ДИМИТРИЙ КАНТЕМИР

ОПИСАНИЕ МОЛДАВИИ

DESCRIPTIO ANTIQUI ET HODIERNI STATUS MOLDAVIAE

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ¹

Глава I

ОБ ОБРАЗЕ ПРАВЛЕНИЯ В МОЛДАВСКОМ ГОСУДАРСТВЕ

Кто пожелает заняться описанием политического устройства Молдавского государства, должен, я полагаю, прежде всего разобраться в его образе правления, потому что мы обнаруживаем грубые ошибки даже у весьма ученых людей, когда они пытаются излагать этот вопрос.

В древние времена вся Дакия, после превращения ее в римскую провинцию, управлялась римскими сановниками на основании римских законов. Никакого сомнения в этом не допускают заслуживающие доверия свидетельства авторитетнейших историков того времени ². После падения Римской империи, когда эта провинция лишилась италийской помощи, колония не в состоянии была отражать непрерывные нашествия варваров и, будучи лишена войска и вождей, последовала примеру соседних народов, как нам кажется, и доверилась одному из своих соотечественников. От более подробного изложения причин удерживает нас тот великий туман, который окутывает всю историю народов того времени. Однако очевидно то, что жители Молдавии италийского происхождения ³ в поисках спасения от нашествия скифов и других варваров обрели себе убежище в горах, где у них были всегда свои вожди либо князья. Из рода их происходил тот знаменитый Иоанн, упомянутый у Никиты Хониата, князь валахов, у которого родился Богдан, а сын Богдана Драгош первый возвратил наших соотечественников на их прежнюю родину и получил титул господаря от тех, кто вместе [43] с ним пришел в Молдавию. Его преемники осуществляли верховную власть частью по праву наследования, частью по избранию их боярами, с такой мудростью, что хотя и уступали многим христианским государям по силе и широте власти, однако не были более слабыми по мощи управления своими подданными. Кроме власти бога и меча, они не подчинялись никому; они не имели никаких обязательств перед иностранными государями ни в смысле ленной, ни в смысле какой-либо другой зависимости; война, мир, жизнь, смерть и имущество их подданных зависели от воли господаря; и обо всем этом они могли принимать справедливые или несправедливые решения по собственному усмотрению без всякого ущемления своей власти со стороны кого бы то ни было. Наконец, во время Флорентийского собора Иоанн Палеолог, константинопольский император, даровал Александру Доброму царскую корону и титул деспота. Если когда-нибудь вражеские вооруженные силы делали вызов господарю, то по его приказу вся страна бралась за оружие и обязана была спасать родину. В таком состоянии пребывала Молдавия, защищаясь не только от нападений соседей поляков и трансильванцев, но даже от яростных нашествий турок. Более того, под управлением Стефана Великого, после победы над всеми врагами, она расширила свои границы за счет неприятельских земель ⁴.

Его правление было поистине счастливейшим временем для Молдавии и высшим пунктом ее развития. Однако с этого времени она постепенно начала приходить в упадок, пока не оказалась в том бедственном состоянии, в котором находится ныне. В правление его сына Богдана, после того как он связал себя клятвою с турками и обещал платить султану ежегодно четыре тысячи золотых как знак признания ленной зависимости, сразу же померкли блестящие лучи молдавской славы, были утрачены неограниченная верховная власть господаря и связанное с ней право войны и мира. Однако еще оставалась в течение непродолжительного времени некоторая тень этой независимости, [44] и казалось, что Молдавское государство скорее оказалось под покровительством турок, чем подчинилось их власти. Возможно, что турки покуда не желали тревожить вольнолюбивый дух новых граждан из опасения превратить их во врагов, готовых к восстанию. В действительности же турки стремились сделать из них покорных рабов. Когда вместе со Стефаном, сыном Петра Рареша, угас древний род Драгошей, распри бояр, борющихся за власть, дали туркам повод наложить еще более тяжкие подати на Молдавию и лишить ее тех остатков свободы, которыми она еще пользовалась. С течением времени у бояр было окончательно отнято право избирать господаря, которое раньше сохранялось за ними. Турки стали допускать к верховной власти в Молдавии чужеземцев, кого им было угодно, а назначенного лишать власти и, едва назначив, вновь свергать и ставить на его место другого. Таким образом, все было приведено в столь хаотическое состояние, воцарился такой разброд, что в конце концов высшее право верховной власти, которое раньше принадлежало господарям, перешло к Оттоманской порте. Здесь мы не можем отрицать, что главнейшей причиной этого несчастия были домогательства некоторых господарей-иноземцев, которые ради получения власти господаря не колеблясь давали любые обещания и уступали туркам все, чего бы последние ни пожелали. Но так как они были не в состоянии платить из обычных налогов обещанное, то должны были придумывать различные виды новых поборов. Таким образом Молдавия, которая раньше находилась под одним, еще терпимым игом, впоследствии подпала под двойное ярмо: турок и господаря-чужеземца. Чтобы изложить все это в кратком виде, надо понять, что дальновидные турецкие султаны захватывали в условиях этого разброда все, что считали для себя выгодным и, напротив, то, из чего они не надеялись извлечь какой-либо пользы, оставляли господарям, дабы в какой-то мере утолить честолюбивый дух претендентов. Право объявлять войну и заключать мир, право [45] направлять послов для переговоров и заключения договоров с соседними государствами было отнято у господарей Молдавии. И, напротив, им была оставлена полная свобода и почти вся власть, которой господари издревле владели, — издавать законы, наказывать жителей, возводить в боярское достоинство или лишать этого звания, облагать податями, а также назначать епископов и другие права того же рода. Эта власть распространяется не только на должностных лиц и граждан Молдавии, но и на турецких купцов и других лиц любого состояния, пока они находятся на ее территории; в руках молдавского господаря была и жизнь их и смерть. Если он приговаривал кого-нибудь к смертной казни, к наказанию плетьми, к изгнанию, к конфискации имущества, хотя бы это было несправедливо и деспотично, никто не мог противоречить и сопротивляться тому, что решил господарь; однако наказуемые могли просить о помиловании и подавать челобитные. Напротив, если бы господарь захотел освободить от наказания того, кого осудила на смерть вся страна, никто не может противодействовать его воле или подвергнуть наказанию того, кого он защищает. Все гражданские и военные звания и должности зависят от воли господаря; он удостаивает ими тех, к кому благоволит, и отнимает у тех, кого ненавидит. При распределении высших должностей господарю не предписаны никакие ограничения: если бы он захотел удостоить какого-нибудь крестьянина самой высшей должностью, какая существует в Молдавии, например, званием великого логофета, никто не осмелился публично выступать против этого; и, наоборот, если он захотел отнять боярство у человека самого знатного рода, то таковой должен беспрекословно подчиниться воле своего господаря.

Ему предоставлена также верховная власть не только над духовными лицами низшзго сана, но и над архиепископом, епископом и архимандритом, игуменом и всем духовным сословием. Если бы они поступили противозаконно или совершили что-либо, что может повредить народу, или [46] предприняли что-либо против господаря и государства, то сам господарь может лишить их занимаемого поста и церковной должности без согласия Константинопольского патриарха и даже, если потребуют обстоятельства, — присудить его к смерти, хотя священного сана лишить не может Главных иерархов выбирает клер, но этот клер вправе созывать только господарь; кроме того, требуется утверждение господаря и после того, как он собственноручно вручит вновь избранному пастырский жезл Этим правом, отнятым у римских императоров искусной политикой пап, никто из христианских государей не пользуется, кроме российского самодержца.

Таковы права господаря по отношению к жителям Молдавии; эти права не только не были ослаблены Оттоманской портой, но даже неоднократно подтверждены султанами в различных и многочисленных официальных грамотах

Что же касается имущества жителей, то власть господаря не такова. Действительно, какие бы тяжелые налоги ни пожелал он наложить на страну, никто не может отказаться платить их или сопротивляться его приказам, не рискуя быть казненным; но, в свою очередь, господарь обязан отчитаться перед Оттоманской портой в содеянном. Отсюда следует, что хотя он сам не должен ожидать большого наказания, если привлечен к суду великого визиря за пролитие невинной крови своих подданных, однако ему угрожает более тяжелое наказание, если вся страна жалуется на непосильные поборы и обычно если визирь убедится в этом, то господаря наказывают изгнанием или конфискацией имущества. Только восстание против Оттоманской порты или отказ от уплаты годовой дани влечет за собой для господарей смертную казнь. Но и эта опасность не столь велика, чтобы ее нельзя было избежать; ибо если есть визирь, кехая, тефтердар и другие, состоящие в большой милости у султана, которых господарь умилостивил подарками, ему нечего бояться жалоб бояр или даже всей страны. Ибо при турецком дворе успешно защищает тот ходатай, который с [47] полными руками умеет привлекать правосудие на свою сторону. Поэтому как ни тяжело угнетает Молдавию турецкая тирания, господарь тем не менее может поступать без опасения, как ему заблагорассудится, никакое частное лицо не может безнаказанно сопротивляться его воле. Отменять решения предшествующих господарей или снова подавать в суд челобитную по делам, решенным ими, не позволяет скорее установившийся обычай страны, чем какой-либо закон. Поэтому, хотя и бывали в Молдавии такие господари, что снова отбирали в пользу государственной казны земли, пожалованные их предшественниками кому-либо, чаще всего под тем предлогом, что имущество было даровано недостойным людям, однако это никогда не было одобрено и утверждено государством, и пострадавшие всегда находили оправдание у последующего господаря от несправедливого решения предшествующего и восстанавливали свое имущество.

Глава II

ОБ ИЗБРАНИИ МОЛДАВСКИХ ГОСПОДАРЕЙ

После того как мы рассказали о верховной власти молдавских господарей, порядок требует, чтобы мы коснулись более подробно избрания их на княжение в старину и теперь. Начать с происхождения нашего народа нам препятствует нерадение предков, которым было более по сердцу совершать славные дела, чем их описывать Но если допустимо делать какие-либо предположения, то мы можем утверждать, возможно не без основания, что в древние времена верховная власть в Молдавии была наследственна, господари не избирались, за исключением тех случаев, когда род их иссякал ⁵. Это мнение подтверждается тем обстоятельством, что такой порядок наследования существовал в то время у всех народов Европы, а также и другим не менее важным доводом, а именно последовательным перечислением господарей, из которого свободно можно сделать заключение, что верховная [48]

власть в Молдавии передавалась другим родам только в том случае, когда из старого рода не оставалось b живых ни одного потомка. В подтверждение этого будет полезно привести подробный список молдавских господарей от начала и до наших дней. Итак, первый господарь, который после нашествия Батыя вернул Молдавию в ее прежнее цветущее состояние, был

1. Драгош. Хотя наши летописи не приводят его родословную, однако у нас имеется устойчивое предание, согласно которому он произошел от древнего царского рода Молдавии, а его отцом был Богдан, сын Иоанна. Поэтому все господари в своих титулах называли себя Иоаннами. К этому следует отнестись с тем большим доверием, что едва ли можно было поверить тому, что простой человек вышел бы на охоту со столь большой свитой (что послужило к открытию Молдавии) или что он был в состоянии склонить своих земляков на этот поход. Драгошу наследовал его сын

2. Сас, этому

3. Ласко, сын Саса; после него был

4. Богдан I, по прозвищу Мушат, сын Ласко, ему наследовал

5. Петр I, сын Богдана Мушата, и так как он умер бездетным, после него трон занял брат его отца

6. Роман I, сын Ласко и брат Мушата. После его кончины то ли потому, что сын его Александр был малолетним, или же потому, что вспыхнул мятеж, был избран

7. Стефан I, после которого правил его сын

8. Петр II, ему наследовал

9. Стефан II, брат Петра и сын Стефана I, которого силой изгнал из княжества

10. Юга. Однако эта деспотия продолжалась недолго, ибо не прошло и года, как Юга самого лишили власти, которую он захватил незаконно, и стал княжить

11. Александр I, по прозванию Добрый, сын Романа I; благодаря этому был восстановлен в своем праве древний род потомков Драгоша. Александр [49] I был первым, кто сделал известным для иноземцев имя Молдавии, до того времени мало им знакомое: он послал на Флорентийский собор молдавского митрополита с посольством, которые крепко защищали православную веру. За это молдавский господарь заслужил от Иоанна Палеолога, Константинопольского императора, не только титул самодержца, но и был пожалован королевской короной. Ему наследовал его сын

12. Илья I, а ему — его брат

13. Стефан III, сын Александра I.

Он первый наследовал престол после смерти брата в ущерб сыну господаря, что, как явствует из наших наблюдений, впоследствии часто случалось у молдаван. Мы полагаем, что причиной этому было то, что Александр I после избрания Стефана I был лишен престола, а потом снова восстановлен волею бояр. С того времени это молдавское сословие получило при утверждении господаря большую власть, чем та, которая была у него раньше, с тем, однако, ограничением, что бояре могли выбирать себе господаря только из княжеского рода, кем бы он ни приходился своему предшественнику. Подобный порядок мы наблюдаем в старину при избрании польских королей и в настоящее время при избрании турецких султанов и крымских ханов. После Стефана III корона перешла к

14. Роману II, сыну Ильи I, а после его смерти власть господаря была отдана

15. Петру III, сыну Стефана III, которому наследовал его сын

16. Стефан IV, после него на престол взошел

17. Александр II, сын Ильи I и брат Романа II; после его кончины власть принял

18. Богдан II, сын Александра II, которому наследовал его брат

19. Петр IV, прозванный Ароном, сын Александра II; по его смерти верховная власть перешла к

20. Стефану V, прозванному Великим, сыну Богдана II, господарю, достойному всякой похвалы, везде храбро защищавшему свою родину от врагов. Ему наследовал [50] 21. Богдан III, который, будучи кривым на один глаз, получил прозвище Слепой или Одноглазый. Он отдал Молдавию туркам в ленную зависимость и первый толкнул ее в то бедственное положение, в котором она находится и по сей день. Умирая,₍он передал трон

22. Стефану VI, прозванному Молодым. Так как он умер, не оставив потомства, то преемником его стал

23. Петр V, прозванный народом Рарешем, или Мажем, сын Стефана V, рожденный в незаконном браке. Из избрания его на княжество наглядно видно, как свято некогда соблюдали бояре наследственные права своих господарей. Поистине удивительной была судьба этого Петра. С самого своего рождения он пребывал в безвестности, то ли потому, что отцу было стыдно вспоминать о сыне, рожденном в незаконном браке, то ли потому, что он не хотел подать повод к раздорам, которые бы могли возникнуть после его смерти. Сам же Петр, не ведая о своем знатном происхождении, дошел до такой степени бедности, что вынужден был добывать себе средства для пропитания низким занятием, а именно торговлей рыбой (которая у молдаван называлась мажэрие, откуда он потом и получил прозвище Маж). Когда же после смерти Стефана VI все посчитали, что знаменитый род Драгоша закончился, и бояре собрались для избрания нового господаря, появилась мать Петра и предъявила грамоту Стефана Великого, по которой она освобождалась от податей и которая свидетельствовала, что ее сын Петр и есть сын князя. Это произвело такое впечатление на всех, что бояре, отложив всякие совещания, избрали Петра господарем как сына своего господина и непосредственно от торговли рыбой возвели его на княжеский трон. Однако через несколько лет он был лишен власти турецким султаном Сулейманом I, будучи обвинен в сожжении города Килии. Ему наследовал

24. Стефан VII, который хвалился, что является правнуком Александра II, и на этом основании требовал [51] у Сулеймана и у бояр права на молдавский престол. Он недолго находился у власти и был убит боярами-заговорщиками, а на княжение снова был призван Петр V Рареш. После кончины Рареша престол перешел к его сыну

25. Илье II, и так как у него не было детей, то ему наследовал его брат

26. Стефан VIII, сын Петра V. Стефан VIII также умер бездетным. На нем закончилась как прямая, так и побочная линии рода Драгоша. Прекращение этого рода было началом или. вернее, причиной почти всех несчастий, которые впоследствии постигли Молдавию. Так как не было никого, кто бы превосходил остальных знатностью рода и мог бы держать в подчинении строптивых бояр, претендующих на власть, то все государство начало распадаться на части, раскалываясь на различные политические группировки. Турки, конечно, смотрели, сквозь пальцы на эти внутренние раздоры, понимая, что им будет легче властвовать над ослабленной междоусобными распрями страной, нежели над единой и сильной. Таким образом, в течение немногих месяцев было избрано несколько господарей и столько же свергнуто, пока наконец по совету наиболее благоразумных был возведен на престол

27. Петр, стольник покойного господаря Стефана, названный при возведении на княжество Александром III по прозвищу Лапушняну. Тогда враждебная ему партия возвела на княжеский престол

28. Деспота, которого наши историки обычно называют еретиком, человека лукавого, знатока многих языков, который с помощью турок лишил Александра престола. Так как Деспот знал замыслы многих своих противников, которые не однажды пытались отравить его, то распустил слух о своей смерти и приказал, чтобы в могилу было положено похожее на него чучело, а сам тайно бежал в Польшу, дабы точнее узнать замыслы своих единомышленников. После бегства Деспота молдаване вновь призвали на княжение Александра III Лапушняну, но эта их радость была непродолжительна, ибо Деспот, возвратясь из Польши, изгнал его, [52] насильно лишив власти при помощи своего войска, усиленного поляками, которые споспешествовали возвращению Деспота. После его смерти власть нaсильно захватил.

29. Стефан IX Томша, который раньше был у него гетманом, или начальником над войском. Однако молдаване прониклись ненавистью к его слишком жестокому правлению и в третий раз призвали своего прежнего законного господаря Александра III из Польши, где он скрывался. Этот последний, завязав сражение со Стефаном Томшей, победил его и, захватив в плен, обезглавил. После таких превратностей судьбы он наконец пользовался относительным покоем и скончался государем, оставив наследником своего имущества и власти сына

30. Богдана IV. Но поскольку Богдан IV умер бездетным, престол перешел по избранию бояр к

31. Иоанну по прозвищу Армянин, прозванному так потому, что по обычаю армян ел мясо в Петров пост. Он отлично знал греческий и латинский языки, был школьным товарищем знаменитого греческого грамматика Иоанна Ласкари, письма которого к нему и в настоящее время находим в трактате Крузия «Греко-турецкое». Он жаждал освобождения из-под власти турок и страстно стреми 1ся к свободе своего народа. Турки хитростью заманили его и привязали к двум верблюдам, погнали их в разные стороны, и он был разорван на части ⁶. Турки назначили господарем Молдавии

32. Петра VI по прозвищу Хромой, сына Мирчи II, господаря Валахии. Молдавские бояре не могли смириться с властью чужеземца, немного спустя добились у турок его удаления и замены на престоле.

33. Янкулом, из саксонского рода, который неведомо как сумел убедить многих, что происходит из рода Драгоша. Он был убит боярами-заговорщиками, потому что возбудил всеобщую ненависть своими бесчестными и жестокими деяниями. Вместо него турки во второй раз посадили на престол Петра VI Хромого, который, видя, что его беспокоят [54] постоянные беспорядки, предпочел тишину почету, добровольно отрекся от престола и удалился в Трансильванию как частное лицо. Престол, оставленный им, был занят по выбору бояр

34. Ароном, человеком жестоким и необузданно свирепым. За свое тиранство он был изгнан молдаванами, но, отдав туркам Бендеры, добился от последних своего восстановления на престоле. После его смерти на престол вступил

35. Стефан X, прозванный Рэзваном, и некоторое время удерживал власть в Молдавии. После него бояре избрали господарем

36. Иеремию Мовилу. После кончины Иеремии княжил его брат

37. Симеон Мовила. После смерти Симеона на Молдавии княжили в одно и то же время три господаря из одного рода

38. Михаил I, сын Симеона Мовилы

39. 40. братья Константин и Богдан V — сыновья Иеремии Мовилы.

Так как все они замышляли перевороты и намеревались отдать свою страну полякам, то были изгнаны боярами, которые не видели в Польском государстве надежной защиты. За эту верность султану бояре легко добились у турок, чтобы вместо этих господарей был утвержден и почтен знаками власти выбранный ими

41. Стефан XI, Томшевич, считая, что он происходит из рода Стефана IX. Ему наследовал

42. Гаспар, по происхождению итальянец, бывший ранее толмачом при Оттоманской порте, которого турки поставили во главе Молдавии вопреки ее воле. Так как он делал попытки ввести в Молдавии католическую веру, то был изгнан боярами, а на его место турки поставили

43. Радула, по прозвищу Длинный, который раньше был валашским господарем. После его кончины к власти пришел

44. Мирон Барновский, по национальности поляк, который благодаря продолжительной службе удостоился признания его молдавским боярином, а затем был избран господарем и получил верховную власть. В его правление право избрания [55] господаря, которое раньше принадлежало боярам, окончательно перешло, с согласия последних, к туркам. И когда возникла война между Польшей и Оттоманской портой, Мирон перешел в лагерь поляков, что повлекло за собой страшное опустошение Молдавии татарами. Чтобы в будущем избежать этих разорений, бояре добровольно уступили туркам право ставить господаря, но с условием, чтобы он был из княжеского рода и православной веры. По этому соглашению турки обезглавили Барновского, о чем мы скажем более подробно в другом месте, и послали господарем в Молдавию

45. Александра IV, названного Илиашем; он происходил, как считалось, из рода Стефана V. После его смерти турки назначили главой Молдавии

46. Моисея, сына Симеона Мовилы, и против обыкновения почтили его тремя тугами. После его смерти турки, поправ все условия мирных договоров и соглашений, редко предоставляли власть сыновьям господарей, еще реже — отечественным боярам, а главным образом — чужеземцам.

При помощи денег, вопреки воле бояр, получил от турок место господаря

47. Василий, родом из Эпира, который раньше назывался Лупул и который пожелал остаться с этим прозвищем и во княжении. Жители довольно терпеливо сносили это ярмо в течение нескольких лет, но в конце концов изгнали Василия Лупула и поставили на его место

48. Стефана XII по прозвищу Бурдужа, т. е. Тучный, и добились у Оттоманской порты утверждения его избрания, но так как он перешел на сторону поляков, то турки назначили господарем в Молдавию

49. Георгия Гику, Албанца, который был капукехая Стефана, т. е. его резидентом при Оттоманской порте. Затем он был переведен господарем в Валахию, а в Молдавии турки поставили на княжение

50. Стефана XIII, сына Василия Албанца, [56] после кончины которого бояре избрали на княжение, а турки утвердили

51. Евстратия Дабижу, после смерти которого с согласия турок княжение получил

52. Илья III, сын Александра IV, названный Илиашем. После свержения его турками ему наследовал

53. Дука, грек. Хотя он и был незнатного происхождения, но благодаря своим способностям заслужил не только самые высокие почести в Молдавии, но и получил в жены дочь господаря Евстратия Дабижи. После шестимесячного правления был низложен, и турки назначили во второй раз господарем Молдавии Илью III. Он первый, кто после низложения был снова возведен турками на престол Молдавии, что впоследствии практиковалось часто; Илью через некоторое время сменил

Дука, поставленный господарем турками во второй раз. По жалобе молдаван он был низложен во время похода на Каменец ⁷. Вместо него бояре выбрали, а турки утвердили

54. Стефана XIV, Петричейку. В самый разгар битвы под Хотином ⁸ он перешел в лагерь поляков. Тогда власть в Молдавии получил

55. Думитрашко Кантакузин, который в то время бежал из Валахии и занимался в Константинополе торговлей драгоценностями. Он преподнес султану искусно сделанный серебряный фонтан, за что и получил верховную власть в Молдавии. После отстранения Думитрашко верховную власть получил

56. Антоний Россети, константинопольский дворянин, который был капукехайей в Молдавии. За ним последовал грек Дука, в третий раз поставленный турками господарем Молдавии. После его пленения поляками во второй раз был почтен княжеским достоинством Думитрашко Кантакузин. Но бояре ненавидели его за тиранство и добились у Оттоманской порты позволения избрать господаря по своему усмотрению. Таким образом был избран

57. Константин Кантемир II, по прозвищу [57] Старик. После его смерти власть перешла к младшему сыну

58. Димитрию Кантемиру, который после избрания был возведен на престол и миропомазан в Яссах двумя патриархами. Он не получил утверждения Оттоманской порты, а потому был принужден уступить свое место

59. Константину III, сыну Дуки, который был поставлен турками на княжение вопреки воле молдаван. Но в результате боярских челобитных Константин был смещен. Вместо него турки назначили

60. Антиоха Кантемира, старшего сына Константина II, потому что его брат ⁹ (которому султан предназначил власть) добровольно уступил свое место. После пятилетнего правления Антиох Кантемир был смещен Константином Брынковяну. При помощи значительных денежных сумм Брынковяну сумел утолить корыстолюбие визиря и заменил Антиоха Кантемира своим зятем Константином III, во второй раз ставшим господарем Молдавии. Этот последний продержался у власти около двух с половиной лет и был низложен по жалобе бояр. На его место турки во второй раз поставили Антиоха Кантемира, но Константин Брынковяну, главный враг рода Кантемиров, через несколько лет снова добился у турок его смещения, пользуясь своим обычным приемом — швыряя деньгами направо и налево. В качестве его преемника в Молдавию был послан

61. Михаил II Раковица, который был женат на Елизавете, дочери Константина Кантемира. Вскоре он был обвинен силистрийским сераскиром в измене порте и низложен турками. На его место был поставлен

62. Николай Маврокордат, служивший верховным толмачом при Оттоманской порте, каковую должность он унаследовал от своего отца, знаменитого Александра Маврокордата. Но вследствие нарушения мира между русскими и турками и так как он считался скорее хорошим писателем, нежели воином, турки лишили его княжества и заменили во второй раз Димитрием [58] Кантемиром, который, пренебрегая почестями и привилегиями, перешел вместе со своими войсками на сторону христиан. Он имел преемником того, кого имел и предшественником, а именно: Николая Маврокордата, которого турки очень уважали за его преданность им, а также за преданность им его отца. Так как Маврокордат впоследствии был назначен господарем Валахии, то в Молдавии был почтен княжеством

Михаил II Раковица во второй раз ¹⁰. Он и по сей день пытается держать в подчинении расстроенную и совершенно разоренную Молдавию.

Мы должны были более подробно остановиться на этом потому, что в более кратком изложении не смогли бы представить перед взором благосклонного читателя с такой наглядностью те потрясения и перемены, которые выпали на долю Молдавии. И действительно, если кто-либо рассмотрит более внимательно список господарей нашей родины, составленный нами, то без труда заметит, что

1. От Драгоша, восстановителя Молдавии, до Стефана Великого, пока Молдавия была свободна, всегда соблюдалось право наследования господарей.

2. Этот обычай сохранился неприкосновенным и свято соблюдался даже под властью турок, пока не угас окончательно род Драгоша.

3. После смерти последнего из рода Драгоша до вступления на княжеский престол рода Мовил турки предоставляли боярам право свободно избирать своих господарей.

4. Однако молдаване всегда держались правила, согласно которому любой господарь избирался из числа сыновей или родственников почившего господаря.

5. После отступничества Иоанна Армянина и измены Арона турки сначала присвоили себе право утверждать господарей, а затем и право ставить их по собственному усмотрению. Однако доступ к княжению в Молдавии с трудом предоставлялся посторонним; он давался только сыновьям господарей. И, наконец,

6. После восстания Барновского это правило [59] не только не стало обычным, но Оттоманская порта даже начала предоставлять княжеский престол всякого рода чужеземцам, подобно некоему товару. Но обо всем этом мы расскажем более подробно, когда нам представится случай изложить в историческом рассказе судьбу нашей родины от ее начала до наших дней.

Глава III

О ДРЕВНИХ И НОВЫХ ОБРЯДАХ ПРИ ПОСВЯЩЕНИИ МОЛДАВСКИХ ГОСПОДАРЕЙ

Показав, кто считался достойным принятия верховной власти в Молдавии в старину и в настоящее время, мы полагаем, что увеличим ценность нашей работы, если упомянем вкратце об обычаях и церемониях, которыми издревле сопровождалось возведение в достоинство господаря. При чередовании первых шести господарей преемственность их не нуждалась в церемониях политического характера до тех пор, пока это право наследования, которое раньше свято соблюдалось, не было нарушено избранием Стефана I. Ибо наследник верховной власти был известен еще тогда, когда его отец или брат были живы, и после смерти господаря он не нуждался ни в чем, чтобы вступить на престол, а только в провозглашении. Однако с течением времени, когда потребовались голоса бояр для узаконения господаря, стало необходимо ввести целый ряд торжественных церемоний для возведения и посвящения на княжение. И действительно, сразу же после кончины Романа I, шестого господаря, считая от основания Молдавии, несовершеннолетие его сына Александра Доброго являлось препятствием для возведения его на княжеский престол, поскольку юный возраст не позволял ему нести тяготы управления страной и отражения набегов врагов, которые теснили ее со всех сторон. Ввиду этого сословия решили, что лучше избрать князя, искушенного в войнах, чем поставить во главе государства ребенка, могущего из-за [60] своей неопытности поставить страну перед величайшими опасностями.

Это право избрания господаря, которое некогда принадлежало всем сословиям ¹¹,стечением времени из-за беспорядков, которые очень часто возникали в результате большого числа избирателей, было передано самым главным боярам, а именно: великому логофету, обоим ворникам, гетману, постельничему, спатарю и великому пахарнику, об обязанностях которых мы будем говорить более подробно ниже, в главе VI. Они обычно сразу же после смерти государя собирались в диване и, дабы государство долгое время не оставалось без отца-руководителя, вскрывали завещание усопшего господаря и, если не был указан наследник, избирали нового по большинству голосов, однако не объявляя этого всем. Если же в княжеском завещании был указан кто-либо из сыновей господаря, то они подчинялись воле усопшего и не допускали избрания другого. После вскрытия завещания следовало попечение о похоронах усопшего.

Его останки предавали земле в храме монастыря, если он построил его при жизни, в противном случае совершали погребение в кафедральном соборе. Покончив с этим, все бояре и придворные в сопровождении военачальников возвращались из церкви во дворец в глубоком молчании, в траурных одеждах, с выражением скорби на лицах. Сразу же бояре входили в великий диван и там занимали те же кресла и места, которые занимали при жизни господаря. Отряды же войск с приспущенными знаменами и оружием заполняли в возможно большем числе передний двор господарского дворца и ожидали провозглашения нового господаря. Если намеченный господарь являлся сыном умершего, то обычно в это время он стоял возле родительского трона, одетый в траур. Если же новый господарь был избран из бояр, то он неподвижно стоял на своем прежнем месте. Когда все таким образом расположились, первым нарушает молчание митрополит; он держит речь, в которой прославляет деяния почившего господаря и от имени всей страны скорбит о его кончине. По окончании [61] речи на этом же собрании великий логофет зачитывает громким голосом завещание усопшего господаря, подчеркивая, что выбор нового господаря был сделан не по желанию избравших его, а по воле скончавшегося! господаря, если, как это нередко случалось, младший брат становился преемником в ущерб старшему. Затем, прочитав завещание, великий логофет первым обращается к вновь назначенному князю и, если он происходит из рода усопшего господаря, прежде всего выражает соболезнование по случаю смерти его отца или брата Затем говорит, что он назначен господарем согласно завещанию усопшего и просит его от имени всех сословий Молдавии принять власть над страной, владеть ею и управлять ими как своими верноподданными по справедливости и по закону. На это новый господарь, стоя с непокрытой головой, обычно отвечает в нескольких словах, жалуется на судьбу, лишившую государство столь доброго князя, говорит, что, хотя он и признает себя недостаточно подготовленным, чтобы нести тяжесть власти, все же не может ослушаться приказа отца или брата и воли всей страны, а потому берет на себя возлагаемые на него почетные обязанности и будет милостиво править своими подданными по всей справедливости и с любовью. При последних словах все собрание встает и торжественно сопровождает нового господаря в кафедральный собор; впереди процессии шествует митрополит с духовенством. На пороге святого храма, предшествуемый двумя свеченосцами, его встречает митрополит, кадит на входящего князя ладаном и подносит ему для целования святой крест и евангелие, после чего новый господарь, сотворив молитву, входит в храм. Здесь князь должен преклонить колени перед алтарем у царских врат и положить голову на край святого алтаря, причем митрополит возлагает на его голову омофор и читает громким голосом молитвы, которые обычно произносятся при коронации православных государей, и совершает святое миропомазание. По выполнении этих обрядов господарь поднимается, прикладывается с благоговением к святым иконам алтаря. Затем отходит на середину [62] храма, и митрополит возлагает на него золотую корону, украшенную драгоценными каменьями, и, пока певчие поют по-гречески “To axion estin" («Достойно есть» — молитва (греч.)) берет его за правую руку, а великий постельничий — за левую и возводят на трон с тремя ступенями, расположенный в правой стороне церкви. В это время раздаются залпы орудий, установленных вокруг города, а музыканты на своих инструментах славят этот праздничный день. После “Apolusei" (Отпуск, последняя молитва (греч.)) в притворе храма господаря облачают в княжеские одежды. В то же время бояре, сняв траурные одеяния, в которых они были до сих пор, надевают праздничные пышные одежды. Затем господарь садится на коня и в сопровождении митрополита и всех присутствующих едет снова во дворец. Войдя в большой диван, он поднимается на княжеский трон. При этом торжестве по обычаю правый край его одежды держит гетман, т. е. главнокомандующий войсками, а левый — великий постельничий. За господарем следует митрополит в сопровождении всех остальных, все усаживаются на свои места. К сидящему на троне князю первым подходит митрополит, целует ему руку, выражает пожелания всяческого успеха и благополучия, обещает молиться за него и, в свою очередь, просит у господаря покровительства себе и всему духовенству. Затем поворачивается лицом к народу, благословляет его и призывает хранить верность своему господарю. После митрополита подходят молдавские епископы и остальное духовенство. По окончании приветствий духовенства к новому господарю допускается первый логофет с остальными боярами в порядке старшинства. Они целуют у него руку и край одежды. Когда господарь встает со своего трона и с непокрытой головой благодарит всех за добрые пожелания и, в свою очередь, обещает всем милость, справедливость и защиту, спатарь надевает корону на голову господаря, и он удаляется во внутренние покои. Остальные разъезжаются по домам. [63]

Жены бояр оказывают такие же почести супруге, господаря, если она у него есть, в покоях княгини, за исключением коронации как церемонии, относящейся к церковной службе, в которой женщины не принимают участия. Однако супруга господаря также имеет возвышенное место в храме, несколько ниже трона господаря (в храме всем женам бояр отводятся места в соответствии с положением мужей). Она носит такую же корону, как муж, что можно хорошо видеть на старинных портретах, изображающих жен господарей.

Таков был порядок возведения господарей на престол в старину. Но потом, когда из-за тирании турок все пришло в упадок и у сословий было отнято право избирать себе господаря, порядок назначения молдавских господарей стал совсем иным.

И действительно, как только визирь получит известие о кончине молдавского господаря или последует решение о свержении его то ли по злобе визиря, то ли по вине самого господаря, визирь тотчас начинает подыскивать нового господаря среди сыновей князя или среди константинопольской знати и, если время мирное, обещает власть тому, кто предложит больше денег. Если же есть опасность возникновения войны, то отдает власть тому, кто известен своей преданностью султану и военной доблестью. После переговоров с претендентом о подарках и о прочих условиях получения княжества и дачи расписки в уплате денег визирь излагает султану свое мнение в особом письме, которое называется талхыш, приблизительно в следующих выражениях: «Ныне властвующий господарь Молдавии имярек весьма притесняет подданных твоего величества, так что бояре той страны, дабы избежать его тиранства, были принуждены бежать в соседние государства, а некоторые из них даже прибыли сюда, прибегая к твоей императорской милости и прося защиты против лютого господаря (если же нельзя обвинить господаря в этом, то ему приписывается нежелание платить дань, или пренебрежение выполнением приказов, или обвиняет его в каком-либо другом преступлении, безразлично, [64] истинно это или ложно). Так как это противно твоему величеству и государству, то я считаю необходимым низложить вышеупомянутого господаря (если это будет угодно твоему величеству) и назначить его преемником такого-то, коего знаю как человека справедливого, преданного, испытанного и достойного этой милости».

Если султан соглашается с этим и если этому не противится ни кизлар-агаси, ни какой-либо другой приближенный султана, то султан собственной рукой пишет «Муджебинд амел алуна», т. е. «Пусть будет сделано согласно вышесказанному».

Получив такое разрешение, визирь, если хочет сделать это тайно, так как существует опасность, что господарь, узнав о своем несчастье, может сбежать в христианское государство, призывает к себе претендента на княжение ночью, если же нет такой опасности, то днем, в свой дворец, где кехая-бек великого визиря' принимает его со всеми почестями, вводит в свои покои, которые находятся в собственном дворце визиря, и там предлагает сесть. После взаимных приветствий кехая говорит, зачем его позвали (эту причину претендент на княжение хотя и отлично знает, однако должен снова выслушать согласно дворцовому этикету), сообщает, что его господин, великий визирь, доложил султану о верной службе и заслугах перед Оттоманской портой его и его отца и что султан решил назначить его господарем Молдавии. Наказывает ему вести себя достойно этого звания, показать себя мужем, готовым к верной службе, дабы не осрамить великого визиря перед султаном своим нерадением или неверностью. Сказав это, кехая идет из своих покоев в покои великого визиря и докладывает, что вызванный претендент на молдавский престол явился и ожидает приказаний его высочества. Когда визирь освободится от других дел, приказывает капуджилару кехая-агаси, т. е. верховному привратнику, привести нового господаря. Прежде чем войти в арзогази, т. е. в приемную, господарь еще немного ожидает в прихожей, пока служащие визиря не разместятся по обеим сторонам приемного зала в соответствии с чинами. Затем господарь входит, [65] целует руку великого визиря, сидящего по турецкому обычаю среди подушек и имеющего по правую о г себя сторону кехаю и, отступив немного, застывает в ожидании. Тогда великий визирь, подняв на него глаза и приняв важный вид, торжественно приветствует: хош гиелдин, бек, т. е. добро пожаловать, князь. Затем говорит: «Наш пресветлейший, справедливейший и всемилостивейший повелитель узнал, что тот господарь, который до сего времени стоял во главе Молдавии, показал себя нерадивым исполнителем его указов, притеснял своих подданных, поэтому он приказал лишить его княжества. Я предложил поставить тебя на его место, потому что знаю тебя как мужа благородного, честного, преданного Оттоманской империи. Всемилостивейший наш повелитель согласился с моим представлением и оказал тебе милость, даровав власть молдавского господаря. Теперь уже твоим делом будет выказать признательность за столь великую милость султана к тебе и иметь вместе с нами одних и тех же друзей и врагов, милостиво править своими подданными, защищать справедливое дело, не щадить неправедных, быть довольным теми доходами, которые даются господарям по закону и обычаям, ничего насильно не вымогать от своих подданных; султану же ко двору посылать надлежащую дань и подарки в установленное время. Если ты все это исполнишь, то навечно (т. е. на всю свою жизнь) будешь пользоваться милостью султана. Если же будешь поступать по-иному, то знай, что твой конец не может быть иным, как только несчастным». Господарь отвечает на речь визиря сам, если знает турецкий язык; если же им не владеет, то отвечает через главного придворного толмача. Благодарит за благодеяния султана, коих он недостоин, обещает, что будет исполнять возложенные на него обязанности, что с радостью отдаст все свои силы и даже саму жизнь на службу его величества и просит, чтобы его императорское величество не оставило его своей милостью. После этих слов по приказу визиря капуджилар кехая-агаси приносит верхнюю одежду, обычно называемую кафтаном, и дает господарю сначала поцеловать ее, а затем надевает ее [66] на князя поверх одежды. Будучи одет, господарь снова подходит к великому визирю, целует у него руку и полу одежды, представляет визирю своего капукехая-агаси, т. е. своего представителя при дворе, и просит визиря удостоить и его своим покровительством и попечением. Если великий визирь не возражает, то обычно отвечает: «не хош», т. е. «очень хорошо», и тогда на капукехая-агаси также надевают верхнюю одежду, но уже рангом пониже. По окончании этих торжественных церемоний господарь в третий раз целует руку великого визиря и, не говоря ни слова, выходит из приемного зала и направляется в покои кехаи. Туда же немного погодя направляется и сам кехая, он поздравляет господаря с новым почетным назначением, угощает кофеем с шербетом (который делается из сахара и воды); ведет с ним разговоры о делах княжества или о других посторонних вещах. Пока господарь пребывает в покоях кехаи, имирохор визиря, т. е. главный конюший, готовит богато убранного коня, а начальник чаушей в сопровождении двадцати четырех чаушей, четырех пеших шатиров великого визиря, нескольких агаларов (придворных великого визиря высшего ранга) и ез-агаларов, т. е. придворных внутренних покоев, ожидает выхода господаря. Когда кехая получит сведения, что все устроено согласно торжественному этикету, он велит принести благовония и окурить ими господаря, что является у турок знаком благополучного отбытия и здоровья. Поцеловав руку кехаи, господарь выходит из дворца визиря, причем впереди его идут четыре алайчауша, садится на коня и едет дальше в сопровождении свиты в следующем порядке: впереди выступают столько чаушей, сколько пожелает господарь, во главе с чаушлар-эмини, т. е. их начальником, за ними следуют визирские агалары и ез-агалары; далее следует господарь, окруженный четырьмя чатырами, из которых двое едут несколько впереди княжеского коня и двое по бокам, поддерживая стремена господаря. Сразу же за господарем следует капукехая, т. е. его резидент, и, наконец, шествие замыкают молдавские бояре, если им случилось там быть, или несколько греческих [67] дворян из Константинополя, с которыми господарь имеет родственные или дружеские отношения. В таком торжественном окружении он отбывает из дворца визиря, выезжает из города через ворота Бакезе Капу, некогда называемые Хрисопиле, и направляется в Фанар, к кафедральному собору Константинопольского патриарха. Всякий, кто увидит проезжающего господаря, будь то турок или христианин, даже если он сидит в своей лавке, должен встать и, скрестив на груди руки, склонить голову. Более того, когда господарь проезжает через ворота, охраняемые янычарами, то они все, сколько бы их ни было в наряде, выстраиваются под командой своих начальников и приветствуют проезжающего господаря, как великого визиря, наклонением головы, приложив правую руку к груди и опустив передний край одежды (это последнее считается у них большим знаком почета, коим они дают понять, что настолько почитают господаря, что должны стоять перед ним закрыв ноги и не сдвинуться с места, иначе как только по его приказу).

В этом сопровождении господарь подходит к патриаршему храму. Турки получают приказ оставаться на улице. Сам же господарь въезжает на коне в церковную ограду, сходит с лошади у каменного помоста, специально предназначенного для этой церемонии, в то время как чауш громко и торжественно приветствует его: «Величайший и справедливый боже! Даруй нашему султану и господину нашему господарю многия лета и пусть он живет долго и счастливо».

У наружных ворот, обращенных к улице, его встречают старейшие священнослужители патриаршего храма, а у вышеупомянутого помоста — митрополиты, епископы и прочее духовенство и, наконец, у дверей самого храма принимает идущего князя сам патриарх, который благословляет его крестом. Затем патриарх идет вперед при пении “To axion estin" («Достойно есть» — молитва (греч.)). Господарь входит в божий храм, осеняет себя крестным знамением посреди церкви и перед алтарем и, приложившись к святым иконам, [68] направляется к трону, предназначенному для молдавского господаря. Когда он ступает на первую ступень, протодьякон возглашает “TaV ektenaV" (Ектенья — часть православного богослужения (греч.)), в которой упоминает господаря следующим образом: «Еще молимся о благочестивейшем, светлейшем и знатнейшем нашем государе имярек, да будет дана ему крепость, победа, благосостояние, здравие, спасение и господь бог наш да поможет ему и направит его во всем, да подчинит ему всякого врага и супостата». После ектеньи патриарх, облаченный в священные ризы, входит в алтарь в сопровождении четырех или более митрополитов. За ними следует господарь, который, преклонив колено, кладет голову на край престола. Патриарх покрывает ее омофором и, прочитав молитвы, возносимые при коронации императоров, помазует его святым миром. Тогда господарь встает, возвращается к своему трону, в то время как певчие поют «Многая лета»: «Господи, боже наш, даруй долголетие благочестивейшему, светлейшему и знатнейшему государю нашему, господарю всей Молдовлахии, князю имярек и сохрани его на многие лета». Тогда и патриарх восходит на свой трон и, дав знак певчим, прославляет князя в краткой проповеди, призывает его иметь страх божий, поддерживать справедливость и защищать церковь. После этой проповеди хор поет «Многая лета» патриарху, такое же, как и господарю. Наконец, после отпуска господарь и патриарх сходятся на середине храма, где патриарх благословляет господаря, осеняя его крестным знамением, а господарь целует десницу патриарха. По выходе господаря из церкви патриарх сопровождает его до вышеупомянутого помоста, где они целуют друг друга, и господарь садится на коня. Когда он выезжает за пределы ограды кафедрального собора, к нему присоединяются сопровождавшие его турки, и он возвращается в свои палаты в таком же порядке, в каком прибыл, при беспрерывных приветственных возгласах чаушей. Прибыв в свои палаты, господарь приглашает к себе начальников сопровождающих его отрядов, угощает их [69] кофеем и разными сладостями и, по существующему обычаю, оделяет подарками, а они со своими людьми поздравляют нового господаря с благополучным и счастливым воцарением, после чего возвращаются во дворец визиря.

На другой день являются с поздравлением патриарх с митрополитами, а за ними вся греческая знать, находящаяся в Константинополе. Обычно поздравляют и послы христианских государей и стран или лично, или через своих толмачей, в особенности, если раньше имели с этим господарем какие-либо связи.

В последующие дни господарь занят раздачей денег, которые следуют за пожалованное ему княжение, а также подарков, которые турки называют пешкеш, т. е. добровольное даяние, но которое в действительности вымогается у господаря ненасытно жадными турками. Как только господарь выплатит половину следуемого, ему посылаются знаки княжения — два конских хвоста, которые называются туги, и знамя (на языке турок — санджак). Они передаются ему с большим церемониалом, чем когда утверждаются визири, которые одаряются тремя конскими хвостами. Последние получают знаки своей власти без всяких торжественных обрядов, просто они присылаются миралем-агой, хранителем этих знаков. Напротив, когда знаки посылаются господарю Молдавии или Валахии, то их везут в торжественном сопровождении через весь город до палат господаря. Это происходит так. В назначенный день очень рано собираются к миралем-аге, т. е. к хранителю султанского знамени, должность которого имеет немалое значение при дворе, те же чауши и придворные визиря, которые сопровождали господаря в церковь. Господарь, узнав, что уже все собрались, посылает своих людей, одетых как можно более пышно, на богато убранных конях к Бабихумаю, т. е. великим воротам (этим именем обычно называются наружные ворота султанского дворца). По прибытии их с почетом принимает миралем-ага, который сразу же призывает тубулхану, т. е. оркестр султанской музыки, предназначенный для господарей. Они начинают [70] бить в барабаны и играть на флейтах и других музыкальных инструментах, употребляемых у турок, вся процессия отправляется из дворца султана в следующем порядке. Впереди по двое выступают чауши, за ними следуют визирские агалары, одетые в те же одежды, в которых они являются в диван султана. Затем идут молдавские бояре в сопровождении людей князя и, наконец, миралем-ага несет развернутое знамя и два конских хвоста ¹²; шествие замыкают музыканты. При прохождении процессии по городу все караулы, где бы они ни находились, даже при дворце визиря, должны построиться, опустить полу одежды, скрестить руки на груди и этим оказать почести султанскому знамени. Наконец, когда дойдут до местопребывания господаря, он вместе со своими придворными встречает знаменосца при входе во дворец, а миралем-ara вручает ему санджак и конские хвосты и, склонив голову, провозглашает: «Даруй тебе, боже, счастье». Господарь берет санджак, почтительно целует и передает его на сохранение своему санджакдару, т. е. знаменосцу. Затем приглашает миралем-агу в свою приемную залу, где угощает по турецкому обычаю кофеем и сладостями, приказывает надеть на него кафтан, подбитый собольим мехом, и, оделив по обычаю подарками, отпускает его. После чего миралем-ага со своими придворными возвращается во дворец султана. Хор же музыкантов остается у господаря и ежедневно, за три часа до захода солнца (это время у турок называется икинди), играет неубет, т. е. зарю. Эту честь оказывают только молдавским и валашским господарям, ибо ни один паша, пока находится в Константинополе, не смеет пользоваться этой военной музыкой.

После окончания своих дел, которые у него были при дворе, и только после уплаты всех положенных сумм господарь извещает через киехая великого визиря, что его больше ничто не задерживает здесь, и просит представить его султану, чтобы получить позволение на отъезд и выполнять свои обязанности в княжестве. Устанавливается день для этой церемонии, который обычно бывает только по [71] воскресеньям и ни вторникам, что, видимо, было установлено султанам Сулейманом для султанского дивана. В этот день до рассвета собираются великий визирь, муфтий, кадилишири и прочие визири, агаси-янычар, силахдар-агаси и другие, кто по своему положению может входить в султанский дворец и разбирать тяжбы, которые султан слушает из-за позолоченной решетки. Иногда суд тянется до четырех часов, пока не остается никого, кто имеет какие-либо жалобы. По окончании заседания господарь получает приказание выстроиться со своими боярами в одну линию от входа в наружную галерею до двери, ведущей в залу заседания дивана и называемую куббе. После построения согласно чину великий визирь поднимается со своего места и вместе с остальными визирями и кадили-ширами идет к султану и по пути господарь приветствует его наклонением головы и оказывает такие же знаки почтения его свите. Когда их допустят к султану, великий визирь прежде всего уведомляет его о делах, обсуждаемых на заседании дивана, и о других вопросах, касающихся управления государством. Затем султану докладывают, что его раб, господарь Молдавии, просит разрешения отправиться на место своего княжения. Если султан дозволяет, то капуджилар кехая-агаси, начальник придворной стражи, объявляет волю султана, а мухзур-агаси приказывает надеть на голову князя искусно сделанный убор, с пучком страусовых перьев; такой головной убор является обычным украшением янычар. Господаря же одевают так потому, что и он имеет свое место в войске янычар; поэтому никто не может возложить на господаря это украшение, кроме мухзур-агаси, являющегося начальником дворцовой стражи визиря и его помощником во всем войске янычар. Верховный тефтер-дар надевает на украшенного таким образом князя кафтан и раздает боярам двадцать семь других кафтанов, но менее ценных. Затем два капуджи-баши, поддерживая под руки, ведут господаря, которого сопровождают четверо высших бояр из тех, кто находится во дворце, У порога приемной его заставляют склонить голову до земли. Это же [72] повторяется на третьем и шестом шагу. Наконец, господарь останавливается посредине небольшой приемной. Тогда султан со своей тахты, то есть трона, дает знак визирю, который стоит по правую сторону со скрещенными на груди руками, и повелевает ему произнести положенную речь. Визирь сначала кланяется до земли султану, а затем обращается к господарю со следующими словами:

«Ввиду того, что твоя верность и честность стали известны нашему повелителю султану, прибежищу всего мира, то он оказал свою милость тебе и даровал княжение в Молдавии. Поэтому ты и впредь должен верно и честно ему служить, покоряться его божественным повелениям, коим весь мир должен быть послушен, и с благоговением выполнять их; защищать подданных султана (да будет он здоров и счастлив), оказывать им свою милость. С прилежанием и старанием наблюдай за тем, что происходит в стане врагов; во всякое время посылай сведения о них и старайся об этом изо всех сил. Если будешь поступать иначе, то тебе, конечно, известно, что тебя ожидает. Ежели ты нарушишь нашу волю, то никакое пустое оправдание не сможет помочь тебе». Если господарь говорит по-турецки, то он сам кратко отвечает приблизительно в следующих выражениях:

«Я клянусь моей жизнью положить все свои силы на службу моего справедливейшего и милостивейшего султана (эту службу я считаю превыше моей головы, превыше моей жизни), только бы милостивый взор твоего величества не отвратился от твоего ничтожного (т. е. недостойного) раба». После произнесения этих слов капуджибаши выводят господаря из приемной залы с теми же церемониями, с какими он прибыл, причем господарь удаляется пятясь (ибо не подобает поворачиваться спиной к султану). Между тем буюк-имброхор, т. е. старший конюший султана, готовит в воротах дворца арабского коня с украшенной золотом и драгоценными каменьями уздечкой и покрытого попоной фригийской работы, шитой [74] золотом и серебром. По левую сторону седла висит меч, по правую — топуз, т. е. боевая булава; коня держат два едиклия, т. е. султанских конюха. По бокам стоят два аккюлахлы, т. е. сопровождающие солдаты в фесках из белого меха, такое же число пейков, т. е. скороходов, одетых в платье, шитое золотом, в серебряных и позолоченных тюрбанах, наподобие чаши. Господарь садится на коня, приказывает своим боярам встать согласно чину с левой стороны и ожидает прибытия великого визиря. Затем приветствует великого визиря и его свиту наклонением головы и прикладыванием рук к груди; они обычно отвечают наклонением головы. Когда визирь со свитой удаляется в свои палаты, господарь прямо из дворца направляется в кафедральный собор в том же окружении, с военной музыкой, в сопровождении султанских пейков и аккюлахлы. В соборе его встречает патриарх с духовенством с теми же церемониями и почестями, о которых мы говорили выше. Господарь входит в собор, снимает головной убор и не надевает его, пока не покидает храма. Отсюда он едет в свой дворец, где его вводят в приемную залу сопровождающие его агалары, которые, получив обычные подарки, вскоре возвращаются во дворец визиря, а пейки и аккюлахлы остаются с господарем и сопровождают его до Ясс — местопребывания князей.

На следующий день рейс-эфенди, т. е. великий канцлер Оттоманской порты, посылает господарю грамоту, искусно написанную золотыми буквами, добавляя, чтобы он как можно скорее отправлялся на свое княжение, ибо ни один князь не может оставаться в Константинополе более одной недели после того, как получил аудиенцию у султана. В качестве сопровождающего султан дает ему искиемне-агаси, т. е. начальника, коему вменяется в обязанность посадить князя на престол. Эта обязанность возлагается на одного из ближайших придворных слуг султана или на капуджилар кехая-агаси, т. е. на верховного привратника, или на первого или второго имброхора, верховного или второго конюшего султана, а нередко и на [75] силахдара или чоходара. Они самые главные по положению во внутренней службе дворца. Однако последние двое обычно сами не сопровождают господаря, а посылают вместо себя своих помощников, так как обременены многими важными обязанностями при дворе. Кроме того, князя сопровождают: капуджи-баши и четыре простых капуджи, столько же чаушей, два аккюлахлы, два чатыра, два султанских пейка, а также тубулхана, т. е. хор музыкантов, которыми обычно пользуется великий визирь.

Когда все это подготовлено, господарь за день до отъезда из Константинополя испрашивает у визиря прощального свидания. По получении разрешения он отправляется во дворец со своими резидентами и несколькими боярами. По прибытии кехая вводит его в помещение, занимаемое визирем. Здесь визирь наказывает господарю быть верным, напоминает прежние наставления и указывает на другие, диктуемые обстоятельствами момента. Господарь отвечает так, как того требует обычай, просит иметь милостивую заботу о его резидентах и о нем самом. Сказав это, он целует руку визиря. Последний разрешает ему отправиться в путь и выражает пожелание удачи в следующих словах: «Я позабочусь о тебе, действуй мужественно и храбро; отправляйся в добром здравии и пусть господь бог облегчит твой труд». Затем приказывает надеть на него одежду, которая называется изн-кафтан, т. е. кафтан расставания.

Далее господарь заходит в комнаты кехая, прощается с ним и, севши на коня, возвращается в свой дворец или едет с прощальным визитом к остальным визирям. Однако это проделывается чаще ночью, чем днем, дабы не возбудить подозрения великого визиря, что у господаря имеются здесь другие покровители.

Обычно на следующий день господарь отбывает медленным шагом из столицы с возможно большим почетным сопровождением при криках чаушей, которые, как мы говорили выше, издают радостные возгласы всякий раз, как господарь садится или сходит с коня. Шествие возглавляют молдавские [76] конники со знаменем, если таковое имеется при господаре; за ними следует христианская музыка с бубнами и трубами, за ними несут белое знамя, в знак мирного подчинения, посреди двух тугов, т. е. конских хвостов, полученных господарем во дворце султана, далее следуют резиденты господаря и молдавские бояре, находящиеся в Константинополе, которых с обеих сторон окружают ряды чаушей. За ними ведут семь сменных лошадей господаря, которых по своему званию он имеет право взять с собой, подобно другим визирям. Лошади украшены шитыми золотом попонами работы фригийских мастеров. По бокам их следует шесть чатыров господаря и сзади два султанских чатыра. За ними едет сам господарь, одетый в княжеское одеяние и тюрбан, коня ведут под уздцы два султанских пейка, два едеклия, т. е. наездника, держат стремена. Несколько позади князя, с левой стороны (эта сторона по турецкому обычаю считается более почетной) едет искиемне-агаси, а с правой — санджак-агаси, т. е. хранитель знамени. Сзади господаря охраняют его комнатные слуги, за ними помощники санджак-агаси несут три развернутых красных знамени, из которых среднее имеет в верхней части алем, т. е. полумесяц, два же других украшены только круглыми позолоченными шарами. За ними следует хор турецких музыкантов, которые бьют в большие бубны и дуют в трубы. Всю процессию замыкают слуги искиемне-агаси, санджак-агаси и другие незнатные люди, которым надлежит сопровождать господаря в пути. В этом порядке процессия движется медленным шагом, как мы уже говорили раньше, до первой остановки, которая находится недалеко от столичных стен.

В дальнейшем пути следования все эти церемонии уже так строго не соблюдаются. Однако всякий раз, как доходят до какого-нибудь города или местечка, должны повторяться торжественные возгласы чаушей, музыка и остальные церемонии. Все время в пути два чауша с каким-либо придворным князя должны ехать вперед до следующей остановки, которая у них называется конак, и заботиться о ночлеге и о довольствии. Все это выполняется согласно [77] воле и пожеланию господаря, ибо в это время все при всяких обстоятельствах, согласно повелению султана, должны подчиняться господарю, как если бы он был сам великий визирь, и, буде кто-нибудь из турок поведет себя неблагопристойно или откажется подчиниться приказу господаря, он может наказать его по заслугам через своего бешлы-агаси или, если желает поступить с ним менее строго, то может передать его собственному начальнику для наложения соответствующего взыскания.

Когда таким образом господарь прибудет в Галац, который является первым молдавским городом по дороге из Константинополя, его встречают все бояре нижней Молдавии и некоторые из верхней, которые живут поблизости.

В этом сопровождении он едет до Ясс. По дороге господарь интересуется условиями жизни населения, выслушивает жалобы жителей и разбирает их споры.

За милю до Ясс его встречают каймаканы, т. е. наместники, которых он назначил письмом из Константинополя, и остальные бояре, военные и цивильные; господарь допускает, едучи на коне, поцеловать себе руку и полу одежды. Далее при том же торжественном шествии, при каком он выехал из Константинополя, господарь въезжает в столицу, сходит с коня у кафедрального собора святого Николая. В церковной ограде прибывшего господаря почтительно встречает митрополит с прочим духовенством и вводит его в святой храм, где соблюдаются те же церковные обряды, какие были в старину и о которых мы упоминали выше. По окончании богослужения господарь выходит из церкви, где его встречают торжественные возгласы и звуки музыки турецкой свиты, которая все это время оставалась на улице. В этом же сопровождении он направляется в свой дворец и, войдя в него, тотчас же идет в диван, называемый великим, предшествуемый искиемне-агаси, и останавливается перед троном, к которому ведут три ступени. Когда бояре расположатся по своим местам, в диван допускаются остальные военачальники и наиболее [78] богатые ясские купцы. Наконец, когда водворится тишина, искиемне-агаси поручает дворцовому секретарю, турку, называемому диван-эфенди (который за хорошее жалование состоит в услужении господаря), зачитать султанский приказ, хиукм-фирман, т. е. приказ повелителя, составленный в следующих выражениях:

«Избраннейшая знать и выдающиеся люди княжества, владыка и епископы, молдавские бояре, конные и пешие воины и все мои подданные рабы, да будет счастлив конец вашей жизни. Когда до вас дойдет могущественный приказ нашего пресветлейшего императорского величества, коему весь мир повинуется, то да будет ведомо вам, что в таком-то году, в таком-то месяце наша безграничная милость, принимая во внимание искреннюю верность и оказанные услуги этого выдающегося и избраннейшего господаря, происходящего из рода, который верит в Иисуса Назаретянина, посчитала его надежным и достойным нашего милосердия, милости и помощи. Поэтому мы милостиво оделяем и награждаем его молдавским княжеством. Мы так же решительно обязали его иметь отеческую заботу о боярах, какого бы они ни были чина, о знатных людях, поставленных во главе округов, и о всех его подданных, дабы он покровительствовал им и охранял их, без промедления выполнял наши приказания и служил нам во всех случаях верой и правдой. Вам же повелеваем быть во всем послушными и покорными ему, выполнять прилежно и без промедления все, что от вас требуется, согласно нашему повелению. Всякого же, кто будет вести себя строптиво и будет противиться его приказаниям, какого бы чина он ни был, пусть накажет мечом за его коварство и неповиновение или исправит другим каким-либо наказанием, каким ему будет угодно, или имущественным взысканием. Итак, да будет ведомо вам, что вышеупомянутый господин и господарь утвержден нами и поставлен над вами. Остерегайтесь мыслить или поступать иначе. Верьте нашей священнейшей печати (туре, т. е. султанской подписи), и да будет это вам ведомо. [79] Дано в Константинополе, в таком-то году, в таком-то месяце».

Когда диван-эфенди прочитает это и толмач переведет слово в слово, все бояре сразу, в один голос, отвечают: «Да будет воля султана». Затем искиемне-агаси надевает на господаря одежду, привезенную с собой, и, поддерживая его под правую руку, возводит на трон. В этот момент дают залп из пушек, а чауши вновь начинают свои обычные возгласы.

Будучи утвержден таким образом на престоле, господарь приказывает надеть на искиемне-агаси кафтан, подбитый собольим мехом, а на диван-эфенди и великого постельничего — одежды попроще. По совершении этих церемоний митрополит первым произносит краткую поздравительную речь и желает счастливого и благополучного княжения и целует руку у господаря. После благословения господарь, в свою очередь, оказывает такие же почести митрополиту; за митрополитом допускаются к целованию руки и края одежды епископы, бояре первого чина, имена которых выкликает великий постельничий, добавляя такие слова: «Раб твоего величества имярек целует священный край одежды твоего величества». То же самое проделывает второй постельничий с боярами второго чина, третий постельничий — с боярами третьего чина. За боярами следуют военачальники различных чинов, начальники воинских частей, капитаны, сотники и их помощники, а также купцы и другие знатные граждане города Ясс. После этого господарь удаляется во внутренние покои, а искиемне-агаси уходит в отведенные ему палаты в сопровождении большой свиты, причем впереди следует великий ушер (привратник).

На следующий день бояре опять собираются в великом диване, где занимают свои прежние места и куда прибывает господарь, предшествуемый значительным числом постельничих. Из большого дивана все переходят в малый, называемый залой меча (зал называется так потому, что в нем на столе помещается княжеский меч; в этот зал никто не вхож, кроме семи бояр первого чина) ¹³. Когда [80] господарь сядет на свой трон, вызывают бояр всех трех чинов, причем каждый чин вызывается соответствующим постельничим. Они по очереди подходят к господарю, и он или отстраняет их от должности, или утверждает, или из низшего чина возводит в высший. Понижать из высшего чина в низший запрещает обычай страны (за исключением случаев, когда кто-либо сам этого добивается). Во всем остальном господарь решает по своему усмотрению, как если бы он не знает никого во всем мире выше себя. Когда господарь исполнит все по своему благоусмотрению и приведет в порядок вверенное ему государство, он отсылает в Константинополь искиемне-агаси и прочих придворных султана. Они уезжают из Ясс с большим великолепием, одаренные дорогими подарками. Их провожает сам государь со всеми боярами на тысячу шагов от стен города. Затем дает им одного боярина, который провожает их до Галаца, и возвращается в Яссы.

Комментарии

1 После слова «политическая» в рукописи значится «Книга I». Видимо, Д. Кантемир предполагал делить эту часть на несколько книг, но это намерение не было осуществлено.

2 После слов «того времени" Д Кантемир делает следующее пояснение-«В этом вопросе, как мы подробно говорили в книге о древнем состоянии романо-молдаван». Затем это пояснение он перечеркнул Отсюда видно, что «Описание Молдавии» писалось после «Хроники стародавности романо-молдо-влахов»

3 Д. Кантемир придерживался мнения, что молдаване — потомки римлян или италийцев, хотя, как уже выше указывалось, о чисто римском происхождении молдаван не может быть и речи.

4 На полях рукописи в квадратных скобках Д. Кантемир приводит следующую похвальную характеристику молдавскому господарю Стефану Великому (по-молдавски — Штефан чел Маре) польского историка Длугоша «О муж, достойный удивления, стоящий ничем не ниже героев-вождей, которыми мы так восхищаемся и который в наше время первый среди государей мира завоевал столь блистательную победу над турками, самый достойный, по моему мнению, того, чтобы ему было доверено главенство и власть над всем миром и в особенности роль повелителя и вождя в борьбе против турок по согласованному решению и постановлению всех христиан, так как остальные католические государи и короли ослаблены междоусобицами, изнеженностью и гражданскими войнами» (Книга 13, стр. 513, за 1474 год). А на стр. 532 он называет Стефана «осторожнейшим, славным, выдающимся государем и борцом». Смотри у этого автора много других положительных высказываний о нем. Станислав Ориховий, тоже польский писатель, рассказывает о молдаванах: «По природе, обычаям и языку они не многим отличаются от италийцев, но являются людьми суровыми, очень храбрыми, и нет другого народа, который бы имел более тесные границы по сравнению с их храбростью и воинской доблестью и который сопротивлялся бы большему числу врагов вокруг себя, с которыми они непрерывно ведут войны, то нападая, то защищаясь. Они настолько храбры, что, постоянно воюя со всеми народами, с которыми имеют общие границы, всегда выходили победителями. Ведь: Стефан, как помнят еще отцы, получив верховную власть в Дакии (Молдавии — В. Е), почти что в одно лето одолел в большой войне турка Баязета, венгра Матвея и поляка Иоанна Альберта». (Анналы 5, под 1552 годом).

Затем это примечание перечеркнуто. Во втором списке рукописи оно отсутствует. В третьем (одесском) списке это примечание-добавление вписано переписчиком в текст Что касается оценки государственной, политической и военной деятельности Стефана Великого, то нам известно высказывание выдающегося русского историка Н. М. Карамзина: «Мужественный в опасности, твердый в бедствии, скромный в счастии... он был удивлением государей и народов, с малыми средствами творил великое». Стефану Великому также дана высокая оценка К. Марксом (см. архив Маркса и Энгельса, т. 7, стр. 203).

5 Илья III (Ильяш) вторично господарем Молдавии не был избран.

6 Молдавский господарь Иоанн по прозвищу Армянин в литературу вошел под именем Иоанн Лютый (1573—1574). Он беспощадно расправлялся с изменниками родины, в числе которых нередко оказывались крупные бояре, боровшиеся за обладание господарской властью и в этих целях шедшие на предательство, нанося ущерб общим интересам страны. Летописцы — сторонники крупных бояр, дали прозвище ему «Лютый», но Д. Кантемир нигде не употребляет этого прозвища. В решающем бою с турками бояре изменили своему господарю Иоанну, и он был вынужден сдаться на милость победителя. Турки обещали сохранить жизнь его воинам. Но, как правило, они не держали своих обещаний; так и на этот раз военачальники молдавского и казачьего войска (украинские казаки воевали на стороне молдаван) почти все были казнены, а самому господарю Иоанну, когда он вошел в шатер визиря и с достоинством потребовал направить его к султану, подло нанесли удар кинжалом в спину, затем отрубили голову, обезглавленный труп привязали за ноги к двум верблюдам, погнали их в разные стороны, и он был разорван на части.

7 Поход на Каменец имел место в 1672 г.

8 Битва под Хотином произошла в 1673 г.

9 Д. Кантемир имеет в виду себя.

10 Михаил Раковица второй раз княжил в Молдавии в 1707—1709 гг. Автор, видимо, имеет в виду избрание М. Раковицы в третий раз (1716 г.), поскольку пишет «по сей день». Это вполне согласуется и с другими источниками и свидетельствует о том, что «Описание Молдавии» завершено в 1716 году.

11 Под словами «все сословия» автор подразумевает различные ранги бояр: крупных, средних и мелких, но не крестьян, которые никогда не обладали правом избрания господаря.

12 Конские хвосты, прикрепленные к древкам, как знак власти, позже получают название бунчук, который стал одним из атрибутов воинской части.

13 Поясняющие слова в скобках добавлены автором на полях рукописи.