. ХРОНИКА ЦАРЯ ЗАРА ЯКОБА И ЕГО ПРЕЕМНИКОВ. Предисловие. DrevLit.Ru

ХРОНИКА ЦАРЯ ЗАРА ЯКОБА И ЕГО ПРЕЕМНИКОВ

ПРЕДИСЛОВИЕ

Со времени знаменитого царя Зара Якоба (1434—1478) подробные абиссинские хроники идут почти непрерывною цепью до наших дней, что соответствует и значению этого царствования вообще, наложившего свою печать на абиссинскую государственность, эфиопскую церковность и на быт, благодаря мероприятиям и реформам этого своеобразного и энергичного правителя. Как ни странно, но краткая хроника дает о нем и его ближайших преемниках лишь отрывочные, случайные и довольно маловажные сведения, начиная более обстоятельное повествование с разгрома Абиссинии мусульманами при сыне Наода Лебна Денгеле. Предлагаемое нами в переводе произведение абиссинской историографии обнимает царствование Зара Якоба и его четырех преемников и, судя по вступлению и заключительным словам после отдельных частей его, обработано при Лебна Денгеле, вероятно в начале его царствования. Автор, или авторы, называют себя современниками и очевидцами событий; неоднократно мы читаем слова, редактированные в первом лице. Так, автор говорит, что он сам помнит, как в дни его юности, до узаконения Зара Якобом субботствования, суббот не чтили; что он ничего не знает, что случилось после 7-го года Баэда Марьяма, ибо находится вдали от двора, будучи отослан с детьми царя, что он не мог видеть провозглашения царицы, не знает имен тех или иных лиц и т.п. Все это, равно как и беспристрастный тон, отсутствие умалчивания о неудачах и поражениях, делают большую честь произведению и приближают его к современным им памятникам арабской историографии. Вместе с тем эти черты и характер делают его своего рода мемуарами, тем более, что оно совершенно не имеет летописной формы более поздних произведений эфиопской историографии. Автор ничего не говорит, например, о начале царствования Зара Якоба, вероятно по той же причине, по какой отсутствует и история последних лет Баэда Марьяма — автор не был очевидцем; эти события произошли или до его рождения, или в его раннем детстве. Во всяком случае, автор, родившийся при Зара Якобе, мог жить и писать в начале царствования Лебна Денгеля — ему в то время могло быть около 70 лет. Но конечно возможно, что имя Лебна Денгеля внесено при переработке записок современников уже в царствование этого государя. Сказать определенно — одному или нескольким авторам принадлежит предлагаемый памятник, мы не можем. В связи с этим вопросом стоит своеобразная особенность изложения: истории Зара Якоба и Баэда Марьяма состоят каждая из двух частей, причем вторые части повествуют обыкновенно о тех же событиях, [56] что и первые, но в ином порядке — у Зара Якоба более систематическом, располагая материал по рубрикам с особыми заглавиями, у Баэда Марьяма — более сжато; они часто дополняют друг друга большей частью мелкими подробностями. Сомнительно, чтобы один и тот же автор мог прибегнуть к такому странному способу изложения, и естественнее предположить, что каждая часть имеет своего автора. Perruchon полагает, что обе части истории Зара Якоба принадлежат одному автору; ему же принадлежит и вторая часть истории Баэда Марьяма, тогда как первая часть его истории, несколько отличающаяся по стилю и изложению, написана другим автором — воспитателем царских детей. Доказать это трудно в виду того, что вообще эти произведения все изложены довольно хаотично, не имеют строгой хронологической основы, исторической перспективы, литературной стройности, фактической полноты. И тем не менее они принадлежат к числу наиболее интересных памятников эфиопской письменности, повествуя о важной в истории страны эпохе культурного и политического перелома, постоянных войн с исламом и начала сношений с Западной Европой. К сожалению, об этом ничего не говорит история Александра, при котором эти сношения начались.

Язык памятника уже не чистый геез. Автор не только употребляет много амхарских слов, большею частью терминов, уже иногда вышедших теперь из употребления, а потому не находимых в словарях, но и пользуется нередко амхарской конструкцией, что делает текст местами трудным для уразумения. Амхарские термины, относящиеся до абиссинского государственного, придворного и военного быта, а также названия одежд, яств я т. п. большею частью оставлены без перевода.

Перевод сделан по изданиям Perruchon: Les Chroniques de Zar'a Yaeqob et de Ba'eda Maryam, rois d'Ethiopie de 1434 a 1478 ¹ & Histoire d'Eskender, d'Amda-Seyon II et de Na'od, rois d'Ethiopie. ² Труды эти далеки от совершенства и в издании текста и в переводе. Автор пользовался только двумя рукописями для историй Зара Якоба и Баэда Марьяма — № 821 Брит. музея и № 143 Парижской национальной библиотеки; он не имел под руками не только франкфуртской рукописи Рюппеля и тогда еще недоступной рукописи собрания д'Аббади, но и оксфордской рукописи № 29, которую сам называет лучшею и которою в копии Перейры он пользовался при издании истории Александра и Наода, причем, как и в других своих изданиях, вносил в текст далеко не всегда лучшие чтения. Недоступность для автора собрания д'Аббади особенно прискорбна потому, что в рукописи № 118 этого собрания история царя Наода, судя по количеству отведенных на нее листов, вероятно изложена более подробно, чем в других, где нет ни слова даже об удачной войне этого государя с мусульманами, о которой говорят и Bruce и арабские источники. Заслугой Perruchon, впервые, хотя и несовершенно сделавшего доступным для науки наш памятник, следует признать приведение в порядок перетасованного текста истории Александра и попавшего не на место конца первой части истории Баэда Марьяма, а также напечатание тогда еще неизданной [57] главы из труда португальца Альмейды, посвященной царствованию Зарa Якоба и основанной не только на нашей хронике, но и на устных рассказах, характеризующих отношение к памяти этого грозного царя, которого многие сравнивали с Нероном через полтораста лет после его смерти. Достойна призвания также попытка Perruchon установить хронологию царствований на основании издаваемого им произведения.

После Альмейды памятником пользовался Bruce, изложивший его с присоединением, как и в других случаях, собственных домыслов и соображений, а также некоторых фактов, почерпнутых из других источников. Затем следует упомянуть почтенный труд Дильмана: Ueber die Regierung, insbesondere die Kirchenordnung des Konigs Zar'a Jacob, ³ в котором он дал сжатый перевод не только истории Зара Якоба, но и его знаменитой “Книги света", до сих пор еще не изданной, а также ряд выдержек из текстов. Ряд житий святых и документов являются весьма существенным дополнением и освещением материала, сообщаемого нашими текстами. Так, житие Такла Хаварьята представляет ценный комментарий к повествованию о борьбе Зара Якоба с пережитками язычества и суеверий, ⁴ а также с иудействующими; житие Маба Сиона, ⁵ Бецу Амлака — о введении ежемесячных праздников; это же житие Бецу Амлака, ⁶ особенно же житие Ионы Дехуханского ⁷ об отношении к евстафианам, а также о неудачной экспедиции против Адаля при Александре и т.п. О стефанитах повествует житие представителя этой секты Абакеразуна, ⁸ единственный из дошедших до нас памятников стефанистской литературы.

ХРОНИКА ЦАРЯ ЗАРА ЯКОБА И ЕГО ПРЕЕМНИКОВ

Комментарии