45. Об ивирах

Должно знать, что ивиры, а именно — люди куропалата ¹, похваляясь, утверждают, что происходят от жены Урии (Хеттеянина), прелюбодействовавшей с Давидом, пророком и василевсом. Они происходят, по их словам, от рожденных ею детей Давида, являются родственниками Давида, пророка и василевса, а тем самым и пресвятой богородицы, ибо и она происходила от семени Давидова. Поэтому мегистаны ² ивиров беспрепятственно берут в жены своих родственниц, полагая, что соблюдают древнее законоположение. Они говорят, что род их идет из Иерусалима и что они были предупреждены во сне уйти из тамошних мест и поселиться в краях Персии, а именно — в той стране, в которой живут ныне. Предупрежденными же и ушедшими из Иерусалима были знаменитый Давид и его брат Спандиат ³. Этот Спандиат, как они утверждают, обрел от бога милость не быть пораженным в битве мечом в любой член тела, [195] кроме сердца, которое он и защищал в сражениях неким прикрытием. Поэтому персы боялись и страшились его, а он победил и подчинил их и поселил своих родичей ивиров в труднодоступных местах, находящихся и ныне в их владении, из которых они понемногу расселились, увеличившись в числе и став великим народом. Итак, впоследствии, когда василевс Ираклий ⁴ выступил войной против Персии, они соединились с ним и участвовали в походе и с тех пор подчинили (скорее страхом перед Ираклием, василевсом ромеев, чем собственной силой и могуществом) много городов и мест персов, поскольку со времени, когда василевс Ираклий победил персов и в ничто обратил их царство, персы стали легко одолимы и готовы к покорности не только для ивиров, но и для сарацин. Поскольку, как они сами говорят, они происходят из Иерусалима, постольку великое почтение они питают к нему и к гробу господа нашего Иисуса Христа, и от времени до времени щедро шлют деньги патриарху святого града и тамошним христианам ³. А вышеназванный Давид, брат Спандиата, породил Панкратия, Панкратий породил Асотия, Асотий — Адранасэ ⁶, которого Лев, христолюбивый василевс ромеев, почтил саном куропалата. Спандиат же, брат ранее названного Давида, умер бездетным. Со времени переселения их из Иерусалима в ныне населяемую ими страну минуло до сей поры (то есть до 10 индикта 6460 года от сотворения мира ⁷), до царствования Константина и Романа, христолюбивых и багрянородных василевсов ромеев ⁸, — 400 лет или даже 500. Следует знать, что христолюбивый и багрянородный приснопамятный василевс Лев, услышав, что в месте под названием Фасиана сарацины, придя, обратили тамошние церкви в крепости, послал патрикия, стратига Армениаков ¹⁰ Лалакону" вместе со стратигом Колонии ¹², стратигом Месопотамии ¹³ и стратигом Халдии ¹⁴, и они разрушили эти крепости, освободив церкви и разорив всю Фасиану, находившуюся в то время во владении сарацин. Затем он снова отправил магистра Катакалона, доместика схол ¹⁵, который, придя к крепости Феодосиуполь ¹⁶ и опустошив всю округу, предав страну Фасиану и крепости вокруг нее той же погибели, [197] вернулся, нанеся таким образом великий удар по сарацинам. А в царствование господина василевса Романа магистр Иоанн Куркуас, отправившись против крепости Тивия, на пути к ней разорил всю страну Фасиану, ибо ею владели сарацины. Но и патрикий Феофил, брат ранее названного магистра Иоанна, когда он впервые был стратигом в Халдии, разграбил эту страну Фасиану, так как и тогда она была во власти сарацин. Ибо пока не был заключен договор с феодосиуполитами, в стране Фасиане не оставалось ни деревни, как и у крепости Авник ¹⁷. А ивиры постоянно хранили любовь и дружбу с феодосиуполитами, авникиотами, манцикиертцами и со всей Персией, но в Фасиане они никогда не овладевали [какими-либо] местами.

[Знай], что господин Лев, василевс, и господин Роман, и сама наша царственность неоднократно домогались крепости Кецеон ¹⁸, чтобы захватить ее и ввести [туда] таксатов ¹⁹ (дабы Феодосиуполь не получал оттуда снабжение хлебом), и уверяли и куропалата, и его братьев ²⁰, что, после того как Феодосиуполь будет взят, они [вновь] получат эту крепость. Но ивиры не согласились сделать это из-за любви к феодосиуполитам и из нежелания, чтобы крепость Феодосиуполь была разорена. Напротив, они возражали господину Роману и нашей царственности, говоря: "Если мы сделаем это, мы можем показаться бесчестными в глазах соседей наших, например — магистра и эксусиаста Авасгии ²¹, Васпараканита ²² и правителей армян ²³. Они смогут сказать, что василевс считает ивиров неверными, и куропалата, и братьев его, что он не доверяет им и потому забрал у них крепость. Лучше пусть василевс пошлет турмарха ²⁴ или какого-нибудь василика, и пусть тот сидит в крепости Кецеон и надзирает". И они получили отповедь в повелении: "Какая польза посылать турмарха или василика? Даже если вступит [в крепость] либо турмарх, либо василик, то он может войти [лишь] с десятью или двенадцатью людьми и сумеет [с ними] расположиться на постой, который он получит у вас. Но поскольку много существует путей, которые ведут в крепость Феодосиуполя, он не может видеть из крепости караваны ²⁵, входящие в крепость Феодосиуполя, а караваны могут вступать в Феодосиуполь ночью, когда те ничего не подозревают". Итак, из-за нежелания ивиров, чтобы Феодосиуполь был разграблен, а скорее — ради того, чтобы он был снабжаем [199] хлебом, они не послушались и не отдавали крепость Кецеон, хотя получили и письменные клятвы, что, после того как Феодосиуполь будет взят, эта крепость будет возвращена им.

[Знай], что ивиры никогда не испытывали желания грабить или пленять в округе крепости Феодосиуполя или его деревень, или в крепости Авникий, или в деревнях вокруг него, или в крепости Манцикиерт и в ее владениях.

[Знай], что, поскольку куропалат настаивает на местах Фасианы, домогаясь всей Фасианы и крепости Авникий, под тем предлогом, что он имеет хрисовулы блаженного василевса господина Романа и нашей царственности, копии их он и послал нам с протоспафарием Зурванелом ²⁶, своим азатом ²⁷, рассмотрев их, мы обнаружили, что они не имеют никакой силы. Ведь хрисовул нашего тестя содержит обещание самого куропалата, как он подтвердил это клятвой, подписавшись собственной рукой, хранить верность нашей царственности, сражаться с нашими врагами, а друзей защищать, подчинить восток нашей царственности, овладевать крепостями и совершать великие дела к угоде нашей ²⁸. А ему было обещано тестем нашим, что если он будет блюсти такую верную службу и благоразумие, то пребудет неколебимым и сам, и его родичи во власти своей и господстве, и [василевс] не изменит границы его мест, но сохранит их в соответствии с договорами с прежними василевсами и не переступит по ту сторону рубежей, что [василевс] не препятствует ему в разрушении Феодосиуполя и прочих вражеских крепостей, хотя бы он осаждал их один или с помощью нашего войска. Вот какие пункты содержат хрисовулы, которые не дают куропалату никакого оправдания, ибо один из них, [хрисовул] тестя нашего, возвещает, что мы не оттесняем его от древних пределов его страны и, если он может, один ли или с нашим войском, то да осадит и разрушит Феодосиуполь и прочие крепости врагов, но не овладеет ими в полную собственность и господство; другой же [хрисовул] — нашей царственности — гласит, что какие бы места он сам ни был в состоянии [ныне] собственною силой подчинить у агарян (как и его племянник, магистр Адранасэ) ²⁹ или ни подчинил впредь, то да имеет их в собственности и господстве. Поскольку он собственной силой не подчинил ни Феодосиуполя, [201] ни Авникия, ни Мастата ³⁰, то не должен и владеть ими, как находящимися по сю сторону реки Эракса ³¹, то есть Фасиса, ибо крепость Авникий доныне была самостоятельной и самовластной, имеющей собственного эмира. Неоднократно войско василевса разоряло ее, да и протоспафарий и стратиг Иоанн Арравонит ³², и патрикий Феофил, ныне стратиг Феодосиуполя, и прочие стратиги брали в ней великую добычу и полон, сжигая ее деревни, тогда как куропалат никогда не разорял ее. Когда ее деревни были опустошены нашей царственностью, подкрались ивиры и завладели ими, пытаясь затем захватить крепость. Эмир же, часто побуждаемый патрикием и стратигом Феофилом и видящий, что ниоткуда не получает он надежд на жизнь, покорился и согласился стать рабом нашей царственности, отдав заложником собственного сына. Мастат, однако, оставался у феодосиуполитов. Когда магистр Иоанн осаждал Феодосиуполь в течение семи месяцев, то из-за того, что не смог овладеть им, он, послав войско, взял эту крепость Мастат и ввел в нее протоспафария Петрону Воилу ³³, бывшего тогда катепаном Никополя. А магистр Панкратий ³⁴, участвовавший в походе на Феодосиуполь вместе с самим магистром [Иоанном], когда тот собрался уходить, попросил отдать ему эту крепость, принеся ему письменную клятву держать ее и никогда не отдавать сарацинам. Поскольку Панкратий был христианином и рабом нашей царственности, [Иоанн], поверив его клятве, отдал крелость названному Панкратию, а тот вновь вернул ее феодосиуполитам. Когда Феодосиуполь был взят, ивиры, подобравшись [к Мастату], овладели им. Итак, у них нет оснований требовать ни крепости Мастат, ни Авникия. Но так как куропалат является верным и истинным рабом и "другом" нашим ³⁵, то в соответствии с его просьбой границей Фасианы да будет река Эракс, то есть Фасис ³⁶, так что левой стороной от нее, в направлении к Ивирии, пусть владеют ивиры, а правая, которая обращена к Феодосиуполю ³⁷, будь там крепости или деревни, пусть находится у нашей царственности, иначе говоря — чтобы река была границей между обеими сторонами, как блаженный Иоанн Куркуас, когда он был еще жив, на вопрос об этом сказал, что река удобна в качестве границы. Истинное же право не обосновывает никакой власти куропалата ни на владение землями по сю сторону реки, ни на обладание ими по ту сторону, ибо все эти места феодосиуполитов пленили и выжгли войска нашей [203] царственности, и никогда без нашего войска ивиры не выступали и не разоряли Феодосиуполя, а, напротив, относились к его жителям всегда как к друзьям и торговали с ними. На словах они хотели бы, чтобы Феодосиуполь был захвачен, а в глубине сердца никогда не желали, чтобы он был взят. Но царственность наша, как сказано, из любви к куропалату пожелала, чтобы река Эракс, или Фасис, служили границей обеими сторонами, и [ивиры] должны довольствоваться означенными владениями и не домогаться ничего большего.

Комментарии

1 Ивирами названы "люди куропалата", т.е. подданные ивирской ветви Багратидов (здесь: владетелей Тайка и Кларджии) (DAI. II. Р. 170). Тайк (груз. Тао), как и Кларджк (груз. Кларджети), принадлежали к землям, лежащим на армяно-грузинской границе, а колебания пограничной линии включали их в орбиту то Армении, то Грузии. Это отразилось и в двойственности топонимов (Тайк-Тао, Ишхан-Ишхани, Панаскерт-Панаскерти). Вместе с тем Тайк и Кларджк (Кларджия) были объектом притязаний Византийской империи, стремившейся использовать их как свой форпост на Кавказе. Армянское население этих областей было неоднородно в конфессиональном отношении, включая в себя как армян-монофиситов, так и армян-халкидонитов (Арутюнова-Фиданян В.А. К вопросу об армянах-халкидонитах // Вестн. обществ. наук АН АрмССР. 1971. N 3. С. 95-98). Все это делало Тайк "узловым пунктом", где сплетались интересы трех народностей: греческой, армянской и грузинской (Георгий Мерчул. Житие св. Григория Хандзтийского / Введение, издание, перевод Н. Марра // Тексты и разыскания по армяно-грузинской филологии. СПб., 1911. Кн. VII. С. 101). Некоторые моменты истории Тайка и Кларджии освещены в трудах армянских, грузинских и зарубежных ученых (Toumanoff G. The Bagratids of Iberia from the eight to the eleventh century // Le Museon. 1961. LXXIV; Idem. Studies. P. 435-499). Тайк — область в бассейне р. Чорох. Территория ее делилась на восемь гаваров (Еремян С.Т. Армения. С. 110-111, 118; см. здесь же карту).

До VIII в. Тайк входил в состав Армении, и большей его частью владел дом Мамиконянов (Адонц Н.Г. Армения. С. 309). Для Леонтия Руисского Тайк — армянская страна (Toumanoff F. Studies. Р. 452). В начале VIII в. представители ивирской ветви Багратидов начали вторгаться в Тайк из своих владений на р. Чорох. А после неудачного восстания армян против арабов в 774-775 гг., в котором главную роль играли Мамиконяны, могущество этого рода было серьезно поколеблено, и Багратиды окончательно захватили Тайк. Ашот I Великий (середина IX в.) владел всей территорией Тайка (Ibid. Р. 486-487), а также Холарзеной (Кларджией), Шавшией и рядом других земель (Георгий Мерчул. Житие св. Григория Хандзтийского. С. XVI). В начале X в. правителем Тайка и Кларджии стал энергичный и деятельный Гурген II Великий. К 941 г. он сосредоточил в своих руках Тайк, Кларджию, Ачару и Нигали и, по-видимому, даже часть Джавахети (город Тирокастрон — Квелисцихе, который он передал своему тестю), т.е. большую часть земель ивирских Багратидов (Toumanoff С. Studies. Р. 495). Гурген II носил византийский титул магистра, что подчеркивает внимание империи к этому династу. Византия из века в век стремилась установить сюзеренитет над ивирскими Багратидами, даруя им титулы дук, магистров и куропалатов. Багратиды, владетели Тайка, были связаны вассальными отношениями с армянскими Багратидами Ширака, являвшимися по отношению к ним "азгапетами". После смерти Гургена II тайкская линия Багратидов угасла и ее владения были поделены между представителями других ветвей этого дома и частично царем Абхазии. Южный Тайк, Ардаан, Шавшия и часть Джавахети, захваченная Гургеном II, армянский гавар Басен, а также титул куропалата перешли к старшей линии ивирского дома (Ibid. Р. 497). Младшая линия этого дома получила северный Тайк, а Кларджия (Холарзена) перешла к своим исконным владельцам — артануджским Багратидам. С середины X в. и до начала XI в. Тайк входил во владения Давида Куропалата (966-1001). В 1001 г. южный Тайк вошел в византийскую фему Ивирия, а северный Тайк — в Грузинское царство (Арутюнова-Фиданян В.А. Еще раз о феме "Ивирия". С. 42-47; Типик Григория Пакуриана. С. 214-216).

Уже в V в. сложилась легенда о происхождении Багратидов от некоего Багарата (потомка еврейских царей), прямой предок которого был уведен вавилонским царем Навуходоносором после разрушения Иерусалима в Месопотамию, а затем перешел на службу к армянским царям, получив от них владения и право возлагать корону на царей Армении. Легенда о еврейском происхождении Багратидов в измененном виде позже попала в Грузию.

Вопрос о происхождении Багратидов остается дискуссионным. Н. Адонц, например, не согласен с версией о их еврейском происхождении, в то время как С. Рэнсимену она представляется вполне вероятной, а К. Туманов связывает появление легенд с урартской или хурритской традициями. Грузинская ветвь Багратидов берет начало с патрикия Армении Ашота Багратуни, ослепленного в 748 г. Мамиконянами (подробнее см.: DAI. II. Р. 170-172; Константин. С. 228-229; см. генеалогическую таблицу DAI. II. Р. 172; см. схему 2). Рэнсимен полагает, что при Адарнасе, сыне Васака, и его внуке Ашоте Великом домен ивирских Багратидов простирался на юго-запад в Тао (Тайк) и на северо-восток в Картли в долину р. Куры, и именно в то время эти владетели приняли халкидонитство, что сделало их менее близкими армянским родичам и более лояльными вассалами Константинополя (DAI. II. Р. 170; ср. также: Джанашиа С.Н. Сведения Константина Порфирогенета о Тао-Кларджетских Багратидах // Тр. Тбилис. ун-та. 1941. С. 69-85).

2 О мегистанах см. коммент. 4 к гл. 30. В Армении мегистану буквально соответствовал мецамец (выше звания нахарара и ишхана) (см., например, о "двух великих ишханах из мецамецов" — Иованнес Драсханакертци. История Армении. С. 139). В Грузии мегистанам соответствовали мтавари (букв.: "главные") и эристави (этимологически: главы народа-войска, где "эри" — первоначально все свободное население страны, обязанное участвовать в ополчении).

3 Иранское имя. В иранском эпосе упоминается Спандиат, сын Вистаспа (Адонц Н.Г. Армения. С. 447. В гл. 40 Книги второй "Истории страны Алуанк" упомянут "персидский бог Аспандиат"; см.: Мовсэс Каланкатуаци. История страны Алуанк / Пер. с древнеармянск., предисловие и комментарий Ш.В. Смбатяна. Ереван, 1984. С. 212-213, примеч. 133). С. Рэнсимен ошибается, считая его одним из вариантов армянского имени Смбат. Р.М. Бартикян вслед за Р. Ачаряном отмечает, что это имя (вариант — Спандарат) встречается в армянских источниках еще в IV в. (Ачарян Р. Словарь личных имен. Ереван, 1948. Т. IV. С. 597-598 (на арм. яз.); Константин. С. 229-230, примеч. 3). В "Картлис Цховреба" упоминается Спандиат, сын легендарного персидского царя Вашташби (Виштаспа, Гистаспа) (Картлис Цховреба. Т. 1. С. 16).

4 Речь идет об ирано-византийской войне 602-628 гг., начатой шахом Хосровом II Парвизом под предлогом мести за убитого императора Маврикия. Персы дошли до Египта и даже угрожали Константинополю, но затем Ираклию удалось добиться перелома. Византийские войска заняли Закавказье, северную Месопотамию и другие области. Хосров II был убит заговорщиками, а его преемники согласились на мир. Реальным итогом войны было ослабление и Ирана, и Византии, что облегчило успехи арабов и падение Сасанидского царства (Колесников А.И. Иран в начале VII в. / / Палестинский сборник. Л., 1970. Вып. 22; Константин. С. 230, примеч. 4).

5 О связях Грузии и Иерусалима (до и после воцарения династии Багратидов в Закавказье) см.: DAI. II. Р. 172.

6 Адарнасе (Атрнерсех) Куропалат (888-923) — сын Давида, а не Ашота, как полагает Константин. Ср. коммент. 15 к гл. 43.

7 1 сент. 951 — 31 авг. 952 г. Индикт указан верно.

8 Константин Багрянородный и его сын Роман II.

9 Фасиана — первый гавар Айрарата Басен (Еремян С.Т. Армения. С. 44; DAI. II. Р. 173; Константин. С. 231, примеч. 11).

10 Фема Армениаки расположена к западу от Халдии, образована при императоре Ираклии из части Каппадокии, прилегавшей к морю с центром в Амасии. Н. Адонц относит образование фемы к периоду после юстиниановых реформ (Типик Григория Пакуриана. С. 217, коммент. 5).

11 Лев Лалакона — куропалат и дука Армениаков (DAI. II. Р. 173).

12 Колония была частью фемы Армениаки. Названа по главному городу фемы, основанному еще в царствование Феофила (829-842). Первый стратиг фемы Колония упомянут под 863 г. (Theoph. Cont. Р. 181. 12). Располагалась к северо-востоку от Севастии и граничила на западе с фемой Армениаки, на севере — с Халдией, на востоке — с Феодосиополем и на юго-востоке — с Месопотамией (Const. Porph. De them. Р. 141; Toynbee A. Constantine Porhyrogenitus. Р. 257). Колония и Халдия иногда объединялись, Варда Фока, который захватил Маназкерт и срыл городские укрепления, был "дукой Халдии и Колонии" (Асолик. С. 183).

13 Месопотамия граничила с севера с фемами Халдия и Колония, с юга с фемой Ликанд, с запада с Севастией. Была клисурой, при Льве VI стала фемой и была увеличена за счет турм Камах и Екелесена, а при Романе I к ней были добавлены Ханзит и Романополь (Const. Porph. De them. Р. 139-140; ch.: Toynbee A. Constantine Porphyrogenitus. Р. 257). О Халдии см. коммент. 25 к гл. 43.

15 Магистр Лев Катакалон, побежденный в византийско-болгарской войне в битве при Булгарофигоне (902 г.), оставался доместиком схол в течение шести лет после этого (DAI. II. 173-174; Константин. 231, примеч. 17). О доместиках схол см. коммент. 20 к гл. 44.

16 Карин (Арзан ар-Рум, совр. Эрзерум). Был отстроен и укреплен при Феодосии II (408-450) и взят арабами в середине VII в. (DAI. II. Р. 174). Захват Феодосиополя и его округи был одной из важнейших военно-политических акций империи в северной части "ас-сугур" — пограничной территории между Византией и халифатом. "Ас-сугур" проходила через Месопотамию, Сирию, Армению, где во второй половине VII — начале VIII в. арабы создали сильные укрепления для борьбы с империей (Тер-Гевондян А.Н. Первый этап образования арабской пограничной области (ас-сугур) // Кавказ и Византия. Ереван, 1980. Вып. 2. С. 21-27). Ключевая позиция Феодосиополя по отношению к арабским и армяно-грузинским политическим образованиям объясняет актуальность гл. 45, посвященной истории его завоевания.

Город несколько раз переходил из рук в руки. В 895 г. ромеи безуспешно осаждали Феодосиополь (Товма. С. 231). При Льве VI (около 901 г.) отряды стратига Армениаков патрикия Лалаконы, стратигов Колонии, Месопотамии и Халдии разорили Басен. Доместик схол магистр Катакалон (в 902 г.) подошел к Феодосиополю (возможно, взял город) и разорил окрестности. В 927 г. по дороге к Двину Иоанн Куркуас разорил Басен, а позже эту область опустошил его брат Феофил, назначенный стратигом Халдии. В 928 и 931 гг. Иоанн Куркуас вел военные действия против кайсиков Хлата, Балеша, Беркри и, возможно, вновь шел через Басен. Около 934-935 гг. или вскоре после этого византийцы заняли Феодосиополь. Неподалеку от Феодосиополя ромеи выстроили город Хавчич (арабск. Хавджидж) к северу от Бингель-Дага, у истоков Аракса (Honigmann E. Die Ostgrenze. S. 79-80, 195). Когда в 939 г. Сейф ал-Даула приблизился к Феодосиополю, византийцы разрушили Хавчич. Уже в царствование Константина VII, т.е. после 944 г., отряды протоспафария и стратига Иоанна Арравонита, патрикия Феофила (брата Иоанна Куркуаса) и др. совершали набеги на Авник (ср. коммент. 17 к главе 45), а Иоанн Куркуас, не сумев взять Феодосиополь, который он осаждал в течение семи месяцев, занял Мастат (ср. коммент. 30 к гл. 45) и передал его протоспафарию Петроне Воиле (ср. коммент. 33 к гл. 45). В 949 г. Феодосиополь был окончательно завоеван империей и, очевидно, стал центром одноименной фемы. Когда была написана гл. 45, стратигом Феодосиополя уже был Феофил (Асолик. С. 179; Honigmann E. Die Ostgrenze. S. 79; Тер-Гевондян А.Н. Арабские эмираты. С. 162-163; Юзбашян К. H. Армянские государства. С. 130-131).

17 Авник (совр. Дживан кале) — самостоятельный арабский эмират, расположенный к востоку от Эрзерума (Honigmann E. Die Ostgrenze. S. 80; Еремян С. Т. Армения. С. 42).

18 Кецеон. С. Рэнсимен и Р.М. Бартикян не локализуют эту крепость. Э. Хонигманн считает, что она входила во владения ивирских Багратидов, и сопоставляет ее с деревней Хндах или с крепостью Картлис-кели (турецк. Гурджи-богаз) на дороге из Феодосиополя в Тайк (DAI. II. Р. 175; Константин. С. 233, примеч. 22). Э. Даниэлян, однако, уверенно локализует Кецеон на месте селения Кес (или Кез) к западу от Эрзерума (Даниэлян Э. Локализация крепостей Кец и Маздат // Вестн. обществ, наук. 1976. N 8. С. 75-76).

19 О таксатах, или таксеотах, см. коммент. 7 к гл. 30.

20 Ашот (сын Адарнасе II) и его братья Давид, Баграт и Смбат.

21 Георгий — царь Абхазии (915/6 — 959/60). О терминах "эксусиаст, эксусиократор" см. коммент. 2 к гл. 10. Об Авасгии (Абхазии) см. коммент. 17 к гл. 42.

22 Гагик I Арцруни (908-943) — царь Васпуракана (Варданян В. Васпураканское царство. С. 120-154).

23 Цари из династии армянских Багратидоь.

24 Командир турмы (подразделения, составляющего часть воинского контингента провинции) и комендант той части военно-административного округа, на которой расквартирована его турма (DAI. II. Р. 175).

25 Р.М. Бартикян обратил внимание на то, что в главе упомянуты "караваны" (karbania), слово, заимствованное из персидского языка (Константин. С. 234, примеч. 29).

26 Посланцем ивирского куропалата мог быть тот Зурванел, который упоминается в помете на рукописи (Paris, 2009) как "Зурванел, отец синкелла Торника" (DAI. 20. 5-6). Это Чордванел, сыновьями которого были Иоанн Торник и его брат Иоанн Варазваче. Иоанн Торник — вассал Давида Куропалата (961-1001) — постригся в монахи на Афоне, был одним из основателей Ивирона, выполнял ответственные поручения Василия II, а в 979 г. одержал решающую победу над войсками Варды Склира (Каждан А. П. Армяне. § 15. С. 47-48). В грузинском колофоне к греческой рукописи Иоанна Златоуста из Синодальной библиотеки (Государственный исторический музей. 75/62) Иоанн Торник упоминает своих родителей Чордванела и Мариам, братьев отца Ашушу и Абухарба, своих братьев — Иоанна Варазваче, Баграта, Ашушу и Абухарба, сыновей Иоанна Варазваче — Микаэла и Чордванела — и других членов своего рода (Peeters Р. Un Colophon georgien de Thornik le moine // Analecta Bollandiana. 1932. 50. P. 361). Тайкские Торникяны (Торник — уменьшительная форма от арм. Торн — "внук") встречаются в греческих, грузинских и армянских источниках, и их этническая принадлежность вызывает дискуссии. Действительно, кем может быть Иоанн Торник (дядя знаменитого Евфимия Ивира), основатель грузинского монастыря на Афоне, активно содействовавший переписыванию грузинских рукописей и переписывавший их сам? Многие исследователи (А Натроев, М. Тархнишвили, М.Д. Бердзенишвили и др.) однозначно считают Торникянов грузинами (Каждан А.П. Армяне § 15. С. 48, примеч. 6, 9, 10; DAI. II. Р. 175). С другой стороны, Н. Адонц, Н. Акинян и другие исследователи полагают, что тайкские Торникяны — армяне.

Адонц собрал все документы, относящиеся как к самому "монаху Торнику", так и к его родственникам (Adontz N. Etudes. Р. 302-318). В числе прочего (колофонов, сочинений Скилицы, Асолика, Яхьи Антиохийского и т.п.) находятся два эпиграфических памятника: надписи на армянском языке на хачкарах (составляющих неотъемлемую часть армянской материальной культуры). Первый хачкар оставил близ Карина (Феодосиополя) Иоанн Торник: "Во имя бога я Иоанн..., сын Чордванела, поставил сей крест во времена Василия и Константина", т.е. соправителей Василия II Болгаробойцы (976-1025) и его брата Константина VIII (1025-1028). Второй хачкар с надписью оставил брат Иоанна Торника Иоанн Варазваче в армяно-халкидонитском соборе в Ани (Adontz N. Etudes. Р. 317-318). Акинян считает тайкских Торникянов ветвью рода Мамиконянов, переселившейся в Тайк после поражения восстания 774-775 гг. против халифата и принявшей халкидонитство (Акинян Н. Историко-филологические исследования. Вена, 1938. Т. IV. С. 253; на арм. яз.). Акинян составил генеалогию тайкских Торникянов. Мы приводим ее здесь в части, ближайшей к нашему Чордванелу (см. схему 3).

Существовал и второй Чордванел. О нем рассказывает Асолик как об одном из соратников мятежника Варды Фоки: "Чордванел магистр, сын брата монаха Торника", продолжал сражаться с войсками Василия II "в областях Дерджана и Тарона". Он погиб в гаваре Дерджан в 990 г. (Асолик. С. 251). Исследователи указывают на родственные связи между тайкскими Торникянами и Мамиконянами-Торникянами Тарона и Сасуна, которые (в особенности это касается таронских Торникянов) исповедовали имперскую ортодоксию и у которых имена Торник и Чордванел были родовыми, так же как и у тайкских (Даниэлян Э.Л. Мамиконяны — Торникяны Тарона и Сасуна // Историко-филологический журнал. 1979. 2. С. 136-153; см. там же генеалогическую таблицу на С. 145).

В противовес суждению об армянском происхождении Торникянов, равно как и об их грузинском происхождении, А. П. Каждан выдвигает тезис об "армяно-ивирских семьях", представители которых именуются в источниках то армянами, то ивирами, что, по мнению ученого, "могло иметь место не только благодаря переходу части армян в халкидонитство, но и в результате интенсивного взаимного социокультурного проникновения обеих этнических групп" (Каждан А. П. Армяне. С. 144). Это положение поддерживает и К.Н. Юзбашян, полагая, что "в Тайке мы имеем дело с переливом части аристократии из армянского общества в грузинское", что армяно-грузинские семьи мыслимы в границах "только грузинского общества", а "их специфика задавалась армянским началом" и движение происходило "от армян к грузинам, а не наоборот" (Юзбашян К.Н. Рец. на кн.: Каждан А.П. Армяне в составе господствующего класса Византийской империи в XI-XII вв. Ереван, 1975 // ВВ. 1978. Т. 39. С. 238). Нужно отметить, что и Каждан, и вслед за ним Юзбашян выдвигают предположение, что армяно-ивирская аристократия — не армяне и не грузины, но особое этническое образование, возникшее в армяно-грузинской контактной зоне (Тайке) (Каждан А.П. Армяне. С. 145; Юзбашян К.Н. Рец. на кн.: Каждан А.П. Армяне. С. 239).

Оба исследователя, с одной стороны, сужают проблему армян-халкидонитов, игнорируя армяно-греческие сближения, а с другой — изобретают новую популяцию.

Армяне-халкидониты, в силу конфессиональной принадлежности оказавшиеся на стыке трех культур: армянской, греческой и грузинской, — явление сложное и малоизученное из-за гетерогенности, дискретности и недостаточности источниковедческой базы, а также определенной методической предвзятости. Историки церкви, внимательно рассматривая догматические и вероисповедные различия между монофиситской (армянской) и халкидонитской (греческой и грузинской) церквями, почти совсем не касались армян-халкидонитов как таковых. Для них, как и для монофиситов средних веков, армяне-халкидониты не были истинными армянами, а их противники обычно не выделяли армянских приверженцев халкидонитства из греческой или грузинской паствы. Эту точку зрения бессознательно усвоили и светские историки.

Тем не менее исследованиями последних десятилетий установлено, что на протяжении ряда столетий (VII-XIII вв.) армяне-халкидониты составляли значительную часть армянского этноса, а их епархии дислоцировались от Тарона до Тайка.

Греческий и грузинский языки, входя как необходимые составные части в культуру армян-халкидонитов через богослужебные книги, светскую литературу и даже язык общения, не вытесняли армянский. Армяно-халкидонитские общины не только на родине, но и за ее пределами сохраняли свой язык, письменность, бытовые особенности, и эта культурная обособленность вызывала явную неприязнь их греческих и грузинских единоверцев. Армяне-халкидониты называли себя "армянами" в основном до IX-X вв., позже влияние конфессии, интенсивное общение с единоверцами (при нежелании и невозможности слиться с ними из-за этнического и культурного своеобразия) вводит двойственное обозначение армян-халкидонитов как "армян-грузин", "армян-греков" ("ромеев", "ивиров") и даже заставляет армян-халкидонитов осознавать себя иногда как особый "азг" (арм. род, племя). Однако самоназвания для всей группы в целом так и не нашлось. Пожалуй, только "цаты" явились специфическим обозначением армян-халкидонитов, впрочем и цаты именуются то "полугреками", то "обращенными в грузин".

Разумеется, возникновение надэтнических конфессиональных общностей, которые сами по себе обладают четким самосознанием, противодействует процессу этнической консолидации, облегчает размывание границ этноса. Однако армяне-халкидониты — феномен в большей степени не этнической, а культурной трансформации.

Н.Я. Марр полагал, что армянам-халкидонитам обязана армянская литература "если не возникновением, то углублением и усилением эллинофильского течения", что им "принадлежит пересадка на армянскую почву греческой схоластики и философии", а также, что у "армян существовала целая халкидонитская литература, которая не исчерпывалась одними полемическими и догматическо-богословскими трактатами". Он полагал, что грузинские переводы с армянского относились как к древней эпохе единения грузинской и армянской церквей, так и к более позднему времени, когда переводы делались с армянских халкидонитских памятников (Марр Н. Я. Аркаун, монгольское название христиан в связи с вопросом об армянах-халкидонитах // Прил. к ВВ. 1905. Т. XII. С. 2 и след.).

Армяне-халкидониты переводили богословскую литературу с греческого и грузинского языков на армянский и с армянского на грузинский с прозелитскими целями и для своих единоверцев (Арутюнова-Фиданян В.А. Армяне-халкидониты. С. 47, примеч. 2, 3, 4, 5; С. 75-88).

Впитывая и перерабатывая культуру трех народов, армяне-халкидониты служили своего рода культуртрегерами христианского Востока.

В работах А.М. Лидова предложена концепция особой художественной культуры армян-халкидонитов. Главным источником для реконструкции этой культуры служат халкидонитские росписи XIII в. на территории Армении (их особенности: ориентация на византийские образцы; тесная связь с национальной армянской традицией; тема армяно-грузинской общности). Иконографические программы этих росписей вполне способны, по справедливому замечанию исследователя, заменить не дошедшие до нас политические и богословские трактаты армян-халкидонитов (Лидов А.М. Росписи Ахталы и искусство армян-халкидонитов // Из истории древнего мира и средневековья. М., 1987. С, 121 -136).

Их культуру, очевидно, можно считать типом особой культуры армянского этноса, обогащенной влияниями народов, от церквей которых они восприняли конфессию. Представители этой группы играли значительную роль в жизни Армении, Грузии и Византии (Арутюнова-Фиданян В.А. Армяне-халкидониты. С. 106-169; ср. коммент. 26 к гл. 46). Очевидно, армяне-халкидониты занимали ведущее положение среди "людей куропалата", одним из которых и был "азат Чордванел".

27 Азат (ир.-арм. термин: иранское значение "агнат" см.: Периханян А.Г. Сасанидский судебник. Ереван, 1973. С. 445). В раннее средневековье азатами в Армении именовали в широком смысле всех феодалов как таковых, а в узком — их низшие и средние слои. Здесь слово употреблено в узком смысле. Показательно, что использован именно термин "азат", тогда как его грузинским эквивалентом было бы "азнаур" (от ср.-перс. азнавар). Употребление термина "азат" еще раз доказывает, что информаторами Константина были армяне (см. коммент. 26 к гл. 46).

28 Точная формулировка обязательств одного из восточных вассалов империи, выполнение которых должно повести к подчинению "востока" ромеям.

29 Куропалат Адарнасе (Атрнерсех) умер в 961 г.

30 Мастатон — крепость (у Аристакэса Ластивертци — Маздат). Г. Алишан предположительно локализует ее на месте поселения Массад к востоку от Эрзерума (Даниэлян З. Локализация крепостей Кец и Маздат // Вестн. обществ, наук АН АрмССР. 1976. N 8. С. 79-80; см. там же карту).

31 Название передано как 'Erax (Еракс) в отличие от обычного 'AraxhV (Аракс) греческих памятников (ср.: Scyl. Р. 436). несомненно, это Ерасх армянских средневековых источников (Армянская советская энциклопедия. Ереван, 1974. Т. 1. С. 702-703). Здесь нет смешения Аракса с Фасисом (Рионом), как полагают исследователи (Константин. С. 234, примеч. 34), но согласно "Ашхарацуйцу" (Армянской географии VII в.) Аракс в верхнем течении назывался Басеном (Fasianh) (Еремян С. Т. Армения. С. 110).

32 См. о нем: DAI. II. Р. 176; Guilland R. Recherches. Т. II. Р. 105.

33 С. Рэнсимен полагает, что появление Воилы на Востоке связано с тем, что он был катепаном армянских военных сил, расквартированных в Никополе в феме Колония (а не в Никополе — морской феме в Эпире (DAI. II. Р. 177). О семье Воил см.: Константин. С. 235, примеч. 37).

34 Баграт, брат куропалата Ашота, отец магистра Адарнасе (Атрнерсеха), умер в 945 г. (Константин. С. 236, примеч. 40).

35 О системе связей Византии и ее восточных вассалов см.: введение к коммент. к гл. 43.

36 Левый берег Аракса — берег северный, где находится Феодосиополь, в то время как Авник — на правом, южном берегу. У Константина же "правый" и "левый" берега обозначены, очевидно, с точки зрения наблюдателя, обращенного лицом к Константинополю (DAI. II. Р. 177).

37 Гавар Алори к югу от Феодосиополя (Ibid.).