|
||||||||
|
||||||||
|
Главная | Поиск по алфавиту | А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я |
||||||||
|
||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||
ЕЛИШЭСЛОВО О ВОЙНЕ АРМЯНСКОЙСЛОВО О ВОЙНЕ АРМЯНСКОЙ, ИСПРОШЕННОЕ ИЕРЕЕМ ДАВИТОМ МАМИКОНЕАНОМ Раздел пятый ПОВТОРНОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ АРМЯН ВОЙНОЮ ПЕРСИДСКОМУ ЦАРЮ Любовь к Богу превыше всякого земного величия, и она делает людей бесстрашными, как бестелесные войска ангелов, и так искони можно было видеть у многих людей, множество раз и во множестве мест. Люди, вооруженные любовью к Богу, ни о чем не пожалели, не убоялись, подобно робким, становящимся малодушными — ни своей смерти, ни ограбления своего имущества, ни избиения своих близких, ни пленения своих семей, ни исхода своего из родной земли и впадения в рабство на чужбине. Они почитали за ничто все эти мучительные испытания, лишь бы только быть единодушными с Богом, лишь бы только не уйти от него в плен. Его признавали превосходящим всякое зримое величие, избрав его в мыслях своих. И отступничество [от него] полагали за смерть, но смерть за Бога — непреходящей жизнью, рабское состояние на земле — за свободу своей жизни, и обречение себя на чужбину — за пребывание с Богом. Так в то время и мы это увидели своими глазами, ибо страна Армянская подвизалась в таком же точно подвиге. Ведь когда великий Вардан увидел раскол в своей стране, он [сам] нисколько не поколебался от маловерия. Хотя, проверив, он убедился в сомнениях также и многих из тех, которые до сих пор были с ним единодушны, — [тем не менее] он и сам обрел дух, и ободрил свои войска. Ибо, в согласии с нахарарами, которые не откололись от священного обета, он, овладев, держал в своих руках места [обычного] пребывания царей. Дав [258] приказ своим войскам собраться в городе Арташате, он, взамен отступников, которые ушли вслед за ишханом Сюника, поставил на их место их братьев, или сыновей, или племянников по брату и дал им отряд каждого [из ушедших]. Ибо он пока еще сохранял власть над всей страной. И все они спешно явились к месту сражения, каждый со своим отрядом и полным снаряжением, — и они, и те, что искони твердо пребывали там: Нершапух Арцруни, Все они сплоченно прибывали на ратное дело, на равнину Артаза, и было всего, по подсчету, шестьдесят шесть тысяч мужей, [считая] с конницей и пехотой. Пришли с ними святой Йовсэп и иерей Левонд и многие другие священники и в еще большем числе дьяконы. Потому что и они нисколько не убоялись пойти с ними на дело ратное, ибо почитали это сражение [проявлением] не мирской, а духовной добродетели и желали пасть одной смертью с храбрыми героями. Начал спарапет, в единодушии с нахарарами, говорить с войском и сказал: "Я участвовал во многих войнах, и вы были со мною. Бывало, что мы храбро побеждали врагов, и бывало, что они нас побеждали, но больше бывало так, что мы оказывались победителями, а не побежденными. И все это были, без исключения, [примеры] мирской славы, ибо сражались мы по велению смертного царя. Кто бежал — обесславливал себя перед страной и находил от [царя] безжалостную смерть. А кто выделялся храбростью, наследовал славное имя [среди своего] народа и великие дары от преходящего, смертного царя. Вот, каждый из нас имеет на теле много ран и рубцов, много было таких подвигов, за которые и дары великие получены были нами. Но я почитаю эти подвиги ничтожными и бесполезными и за ничто [почитаю] полученные обильные дары, ибо все они преходящи... И вот, если совершали эти подвиги мужества ради смертного повелителя, насколько больше [должны мы сотворить] за бессмертного Царя нашего, владыку живых и мертвых, [того] кто будет судить каждого человека по делам его?! Действительно, если, прожив весьма долго, я и достигну старости, — все же [все мы] уйдем из этого тела, чтобы войти к Богу живому и уж не уходить от него. Итак, прошу вас, о храбрые мои соратники! Многие из вас превосходят меня в мужестве и, согласно наследственному пативу, вы выше меня по гаху, но, поскольку вы, по вашей воле и согласию, поставили меня вашим предводителем и начальником, пусть приятными и благостными покажутся слуху великих и малых мои слова. Не устрашимся, убоявшись множества язычников, и не повернем перед ужасным мечом мужа смертного. Ибо если даст Господь [259] победу рукам нашим, — истребим силы их, чтобы поднялась правая сторона. А если концом жизни нашей окажется священная смерть в этом сражении, примем ее с радостным сердцем. Лишь бы не подметалась робость к нашему мужеству и храбрости! Когда вспоминаю свои [деяния] и [деяния] некоторых из вас в прошлом, особенно помню, как обманули мы этого нечестивого правителя и провели его как негодного мальчишку. А именно, хотя внешне мы выполнили его нечестивую волю, но в тайных помыслах сам Господь нам свидетель — до какой степени мы неотрывны от Него! Вы и сами это знаете, мы искали способа успокоить наших, бывших в великой тревоге близких, чтобы вместе с ними, дав бой, сразиться с нечестивым правителем за унаследованные от отцов богоданные законы 1. И, хотя мы ничем не смогли помочь им, да будет невозможно для нас променять Бога на людей ради телесной любви. А ныне в двух или трех битвах сам Господь помог нам с великой силой, так что мы обрели храброе имя и жестоко поразили царские войска, и могов, не щадя, перебили, и мерзость идолопоклонства из многих мест вычистили, нечестивый приказ царя отринули и разрушили. Волнение моря утишили, волны, вздымавшиеся как горы, улеглись, высоко поднявшаяся пена исчезла, звериная ярость утихла. Тот, кто, говоря с нами, грохотал в тучах, поник и оказался ниже, чем свойственно было его природе. Кто желал словом и повелением осуществить свое злодейство над святой Церковью, ныне [вынужден] сражаться и луком, и копьем, и мечом. Кто мнил, что мы носим христианство, как одежду, ныне не может заставить сменить ее, как и цвет кожи, и, вероятно, не сможет до скончания [века]. Ибо основания [христианства] твердо заложены на недвижной скале, не на земле, а вверху, на небесах, где дождь не льет, ветры не дуют и потоки не возникают. И мы, хотя телом пребываем на земле, но верою своею обстроились на небесах, где никто не может проникнуть в нерукотворное строение Христово. Твердо стойте за неколебимого военачальника нашего 2, который никогда не забудет деяний вашего геройства. О храбрецы, [260] для нас самое большое — это то, что совершил Бог через нашу природу, и чем величайте является могущество Бога. Ибо если мы, истребляя других ради божеских законов, обрели себе славу и оставили церкви доблестное имя нашего рода, и нам предстоит воздаяние от Господа — таковое уготовано каждому из нас в соответствии с усердием его сердца и по совершенным им делам — насколько же больше мы [обретем], если умрем в великом свидетельствовании ради Господа нашего Иисуса Христа, что пожелали бы [нам] и небесные [силы], если это окажется возможно! И так как эти дары выпадают не всем, а лишь тем, кому они уготованы благодетелем Господом, то и нам это доставили не наши праведные дела, а щедрый податель, как и сказано в святом Завете: «Где умножились грехи, там умножилась благодать Божья» 3. И нам весьма подходит веление сего ответа. Ведь если мы предстали перед людьми как совершенные нечестивцы, вдвое более оправданными явимся людям и ангелам и Отцу всех нас. Ибо действительно в тот день, когда прослышали люди о нас в связи с нечестивым делом, много слез было пролито в святой Церкви и еще больше нашими близкими. Да и товарищи наши в гневе грозили нам мечом и желали причинить нам горькую смерть, а слуги наши в возмущении убегали от нас. А чужие, которые слышали о том, что мы именуемся христианами, не ведая о помыслах наших, с причитаниями на устах непрестанно оплакивали нас и весьма поносили по неведению. И скажу самое главное: не только люди на земле, но и ангелы на небесах отвратили лица свои от нас, чтобы не смотреть на нас со скорбью. И вот настало время, чтобы избавились мы от всякой дурной славы. В то время мы, подобно печальным и скорбящим, были удручены душой и телом, ныне бодрствуем и бдим в том и другом, все мы обрели мудрость, ибо видим благодетеля Бога около себя вождем; наш полководец — не смертный, а военачальник всех мучеников. Страх есть признак маловерия, — маловерие мы давно отринули от себя, так пусть и страх с ним вместе бежит из мыслей и помыслов наших!» [261] Все это высказал доблестный полководец всему множеству [воинов]. Он скрытно ободрял и укреплял сердца некоторых из них и восполнял нехватку, [проистекавшую] от бедности. Воину, которому что-то не хватало, он предоставлял [помощь] от себя и от своих товарищей: у кого не было оружия, он снабжал оружием, кому нужна была одежда, того одевал, а кто был без коня, тому коня предоставлял. И обильной выдачей дневного пайка радовал всех и всем являл себя веселым. И, согласно военному обычаю, постоянно повторял перед ними памятные повествования о доблестных мужах, ибо сам он с детства был сведущ в святых Заветах. Беря в руки удивительное описание [подвига] Маккавеев, он читал во всеуслышание и подробно объяснял [слушателям] исход дела — как, вступив в бой, они сражались за богоданные законы против царя Антиоха. Ибо, хотя они погибли мучениками в этом [бою], но слава, [обретенная ими благодаря] их доблести, до нынешнего времени пребывает не только на земле, но незабываема и на небесах. Он также напомнил воинству и о том, как соплеменники Маттафии, отколовшись, отделились от единения с ним, они подчинились велению царя, построили капища, отвратившись от Бога, принесли мерзкие жертвы и приняли смертную кару от святых единомышленников. А Маттафия и те, что были с ним, нисколько не ослабели, не обессилели, но еще более укрепились и долгое время участвовали в том ратном деле 4. Это он говорил и там же, на поле, занял позицию, выстроил войско и на всех участках постепенно расположил конницу. А спустя немного дней персидский военачальник двинулся со всей языческой толпой и, прибыв, достиг страны Армянской, гавара Хер-и-Зареванд. И там, в этом же гаваре, занял позицию, окружил [укреплениями] стан, выкопал ров, устроил вал, обвел палисадом, укрепил подобно городу всякими сооружениями. От его войск отделился большой отряд, он совершал набеги, стремясь разорить множество гаваров. Когда армянские войска услыхали об этом, они избрали от всего воинства одного сепуха из рода Аматуни, по имени Арандзар, исполненного мудрости и храбрости. Он выступил навстречу [персидскому военачальнику] с двумя тысячами, истребил [262] большинство отряда, а остальных, [обратив] в бегство, отбросил в их стан. А сам, невредимый, тотчас же вернулся, и был в тот день великий радостный праздник для армянского войска. А отступник Васак вновь принялся за ухищрения и происки по прежнему своему вероломству. Он разъезжал с лжеиереями, о которых мы раньше сказали, через них по царскому приказу оглашал повеления и клятвенно уверял, что могут вновь исповедовать христианство.Так он делал много дней, но не смог расколоть единодушие, особенно же святую церковную братию, которая не обособилась от воинства. А когда блаженный иерей Левонд получил наказ от своих святых товарищей, от великого Йовсэпа и всех именитых лиц, от священников и военачальников, он отверз уста и громким голосом говорил перед посланными [на подвиг]: «Вспомните все наших древних отцов, которые жили до явления Сына Божия, во все времена! Ибо когда отторг и низверг нас дьявол из божеского места, мы пали, беспощадно осужденные по грехам, что мы недостойно содеяли по нашей разнузданности [и] навлекли на себя силу яростного гнева Творца. Побудили милостивого судью на взыскание с нас, творений, нелицеприятной мести, до того, что он повелел морю небесному излиться на сушу, твердое дно земли было пробито. Верхние и нижние [воды] стали для нас орудием наказания, чтобы при отсутствии ходатая взыскать месть за наши преступления. Действительно, лишь праведный Ной оказался совершенным в роде человеческом, который утишил Господний гнев и явился началом дальнейшего размножения нашего человеческого племени. Затем и Авраам в испытании своем оказался добродетельным и полученную от Бога награду тут же, своими руками, воздал ему обратно. Вследствие этого принял его Бог в пример, ибо в нем увидел отражение незримого прихода Сына Божия, и постижение непостижимого, и заклание Бессмертного, который Своей смертью пресек власть смерти. И если смертью умирает смерть, то не будем страшиться стать сосмертниками Христа, ибо с кем мы умираем, с тем же и оживаем. [263] Помните, добродетельные, великого Моисея, которому до того, как достиг он возраста мужества, во младенчестве явился замысел святого геройства. Дом царя египтян вошел к нему в служение и невольно, как кормилица, вскармливал. И в час избавления народа от утеснения он стал посредником между небом и землей и в то же время назван был богом над египтянами. Ибо там, где святой его замысел оказывался возобладавшим, сам он лично взыскивал месть с египтян, а где пребывало над ним божье откровение, совершал через посох великие чудеса. И ради святой ревности, которую он имел, поразил египтянина и зарыл в песок. Вследствие этого дал ему [Бог] великое имя и поставил вождем народа. И главное то, что оправдался он в пролитии крови и назван был величайшим из всех пророков, истребил не только внешних врагов, но и соплеменников своих, которые в пустыне заменили Бога тельцом. И если он издалека взыскал такую месть [ради] пришествия Сына Божия — мы, ставшие очевидцами и весьма взысканные небесными дарами его благости, тем более должны ратовать за эту же истину в ближнее время. Во имя Того, кто смертью положил Себя за наши грехи, оправдал нас перед грозным приговором — пойдем и мы на смерть за ту бессмертную силу, чтобы не оказаться слабее, чем [прежние] мстители! Вспомните великого священника Финееса, который убиением снял скверну в час сражения и из рода в род утвердил клятвенно священничество. Не забывайте и святого пророка Илию, который не мог спокойно взирать на идолопоклонство Ахава и в праведной ревности умертвил своею рукою восемьсот, и дважды пятьдесят спалил неугасимым огнем и, взыскав Божью месть, в неуловимой грозной колеснице вознесся с земли на небо. Вы достигли большего жребия, ибо уже не колесницы высланы вам, а сам Господь, выйдя навстречу с могучей силой колесниц и коней, со святыми ангелами, вырастил у всех вас крылья, чтобы вы стали Ему спутниками и проживали в Его граде. И что же мне еще повторять перед этим вашим доблестным геройством, ибо вы больше меня сведущи и умудрены в священных Писаниях. Давид в отроческом возрасте камнем поверг великую [264] гору плоти и нисколько не убоялся огромного меча исполина Голиафа. Рассеял полки иноплеменных, спас войска от смерти и народы от пленения. Он стал первым из царей израильских и был наречен [пра]отцом Сына Божия. Он был так назван по требованиям времени, а вы, воистину рожденные от Святого Духа, — вы сыны Божьи и сонаследники Христа. Никто да не отнимет от вас вашу долю и, сделав вас чужаками, не изгонит вас! Вспомните всех прежних полководцев Израиля — Иисуса, Гедеона, Ефтайю и всех других, что пребывали в истинной вере. Они поразили, истребили войска язычников и очистили землю от скверны идолопоклонства. И ради твердости в праведных деяниях нисколько они не поколебались в замыслах своих, и, не имея ушей, солнце и луна услыхали и выполнили слово их повеления. Море и реки, что им не свойственно, открыли перед ними дорогу И высокие стены города [Иерихона], от одного звука [труб] упав, разрушились, дабы свершилось возмездие от праведных законов. И все другие, которые совершили доблестные подвиги за веру, каждый в свой век, восхвалены людьми и оправданы Богом. Действительно, Господь все тот же от начала и до сего дня, и после [времен], и во веки веков, и по ту сторону всей вечности. Он не обновляется, ибо не ветшает, не обращается в ребенка, потому что не стареет. Не меняется неколебимая природа Бога, как и сам он говорил устами святых пророков: «Это Я, это Я, тот же от начала до веку. Славы моей не дам никому, ни доблесть мою — истуканам!» 5 Зная это, братья, да не ослабнем, но с твердым сердцем и с крепкой верой решительно нападем на врагов, которые, поднявшись, идут на нас. Надежда является нам вдвойне: если умрем, — будем жить, а если умертвим, — также будем жить. Вспомним слова апостола, который говорит: «Вместо той радости, которая ему предстояла, Он послушно принял смерть, смерть на кресте. Потому и Бог превознес Его и даровал Ему имя, которое превыше всех имен, чтобы во имя Иисуса Христа преклонилось всякое колено, и небесных, и земных, и тех, кто в преисподней». И тот, кто истинно присоединился к Сыну Божию, очами духа видит незримый чистый свет лучей мыслимого солнца, которое [265] в каждый час и каждый день, сияя ярче, является всем, чистое видом и ясно смотрящее, [наделенное] прозрачной чистотой привлекает взоры и, распространившись по небу, приближает к не-приближимому видению и могуче склоняет к поклонению трем членам единой силы. И вот, кто по божественным ступеням ступал и в высоте достигал дворца и видел полностью все величие, только тот наследует непреходящую радость и беспечальное утешение. Не будем же, честные мои государи, поднявшись настолько ввысь, валиться, падая на землю, но закрепимся, заняв место в высях. И если будем смотреть на землю в низине, то увидим ее полной всякой скверны и отвратительной мерзости. Ибо какие только несчастия и смуты не происходят среди осквернителей?! Нужда нищих и бесчисленные их страдания, тяготы и лишения от сборщиков податей, презрение и побои от насильственных сотоварищей, голод и жажда вследствие немощи природы. Морозы зимнего времени и зной летнего, безвременные хвори и смертельные болезни всегда мучат людей. Страх перед внешними и ужас от внутренних [врагов] непрерывно постигают их, они прежде времени жаждут смерти и не находят ее, и много таких, которые роют и ищут и бывают полны радости, когда ее находят. А те, что кажутся нам удачливыми в богатстве и нежатся в этой преходящей жизни, возомнив, гордятся преходящими частями мира сего, это те, кто ослеп для истинной жизни. Какие только злодеяния не совершаются среди них?! С богатством смешано ограбление бедных, со святым супружеством — мерзкий блуд! Тому, чем они неразборчиво пользуются, приносят они поклонение как Богу, отклонившись от истинной жизни. Разве весь этот мир не есть творение Творца всех? И то, чему они поклоняются и что почитают, действительно есть часть той же материи! И вот, части пребывают в служении у частей! Ибо если одна часть сего мира [разрушается], то и все части должны с нею разрушиться. Но и в этих частях должно проявляться различие. Итак, что лучшее — известно всем, и кто способен понимать, тот и есть избранный из этих частей. А если это так, то поклоняющиеся [материи пребывают выше] всех [атрибутов] поклонений [266] языческих. [Поклоняющиеся материи] превосходят бессловесные элементы, у которых они состоят в мерзком служении. И Бога существование, который принял облик человеческий, они не почитают, а приносят поклонение творениям. Их грехам нет прощения на праведном суде. Так отринем же темные замыслы заблудших, сочтем их самыми жалкими и несчастными из всех людей, особенно потому, что ослепли они по своей воле, а не по принуждению и никогда не найдут пути истины. А мы раскрытыми очами видели небесный свет, да не встретится же нам внешняя тьма! Ибо, кто был во тьме, к тем пришел свет истинный. Ослепшие [же] упустили жизнь. Но вы, кто верою принят, вы — сыны, а не пасынки, любимые, а не враги, дольники и наследники горнего незримого града. Там пребывает вождь спасения нашего, а здесь Он доблестно претерпел мучения, и Он же научил всех апостолов, своих соратников, соучастников. И вы сегодня с ними вновь являетесь, благословленные, [с] верой против незримого врага, одетые в доспехи и броню, выступив против такого же сатанинского дела. Так ли, иначе ли, вы приведете к поражению обе стороны, как это сделал сам Господь по отношению к миру. Казалось, Он умер, но Он в то время претерпел совершенное мученичество, поверг противника, в сражении победил, врагов рассеял, добычу собрал, пленных вызволил, дары раздал всем своим любимым, по добродетели каждого. Все вы знаете, что прежде, когда наступало для вас ратное дело, хотя и был у вас обычай, чтобы священники постоянно были в войске, в час боя вы присоединялись к их молитвам, но затем оставляли их в каком-либо надежном месте. Но сегодня епископы и иереи, и дьяконы, и псаломщики, и чтецы Писания, каждый по чину, словно одетые в доспехи и готовые к сражению, желают вместе с вами атаковать и разить врагов истины. И если некоторым из них придется даже погибнуть, то и этого они не убоятся, поскольку они предпочитают скорее умереть, чем убивать [себя]. Они как бы обрели вторые очи: очами веры они видят побиение камнями пророков, а телесными глазами — доблесть этого вашего геройства. Тем более, что в вас мы видим и то, и другое [267] [качество]. Ибо и вы сами видите мучения святых апостолов, и убиение всех доблестных мучеников, смертью которых утвердилась святая Церковь, а пролитие ими крови послужило во славу вышним и нижним. Итак, до второго пришествия такое же подвижничество совершается через муки!» Столько сказал в ту ночь святой иерей Левонд и, воздавая славу, закончил, произнеся: «Аминь!» И, воздвигнув престол, совершили пресвятое таинство; установили и купель, и сколько было некрещеных среди множества войска, в течение той ночи окрестили всех, а утром [новокрещеные] причастились святых тайн и стали такими озаренными, как в великую святую Господню Пасху. И с великим ликованием и большой радостью воскликнуло все множество войск: «Да уравняется наша смерть со смертью праведников и пролитие крови нашей с кровью святых мучеников. И да будет угодна Богу добровольная жертва наша, и пусть не отдаст Он Церковь свою в руки язычников!» Затем, когда зоравар персидского войска увидел, что не найти более посланцев, чтобы ввести [армян] в заблуждение, и отпала надежда [на то, что удастся] рассеять их, [разорвав] нерушимое согласие, — он вызвал нечестивого Васака и всех шиханов — отступников из страны Армянской, которые были при нем. Расспрашивал он их и выспрашивал об ухищрениях [для достижения] победы. И когда он осведомился о доблестях каждого из мужей, то вызвал многих из военачальников, которые были у него в подчинении, и приказал привести стада слонов, распределив зверей по различным отрядам при каждом слоне по три тысячи тяжеловооруженных, кроме всех других [родов] войск. Беседовал он по велению царя и со знатнейшими и говорил: «Вспомните каждый повеление великого царя и поставьте себе целью обрести славу храбрости. Перед жизнью труса предпочтение отдайте смерти! Не забывайте о елее, и венце, и ветвях [лавра], и щедрых дарах, которые жалуются вам от царского двора. Вы тэры своих гаваров и имеете великую власть. Вы сами ведаете о храбрости страны Армянской и по опыту знаете геройскую отвагу каждого [их] мужа. Если, потерпев поражение, вы даже останетесь [268] в живых, вы лишитесь того большого имущества, которым обладаете. Помните о ваших женах и детях, помните о любимых ваших друзьях. Быть может, вас будут попирать ногой внешние враги, а скорбь вы разделите с близкими друзьями». Он также напоминал им о многих из бежавших сотоварищей, которые, хотя и вышли живыми из сражения, но понесли смертную кару от меча, сыновья их и дочери и вся их семья были причислены к анашхархикам, а их все наследственные гавары отобраны. Это он говорил и еще более устрожал царское повеление. Приводил в порядок и устраивал все войско, расширял и удлинял фронт вдоль большого поля. И справа и слева от каждого зверя снаряжал по три тысячи вооруженных воинов, а самых отборных витязей собрал вокруг себя. И укрепил полк Матеан 6, как некую могучую башню или словно неприступный замок. Раздавал отличительные знаки, распускал знамена и приказывал быть готовыми к сигналу великой трубы. А отряд из Апарха, [отряды] катышей, хонов, гелов 7, а также людей из всех отборных войск сосредоточил в одном месте воедино и отдал приказ правому крылу своего войска быть наготове против армянского зоравара. А отважный Вардан выступил вперед, расспрашивал знатных и в согласии с общим мнением так назначил военачальников: первый полк отдал под власть ишхана Арцруни и соратником ему [определил] великого шихана Мокского. А всех прочих нахараров [назначил] помощниками этих обоих и множество войска расположил на флангах с той и с другой стороны. А второй полк он вверил Хорэну Хорхоруни и соратниками ему [дал] Ынцайина и Нерсеха Каджберуни. А третий полк вверил Татулу Ванандеци и соратником его повелел быть Тачату Гнтуни. И многих из храбрых мужей [поставил] по крыльям, с той и с другой стороны. На себя он взял полк четвертый и [выбрал] себе соратниками храброго Аршавира и родного брата своего Хамазаспеана. Располагал и устраивал он фронт, обращая его на все стороны поля, в точности против полка ариев, на берегу реки Тлмут 8. [269] И когда они таким образом приготовились, обе стороны распалились и, полные решимости и великой ярости, со звериной силой бросились одна на другую, и шум криков обеих сторон создал гром, какой [рождается] меж сомкнувшимися тучами, а гул голосов потряс утесы гор. От множества шлемов и от сверкающих доспехов [воинов] исходили солнечные блики. Также и от великого блеска мечей и от бряцания множества копий словно [падало] с небес огромное пламя. Кто в силах описать великое смятение от страшных звуков, когда сшибка щитоносцев и завывание лучных тетив оглушали всех вокруг! Там можно было видеть и великое смятение, и потери при неизбывном замешательстве, когда обе стороны в стремительных атаках налетали друг на друга. Ибо сдержанные ошалевали, а робкие приходили в отчаяние, храбрецы упражнялись в доблести, а герои испускали кличи. И когда все множество [сражающихся] сгрудилось вместе, они стиснули реку, и полк Персидский, испугавшись бурного течения реки, стал топтаться на месте, а полк армянский, подоспев, перешел [реку] и, вздыбив коней, атаковал их с великой силой. От ужасной их сшибки множество раненых обеих сторон повалились на землю и бились в агонии. При этом великом смятении храбрый Вардан поднял глаза и увидел отборных храбрых удальцов персидского войска, как они потеснили левое крыло армянского полка. В грозном порыве бросился он туда и, прорвав правое крыло персидского полка, отшвырнул к [слонам], окружив кольцом, избивал их тут же на месте. И вызвал такое замешательство, что полк Матеан, утратив сплоченность, лишился своего крепчайшего построения, и воины даже обратились в поспешное бегство. А затем поднял бдительный взгляд Мушкан Нисалавурт и увидел, что некоторые из армянского полка отделились и отстали в ущельях гор. И тогда, испустив громкий клич, он подбодрил находившееся вокруг войско ариев, которое, закрепившись, стало перед полком Вардана. Тут-то обе стороны признали свое поражение: великое нагромождение трупов казалось бесформенной грудой камней. [270] Когда Мушкан Нисалавурт увидел это, он стал поджидать [слонов] Арташира, который восседал на [одном из] них в высокой башенке, как в укрепленном городе. Громким звуком витых труб он поторопил свои полки, и его передовые отряды взяли [Вардана] в кольцо. Тем не менее доблестный Вардан со своими храбрыми соратниками произвел там немалое побоище — в том месте, где и сам он удостоился принять совершенное мученичество. Ратное дело затянулось, день кончался и близился к вечеру Многих [из раненых] нашла смерть, а груды трупов, тесным-тесно наваленные, были как срубленные в лесу деревья. Там можно было видеть переломленные копья и сокрушенные луки, поэтому нельзя было уверенно опознавать святые тела павших. И было великое смятение и паника среди поверженных обеих сторон. Те, что остались живы, в растерянности рассеялись по горной равнине [меж] неприступных ущелий. Но когда встречались, они вновь разили друг друга. И до самого захода солнца непрерывно продолжалось это горькое дело. Цветущие поля — пора была весенняя — оказались залиты обильными потоками крови. При виде нагроможденных трупов павших, от стонов пораженных и выкриков изувеченных, от вида того, как извиваются, ползая, и двигаются раненые, бегут слабодушные, притаиваются отчаявшиеся, теряют сознание мужи, утратившие мужество, вскрикивают жены, рыдают близкие друзья, а родные вопиют: «Увы!» и «Горе!» — сердце разрывалось и внутренности переворачивались. Ибо не было стороны, которая победила, и стороны, которая понесла поражение: доблестные выступили против доблестных, и потерпели поражение обе стороны. Но так как в великом сражении пал спарапет Армении 9, то не оказалось там верховного вождя, вокруг которого собрались бы отряды уцелевших. Хотя оставшиеся в живых по сравнению с теми, кто погиб, составляли большинство, но они рассеялись и рассыпались в разные стороны. Добравшись, занимали укрепления во многих местах страны и овладели многими гаварами и замками, которых никто не мог бы взять. [271] Вот имена тех доблестных мучеников,
которые смертью пали там на месте: Эти двести восемьдесят семь мучеников с девятью великими нахарарами там же на месте скончались. И из царского дома, и дома Арцруни, и из каждого нахарарского дома, кроме этих двухсот восьмидесяти семи, [пали] еще семьсот сорок мужей, и в тот день в этом великом сражении каждый вписал свое имя в книгу жизни. А всех вместе будет тысяча тридцать шесть. А на стороне отступников и язычников пало в тот день три тысячи пятьсот сорок четыре мужа. Из них девять мужей были из наиболее знатных, вследствие чего Мушкан Нисалавурт был чрезвычайно удручен. Когда же, в особенности, он увидел несметные потери своего полка — втрое против войска армян, то рухнула мощь его и он не мог прийти в себя и собраться с мыслями. Ибо сражение кончилось не так, как он предполагал. Когда же он приглядывался и видел множество павших с его стороны, и подсчитывал их и находил такое превышение числа своих павших над [количеством павших] из полка армян, тем более, когда это касалось замечательных мужей, которых самолично и поименно знал сам царь, — сей муж впадал в великую тревогу за самого себя. Правдиво описать и показать положение дел [ему было страшно] — он боялся царя, с другой стороны, и скрыть не мог, ибо не смог бы промолчать о столь великой битве. [272] И пока он так размышлял о себе и сокрушался в мыслях, отступник Васак, который спасся, притаившись между слонами, приносил утешение его смятенным мыслям, коварно учил его уловкам, как он вероломством сможет сражаться против крепосгей. Клятвы, [данные армянам], он скреплял [ссылкой] на царское повеление и своим личным свидетельством и [подтверждением] лжеиереев, которые были с ним; он их отправлял ходатаями и изображал прощение за восстание, словно бы даже вновь разрешено церковное строительство и при этом все порядки снова будут установлены согласно прежнему обычаю. Хотя повеление царя было дано весьма определенно — вследствие того, что совсем сломилась его сила, так как обе [подчиненные ему] стороны понесли поражение, — но армянское войско ввиду коварства Васака и поскольку оно много раз убеждалось в его лживости — не могло тотчас же поверить повелению царя. КомментарииРаздел пятый 1 Здесь и ниже Вардан Мамиконеан намекает на отступничество на-хараров в 450 г. в Ктесифоне. 2 Вардан имеет в виду Иисуса Христа, духовного военачальника, преданность которому и должно подтвердить все движение. 3 Рим 5, 20. 4 В 167 г. до н.э. евреи, которые находились под владычеством Сирии, эллинистического государства, где правил Антиох Епифан, подняли восстание. Во главе движения встал сын священника Маттафии, Иуда Маккавей. Эти события подробно описаны в библейских Первой, Второй и Третьей Книгах Маккавейских. Множество эпизодов «Армянской войны» находят аналогию в движении евреев, а сам труд Елишэ написан под непосредственным воздействием названного раздела Библии. 5 Ис 42,848,11-12. 6 Полк Матеан — отборное соединение персидского войска. 7 Поименованные племена проживали к югу и юго-западу от Каспийского моря. О хонах говорилось выше. 8 Река Тлмут — южный приток Аракса. 9 Вардан Мамиконеан. Текст воспроизведен по изданию: Юзбашян К.Н. Армянская эпопея V века. М. 2001 |
 |
|||||||
|
