|
||||||||
|
||||||||
|
Главная | Поиск по алфавиту | А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я |
||||||||
|
||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||
ПАТРИК ГОРДОНДНЕВНИКDIARY ПИСЬМА ПАТРИКА ГОРДОНА 1686-1688 Нижеследующие письма хранятся в собрании рукописей Британской Библиотеки и опубликованы С. Коноваловым: Sixteen Further Letters of General Patrick Gordon // Oxford Slavonic Papers. 1967. Vol. XIII. P. 72-95. Перевод выполнен по этому изданию. Оригиналы написаны на английском языке, за исключением одного латинского текста (№ 8). Адресаты — друзья Гордона, часто упоминаемые в «Дневнике» шотландский сановник Чарлз, граф Мидлтон, и английский коммерсант Сэмюэл Меверелл — видный член Московской (Российской) Компании. – Д. Ф. № 1 Графу Мидлтону Да будет сие угодно Вашей Светлости. Прибыв сюда в последний день августа, главный министр государства 871 весьма желал знать, скоро ли Его Священное Величество 872 отправит сюда посла или посланника. В этом я не дал заверений, и он просил меня написать к Вашей Светлости по почте и осведомиться — когда же, и пришлете ли вы кого-либо вообще? Как я слышу, [русские] желают столь скорого приезда оного по такой причине: заключив вечный мир с Польшей и наступательный и оборонительный союз против турок и татар 873, они обязаны по договору известить об этом всех Христианских государей и державы. Итак, они ответят на любезность Его Священного Величества 874 вкупе с этим, что, я полагаю, не будет там 875 неугодно. Я намекнул им на некоторые вещи, на кои там взирают с беспокойством, и не сомневаюсь, что кое-что можно /148 об./ возместить и исправить, да к тому же сделать благо ради чести и преимущества английской нации, если действовать умело. Написав об этом пространно 4 и 12 августа из Риги 876, ныне только попрошу Вашу Светлость, дабы я мог получить по первой почте [218] строку с вестью, чего им здесь ожидать. Сие также возвестит об усердии, Достопочтенный, Вашей Светлости преданного и покорного слуги — П. Гордон Москва, 17 сентября 1686 BL. Add. MSS 41842. f. 148 r.-v. № 2 Графу Мидлтону Мы ведем большие приготовления к сильному вторжению против крымских татар будущей весною. У нас должно быть 40 000 русской пехоты, помимо донских и запорожских казаков, и почти втрое больше конницы. Казачий гетман должен привести по меньшей мере 20 000 пехоты и 40 000 конницы; калмыки и черкесы, говорят, приведут около 10 000, а лесные донцы и запорожцы обещали иметь наготове 15 000. Большие магазины провизии и боевых припасов создаются повсюду и будут отправлены в пограничные гарнизоны зимним путем. Однако наше поспешение во многом зависит от судьбы Буды и успеха Христианского оружия в сей кампании. Грамота короля к царям в мою пользу была доставлена голландским резидентом в прошлый вторник 877. Я надеюсь на благой ответ и на отъезд отсюда уже в ноябре или раньше, а с целью путешествия туда я направлю курс прямо на Ригу. До того времени надеюсь услышать от Вашей Светлости, и, боюсь, меня не отпустят отсюда прежде, чем придет ответ на то, что я написал сейчас. В этом году мы ведем оборону — только наши запорожские и донские казаки временами прокрадываются в Эвксинское море и Palus Meotis 878 и причиняют урон, как могут. [Москва, ок. 17 сентября 1686] BL. Add. MSS 41842, f. 156. [219] № 3 Графу Мидлтону Достопочтенному графу Мидлтону в Уайтхолле. Москва, 3 декабря 1686 Да будет сие угодно Вашей Светлости. Меня можно было бы справедливо винить за долгое молчание, если бы я мог надежно передать письмо. Ведь не получая ответа на королевскую грамоту, написанную в мою пользу, я подал прошение об отъезде, что было истолковано как столь тяжкий проступок (хотя прежде ничего такого), что надо мною все сгущается большая туча; и хотя я применил все возможные и обычные способы, однако ничто не может доставить мне освобождение. Письмо Вашей Светлости от 25 октября весьма своевременно пришло с последней почтой, и я представил оное в Посольский приказ для перевода; его отослали к Их Царским Величествам, кои отправились за город для посещения святых мест; сегодня я поеду следом, дабы ходатайствовать об ответе. Причина того, что я не писал с 17 сентября — в таком случае я не мог полагаться на письмо без конверта, а из нашего морского порта 879 до недавних пор не являлся никто, кому я мог бы доверять. Последнее время здешние дела дозревают до некоего переворота: наш главный государственный министр отправляется на поле брани как генералиссимус, а в его отсутствие вряд ли будет принято определенное решение в каком-либо важном деле, так что я теперь жалею, что убедил Вас быть столь настойчивым. Со следующей почтой уведомлю, буду ли я способен служить Его Священному Величеству в этом качестве; если упущу оное, то буду сожалеть вечно. Между тем не могу выразить, как я признателен за великое доверие и честь, что Его Величеству угодно возложить на меня, а также за великую доброту и милость, оказанные мне Вашей Светлостью; сие обязывает меня навеки пребывать преданнейшим слугою Вашей Светлости — П. Гордон. BL. Add. MSS 41842, f. 150. [220] № 4 Графу Мидлтону Достопочтенному графу Мидлтону, Уайтхолл. Москва, 7 января 1687. Да будет сие угодно Вашей Светлости. Мое последнее письмо было [от] 30-го прошлого месяца по указу и распоряжению 880; к оному имею добавить немного — только то, что посредством великого принуждения и угроз меня склонили к обещанию служить в эту кампанию здесь. В самом деле, по вручении королевской грамоты в мою пользу, да и несколько недель спустя, все внушали мне надежды на свободу. Однако наш гл[авный] 881 государственный министр, отряженный на поле брани [как] генералиссимус, никоим образом не желает расстаться со [мною], так что все мои усилия не могли взять верх. По получении письма Вашей Светлости от 25 октября меня сн[ова] обнадежили и держали в неведении несколько нед[ель], но наконец все надежды улетучились, и [был] указ написать вышепомянутое к Вашей Светлости. Дьяку Посольского приказа велено ехать посланником к Его Священному Величеству и в Голландию — он будет у вас с первым кораблем 882. Он не везет ничего, кроме приветствий, так что кто-либо от Его Величества вполне может прибыть вовремя и позднее. Между тем я подготовлю дела. Мы ведем большие приготовления к походу в Крым и воображаем, будто можем порвать с татарами, но не с турками. Сего быть не может, ибо турки не покинут своих вассалов, да и /152 об./ мы не сумеем осуществить ничего важного без очищения Днепра и Дона, что блокированы турецкими гарнизонами. Все это вызвано подозрениями и страхом быть брошенным союзниками. Мы очень хорошо снабжены деньгами, людьми, провизией и всем военным снаряжением; купцы и горожане доставляют десятину со своих владений, а по всем землям тех, кто не идет на службу, взимается с каждого крестьянского [...] восемь шиллингов стерл. — и многое из этого уже собрано. У нас будут три большие армии; мне иметь команду над несколькими выборными [пехо]тными региментами в армии генералиссимуса. Если мы станем действовать усердно, сей поход будет весьма знаменит. Однако я уверен, что наш генералиссимус — главный и почти единственный подвижник сей войны, [221] который крайне честолюбив, — приведет нас [на] бой. Наш сбор на границах назначен 1 марта, но, полагаю, это будет несколько недель [сп]устя. Я не премину известить Вашу Светлость о нашем продвижении. Если мы сможем добыть что-нибудь тем путем 883 из Константинополя, здесь это будет чрезвычайно хорошо и с большим доверием воспринято. Теперь мне не остается ничего более, как признать превосходную милость Его Величества, а также великую доброту Вашей Светлости, Благороднейший Лорд, к Вашей Светлости покорнейшему и преданному слуге — П. Гордон. BL. Add. MSS 41842. f. 152 r.-v. № 5 Графу Мидлтону Москва, 25 января 1687 Да будет сие угодно Вашей Светлости. Надеюсь, мое последнее [письмо] от 7-го благополучно пришло в руки Вашей Светлости. Я намеревался по этому случаю дать обширное изложение общественных дел, а также и моих частных, но учитывая основательность и осведомленность подателя сего, Джозефа Вулфа, который посетит Вашу Светлость и известит обо всем, что касается коммерции в России, я счел излишним распространяться. Ваша Светлость изволит лишь уведомиться о нижеследующем, что я покорно предлагаю на усмотрение. Когда сей посланник 884 (имеющий качество чрезвычайного) прибудет туда, необходимо премного настаивать на привилегиях 885 — основе и скреплении дружества между Его Священным Величеством и царями. Я знаю, что [русские] будут по-прежнему давать добрые обещания, но сие не годится, ибо они заключили и подтвердили вечный мир с поляками и шведами, что было условием пожалования оных [привилегий], поставленным графу Карлайлу 886 и другим; хотя это не оговорено подробно, но следует понимать именно так, дальнейшей отсрочки быть не должно. Касательно войн, что нам ныне предстоят с татарами и турками, — оные не стоит принимать во внимание, ибо сие длилось и, похоже, будет [222] длиться вечно; еще гораздо меньше может быть сказано о наших раздорах с китайцами. И хотя мне говорят, что привилегии, consideratis considerandis 887, едва ли стоят домогательств, я все же не держусь мнения, что столь справедливые и почетные притязания должно оставить, пока не даровано что-либо равноценное. Подобает также заявить посланнику о противодействии, что здесь выказывают к пожеланиям Его Величества даже в самых справедливых и малейших вопросах, как в деле Сэм. Меверелла и других купцов, а также и в моем. Поскольку здешние посланники имеют весьма узко очерченные полномочия, и им едва позволено доносить о том, чего нет в их инструкциях, я считаю не слишком уместным приступать с ним к каким-либо частностям, как то ввоз табака. Ведь это заранее произведет большой шум, и дело /154 об./ должно быть сперва подготовлено здесь, прежде чем упоминать о чем-либо подобном. Наш главный государственный министр весьма искренне желает доброго согласия с Его Величеством. Хотя ныне не думают и не говорят ни о чем, кроме больших приготовлений к походу и делах военных, все же, будучи на марше постоянно близок к генералиссимусу, я надеюсь иметь возможность подготовить дела и (пусть и с большими расходами для себя) должен буду сообразоваться с его расположением духа, дабы добиться того, что может принести добрые плоды и быть в интересах Его Священного Величества. Когда произойдет что-либо важное, я не премину дать Вашей Светлости отчет как о каждом шаге нашего продвижения, так и о том, что я делаю к услугам Его Величества. Примерно через две недели мы начинаем поход и должны собраться в начале марта у Ахтырки — верст за 8[00] или 900 отсюда — куда вся наша артиллерия, боевые припасы и провизия уже отправлены по зимнему пути. Настанет конец апреля, прежде чем мы выступим оттуда — из-за нехватки фуража. Не имею теперь ничего более, но покорно молю Вашу Светлость представить Его Священному Величеству мое рвение к его службе, что, надеюсь, посредством благосклонного обращения Вашей Светлости может быть принято во внимание. Итак, покорно прощаясь, пребываю, Благороднейший Лорд, Вашей Светлости покорнейшим и преданным слугою — П. Гордон. BL. Аdd. MSS 41842, f. 154 r.-v. [223] № 6 Графу Мидлтону
Достопочтенный, Вчера некто по имени Иван Степанович Мазепа, бывший генерал-адъютантом, избран гетманом на его место. Этот человек сильнее привержен Христианскому делу и, надеемся, будет более деятелен и усерден в пресечении татарских набегов на Польшу и Венгрию, с каковой целью уже решено отправить кое-какие силы за Борисфен, дабы стеречь верхние переправы. Через неделю или две эта армия будет распущена, так что в сентябре я надеюсь быть в Москве, где буду готов способствовать, сколь возможно, почету и интересам Его Священного Величества и постараюсь по-прежнему пребывать, Достопочтенный, Вашей Светлости преданнейшим слугою — П. Гордон. Лагерь у р. Коломак 26 июля 1687. BL. Add. MSS 41842 f. 157. [224] № 7 Сэмюэлу Мевереллу М-ру Сэмюэлу Мевереллу, Купцу в Лондоне Москва, 16 сентября 1687
Достойный друг, Я недавно получил письмо от моего дяди, в коем он просит денег, дабы выкупить заложенный участок моей земли. Посему прошу Вас иметь наготове к будущему сентябрю триста фунтов стерлингов. Не знаю, обратится ли за оными граф Эбердин, или мой дядя Джеймс Гордон оф Уэстертун и мой кузен Джон Гордон оф Нет[ер]мюр, но любому из них Вы можете дать ответ. Просьба известить меня, как быть с издержками], что я понес по делу о посланнике. Надеюсь, поскольку то было дело Его Величества, Его Священное Величество не допустит моего убытка. Я желаю знать, что мне надлежит с этим делать. Я намекнул об этом графу Мидлтону; если сие не удастся, то по Вашему совету напишу более настойчиво, ибо здесь я имел расходы на оный счет. Мне нечего добавить — только прошу Вас позаботиться о вложенном. Итак, принося самые добрые пожелания Вашему очагу, остаюсь Вашим любящим братом и слугою — П. Гордон. BL. Add. MSS 41842, f. 159. [225] № 8 Графу Мидлтону Благороднейшему и Превосходнейшему Лорду Графу Мидлтону, Лондон.
Благороднейший Лорд, В начале июня месяца со всеми войсками прибыли к реке Самаре, где, потратив два дня на наведение мостов и перейдя реку, войска выступили пятью отдельными дивизиями на подобающем расстоянии, надежно прикрытые орудиями и повозками как на марше, так и в стане. Спустя пять дней достигли реки Конска Вода, где к нам примкнули несколько тысяч калмыков и донских казаков, кои по пути сокрушили несколько татарских отрядов, захватив много пленных и перебив еще больше. Удивительно, с каким воодушевлением и жаждой битвы все шествовали, только зной и нездоровая пыль в иссохших полях причиняли нам великие тяготы. Здесь мы увидали, что вся равнина за рекою в дыму и пламени, и тотчас выслали разведчиков, кои донесли, что трава везде выжжена, но кое-что сохраняется в низинах и на берегу Борисфена. Тем не менее по выжженным и зловонным полям мы через 5 дней дошли до реки Кара-Азрак, где от разведчиков и запорожских казаков узнали, что вся растительность здесь и за Борисфеном до самого Крыма сожжена, да и в болотистых местах на берегу Борисфена травы немного, чего едва ли довольно и для нескольких тысяч конницы на краткий срок. Посему мы все немало опечалились, видя невозможность двигаться дальше и не имея надежды сойтись с противником, ибо об оном ничего не было слышно. На другой день на военном совете было решено отправить ниже [по реке] войско в 40 тысяч, большей частью пехоту, дабы покорить турецкие крепости, что заграждают Борисфен, и совершить диверсию против татар, а с остальными войсками вернуться в места, где можно добыть корм для лошадей. Назавтра мы выступили обратно и по прошествии пяти дней [достигли] Конской Воды, где вечером разбили лагерь в ожидании, что хан даст нам возможность сразиться — но тщетно, ибо он ушел со своими татарами далеко, к берегу Меотиды 891. Итак, мы неспешно пошли назад к реке Самаре, откуда послали 20 тысяч казаков за Борисфен, чтобы следить за действиями татар и стеречь, [226] дабы те не вторглись в Польшу /162 об./ или Венгрию, и для того крепко заградить все переправы. На сем обратном пути произошло примечательное событие — разоблачена измена гетмана запорожских казаков, который, будучи враждебен и злонамерен к миру и союзу с христианами, умышленно делал многое, дабы этот поход оказался бесплодным. Излагать все это здесь слишком долго, причем были также многие жалобы и великие тяготы казаков. Посему он схвачен и низложен, а вместо него избран другой, более благосклонный ко Христианским державам. Итак, хотя наш замысел ниспровергнуть Крым не преуспел, однако сей поход немало способствовал отвлечению врагов Христианского имени от Христианских держав, и что бы ни было в этом году, или будет, счастливо свершено императором, королем Польским и венецианцами, посредством оного отвлечения татар (без коих турка — словно птица без крыльев) и немалых турецких войск, кои было необходимо держать на Эвксинском Понте из опасения запорожских и донских казаков, в большой мере справедливо следует приписать оружию Царского Величества. Особливо же наша благодарность подобает Всемогущему Создателю, чья щедрая десница, путем отвлечения татарских сил войсками Царского Величества, даровала счастливые успехи императорским войскам и не меньшие — усилиям венецианских воинов в Морее, как и их походам. Воистину, сей враг всего Христианства — Крымский хан — столь устрашен, что, хотя при наступлении на [Крым] войск Царского Величества оные не имели перевеса, ни один из тех не дерзнул предстать нашим взорам из Перекопа, даже если наши передовые разъезжали в 20 или 15 английских милях от Перекопа. Утрачена их былая отвага и забыты внезапные вторжения, коим они прежде подвергали великороссов Царского Величества, а также города и села малороссов на Украине, причем был великий урон и тяготы для невинных христиан, угоняемых в неволю и лишаемых жизни ко всеобщей скорби православных христиан. Не могу умолчать, что, когда мы с несколькими сотнями тысяч людей /163/ четыре месяца пребывали в обширных и пустынных полях, не только не было никакого недостатка, но изобилие у каждого всех съестных припасов. Сие, как и другие достойные деяния, по заслугам должно приписать благоразумной заботе и большой предусмотрительности главнокомандующего неисчислимых войск Царского Величества, храброго генералиссимуса и высокородного господина князя Василия Васильевича Голицына, а также во [227] многом — стойкости в усердных ратных трудах и походах, невыразимому воодушевлению и мужественному духу. Возвратившись сюда, все милостиво встречены и пожалованы золотыми монетами, согласно званию, и сверх того месячным окладом. Наконец, милости Вашей Светлости себя вверяет, Благороднейший Лорд, Вашей Светлости искренний друг и слуга — П. Гордон. Москва, 16 сентября 1687 BL. Add. MSS 41842, f. 162-163 893. № 9 Графу Мидлтону Достопочтенному Графу Мидлтону в Уайтхолле Москва, 26 сентября 1687 Да будет сие угодно Вашей Светлости. Мое последнее [письмо] было от 3 июля, где дан отчет о нашей кампании и причинах, почему мы, согласно замыслу, не вступили в Крым или Перекоп. Вскоре затем была раскрыта измена гетмана казаков — человека весьма влиятельного. Не сумев воспрепятствовать миру с Польшей и союзу с Христианскими государями, он стал вести переписку с татарами и делал все возможное, дабы сей поход потерпел неудачу, причем на него было много жалоб и великих обид казаков. Посему 23 июля он был схвачен, низложен, затем сослан с семьей в Сибирь, а ныне на его место поставлен другой, более расположенный к интересам христиан. С конфискацией имущества гетмана в казну Их Величеств поступила значительная сумма денег. Все наши войска распущены, и все приняты Их Величествами в Москве весьма милостиво, пожалованы золотыми медалями и сверх того месячным окладом. Когда я целовал руки Их Величеств, меня со многими милостивыми словами произвели в генералы и объявили, что я не должен помышлять об отъезде из страны, пока длится эта война, и по зимнему пути мне снова выступать в сторону [228] Крыма. Какие меры и методы будут нами приняты и использованы, — пока не решено, однако с такими силами мы вновь выступать не будем, да и нет в том нужды. Надеюсь, мы займемся очищением Борисфена и Танаиса 894 от турецких гарнизонов и тогда сможем сильнее утеснять татар. Что до моего увольнения из сей службы, ныне мои надежды лишь на то, что, поскольку цари едины в лиге с другими Христианскими государями и державами, всеобщий мир будет заключен вскоре, и тогда я смогу иметь счастье освободиться от сей службы. Не знаю, что посоветовать касательно Ваших дел с этим двором. Дело со ввозом табака, как я узнал, не подвигается. На прочие вещи есть только общие ответы. Да и я, не имея поручения, могу упоминать о чем-либо лишь между прочим. Мы по-прежнему держим силы за Борисфеном для охраны переправ, дабы крымские татары не вторглись в Польшу. Наше правительство пребывает, как прежде, а наш фаворит 895 столь же, если не более, велик, чем /160 об./ когда-либо, хотя в его отсутствие многое сделано, дабы его свергнуть. Хотя я лишен надежд выбраться отсюда так скоро, как хотел и ожидал, однако там, где могу быть полезен Его Священному Величеству и делам [его], по уведомлении, согласно своему долгу, я приложу величайшие усилия. Прошу также Вашу Светлость повелевать тем, кто всегда желает почитаться Вашей Светлости самым признательным и всецело преданным слугою — П. Гордон. BL. Add. MSS 41842. f. 160 r.-v. № 10 Сэмюэлу Мевереллу М-ру Сэмюэлу Мевереллу, Купцу в Лондоне. Москва, 22 октября 1687.
Достойный друг, Не знаю, может ли сие способствовать вниманию Его Величества к моим здешним расходам, если поместить там 896 в газете, как 14-го сего месяца, в день рождения Его Священного Величества, я праздновал оный и угощал всех здешних подданных Его Священного Величества? Об этом Вы можете спросить совета у м-ра Кука; если он одобрит, то добейтесь вставки такого сообщения, чего бы это ни стоило. Прошу Вас передать вложение на адрес моего кузена м-ра Томаса в Эдинбург. Как мы слышим, английский корабль пока еще отсутствует в Архангельске — молю Бога о безопасности оного. Не имея ничего более, остаюсь Вашим любящим братом и слугою — П. Гордон. P. S. Что до всего, о чем написано в прошлый раз, я держусь того же мнения. BL. Add. MSS 41842, f. 164. № 11 Графу Мидлтону Да будет сие угодно Вашей Светлости. В моем последнем [письме] от 16 сентября я дал Вашей Светлости краткий и верный отчет о продвижении и успехе нашей кампании. Этим летом мы не пойдем в поле со столь многочисленной армией, как прошлым, однако нам должно иметь значительные силы на границах для обороны страны и переправ на р. Борисфен. Нам предстоит также построить город большой окружности — около 1200 Ruthen 897 — там, где р. Самара впадает в Борисфен. Наши запорожские и донские казаки с калмыками должны делать набеги на [230] вражеские пределы, граничащие с Эвксинским морем. Мы живем в надежде, что если Богу будет угодно ниспослать Христианскому оружию успех этим летом, то турки будут принуждены заключить мир. Никто не желает этого более меня, ибо тогда я надеюсь добиться отставки из сей службы. В этом году я пребываю при дворе, наши выборные полки не идут в поле, и я не упущу ничего, что могу сделать здесь в интересах Его Священного Величества. Итак, покорно прощаюсь и остаюсь, Благороднейший Лорд, Вашей Светлости покорнейшим и преданным слугою — П. Гордон. Москва, 28 февраля 1688. BL. Add. MSS 41842. f. 165. № 12 Графу Мидлтону Да будет сие угодно Вашей Светлости. Мое последнее письмо было от 28 февраля, в коем я дал отчет о наших решениях по военным действиям в этом году и, невзирая на настойчивые мемориалы польского резидента и мнения и советы кое-кого из здешних, мы пока не решили идти дальше. Со своей стороны, я скорее был бы в деле, чем сидел праздно. Воистину, в будущем году мы намерены вывести в поле великие и многочисленные войска и, говорят, наш великий фаворит снова возглавит оные. Сейчас не имею ничего более, как рекомендовать подателя сего, моего сына, милости и покровительству Вашей Светлости. Прибегну лишь к немногим словам в его пользу. Не сомневаюсь, что доброта Вашей Светлости возместит и извинит то, чего ему недостает. Он в некоторой степени владеет латинским, французским, немецким и польским языками и по этой причине может быть полезен для иных занятий, как и для военных. Я смиренно молю Вашу Светлость о милости при его представлении Его Священному Величеству для какой-либо должности или службы, на которую Ваша Светлость сочтет его способным. Что до меня, я ничего более не желаю в этом мире, как иметь возможность служить Его Священному [231] Величеству, на что я надеюсь вскоре, и тогда постараюсь изъявить, в какой мере я, Благороднейший Лорд, Вашей Светлости покорнейший признательный слуга — П. Гордон. Москва, 10 мая 1688. BL. Add. MSS 41842 f. 167. № 13 Сэмюэлу Мевереллу (?) 898 Москва, 3 июля 1688 Мы объявляем здесь, что по первому санному пути выступаем отсюда, дабы пораньше быть в поле с многочисленными войсками — в краткий срок откроется, действительно ли замысел таков. Тем временем поляки несут большие потери от набегов татар и выступлений из Каменца. Все это они вменяют в вину нам, тогда как по преимуществу должно винить их собственную скрытность, неосмотрительность и беспорядок. Мы вновь овладели Даурией на реке Амур и заключили мир с китайцами 899. Грузинский князь, обитающий в Тифлисе, объявил себя римским католиком, а его брат, именуемый князем Имеретинским, который прожил здесь некоторое время, ныне по приглашению своих подданных возвращается, как полагают, с тем же намерением. BL. Add. MSS 41842. f. 169. Комментарии871. Князь В. В. Голицын. 872. Король Великобритании Джеймс II (VII). 873. Русско-польский «Вечный мир» был подписан в Москве 21 апреля 1686 г. 874. Т.е. назначат русского посла в Лондон. 875. В Британии. 876. Эти письма не обнаружены. 877. По «Дневнику» — 14 сентября (см. л. 144 об.). 878. Черное и Азовское моря. 879. Архангельск. 880. См. «Дневник», л. 151 об. Это письмо не обнаружено. 881. Оригинал порван. Здесь и далее текст восстановлен по смыслу. 882. В. Т. Посников был послан в Великобританию, Голландию, Пруссию, Тоскану и Францию. Он выехал из Москвы 3 марта и находился в Англии с 12 сентября по 13 декабря 1687 г. Его верительная грамота, датированная 16 февраля, сохранилась в том же собрании, что и письма Гордона (BL. Add. MSS 41842, f. 173-174). 883. По-видимому, через Британию. 884. В. Т. Посников. 885. Британское правительство настойчиво, но тщетно добивалось восстановления торговых льгот, отобранных у английских купцов по указу царя Алексея Михайловича в 1649 г., после казни короля Чарлза I. 886. Чарлз Хауэрд, граф Карлайл (1629-1703). По русским источникам Говарт Карлиль. Британский посол в России в 1663-1664 гг. 887. С учетом всех соображений (лат.). 888. Это письмо не обнаружено. 889. И. С. Самойлович. 890. Эти письма не обнаружены. 891. Palus Maeotis — Азовское море. 892. Черное море. 893. Подлинник на латинском языке. 894. Древнее название реки Дон. 895. Князь В. В. Голицын. 896. В Лондоне. 897. Сажен (нем.). 898. 3 июля 1688 г. Гордон упоминает в «Дневнике» (л. 207) о письме к С. Мевереллу — возможно, это его фрагмент, переданный графу Мидлтону. 899. Первый русско-китайский мирный договор был заключен в Нерчинске год спустя, 27 августа 1689 г., после долгих переговоров. (пер. Д. Г. Федосова) |
 |
|||||||
|
