ГУГО ИЗ ФЛАВИНЬИ

ХРОНИКА

CHRONICON HUGONIS MONACHI VIRDUNENSIS ET DIVIONENSIS, ABBATIS FLAVINIACENSIS

В 20-й год своего правления Констанций вступает в Рим, а в 22-й его год состоялся собор в Римини, а затем в Милане, на котором вновь была оглашена старая вера 318 епископов. После этого арианская ересь была осуждена властью всех епископов. Констанций умирает на 45-м году своей жизни. После него царствовал Юлиан, 35-й от Августа, 2 года, 8 месяцев. Добавь к ним шесть, которые оставались, получится год …и 2 месяца, 28 дней в остатке. Когда Магненций ¹⁸¹ захватил власть в Августодуне ¹⁸², Констант был убит в замке Елены ¹⁸³ неподалёку от Испании и, так как государство пришло по этой причине в расстройство, Ветранион ¹⁸⁴ сделался императором в Мизе, а Непотиан ¹⁸⁵ в Риме, в консульство Сергия и Нигриниана ¹⁸⁶. Голову Непотиана носили на копье Пизы по всему городу, а с Ветраниона стащили царские инсигнии в городе Наиссе ¹⁸⁷. Магненций был побеждён в Мизе после консульства Сергия и Нигриниана. Магненций покончил с собой во дворце в Лионе. Деценций, его брат, которого он назначил цезарем для защиты Галлии, окончил жизнь в петле в Сансе. Обратившись к идолопоклонству, [Юлиан] стал преследовать христиан. В его первый год блаженный Мартин ¹⁸⁸, оставив военную службу, был крещён блаженным Иларием и стал выдающимся воином Христовым. Гонение Юлиана было соблазнительным, скорее привлекая, нежели принуждая, и многие пали по собственной воле. Итак, отправившись против персов, Юлиан после победы был побеждён противостоящими врагами и погиб, пронзённый копьём одним из своих ¹⁸⁹. На следующий день христианским императором после него становится Иоавиан ¹⁹⁰, которого Юлиан Отступник выгнал из армии, так как тот не хотел принести жертву идолам. Он призвал обратно Афанасия ¹⁹¹. Его радостное и достойное правление было прервано преждевременной смертью, и он умер на восьмой месяц правления.

В 367 году от воплощения Господнего Иовиану наследовал Валентиниан ¹⁹² вместе с братом Валентом ¹⁹³. Валент, перекрещённый Евдоксием ¹⁹⁴, арианским епископом Никомедии, преследовал христиан; он правил одиннадцать лет. Умирают Иларий из Пуатье и Нектарий Вьеннский. Грациан ¹⁹⁵, сын Валентиниана, становится в Амьене императором в третий год Валентиниана и Валента. Атанарих ¹⁹⁶, король готов, преследовал христиан и многих убил, а остальных изгнал с их престолов и выгнал в римскую землю. В третий год Валентиниана и Валента Дамас ¹⁹⁷, сын Антония, занял после Феликса должность понтифика римской церкви в 379 году от воплощения Господнего. Вместе с ним был рукоположен Урсин ¹⁹⁸, но, после того как состоялся собор, Дамас был поставлен на апостольском престоле, а Урсин стал епископом Неаполя. [Дамас] пребывал в должности 18 лет, 2 месяца, 6 дней. Дьяконы Конкордий, Аддиск и Каликст по злобе обвинили его в прелюбодеянии, но он всё же очистился от этого обвинения на соборе 244 епископов, а те были осуждены и изгнаны из церкви, угодив в ту западню, которые приготовили. По его просьбе Иероним ¹⁹⁹, много и усердно трудившийся в служении Богу, постановил, чтобы псалмы день и ночь пелись в церкви. И поскольку их пели без всякого различия, блаженный Иероним по распоряжению того же Дамаса разделил их таким образом, чтобы в конце псалма всеми произносилась Слава Отцу, Сыну и Святому Духу, и добавил позднее, как то было в начале, и прочее для опровержения в особенности нечестивейших семян арианской ереси. В шестнадцатый год епископства Дамаса, в пятый год Грациана и Валентиниана, состоялся второй Константинопольский собор ²⁰⁰. Папа Дамас умер 11 декабря, и епископство оставалось вакантным 31 день.

Итак, во времена цезаря Тиберия некий народ, выйдя из острова Скандинавии, обосновался над Рейном. Спустившись во времена Валентиниана к Рейну, они разбили там военные станы, которое называли бургами, из-за чего и получили название бургунды, хотя раньше так не назывались, и не осмеливались там ни на что иное, кроме получения в виде жалованья какой угодно высокой цены за торговлю с германцев. Когда они прожили там два года, то, получив через послов приглашение от римлян и галлов, которые проживали в Лугдунской провинции, Цизальпинской и Косматой Галлии, дабы тем можно было отказаться от дани республике, по приказу осели там с жёнами и детьми, и обосновались там, поставив над собой королём Гундиоха, который был из рода гонителя Атанариха, короля готов. Валентиниан в 11-й год своего правления был разбит в Британии и умер из-за того, что кровь пошла горлом. Ему наследовал Валент с Грацианом и Валентинианом ²⁰¹, сыновьями его брата, и правил 4 года; он издал закон, по которому монахи должны были служить в армии, а не желавших приказал убивать. Юстина же, жена вышеназванного Валентиниана, стала склонять малыша Валентиниана к арианской ереси, ибо и сама была арианкой. Итак, согласно императорских повелениям церкви были переданы арианам, и во главе Миланской церкви был поставлен еретик Авксентий ²⁰². После его запоздалой смерти божественной волей был поставлен Амвросий ²⁰³; и хотя против него неистовствовали царские указы, и вместе с тем собрались ариане, и его просили не занимать базилику, народ города отстоял Амвросия, дабы его не захватили силой и не отправили в ссылку прямо из церкви, и он имел речь, которую по поводу передачи базилик озаглавил как «Против Авксентия» и которую, поскольку она, как нам известно, подходит и к нашему времени, мы постараемся включить в это повествование. Ибо блаженный Амвросий, в то время как со всех сторон подвергался козням арианской царицы Юстины и царя, работал и упорно трудился в церкви Божьей с таким усердием, что благодаря ему вся Италия подчинилась истинной вере. Итак, народ гуннов, долгое время запертый в своих неприступных горах, воспылал против готов внезапной жгучей яростью и, разметав их в разные стороны, согнал с древних мест обитания. Готы же, перейдя через Дунай, были приняты Валентом без сложения оружия. Вскоре из-за жадности полководца Максима доведённые голодом до восстания, они рассеялись по Фракии и, победив войско Валента, громили всё резнёй, поджогами и грабежами. Сам император, когда его люди были разбиты до полного уничтожения, бежал раненый стрелой и, часто сползая с лошади из-за сильной боли, был отнесён в хижину близлежащей деревни. Поскольку варвары погнались за ним и подожгли дом, он лишился погребения, и это место стало для него и местом смерти, и местом погребения в 377 году от воплощения Господнего ²⁰⁴. – Грациан же вместе с братом Валентинианом правил 6 лет; Феодосий ²⁰⁵, избранный им на императорский трон, разгромил великие скифские народы, то есть алеманнов, гуннов, готов, во многих крупных битвах. Ариане, не снеся его доблести и согласия, оставили те церкви, которые силой захватили 40 лет назад. В это время Вьеннской церковью правил Никита, славнейший муж, а Лионом – Юст. Воспитанный при Пасхасии, он, будучи дьяконом епископа Клавдия, был переведён для управления Лионской церковью. В царственном граде при папе Дамасе и императоре Грациане был собран собор 150 отцов против Македония и Евдоксия ²⁰⁶. Между римлянами и готами имели место многочисленные битвы.

В третий год правления Феодосия Атанарих, король готов, доверился Феодосию и, придя в Константинополь, был наделён императором великими почестями, а на 13-й день умер, и ему наследовал Аларих ²⁰⁷, в консульство Меробауда и Сатурнина ²⁰⁸. В одиннадцатый год своего правления [Феодосий] вступил в Рим с сыном Гонорием ²⁰⁹ и, внеся здравые исправления, усовершенствовал римские законы. Максим, муж деятельный и вполне достойный звания августа, если бы не поднялся путём тирании и вопреки клятве верности, в этом же году был возведён войском в императоры в Британии вопреки своей воле, переправился в Галлию и, там коварно обманув августа Грациана, убил его в Лионе. По этому поводу Иероним сказал: «Стены Лиона являются свидетелями твоей кровавой руки». Он изгнал из Италии его брата Валентиниана, и поставил [цезарем] своего сына Виктора, который был убит Арбогастом в том же году, что и сам Максим.

Итак, Амвросий отлучил этого Максима от причастия, убеждая его совершить покаяние за пролитие крови своего господина и, что ещё хуже, невинного человека. Но, когда тот в надменности духа отказался от покаяния, то лишился не только грядущего, но и настоящего спасения. Феодосий сразился против него и, убив его, восстановил на престоле Валентиниана, когда от сотворения мира исполнилось 5690 лет, но уже в следующем году Валентиниан был убит во Вьенне в результате преступления комита Арбогаста. По этому поводу Иероним говорил: «Юный Валентиниан, почти мальчик, после бегства, после изгнания, после восстановления власти ценой большой крови был убит неподалёку от города, свидетеля смерти его брата, и его бездыханное тело было повешено и покрыто позором». Феодосий 11 лет правил Востоком при жизни Грациана и Валентиниана, а затем царствовал ещё 6 лет после их смерти. Также названный изумительный наставник Амвросий запретил ему вхождение в церковь и участие в причащении святых таинств за некоторые его прегрешения; и милостивейший император воспринял это с такой признательностью, что не отказался от публичного покаяния. Когда же августейшей памяти Валентиниан был убит в юных летах, императорский престол занял Евгений ²¹⁰, который принял участие в святотатстве – возвращении алтаря Победы, и за это Амвросий отверг его дары и изгнал из церкви и его, и его приспешников, и не желал впоследствии видеться с ним. [Евгений] вместе со всеми своими людьми был убит Феодосием. Феодосий умер в Милане в 17-й год своего правления.

В 397 году от воплощения Господнего папа Сириций ²¹¹, сын Тибуртия, 40-й от Петра, вступил в должность и пребывал в ней 15 лет. Он постановил не отказывать кающимся в последнем причастии. Он умер 24 апреля, и епископство оставалось вакантным 20 дней. Через 90 дней ему наследовал Анастасий ²¹², римлянин, сын Максима. Он постановил, чтобы всякий раз как читают Евангелие, священники не сидели, но стояли преклонив колени. Иероним так говорит о нём в первых строках письма: «Малое время спустя в должности понтифика наследовал замечательный муж Анастасий, но Рим не заслужил долго обладать им, дабы глава круга земного не была срублена при таком славном епископе; мало того, он был похищен и унесён [смертью] для того, чтобы не пытался отклонить своими просьбами сурового приговора», открыто допуская, что он скончался перед вторжением в Город, случившемся при Аларихе ²¹³. В то время правил Аркадий ²¹⁴ с братом Гонорием; в седьмой его год, 27 ноября, произошло открытие [мощей] первомученика Стефана, а в 11-й его год, 11 ноября, в воскресенье, в 15-ю луну, на 71-м году своей жизни, в 23-й год пребывания в должности епископа, умер святой Мартин. Аркадий правил 13 лет, и ему наследовал Гонорий с Феодосием Младшим ²¹⁵; в его время, в 433 году от воплощения Господнего, в шестой год папы Целестина ²¹⁶, в Эфесе [состоялся] третий собор 200 отцов против Нестория ²¹⁷, епископа царственного града; когда исполнилось тридцатилетие его правления, [Гонорий] умер, и ему наследовал Феодосий с Валентинианом ²¹⁸. Перед четвёртым годом консульства Феодосия Рим был взят Аларихом. В седьмой год правления Феодосия полководец Аэций ²¹⁹ был провозглашён патрицием того и другого войска; он укротил бургундов, которые восстали против римлян, перебив 20 000 человек из их войска и 7000 готов, которые оказали им помощь. Народ вандалов, выйдя из недр своего обитания, вторгся в Галлию.

После Иннокентия ²²⁰ во главе римской церкви стоял Зосим ²²¹, грек, сын Эбранна, 3 года, 3 месяца, 26 дней. Он умер 25 декабря; епископство оставалось вакантным 11 дней; после него папой был Бонифаций ²²², римлянин, сын пресвитера Иокундия, 3 года, 8 месяцев, 7 дней. Он умер 24 сентября; епископство оставалось вакантным 9 дней. Он был поставлен при соперничестве с Евлалием, и был раскол в духовенстве. По этой причине император Гонорий и августа Плацидия с сыном Валентинианом согласились, чтобы епископом Города был Бонифаций, а Евлалия выслали прочь в Кампанию. После него в 428 году от воплощения Господнего папой стал Целестин ²²³, римлянин, сын Приска, 8 лет, 10 месяцев, 17 дней. Он умер 6 апреля; епископство оставалось вакантным 20 дней. Гонорий сделал в Равенне соправителем империи патриция Констанция ²²⁴, который взял в жёны его сестру Плацидию, и та родила от него Валентинина. Папа Анастасий умер 27 апреля, и епископство оставалось вакантным 21 день. Ему наследовал Иннокентий, альбанец, сын Иннокентия, и пребывал в должности 15 лет, 2 месяца, 21 день. Он умер 28 июля, и епископство оставалось вакантным 22 дня. Им был поставлен и отправлен к верующим во Христа скоттам первый епископ – Палладий в 431 году от воплощения Господнего, в восьмой год правления Феодосия Младшего.

Евдоксия, жена императора Феодосия, отправившись в Иерусалим, получила у некоего еврея цепь, которой Нерон сковал в темнице апостола Петра, и привезла в Рима наряду со многими другими реликвиями. Феодосий умер в 27-й год своего правления, и ему в том же году наследовал Марциан ²²⁵, который, взяв в жёны сестру Феодосия ²²⁶, правил в пределах Востока семь лет. Валентиниан и Плацидия умирают в Риме; они едва были в силах защищать и оборонять свои границы от вторжения варварских народов. Во времена Валентиниана и его матери Плацидии славился святой Герман Оксерский; это было во времена Зосима и Бонифация, папы Целестина и Сикста, Илария Арльского, когда Лионскую церковь возглавлял после Сенатора Евхерий, а Вьеннскую – Исихий и после него Клавдиан. В 13-е консульство Феодосия и второе консульство Валентиниана ²²⁷ Герман отправился в Британию. Ибо Гейзерих ²²⁸, король вандалов, опустошил Сицилию и все земли, относившиеся к юрисдикции империи; Валентиниан не мог защитить свою землю от вторжения варваров. После Целестина во главе Рима стоял римский папа Сикст ²²⁹, сын Сикста, 8 лет, 14 дней. Через год и восемь месяцев он был обвинён неким Бассом. Услышав об этом, август Валентиниан приказал созвать собор, и на состоявшемся собрании папа был оправдан 56 епископами, а Басс осуждён собором, но так, чтобы в последний день ему всё же ввиду человечности и милосердия не было отказано в предсмертном причастии. В консульство Аэция и Валерия ²³⁰ папа Сикст был рукоположен при удивительном мире и согласии всего круга земного. Когда он умер, римская церковь более 40 дней оставалась без пастыря, с удивительным миром и терпением ожидая прибытия дьякона Льва, который тогда задерживался в Галлии, заключая мир между Аэцием и Альбином, будто бы он был уведён для того, чтобы подтвердить заслуги избранника и решение избирателей. А август Валентиниан вместе с матерью, августой Плацидией, побуждаемые яростью, объявили Басса вне закона и все его имения и имущества передали церкви. По воле Бога Басс умер в течение трёх месяцев, и папа Сикст, завернув его тело в полотна и умастив благовониями, похоронил его у святого Петра в склепе его предков. По его мольбам август Валентиниан вместе с матерью Плацидией пожертвовал на могилу блаженного Петра множество украшений и всегда возвышал и возвеличивал римскую церковь.

В 445 году от воплощения Господнего [Сиксту] наследовал Лев ²³¹, туск, сын Квинтиана, и пребывал в должности 21 год, 1 месяц, 28 дней. Он выявил две ереси, и послал по этому поводу к верному императору Марциану, и по соглашению с этим императором во второй год его правления, который был 452-м от воплощения Господнего, были созваны епископы, и в городе Халкедоне состоялся собор ²³²; собрались 256 священников и другие, чьих подписей обнаружено 354, и, когда они объединились, получилось 600 священников, считая вместе с подписью папы Льва и самим августом Марцианом, которые изложили католическую и апостольскую веру в то, что во Христе – две природы одновременно: божественная и человеческая. В этом месте благочестивейший император вместе с женой Пульхерией, сложив царское величие, изложили свою веру на глазах у священнослужителей и, скрепив её собственной подписью, потребовали от священного собора отправить её к папе Льву. Там были осуждены еретики Евтихий, Несторий и Диоскор. Этот блаженный Лев отправил к Марциану, к августу Льву и к епископу Флавиану множество писем о вере, которые содержатся в архивах римской церкви. Во времена Марциана и Валентиниана Исихий, епископ Вьеннский, пользовался известностью после Мамерка, который установил литании; в дни Исихия из Индии во Вьенну вернулся пресвитер Север. Известностью пользовался Евхерий Лионский.

Итак, намереваясь сказать несколько слов о жизни и добродетелях блаженного отца нашего Пульхрония, давайте обдумаем вышесказанное и коротко выясним в похвалу ему и для наставления слушателей, как тяжелы и как опасны были времена этого священника. А чтобы истина воссияла ещё ярче, расскажем на основании истории италиков, гетов и римлян, а также вандалов и свевов, о том, что об этих временах говорит древность, что Иероним упоминает в своих письмах, что, наконец, сами народы и царства подтверждают своими опасностями и несчастными бедствиями.

Ибо при императоре Константине, который владел единоличной императорской властью и постановил закрыть от людей языческие храмы, церковь Божья, овладев уже давно желанной свободой, начала шириться и расти; но, пока она чересчур радовалась себе в счастье, она проявила явное пренебрежение к искоренению в себе ростков разросшихся пороков. Ибо вероломство Ария нарушило состояние церковного мира и этим потрясением так сокрушило милость католического общения, что при Констанции, сыне Константина, почти весь мир восхищался арианством, в то время как оно незаметно распространилось повсюду. За этой заразой, как за матерью, последовали виды всех преступлений, которые так заразили чуть ли не всех, что никто из смертных не видел более опасного времени. Однако, поскольку у Бога никогда нет недостатка в причине для просвещения, никогда не исчезает забота о нашем исправлении, Он в разные времена и в разных обстоятельствах предусматривает различные лекарства, посредством которых следует изменить и устранить источник злобы. Так, для искоренения его из этой массы нечестия он подготовил молотило арианской свирепости, а именно, императоров и епископов, осквернённых арианской трапезой, посредством которых гонениями научил свою церковь при названном Констанции, Юлиане и Валенте расти и шириться, быть лучше, нежели произрастать в мире. С отеческой любовью милостиво сжалившись над сынами, стонущими под ударами и просящими о помощи в мучении, Он при императоре Феодосии ослабил бичи, когда ариане, не снеся доблести этого императора, оставили церкви, которые силой удерживали в течение 40 лет. Христианский народ возликовал в результате попечения божественной милости и, пока он вновь предавался пагубному покою больше, чем следовало, из-за обильного и чрезмерного достатка во всём охотнее заботясь о теле, он был сбит с толку от беспечности и, сбросив с шей своих иго страха Господнего, стремглав принялся за преступления; он следовал также окольными и скользкими путями и, презрев правителя, погряз в мерзостях разврата, раздувшись от сытости и замерев от безделья, не побоялся погрузиться в грязный омут ужасной и отвратительной содомии и нечистот. Бог увидел это, и опечалился, и разгневался, и воспылал гнев Его, как огонь, ибо сыновья и дочери некогда Его, а ныне дома подстрекательницы и мятежницы Самарии, раздражили Его. Римской церковью в это время правил Иннокентий, а по городами Галлии и Германии во главе церквей стояли епископы, пылавшие любовью Христовой, замечательные верой, учением и чудесами. Но мало было тех, во главе которых стояли епископы, ибо многие были лишены пастырей. Реймской митрополией управлял святой Никасий; во главе города Лиона стоял святой Дезидерий; Хрисопольский престол украшал верой, великодушием и совершением добрых дел святой Антидий, и было с тех пор и поныне много других горящих светильников в доме Господнем. Итак, хотя они усердными увещеваниями убеждали вверенных им овец не отступать от пути Божьего, народ всё же, повернув время вспять и под влиянием арианского нечестия без вождя, без правителя, без управляющего сам по себе овладел преждевременной свободой и, хотя слышал слова Божьи, задушенный богатствами и мирскими наслаждениями, словно терниями, отказывался приносить плоды добрых дел. Поэтому Господь в гневе и предал всю Галлию и почти весь Запад разящему мечу вандалов, аланов, свевов, сарматов и гуннов. Но кто-то, возможно, спросит здесь, откуда они взялись и откуда взяли эти названия? Ванделик – это река, вытекающая из дальних пределов Галлии, возле которой, как хорошо известно, жили [вандалы] и были так названы от реки Вандала. Ланий же – это река за Дунаем, названная так от Алана, как и Леманн назван от Алеманна. Свевы же получили название от горы Свевон, которая служит на востоке началом Германии, чьи местности они населяли; их было сто округов и сто племён, как сообщают многие. Генуя – это часть Германии. Германия же содержит множество народов дикого и всегда неукротимого нрава, разных по одежде, пёстрых по оружию, несхожих по языку, происхождение названий которых неизвестно, как то толосаты, ансивары, квадинги, маркоманны, брутеры, камасы, блангиане, тубанты, варварская дикость которых даже в самих названиях означает ужас. Согласно писателю Орозию, в Германии, где живут свевы, обитает 54 народа. Европа имеет на востоке Аланию, откуда – аланы; в центре – Дакию, откуда – даны; там же и Готия, откуда – готы; и, наконец, Германию. Итак, из этой многолюдной Германии, как можно найти записанным в «Истории италов», книга I, глава I, часто выходили многие племена, потому что она порождает такие многочисленные народы, какие едва в состоянии прокормить, и которые сокрушили пределы Азии и, особенно, прилегавшую к ним Европу. Об этом свидетельствуют города, разрушенные в Иллирии и Галлии; ибо готы, вандалы, руги, герулы и турцилинги, а также другие дикие народы вышли именно из Германии; и равным образом также народ винилов, то есть лангобардов, ведущий происхождение от германцев, пришёл с острова, что зовётся Скандинавией. Можно также спросить, что было причиной того, что столько народов такой свирепости соединились воедино и неоднократно истребляли друг друга в разных битвах. История эта хорошо известна. Феодосий Старший разгромил эти дикие и неукротимые народы во многих битвах, но после его смерти им добавилось преступлений и битв, наглые … пороки. Он поручил опеку над несовершеннолетними, то есть Аркадием и Гонорием и руководство двором опытнейшим мужам – Руфину ²³³ на востоке империи, Стилихону ²³⁴ – на западе. Но те, стремясь добыть царское положение: один – для себя, другой – для своего сына, привели государство в расстройство. Так, после его убийства комит вандалов, желая облачить в пурпур своего сына Евхерия, с детства жаждавшего крови христиан, вверг в кровопролитие весь человеческий род, когда призвал для сокрушения государства Алариха и весь народ готов и другие названные народы, огромные числом и невероятные по силе, а именно, аланов, свевов, вандалов и бургундов, пришедших в движение от общего волнения, по собственной воле призвав их к оружию и надеясь, что укротить варварские народы можно будет так же легко, как привести в движение. Когда об этом сообщили Гонорию, войско пришло в возмущение и Стилихон был убит; убит был и Евхерий, и вместе с ними немногие приверженцы, виновники таких волнений. Однако, хотя был убит тот, кто был первопричиной бедствий, источник беззакония вновь расцвёл. Ибо за два года до нападения на Рим, которое было предпринято Аларихом, вызванным этим Стилихоном, названные народы вандалов, аланов, гуннов, свевов, бургундов и многих племён, о которых мы говорили, … Галлии были ими разрушены, церкви и города сожжены, народы избиты и истреблены до полного уничтожения, почти весь Запад был разгромлен в наказание за грехи его жителей и, как рассказывают те, которые описывали опасности тех времён, не было ни города, ни замка в Галлии, которые избежали бы их гнева. Ибо они, построившись в полки, проникали в реки По, Рону, Рейн, Луару, Сену, Гаронну и прочие, в ходе речных и сухопутных боёв врывались в расположенные на границах города и уничтожали всё с невыносимой дерзостью и жестокостью. Так, те, которые поднялись вверх по Рейну, разрушили 103 города, расположенных на Рейне, а затем, отправившись к тем, которые располагались на реках, впадающих в Рейн, равным образом уничтожили ещё 75 городов. Они же сокрушили [города] по Роне – Арль, Ним, Вивье, Валанс, Дий, Гренобль, Вьенну, Лион и все соседние итальянские [города]; [пройдя] по рекам По, Луаре, Гаронне, Сене и прочим, они истребили города и все соседние с ними места: так на море и на суше одним натиском, в одно время, но при многих королях и герцогах они разгромили всё разом. В шестое консульство Аркадия и консульство Проба ²³⁵ вандалы и аланы перешли через Рейн, и 31 декабря вторглись в Галлию, в восьмое консульство Гонория и второе консульство Феодосия ²³⁶. В 407 году от воплощения Господнего, при императорах Гонории и Феодосии Младшем, в консульство Стилихона и Аврелиана ²³⁷, в 14-й год правления Гонория и первый год Феодосия, пятого индикта, они, появившись со стороны моря океана, где скитались, занимаясь пиратством, вторглись в Галлию и добрались до Пиренеев. Задержанные на время этой преградой, они рассыпаются по провинциям, и в высокомерии свирепого ума, в то время как полагали, что ни один народ не окажет им сопротивления, лелеют великие замыслы и задумывают при короле Кроке подчинить своей власти все земли. Их королём был могущественный князь Крок, надменный гордыней, беспощадный делами. Об этом вопиёт почти весь Запад, само крушение древних городов, сильно укреплённых и могущественных, которые чем больше наслаждались удобством расположенных рядом с ними рек, тем более жестокими и кровожадными ощутили их в момент своей гибели, так что уже кажется отчасти исполнилось то пророчество: «И мир ополчится с ним против безумцев» ²³⁸. Ибо души, некогда склонные к роскоши, стали для них причиной гибели, так что в чём они более тяжко погрешили, в том и были более сурово наказаны. Усилению свирепости его ума способствовала нечестивая мать, преисполненная жёлчной горечи и ярости змеиного неистовства, которая, изрыгая жуткий яд и издавая нечестивое шипение, говорила сыну: «Если ты, сын, хочешь возвеличить и прославить своё имя и совершить необычайные подвиги, то разрушай то, что построили другие; истребляй народы, над которыми ты одержишь верх; обнажи меч твой против христиан, чтобы те, кто не видит твоего лица, боялись твоего имени». Воспылав от этих наставлений страшной яростью, тиран, перейдя Рейн возле Майнца, разорил этот город вместе с жителями. После этого, напав на город Трир, он жаждал разрушения города и крови христиан. Но трирцы спаслись в городском песчаном карьере, который они укрепили. Затем, осадив множество городов Австразии, их неисчислимое войско после разрушения городов и разорения крепостей берёт в осаду город Мец и при помощи таранов частыми ударами сокрушает прочность его стен, но городу, освящённому кровью блаженного первомученика Стефана и укреплённому заступничеством епископа Ауктора, нечего было бы бояться разрушения, если бы этому не помешали преступления и грехи жителей этой земли. Итак, когда [варвары] после длительной осады мало в чём преуспели и, оставив город, разбили лагерь в 12 милях от города, стена по божественной воле рухнула и открыла доступ вандалам. Итак, когда город был разграблен и сожжён огнём, за исключением часовни святого Стефана, варвары ушли, уведя епископа Ауктора и множество пленников; вскоре устрашённые божественным чудом, они позволяют ему уйти вместе со всеми пленниками его города и неисчислимой добычей, весьма опасаясь, как бы их за неуважение к такому мужу не сожгло небесное пламя. Так святой муж, в то время как желал умереть за своих овец, своим пленением избавил пленников от оков. Между тем, полки [вандалов], после того как к ним присоединились гунны, которые спустились по Рейну в реку Мозу, приходят к Вердену, берут город в осаду, разбивают напротив города, на ближайшем холме, лагерь, откуда частыми вылазками тревожат горожан. Все расположенные вокруг деревни поглотило прожорливое пламя, все строения постигла гибель, и никакому возрасту не было пощады; стариков и юношей, малых и великих, матерей с детьми, господ с челядью – всех поразил меч. Варвары же, долго осматривая, разглядывая и наблюдая укреплённость города и великодушие горожан, защищавших себя и своё добро, уже не надеялись на то, что смогут взять его своими силами, ибо он был окружён несокрушимой стеной из камней, сбитых и скрепленных свинцом и железом, и собирались отправиться в другие места, когда, наконец, захватили таки и разрушили город. Кроск же, обойдя все галльские города, одни разрушил, другие сжёг, и, терзая приверженцев христианского закона гнусными и неслыханными гонениями, одних подвергал разным карам, других рассекал быстрым ударом секиры. Ибо не было в варварах никакой меры безумию, никакого места милосердию, но всегда была постоянная готовность к убийствам.

Иероним, упоминая об этом времени в своём письме, которое он написал Агерохии «О моногамии», говорит следующее: «То, что мы, редкие жители, всё ещё живы, есть следствие не наших заслуг, но милосердия Господнего. Неисчислимые и крайне свирепые народы захватили всю Галлию. Всё, что расположено между Альпами и Пиренеями, что ограничено океаном и Роной, опустошили вандалы, сарматы, аланы, гепиды, герулы, саксы, бургунды, алеманны и – о достойное скорби государство! – враги Паннонии. Ибо пристал к ним Ассур ²³⁹. Майнц, некогда знатный город, был взят и разрушен, и много тысяч людей перебито в церкви. Вормс был уничтожен после долгой осады. Могущественный город Реймс, Амьен, Аррас и крайние из людей – морины, а также Турне, Аргенторак перевезены в Германию. Все города Аквитании, Новемпопуланы, Лугдунской и Нарбоннской провинций, были разорены, кроме немногих, да и те снаружи опустошает меч, а внутри – страх. Не могу без слёз упоминать о Толосе, которая до сих пор не пала только благодаря заслугам святого Экзупера. Дрожат готовые вот-вот погибнуть Испании, вспоминая о вторжении кимвров, и то, что другие уже однажды претерпели, сами терпят в постоянном страхе».

Итак, когда Кроск обошёл Лугдунскую Галлию и осадил Арелат, он был схвачен президом Марием и, закованный в кандалы, для поношения проведён по городам, которые он разорил, и после многих пыток жалкой смертью окончил нечестивую жизнь. После него над вандалами царствовал Фредебальд. Патриций Констанций, которого Гонорий сделал в Равенне соправителем империи и выдал за него свою сестру Плацидию, а та родила от него Валентиниана, талантливо взял его в плен и отправил Гонорию; [Фредебальду] наследовал Гундерих. Итак, пока вандалы неистовствовали по Галлии, в Британии сделался тираном и был убит Грациан ²⁴⁰, и Константин ²⁴¹, из самого низшего солдатского чина, был избран из одной надежды на имя, но без всяких заслуг доблести. Он тут же переправился в Галлию, и варвары часто обманывали его посредством сомнительных договоров, и когда он хотел послать в Испанию судей, но ему помешали оплоты Пиренеев, укреплённые воинскими гарнизонами, он послал туда своего сына Константа, ставшего из монаха цезарем, с некоторыми варварами, принятыми в число федератов и привлечёнными к воинской службе, которые назывались гонориаками. Когда были убиты те, которые обороняли Пиренейские Альпы при помощи частных вооружённых сил, этим варварам, будто в награду за победу, дали разрешение чинить разбой на равнинах Паленции ²⁴², а затем им поручили также заботу о вышеназванной горе, после того как её верная и действенная охрана была отнята у крестьян. Проникшись грабежом и привлечённые изобилием, они, чтобы преступление стало ещё более безнаказанным и чтобы им было позволено грабить ещё больше, бросив оборону Пиреней и открыв проходы, вводят и впускают в испанские провинции народы, которые скитались по Галлии, и сами присоединяются к ним, и после жестоких разорений имущества и людей, распределив владения, располагаются там, где Гундерих убил множество христиан. Иероним писал о положении этого времени Гелиодору: «Душе жутко говорить о разрушениях нашего времени. Вот уже более двадцати лет, как между Константинополем и Юлийскими Альпами проливается римская кровь. Скифию, Фракию, Македонию, Фессалию, Дарданию, Дакию, Эпир, Далмацию и все Паннонии опустошают, разоряют, грабят готы, сарматы, квады, аланы, гунны, вандалы, маркоманны. Пленены епископы, убиты пресвитеры, разрушены церкви, вырыты мощи святых». Итак, когда Гундерих строил козни церквям Божьим, он погиб в 14-й год своего правления, поражённый приговором Божьим, и ему наследовал его брат Гейзерих ²⁴³. Следуя по морю, он вместе с вандалами и их челядью переправился из Испании в Африку, там, где, говорят, ширина была 12 000 футов. Известно, что вандалов, которые переправились, было 80 000. Кто желает знать, сколько всего было предпринято тогда против церквей Божьих, пусть прочтёт «Деяния вандальского гонения». Вандалы тогда взяли и вступили в великий и древний Карфаген. Тогда же наставник Августин ²⁴⁴, когда его город был осаждён вандалами, умер от лихорадки на третий месяц осады и отошёл к Господу в 430 году от воплощения Господнего. Когда же Гейзерих умер на 37-м году и третьем месяце своего правления, ему наследовал ещё более жестокий Гунерих ²⁴⁵, а Гунериху через семь лет и пять месяцев наследовал Гунтамунд ²⁴⁶. Он призвал обратно из ссылки католиков; через 12 лет ему наследовал Тразамунд ²⁴⁷. Итак, начала бедствий относятся ко времени Гонория и Феодосия Младшего, когда Галлия, мало того, весь Запад, из-за надменности грешного народа были попущением могущества Божьего сокрушены столькими и столь тяжкими потрясениями, что возобладала свирепость варваров и те, которые прежде хвалились избиением многих народов, разгромленных в результате их побед, были повержены одним страшным, безмерным и ужасным натиском варваров и сделались добычей врагов и посмешищем. Это опустошение, когда вандалы, запятнанные арианским нечестием, нападали на католическую церковь, продолжалось сто лет, а именно, со времени Гонория и Феодосия Младшего до времён императора Юстина, который наследовал Анастасию, и со времени арианского короля Гунериха до их короля Хильперика ²⁴⁸, который звался также Гелимер ²⁴⁹ и в лице которого окончилось их царство. Но и Рим не был свободен от этого и подобного ему опустошения. Ибо Аларих, король готов, преемник Атанариха, осадил трепещущий Рим, привёл его в смятение и ворвался в него в 1164 году от основания Города, в 412 году от воплощения Господнего, и, хотя повсюду происходили убийства, всем, которые укрылись у могил апостолов, была дарована пощада. Случилось также, что блаженный Иннокентий, епископ этого города, словно праведный Лот, уведённый от содомитов, находился в Равенне и не видел гибели грешного народа. Иероним в письме Принципии «О жизни Марцеллы», когда упоминает, что еретическое безумие против католической церкви настолько неистовствовало, что не давало пощады ни её самой, ни кому-либо из должностных лиц, вспоминает также в процессе этого письма о вторжении в таких словах: «Пока это происходило, на Западе распространился ужасный слух, что Рим осаждён, что спасение горожан куплено за золото и что их, ограбленных, вновь осадили, чтобы вслед за имуществом лишить также и жизни». И через несколько строк: «Был взят город, который захватил весь мир, мало того, от голода погиб прежде, чем от меча, и едва можно было найти немногих, которые были взяты в плен. Неистовство голодающих бросалось на нечистую пищу, и они рвали зубами члены друг у друга, тогда как мать не жалела сосущей молоко детворы, и принимала внутрь то, что чуть ранее излила наружу».

Итак, если кто спросит, по какой причине эта справедливая суровость божественной кары, воспылав против христианского народа, свирепствовала с такой силой, пусть знает, что суждения Божьи, хотя и тайны, и неисповедимы, но никогда не бывают несправедливы. Так что, хоть они и остаются тайной для нас, ибо, согласно псалмопевцу, «Судьбы твои – бездна великая» ²⁵⁰, мы обязаны почитать их как справедливые. Итак, по прошествии многих лет, когда мир был возвращён церквям Божьим, и смятения войн сделались реже, те немногие христиане, которые ещё оставались, признав, что Божья кара свершилась над ними по праву, воздали Ему благодарность за то, что Он смилостивился, и с большей готовностью подчинились требующим исполнения заповедям Божьим. И поскольку многие церкви пустовали, ибо одни епископы были убиты мечом, а других постигла общая для людей участь, и новые на их место поставлены не были, немногие священники, которые ещё остались, собрались все вместе и, открыв собор о великих делах, начали совещаться между собой о том, как позаботиться о католическом мире. В это же время патрицием Констанцием, римлянами и союзными им готами в Арелате был убит цезарь Константин, а во Вьенне – его ставший из монаха цезарем сын. После них Иовин и Себастьян, с равной дерзостью захватившие власть, погибли, подвергшись той же участи.

Итак, Верденская церковь, лишившаяся пастыря в результате стольких приключившихся с ней один за одним несчастий, из-за длительной неудачи в делах лежала подавленная и угнетённая, и церковная кафедра, пустовавшая уже долгое время, с благочестивым усердием искала епископа. И по праву. Ибо в течение более 340 лет, а именно, от смерти блаженного Санктина и до названного времени, по свидетельству древних отцов ²⁵¹, в этом городе было всего три епископа, а именно, Мавр, Сальвин и Аратор. Было ли там гораздо больше епископов, чьи имена и деяния сгинули во мраке времени и остались неизвестными из-за отсутствия авторов, или пылкость гонения запрещала даже ставить новых епископов, мы не знаем, ибо нигде не смогли этого обнаружить; особенно, когда более юные и современные авторы и сегодня не знают даже, где именно похоронены тела этих трёх названных святых, или какой смертью они отошли к Господу, кроме тех столь драгоценных символов, которые божественная милость открыла в ночном видении через ангелов блаженному Агерику, который после долгого времени, а именно, после того как сменилось пять епископов, сам наследовал им шестым по счёту. О блаженном Мавре те, которые участвовали в перенесении, предпринятом блаженным Агериком в то время, рассказали потомкам, а потомки донесли до нашего сведения посредством сочинений, что блаженный Мавр произнёс подтверждение истины, поражённый разными видами мучений, и умер мученической смертью ради веры Христовой, как то они сами видели в усопшем и, когда тело ещё не распалось, дотрагивались до сладостных ран святого благочестивыми поцелуями. Но, возможно, кто-то скажет: Так почему блаженный Агерик и верующие его времени не установили праздновать его память под именем и в чине мученика, тогда как ныне её почитают под именем исповедника? Кто возразит подобное, пусть сам же ответит: Почему блаженный Григорий, римский папа, установив память своих предшественников, римских понтификов, увенчанных мученичеством, как её и ныне возглашают в церкви, украсил их именем исповедников, а не мучеников, хотя они, как мы знаем, во всяком случае испытали тягчайшие муки ради Христа и кровью купили себе награду жизни [вечной]? Мы по мере скромного дарования ответим на это так: Потому что тогда любой из наставников, кто усердно трудился в слове учения, словом и делом заботился о вверенных ему, обращал на путь истины народы заблудшие и [живущие] без истинного Господа и такой службой приобретал радости жизни, пользовался в церкви такой же славой, какой пользовались и те, которые преклоняли голову и подставляли шею под удары секиры или под нависший меч; и хотя для обретения славы мученичества мог подойти любой из народа, чьё сердце Господь подготовил и просветил, но для того, чтобы бороздить плугом слова сердца неверующих и бросать туда семена божественных догматов, для произнесения достойно и разумно в зависимости от характера и способностей слушателей разнообразных увещеваний, в столь малочисленном христианском сообществе можно было найти лишь очень немногих, кому можно было доверить обязанности священника. Ибо что можно сказать о третьем от Петра – Клименте? Разве он, погрузившись в пучину морскую, не принял мученичества? Что о Марцелле? Разве он в доме матроны Луцины, которую посвятил Богу, сделав настил из досок для скотины из общественного хлева, не был поставлен сторожить их и не окончил там жизнь? Что может быть большим поношением для христианского имени, чем то, что верховный священнослужитель Божий и правитель святой церкви называется или является сторожем бессловесной скотины? Итак, умолчав между тем о многом, скажем, что они достигли вечного блаженства через венец мученичества; правда, когда во время служения мессы поминается их память, почести оказываются их священническому достоинству. Говоря это, мы признаём, что исповедники не равны мученикам, стойкость которых в их страдании следовала по стопам Христовым; но тогда, при возникновении зарождающейся церкви, когда свирепость неистовствующего противника многих сделала для нас мучениками за правду, можно было найти очень немногих церковных учителей и наставников. Теперь же, поскольку в мире царит уже христианская вера, когда церкви Божьей возвращён мир, а натиск противостоящих врагов сведён на нет, число священников, примкнувших к Господу в чистоте невинной жизни, в результате длительного мира выросло многократно, так что очень многие церкви, которых освещает слава многих блаженных епископов, едва ли пользуются покровительством хотя бы одного мученика: бывает, что некоторые из народа как бы пренебрегают тем, что имеют, желают того, чего не имеют, и, хотя считают достойными всяческих почестей мучеников, как то и подобает, но священников Господних, которых имеют покровителями, уважают и почитают с меньшим почтением. Но, даже если их жизни и не отнял меч гонителя, они всё же не лишились пальмы мученичества, ибо твёрдостью веры, надежды и несокрушимой любви одолели плотские соблазны и козни незримого врага. Но народ следует учить, а не преследовать. Мученики должны почитаться как благороднейшие воины божественной битвы и борцы за христианское имя, а исповедники – почитаться как управители и наставники душ верующих, и во всех местах с большим почтением должны почитаться те из этих священников, от которых мы приняли основы спасения. Однако, хватит об этом. А теперь при помощи Господа Христа, оберегающего и поучающего нас, пусть последует краткое и яркое повествование о блаженном Пульхронии, которого город Верден заслужил иметь своим правителем в то время, на основании того, что мы нашли в сочинениях и узнали из правдивых рассказов верующих.

Итак ²⁵², в правление Гонория и Феодосия Младшего, который сделал соправителем империи Валентиниана, сына Констанция и Плацидии, блаженный Пульхроний родился в городе Трекассине ²⁵³ от родителей христиан из церковной челяди. Сами обстоятельства его рождения божественная милость отметила небесными знамениями. Так, его родителям задолго до его зачатия было открыто, что у них будет такой сын, который будет горящим светильником святой церкви Божьей перед Господом, а в надлежащее время успокоит гнев Божий и умилостивит Его ярость. Родители же его были благочестивыми и весьма влиятельными среди своих людей, исполненными веры, преданными милостыне, проявлявшими заботу о своём доме, милостиво и праведно управлявшими челядью и ходившими по заповедям и повелениям Божьим; они любезно принимали бедных и странников, были ревностными почитателями церковь, и ими по праву было проявлено такое людское совершенство, что только такого сына они и могли иметь. Итак, мальчик, родившись, был посвящён в небесные таинства и назван в крещении Пульхронием или Полихронием. О достойное предзнаменование имени, которое, если ты хочешь перевести его с греческого, означает в переводе «город времени». И что может означать это наименование, как не то, что этот святой мальчик станет на деле таким, каким был назван по имени? Ведь если ты обратишь внимание на время его жизни, когда всё губили войны, то [увидишь], что он стал городом этого времени, ибо был предопределён к защите и обороне всех, желающих примкнуть к Богу; он стал городом времени, когда был поставлен епископом для собирания и сохранения душ верующих. Рассмотрим, однако, силу этого имени также с позиции более высокого таинства. Ибо когда он направил ноги свои на благовествование мира, то, в то время как стоял твёрдой ногой во вратах Иерусалима, который устроен как город, сделался городом города вечного времени, ибо его общность в нём самом, куда восходят колена Господни для исповедания имени Господнего ²⁵⁴. Итак, город времени является также городом не преходящего, но вечного города времени, то есть города, который построен не из бесчувственных камней, но из живых; в нём сделался главой угла камень, который отвергли строители ²⁵⁵, который был отторгнут от горы без рук каменщиков и наполнил весь круг земной ²⁵⁶. Итак, посмотрим на устроение этого города времени и, чтобы заслужить право достойно увидеть его, призовём его строителя – Святой Дух, чтобы Он вложил слово в уста наши и в сердце наше, дабы уста наши были в сердце нашем, и мы смогли сказать достойные вещи.

Итак, он был отнят от груди и, когда пробежали недели раннего детства, отдан учиться грамоте, первые начала которой пытался постигнуть. Когда её азы были вскоре усвоены, он поспешил подняться уже к более высокому. Итак, он предавался занятиям мудрости, черпал из источников учёности, был медлителен в речи и, хоть и славен умом, не был большого красноречия и даже большой мудрости, ибо блеск красноречия, услаждая слух, мало радует, но как только прекращается голос говорящего, прекращается и радость слушателя. Поэтому деятельный мальчик, всеми силами стремясь к более совершенному, изучал не то из мудрости, что летает в словах, но то, что твёрдо стоит в добродетелях. Ибо понимание добра есть у всех, которые совершают его, а не у тех, которые говорят о нём и проповедуют его.

И вот, проведя годы детства дома и в простоте подобно патриарху Иакову, он, когда вступил уже на распутье колеблющейся юности и вёл школьный образ жизни, не поддавался соблазнам ни возраста, ни сверстников, но проявлял скромность и сохранил в целости отличительный признак целомудрия, словно вверенный ему Господом. В то время в том же городе Трекассине жил блаженный Луп, знаменитый чистотой нравов, замечательный даром святости, достохвальный благочестием, изумительный терпением, выдающийся мудростью, преисполненный любви, многотерпеливый в надежде, достохвальный в вере, почтенной важности, из рвения к справедливости непреклонный к грешникам, вернейший в сострадании, терпеливейший к врагам, осторожный в успехах, в ком можно спокойно воспеть всякую славу. Прожив семь лет в миру со своей женой Пиминьолой, сестрой святого Илария, архиепископа Арелатского, он отправился в Лиринскую обитель, откуда был взят на должность епископа; он стремился к той же степенности нравов, к той же смиренной и простой умеренности, и, основав себе монастырь в виду города, предавался там божественным теориям с теми, которые были вместе с ним. Блаженный Пульхроний был отдан к нему в монастырь родителями для обучения; он начал подражать учителю и, насколько мог, учиться тому, что тот, как он видел, делал. В выражении лица у него была живость, в речи степенность, в послушании чуткость, в служении смирение, в перенесении усердие, скромность во взгляде, почтительность в походке, приятность в голосе, твёрдость в действиях. Все его любили, все хвалили, все почитали. А если и был кто-то, кто его не любил, то он, не любя его, тем самым осуждал скорее самого себя. Его стремлением было также иметь страх Божий, почитать старших, соблюдать целомудрие, не гнушаться смирения, любить скромность и милосердие, которые суть украшения юного возраста. Уже тогда, наверное, он был научен тайным суждением Божьим, что у будущего апостольского епископа ничего не было в недостатке. Ибо он был из чистых животных, а именно, из тех, которые умеют повторять и приводить на память слово Божье и которые также пригодны для божественных жертвоприношений и алтарей. Он устранял в себе всё то, что не годится ни для пищи, ни для жертвоприношений, что в человеке скрыто и покрыто лозой человеческого естества. Он приготовился претерпеть смерть и уже в этом юном возрасте помышлял о мученичестве. Он изнурял юное тело постами и частым голоданием укрощал огонь плоти, зная, что пламя не нуждается в ещё большем горючем материале, дабы от более обильной пищи наглый зверь не сделался ещё наглее, ибо телу хватает и своей порочности. Он усердно читал, часто пел псалмы, так что дьявол, который нападает на праздных, а занятых избегает, постоянно находил его занятым. Если же козни врага в чём-то и заставали врасплох молодого человека, то он прибегал к крещению слёз ²⁵⁷; тогда без сомнения он крестился огнём. О юноша, которому следует отдать предпочтение перед старцами! О ученик, подражать которому желали сами священники! Блаженный Луп радовался успехам ученика, радовались и родители усердию и намерению сына, так как он был прозорлив в писании, разумен в вере, укрощая и сдерживая своё движение к установленным пределам заповедей Божьих, и – что самое трудное в этом возрасте – не уклоняясь ни направо, ни налево ^257а, но твёрдо ступая самым царским путём.

Вместе с ним под руководством названного отца учились также Север, впоследствии святой, епископ Трирский, Альбин, епископ Шалонский, святой Эмилиан и святой Авентин, впоследствии епископ Трекассина, вместе со многими другими, которых всех милость Божья прославила неисчислимыми чудесами, так что по заслугам учеников дано было понять, какой святости был их учитель, воспитавший таких учеников на пути Божьем. Чрезвычайно блаженна и угодна Господу нашему община, в которой можно было видеть спокойствие душ, стремление к кротости, любовь к умеренности, заботу о достоинстве и созерцание красоты, но первой среди этих добродетелей положила себе в них основу стыдливость. Однако, поскольку сожительство со сверстниками приятнее, а со старшими безопаснее, они стали неразлучно жить совместно с блаженным мужем Лупом, который окрашивал нравы юношей наставлениями и учением жизни и покрывал как бы багрянцем порядочности. При этом исполненный Бога муж совершал это с величайшей милостью, чтобы видеть, как они с живостью следуют наставлениям отца, те, кого строгость более серьёзного намерения не отвратила от начатого, ибо юношеская живость всегда обращается к тем, ещё более похвальным устремлениям, которые она задумала. Итак, блаженный Пульхроний сиял среди своих единомышленников заслуженным сиянием. Он блистал красотой порядочности, всячески стремясь к тому, чтобы каждый и, в особенности, наилучший муж думал о нём хорошо, и поэтому оказывал должное уважение всем добрым людям. Он остерегался порывов юношеской души, оглядываясь и наблюдая за самим собой, и силой духа сдерживая и обуздывая прорывавшиеся в себе страсти, дабы страсть не оказалась впереди разума и, оказавшись впереди, не привела его в смятение и не исключила, или не помрачила его и, помрачив, совсем не покинула. Таким образом соблюдая меру во всех действиях, сохраняя также порядок и твёрдость в своих речах и умеренность в поступках, он стремился к той красоте, что является общей и особенной, как то свидетельствует моральный наставник Амвросий в книге «Об обязанностях», говоря следующее: «Есть красота, которая превосходит прочие; подразделение её двояко. Ибо есть красота как бы общая, которая утверждается полнотой нравственности и как бы заметна во всём теле. И есть также особенная, которая проявляется в какой-либо части тела. Общая – это если кто-либо во всяком своём поступке соблюдает полноту нравственности, так что вся его жизнь протекает в согласии с ней и не расходится ни в одном поступке. Особенная же – это если кто-либо имеет в своих добродетелях наиболее выдающееся действие» ²⁵⁸. Итак, замечательный юноша был украшен этими признаками добродетелей. Его также возвеличивала красота нравов, и божественная милость готовилась возвысить его, преданного церковному долгу и прославленного служением божественного чина. Когда же он, пройдя тропу юности, достиг уже мужественной силы, то начал ещё более пылко трудиться на службе Божьей, и каждый день ещё сильнее преуспевать от добродетели к добродетели, и, предав забвению то, что было позади, стремясь к тому, что находится впереди, желал посредством умерщвления плоти быть погребённым вместе с Христом, чтобы тем самым через совершение добрых дел заслужить право воскреснуть вместе с ним к славе Отца и в силе Духа. Так он сражался, живя во плоти, но не по плоти, остерегаясь и следя, как бы не стать помехой или соблазном для братьев, погрешив или попав под подозрение в совершении греха. Ибо он знал из Евангелия, насколько сурова кара, установленная Господом для соблазняющего. В сердце его запечатлелось изречение Господне: «Унижающий себя возвысится» ²⁵⁹, вследствие чего он старался быть униженным на земле, чтобы заслужить право быть возвышенным Господом на небесах. Но не мог таящийся светоч скрываться в сосуде, но был поставлен на подсвечник для того, чтобы прогнать мрак заблуждений и просветить многих ²⁶⁰. Ибо когда он стал угоден тому, кто призывает избранных к вечности, оправдывает призванных, вознаграждает оправданных, Он, желая возвысить раба своего, возложившего на него упование, внушил сердцу блаженного епископа Лупа, чтобы тот возвёл его в священный чин для утешения в трудах и служении Ему. Итак, избранный по общему желанию и с одобрения духовенства и народа, он получил чин пресвитера и украсил его нравами. Ибо он был силён в слове и учёности, и вместе с апостолом пользовался этой силой для созидания, а не для разрушения, чтобы побуждать к покаянию исправлявшихся грешников, над которыми уже, казалось, нависла погибель из-за [их] вины. Он молился за грехи народа и, в то время как никому не вредил, всем стремился быть полезным, зная, что священнику и служителю следует быть полезным для всех, если это возможно, и никому не вредить. В нём уже исполнилось указанное значение его имени; и то, что было предсказано в имени, прозвучало уже на деле. Ибо он был городом времени, особенно тяжелейшего и опаснейшего, когда почти весь мир сотрясался от грохота битв. Он был прибежищем для бедных, покровителем сирот, защитником вдов и сирот, утешителем угнетённых, оказывающим милостивый приют и помощь всем, кто к нему обращался. О неприступный город, несравненное покровительство, несокрушимая защита, милостивый престол всевышнего божества, в котором царит мудрость, диктует законы справедливость, обитает твёрдость, которым управляет учёность, распоряжается умеренность, в котором сияет образ Божий, предающий забвению порочные образы! Прими и нас, смиреннейших почитателей твоих и защити своим покровительством!

И вот, когда блаженный Пульхроний славился уже такими славными свидетельствами добрых дел, и его святость была уже всем известна, его стали звать на должность епископа города Вердена, который, как мы сказали, был сокрушён такими несчастьями, подавлен такими бедами, что в нём находились лишь очень немногие, которые проводили богослужения. Причины этих бед мы изложили выше. Однако, поскольку от него самого нельзя было добиться того, чтобы он дал согласие на желание просителей, все надежды уцелевших горожан обращаются на блаженного Лупа и усугубляются слёзными жалобами, чтобы он помог несчастному городу, уже почти опустевшему и покинутому. К этому присоединилось моление соседних священников, вздыхающих и уже радующихся утешению со стороны будущего коллеги. Святейший муж не мог противиться таким просьбам священников и благоговейного народа, ибо знал повеление Господа: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» ²⁶¹, и что верной душе велено искать не своего, но того, что угодно Иисусу Христу ²⁶². Итак, он уступил и передал преданного ученика преданным горожанам в пастыри и епископы. Верденская церковь окружила любовью этот день, торжественный благодаря празднеству святых радостей, радостный благодаря бодрости благочестивых душ, благословенный благодаря избранию и торжественному возведению в сан блаженного мужа, и по сей день ощущает постоянные благодеяния этого дня. Радуется небо и ликует земля, поскольку в нём соединилось всё таинство божественного промысла, дабы те, которые до сих пор были сосудами нечестия, [готовыми] к погибели ²⁶³, обратившись благодаря блаженному мужу к покаянию, стали сосудами справедливости для святилища. Итак, посвящённый в епископы с удивительным благоговением и расположением всех людей, он старался умножать дела благочестия, ибо и сам стал больше благодаря епископской митре. Он принял имя и звание священника, старался быть и священником, и жертвой наивысшего Бога. Ибо он являл собой живую жертву, святую, угодную Богу, принося ему в жертву хвалу и сокрушённый дух ²⁶⁴ – жертву, которую только и требует Бог, отвергая и презирая все прочие. Он старался также примером своего преуспевания побуждать и поощрять прочих к добродетели главным образом через данный нам Богом образ смирения. Он имел обыкновение в долгом и постоянном размышлении постоянно смотреть вверх и подавлять, укрощать суровой уздой плотские порывы. Он знал, что особый долг священника – стать заступником народа перед Богом, и потому отказывался стать во главе тех, которые, как он опасался, знают, что он – более непорочен. Но обратилась тогда в горечь виноградная лоза, некогда радостная благодаря побегам, вся плодоносная лоза, а прекрасная корона и великолепный венец – обратились в смущение и поношение, ибо уже почти весь Запад был запятнан арианской грязью, которая, где бы ни появилась, всюду оставляла мерзкие следы преступлений. И хотя Галлия Белгика, всегда подражавшая вере Петра, гнушалась нечестивых словесных новшеств и заблуждений раскольников, она всё же чересчур ослабила тогда вожжи в отношении пороков, которые вскармливаются покоем и праздностью. Но благочестивый пастырь изобличал заблудших с мягкостью и кротостью отца, со строгостью и властью епископа, зная, что Илий был осуждён за нечестие сыновей, ибо не исправил их, грешных, суровой карой ²⁶⁵. Он также вместе с Иеремией искал воду голове своей и источник слёз глазам своим ²⁶⁶, чтобы он мог достойно оплакать порочность тех, которые погрешили и не совершили покаяние за мерзости и нечестие. Ибо хотя в самих обломках вандальского плена и разрушения была ещё свежа память о нём, всё же до сих пор был в силе источник арианского нечестия. Блаженнейший муж оплакивал грехи народа, проповедовал врачевание, призывал к покаянному раскаянию, дабы они, образумившись, обратились к Господу, ибо Он благ, ибо вовек милость Его ²⁶⁷. Он вместе с апостолом учил избегать блуда, ибо блудник грешит против собственного тела ²⁶⁸ и так как премудрость не обитает в теле, порабощённом греху ²⁶⁹. Не могло быть пустым и бесплодным утверждение такого проповедника, и даже более того – город Верден чувствует и до сих пор признаёт, сколь много было дано ему в таком епископе, чья жизнь была опорой для народа, чьё учение было врачеванием душ, исправлением нравов, искоренением пороков.

Итак, посреди этих благочестивых свершений служения Божьего, Бог начал открывать миру своего раба многими чудесами, чтобы всеми было признано, что ангельским духам угоден его образ жизни. Ибо он даровал слепым зрение, хромым – способность ходить, глухим – слух, и все телесные немочи бежали от силы [его] слова. Он также приобрёл у Господа такую власть над злыми духами и, как можно прочесть в жизни блаженнейшего Лупа, в нём была такая целительная сила, что по одному [его] приказу злые духи бежали из занятых ими тел, вся их тёмная власть исчезала по первому приказанию его голоса, и сила возвращалась во все члены. Это подтверждает и другая история названного блаженного Лупа, раскрывающая его добродетели и вспоминающая его учеников, которая упоминает также и нашего блаженного отца в таких словах: «Одним из них был святой Полихроний, епископ города Ключей, чья исполненная святости и замечательная даром добродетелей жизнь обнаруживается в совершении чудес, коими он славился больше, чем тому можно верить». Ибо для несчастных, которых терзало ужасное состояние беснования, и люди сковывали их железными цепями, он своими просьбами добивался у Господа ослабления беснования, так что по одному его приказу и злые духи изгонялись со своими ядовитыми орудиями, и те избавлялись от видений злых духов и привидений. Он блистал не только в таких делах, но и в разных подобных им, которые полнее разъяснит для желающих знать книжица, написанная о его жизни. Есть свидетельства святости блаженного мужа, которые всюду – и тогда при его жизни, и ныне после его смерти святая церковь Божья празднует, почитает и славит. О муж достойнейший всяческой славы, которого надлежит почитать со всей благоговейной любовью! О достойный храм Святого Духа, воздержанный благодаря постам, осмотрительный благодаря бдениям, чистый благодаря молитвам, непорочнейший благодаря целомудрию! О город, чистый вопреки козням дьявола, святилище Божье, пропициаторий небесного оракула, столп Давида, сооружённый для оружий, на котором висит тысяча щитов – все щиты сильных! ²⁷⁰ Нет в нём мест болотистых, нет там крова тростника ²⁷¹, в которой лежит сонливая вялость дракона. О средоточие девственности, святилище благочестия! Такой служитель, конечно, подобал святой матери Господней, такой епископ достойно украшал его святую церковь, управлял челядью, и в своё время раздавал сорабам Господним меру хлеба ²⁷². Мы по праву признаём его апостолом Верденской церкви, в той мере, правда, чтобы нам не отнять преимущество должной чести у нашего первого пастыря, блаженного Санктина. Ибо святой Санктин тщательно обработал поле Господне, ещё не осквернённое плугом нечестивого земледельца, ещё не засеянное отвратительным семенем, и усердной ездой сделал непривычную, шероховатую и непротоптанную ранее ничьими следами дорогу торной и гладкой. Однако, когда затем вследствие как насильственного гонения, так и недостатка колонов это поле покрыли крапива и терновник, и вражий человек посеял поверх семени веры и истины тернии, то есть худое учение и дурные догматы, блаженному Пульхронию в известной мере предстояла двойная работа: ему нужно было изгладить и удалить принятые ранее сердцем порочные образы, выкорчевать и искоренить также вред, а затем вновь бросить в борозды душ семена истинной веры и восстановить всё с самого начала, словно ничего и не было сделано. Ведь чем многочисленнее были порочные образы, тем масштабнее надлежало быть и восстановлению. Но знание и организация всего этого были переданы ему самим Господом знания, который до века избрал его для заботы о наставлении душ. Говоря это, мы отнюдь не умаляем авторитета должного почёта и преданности блаженного отца Санктина, и даже напротив – усиливаем его, ибо ему во умножение преданности и славы было дано, чтобы у него появился такой преемником, который не отходил от чистоты его веры и был деятельным исполнителем его учения и проповеди. Ведь мы любим его до мозга костей, как подобает любить отца и дражайшего господина, благодаря которому мы заслужили право на то, что нам был дан такой епископ, который мог врачевать и души, и тела. Ведь к его славе относится и то, что Верденская церковь приносит плоды в святой вере. Ибо авторитет церкви – похвала учителю. Почтим также блаженного Пульхрония не только словом, но сердечной любовью, так как он, достойно почитавшийся нами, заслужил почитаться ещё достойнее, ибо храбро правил посреди мирских опасностей кораблём церковных ключей, очистив его от зловония греховной грязи, и до сих пор не перестаёт править просьбами и содействием, не прекращает умилостивлять Бога. А теперь вернёмся к порядку повествования.

Муж Господень, славный такими признаками добродетелей, вызвал к себе такую всеобщую любовь, что его с величайшим благоговением почитали короли и князья, богатые мужи и люди средней руки. Ведь он был скромен во взгляде, в движениях, жестах, походке, как в состоянии внутреннего человека можно понять образ его мыслей. Походка его была степенной, движения чисты и просты, жесты пристойны, взор скромен и милостив, речь кроткая и мягкая; он был исполнен благоволения и милости в учении веры, в наставлении жизни, в строгости нравов, в исповедании грехов, в посрамлении грешных, в славе вечной жизни, в надежде на вечное вознаграждение.

А какой красой он украсил храмы Божьи, ибо его стремлением всегда было, чтобы чертоги Божьи блистали надлежащим убранством, мы можем понять по самому благоговению его ума, где нашла себе место мудрость. Ведь он не занял бы в церкви такого места, если бы, пока был жив, не украсил её надлежащим блеском. Для него особенно важна была забота о сыновьях: чтобы они ходили в святости сердца и благочестии, совершали покаяние в грехах и остерегались совершать их впредь, достойно угождали Богу и ступали путями невинности в надежде подняться в небесные чертоги. Клириков он любил, как свои члены, и, благоговейно стремясь ко Христу, заботился, чтобы у них не было недостатка в средствах для жизни; милосердный ко всем, преисполненный ко всем братской любви, он так опекал учеников, словно кормилица своих питомцев. К нему из разных частей света приходили хромые, слепые, убогие, лунатики и все, кого угнетали разнообразные болезни, виды которых весьма трудно было выявить и узнать их названия; неисчислимая их толпа дни и ночи стояла перед домом епископа, и по его просьбе врачующая длань Божья исцеляла их всех. Одни, выздоровев, уходили, а другие приходили, чтобы излечиться. Поскольку слухи о его святости широко распространились в народе, это привлекало огромные толпы тех, которых терзали нечистые духи, и было больно смотреть на их кровожадные глаза, скрежещущие зубы, скрученные шеи, на языки, говорящие чужие слова, на скованные цепями руки, трясущиеся щёки и нестройные крики, видеть внутри свирепого врага, а снаружи – жалкого и самого по себе бессильного [человека]. Но по одному повелению мужа Божьего это бешенство тут же исчезало, и в тот же самый момент наступало милостивое выздоровление. Все говорили, что счастлив народ, охраняемый правлением такого епископа, и люди из соседних городов предпочитали, чтобы им давали епископа из товарищей святого мужа, то есть из учеников блаженного Лупа. Когда же в Трирской митрополии не было епископа, она приняла святого Севера, мужа исключительной святости, славнейшего словом и учёностью, который вместе с блаженным Германом Оксерским, поскольку сам блаженный Луп извинился старостью, был отправлен, чтобы силой слова вторично отвратить остров Британию от пелагианской ереси. А город Шалон избрал святого Альбина, радуясь, что и сегодня имеет его своими покровителем.

Итак, пока галльская церковь процветала проповедью и усердием таких славных мужей, в 450 году от воплощения Господнего, в первый год императора Марциана, который наследовал Феодосию Младшему, резко усилились гонение и ярость гуннов, в седьмое консульство Валентиниана и консульство Авиена ²⁷³. От вторжения вандалов и до этого года, когда при королях Бледе ²⁷⁴ и Аттиле ²⁷⁵ народ гуннов разлился по Галлии, насчитывается по данным историков 45 лет, а именно: ярость вандалов открылась в 14-й год правления Гонория, после чего Гонорий правил ещё 16 лет; после него 27 лет правил Феодосий Младший; ему наследовал император Марциан, в первый год правления которого гунны захватили Галлию. Мы также читали в «Истории гетов», что в то время как Константином был основан город – соперник Рима ²⁷⁶, 40 000 готов пришло при королях Ариарихе и Аорихе на помощь этому императору. После их ухода, когда Геберих, король готов, напал на Визимара, короля вандалов, как сообщает историк Девксипп ²⁷⁷, который говорит, что те едва добрались на протяжении года от океана до наших границ из-за огромной протяжённости земель, ибо вандалы жили в тех местах, где ныне обитают гепиды, то они были побеждены и разгромлены Геберихом на берегу реки Маризии ²⁷⁸ и, оставив эту страну, испросили у Константина Паннонию, где более 60 лет служили по императорским декретам; впоследствии, вызванные оттуда Стилихоном, магистром милитум и патрицием, они заняли Галлию, где [по прежнему] не имели от Бога определённых мест обитания. И через несколько строк [Иордан] добавляет также следующее.

Спустя малый период времени, при короле Германарихе ²⁷⁹, который наследовал Гебериху, народ гуннов, ужаснейший по своей дикости, когда ими правил Баламир, взъярился на остроготов, то есть восточных готов. Визиготы, видя это, отправили послов к Валенту, брату Валентиниана Старшего, обещав, что если тот даст им Фракию или Мёзию, они станут христианами. Заразившись от него арианским нечестием, которого тот придерживался, визиготы как бы ради близости родства передали это нечестие остроготам и гепидам, а сами, перейдя Дунай, с [его] разрешения осели в Дакии, Мёзии и Фракии. Когда позже они хотели овладеть всеми северными землями до самого Дуная, этот Валент пошёл на них войной, и они, став победителями, когда раненый император укрылся в близлежащей хижине, подложив огонь, сожгли его ²⁸⁰; в то время у готов после Германариха правил Фритигерн, которому наследовал Атанарих, а тому – Аларих. Однако, когда во главе государства встал Феодосий с Грацианом, он, заключив с ними мир, обращался с ними любезно; но, когда его сыновья стали вести себя с ними иначе, и те вторглись в Италию, им в царствование Алариха и в консульство Стилихона и Аврелиана ²⁸¹ была дана Галлия, чтобы они защищали её от вандалов; когда Стилихон коварно сразился против них возле Полленции ²⁸², Аларих в гневе возвратился к Риму, атаковал его, разграбил и, пройдя через Кампанию и Сицилию к Африке, умер и был погребён на реке Баринте. Наследовавший ему Атаульф ²⁸³ вновь лишил Рим и Италию частных и общественных богатств и, взяв в жёны Плацидию, сестру Гонория, оставил Италию по причине родства и устремился в Галлию, которую жестоко тревожили вандалы при царе Кроске, а также аланы и бургунды. Ибо вандалы тогда, оставив из страха перед готами Паннонию, обрушились на Галлию, пытаясь прочно там обосноваться. Это бедствие достаточно и хорошо всем известно по своей чрезмерности. Однако, перед его лицом они бежали в Испанию и, запершись там, были изрублены готами. Итак, когда [Атаульфа] сменил Валия ²⁸⁴, четвёртый от Алариха, и вандалы в консульство Иерия и Ардабурия ²⁸⁵ вновь тревожили Галлию, он, двинув против них войско, заставил их переправиться в Африку при короле Гейзерихе. Когда же Валия умер, [ему] в королевстве Галлии и Испании наследовал Теодорид ²⁸⁶; при императоре Феодосии Младшем, в консульство Феодосия и Феста ²⁸⁷, патриций Аэций, разорвав мир, двинул против него в Галлию войско, располагая поддержкой со стороны гуннов, королями которых были Бледа и Аттила, но оба войска, протянув друг другу правую руку, разошлись, после чего Аттила, убив брата и подчинив себе весь народ гуннов, начал стремиться к власти над всем миром. Из этих слов историка Иордана мы ясно видим, что Западная империя была поражена сперва вторжением вандалов, а затем гуннов.

Адам, творение живого Бога, родил Сифа, Сиф родил Еноса, Енос – Каинана, Каинан – Малелеила, Малелеил также родил Иареда, Иаред – Еноха, Енох – Мафусала, Мафусал – Ламеха, Ламех родил Ноя, Ной родил Иафета, Сима и Хама; из них первый распространил свои пределы в Европе, второй – в Азии, третий – в Африке. Иафет родил Иована, Иован – Лобата, Лобат – Боата, Боат также родил Израу, Израу – Езру, Езра – Ра, Ра родил Абира, Абир – Ота, От – Ектета, Ектет – Ауртаха, Ауртах – Етаха, Етах также родил Маира, Маир – Семиона, Семион – Боиба, Боиб – Тоя, Той – Оугомуна, Оугомун – Фетебира, а Фетебир – Алана, который первым прибыл в Европу с тремя своими сыновьями – Исихионом, Арменоном и Невгионом; Исихион родил четырёх сыновей – Франка, от которого пошли франки, Романа, от которого – римляне, Аламанна, от которого – алеманны, Бритона, от которого – бритты. Арменон родил сыновей: Гота, от которого произошли готы, Валагота, от которого – валаготы, Гепида, от которого – гепиды, Бургунда, от которого – бургунды, Лангобарда, от которого – лангобарды. У Невгиона было четверо сыновей: Богар, от которого произошли богары, Вандал, от которого – вандалы, Сакс, от которого – саксы, Таринг, от которого – тюринги; а от Алана, их отца, получили имя аланы. Эти народы расселились по всей Европе.

Итак, когда вандалы ушли из Галлии и прошёл слух, что в Галлию хотят вторгнуться гунны, жители галльских городов, которые ещё оставались, не надеясь в то, что смогут своими силами противостоять тем, чьё варварство уже сильно страшило их, устремились в укреплённейшие места, где, как полагали, они смогут защититься от внушающих трепет усилий рассеявшихся врагов. При этом многие стали занимать укреплённые самой природой холмы, предохраняя себя башнями и прочими машинами и боевыми приспособлениями, которые внушили бы врагам страх, а своим – храбрость; другие же [стали укреплять] рвами и крепкими стенами города, не укреплённые никаким естественным способом, и, чиня повреждения и восстанавливая разрушенное, делать их неприступными. Священники же вместе с клириками прибегли к помощи молитв и постоянными просьбами тревожили слух Господа Спасителя, дабы Он смилостивился над своим народом, не пьющим ни вина, ни сикера ²⁸⁸, но [избавил] его от силы ударов, которые напустил на него. Ибо всех охватил такой страх перед вторгшимися врагами, что всем казалось, грозит смерть. Ибо враг всё привёл в смятение, так что не было, казалось, ничего лучше, как бежать и скрыться. Все были омрачены, опустошение и удручённость, несчастье и меч заполнили всё. Человеческая слабость могла бы поразиться, как это при таких наставниках христианской веры, а именно, при святых епископах, которыми галльская церковь один за одним укрепляла себя в то время, она претерпела такие опасности, погромы и поношения, если бы не верила, что судьбы Господни непостижимы, и человеку нечего и пытаться исследовать их бездну великую ²⁸⁹, как она есть. И везде находим в писании, что всякий раз, как безумная ярость древнего врага обрушивалась на церковь Божью, о ней всегда проявляли заботу непобедимые предводители небесных воинств Господних, которые мощно противостояли козням дьявола и воздвигали страждущему народу Божьему рог спасения ²⁹⁰. Это делалось по божественному усмотрению для того, чтобы обнаружились праведники и чтобы истина, прогнав неверие, всё ярче и ярче сияла на свете. Итак, пока в это время сотрясалась вся Белгика, блаженный Пульхроний, предвидя и заранее зная, что из-за грехов проживающего здесь народа будет повержена большая часть Галлии, вознёс всесожжения тучные с туком агнцев и овнов за вверенных ему овец ²⁹¹, дабы они, почитая Бога устами и руками, но далеко отложившись сердцем, случайно не разгневали Его ²⁹² и, исповедуя веру на словах, не отреклись от неё на деле. Он убеждал искупать пламя грехов милостыней, и те преступления, которыми тогда всё ещё была отягощена почти вся Галлия, разросшиеся от сытости брюха, беспечности и праздности, устранять исповеданием и достойным покаянием, говоря, что тот, кто будет обвинён свидетельством своей совести, напрасно будет пытаться скрыться от очей Божьих в тени и листве. В соединении с проповедями использовались чудеса, которые Бог соизволил совершить через своего раба, чтобы посредством чуда устрашить тех, кому не достаточно было одной проповеди, мало того – чтобы побудить их признать, подавить и устранить своё нечестие. Но на что только не отваживается безнаказанное нечестие? Ничто не могло удержать грешников от безмерности преступлений, пока не пришёл карающий меч небесного гнева и не поразил всех неотвратимым приговором. Ибо Аттила, как мы говорили, король гуннов, опиравшийся на войско численностью в 500 000 человек, происходивший от отца Мундзука, муж рождённый на свет для потрясений, ужас всех стран, по удивительному жребию привёл всех в ужас, поскольку страшные слухи о нём широко распространились. Ибо он был горделив поступью, метал взоры туда и сюда, так что самим движением тела являл высоко вознесённое могущество. Любитель войны, сам он был умерен на руку, силён здравомыслием, доступен просящим, милостив к тем, кому однажды доверился; низкорослый по наружности, с широкой грудью, крупной головой и маленькими глазами, с приплюснутым носом и отвратительным цветом [кожи], он являл все признаки своего происхождения. И хотя он по природе был таков, что всегда отваживался на великое, однако, ещё большую самоуверенность ему придала находка меча Марса, всегда бывшего у скифских царей, и этот хитроумный человек полагал, что благодаря ему он поставлен владыкой всего круга земного и что ему даровано могущество в войнах. Прежде чем вести войны, он боролся хитростью. Поэтому он жаждал владычества над всеми городами и царствами. Вместе с ним был и Валамир, король остроготов, и Ардарик, король гепидов, которых Аттила любил больше других царьков за их проницательность; остальная толпа царей и союзные вожди различных племён повиновались каждому кивку Аттилы. Сам он, царь всех царей, [возвышаясь] над всеми, заботился обо всех, опустошая всё и сокрушая подобно обрушившемуся урагану. Это на примере собственных несчастий вполне узнала Галлия. Ибо он один с неслыханным прежде могуществом овладел скифским и германским царствами, и захватом городов поверг в ужас обе империи римского мира, и, дабы и остальное не было отдано им на разграбление, принял ежегодную дань, как сообщает историк Иордан. Итак, когда в овин Господень ворвались волки, а именно, гунны свирепствовали против народа Господнего, их несметное войско напало на города Белгики Первой, и народы, которые избежали руки вандалов и до сих пор едва в силах были перевести дух, кричали из бездны несчастий: «Этих поразил голодом, а тех – мечом; этих обрёк на смерть, а тех – на плен». Жалкое и весьма достойное жалости состояние – видеть, как народы, лишённые всякой защиты, оставшиеся без всякого утешения, внутри которых кипело бешенство от свежей ещё памяти о вандальском гонении, трепещут ныне под игом гуннов, как их лица бледнеют от недоедания, как они умирают на всякой службе у жестоких хозяев, как девицы, святые девы, если таковые остались, а также женщины приготовляют в публичном доме свободные и благородные тела для разврата; им желаннее было бы погибнуть от меча, чем подчиниться столь постыдной службе. Пленённые епископы стали забавой для извергов, пресвитеры и клирики разных званий убиты, церкви разрушены, у алтарей Христовых словно в стойлах размещены лошади. О если бы мы могли подняться повыше и глянуть сверху на примеры таких несчастий, то увидели бы, что народы смяты народами, а царства царствами, что одних пытают, других убивают, третьи тонут в волнах, четвёртых тащат на службу. Всюду горе, всюду стоны и многочисленные картины смерти. Сколько монастырей было захвачено, сколько речных вод обагрилось человеческой кровью, сколько опустошено городов и сколько толп пленников уведено! В наказание за грехи народа варвары были сильны, из-за пороков христиан войско гуннов побеждало; Бог был оскорблён, и воспылал Его гнев. Ибо ослепло сердце сынов человеческих и, кроме немногих старцев, все рождённые в плену и осаде не желали, да и не знали свободы.

Среди этого святой епископ видел то, о чём скорбел; и признавал уже, что народ это заслужил. Не было ни плана, ни надежды на спасение, и никакого убежища, кроме как в милости Божьей. Он убеждал сыновей образумиться по крайней мере в день кары и, когда меч навис уже над их шеями, исповедаться и горько оплакать те преступления, которыми раньше пренебрегали, чтобы можно было обратить гнев Божий, уже настоящий, уже обрушивающийся, в кротость, и чтобы меч, губящий извне, поражавший ужасом в домах ²⁹³, когда доберётся до разделения души и тела, сделался для держащихся благодаря терпению умилостивлением ярости Всевышнего, дабы вторая смерть ²⁹⁴ не похитила обновлённых спасительной баней ²⁹⁵ и не торжествовал враг по поводу гибели души и тела. Так наставляя всех спасительными примерами и укрепляя священническим благословением, он побуждал всех к венцу мученичества, чтобы они, став через покаяние помазанными и некоторым образом приобщёнными к божественной воле, заслужили сделаться всесожжением царя вечности, очистившись в горниле мучений. Те же укрепили подходящие городские места, труднодоступные, пригодные для обороны, и каждый честный и обладающий силой муж отправился туда для сведения на нет усилий врагов, подражая доблести Маккавеев, у которых, когда они оказались в таком же стеснённом положении, дело шло о самой жизни, меч был направлен на защиту и оборону, усердие – на сохранение жизни, все труды – на то, чтобы не подвергнуться разгрому из-за такой же, как недавно, праздности. Гуннам было не очень трудно распространить безумие своей ярости и резни вширь и вдаль; по этой причине народ, когда узнал по слову священника, призывавшего к спасительным мерам, что глядеть вдаль – вернейшее благо, принял уже через покаяние пути жизни, которые отвергал через невинность. Он с захватывающим духом ожидал нависший над шеей меч, и им было весьма угодно умереть именно так, в то время как тягчайшего плена варварского владычества и разграбления они боялись куда больше всякого меча. И вот, настал день шума и грохота, гула и воя. Вражеское войско рассеивается повсюду, происходят убийства христиан, льются реки крови, пролитые вражеской жестокостью и текущие из крови не зверей, но людей. Из стариков, которые оставались, никто не был помилован, юноши были безоглядно истреблены. Матерям и девицам ничего не оставили ни от стыда, ни от скромности; не было пощады ни детям, ни младенцам. Меч добрался до самой души. Когда у меня предстаёт перед глазами, что творилось, голос прерывается от скорбной горечи, ибо ум погружается в такое разорение народа Божьего, что сжимается сердце и захватывает дух. Сжалься, Господи, над народом твоим, уделом наследия твоего! Дабы не покинул ты часть твою и не дал ей быть попираемой язычниками.

Так вот, число погибших знает одна лишь мудрость Божья, ибо ввиду того, что города и крепости были разрушены недавней жестокостью вандалов или оставлены незащищёнными, едва ли было хоть какое-то место для укрытия, едва ли хоть какое-то давало возможность бежать. Если же кто спрятался в лесных чащах, то кости бледнели от голода, особенно, когда и там не было недостатка в тех, кто разыскивал спрятавшихся, вытаскивал найденных, повергал вытащенных. Так большая часть Галлии сделалась добычей врагов, а некоторые города остались почти без жителей; те, которые уцелели, скорее влачили, нежели вели жизнь в глубине гор, в ущельях скал. До такой степени гнев Всевышнего неистовствовал в убийстве грешного народа. Всё же многие из священников вместе с вверенными им людьми при божественном покровительстве и человеческой защите избавились от любых опасностей в укреплениях, в которых они укрылись и которые заранее тщательно укрепили. Итак, во время этой бури блаженный Луп дал самые очевидные признаки своей святости, ибо он, как поётся в его гимне, «пока войны губили всё, молясь, защищал Труа». Во всех местах, которые были ими опустошены, если было найдено что-то из богатств, оно становилось добычей; прочее уничтожал огонь или выкупала ежегодная дань. То, что они совершали это по всем городам и местам, во всех городах и местах свидетельствуют их собственные страдания. Давайте коротко рассмотрим, кто положил конец этой дерзости, и таким образом обратим перо к изложению обстоятельств смерти блаженного мужа.

Итак, после обильного пролития крови святых они приходят к Орлеану. В то время городом Орлеаном правил святой Аниан, шестой епископ этого города, который занял кафедру после святого Евантия, наследовавшего Дефиниану во времена императора Константина и папы Сильвестра.

Когда патриций Аэций, правивший при императоре Марциане Галлией, узнал, что Сангибан, король вандалов ²⁹⁶, который находился в ней и стоял на стороне Аэция, хочет сдать город Орлеан, во главе которого, как было сказано, стоял святой епископ Аниан, он послал к Теодориду, королю визиготов, с просьбой о помощи против гуннов и обещал дать готам половину Галлии, если они одержат над теми верх. Теодорид согласился на это. Отправив других послов к Аттиле, королю гуннов, он просил его о помощи против готов, которые пытались вторгнуться в Галлию; и обещал дать гуннам половину Галлии, если они одержат над теми верх. Когда и Аттила дал на это согласие, оба войска – готы и гунны – сошлись в ожесточённой битве за часть Галлии. В этом сражении было убито 200 000 визиготов вместе с королём Теодоридом, а гуннов – 150 000, не считая 90 000 гепидов и франков, которые ещё до главной битвы поразили друг друга взаимными ранами, сразившись в ночной схватке: франки – за римлян, гепиды – за гуннов ²⁹⁷. Так город Орлеан был освобождён молитвами блаженного Аниана и усердием патриция Аэция. Гунны же вместе с остроготами расположились на Мавриакских полях ²⁹⁸. Торисмунд ²⁹⁹ же, который наследовал отцу на престоле, собрав всё войско визиготов, желая отомстить за отца, вступил в битву с гуннами на Мавриакских полях. Сражались длилось целых три дня, при этом Сангибана постоянно ставили в центре, чтобы он не перебежал к Аттиле, и пало неисчислимое множество людей. Аэций же, весьма хитроумный, придя ночью к Аттиле, сказал: «Я хотел бы при помощи твоей доблести избавить этот край от беспокойства со стороны визиготов; но это оказалось невозможно сделать. Ибо этой ночью с огромным войском готов прибыл Теодорид, брат Торисмунда, которого ты не сможешь победить в битве и – о если бы ты вообще мог уцелеть». Тогда Аттила дал Аэцию 10 000 солидов, чтобы он мог с его помощью и силой вернуться в Паннонию. Той же ночью Аэций отправился также к Торисмунду, выдумав аналогичную отговорку о прибытии из Паннонии огромного множества гуннов и прибавив, что тому следует опасаться, как бы, пока он мешкает, его брат Теодорид не похитил у него королевство. Точно так же получив от него 10 000 солидов, он обещает помощь против гуннов, и таким образом визиготы тайно уходят. Итак, когда те бежали, а гунны также уходили с другой стороны, Аэций, присоединив к себе франков, направил своих людей в тыл отступающих гуннов. Он преследовал их до самой Тюрингии, и таким образом Галлия избавилась от врагов благодаря его силе и изобретательности. Итак, когда об этом деянии сообщили Торисмунду и готам и они потребовали обещанную им часть Галлии, Аэцием был им отослан золотое кольцо, украшенное драгоценными камнями на 500 фунтов, залог соглашения, который до сих пор хранится в сокровищнице готов в качестве украшения.

«История гетов» рассказывает, что Теодорид, король визиготов, призванный Валентинианом Младшим, который правил в землях Запада, против врагов паннонцев, оставив дома четырёх сыновей, вместе с Торисмундом и Теодоридом отправился на войну; Аэций, со своей стороны, с такой заботой и мудростью выступил навстречу Аттиле, что предстал перед неисчислимым войском не уступающим ему в силе. Битва была жестокой, многообразной, лютой, упорной, равной которой не знает древность, так что протекавшая мимо речка от избытка крови вышла из низких берегов подобно бурному потоку. Теодорид, в то время как объезжал, ободряя, своих людей, был сброшен с коня и окончил жизнь, затоптанный ногами своих же. Когда это случилось, визиготы, отделившись от аланов, напали на гуннов и чуть было не убили Аттилу, если бы тот не заперся со своими людьми за оградами лагерей и ночь не прервала битву, которая началась около девятого часа дня; всё же его изнурили бы там осадой, если бы этому не помешали лучники, которыми тот себя со всех сторон оградил. Торисмунд, проведя похороны, в то время как хотел отомстить за отца, спросил у Аэция, что ему теперь следует делать. А тот, боясь, как бы в случае, если гунны будут полностью уничтожены, визиготы не утеснили Римскую империю, дал ему совет вернуться в родные края и завладеть королевской властью, дабы его братья, расхитив отцовские сокровища, не захватили престол и ему не пришлось воевать со своими ещё ожесточённее, чем с чужими. Получив этот ответ, тот возвратился в Галлию. Аттила, узнав о его уходе, вознамерился утеснить римлян и осадил город Аквилею, которая является столицей венетов. Торисмунд, вознесённый в королевском величии на Каталаунских полях, где он и сражался, вступает в Тулузу. Аттила, взяв Аквилею и жестоко её разрушив и опустошив, свирепствовал по остальным городам венетов. Милан был разрушен, Тицин снесён, соседние местности разгромлены, и разорена почти вся Италия. Когда он вознамерился идти на Рим и его люди отговаривали его, ставя в пример короля Алариха, что тот после разрушения Рима прожил недолго, папа Лев лично явился к нему и тот, поддавшись его уговорам, заключил мир и ушёл за Дунай, объявив, что причинит Италии ещё худшие бедствия, если ему не пришлют Гонорию, родную сестру Валентиниана, дочь Плацидии, с частью царских сокровищ; что было истребовано самой Гонорией. В то время как он пытался подчинить себе аланов, сидевших за Луарой, он был обращён в бегство визиготами, чьё истребление планировал, оказавшими помощь аланам, и бесславно отступил. Итак, Торисмунд, победив гуннов и установив для своих людей мир, умер, и ему наследовал брат Теодорид ³⁰⁰. При помощи Гундиоха и Хильперика, королей бургундов, он разгромил вторгшегося в Испанию Рециария ³⁰¹, короля свевов, до полного истребления, убив его самого; ему под властью готов наследовал Рецисмунд. Когда умер Теодорих, ему наследовал его брат Еврих ³⁰², который подчинил своей власти Орлеан и Марсель. Он дожил до времён Теодемира, короля остроготов, когда готы были полностью подчинены им и повиновались приказаниям Аттилы. И любое скифское племя не смогло бы вырваться из-под власти гуннов иначе, как только с приходом желанной для всех вообще племен смерти Аттилы, которая оказалась столь же ничтожной, сколь удивительной была его жизнь. Ибо в то время как он после бесчисленных жён сочетался браком с девицей и, расслабившись на свадьбе от великого наслаждения, лежал на спине, отяжелев от вина и сна, у него пошла во сне кровь из носа, которая, будучи задержана в своём обычном течении, проникла по смертоносному пути в горло и задушила его. В связи с этим произошло такое чудо: содействуя Марциану, императору Востока, тревожившемуся по поводу столь свирепого врага, божество той же ночью явило сломанный лук Аттилы, как сообщает историк Приск. Когда узнали о его смерти, труп поместили в шёлковом шатре посреди степей, что представляло удивительное зрелище. Ибо отборнейшие всадники со всего гуннского племени, объезжая вокруг того места, где он был положен, перечисляли в погребальных песнопениях его деяния, и, устроив громадное пиршество, выражали погребальную скорбь вперемежку с радостью. Положенное в гроб тело они заключают в три [оболочки]: первую – из золота, вторую – из серебра, третью – из железа, поскольку железом он покорял народы, а в золоте и серебре – принимал убранство обеих империй. Сюда же присоединяют оружие, добытое в битвах с врагами, драгоценные фалеры, [сияющие] многоцветным блеском камней, а также всякого рода украшения, какими отмечается убранство дворца. И чтобы не дать человеческой алчности добраться до столь великих богатств, они в качестве отвратительной награды убивают тех, кто был выделен для этого дела, а именно, погребавших, дабы мгновенная смерть постигла погребавших так же, как постигла она погребённого. Местом же его погребения стала громаднейшая река, отведённая из своего русла на семьдесят ручьёв. Когда вся сила реки заполнила их, тело было предано там погребению, а после того как ручьи были перекрыты, река возвратилась в своё русло.

Таким обратом Галлия освободилась в то время от враждебности гуннов. Немногие христиане, которые уцелели, видя, что над ними по праву свершилась божественная кара, от всей души воздав [Господу] благодарность за то, что Он смилостивился, стали с ещё большей готовностью соблюдать заповеди Божьи. Также патриция Аэция, великое благо Западной империи и ужас короля Аттилы, Валентиниан коварно убил собственной рукой ³⁰³. Впоследствии он сам был убит двумя довереннейшими [слугами] Аэция в результате интриг Максима в 30-й год своего правления, в четвёртый год Марциана ³⁰⁴. Сменивший его тиран Максим ³⁰⁵ взял себе в жёны вдову Валентиниана ³⁰⁶, и на четвёртом месяце был убит в ходе солдатского мятежа; ему наследовал Авит ³⁰⁷, провозглашённый галльским войском августом сперва в Тулузе у готов, а затем в Арелате. На третий год он лишился и власти, и жизни, и монархией овладел Марциан. Когда он умер в 457 году от воплощения Господнего, августами были провозглашены: в Италии – Майориан ³⁰⁸, а в Константинополе – Лев ³⁰⁹. И вот, в 455 году от воплощения Господнего, перед тем как Авит стал императором, Гейзерих, король вандалов, побуждаемый вдовой Валентиниана, вступает в Рим, и, обогащённый римскими сокровищами, возвращается в Африку, уведя с собой жену Валентиниана и двух его дочерей, а также Гауденция, сына патриция Аэция. Гейзерих правил 37 лет, 3 месяца, и ему после его смерти наследовал Гунерих.

Итак, после смерти Аттилы, пока все его наследники стремились повелевать, они все разом и потеряли власть. Ибо Ардарик, славнейший король гепидов, первым восстал против сыновей Аттилы, и в Паннонии произошла битва ³¹⁰, в которой сошлись различные народы, которыми повелевал Аттила – готы, гепиды, свевы, гунны, аланы, герулы; 30 000 из них поразил меч Ардарика, а остальные бежали. В этой битве был убит Эллак, старший сын Аттилы, а остальных прогнали до берега Понтийского моря, где прежде были места обитания готов. Гепиды, став победителями, заняли пределы Дакии, готы – Паннонию, гунны – Иллирик, аланы – Нижнюю Скифию. Эрма ³¹¹, младший сын Аттилы, избрал себе отдалённые места Малой Скифии и владел ими под властью Марциана.

Итак, блаженный Пульхроний, епископ города Ключей, когда завершилось течение его жизни, скончался и отошёл к Господу 30 апреля. Тело его было погребено в церкви, посвящённой в честь святого Амантия: хотя многие уверяют, что его из страха перед врагами похоронили у общественной дороги, ибо [смерть] похитила его в самый разгар войн, дабы не видел он гибели города и народа, а впоследствии, когда войны стали реже, богобоязненные мужи построили над ним церковь. Позже, по прошествии нескольких лет, его тело было по божественной воле поднято оттуда и с честью, как и подобало святому, погребено в церкви святого Петра. Ему наследовал святой Посессор, о котором мы точно знаем, что он был угоден Богу и его находили справедливым. Сам он умер в первый день месяца декабря и был погребён в церкви святого Петра. В писаниях отцов об их святой памяти мы находим, что их заслуги были угодны Богу и они были причислены к лику святых. День перенесения ради торжественной памяти празднуется каждый год 4 мая.

После Валамира королём остроготов был Теодемир, а после него могущественным королём был его сын Теодорих ³¹². В семь лет он был передан Марциану в залог мира и отвезён в Константинополь ко Льву. В то время готы разгромили гуннов до полного уничтожения и истребили народ скиров. В этом сражении погиб Валамир, и Теодемиром, его братом, были разгромлены и подчинены свевы, сарматы, гепиды и аланы, и император Лев возвратил ему сына. Теодемир направил своего брата Видимера в Италию, где тот умер, оставив наследником одноимённого с ним [сына], который, приняв от императора Глицерия ³¹³ богатые дары, прибыл в Галлию и, объединившись с визиготами, защищал Галлию своей властью, ибо её теснили соседние племена. Теодемир же напал на Паннонию и Фессалонику, и [готы], приняв дары от патриция Илария, принимают места для поселения и успокаиваются. Теодемир умер, оставив наследником Теодориха, как было сказано, в правление императора Зенона ³¹⁴. Теодорих был приглашён последним, сделан консулом, усыновлён и отправлен в Рим, чтобы освободить его от тирании короля турцилингов и ругов ³¹⁵: и добился этого в третий год своего вступления в Италию, и был коронован царской короной, в то время как визиготами правил Аларих ³¹⁶, в Бургундии – Сигизмунд ³¹⁷, женатый на его дочери, во Франции – Хлодвиг ³¹⁸, в Тюрингии – Эрменфрид, вандалами – Тразамунд. От Алариха родился Амаларих ³¹⁹. Когда он правил в Галлии и Испании, то был разбит франками у Барселоны и лишился царства вместе с жизнью. После этого визиготами правил Теудис ³²⁰; он оставил царство Агиле ³²¹, против которого восстал Атанагильд ³²² вместе с Либерием, римским патрицием. Остроготами же в Италии после Теодориха правил Аталарих ³²³, сын его дочери; ему наследовал Теодат ³²⁴. Когда его свергли, королём стал Витигис ³²⁵, в лице которого царство окончилось и перешло к Римской империи.

А теперь вернёмся к последовательному ряду римских императоров и понтификов. Майориан был убит в Риме в пятый год своего правления, совершая поход против вандалов, и императором стал Анфимий ³²⁶ в седьмой год императора Льва. Император Анфимий был убит своим зятем Рецимером ³²⁷ во время междоусобной войны, оставив царство Авиту ³²⁸. Тот добровольно удалился, став епископом Пьяченцы и оставив царство Олибрию ³²⁹. Этот пал под мечами евнухов ³³⁰. Цезарем стал в Равенне Глицерий, но едва минул год, как Непот ³³¹, сын сестры Марцеллина, поставил его епископом в Римском порту ³³². Сам Непот, бежав от Ореста, который поставил императором в Равенне своего сына Августула ³³³, умер в Далмации. Ему наследовал Августул, которого Одоакр ³³⁴, король герулов, лишил августейшего достоинства и овладел империей; так это августейшее достоинство, которые было учреждено Октавианом, погибло в Риме в 475 году от воплощения Господнего, в 522 году империи, в 1214 году от основания Города.

Комментарии

181. Флавий Магн Магненций (ум. 353 г. 10 авг.) – римский император с 18 янв. 350 г. по 10 авг. 353 г.

182. Ныне – г. Отён.

183. Ныне – Эльне, в 12 км к югу от Перпиньяна.

184. Ветранион (ум. 356 г.) – римский император с 1 марта по 25 декабря 350 г. До своего провозглашения императором был магистром милитум иллирийских и паннонских провинций.

185. Непотиан (ум. 350 г. 30 июня) – римский император в 350 г. (правил Римом в течение 28 дней). Был сыном Евтропии, сводной сестры Константина I Великого.

186. В 350 г.

187. Наисс – ныне г. Ниш в Сербии.

188. Мартин (ум. 397 г. 11 нояб.) – епископ Турский в 371 – 397 гг. Святой.

189. Юлиан был убит в области Маранга 26 июня 363 г.

190. Цезарь Флавий Иовиан Август (р. 331 г. ум. 364 г. 17 февр.) – император в 363 – 364 гг.

191. Афанасий Великий (ум. 373 г. 2 мая) – епископ Александрии в 328 – 373 гг. Один из греческих отцов церкви, принадлежавший к александрийской школе патристики.

192. Флавий Валентиниан I (р. 321 г. ум. 375 г. 17 нояб.) – римский император (Запада) в 364 – 375 гг.

193. Флавий Валент (р. 328 г. ум. 378 г. 9 авг.) – римский император (Востока) в 364 – 378 гг.

194. Евдоксий был епископом Константинопольским в 360 – 369 гг. и одним из лидеров наиболее радикального крыла арианства.

195. Флавий Грациан (р. 359 г. 18 апр. ум. 383 г. 25 авг.) – римский император (Запада) в 367 – 383 гг.

196. Атанарих – король вестготов в 365 – 381 гг.

197. Дамас I – римский папа с 1 окт. 366 г. по 11 дек. 384 г.

198. Урсин (ум. после 384 г.) – римский папа (антипапа) в 366 – 367 гг.

199. Иероним (р. 347 г. ум. 419 г.) – христианский писатель; перевёл Библию на латинский язык («Вульгата»); довёл «Хронику» Евсевия Кесарийского до 378 г.

200. В 381 г.

201. Флавий Валентиниан II (р. 371 г. 2 июля. ум. 392 г. 15 мая) – сын Валентиниана I и Юстины; римский император (Запада) в 375 – 392 гг.

202. Авксентий – епископ Милана в 355 – 374 гг.

203. Амвросий (р. ок. 333 г. ум. 397 г.) – епископ Милана в 374 – 397 гг.

204. Речь идёт о битве при Адрианополе 9 августа 378 г., в которой римляне потерпели сокрушительное поражение от готов, а император Валент был убит.

205. Феодосий I Великий (р. 347 г. 11 янв. ум. 395 г. 17 янв.) – император в 379 – 395 гг. В 391 – 392 гг. запретил языческие культы, а в 394 г. – Олимпийские игры.

206. В 381 г.

207. Аларих I – король вестготов в 382 – 410 гг.

208. В 383 г.

209. Гонорий (р. 384 г. 9 сент. ум. 423 г. 15 авг.) – император Западной Римской империи в 395 – 423 гг.

210. Евгений (ум. 394 г. 6 сент.) – римский император (Запада) в 392 – 394 гг.

211. Сириций – римский папа с дек. 384 г. по 26 нояб. 399 г.

212. Анастасий I – римский папа с 27 нояб. 399 г. по 19 дек. 401 г.

213. Имеется в виду захват Рима вестготами 24 августа 410 г.

214. Аркадий (р. 377 г. ум. 408 г. 1 мая) – император Восточной Римской империи в 395 – 408 гг.

215. Флавий Феодосий II (р. 401 г. апр. ум. 450 г. 28 июля) – император Восточной Римской империи в 408 – 450 гг.

216. Целестин I – римский папа с 10 сент. 422 г. по 27 июля 432 г. – Эфесский собор состоялся в 431 г.

217. Несторий – патриарх Константинопольский в 428 – 431 гг. Основатель несторианства. Осуждён на Эфесском соборе.

218. Флавий Плацид Валентиниан III (р. 419 г. 2 июля. ум. 455 г. 16 марта) – сын Констанция III и Галлы Плацидии; император Западной Римской империи с 23 окт. 425 г. по 16 марта 455 г.

219. Флавий Аэций (р. ок. 390 г. ум. 454 г.) – полководец, один из последних защитников Западной Римской империи. В 451 г. во главе войска союзников разбил гуннов на Каталаунских полях. 21 сент. 454 г. коварно убит императором Валентинианом III.

220. Иннокентий I – римский папа с 22 дек. 401 г. по 12 марта 412 г.

221. Зосим – римский папа с 18 марта 417 г. по 26 дек. 418 г.

222. Бонифаций I – римский папа с 29 дек. 418 г. по 4 сент. 422 г.

223. См. выше, прим. 216.

224. Констанций III (ум. 421 г. 12 сент.) – император в 420 – 421 гг. В 417 г. женился на Галле Плацидии, сестре императора Гонория.

225. Марциан (Маркиан) (р. ок. 390 г. ум. 457 г. янв.) – император Восточной Римской империи в 450 – 457 гг.

226. Пульхерию.

227. Либо в 426 г. = 12-е конс. Феодосия и второе Валентиниана, либо в 430 г. = 13-е конс. Феодосия и третье Валентиниана.

228. Гейзерих – король вандалов в 427 (в Африке с 429 г.) – 477 гг.

229. Сикст III – римский папа с 31 июля 432 г. по 19 авг. 440 г.

230. В 432 г.

231. Лев I Великий – римский папа с 29 сент. 440 г. по 10 нояб. 461 г.

232. Четвёртый Вселенский собор в 451 г.

233. Флавий Руфин (р. ок. 335 г. ум. 395 г. 27 нояб.) – консул в 392 г., префект претория в Константинополе, опекун при императоре Аркадии. Был убит в присутствии этого императора в результате интриг препозита священной опочивальни Евтропия.

234. Стилихон (р. ок. 358 г. ум. 408 г. 23 авг.) – полководец вандальского происхождения, фактический правитель Западной Римской империи при Гонории.

235. 406 г.

236. 407 г.

237. Стилихон и Аврелиан были консулами в 400 г.

238. Премудрость Соломона, 5, 20.

239. Псал., 82, 9.

240. Грациан – император-узурпатор в 407 г.

241. Константин III (ум. 411 г. 18 сент.) – римский император в 407 – 411 гг. (в Галлии, Британии и Испании).

242. Ныне – Паленсия, город в Испании, в 48 км к северу от Вальядолида. – В оригинале «на равнинах Палестины».

243. Гейзерих – король вандалов в 428 – 477 гг.

244. Аврелий Августин (Блаженный) (р. 354 г. ум. 430 г.) – христианский философ, богослов. Автор сочинений «О Троице», «О граде Божьем», «Исповедь» и многих других.

245. Гунерих – сын Гейзериха, король вандалов в 477 – 484 гг.

246. Гунтамунд – король вандалов в 484 – 496 гг.

247. Тразамунд – король вандалов в 496 – 523 гг.

248. Хильперик – король вандалов в 523 – 530 гг.

249. Гуго из Флавиньи ошибочно считает Хильперика и Гелимера одним и тем же лицом. На самом деле Гелимер был преемником Хильперика и последним королём вандалов в 530 – 533 гг.

250. Псал., 35, 7.

251. Имеется в виду «Деяния епископов Верденских» Беркария.

252. Последующее автор взял из уже искажённого «Жития святого Пульхрония».

253. Трекассин – ныне г. Труа.

254. Псал., 121, 3 – 4.

255. Псал., 117, 22.

256. Дан., 2, 45.

257. Согласно Григорию Назианзену, крещение слёз – это пятый вид крещения, «который требует большого труда, ибо в нём каждую ночь орошаем ложе своё слезами» (О святых светочах, Слово 39).

257а. Притчи, 4, 27.

258. Амвросий Медиоланский, Об обязанностях, I, 222.

259. Лука, 14, 11.

260. Ср. Матфей, 5, 15.

261. Лука, 10, 27.

262. Фил., 2, 21.

263. Рим., 9, 22.

264. Псал., 49, 14 и 23; 50, 19.

265. 1 Цар., гл. 2.

266. Иер., 9, 1.

267. Псал., 106, 1.

268. 1 Кор., 6, 18.

269. Премудрость Соломона, 1, 4.

270. Песн., 4, 4.

271. Иов, 40, 16.

272. Лука, 12, 42.

273. В 450 г.

274. Бледа – король гуннов в 434 – 444 гг. Был убит своим братом Аттилой.

275. Аттила – король гуннов в 434 – 453 гг.

276. Константинополь.

277. Девксипп – писатель III в., родом из Афин. Его сочинения дошли до нас только в выписках Фотия и Константина VII Порфирогенета.

278. Ныне – река Марош, левый приток Тисы.

279. Германарих (ум. 375 или 376 г.) – король остроготов из рода Амалов, возглавлявший значительный союз племён.

280. После битвы при Адрианополе 9 августа 378 г.

281. В 400 г.

282. Полленция – ныне г. Полленцо, на левом берегу р. Танаро, близ Турина. Битва при Полленции произошла 6 апреля 402 г.

283. Атаульф – король вестготов в 410 – 415 гг. Брат жены Алариха I. Принадлежал к роду Балтов.

284. Валия – король вестготов в 415 – 419 гг.

285. В 427 г.

286. Теодорид I – король вестготов в 419 – 451 гг.

287. В 439 г.

288. Судьи, 13, 4.

289. Рим., 11, 33; Псал., 35, 7.

290. Лука, 1, 69.

291. Псал., 65, 15.

292. Исайя, 29, 13.

293. Втор., 32, 25.

294. Апок., 20, 14.

295. Тит, 3, 5.

296. Сангибан был королём аланов.

297. Иордан говорит, что с обеих сторон пало 165 000 человек, не считая 15 000 франков и гепидов.

298. Мавриакские или Каталаунские поля – знаменитая равнина в Шампани к западу от города Труа и левого берега верхней Сены, где во второй половине июня 451 г. произошла битва племён, возглавляемых с одной стороны Аттилой, с другой – Аэцием.

299. Торисмунд – король вестготов в 451 – 453 гг.

300. Теодорид II – король вестготов в 453 – 466 гг.

301. Рециарий – король свевов в Испании в 448 – 456 гг.

302. Еврих – король вестготов в 466 – 485 гг.

303. Валентиниан III собственноручно убил Аэция 21 сентября 454 г.

304. 16 марта 455 г. Валентиниан III был убит дружинником Аэция, готом Оптилой, который отомстил ему за смерть своего господина.

305. Петроний Максим – император Западной Римской империи с середины марта по конец мая 455 г. Был убит во время взятия вандалами Рима 31 мая 455 г.

306. Евдоксию.

307. Авит (ум. 457 г.) – император Западной Римской империи в 455 – 456 гг.

308. Майориан (ум. 461 г. 7 авг.) – император Западной Римской империи в 457 – 461 гг.

309. Лев I (р. ок. 400 г. ум. 474 г. 18 янв.) – император Восточной Римской империи (Византии) в 457 – 474 гг.

310. В 453 г. на реке Недао. Это, вероятно, нынешняя река Нетава, левый приток Савы.

311. У Иордана – Эрнак.

312. Теодорих – король остготов в 475 – 526 гг. В 493 г. завоевал Италию.

313. Глицерий (ум. после 480 г.) – император Западной Римской империи с 473 г. по июнь 474 гг.

314. Зенон (ум. 491 г. 9 апр.) – император Восточной Римской империи в 474 – 491 гг.

315. То есть от тирании Одоакра, правившего Италией в 476 – 493 гг.

316. Аларих II – король вестготов в 484 – 507 гг.

317. Сигизмунд – король Бургундии в 516 – 523 гг. В 494 г. женился на дочери Теодориха I Острогото (Ариагне).

318. Хлодвиг I (р. 466 г. ум. 511 г. 27 нояб.) – король франков в 481 – 511 гг.

319. Амаларих – сын Алариха II и Теодеготы, дочери Теодориха I, король вестготов в 507 – 531 гг.

320. Теудис – король вестготов в 531 – 548 гг.

321. Агила – король вестготов в 549 – 554 гг.

322. Атанагильд – король вестготов в 554 – 567 гг.

323. Аталарих – сын Евтариха и Амаласвинты, дочери Теодориха I, король остготов в 526 – 534 гг.

324. Теодат – король остготов в 534 – 536 гг.

325. Витигис – король остготов в 536 – 540 гг.

326. Анфимий (или Антемий) (ум. 472 г. 11 июля) – император Западной Римской империи в 467 – 472 гг.

327. Рецимер – сын свевского вождя и дочери Валии, короля вестготов, военачальник в Западной Римской империи в 456 – 472 гг. Властвовал над последними римскими императорами и распоряжался императорским престолом по своему усмотрению.

328. Авит правил раньше Анфимия. Императором после свержения Анфимия стал Олибрий.

329. Олибрий (ум. 472 г. 23 окт.) – император Западной Римской империи в июле – октябре 472 г. Был женат на Плацидии, младшей дочери Валентиниана III.

330. У Иордана, откуда взят этот отрывок, говорится, что под мечами евнухов пал Аспар.

331. Юлий Непот (ум. 480 г.) – император Западной Римской империи в 474 – 475 гг. Был женат на племяннице Верины, супруги императора Зенона; при поддержке византийских войск сверг в июне 474 г. императора Глицерия и сам стал императором. Магистром армии Непот поставил Ореста, а тот в августе 475 г. сверг самого Непота. Непот бежал в Далмацию и жил там до самой смерти в 480 г.

332. Римский порт – приморский город на одном из рукавов Тибра, близ Остии.

333. Ромула Августула. Это был последний римский император Запада в 475 – 476 гг.

Источник: Chronicon Hugonis monachi Virdunensis et Divionensis, abbatis Flaviniacensis. MGH, SS. Bd. VIII. Hannover. 1848