 — 1940 гг.), когда земельная реформа начала осуществляться более энергично, часть плантаций хенекена была передана индейским общинам (эхидо), но с приходом к власти ставленника крупной буржуазии Камачо раздача земель крестьянам прекратилась и даже уже розданные земли власти стали возвращать помещикам. Индейские крестьяне по прежнему живут в ужасающей нищете.

Положение индейцев майя в Гватемале, где они составляют абсолютное большинство населения, ничем существенным не отличалось от положения индейцев в Мексике. С начала XX в. экономикой Гватемалы завладели монополии США. Власть монополий особенно усилилась при реакционном правительстве генерала Хорхе Убико (1931 — 1944 гг.). Диктатура Убико превзошла по жестокости все деспотические режимы, которые пережила Гватемала. Это правительство представляло интересы помещиков-феодалов, которые добились отмены демократических свобод, варварски угнетали рабочих и крестьян, убивали прогрессивно настроенных [92] деятелей. Помещики-феодалы в проведении своей политики пользовались поддержкой монополий США, которым они безоговорочно передали основные богатства республики в обмен за полицейскую помощь. Гватемала превратилась в вотчину "Зеленой империи", так называют всесильную в Центральной Америке "Юнайтед фрут компани" (Объединенная фруктовая компания). Эта компания вместе со своим филиалом "Компаниа агрикола де Гватемала" захватила все банановые плантации и распоряжалась почти четвертой частью земель. В ее руки попали морские порты и суда, а вместе с ними и вся внешняя торговля Гватемалы. Железными дорогами завладела компания "Интернейшнл рейлуейз оф Сентрал Америка", большую часть акций которой контролирует "Юнайтед фрут компани". Производство всей электроэнергии страны монополизировала фирма "Эмпреса электрика де Гватемала", тесно связанная с североамериканским трестом "Электрик бонд енд шейр". Монополии США грабили гватемальский народ и природные богатства страны, получая сказочные прибыли. Развитие других отраслей экономики искусственно задерживалось. Земли, которыми не завладели монополии, сосредоточили в своих руках 20 помещиков. Система огромных латифундий привела к тому, что часть земли оставалась необработанной, а на обработанных землях культивировался главным образом кофе. Этот кофе скупали монополисты США и перепродавали другим странам. Вывоз по дешевым ценам кофе, получаемого отсталыми методами, возможен только благодаря безудержной эксплуатации пеонов. Средний дневной заработок сельскохозяйственного рабочего определялся в 0.15 кецала (кецал равен американскому доллару). Тысячи крестьян, особенно широкие слои деревенской бедноты, которая составляет более 50% всего населения страны, не владели даже маленьким клочком земли. Они работали от зари до зари, но их каторжный труд не обеспечивал им даже нищенского существования. На их долю оставались только голод, болезни и смерть. В 1944 г. патриоты Гватемалы поднялись на борьбу против диктатуры Убико и свергли его. Пришедшее к власти правительство народного фронта во главе с д-ром Аревало установило демократические свободы и приняло меры по ограничению хозяйничанья иностранных монополий. Была введена новая конституция, предоставившая право голоса всем мужчинам и грамотным женщинам, легализованы профсоюзы и другие общественные организации, разработана программа просвещения среди индейцев. Эти меры и особенно решимость нового правительства отстоять интересы республики от иностранных монополистов вызвали у последних [93] бешеную злобу. В течение 6 лет империалисты США совместно с реакционными силами внутри страны организовали свыше 30 заговоров с целью свергнуть правительство Аревало.

На президентских выборах 1950 г. реакционеры и ставленники американских монополий потерпели решительное поражение. К власти пришло правительство Хакобо Арбенса — кандидата национально-освободительного фронта. На протяжении последних лет правительство Арбенса провело ряд прогрессивных мероприятий с целью освобождения страны от феодального и империалистического гнета. Вопреки приказу американской военщины Гватемала отказалась послать свои войска в Корею. Важнейшие мероприятия правительства Арбенса — земельная реформа и экспроприация необработанных земель, принадлежащих монополистам. По закону о земельной реформе подлежали распределению все арендуемые земли, все участки свыше 180 гектар, если они не обрабатывались владельцами, и государственные земли. Земельная реформа гарантировала охрану и неприкосновенность земель индейских общин, которые владели ими с давних времен. В некоторых случаях это земли, оставленные индейцам еще испанскими завоевателями или переданные во владение индейским общинам правительством Хусто Руфино Барриоса (1871 — 1885 гг.), при котором были ликвидированы церковные латифундии и сломлено феодальное могущество церкви. Индейские общины на своих землях сохраняют почти без изменения древние приемы земледелия.

Декретом от 28 февраля 1953 г. правительство Арбенса национализировало 89929 гектар земель, принадлежавших "Компаниа агрикола де Гватемала", что составляет 80 % земли, которой компания владела на тихоокеанском побережье Гватемалы. В результате национализации компания потеряла монополию на торговлю бананами (которая является одним из главных ресурсов Гватемалы). Монополисты развернули отчаянную борьбу против гватемальских патриотов. Были пущены в ход все средства — -экономическая блокада, покушения на прогрессивных лидеров, военные заговоры. В конце марта 1953 г. был организован путч в г. Салама, поддержанный фашиствующими правительствами соседних центральноамериканских государств. Когда всего этого оказалось недостаточным, чтобы свергнуть демократическое правительство Арбенса, "Юнайтед фрут компани" с помощью госдепартамента США приступила к сколачиванию военного блока против Гватемалы и подготовке открытой интервенции под предлогом "борьбы с коммунизмом" и "угрозы стратегическим флангам США". [94] В борьбе с монополистами и внутренней помещичье-феодальной реакцией окрепли и закалились борцы за национальную независимость. Рабочие и крестьяне, объединенные Всеобщей Конфедерацией трудящихся Гватемалы (которая вошла в Конфедерацию трудящихся Латинской Америки и Всемирную Федерацию профсоюзов) решительно выступили против гнусных происков империализма. Правительство Арбенса поддержали партии национально-освободительного, фронта, в том числе Гватемальская партия труда, влияние которой неуклонно растет, а число членов увеличилось за 3 года (1949 — 1952) в 14 раз. Прогрессивных деятелей искусства — поэтов, музыкантов, художников — объединила группа Сакерти ("Рассвет" — на языке какчикелей), возникшая в 1945 г. Эта группа следует в своем творчестве народным традициям, изучает фольклорные богатства страны и ведет борьбу с идеями космополитизма и расизма, которыми монополии США стараются отравить сознание трудящихся*( В июне 1954 г. в результате вооруженной интервенции и государственного переворота, организованного послом США Перифуа, власть в Гватемале захватила военная клика во главе с предводителем интервентов Кастильо Армасом, установившая в стране режим кровавого террора. См. брошюру "Народ Гватемалы и “Юнайтед фрут компани”". М. 1954.).

Сокращенную копию рукописи Ланда открыл зимой 1863 г. французский американист Брассёр де Бурбур в библиотеке Академии истории в Мадриде. В настоящее время существуют следующие издания текста.

1. Шарль Этьен Брассёр де Бурбур. Лион — Париж, 1864: Charles Etienne Brasseur de Bourbourg. Relation des choses de Yucatan de Diego de Landa. Paris, 1864.

Испанский текст, французский перевод, обширная вводная статья "Источники древней истории Мексики" и приложения: отрывки из других авторов, хроника на языке майя, грамматика и глоссарий языка майя. Есть ошибки в чтении слов и пропуски. Опущены главы XLIII — LII и две карты, найденные вместе с рукописью. "Алфавит" майя дан без факсимиле, причем в него произвольно добавлены некоторые знаки, взятые из примеров написания слов, и фантастический "знак придыхания". Текст произвольно разделен на главы. Это деление на главы, введенное Брассёр де Бурбуром, сохраняется во многих позднейших изданиях, в том числе и в настоящем.

2. Хуан де Диос де ля Рада-и-Дельгадо. Мадрид, 1881: Juan de Dios de la Rada y Delgado. Manuscrito de Diego de [95] Landa tomado directamente del unico ejemplar que se conoce y se conserva en la Academia de la Historia. Madrid, 1881:

Полный испанский текст. Встречаются некоторые ошибки, особенно в чтении собственных имен. Деление на главы отсутствует. Карты, сопровождающие рукопись, не изданы.

3. "Собрание неизданных документов", сер. 2, т. XIII. Мадрид, 1900: Colleccion de documentos ineditos relativos al descubrimiento, conquista y organizacion de las antiquas posesiones Espanoles de Ultramar, S. 2, v. 13, 265 — 411. Madrid, 1900.

Опущена часть текста, соответствующая главам XXXIV — XLII. Деления на главы нет. В тексте много опечаток и неточностей.

4. Жан Женэ. Париж. 1928 — 1929: Jean Genet. Diego deLanda. Relation de choses de Yucatan. Texte espagnol et traduction francaise, v. I — II. Paris, 1928 — 1929.

Тома I (гл. I — XXXIII) и II (гл. XXXIV — XLI). Третий том не вышел. Испанский текст, точно воспроизводящий рукопись, и французский перевод. Тексту предпослана вводная статья (биография и источники Ланда). Деление на главы по Брассёр де Бурбуру.

5. Вильям Гэйтс. Балтимора, 1937: William Gates. Yucatan before and after the Conquest by Friar Diego de Landa with other related documents, maps and illustrations. Translated with notes. Maya Society Publication № 20, Baltimore, 1937.

Английский свободный перевод, не придерживающийся точно испанского текста. Иероглифы месяцев даны не по рукописи Ланда и в схематизированном виде. Изданы сопровождающие рукопись карты. В виде приложения даны некоторые документы XVI в. на языке майя. Деление на главы по Брассёр де Бурбуру до гл. XLII; далее названия глав даны самим Гэйтсом.

6. Хосе Росадо Эскаланте и Фавила Онтиверос. Мерида, 1938: Jose E. Rosado Escalante y Favila Ontiveros. Relacion de las cosas de Jucatan sacados de lo que ascribo el padre Fray Diego de Landa de la Orden de San francisco. MDLXVI. Primera hdicion Yucateca. Precedida de una "Nota sobre la vida y la obra de Fr. Diego de Landa", escrita por el Profr.Don Alfredo Barrera Vasquez, y la seguida un Apendice que contiene la reimpresion de diez relaciones de las escritas por los encomenderos de Yucatan en los anos de 1579 y 1581. Merida, 1938.

Полный испанский текст и вводная статья о жизни и трудах Диэго де Ланда, написанная проф. Альфредо Баррера Васкесом. В качестве приложений даны другие источники XVI в. [96]

7. Гектор Перес Мартинес. Мехико, 1938: Hector Perez Martinez. Relacion de las cosas de Yucatan por el P. Fray Diego de Landa, Obispo de esa diocesis. Introduccion y" notas. Septima ed. Con un apendice en el cual se publican por pri mera vez varios documentos importantes y cartas del autor. Mexico, 1938.

Полный испанский текст. В качестве приложений даны различные важные документы, публикуемые впервые.

8. Альфредо Баррера Васкес. Мехико, 1938: Alfredo Barrera Vas juez. Diego de Landa. Relacion de las cosas de Yucatan. Mexico, 1938.

9. Альфред Тоззер Кембридж, Массачусетс, 1941: Alfred М. Tozzer. Landa's Relacion de las cosas de Yucatan. Papers of the Peabody Museum of American Archaeology and Ethnology, Harvard University, v. XVIII. Cambridge, Massachusetts, U. S.A., 1941.

Точный английский перевод с громадным количеством примечаний (1153). Даны все разночтения и приведены параллельные места из других источников. Издание снабжено подробным указателем. Деление на главы отсутствует.

Публикуемый перевод на русский язык сделан с изданий испанского текста (Женэ и "Собрание неизданных документов") и сверен с французским и английским переводами Женэ, Гэйтса и Тоззера. Указано деление на главы, предложенное Брассёр де Бурбуром, но названия глав сокращены. В квадратных скобках даны поясняющие текст слова, отсутствующие в подлиннике. В круглых скобках приведено написание имен собственных, географических названий и слов языка майя по рукописи, а в русской транскрипции дано их правильное произношение. В качестве иллюстраций использованы наиболее ранние по времени зарисовки памятников древности, изданные Стефенсом, фотографии некоторых произведений искусства и рисунки из Дрезденской и Мадридской рукописей майя. Часть иллюстраций помещена среди тех страниц текста Ланда, к которым они относятся (рисунки, перенумерованные арабскими цифрами). Остальные иллюстрации сосредоточены в конце книги (таблицы, перенумерованные римскими цифрами). Иллюстрации, сделанные самим Ланда, названы фигурами, и ссылки на них даны в квадратных скобках в соответствующих местах текста.