БЕРНАРД КАЗНАЧЕЙ

ИСТОРИЯ ЗАВОЕВАНИЯ ЗАМОРСКОЙ ЗЕМЛИ

L'ESTOIRE DE LA CONQUESTE DE LA TERRE D'OUTREMER

52. – Взятие Акры и война Ричарда с Саладином. 1191-1192 г.

(Около 1230 года).

Когда король Ричард завоевал остров Кипр (Извлечение из предыдущего у того же автора см. выше, на стр. 461) и захватил в плен императора (одного из Комненов, бежавшего из Константинополя от жестокостей Андроника и провозгласившего себя императором на о. Кипре), он повелел тамплиерам охранять этот остров и намеревался отдать им его совершенно; они говорили, что не возьмут острова, но будут его охранять. После того король пошел далее по морю и увез с собою императора, его жену и дочь. Таким образом, он прибыл к городу Акре (8 июня 1191 г.). Король Франции (Филипп II) узнал, что приехал король Англии и что он уже женат; хотя это обстоятельство оскорбляло его, но тем не менее он вышел к нему на встречу и был столь вежлив (de si grant cortoisie), что сошел с коня и, как говорят, взял жену короля Ричарда на руки и перенес ее с лодки на берег. Но прибытии короля Ричарда, он и король Франции ежедневно подступали к Акре. При одном таком штурме французам случилось ворваться силою между двух стен; при этом был убит маршал Франции. Осада продолжалась уже более года, и турки терпели большой недостаток в людях и в съестных припасах; они просили Саладина подумать о их освобождении, ибо не могли долее держаться. Саладин понимал хорошо, что осажденные сильно терпели, и это огорчало его. Он просил обоих королей вступить с ним в перемирие, пока он успеет переговорить с жителями города, и дать ему для того один день. В течение этого перемирия, был заключен мир на следующих условиях. Саладин сдает Акру королю Франции и обещает выдать ему святой Крест и выпустить на свободу по одному христианину за каждого сарацина в городе, а за эмиров и за знатных людей дать приличный выкуп. Для возвращения Креста и для уплаты выкупа был назначен день. Когда мир был заключен, христиане вступили в Акру и посадили сарацин в темницу. Король Франции получил замок Акры и поставил там свой гарнизон; король Англии поместился в доме [519] тамплиеров. Так была взята и сдалась Акра, в год от воплощения господня 1191 (13 июля).

Граждане Акры и те, которые имели там собственность до завоевания города сарацинами, отправились по своим домам и хотели удержать их за собою; но наемные всадники, овладев их собственностью, не возвращали ее, ибо они ничего не желали знать и притом завоевали ее у сарацин. Граждане Акры явились к королю Франции и молили о пощаде, прося не дозволять грабить их, ибо они не закладывали и не продавали своей собственности, но сарацины отняли ее у них; так как Господь Бог возвратил эту собственность христианам, то было бы несправедливо лишить их ее, и просили его именем Бога оказать им защиту. Король сказал, что он сделает это охотно. Он пригласил короля Англии и баронов войска. Когда они собрались, король предложил им, сообразно с просьбою граждан Акры, возвратить им их наследие; потом он говорил им, что они пришли в эту страну не для того, чтобы приобретать дома и наследия, но чтобы помочь стране и вручить ее христианам; а так как они завоевали страну, то он держится того мнения, что, по справедливости, не следует терять наследия тем, которым оно принадлежишь: таков был его совет. Все согласились с этим и объявили, что так должно поступить. Таким образом, оба короля и все прочие постановили, что всякий, кто может доказать подлежащим свидетельством свои права на наследство, получить его. Потом было постановлено, что рыцари, овладевшие домами в Акре, будут жить вместе с теми, которым они принадлежать, и занимать часть дома, пока рыцарям будет то угодно.

Когда наступил тот день, в который Саладин должен был выдать святой Крест королю и заплатить выкуп за эмиров, находившихся в Акре, султан просил короля Франции назначить ему другой день, так как он не успел еще приготовить всего; король согласился. Когда наступил и этот день, Саладин опять ничего не прислал, и просил новой отсрочки. Король рассердился, видя, что султан обманывает его таким образом; он назначил ему снова день и объявил, что если он не представить всего, что должен представить, то всем сарацинам, находящимся в Акре, будет отрублена голова. Когда наступил назначенный срок, султан опять ничего не сделал. После того король приказал взять сарацин, кроме эмиров, и отвести их в укрепление Акры, где им отрубили головы. Он пощадил эмиров, потому что война не была еще кончена, и с целью обмена, если попадется в плен какой-нибудь барон. Одну половину этих эмиров держал при себе король Франции, а другую – король Англии. Когда Саладин сдал Акру, он удалился в свою страну и, отправив людей к Аскалону, завоеванному им у христиан, приказал срыть этот город, из опасения, чтобы христиане не осадили его. Вскоре после того умер Филипп, граф Фландрии, а Филипп, король Франции, тяжко заболел; но едва он начал выздоравливать, как приказал изготовить галеру, сел на нее (3 августа), и жив и здрав прибыль во Францию (27 декабря 1191). На место себя он оставил герцога Бургундии [520] вместе с своими людьми и с своею казною; некоторые говорили, что граф Филипп, умирая, призвал короля и предложил ему удалиться, так как поклялись его умертвить. Другие же уверяют, что он возвратился по поводу графства Фландрии, которое уходило из его рук и было дано им в приданое за своею племянницею; король боялся, чтобы граф Геннегау не овладел Фландриею. Мы не будем более говорить о короле Франции, который прибыл жив и здрав и вернулся чрез Рим, посетив апостола; скажем о том, что случилось с королем Англии и баронами, оставшимися в Акре. Королю Ричарду дали знать, что сарацины очистили Иерусалим, и что он может легко овладеть городом, если отправится туда без обоза и не останавливаясь. Он известил о том герцога Бургундии и баронов Франции; они же определили идти к Иерусалиму и оставить в Акре сильный гарнизон. Нагрузив корабли съестными припасами, они отправили их к Яффе (Иоппе); оттуда пошли далее и расположились к пяти милях от Иерусалима, при городе, который называется Бетанополис. Там они устроились в боевом порядке и назначили авангард и аррьергард: король Ричард стал в авангарде, а герцог Бургундии в аррьергарде.

Когда места были распределены таким образом, каждый удалился в свою квартиру. Но герцог Бургундский много размышлял сам с собою и, размыслив, позвал баронов Франции и сказал им: «Господа, вы знаете, что наш государь, король Франции, возвратился, и что цвет его королевства остался здесь, и что король Англии, по сравнению с нами, имеет мало людей; если мы пойдем на Иерусалим и овладеем городом, то не скажут, что мы его взяли, а скажут, что король Англии взял его; это будет великий стыд для Франции и великий упрек, и скажут, что король Филипп убежал и что король Ричард взял Иерусалим, и это послужить на веки упреком Франции». Многие согласились с ним, к его удовольствию, но нашлись и такие, которые не согласились. Герцог Бургундии приказал французам вооружиться и возвратился в Акру. Некоторые из баронов, любившие короля Англии, дали ему знать, что французы возвратились в Акру. Когда король услышал о том, он вернулся в Яффу, снабдил ее людьми и припасами и прибыл в Акру к герцогу Бургундскому. Вскоре после того герцог умер. Между тем Саладин собрал армию и осадил Яффу. Жители Яффы, видя себя осажденными, послали к королю Ричарду просить о помощи, ибо они не могли устоять против такой большой армии. Когда король Ричард услышал о том, он дал знать баронам Франции, что Яффа осаждена, и спрашивал их, пойдут ли они с ним; они отвечали, что пойдут всюду, где святое христианство нуждается в их помощи. После того они устроили свои полки и отправились на помощь Яффе. Король Ричард сказал баронам Франции, чтобы они шли безопасно сухим путем, а он отправится морем, с целью прибыть скорее к замку, пока они будут идти с своей стороны. Король вооружил свои галеры и сел на них вместе с своими людьми; они плыли днем и ночью и таким образом прибыли к Яффе. Когда они были пред [521] Яффою, замок был уже взят, и сарацины вязали христиан, чтобы увести их в свой лагерь. Когда король Ричард увидел, что замок взять, он сошел на берег, повесил щит на шею и в руки взял датскую секиру; овладев замком, он избил всех сарацин, а остальных преследовал до самого лагеря. Пред лагерем он и его люди остановились на холме. Саладин спрашивал своих воинов, почему они бегут; они отвечали, что король Англии был в Яффе, полонил и избил многих из его людей и овладел замком. Саладин спросил, где же он; они отвечали: «Государь, вот он на холме с своими людьми». – «Как! воскликнул Саладин: такой король стоит пешим посреди своих людей! Это неприлично». Тогда Саладин отправил ему коня и поручил вестнику сказать, что такое лицо, как он, не должен оставаться пешим посреди своих людей в столь великой опасности. Вестник исполнил все, что приказал ему его властитель. Он явился к королю и представил ему коня от имени Саладина. Король поблагодарил его, и потом приказал одному из своих воинов сесть на коня и проехаться пред ним. Всадник дал коню шпоры и хотели его повернуть, но не мог, и конь унес его против воли в лагерь сарацин.

Саладин был весьма пристыжен этим обстоятельством и отправил к нему другого коня. Король Ричард вернулся в Яффу. Саладин не трогался в этот день до следующего утра. Король Ричард за подвиги, которые он совершил там и в других местах, и при замке Даруне, отнятом им от сарацин, наводил страх на всю страну язычников, и иногда случалось, как говорить, когда дети сарацин плакали, матери их говорили: «Молчи, здесь король Англии», и когда какой-то сарацин ехал на борзом коне, который, увидя свою тень, стал пятиться назад, сарацин, пришпорив его, сказал: «Не думаешь ли ты, что король Ричард спрятался в этом кустарнике?» Когда Саладин узнал, что христиане приближаются к Яффе сухим путем, он снял осаду, выступил им на встречу и нашел их пред замком Арсуром. Там они сошлись и сразились. Христиане понесли большую потерю, нежели сарацины, но во всяком случае они отправились в порядке и прибыли в Яффу, где находился король Ричард. В том деле был убит Яков из Авеня, добрый рыцарь, после того случилось, что караван сарацин, идя из Египта, шел в Дамаск. В караване слышали, что Саладин стоит пред Яффой, и потому сарацины двигались без боязни и расположились в пяти милях от Яффы. Королю Ричарду дали знать, что идет богатый караван, и что он, овладев им, приобретет большие богатства. Король вооружил своих людей, захватил караван и привел его в Яффу; после того он собрал баронов армии и сказал им, что намерен идти, взять и укрепить Аскалон, и что если этот город будет укреплен, то страна найдет в нем гораздо лучшую защиту. Они отправились туда и взяли Аскалон, поставили в нем хороший гарнизон и овладели двумя ближайшими замками: Газою и Даруном. Король Англии и бароны остались там, потому что эта [522] страна считалась здоровее других. Теперь остановимся говорить о заморской стране (Палестине) и скажем об острове Кипре.

В это же время случилось, что к городу Тиру прибыл купеческие корабль из страны Ассасинов. Маркиз Тира (Конрад Монферратский, носивший титул короля Иерусалимского) имел надобность в деньгах; он послал на корабль и приказал взять на нем столько имущества, сколько будет угодно. Купцы сошли на берег и жаловались маркизу, что их ограбили; они молили именем Бога возвратить принадлежавшее им. Маркиз отвечал, что он лишил их не всего имущества, и удерживает для себя только остальное. Но они говорили, что будут жаловаться своему властителю, если он не хочет их удовлетворить; на это маркиз отвечал, что они могут действительно жаловаться. Купцы возвратились, рассказал своему властителю об убытке и жаловались. Когда государь ассасинов услышал то, он потребовал от маркиза возвратить имущество его людей; маркиз отвечал, что не отдаст. Государь ассасинов потребовал вторично того же, говоря, что в противном случае ему будет худо; маркиз отвечал, что не отдаст. Тогда государь ассасинов повелел двум из своих людей идти в Тир, чтобы умертвить маркиза. Они отправились. Прибыв в Тир, они приняли христианство, и один из них поселился у маркиза, а другой у Балиана Ибелина, женатого на королеве Марии и жившего в Тире. Случилось, что вечером маркиза отправилась в баню; маркиз не хотел есть до ее возвращения; видя, что она остается слишком долго, он почувствовал голод. Тогда он сел на коня вместе с двумя рыцарями и отправился на квартиру епископа Бове, чтобы поесть с ним. А епископ поел еще до его прибытия. Тогда он вернулся домой. Въехав в узкую улицу, близь менового двора, он увидел, что с одной стороны и с другой показались два человека. При его приближении, они выступили к нему на встречу, и один из них подал письмо; маркиз принял, но другой вытащил нож и ударил его так, что он пал мертвым. Так рассказывает туземцы о его смерти (29 апр. 1192). Говорят, что король Англии действовал руками ассасинов, и что он послал также во Францию умертвить короля Филиппа (II); быть может, что это несправедливо, но королю Франции донесли, будто король Англии имел такое намерение. Король Филипп был очень испуган и приказал охранять себя; долгое время к нему не допускали никого, кто не был хорошо известен. Во время умерщвления маркиза, король Англии находился в Акре. Когда он узнал, что маркиз убит, он поспешно сел на коня и явился в Тир, приведя с собою своего племянника, Гейнриха Шампанского; именно вследствие того и составилось дурное мнение о его участии в убийстве [523] маркиза: ибо маркиз был убит во вторник, а в следующий четверг Ричард женил Гейнриха Шампанского на вдове маркиза.

Когда граф Гейнрих отправился из Шампани, он владел вполне (menant et prenant, т. е. правил и взимал подати) графством Шампань; удалившись в Палестину, он вручил графство своей матери и отдал его на ее попечение. Она, при своей жизни, отправляла ему доходы с земли и уплачивала его долги, которые он делал купцам, приходившим из Палестины в Шампань. Таким образом, граф Гейнрих владел своею землею, пока жил, и многие были весьма изумлены, когда впоследствии его преемники были лишены и земель, и графства. У графини оставались сын и дочь. Дочь была замужем за Балдуином, графом Фландрии, который был позже императором Константинополя. А сын, по смерти графа Гейнриха и графини, был пожалован в рыцари королем Филиппом, давшим ему графство. Имя его было Тибо; он был женат на сестре королевы Наваррской, сестре английской королевы, жены короля Ричарда. Король Ричард, женив своего племянника, графа Шампани, заметил, что рыцари и пилигримы начали возвращаться в свои земли, и что немногие остаются в Св. Земле. Тогда он сказать графу Гейнриху, что желает заключить перемирие с сарацинами, вернуться в свою страну и собрать деньги и людей, чтобы придти к нему на помощь и поддержать при окончании срока перемирия. Граф ему отвечал, что ему это приятно, если он того хочет, но просил именем Бога не забыть его, ибо он сам видит, в каком положении находится страна. Так как граф Гейнрих остался в Палестине, то ему следовало заключить перемирие; он обратился к Саладину. Саладин знал хорошо, что король Англии и пилигримы возвращаются домой, и что только потому граф ищет перемирия. Вследствие того он отвечал графу, что он не даст ему никакого перемирия, если король не прикажет срыть Аскалона, Газы и Даруна, которые были им укреплены. Когда король услышал, что владения его племянника должны потерять такую землю, как Аскалон, он сказал графу Гейнриху: «Прекрасный племянник (biaus ueveu), я не могу долее оставаться в этой стране. Срытие Аскалона не может удержать меня; я срою его, чтобы получить перемирие; но с божиею помощию, если буду жив и здоров, я приведу с собою столько людей, что возвращу Аскалон и всю страну, и вы будете носить корону в Иерусалиме». Таким образом перемирие было заключено под условием срытия Газы, Даруна и Аскалона (10 авг. 1192 г.).

Когда договор был утвержден, Саладин сжалился над владетелями, которые жили еще в Палестине и которых он лишил наследия. Он дал владетелю Сидона хороший город, в четырех милях от Тира, называемый Серфент. Балиан Ибелин, женатый на королеве Марии, получил замок в пяти милях от Акры и зависящие от него земли; замок назывался Лакимонт. Владетелю Каифы была возвращена Каифа. Владетель Цезарии получил Цезарию. Владетель Арсура возвратил себе Арсур и зависящия от него земли. Графу Гейнриху Саладин отдал Яффу. Впоследствии граф [524] Гейнрих, имея от своей жены трех дочерей, выдал их за трех сыновей коннетабля Амори (Hemeri), владетеля Кипра. Старший сын должен был жениться на старшей дочери, когда они оба придут в возраст; и старший из сыновей Амори объявил старшей из дочерей Гейнриха, что если кто-нибудь из них умрет, то тем не менее старший должен жениться на старшей. Он отдал Яффу королю Кипра вместе с своими дочерьми. Более он не мог ничего дать, ибо его жена имела от маркиза дочь, которая впоследствии, как вы узнаете, была королевою. Король Кипра, получив Яффу, снабдил ее рыцарями, вооруженными людьми и припасами, и сделался ее владетелем.

Когда король Англии заключил перемирие с сарацинами, он приказал изготовить корабли, нагрузить галеры съестными припасами и людьми и посадить на них свою жену и жену императора Кипра, который умер у него в плену, вместе с его дочерью и его людьми. После того он сказал магистру тамплиеров: «Магистр, я знаю, что меня не все любят, и если я переплыву море, и узнают, что я нахожусь там, то мне никаким образом не удастся уйти от того, чтобы меня не убили или не взяли в плен. Потому я прошу вас, дайте мне нескольких из ваших военных братий и вооруженных людей, которые сели бы со мною на галеру. Когда мы будем далеко отсюда, они проведут меня, как брата-тамплиера, в мою страну». Говоря правду, король действительно нанес обиду нескольким тамплиерам пред Акрою, когда он туда прибыл, а также и герцогу Австрийскому, о чем я нахожу неприличным говорить в своей книге. Магистр отвечал, что он исполнить его желание охотно, и тайно дал ему рыцарей и вооруженных людей, и они сели на галеру. Король простился с графом Гейнрихом, тамплиерами и туземцами и взошел на корабль. Вечером он пересел на галеру тамплиеров и простился с своею женою и людьми. Одни пошли в одну сторону, а другие в другую.

Бернард Казначей.

L'estoire de la conquest de la Terre d'outremer etc. Стр. 181-211 (по изд. Гизо).

О жизни и сочинениях Бернарда Казначея см. выше, в примечании к ст. 44, на стр. 476.

(пер. М. М. Стасюлевича)
Текст воспроизведен по изданию: История средних веков в ее писателях и исследованиях новейших ученых. Том III. СПб. 1887