144. Воинам ¹.

I. Природа всех людей, конечно, одна, но пути жизни многочисленны и различны. Одни избирают [187] жизнь моряков, другие – воинов; одни становятся атлетами, другие – земледельцами; одни занимаются таким, другие – иным искусством. Оставляя другие различия, я скажу только, что одни люди ревностны и заботливы о божественном и стремятся к точному пониманию апостольских догматов, другие же служат чреву и считают счастьем наслаждение постыдными удовольствиями, а третьи занимают средину между этими, – ни ревности похвальной не проявляют, ни распущенной жизни не предаются с неудержимостью, но почитают простоту веры.

II. Согласно сему я считаю восстающих против той мысли, что есть нечто совершенно невозможное для Бога, не из числа людей, усердных и воспитанных на божественном, но или такими, которые не имеют точного разумения апостольских догматов, или такими, которые, будучи порабощены страстям, изменяются, смотря по обстоятельствам, и утверждают то одно, то другое. Так как вы просили меня писать именно о таких лицах, то я, хотя и решился молчать в настоящее время, вижу себя вынужденным сказать кратко об этом, следуя заповеди Владыки, Который говорит: всякому просящему у тебе дай (Лук. VI, 30).

Итак, мы говорим, что для Бога всяческих все возможно, разумея под словом «все» только хорошее и благое, ибо, как мудрый и благой по природе, Он не допускает ничего противного сему, а лишь одно сообразное своей природе. Если некоторые возражают против нашего рассуждения, вы спросите их: может ли лгать Бог всяческих, [188] законоположник истины? Если они скажут, что ложь возможна для Бога, то вы изгоните их из общества вашего, как нечестивых и богохульных. Если же и они согласятся, что это невозможно для Бога всяческих, то вы снова спросите их: возможна ли несправедливость для Того, Кто есть источник истины? Если они сознаются, что и это невозможно для Бога всяческих, то нужно опять узнать у них: возможно ли, – по их мнению, – сделаться неразумным Тому, Кто есть бездна премудрости, а равно и то, чтобы Бог стал не Богом, Господь – как бы не Господом, Творец – не Творцом, Благий – не благим, а злым, и истинный свет – не светом, но противоположным ему? Если они признают, что все это и подобное сему невозможно для Бога всяческих, то нужно сказать им: итак, многое невозможно для Бога, но это свидетельствует не о немощности, а показывает высшее могущество Его. Ведь и говорящие о душе нашей, что она не может умереть, не обвиняют ее в слабости, но признают бессмертие ее чем-то могущественным. Точно так же, исповедуя Бога непреложным, бесстрастным и бессмертным, мы не можем усвоять собственной природе Его ни преложения, ни страдания, ни смерти. Если скажут, что Бог может все, что бы ни захотел, то таким следует сказать, что он и не хочет того, что несообразно Его природе. По природе Своей Он благ, – следовательно, не желает чего-нибудь злого; по природе Он справедлив, – следовательно, не желает чего-нибудь несправедливого; по природе своей Он истинен, – следовательно, гнушается лжи; по природе своей Он непреложен, – следовательно, не допускает преложения, а если Он не допускает преложения, то – значит – Он всегда остается одним и тем же и по своему существу и по способу бытия. Это Он и сам говорит чрез пророка; «Аз [189] есмь, Аз есмь, и неизменяюся» (Малах. III, 6) ². И блаженный Давид (восклицает): Ты же тойжде еси, и лета Твоя не оскудеют (Псал. CI, 28). Если Он тот же, – значит – Он не воспринял какой-либо перемены. Если Он выше всякой перемены и превращения, – следовательно, Он не сделался смертным из бессмертного и страстным из бесстрастного: ибо, если бы Он был в состоянии сделаться таким, Он не воспринял бы нашего естества. Но поелику Он имеет природу бессмертную, то Он и воспринял тело, могущее страдать, и вместе с телом человеческую душу. Сохранив то и другое свободными от всяких приражений греха, Он предал душу за грешные души и свое тело – за тела смертные. И хотя тело Единородного Сына Божия называется телом воспринятым, Он однако относит к Себе самому страдание тела. Α что не божеское естество, но Его тело было пригвождено ко кресту, – свидетели сему четыре Евангелиста, ибо все они согласно поучают, что Иосиф Аримафейский, пришедши к Пилату, просил тело Иисусово, что он снял с креста тело Иисусово, что, повивши плащаницею, он положил в новом своем гробе тело Иисусово и что пришедшие ко гробу вместе с Мариею Магдалиной искали тело Иисусово и, не нашедши тела Иисуса, побежали к ученикам Его и возвестили это (Матф. XXVII, 57-60. Марк. XV, 43-46. Лук. XXIII, 50-55. XXIV, 1-10. Иоан. XIX, 38 42).

Это согласно проповедуют все четыре Евангелиста. Если возражающие будут говорить, что Ангел сказал: приидите видите место, идеже лежа Господь (Матф. XXVIII, 6), то пусть неразумные знают, что [190] и о победоносном Стефане божественное Писание говорить: погребоша же Стефана мужие благоговейнии (Деян. VIII, 2); хотя предано было гробу одно тело, а душа не могла быть погребена вместе с ним, однако же телу усвоено общее (ему с душою) наименование. Так и блаженный Иаков говорил своим сыновьям: погребите мя со отцы моими (Быт. XLIX, 29), но не сказал: «погребите тело мое», и присоединил к этому: тамо погребоша Авраама и Сарру жену его: и тамо погребоша Исаака и Ревекку жену его: и тамо погребоша Лию (ст. 31), а не сказал: «тела их». Имена эти принадлежат собственно телам и душам вместе, однако же и для обозначения одних тел берутся эти общие наименования. Так и мы храмы святых Апостолов, пророков и мучеников часто называем то храмом Дионисия ³, то Юлиана ⁴ или Космы ⁵, хотя знаем, что нередко покоятся там небольшие части их тел, а души их упокояются в божественнейших местах ⁶. Это обыкновение можно замечать и в обычном употреблении. Мы говорим: такой-то умер, такой-то погребен в известном месте, когда знаем, что душа бессмертна и не разделяет гроба вместе с телом. Точно также и Ангел сказал: приидите видите место, идеже лежа Господь (Матф. XXVIII, 6), не заключая в гроб божества, но тело Господа называя именем Господа. [191]

Α что так представлялось это и святым отцам, – пусть послушают преславного Афанасия, архиепископа Александрийского, который украшал архиерейство исповеданием: «жизнь не может умереть, а паче – сама животворит мертвых» ⁷. Пусть послушают знаменитого Дамаса, епископа Римского, который говорит: «если кто-нибудь скажет, что на кресте страдало божество, а не тело с душою, образ раба, который Он (Бог-Слово) воспринял совершенным: Анафема да будет»! ⁸ Пусть послушают и святейшего и благочестивейшего епископа Римского господина Льва, который ныне писал: «что страдал Сын Божий, то это потому, что он мог страдать, – не по восприявшему естеству, а по воспринятому: ибо бесстрастное естество восприняло страстное тело, – и Он (Христос Спаситель) предал его за нас, чтобы совершить наше спасение, а Свою собственную (т. е. божественную) природу сохранил бесстрастною». И еще: «Он (Бог-Слово) пришел не для того, чтобы погубить Свою природу, но чтобы спасти нашу» ⁹. Итак, если нас обвиняют за то, что мы говорили, что Бог может все, чего желает, но Он желает только соответствующего Своей природе, а несоответствующего ей не желает и не может, то пусть обвиняют также и тех отцов и вообще [192] всех других, которые утверждали тоже самое. Пусть обвиняют и Апостола, который говорит: да двема вещми непреложными, в них же невозможно солгати Богу (Евр. VI, 18) и в другом месте: аще не веруем, Он верен пребывает: отрещися ¹⁰ Себе не может (2 Тим. II, 13).

III. Это напоминайте возражающим, и если они убедятся, восхвалите благого Господа, что по вашему старанию Он и тем подал пользу. Если не послушают, прекратите с ними всякие рассуждения о догматах, ибо божественный Апостол повелевает не словопретися, ни на кую же потребу, на разорение слышащих (2 Тим. II, 14). Α вы храните евангельское учение неповрежденным, чтобы в день явления (Господа), принесши Судии залог с соответствующим прибытком, вы услышали тот желаннейший глас: добре, рабе благий и верный, о мале был еси верен, над многими тя поставлю: вниди в радость Господа твоего (Матф. XXV, 21).

Комментарии

1. Надписание это сделано Гарнье на том основании, что в самом письме между различными классами людей упоминаются и воины. Против этого Тильмон замечает (Memoires XV, р. 305), что между воинами богословские споры совсем не обычны, причем они ни в каком случае не могут сами изгонять товарищей из своей среды, но речь у Феодорита об «изгнании» от христиански-конфессионального общения (стр. 187. 191). Α вообще предназначение этого письма именно «воинам» едва ли можно оспаривать в виду обилия военного элемента в Кире (см. у † проф. В. В. Болотова в «Христ Чтении» 1892 г, № 7-8, стр 75-76). По Гарнье, письмо появилось после 449 года или в конце его.

2. Теперь это место прор. Малахии читается так: Аз Господь Бог ваш, и не изменяюся.

3. Храм мученика Дионисия в Кире упоминается у блаж. Феодорита и в «Истории боголюбцев», гл. 2 (по изд. Спб. 1853, стр. 44. Migne, gr. ser. t. LXXXII, col. 1321, p. 1136).

4. Вероятно, это мученик Тарсийский, в день памяти которого (21-го июня) произносили в Антиохии речи св. Иоанн Златоуст и монофизит Север Антиохийский.

5. Очевидно, в Кире были храмы всех этих святых. См. еще письмо 249 (гл. 133).

6. Ср. письмо 130 (стр. 166) и Eranistes, dialog. III (Migne, gr. ser. t. LXXXIII, col. 256, p. 206-207).

7. Слово пространнейшее о вере, § 3: см. Творения св. Афанасия, ч. IV, Москва 1854, стр. 507; 2-е изд. (Св.-Тр. Сергиева Лавра 1903), стр. 456. Цитаты из этого «слова» Афанасиева см. у блаж. Феодорита еще в «Еранисте» диал. II и Ш: Migne, gr. ser. t. LXXXIII, col. 180 (p. 137-138). 292-393 (p. 239-240).

8. В подлиннике несколько иначе (Epist. S. Damasi IV – ad Panlinum: Migne, lat. ser. t. ХШ, col. 362; cnf. ibid. not. a); различается от этой редакции и версия настоящего отрывка, приводимая Феодоритом в третьем диалоге сочинении «Еранист» (Migne, gr. ser, t. LXXXIII, col. 296).

9. В имеющемся теперь списке знаменитого послания Льва к Флавиану: «Lectis dilectionis tuae litteris» (Деяния вселенских соборов III, стр. 516-531 и по 2-му изд., стр. 231-238; V, стр. 294-307 и по 3-му изд., стр, 150-156) этих выражений не находится.

10. Здесь γαρ опускается и некоторыми новозаветными кодексами и церковными писателями.