САМУИЛ ГЕОРГ ГМЕЛИН

САМУИЛА ГЕОРГА ГМЕЛИНА, ДОКТОРА ВРАЧЕБНЫХ НАУК, ИМПЕРАТОРСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК, ЛОНДОНСКОГО, ГАРЛЕМСКОГО И ВОЛЬНОГО САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА ЧЛЕНА

ПУТЕШЕСТВИЕ ПО РОССИИ

ДЛЯ ИССЛЕДОВАНИЯ ТРЕХ ЦАРСТВ ПРИРОДЫ

RЕISE DURCH RUSSLAND ZUR UNTERSUCHUNG DER DREI NATURREICHE

Часть вторая. Путешествие из Черкасска до Астрахани и пребывание в сем городе: с начала августа 1769 по пятое июня 1770 года.

Гмелин Самуил, путешественник-натуралист. Родился в 1745 г. в Тюбингене (Германия). В 1766 году был приглашен в Петербург в Академию наук. По поручению Академии наук предпринял в 1768 г. путешествие для изучения прикаспийских стран. В 1769 г. посетил Астрахань. В 1770 г. морем отправился в Дербент, отсюда сухим путем в Баку, Шемаху и Сальяны, затем морем в Энзели. В 1771 г. был в Реште. В начале 1772 г. вернулся в Астрахань, откуда направился через Сарепту в кубанскую степь и Моздок; затем Тереком и степью вернулся в Астрахань. В июне 1772 г. снова выехал морем в Персию, в сопровождении нескольких помощников и военной команды из 40 человек. Осмотрев восточный берег моря до Энзели, Гмелин намеревался сухим путем пройти в Киэляр. Но, выехав из Дербента, он был задержан хайтыцким ханом Усмеем в расчете получить за него выкуп. В плену Гмелин заболел и умер в 1774 г. в деревне Ахметкенте, где находился заключенным. Самое важное сочинение Гмелина “Reise durch Russland zur Untersuchung d. drei Naturreiche”, 4 части (изданы в 1770—1784).

Вторая часть этого труда, отрывки из которой мы берем, дает много интересного материала о Царицыне и Астрахани, подробно описывает этот город, всю Нижнюю Волгу, рыболовство и проч.

В виду обширности материала, собранного Гмелиным, всю вторую часть его записок поместить не представлялось возможным. Здесь мы печатаем только отрывки из этой книги; стиль, название рек, городов и проч. мы сохраняем. Историческую часть, главным образом, историю Астрахани, опускаем, в виду того, что в ней много повторений того, что есть у других авторов, печатаемых в этой книге.

Вторая часть была издана впервые на русском языке в Петербурге в 1777 году.

...В сей степи [речь идет о донских степях] в зимнее время бывают дикие лошади, о коих в первом томе сих дневных записок много объявлено было. Жители утверждают, что они приходят с большой степи, между Азовом и Астраханью лежащей, и опять туда возвращаются. Вечером подле огня увидели мы по осьмнадцати ног на стороне имеющую сколопендру (Scolopendra.), которая в темноте светилась. Саженого в огородах винограда почти большая часть созрела, и виноград был весьма вкусен. Хлеб уже весь был сжат. Четвертого на десять к вечеру мы приехали в Мелетово, а на другой день через Раздоры, где Донец в Дон впадает, в станицу Кундруцкую, которая от Аксая отстоит во ста тридцати верстах. Отсюда до двадцать пятого числа продолжали мы путь, до Качалиной, потому что я, в известных мне местах, не имел причины долго медлить. При станице Беляевской переправился через Дон и того же дня прибыл в станицу Качалинскую, а из нее, по прошествии двух дней, едучи вдоль Царицынской линии, в город Царицын.

ГОРОД ЦАРИЦЫН

Но как большая часть из путешествующих при физических экспедициях академиков в сем городе долгое время были, и я, по меньшей мере, о двух уведомился, что они исторические известия, до сего города касающиеся, прилежно собрали, то для меня довольно будет, когда моим читателям сообщу описание некоторых достопамятностей, близ Царицына находящихся, которые я в первых числах сентября осматривал.

О Ахтубе буду говорить в другом месте, а здесь только упомяну о сем, что берег сей реки от начала ее инде высок и [266] крут, а инде бугрист и состоит из глины, с песком смешанной. В том месте, где перевоз через сию реку находится, берег ее на пять верст вверх и на пять верст вниз с берегом волжским совершенно сходен, с тем только различием, что, где один берег реки ближе к воде подходит, там другой на противолежащей стороне и на том же самом месте далее в степь уклоняется; одним словом, всегда разность между обоими находится, и один от другого удаляется.

При начале Ахтубы, на иждивении государевом, учрежден шелковый завод, в расстоянии около пятнадцати верст от Царицына, который уже весьма многим несчастным приключениям подвержен был. Для него заведены два селения, из людей, не помнящих родства, кои посему и называются Безродными. Ими управляет особливый начальник, и в немногих годах оных начальников было весьма много. Были также и такие, кои в опасности жизни находились; столь далеко простиралась или злоба переселенцев, или начальники их так неосторожно поступали, и в такую, наконец, приходили крайность, что радовались, когда сменялись. Потребные для кормления шелковых червей тутовые деревья, кои суть персидских отродье, растут дикие не далеко от завода в царицынском займище. Они уже нарочито стары, а чтобы молодые разводить, о том мало помышляют. Никогда еще шелку по пуду в год собрано не было, и мне кажется, что от всего вообще учреждения ничего хорошего ожидать неможно.

В сорока верстах ниже сего шелкового завода, при береге реки Ахтубы и в волжском займище, на самом кряжу яицкой степи, находятся остатки старинного города, который был столицею царя великой Татарии Ахмета. Они свидетельствуют, сколь перемены обстоятельства человеческие, а особливо тех людей, коих гордость есть предвозвестницею их падения.

Сии остатки россияне называют Царевыми Падами или царскими лугами. От истока Ахтубы на яицкой степи, недалеко от займища волжского, находятся три камышом обросшие озера, а за оными на степном кряжу премного, по большей части раскопаны, из кирпичей состоящих, и только землею покрытых, наделано курганов, за коими следуют опять большие курганы, величиною с малыми горками равняющиеся, и как по степному кряжу, так и по займищу везде рассеянные; около оных видны явные следы дворов, также и остатки стен, кои последним служат пределом. Из оных стен нет теперь ни одной целой, кроме той, которая при доме некоторой царицы стоит на высоком месте, около тридцати верст занимающем, а близ оной находится озеро, которое татары называют сахарным по следующей сказке:

Некоторый великой Татарии хан, от татар Джамбеком называемый, имел две жены, одну княжеской, а другую простой породы; и как последняя для чрезвычайной красоты была предпочитаема первой, то сие княжеской породы царице было прискорбно и побудило ее царю советовать, чтобы он от нее [267] отстал и своей благородной крови не смешивал с подлою; а чтобы та через сие ничего не потеряла, тоб дал ей позволение из знатных и благородных юношей выбрать себе в супружество такого, коего любви своей почтет она достойным. Как царь, так и царица, на сие были согласны. Приготовлен был великий пир, на котором друг с другом пили много, а кончился оный таким образом: царь со знатными, от вина обессиливший, отнесен был в свою спальню. Царица простой породы, употребив сей случай в свою пользу, вошла туда, где ее муж был, и как он был без памяти, то отвела его в свою комнату.

Царь, проснувшийся на другой день и видя подле себя лежащую прежнюю свою супругу, рассердился и делал ей жестокие угрозы, но царица напротив того сказала, что она ни в чем против воли царской не поступила, когда ей представлено было выбрать себе такого, коего любви почтет достойным, а как она царя всегда любила и сей склонности до смерти лишиться не хочет, для того и осмелилась она его ввести в свою спальню, потому что не находит она никого другого, кому б свое сердце отдать могла. Царь, сим изъяснением будучи тронут и выполняя совет от царицы княжеской породы данный, приказал помянутый дом построить и в оной отвести царицу. А как он весьма, любил соколью охоту, что царице было небезызвестно, для того она в приведенное и близ дома находящееся озеро бросала ежедневно великое множество сахару и сим приманила очень много лебедей и гусей, которым изобилием птиц царь, как об оном проведал; так пользовался, что всякий день у оного озера бывал. По окончании охоты отдыхал у царицы и таким образом до смерти имел ее своей женою.

Что вода в сем озере слаще, нежели в других реках, это справедливо и сие обстоятельство довольно было послужить к сплетению сей сказки...

В трех или четырех верстах от сего дома из степи выходит река Царевка и впадает в Ахтубу. Ахтуба напротив того гораздо прежде, нежели подходит к сим развалинам, течение свое склоняет к Волге, а потом вдруг с силой оборачивается, как будто бы необходимо ей надобно было соединиться с Царевкою, отчего сия страна получает особливую приятность и красоту. Кряж, степной по обеим сторонам Царевки очень высок, один отдаленный ее берег кажется еще выше и на оном виден превысокий холм, о котором всяк думает, что там были царские палаты. Сие мнение, величина оных, широта двора, оные окружающего, и прекрасное положение оного действительно подтверждают.

Позади сего холма следуют еще три или четыре дома, кои также из кирпича построены были, а теперь землею завалены и получили вид, подобный другим холмам. Позади сих видно много других маленьких холмиков, отчасти несколько порядочно, а отчасти беспорядочно рассеянных. Сии остатки в длину по [268] кряжу степному простираются на тридцать восемь верст, а в ширину только на одну. Однако татары сказывают, что на яицкой степи, до самой реки Яика, еще много и других таких остатков находится. Из истории известно, что сия столица великой Татарии великим князем Иваном Васильевичем, дедом царя сего ж имени, в 1462 году по рождестве христове разорена, а по прошествии нескольких лет от ногайцев с землею сравнена, и посему несправедливо калмыки объявляют, что будто бы отцы их по приближении своем к российским границам город сей с соединенным с ним прибавкой еще в совершенном его великолепии застали.

Есть еще много таких, кои думают, что в помянутых развалинах великое сокровище спрятано, да и царицынские казаки для искания оного всякий год ходят; однако, обыкновенно возвращаются с пустыми руками. Простой народ берет оттуда кирпичи для делания печей и разных домашних нужд, и при сем случае приносят иногда с собою малые монеты, серьги, кольца, золотые и серебряные и прочее сему подобное. От помянутого шелкового завода до реки Царевки можно было бы удобно завести селения, потому что ни в лесе, ни в лугах для скотоводства нет недостатка.

Хлеб по примеру безродных переселенцев, кои, между прочим, также и свиней много водят, мог бы там хорошо родиться, и изобилие в сих странах рыбы подало б разные выгоды.

Поездку, которую я хотя в другое время из Царицына до горы Богды имел, можно также сюда внести, при которой упомянуто будет о соляном Баскунчакском озере.

Гора Богда находится около ста сорока верст внутрь яицкой степи, и так около двадцати верст от крепости Черноярской. Астраханских казаков станица Грачевская построена против оной. Едучи от севера к югу, показывается она на правой стороне Соляного озера, и отстоит от оного на одну версту. В рассуждении Соляного озера лежит она прямо между югом и западом. Подошва оной во всей окружности имеет около осьми верст, а вышина на глазомер около семидесяти сажен.

С северной стороны она посредством пяти холмов срослась в эту смесь, которая по степеням наклонное положение имеет. С восточной стороны инде полога, а инде крута, а с западной целый ряд холмов представляет, как около четвертой части всей ее вышины имеют и на четыре версты в длину к Волге простираются, а потом мало-помалу с плоскою землею сравнивается. Они при начале своем очень круты и состоят из крепких песчаных камней, на коих много выдолблено дырочек, степным птицам вместо гнезда служащим.

Южная сторона горы крутизною походит на каменную стену и из столь великих расселин и глубоких пропастей состоит, что ежели с вершины горы камень в оные бросить, то ни звуку не услышишь, ниже увидишь, где он упал. Пропасти посредством [269] малых холмов одна от другой отделяются и между оной есть один такой, который весь состоит из красной тонкой глины, которую калмыки употребляют на крашение решеток к своим кибиткам. Впрочем видны в сих ущельях различно переменяюищиеся слои, кои состоят из желтого, белого и красноватого песку и из разной глины, а самые нижние из известного камня. Попадаются также гипсовые и алебастровые слои, коих во всех южных областях Российского государства нигде столь много нет, как там, где в чрезмерном количестве соль показывается. На верху Богды находятся целые кучи каменья, которые некогда служили поводом к построению калмыцкого храма, Цаца называемого. Таких храмов по тем местам, где калмыки кочуют, как, например, на Кубанской степи, по реке Сарпе, также на яицкой степи, против Дмитриевска, и на других местах есть много. В оных калмыки приносят жертвы своим бурханам, кладут в оные деньги, обветшалые книги, изображения идольские, хотя бы они на простом только холсте писаны или уже совсем испорчены были. Многие из мимо едущих, не имев ничего, чем бы воображаемым ими божествам благоговение изъявить могли, отрывают или по лоскуту своего платья, или по куску кожи от сапогов, или по клочку шерсти из лошадей и все сие кладут туда вместо дара.

В недалеком расстоянии с южной стороны Богды и позади оной на ровном месте видна пещера, многими проходами поперек извиваясь в землю идущая, которая, как сказывают иногда, была чрезвычайно глубока, но ныне заплыла песком. Ее калмыки чрезвычайно почитают. Они кладут в нее деньги, целое платье, стрелы, луки, понжуири, духовные книги, листы из оных, письмом писанный холст и идольные изображения. Вообще всю гору Богду они имеют в великом почитании. Нет ни одного из них, который бы мимо оной прошед, при подошве ее не взял камня и его наверх не внес (отчего уповательно и помянутые кучки сделались), там не исправил своей молитвы, не пал ниц на землю или монет из одной, двух, пяти и десяти копеек состоящей, если есть деньги, или, по крайней мере, лоскут от своего платья в знак своего почтения не положил. Ибо они как Богду почитают за нечто во всем необычайное, так и находящееся близ оной озеро, и для того рассказывают о ней следующую повесть, что Богда прежде стоял при реке Яике, но двое калмыцких святых предприняли оную перенесть к Волге.

Они прежде, нежели приступили к своему трудному делу, молились и постились долгое время, потом подъяли ее на свои плечи; но как уже совершенно были близ Волги, то один осквернил себя злым помышлением; другие же истории объявляют, что он действительно учинил блудодеяние, после чего-то с ним сделалось, что он тотчас лишился своих сил и тяжестью горы вдавлен в землю, которую омочил своею кровью, отчего один бок горы сделался красным, а гора осталась на том месте, потому [270] что товарищ его один не был в состоянии подвинуть ее далее; калмыки сим изъявляют особливый вид горы, которая с первоначальной стороны цела, а с другой расселась.

Баскунчакское соленое озеро в длину простирается на шестнадцать, а в ширину, в самом широком месте, на девять верст, глубину ж оного я определить не могу, потому что мой горный бурав в то время, когда я оное осматривал, был в худом состоянии. Толщину верхнего слоя полагаю я в пять дюймов. Соль в сем озере белизною снегу не уступает и лучше всякой астраханской, по крайней мере, сходствует с тою, которая берется из Большого Басинского озера, потому что она в себе меньше содержит горькой соли, а для того и не распускается так скоро. Ломают ее ныне только у берега. Наломав в мелкие куски, разбивают, собирают в кучи и, поливая тузлуком, очищают, а как тузлук опять стечет и соль ветром обсушится, тогда кладут ее на арбы и к пристани возят. В свойстве ветров работники имеют великую надобность. Северные ветры силу свою истощают в делании тузлука, и работники должны дожидаться южного ветра, если не хотят работать вдвое. Однако при сем соленом озере есть много пресной воды в выкопанных в долинах Богды колодцах. На самой горе, позади южной стороны соленого озера, есть природный чистый источник, несмотря на то, что близ его другой совсем соленый находится.

В шестидесяти верстах от Соленого озера на том самом месте, где Ахтуба и пролив волжский, Володимерка называемый, соединяются, заведена соленая пристань, до коей на быках, запряженных под фуры в пять, а на лошадях в три дня оборачивать можно. Работники, соль ломающие, получают плату или погодно или попудно. В последнем случае берут они по денежке с пуда или по три полушки, а в первом за год или за лето более осьмнадцати рублей. Тот, кто соль ставить подрядился, должен стараться о нужных к тому инструментах и дровах, кои для варенья пищи работникам нужны, он же платит за перевоз соли по три копейки с пуда, а теперешний подрядчик обязался ставить в казну до Саратова по осьми копеек с пуда. О сем озере калмыки, рассказывая, баснословят, будто бы на сем месте один раз далай-лама, которого они, принимая за истину переселение душ, за бессмертного почитают, обедал и несколько после обеда оставшейся соленой похлебки на землю вылил, то вдруг от оной сделалось сперва небольшое озеро, которое мало-помалу прибавлялось, наконец пришло в ту величину, которой теперь удивляются. К сему калмыки эти добавляют, что Богда сделалась велика от того, что этот же далай-лама на оной иногда ночевал. Однако из сих есть и такие, кои не хотят тому верить, чтобы ее в той величине, в которой она есть, от реки Яика в сию сторону два человека перенесть могли. В двадцати верстах от Баскунчакского озера в полдню [271] другой бугор, вышиною гораздо меньше Богды; однако и подле него находится особливое озеро. Калмыки называют его Малою Богдою и там также обыкновенно отправляют свое идолослужение.

Отчего сделалась на открытой степи такая гора, какова есть Богда? Сей вопрос есть такой, который скоро предложить, однако на оный не скоро ответствовать можно. К решению сего дела не принадлежит ли так же и Соленое озеро? Не должно ли при сей и то показать наипаче, что вся гора наполнена достопамятными окаменелостями таких животных, кои нигде, как только в море, жить могут? Мне по всему кажется, что гора сия есть ясным доказательством бывшей в незапомнимые нами времена перемены. Я думаю, что на месте теперешней твердой земли была прежде вода. Вся страна вниз по Волге, из морских раковин состоящая, и соленое свойство кубанской и яицкой степей кажется с сим мнением согласуются и если б я яснейшее понятие имел о Каспийском море в рассуждении того состояния, в котором оно ныне находится, то б мне и причина Богды гораздо была понятнее.

На таблице зарисована гора сия, и я еще напоминаю, что спереди степь к Царицыну имеет положение высокое, а к Астрахани низкое, и что ниже Богды при Волге на степном кряжу почти против станицы Ветляницкой находится Саскольский стан, где трухменские татары, как подданные калмыцкие, свое местожительство имеют. Иные приписывают пребывание оных в сем месте Зайсангу Хорлику, который в 1593 году по рождестве христове первый с пятьюдесятью тысячами из Мунгалии пришел в Россию и на дороге трухменцев удержав, триста фамилий взял с собою. А другие думают, что сие уже Аюка хан гораздо позже сделал, и только с его владения сей народ у калмык находится в невольничестве. Трухменцы живут по-калмыцки, держатся магометанского закона, говорят особливым татарским языком, однако оный астраханские татары разумеют. Они ростом высоки и лицо имеют не смуглое или черноватое, но белое. Бреют свои головы, как астраханские татары; да и платье носят такое ж. Есть между ними много художников и слывут хорошими хозяевами. Они богатее калмык и на бою проворнее.

Травы около Богды растут суть те же самые, о коих я ниже сего при астраханских буграх упоминать буду. Между оными, кои вдоль по Соленому озеру растут, есть много Замании (Nitraria.) и Франкении, а вблизи нередко также попадается и черенковый ревень.

В самой степи обыкновенно растут кусты калмыцкого ладана, а полевая малина (Ephedra monoftachia.) есть наиприятнейшая пища для лисиц, [272] сайгаков, степных зверьков, дудаков и журавлей. Она растет кудрявыми кустиками. На противной стороне озера Баскунчакского в длину на двадцать пять верст, а в ширину на десять к востоку идут места совсем черные, иловатые, кои калмыкам, особливо во время перекочевок, делают затруднение. Калмыки их хакками называют.

Тут кончатся, при славном Елтонском озере недалеко от Саратова начинающиеся и вдоль степи идущие песчаные бугры, ухвостья коих калмыки называют нарин, а татары рынь. Песками проименовали их россияне. Во время полой воды калмыки туда уходят и бывают там до тех пор, когда уже Волга совсем опять в свои берега вступит. Сам я в той стороне не был; однако, мне о ней так сказывали, что она чрезвычайно плодоносна и что в оной родятся совсем другие травы, нежели какие обыкновенно растут при Волге.

СЕЛЕНИЕ САРПИНСКОЕ

Находящееся на южном берегу Волги, заложенное в 1765 году в двадцати пяти верстах от Царицынской крепости, на углу волжского бугра, калмыками Монгаммер называемого, селение евангелического общества, или так называемых меренских братьев, есть истинное украшение как Царицынского уезда, так и всей Астраханской губернии. Оно основано на особом всемилостивейшем вызове ее императорского величества, ныне достохвальновладеющей государыни и в рассуждении того, что от оного с самого его начала много хорошего клонящегося в. пользу Российского государства ожидаемо было, для того и даны ему такие вольности и преимущества, которым никакие другие переселенцы перед оным никак похвалиться не могут. Я, во-первых, буду говорить об оных, а потом присовокуплю нужное до состояния Сарепты, отчасти как имения, а отчасти как собрания евангелических братьев касающиеся.

Землею братскому обществу данною может оно так, как и; прочие, имеющие в собственности земли в государстве его” императорского величества, всячески пользоваться по своему произведению; с тем только различием, что ни малой части оно другому, к селению не принадлежащему, ни продать и ни под, каким видом уделить неможно. Ему дозволяется по своему произволению в своих дачах города, села, деревни, церкви с колокольнями закладывать, оным по своему обыкновению пользоваться, строить публичные училища и такие дома, в которых оно может распределение чинить по своему церковному уставу, а сверх сего еще может оно также по пустым, короне принадлежащим, землям к ближайшим местам, рекам и странам прокладывать дороги так, как оные для себя нужными, способными и полезными почтет. [273]

О заложении же города и каждого села ему давать знать опекунской канцелярии, в оную посылать план и обстоятельное описание, как самого учреждения, так положения оного, принадлежащих к сему полей и прочих обстоятельств и сообщить описание училищных домов и других публичных строений. И роме сего дозволяется им судные между собою дела по собственным своим мнениям отправлять и распоряжать, так что российские судебные места в их установлениях, обязательствах, наследствах, опекунствах и других подобных гражданских делах никакого участия не имеют, но напротив того, они сами из своего общества таких людей выбирают и поставлять могут, кои по общему гражданскому праву благоустройство и добрый порядок наблюдать должны и удовлетворение законом они же отправить имеют под ведением астраханского губернатора

Им дозволяется везде, где они поселятся всеми пользоваться гражданскими правами, торговать, производить всякие рукоделия и ремесла заводить по своему изволению фабрики и мануфактуры, для собственной своей нужды и для проезжающих, варить пиво, гнать вино, всякие строить мельницы, в своих дачах ловить рыбу, охотой и правом лесов без всякого исключения равномерно, как и дровами пользоваться свободно. Никому не дозволяется на их земле нигде строиться, ставить для продажи пиво, вина и водки питейные дома, отправлять рукоделия, селиться или там жить, разве то сделано будет с собственного их согласия. Напротив того им и их потомкам дана вольность располагать и собою, и своим движимым и недвижимым имением так, что они с оным по учинении положенного из оного вычета, куда захотят отойти могут.

Первые братья, отправленные в Астраханскую губернию для изыскания земли под братское учреждение, особливо желали, чтобы на оной были хорошие ключи, река, несколько лесу с пахотною землею и лугами и в своих намерениях нарочито успели.

Часть земли, братскому обществу данная в вечное владение, содержит в себе пять тысяч восемьсот семьдесят десятин и простирается по берегу Волги на семь верст. Однако находится на сей земле, а особливо близ Сарпинского селения, по Царицынской дороге много негодных мест или так называемых солончаков, кои не только ни под какую пашню не годятся, но также по причине там находящихся водою вымытых буераков, кои всегда вдаль простираются, трудными и современен для всего селения опасными быть могут.

Берег Волги, который в сем месте высок и крут, повсегодно несколько осыпается, через что жители по прошествии немногих лет ниже устья реки Сарпы знатной части земли лишилися. Расстояние около одной версты от сего берега на северо-западном берегу реки Сарпы заложено новое Сарпинское селение. В нем уже есть нарочитое число домов и, хотя они порядочно [274] построены, однако настоящего расположения всего селения по оным еще представить неможно, потому что они составляют только заднее строение, которое жители по необходимой нужде для своего прикрытия и для управления своих рукоделий сделали деревянное, пока со временем в состоянии построить будут по четырехугольнику (В таком состоянии было Сарпинское селение как я там был. Из новых главнейших строений с исхода сего 1769 года по сие время построено четыре с деревянными простенками каменные семейные дома, один флигель девичьего дома, а сверх сего разные конюшня и амбары. Удивления также достойна новая, обширная, без столбов, из камней, крепко построенная церковная зала. Городские часы и органы придадут ей еще более красы.) расположенные каменные дома, чему уже в сем году одним семейным домом из кирпичей там обожженных весьма хороших и прочно и сделали их начало (Впрочем, кирпичи, в Астраханской губернии сделанные, не хвалят, ибо говорят утвердительно, что они не прочны. Не соленая ли вода тому причиною?).

Знатнейшие строения, кои теперь там находятся, суть следующие: братский дом с принадлежащими к нему мастерскими покоями и другой девичьей. Промеж обоих сих домов стоит зала (После построения новой церковной залы сию залу собрания сделали домом третьего помощника.) собрания, а подле оной дом, в котором живет их проповедник и председатель с своим помощником и их семьями. Прочие же дома принадлежат одиноким семьям, кои в своих рукоделиях упражняются.

На Сарпе реке сии трудолюбивые переселенцы с великим трудом и иждивением сделали крепкую плотину и спуск воды, а ниже оного заложили две, одну мучную, а другую пильную, мельницы. Последняя в прошлом 1768 году действовала, от которой они получают не только доски и гонт для строения, но можно так же на оной и бревна пилить надвое, что в рассуждении леса, так и работы, выгодно (Во время засухи часто за недостатком воды заложенные при реке Сарпе мельницы останавливаются, то для сего в расстоянии одной версты от селения Сарпянского для удержания полой весенней воды и сохранения оной впредь для употребления на мельницах, на ильменях Сарпинских сделаны шлюзы с земляным валом; но сим еще не будучи довольны, почли за нужное для лучшего стечения Серпы через ильмени провести ров на версту длиною.).

В полуверсте от селения Сарпинского при подошве горы построен скотский двор, где упражняются в земледелии и cкoтоводстве, а чтоб способнее пользоваться землею, то в двух верстах от селения Сарпинского при подошве горы и при истоке хорошего ключа построена деревушка Шенбуры, хороший колодезь называемая, где также построено несколько крестьянских домов.

Что же касается до земледелия, то хотя об оном весьма стараются в селении Сарпинском, однако опыт показывает, что оное во время переменной и сухой погоды не может быть довольным средством для пропитания земледельца, если он не [275] присовокупит к оному скотоводство, и не имеет случая продать все свои произведения на наличные деньги, чего за недостатком людей в сей степной стране временем сделать невозможно. Не меньше еще тем примечания достойно селение Сарпинское, что как вспахана была большая часть земли, то и тогда также несколько переменилось, и туманы и росы, чего прежде в сей стране неслыхано, начали появляться.

Недалеко от скотского двора есть большой ключ, который посредством деревянных труб приведен в селение Сарпинское, где он прямо втекает в большое вместилище и как жителей, так и приходящих во время великого жара и жестокой засухи безоскудно довольствует свежею и чистою водою. Он придает совершенную красу сему селению. Из него проведена вода в сады и в некоторые кухни, что самое летом за недостатком дождя великую приносит пользу.

В 1769 году сарпинских жителей обоего пола было не с большим шестьдесят человек, но в исходе сего года сие число через одно общество не с большим из тридцати и через другое осенью 1771 года прибывшее из шестидесяти человек состоящее умножилось.

При установлении знатнейших художеств и рукоделий с начала поступлено было несколько медлительно для того, что трудно было доставать материалы, кои издалека сюда возить надлежало, так же и некоторые мастера, нужные орудия, как, например, ткачи свои станы, хлебники просевальную машину, помощью бы которой одною рукою рожь и пшеницу просевать, и тем трудного и дорогого просевания российской уже молотой муки избежать можно было, кожевник для мятья кож лошадями действующую мельницу и прочее сами делать принуждены были.

Однако рукоделия как в рассуждении мастеров и подмастерьев, так и в рассуждении установления фабрик теперь приметным образом умножаются, но великие издержки для вывозу людей из иностранных земель причиняют в сем деле великие препятствия, и, хотя они старания жителей сарпинских не прекращают, однако труд их надлежащим образом не награждают.

Нынешняя война (Имеется в виду война с Турцией (1772—1773)) сделала также сарпинским жителям много препятствий в их предприятиях, ибо они, боясь набегов от кубанских татар, принуждены были около своего селения вести ров и вал, по углам оного сделать шесть батарей, каждую о двух пушках, весь вал обнести рогатками, а в некоторых местах и палисадом. Сады позади знатнейших строений простираются до самого зала, и насажены отчасти плодоносными деревьями, позади которых находится новая аллея из гороховых деревьев состоящая, кои здесь от семяни рождаются и по учинению опыта над другими деревьями всех лучше вырастают. [276]

Но как рачительным сарпинским жителям в сих необитаемых странах соседи их мало помогают, то сие есть главною причиною, что сие учреждение не может притти в такое состояние, в какое б ему по его желанию и прилагаемым трудам притти надлежало. Строение селения за недостатком леса и каменщиков очень медлительно происходит и, несмотря на то, что они за все весьма дорого платят, а по большей части, к великому вреду земледелия, во время сенокоса и жатвы недостает работников. Ибо во время сухой и жаркой погоды хлеб весьма скоро зреет, то часто половина семян на землю высыпается. Надобно б было думать, что соседство Царицына для Сарпинского полезно, но при всем том выходит противное. Царицынские жители вообще беспорядочны, беспокойны, немиролюбивы и неприятельские мысли имеющие, обижают они сарпинских жителей, когда и где могут. При закупке привозимых на российских судах товаров они им всегда препятствуют. За участие, кое сарпинские жители вместе с ними в Сарпинском острове имеют, затевают непримиримые ссоры, и рыбная ловля в реке Сарпе, которую они у сарпинцев отнять хотели, всему сему ясным доказательством быть может.

Еще достойна примечания в селении Сарпинском изрядно сделанная лавка (Чрез побег калмык весьма много в лавке убытку сделалось. Ибо сии степные жители много питали селение и, так сказать, оными купечество жило и оживлялось.), в которой как их фабрик произведения, так и другие товары, кои отчасти для своей нужды, а отчасти и для удовольствия приезжающему выписывают, продаются. Подле сей лавки есть трактир, который однакож не может равняться с немецким.

Теперь там предстателем Даниил Генрих Фик, а помощником Гассе и Сутор. Как у всех моравских братьев некоторое господствует равенство, и сие-то равенство в последнее полное собрание было причиною вольности голосов, а особливо того, что ныне простой народ не может говорить вольнее, нежели говаривал прежде, то и сказать заподлино неможно, предстателя ли более в селении Сарпинском почитают или его помощников. Хотя им брат не дозволяет одному перед другим брать преимущества, однако как во всем, так и во всех частях Сарпинского общества явно господствует большинство и подчиненность, несмотря на то, что некоторая часть ни своего подданства, ни своего господства не чувствует, и чувствовать не может.

И так предстатель неусыпно за все смотрит, тож делают и его помощники. Они не только стараются о общем управлении, но имеют также и особенные должности, например, один ведет щетные книги, другой корреспонденцию, один смотрит за строением, другой за рыбной ловлею, ходатаем от общества и пр. (Большую часть описания жизни сарпинских колонистов мы опускаем.). [277]

Сарпинские жители ходят не в дорогом, но только в хорошем и чистом платье.

Можно бы думать, что имя Сарепта, коим сарпинцы свое селение называют, собственно от реки Сарпы происходит, но я думаю, что 26 стих 4 главы евангелиста Луки так оное проименовать служил поводом.

Между Царицыным и селением Сарпинским, на западной стороне Волги, из гор, от города Самары, вдоль Волги до сего песта наподобие плоскослойных холмов простираются, и при селении Сарпинском в кубанскую степь уклоняющихся, вытекают три речки, кои вообще Ельшанками называются, и различаются одна от другой только сим наименованием, первая, вторая и третья Ельшанки. Первая в семи, вторая в двенадцати и Третья в осьмнадцати верстах отстоят от Царицына. При самом Царицыне с южной стороны крепости из тех же гор вытекает еще другая маленькая речка, через которую летом пешком ходить можно и имеет чрезмерно высокие крутые берега, а близ оной находятся страшные, глубокие пропасти и осыпи.

Я намерен был из Царицына в Астрахань ехать водою; для того, купив судно, перебрался на оное и, приехав к средней Ельшанке, остановился у оной в том намерении, чтоб осмотреть Сарпинские горы. Я приказал их в некоторых местах разрыть, а в других изведовал посредством горного бурава, и узнал, что во внутренности оных с малым только различием находятся те же самые тела, кои страна около Самары рождает, и для того, тем более в сем мнении утвердился, что сии горы с самарскими имеют соединение.

Будучи там целую неделю, нашел великое множество самого лучшего железа, купоросу, железной руды, серного колчедана и следы каменных углей, а в илу во множестве опять показывался примеченный на Дону селенит; были также явные признаки квасцов.

Купоросная земля столь богата купоросом, что третья часть оной состоит совсем из чистого купороса и при последней осадке садится столь чистым, что его в рукоделии употреблять можно.

Между сими горами находятся опять глубокие, от обвала земли сделавшиеся ямы, в коих видны примечания достойные растения; чернокленник, тавалга (Spirea crenata.) и татарская жимолость (Lonieera tatarica.). Близ тех мест, где горы в степь уклоняются, приметил я два источника с серною водою, которой вкус и запах явно доказывали находящийся в ней серный спирт, да и по учинению других опытов тож оказалось, а сверх сего есть в оной небольшая примесь средней соли, которая имеет свойство соли слабительной. [278]

В десяти верстах от Царицына, где нынешний царицынский комендант завел сад, есть также другой на берегу Волги находящийся источник, в котором вода с вышеописанным совершенно сходствует, а во всех оказывается горькая соль с железною смешанная землею. Стоило б труда, чтоб получить пользу, еще основательнее исследовать страну сию, а мне на сие недоставало времени и случая.

САРПИНСКИЙ ОСТРОВ

Двадцать первого сентября, оставив я страну сию, при неспособном ветре продолжал путь мой в Астрахань. Переехав одну версту, имели мы в левой стороне Сарпинский остров. Он в длину от пятнадцати до двадцати, в ширину на десять верст простирается, и, несмотря на песчаное место, нарочито плодоносен: на нем водится разная дичина, богат лесом, а по стечении полой воды родится много спаржи, весьма выгоден для сенокоса, на нем же находятся пятьдесят шалашей рыбачьих, царицынским жителям принадлежащих, да и сарпинские жители владеют также небольшою частию сего острова. Ночью поднялась буря, для того мы были принуждены пристать с судном у устья реки Сарпы.

Но как я был очень близко от селения Сарпинского, то не мог миновать, чтоб еще не побывать в сем изрядно учрежденном селении. Я разговаривал с некоторыми знатными членами сего общества и по окончании разговора оставил их с весьма справедливым примечанием, что высшее состояние людей может быть живым свидетелем доброго и худого расположения их душ. Сегодня буря хотя и утихла, однако ветер дул тот же, что и прошлого дня, и для того ехали очень тихо.

Бабы-птицы летели вниз Волги, а кроме их и серых чаек еще никакие стадные птицы к слету не собирались.

Западный берег Волги состоял всегда из слоев, друг на дружке лежащих и возвышенных глинистых гор, в коих во множестве, показавшиеся паки селенит, о котором я в первом томе при Ногаевской станице упоминал, а теперь уже увидел оный и недалеко от Царицына.

Горы иногда больше, иногда меньше возвышались, берег от различного сильного действия Волги был различного свойства. С удивлением увидел я на верху гор между кустарником растение дикий или волчий перец (Daphne mezereum.) называемое и в полном цвете малый дикий миндаль. Сие уже доказывает хороший климат страны сей. В сем месяце ел также я стручки и бобы, кои сим летом созрели, и опять из посаженных семян выросли. Татьянинский остров, отстоящий от Царицына в тридцати двух [279] верстах, имеет в длину пять, а в ширину две версты, изобилен лесом и необработан.

Мы мимо оного проехав вечером, ночью очень поздно пристали к берегу у Поповицкого форпоста, который отстоит от Царицына в пятидесяти верстах. Сей форпост есть такого состояния: всякий год или через два, обыкновенно посылаются в Царицын шестьсот донских казаков, кои святятся с другими регулярными войсками как по царицынской линии и в трех от оной настоящихся крепостях, так и употребляются к тому, чтоб дорогу по Волге между Царицыным и Черным Яром от давно уже там известных разбойников, коих еще и ныне несколько бывает, совершенно очищать.

Итак, на каждых двадцати пяти или тридцати верстах на западном берегу Волги, которой уже давно определен для почтовой дороги до Черного Яра, находятся порядочно, небольшим редутом окруженные караульни, и при оных живут в бедных землянках по двадцати четыре казака, кои состоят под смотрением сотника. По прошествии каждых четырех месяцев они сменяются и по году или около двух лет служат на линии.

Сии на форпостах находящиеся казаки отправляют также и почты: они должны проезжающим с порядочными подорожными давать подводы и на казенных судах употребляемы быть в греблю. Если хочешь бедную тварь в свече себе представить, то должно на память привести донского казака, на линии стоящего. Само собою явствует, что из отчизны своей казаки посылаются самые бедные и неспособные, кои не в состоянии были ни просьбою ни деньгами от сей тяжести освободиться. Здесь поступают с ними так, как едва ль прилежный хозяин поступает со своим скотом. При величайшей бедности, в которой казак едва сухим хлебом голод свой утолять в состоянии бывает, должен в худой одежде сносить тяжесть жара и жестокость стужи или со своими товарищами укрываться в темную конуру, в которой непривыкшему ни одной минуты пробыть невозможно, потому что воздух, который они в оной в себя принимают, есть жилого свойства, а для одной или двух своих лошадей, в коих состоит все его стяжание, не имеет он такого корма, который для понесения таких трудов, коим лошади сих казаков подвержены требуется. Наконец, по прошествии сего несносного времени возвращается он со своими измученными лошадьми, если только удалось и свою и их спасти жизни, в свое отечество беднее прежнего.

Есть между ними и такие, кои принося свое имение с собою, тем самым служат к отягощению бедных, ибо как говорят, что они своими деньгами умножают доходы начальствующих с тем, чтоб, по крайней мере, прежде прошествия определенного времени домой возвратиться,

От двадцать третьего до двадцать пятого несчастные приключения, коих в сие время на воде ожидать можно, сильно на нас устремлялися. Я досадовал прежде на противный ветер, на [280] тихую погоду, а теперь узнали, что сие происходит от провидения, которое нас от очевидной погибели спасает. Лишь только от’ехали мы от помянутого форпоста несколько верст, то с запада столь сильная поднялася буря, что волны через наше судно ходили, и гребцы, будучи в сем деле не искусные, совсем не знали как продолжать путь свой. При самой крайней нужде, в которой мы находились, двадцать третьего числа пополудни, может быть к нашему счастию, попали мы на мель, с которой, лишены будучи всей помощи, не прежде полуночи сойти могли, но спокойствие наше не долго продолжалося; ибо погодою нас носило то на ту, то на другую сторону Волги и сие было причиною, что мы до другого утра шесть мелей об'езжать принуждены были, пока, наконец, приехали к каменному форпосту. Тут уже погода для нас была благополучнее; и так мы в полдень прибыли к форпосту Мазанскому и сего ж дня приехали и в Черный Яр, еслиб под вечер у нас не отломился руль и не принудил нас, бросив якорь, остановиться. На другое утро, освободившись от сего несчастья, поехали мы далее.

За птицами-бабами, коих я за несколько дней в теплые страны перебирающихся видел, летели сего дня великими стадами бакланы, и я приметил, что они летели всегда с бабами и обеих пород многими сотнями собиралось. Перелетающих колпиц видел я сего дня в первый раз, но они летели всегда от бакланов и баб всегда отдельно. Солянку, которой Буксбаум в третьей сотне своих растений на шестой на десять таблице рисунок представил, и с винтовидными стручками мышачий горох, которого я никогда на Дону не видывал, господин Таблиц принес мне сегодня в первый раз; его по волжскому берегу растет очень много. Листы у сего последнего растения всегда, по крайней мере по краям, мохнаты, а не такие как Буксбаум приметил. Прочие же растения, кои мне по сие время при Волге попадались, суть те ж самые, которые я между Царицыным и бывшим моим на средней Ельшанке станом имел случай описывать.

ЧЕРНЫЙ ЯР

В Черный Яр приехали мы двадцать пятого числа около одинадцатого часа. Сия крепость во владение царя Михаила Федоровича в 1626 году из Москвы нарочно посланными воеводами Андреем Глуховским и Матвеем Львовым заложена, тогда Черноярским новым острогом названа. В 1633 по указу помянутого царя сделана крепостью и по воспоследовавшем шестого числа августа 1741 года пожаре опять в 1742 году порядочно выстроена и валом и палисадом обнесена. Она имеет в длину не с большим сто пятьдесят сажен и ровными с обеих сторон улицами поперек пересекается. В ней как казенные, так и обывательские дома деревянные, а соборная церковь, которая посреди города находится, каменная — на оной есть и хорошие боевые часы. Яр на российском языке значит возвышенный крутой берег, [281] который состоит из черной, жирной земли, то посему и называется Черным Яром. О сей берег, который чрезвычайно крут, Волга весною, во время полой воды, очень сильно ударяется, и уже из давних лет знатную часть оного затопляет и ныне сказать можно, что по прошествии тридцати лет не будет более Черного Яра, если Волга не перестанет столь преимущественно склонять течения своего на запад.

Сие ж самое, хотя несколько в меньшей степени, начинается и при Царицыне. Земля, к владению Сарпинскому принадлежащая, лишается всякий год некоторой части своих дач. Между тем, весенняя вода, с Волжских плоскослойных гор катящаяся, делает ямы в сих странах, под именем буераков известные, и через то претерпевает вред твердая земля. Если в Ингерманландии теперь стараются болотистые страны так осушить, чтоб они к сеянию хлеба были годны, и если сии труды награждениями ободряются, тоб старающиеся о домостроительстве патриоты заслужили немалую благодарность, если б показали как сделать оплот, который бы стремительному рвению Волги силою, крепостью и без многих издержек, наконец, положил предел, так же и тот, который бы подал расположение для прекращения вреда, буераками причиняемого.

Кроме гарнизона, полковником управляемого, который как в Царицыне, так и во всяком городе отправляет комендантскую должность, живут в Черном Яру казаки, судовые промышленники и малое число купцов, кои, однакож, по своему достатку знамениты. Если я не мог хвалить поведение жития царицынских жителей, то тем благосклоннее отдаю похвалу жителям черноярским. Главный их промысел, коим они содержатся, беспрекословно есть рыболовство. Получают также прибыль и от соли, которую берут из лежащего при Большой Богде, на яицкой степи, в двадцати верстах ниже Черного Яра, Баскунчакского озера, которое находится в шестидесяти верстах от соляной пристани. Сверх сего торгуют они с калмыками, также и тем промышляют, что сих степных рыцарей на нарочно сделанных судах через Волгу туда и сюда перевозят. Сей последний промысел не так мал, как может быть иной подумать может, ибо одно такое судно в год, если послужит счастье, около пяти сот рублей доходу принести может.

Выехал я из Черного Яра в вечеру и имел счастье получить тут дружеское письмо через канцелярию, которое ей господин доктор Лепехин для отдачи их мне вручил. Переплыв двадцать пять верст, ехали мы мимо Мартынинского острова. Он лежит посреди Волги, однако более к левой стороне оной, луговою называемой, подается. Левый берег Волги для того называется луговым, что он весь по большей части украшен лугами и полями, а правый, напротив того, нагорным, потому что он весь состоит уже из частых гор. Мартынинский остров имеет в длину три, а в ширину две версты. На нем много ивняку, а елей редко видно. [282]

ГРАЧЕВСКИЙ ОСТРОВ

В двадцати пяти верстах от оного лежит другой на реке ж, только более подается к правой стороне оной и называется Грачевским. Он несколько длиннее прежнего, но меньше его. Впрочем, оба одинакового свойства.

Мы приехали к оному двадцать шестого числа по утру. От него получила свое название небольшая станица Грачевская, в которой живут волжские казаки.

Итак, из астраханских, волжских и собственно дубовских казаков для шести станиц, для трех то есть между Черным Яром и Енотаевской крепостью, и для трех между Енотаевской крепостью и Астраханью столько семей выбрал, сколько для каждой довольно быть рассудилось, и по пятидесяти семей для станицы с начала почтено было за довольное число. Если теперь я опишу станицу Грачевскую, то и все также описанными почитать должно; ибо она постройкою и расположением так на другие походит, как один калмык на другого.

Итак, пятьдесят домов, из глины сделанных, пятидесяти семьям в Грачевской станице живущим служат жилищем, и станица на глинистых горах построена по правилам архитектуры. В ней дома чистые, внутри мелом выбелены и избы с каминами. Это довольно хорошо, что глина с такою пользою употребляется. Хотя сказывают, что она не держит тепла, и что на ней очень много садится сажи, но я думаю, что оба сии беспокойства миновались бы, если б она хорошо была высушена.

Станица вокруг рвом и валом укреплена, а на оном выставлено по несколько пушек. Входы в оную загорожены рогатками. Казаки жалованья как в военное, так и в мирное время получают по двенадцати рублей. Станицею управляет сотник. В земледелии уже начали немного упражняться, а более упражняются в сенокосе и насаждении огородных овощей. Пользуются также выгодами от реки, которая всем порядочно станицам отмерена. Кроме помянутых пятидесяти семей находятся здесь еще двадцать пять казаков, кои должны отправлять почту, давать подводы и проводить до другой станицы казенные суда. Они сюда посылаются из Царицына и обыкновенно через два месяца сменяются.

Переехав восемь верст, ехали мы мимо острова Казачьего. Он богат лесом и имеет в длину четыре, в ширину полторы версты.

К Ветляницкому острову, который пять верстав длину и три в ширину имеет, прибыли мы поздно вечером. От него построенный на горе, и в нем кроме шестидесяти семей волжских казаков живут еще двадцать четыре казака, кои всякий месяц для отправления почты из Черного Яра сюда посылаются. Сия станица и прежде оной упомянутая, суть только такие, с коих пришлые казаки почтовые беспокойства на себя снимать должны, а прочие все оные отправляют сами. [283]

КОПАНОВСКАЯ И ЕНОТАЕВСКАЯ СТАНИЦЫ

Двадцать седьмого, продолжая путь наш при тихой погоде, через двадцать пять верст прибыли в станицу Копановскую. В ней живут только тридцать казаков, потому что некоторые из них за год перед сим или более померли.

Близ той станицы находится почтовая станция, на которую из станицы надлежащее число людей присылается. У крепости Енотаевской пристали мы с судном ночью. Она уже с давних лет, а именно в 1741 году против калмык построена и уже в недавних годах сделаны в ней настоящие коменданты. Крепость наименование свое получила от протока с западной стороны Волги, при ней вытекающего и на восток простирающегося, который в длину имеет двадцать семь, а в ширину пять верст; в ней есть небольшой гарнизон регулярных солдат; впрочем, большая часть жителей состоит из волжских казаков. В ней живет калмыцкий пристав, когда он с калмыками не кочует в степи. Близ оной расставлено много калмыцких кибиток, их калмыки и в зимнее время совсем не переменяют.

Енотаевская крепость построена, собственно, для того, чтоб калмыцкий хан, который тогда был Дондук Даши со своими зайсангами привыкал жить по-европейски на одном месте и для того в оной построен великолепный для него дом и ему подарен. Однако он в нем не жил, да еще через столь себя почел обиженным, что в него совсем не ходил; конечно, тогда и калмыцкий пристав должен был зимовать в Енотаевской крепости, и во время калмыцкого какого-нибудь смятения туда ж скрываться. Жители Енотаевские все требуемое для человеческой жизни получают из Астрахани или из других городов, потому что их огороды и поля ничего им не приносят. Они особливо принадлежат к скотоводству. Стада летом пасутся в степи, а на зиму довольно получают сена с луговой стороны и близ лежащего острова. Сенокос по стечении полой воды начинается в первых числах августа и продолжается весь сей месяц. Сентябрь определяется на сгребание травы и превращение оной в сено.

Южный и северный ветры, если несколько сильно дуют, причиняют жителям великое мучение, ибо несут они с собою в крепость степной песок, так что, не закрывши глаз, по улицам ходить неможно. Напротив того, самые же сии ветры делают пользу тем, что комаров отгоняют. Кроме комаров, бывают так же во время тихой погоды весьма маленькие и почти невидимые в невероятном множестве мошки, кои особливо к ночи, с острова прилетают; от сего рот, нос и глаза претерпевают вред, так что кашель, чиханье и мокрота в глазах делается. Впрочем, от комаров защищаются также и жжением лошадиного и воловьего помета, который для того на всех дворах летом курится, а для защищения от мошки покрывают голову тонкою, мягко сделанною и дегтем намазанною сеточкою, которого запаха мошки терпеть [284] не могут. Они видны бывают только во время прибывания и убывания воды. В сие время у всякого рода людей бывает много поносов. Не мисгирям (acarus) ли оные некоторым образом приписать должно?

Близ Енотаевской крепости находятся следующие острова: Енотаевский остров. Он в длину простирается до Черной гряды, а в самом широком месте не шире двух верст. На нем тальнику и осокоря находится много и для хороших покосов сена, которого на нем более, нежели на других островах, родится, много построено хуторов.

Чечеринский остров. Он лежит против Енотаевской крепости, имеет в длину пять верст, и родятся на нем те ж самые дерева, что и на прежнем. Его с правой стороны окружает Волга, а с левой выходящая из оной и опять в нее ж впадающая река Чечера, на которой есть также небольшой остров, Малый Чечеринский называемый.

Между Енотаевской крепостью и Чечеринским островом по протекающей Волге большим судам ходить никак неможно, ибо она в том месте как узка, так и мелка. Итак, суда нагруженные ходят по Чечерке.

Повыше сей крепости в двух верстах находится Арбузный остров, десять верст в длину имеющий. С нагорной стороны он малым ручейком. Подстепной Ерик называемым, а с левой окружен Волгой. На нем водятся разные породы осин и тальнику, а на конце наносного песку поделаны разные рыбачьи станы; однако, сенокоса на оном не бывает, потому что князь Дондуков летом со своими калмыками живет на оном.

Немного пониже Енотаевской крепости еще есть небольшой остров, весь песком наполненный и разными породами осин обросший, по правую сторону которого во время полой воды ручеек, Завоеванный называемый, а по левую река Енотаевка протекает. Сказывают, что кубанцы часто для грабежа приходили к Волге, что наконец россиянам столь несносно было, что они, собравшись человек со ста с дротиками и ружьями на том месте, где теперь стоит Енотаевская крепость, караулили кубанцев, кои по своему обыкновению и действительно пришли; но русские от множества оных бежать принуждены были и посредством небольшого судна, которое при себе имели, скрылись на сем острову. Ночью ж, как кубанцы спали, вышед на берег и сперва отогнав у неприятеля лошадей, всех побили наголову, для того и поныне сей остров Завоеванным называется. Дома в Енотаевской крепости построены на российский образец и предместье более крепости; крепость же построена правильно Мы выехали отсюда двадцать осьмого числа поутру, около десятого часа.

Правый берег Волги, который до сих мест ни из чего другого, как из глинистых состоял гор, переменился вдруг в песчаные бугры, между коими глина только редко попадалась. Сия перемена и на растения имела нарочитое действие. [285]

Вечером очень поздно прибыли мы в станицу Косикинскую в двадцати четырех верстах от Енотаевской крепости отстоящую, а двадцать девятого числа поутру в станицу Сероглазовскую. Прямо против сей станицы лежащий восточный берег Волги не называется луговою стороною, но черною грядою, так: же и находящаяся там большая деревня, в которой живут сплошь рыболовы, сим же именем называется. Сказывают, что тут некогда было много черной земли, а теперь ее совсем песком замыло. Сильная с востока буря принудила нас весь день лежать на якоре. Около пятого часа ветер дул более с запада и как мы сей переменою воспользоваться надеялись, то поехали далее и приказали судно наше тянуть бичевою. Последнего числа сего месяца прибыли мы в станицу Лебяжинскую в полдень, и первого числа октября рано поутру увидели город Астрахань.

ИСТОРИЯ АСТРАХАНСКАЯ

Как сей обширный татарский уезд в прежние времена имел двоякое наименование, сперва он назывался Рапшаком, потому что будто б в пустом дереве родился начальничий сын, а потом Ногаиею переименован, так и город Астрахань (Сии повествования соединяют то между собою, что у г. Сталенберга на 320 странице и в седьмом томе собраний Российской истории на 75 странице стоит в примечании.) в древние времена назывался Тмутораканом, но потом проименован Аджи Дарханом, а россияне его прозвали Астраханью.

В осьми верстах ниже нижнего города Астрахани, на западном гористом берегу Волги, почти на том месте, где купца Ключарева находится ватага и на том самом, где прежде копали селитру, видны на одном бугре оставшиеся развалины старинного города, где еще и поныне корыстолюбивые люди упражняются в копании, потому что прежде сего старые татарские серебряные и золотые монеты, кольца, серьги, зарукавья и проч. там находили. Россияне сие место называют Жареным бугром.

Сколь долго Астрахань стояла на том месте, по тех пор и называлась она Тмутораканом, и повествование г. Ломоносова находящееся, что царь Ярослав Владимирович с братом своим. Мстиславом имел войну и с князем Тмуторакановым и, наконец, вступил с ним в союз, отчасти доказывает, что требование России на Астрахань еще к временам прежде владения царя Ивана Васильевича относится, и с другой стороны справедливость, что прежде Астрахань называлась Тмутораканом сим же подтверждается. Впрочем, я не знаю, чтоб было причиною, не только переменив имя Тмуторакань, назвать Аджи Дарханом, но и перенесть город с западного берега Волги на восточный, на то место, на котором он взят победоносным оружием царя Ивана Васильевича. [286]

Слови Аджи Дархан значит сие: меккский богомолец дал свободу; после сего наименования следующие: некто знатный татарин яз путешествия для богомолия предпринимаемого в то самое время, когда делали основание перенесенному городу, возвратился, то или чтоб дело счастливо происходило, или по магометанским установлениям за благополучно законченное путешествие в изъявление своей благодарности богу, одного из своих рабов пустил на волю, чем жители проникнуты будучи, новый свой город назвали Аджи Дарханом, дабы тем изъявить свое желание, чтобы город вечно хранил свою вольность Татары еще и по ныне Астрахань называют Аджи Дарханом, и в том винят россиян, что слово Астрахань от них произведено, а сии напротив того в оправдание своего наименования говорят, что слово Астрахань сложено из Аштар и хан, по имени некоего в сем месте владельца Аштара, но для сего должно быть Астрахань и называть Аштраханом, или Астрахань от Астра и хан производят, говоря, что именем Астра называется некий астраханский царь. Однако, ныне в росписи царей сего государства ни одного такого не находится, который бы Аштар или Астра назывался. И так видно, что татары с своей стороны правы, разве только кто скажет, что слово Астра не иначе принято быть должно как за прозвание, потому что такие прибавления у восточных князей в употреблении, ибо Астра на тогдашнем языке означало черного, для того и слово Астрахань могло изъяснять свойство царя, черное лицо имеющего. Однако, заподлинно определить неможно, который собственно царь так прозывался, а после городу и земле причинил такое наименование. Еще я повторяю, что Астрахань и прежде, нежели россияне сим городом паки храбростью царя Ивана Васильевича овладели, была в руках у них же. Ибо я нахожу в архиве повествования, что первый российский владелец был Мстислав Владимирович, который построил в Тмуторакане каменную церковь и оную посвятил богоматери уже в то время, как Батый, которого татары Баталом называют, то есть в 1237 году, опустошал всю Россию и всю Волгу населил татарами, потеряли россияне царство Астраханское и через многие годы всю свою жизнь должны были препровождать в беспрестанных войнах, пока, наконец, великая Татария чувствительный удар получила, казанские войны воспоследовали и Иван Васильевич вознес главу свою.

В те времена правил царством Казанским Абдыргахман, который славою и храбростью царевою тронут будучи, вместе с другими татарскими князьками вступили с россиянами в дружеский союз. Многие знатные татары и многие от царской крови происшедшие, прибыли в Москву и почитали себя счастливыми, когда в службу российскую вступить могли. По Абдыргахмане следовал в правлении Емтурчей. Его имя пишут различно, как-то: Емтурчий, Илмгурчей, Емгурчей, а татары его называют Джамтурчеем. Он старался также о снискании дружества [287] россиян и для того в 7059 году по греческому счислению от сотворения мира отправил в Москву посланником князя Ишима с прошением к царю, чтоб он его самого и все его царство принял под свое покровительство и содержал бы его так, как он обыкновенно касимовского князя Ших Алея и других татар-князей содержит.

Царь принял посла милостиво, согласился на его прошение, и на другой год отослал его обратно к Емтурчею, вместе со освоим посланником. Сей посланник назывался Себастиян (Савастьян). Ему приказано с Емтурчеем начатые договоры привести к окончанию и подданных его склонять к большему повиновению царю. Однако, вместо того, татарский владелец, имея довольную причину, чтобы российского посла принять надлежащим образом, поступил с ним бесчестно, и тем подал случай к скоро потом воспоследовавшей войне. В 7061 году от сотворения мира прибыли в Москву из Ногаи от Исмаил Мурзы и других татарских князей другие послы, кои жаловались перед царем о многих неправосудиях и обидах, кои они от Емтурчея сносить должны были. Они просили его о помощи и обещалися ему служить, не щадя жизни своей, если он вступит со своим войском в Ногаию. Все сие российский царь приняв за благо, еще к тому прибавил, что покуда он не покорит царства астраханского, то должен по тех пор присланный в Москву от Исмаил Мурзы его сын там быть аманатом, а он сам должен чинить нападение на владеющего по ту сторону Яика князя Исупа, потому что он поступив бесчестно с российским послом, еще и по сие время его в плене содержал.

Исмаил Мурза на предложения согласился, только сам в астраханскую войну за недостатком довольной силы вступить не хотел. Царь, будучи и сим доволен, послал в Астрахань наступающею весною 7063 года три ополчения.

Первое из сих называлось большим. В нем начальниками были князь Юрья Иванович Пронский и Михайло Петрович Головин, а над обоими еще сверх сего поставлен был князь Александр Владимирович Вяземский с вятским воинством. Другое ополчение называлось передовое, а управляли оным Игнатий Вишняков и Ширяй Кобяков. Третье называлось сторожевое и состояло под предводительством Степана Сидорова и князя Андрея Барятинского; а над всеми тремя ополчениями был начальствующим касимовский князь Дербиш Але. Казаков, состоящих под командою атамана Федора Павлова, нарочитое число стрельцов и из разных городов пришедших дворян, таким образом учрежденное, пушками и ружьями снабденное войско, девятого на десять мая 7063 года появилось в той стране, где ныне стоит город Царицын.

Князь Вяземский и атаман Федор Павлов, пошед вперед со множеством легкой конницы, чтоб узнать, где неприятельское войско, сошлись с некоторым числом войска из астраханских [288] татар состоящего, которое Емтурчей для сего ж самого отправил и нападши на оное повыше Черного острова, все наголову побили, выключая небольшое число и предводительствующего оным, которого Вяземский прислал в свое войско. Пленники объявили, что Емтурчей, оставя город, в осьми верстах ниже оного дожидался российского войска и разослал опрошников, кои б движения оного примечали, и, что, наконец, в Астрахани почти совсем жителей нет, потому что большая часть от страха на островах и в деревнях скрылась.

По получении сей ведомости оставили командующие большие суда, на которых до сих мест ехали, и поехав со своими войсками на мелких, пристали у черного острова. Здесь вручил им князь Вяземский и других в полон взятых опрошников, кои хотя то, что прежние сказывали, подтвердили, однако, более никакого известия дать не могли.

Итак, подняв опять якоря, приехали к Каменскому острову и против сего места, то есть при описанных уже мною славных остатках старинного города, Царевы Поды называемых, кои также россияне и Большим Сараем называют, остановились. Здесь пойманы в третий раз неприятельские лазутчики, кои прежде сказанное еще подтвердили. И для того главнокомандующие полковников и капитанов князя Даниила Бордукова, Тимофея Кропоткина, Григория Золотова и Данила Шилкова со многими дворянами и некоторыми войсками отправили на помощь к Вяземскому, приказав, чтобы он нападал на стан Емтурчеев, а сами поехали прямо на Астрахань и прибыли со своими судами мая 29 дня к городу. Небольшое число (жителей) как скоро увидели, что пришли россияне, отворив градские врата побежали в известные им потайные места. Но большая часть во время самого бегства попалась в руки христианам, для того и город взят последними без кровопролития. В то ж самое ремя Вяземский, пошед на стан Емтурчеев, бился с астраханскими татарами очень сильно и, наконец, хотя не без великого сопротивления, вошел в стан, где он нашел множество пушек больших и полковых, а из неприятелей не застал никого; кои как сии страны знающие люди на быстрых своих лошадях уехали.

Как скоро Емтурчей уведомился о пришествии российской армии и о будущей осаде своего города, то тот час перенес все свои сокровища с женами на суда, кои в море бежать должны были, да и сам незадолго перед сим, как пришел Вяземский, ушел, Оставя весь свой стан. Думать надобно, что сей стан был за протоком волжским Кутум называемым; или на том месте, где ныне дом купца Шарыпина и построенная им церковь находится; ибо сие место еще и поныне астраханские жители Емтурчеевым городком или Емтурчеевой крепостью называют, или он был ниже нынешней астраханской крепости при Цареве протоке, где живут татары, и потому собрание их жилищ, [289] или татарское предместье Царевым называется. Однако, вероятнее, что сей помянутый стан был на том месте, которое Емтурчеевым городком называется; ибо оно, как само собою природную крепость представляет, так и узкость реки вход судам делает затруднительным, а Царево есть место ровное, никаких перепон не имеющее, и прямо против Волги лежащее, где суда сколько угодно приставать могут.