ФЕОДОРИТ КИРРСКИЙ. ПИСЬМА. DrevLit.Ru - библиотека древних рукописей

14. Александре.

Если бы я взял во внимание одну природу постигшего вас страдания, то я и сам почувствовал бы нужду в утешающих – не только потому, что все ваше (и радостное и все прочее, каково бы оно ни было) считаю своим, но также и потому, что особенно любил того удивительного и истинно достохвального человека. Но так как, по божественному определению, он переселился в лучшую жизнь, то и я изгоняю облако печали из своей души и твое почтение прошу побеждать скорбь печали рассуждением и благовременно умирять свою душу сладостью божественных словес. Для сего ведь с самых пелен, как бы матернею грудью, мы питаемся Священным Писанием, чтобы, – когда нас постигнет страдание, – мы брали себе целительным врачеванием учение Духа. Знаем, что весьма тягостно и действительно прискорбно, познакомившись с достойным любви, внезапно лишиться его и из благоденствия впасть в несчастие. Но для имеющих ум и пользующихся здравым рассуждением ничто человеческое не может быть неожиданным, ибо в нем нет ничего прочного и твердого: ни красоты, ни богатства, ни здоровья телесного, ни громадности авторитета и ничего прочего, чему удивляются весьма многие. Одни из великого богатства впадают в крайнюю бедность: – другие, потеряв здоровье, [13] поражаются всяческими страданиями; – иные, превозносящиеся знатностью рода, несут тягчайшее ярмо рабства. Что до красоты тела, то ее и болезнь повреждает и старость разрушает. Правитель всяческих весьма премудро не допустил ничего постоянного и прочного, чтобы из страха таких превратностей владеющие вышеуказанными благами отложили гордыню и, зная непостоянство, не полагались на преходящее, но возлагали свои надежды на Подателя благ. Так как твоей дивности (θαμασιότητα) известно все это, то я прошу рассмотреть человеческую природу, – и ты найдешь, что она смертна и с самого начала определена на смерть. Бог всяческих сказал Адаму: земля еси, и в землю отъидеши (Быт. III, 19). Произнесший это решение не ложен, – и что это так, свидетель сему опыт: един бо вход всем есть в житие, подобен же и исход, – согласно божественному Писанию (Прем. Сол. VII, 6), – и всякий рожденный ожидает гроба. Не одинаковое время живут все, но одни умирают, еще не созревши, другие – прошедши возраст мужества, иные же – испытавши тяжести старости. Точно так же разлучаются и связанные узами брака, ибо неизбежно, что или муж отойдет прежде, или жена скончается первою, – и одни должны плакать тотчас после брачного ложа, другие – проживши вместе недолгое время. Итак, уже одно то, что страдание есть общий удел, может служить достаточным поводом к принятию решения преодолеть страдание. Сверх сего, умерший был отцом детей, оставил их уже на пороге к юношеству, достиг величайшего авторитета и, когда был в славе, не возбуждал зависти, но увеличивал любовь к себе, и оставил прекрасную память о своем благородстве, ненависти ко злу, кротости и других добродетелях: – все это в состоянии утешить даже сильно пораженных печалью. [14]

Но если примем во внимание божественные обетования и надежды христиан, т. е. воскресение, вечную жизнь, пребывание в царстве и что их же око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его (1 Кор. II, 9); то какой еще предлог для печали останется, в особенности когда Апостол выразительно взывает (1 Фессал. IV, 13): не хощу вас, братие, не ведети о умерших, да не скорбите, якоже и прочии неимущии упования? Α я знал многих из числа неимущих упования, которые одним размышлением препобеждали страдание; посему было бы крайним бессмыслием, если бы пребывающие в таком уповании оказались хуже неимущих упования. В виду этого я прошу: будем считать смерть дальним путешествием и, как обыкновенно, поскорбевши об отшедшем, мы ждем возвращения (его), так и ныне пусть только умеренно огорчает нас это разлучение ( – ведь я призываю к сообразному с природой – ); не будем оплакивать его, как умершего, но будем сорадоваться ему в отшествии и в переселении из этой жизни, ибо он освободился от всего сомнительного и не боится никакой перемены – ни душевной, ни телесной, ни всего того, что к телу относится, а, находясь вне состязаний, ожидает награды. Да не поражают вас сильно сиротство и вдовство, поелику мы имеем высшего Попечителя, Который и другим заповедует большую заботливость о сиротах и вдовах и о Котором божественный Давид говорит: сира и вдову приимет: и путь грешных погубит (Псал. CXLV, 9). Вручим Ему наши бразды и будем следовать Его всестороннему промыслу, так как Он печется о нас больше всякого человека. Вот Его слово: еда забудет жена отроча свое, еже не помиловати исчадия чрева своего? Аще же и забудет жена соделать сие, но Аз не забуду, [25] глагола Святый ¹ (Иса. XLIX, 15). Он ближе нам отца и матери, как наш Творец и Создатель. Ведь не брак делает отцов, но по Его соизволению отцы становятся отцами ². Я был вынужден написать ныне это, ибо узы не позволяют идти к вам. Но достаточно и одного боголюбезного и святейшего епископа, чтобы доставить всякое утешение вернейшей душе и словом и делом и надзиранием и участием в заботах и своею духовною и богодарованною мудростью, каковые внушает мне уверенность, что буря печали утишится.

Комментарии