АЛЕКСАНДР ГВАНЬИНИ

(1578)

Алессандро Гваньини (1538-1614) был полонизованным итальянцем. Родившись в Вероне, он почти всю жизнь прожил в Польше и там умер, заслужив себе двойную славу — военного деятеля и администратора, а также писателя. В войсках Стефана Батория он много сражался в войнах Польши с Ливонией, Молдавией и Московией, выслужил себе польское дворянство (при короле Сигизмунде Августе) и в течение 14 лет был начальником крепости г. Витебска. На склоне лет он обратился к литературной деятельности и написал «Историю Польши» (Rerutn Polonicarum tomi tres. — Francf., 1584). Едва ли справедливо мнение некоторых библиографов, что хроника эта принадлежит перу М. Стрыйковского. По существующей, но не доказанной легенде, Гваньини «похитил готовый к печати манускрипт, и, хотя он был только переводчиком, опубликовал его за своей подписью». Несомненно, однако, что труды Гваньини мало самостоятельны; он был только компилятором. Ранее хроники Гваньини составил обширную компиляцию «Описание Европейской Сарматии» (Sarmatiae Europae descriptio. — 1578), заключающую в себе описание Московии и пограничных стран и имеющую мало значения; сообщенные здесь данные об областях — Сибири, Югре, Обдоре, Кондоре, Лукоморьи и т.д. — большею частью повторяют предшествующих авторов, например Герберштейна, или украшены неверными, маловероятными подробностями (ср. оценку: Оксенов А. Сибирь до эпохи Ермака по сведениям западно-европейских писателей и путешественников // ТГВ. — 1889. ~ № 13). Тем не менее сочинения Гваньини были довольно хорошо известны в Древней Руси и не раз переводились на русский язык еще в половине XVII в. (Соболевский А.И. Переводная литература Московской Руси XIV—XVII вв. — СПб., 1903. — С. 73-74, 77-78); так, между 1652-1654 гг. сделано было извлечение из его «Истории Польши», вероятно, Симоном Азарьиным (Шляпкин И. Дмитрий Ростовский и его время. — СПб., 1891. — С. 56, 83); в 1653 г. по царскому указу кн. Репнин-Оболенский купил какое-то сочинение Гваньини в Польше среди других иностранных книг (Тихонравов. Летописи русской литературы и древности. — М., 1861. — Т. 3, отд. 5. — С. 34; Соловьев С. История России. — М., 1869. — Т. 13. — С. 169), и, может быть, именно эту книгу Никон поручал перевести в 1655 г.; среди русских переводов Гваньини, сохранившихся в ряде рукописей (Шляпкин И.А. Указ. соч. — С. 80), находится и старинный перевод его описания Московского государства, из которого издан только небольшой отрывок, касающийся Двинской области, Устюжского края [129] и Вологды (Извлечение из старинного перевода сочинения Гваньини // ВГВ. — 1841. — № 35); в переводе непосредственно с латинского подлинника по изданию 1581 г. тот же отрывок Гваньини напечатан в статье М.П. «Наш Север в описании иностранца XVI века» (Изв. Архангельск, о-ва изучения Русского Севера. — 1911. — № 1. — С. 2—7), части же, относящиеся к Сибири, не изданы. Помещаемый ниже русский перевод сделан В.Н. Дурденевским по латинскому тексту, напечатанному в «Historiae Rutheniae Scriptores exteri saec. XVI» (Ed. A. Starczewski. — Berolini et Petropoli, 1851. — Vol. 1), здесь же он перепечатан по изданию: Omnium regionum Moscoviae monarchiae subjectorum morum et religionis descriptio. — Spirae, 1581. Гваньини умер в Кракове в 1614 г. 76 лет отроду (Bayle P. Dictionnaire historique et critique. — Amsterdam, 1734. — Т. 3. — P. 144). См. о нем еще:. Россия и Италия: Сборник исторических материалов и исследований, касающихся сношений России с Италией. — СПб., 1908. - Т. 2, вып. 1. - С. 254-255.

ОПИСАНИЕ ЕРОПЕЙСКОЙ САРМАТИИ,

КОТОРАЯ ВКЛЮЧАЕТ В СЕБЯ ПОЛОНИЮ, ЛИТВАНИЮ, САМОГИТИЮ, РУССИЮ, МОСКОВИЮ И ЧАСТИ ТАРТАРИИ.

ПРОВИНЦИЯ СИБИРЬ

Эта провинция расположена¹ при реке Каме, между областями Пермью и Вяткой. Она почти совсем лишена укреплений и городов. В ней берет начало мощная река Яик, которая, пройдя татарские кочевья, впадает в Каспийское море. Ее жители пользуются собственным языком, не знают употребления хлеба; питаются мясом зверей; ведут торговлю пушниной, — шкуры у них ценнейшие, — и платят ею же дань московскому великому князю. Почти вся эта область лесиста и болотиста и, говорят, благодаря соседству татар пустынна в большей своей части.

ОБЛАСТЬ ЮГРА

Область Югра², или Угра (Jugra sive Juhra), жители которой зовутся угры или югричи, расположена по Северному океану, из нее, как рассказывают, некогда вышли венгры³ из-за ее неплодородия и, говорят, осели сначала около Мэотидских болот⁴. Затем они двинулись к реке Дунаю в направлении на Паннонию и по-своему назвали Паннонию — Угорией, позже — Венгрией и под предводительством Атиллы⁵ завоевали много земель в Азии и в Европе. Москвитяне этим очень гордятся, говоря, что их подданные некогда опустошили пределы Германии, Италии и Греции и были страшны всему миру. Жители этой области платят подать московскому великому князю и говорят на том же языке, что и венгерцы.

ОБ ИСТУКАНЕ ЗОЛОТОЙ БАБЫ⁶

[В ОБДОРСКОЙ ОБЛАСТИ]

В этой Обдорской области около устья реки Оби находится некий очень древний истукан, высеченный из камня, который москвитяне называют Золотая баба, т.е. Золотая старуха (id est aurea anus). Это подобие старой женщины, держащей ребенка на руках и подле себя имеющей другого ребенка, которого [местные жители! называют ее внуком. Этому истукану обдорцы, угричи и вогуличи, а также и другие соседские племена воздают культ почитания, жертвуют идолу самые дорогие и высокоценимые собольи меха, вместе с драгоценными мехами [130] прочих зверей, закалывают в жертву ему отборнейших оленей, кровью которых мажут рот, глаза и прочие члены изображения; сырые же внутренности жертвы пожирают и во время жертвоприношения колдун вопрошает истукана, что им надо делать и куда кочевать; истукан же (странно сказать) обычно дает вопрошающим верные ответы и предсказывает истинный исход их дел. Рассказывают даже, что в горах, по соседству с этим истуканом, слышен какой-то звон и громкий рев; горы постоянно издают звук наподобие трубного. Об этом нельзя сказать ничего другого, кроме как то, что здесь установлены в древности какие-то инструменты или что [там] есть подземные ходы, так устроенные самой природой, что от дуновения ветра они постоянно издают звон, рев и трубный звук.

От реки Оби, идя от левой стороны [живут] каламы (Calami populi), бродящие кочевьями, данники князя московского. Вниз от устьев Оби и Золотой бабы находится ряд больших рек: Иртыш (Irtjschae), Березовая (Beresva), Сосьва (Sasa), Тахним⁷ (Tachnim), Данадим (Danadim) и многие другие, вытекающие из гор, называемых поясом земли (cingulus terrae). Обитатели этих рек, живущие до Золотой бабы и Северного океана, уплачивают, как говорят, дань великому московскому князю.

ОБЛАСТЬ ЛУКОМОРЬЕ⁸

Область Лукоморье тянется длинной полосой подле северного моря; ее обитатели живут без всяких построек в лесах и полях. По соседству с этой областью находятся народы грустиниы и серпоновцы, от крепости Грустины до Китайского озера, где берет свой исток вышеназванная река Обь. Живущие близ этого озера черные люди, не владеющие общепонятной речью, имеют обычай приходить к Грустинской крепости, принося с собой разные товары, в особенности [131] жемчуг, драгоценности и дорогие камни, которые грустинцы и серпоновцы приобретают от них путем обмена. Племена Лукоморья, а равно грустинцы и серпоновцы и еще некоторые живущие в области Оби и озере Китайского вдоль рек Сосьвы, Березовой, Данадима и Тахмипа, вплоть до Великого океана, как говорят, платят дань великому московскому князю. Далее, о некоторых народах Лукоморья рассказывают нечто чудесное и неправдоподобное, якобы они ежегодно 27 ноября, как пиявки и лягушки⁹, умирают от сильного мороза, сопровождаемого туманом. Когда затем приходит день 24 апреля, они, говорят, опять оживают. Рассказывают о них, что они ведут следуюшим образом торговлю со своими соседями грустинцами и серпоновцами. когда они уже чувствуют, что им грозит смерть в недалеком будущем, то они сносят свои товары в надежное место; их уносят грустинцы и серпоновцы в промежутке [их зимнего сна], оставив свои равноценные товары в том же месте. Когда же те оживут, то берут они товары за свои, если они им понравятся, по справедливому обмену; если же [мена] не была справедливой, то требуют обратно свои товары от грустинцев и серпоновцев, в силу чего между ними, как говорят, очень часто вспыхивают тяжбы и войны. Из гор Лукоморья выходит крупная река Коссин, которая, пробежав Лукоморье, впадает, как говорят, в большую реку Тахмин. В реке же Тахмин, рассказывают, водятся рыбы, которые головой, глазами, носом, ртом и ногами напоминают человека, но лишены какой-либо способности объясняться словесно. Говорят также, что по ту сторону этой реки живут люди громадных размеров, из которых одни, покрытые щетиной наподобие зверей, а другие — с собачьими головами; живут они в подземных пещерах.

Комментарии

1. Эта провинция расположена]. Все, что Гваньини говорит о Сибири, заимствовано у него из книги Герберштейна; точно так же и, вероятно, через посредство той же книги Герберштейна географическое положение Сибири между «Пермью и Вяткой» определяет А. Тевэ в своей «Космографии».

2. Область Югра] Помпоний [Лэт] называет уграми и венгерцев, и восточных финнов Югорской земли. В лекциях по Флору П. Лэт упоминает, что угры приходили вместе с готами в Рим и участвовали в разгромлении его Аларихом. «На обратном пути часть их осела в Паннонии и образовала там могущественное государство, часть вернулась на родину, к Ледовитому океану, и до сих пор имеет какие-то медные статуи, принесенные из Рима, которым поклоняется, как божествам». В. Забугин (Указ. соч. — С. 97-98) замечает: «Трудно сказать, идет ли тут дело о народном поверье или об ученом домысле». И прибавляет, что в «связи с этой легендой, по-видимому, стоит известие Герберштейна о статуях и мраморных изображениях близ устьев малого Танаиса», но не нужно ли здесь видеть одно из ранних европейских известий о «Золотой бабе»? (см. ниже: Герберштейн). Вопрос о юграх и Югорской земле давно занимал историческую науку. Трудность вопроса заключалась в согласовании ряда свидетельств, противоречащих друг другу. Поэтому мнения об этом историков весьма разнообразны. Некоторые помещали Югру на р. Юге (Татищев и Болтин), другие — на Вычегде (Шлецер), третьи — от берегов Белого моря через Урал до Оби (Георги); А.Х. Лерберг в своей старой, но не потерявшей доныне значения работе «О географическом положении и истории Югорския земли» (Исследования, служащие к объяснению древней русской истории. — СПб., 1819. — С. 1—82) полагал местожительство древней Югры за Уралом, по обоим берегам р. Оби и далее до берегов р. Аяна на восток. В русской летописи Югра показана крайним северо-восточным населением в Заволочье; кроме того, ее упоминает известный рассказ Гюряты Роговича: «Послах отрок свой в Печеру, люди, яже суть дань дающе Новугороду; и пришедшю отроку моему к ним и оттуда иде в Югру. Югра же людье есть язык нем и седят с самоядью на полунощных странах» (Лаврентьевская летопись. — Л., 1926. — Вып. 1. — С. 107). «По прямому смыслу этого известия, — замечает Н.П. Барсов (Очерки русской исторической географии: География начальной летописи. — Варшава, 1873. — С. 52-53), — Югорская земля представляется лежащею за Новгородскими владениями на Печоре, к северу от этого племени; но если верно, что эти последние занимали область между Камою и Вычегдою, то в таком случае югорско-самоедские поселения или кочевья следовало бы полагать далее на север, за Вычегдой, до тундр Поморья, по восточным притокам Двины, по Мезени и по Печоре». Новейшие исследования еще точнее определяют географическое положение Югры приуральской — на р. Вычегде, где-либо около нынешнего Усть-Кулома, либо около г. Турея, на р. Выми (Мартюшев A.M. Коми-народ в первый период его исторической известности // Коми-му. — 1928. — № 2. — Февр. — С. 41; Шляпин В.П. Из истории заселения нашего края // Зап. Северо-Двинского о-ва изучения местного края. — 1928. — Вып. 5. — С. 34-35). Такие предположения подтверждают как ономастические сопоставления географических имен, так и анализ известий о сношениях и столкновениях Руси с Югрою в XI—XIV вв. Известия о сношениях Новгорода с Югрой в XII—XIV вв. «указывают на близкое знакомство Югры, с одной стороны, с Печорой, с другой — с Устюгом и Двинской областью». «Югра управлялась своими князьями, вела с данщиками упорную борьбу, из которой новгородцы выходили не всегда с успехом и, — явление общее для всех инородцев в их столкновениях со славянством — отступали. В течение нескольких столетий они постепенно передвинулись за Урал, на берега Иртыша и Оби, где и застает их XV век и где они были покорены уже московскими войсками» (Барсов Н. Указ. соч. — С. 55-56; Дмитриев А. Пермская старина. — Пермь, 1924. — Вып. 5. — С. 12-13; Адрианов. Отчет о 87 присуждении премии Уварова. — СПб., 1897. — С. 287-289; Оксенов А.В. //Литературный сборник. — СПб.: Восточное обозрение, 1885. — С. 425—445; Он же. Политические отношения Московского гос.-ва к Югорской земле // ЖМНП. — 1891. — № 2. — С. 246—272; Марков А.В. Беломорская былина о походе новгородцев на Югру в XIV в. // Сборник в честь В.Ф. Миллера. — М., 1900. — С. 150-163). Шведский офицер P. Schonstrom, бывший в плену в России в 1741 г., записал у сибирских вогулов предание, что они некогда жили по эту сторону Урала на реках Двине и Югре «и назывались тогда — югорские» (Jugorski) (Mueller. Der Ugrische Volkstamm. — Berlin, 1839. — Bd 1. — S. 153 ff.), что лишний раз подтверждает родство сибирских вогулов с Заволочской Югрой. Гипотеза о переселении Югры за Уральский хребет может в настоящее время считаться общепринятой (Середонин С.М. Историческая география. — Пг., 1916. — С. 201-202; Огородников В.И. Очерк истории Сибири до начала XIX ст. — Иркутск, 1925. — Ч. 1: История дорусской Сибири. — С. 9 и след.; Финно-угорский сборник. - Л., 1928. - С. 256-257)…

3. из нее, как рассказывают, некогда вышли венгры]. О выселении венгров из приуральских областей см.: Luettich К. Ungarnzuege in Eurapa im 10. Jahrhundert. — Berlin, 1910.

4. Мэотидских болот]. Под болотами Мэотиды, или Мэотидским озером (palus, lacus Maeotis), античные писатели обыкновенно понимали Азовское море (Mar delle Zabacche), однако название его «болотом», а не «озером» в средние века неоднократно давало повод к смешению его с другими местностями. Так, Бенедикт-Поляк, ездивший вместе с Плано-Карпини к монголам, под болотами Мэотиды понимал соленые озера в степях к северу от Каспийского моря (D'Avesac. Recueil de voyages et de memoires. — Paris, 1839. — T. 4, Fasc. 2. — P. 777), а Рубрук писал про Дон, что он «начинается из болот Мэотиды», которые «простираются к северу до океана» (Пер. А.И. Малеина. — СПб., 1911. — С. 87).

5. под предводительством Атиллы]. Гваньини, подобно другим писателям XVI в., смешивает походы гуннов на Европу в V в. и выселение венгров из Приуралья, происшедшее значительно позднее (в X в.).

6. Об истукане Золотой бабы]. К сведениям о Золотой бабе, заимствованным из Меховского и Герберштейна, Гваньини прибавляет указание, что она «высечена из камня» (?) (ср.: Шишонко. Пермская летопись. — Т. 1. — С. 17). Среди других известий о Золотой бабе рассказ Гваньини пользовался в XVII в. особенной популярностью, благодаря перепечатке в сборнике «Respublica Moscoviae et urbes» (Lugduni Batav., 1630. - P. 52-54); ср.: Березин- Ширяев Я, Материалы для библиографии. - СПб., 1868. - С. 10. Хр. Лопарев (Самарово; Село Тобольск, губ.: Материалы и воспоминания о его прошлом. - СПб., J892. - С. 3-4), сверивший этот текст с изданием Гваньини в «Rerum Mosc, auct.» (p. 108—109), нашел, что «между обоими текстами есть легкая разница».

7. Тахним]. Tachmin Герберштейна, напечатанный так, вероятно, по ошибке. Все перечисленные здесь географические имена взяты Гваньини из Герберштейна.

8. Лукоморье]. Это географическое имя, введенное в научный оборот Герберштейном, долго держалось в литературе. Еще в энциклопедическом словаре Гюбнера (Huebner's Jon. Reales Staats — Zeitungs und Conversationslexicon. — Leipzig, 1811. — S. 823) под словом Лукоморье объясняется, что это «провинция в пустынной Татарии, подвластная (русскому) царю. Она лежит по ту сторону р. Оби в Азии и простирается до Ледовитого океана».

9. как пиявки и лягушки]. А. Оксенов (ТГВ. — 1889. — № 13) уже обратил внимание на то, что текст в этом месте испорчен. Напечатано «hirundines et ranae» — «...ласточки и лягушки»; вм. hirundines следует, конечно, читать hirudines 'пиявки', что мы и восстанавливаем в переводе. Эта типографская ошибка из текста 1578 г. перешла в последующие издания и воспроизведена многими писателями.

Текст воспроизведен по изданию: Сибирь в известиях западно-европейских путешественников и писателей, XIII-XVII вв. Новосибирск. Сибирское отделение Российской академии наук. 2006.