3. Епископу (Тирскому) Иринею.

Божественный Апостол запрещает такие сравнения. Вот что говорит он в послании к Римлянам(?): тем же прежде времене ничтоже судите, дондеже приидет Господь, Иже во свете приведет тайная тмы, и объявит советы сердечныя: и тогда похвала будет комуждо от Бога (1 Кор. IV, 5). Α сделал он это вполне справедливо, потому что мы усматриваем только одни деяния, Бог же всяческих видит кроме сего и цель совершающих это и более на основании последней, чем самых дел, произносит приговор. Так Он увенчает божественного Апостола, который „для иудеев был как иудей, для подзаконных – как подзаконный, для чуждых закона – как чуждый закона" (1 Кор. IX, 20. 21), ибо тот принимал эти личины для пользы многих, а не из любви к жизни льстеца, – не для приобретения себе гибельной корысти, но для пользы тех, кому преподавал учение. Божественный Павел, как я сказал, заповедывает ожидать суда Божия. Поелику мы осмеливаемся даже на большее и [3] касаемся превосходящего ум и слово богословия – не для того, чтобы изыскивать поводы к хулению безбожных еретиков, но чтобы обличить их нечестие и по мере сил восхвалить Творца: – то, может быть, поступим не безрассудно, отвечая на твои вопросы.

В своем письме ты представляешь нечестивого судью, который дал двум подвижникам благочестия на выбор одно из двух: – или принести жертвы богам, или же броситься в море. Один из них избрал второе и с готовностью бросился в бездну, а второй не решался ни на то, ни на другое: хотя, подобно первому, он гнушался служения идолам, однако не бросился добровольно в волны, а ожидал такой кончины от руки другого. Изложивши это в своем письме, ты спрашиваешь: который из них поступил лучше? Я думаю, и ты согласишься, что второй заслуживает большей похвалы, ибо без повеления никто не должен лишать себя жизни, но всякому следует ждать смерти – или естественной или насильственной. И Господь, научая сему, заповедал преследуемым в одном городе бежать в другой и приказал оставлять и этот и уходить в следующий город (Матф. X, 23). Согласно с этим наставлением божественный Апостол избежал из рук областеначальника и не умолчал о способе бегства, но ясно упомянул и корзинку, и стену, и окно (2 Кор. XI, 32), хвалясь и превозносясь ими, поелику божественный закон делает почтенным то, что кажется постыдным (ср. Лук. XVI, 15). Точно также он называл себя то фарисеем, то римлянином (Деян. XXIII, 6. XXII, 25) не по страху смерти, но требуя законного; – он потребовал суда Кесарева, узнав о кознях иудеев (Деян. XXV, 10), и послал сына сестры к тысяченачальнику с извещением о замыслах против него (Деян. XXIII, 17) не из привязанности к настоящей [4] жизни, а повинуясь божественным законам. Господь не желает, чтобы мы сами подвергали себя явной опасности, – и сему Он учил нас не одними словами, но и делами, ибо часто уклонялся от преступных рук иудеев. И великий Петр, первый из Апостолов, освободившись от уз и избежав рук Ирода, прибыл в дом Иоанна, называемого Марком, и, своим появлением рассеявши боязливое опасение присутствовавших там и приказавши молчать (об этом), перешел в другой дом (Деян. XII, 12-17), стараясь лучше укрыться при помощи подобной перемены. Такого рода философию мы находим и в Ветхом Завете. Славный Моисей накануне с мужеством восстал против египтянина, но, когда наутро узнал, что его убийство обнаружено, он убежал и после многодневного пути прибыл в землю Мадиамскую (Исх. II, 15). Также и великий Илия, услышав об угрозах Иезавели, не выдал себя желавшим убить его, но, покинувши населенные места, убежал в пустыню (3 Цар. XIX, 1-4). Посему если справедливо и угодно Богу избегать рук преследующих, то гораздо более, конечно, позволительно не повиноваться тому, кто повелевает совершить самоубийство. Ведь и Господь не последовал диаволу, сказавшему: верзися низу (Матф. IV, 6); но, когда тот вооружил против Него руки иудеев бичами, терниями и гвоздями и когда тварь готова была причинить гибель тем нечестивым людям, – Он, как Господь, воспрепятствовал сему, зная, что страдание Его спасительно для мира (Матф. XXVI, 51-54. Лук. XXII, 49-51. Иоан. XVIII, 10-11). Посему-то и пред самым страданием Он говорил Апостолам: молитеся, да не внидете в напасть (Матф. XXVI, 41. Марк. XIV, 38. Лук. XXII, 40. 46), и нас научил говорить: и не введи нас во искушение (Матф. VI, 13. Лук. XI, 4). [5]

Но, если угодно, сделаем небольшое изменение в предложенном примере – и тогда яснее узнаем истину. Опустим речь о море и скажем так: судья вручил каждому из подвижников (благочестия) меч и приказал, чтобы не хотящий приносить жертву срубил себе голову; – кто же, будучи в здравом уме, решится обагрить свою десницу собственною кровью, сделаться палачом себя самого, вооружить против себя свою же руку и последовать беззаконному повелению судьи? Итак, большей похвалы достоин второй: ибо первого рекомендует лишь готовность, а второго, кроме сего, украшает еще рассудительность. Так я решил в меру данного мне разумения; Тот же, Кому ясны и дела и помышления, в день явления Своего обнаружит, который из двух рассудил лучше.