ПАТРИК ГОРДОН

ДНЕВНИК

МОСКОВСКИЕ ВЫБОРНЫЕ ПОЛКИ СОЛДАТСКОГО СТРОЯ В БОРЬБЕ ЗА ЧИГИРИН В 1677-1678 ГОДАХ

Настоящая статья посвящена участию московских выборных солдатских полков в русско-турецкой войне 1672—1681 гг. и призвана ввести в научный оборот новый источник по истории первой Чигиринской кампании 1677 г. О начальном периоде истории московских выборных полков солдатского строя писалось уже достаточно (Малов А.В. Начало выборных полков — предшественников петровской гвардии // "За веру и верность". 300 лет Российской императорской гвардии: Тезисы науч. конф. СПб., 2000. С. 56—59; Он же. Государевы московские выборные полки солдатского строя: Краткий очерк истории и организации // Военно-исторический журнал "Цейхгауз". 2001. Вып. 13. № 1. С. 2—7; Он же. Выборные полки солдатского строя. 1656—1671 гг.: Автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 2002; Он же. Московские выборные полки солдатского строя: Первое Государево служилое платье урядников и солдат полка А. Шепелева // Военно-исторический журнал "Цейхгауз". 2002. Вып. 20. № 4. С. 7-10.), и здесь нет необходимости на этом останавливаться. Указанный хронологический отрезок русско-турецкой войны почти совпадает со вторым периодом истории московских выборных солдатских полков, которые царским указом от 21 марта 1671 г. из подчинения разных приказов передавались в единое ведомство Стрелецкого приказа (РГАДА. Ф. 141. Приказные дела старых лет. 1671 г. № 168, 169.). Выборные солдаты управлялись Стрелецким приказом до 1680 г., когда в ходе ряда мероприятий правительства по реорганизации управления армией выборные полки подчинили ведомству Иноземского и Рейтарского приказов, в каковом они и пребывали вплоть до упразднения оного в связи с созданием 18 февраля 1700 г. Приказа при генерал-комиссаре, с лета 1701 г. получившего наименование приказа Военных дел (Автократов В.Н. Управление вооруженными силами России в начале XVIII века (по материалам приказа Военных дел): Дис. ... канд. ист. наук. М., 1963.).

Мы не ставили задачу воссоздать полномасштабную историю выборных солдатских полков с начала 1670-х по начало 1680-х годов и их участия в русско-турецкой войне, которая открыла "целую эпоху во внешней политике России — эпоху бесконечных Русско-турецких войн, когда страна двинулась к югу" (Андреев И.Л. Алексей Михайлович. М., 2003. С. 576.). Это — дело будущего, [186] хотя участие выборных полков в Чигиринских походах уже привлекало внимание историка (Бобровский П.О. История 13-го Лейб-гренадерского Эриванского Его Величества полка за 250 лет. 1642-1892. СПб., 1892. Ч. 1 С. 6 и др.). Здесь, вместе с третьим томом "Дневника" будущего командира Второго московского выборного полка солдатского строя Патрика (Петра Ивановича) Гордона (Малов А.В. Государевы московские выборные полки солдатского строя: Командиры выборных полков // "Цейхгауз". 2001. Вып. 14. № 2. С. 2—7.), вводятся в научный оборот новые сведения и документы, освещающие участие этих полков в Чигиринской эпопее. Публикуемый в Приложении документ — составленная в Разряде по отпискам и расспросным речам этого похода приказная выписка — представляет картину событий первого Чигиринского похода, начиная с 24 августа (по Григорианскому календарю — 3 сентября) и до возвращения армии князя Г.Г. Ромодановского к Киеву. Если опубликованные П.В. Седовым расспросные речи полуголовы московских стрельцов Алексея Матвеева сына Лужина проясняют картину обороны Чигирина в 1677 г. со слов одного из ее участников (Седов П.В. Оборона Чигирина в 1677 г. // Российское государство в XIV-XVII вв. СПб., 2002. С. 500-507.), то публикуемая здесь выписка о службах Аггея Шепелева дополняет описание действий армии князя Ромодановского по деблокаде крепости и поражению турецких войск, известных нам большей частью по "Дневнику" Патрика Гордона. В подневных записях Гордона имеется лакуна: после 3 августа текст возобновляется на полуслове уже 26 августа при описании переправы передового отряда русской армии и казаков гетмана Ивана Самойловича: "... [переправившись на] другой берег, они [передовой отряд из солдат генерал-майора А. Шепелева и полковника С. Вестова и казаков Полтавского и Нежинского полков] решительно напали на турецкие дозоры..." Публикуемая выписка отчасти восполняет утрату текста "Дневника", а также представляет возможность сравнить восприятие событий разными участниками похода: наемным иноземцем и русским командованием, по отпискам и расспросным речам которых и был составлен названный документ (Попытку источниковедческого анализа и критики источника в отношении "Дневника" знаменитого шотландца, которую можно признать успешной, недавно предпринял П.В. Седов в указанной работе.).

К началу 1670-х годов московские выборные солдатские полки полковников Аггея Шепелева и Матвея Кровкова вместе с московскими стрельцами становятся ядром пехоты русской армии, дополняясь временными солдатскими и драгунскими полками и приказами городовых стрельцов. Заслуги выборных полков в борьбе с отрядами [187] разинских повстанцев были отмечены особым царским указом. После окончания Разинской смуты в 1670-е годы правительство возобновило существовавшую с конца 1650-х годов практику "раскасования" пехотных полков нового строя (Малов А.В. Русско-шведская война 1656—1658 гг. и военное строительство в России // Россия и Швеция в Средневековье и Новое Время: архивное и музейное наследие. Доклады и сообщения участников международной научной конференции, приуроченной к работе в Государственном Историческом музее выставки "Орел и лев. Россия и Швеция в XVII веке" 15—17 мая 2001 г. М., 2002. С. 126-149.). В ходе таких раскасований значительная часть личного состава, прошедшего обучение солдатскому и драгунскому строю у высокооплачиваемых наемных иноземцев — начальных людей — и получившего боевой опыт в том или ином походе, из числа "неверстаных" солдат и драгун различного происхождения, объединенных в общую категорию "люди вольные", переводилась в московские и городовые стрельцы. Солдаты же из детей боярских, как и "нововерстаные за службу" — аноблированные солдаты, переводились в московские выборные полки солдатского строя, главным образом в Первый полк Аггея Шепелева. Таким образом, численность полков возрастает, а в их организации происходят важные изменения. В правление Федора Алексеевича московские выборные полки солдатского строя начинают терять элитный характер царской пешей гвардии, постепенно превращаясь в обычные регулярные солдатские полки. Элитарность этих "московских" полков вместо "выборности" личного состава постепенно сводится к постоянному характеру службы этих полков.

Численность Первого выборного полка Аггея Шепелева превысила 3000 нижних чинов списочного состава уже в ходе "черкасских" походов 1668—1669 гг., а при мобилизации полка на борьбу с Разинщиной по смете полковника число наличных нижних чинов достигло 2945 чел. с "резервом" в виде нетчиков и беглых солдат, накопившихся до 1278 человек (Малов А.В. Выборные полки солдатского строя, 1656—1671 гг.: Дис. ... канд. ист. наук. М., 2002. С. 229, 230, 241-244.). Таким образом, к началу 1670-х годов списочный состав полка Шепелева перевалил за 4000 человек. Второй выборный полк традиционно отставал по численности от Первого, почему и генеральским стал несколько позже.

Объявление царем Алексеем Михайловичем в 1672 г. о войне с Турцией (Дополнения к актам историческим. СПб., 1857. Т. VI: 1670—1676. № 64 (III). С. 253, 254.) сопровождалось, начиная с 1672 и в последующие годы войны, массовыми наборами солдат и интенсивным сыском беглых и [188] нетчиков, в чем приняли участие и начальные люди выборных полков (В ноябре 1672 г.: РГАДА. Ф. 210. Разряд. Столбцы Московского стола. № 466. Л. 342—355. В 1676 г. по указу еще Алексея Михайловича сыск на Вятке и высылку к Москве нетчиков и беглых проводил подполковник полка М. Кровкова Петр Скориков: РГАДА. Ф. 159. Приказные дела новой разборки. Оп. 3. № 558. Л. 20, 21.). В ноябре 1672 г. в виду грядущей войны по городам были посланы полуголовы московских стрельцов и майор полка Шепелева Петр Иванов сын Аничков для розыска и высылки к Москве нетчиков и беглых солдат Первого выборного полка (РГАДА. Ф. 210. Разряд. Столбцы Московского стола. № 466. Л. 342-355.). Сам полковник Шепелев в 1672—1675 гг. за исключением непродолжительных командировок пребывал в столице (Об участии А. Шепелева в крестных ходах в 1672 г. см.: Белокуров С.А. Дневальные записки приказа Тайных дел 7165—7183 гг. М., 1908. С. 285, 295, 308.). Командир же Второго выборного полка Матвей Кровков с частью его солдат в 1673—1674 гг. исполнял "приказ" на "струговое дело" и заготовку хоромного леса в муромских и мордовских лесах (Записные книги Приказа Тайных дел // Дела Тайного приказа. СПб., 1907. Кн. 1. Столбцы 1651,1739-1740 (РИБ. Т. XXI)).

В войну с Турцией Россия втягивалась постепенно через расширение и интенсификацию перманентной войны с Крымом и признающими авторитет султана и крымского хана горцами Северного Кавказа и номадами, кочевавшими вдоль протяженных степных границ России. Любая неудача русской армии или политиков или усиление конфронтации с Крымским ханством и с Османской империей приводили в движение весь кочевой мир на южных и восточных рубежах Московского царства. С этой активностью следует увязать и Царицынские походы Первого выборного полка Шепелева в 182-м (1673/74), 183-м (1674/75), 184-м (1675/76), и 185-м (1676/77) и, после Чигиринской эпопеи, в 190-м (1681/82) и 191-м (1682/83) годах, когда в Царицыне весь кочевой сезон находилась майорская "шквадрона" силой в 500 нижних чинов из городов, подведомственных приказу Казанского Дворца, при нескольких полковых пушках (В 190-м году шквадроной командовал майор Первого выборного полка Федор Маматов, в 191-м году — пожалованный для этой посылки из капитанов в майоры Федор Острая Сабля. См.: РГАДА. Ф. 210. Разряд. Столбцы Московского стола. № 529. Столпик I. Л. 108-110.).

Поскольку ни в 1674, ни в 1675 г. Алексей Михайлович не счел возможным выступить в поход, выборные солдатские полки, которые должны были войти в Государев полк, пребывали в столице. Здесь они привлекались к царским смотрам и посольским "стойкам" в [189] январе 1675 г. (Дворцовые разряды, по высочайшему повелению изданные II-м отделением собственной Его Императорского Величества канцелярии. СПб., 1852. Т. 3: (С 1645 по 1676 г.). Стб. 1165-1166,1211-1212.). Откладывая свой собственный поход на турецкого султана и крымского хана, Алексей Михайлович указом 9 мая 1675 г. назначил оба выборных полка в воеводский полк боярина Петра Васильевича Шереметева, однако в начале июня поход был отменен, и выборные полки так и не выступили из столицы (Сбор армии для похода на Украину объявлялся в мае-июне в Путивле, в товарищи с Петром Шереметевым назначались его сын стольник Борис и окольничий князь Григорий Афанасьевич Козловский: Дворцовые разряды. Т. 3. Стб. 1380-1381,1376-1377,1439.).

Зато в следующем 1676 г. выборные солдатские полки вошли в состав собранной в Курске армии боярина князя Г. Г. Ромодановского, перед которой 19 сентября сдался чигиринский гетман Петр Дорошенко (Акты, относящиеся к истории Южной и Западной России, собранные и изданные Археографическою комиссией). СПб. Т. 12. № 201.). Сразу после занятия Чигирина воевода поставил в замке подполковника Первого выборного полка Шепелева — Ивана Захарова (Подполковник Иван Кириллов сын Захаров — подполковник с 1660/61 г., с 1662 г. — в Первом московском выборном полку Аггея Шепелева. См.: РГАДА. Ф. 210. Разряд. Дополнительные описи. Оп. 24. № 356. Л. 8; Малов А.В. Выборные полки солдатского строя, 1656—1671 гг. С. 183.) с его тысячей выборных солдат (РГАДА. Ф. 210. Разряд. Столбцы Московского стола. № 529. Столпик I. Л. 5.). Однако уже из Чигирина подполковник бил челом об отпуске его к Москве в связи с "пожарным разорением" и его многими предыдущими службами "не в очередь" (Там же. Л. 16.). Прошение было удовлетворено указом 1 января 1677 г., а подчиненный ему личный состав выборного полка и полковые запасы Захаров, согласно указу 30 января, передал майору Аверкию Протасову (Там же. Л. 16 об., 15,17-18, 95-129.). Десятью ротами оставленной подполковником майору Протасову тысячи командовали 7 капитанов, 9 поручиков и 8 прапорщиков (Там же. Л. 101-102.):

Роспись тысячи подполковника Первого выборного полка

И. Захарова на 30 января 1677 г. (Там же. Л. 102-129.)

1-я рота подполковника Ивана Кириллова сына Захарова:

сержанты — 5 чел.

подпрапорщик

каптенармус [190]

ротный заимщик (ротный заимщик ("ротный окольничий", "квартермистр") — квартермейстер.)

ротный писарь

барабанщики — 4 чел.

сиповщики (Сиповщики ("фиольщики", "виольщики") — флейтисты. Термин происходит от русского названия флейты XVII в. — "сипоша" или "сиповка".) — 11 чел.

гранатчик

пушкари — 3 чел.

капралы и рядовые (солдаты с "ружьем") — 117 чел. в 6-ти капральствах

Итого урядничьих чинов и рядовых в роте: 145 чел.

2-я рота майора Аверкия Родионова сына Протасова:

сержанты — 2 чел.

подпрапорщик

ротный заимщик

каптенармус

ротный писарь

барабанщики — 2 чел.

капралы и рядовые (солдаты с "ружьем") — 45 чел. в 4-х капральствах

Итого урядничьих чинов и рядовых в роте: 53 чел.

3-я рота капитана Гаврилы Осипова сына Пожидаева:

сержанты — 3 чел.

подпрапорщик

ротный писарь

барабанщики — 2 чел.

капралы и рядовые (солдаты с "ружьем") — 82 чел. в 5-ти капральствах

Итого урядничьих чинов и рядовых в роте: 89 чел.

4-я рота капитана Петра Иванова сына Татарова:

сержанты — 2 чел.

каптенармус

ротный заимщик

барабанщики — 2 чел.

капралы и рядовые (солдаты с "ружьем") — 58 чел. в 3-х капральствах

Итого урядничьих чинов и рядовых в роте: 64 чел. [191]

5-я рота капитана Трофима Григорьева сына Ковацкого:

сержант

каптенармус

подпрапорщик

барабанщики — 2 чел.

капралы и рядовые (солдаты с "ружьем") — 35 чел. в 2-х капральствах

Итого урядничьих чинов и рядовых в роте: 40 чел.

6-я рота капитана Трофима Данилова сына Борщевитинова:

сержанты — 2 чел.

ротный заимщик

ротный писарь

барабанщики — 2 чел.

капралы и рядовые (солдаты с "ружьем") — 47 чел. в 3-х капральствах

Итого урядничьих чинов и рядовых в роте: 53 чел.

7-я рота капитана Ивана Микитина сына Ковезина:

сержант

каптенармус

барабанщики — 2 чел.

капралы и рядовые (солдаты с "ружьем") — 39 чел. в 3-х капральствах

Итого урядничьих чинов и рядовых в роте: 44 чел.

8-я рота капитана Ивана Микулаева сына Вишневского:

сержант

подпрапорщик

ротный заимщик

барабанщики — 2 чел.

капралы и рядовые (солдаты с "ружьем") — 54 чел. в 2-х капральствах

Итого урядничьих чинов и рядовых в роте: 59 чел.

9-я рота капитана Петра Ильина сына Курмышева:

сержант

каптенармус

барабанщики — 2 чел.

капралы и рядовые (солдаты с "ружьем") — 40 чел. в 2-х капральствах

Итого урядничьих чинов и рядовых в роте: 44 чел. [192]

10-я рота поручика Осипа Моисеева сына Пересветова:

каптенармус

барабанщики — 2 чел.

капралы и рядовые (солдаты с "ружьем") — 47 чел. в 2-х капральствах

Итого урядничьих чинов и рядовых в роте: 50 чел.

Всего в тысяче нижних чинов:

сержанты — 18 чел.

каптенармусы — 7 чел.

подпрапорщики — 6 чел.

ротные заимщики — 5 чел.

ротные писари — 4 чел.

барабанщики — 22 чел.

сиповщики — 11 чел.

гранатчик

пушкари — 3 чел.

капралы и рядовые (солдаты с мушкетами) — 564 чел.

Итого нижних чинов в тысяче: 641 чел.

У 564 капралов и солдат было 498 мушкетов, а также в числе полкового имущества И. Захаров передал А. Протасову 184 мушкета беглых и умерших солдат, 150 "копий долгих спис" — пикинерских пик, 400 заряженных ручных гранат, 300 пушечных ядер, 94 пуда пороха ручного и пушечного, 90 пудов фитиля, 45 пудов свинца и литых свинцовых пуль, 10 железных лопат, 10 заступов, 5 кирок и другую полковую казну (РГАДА. Ф. 210. Разряд. Столбцы Московского стола. № 529. Столпик I. Л. 99-100.).

Командир Второго выборного полка Матвей Кровков позже так описал свою службу 1676 г.: "Во 184-м году был с полком в Курску в полку боярина и воеводы князя Григорья Григорьевича Ромоданов-ского. И под Чигириным, как Петр Дорошенок вину свою принес, и ево, Петра, принял в обоз. И для утвержения оставлен в Чигирине и зимовал" (Там же. Разряд. Дополнительные описи. Оп. 24. № 356. Л. 5 об.). Указ о назначении чигиринским комендантом с тысячей солдат его полка нагнал Матвея Кровкова уже после отпуска его с полком из армии князя Ромодановского 9 октября на реке Суле, не доходя 15 верст до Сум (Там же. Разряд. Столбцы Московского стола. № 529. Столпик I. Л. 4.). Кроме полковника Кровкова и подполковника Захарова гарнизон Чигирина составили казаки Чигиринского и [193] Черниговского полков Еремея Петроновского и Василия Борковского. В тысячах Кровкова и Захарова насчитывалось 61 начальный человек да 2054 урядников и солдат (Там же. Л. 9.). В январе 1677 г. чигиринскому воеводе стольнику и полковнику Кровкову указывалось отослать имевшиеся у него из-под полковых пушек 71 лошадь в Богородицк на прокорм, что, однако, не было выполнено и к марту из-за нехватки в выборных полках здоровых людей (Там же. Л. 3,19, 20-22, 76-79.).

Вступив со своим полком в город, Кровков имел при себе лишь послушную память от князя Г. Г. Ромодановского к подполковнику Захарову, но, не дожидаясь царского указа, описал имеющиеся в Чигирине запасы, состояние чигиринских укреплений, отношения русских ратных людей с казаками и вести, какие удалось собрать о противнике (Там же. Л. 4-14.). По ноябрьской описи стольника и полковника, помещения для хранения продовольствия в городе отсутствовали, а укрепления являли собой плачевное зрелище: "А Верхней город был рублен в тарасы, и обламы и мосты огнили и опали, в приход неприятелских людей по городу и по выводам по причинным местам пушек поставить и людей розвести не мочно. А Нижнего города от Наугольной башни от болота и от реки Тясмины по Верхней город 632 сажени, и острог и замет худ, в иных местех обвалился, а инде и нет. А как река Тясмин станет льдом, и от болота и от реки никакие крепости нет, и в приход неприятелских людей сидеть не в чем". Столь же удручающую картину рисует полковник и в отношении артиллерии: из 54 имевшихся в наличии железных и медных стволов у 18 наилучших и наибольших орудий оказались рассечены запалы. Отсутствие ядер к пушкам дополнялось ветхостью лафетов, а также городовых ворот: "а пушечные станки и колеса огнили, станков и колес оковать нечем, и к городовым воротам затворы зделать и замкнуть пробоев и запоров не в чем — железа нет". Добиться помощи от местных чигиринских казаков и мещан Кровкову не удалось, и о лошадях и строительном лесе ему пришлось обращаться к Ромодановскому и Самойловичу. Продовольствия на момент вступления Кровкова в Чигирин имелось 694 чети сухарей да 66 четей с осминою круп и пшена. По описи принятого имущества Кровков составил книги и вместе с чертежом и отпиской 22 ноября 1676 г. отправил в Москву с капитаном своего полка Петром Нелюбовым (Там же. Л. 12-13.). [194]

Киевский воевода князь Алексей Голицын послал 18 декабря 1676 г. память Кровкову о составлении описи города, гарнизона и запасов в Чигирине, каковые описные книги, скопированные с ноябрьской описи, он и получил от Кровкова 31 декабря того же года с поручиком Прокофьем Вязевским для отсылки в Малороссийский приказ (Там же. Л. 27-29.). В январе 1677 г. путивльскому воеводе Л.В. Ляпунову несколькими царскими грамотами предписывалось отослать в Чигирин годовые хлебные запасы с соответствующим сопровождением, для чего подводы должен был предоставить гетман Иван Самойлович (Годовые хлебные запасы Чигирина оценивались в "1493 чети ржи, 1742 чети с осминою муки ржаной, 222 чети без полуосмины сухарей; да круп: 400 чети овсяной, 76 чети без четверика толокна, 7 чети без четверика гречневой; да 60 четей солода ржаного и ячневого" (ячменного ?). См.: РГАДА. Ф. 210. Разряд. Столбцы Московского стола. № 529. Столпик I. Л. 23—26, 36—39, 53—56.). Однако подводы для доставки в Чигирин продовольствия прибыли в Путивль около середины февраля 1677 г. (РГАДА. Ф. 210. Разряд. Столбцы Московского стола. № 529. Столпик I. Л. 57-62, 82-85.). По допросу в Малороссийском приказе 16 января поручик Вязевский сообщил: на момент его отъезда из Чигирина начали строить хлебные житницы, но восстановление укреплений еще не началось из-за голода и болезней ратных людей; массовый падеж от бескормицы начался и среди лошадей. По киевским слухам, крымский хан остался зимовать в Белгородской степи, а в Каменце-Подольском стояли два турецких паши. Хлебные запасы до отъезда Вязевского из Путивля в Чигирин еще не дошли, но по дороге от Чернигова на Киев ему встретились "обозы хлебных запасов великие, идут розными дорогами" (Там же. Л. 30-35.).

Тяжелое положение чигиринского гарнизона начало медленно меняться с марта, когда стало поступать продовольствие. Гетман, задержав присылку подвод, прислал их с избытком. Путивльский воевода Ляпунов, видимо опасаясь обвинения в задержке продовольственных поставок, и чтобы не гонять подводы порожняком, выслал в Чигирин продуктов больше положенного, желая "учинить прибыль" царскому делу "и чтобы ... ратным людем ... во всяких запасех пополнение было" (Помимо 5136 чети без полуосмины указанных хлебных запасов Ляпунов отпустил в Чигирин дополнительные 1136 четей без полуосмины хлебных запасов, а также: "939 пуд соли пермянки, 207 ведер свиного ковардаку, 6 пуд масла коровья, 212 ведер збитня питейного". См.: РГАДА. Ф. 210. Разряд. Столбцы Московского стола. № 529. Столпик I. Л. 63—67.). На конец января 1677 г. в двух тысячах выборных полков, составивших гарнизон Чигирина, числилось, помимо умерших от болезней, беглых солдат, которые не пошли за Днепр с подполковником [195] Захаровым, — 103 солдата, а со стольником и полковником Кровковым — 134 нижних чина (РГАДА. Ф. 210. Разряд. Столбцы Московского стола. № 529. Столпик I. Л. 49-52.). Голодная зима не прошла даром, и здоровых людей катастрофически не хватало — все выборные солдаты стояли по караулам без перемены, и восстанавливать укрепления было некому. Голод и болезни, тревожные слухи о турках и татарах, сопровождавшиеся угрозами со стороны чигиринских казаков, способствовали росту дезертирства, и к 16 февраля 1677 г. в Первом выборном полку насчитывалось уже 288 беглых нижних чинов (Там же. Л. 130-149.).

Имевшихся в Чигирине выборных солдат явно не хватало для восстановления крепости и обороны ее от турецкой армии, и Кровков с самого начала писал о необходимости пополнить гарнизон крепости. Наконец, в начале апреля 1677 г. для усиления чигиринского гарнизона Стрелецкий приказ "нарядил" 3 приказа московских стрельцов общим числом 2171 человек (Там же. Л. 160. Очевидно, эти приказы и наблюдал Гордон в Севске в мае 1677 г. (выступили из Севска 24 мая). См. "Дневник", л. 5, 6 об.):

1) голова Григорий Титов, полуголова Сергей Головцын, 7 сотников, 700 стрельцов;

2) голова Микита Борисов, полуголова Алексей Лужин, 7 сотников, 755 стрельцов;

3) подполковник Тимофей Зак, полуголова Илья Дуров, 7 сотников, 716 стрельцов.

Тогда же, в первых числах апреля, решено было заменить полковника Кровкова на посту чигиринского воеводы служилым иноземцем Афанасием Федоровым сыном Трауэрнихтом и с ним послать туда инженера (РГАДА. Ф. 210. Разряд. Столбцы Московского стола. № 529. Столпик I. Л. 163.). Получив новое назначение, Афанасий Трауэрнихт составил роспись людей и припасов, необходимых ему для чигиринской службы, в том числе двух новокрещеных иноземцев начальных людей, "которым мочно на государеве службе верить" (Там же. Л. 161.). Вместо двух запрошенных иноземцев по отписке гетмана Самойловича, просившего прислать в Чигирин человека, который "к крепости применяясь в приход неприятелской подкопы перенимал", и был дан Трауэрнихту инженер фон Фростен (По отписке Самойловича 29 марта царь распорядился подготовить указ в Иноземском приказе о посылке в Чигирин инженера. См.: РГАДА. Ф. 210. Разряд. Столбцы Московского стола. № 529. Столпик I. Л. 163.). [196]

Краткое комендантство М. Кровкова оказалось довольно напряженным и бурным: "И как от лазутчиков учинился в Чигирине пожар, и стена городовая згорела, и он с служилыми людми городовую стену и башни построил вновь и со всем утвердил и отдал генералу-маеору Афонасью Траурнихту в целости" (РГАДА. Ф. 210. Разряд. Дополнительные описи. Оп. 24. № 356. Л. 5 об.). К моменту приема города Трауэрнихтом (Публикуемый ныне том "Дневника" Гордона фиксирует приезд Трауэрнихта в Севск 4 мая ("Дневник", л. 5), а инженер полковник фон Фростен проследовал через Севск 2 июня (л. 6 об.). Трауэрнихт приехал в Чигирин и приступил к обязанностям коменданта, по сведениям Гордона, в конце июня (л. 17)) времени на восстановительные работы почти не оставалось, так что к приходу турок крепость имела тот вид, который придал ей Кровков (Гордон со ссылкой на "донесение" (отписка или сказка) Трауэрнихта и дневник Фростена пишет, что Трауэрнихт исправлял "обветшавшие участки стены и то, что не было возведено полковником Кровковым" ("Дневник", л. 17—17 об.)): "И как во 185-м году приходили под Чигирин Ибраим-паша с турскими людми и с волохи и с мутьяны и з болгоры и з сербы и с ханом крымским. И в том новопостроеном и укрепленом городе ратные люди отсиделись" (РГАДА. Ф. 210. Разряд. Дополнительные описи. Оп. 24. № 356. Л. 5 об.). После передачи крепости Кровков возвращается в столицу, где оба выборных полка вводятся в состав армии князя Г.Г. Ромодановского. Ввиду предстоящей службы в 7185 г. (1676/77) полковник Аггей Шепелев жалуется в чин генерал-майора (Там же. Оп. 17. № 125. Л. 443, 447, 453.).

Поход армии Ромодановского подробно описан в "Дневнике" Гордона, а бои передового отряда, захватившего плацдарм на другом берегу Днепра и обеспечившего переправу остальной армии, дополняются публикуемым здесь документом. Патрик Гордон упоминает выборный полк Шепелева, следом за своим полком в тот же день 20 июня пришедший под Курск к месту строительства Гордоном равелина. Как справедливо указывает переводчик и публикатор "Дневника", полк Шепелева упоминается сразу после имеющейся в тексте Гордона лакуны под 26 августа, при описании захвата у Бужинского перевоза плацдарма на правой стороне Днепра. Под 27 августа Гордон записал, что войсками на занятом плацдарме командовал генерал-майор А.А. Шепелев, а также отметил переправу на захваченный плацдарм утром того же дня Второго выборного полка М.О. Кровкова, а вечером переправился и сам со своим полком. По плану Гордона, 28 августа и всю последующую ночь выборные полки возводили ретраншемент на своем участке по правую сторону от Днепра, причем "где, доколе и как" возводить укрепления выборным [197] полкам, по настоянию Шепелева, на месте лично показал автор проекта, который 30 августа был у Шепелева на званом обеде ("Дневник", л. 9—16).

Заслуги выборных полков в походе, когда они "перешед Днепр, з боярином ж и воиводою со князем Григорьем Григорьевичем Чигирин из осады выручили и турских многих людей от Чигирина отбили", были бесспорны. За Чигиринский поход 1677 г. командиры выборных полков получили пожалование в следующий чин: Аггей Шепелев — в генерал-поручики, а Матвей Кровков — в генерал-майоры (Там же. Л. 443, 447, 453; Оп. 24. № 356. Л. 5 об.).

При подготовке следующего Чигиринского похода во Второй выборный полк Кровкова были переданы выбранные в 1672 г. в Скопине и Романове 1000 солдат (Там же. Ф. 210. Разряд. Столбцы Московского стола. № 435. Л. 113.). Общая численность двух выборных, теперь уже генеральских, полков должна была составить около 10 000 человек.

Колоритное описание боев на Чигиринских горах и последующего отхода армии от Чигирина сохранилось в сказке Кровкова о службе, записанной в январе 1692 г. Его рассказ целесообразно привести здесь целиком: "Во 186-м году был с тем ж боярином и воиводою со князем Григорьем Григорьевичем под Чигириным же. И как везир турской со многими войски на Чигиринских горах построил всякие крепости и наряд поставил, чтоб ратных людей на Чигиринские горы не пустить, и он посылай с выборным полком на Чигиринские горы для очищения гор и подъемов, и турского везиря крепости и пушки и турской обоз збили и поставили свои обозы и многочисленное турское войско побили и Чигиринские горы взяли. И на тех Чигиринских горах полку иво полковника сына ево Семена изранили. А как Чигирин сожгли, и везирь турской со всеми силами на Государево войско наступил, и от Чигирина до берегу Днепра реки отводом шли два дни с великими непрестанными боями, и в окопех от турских людей сидели в осаде и всякую осадную нужу терпели, и в денные и в ночные вылоски посыланы были. И августа против 17-го числа посылай он был с полком на вылоску на турские шанцы и на переходные рвы, и трои шанцы и рвы выкопали. И в то время ево на вылоске самого турские люди избили и изранили и кости во многих местех переломали и конми затоптали, и отволокли ево в обоз замертва. А турские люди, видя ратных людей на боях и на приступех и на вылосках и в осаде крепкое ополчение и осадное сидение, отступили" (Там же. Ф. 210. Разряд. Дополнительные описи. Оп. 24. № 356. Л. 5 об.-6.). Даже [198] Гордон, явно нехотя, вынужден был признать доблесть русской пехоты и общий успех "христиан" в бою на Тясминских высотах 3 августа, попытавшись найти "рациональное" объяснение необычной для нарисованного им образа русских войск храбрости. Правда, не будучи очевидцем описываемых событий, доблестный комендант Чигирина сообщает явно завышенные сведения о потерях московских выборных солдатских полков, когда янычары, поддержанные татарами и турецкой конницей, пошли в контратаку, стремясь сбросить выборных солдат с Тясминских холмов. За Чигиринский поход 1678 г. Кровков был вначале пожалован в генерал-поручики (Там же. Л. 6 об.), а в 1679 г. царь Федор Алексеевич пожаловал командиров обоих выборных полков в полные генералы и указал их "писать с вичем" (Там же. Оп. 17. № 125. Л. 443, 447, 453.).

В том же 1679 г. оба выборных полка участвовали в походе русской армии в полку князя М.А. Черкасского для оберегания Киева от турок и крымцев, где "земляной вал делали и ров копали и Печерские ворота вновь зделали" (Там же. Оп. 24. № 356. Л. 6 об.). Но ни в 1679, ни в 1680 г. русская армия не дождалась под Киевом войск Османской империи, которая после боев под Чигирином не решилась продолжать войну с Россией за наследие правобережного гетмана Дорошенко. Ко времени окончания русско-турецкой войны в 1681 г. скопинских и романовских солдат, пополнивших Второй выборный полк Кровкова, перевели в Первый выборный полк Шепелева и вместе с Первым полком выслали в Севск (Там же. Ф. 210. Разряд. Столбцы Московского стола. № 435. Л. 115.).

К 1680-м годам с получением Аггеем Шепелевым и Матвеем Кровковым генеральских чинов сами выборные полки трансформируются в полки генеральские, достигающие размеров позднейших дивизий. Структура этих, теперь уже генеральских, полков приближается к генеральству армии Петра I. Разница заключается в том, что выборные полки до петровских реформ существовали в кадрированном виде, когда на постоянной службе находилась лишь генеральская тысяча, другие же подчиненные полковникам тысячи разворачивались на базе генеральской в период непосредственной подготовки к войне или даже кампании.

Принцип комплектования командного звена московских выборных солдатских полков исключительно русскими людьми и крещеными иноземцами начал нарушаться еще при Алексее Михайловиче, но при его сыне Федоре количество иноземных начальных людей в [199] выборных полках заметно возрастает. Созданные как полки русские, без иноземных начальных людей, выборные полки, начиная с 1670-х годов, постепенно утрачивают свою "русскость". Процесс этот заканчивается назначением на генеральские должности полковых командиров наемных иноземцев: шотландца Патрика Гордона и швейцарца Франца Лефорта.

[...] /л. 1/ в иных месяцех и числех блаженные памяти к Великому Государю п[олное] (Делопроизводственная помета на черновике, здесь должен был быть прописан полный титул царя.) писали (Слова "в иных месяцех и числех блаженные памяти к Великому Государю п(олное) писали" вписаны над строкой на месте вымаранного "Да сентября в 11-м числе 186-го году блаженные ж памяти к Великому Государю писали".) боярин и воеводы в розных местех и числех блаженные памяти Государю писали боярин и воеводы князь Григорей Григорьевич Ромодановской с товарыщи.

Августа де в 24-м (Цифра "6", обозначенная буквой "s", переправлена на иную, предположительно — букву "д", обозначающую цифру "4"; таким образом, 26-е число было переправлено на 24-е.) числе 185-го году он, боярин и воеводы с товарыщи полков своих с ратными (Здесь вымарано: "людми".), с конными и с пешими людми и войска запорожского обоих сторон Днепра гетман Иван Самойлович с войском пришли к Днепру на Бужинской перевоз. А турецкие де и волоские и мунтянские войска и хан крымской со всеми ордами стоят против их полков (Здесь вымарано: "бояр и воивод".) на той стороне Днепра на берегу. И августа ж против 27 числа в третьем часу ночи, поговоря они, боярин и воиводы, з гетманом с Ываном Самойловичем, за Днепр против хана крымского и турских и волоских и мунтянских войск и для очищенья пристани послали на трех стругах болших и в малых судах московского выборного генерала-маеора Агеива полку Шепелева полуполковника (После слова "полуполковника" в тексте над строкой имеется помета, похожая на неопределенную выносную букву, более других напоминающую выносную "х".) Семена Воейкова с того ж полку с салдаты, да салдацкого строю полковника Самойла Вестова того ж полку с салдаты да салдацкого ж строю полковника Самойла Вестова (Повтор в тексте.) /л. 2/ со всем иво полком. А гетман Иван Самойлович послал из разных полков [200] казаков. И у тех де ратных людей, как они к берегу пристали, с неприятелскими людми с третьяго (В написанном слове "третьего" буква "е" в слове была переправлена на "я", в результате чего получилось: "третьяго".) часа до света были бои болшие. И милостию Божиею и Пречистые Богородицы и всех святых помощию и заступлением и его Государским счастием на тех боях неприятелских людей побили и от берега отбили и пристань и остров, на котором они стояли, очистили и на том острове затанцевались, и через Днепр пе-реправливаютца днем и ночми беспрестано. А неприятелские люди стали от Днепра в ближних местех, и бои с ними беспрестанные.

А ис Чигирина де писал к ним, боярину ("Боярину" переправлено из "бояром".) и воеводам генерал-маеор Афонасей Траурнихт и полуполковник (Слово "полуполковник" правленое, первоначально писец начал писать: "полку".) Фадей Тумашев: под Нижней де город были два подкопа, и те де подкопы взорвало на них ж — неприятелских людей, а городу порухи и ратным людем упадку от тех подкопов не учинилось. И из Верхнево и из Нижнево городов выходили на вылоску и многих неприятелских людей побили (Далее следует вымаранный текст: "А с тою отпискою /л. 3./ и с сеунчом прислали они боярин и воиводы московского выборного салдацкого строю генерала-маеора Агеива полку Шепелева порутчика Дмитрея Кишкина августа в 29 день. Да сентября в 7-м числе 185-го году писали оне ж боярин и воиводы…".).

/л. 3/ И августа ж де в 27 день (Здесь вымарано: "185-го году".) переправились за Днепр московских выборных солдацкого строю генерал-маеор Агей Шепелев да стольник и полковник Матвей Кровков да драгунского и салдацкого строю полковники (Здесь вымарано: "Петр Гордан, Артемей Росформ". Это подтверждает действия Гордона в авангарде царских войск. См. "Дневник", л. 11 и след.) со всеми своими полками. Да на тех же неприятелских людей августа в 28 день послали они, боярин и воиводы, за Днепр копейного и рейтарского строю полковника Григорья Касагова, а гетман Иван Самойлович — кампанейского полковника с казаками. И за Днепром с неприятелскими людми бои были болшие, и на тех боях многих неприятелских людей побили и ганяли от Днепра на пяти верстах. А взятые де языки в роспросе сказывают ("Сказывают" переправлено из "сказали".), что на тех же боях побиты: ханской сын да у паши два сына и иные многие знатные люди. И августа де против 30-го числа в ночи турского салтана воинской везир Ибраим Шейтан паша /л. 4/ и все при нем будучие под Чигириным паши с турскими и с волоскими и с мунтянскими войски и хан крымской с ордами, видя ратных людей крепкое [201] наступление и промысл, а в своих войсках — великой упадок, отступа от Чигирина и от Днепра, покиня под Чигириным пушечные и хлебные запасы и буйволы, побежали (Далее следует вымаранный текст: "и Чигирин от осады свободили. А с отпискою и с сеунчом послали они боярин и воиводы рейтарского строю подполковника Григорья Шишкова августа в 31 день. Да сентября в 23-м числе писали к Великому Государю он же боярин и воиводы ...".).

Да сентября в 2-м числе 186-го году ("186-го году" вписано над строкой.) посылали они боярин и воиводы и гетман ратных людей и казаков (Здесь вымарано: "400 человек".) за Чигирин для проведыванья о неприятелских людех и для промыслу над ними. И те посылные люди сказали: наехали де они от Чигирина в 40 верстах турков и волохов и сербов с обозы с 300 человек и бились с ними часа с 3, и тех турков обоз их розбили и их всех побили /л. 5/ на голову, а волохов и сербов по своему обещанию, а по их прошенью, отпустили. А в языцех взяли на розных боях ("Боях" переправлено из "боех"'.) розных земель шесть человек (Далее следует вымаранный текст: "И с тою отпискою и с сеунчом и с языки послали они боярин и воиводы жильца Ивана Иевлева сентября в 10 числе. Да сентября в 23-м числе писали они ж боярин и воиводы, что ...".). А после того посылали де они (Далее следует вымаранный текст: "боярин и воиводы и гетман", а над строкой помета: "чисто".) ратных людей с лехкими обозы для проведыванья о неприятелских людех. И те ратные люди, приехав к ним (Далее вымарано: "боярину и воиводам".) под Чигирин в обоз, сказали, что неприятелских людей не угнали: бегут днем и ночью и многие запасы и пушечные ядра и гранаты мечут, и ушли к Днестру. И они де, боярин и гетман, осмотря около Чигирина, турских подкопов и шанец велели заровнять, и ров вычистить и на городовую починку вывезли лесу 4946 бревен. И в Чигирин (Переправлено из "в Чигирине".), оставя в прибавку ратных людей да московского выборного салдацкого строю генерала-маеора из Агеива полку Шепелева зелья 50 пуд, свинцу — тож (Далее вымарано: "и сентября в 9 день".), ис-под Чигирина пошли назад к Днепру.

/л. 6/ А в смотреном списку того походу написано (В правом верхнем углу Л. 6. на левом поле мелким почерком сделана вымаранная запись: "отпуск октября в 3 день 186-го".): генерала-маеора Агеева полку (Здесь вымарано: "Алексеевича".) Шепелева на боях за Днепром от турских и крымских людей побито салдат и от ран померло — 15 человек; [202]

безвесно пропало — 8 человек;

ранено — 4 человека;

померли в полку — 6 человек;

всего — 32 человека.

Да в прошлом во 188-м и во 189-м году по указу блаженные ж памяти Великого Государя царя и великого князя Федора Алексеевича веса Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца боярин и воевода князь Васйлей Васильевич Голицын был на его Государеве службе в Северском розряде. /л. 7/ И во время бытья ево, боярина и воевод князя Василья Васильевича в том же во 189-м году апреля в 29 день к Великому Государю писали посланники ис Крыму стольник Васйлей Тяпкин дя дьяк Микита Зотов, что милостию всещедраго Бога и предстателством и помощию и заступлением християнские заступницы Пречистая Богородицы и московских чюдотворцов и всех святых молитвами, а его Государским счастьем, они, посланники, будучи в Крыму у Мурат Гирея хана, учинили по ево Государьскому указу с салтаном турским и с ханом крымским перемирье (Далее вымарано: "от генваря месяца 189-го году".) на 20 лет.

А в те перемирные лета содержати ему, салтану, и хану тот договор крепко и непорушимо и на украинские его царского величества городы и земли войною им не ходить и ратей своих не посылать (Далее следует вымаранный текст: "и обещались от сего времени с Великим Государем с его царским величеством салтан турской и хан крымской быть в твердом соединении и его царского величества другу — другом, а недругу — недругом, и меж собою иметь лубителные пересылки через послов и посланников, и войны и зла никакова никаким образом не мыслить и не чинить".).

/л. 8/ А генерал (Здесь вымарано: "думной".) Агей Алексеевич в то время московских выборных полков (Следующая далее фраза "с полковники и с начальными людми и" вписана над строкой.) с полковники и с начальными людми и с салдаты был в Севске ж в полку у него, боярина и воеводы князя Василья Васильевича.

/л. 9/ И в нынешнем во 192-м году марта в 21-м числе Великие Государи цари и великие князи Иоанн Алексеевич, Петр Алексеевич веса Великия и Малыя и Белыя Росии самодержци пожаловали боярина и воеводу князя Василья Васильевича Голицына товарыщей ("Товарыщей" вписано над строкой.) за службу прошлых 184-го и 185-го и 186-го и 188-го и 189-го годов своим Великих Государей жалованьем (Далее вымарано: "кавтаном аксамитным на соболях да кубок золочен с кровлею и денежною придачею".). [203]

Повелели им своего Великих Государей жалованья дати (Вписано над вымаранной строкой: "товарищам ево боярина и воеводы: ".):

Сходному воеводе боярину Ивану Васильевичю Бутурлину: кавтан — атлас золотной на сабалях, ценою в 200 рублев; кубок залоченой с кровлею весом пол 4 гривенки; к прежнему ево окладу придачи 100 рублев.

Боярину и воеводе князю Григорью Афонасевичю Козловскому: кавтан — отлас золотой, ценою во 150 рублев; кубок залочен с кровлею весом пол 3 гривенки;

/л. 10/ к прежнему ево окладу придачи 80 рублев. Околничим

Петру Дмитреевичю Скуратову:

кафтан — отлас золотной на соболях, ценою во 135 рублев;

кубок золочен с кровлею весом в 2 гривенки с четью;

к прежнему ево окладу придачи 70 рублев.

Андрею Васильевичю Толстому,

Венедихту Андреевичю Змеиву:

кафтаны под отласы золотными на соболях, ценою в 130 рублев;

кубки залоченые с кровлями весом пол 2 гривенки ж с четью;

к прежним их окладам придачи по 60 рублев.

/л. 11/ Да полку иво боярина и воевод князя Василья Васильевича Голицына с товарыщи:

столником и рейтарского, и салдацкого и московских стрелецких полков полковником и стряпчим и дворяном московским и жильцом и начальным людем и городовым дворянем и детем боярским и копещиком и рейтаром, которые были на их Великих Государей службе с ним боярином и воеводою с товарыщи в прошлых во 184-м и во 185-м — в Путивле, во 185 и во 186-м годех — в Путивле жив походе в малоросийских городех у Днепра, велели им своиво Великих Государей жалованья к прежним их окладом учинить придачи, которые приехали в полк да указнаго и на указной срок:

полковником и сотенным /л. 12/ головам помеснаго по 170 чети, денег — по 18 рублев;

сотенным людем московского чину, и городовым, и копейщиком, и рейтаром помесного — по 120 чети, денег — по 13 рублев;

которые приехали в полк после указного сроку:

головам — по 150 чети, денег — по 15 руб.;

сотенным людем — по 100 чети, денег — по 10 рублев (Далее с отступом следует вымаранная запись, более светлыми чернилами: "А генералу думному Агею Алексеевичю за те вышеписанные службы придачи не учинено и в приказ не дано".). [204]

/л. 13/ И Великим Государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичи), Петру Алексеевичи) веса Великия, и Малыя, и Белыя Росии самодержцем бьет челом генарал думной Агей Алексеевич Шепелев. В прошлом де во 185-м году, как стоял под Чигириным турского салтана паша Ибраим Таишин и хан крымской и изменник Юраско Хмелницкой, Чигирин осадный, а боярин де и воевода князь Василей Васильевич Голицын с товарыщи з Большим полком пришол к Днепру. А он де генарал думной в то время был в полку боярина и воивод князя Григорья Григорьевича Ромодановского с товарыщи. И за Днепр с полками своими перешол ночью, и был де у него с турскими и с крымскими людми и с ызменником с Юраском за Днепром бой. И паша Ибрагим Шейтан и хан крымской и изменник Юраско от Чигирина побежали, и Чигирин от осады свободился (Далее вымарано: "да во 188-м".). А во 189-м году он ж, генарал думной, был ("Был" вписано над строкой.) в Севску (Далее вымарано: "и за Путивлем и за Семью в Киевском походе".) в полку у него ж ("У него ж" вписано над строкой.) боярина и воевод князя Василья Васильевича (Вымарано: "Голицына".) с товарыщи, а за те службы Великих Государей жалованьем ничем ("Ничем" вписано над строкой.) не пожалован.

Припись в конце дела, на обороте последнего листа: И Великие Государи пожаловали иво своим Великих Государей жалованьем, как им, Великим Государем, Бог известит.

Текст воспроизведен по изданию: Патрик Гордон. Дневник. М. Наука. 2001