СКАЗАНIЕ О КАЗАНСКОМ ЦАРСТВЕ

Сказаніе вкратце отъ начала царства Казанского, и о бранехъ, и о победахъ великихъ князеи Московскихъ со цари Казанскими, и о взяти царства Казаніи, еже ново бысть.

Красныя убо, новыя повести достоино намъ послушати, о христоименитіи людіе, яже содеяшася преславная дела въ нашеи земли во дни наша, въ лета 6903, при великомъ князе Андрее Юрьевиче Владимерскомъ. Но молю васъ, о боголюбцы, не позазрите грубости моея. О любви Христовы поизрещи чаемъ бехъ, и покусихся неведущимъ сего по насъ людемъ въ родъ инъ писаніемъ изъявитися разумно маловедомыхъ мною, отъ начала Казанского царства, и откуду исперва, и въ какая лета, и како быть почася, и о бывшихъ великихъ победахъ съ великими нашими самодержцы Московскими, яко да прочетше братія наша, воини, отъ скорби своея применятся, а простые же возвеселятся и прославятъ Бога. Исуса Христа, и разумеютъ вси дивная чюдеса Его и великія милости, еже подаетъ истиннымъ рабомъ Своимъ вернымъ. Начну же сице. Вы же внимаите себе разумно слаткія повести сія.

Строеніе о Казанскомъ царстве.

Бысть убо отъ начала Рускія земли, якоже поведаютъ Русь и варвари, все то Руская земля была едина, идеже ныне стоить градъ Казань, продолжающеся въ длину съ единого Нова града Нижнево на востокъ, по обою странамъ великія реки Волги внизъ и до Болгарскихъ рубежовъ и до Камы реки, въ ширину на полунощіе и до Вяцкіе, речь, земли и до Пермъскіе, на полудніе до Половецкихъ пределъ,-все то держава и область Кіевская и Владимерская, по техъ же ныне Московская. Живяху же за Камою рекою, въ части земля своея, Болгарскіе князи и варвари, владеющи поганымъ языкомъ Черемискимъ, незнающе Бога, никоего же закона имущи; обои же бяху служаще и дани дающе Рускому царству до Батыя царя.

А о первомъ зачале царства Казанского, въ кое время, како зачася, не обретохъ въ летописцехъ Рускихъ, но мало въ Казанскихъ видехъ; много же речью пытахъ ото искуснеишихъ людеи Рускихъ, и глаголаше тако инъ и инако, ни единъ же поведая истинны. Грехъ ради моихъ случи ми ся плененну быти варвары и сведену быти въ Казань, и даша мя царю Казанскому въ дарехъ; и взять мя царь съ любовію къ себе служити, во дворъ свои, постави мя предъ лицемъ своимъ стояти. И бывъ тамо 20 летъ, по взятіе же Казанское изыдохъ исъ Казани, на имя царево Московсково. Царь же мя крести, вере Христове причте, и мало земли ми уделомъ дастъ, и нача служити ему верно. Мне же живущи въ Казани, часто прилежно отъ царя въ веселіи пытающи ми премудріишихъ и честнеишихъ Казанцовъ-бе бо царь по премногу зная мене и любя мя, велможи же паче меры брежаху мя-и слышахъ словомъ отъ самого царя изо усть многожды и отъ велможъ его. Аминь.

По списку Б.

Мне же отъ царя Казанъского зело чтиму, и попремногу мене люблаше; велможи его мудреишіи и чеснеишіи беседоваху со мною и паче меры брежаху мя; и слышахъ изо усть ихъ словомъ и отъ самого царя многажды

О воине Батыеве на Русь, и о взятіи отъ него великого града столного Владимира, и о порабощеніи великихъ князеи. Глава 2-я.

И рекоста ми сице. Яко 20 летъ минуша по Батые цари, пленившемъ вашу Рускую землю, и по взятіи отъ него великого стольнаго и славнаго града Рускаго Владимера и со всеми его благими узорочьи, и по убіеніи великого князя Георгія Всеволодовича Владимерского, и со двема сыны его, и зъ братаничи, и со многими Рус-кими князями, и пріять по немъ внове великое княженіе Владимерское Рускаго царства брать ево, Ярославъ Всеволодичъ, отъ Великого Нова града пришедъ, со осмію сыны своими. Вла-девшу ему тамошними людми время некое, остави же имъ въ свое место княжича, большаго сына своего, князя Александра,-и бе тои Александръ сиаенъ и славенъ въ Руси и во многихъ странахъ. И егда приде оттуду великіи князь Ярославъ Всеволодичъ, и виде столныи свои градъ великіи Владимиръ погаными взять и весь начисто огнемъ попаленъ, и хитрая зданія его вся разрушишася, и красоту его вся погибшу, и брата своего великого князя Георгія убита, и съ первопрестолникомъ тогдашнимъ, съ нареченнымъ митрополитомъ Антоніемъ, и со всемъ освященнымъ соборомъ,-и восплачся въ горести сердца своего и рекъ: "Господи, Боже, Вседержителю всея твари, видимыхъ и невидимыхъ, сіе угодно твоему человеколюбію, да стадо еже ценою искупи своею кровію, и сихъ предалъ еси кровопіицемъ и сыроядцемъ и поганымъ человекомъ симъ, зверинъ нравъ имущимъ, и не знающимъ тебе, истиннаго Бога нашего, ни страха твоего никогда же неимущимъ. Увы мне, Господи, священики твоя заклаша, имженесть достоинъ весь миръ, и олтаря твоя раскопаша, и святая твоя вся въ попраніе сквернымъ ногамъ ихъ быша, и всехъ людеи твоихъ остріемъ меча поразиша; и остахъ азъ единъ, и ищутъ и мене поглотити; но избави мя, Господи, отъ рукъ ихъ и спаси душа рабъ своихъ, избіенныхъ отъ безбожныхъ имени твоего ради, и покои со святыми во царствіи твоемъ, и помилуи мя, яже веси судбами, и спаси ихъ, яко "Человеколюбецъ". И предастъ всехъ земному погребенію честно, и живяше самъ во граде Переславле, иже ныне зоветца Залескои, доколе обновдяше градъ Владимеръ, во утесненіи и велицемъ неустроеніи и мятежи земли своея. И осироте бо тогда, и обнища великая наша Руская земля, и отъяся слава и честь ея, не во веки, и поработися богомерзку царю и дукавнеишу всея земли, и предана бысть, яко и Ерусалимъ въ наказаніе Навходоносору, царю Вавилонскому, яко да темъ смиритца. И отъ того времени обложенъ и нача первое великіи князь Ярославъ Всеволодичъ Владимерскіи царю Батыю въ Златую Орду дани давати, изнеможеніе видя людеи своихъ и конечныя ради погибели земля своея, запустеніе еще же и злобы царевы бояся, и властелеи его варваръ насилія терпети не могуще. По немъ же державнiи наши Рустіи, сынове и внуцы его, много летъ выходы и оброки даваху царемъ въ Великую Орду Златую, и повинующеся имъ, и пріимаху отъ нихъ власти вси, ни по колену, ни по роду, но яко кто хощетъ, и какъ которого царь возлюбить. Бысть же злогорькая та и великая власть варварская надъ Рускою землею отъ Батыева времени по царство тоя же Златыя Орды царя Ахмата, сына Зелетъ-салтанова, и по благовернаго и по благочестиваго великаго князя Ивана Васильевича Московского, иже взя и поработи подъ себе Великіи , Новъ градъ.

О взятіи Великаго Нова града отъ великаго князя Ивана Васильевича и похвала тому же великому князю. Глава 3-я.

Новогородцкимъ бо людемъ, не хотевшимъ его надъ собою государемъ имети и великимъ княземъ звати, а изначала же и исперва едино царство бысть и едино государство, и едина держава и область Руская и Поляне, и Древляне, и Новогородцы, и Полочане, и Волыняне, и Подоле,-то все Русь едина, и единому великому князю служаху, тому же и дани даяху, и повиновахуся, Кіевскому и Владимерскому. Они же неразумнiи приведоша и призваша отъ Прускія земли, отъ Варягь, князя самодержца къ себе и землю свою всю продаша ему, да владеетъ ими, якоже хощетъ. И въ тая же горкая Батыева времчина отвергоша они работнаго ига, видевше держаще державныхъ Рускихъ нестроеніе и мятежь, и отступиша тогда, и отделишася отъ Руси, царства Владимерскаго. Оставше бо Новогородцы отъ Батыя не воеваны и не пленены, дошедъ бо онъ за 100 верстъ до Новаго града и, заступленіемъ премудрости Божія, вспять обратися. И того ради ничто же скорбныхъ и бедныхъ отъ него пріяша, темже и возгордеша, и возчаяшася яко сильны, не ведуще, яко Господь убожитъ и обогатить, и смирнеть и выситъ, гордымъ противитца и смиренныя милуетъ. Они же, забывше, своихъ великихъ князеи Вла димерскихъ презреша, и преобидеша, и ни во что же въмениша, и воеватися съ ними начата, и мало некако и худо нечто помогая сребромъ подаяху ему, во своеи воли живущи, и сами собою властвующе, и никому же покаряющися; и бяху надеющися, невегласи, на богатество свое, а не на Бога, и не воспомянуша апостола, глаголюща: "братіе, Бога боитеся, а князя почитаите, творяще предъ нимъ благое во страсе Господни, Божіи бо слуга есть и отомиститель злымъ, воздатель же бдагимъ во благое; не туне бо мечь носить въ рукахъ своихъ, на противящаяся ему же". Еще и подъ игомъ первымъ работы вернаго своего великаго князя, христіянина, быти не восхотеша; одержимаго Латынскою верою короля Литовского держителя себе возхотеша имети, и власти Рускія купити не восхотеша. При семь же царе Ахмате, Божіими судбами, до конца Болшая Орда запусте. Изведоша царіе отъ родовъ своихъ образомъ сицевымъ.

О послехъ, отъ царя пришедшихъ дерзосне къ великому князю Московскому, о ярости цареве на него, и о храбрости великого князя на царя. Глава 4.

Царь Ахматъ воспріимъ царство Златыя Орды по отце своемъ, Зелетъ-салтане цари, и посла къ великому князю Московскому послы своя, по старому обычаю отецъ своихъ и зъ басмою, просити дани и оброки за прошлая лета. Великія же князь ни мало убояся страха царева и, пріимъ басму лица его и плевавъ на ню, низлома ея, и на землю поверже, и потопта ногама своима, и гордыхъ пословъ его всехъ изымати повеле, пришедшихъ къ нему дерзостно, а единаго отпусти жива, носяща весть къ царю, глаголя: "да яко же сотворилъ посломъ твоимъ, тако же имамъ и тебе сотворити, да престаниши, беззаконниче, отъ злаго начинанія своего, еже стужати". Царь же, слышавъ сія, и великою яростію воспалися о семъ, и гневомъ дыша и прщеніемъ, яко огнемъ, и рече княземъ своимъ: "видете ли, что творить намъ рабъ нашъ, и како смееть противитися велицеи державе нашеи, безумныи сеи. И собрався в Велицеи Орде, всю свою силу Срацынскую,-не ведыи на своі же градъ пошествіи и востанія на свою орду, темъ ни малы стража въ немъ остави, запаса ради-и пріиди на Русь, къ реце Угре, въ лето 6909 году, Ноября въ 1 день, хотя поглотити христiянство все, и царьствующіи градъ взяти, преславную Москву, яко же дедъ его, царь Тахтамышъ, лестью взя Христово стадо. И похвалися: "аще ли не приведу его связана и не умучу его горкими муками, то чему есть живу быти ми, и царьская власть держати ми". Слышавъ же князь великіи неукротимое царево свирепство и собрався такоже, со всею областію Рускою, изыде безъ страха-въ лице нечестивому царю Ахмату, къ тои же реке Угре. И стояста обои вои объ едину реку, Русь и Срацыни, та бо река бе много летъ обходяще Рускія земли съ приходъ пути поганихъ варваръ. Царь же, видевъ великого князя, мнимаго раба своего, въ велицеи силе противъ его небоязненно изшедши стояща при реце съ оружіемъ, и главу его мечемъ отсещи хотя, и тивляшеся толикому новому дерзовенiю его, и покушашеся многажды прилести реку во многихъ местехъ, и не можеша воспрещеніемъ отъ Рускихъ вои. И иного паде Срацынъ его ту, и безъ числа претопоша въ реце. И совеща князь великіи съ воеводами своими дело добро, иже польза бысть ему велика, по немъ же и детемъ и внукомь его во веки, и посылаетъ, отаи царя Златыя Орды пленити служиваго своего царя Iурдовлета Городецкого, съ нимъ же воеводу князя Василья Ноздреватого Звенигородцкаго, со многою силою, доколе царь стояше на Руси. Царю же сего не ведущи, они же Вольгою въ лодіяхъ пришедши на Орду, и обретоша ю пусту, безъ людеи, токмо въ неи женескъ полъ, старъ и младъ, и тако ея поплениша, женъ и детеи варварскихъ и скотъ весь: овехъ въ полонъ взяша, овехъ же огню и воде и мечю предаша, и конечное хотеша юрты Батыевы разорити. Уланъ же царя Городецкого, силныи Облазъ лесть сотвори глагола царю своему: что твориши, о царю? яко не лепо есть тебе Большаго сего царьства до конда погубити и разорити, от него же бо и самъ ты родися и мы все; и наша земля то есть и отецъ твои. И се повеленная пославшуго ны исполнихомъ, и довольно есть намъ отоити: егда како Богь не попустить намъ". И пребегоша вестницы ко царю Ахмату, яко Русь Орду его расплениша, и скоро, въ томъ часе, царь отъ реки Угры назадъ обратися бежати, никоея же пакости нашеи земли учинивъ. Великого же князя воинство отъ Орды отступиша.

О конечномъ запустеніи Златыя Орды, и о царе ея, и о свободе, и о величестве Рускія земли, и чести, и о красоте преславнаго града Москвы. Глава 5.

И пріидоша Нагаи, преже реченныя Мангиты, по Московскомъ воинстве и они такоже остатки Ординскія погубиша, и юрты царевы разориша, и царь его побиша, и къ самуму въ встречю Ахмату царю поидоша, преплыша Волгу и сошедшеся съ нимъ на поле чисте внезапу, много бившеся съ нимъ, и одолеша, и падота ту воя его вся; тутъ же и самого царя доехавъ убиша шурины его Ямгурчіи мурза, и на костехъ вострубиша. И тако скончашася царiе Ардинстіи, и таковымъ Божіимъ промысломъ погибе царьство и власть Великія Орды Златые. И того да великія наша Руская земля свободися отъ ярма, и покорися бесерменская; и нача обновлятися, яко отъ зимы и на тихую весну прилагатися, и взыде паки на древнее свое величество и доброту и благолепіе, яко же при великомъ князе первіе при Владимере преславнемъ; еи же, премилостивыи Христе, дажде расти яко младенца, и величатися, и разширитися, и всюде пребывати въ мужесовершеніе и до славнаго твоего втораго пришествія, и до скончанія века сего. И восія ныне стольныи преславныи градъ Москва, вторыи Кіевъ; не усрамлюся же и не буду виновенъ нарещи того и третеи новыи великіи Римъ, провосіявше въ последняя лета, яко великое солнце, въ велицеи нашеи Рустеи земли, во всехъ градехъ сихъ, и во всехъ людехъ страны сея, красуися и просвещаяся святыми многими церквами, древянными же и каменными, яко видимое небо светитца пестры звездами, утвержено и православнемъ непозыблено отъ злыхъ еретикъ, возмущающихъ церковь Божію. О сихъ сице дозде и первому слову имемся, аще Богъ вразумить насъ.

О великомъ князе Ярославе, и о поновленіи Рускихъ градовъ отъ него, и о поученіи отъ него людемъ своимъ, и о восътавшемъ паки мятежи на Рускую землю отъ Саина царя Ординскаго. Глава 6.

Великому же князю Ярославу Всеволодичю живушу въ смятеніи людеи своихъ, приходяше грады и села своя, и населяше ихъ жителми, и поновляше грады стенами, разоренныя отъ Батыя, и посаждаше въ нихъ жителеи, и облехчеваше данми и оброки жителемъ селскимъ и градскимъ, и утешаше люди своя не малодушъствовати о мимошедшихъ, скорби велицеи, нанесеннеи отъ поганыхъ, и не отчаятися Божія милости, и уповати на Господа Бога, всеми сотворенными пекущагося и дающаго пищу на всякъ день скотомъ, и птицаме, и рыбамъ, и гадомъ, и техъ не забывая: кольми паче насъ, рабъ своихъ верныхъ, забыти ли имать, по образу своему сотворенны? Ни единъ бо власъ зъ главы нашея безъ веданія Его не погибнетъ, нежели человекъ, или кая земля, или градъ. Посылаетъ бо Богъ на насъ великія скорби и беды, спасенія ради нашего, и казнитъ насъ овогда нахожденіемъ поганыхъ, и овогда моромъ, овогда же гладомъ и пожаромъ, темъ очыщая грехи наша, и къ покаянію приводить насъ, яко да прочіи людіе оставльшися страха Его имети накажетца; и аще сія наказанія съ радостію отъ него пріемълютъ и не похуляще Его, то спасени будемъ. Силенъ бо есть Господь и паче перваго помиловити насъ, и тотъ насъ избавилъ отъ врагъ нашихъ, вся неправедныя советы ихъ расторгнетъ". И сице своими словесы многими укреплеша народъ. и паки всегда поучаше люди своя великіи князь Ярославъ Всеволодичъ, и потребная комужедо ихъ подаваше, и всяческая тешаше ихъ, яко чадъ своихъ любимыхъ. Самъ бо тогода такоже не зело богатъ, яко же и людіе его. По смерти же злочестиваго паря Батыя-убиту бо ему бывшу отъ Угорскаго царя Владислава у столного его у Бундина-и воста инъ царь на царство, Саинъ имянемъ, первыи по Батые царьство его прiимъ. Наши же державнiи оплошишася, и позакоснеша къ нему итти во орду и умиритися съ нимъ; и подняся царь Саинъ Ардинскіи итьти на Рускую землю съ темными силами своими, поиде и тои, яко же и Батыи царь, до конца попленити ю за презреніе къ нему державныхъ Рускихъ. Державніи же Рустіи наши идоша въ Болгоры къ царю и ту встретиша его, и утолиша его великими многими дарми. И отстави царь Саинъ пленити Рускія земля, и восхоте близъ ея на кочевище своемъ, где въспятися на Русь ити, поставити градъ, на славу имени своему и на пріездъ и на опочеваніе посломъ его, по дань ходящимъ на Русь на всякое лето и на земскую управу людскую.

О первомъ начале Казанского царства, и о местномъ угодье, и о зміиномъ жилище. Глава 1.

Бысть же на Оке реке старыи градъ, имянемъ Бряховъ, оттуду же пріиде царь, имянемъ Саинъ, Болгарскіи, и поискавъ по местомъ проходя, въ лета 6680 го, и обрете место на Волге на самои украине Рускои, на сеи стране Камы реки, концомъ прилежа къ Болгарскои земле, другимъ же концомъ къ Вятке и къ Перми. Место пренарочито, и красно велми, и скотопажно, и пчелисто, и всяцеми семяны родимо, и овощми преизобилно, и зверисто, и рыбно, и всякого много угодья, яко не обрести можно другаго такова места по всеи Рускои земле нигдеже, подобно такову месту красотою и крепостію и угодьемъ человеческимъ, и не вемъ же, аще есть въ чужихъ земляхъ. И велми царь за то возлюби Саинъ Болгарскіи. И, глаголютъ мнози нецы, преже место быти издавна гнездо зміево; во всемъ жителе земля тоя знаемы живяше ту вгнездевся зміи великъ, страшенъ, о двою главу, едину имея зміеву, а другую главу волову; единою пожираше человеки и скоты и звери, а другою главою траву ядяше; а иныя змія около его лежаша, живяху съ нимъ, всяцеми образы. Темъ же не можаху человецы близъ места того миновати, свистанія ради зміина и точенія ихъ, но далече инемъ путемъ опъхожаху. Царь же, по многіе дни зря места того, обходя и любя его, и не домышляшася, како извести змія того отъ гнезда своего, яко того ради будетъ градъ крепокъ и славенъ везде. Изыскався въ воехъ его сице въ волхвъ хитръ и рече царю: "азъ змія уморю и место очищу". Царь же радъ бысть, и обещася ему царь нечто дати велико, аще тако сотвориши. И собра обоянникъ волшеніемъ своимъ вся живущая змія те отъ века въ месте томъ къ великому змію во едину велику громаду, и всехъ чертою очерти, да не излезе изъ нея ни едина змія, и бесовскимъ деиствомъ всехъ умертви; и обволоче кругомъ сеномъ и тростіемъ и древъемъ и лозіемъ сухимъ многимъ, и поліявъ серою и смолою, и зазже огнемъ. и попали, и пожже вся змія, великого и малыя, яко быти отъ того велику смраду зміину по всеи земли тои, проливающи впредь хотяще быти ото окоянъного царя зло содеяніе проклятые его веры Срацынскія. Мноземъ же отъ вои его умрети отъ лютаго смрада зміина, близъ того места стояще, кони и верблюды мнози падоша. И симъ образомъ очисти место. Царь же возгради на месте томъ Казань градъ, никому же отъ державныхъ Руси смеюще супротивъ что рещи. И есть градъ Казань, стоить доныне, всеми Рускими людми видимъ и знаемъ есть, а не знающимъ слышимъ есть. Яко преже сего, на томъ месте вогнездися зміи лютъ и токовище ихъ, и воцарися во граде скверны царь, нечестія своего великимъ гневомъ наполнився, и распалашеся, яко огнь, въ ярости на христьяны, и разгарашеся яко огнь, пламенными усты устрашая, и похищая, и поглащая, яко овца, смиренныя люди Рускія въ прилежащихъ всехъ, близъ живущая около Казани, изгна отъ нея Русь тоземца, и три лета землю ту пусту положи, и наведе исъ Камы языкъ лютъ, поганъ, Болгарскую чернь, со князи ихъ и со стареишинами ихъ, и много ему сущу убо подобну суровствомъ, обычаемъ злымъ, песьимъ главамъ- Самоедомъ. Наполни такими людми землю ту, еже Черимиса, зовемая Отяки,-тое жъ глаголютъ Ростовскую чернь, забежавши тамо отъ крещенія Русково въ Болгарскихъ жилищахъ, и приложися хъ Казани. И Болгарскія грады обладаютъся царемъ Казанскимъ. То бо бе преже земля Болгарецъ малыхъ за Камою, промежъ великія реки Волги и Белыя Волжки, до Великія Орды Нагаискія. А большіе Болгары на Дунае. Тутъ же былъ на Каме стары градъ, именемъ Бряховъ, Болгарскіи, ныне же градищо пусто, его же первое взя князь велики Андреи Юрьевичъ Владимерскіи и въ конечно запустеніе преда, а Болгаръ техъ подъ себя подкори; а Балыматы, отъ Болгаръ техъ яко 20 поприщъ, и дале тотъ же князь великіи повоева. И бысть Казань столныи градъ, вместо Бряхова, и вскоре нова орда, и земля благоплодна, и семенита, именита, и медомъ кипяща и млекомъ, и дашася по одержаніе и власть и въ наследіе поганымъ. И отъ сего царя Саина преже сего зачася Казань, и словяще юрть Саиновъ. И любяше царь, и часто самъ отъ стольного своего града Сарая приходяше, и живяше въ немъ, и остави по себе на новомъ юрте своемъ царя отъ колена своего и князя своя съ нимъ. По томъ же царе Саине мнози цари, кровопивцы, Рускія люди погубили, и пременящеся царствоваху же въ Казани лета многа.

О первомъ взяти Казани, и о инехъ градехъ Болгарскихъ, и о повоевани Великія Орды Золоты. Глава 2.

На ню же первое ходи князь Юрьи Дмитреевичъ въ лето 6900, посланъ братомъ своимъ, великимъ княземъ Василемъ Дмитреевичемъ. Тои шедъ взя грады Болгарскія, по Волзе стояща, Казань, и Болгары, Жюкотинъ, Кеременчюкъ, и Златую Орду повоева по совету Крымского царя Азигерея, и вся те грады до основанія раскопа, а царя Казанского и со царицами его въ ярости своеи мечемъ уби, всехъ Срацынъ, зъ женами и зъ детми ихъ, и живущихъ во граде присече, и землю варварскую поплени, здравъ съ победою восвояси возратився. И на мало время смирися Казань, и укротися, и охуде, и стояше пуста 40 летъ. Бяше убо умирился Крымски царь Азигереи съ великимъ княземъ Васильемъ, и воеваше съ нимъ заедино на брата своего, царя Златыя Орды на Заледи-салтана Тактамышевича: онъ полемъ, по суху, воиско свое посылаше, а князь великіи Волгою посылаше въ лодіяхъ, а зъ другую страну, созади, Мангаты силныя стужаху, ихже беша улусы качевныя на великои реке, на Яике, иже течетъ во Хвалымское море, прямо Бухаромъ. И тако бысть отвсюду зело угнетеніе орде онои при немъ первіе тогда, последи же отъ великого князя Ивана второе же; при немъ отъ техъ же Мангитъ до конца запусте, яко же преже речетъся. И вселишася въ Болшои Орде Нагаи Мангиты, изъ-за Яика пришедше, иже до ныневъ техъ улусехъ качюютъ, живуще съ великими князи Московскими въ миру, ничемъ же ихъ обидяще.

О изгнаніи царя Златыя Орды, и о смирени его, и о бранехъ, и о победахъ великимъ княземъ Московскимъ. Глава 3.

И въ то же во едино время, спустя по умертви Зеледи-салтана, царя Великія Орды, 10 летъ, а по взяти Казанстемъ отъ князя Юрья 30 летъ, и се гонимъ прибежа съ восточныя страны, тоя же Болшія Орды Золотыя именемъ царь Улуахметъ, въ мале дружине своеи, изгнанъ и со царицами и зъ детми отъ Великого Едегея Старого, Заяцкого князя, и царства своего лишенъ-и мало отъ него смерти не прія. И бе нощь, и бе день скитаясь въ поле, и преходя отъ места на место, и лето ища покоя и где бы вселитися, не обреташе. И не смеяше бо ни хъ ко единои ихъ стране приближитися, ни къ единои державе, но такъ бо между ими, суду и сюду, по полю волочася, яко хищникъ и разбоиникъ. И приближися къ пределомъ Рускимъ, и посла моленіе и смиреніе къ великому князю Василью Василевичю Московскому, въ шестое лето великого княженія его и въ десятое лето царства своего, не рабомъ, но господиномъ и любимымъ и братомъ себе имянуя его, яко да повелить ему невозбранно на пределе своея земля мало время починути отъ труду своего, и собратися зъ градными своими многими вои, и возвратитися вскоре на врага своего, на Заяцкого князя Зедегея, согнавшего его съ Орды, И беша бо у того князя Зедегея 70 сыновъ отъ 30 женъ, яко у меншаго сына быти воинъ и до 10000, и ради силы своея Мангаты силныя прозвашася; темъ покорятися царю не возхотеша, и на Орду Болшую дерзнуша. Князь же великіи повеле, ни мало сперва возбрани царю, еже бо приближитися къ земле своеи, но пріятъ его съ честію, не яко беглеца, но яко царя и господина своего, и дарми его почти, друголюбіе съ нимъ великое сотвори, яко сынъ ко отцу и брать или рабъ ко господину своему, на конецъ золъ совершися; отъ него же бо на великое княженіе посажденъ бысть и сыномъ своимъ названымъ, 10 летъ царства своего не взимаше дани съ него и оброковъ; надеяше бо ся его князь великіи паче пріятелства къ себе имети, якоже онъ рече, любовь верну и дружбу велику. И не размысливъ сего князь великіи, яко волкъ и агнецъ вкупе не питаются, ни почиваютъ, ни водворяются, но сердце единому уязвенно есть боязнію, яко единъ отъ нихъ погибнетъ. И обещаше и клятву между собою взяша, царь, князь великіи, другъ друга ничемъ не обидети, дондеже царь отъ земля Рускія отступить. И даша ему князь великіи, царю, въ качевище Белскія места. Царь же ту качуя нача себе збирати воя своя, хотя отомстити врагу своему, и здела себе ледянъ градъ, изъ реки волоча толсты ледъ, и осыпа снегомъ, и водою поліяше, бояся еще по себе гоненія; стулы крепость ему бысть велика въ нужное время, и отходя пленяше иныя земля чюжія, аки орелъ отлетая отъ гнезда своего далеча пища себе искати. Князь же великіи, слышавъ, убояся, зело велми возмущашеся въ мысли своеи, и мятяшеся, и мневъ, яко нача збирати воя на него царь и хощетъ воевати Рускую землю,-и некоимъ его ближнимъ своимъ советникомъ его и возмутившимъ его, и глаголаша бо ему: "князь, великіи государь, яко егда зверь уто паетъ, тогда его и убити спешаху; аще ли на брегъ выпловетъ, то многихъ уязвить и сокрушить, да ли убьенъ будетъ или живъ убежить". Онъ же послушавъ горкаго совета ихъ и всехъ советниковъ своихъ; и посла посолъ свои, и рече, да скоро отоидетъ отъ земля его, не браняся. Онъ же моляшеся мало почити; князь великіи же и паки съ прещеніемъ, грозя, посла къ нему фторово, и третіе. Онъ же ни мало послушавъ, но еще моляся почити, не ведая на себя великого князя воиска скоро готовящеся, и вооружающеся, и мечи и браніи обостряющеся на него, но, смиряся, глаголаше: "брате и господине мои, мало ми время помедли, яко вборзе имамъ поити отъ земля твоея, никоего же зла тебе никако сотворихъ, по обещанію нашему съ тобою и по любви; но и предъ и до смерти моея, егда мя Богъ устроить и паки сести на царстви моемъ, радъ есмъ съ тобою имети дружбу верну и любовь сердечню и незабытну. И еще же сыновомъ моимъ прикажю по себе служите тебе и норовити тебе и детемъ твоимъ, и Руское писаніе тебе дамъ на себя, и на сыны своя, и на внуцы, за печатми златыми, дани и оброковъ у тебя не имати, ни земля твоя воевати, не ходити, ни посылати.. Или аще помышлю кое любо зло, мало или велико, на тебя, яко мниши ты, пріобидети любовь твою, еже сотворилъ еси ко мне и напитавъ мя яко просителя нища, и да будетъ Богъ твои убивая мя, въ него же и азъ верую".

О посланіи вои Московскихъ на царя и о побіени отъ него Московскихъ. Глава 5.

И виде князь великіи не послушающа, и добромъ ни волею своею не хотяща отступити отъ земля державы его, и словесемъ не вере его и обещанію, яко погана, не ятъ истинне быти, мня его веселяся глаголюща ему и лжуща, забывъ его слова, яко покорное слово сокрушаетъ кости, а смиренно сердца и сокрушенна о Богъ не уничижить. И посла на царя брата своего, князя Дмитрея Галичского, а прозвищемъ Шемяка, а съ нимъ вооруженныхъ вои 20.000, и посла оба князя Тверскія и Рязанъскія. а съ ними по 10.000 своихъ вои, и всехъ вои 40.000, да шедше отженутъ царя отъ пределъ Рускихъ. Онъ же злы царь, видевъ великого князя, не повинующася моленію его и смиренію, и воя его уже готовы блиско идуща къ нему, и узревъ царь-и неведуща того ему,-посла тако же смиреніе къ брату великого князя, да не идетъ нань до утра: "яко прочь отступити хощу". Онъ же тацашеся скоро повеленіе брата своего исполнити, надеющися на силу свою. Царь же отложи чаяніе отъ человека такова же смертна милости просити и возведе очи свои зверины на небо моляся, и ко церкви Рустеи притече-прилучися бо церкви ту стояща, на пути, въ некоемъ селе-пріиде и паде предъ дверми храма, на землю у порога, и не смея внити въ ню, и вопія плача со многими слезми: "Боже Рускіи", глаголя, "слышахъ о тебе, яко милостивъ еси и праведенъ; не на лица зриши человекомъ, но и правды сердца ихъ испытуеши. Вижь ныне скорбь и беду мою, и помози ми, и буди намъ истинны судя, и суди въ правду межу мною и великимъ княземъ, и обличи вине коегождо насъ: и хощетъ бо онъ убити мя неповинно, яко обрете время подобно, и хощетъ неправедно погубите мя, бывшее слово и обещаніе наше и клятву съ нимъ солгавъ и преступивъ, и великое же бреженіе мое и прежнюю любовь къ нему, аки къ любезному сыну, забывъ, и видевъ мя въ велицеи напасти и беде утесняема зле и погибающа отвсюду. И неведаша бо себе азъ ни въ чемъ преступивше ему или солгаша". И плакався много, востонавъ, и воставъ отъ земля отъ ницанія своего мерскаго, и собрався съ вои своими, и затворися во граде ледяномъ. И се борзо нападоша нань воя Руская; онъ же мало бився оттуду и виде, яко спеетъ ему дело, и тогда отвори врата градныя и вседе на конь свои, и взя копье и оружіе свое въ руку, и поскрежета зубы своими, яко дивіи свирепы, и грозно восвиставъ, яко страшны зміи великіи, ожесточивъ сердце свое, и воскипе злобою своею. Иже повиновашеся и братомъ и господиномъ называше великого князя, и се брань противъ творяше яко левъ ревы, яко зміи страшно огнемъ дышуще отъ великія горести. И противъ многимъ воемъ Рускимъ напусти съ своими съ немногими-3.000 всехъ-отъ многихъ техъ вооруженныхъ ни дрогнувъ, ни побежа отъ великихъ тысящъ вои Московскихъ, отчаявся живота своего, а болши надеяся на Бога, и на правду свою, и храбрость, и на злое уменіе свое ратное. И егда ступився обоя воя-увы мне, что реку-одолеша великого князя, и поби всехъ Рускихъ вои, въ лето, 6946, Декабря въ 5 день. И осташася токмо на томъ побоище, отъ 40.000 воя, братя великого князя, 5 воеводъ съ ними, съ немногими воины, бегающе по дебрямъ, и по стремнинамъ, и по лесу. И мало живыхъ не яща и самехъ воеводъ; избави Господь отъ сего. Покореніе царя и смиреніе преможе и победи великого князя нашего Московского свирепосердія, яко да клятвы не преступаютъ, аще и поганымъ сотворяютъ. О блаженное смиреніе, яко не токмо намъ христіяномъ Богъ помогаетъ, но и поганымъ по правде пособствуетъ.

О фторомъ начале Казанскомъ, царстве, о прихожени Казанского царя на Рускія грады, о взятіи въ пленъ великого князя Василья Московского. Глава 6.

Поганыи же тои царь, победивъ Московскія воиска и обоимавъ, и обогатися велми, и повоева, и поплени Рускія пределы, и наполнився всякого добра Руского до избытка своего, и вознесеся сердцемъ, и возгордеся умомъ; и токмо далече ни въ кою же орду не восхоте отъ пределъ Рускихъ отоити, но пріиде отъ места того, съ побоища. подале, на другую страну Рускихъ пределъ и украины, бояся великого князя аще таино воя пошлетъ на него боле первыхъ-и граду же ледяному отъ солнца растаявшу и крепости ему никакіе имуще-и на сонныхъ нощію нападуть, и отъ него погинеть самъ царь и воя его съ нимъ. И шедше полемъ, перелезше Волгу, и засяде пустую Казань, Саиновъ юртъ. И мало въ граде живущихъ, и нача збиратися Срачиніи и Черемиса, развіе по улусамъ Казанскимъ, и раді ему быша, а изоставшися оть плена худыя Болгары молиша его, Казанцы, быти ему заступнику бедамъ ихъ, и помощника отъ насилія, воеванія Рускаго, и быти царству строителя, да не до конца запустеютъ, и повинушася ему. Царь же вселися въ жилище ихъ и постави себе древяны градъ крепокъ, на новомъ месте, крепчаеше старого, недалече отъ старыя Казани разоренныя отъ Рускія рати. И начаша збиратися ко царю мнози варвари отъ различныхъ странъ, ото Златыя Орды и отъ Асторохани, отъ Азуева и отъ Крыма, и нача изнемогати время то и Великая Орда Золотая, усиляти и укреплятися вместо Золоты Орды Казань, новая орда, запустевши Саиновъ юртъ, кровію Рускою кипя. Проиде царская слава, и честь, и величество зъ Болшія Орды и старыя матери ордамъ всемъ на преокоянную дщерь, младую Казань, и паки же возрасте царство, аки древо измерше отъ зимы, и оживе, аки солнцу огреевшу весне. Отъ злаго древа, реку же отъ Златыя Орды, злая, злая ветвь произыде, Казань, горки плодъ извгесе, второе зачася отъ другаго царя Ординъского. И тоть царь Улахметъ велію возвиже брань и мятежи въ Рускои земле, паче всехъ первыхъ цареи Казанскихъ, отъ Саина царя бывшихъ, понеже бе многокозненъ человекъ и огненъ дерзостію, и великъ телесемъ и силенъ велми: отвсюду собра къ себе буиственную силу и многія грады Рускія оступи, и всяко имъ озлобленіе тяжко наведе. И до самого доиде града Москвы, на другое лето Белевского побоища, Iюля 3, пожже около Москвы великія посады, и хрестьянского люду изсече, и въ пленъ сведе, града же не взя, токмо дань на воя своя взяша, и прочь отоиде. И умре въ Казани со юншимъ своимъ сыномъ со Ягупомъ, оба ножемъ зарезаны отъ болшаго сына своего Мамотяка. Царствова въ Казани 7 летъ. И пріятъ по немъ царство Казанское сынъ ево Мамотякъ, отъ скоропеа змеи, ото лва лютыи зверь, кровопица же. Сеи бысть отца своего злее на хрестьяны, воевати Руская земля, яко и самого великого князя Василья Василевича-о увы, всемъ-тогда таино пришедъ изгономъ отъ Суздаля града изыма, и вся сущая съ нимъ воиско побилъ, въ лето 6953, Iюля въ 6 день, и въ Казань къ себе сведе его. И держа у собя 14 месяцъ, не въ темнице, но проста и посаждая его съ собою ясти за единою трапезою си, и не скверниша его своимъ яденіемъ и питіемъ, и кормяше его чистымъ брашномъ Рускимъ. и взялъ на немъ окупъ великъ отъ велможъ его, множество злата и сребра, и отпусти его къ Москве на царство его. Милуетъ бо варваринъ, видя державнаго злостража.

О третьемъ взяти Казанскомъ и плененіи Алехама царя со всеми его, и о посажени Махметіяна царя, и о сече хрестьянъ въ Казани. Глава 7.

Сынъ же сего великого князя Василья, Иванъ, воспрія великое княженіе Московское по смерти отца своего. Сеи же взя Великіи Новъ градъ со многою гордостію и буесловіемъ и буестію, яко же впреди сказася, и Тверь, и Вятку, и Рязань, и вси Рускія князи подклонишася ему служити, и единъ облада всеми скифетры Рускими, и многи грады у Польского короля отнялъ державы своея, завладени княземъ Гедеманомъ; и бысть велика область Руская, и оттоле назвася державны князь великіи Московскіи. И по взятіи же Великого Нова града въ 9 лето, по Тверскомъ взяти въ 5 лето, тои посла на Казанское царство съ великимъ воинствомъ, за бещестіе и срамоту отца своего, воеводъ своихъ князя Данила Холмъского, князя Александра Оболенъского, князя Семіона Ряполовского. И въстрете ихъ Казанскіи царь Алеханъ съ Татары своими на реке на Свіяге. Бывшу же у нихъ бою велику и поможе Богъ и святая Богородица Московскимъ воеводамъ, и побиша ту многихъ Казанцовъ: мало ихъ живыхъ въ Казань утече, и градъ затворити и осадити не успеша. и самого царя Алехама жива яша руками, и съ ними во градъ въшедша и яша матерь его, и царицу его, и два брата его, и къ Москве сведоша, и досталныхъ Казанцовъ и покориша Московскому царству и повинныхъ учиниша. И заточи князь великіи царя и со царицею на Вологде, матерь же цареву и со двема царевичами заточи на Беле озере. Тамо же въ заточеніи умре царь, и мати его, и брать царевъ, Менлодаръ царевичъ; другіи царевичъ остася въ живыхъ, того же изведе исъ темницы, крести, даде за него дщерь свою. И се въ третіе взята быстъ Казань отъ Москвы, отъ начала ея, въ лето 6993, Iюля въ 9 день, на память святого мученика Панкратія. И посади на Казани служащаго своего царя Махметемина Иберегимовича, пріехавшихъ исъ Казани къ Москве зъ братомъ своимъ Аблеть служити великому князю. Князь великіи дастъ ему вотчину, градъ Коширу, другому же брату иныя грады. Отъехаша те царевичи отъ болшаго брата своего Алехама, царя Казанского, разбраняся о некоторои вещи, не стерпевше отъ него обиды многія; они же подняша великого князя Казань взяти, да не царствуетъ на Казани брать ихъ, единъ, смеяся ими и досаждая имъ. И по летехъ живша умроша на Москве два царевича: Абделетиеъ царевичъ умре въ Срацинскои своеи вере, другіи же царевичъ, изведенъ исъ темницы, въ веру Христову крещенъ, имянемъ Петръ царевичь, зять бысть великого князя. Того же царя князь великіи посади Махметямина на Казани царемъ. И взя за себя Махметеминъ въ жену сноху свою, болшаго брата своего царицу, Алемаха царя, у великого князя изъ заточенія, исъ темницы, съ Вологды, мужу ея Алемаху царю умершу въ заточеніи. Махметемину же царю люба бысть братня жена велми. И нача она помале, яко огнь, разжигати сухіе дрова, яко червь, точити сладкое древо, яко прелукавая змія, научима отъ велможъ своихъ царевыхъ, охапившеся о вые шептати во уши царю день и нощь, да отвергнетца отъ великого князя, да не словетъ Казанскіи царь рабъ его, и во всехъ земляхъ да не срамъ будетъ и уничеженіе будетъ всемъ царемъ, и всю Русь да побьетъ живущую въ Казани и корень ихъ изведетъ: "но и все царство свое свободиши. Аще ли се сотвориши, то имаши царствовати многа лета на Казани; аще ли сего не сотвориши. то вскоре зъ бещестіемъ и съ поруганіемъ сведенъ будеши съ царства своего; яко же и братъ твои умеръ въ заточеніи, тако же и ты заточенъ будеши". И всегда яко капля дождевая жестоки камень пробиваетъ сквозе, тако и лщеніе женъское премудрые человеки многи коренитъ. И много крепився царь, и прелстися отъ злыя жены своея, и послуша проклятого совета ея, окоянныи же царь, прелстися безумію ея, изменивъ великому князю Московскому, нареченному отцу своему, и присече Русь всю въ Казани и во всехъ улусехъ, зъ детми и зъ женами, въ лета 7013, на рожество Иванна Предтечи -на тои же день съеждяхуся въ Казань изо всея Рускія земля богата купцы и многія иноземцы далнія и торговаху съ Русью великими драгими товары,-не ведующи Рускіи люди беды на себя никакія, безъ боязни живущи въ Казани, надеющеся, яко на своего царя, и не боящеся его. Аще бы ведали беду сію, то не бы подклонилися подъ мечь ихъ; могли бы всяко противитися варваромъ, или такъ нецы убегнули; но везде провзыде Вифліомски плачь: тамо бо младенцы заклахуся, отцы же и матери ихъ зъ болезнію душа оставляху, зде же состаревшася мужи и жены, юноша младыя и красныя отроковица, младенца вкупе убивахуся. И взятъ весь драгіи товаръ безчисленное богатество, у купцовъ Рускихъ, въ казну свою, насыпа полату полну до верха Руского злата и сребра, и подела себе царь венцы драгія, и сосуды и блюда сребряные и златыя, и царскіи нарядъ драгіи свои устрои; и отъ того богатества оттоле не ядяше исъ котловъ ни зъ опаницъ, яко песъ исъ корыта, съ велможами своими, яко на пирсехъ своихъ ядяше, и веселяшеся. Безъ числа же Казанцы много велми разграбиша по себе, и обогатишася, и оттоле не ходити имъ во овъчіяхъ кожахъ ошившся, и после убо ходящи въ красныхъ ризахъ, и въ зеленыхъ, и въ багряныхъ, и въ червленыхъ одеявшися щапствовати предъ катунами своими, яко цветцы полскіи, различно красящеся, другъ друга краснее и пестрее. И была тогда Казань за великимъ княземъ 17 летъ.

О приходе Махметемина, царя Казанского, къ Нижнему Нову граду, о падени вои его у града, и о страсе Московскихъ воеводъ, и о смерти великого князя Ивана. Глава 8.

Еще не удоволися Казанскіи царь богатествомъ взятыхъ людеи Рускихъ въ Казани, ниже крови ихъ напився. текущія реками, и болшою яростію свирепосердыи разжегъся. И собрався съ Казанцы своими, и призва еще къ себе на помощь 20.000 Нагаи, воюя, хрестьянство убивая, и пріиде къ Нижнему Нову граду, взяти его хотяше. и пожже около грады все посады, стояще у града 30 днеи, по вся дни приступая ко граду. Воевода же былъ тогда во граде Хабаръ Симъскіи и мало съ нимъ боицевъ, токмо народъ градцкіи, страшливыя люди. И не успеша бо къ нему съ Москвы воя притти, вскоре бо царь, безвестно, пришелъ, и мало града не взялъ, аще бы во граде не Богъ прилучилъ огненныя стрелцы, Литовскія, рекомыя желныри. Яты быша на бою, когда побили Литовскую силу на Ведроши храбрыи воевода Московскіи князь Данило, Щеня прозвищемъ; 12 воеводъ великихъ изыма; съ нимъ же приведены те стрелцы и ту заточены въ Нижнемъ, въ темницахъ седяху. И мало бе ихъ числомъ,-толко 300 человекъ осташася живыхъ, ини бо въ темницахъ изомроша,-но превзыдоша бо многочисленныхъ храбростію, и побита много Казанцовъ и Нагаевъ огненнымъ своимъ стреляніемъ, и градъ ото взятія удержаша, и хрестъянски родъ отъ меча и отъ плененія избавиша, и застрелиша шурина царева Нагаиского мурзу, приведшаго Нагаискія воя своя ко царю въ помощь. Беста бо со царемъ стояще за некою церковью христіянъскою, думающи о взятіи града, и понужающа воя своя ко приступу,-и прилетевъ ядро, и удари его по персемъ, и вниде ему въ сердцо и проиде сквозь его, и тако изчезе нечестивы. И возмутишася Нагаи, аки птичья стада, оставше своего вожа и пастыря. Бысть межю ими брань велика усобная, и почашася сечи Нагаи съ Казанцы по своемъ господине, и много у града паде обоихъ странъ. Царь же едва устави смятеніе вои своихъ, и убояся, отступи отъ града, и побеже хъ Казани, и много зла христіяномъ учини. И за свое великое добро свобоженне быша ото удержанія града стрелцы те. Воевода же, одаривъ ихъ, и отпусти, они же радостны быша, и поиде во свояси, свободившеся смертныя горкія темницы. Московскія же тогда воеводы пришедъ стояша въ Муроме, готовы, а съ ними воя 100.000, посланны великимъ княземъ стерещи прихода царева, не дати воли воевати Рускія земля. Они же паче себя стрежаху, а не земля своея, и веліимъ страхомъ объяти быша, безумии, убояхуся, и трепетаху, изъбранными воины блюдущеся изъ града выти, толико имуща ни мало воспретити царю. А со царемъ толко силы 60.000 рати. Казанцы же неподалеку отъ нихъ по местомъ хожаху, воююще, христіянъ губяху, и насмевающеся воеводамъ безумнымъ, великая села огнемъ пожигаху. Умре же князь великіи Иванъ Васильевичъ борзо по измене Казанскои, на другое лето, не успевъ преже смерти управитися со царемъ Казанскимъ, и приказа по себе царство Московское сыну своему Василю Ивановичю.

О послани воеводъ Московскихъ хъ Казани и падени вои у града. Глава 9.

Велики же князь Василеи хотя отомстити изменнику своему, рабу, Казанскому царю, и паки взяти у него Казань и посла въ себе место брата своего князя Дмитрея Углицкого, прозвищемъ Жилку, и съ нимъ многія князи и воеводы Рускія со многими силами воинскими хъ Казани, полемъ на конехъ и въ лодіяхъ, въ лето 7016. Егда же воемъ Рускимъ пришедшимъ хъ Казани, и первое далъ имъ Богь победу на Казанцовъ, потомъ же-охъ, увы намъ -разгневася на ня Господь, и побеждени быша христьяне отъ поганыхъ: поби Казанскіи парь, изъ града вышедъ, обоя воя Рускія, конную рать и судовою, лестію некою. На великомъ лузе, на Арскомъ поле, около града, поставлеша царь до 1.000 шатровъ на празники своя, и велможи его въ нихъ же кормчествоваше, и пьюще, и веселящеся всякими потехами царскими, честь празднику своему творяще; тако же и гражаня вси, мужи и зъ женами гуляюще по ихъ, піюще въ корчемницахъ царевыхъ, покупающе на цены похлажахуся. Много же народу збирающеся, Черемисы на празники тыя съ рухломъ своимъ изъ далнихъ улусовъ и торговаху зъ градцкими людми, продающе и купующе, и меняюще. И въ техъ же корчемницахъ испивающе, веселящеся царю и велможамъ его и всему достадному люду Казанскому-а ни ведающе они на себя ничего же-и праведного Николы чюдотворца умоленіемъ, аки съ небеси, падоша вои Рускія на поганыхъ варваръ Казанцовъ и побиша напрасно Казанцовъ, овихъ же плениша, ини же во градъ со царемъ убежаша, ови же въ лесы, кождо ихъ избыти. И отъ великія тесноты во граде задыхахуся и задавляющеся добре людіе: аще бы три дни едины постояли у града вои Рускія, тогда бы взяли градъ волею, безъ нужды. И осташася на лузехъ стояща у града все царевы шатры и катарги велможъ его со многимъ яденіемъ и со многимъ питіемъ и со всякимъ рухломъ; воя же Руская отъ путного шествія нужного, уже аки взяша градъ Казань, и оставя дело Божіе и приклонишася на дело діявольское-отъ высокоумія и Богу тако изволившу-и начаша безъ страха ясти и пити, и упиватися безъ веданія сквернымъ яденіемъ и питіемъ варварскимъ, и глумитися, играти, и спати до полудня. Царь же ис стрельницы зряще съ Казанцы безчинство Рускихъ вои, безумного ихъ шатанія, и узна царь, яко все Рускія воя пьяни, отъ мала и до велика, яко и до самихъ воеводъ, и помышляше же царь подобна искати времяни, како бы напасти на Рускихъ вои. И разгневася Господь на Рускихъ вои, отня у нихъ храбрость и мужество, и далъ Богъ поганому царю храбрость и мужество. Въ третіи же день пришествія силы Рускія хъ Казани, въ 2 часъ дни, отвори царь врата градныя и выехавъ со 20.000 конными, а 30.000 пешцовъ, Черемисы злыя, и нападе на полки Рускія. Рускимъ же воямъ всемъ спящимъ, отъ труда путного опочивающимъ,-и храбрыхъ человекъ сердца, безъ помощи Божія, возколыбашася, мяхчая, женъскихъ сердецъ слабеиша, и поядоша ихъ всехъ мечемъ толикое множество, аки класъ, юношъ младыхъ и средовечны мужи. И покрыся лице земли трупьемъ человеческимъ, поле Арское и Царевъ лугъ, кровію черленившеся. И едва сами воеводы болшіе возмогоша убежати, а иныхъ же избиша, и на Русь прибегоша съ великою тщетою, и много добре язвенныхъ прибегоша; воеводъ же великихъ 5 убиша: трехъ князеи Ярославскихъ, князя Ондрея Пенкова, князя Михаила Курпсково да Карамыша зъ братомъ его, съ Родоманомъ, да съ Федоромъ Киселевьмъ; а Дмитрея же взяша жива на бою, и замучи его царь Казанскіи злогоркими муками. И отъ тое 100.000 осташася 7.000 Рускихъ вои, ови же мечемъ посечени, ови же въ водахъ сами напрасно истопоша, бегаюіце отъ страха варварского. Волга утопшими людми загразе, и озеро Кабанъ, и обе реки, Казань и Булакъ, наполнишася побитыми телесы христіянскими и течаста по 3 дни кровію, и сверхъ людеи, аки по мосту, ездити и ходити Казанцомъ. И толикъ бысть плачь о сихъ паче того, еже бысть плачь о прежнихъ побитыхъ людеи въ Казани живущія Руси, понежи бо ту все падоша воинскія главы избранныя, княжія и боярскія, и храбрыхъ воеводъ, и воинъ, яко же отъ Мамая на Дону побитыхъ. И обогатися Казански царь велми узорочьи безчисленными драгими, златомъ и сребромъ, и конми, и доспехи, и оружіемъ, и полономъ, и кто можетъ число тому дати или счести или сметити, еже тогда взялъ Казански царь, точію гору златую; яко не на долгъ ему животъ протяжетца, умалишася дни его, и скрати его Господь векъ: вскоре испиваетъ чашу Божія отомщенія.